Спаси меня от одиночества

Пролог 1. Ника.

— Я дома! — кричу с порога, раскидывая кроссовки в разные стороны.

Уберу позже, а пока лечу в комнату, чтобы обнять папу, которого не видела целый месяц.

Целый месяц он был в командировке за несколько тысяч километров, и мы все по нему безумно соскучились!

— Папа, — выдыхаю, когда после короткого стука и глухого "да" влетаю в родительскую спальню. — А это... Зачем? Опять вызывают?

Мой отец редкий специалист в области настройки медицинского оборудования, поставляемого в нашу страну одной японской фирмой.

Он даже ездил к ним обучаться! А теперь сам обучает персонал в клиниках, которым повезло поставить такие аппараты.

Уголки губ тут же опускаются от разочарования: снова... Снова ужины втроём и редкие телефонные разговоры из-за разницы во времени и ненормальной занятости родителя.

— Ник...

Папа не обнимает меня в ответ, хотя я льну к нему со всей силой.

Да я же ради его приезда прогуляла целую консультацию, соврав куратору, что прихватило живот.

Вообще-то я не из врушек, но сегодня сама ситуация обязывала: папа вернулся!

Вздрагиваю от того, как тихо произносится моё имя и, наверное, понимаю всё раньше, чем озвучивается страшная правда.

Просто не верю в неё до конца и отрицательно трясу головой всё то время, пока отец заканчивает сбор вещей, застегивает "молнию" чемодана и выкатывает его в коридор.

Пока молча одевается и выходит, неслышно закрыв за собой дверь.

Тихо-тихо...

Как трус.

Только оставшись одна посреди оглушающей тишины, я сползаю на корточки и закрываю ладонями лицо, мечтая просто не просыпаться утром, чтобы этого дня не существовало. Промотать бы его...

— Ник?

Мягкий голос мамы возвращает в реальность. Конечности затекли от неудобной позы, но ч всё равно не меняю её. Боль в мышцах хотя бы немного компенсирует боль внутри.

Оказывается, предательство — это очень больно!

Смотрю снизу на маму, свою сильную маму, и понимаю, что она знает.

Конечно, знает, ведь ещё только обед, а она уже дома.

Причина, чтобы отпроситься с работы, должна быть слишком веской, и это точно не завершение папиной командировки.

Нет, мама его ждала, очень! Мы с вечера готовили его любимые блюда и натирали квартиру до блеска... Как оказалось, зря.

— Ушёл, — шепчу то, что и так очевидно.

— Я... Знаю, Ник. Знаю.

Мама присаживается рядом и гладит меня по волосам, а я всё ещё не хочу верить.

Ушёл... Просто взял и ушёл...

Чуть позже, когда мы перемещаемся с холодного пола в кухню, мама рассказывает немножко подробностей. Тех, о которых знает сама.

Папа не просто отказался от нас, он уехал в другую семью.

Не было командировок последний год, он просто не нашёл в себе смелости признаться сразу, поэтому выдумывал.

Поэтому его отъезды стали чаще и длительнее, а общение с нами...

— Вике надо сказать. Не знаю, как...

Мама проводит рукой по волосам и с тоской смотрит в окно.

Вике надо сказать, да.

Это моя младшая сестра и она обожает отца, наверное, больше всех на свете. Она похожа на него как две капли воды внешне и характером, а ещё у неё сейчас переходный возраст и несчастная первая любовь.

Мы целую неделю слушали её всхлипывания по ночам, потому что одноклассник предпочёл моей сестре другую девушку и позвал с собой на выпускной.

А теперь ещё отец...

— Пусть сам говорит, — выпаливаю зло, и тут меня прорывает.

Слёзы, которых не было, стекают по щекам и подбородку, как водопад, но я даже не делаю попытки избавиться от них. Утыкаюсь лбом в мамино плечо и плачу, плачу, плачу...

От обиды, унижения, страха, неопределённости и тоски. Тоски, которая сжимает сердце с каждым новым всхлипом.

***

Спустя 3 месяца.

Вагон размеренно покачивается, увозя нас дальше и дальше от родного города.

Вика, забравшись наверх, делает вид, что спит, но её крепко сжатые губы выдают, что она переживает ничуть не меньше.

А переживать, конечно, есть из-за чего.

Мы едем в новый город, совершенно незнакомый и далёкий от привычного нам. Почти две тысячи километров и двое суток в пути отделяют нас от начала новой жизни.

Мурманск. Раньше я о нём только слышала и пару раз видела фотографии в интернете, когда гуглила северное сияние. Теперь у меня все шансы увидеть его вживую, но этот факт ни капли не радует.

Почему именно Мурманск? Есть несколько причин, повлиявших на выбор.

Первая, конечно, работа. Мамин начальник, когда она написала заявление, долго не хотел отпускать хорошего специалиста, но к тому времени отец начал бракоразводный процесс, раздел имущества и... Короче, с половиной суммы денег за квартиру и машину мы оказались почти на улице. Подыскивали новое жилье, обитая в дачном домике маминой подруги, а потом тот самый начальник огорошил маму, что нашёл для неё отличный вариант.

Этот вариант подразумевал переезд.

Мамочка не сразу согласилась, переживая за нас с сестрой, но Вика как-то подслушала разговор и передала мне. Вместе мы убедили маму принять щедрое предложение.

Зачем было увольняться с хорошей должности? Конечно, этот вопрос мы задали первым делом, а когда узнали ответ, в один голос заявили, что готовы к переезду, ведь продолжать работать в фирме, совладельцем которой является новая пассия отца даже звучит невыносимо.

Такая вот ирония судьбы.

Они и познакомились после корпоратива, куда все семьи были приглашены парами.

Трясу головой, прогоняя воспоминания, но они всё равно лезут обратно.

И корпоратив этот, на котором я не была, но слышала о нём, и развод, и истерики Вики после того, как она узнала.

И свои дрожащие пальцы, протягивающие смартфон, чтобы предъявить электронный билет.

И крепкие объятия подруг, прибежавших проводить и обещающих всегда-всегда помнить.

И свой ищущий по перрону взгляд, когда я с опозданием поняла: не придёт.

Пролог 2. Антон.

— Поздравляю! — лучший друг и по совместительству мой адвокат протягивает руку, когда мы оба поднимаемся со своих мест, дождавшись сигнала.

Жена — с этого момента бывшая — сверлит глазами, пытаясь сделать дыру насквозь, но я лишь передёргиваю плечами, скидывая липкие и неприятные ощущения.

Пять, сука, лет в браке я держал свой член в штанах и был примерным заботливым мужем.

Пять лет, сука, я считал, что у нас всё хорошо, и радовался, как мудак предстоящему пополнению семьи.

И как мудак же обтекал, читая результат первого анализа. Второго и третьего чуть позже и из разных лабораторий, чтобы наверняка.

Чтобы наверняка убедиться: ребёнок, которого носит моя супруга — не от меня, сука!

И если бы не долбанный токсикоз и не тесть, настоявший из лучших побуждений на сдаче всех анализов, так и не узнал бы.

— Выдыхай, Тоха, — Кеша бьёт по плечу и усмехается, кривя губы в ухмылке, которую посылает за мою спину.

Там бывшая благоверная, мать её, показательно рыдает, окружённая своими подружками и матерью.

Аккуратный живот, который я наглаживал каждый вечер, спрятан под широким платьем, но мне не нужно смотреть, чтобы представлять, как он выглядит.

Пять, сука, лет...

И чего ей, спрашивается, не хватало?

Дом, как принято говорить, полная чаша: цветы, наряды, подарки, ювелирка, отпуска на лучших курортах, которые Вероника сама же и выбирала.

Любил? Чёрт его знает. Сейчас ответить сложно. Наверное, любил, раз женился. Иначе бы не жгло внутри от непонимания, сука, и разочарования.

Пять гребаных лет...

— Эээ, дружище, чё-то ты совсем завис.

Кеша с видимым беспокойством осматривает меня и заламывает бровь.

Отвисаю:

— Подружек будешь клеить с таким выражением лица. Ещё преданные глаза сделай, они это любят.

— Любят, любят, — ржёт друг. — И твою мрачную рожу тоже любят. Снимай давай свой обет верности.

Кивает на кольцо, всё ещё находящееся на безымянном пальце.

Стаскиваю символ семьи и верности и не глядя швыряю на пол. Надеюсь, никто не в обиде за то, что я слегка "намусорил".

Разминаю руку и потираю место, где на коже до сих пор осталась полоска незагорелой кожи.

Пошло оно всё к...

Просто пошло оно всё!

Моя совесть чиста по отношению к бывшей, остальное — мимо.

— Отметим?

Иннокентия дважды уговаривать не надо.

Движением фокусника друг извлекает смартфон последней модели и быстро стучит по буквам виртуальной клавиатуры. Через пару секунд уже мой телефон издаёт короткий сигнал-оповещение о входящем сообщении.

— Точка сбора антимальчишника? — посмеиваюсь формулировке, выбранной Малышевым.

В наш чат уже сброшена фотка заключения суда о расторжении брака и координаты бара, в котором мы это дело собираемся обмыть.

Антимальчишнику быть!

***

— Может, ко мне?

Фил пытается подняться на ноги, но его усилий хватает только держать голову прямо. Сам я чуть лучше: встать, конечно, могу, а перемещаться в убегающем зигзагами пространстве вряд ли.

Перед глазами плывёт, в голове приятный туман, тело расслабленно и никаких, сука, мыслей. Ни-ка-ких!

Вакуум, мать его!

И он мне нравится.

Давно не чувствовал себя на своём месте настолько правильно, как сейчас.

— Портал мигает, — с умным видом почёсывая лоб заявляет Кеша.

— Какой портал? — хмыкаю, не обращая внимания на уснувшего и развалившегося Макара, самого крепкого из нашей четвёрки. — Боец не сможет.

Оцениваю шансы Мака попасть в другое измерение и громко ржу.

— Не сможет, — заплетающимся языком подтверждает наш адвокат, щёлкая пальцами. — Но надо. Мы не можем его бросить.

— Не можем, — киваю, неудачно сбивая лбом пустой графин.

Так, кивать больше не стоит, как и пить.

Отодвигаю подальше стакан с утопленным в остатках виски телефоном, и тянусь за тарелкой с нарезкой.

Бросаю в рот кусочек сыра, закусывая его оливкой. Вероника терпеть их не могла, поэтому дома они не водились.

"Отставить вспоминать", — слышу в голове голос разума. Ну или выпитого алкоголя, что сейчас одно и то же.

— Куда, говоришь, ведёт портал?

Ловлю на себе взгляд официантки и подмигиваю ей, салютуя... Да, перевёрнутой перечницей.

Это понимаю чуть позже, прочихавшись и стряхнув часть специй под стол.

***

— Планета Земля вызывает Антона!

Отмахиваюсь от надоедливого голоса, нарушившего крепкий сон.

— Изыди, — бросаю подушкой и накрываюсь пледом, прячась от бьющего в глаза света.

Подушка прилетает обратно, а следом за ней на меня плюхается тушка, способная переломить пару рёбер.

— Свали, будь добра, — гоню сестру Кеши, но от этого бульдога так просто не отделаешься.

— Я бы свалила, — слышу в голосе улыбку, но из укрытия не вылезаю, надеясь доспать, — если бы кое-кто не развалился в моей постели, как у себя дома.

Тело подбрасывает быстрее, чем обрабатываю сказанное.

И сидящая сверху тушка Афиски уже не мешает

— В смысле? — таращусь, хватаясь сначала за переносицу, затем за стакан с водой, заботливо протянутый Фиской.

— В коромысле, — довольная физиономия бесит. — Тебя по-другому не разбудишь, а мне помощь нужна.

Обречённо вздыхаю, осматриваясь уже более осознанно: гостевая спальня, на соседнем диване храпит Макар.

— Почему я?

С завистью смотрю на друга, который даже не шелохнулся от нашего не очень-то тихого разговора.

— Тебя проще всех разбудить оказалось, — вздыхают, отбирая пустую посуду. — Я честно пыталась достучаться до Фила, но его пушками не разбудишь.

Заторможенно киваю, потирая гудящие виски.

— Принял. Анфис, а мы тут как оказались?

Кешина сестра прыскает в кулачок и закатывает глаза, давая понять, что ей очень весело. Ей — может быть, а вот мне не особо.

— Тебе с самого начала или только финалочку?

— Суть, Анфис. И покороче, — давлю стон из-за лопающихся от напряжения висков. Каждое движение или слово отдаётся болью.

Глава 1. Ника.

— Волнуешься?

Диана, моя подруга из родного города, по видеосвязи наблюдает за сборами в институт.

У них пары начинаются в обед, а мне надо выходить через полчаса, чтобы не опоздать. А ещё по плану забежать в деканат, найти расписание и аудиторию.

В свой первый и единственный визит в вуз я успела только запомнить расположение нужной мне кафедры и информационного стенда. Мы очень торопились с мамой в школу к Вике, поэтому сегодня меня ждёт очень непростой день.

— А ты как думаешь? — подкрашиваю ресницы, убирая ватной палочкой след со случайно задетой щеки. — Всё новое, чужое, незнакомое.

— Страшно? — помолчав, Ди строит виноватую моську, вызывая у меня улыбку.

— Очень, — завершаю макияж блеском для губ и начинаю выбирать одежду.

Вообще-то я с вечера приготовила несколько комплектов, так и не остановившись на одном.

