Спорим, я тебя добью(сь)?

Глава 1

Юля

Пять лет спустя

— Доброе утро, милый, — ласково шепчу я, целуя любимого в макушку.

Тот сладко потягивается и улыбается, но просыпаться вовсе не спешит.

— Ну же, родной… Вставай, — принимаюсь щекотать Марка, знаю, что этот прием точно сработает. — Иначе мы с тобой опоздаем…

Сынок тут же начинает извиваться подо мной и громко смеяться.

— Мам… Ай… Ну хватит… Можно ещё пять минуток поспать? Пожааалуйста… — мой соня корчит гримасу, схожую с котом из мультфильма Шрек.

— Маркуш, ты же знаешь… Маме нужно на работу.

Заметив расстройство в глазах сыночка, решаю немного его подбодрить:

— Но если ты прямо сейчас встанешь со своей постели и съешь всю порцию каши, то я обещаю забрать тебя сегодня пораньше!

И этот прием срабатывает. Сынок, словно пружинка, спрыгивает с кровати и встает на ноги.

Распахиваю шторы и любуюсь видом на город, который открывается мне с двенадцатого этажа. Мягкое весеннее солнце освещает землю своими теплыми лучами. Пение птиц ласкает слух. Деревья цветут и распускают свои молодые зеленые листья. Жизнь прекрасна.

Да, она очень сильно изменилась за эти пять лет. У меня есть все то, о чем я только могла мечтать.

Уютная квартира, хоть и съемная. Любимая работа, на которую я каждый день хожу с удовольствием. Совсем скоро я закончу магистратуру с красным дипломом. И самое главное - мой любимый сынок, без которого моя жизнь не была бы такой яркой и красочной.

Мы с Марком садимся за стол и принимаемся вместе завтракать.

Сынок, на миг о чем-то задумавшись, хмурит брови. Затем бросает на меня тоскливый взгляд.

— Мам, сегодня мы будем делать поделки для пап…

Едва ли не давлюсь чаем, прекрасно понимая, почему сын грустит. Черт.

— А мне снова придется дарить ее тебе, — Марк поджимает губки, лениво ковыряя кашу.

— И я всё равно буду очень рада такому подарку, — натужно улыбаюсь, стараясь не думать о том, что могу быть виновата в том, что у сына нет отца. Точнее, он есть. Но его судьба мне неизвестна.

Ладно. Вру.

Он скоро женится на Полине. Подсмотрела в соцсетях. Да-да, на той самой мерзкой дряни, которая в свое время изрядно пыталась подпортить мою жизнь. Надо же… Столько лет прошло, а они все равно вместе.

А я…

Я была всего лишь игрушкой. Денежным призом, который пытался выиграть Дэн и, видимо, получил его.

Невольно взмахиваю головой, пытаясь отогнать ненужные мысли. Зачем я об этом думаю?

Я сильная. Знаю это. И нам с сыном прекрасно живется вдвоем.

— Хорошо. Мне все равно его больше некому дарить, — глухо отзывается малыш, и моё сердце сжимается от боли. Он уже даже не спрашивает, где его отец и почему его нет с нами. Мой смышленый мальчик, кажется, уже все прекрасно понимает.

Взглянув на часы, понимаю, что время поджимает. Поэтому мы с сыном бегом направляемся в садик, благо, что он находится рядом с домом.

— Хорошего дня. Я тебя очень люблю, — целую родного в щечку, и моё четырехлетнее чудо обнимает меня своими худенькими ручками. Хочу отдать ему всю себя. Компенсировать ему отсутствие важных людей в жизни, такие как отец, бабушка, дедушка…

Он очень нужен мне. Я хочу, чтобы Марк всегда знал, что я его никогда не предам, как это со мной в свое время сделал один человек.

