Совенок. Путь к трону. Часть пятая

Глава 1

Дальяра поежилась - даже внутренний огонь притих. Внутри стыла мысль: «Как сложится все?». Одно дело преподавать у девочек, к которым она успела привязаться, и другое – вести занятие у новичков-старшекурсников, еще и иностранцев.

Вздохнула. Поправила прическу. Оценивающе посмотрела на себя в зеркало.

- Ты прекрасна, - на плечи легли руки мужа. Кайлес бережно обнял, прижал к себе, подбадривая и нежно коснулся губами виска. Дальяра прикрыла глаза, расслабляясь. Подумала, хорошо бы пойти в класс вместе, но… Нельзя вечно прятаться за спиной мужа. Пора начинать что-то делать и самой.

- Это плохо, - призналась она с кривой усмешкой, - я должна быть строгой и серьезной, чтобы они испугались и начали меня уважать.

- Нет, - со смешком опроверг Кайлес, - это не ты, а фальшь они почувствуют. Будь самой собой. Очаруй их, но заставь уважать и считаться. Помни, ты сильнее любого из класса, а они пока только учатся использовать свой дар. И, - он прижал к себе сильнее, опалил дыханием затылок, и Дальяра ощутила теплую волну, прокатившуюся от шеи до пят, - никто из них не сбегал из дома столько раз, сколько ты.

- Сомнительное преимущество, - пробормотала она. Выдохнула, заставляя себя успокоиться – не хватало еще с покрасневшим лицом заявиться в класс, - но я попробую.

Перед дверью она не стала замедлять шаг. Решительно толкнула, вошла и… замерла в перекрестье десятка взглядов. Взрослых. Оценивающих. С перепуга сидящие за столами юноши и девушки показались ей старше нее самой.

- Какая красотуля, - протянул кто-то с задней парты, и класс показательно расслабился. По рядам прокатился легкий смешок. Кое-где на лицах нарисовались покровительственные усмешки. Дальяра физически ощутила, как контроль перетекает на ту половину класса. Со злостью поняла, что краснеет. Выхватила взглядом макушку шутника. Кто бы сомневался. Собранные в хвост косички. Такийский остряк.

А вот Дальяре было не до шуток. Она твердо знала, что ей ничего не грозит – страшные истории о такийцах ушли в прошлое, но рассказы о жутких монстрах – прекрасных снаружи и ужасных внутри – из уст ее бабушки наполняли собой детство. Пальцы рук заледенели. Сердце провалилось куда-то вглубь, во рту появился кислый привкус. На плечи точно мешки с камнями навалились. Захотелось позорно сбежать.

Но эти-то… Только того и ждут. А если она сбежит, они останутся неучами. Или себе жизнь сломают или другим.

Рывком внутри поднялся протест.

«Тоже мне гроза женщин. Насильники и убийцы. Ха! Да они просто нас боятся, вот и прикрываются дурной славой», - мелькнула подбадривающая мысль. А память услужливо подкинула историю ассары. Ее первое знакомство с такийцами, подброшенный в карман зверек и поднятую по тревоге службу безопасности дворца – госпожа ассара изволит тайно встречаться с гражданами другой страны. Дальяра тогда хохотала до икоты, даже Четвертая мать вытирала слезы от смеха.

И кого ей бояться? Этих? Дальяра прищурилась. Обвела потяжелевшим взглядом класс - и тот замер, уловив смену настроения учителя.

- Благодарю за оценку моей внешности, - голос звучал холодно и ровно. Она расслабила пальцы, стискивающие папку с документами, прошла к столу, но садиться не стала, облокотилась, - однако здесь мы собрались не за этим. Просто, чтобы вы не питали иллюзий, - и она улыбнулась так, что особо впечатлительные побледнели, - моя красота не помешает, а наоборот, поможет мне вскипятить ваши мозги за пару минут. Вот сейчас, - и палец, описав полукруг, указал на шутника, - вы решили, что я красива, а люди склонны доверять красивым людям. Доверие – очень полезная для менталиста вещь. Вы поверили, а я стала на шаг ближе к тому, чтобы вас взломать, - она с предвкушающей улыбкой хищника подалась вперед – передний ряд отпрянул, а с задних донеслось сочное ругательство.

Дальяра замерла. «Это же дети!» - мелькнула полная паники мысль, а она уже представляла их марширующими под ее команды в классе.

Кашлянула, разбивая полную напряжения тишину. И сделала вид, что не заметила, как половина класса приготовила боевые заклинания. Сдержала усмешку – вот вышел бы позор, если бы она вынудила их напасть. Так кто там из них гроза? – расхохоталась про себя.

- Знаете, что самое сложное для любого дара?

Класс замер, впитывая ее слова и выдыхая – воздух больше не кололся угрозой.

В стекла сердито забилась метель. Похолодало. Холодными были и слова. Но будущие менталисты должны понимать, как опасны провокации.

- Остановиться.

Кривая усмешка и застывший взгляд человека, который побывал на грани убийства.

Сильный порыв, ударивший в окна, заставил Дальяру вздрогнуть и вынырнуть из удушающих воспоминаний. Сколько раз она мечтала убить мужа? И отпустить эти мысли оказалось непросто даже после развода, суда над мужем и его заключения.

Улыбнулась через силу – не стоит пугать детишек раньше времени. У каждого из них будет шанс самому постоять у черты, за которой так холодно…

- Стихия требует уважения и контроля. Ментальный дар не исключение. Но здесь вам придется договариваться не со стихией, а самим с собой. И для начала мы научимся такой простой вещи, как уважение к чужому разуму. Вы выберете два воспоминания. Разобьетесь на пары. Ваша задача назвать партнеру какое именно воспоминание первое или второе он должен прочитать. Задача партнера прочитать только названное воспоминание. Приступаем.