— Юбку, — комментирует подруга. — Сама говорила, что у вас там много мальчиков учится.

— Брюки, — решаю, посмотрев в окно. — Ветер сильный. А на мальчиков я не собираюсь смотреть. Я же туда учиться иду. И потом, Диан, мне работу искать надо. Некогда…

Про Ивана обе молчим. Ди наверняка есть, что мне сказать, но я просила девчонок не начинать разговор до тех пор, пока я сама не буду к нему готова.

Он звонит и пишет, а я малодушно сбрасываю звонки и игнорирую сообщения. Его поступок, когда не пришёл попрощаться, больно ударил по моему сердечку. Как и поступок отца: тихо, исподтишка… Как подлец!

Хоть мама и запретила его так называть, объясняя, что каждый человек имеет право ошибаться, принимать решение и многое-многое, что я лично понимать отказываюсь!

Он мог бы прямо сказать, а не убегать. Мне всё-таки не десять лет, и я уже всё понимаю. А вот сестра, кажется, ждёт, когда он одумается и заберёт нас обратно. Только и дураку понятно — не будет такого. Он же квартиру продал, нас сюда из-за него отправили…

— Эй, Никуш, ты чего? Не расстраивайся! Найдёшь работу, и мальчика найдёшь со временем. Слышишь?

Ди пытается утешить, приблизив лицо к камере, отчего её нос становится большим и приплюснутым. Прыскаю от смеха и понимаю, что меня понемногу начинает отпускать.

— Ага, — успокоившись, отворачиваю экран в сторону и начинаю одеваться. — Учёба и работа. А мальчики, а мальчики потом.

Напеваю уже на мотив известной песенки из какого-то советского фильма. Мама любит их пересматривать и часто зовёт нас составить ей компанию.

— Вот так мне лучше нравится! Давай! Держим за тебя кулачки. Вечером отзвонись, мы со Светкой будем ждать.

Обещаю непременно отчитаться и бегу в нашу новенькую уютную кухню, чтобы выпить чашку остывшего какао.

Она, то есть кухня, конечно, в разы меньше той, что была в Воронеже, но зато вся сделана в нежных мятных тонах, а за окном у нас целый парк, в котором, наверное, водятся белки. До парка мы ещё не добрались, все дни разбирая вещи, доставленные транспортной компанией, и обустраиваясь. Потом занимались документами, покупкой формы для Вики, готовкой впрок и знакомством с соседями.

Они сами к нам пришли, когда увидели, что мы коробки и пакеты таскаем. Даже помогли немного. Такие отзывчивые женщины, очень доброжелательные, хотя Вике и не понравились. Она, фыркнув, заявила, что им лишь бы нос сунуть в чужую жизнь, но надо быть справедливой: нас никто ни о чём не спрашивал, а мама особо не рассказывала. Сообщила только, что переезд из-за работы.

На самом деле Вика тоже не считает соседок прилипалами, просто она сейчас на весь мир злится. И на новых учителей, и на новых одноклассников, и на новую комнату, которая у нас одна на двоих, как в детстве.

В Воронеже, когда мы подросли, родители перебрались из спальни в гостиную, а нас разделили, чтобы у каждой было личное пространство. Здесь же мама снова в гостиной, а мы делим спальню напополам, потому что вариантов других нет.

Но комната у нас свободная, есть даже кладовка, которую мы приспособили под гардероб, что очень удобно и экономит место!

Туда как раз убираю вешалку с юбкой и блузкой, окончательно определившись со своим нарядом. Чёрные обтягивающие брючки и объёмная вязаная туника с ассиметричным смотрятся стильно и неброско.

Ещё бы ремешок, но он затерялся где-то в неразобранном, а времени на поиски у меня нет.

Большими глотками выпиваю какао, прикидывая, успею или нет перевернуть коробку с мелочью. Та часть меня, которая отвечает за пунктуальность, побеждает.

Быстро обуваю ботинки и хватаю сумку со сложенными накануне новенькими тетрадями, и выбегаю, захлопнув дверь.

И только у подъезда вспоминаю, что ключи остались валяться на полочке под зеркалом. Замок-то в новой двери автоматический…

Глава 2. Ника.

— Чёрт! — бубню, с тоской посматривая на тёмные окна.

Хорошо, что свет не забыла выключить. Мы, конечно, не в режиме жесточайшей экономии, но лишние траты точно себе позволить не можем.

Выплаченных папой алиментов хватило на покупку необходимой мебели в нашу комнату: две тахты и два стола для занятий. Столы мы с Викой собирали сами, вооружившись одолженным у одной из соседок шуруповёртом.

Мы и раньше помогали папе, когда ему приходилось что-то крутить и приколачивать, поэтому справились быстро и без особых травм. Пара царапин не в счёт.

На следующую выплату мама пообещала сестре новый смартфон, а потом всё. Вике исполнится восемнадцать и финансирование родителя прекратится, если он сам не захочет. А он вряд ли захочет, я думаю.

Прошло столько времени, и он ни разу не позвонил ни мне, ни младшей дочке. Я бы не стала разговаривать, а Вика всё ждёт и ждёт. Верит в него, глупышка.

Взглянув ещё раз и обругав себя за забывчивость, прибавляю скорость, чтобы спеть на автобус, который довезет меня до института.

В принципе, я могла бы прогуляться пешком, так как погода хорошая, но очень боюсь заблудиться в корпусе. Входить же в аудиторию после начала пары дурной тон, когда появляешься впервые.

Не теряю времени, в общем. Запрыгиваю в подъехавший автобус, не проверив номер. К счастью, все они проезжают мимо нужного мне адреса.

Выхожу, завидев современное здание светлого бежевого цвета.

Много больших окон и интересный дизайн с выступами выделяет его среди других домов.

Парковка заставлена машинами разных цветов и размеров, и приходится пробираться между ними, чтобы сократить путь.

Когда добираюсь до главного входа, дыхание становится сбитым. Я вообще не очень спортивный человек, а бег с препятствиями совершенно не моя тема, поэтому трачу драгоценные минуты на то, чтобы привести себя в порядок, используя вместо зеркала фронтальную камеру смартфона.

Убедившись, что тушь не посыпалась и не размазалась, губы блестят, а волосы собраны в аккуратный хвост, спокойным уже шагом направляюсь в святая святых здешних студентов.

Они на меня на улице начали коситься, а внутри смотрят ещё пристальнее.

Я знаю, что именно привлекает внимание: цвет моих волос. Дело в том, что я рыжая. Не просто рыжая, а огненно-рыжая, как бы ни пыталась приглушить цвет. За него я должна благодарить прабабушку по маминой линии, она тоже горела, как факел, и гордилась веснушками. Я их терпеть ненавижу и всячески пытаюсь вывести.

Ладно бы на лице, можно было бы стерпеть. Но они у меня везде. По всему телу эти пятнышки, доставляющие в детском саду много огорчений.

В школе никому не было дела, а в старших классах рядом был Ваня, который одними только нахмуренными бровями прогонял любителей поиздеваться.

Но здесь Вани нет. И я представить не могу, как мои сокурсники отнесутся к такой вот мне…

Девушки уже смотрят недружелюбно, ещё и демонстративно обнимают своих парней, с которыми стоят парочками. Будто мне есть до них дело!

Задрав подбородок, следую в деканат. Там подписываю какие-то приложения и оформляю пропуск. Удивившись, интересуюсь, почему свободно попала сюда, на что мне дают гениальный ответ: «Не успели поставить арку».

Смешно, конечно, но в Воронеже за такое бы ректор уже соединял сову с глобусом, разнося попутно всех присутствующих. А здесь вон шутят.

Зато любезная девушка-секретарь распечатывает мне вместе с памяткой и расписание, а ещё снабжает короткими комментариями по каждой дисциплине.

Так я узнаю о совмещенных парах у всего потока, о тех преподавателях, которые не терпят опоздунов и неготовых студентов, о тех, кто спокойно может проставить «автомат», если видит, что слушатель готов и знает, и о том, что в моей группе всего две девочки.

Две, включая меня.

А вторая девочка… дочка ректора этого вуза.

— Удачи тебе, — лучезарно улыбаются на прощание, а мне чудится во фразе «сочувствую тебе».

— Спасибо. И вам, — вежливо салютую сложенными в файл бумагами и ду искать нужный мне кабинет на третьем этаже.

Начиная со второго каждый коридор устлан красными ковровыми дорожками. Сами коридоры достаточно узкие, а двери аудиторий или классов расположены напротив друг друга. Компактно и даже уютно, если честно.

Я ожидала пафосных картин и диванов, но и намёка на это нет. Зато по стенам много обучающих и информационных плакатов висит.

Обещаю себе их изучить, пробегаясь по нумерации. Здесь тоже предельно понятно: чётные с одной стороны, нечётные с другой.

Около нужной мне двери никого нет, но изнутри слышен шум и громкий женский голос, перебиваемый дружным мужским гоготом.

Становится не по себе. Робко вжимаю голову в плечи и, задержав дыхание, как перед прыжком, вхожу.

ОГРОМНОЕ СПАСИБО ЗА ПОДДЕРЖКУ! ❤️

ПОМНИТЕ, ЧТО МЫ С МУЗИКОМ ОЧЕНЬ ЖДЁМ ВАШИ КОММЕНТАРИИ. НЕ СТЕСНЯЙТЕСЬ :)

КТО БЫВАЛ В МУРМАНСКЕ ИЛИ ЖИВЁТ В ЭТОМ ПРЕКРАСНОМ ГОРОДЕ, ОТЗОВИТЕСЬ ❤️

Глава 3. Ника.

— Здравствуйте! — смущаюсь, потому что голос мой больше похож на писк. От испытываемого волнения связки отказываются повиноваться, выдавая какое-то подобие звука. Приходится откашляться и начать заново: — Добрый день!

Девушка, стоящая около небольшой кафедры для преподавателя, оборачивается и неожиданно для меня расплывается в широкой улыбке.

— Новенькая?

Киваю, не сводя с неё настороженных глаз. Всё-таки она здесь королева в мужском царстве, а я вроде как конкурирующая единица, хотя, конечно, и в мыслях не было замахиваться на её статус единственной и неповторимой.

К тому же, стоит сразу признать её красоту: высокая и статная, с осанкой царицы, копной невероятно чёрных волос…

И вот эта красота после моего робкого согласия со словом «новенькая» вдруг бросается ко мне и сгребает в охапку.

— Офигеть! Наконец-то! Я папу почти умоляла, чтобы тебя к нам взяли. Знаешь, как с ними сложно? Не мужики, а бабуины какие-то. Правда, списывать дают по взмаху ресниц, но это будет наш маленький секрет. Ой, — продолжая обнимать, отстраняется, — меня Виталиной зовут. Можно Вита, можно Лина. Но Витой лучше, так привычнее. А ты? Тебя как зовут? Ты откуда?

При этом тараторит, совершенно не снижая тона голоса.

Парни с пониманием посмеиваются, посматривая на Виталину как на взбалмошную младшую сестру.

— Ника, — немного отойдя от шока, представляюсь. Заодно отстраняюсь, стараясь не обидеть эмоциональную девушку. — По всем документам Вероника, но я привыкла к сокращённому варианту. Приехала из Воронежа, потому что маму перевели по работе.

Выдаю удобную версию, не желая вдаваться в подробности. Да и как вывалить на незнакомых людей свою боль?

«Здравствуйте, я Ника, и от нас отказался папа»? Звучит ужасно.

Следующие минут пятнадцать я отвечаю на миллион разнообразных вопросов, удобно устроившись за столом рядом с Витой. Она сидит на столешнице и болтает ногой, генерируя слова со скоростью пулемёта.

Ей интересно знать о городе, о людях, о погоде, о моей школе и друзьях, о доме, где мы жили. Услышав, что мы переехали с мамой и сестрой, Вита мечтательно закатывает глаза и причитает, наигранно заламывая руки, как хотела бы иметь младшую сестрёнку.

Я ей возражаю, ведь не все сёстры одинаково полезны. Вику я, безусловно, люблю, но она бывает частенько той ещё задницей.

— А животные? Есть животные? Я вот хочу котенка и щенка. Или морскую свинку.

— Или большую свинку, — выкрикивает кто-то из парней и они дружно ржут.

Вита ни капли не смущается, грозя кулаком шутнику. И вроде даже собирается вступить в разборки с ним, но нас одёргивает появившийся с опозданием преподаватель.

Строгим взором окидывает помещение, вычисляя меня. Ну да, рыжий цвет волос среди тёмных макушек, как маяк в море.

— Новенькая? — ещё немного и я начну отзываться на это слово почти как на своё имя. — Представьтесь

— Меккер Ника Андреевна, — встаю, как в школе, но взмахом руки меня усаживают обратно. — Воронеж.

Пожимаю плечами, не зная, что ещё стоит сказать. Я ни разу не представлялась перед незнакомым коллективом и перед учителями тем более. Дома нас переводили из класса в класс, состав практически не менялся, и нас все знали, как родных.

Но доцент (успеваю прочесть на бейдже) сам спрашивает. Его интересуют успеваемость, круг интересов, хобби и отношение к экономике.

Логично, в общем-то, раз попала я на факультет экономики и финансов и направление «андеррайтер». Слово для меня незнакомое и труднопроизносимое.

Пришлось обращаться к поисковой системе, впервые услышав, куда именно меня определили.