— Я тебя тоже, мамочка. Ты у меня самая лучшая, — его маленькая ладошка на моей щеке, как прикосновение ангела. Серые глаза, точная копия его глаз, смотрят на меня с такой любовью, что сердце сжимается от сладкой боли. Каждый день – это напоминание о нем. О Дэне. Невозможно смотреть на эту маленькую копию и не вспоминать оригинал, не чувствовать фантомное прикосновение его рук, не слышать его голос.

За эти годы я научилась жить с этой болью, она стала частью меня, как шрам на сердце. Говорят, время лечит. Возможно. Но шрам остался. Он напоминает о себе каждый раз, когда я вижу Марка, когда ловлю в его взгляде отголосок того, кого я когда-то любила.

— До встречи, — ещё раз обнимаю сыночка и бегом спешу на остановку. О личном авто я пока что мечтаю, но ничего, все ещё впереди. Главное, что моей зарплаты хватает, чтобы мы с сыном жили достойно.

Низовка, барак, та жизнь – все это позади, как страшный сон. Я возродилась из пепла, стала той Юлей, которой всегда мечтала быть. Доказала себе, что все возможно, если есть желание. И мой сын, моя маленькая мотивация, был со мной рядом все это время.

Даже с пустым, безжизненным сердцем, которое, казалось, умерло вместе с моей любовью, я смогла найти силы жить. А когда родился Марк… Я поняла, что любовь к ребенку – это дар, самое настоящее чудо. Мое сердце, казалось, треснувшее пополам, вновь наполнилось теплом. Вот он, мой самый главный мужчина в жизни.

Иногда мне хочется, чтобы Марк полностью вытеснил из моего сердца образ своего отца. Но… Сердцу не прикажешь. Я живу с этой двойственностью – люблю и ненавижу отца своего ребенка одновременно. Люблю за то, что он подарил мне Марка, ненавижу за ту боль, которую он мне причинил. Эта любовь и ненависть переплелись во мне, как два ядовитых плюща, душащих меня изнутри. Иногда я чувствую, что задыхаюсь от этих противоречивых эмоций.

Каждый взгляд Марка – это как удар под дых. Он так похож на Дэна, что у меня перехватывает дыхание. И в этот момент я чувствую, как старая рана начинает кровоточить. Воспоминания накрывают, как цунами, смывая все на своем пути. Я помню его улыбку, его прикосновения, его слова… И боль становится невыносимой.

Почему он так поступил со мной? Почему так жестоко воспользовался моими чувствами? Эти вопросы мучают меня годами, и я не могу найти на них ответа. Я пытаюсь забыть его, вычеркнуть из своей жизни, но не могу. Он – отец моего сына, часть моей истории, часть меня самой. И эта часть отравляет мне жизнь, как яд, медленно, но верно разъедающий мою душу. Но я справлюсь. Потому что я всегда была сильной. Пускай внутри меня бушует буря, я никогда никому об этом не скажу. Я всегда буду улыбаться, что бы ни случилось.

Глава 2

Юля

— Доброе утро, Юлия Алексеевна, — в холле меня встречает охранник, добродушный мужчина лет пятидесяти пяти с милой улыбкой.

— Доброе утро, Петр Аркадьевич, — жизнерадостно отвечаю в ответ.

Холл «Chronos Tech» каждый раз встречает меня атмосферой футуристичной элегантности. Высокий потолок, уходящий ввысь, создает ощущение простора и бесконечности, которую усиливают огромные панорамные окна, открывающие захватывающий вид на город. Стены, отделанные белоснежными панелями с мягкой подсветкой, плавно перетекают в полированный пол из светло-серого мрамора, создавая ощущение невесомости и чистоты.