Глава 2

Десятый курс толпился около пещеры источника. Стояло морозное утро, трава и деревья переливались, сверкая, серебряным нарядом в лучах восстающего солнца. Звонко заливалась пичуга на ветке. Было свежо, морозный воздух щипал за щеки и кусал за нос. Курсанты нервничали перед началом сложного задания. Разговоры вспыхивали и тут же гасли, сменяясь напряженной тишиной.

Аль выдохнул облачко пара. Поежился. Хлопнул ладонями, потер озябшие пальцы. Принюхался. Он мылся раз десять, но казалось, что вонь намертво въелась в кожу.

Такиец, чтоб его жыргхва забрал, получив букет, на радостях облапал Шестого, громогласно объявив братом. И ладно он, но за ним потянулись остальные такийцы. Аль вспомнил перекосившееся лицо Четвертого, когда тот узрел момент братания. А ведь Аль по сути и не виноват. Не отбрыкиваться же ему от детей моря, точно девице от мужских объятий. Но свою порцию нотаций он все же получил.

- Такиец тебе не соврал, - проговорил, глядя на горы, старший брат, - ты сам решил, что речь о студентке, на самом деле букет предназначался Дальяре. Догадываешься с какой целью?

Аль нахмурился. Горло стиснула обида. Вот так «брат». Пусть не соврал, но все же использовал, не открыв до конца правду.

- Ему что-то от нее надо? – высказал догадку Альгар.

Фильярг кивнул.

- Не только ему. Наши гости заинтересованы получить образование и отбыть на родину в компании с преподавателем академии. Учись, братишка, - Аля передернуло, - как можно втереться в доверие и добиться требуемого в обход запретов. Уверен, он и драку спровоцировал, чтобы подобраться к тебе.

- Пусть только попробует еще раз сунуться, - горячо пообещал брату Аль.

- А вот это ты зря. Врагов надо держать близко, - прищурился Фильярг, - да и у короля, если помнишь, друзей нет. Есть подданные и те, кому он доверяет. А званного братца, - глаза Четвертого лукаво блеснули, - не суди строго. Он выполнял задание своей страны. Успех политики в том, чтобы найти выгоду, даже заключив соглашение с врагом. Помнишь, что сделал Второй, удрав из дома?

- Он подписал соглашение с такийцами о ненападении на наши суда, - пробурчал Аль. Ему было стыдно – обвели точно малыша и неудобно перед леди Дальярой. Получается он ее подвел своей глупостью.

- Верно, - кивнул Фильярг, - уверен, это было нелегко. Для такийцев пиратство – давняя традиция, как и похищение женщин.

Аль встрепенулся, посмотрел с тревогой.

- Они же не собираются?

- Нет, - качнул головой Фильярг, - мы не позволим. Правила есть даже у них. Женщина должна быть свободна. Так что Третий сейчас подбирает лучших кандидатов. Мы не хотим рисковать ценными кадрами.

Аль хихикнул, представив, как старший брат перебирает досье с потенциальными мужьями и ворчит, что это вовсе не его профиль, но раз государство требует…

- Ты готов к испытанию? – сменил тему Фильярг.

Аль пожал плечами. Создание духа огня считалось сложным и непредсказуемым. Даже выпускные экзамены не пугали так, как сотворение чего-то разумного из огня. Не просто разумного, а повинующегося приказам хозяина. Вот тут и проявлялась вся капризность стихии…

- Если нужен совет, - предложил Четвертый, но Аль мотнул головой.

- Спасибо, справлюсь сам.

- Курсанты, построится, - зычный голос наставника наполнил морозный воздух, и толпа за секунды превратилась в ровный строй. Шиль успел украдкой хлопнуть Аля по плечу, мол, не боись - прорвемся. Лунь шевелил губами, явно повторяя что-то из учебника. Франтех потеряно хлопал глазами, и за него Аль переживал больше всего.

- Первая команда, - пронеслось над строем, и четверка курсантов, чеканя шаг, направилась в пещеру.

Аль с тревогой посмотрел на Шиля, но тот выглядел спокойным. Впрочем, со дня знаменательной битвы с одичавшим духом огня прошло девять лет. Аль и сам подзабыл подробности, но чувство жара, выжигающее каждую клеточку тела, осталось в памяти навсегда. Он прикусил губу, вытесняя болезненные воспоминания. На ритуале ему понадобится чистая голова.

Пещера встретила четверку прогретым воздухом и щекочущим горло запахом гари. Аль расслабился, он был рад окутавшему тело теплу.

- Курсанты, - сопровождавший их наставник остановился у входа в центральную пещеру, - Шильярд, вам направо, Луньярд, вас ждут в левой пещере, Франтех следуйте дальше по проходу, Альгар – за мной.

Они разделились.

Аль ступил под высокие своды. По стенам знакомо плясали алые блики, внизу бурлилась лава, она то закручивалась водоворотами, то принималась играть фонтанами вокруг островков темного огня. В пламени тонули скалы. Густые тени копились по углам. Провал пересекал каменный мост, ведущий к сердцу источника.

Аль остановился в паре метров от края. Кожу закололо от разлившейся вокруг силы. Нестерпимо хотелось сделать вдох и вобрать в себя стихию - сколько влезет. Аль прикрыл глаза, запрещая себе даже думать о таком. Что бывает после магического опьянения они проходили в прошлом году.

