Спирас. Книга 3

Глава 1

03.12.2016

Первый мир, княжество Цирит

46 лет после революции

14:50 (Суббота)

Алиса

Увесистый ком снега пролетел мимо Алисы и с характерным шлепком размазался по лицу Люция. На короткое лайковое пальто княжеского наследника посыпалось мокрое белое крошево... Или это у него замша?..

Люций от неожиданности застыл столбом – вероятно, начал обдумывать гневную дипломатическую ноту, – а Деймос разразился хохотом.

Алиса тоже прыснула, хотя теперь их ожидало долгое и нудное объяснение, почему именно этот вид замши или лайки, фиг ее разберет, не выносит соприкосновения с водой и какого он требует ухода. Вот сейчас, Люций только список пунктов в голове составит… Однако старший княжеский наследник вдруг вышел из ступора, решительно накинулся на Деймоса и принялся его колотить. Тот отбивался, не переставая смеяться.

К ним подбежали двое старшекурсников, парень и девушка.

– Простите, я случайно промазала, – призналась девушка, удивленно глядя на братьев.

Алиса сделала знак, что все в порядке.

– Кхе-кхе… Супер, попала куда надо! – прохрипел Деймос из подмышки Люция.

– Да уж, – процедила Алиса.

Разнимать высокопоставленных придурков, как обычно, придется ей. Раньше хоть на словах цапались, а теперь и драться начали! После такого братики не простят друг друга во веки вечные – дня три не будут разговаривать, не меньше.

Алиса отложила сумку с учебниками в сторону, натянула варежки и загребла побольше снега. Кинула со всей дури сначала в одного драчуна, потом в другого, причем целилась в головы. Все равно красивой одежде Люция хана.

Братья расцепились и довольно дружно заорали:

– Ах ты так!

И тут началось…

Двор стал похож на поле битвы. Все ученики – знакомые и незнакомые, носились как ненормальные, приседали, падали, подскакивали, хохотали и орали. Белые снаряды рассыпались, и мелкая снежная пыль искрилась в воздухе. Солнце зимой – редкое зрелище, но сегодня оно радовало учеников. Темные высокие стены отражали звонкие крики.

Когда силы у всех закончились, бойцы уселись прямо на снег, а некоторые повалились. Братья Винтер, забыв обиды, отряхивали друг друга и смеялись, вспоминая что-то из детства.

Вот, значит, как. Наши княжеские отпрыски – обычные мальчишки! Отмутузили друг друга, и все сразу наладилось!.. – вертелось на языке, однако Алиса промолчала. Зачем вспоминать плохое, когда только помирились?.. Вроде помирились… Хотелось бы верить!..

– Эй, а вы по какой дисциплине осАжены? – поинтересовался старшекурсник в безразмерной оранжевой куртке. – По истории, точно?!

– Не, мы остались на выходные, чтобы к экзаменам готовиться, – ответил Деймос, улыбаясь, словно счастливый дурачок.

Алиса улыбнулась в ответ, но радость моментально угасла – за спиной друга медленно вращались две синие Спирали. Алиса резко отвернулась и уставилась в затоптанный снег.

Старшекурсник присвистнул, а девушка рядом рассмеялась:

– Какие послушные годики у нас завелись, в выходные уроки учат!

– А вы, значит, историю не сдали? – спросил Люций.

Алиса боялась смотреть, потому что не сомневалась – за ним тоже проявились две ленты, танцующие в бесконечном вращении.

– Да, Горгашмыга всегда в декабре звереет, – добродушно объяснил парень.

– Мы заметили, – кивнула Алиса себе под нос, на секунду подняла глаза и сразу опустила. Но даже не глядя, она ощутила у девушки Спирали цвета осенней листвы – в детстве та обожала осень, и в ее родном княжестве был огромный сад с высокими деревьями…

Алиса насильно вырвала себя из чужой души и едва не застонала, когда парень заявил:

– У старушки перед празднованием Революции обострение, поэтому на сессии валит нещадно...