Если своими словами, то андеррайтер — это специалист, который занимается оценкой и принятием рисков в различных сферах деятельности, таких как страхование, банковское дело, рынок ценных бумаг и другие. Плюс анализирует финансовую и юридическую информацию о потенциальных клиентах или объектах, определяет степень их надежности и прибыльности.

Раньше такого чёткого разделения не было, но в прошлом году ввели новую систему, под которую попала и я. Не представляю, как буду это всё изучать, но очень надеюсь, что мне будет интересно.

Кстати, изначально мамин начальник договаривался о другой специализации, но в последний момент что-то переиграли. Возможно, сыграла роль просьба Виталины. Она же сказала, что упрашивала отца-ректора.

***

Следующие все пары проходят проще и спокойнее. Я уже знаю, что отвечать. Вита везде таскает за собой, проводя параллельно экскурсию.

Но самое смешное, что каждый раз её и мою сумку носит кто-то из одногруппников как само собой разумеющееся.

Когда после первого занятия к нашему столу подошёл рослый парень и протянул руку, я в недоумении вложила в неё свою, решив, что он хочет поздороваться.

Виталина от смеха едва не навернулась на пол. И только отсмеявшись поведала причину веселья.

Домой тоже предлагают подвезти.

За Витой приезжает блестящая иномарка, а рядом со мной материализуется тот же «дежурный по сумкам». Одна из машин на парковке приветливо мигает фарами, но я отказываюсь.

Мне как-то неудобно, что сразу так тепло приняли незнакомку. Да и мамина работа, как и школа сестры, находятся далековато института.

Мне же придётся из-за забывчивости придётся ехать к Вике. Мама, которой я сбросила смс, ответила, что очень занята и не сможет встретить. А меня в офис просто так, конечно, не пропустят. У них там навороченная система охраны, не то что в вузе.

Но меня так уговаривают, а я так боюсь чужого города, что соглашаюсь. Уточнив раз десять, не напряжёт ли это молодого человека.

Уже в машине, помявшись, спрашиваю его имя. Как не напрягаю память, не могу вспомнить, как его называла Вита.

— Я не представлялся, — угадав метания и причину смущения, водитель лихо вклинивается в поток спешащих авто. — Меня зовут Маркел. Думаю, ты не забудешь.

О да! Я впервые слышу это редкое имя.

Глава 4. Ника.

— Эй, что с тобой? — подлетаю и начинаю ощупывать худенькие плечики, поникшие и будто бы тянущие сестру вниз. — Тебя обидели? Смеялись? Издевались?

Вопросы вылетают, как у Виталины, но сейчас они жизненно-необходимы, чтобы разобраться с происходящим.

Вика же вместо ответа утыкается в моё плечо и начинает рыдать сильнее прежнего.

— Что с ней? — Маркел почти сразу подошёл к качелям, но молчал, давая возможность говорить мне. — Кто это тебя так?

Мне натурально становится плохо. Неужели пропустила? Неужели кто-то ударил, а я не досмотрела?

Дрожащими пальцами поворачиваю голову сестрёнки к свету, но не нахожу никаких ссадин и синяков. Ничего, кроме размазанной туши.

— Как? — оживает Вика, цепляясь не за мои слова, а за слова Маркела.

— Довёл тебя, спрашиваю, кто так? Двойку что ли поставили?

— Меня ещё не спрашивают, — бурчит Вика и лезет в карман за телефоном. — Вот кто меня… расстроил.

На широком экране открыт скрин фотографии из какого-то приложения.

Рамка с довольным лицом, подпись, возраст.

— И что? Мальчик понравился, а он тебя не лайкнул?

Я не очень понимаю, о чём разговор, поэтому как болванчик киваю и прислушиваюсь.

— Да нет же! Вот, смотри, — не стесняясь и не замечая, что перед ней чужой вообще-то человек, Вика тычет экраном в Маркела. — Видишь?

Встаю на носочки, чтобы хоть что-то уловить. Сестра сама листает фото и в карусели демонстрирует нам своего бывшего мальчика. Точнее, профайл своей первой любви на сайте знакомств.

В подписи профиля есть подпись: «Ищу верную и надежную подругу для серьёзных отношений. Легкомысленные и готовые только к флирту — мимо».

— Серьёзная заявка, — резюмирует Маркел, пролистав ниже. — И кто этот бессмертный?

— Тяжёлая история — вздыхаю. — Пойдём.

Беру сестру за руку, сунув её смартфон в свой карман. Не задумываясь, помогаю Вике забраться на заднее сиденье, и сама ныряю к ней.

Только хлопнув дверцей вдруг очухиваюсь:

— Ой… Я же не уточнила… Извини…

— Всё норм. Доставлю домой в лучшем виде. Лучше расскажи, что за мутная история с типом?

— Это из прошлой жизни, — замогильным голосом вещает сестра, стирая остатки туши. — Был бы он здесь… Я бы ему…

— А ты, я смотрю, девочка-война?

— Ещё какая, — влезаю в диалог. — Невыносимая и вредная.

Вика толкается, призывая замолчать, а я вдруг ощущаю себя… лишней…

Эти двое — Маркел и моя сестрёнка — переглядываются в зеркало заднего вида и будто бы общаются без слов.

Почему-то щёки краснеют, и я спешно перевожу внимание на город за окном.

Пусть играют в гляделки, я пока с удовольствием изучу улицы или приложение, которое вывело младшую из равновесия.

Никогда не интересовалась подобным, а сейчас от скуки разбираюсь. Или, скорее, не от скуки, а как бы отгораживаясь от голосов.

На всякий случай ещё и наушники достаю у Вики из кармашка рюкзака и вставляю в уши, включив наш любимый плей-лист.

Холодным ветром раздувая грусть,

Упустим время, снова не звонив.

Забудем друг за друга, ну и пусть…

Мы потопили наши корабли…

©️ NЮ – «Корабли»

Напеваю одними губами, щёлкая чужие профили.

В переписки сестры не лезу, так как это её личная территория. А лица рассматриваю и подписи читаю с интересом. Даже, не удержавшись, оставляю парочке симпатяжек звездочки, отправив их в раздел «понравились», если я правильно поняла схему.

Листаю, листаю, листаю… Фыркаю на особо смешных фотках или статусах. Например, «люблю оливье и крыжовник. Начинай листать влево, видишь ложку на фото?»

«Посмотри на окружающих и на меня. Никто не спас коня, но я один раз катался на пони».

«Жарю самые вкусные драники на планете. Я лучший дранер».

Над «дранером» неприлично хохочу, но тут же прикрываю ладошкой рот и извиняюсь. Парочка новоиспечённых друзей вовсю обсуждает «Сумерки», а я окунаюсь в мир непредсказуемой фантазии.

«Даю шансы страшненьким. Интровертен. Или как это называется? Я — амбидекстр».

«Ищу девушку любого пола и возраста».

«Знаю, как лечить остеохондроз и инсульт. Отношения со мной — твой вклад в будущее».

Лайкаю профиль остроумного врача, и перехожу на следующую карточку. Открываю рот, но вовсе не для того, чтобы посмеяться или прокомментировать.

Даже звук песни пропадает, потому что загрузившаяся страничка нового пользователя красуется хитрым прищуром Ивана.

Настроение и веселье скатываются в минус. Я, конечно, не ждала от него верности, так сама же игнорировала его звонки и сообщения, но…

Но судя по активности, он сидит в приложении давно. Давно и активно.

Некстати всплывает значок входящего сообщения, и я понимаю, что видела у него такие же. Он каждый раз прятал телефон, ссылаясь на обилие рекламы. Я ещё недоумевала: почему ему постоянно присылают, а мне пару раз в месяц.

Вот, значит, как… Знакомства, значит?

Клянусь, я не знаю, что движет мной. Наверное, злость. Или досада. Или даже обида на Ваню, на папу и на обоих вместе. Ещё и Викин парень в коллекцию добавляется.

Но я выуживаю свой гаджет, запускаю магазин приложений и скачиваю, предварительно набрав в поиске, «Man*Go».

Создаю анкету, нахожу в галерее недавнюю фотографию и подписываю в разделе о себе: «Не выношу предательства. Если ты смелый и верный, спаси меня от одиночества».

Перечитываю несколько раз, сомневаясь. Стираю и набираю снова.

Снова собираюсь стереть, но тут мы подъезжаем к нашему дому, и я торопливо сохраняю запись и блокирую экран.

Глава 5. Ника.

Оставленный на полке телефон соседствует с ключами. Специально кладу его там, чтобы утром не забыть.

По-хорошему, положить надо в сумку с вечера, но у меня три сумочки, и какую из них я выберу для похода в институт заранее неизвестно.

Сегодняшняя мне очень нравится — у неё много кармашков и она смотрится стильно, но от тетрадей её раздуло, а молнией даже замяло краешек одного из конспектов.

Наверное, придётся приобрести небольшой рюкзачок. Я видела у Виталины такой и мне понравился. Думаю, в ближайший выходной смогу позвать Вику и маму прогуляться по городу и найти заодно нужный магазинчик.

А то мы немного освоили лишь свой район и дорогу до института, школы и маминой работы. Если точнее, то проехались по разу вместе. Сегодня вот благодаря захлопнувшейся двери посмотрела из окна машины на другие улицы. Но из транспорта увидеть мельком одно, а прогуляться — совершенно другая тема.

В Воронеже мы с подругами часто ходили, ели мороженое, запивали газировкой и болтали обо всём на свете. Я даже не припомню тем, считающихся в нашей маленькой компании запретными.

Кстати! Девчонки же ждут!

Подскакиваю со своего места у окна в кухне, отложив со звоном ложку, и начинаю искать смартфон. Хлопаю себя по лбу, увидев загорающийся экран перед зеркалом.

Вот уж настоящая «Маша-растеряша», не зря в школе за мной ходило это милое прозвище. Не обидное. Куда обиднее были слова про веснушки и ржавый цвет волос.

Убедившись в достаточном заряде батареи делаю групповой звонок в наш чат. После второго гудка веселые лица Ди и Светы делят экран смартфона на три части.

Как же я соскучилась!

Они тоже, потому что Светка украдкой вытирает глаза и делает вид, что всё в порядке. А сама шмыгает носом.

Но обе замечают притихшую Вику и временно переключаются на неё. Спрашивают про школу и класс, про учителей. Моя ехидная сестрица вежливо отвечает, а потом сдаёт меня с потрохами:

— Вы лучше Нику спросите, на какой тачке она за мной приехала.

Делает вброс и смывается, схватив оба бутерброда, заботливо собранные мной для себя вообще-то. Ещё и благодарит из-за стенки с издёвкой.

Вредина и есть вредина!

— Рассказывай!

— Колись!

Почти хором восклицают подруги, принимая позы следователей на допросе. Ухмыляются, конечно, но смотрят строго и с интересом.

Вздохнув, начинаю с самого начала.

Мне и самой не терпелось обо всём поведать, но Ваня… Его регистрация в приложении меня почти убила.

Часть про Виталину и мои переживания встречается на ура. Мы хохочем, перебирая шутливые варианты, как Вита могла оказаться монстром и вцепиться мне в волосы. А что? В молодёжных сериалах разные ситуации случаются, никто не застрахован от буллинга и игнора. Мне, можно сказать, крупно повезло.

Позже перехожу к Маркелу. Тщательно подбираю слова в оценке этого парня.

Он видный. Вежливый. Умный.

И, кажется, моя сестра уже от него без ума!

С той минуты как Маркел уехал, а мы вошли в подъезд, Викин рот ни на секунду не закрылся. Она без умолку говорила и говорила о новом знакомом и абсолютно забыла про свои недавние слёзы. Я этому безумно рада! Когда Вика плачет, настроение падает у всех. Она же у нас маленький лучик в семье, но со сложным характером.

— А потом в машине я стала листать приложение и увидела анкету Вани. Представляете, девчат?

Тяну жалобно, а мои подружки через экран переглядываются. Светка отодвигается подальше, а Дианка, решившись, кусает кулак, и наоборот придвигается ближе.

— Ник, тут такое дело…

***

— Короче, когда ты уезжала… Ну помнишь, он ещё не пришёл? Его в нашем кафе видели. С Власовой.

«Наше кафе» — это уютная булочная с несколькими столиками внутри на углу домов. Ровно посередине между нашими домами. Мы часто проводили в ней время, балуя себя самыми нежными эклерами.

Настоящее название булочной, кажется, «Кренделёк», но её так никто не называл.

И с Ваней мы тоже ходили. Садились рядом и пили какао или чай, а потом не выдерживали и целовались, прячась от остальных посетителей за густыми ветками какого-то дерева. Я даже проверяла, настоящее ли оно или искусственное. Оказалось живым.

— Мы тебе сразу говорить не стали, — вступает Светик. — Не хотели расстраивать. Да и вдруг он просто…

Вздыхаем синхронно, потому что понимаем: ничего не просто.

Власовой Иван нравился всегда. Она бегала за ним хвостом и чуть из юбки не выпрыгивала, а он предпочёл меня.

Кстати, большинство гадостей про веснушки обычно лились именно из её рта.

А теперь что же получается? Он… с ней?

И не это открытие меня добивает. А то, что он был с ней в то время, когда был со мной. Параллельно, получается, встречался с нами обеими?

И дела срочные тут же припоминаются, и злорадные взгляды Власовой при встрече, и её однажды брошенная в никуда фраза: «Пока некоторые строят из себя неприступную крепость»…

А ведь ничего и никого не строила. Я просто ему верила. Ему, своему замечательному Ване, который так легко отказался от меня. От нас.