Наставники тогда заставили курсантов по очереди черпать силу, пока лезет. Вместе это было даже весело, но когда пьяный один, а остальные смотрят на творимые им безобразия… Жестокий урок.

Глава 3

Вызов во дворец на собрание Королевской ветви не был бы странен, если бы дело не происходило во время летних экзаменов. Аль еще раз перечитал приглашение, нахмурился. Судя по всему, причина не срочная – иначе его вызвали по браслету, но в то же время не терпящая отлагательств.

Он задумчиво сложил лист, убрал его в карман. Прикинул, что к следующему экзамену вполне готов, а потому может отправляться во дворец прямо сейчас.

Аль вдруг понял, что соскучился по отцу. Эта весна выдалась хлопотной. Одно цеплялось за второе, потом сваливалось третье. Гости после неудачной цветочной атаки перешли к подаркам с родины, дополняя их красочными рассказами о красотах природы, щедрости правителей и любезности местных жителей. Третий заранее озаботился подробным докладом о каждой стране, и преподавательницы лишь пренебрежительно хмыкали в ответ на сказочки о хорошей жизни в Такии или в Рузанде. Их вполне устраивала атмосфера факультета менталистики, где начальник смотрел на женщину, как на слабый, но достойный уважения пол, а не цедил сквозь зубы слова об исключительном месте женщины в семье.

Все это с гордостью Алю рассказывала Майра.

Пошатнувшийся престиж Лифганы, растущая популярность факультета и ее декана нанесли сильный удар по позициям семей, уверенных, что в академии растят чудовищ. И в следующем учебном году на факультете ожидалось долгожданное пополнение.

Дворец встретил юношу прохладой - толстые стены хорошо противостояли жаре – и безлюдностью – после праздника огня большинство придворных разъехалось на лето по собственным поместьям. Аль прошел по коридорам, пересек пару залов, замечая, что те словно потеряли часть своего величия и будто съежились в размерах. Даже статуи стали меньше, а картины ниже.

«Это я вырос», - догадался Аль.

- Привет, малой, - его хлопнул по плечу догнавший Пятый.

«Но не для всех», - внутри колыхнулось легкое раздражение на понимание, что для братьев он всегда останется младшим.

- Как учеба? Бледный какой. Загоняли?

В отличие от Аля обветренное, темное от загара лицо Арвэла говорило о долгих часах, проведенных на палубе. Аль завистливо вздохнул. Хоть он и любил академию, но сердце жаждало поймать ветер странствий.

Шестой коротко отчитался об успехах – хвалить себя он не любил. До кабинета они успели обсудить злобство отдельных преподавателей и сложность экзаменов, оборвав разговор перед дверью. Внутри ждали только их. Традиционно, несмотря на жару, горел камин, были накрыты столики с закусками.

Аль поприветствовал братьев, отца, пропустил мимо ушей очередную шуточку Второго и опустился в свое кресло. Поерзал. Нет, определенно оно стало ему по размеру. Или даже мало.

Слово взял Лиестр.

- Не будем терять время.

Он встал, прошелся вдоль камина.

- Все помнят последний артефакт, созданный нашим гениальным дедом?

Аль помнил. Деда вошел в историю под именем Шанхель Второй и приходился принцам двоюродным дедом. С детства он тяготел к науке, занимался изобретательством. Именно ему Асмас обязан развитием артефакторики и внедрением ее в обыденную жизнь. Собственно, все вокруг были уверены, что Первый унаследовал свою страсть к науке именно от него.

Шанхель, как и многие из королевского рода, мечтал облегчить судьбу Ветви и изменить ритуал укрощения вулканов. Он планировал создать артефакт, способный вобрать в себя мощь вулкана, а потом использовать его на благо народа. Эдакая энергетическая станция в виде одного кристалла, который может поддерживать жизнь целого города.

Кристалл выращивали несколько лет. Укрепляли структуру. Проводили предварительные испытания и расчеты. И король дал добро на финальное испытание.

- Я не только помню, - раздраженно дернул плечом Второй, - но и вижу результат его применения почти каждый день.

Кристалл с легкостью впитал в себя энергию подводного вулкана Второго тэората. После его со всей предосторожностью перевезли в подвешенной над палубой клети на берег. Шанхель Второй удостоверился в устойчивости структуры и разрешил доставить кристалл для дальнейшего исследования в свою лабораторию.

Уже внутри что-то пошло не так. Хорошо, что на тот момент второй сын его величества достиг брачного возраста. Ему пришлось срочно вступать в брак и брать под управление Второй тэорат, еще и дворец заново отстраивать. Место выбрали чуть в стороне от бывшего дворца, развалины же разобрали, оставив в назидание потомкам группу из пяти колонн. Именно их вид «радовал» обитателей дворца из окон правого крыла.

- Кристалл разорвало на несколько частей. Точное число, - Первый не удержал неодобрительно вздоха, - не известно. На данный момент в хранилище восемь фрагментов. Но их вес и объем не соотносится с записями Шанхеля. Я сделал некоторые расчеты. Есть основания полагать, что часть фрагментов взрывом унесло в море. Мы были уверены, что они утеряны, но… частично ошибались.

Первый требовательно взглянул на Ларса. Тот помрачнел. Пауза затягивалась, тяжелела, и остальные братья стали удивленно переглядываться.

- В тот момент в акватории Второй тэората находился корабль Такии, - продолжил рассказ Первый, все так же не отрывая взгляд от брата.