Его Спирали большие и светлые! В них места хватит для всех, этот парень всем поможет, всех обогреет… и он влюблен… да, точно… в девушку с душой цвета опавших листьев. Влюблен давно и безнадежно…

– Лука, а тебе не пора к профессору Морту? – почти крикнула Алиса. Совсем чуть-чуть истерично получилось, но ей требовалось срочно прекратить разговор и вырваться из этого круга. Чужие души беспокоили, тревожили, подсовывали неожиданные эмоции и образы.

– Конечно пора, – спохватился Люций.

– Ты, умудрился получить задолженность у Морту? – удивился старшекурсник...

Не вслушиваться в приятный хрипловатый голос и не смотреть на сестру!.. Да, у него есть младшая сестра, и он готов горы ради нее свернуть…

– О, Лука у нас будущий целитель-исцелитель! – заявил Деймос.

Несмотря на сарказм в голосе, Алиса и без подглядывания в Спирали знала – он гордится братом по-настоящему.

– Вынужден попрощаться, – кинул Люций и потопал в сторону школы.

– Вот и нам пора, а то Горгашмыга зверствует! – воскликнула Алиса.

Она пошла разыскивать сумку, чтобы убежать подальше от волн чужих эмоций, но за спиной тотчас услышала шаги Деймоса.

– Опять? – спросил он тихо.

Двор быстро пустел, и Алиса, выковыривая из снега свои вещи, зашептала быстро и сердито, не боясь чужих ушей:

– Прости, но ты единственный, кого я могу…

Она не договорила. Две темно-синие Спирали за спиной друга не давали ей сосредоточиться. Болезненные, потрепанные, но такие упорные, они вращались несинхронно и неторопливо. В местах сплетения волокон вспыхивали огоньки – там появлялись мечты, новые идеи, порывы… рождались бы, если бы не Кассандра, сидящая внутри, будто паук.

Неожиданный приступ ярости захлестнула Алису.

«Да как ты смеешь? Как смеешь портить нечто столь прекрасное и хрупкое? Как смеешь вообще прикасаться к ним?»

Она не ожидала ответа, однако девочка-демон отозвалась:

«Как смею? А разве ты не мечтаешь к ним прикоснуться? Не хочешь в них разобраться? Не осуждай меня за то, в чем повинна сама! Я видела, тебе приглянулся тот добрый мальчик…»

Глава 2

08.06.1969 год

Второй Мир, город Москва

Семь месяцев до начала революции

10:25 (Воскресенье)

Аластер

Пышная женщина за прилавком киоска одарила их усталым взглядом и отвернулась – вероятно, не оценила компанию из трех мужчин как перспективных покупателей.

Роланд в ответ рассыпался в комплиментах. Аластер с Фремом переглянулись. Сегодня у их друга почему-то было прекрасное настроение, и он щедро дарил радость каждому встречному, даже уставшей даме, замученной любителями мороженого.

– Эскимо? Стаканчик или фруктовое? – мгновенно растаявшая продавщица уже готова была весь нехитрый ассортимент своего ларька перевернуть.

– А как вы поняли, что не сигареты или абрикосовую? – не унимался Роланд.

– Ой, оно по вам сразу видно. Да и потом, абрикосовая теплая.

Роланд кивнул, вероятно, осознав всю глубину и мудрость собеседницы. Аластер старался не рассмеяться.

– Мне… на палочке, в блестящей бумаге, – ответил он и сделал мысленную пометку – разобраться, наконец, в видах здешних лакомств.

– Три порции эскимо, пожалуйста, – любезно оскалился Роланд. – И похолоднее, прямо чтобы со льда! Если поискать, наверняка ведь найдется?

Улыбающаяся продавщица пропала в недрах киоска.

– Согласитесь, это счастье, просто взять и съесть такое сокровище, как мороженое, – мечтательно протянул Роланд.

– Бесспорно, – усмехнулся Аластер.

– Стоял бы за нами в очереди ребенок, непременно купил бы и ему!

Фрем демонстративно оглянулся по сторонам.

– Жаль, страждущих детей разобрали, – буркнул он.

– Саня, ты глянь, наш Игорек вырос и обучился высокому искусству сарказма!

– Пожалста, – промурлыкала женщина, показавшись в окошке, и отдала Роланду три сокровища, сияющих серебряной фольгой.