И да, я не отвечала на звонки и сообщения, но у меня ведь был повод включить игнор… Я всё равно долго бы не выдержала и со дня на день сдалась.

Сдаваться вот некому оказалось.

— Такой же лжец, как твой папаша, — припечатывает Ди.

Она вообще злится на мужиков, потому что её отец ушёл из семьи, когда Дианке было десять лет. За это время они видела его всего один раз: он явился на совершеннолетие дочки ради личного заявления, что больше ни копейки денег она от него не увидит.

Подруга до сих пор вспоминает свой испорченный праздник.

Мы тогда впервые напились шампанского и громко орали во дворе песню певицы Славы.

И Ванечка трогательно поддерживал меня, чтобы я не упала с горки, где мы изображали из себя вокально-инструментальный ансамбль.

Это же надо было так притворяться…

— Ник, а если он с ней… Ну просто ради… Сама понимаешь, — Диана понижает голос до шёпота. — Но это его всё равно не оправдывает. Ещё и в приложении пару ищет. Козёл!

Глава 6. Ника.

Сообщение странное, но такое оригинальное, что я невольно перечитываю его ещё раз.

Делаю скрин и отправляю в наш с подругами чат. О своём необдуманном поступке я успела им рассказать и даже получила одобрение.

Вот и сейчас они ставят «палец вверх», реагируя на фотографию. Пишут что-то, но я уже не могу выделить ни секунды для чтения. Одеваюсь на бегу, чтобы не опоздать.

Без завтрака и заправки кофе день обещает быть унылым, но я сама виновата в нерациональном использовании временных ресурсов. Вчера у нас на эту тему была интересная лекция со множеством примеров. И я могла воспользоваться советами, если бы голова не была занята другим.

Да, если честно, я и вспомнила-то о лекции только в аудитории!

Вбежав, попадаю в цепкие руки Виталины, обрадовавшейся мне, кажется, ещё больше, чем вчера. Но от словесного обстрела спасает лектор, появившийся одновременно со звонком.

Он строго и придирчиво оглядывает ряды, отмечает присутствующих и начинает хорошо поставленным голосом диктовать ключевые фразы, объясняя каждый отдельный случай буквально на пальцах.

Заслушиваюсь с удовольствием, хотя всё ещё с некоторой опаской посматриваю на название специальности. То количество мальчиков, которые сидят за нашими спинами, немного настораживает — смогу ли я, вытяну ли.

Пока ещё второй день и материал мне даётся с трудом, при том, что от начала учёбы я пропустила всего пару недель. Но темпы здесь, конечно, какие-то невероятные.

В перерыве растираю руками лицо в попытке прогнать сонливость. Тянет зевать без остановки, но я подавляю желание и сосредотачиваюсь на болтовне Виты.

Она сегодня вся в предвкушении поездки в столицу, которую ей пообещал отец за успехи в учёбе. Наверное, моё удивление слишком явное, потому что Виталина смеётся и поясняет:

— Папа помог с поступлением, конечно, но дальше надо самой. Я в школе неплохо соображала в цифрах, мне нравилось. Пока вроде справляюсь.

И стреляет глазами в сторону, где наши парни обсуждают свои дела. Да-да, я помню, что они наперегонки дают списывать, носят сумки и подвозят новеньких по делам.

— А тебя вчера Маркел подвозил? — переводит тему Витка, выхватив высокую фигуру взглядом.

— Подвозил, — вздыхаю, подавляя очередной зевок. — Не только меня, но ещё и мою сестру. Я сама не поняла, как это вышло.

— С ним никогда не понимаешь. Не переживай, он со всеми такой, это ж Маркел.

— Давно его знаешь?

— Дай-ка подумать, — Вита стучит пальчиками по подбородку и загадочно улыбается. — Всю жизнь. Мы соседи, — добавляет, пока я не напридумывала себе других вариантов.

А я успела решить, что они брат и сестра.

— Соседи?

— Ага. В школу тоже ходили вместе. В началке я была в него влюблена, — шепчет на ухо.

— А сейчас?

Ответ очень важен! Моя сестра, кажется, успела по уши влюбиться в Маркела и не хотелось бы столкновения интересов новой подруги и родной сестрёнки.

— Давно нет. Он меня отшил, прикинь? Предпочёл из параллельного класса рыжуху. Ой, сорри, Ник! Я не это имела в виду! В смысле… Блин! Я хотела сказать…

— Ты хотела сказать, что он выбрал девочку с рыжими волосами, а к моему цвету волос ты не питаешь неприязни? — перебиваю, веселясь.

Очень уж забавно выглядит смущение Виталины.

— Да! Твой цвет мне очень даже нравится! Яркий такой.

— Угу, — киваю. — Если бы ты знала, сколько из-за него достаётся. Так что «рыжуха» прозвучало почти ласково.

Слово за слово, и мы делимся личным, будто знакомы с самых пелёнок. Я вываливаю на Виту вчерашние новости, перемешивая их с историями, как мне доставалось от других детей. Она свои проблемы доверяет. Эмоционально машет руками и иногда повышает голос, за что к концу пары у каждой красуется по одному замечанию в конспектах, ведь мы прощёлкали начало лекции.

Следующим по расписанию у нас стоит коллоквиум, на котором мы отвечаем со своих мест и решаем устные задачки по прошлому материалу. Я немного плаваю и тушуюсь, когда вызывают. Краснею, но преподаватель настроен доброжелательно и помогает разобрать мой случай.

— Надо же, — шепчу, передав эстафету с заданиями следующему, — у нас бы меня давно обсмеяли. Ещё и двойку бы влепили.

— У нас в школе тоже так было. Считай, привилегии мужского коллектива, которым делить нечего.

— Как нечего? А нас? — шучу, но Вита не смеётся, а отрицательно качает головой.

— У всех тут есть или отношения или договорные невесты. Бизнес, детка.

А я ошеломлённо зависаю на мелких строчках тетради. Так спокойно говорит… У неё тоже что ли есть такой… договорной?

***

Спросить неловко было, но до ужина меня не отпускают размышления о сказанном Витой. Делюсь с девчонками, созвонившись с ними после обеда. Они сегодня вместе тусят в «Крендельке».

Дразнят меня эклерами, политыми ягодной глазурью, но им быстро надоедает этот процесс. Переключаются на мои новости и услышанном от Виты.

Для нас такое звучит дикостью, а Света реагирует спокойнее.

— Ник, ты сама говорила, сколько стоит обучение. Институт хороший, специальность перспективная. Явно туда родители запихивают своих чад в надежде, что из них вырастут семейные аналитики. Или на кого вас учат там?

— Ну да, — тяну. — И всё равно… Замуж по договору?

— Может, она преувеличивает? А ты уже бросилась всех жалеть. Не каменный век, Ник. Кого устраивает, тот принимает. Кого не устраивает, то строит свою жизнь.

— Вот именно, — поддакивает Ди, откусывая черничный эклер. Мой, между прочим, любимый! — Ты давай Кена своего показывай. Писал ещё?

Открываю приложение и подношу к камере. Так как я разговариваю с ноутбука, мне легко это сделать.

— Ничего. Я не ответила.

— Так чего ждёшь? — хором возмущаются подруги и отключаются, взяв слово немедленно вступить в переписку с загадочным парнем.

Я же пролистываю сначала другие сообщения, смахивая кого-то из написавших вправо. С теми, кто оставил сердечко, мы образуем потенциальную пару для возможного знакомства.

Глава 7. Антон.

— Где ты там зависаешь?

Фил пытается отобрать у Кеши смартфон, чтобы заглянуть в постоянно мигающий сообщениями экран, но друг ловко отводит руку и довольно улыбается.

Правда, с сомнением косится в мою сторону: я раскололся про участие в афере Анфисы на второй день, когда начал пытаться мыслить трезво. Малышев, естественно, не обрадовался инициативе сестры, но приложение удалять не стал.

Развлекается большой мальчик Кеша в перерывах между заседаниями суда и выяснениями подробностей очередных дел. Надо сказать, что в своём деле Иннокентий один из лучших и то, что он нашёл время заняться моим разводом, конечно, дорогого стоит.

Учитывая, что счёт мне обещали выставить позже, готовлюсь поработать джинном. Вот, кстати, и оно самое.

— За косяк с телефоном Полянский Антон Сергеевич приговаривается к исправительным работам на дачном участке. Через две недели едем в твою баньку, Тох.

Банька так банька, кто бы был против.

— Я с девчонкой приеду, — впервые за всё время после встречи Макар подаёт голос. — Обещал познакомить, ну и заодно расслаблю девушку. Так сказать, новый уровень отношений. Затрахала мозги, пора бы и мне её…

— Макар! — поднимаю ладонь, осаживая друга. За соседним столиком расположились давние знакомые родителей, косящиеся в нашу сторону.

Улыбаюсь им и возвращаю внимание друзьям.

— Хватит с нас бара. Если где-то всплывёт…

— Даже если всплывёт, что ты теряешь? — Кеша в своей манере повышает голос, забывая о просьбе не отсвечивать. — Свободные мужики посидели в свой выходной. Заметь, никаких драк, никого не трогали. Ну выпили лишнего, теперь вздёрнуться? Ты вспомни наши вечеринки, когда студентами были. Все ленты были забиты видосами.

Были-то были, но тогда ни один из нас не имел статуса и определенного рода обязательств. К тому же, из нашей четверки только моя семья не могла похвастаться связями и финансовым благополучием.

Я, как бы выразиться… из простых. Обычная средняя школа, в которой мать трудилась учителем биологии, а отец физруком. И не выпал бы шанс подняться, если бы однажды папе не пришла в голову идея сколотить у нас школьную команду по баскетболу.

Я всегда играл неплохо, имея отличные данные: рост, физуха, отец — в прошлом спортсмен.

Задумка нашла поддержку у директора школы, через год наша сборная вышла на районные соревнования, где мы, собственно, и зарубились со сборной лицея. Мы выиграли, а я обрёл врагов, которые впоследствии стали друзьями.

Если раньше я не имел чёткого представления, чем хочу заниматься в будущем, то именно благодаря нашему Филиппу все мы нашли правильное направление в выборе вуза.

Там наш квартет, как называли его преподы, давал жару, но учились мы на отлично. Прогуливали, конечно, что не мешало сдавать сессии в срок и на высшие баллы.

А на третьем курсе я включился в проект, который впоследствии сумел развить и сделать прибыльным предприятием, войдя в десятку успешных проектов региона.

— Так что, в силе?

Надо же, ушёл в себя и не заметил, как отключился от общего обсуждения.

— В силе, конечно, — сообразив, что парни ждут ответа, ещё и киваю. — Через две недели в пятницу вечером всех жду. Макар будет с девчонкой.

— Ммм, Полянский, да ты не просох что ли? Все с девчонками будем. Смотри, какая цыпа.

Спрятанный ранее смартфон любезно передаётся в мои руки, чтобы я мог подробно рассмотреть профиль девушки из приложения знакомств. Именно его установила Анфиса, мечтая свести брата со своей подружкой.

Интересно, это она и есть?

Рыженькая скромная девочка с россыпью веснушек на милом личике смотрит с экрана будто на меня. Зелено-карие глаза чуть прищурены, будто стремятся оценить не только внешность, но и «начинку» собеседника.

Пухлые ровно настолько, насколько должны быть пухлыми, чтобы выглядеть идеально, губы растянуты в лёгкой улыбке.

— Хороша? — телефон бесцеремонно отнимается и убирается в карман. — Возьму её с собой. Девочка недавно в городе, покажу ей окрестности.

Кеша довольно щёлкает пальцами, подзывая официантку. Заказывает кофе, флиртуя, а я силюсь моргнуть, чтобы прогнать этот странный морок строгих, но капельку наивных глаз.

— Не маловата? — всё-таки беру себя в руки, пока Фил с Макаром обсуждают свои вопросы. — Сколько ей, лет семнадцать?

— Девятнадцать. Учится, кстати, в МГЭУ на твоей специальности.

Значит, не Анфискина. Та, если я верно запомнил, из художки. Да, точно. Она показывала картины, но у меня так трещала башка, что я мечтал не умереть, а не рассматривать полёт фантазии двадцатилетнего дарования.

— Лады, — подытоживаю. — Я буду один. На созвоне.

Прощаюсь, сославшись на срочные дела. Сам же вместо офиса еду домой, умолчав о назначенной встрече с бывшей.

Она попросила выделить время, чтобы вывезти вещи, а я не решился отказать беременной женщине, которую совсем недавно считал своей.

***

У подъезда уже стоит машина такси. Объезжаю её и паркуюсь впереди, сразу покидая салон.

Поднявшийся ветер забирается под рубашку, но закрыться нечем: пиджак остался в кабинете, а для курток рановато.

— Привет, — Вероника первой приближается и тянется поцеловать меня, но я уворачиваюсь. Её губы мажут по моей щеке, и я брезгливо стираю след помады.

Привычный жест вызывает отторжение, к горлу даже поступает тошнота. Я всегда считал себя излишне брезгливым. Возможно, это было одной из причин, почему я хранил верность своей женщине и не разменивался на доступные варианты, щедро таскаемые партнёрами на переговоры.

Сейчас же градус неприятия зашкаливает, в особенности после взмаха ладони бывшей, приземленной на моё плечо.

