Спорим, я буду хорошим папой?

Спорим, твоя жизнь изменится?

Стас

– Мишаня, ты опустился дальше некуда, – я смотрел, как друг впихивает детское кресло на заднее сиденье моего Инфинити. – Раньше мы баб возили, а сейчас что?

Друг пыхтел, закрепляя изофиксы.

– Сейчас одна из этих баб моя жена, – он разогнулся и вытер пот со лба. – Стас, я тебе безумно благодарен. Без тебя мы бы опоздали на карате.

– И Лена тебя бы прибила, – усмехнулся я, садясь за руль. – Прыгай уже, подкаблучник хренов.

Мишка сел рядом, и мы рванули. Времени до карате оставалось мало, а участь попасться под горячую руку Ленки я не хотел.

– Жениться тебе надо, – друг в пятый раз за последнюю минуту посмотрел на часы.

Я выкрутил руль и обогнал трамвай через две сплошные.

– И не лихач так, – как бабулька запричитал друг, – ладно мы, а с ребенком так ездить не надо.

– Миш, не ной. Семейная жизнь тебя из человека в амебу превратила. Тебе стыдно, и ты хочешь, чтобы страдал не ты один, а еще и я? Нет уж, спасибо, пока могу ходить, буду ходить холостым.

Друг вытянул ноги, сложил руки на груди и медленно растягивая слова произнес:

– У тебя и не получится.

Я даже оторопел. На слабо меня не брали еще со школьных времен, да и любой спор я легко выигрывал. В скорости, ловкости и силе мне не было равных, а споры на девчонок выигрывал быстрее, чем бегал кроссы. Вот уж чего-чего, а женского внимания у меня было хоть отбавляй.

– Что значит не получится?

Мишка, довольный тем, что все-таки задел меня, заулыбался.

– У тебя в приоритете скорость: с одной побегал месяцок, бросил, с другой на Канары свои сгонял, бросил, третья суп пересолила, тут же выставил.

– А что еще с ней делать, если она продукты переводит? – я не понимал, к чему клонит Мишка. – И с чего ты взял, что у меня не получится? Просто запросы у меня высокие, абы какую шалаву к себе в дом запускать не собираюсь.

– Не в этом дело. Семейная жизнь – это про строить. Вот ты можешь дом построить сам? Хотя бы дачный.

– Нафига мне строить дом? Я рабочим заплачу, они построят.

– Вот рабочие за тебя и строят отношения со всеми твоими женщинами.

– Миш, а если она меня бесит? Женщины же такие – сегодня одно, завтра другое, а эти их дни – повеситься же можно.

– Найди ту, которую готов терпеть.

– Скажешь тоже, – фыркнул я и припарковался у детского сада. – Давай, я тебя жду.

– Нет уж, – Мишка подтолкнул меня в плечо, – вылезай, пойдешь со мной. Буду тебя приобщать к азам семейной жизни.

Когда не надо, Мишка бывает упертым. Пришлось вылезать и плестись за ним следом. Детский сад оказался более приличным, чем я себе представлял. На стенах были нарисованы разные герои мультфильмов, на окнах стояли цветы, в углу красовался аквариум с огромной черепахой и разноцветной надписью «Тортилла». Проходившие мимо мамочки держали детей за руки и широко улыбались, оборачиваясь и не сводя с меня восхищенных взглядов. А ничего себе местечко, много интересных экземпляров. Например, вон та – на каблучках и с шикарной прической. Идет перед нами, виляя аппетитными булочками, облаченными в обтягивающее платье, заходит в дверь, куда тут же протискивается Мишка.

– Анна Валентиновна! – растягивается он в улыбке. – Как там Арина?

Девушка оборачивается, и я замираю. Ожидал увидеть привычное надменное выражение зазвездившейся цыпы, но на ее лице играет живая, приятная улыбка.

– Михаил Александрович, берет забирать? Арина сегодня хорошо себя вела, обед съела, а вот в полдник от запеканки отказалась. Рисунки можете посмотреть на столе. А вы за кем?

Она посмотрела на меня, и я тут же пропал в ее голубых глазах.