Все трое медленно пошли к озеру. Фрем – нервный и задумчивый, Роланд, наоборот, излишне веселый, и Аластер между этими двумя полюсами. Как бы искра не пошла! Однако сегодня его обычная привычка досконально разбираться в настроении окружающих дала сбой. Солнце в парке Горького светило ярко, в воздухе стоял густой и сладкий аромат жаркого лета, поэтому хотелось радоваться жизни и не думать о чем-либо, серьезнее мороженого.

– А у вас в душе Утесов не поет? – спросил Роланд, обкусывая эскимо по кругу, чтобы не потекло.

– Нет, у меня Михалков старается. Рома, ну где там твой информатор? – спросил Фрем с раздражением, вытирая с рубашки сладкое белое пятно.

– Это не информатор, а просто человек, которому есть что сказать. Встреча через пятнадцать минут, во-он на тех скамейках... Михалков, говоришь? Молодой такой? А песня из нового фильма… А я иду, шагаю по Москве, кажется? – уточнил Роланд.

Фрем усмехнулся и кивнул.

– Точно. Ты тоже смотрел? Хорошее кино!

Роланд ускорил шаг:

– Свободная скамейка. Давайте ее захватим! Отличное место, скажу я вам, а какой вид!

Вид отсюда, и правда, открывался замечательный. Впереди широко разливался на просторе пруд, по глади которого скользили лодочки с отдыхающими гражданами, а слева, высоко в ярко-синем небе, медленно, почти незаметно глазу, вращалось огромное колесо обзора, гордость страны.

Некоторое время сидели молча.

Солнце отражалось от воды золотой рябью, над парком плыл медный звук духового оркестра, слышался смех, и молодые голоса перекликались на аллеях. Мимо скамейки прошли две девушки в горошковых светлых платьях, белых носочках и черных туфельках.

– Да уж, красота, – мечтательно повторил Роланд, добивая остатки мороженого, – надо будет в следующий раз сюда погулять прийти, не по работе. – Он зажмурился, подставляя слепящему солнцу лицо, тронутое паутинкой морщинок.

Аластер посмотрел на товарища и задумался: а вдруг у него самого морщин целый лоб? Ведь двадцать семь лет уже… Интересно, что сказала бы она, увидев, как ее маленький друг повзрослел… Нет, не стоит сюда приходить гулять! От такого отдыха рождаются мысли… совершенно лишние.

– Эх, хорошо! – признался наконец-то и Фрем. - А как вы думаете, нашему будущему пойдет коммунистический строй?

«Нашим будущим» они называли грядущую в Первом Мире революцию.

– Нет! – твердо ответил Аластер. – Первый отстает в экономическом развитии и не готов пока принимать общественную собственность. Думаю, примерно полвека придется его выравнивать. Я подробно расписал теорию возможного развития на несколько десятков лет вперед. Могу дать тебе ознакомиться.

– Ты, вообще, спишь? – рассмеялся Роланд.

Аластер тоже улыбнулся. Знал бы друг, как тяжело давался ему этот план. Каждый раз, стоило представить победу, вот он стоит перед ликующим народом… как тут же рисовалась иная картина: гора мертвых тел – тех людей, что поверили в безумную мечту и пошли за ним.

А были и другие страхи. Например такой: император, почуяв проигрыш, приказывает Виктору открыть Алую границу, монстры вырываются на свободу, и Первому миру конец… И это лишь один из возможных сценариев. Пока ему не удастся найти решение для каждого, о Революции не может быть и речи.

Аластер не терял времени даром и пользовался удивительным шансом, который выпал ему здесь: он изучал историю революций. Мир-близнец накопил богатейший опыт свержения правителей – удачный и, особенно важно, неудачный. Даже не верилось, что вся нужная информация доступна бесплатно и без ограничений – только черпай.

Первое время, просиживая сутками в библиотеке, он не мог понять одного – почему абсолютно каждый человек в этом мире не становится ученым, писателем или великим изобретателем? Фрем предположил, что большинству это просто не нужно, и Аластер долго обдумывал его слова.

– Первым делом легализуем переходы между двумя мирами и усовершенствуем систему рынка, – жизнерадостно объявил Роланд.

Фрем возмущенно вскинул голову:

– Нет! Не нужно мирам пересекаться!