— Злишься? Зря, Антош, злишься, — мы не говорили откровенно с момента, когда я узнал о лжи. — Сам виноват. Твою холодность и отстранённость сложно принимать. Я пыталась, Антош, но я всего лишь слабая женщина.

— Слабая? — хмыкаю, вспомнив её борьбу за каждую копейку и выдвигаемые требования.

Глава 8. Ника.

Какой настойчивый… Это меня немного пугает, хотя хорошее настроение от веселых сообщений тоже поднимается.

Противоречия — не моя тема, но в данном конкретном случае я не могу определиться. А раз не могу, предпочитаю сделать вид, что ничего не заметила.

Советуюсь с девчонками, раз уже поддержали весь движ. Они на моей стороне.

«Если заинтересован, напишет ещё», — говорит Ди. И мы со Светой согласно киваем.

Решено! Жду новое сообщение, а пока собираюсь на пары. И после занятий хочу прогуляться по городу.

Со следующей недели в планах начать поиск подработки, поэтому оставляю себе время изучить новое место обитания, привыкнуть к нему.

Гид бы не помешал, но то предложение на виртуальной полке ожидания.

Я даже звук выключаю, чтобы дать себе время подумать.

Кен мне понравился, но скорее как знакомый или потенциальный друг, не как молодой мужчина, с которым бы хотелось бежать на свидание. А он наверняка имел в виду такой поворот.

Ну и ещё нельзя исключать того, что я не единственная «фея», которой обаятельный Кен пишет весёлые сообщения.

В общем, мыслей хватает. Всю дорогу до вуза возвращаюсь мыслями к переписке и улыбаюсь. И пусть всё неопределённо, одного я добилась — про Ивана не думаю совершенно. А переживала, психовала, нервничала.

Наверное, как с папой, сильный порыв просто потушил мой огонёк по отношению к этому человеку. И серьёзно подорвал веру в остальных.

Как обычно, под смешки Маркела, сидящего в начале аудитории, попадаю в руки Виталины и сразу же впитывают колоссальный объём информации.

Первое и главное — в ближайшее время нам предстоит практика на одном из предприятий области. И по мечтательному выражению Виты эта практика должна быть крутой, классной и ещё много-много слов, которые я не успеваю запомнить. Кажется, половину из них моя новая подруга изобретает на месте.

Второе — секрет пока что — через месяц наша группа идёт в поход, который организует деканат. Совместно с нами пойдут ещё две группы потока, которые будут выбраны позже. Наша заочно выбрана, потому что… Ну да, тут как раз понятно.

— Ты же пойдёшь? Пойдёшь, да? — как и Вика скачет вокруг меня и чуть ли не хлопает в ладоши.

Конечно, пойду. Я никогда не была в походе, но мне безумно интересно узнать, что это такое. Да и природа вокруг города невероятная! Я же каждый вечер просматриваю фотографии, пополняя свой список мест обязательных или желательных для посещения.

Остальные новости не столь грандиозные и не заслуживают обсуждения, но вот поход и практика каждый перерыв обрастают всё новыми подробностями. Мальчики, окружающие нас, вовсю веселятся, подкалывая Виталину и меня заодно. С ними легко и хорошо, шутки ни капли не обидные, а моя внешность совершенно никого не волнует.

Точнее, мне просто делают дежурные комплименты. Как я говорила девчонкам, сокурсники очень воспитанные и вежливые. «Ты прекрасно выглядишь» здесь используется вместо «привет» или «здравствуй».

После пар Виталина уезжает вместе с Маркелом, поручив меня самому тихому парню группы. Я даже имени его не знаю, а ведь он носил весь день за мной сумку. Вчера я улизнула на автобус под предлогом изучить город. Сегодня собираюсь проделать тоже самое в той лишь разницей, что я действительно собираюсь изучить хоть какую-то часть города.

Вик, а тихоню зовут именно так, одобрительно качает головой и даже даёт несколько советов, с чего начать.

«Не обижайся, я не в восторге от игр Виталины, но и отбиваться от коллектива не хочу. Не поймут просто», — вот что на прощание заявил Вик, оставив меня у центрального входа в здание института.

Да я и не обижаюсь как бы. Для меня в новинку, но я понимаю отлично, что не всем может нравиться быть «парнем на побегушках». Только вот как Вите сказать про это, чтобы её не обидеть?

***

Площадь «Пяти Углов» оказывается очень красивой. Вик не обманул: начать с неё было отличной идеей.

Я гуляю по дорожкам, фотографируюсь на фоне памятника трески, сижу на скамейке в виде чума, рассматривая запечатлённые кадры.

Что-то выбираю и отправляю в наш чат, что-то Вике, получая на каждый кадр одобрение в виде пальца вверх.

Сестра уже дома и по её словам мучается с сочинением, которое им задали проработать. Она ненавидит сочинять и излагать письменно, поэтому каждый раз злится.

Конечно, не обхожу вниманием и всплывающие сообщения из приложения. Их несколько, но от Кена ни одного.

Советую себе выбросить из головы этого болтуна и переключиться на других, тем более прямо сейчас пишет кто-то новый.

В смысле, раньше от этого контакта уведомлений не приходило, и имя такое я не видела.

Делаю снимок экрана и отправляю Ди со Светиком. От обеих прилетает моментальное: «Да!»

Ну раз да, то…

Сеймур: Я ослеплен твоей красотой!

Сеймур: Давай познакомимся? Ты грустишь в одиночестве, а я ищу компанию для прогулки.

Сеймур: Пожалуйста, не молчи!

На фотографии очень симпатичный парень на фоне… фонтана, вокруг которого я ходила минут пятнадцать назад.

Начинаю крутить головой, будто он сейчас может быть здесь, но кроме шумной компании в конце аллеи никого не нахожу. Ещё бабушек с колясками, но явно же не они пишут.

Ника: Привет! Забавно то, что я сейчас нахожусь недалеко от того места, где ты сделал селфи.

Сеймур: Ничего удивительного, ведь я сделал его специально для тебя.

Неужели интуиция не подвела, и я не зря стала крутить головой?

Ника: Ты находишься где-то рядом?

Сеймур: Ближе, чем ты думаешь…

Скриню, скидываю подругам. Света советует срываться с места и уходить, а Ди считает, что парень слишком симпатичный. У неё многие симпатичные, при этом мужскому полу она доверять не спешит.

Глава 9. Ника.

«Ну же, посмотри на него», — шепчет внутренний голос.

Смотрю. Среднего роста, худощавый, но не худой. С модной стрижкой, которую ироничная Ди окрестила бы «луковкой на макушке». Широкие джинсы с резинкой внизу и не менее широкая толстовка дополняют образ хулиганистого парня.

Или нет. Не одежда. Улыбка! Белозубая и открытая улыбка как бы сигналит о том, что её обладателю море по колено и горы по плечу. И он об этом, естественно, знает, иначе не вёл бы себя чуточку нагло.

— Да или нет? — шепчет беззвучно одними губами.

Но так как я смотрю в его лицо, понимаю каждую букву.

Решаюсь. Поднимаю свою руку и вкладываю в тёплую ладонь, давая понять, что не буду убегать и готова познакомиться.

При необходимости обозначу границы: только прогулка. Хватит с меня душевных мук и разочарований. Я не сделала ничего плохого, чтобы меня предали сразу два близких человека.

— Спасибо, Ника! Ты не пожалеешь! — Сеймур явно доволен.

Наклоняет голову ниже и совершенно неожиданно прикасается губами к тыльной стороне ладони. Дёргаюсь и вырываю кисть, пряча за спиной.

— Не надо, — прошу, обозначая те самые рамки, о которых думала ранее.

— Как скажешь, — новый знакомый, продолжая обворожительно улыбаться, рассматривает меня. — Я здесь с друзьями. Подойдём?

Компания, с которой Сеймур стоял, не стесняясь наблюдает за нами. Даже свистят и что-то говорят, но с нашего места ничего не слышно.

— Можно, если ненадолго, — обижать не хочется, а ещё больше не хочется выглядеть трусихой сверх того, чем я уже себя показала. — Как тебя зовут?

Интересуюсь, шагая рядом и всё ещё держа дистанцию, хотя парень хотел взять за руку. Для него, наверное, привычный жест, а вот для меня он очень личный.

За ручку, переплетая пальцы, мы ходили с Ваней. И в эти моменты в душе расцветали самые фантастические цветы, которые только можно вообразить.

Да и вообще я только прогуляться соглашалась! На любые тактильные контакты в договорённость определённо не распространяется.

— Сеймур, — представляется… Сеймур…

И при вытянувшемся от удивления лице громко смеётся.

— Извини, — спохватываюсь. — Просто очень редкое имя.

— Почти эксклюзивное, — соглашается. — Расслабься, Ника, я привык. А ты… Ну Ника ведь в реале? Или имя придуманное?

— Могу студенческий показать, — отшучиваюсь. — По паспорту Вероника, но все зовут меня сокращённым именем. Я к нему привыкла.

— Значит, учишься?

— Угу. Пытаюсь. Если честно, даётся сложно. Я недавно влилась в процесс, — поясняю. — После переезда.

Конечно же следует стандартная череда вопросов: откуда, почему, когда. Учитывая, что мы подходим к остальным ребятам, знакомым Сеймура, вопросы удваиваются.

Терпеливо отвечаю, попутно задавая свои. Не чувствую исходящей агрессии и даже расслабляюсь. Время летит совершенно незаметно, а мы топчемся у лавочки, обсуждая вышедшие в прокат фильмы. Я премьеры осени пропустила и жадно ловлю отзывы, потому что в моём списочке есть несколько работ, которые бы я хотела увидеть.

Как назло, отвлекает входящий вызов.

Извиняюсь и отхожу в сторону, чтобы ответить.

Пока отчитываюсь маме, где я, обращаю внимание, что в парке мы остались одни. Вернее, Сеймур и его компания, я и… темнота.

Фонари, конечно, горят. И фонтан в центре красиво подсвечен, но людей не видно.

Я не то, чтобы боялась вечеров, но в незнакомом месте чувствую себя неуютно. Убираю смартфон в карман и обнимаю свои плечи, борясь с небольшим ознобом. Это от волнения, а не от холода, но Сейм (как его называют друзья) перехватывает мой жест и стаскивает с себя толстовку, оставаясь в одной футболке.

— Ты замёрзнешь, — отказываюсь, но на меня просто накидывают тёплую ткань и впереди завязывают рукава узлом, чтобы не сваливалась.

— Его любовь согреет, — дружный гогот поддерживает шутника, а мне становится стыдно.

Шуточек ниже пояса при мне не звучало, но вот эти намёки… И забота Сеймура: толстовка, а до этого горячий чай, за которым он сбегал в кофейню через дорогу. И касания как бы невзначай…

— Тихо вы, — цыкают довольно. — Испугаете мне девушку.

Но я уже не разделю веселья и решительно развязываю тугой узел:

— Мне домой пора. Спасибо за вечер, было приятно познакомиться!

Прощаюсь со всеми разом и с Сеймом тоже, но этот упрямец всё делает по-своему. Снова.

Я открываю приложение, чтобы подсмотреть маршрут до дома, а он уже вызывает такси в приложении, уточнив адрес. Чуть раньше эта тема поднималась и мой отказ сесть в машину после нескольких часов знакомства прозвучат категорично.

Даже если Сейму это не понравилось, он ничем не показал недовольства. И это… несомненный плюс.

— Через минуту будет. Пойдём, провожу до тачки.

Ещё раз прощаюсь со всеми и послушно иду рядом. Перебираю пальчиками ремешок сумки в волнении. Почему-то я его вновь чувствую… волнение…

И не зря. У машины, вставшей вплотную к бордюру, Сеймур останавливает меня. Лёгким касанием разворачивает и смотрит, сузив свои удивительные глаза. Скользит по лицу, останавливаясь на губах. Ведёт взглядом ниже, но возвращается и замирает, а я сглатываю, понимая, что именно произойдёт.

Глава 10. Ника.

Сейм склоняется надо мной, заключая в ловушку рук, опираясь на крышу машины. Его лицо слишком стремительно приближается к моему, оставляя жалкие секунды на принятие решения.

Симпатичный. Приятный. Вежливый.

Это проносится в голове с космической скоростью, а следом загорается красная кнопка «опасность».

Успеваю увернуться, и сухие губы мажут по щеке, оставляя после себя чувство неловкости.

Тихий смешок в районе виска усиливает это чувство.

— Извини, — положив руки на грудь Сеймура, отталкиваю его, рвано вдыхаю воздух через нос. — Я… Я не готова так сразу. Да и вообще…

— Я понял, — он отходит, возвращая свою очаровательную улыбку.

Ни намёка на недовольство или обиду, что не может не радовать.

— Прости, — зачем-то повторяю, чувствуя себя отвратительно.

Мы отлично провели время, общаясь, но на более близкое знакомство я точно не рассчитывала.

— Это ты извини. Я не мог не попытаться.

Галантно приоткрытая дверь и дружеское пожатие руки завершает спонтанное знакомство.

Если бы не попытка поцеловать, Сеймур бы оставил классные впечатления о себе, но для непривыкшей к подобному мне всё видится в другом свете.

Конечно же, я отдаю себе отчёт, что парни и девушки на первом свидании могут зайти дальше, но это определенно не мой случай.