– Я? Нет, я просто…

– Он со мной, – ухмыльнулся Мишка, сдерживая улыбку.

Девушка ушла в соседнее помещение, а друг толкнул меня в бок.

– Так и знал, что веду тебя в правильном направлении. Вижу, как у тебя челюсть отвалилась.

Из группы выбежала девчушка и кинулась Мишке на шею.

– Папа! Посмотри, у меня сегодня зуб выпал, – она протянула ладошку с белым зубом.

– Покажи дяде Стасу.

– Ой, дядя Стас, смотри.

Она протянула мне ладошку с белым клыком. Я скривился, никогда не любил куски человеческой плоти.

– Убери!

Мишка копался в шкафчике, а к нам снова вышла Анна. Я залюбовался ее стройной фигурой в обтягивающем черном платье. Она, кажется, засмущалась, а мне дико захотелось обладать этой скромняшкой.

– Анна Валентиновна, – Мишка достал ворох одежды и стал натягивать на дочь колготки, – мы с моим другом сейчас обсуждали вопрос семейной жизни. Как вы думаете, можно стать хорошими родителями, если нет опыта?

Она засмеялась, звонко и весело, отчего мне стало тепло и уютно, как в детстве. Я даже заулыбался, чувствуя себя минимум идиотом, максимум – воспитанником ее группы.

Спорим, ты такого не ожидал?

Все несколько дней, пока ждал дня «Х», я жутко нервничал. К своим 35 я не первый раз оставался на ночь у девушек. Но Мишка наотрез отказался говорить, что меня ждет. Единственное, что соизволил сказать, это то, что у нее в доме ребенок, мальчик девяти лет. И то рассказал только после того, как я заявил, что не могу прийти в чужой дома без подарка.

Именно поэтому я уже битый час стоял в магазине игрушек перед витриной с радиоуправляемыми машинками. В таких магазинах я никогда не бывал, поэтому сегодняшний поход для меня в новинку. Но, Господи, сколько же тут всего! Машины, танки, самолеты, вертолеты, коптеры. У меня разбегались глаза, дрожали руки, как у мальчишки. Я хотел все: запустить вертолет, покатать танк, стреляющий пульками и выпускающий дым, погонять по улице гоночный болид. Остановила меня лишь смеющаяся продавщица, которая подошла и протянула огромную коробку с двумя танками на упаковке.

– Лучший вариант, и вы поиграете, и сыну достанется.

И вот я уже стою перед воротами небольшого домика на окраине города. Передо мной аккуратный забор, выстриженный газон и кирпичный домик с белой крышей. Перехватил ручку спортивной сумки с вещами и нажал на звонок. Мелодичная трель, разливающаяся по участку, еще раз заставила подумать, что Анна девушка хоть и активная, но наивная. Ни лая собаки, ни каких-либо других предупреждающих мер. Она открыла практически сразу, смущенно поправила волосы за ухо и отступила на шаг.

– Проходи.

За спиной послышался лязг щеколды, и Анна прошла вперед, показывая дорогу. По неровной дорожке из бетонных камней мы прошли к дому. Она остановилась у двери, но не открыла, а оглядела меня с ног до головы.

– Оцениваешь? – выпятил грудь, поднял подборок. Пусть посмотрит.

– Оцениваю, – кивнула она, но во взгляде совсем не было того животного женского интереса, который я привык видеть. – Карманы закрой на молнию, деньги, ключи и телефон сдай мне.

Ошарашенно посмотрел на нее. Нет, Мишка, конечно, предупреждал, что меня ждет сюрприз, но про неадекватность девушки он точно не говорил.

– Давай быстрее, – она закуталась в кофту, совсем не подходящую для улицы в декабре.

Я отчаянно пытался вспомнить, сколько у меня денег наличными, борясь с чувством пересчитать все перед ней, и нежеланием ее обидеть. Но все же отдал кошелек, телефон и ключи от дома и машины.

– Паспорт и права лучше тоже отдай. На всякий случай, ты у нас человек новый.

