Спирас. Книга 4

Глава 1

31.12.1969 год.

Первый мир

Княжество Эмбер

3 день Революции

03:45 (Среда)

Фрем

Утро досточтимой Цесаревны могло начаться когда угодно, точнее, когда было угодно досточтимой Цесаревне. Она не назначала время для пробуждения, завтрака или выхода на прогулку. Свободная от исполнения каких-либо обязанностей, не имевшая возраста, она была вправе распоряжаться своей вечностью так, как считала нужным.

В этом вольном распорядке дня и заключалась главная сложность работы Фрема. Обязанности свои он исполнял исправно уже почти полгода, с того самого момента, как прибыл в Адамант, однако привыкнуть к причудам божественной госпожи до конца так и не смог.

В отличие от Цесаревны, день Фрема начинался всегда одинаково. Ровно в три утра белоснежное одеяло с черной каймой, подчиняясь общедворцовой побудке для слуг, взмывало под потолок и не опускалось, пока он не застилал свою постель. Дальше у него был ровно час на то, чтобы привести себя в порядок, умыться и облачиться в белоснежную ливрею с черным символом «Ц» на спине – знаком принадлежности к штату Цесаревны.

В четыре утра, по коридорам еще тихого дворца, он подходил к белоснежным дверям спальни своей госпожи. Цесаревна просыпалась в промежутке от четырех до десяти утра, и все это время Фрем стоял под дверями ее покоев, вслушиваясь в мерное дыхание. Как только она начинала просыпаться, он заходил в комнату, отправлял сигнал на кухню и ровно через девять минут подавал ей в постель принесенный завтрак. Проверял очередность служанок, которые выстраивались перед покоями с принадлежностями для умывания и последним запускал в спальню Распорядителя Ее Досточтимого Времени.

Вот кому Фрем не завидовал! Седовласый Распорядитель обычно приходил с длиннющим списком дел, из которых Цесаревна могла выбрать одно или два, или вообще сказать, чтобы он неделю ей на глаза не показывался. Такие недели были тяжелыми для всего штата Цесаревны, потому что ее светлейшество предавалась жесточайшей хандре и апатии – не могла ничем заниматься и оттого страшно скучала. А скучая, она слонялась по дворцу в одиночестве, не разрешая сопровождать себя, однако тут же впадала в ярость если в миг, когда ей захочется чаю, горячая чашка не будет тут же поднесена. Фрему с парой горничных в такие дни приходилось красться за ней по пятам и предугадывать желания.

За полгода Фрем привык к жизни слуги. Он старался держать свои чувства под запретом и не ходить в императорскую часть дворца, чтобы мысли его ненароком не были подслушаны. Тщательно выполнял указания Цесаревны – порой неожиданные, но всегда посильные. Готовился к тому, что должно было наступить уже скоро…

Утро тридцать первого декабря не отличалось от остальных дней за исключением одной важной детали: на сегодня был назначен бал Последнего Захода Солнца. Как же Фрем его ждал!

Заправляя свою скромную постель, он поймал себя на мысли, что делает это в последний раз и тщательнее, чем обычно, расправил все складки на покрывале. Неужели это и правда произойдет сегодня? Ему уже начинало казаться, что он тут, в белоснежном дворце, целую вечность – служит своей вечной госпоже, и так будет длиться до скончания веков…

– Маркус! Ваш план на сегодня. Ознакомьтесь и будьте любезны выполнить все, до единого пункта точно в срок! У ее светлости Элизавет сегодня напряженная программа, но так как вчера она не изволила меня выслушать, передаю это вам. Обеспечьте выполнение!

Господин Главный Распорядитель смотрел неприязненно и протягивал ему листок, исписанный мелким, убористым почерком сверху донизу.

– Я отвечаю за выполнение? Так много всего запланировано? Но почему? – поразился Фрем.

– А как вы хотели, молодой человек? Бал Последнего Захода – важнейшее событие года, и Цесаревна должна проделать сегодня множество важных дел. Это традиции, с которыми вам, вероятно, еще только предстоит познакомиться. Неужели в этой вашей элитной школе для слуг вас не учили элементарному?

Фрем проглотил колкость и начал читать то, что ему сунули в руки.