Все контакты с противоположным полом, нарушающие мои личные границы, были только с Ваней. И к нему я тоже привыкала, не подпустив сразу. Только вот он оказался слишком настойчив, а я чересчур легко доверилась тому, кому не следовало.

И снова воспоминания о Ване портят настроение. Сколько же ещё его предательство будет прожигать душу? Его и предательство папы.

Про последнего думать больно физически: Вика каждый вечер гипнотизирует экран телефона в надежде, что он вспомнит. Но он молчит — и отец, и телефон.

Знаю, что с мамой он связывался всего раз после того, как мы уехали из родного города. Решал «рабочие», как он выразился вопросы.

Двадцать лет бок о бок и рабочие вопросы. Неужели в реальности такое возможно? Неужели можно легко вычеркнуть из жизни свою плоть и кровь?

Как?

Не понимаю.

Качаю головой и смотрю на проносящиеся за окном такси улицы. Красивый вечерний город. Окна домов светятся тёплом и уютом, но только живущие в квартирах знают, настоящий ли уют или мнимое счастье.

— Приехали, девушка, — реагирую на голос водителя поворотом головы. — Какой подъезд?

— Первый с того края, — прошу и лезу в кармашек за наличкой.

Протягиваю оплату поездки, но таксист отрицательно машет головой:

— Всё оплачено, девушка.

Благодарю, оставляя деньги между передними сиденьями, и выскальзываю в прохладные сумерки. Расправляю плечи, останавливаюсь на асфальтированной дорожке между уютных скамеечек и просто стою. Привыкаю, наверное.

Мы жили в обычной многоэтажке серого цвета, а сейчас передо мной стильный дом синего цвета с разноцветными вставками. На фоне сопок яркие кварталы смотрятся особенно мило и радостно.

Ловлю кураж и делаю несколько снимков на фоне фасада, взяв в фокус ветку куста, растущего у края дороги. Размытые краски и желтые мелкие листья чудесно гармонируют друг с другом.

Не удержавшись, отправляю в чат Ди и Свете, а уже около двери захожу в переписку приложения и прицепляю один из кадров, подписывая двумя словами.

Ника: Я дома.

В сообщение вкладываю свою благодарность за заботу Сеймура и отчитываюсь заодно, как обещала. Хотя он при желании мог отследить в приложении такси.

В квартире, развесив верхнюю одежду, облачаюсь в домашний костюм и присоединяюсь к позднему чаепитию мамы и сестры.

Они с удовольствием принимают меня в свою компанию. Делимся впечатлениями, я хвалюсь прогулкой и немного рассказываю о знакомстве.

С осторожностью сначала, боясь реакции мамы. Но она поддерживает меня, прося лишь об одном: быть осторожной и бдительной и, конечно, не нырять в омут с головой. Это наставление мы с Викой слышим с шестнадцати лет, выучили его наизусть. И всё равно оно приятным теплом отзывается в солнечном сплетении: мама переживает за нас.

Мама — да, а папа на нас забил.

В глазах Вики мелькает грустинка, прогоняемая тут же. Сестра заливисто хохочет над новой шуткой, озвучив нам. В её новой школе попадаются настоящие кадры. Плюс, Вичка успела подружиться с девочкой из параллели, старше её на год.

Там вроде бы из-за длительной болезни пришлось пропустить учебный год и доучиваться с другим классом. Мама немного в шоке от неформата: черные волосы с розовыми перьями, проколотые нос и бровь, чёрная помада на губах и лак на ногтях в тон.

Выглядит Сюзанна непривычно, хотя личико у неё очень красивое. Её не портят металлические колечки и ядовитый цвет прядей.

— Ну и жуть, — возвращает телефон Вике. — В наше время такую бы в школу не допустили.

— Сейчас другие правила, мам. Я тоже хочу так!

— Кольца?!

— Прядки. Можно? Они быстро смываются.

Я встаю убрать посуду, пока Вика уламывает разрешить ей «украсить» внешность.

Видя, что наша родительница готова сдаться, хитро подмигиваю сестрёнке:

— Сегодня как раз Маркел говорил, что очень не любит, когда девочки портят естественную красоту. Но ты же только подчеркнёшь, правда?

Викин настрой моментом сдувается. Мама с облегчением выдыхает, а я посмеиваюсь, намыливая последнюю кружку.

Надо будет предупредить рыцаря-спасителя на случай, если они где-то пересекутся. Сестрёнка уже нашла профиль своего краша в соцсетях и успела подписаться.

— Так, красотки, — зевает ма, — умываться и спать. Засиделись.

Спать правда хочется. Очень.

Впечатления и несколько часов на свежем воздухе выжали меня. Как сонная муха, медленно принимаю душ, забираюсь в кровать и выключаю ночник.

Вика к этому времени сопит, отвернувшись к стенке.

Вспоминаю про будильник и подтягиваю пальчиками смартфон. Разблокирую и вместо настройки часов проваливаюсь в другое приложение.

Глава 11. Ника.

Наверное, надо извиниться и написать, что сделала это ненамеренно, но выглядеть будет ещё хуже. Будто бы я нелепым способом пытаюсь о себе напомнить.

Вот как правильно поступить, кто бы подсказал?

Девчонки могут не спать, но их мнения почти всегда полярны и выбирать приходится всё равно мне.

Думаю, самым лучшим выходом будет снова включить игнор, а позже уже сформулировать достойный ответ. Это кажется достойным решением и достаточно взрослым, что вызывает улыбку на губах.

С ней и засыпаю, плавно утекая в прошлую жизнь. Мне снится Воронеж. Летний ветерок ласкает кожу. Много цветов и зелени в центральном парке, который мы любили посещать. Классные шумные праздники, устраиваемые администрацией города. Боже, я даже вижу фонтанчики, похожие на лебедей. Правда, Ване они напоминали забавного трёхголового Горыныча. Мы тогда с ним в шутку спорили и совсем не в шутку целовались, спрятавшись за рекламным баннером.

Дыхание перехватывает от горячей обиды, которую я ощущаю даже в другой реальности. Всё же так и не смогла полностью отпустить предательство.

Выныриваю из странного сна и долго смотрю на тёмный потолок. Ещё очень рано, голова ватная, но я, помучавшись, поднимаюсь и тихонечко шлёпаю в душ.

Контрастные струи холодной и горячей воды постепенно приводят вялое тело в норму, а вот сознание всё никак не хочет отпускать остатки видения. Чтобы переключиться, поплотнее закрываю дверь в кухню и достаю из верхнего ящика старую книгу рецептов.

Её начинала вести ещё моя бабушка. Потом передала маме. В конце есть и записанные моей рукой строчки, но я ищу не их.

Мне никогда не удавались налистники. Это такие блинчики с разными начинками, ловко закрученные в рулетик.

Вся наша семья их обожает в мамином исполнении, а сегодня у меня есть возможность потренироваться и попробовать повторить. До общего подъема почти три часа, и я их трачу на замешивание теста и выпекание тонких блинов.

Первая партия оказывается бракованной: сначала у меня не растекается жидкая смесь, потом чересчур быстро схватывается, превращаясь в комки при переворачивании.

Спустя час мучений я скрупулёзно высчитываю объем и вес всех ингредиентов. Размешиваю, раскаляю сковороду, предварительно смазанную и едва сдерживаю победный вскрик: получилось!

Блинная стопка растёт, я пританцовываю и принимаюсь за подготовку начинки. Самая простая и подходящая для завтрака начинка — творожная.

Через сито протираю творог, как указано в бабушкином рецепте, добавляю яйца, сахар и ванилин, вожусь с заворачиванием. К маминому появлению в кухне заканчиваю последний налистник— толще остальных, потому что ему достались все остатки.

Его с удовольствием съедаю, облизывая пальчики.

— У меня получилось, — не очень внятно, но зато довольно хвастаюсь маме.

Она треплет меня по волосам, с грустью осматривая кухонное пространство.

Да, каюсь: война с блинами оставила отпечаток. Мука, сахар, скорлупки, брызги масла… Но я собиралась убраться, просто мама тоже проснулась раньше.

— Иди мыться, у тебя вся голова в твороге. Я пока устраню следы.

Мне хочется самой, правда, я рискую опоздать. Чмокаю ма в щёку и топаю, как маленький слоник, босыми пятками, хоть это сравнение мне больше и не нравится. Так говорил папа о нас с Викой, но даже это не омрачает чудесного настроения.

Куда приятнее думать, что тогда он нас любил. Ведь любил же?

***

Позавтракав, вместе с сестрой несёмся на автобусную остановку наперегонки.

Я — чтобы растрясти слопанные вкусности, Вика — потому что опаздывает.

Она сегодня тоже не в духе. Я-то сумела справиться с собой, а она нет. И этому есть причина: каждое утро Вичка мониторит отцовские соцсети.

Сегодня на страничке его новой женщины опубликованы два билета и красивое колечко поверх них. «Медовый месяц, или две недели наедине с любимым», — именно так называется пост.

Ниже рассказывается о планах «молодых» с описанием экскурсий и иных развлечений. Это выглядит ужасно противно, но мы ничего не можем сделать со своей стороны.

Мама не знает или делает вид. А я случайно застала сестрицу, залипшую над новостью.

— Вик, не думай, — дотрагиваюсь до её руки, замечая стеклянный взгляд, обращённый в одну точку. — Он этого не стоит.

Она дёргается, как от удара, продолжая гипнотизировать что-то вдалеке.

— Слушай, Вик, — тяну на себя, заставляя отвлечься от созерцания «важного и интересного». — Мне тоже тяжело, но я же стараюсь…

Подбираю слова, стараясь растормошить сестру. Она не сопротивляется, но и не слушает. Если честно, мои доводы и самой не кажутся убедительными.

— Блин, — психую. — Ладно. Смотри, какую глупость твоя старшая сестричка совершила.

Достаю смартфон и активирую приложение. Может, хоть это сможет переключить Вику от дурных мыслей.

Через полчаса и пропущенный автобус хвалю себя. Браво, Ника, переключила «идеально». Мелкая, скептически отнёсшаяся к моему грешку, уже минуты три зависает над профилем Кена.

И этот… не знаю даже, как назвать телепата… Подливает масла в огонь, присылая очередное сообщение.

К главе есть визуалы в авторской группе ВК

Глава 12. Ника.

Телефон тихо тренькает в руках Вики, и она первой читает прилетевшие послания.

По загоревшимся глазам вижу, что ей нравится.

— Почему ты с ним ещё не встретилась? С этим же… Ну, с Сеймуром, погуляла.

Пожимаю плечами. Внутри миллиард противоречивых мыслей, не все из которых я могу озвучить. Да и не только озвучить! Мне тяжело подобрать правильную формулировку.

— Наверное, нет уверенности, что мне это надо, — выбираю самый обтекаемый ответ из возможных.

— Зануда.

— От зануды слышу, — парирую и отбираю мобильный. — Твой номер. Ты и так первый урок пропустила. Не хватало мне тоже прогулять пару.

Заталкиваю несопротивляющуюся сестрицу в салон автобуса и показываю язык. Она довольно хохочет, пробираясь между людьми, к заднему стеклу, и корчит мне рожицы.

Я же выдыхаю: кажется, получилось.

Конечно, меня ждут допрос и советы, но к ним я готова. Это лучше, чем депрессия и непрекращающиеся слёзы, плюс постоянное ожидание звонка.

Полная энергии добираюсь до института и взлетаю на нужный этаж. Нахожу глазами Виту, привалившуюся к подоконнику. Рядом с ней о стену опирается Маркел и сначала мне кажется, что они специально уединились, но однокурсники синхронно поворачиваются и приветствует меня.

Первой обнимаю новую подругу и уже привычно передаю сумку «дежурному».

— Странный у вас график, — смеюсь. — Ты же недавно был.

— А я поменялся, — в ответ мне прилетает дружеский кулачок в плечо.

Легко и не больно, а даже приятно. В этом жесте прослеживается… забота, наверное. Или радость видеть.

Из меня такая радость тоже лучится.

Болтаю о продуктивном утре и показываю несколько фотографий своего кулинарного шедевра. Маркел впервые слышит про такое блюдо, поэтому сходу предлагаю их с Витой угостить.

Договариваемся отправиться к нам после пар. У ребят свободный вечер, у меня — целое блюдо налистников, вкуснейший чай и гостеприимная мама.

К тому же, Вика будет счастлива, если встретится с одним очень симпатичным мальчиком. Порадовать сестрёнку — это же тоже хороший повод, правда?

В общем, я сегодня точно звезда: отвечаю на вопросы преподавателей, выхожу к доске и решаю длинную задачу без подсказок. И замечание тоже хватаю, когда пытаюсь помочь Виталине.

Это грозит мне отработкой на следующей неделе, но сегодня я предпочитаю забыть обо всех неприятностях.

После звонка, радующего окончанием учебного дня, Маркел подвозит нас до дома и ненадолго исчезает. Появляется на пороге квартиры с объемным пакетом с соками в одной руке и… рюкзаком Вики.

Вика же топчется за спиной своего краша и покусывает губы, чтобы не растягивались в широченной улыбке. Уверена, Маркел видит всё, но никак не комментирует.

Каждой из нас троих делает комплименты, хвалит блюдо и развлекает байками, над которыми мы хохочем до икоты.

За время посиделок блинчики заканчиваются, и мы с Витой делаем новую порцию. Оказывается, она прекрасно умеет их готовить.

Подсматриваю у неё, как легко справляется, и перенимаю некоторые фишечки.