Посмотрел ей в глаза пристально и долго. Она меня в секту заманить хочет? Так не на того напала, я не впечатлительный идиот, которого можно обвести вокруг пальца.

– Как хочешь, – пожала она плечами, – остается на твоей совести.

Открыла дверь и вошла в предбанник. Помещение 2х2, не больше. Она сняла кофту и скинула меховые калоши. Я тоже разделся, ожидая, что меня все-таки пригласят внутрь. Но дверь в дом она открыла только тогда, когда я стоял босиком, а входная дверь была закрыта на несколько замков.

– Сашка, Валера, у нас гости.

Я пытался сообразить кто есть кто. По дороге из сада Мишкина Аринка прожужжала мне все уши про Анну Валентиновну и ее Сашку. Из всей болтовни я понял, что это активный мальчика, болтун и шалопай. А вот кто такой Валера, рассказано мне не было.

По лестнице со второго этажа сбежал мальчишка, уставился на меня и прямо спросил:

– Подарки принес?

Статус шалопая подтвержден.

– Давай сначала знакомиться, – я протянул руку, – Стас.

Мальчишка нехотя протянул свою.

– Александр. Так подарки будут?

– Почему ты думаешь, что я пришел с подарками?

– Все Анины ухажеры приходят с подарками. А ты еще и жить напросился, так что подарок должен быть большой. Ты же хочешь, чтобы я себе хорошо вел?

Вот нахал! Был бы это Мишкин сын, сию же минуту уши бы надрал. Но тут нельзя, я же должен стать хорошим папой. А, насколько помню, с надирания ушей хорошие папы не начинают. Я протянул ему коробку с танками, тот осмотрел ее со всех сторон и удовлетворенно кивнул.

– Зачтено. А Валере что принес?

– Если честно, ничего. А что он любит?

– Курицу, – бросил мальчишка, убегая наверх.

– Гриль или наггетсы? – кричал я уже вслед, пытаясь сообразить, что за вкусы у нынешней молодежи.

– Сырую, – раздалось сверху.

Я озадаченно посмотрел на Анну, которая стояла около стены и открывала вмурованный в нее сейф.

– Все твои вещи здесь. Код 24-48. Уходя и приходя обязательно закрывай дверь в предбанник.

– Строго у вас. В предбаннике нет случайно душа из антисептика? – я решил пошутить, потому что обстановка становилась для меня нагнетающей.

– Антисептик вреден животным. А все эти предосторожности нужны от Валеры. Не доверяй ему никогда, даже если он покажется очень милым.

Я прошел за Анной на кухню, поставил коробку с тортом и сел за красиво накрытый стол. Каждое блюдо было накрыто крышкой, а тарелки были прикрыты салфетками.

– Прости, но я ничего не понимаю. Можешь хотя бы объяснить, почему я должен бояться какого-то Валеру. Я, знаешь ли, человек не пугливый.

Спорим, ты меня боишься?

– Енот, – я смотрел, как толстый пушистый зверь выбирается на пол, скребет коготочками по стулу, а потом одним движением взлетает на стол. Анна поймала его за шкирку, и енот повис над столом в паре сантиметров от жареной курицы.

– Никогда. Не доверяй. Валере, – повторила она, глядя мне в глаза. – Тем более спать вам двоим на кухне.

– Это почему еще на кухне?

– Большего не заслужил, – рядом со мной приземлился Сашка. – Все, кто провинился, спят на кухне.

– А енот у вас, – я посмотрел на то, как Анна относит мохнатый комок шерсти, дрыгающий ногами, к клетке, – всегда в провинившихся ходит?

– Ага, – мальчишка протянул руку и схватил кусок огурца с тарелки, – от него даже холодильник закрываем на замок.

Я повернулся и увидел огромный замок, висевший на холодильнике.

– Как вы тут живете?

Мне стало немного неуютно, не такой семейной жизни я хотел, если бы вообще собирался жениться. Но Мишка, будь он неладен, подтолкнул меня на этот спор, теперь придется выкручиваться. Я снова взглянул на Анну. Поразившая меня вчера красота, когда я увидел ее в облегающем платье, в домашней обстановке не исчезла, просто стала какой-то другой. Образ грациозной воспитательницы, которую слушаются все дети, исчез. Зато появилась домашняя легкость, с которой она управлялась и с ребенком, и с домом, и с енотом.