Аль припомнил, что во времена правления деда был период, когда такийцы решили подружиться с соседом и даже начали вести переговоры о династическом браке. Но все свернулось в один момент.

Глава 4

- А ведь она права, мы не можем развернуть корабль, - задумчиво подтвердил выводы Фильярга Харт. Встал, прошелся по кабинету и раздраженно спросил:

- Вот почему, скажи мне, они всегда находят себе подобных?! Не люди, а сплошная проблема. Вот что прикажешь с ней делать?

Харт остановился около окна. Расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. Застегнул обратно.

- И это, на секунду, будущая принцесса. Я молчу о том, что она может стать королевой.

- Спаси, Девятиликий, нас от такого, - искренне выдохнул Фильярг.

Какое-то время они молчали, каждый думая о своем.

- Ладно, - первым сдался Харт, - будем считать, сейчас это головная боль такийцев. Я попрошу жену посла выплыть им навстречу и встретить их у границ Такии. Сделаем вид, что мы сменили сопровождающего невесты принца в пути. Таким образом, приличия будут соблюдены. Все же она несовершеннолетняя, а ни в каком ином статусе, кроме невесты или жены, я ее на Такию не пущу. Нам только международного скандала с похищением Майры не хватает. Вот же…

И Харт выругался. Фильярг сочувственно поддержал.

- Пятый брат в курсе? – уточнил он.

Харт мотнул головой.

- Нет, не хочу его отвлекать – у него свои своих сложностей хватает, лучше попросим Второго задействовать свои связи, хотя… - он скривился, - не уверен, что это еще больше не осложнит ситуацию. Хорошо еще, что Майра выглядит младше своих лет. Знаешь что… Занизь-ка ее возраст в переписке на пару лет. Ну и на словах передай этим практикантам: если опозорят корону – следующую практику проходят у меня. Все. Без исключения.

- Я им тоже веселую жизнь в академии устрою, - пообещал Фильярг, - а то удумали – сбегать. Франтех даже экзамены до конца не сдал. С Майрой Кайлес пусть сам разбирается, а побег курсанта я ему прикрывать не позволю, - и Фильярг многообещающе сжал кулак.

- Ну и насчет дара, - Харт помолчал, - пока не проверим, будем считать, что Кайлесу показалось. Он у нас человек творческий, менталист. Им только дай в предсказания поиграть.

Утром команда не без удивления узнала, что пассажиров стало на два, точнее на три больше. И тут возникла первая проблема.

- Зверя на руках держать или в сумке своей, - распоряжался первый помощник капитана, - никуда не выпускать и следить. Понятно?

Майра прищурилась было, но Шиль загородил ее собой:

- Есть следить и никуда не выпускать!

Мужчина окинул их компанию полным подозрения взглядом и удалился.

- Да, Крош умнее его будет, - фыркнула ему Майра в спину.

- Ты бы лучше помолчала, а? - посоветовал Лунь. - Подумай о том, что тебя ждет по возвращении. Как тебя вообще угораздило? Еще и Франтеха с собой потащила! Это тебе декан все простит, а кто за него вступится?

Майра надулась, покраснела и запальчиво спросила:

- И что? Раз девчонка, можно дома оставить?!

- Отстань от нее, - попросил Аль. Он видел досаду на лице девочки, чувство вины во взглядах, которые она бросала на Франтеха и понимал - она уже раскаивается в своем поступке, но упрямство не позволяло признаться.

- И Франтех не виноват, я возьму ответственность на себя, - тихо проговорила Майра.

Лунь закатил глаза, мол, девчонка. Что с нее взять?!

- Я сам за себя отвечу, - мужественно возразил Франтех. Он был немного бледен после профилактических процедур целителя – угораздило же чихнуть вчера! - но держался бодро, с бравадой и, судя по всему, вовсе не жалел о побеге. Наказание его не страшило. Больше пугала мысль, что отправят назад одного, без друзей.

Дальше они просто стояли на палубе, наслаждаясь утренней прохладой, блестками солнечных лучей на воде и прозрачно-голубым небом. День обещался быть жарким, но с моря дул прохладный ветерок, и парни уже прикидывали куда поставить кресла с кают-компании.

- Красота, - Майра склонилась над бортом, вглядываясь в воду. Кролик протестующе забился вглубь рюкзака. Его пугали высота и водная гладь.

- Осторожнее, - Аль подошел, встал рядом. Вчерашний испуг – подумаешь, бревно какое-то – казался сном. А вот падение неугомонной девчонки за борт – реальностью.

- Ой! – воскликнула Майра. – Там, кажется, кто-то есть.

Она свесилась вниз, вглядываясь в глубину. Аль протестующе зашипел, удерживая ее за шиворот.

Нападение он не почувствовал, как и чужую силу. Амулеты не сработали. Прохладная лента без сопротивления обвила шею и резко дернула вниз. Уже в полете Аль успел сгруппироваться и войти в воду красивой ласточкой – спасибо заботе ассары, таскавшей его на частные уроки в бассейн во время каникул.

Он пробил воду на пару метров, резко развернулся в голубовато-мутной воде, от которой зажгло глаза, выискивая противника, но его не надо было искать. Бревно ждало. Притянуло к себе. И Аль забился, от неожиданности из головы повылетало все, чему его учили эти годы.

Бледное лицо с облаком тонких жгутов-волос возникло совсем рядом, приблизилось вплотную, и Аль не сразу понял, что с ним говорят.