Вика же, как самая хитрая лисица, пока мы кашеварим, увлекает Маркела в комнату под предлогом помочь с математикой. У неё нет проблем с точными науками, а вот с фантазией есть. Мы переглядываемся и отпускает их, предварительно погрозив пальцев.

Если точнее, грозит Вита, пачкая другу нос. Он же смотрит на неё… Тяжело как-то… Но всего мгновение, а потом становится привычным парнем.

— Твоя сестра влюблена в него?

— Скорее, — запинаюсь, — он ей очень нравится. Да, можно сказать, влюблена.

— Не хочу лезть не в своё дело, но, Ник, у них в семье сложная ситуация. Вике не стоит рассчитывать на взаимность. У него…

— Договорной брак? — припоминаю наш разговор.

— Перспективный, — усмехается Вита. Но ей абсолютно точно не весело.

Мы, наверное, развили бы тему, если бы не звонок отца подруги.

Вытерев руки о передник, она, как солдат, докладывает о своём местонахождении и времени приезда домой.

— Переживает, — отключая смартфон, Вита бросается к подгорающему мясу.

Это её идея — сделать часть с мясной начинкой. Я только на подхвате: размазываю начинку и накручиваю, раскладывая красиво на тарелки.

Маркелу, кстати, идея Виталины очень нравится. Уплетает он исключительно их, решая какой-то из тестов. Я сама позвала их с Викой, заварив новую порцию чая.

— Здесь понятно? — карандашом обводится значение, перечёркнутое ранее красной пастой.

— Теперь понятно, — сестрёнка демонстрирует голливудскую улыбку и забирает рабочую тетрадь. — Ты очень доступно объясняешь.

— Надеюсь, — бормочет Вита, но, кажется, слышу её только я.

***

Гости уходят вместе, препираясь и дурачась. Мы же наводим быстрый порядок, моем посуду и готовимся ко сну. Мама написала в семейный чат, что сегодня задержится до глубокой ночи.

Это не впервые, но мы все равно переживаем. В нашем городе её встречал отец или подвозил начальник, а здесь надежда на такси.

Просим быть осторожной и расходимся по постелям.

День, конечно, пролетел мгновенно. Вот что значит отличная компания.

Под ложечкой сосёт: увлечённая болтовнёй и готовкой, я ни разу не написала подругам. Они сто процентов обиделись, что я не появлялась в сети целый день. Или обиделись, или переживают — одно из двух.

Но вообще-то ошибаюсь: мои девчонки, не добившись ответа, дружно сделали вывод, что я на свидании с Сеймуром. Чем-то он их успел зацепить.

Посылаю в наш чат сотню сердечек и прошу прощения у Ди и Светика. Утром прочитают и обязательно поймут.

Заканчиваю объяснения смайликами с поцелуями и, повернувшись на живот, открываю приложение знакомств.

Сеймур (все-таки у подружек чуйка) зовёт встретиться. Пишу, что подумаю.

Смахиваю новые уведомления о сердечках, быстро листая фотки. Лайков с каждым днём всё больше, но анкеты словно под копирку: парни позируют перед зеркалом в спортзале или сидят на капотах тачек. Иногда даже мерещится, что лицо одно, только фоны меняются. Настолько они похожи.

Глава 13. Ника.

Поверить не могу, что согласилась на это!

Кен ведь не оставил мне ни малейшего шанса отказаться от встречи. Ни капелюшечного!

Каждое утро и каждый вечер его сообщения всплывали поверх остальных «приветов» и лайков. И, честно говоря, я начала подумывать об удалении приложения, но девочкой быть приятно… И внимание тоже приятно, только смущает.

Хотя… Если уж мама встала на сторону этого невозможного, то мне и подавно пришлось капитулировать. Единственное условие, с которым я была полностью согласна, встреча в людном месте.

Мы с девчонками, к которым присоединилась и Вика, два дня сочиняли ответ. В итоге так и написали, мол, извини, но первая встреча должна состояться не наедине.

И Кен понял! Чем, конечно, заслужил очередные баллы в личный рейтинг. Это Ди со Светиком развлекаются, плюсуя и минусуя моим «поклонникам». Правда, всего двое так и есть: Сеймур и этот… настойчивый…

— Не шевелись, — командует сестрёныш, старательно собирая мои волосы и закалывая их шпильками. — Съедет, переделывать ничего не буду!

Грозная такая, а у самой губы в улыбке разъезжаются. Ещё как будет: в понедельник Маркел обещал заехать, чтобы помочь с алгеброй. И от меня зависит, расскажу я ему или не расскажу, что никаких сложностей при решении Викуля не испытывает.

Конечно, я никому ничего доносить не собираюсь, но ей знать необязательно. Немного эгоизма мне не повредит. Например, вчера сестрёнка сама мыла посуду, позавчера — вынесла мусор, чего никогда за ней не наблюдалось.

— Ай, — подпрыгиваю, когда она чересчур рьяно начинает вгонять невидимки в объемный пучок. — Больно!

— Красота требует жертв.

— Но не таких же! Вик, правда больно. Осторожней…

Оставшиеся шпильки исчезают с космической скоростью, и я начинаю опасаться, выдержит ли шея вес. Аккуратно поворачиваю голову: вроде бы держится, не рассыпается и невидимки не норовят вылететь.

— Теперь макияж!

Вооружённая палеткой, Вика меня пугает.

Она может очень круто накрасить, но я не хочу ярких красок. Только тонкие стрелки изумрудного цвета, чтобы подчеркнуть глаза, тушь, чуть консилера, блеск для губ.

Вытаскиваю свои серьги и меняю их на золотые гво́здики. Подарок родителей на четырнадцатилетие. Они выбирали колечко, но я тогда прилипла к этим звёздочкам.

— Твои любимые, — шепчет сестра, заметив, как я поглаживаю блестящую поверхность подушечками пальцев. — Папин подарок.

— Не надо, Вик…

Подхожу и обнимаю погрустневшую девочку. Она больше не плачет, но всё равно часто смотрит в окно и вздыхает. Мы все думаем об отце и его поступке.

Нам всем тяжело и одиноко. В сердце, где была любовь к нему — безусловная и такая понятная — поселилась пустота.

А пустота обязательно требует заполнения… Иначе она начинает вытеснять всё остальное…

— Хочешь, я вообще их брать не буду?

Свободной рукой отстёгиваю гво́здик и опускаю в ладошку сестры. В конце концов, у меня есть другие украшения, подходящие к платью.

— Не надо, Ник.

— Надо, — вынимаю второй. — И поторопиться тоже надо, если я не хочу опоздать.

Сестрёнка переключается и развивает бурную деятельность, наводя последние штрихи. Застегивает невидимую «змейку» сбоку, проводит по бокам, расправляя несуществующие складки.

Их нет и не может быть, потому что платье сидит идеально по фигуре. Мне очень повезло купить подходящую модель по огромной скидке. И, конечно, наряд сразу стал топовым для меня. И немного счастливым, но это маленькая тайна, о которой никто не знает.

Может, я потому и выбрала его для сегодняшней встречи? Потому что после всех огорчений и неурядиц хочется чуда?

— Звони, — напутствует Вика, — если что-то случится.

— Надеюсь, мне понравится, — чуть нервно проверяю содержимое сумочки: заряженный мобильник, карточка, наличные, ключи от квартиры, блеск для губ и шокер в виде пачки жвачки. Один из подарков Вани, чтобы я могла возвращаться домой без опаски, когда его нет рядом.

Вот… пригодилось… Иван в прошлом, а его подарок придаёт крупицу уверенности.

Оглядываюсь в дверях, чтобы подмигнуть Вике. Она катает в пальцах вытащенную их уха звёздочку. Вторая остаётся лежать на пустом столе, и это почему-то врезается в память.

***

Выхожу из такси, остановившемуся у торца здания. Водитель объясняет, что дальше не сможет проехать, потому что ему негде развернуться. Я согласна пройтись несколько метров и прощаемся мы довольные друг другом.

Зайдя за угол, обнаруживаю приличную по площади парковку, но не бежать же за машиной, чтобы уличить во лжи? Да и тридцать шагов погоды не сделают точно.

Достаю мобильный и активирую приложение.

Ника: Привет! Я на месте.

Ответное сообщение появляется на экране незамедлительно.

Кен: Очень рад!

Кен: Сейчас выйду и встречу.

Ника: Хорошо. Жду.

Думаю, я справилась бы и сама, но жест Кена мне нравится.

В наш чат с девчонками отправляю сердечко и подписываю: «Приехала. Обещает выйти навстречу. Держите за меня кулачки».

Подруги точно караулят, сразу спамя стикерами и смайлами, желая удачи, ни пуха ни пера и хорошенечко оттянуться.

Успеваю только поставить реакцию в виде хохочущего колобка и убрать смартфон обратно. Стеклянная дверь распахивается, выпуская из залитого светом холла высокого мужчину.

Сердце в испуге и волнении пропускает удар и начинает биться чаще. Я волнуюсь и стараюсь скрыть волнение, впиваясь ногтями в кожу своих ладоней. Держу себя в руках практически в прямом смысле крылатого выражения.

— Привет, Ника! — первым «знакомится» Кен, преодолевая несколько ступеней, разделяющих нас.

Я зависла примерно в середине лестницы, отвлекаясь на переписки.

Теперь иду, ведомая Кеном, вверх, украдкой его рассматривая.

Глава 14. Антон.

Дни недели пролетают стремительно быстро. Казалось, что ещё вчера Вероника забрала оставшиеся вещи, а бесстрастное окно календаря на экране ноутбука уже транслирует очередную пятницу.

Неугомонный Макар с обеда обрывает телефон, но только сейчас появляется возможность набрать его.

Как и вся неделя, выдавшаяся тяжёлой, сегодняшний день не исключение. Закопавшись в бумагах, вынырнул единожды, чтобы влить в себя кофе. На еду и остальные потребности организма времени не хватило.

Желудок жалобно напоминает хозяину, что неплохо бы заняться собой, поэтому предложение друга пересечься в ресторане принимается чуть ли не поспешно.

Закрываю окна с таблицами и отчётами, потягиваюсь до хруста в суставах и покидаю кресло. У окна задерживаюсь, чтобы посмотреть на вечерний город.

Куда бы не ездил, Мурманск всегда манит обратно. Есть в нём какая-то магия. Может, она скрыта в свете фонарей и окон домов? Или, может, некий флёр таинственности придают мерцающие огни порта? Возвышающаяся над городом гордая фигура Алёши, дозором смотрящего вдаль? Сопки, окружающие город и словно баюкающие его в колыбели, пряча от чужих глаз?

Он странный, этот город. Странный, но притягательный и отзывающийся теплом в груди, невзирая на перепады погоды и частые холода.

Я люблю его и с удовольствием наблюдаю за развитием и расширением города. За тем, как отстраиваются новые дома, появляются новые предприятия, обустраиваются парки. Подумать только: лет пятнадцать назад на месте бизнес-центра, в котором расположен офис, был пустырь.

Мы носились по нему, получая серьезные травмы. Дрались целыми дворами, устраивая настоящие «стрелки» и разборки. Прокалывали уши, нагревая иглу над костром и били первые татухи, стыдливо натягивая спортивные кофты, чтобы спрятать от родителей следы своего безумия.

Позже, повзрослев, стали, конечно, посещать салоны и перебивать кривые рисунки, перенесённые дрожащими руками самых смелых и отважных из компании.

У меня на память о тех временах до сих пор есть несколько непонятных символов на плече, удачно вплетенных в новый рисунок.

Бывшая жена никогда не была от них в восторге, называя моё увлечение наскальной живописью.

Хмыкаю, подумав об этом. «Может, ты и не любил меня?» — бросила она. А, может, и она не любила? Отдавшись другому и не оглянувшись на годы, связавшие нас.

— Антон Сергеевич, уходите? — мысли улетучиваются, а уединение кабинета нарушается появлением секретарши.

Новая девочка, попавшая ко мне в приёмную благодаря просьбе отцовского армейского друга. Старательная, исполнительная и соблазнительная в своих обтягивающих костюмах.

— Ухожу, Милана. Пора бы, — дотягиваюсь до пиджака, небрежно брошенного на подлокотник дивана. — Думаю, мы заслужили небольшой отдых.

Девчонка мнётся и не уходит, краснея и заглядывая в моё лицо. Я же пытаюсь понять причины её присутствия.

Ладно, окей, я понимаю, что именно она здесь делает и испытываю некоторое удовольствие от её смущения. Жду, когда она сделает первый шаг и оцениваю своё желание ответить положительно на предложение. В том, что оно прозвучит, уже не сомневаюсь.

Иначе зачем бы… всё это?

— Антон Сергеевич, — облизывает яркие губы, теребя пуговку на белоснежной блузке. — Антон… Я… Мы… Вы…

— Полы вымыты, — усмехаюсь, сбивая её с толку.

— Что, простите?

— Местоимения, Милана. Вы не учили в школе?

— Я… Учила, да, — кивает. — Неожиданно просто.

— Так что вы хотели спросить?

Жду, демонстративно поглядывая на часы.

Ну же, Милана, не разочаруй меня.

— Я хотела… Чтобы мы… Давайте поужинаем вместе? Если у вас нет никаких планов, — поспешно добавляет, практически с мясом вырываю бедную пуговицу.

— Никаких, — с улыбкой шагаю навстречу, правда, пока мысленно. — У меня встреча с друзьями. Уверен, мы отлично проведем время?