– Аня сказала, мы будем тебя перевоспитывать?

Довольный Сашка подставлял тарелку, куда Анна положила пюре и котлету. Я получил равнозначную порцию и неодобрительный взгляд Анны.

– Рябчиков и фуагра у нас нет. Привыкай к вкусной и здоровой пище на целый месяц.

Я запустил ложку в рот и чуть не замычал от удовольствия. Такого вкусного пюре я давно не ел с тех пор, как последний раз гостил у бабушки на даче. Следом пошла котлета, которую я проглотил за секунду.

– Как у тебя это получается? – я сдержался от того, чтобы как в детстве не облизать тарелку.

– Обычное пюре, – пожала она плечами.

– Аня у нас волшебница, – Сашка вскочил и поставил пустую тарелку в раковину, – она и готовить умеет, и хвосты накрутит, если надо. А ты новенький, посуду мыть тебе.

Парня как ветром сдуло, Анна только покачала головой.

– Ну давай, новенький, пробуй мыть посуду.

Я закатал рукава и подошел к раковине. Этим делом последний раз я занимался как раз в деревне у бабушки, которую я только что вспоминал. Как только появились посудомоечные машины, мать купила себе такую, в придачу прихватив робот-пылесос, стиралку с функцией сушки и горничную с функцией глажки. Я активно пользовался всеми покупками мамы, включая горничную, а вот посуду мыть похоже разучился. Когда моя белоснежная рубашка и брюки были все в пене, Анна надо мной сжалилась.

– Давай помогу, новобранец, – она забрала у меня губку, вручила полотенце и передавала уже намытые тарелки.

– Хотел спросить, а почему Сашка называет тебя Аней, а не мамой?

– Потому что я ему не мама, – она подняла на меня свои голубые глаза и на миг задержалась, – я ему тетя. Сестра умерла при родах, а т.к. жила она далеко, парня скрывала, мы его найти и не смогли. С рождения Сашка живет со мной. Наш дом он называет «Лагерь перевоспитания».

– Меня тоже перевоспитывать будешь?

– Сам напросился. Только вот перевоспитывать тебя поздно, да и мне не выгодно из тебя послушного семьянина делать.

– Это еще почему? Договор был на полное погружение в семейный быт.

– Полное погружение обещаю, – она как-то хитро улыбнулась и передала мне последнюю тарелку, – но ведь свои деньги я получу только если ты не выдержишь месяц. Так что показывает привилегии послушного мужа я показывает не буду, а вот с головой погрузить в бытовую жизнь – пожалуйста.

– Звучит как угроза.

Я смотрел в ее голубые глаза, но не видел там ни смешинки. Она реально ставила меня перед фактом, что не собирается проигрывать пари. Ну что ж, она не первая, кто выставляет мне ультиматум, не первая кто обломает о Стаса Яшина свои зубки. Я натянул на лицо свою фирменную улыбку, которой не раз покорял конкурентов и с ней же на лице съедал их бизнесы.

– Условия были проставлены еще вчера. Так что ничего нового ты мне не открыла. Только вот интересно, почему такая странная сумма?

– Не твое дело.

Она прошла мимо, толкнув плечом. Достала из шкафа одеяло и подушки и кинула на диван.

– Спокойной ночи. Завтра у тебя начнется другая жизнь.

Спорим, ты здесь не выживешь?

Всю ночь мне снилось, что я куда-то бегу, спотыкаюсь, падаю, больно обдираю коленки. Слева на меня набрасывается какой-то туземец, сопит, связывая мне ноги, а потом пытается снять с меня скальп. Я просыпаюсь в диком поту, сажусь и начинаю ощупывать голову. Все волосы взъерошены, спутаны, где-то слиплись, а где-то из них торчат детали от детского конструктора.