Глава 5

Дворец, если так позволительно назвать вытащенный на берег и помещенный в центр площади корабль, был почти не освещен. Аль, задрав голову, вглядывался в нависший над ним мрачной тенью борт. Когда-то об эти бревна плескались волны, когда-то он плыл, рассекая воды морей и океанов, сражался с бурями, участвовал в битвах и видел берега других стран, а сейчас принимал на борту послов, капитанов, советников и министров. Здесь подписывались указы, принимались государственные решения, здесь заседал совет семи капитанов, который и правил Такией. Правда, на этом корабле никто не жил. Капитаны предпочитали собственное жилье.

Аль положил ладонь на перила. Провел рукой по дереву. В Асмасе на такое бы фыркнули, назвали убожеством, а ему нравилось почтительное отношение такийцев к кораблям. Они селились в них, переоборудуя в дома или отправляли в последнее плавание гигантским костром, но не оставляли гнить без дела на берегу.

- Добро пожаловать на борт «Свирепого клыка», - торжественно произнес Ацтаки, добавив: - Ни одной проигранной битвы. Однажды они даже выстояли против пятерых. Три потопили, а два, - в голосе капитана слышалась нескрываемая гордость, - взяли на абордаж.

Аль помнил тот эпизод из истории. Груз был столь ценным, что Асмас собрал целый караван. Три торговых судна, два в охране. Шли, не сомневаясь, что никто не осмелится на них напасть. Однако команда «Свирепого клыка» считала иначе. Такийцы воспользовались поднявшимся туманом, подкрались незаметно, атаковали. Правда, в истории Асмаса числилось еще трое нападавших, но кто теперь разберет, сколько было участников той битвы.

- Ну здравствуй, старый враг, - одними губами прошептал Аль.

Палуба тонула в темноте, лишь одинокий фонарь болтался на ветру, освещая дверь, ведущую внутрь. Они шагнули за порог скрипучей двери, и Аль заморгал от ударившего по глазам света. Застеленная синим ковром лестница вела в широкий коридор, откуда выходила в просторный зал. Контраст с пустой палубой, скрипучей дверью был столь велик, что Аль невольно замер на пороге.

Чего здесь только не было. Статуи, чучела диковинных птиц, картины, оружие. По периметру тянулся диван с кучей расшитых подушек. Перед ним стояли покрытые перламутром столики. Потолок был украшен гигантскими раковинами. Аль, задрав голову, вбирал в себя сокровищницу морского дна.

- Впечатляет, правда? – Ацтаки был доволен произведенным эффектом, но поторопил: - Нас ждут.

Их приняли в одном из кабинетов. Обстановка здесь царила рабочая. Стол, стулья, карты на стенах, флаги потопленных кораблей, пара шкафов, забитых бумагами. Ничего лишнего. Почти.

- Мы рады, ваше высочество, - из-за круглого стола поднялся высокий мужчина, - что вы приняли наше предложение, хотя… - он окинул Шестого недовольным взглядом, - ждали кого-то постарше.

- Брось, Таврис, - его товарищ дружески улыбнулся Алю, - молодость быстро проходит. Уверен, его высочество достаточно опытен, иначе его бы не отправили к нам.

Капитаны были противоположностью друг друга. Таврис худой, высокий, тощий, состоял, казалось, из одних жил. На лысом черепе багровел жуткий шрам. Прищур глаз сам по себе был оружием.

«Такой брюхо вспорет, не колеблясь», - подумал Аль.

А вот второй, представившийся Чалаем, был чуть полноват, имел длинные, забранные в хвост седые волосы. И, глядя на его добродушное круглое лицо, сложно было представить, как он смог стать капитаном, да еще и войти в совет.

- Для меня честь помочь вам, - склонился в поклоне Аль.

- Тогда, может, отметим встречу? – обрадованно предложил Чалай, бросив выразительный взгляд на один из шкафов.

- Рано, - отрезал жестко Таврис. Он испытывающе оглядел Аля, недовольно пожевал губу: - Да и не привык я пить с молокососами. Пусть сначала докажет, что стоит того, чтобы разделить с ним чашу.

- Я тоже предпочитаю сначала сделать дело, а потом уже отмечать, - спокойно ответил Аль, без приглашения усаживаясь за стол.

- У малыша чувствуется характер, - подмигнул ему Чалай. - Верно, Таврис?

Тот не ответил, занимая стул напротив.

- Вы уже в курсе кражи Бездны? – спросил у Аля Чалай.

Аль недоуменно вскинул бровь.

- Так мы зовем артефакт, - пояснил капитан, - цвет у него больно интересный. Сам он голубой, но если вглядеться вглубь, появляется темное пятно. Некоторые в нем даже звезды видят.

- Артефакт хранили здесь? – поинтересовался Аль.

- Нет, конечно. Тут много разных людей ходит, в том числе и чужих. Сокровищница Такии надежно скрыта. По крайней мере, нам казалось, что надежно. Но сейчас не важно, как и кто украл камень, важно его найти.

Чалай поймал удивленный взгляд Аля и пояснил:

- Ульхи волнуются.

- Уже в курсе, - вздохнул Аль. И на лицах капитанов промелькнуло искреннее удивление.

- Откуда? – выдохнул Таврис, вцепляясь взглядом в лицо Аля. Тот рассказал. На какое-то время в кабинете воцарилось напряженное молчание.

- Неожиданно, - первым высказался Ацтаки, - боюсь, мы недооценили серьезность проблемы.

- Если ульхи решили сами вмешаться, - раздраженно заметил Чалай, - то похоже, нам не доверяют. Прямой контакт с асмасцем! Куда катятся волны?!