– Посещение утреннего концерта у пристани, самоличное написание напутствий всем отбывающим достойнейшим господам, да еще и встреча на Центральной площади новоприбывших достойнейших приветственным словом? Когда же она успеет?

– Ее светлейшество в этот день всегда участвует в данных мероприятиях и, разумеется, еще успевает подготовиться к балу в нужный срок. А чтобы она справилась, для того и существуют расторопные помощники!

У Фрема на груди, во внутреннем кармане сюртука, вдруг запульсировало тепло. Это означало, что Аластер вышел на связь.

– Простите! – Пробормотал он, сворачивая лист. – Мне срочно надо отлучиться… в уборную. Дело не терпит отлагательств!

Под неприязненным взглядом Распорядителя он выскочил из комнаты, которую делил с пятью слугами, и почти бегом устремился в единственное помещение, где он был предоставлен сам себе.

Да, сегодня утром он ждал от друга последних указаний – отмены или подтверждения.

Только бы не сегодня! – взмолился он неведомо кому, бросая лист со списком на подоконник и доставая из кармана свой ежедневник. – Кто же знал, что у них тут такая загрузка в день бала! И хоть бы кто-нибудь предупредил!

Понимая, как по-детски звучат оправдания, он раскрыл кожаную книжицу на нужной странице. Там, выведенное точным почерком Аластера, стояло всего лишь одно слово: «Да!»

Фрем нервно хохотнул и вырвал страницу, потом он быстро заморозил ведро воды, забытое горничной, и направил весь откат на листик. Тот послушно обуглился, и пепел улетел в раковину.

Не верилось, что все началось! И за окном разгорался день, который войдет в историю Первого Мира!

Фрем сел на крышку унитаза и понял, что сейчас расплачется или закричит или сломает тут что-нибудь. Не магически, а руками. Раз все в силе, значит, у него проблема. Большая, огромная проблема! Он должен подготовиться к прибытию Аластера и Альтаира. Несколько дел, провернуть которые можно было только сегодня, он тщательно распланировал и выверил до минуты, а теперь его план, точный, как часы, летел в тартарары из-за того, что, видите ли, Цесаревне надо будет писать письма и встречать новых дармоедов. Разумеется, сама она этим заниматься не будет и поручит своему помощнику, то есть ему. Что же делать-то?

Глава 2

30.12.2016

Первый мир, княжество Эмбер

47 лет после революции

15.25 (Пятница)

Алиса

«Дева Цвета… божественное воплощение… (зачеркнуто)… Воплощение душ людей… (зачеркнуто)… Воплощение Спиралей большого количества людей…»

Алиса откинулась в кресле, которое запросто можно было использовать вместо трона, если князь Винтер вдруг потеряет свой, и задумалась, глядя в свой «Бортовой журнал».

Она все еще чувствовала прикосновение Девы Цвета! Пусть это создание не было материальным, но волосы помнили радужный ветер ее крыльев, а душа пела о настоящем, великом чуде. Однако описать его словами не было никакой возможности, и бессилие удручало.

И еще одно беспокоило. Этот магический мир только и делал, что разочаровывал, а теперь вдруг взял и преподнес нечто, напоминающее настоящее чудо. Она боялась верить в него!

Директор ее школы, великий герой прошлого, оказался на деле старым ворчливым алкоголиком. Хрустальная мечта детства, магия, больше походила на контрольную по физике, а золотые цветы таили за своими светящимися лепестками нечеловечески-жестокую тайну…

– Откуда мне знать, может, ты тоже множество людей погубила? – прошептала Алиса, глядя на перечеркнутые записи – свои отчаянные попытки поймать словами нечто неуловимое.

Острая, почти осязаемая злоба кольнула в районе сердца. Бортовой журнал вместе с разноцветными писалками полетел в уже собранный рюкзак.

Вот она и увидела проявление настоящей, прекрасной магии. Такой, о какой мечтала в детстве. И что же? Где радость, где искреннее восхищение? Она сидит и гадает, не кроется ли за чудесным видением уродливая изнанка. Что же с ней сталось?

В дверь постучали. От неожиданности Алиса вздрогнула и резко крикнула «Войдите». В княжеском дворце Эмбера всегда четко соблюдали правила приличия, и без разрешения в комнату, которую Алиса вот уже несколько недель называла своей, никто бы не вошел.