– Какого черта! – я вскакиваю с дивана и спотыкаюсь о мохнатое чудовище, развалившееся на полу. – Ты жрешь мои носки?

Я смотрел на енота, без зазрения совести, жующего мои фирменные дорогущие носки с золотым вензелем на голенище.

– А ну отдай, – я рванулся за ним, но это шерстяное чучело было проворнее.

Зажав шнурки в зубах, он опрометью бросился в угол кухни, где исчез под ворохом палок и пакетов, набросанных на полу. Я встал на колени, стал разгребать мусор, матерясь по-страшному, в надежде найти енота и оторвать ему голову.

– Так ты его не найдешь, – за спиной раздался детский голосок. Я обернулся, на ступенях лестницы сидел Сашка и внимательно меня разглядывал. – У него лаз ведет в подвал. Там он хранит все, что успел стащить.

– Где этот подвал?! – рявкнул я, полный решимости найти енота где угодно и чего бы мне это ни стоило.

– Штаны надень, – Сашка повертел пальцем в мою сторону и только тут я сообразил, что стою на полу в не совсем естественной позе в одних трусах.

Вернулся к дивану, на спинку которого вчера повесил брюки, но там их не было. Сашка с лестницы хрюкнул и показал на клетку.

– Посмотри там, Валере нужны новые тряпки для норки.

Желая этому еноту никогда не попадаться мне на глаза, я выгреб все тряпье из клетки, обнаружив среди вороха свои брюки. От чистоты, глянца и наглаженных стрелок не осталось и следа. Да еще и ремень был смачно пожеван, и дырки от зубов вырисовывались по всей длине хаотичным узором. Натянул то, что смог спасти и подошел к большому зеркалу у входа. М-да. В таком виде не в офис, а на свиноферму только идти.

– А где мама? – повернулся я к мальчишке.

– На работе давно, – я посмотрел на часы – 7 утра, – мы сегодня дома вдвоем.

– Что значит вдвоем? Мне на работу нужно идти.

– Не-а, – Сашка просто светился от счастья, – ты сегодня со мной. Ну, не оставишь же ты малолетнего ребенка одного?

– За детьми должна следить женщина, а мужчина должен работать, – я стоял у зеркала, выковыривая жвачку, конструктор и какие-то палочки из своей головы.

– В настоящей семье нет различий между обязанностями мужчины и женщины, особенно, если работают оба. А у тебя ускоренный курс обучения, так что сегодня ты со мной.

Будь неладен этот курс обучения и этот спор. У меня сегодня важная встреча, между прочим, дети в нее ну никак не вписываются. Игра в «бесплатно получи организацию корпоратива» начинает усложняться.

– А один ты не можешь посидеть?

– Я же еще маленький, – сказал Сашка, но через зеркало я увидел эти хитрющие глаза, что веры в его несамостоятельность не было никакой. То есть и мальчишка в игру включился? Что ж, играть, так играть.

– Хорошо, если играем в дочки-матери, то я сегодня работаю на дому. И ты мне помогаешь с уборкой.

– Неет, – лицо Сашки сразу изменилось, – так мы не договаривались.

– Еще как договаривались. Где у вас тут пылесос и тряпка? Займемся уборкой, нужно подготовить кухню к приему очень важных людей.

Пока Сашка ворча доставал пылесос и тряпку для пола, я позвонил в офис и перенес все свои встречи на сегодня сюда. Секретарша Лидочка была удивлена и недовольна, но объяснять свое поведение я не собирался ни ей, ни сотрудникам. Да и что я им скажу, не объяснять же про дурацкий спор с другом?

За два часа мы пропылесосили, убрали мусор, натасканный Валерой, и вымыли пол. Валера наблюдал за нами, высунув наглую мордочку из своего угла. Как только увидел ведро с тряпкой, осторожно вышел и сел около стены.

– Что смотришь? Бери тряпку и помогай, – махнул я еноту.