Глава 6

Светлые песчаные скалы возвышались по обе стороны залива, узким языком протянувшегося вглубь острова. Они служили прибежищем пернатых, и те шумными стаями носились над лодкой. Черными палками стояли на камнях птицы с длинным шеями и темным опереньем. Некоторые сидели, распластав крылья, становясь похожими на прилипшие к камням диковинные цветы. В изумрудной воде мелькали серебристые тени рыб. Легкий ветерок сдувал полуденную жару.

– А это что? – спросила Майра, указывая на стоящую на скале башню.

– Последнее прибежище отступника, – нехотя после паузы ответил Ацтаки. И в ответ на удивленные взгляды принялся рассказывать: – Он попытался вырваться с острова, убив ульха. Отступника поймали сами ульхи, но убивать не стали, вернули искалеченного нам. Никто не захотел разделить с ним одиночество, ему поставили башню здесь.

– А почему он хотел покинуть остров? – простодушно поинтересовалась Майра.

На этот раз Ацтаки молчал вдвое дольше.

– Потому что считал, что может нарушить закон ульхов, – и глянул так, что Майра не рискнула спрашивать дальше.

Тут лодка поднырнула под скалу и поплыла по узкому каменному проходу. По краям борта вспыхнули бледно–синие светильники, раздвигая темноту. И Аль мог поклясться, что скала, под которую они нырнули, ничем не отличалась от соседней. Оригинально держать ценности в пещере и совершенно в духе пиратов.

– Здесь мы храним лишь самое ценное, – пояснил Ацтаки, его голос отразился от стен, понесся над изумрудной водой, – деньги содержатся в городской казне.

Пара минут и лодка очутилась в небольшой пещере, откуда вело несколько проходов.

– Фактически это лабиринт. Не зная дорогу, сложно не заблудиться. Более того, часть тоннелей затапливается водой во время прилива, и в это время в сокровищницу просто не попасть.

– То есть человек, проникший сюда, знал и дорогу, и безопасное время, – уточнил Луньярд.

Ацтаки поморщился, но признал:

– Да, мы тоже считаем, что Бездну украл кто-то из своих.

Это совпадало с мыслями Аля. Сокровищница Такии не то место, куда может проникнуть даже самый талантливый вор.

Лодка нырнула в правый проход, справа и слева потянулись темные, покрытые капельками воды скалы. Потянуло холодом.

Через какое-то время Аль понял, что рядом с ними, в воде, кто-то есть. Ощущение было странным, словно его тянуло вниз. Он глянул тревожно на Ацтаки, тот успокаивающе улыбнулся. В свете, идущем от лодки, лицо капитана выглядело как у утопленника. Впрочем, они все выглядели сборищем утопленников.

– Это хранитель. По давней договоренности ульхи охраняют вход в сокровищницу. Они и подали сигнал тревоги о том, что чужак проник внутрь.

– Подали сигнал? – переспросил Аль.

– Да, и это странно, – согласился Ацтаки, – ведь они должны были его просто убить, но почему-то не смогли. И спохватились лишь тогда, когда он был уже внутри, куда им нет доступа.

– А что было потом? – заинтересованно спросила Майра.

– Когда появились мы, внутри уже никого не было. Камень тоже пропал.

Аль задумался. Ситуация была странной. Более чем. Кто-то обвел ульхов вокруг пальца, проник в сокровищницу и успел удрать.

– А больше ничего не пропало? – уточнил Лунь.

Ацтаки тяжело вздохнул, точно произошедшее было его личной трагедией, отвернулся, посмотрел вглубь темного прохода, куда беззвучно направлялась лодка. Аль насчитал уже пятое ответвление тоннеля. Это действительно был лабиринт, и он мог поклясться, что их специально вели окружным путем. Еще и это нервирующее присутствие ульхов в воде, которое ощущалось словно слабый зов.

Майра почувствовала его состояние, села ближе, взяла за руку, ободряюще сжала.

– В сокровищнице активировали еще один артефакт. Он вызвал локальный вихрь, так что когда мы туда попали, там был настоящий хаос.

…который разбирали несколько дней, – подумал Аль. Сортировали, выкидывали поврежденное, сверяли со списком, хранившихся здесь артефактов. И хорошая у них тут защита, раз вихрь не активировал половину сокровищницы.

– Я все равно не понимаю, – тряхнула головой Майра, – как он проник внутрь? Почему ульхи не почуяли проникновение? И главное, как он вышел с камнем?

– Или они, – поправил ее Лунь, – их должно было быть как минимум двое. Один водник, знающий дорогу и повадки ульхов, второй – с сильным даром огня.

– И не только огня, – покачал головой Аль, – но и воды.

Он успел оценить защиту лабиринта, как и артефакты, вмурованные в борт лодки. В магическом зрении это даже было красиво: огни в воде, силовые линии по стенам тоннелей, призрачные сети, опадающие при их приближении и глаза, следящие за ними из камней. Их взгляд заставлял ощущать Аля незваным чужаком. Да и остальные асмасцы чувствовали себя неуютно, тревожно озираясь по сторонам.

От разлитой везде магии воды стихийный дар Аля волновался, отзываясь внутренним зудом и жаром. Он впервые чувствовал воду столь остро, и это заставляло его нервничать еще больше.

– У кого есть доступ сюда? – спросил он, пытаясь отвлечься от вырывающейся из–под контроля стихии.