Предположение звучит как вопрос, не требующий ответа, конечно.

Милана уже озвучила желание, я его принял. Этого достаточно для того, чтобы два взрослых человека получили обоюдное удовольствие от общения и того, что выйдет за его пределы.

Открываю дверь и пропускаю спутницу вперёд, оценивая сзади её фигуру. Смотрю не как начальник, а как заинтересованный мужчина с вполне определенными намерениями на предстоящие выходные.

Если всё получится, на дачу я могу приехать и не один.

***

В машине по дороге расспрашиваю Милану о её жизни. Хочется в общих чертах иметь представление о ней вне рабочего графика. Её деловыми качествами как работника я вполне удовлетворён.

Прежде чем одобрить кандидатуру протеже отца, я внимательно изучил характеристики и их соответствие моим требованиям. Работоспособность, стрессоустойчивость, образование — всем параметрам Милана получила высокие баллы. Двадцать пять лет, статус «не замужем», отсутствие детей, с отличием оконченный вуз и опыт работы в госорганизации послужили дополнительным плюсом.

— Расскажи, чем увлекаешься в свободное время?

Молчание и заминка длятся недолго. Милана не успевает подобрать слова, так как мы въезжаем на заставленную парковку.

Следуя указаниям охранника, проезжаем до середины и занимаем свободное место.

— Позже расскажешь, — утешаю задумчивую девушку, покидая салон.

Как истинный джентльмен, помогаю спутнице выбраться на улицу и предлагаю свой локоть. Дань вежливости, не более того. Но Фил встречает нас удивлённо поднятыми бровями, а Макар подмигивает, недвусмысленно толкаясь языком за щекой и кивая на усаживающуюся Милану.

Она не замечает, а я демонстрирую другу кулак, веселя мастера пантомимы сильнее.

Милана не понимает причины хохота Макара, а я спешу представить друзей по именам, чтобы обойти острые углы.

До этого момента они не были в курсе появления у меня новой секретарши, а я не тороплюсь обозначать её статус, сохраняя интригу. Позже, конечно, скажу, кто она и откуда взялась, а пока имею полное право глумиться над ёрзающим от любопытства Маком.

Глава 15. Ника.

Первые минуты за столиком проходят в напряжении. Мне немного некомфортно от того, что сидящий напротив молодой мужчина меня рассматривает.

Сразу начинают чесаться и жечь все веснушки, рассыпанные по телу. Из-за них я комплексую с приставкой «мега».

Официант немного разбавляет своим появлением сгустившуюся атмосферу напряжения. Только я всё равно не могу поймать обратно дзен, но теперь уже виновато меню.

Нет, мы не жили скромно и не экономили на всём, но эти ряды цифр напротив каждого блюда… Не слишком ли…эээ… слишком для простой дружеской встречи?

Правила приличия вроде бы требуют, чтобы я сделала заказ, а я всё медлю, что снова не способствует приятному общению. Листаю страницы в тяжёлой папке, делая вид, что сосредоточена на чтении состава.

Кен уже озвучил свой выбор и теперь ждёт меня, откинувшись назад и скрестив руки на груди. Уверена, он «прочёл» мои уловки, но вежливо молчит, давая мне возможность выкрутиться самой.

За этот шаг я ему безмерно благодарна: начни он уговаривать или — ещё хуже — выбери за меня… Короче, это было бы в какой-то степени унизительно.

«А сейчас как?» — бормочу себе под нос, прикусывая губу.

Ну же! Должно здесь быть хоть какое-то блюдо, способное удовлетворить мои «высокие» запросы на низкую цену?

И аллилуйя! В карте закусок я нахожу весенний салат из зелени с гренками. Судя по фото, это привычный «Цезарь», только без креветок или курицы. Зато в него добавлены какие-то каперсы.

Название вижу впервые, если честно, и даже не предполагаю, каковы они на вкус. Возможно, это из серии морских гадов типа кальмара. И я уже готовлюсь выловить их и аккуратно сложить на краю тарелки.

— Извини, — пытаюсь выглядеть расслабленно и мило, — я просто не голодна.

— А я бы мамонта съел. С работы сюда, целый день на одном кофе.

— Оу, сочувствую.

— Кому? Мамонту?

Смеюсь, а Кен развивает тему, смеша меня всё сильнее.

Выдыхаю, осознав, что первое впечатление испарилось, и на его место пришла лёгкость и непринуждённость.

Принесённый стакан с лимонной водой выпиваю уже с удовольствием, смачивая горло. Салат тоже начинаю пробовать с воодушевлением, пока вместе с зеленью на вилку не попадает нечто.

Сбрасываю непонятное в тарелку и закапываю вниз, но от внимания Кена мои манипуляции не ускользают. Адвокаты вообще слишком внимательны к деталям. Кем Кен является по профессии, я узнала ещё в переписке, рассказывая, где учусь.

— Прости, — признаюсь, — мне неловко, но я никогда не видела каперсы. Кажется, это один из них.

Парень (или адвоката правильнее называть молодым мужчиной?) откладывает в сторону приборы, поворачивает лежащий экраном вниз смартфон, и вводит в строку запроса слово «каперс».

— Я тоже не знаю, с чем его едят. Сейчас разберемся. Вот, смотри, — поворачивает ко мне, — растения рода…

Дальше идёт объемная статья, описывающая род, семейство, способы выращивания, приготовления и так далее. Отдельным блоком расписана польза от странного вида растения. И, конечно, фотографии.

— Рискнёшь? — Кен кивает на мою тарелку, где экзотическая штучка лежит в компании ещё четырех таких же.

— Попробую.

Цепляю одинокий нераскрывшийся бутон (вооружённая знаниями из статьи) и с опаской кладу в рот. Раскусывать страшновато, поэтому сначала перекатываю по языку и только после этого решаюсь.

Язык начинает щипать от кисло-солёной и острой субстанции. Другого определения «это» у меня не заслуживает и не заслужит.

Борюсь с желанием выплюнуть. Глотаю.

— Официально могу заявить: я не люблю каперсы и улиток.

Пробовала как-то. Папа решил удивить нас и на годовщину пригласил в ресторан, заказав огромное блюдо с моллюсками. Это было фу!

Настоящий пропал по всем направлениям: мама только увидела и побледнела, Вика стала выковыривать и бросила. А я съела.

Ну как съела… Попыталась.

До рта донесла и даже раскусила, а потом молилась добежать до уборной и не опозориться при всех. По ощущениям как… слизень. Во дворе у дома на цветах каждое утро соседки собирали неприятных вредителей, пожирающих листья.

Вот улитка — это оно. Фу.

— Я тоже не фанат, если честно. Но иногда жизнь обязывает сделать лицо и есть. Помню, мы ещё учились, и поехали с друзьями в Питер на каникулы. Познакомились в отеле с китайцами. Прикольные чуваки с отличным чувством юмора. Затусили с ними на все дни. И перед отъездом они решили нам сделать подарок. Пригласили в рестик с национальной кухней. Заказали свои блюда, разрекламировав так, что я заранее готов был тарелку облизать.

Начинаю хихикать, предвкушая подвох.

— Да-да, сейчас мне тоже смешно. Принесли, короче, мини-шашлык. Вид — отпад. Они взяли по шпажке, мы взяли. Пробую, вроде норм. Знаешь, странно, но как орех с привкусом глазуньи. Тоха, мой друг, тоже смотрю есть.

— И? И что это оказалось? — в нетерпении даже подаюсь вперёд.

— Личинки шелкопряда. Черви, блин.

Прикрываю ладонью лицо, давясь от смеха.

— Я… вам… сочувствую, — спустя несколько минут и чуть ли не икая, выдавливаю.

— Антохе тогда все сочувствовали: чувак с аппендицитом в больничку прилёг.

— Ох!

— Да. Извини, Ник, важный звонок. Пять минут, окей?

Торопливо киваю, давая понять, что да, дождусь.

Кен встаёт и двигается в сторону гардероба, разговаривая. А я, движимая любопытством, осматриваюсь наконец-то. Замечаю открытую веранду и выход на неё.

Если оставить вещи, то, наверное, можно выйти? Никто же не скажет, что мы хотим сбежать, не оплатив?

Интуиция подсказывает, что веранда для того и создана, чтобы ею пользоваться.

К тому же, мы на уровне второго этажа примерно. В общем, если остановят, всегда можно извиниться, правда же?

Наш столик так удачно расположен, что нет необходимости пересекать зал. Я просто огибаю пальму в кадке и дёргаю на себя стеклянную дверь.

Глава 16. Антон.

— Sorry, мужики, проветрюсь.

Заставляю себя оторваться от глаз маленькой колдуньи и выхожу на балкон.

Опираюсь локтями на широкие перила и рассматриваю город. Приветливо горят фонари, сливаясь вдалеке в сплошные ленты. Призывно моргают стоп-сигналы проезжающих тачек, подсвечивающие тёмные стволы деревьев. Ночью света не хватает и деревья кажутся причудливыми чудовищами, выстроившимися вдоль трассы.

Но это только здесь, по дороге за город. В самом Мурманске светло и уютно, и ни намёка на сказочных персонажей, скалящих из темноты пасти.

Мы мелкими обожали с ними сражаться, отбивая палками не только кору, но и собственные руки, когда входили в раж. Став взрослее, пугали девчонок, прячась за стволами и издавая жуткие звуки. Они смешно визжали, а мы представали спасителями, получая в награду первые поцелуи.

Смешно, конечно, вспоминать.

Сейчас деревья кажутся деревьями, рыцари с деревянные мечами давно исчезли, а прекрасные принцессы превратились в меркантильных жён, путающихся с конкурентами или друзьями.

И я сейчас не только о Веронике, а в общем и целом. Взять ту же Милану: готова ведь пойти со мной. И ночь провести готова, как ни изображает невинность или скромность.

Вот рыженькая девчонка, сидящая с Кешей, точно не играет на публику. Слишком открыто улыбается и слишком заразительно смеётся. Не жеманно, а от души. Так, что самому хочется растянуть губы в улыбке.

А эти её веснушки? Прелесть же! По увиденной фотке воспроизвожу их наличие, так как расстояние между столиками и макияж надёжно скрыли милые пятнышки. Интересно, они у неё только на лице, или на теле тоже есть?

И краснеет ли она от удовольствия также соблазнительно, как от смеха или смущения?

Так, Тоха, срочно требуется выкинуть из башки лишние мысли! Девочка пришла к Малышеву, и ты не имеешь морального права не то, что мечтать, а даже думать о девочке друга.

Никогда не был подонком и не собираюсь им становиться. Поэтому глубоко дышу и пытаюсь переключиться.

Прохладный вечер, перетекающий в ночь, этому способствует. Планирую, как заберу всё-таки Милану, а там будет видно, где продолжим. Может быть, поедем ко мне. Может быть, к ней. Но есть вероятность, что разойдемся сразу, если не сможем договориться.

Мне не нужны отношения, и, если она не готова к встречам без каких-либо обязательств, нам однозначно в разные стороны.

Не уверен, что сможем работать вместе при любом исходе. Для этого надо заранее подготовить пути стратегического отступления: уволить либо перевести в другой отдел, чтобы не маячила перед глазами. Но всё это решится не сегодня. Сегодня чересчур устал и просто хочу расслабиться. Получить физическую разрядку было бы приятным бонусом.

Знакомый голос внизу приковывает к себе внимание. Кеша орёт на невидимого собеседника, пролетая под балконом к своему пижонскому автомобилю. Слышу звук сигнализации и хлопок двери. Не строю догадок, потому что в таком тоне Иннокентий может разговаривать с единственным человеком. И это не Анфиса.

Даю себе ещё пять минут прикинуть расклад и надо возвращаться. Парни там одни развлекают мою секретаршу, да и холод пробирается к позвоночнику, рассылая внутри неприятные импульсы.

Разминаю пальцы, больше всего заледеневшие от ветра. Считаю про себя до десяти и разворачиваюсь на полкорпуса, почувствовав чужое присутствие.

Сжатые кулаки так и остаются сжатыми, а вдоль позвоночника вместо колючих иголок начинает растекаться обжигающая лава.

Меня искренне пугает реакция организма на появление подруги Кеши. Девочка сказочно хороша в своём образе миниатюрной колдуньи.

Наши взгляды вновь приковываются. В сумраке не видно, но я почему-то знаю, какого оттенка в данную секунду её глаза. Уверен, что по щекам разливается румянец, как растекался в зале ресторана, когда она кусала губы.

Непослушная прядь волос выбивается из причёски, и девчонка разрывает зрительный контакт, раздражённо смахивая её в сторону.

Фыркнув, отходит в угол террасы и тихонько ахает.

Да, малышка, здесь очень красивый вид.

Не такой, безусловно, который открывается мне, но я тоже зависал. Особенно, попав сюда впервые.

Непроизвольно делаю шаги, сокращая катастрофически огромное расстояние между нами. Протягиваю руку и кладу на тонкую талию. Хрупкая настолько, что страшно сломать.

А ещё она реально малышка в сравнении со мной. Я выше примерно на две головы и значительно превосхожу её габаритами. Но она так одуряюще пахнет… И её кожа такая нежная под моей ладонью…

Всё моё хладнокровие распадается на атомы, когда разворачиваю девочку к себе лицом и срываюсь, впиваясь в её губы.

Ммм… Сладкие, мягкие, податливые…

Нереальные…