Тот, будто понял меня с полуслова, осторожно подошел к ведру, выудил оттуда тряпку и принялся тереть ее лапками, а потом возить по полу. Сашка постоянно бурчал, что это эксплуатация детского труда и на такое он не подписывался. Увидев моющего пол Валеру, он забухтел еще больше:

– Предатель! Даже ты соглашаешься на этот рабский труд. Вот пусть енот весь пол и моет.

– Не ворчи, мы уже закончили, – я оглядел кухню. Результат трудов мне нравился. Но тут Валера решил усилить свои старания, сунулся в ведро и опрокинул его. Грязная вода растеклась по всему полу.

– А вот это надо исправлять, – я сурово посмотрел на Сашку, – можешь что-нибудь сделать с енотом, чтобы он не мешался под ногами, когда ко мне придут сотрудники?

Сашка оживился, расцвел, отбросил тряпку в сторону и встал в позу победителя, уперев руки в бока, оставив на шортах отпечатки мокрых ладошек.

– Могу, – с вызовом произнес он, – но что мне за это будет?

– Деловая хватка, – хмыкнул я, – уважаю. А что хочешь?

Сашка смерил меня взглядом, оценивая мои возможности, задумался и выдал:

СПОРИМ, ТЫ В НЕГО ВЛЮБИШЬСЯ?

Анна

– Тетя Аня, – Арина вбежала в группу и обхватила меня за ноги, – как там наш дядя Стас?

Я положила ножницы на стол и повернулась к девочке.

– А что может случиться с дядей Стасом?

– Он же такой, – девочка выпучила глаза, – страшный и опасный. Называет меня маленьким осликом и говорит, что на мне пахать надо. Но вы же его перевоспитаете?

– Для взрослых нет детских садов, потому что их поздно перевоспитывать, – погладила я девчушку по голове, – а тебе пора на музыку.

– Только вы дядю Стаса не сильно воспитывайте, он ведь не специально девочек не любит.

– Что значит не специально?

Мне стало интересно, как можно быть не специально грубым, но Арина уже убежала. Решив не сильно заморачиваться на эту тему (разберемся мы еще с этим Стасом), набрала номер Яны.

– Привет, подруженция! – раздался в трубке веселый голос. – Давай рассказывай, что у тебя там за парень поселился.

– Ян, не кричи ты, – я оглянулась, убедилась, что рядом никого нет, – просто один из папаш поспорил с приятелем, что тот не выдержит семейной жизни и сбежит меньше, чем за месяц.

– А твой профит в чем?

– Если сбежит – оплатит мне поездку к Лизе. Сашка там не был… ну, с того самого дня.

– Ну ничего себе!

На другом конце воцарилась тишина, я уже подумала, что довела подругу до инфаркта своим поступком, но тут Янка гордо заявила:

– Ты молодец! Нечего тебе тихоней сидеть всю жизнь. Таишься, прячешься, вон, про Сашку ни Динка, ни Васька не знают, стыдно, говоришь, лучшим подругам рассказать? А ты такая еще тихоня, как я балерина. И правильно, что выторговала поездку, и то, что мужика в дом привела, может он и уходить не захочет.

Я громко рассмеялась.

– Ну, это ты зря. Нам с Сашкой мужик не нужен, нам поездка к Лизе нужна. Он ее только по фото помнит, а мне стыдно, что денег нет приехать. Да и ты нас знаешь, Сашка с Валерой доведут намного раньше, чем за месяц. Надеюсь, сегодняшний день сильно подорвет его желание оставаться у нас надолго.

– Ты его что, с ребенком одного оставила? С ума сошла, ты ж не знаешь, что это за человек! Не боишься, что он с Сашкой что-нибудь сделает?

– Пфф, бояться я могу только за его здоровье, но оно мне без надобности. А Сашка вместе с Валерой такого жару ему зададут, мало не покажется. Тем более Сашка тоже хочет эту поездку, так что мотивации оторваться по полной у него полно. «Один дома» и «Несносный Денис» нервно курят в сторонке.

– Да уж. Но смотри, месяц твой заканчивается в середине января. Ты, мать, хорошо устроилась, спор со Скоробогатовым у тебя в кармане. Пара фоточек у елки – и ты в шоколаде.