Глава 7

Галька предательски шуршала под ногами и Аль был вынужден контролировать каждый шаг. Он шел, затаив дыхание и молился, чтобы спрятавшийся на берегу человек его не заметил.

Майра оказалась права и с тридцати шагов Аль ощущал присутствие артефакта без всякой магии. А еще здесь вода не шумела, взбитая телами ульхов. Ближе к артефакту ульхов не было вообще, и озеро там застыло черным зеркалом.

Аль выдохнул, сделал еще один шаг. Его план был прост. Артефакт нельзя держать при себе, значит, он где-то лежит на берегу. Аль подберется ближе, схватит камень и уйдет, а с магом пусть Ацтаки разбирается.

И вот оно углубление в стене, о котором говорила Майра. Аль застыл, вглядываясь в полумрак. Лежащую на подстилке тень смог заметить чудом – та не шевелилась. Не сразу до Аля дошло, что столько дней без еды и воды можно выжить лишь подпитываясь от артефактов–грез и находясь большую часть времени в глубоком сне. Только вот артефакты, которые погружали человека в подобное состояние, были запрещены, ибо поддерживали полный ярких видений сон за счет жизненных ресурсов человека.

Аль выругался про себя, уже понимая, что спящий перед ним человек и не рассчитывал выбраться отсюда живым, а значит…

Момент, когда маг вышел из сна, Аль позорно прозевал – увлекся поиском камня. Близость к артефакту насыщала воздух огнем, но маг дураком не был и прикрыл Бездну иллюзией.

Аль чудом услышал, как с шорохом сдвинулись камни, выдавая движение бросившегося в его сторону огневика. Тело среагировало само – отшатнулось, пропуская мага вперед.

Пойманная в полете к его лицу рука. Захват.

Вор был выше и тяжелее, а еще он был слаб. Практически он уже был трупом и лишь злость – из глотки вырвался гневный вопль – придавала ему сил. А потом он рухнул на колени с вздернутой вверх и выкрученной рукой. Сиплое дыхание разнеслось над водой, и огневик закатил глаза, повалившись на гальку.

Аль отпустил руку, присел на корточки, покачал головой – почти труп. Артефакты–грезы… Жуткая вещь.

Встал, осмотрелся и уверенно шагнул туда, куда звал огонь. И тут яркая вспышка озарила темноту подводного озера. Разом, до звона в ушах, взвыли ульхи. Вода вскипела от рванувших в сторону Аля тел, а прямо перед ним маленьким солнцем разгорался активированный артефакт, за спиной же давился сиплым смехом маг.

Темное пламя ощущалось шаром из ледяных колючек. Оно тянулось наружу, почуяв опасность. Аль скривился, предвкушая битву самого с собой, а в голове звенел голос Первого: «Раз уж тебе повезло обрести столь редкий дар, изволь понимать, к чему он может привести. Темное пламя будет стремиться уничтожить любую опасность и ему плевать на тех, кто рядом. Ты – приоритет. Так что запомни, чем больше опасность тебе угрожает, тем большую мощь явит защитник. И вопрос, справятся ли с этой мощью те, кто рядом и кого ты не сможешь прикрыть. Мой совет рисковать лишь тогда, когда вокруг одни враги».

Аль давно научился договариваться со своим даром и брать его под контроль, но до сегодняшнего момента ему не приходилось сталкиваться со столь мощным артефактом. На память сразу пришли развалины дворца во Втором тэорате. А если здесь, в замкнутом пространстве пещеры, произойдет столкновение Бездны с темным пламенем… Аль был уверен – потолок не выдержит даже в сокровищнице.

«Мы не будем драться», – сказал он ледяным колючкам и застонал от окатившей его изнутри замораживающей волны протеста.

«Ты даже меня не сможешь спасти!» – крикнул, чувствуя, как щиплет глаза от подобравшихся слез. Нет, он, может, и выживет, но пока до него, заваленного камнями, доберутся… Да и нужно ли такое спасение, когда рядом будут умирать Майра, друзья, брат Ацтаки, а он будет лежать, беспомощно ощущая их смерть?

К жыргхве такое спасение.

Аль зло улыбнулся, тряхнул волосами, посмотрел с ненавистью на гудящий, точно большой жук, набирающий мощь артефакт.

Кожу обожгло холодом магии ульхов, запах рыбы стал нестерпим, глухо зашептала поднимающаяся и бурлящая вода, а голова заболела от пытавшихся пробиться туда нечеловеческих голосов.

Ацтаки был прав. Перепуганные ульхи решили атаковать всех, кто был в пещере.

«Аль»! – сквозь нарастающий гул в голове к нему пробился испуганный голос Майры.

Аль стиснул зубы, ощущая, как лопаются родовые амулеты под ментальным давлением извне. Вот же… поганка! С Шилем он потом разберется, почему не утащил девчонку, а Майру все-таки отшлепает.

«Уходите! Сейчас же! Я уйду сам. Позже».

Главное побольше уверенности, которой у него на самом деле не было.

Ответил и тут же поставил самый мощный из своих блоков, успев с благодарностью вспомнить ассару и наставников за тренировки.

От наступившей в голове тишины дышать сразу стало легче.

«Давай!», – скомандовал Аль темному пламени.

И между ним и ульхами едкой чернотой наполнился воздух, резко вырос до стены, отгораживая зашипевшую воду. Ульхи ответили разочарованным визгом, от которого больно зазвенело в ушах. Пещера наполнилась клубами вонючего пара.

Аль рукавом растер кровь, потекшую из носа. Визжать до крови противника – надо же так уметь! Задышал ртом.