На пороге показался Стивен. За его спиной слегка раздраженно и заполошно крутились изумрудно-зеленые Спирали.

Алиса всего лишь испугалась… От стука, который раздался не вовремя, сердце екнуло – с кем не бывает – но потом, совершенно непонятно зачем, Алиса ухватилась за Спирали Стивена. Попала при этом на волокна какой-то привязанности – оказалось, что это любовь самостоятельно чистить обувь... Вот так хобби!

– Госпожа Алиса, вы готовы? Я могу прислать горничных помочь собрать ваши чемоданы.

Бедолага, такой заботливый! Не подозревает, что его Спирали находятся в опасности. Алисе вдруг стало интересно сжать их покрепче – посмотреть, что будет. Лопнут ли они с легким мелодичным звоном или звук будет подобен хрусту сухой ветки?..

Она так испугалась собственных мыслей, что постаралась как можно аккуратнее отпустить нежные волокна. Только бы не повредить! Изо всех сил Алиса вытащила свой разум из того призрачного мира, в котором могла запросто менять людей. Нужно было срочно отвлечься.

– Мои чемоданы?.. Они собраны. – Она легко подняла свой старенький рюкзак.

Стивен возразил:

– Еще ваше бальное платье… Не волнуйтесь, его упаковали в отдельную коробку и отправили в школу на ваше имя.

– Платье? Его же у меня нет! То есть… с утра забрали…

– Разумеется забрали. Чтобы привести в порядок и почистить. Не могли же вы предположить, что княгиня подарила его лишь на вечер?

– Как вы могли подумать, что я могла такое подумать! – возмутилась Алиса, облегчено вздохнув про себя.

– Ну, раз вы уже готовы…

Стивен еще раз с удивлением посмотрел на ее багаж, видимо, подозревая рюкзак в скрытом магическом расширении

– Значит, пора! – Алиса на всякий случай окинула взглядом шикарную комнату, к которой успела привыкнуть.

Стивен, щелкнув, раскрыл золотые карманные часы на длинной цепочке.

– Нам стоит отправиться в порт незамедлительно, чтобы успеть к концу фотосессии юных князей. Позвольте вам помочь. Думаю, мы справимся без лакея.

Алиса позволила Стивену взять свой рюкзак и пошла следом. Тут же, будто издеваясь, над суетливой фигурой воспитателя опять закрутились его Спирали. И если бы взяться за них легко и чуть пониже, то можно было бы найти волокна вечного беспокойства. Оно ведь так мешает Стивену! Вон, уже голова вся седая. С этими обормотами, братьями Винтер, еще и не так поседеешь. Не стоит ли немного помочь?..

Она вдруг поняла, что обдумывает идею на полном серьезе. Стивен – прекрасный человек. За последние недели они по-настоящему подружились. Он спас ее от множества конфузов, обучив основам этого их княжеского этикета, а теперь она смогла бы сделать его жизнь чуть проще. Вот же, нужная бирюзовая жилка, намного толще других.

Однако вечный танец переплетенных волокон выглядел так гармонично! С беспокойством Стивена были связаны множество других ниточек – толстых, тонких, длинных, коротких, тусклых и немного светящихся. Что будет с ними, если порвать эту?

Алисе вдруг представился совершенно другой Стивен: чуть более спокойный, не так быстро краснеющий от возмущения, не бегающий целыми днями за своими подопечными, не проверяющий по десять раз их расписание и не задающий вопрос: «А где ваши носовые платки, юные господа?» Другой Стивен… безразличный.

В ужасе она отпрянула от воспитателя и оттащила от него свои… не руки, но какие-то другие, невидимые потоки, которыми она, оказывается, уже успела охватить его.

Их шаги чеканным эхом разносились по галереям и лестницам, отдаваясь в душе страхом. Что с ней творится?

– Госпожа Алиса, вам нездоровится? – участливо спросил Стивен.

Она мотнула головой, отгоняя липкий мираж.

– Просто уезжать не хочется…

– Понимаю, – воспитатель довольно кивнул, – Эмбер оставляет неизгладимое впечатление.

Вечная ночь и Солнечные цветы, которые свербят в голове, черная фабрика и покалеченные спирали старого князя… Неизгладимых впечатлений тут было хоть отбавляй!