– Ну хоть какой-то плюс будет, – вздохнула я, – у тебя-то с этим как дела? В клуб не зря ходила?

– Не зря, – я прямо почувствовала, как Янка растекается в улыбке, – он такой красивый, здоровенный.

– Военный, что ли?

– Наоборот, то ли бандит, то ли мент, сама не разобралась еще. Ладно, давай, я побежала.

В трубке раздались гудки, а я села около окна. На улице бегали малыши, падал снег, закрывая оставшиеся после недавней оттепели части проталины. В душе немного теплилось беспокойство, за Сашку, за дом. Вдруг Янка права, и он может что-то сделать ребенку? У Сашки же характер еще тот, а Валера и монаха до истерики доведет. Может, я была не права, нужно отказаться от этого дурацкого пари, оставить все как есть?

Да, я мечтала о поездке к Лизе. Сашка тоже грезил этим, поэтому и стал юным натуралистом, как мама, целые дни проводя с животными. Но нет, Янка права, что это я раскисаю? Воспитываю племянника, держу дом, даже Валера меня побаивается, а это чего-то стоит. Сила воли у меня есть, значит, нужно идти к своей мечте. Сашка справится, сдержит оборону. Раз хотел этот Стас семейной жизни, вкусит ее по полной.

Мне неудобств никаких, Сашка вчера вечером заявил, что дядя ему нравится, общий язык должны найти. Да и мне этот Стас тоже приглянулся. Стыдно было признаваться, но было в нем что-то, что отчаянно притягивало. Какая-то сила, говорящая, что он, как Аркадий Паровозов, прилетит и проблемы все решит. Такого мужчину мне и хотелось, потому что решать все и за всех я уже, если честно, подустала.

Да и была в Стасе какая-то загадка, которую я никак не могла понять. Вроде, и смотрел на меня, изучал, разглядывал, но что-то его останавливало, что ли? И эти слова Арины, что не специально дядя Стас такой злой. Что-то там было, и мне, как и любой женщине, хотелось об этом узнать.

До конца рабочего дня я еле досидела, минуя все магазины, пошла прямо домой. Открывая калитку, сердце йокнуло, не было ни разбросанных игрушек на площадке перед домом, ни примятого снега – никто на улицу не выходил. На Сашку не похоже. Да и в доме царила непривычная тишина, странно, что соседи в подозрениях полицию не вызвали, такая тишина в нашем доме говорит о чем-то нехорошем.

Дверь я открыла, медленно повернув ручку. Под ногами сверкнул свежевымытый пол. Еще более подозрительно. Тишину дома нарушала спокойная мужская беседа. Зайдя в кухню, я увидела Стаса и еще какого-то мужчину, сидевших за столом и перебирающих бумаги.

СПОРИМ, Я ПРИГОТОВЛЮ КЛАССНЫЙ УЖИН?

Стас

Я был собой доволен. Даже заключенный контракт на несколько миллионов не радовал так, как этот идеальный порядок. Пять часов мы проработали с начальниками отделов и дизайнерами, готовя новый проект. Наверняка после его выполнения я получу, наконец, одобрение отца.

Смущало одно – выражение лица Анны. Удивление, сменившееся подозрением и недоверием. Не такого я ожидал от уборки, совершенной мужчиной. Идеальной уборки, между прочим.

Быстро выпроводив сотрудника, я стал ждать Анну. Даже вымыл все кружки и приготовил чай на двоих. Уборка уборкой, но семейная жизнь подразумевает не только обязанности и ответственности. Спустилась она довольно быстро, что-то пряча за спиной.

– Ты так здорово все убрал, – глаза хитро улыбались, она подошла ближе и чуть отвела взгляд в сторону, – и за Сашкой присмотрел.

Тут только я вспомнил, что в доме был еще и Сашка. Хороший парень, может занять себя, пока взрослые работают. Не то, что другие дети, которым нужно искать развлечения.

– За то, что ты так классно умеешь смотреть за детьми, тебя ждет ванна с пеной.