Глава 8

– Вот за что тебя люблю, – неожиданно заявила стихия, – так это за самоотверженность.

Температура в пещере упала до приемлемой, и Юля выдохнула – огненная гроза прошла мимо. Еще бы камни эти, покачивающиеся перед носом, куда-то деть и было бы совсем хорошо.

– Но он, – стихия ткнула пальцем, и с него сорвался сгусток пламени, ударив в каменный пол рядом с Юлей, – не должен быть таким! Это качество не подходит для правителя.

– Правителя? – поперхнувшись горячим воздухом, переспросила Юля. Мозги в такой жаре плавились, отказываясь соображать. Стихия ухитрилась посмотреть так, что Юля ощутила себя полной дурой. Нет, ну а вдруг у огня в порядке вещей альтруизм и парня она опекала исключительно из чувства безвозмездной любви.

Угу, как же.

– Огонь должен быть в надежных руках, – воздух снова стал накаляться, и Юля уже прокляла собственную недогадливость и длинный язык. Она до сих пор не кучка пепла только из-за статуса ассары будущего правителя. Твою же…

– Или ты считаешь, мне есть дело до каждого из своих детей?! – взъярился огненный двойник, а камни, нервируя, начали мелко подрагивать вокруг, точно им всем вдруг стало очень страшно.

Юля мысленно досчитала до десяти, напомнила себе, что спорить с огнем – самоубийственное занятие. И опыт как бы есть. Негативный.

И не собирается она возражать против любимчиков, которых старательно направляют, дабы дражайшее чадо не ошиблось и выросло достойным принять великую честь. Прям любящий родитель. Только деть при этом без права выбора. Хотя нет. Ассару он нашел сам.

– Думаете, меня радует приготовленная вами участь Совенку?!

Юля поднялась столь резко, что стукнулась плечом о камень, висящий рядом в воздухе. Зашипела раздраженно. Оттолкнула его и тот помчался по залу, точно бильярдный шар, сбивая собратьев.

– Ша–а–рх! – ругнулась огненная Юля, получив камнем в живот – вот она обратная сторона материализации. Махнула, шипя, рукой, и камни с грохотом обвалились вниз, точно перезревшие яблоки.

– Вечно с тобой проблемы! – мрачно заметила стихия, потирая ушибленную часть тела.

Юле очень хотелось высказаться, что с огнем проблем не меньше. И вообще он, по ее мнению, самая проблемная стихия. Постоянный контроль, разрушения при всплесках, да и на характер отвратительно влияет, добавляя вспыльчивости. Но разве огонь изменишь? Он такой, какой есть.

– А вы хоть раз думали поменять это дурацкое правило: один король – восемь жен? – Юля отпихнула подкатившийся под ноги камень. – Я понимаю, надо держать вулканы под контролем. Но ведь был проект с кристаллом. И вполне удачный в начале. Могли бы и помочь со стабилизацией пламени, а не допускать разрушения. Там люди, между прочим, погибли.

Спорить со стихией… Идиотское занятие.

– ТЫ! СМЕЕШЬ МНЕ УКАЗЫВАТЬ?!

Огненные ленты, сорвавшись из рук двойника, обвили Юлю, и она ощутила себя в пламенном капкане. Еще чуть–чуть и будет кучка пепла от сожженной заживо дуры–ассары. Кожу запекло, Юля прикусила губу, сдерживая стон. Ничего… рожать было в разы больнее.

И внутренний огонь оказался сильнее внешнего.

– Я! ЕГО! АССАРА! – проорала Юля, даже не думая отступать или молить о пощаде. Здесь и сейчас она может изменить будущее Совенка. Здесь и сейчас она не имеет права быть слабой. Ради сына она готова и сгореть.

И пламя отступило. Опало, оставшись теплым ковриком у босых ног.

Юля выдохнула и проговорила уже спокойным голосом:

– Мне больно думать о том, что вы сломаете сразу две судьбы: Майры и Альгара. Они любят друг друга с детства. А после коронации он должен будет лечь в постель с другой, а любимую женщину отослать из дворца. Вам мало трагедии с матерью Альгара? Она умерла из-за него! И он до сих пор мучается чувством вины!

– Ее смерть сделала его сильным! – самоуверенно заявило пламя, и Юля ощутила сильнейшее желание подобрать камень и настучать кому-то по тупой голове. И не смущало даже то, что это будет копия ее головы.

– К черту такую силу, – мотнула головой, отгоняя кровожадные мысли, – с любимой матерью рядом он был бы в разы сильнее и счастливее.

С ней согласились. Фыркнули, выплюнув сноп искр. Личное счастье стихия не брала в расчет.

– А вам не кажется, что для наследника важны не только сила матери с отцом, но и любовь родителей?

Огненный двойник закатил глаза. Посмотрел на Юлю пустыми, без зрачков глазами и презрительно заявил:

– Любовь… Мешает только.

Про гармоничное воспитание в любящей семье тут явно не слышали. И в расчет бралось лишь совпадение магической энергии мужчины с женщиной.

Моргнул, возвращая зрачки на место.

– То есть мои дети вам мешают? – вкрадчиво поинтересовалась Юля. – И вы не станете возражать, если мы переселимся на Землю? Королем станет Совенок, значит, мои дети вне наследования.

То, вот что превратилась стихия, Юля не опознала. Просто в один миг человеческая фигура взорвалась снопом искр, став пирамидой, состоящей из огненных шаров, между которых вились ручьи–рукава лавы, и воздух в пещере стал обжигающе гневным.