– Ух ты, – я оставил чай и подошел к ней, приобнял за талию и стал нашептывать на ушко, удивляясь тому, как у меня все гладко складывается, – не думал, что все так быстро получится, но рад такому повороту событий.

– Все будет даже очень быстро.

Она оттолкнула меня, всучив в руки баллон со строительной пеной.

– Ванна с пеной ждет тебя наверху. А раз ты так хорошо справляешься с домом и детьми, ванну в пене, ребенка в пене и енота в пене отмывать тебе. Поторопись.

Я ошарашенно смотрел на то, как она спокойно подходит к шкафу, открывает замочек, достает бутылку вина и фужер. Романтика, если и будет, то точно не сегодня и не у меня.

Сашку с Валерой я нашел на втором этаже. Из открытой двери раздавался детский заливистый смех. То, что я увидел, не поддавалось никакому описанию. Половина джакузи была залита пеной, рядом валялись пустые баллончики, а Сашка бодро расхаживал по затвердевающей смеси, с каждым шагом увязая в ней все больше. Рядом сидел енот с шапкой из пены и в сапожках из пены, которые успели застыть.

– Твою ж мать! – не выдержал я, выудив ребенка из ванны. – Как ты до такого додумался?

– Просто было скучно, – Сашка смотрел на меня непонимающим взглядом. – Даже Аня пришла и ничего не сказала.

– Уверен, у Ани просто слова закончились, – я с остервенением отрывал пену от Сашкиных ног, тот ойкал и дрыгал ногами.

Осмотрев енота, который на удивление даже не сопротивлялся, я понял, что здесь возможна только эпиляция. Глядя на Сашкину голову, мысли приходили те же. Заглянув в ванный шкафчик, нашел там ножницы, выстриг еноту голову, оголил лапы и хвост. Теперь он выглядел как водяная крыса, попавшаяся на ужин к дикарям, снявшим с нее скальп. С Сашки стянул всю одежду, с ног сбрил остатки пены, которая прилипла намертво. Повторить номер со скальпом не решился, поэтому выстриг те клочки волос, на которые попала пена, и в таком виде отправил вниз к Ане. На ванну даже смотреть не стал, придется покупать им новую.

Аня оглядела Сашку, повертела в разные стороны. Тот попытался нажаловаться, что он в таком виде не сможет пойти в школу, но получил строгий ответ:

– Сам виноват.

Потом ее взгляд перекочевал на меня.

– Ванна с меня, я уже понял. Для того, чтобы искупить вину, готов приготовить ужин.

– А он еще не готов? – Анна подняла брови, вопросительно глядя на меня.

– Я работал, между прочим.

– Я, между прочим, тоже.

– Да понял я, – прошел к холодильнику и открыл морозилку, – мне уже Сашка прочитал лекцию про совместные обязанности.

Порылся в морозилке в надежде найти что-то быстро приготовляемое, нашел пакет с палочками, достал его, открыл, взял сковородку, чтобы высыпать туда содержимое.

– Сейчас будет шикарный ужин.

Аня в ужасе распахнула глаза, а Сашка и вовсе заверещал.

– Не двигайся, – прошипела Аня, медленно подходя ко мне.

– Да что не так-то? Сейчас быстро пожарю и будем ужинать. Вижу, что ты с работы голодная и злая.

Я включил огонь, налил масло, но тут Аня выхватила у меня пакет в последний момент.

– Это не еда, это палочники.

Я сложил руки на груди, у меня масло закипает, а она ужин не дает приготовить.

– Вижу, что палочки. Они какие-то особенные, на праздник?

– Не палочки, дубина ты, а палочники. Насекомые такие.

Сашка дрожащими руками взял пакет и разложил на столе. Только тогда, когда он стал вынимать и раскладывать их на столе, я заметил, что эти палочки с длинными крючковатыми ногами.

– Зачем вы храните их в морозилке? – уставился я на них двоих.

– Палочники в живой природе замерзают зимой и оттаивают, когда приходит тепло. Дома мы их кладем в морозилку.

– Сумасшедший дом какой-то, – скривился я. – Там же продукты рядом, мне теперь нормальная еда в горло не полезет.