«Chronos Tech» – молодая, но амбициозная компания, занимающаяся разработкой инновационных решений в области квантовых вычислений. Вместе с ней мы создаем будущее, разрабатывая алгоритмы и программное обеспечение, способные решать задачи, недоступные для обычных компьютеров. От моделирования сложных химических процессов до создания новых лекарств и материалов – возможности квантовых вычислений кажутся безграничными. И я, несмотря на свой юный возраст – всего двадцать три года и незаконченную магистратуру – уже являюсь неотъемлемой частью этой команды. Несмотря на свою молодость, я уже успела завоевать уважение коллег благодаря своему блестящему уму и неутомимой работоспособности.

Однажды я пришла сюда на учебную практику. Уже тогда на меня обратил внимание владелец компании - Роман Сергеевич.

Несмотря на свой солидный возраст и должность гендиректора, мужчина невероятно легок в общении, добр, всегда относится к любой ситуации с пониманием и справедлив к своим сотрудникам. Он невероятен. Это я поняла ещё тогда, когда проходила практику. Я бы никогда не подумала, что в таком огромном коллективе может быть такая позитивная атмосфера.

И… Случилось чудо. Роман Сергеевич, оценив мой труд и знания, позвал меня присоединиться к их команде на постоянной основе, даже несмотря на ещё неоконченную магистратуру. Как я тогда прыгала от счастья… Казалось, что в тот момент я вытянула счастливый билет. Я добилась своей цели, даже несмотря на то, что забрала в свое время документы из элитной академии, уехала в другой город и поступила в обычный университет. Это ещё раз доказывает мне, что я сделала правильный выбор.

— Привет, Юль, — в офисе меня встречают мои коллеги. Татьяна Антоновна и Елизавета Петровна. Обе девушки на десять лет старше меня, но мне и с ними удалось найти общий язык. В этом коллективе я самая юная, но несмотря на это, коллеги общаются со мной наравне. И это безумно приятно.

— Доброе утро, — с яркой улыбкой отзываюсь я, усаживаясь за свое рабочее место. Включаю компьютер, уже готовая приступить к рабочим задачам. И вдруг на мой телефон раздается звонок. От Романа Сергеевича.

— Юленька Алексеевна, — мягко протягивает он, с самого начала называя меня именно так, в уменьшительно-ласкательной форме. Поначалу меня это забавляло, но спустя время я к этому привыкла.

— Доброе утро, Роман Сергеевич. Чем могу быть полезна? — бодро отзываюсь я, четко выделяя каждое слово.

— Поднимись, пожалуйста, в мой кабинет.

— Да, конечно, сейчас буду.

Встаю с рабочего места и направлюсь в кабинет гендиректора. Думаю, раз он позвал меня к себе, значит, это что-то важное. Тонкие шпильки моих элегантных туфель звонко отбиваются о серую, начищенную до блеска, плитку. Люблю этот звук. Пускай туфли ужасно неудобные, но на каблуках я чувствую себя в сто раз увереннее, нежели без них. Не знаю, как это работает, наверное, это мои личные заскоки.

Подойдя к кабинету Романа Сергеевича, поправляю свой строгий черный брючный костюм, прочищаю горло и выпрямляю спину.

Постучав в дверь, слышу бодрое:

— Войдите!

Дергаю ручку двери, медленно входя в кабинет директора.

— Роман Сергеевич, доброе утро. Пришла, как вы и просили.

Наблюдаю, как директор находится в кабинете не один. Спиной ко мне сидит ещё какой-то мужчина. Облик до боли знаком, но я ссылаю это на больную фантазию, которая все эти годы пыталась отыскать его в каждом прохожем.

— Юленька, доброе утро, — роман Сергеевич растягивает на губах лучезарную улыбку.

И его собеседник, сидящий напротив, оборачивается в мою сторону.

Наши взгляды сталкиваются…

Мир взрывается. Удар в солнечное сплетение. Сердце останавливается. Кажется, наступает неминуемая гибель. Но спустя несколько секунд оно оживает. Начинает бешено колотиться в груди, словно на адреналине. Воздух исчезает из легких. Перед глазами плывет.

— Дэн… — это проклятое имя само по себе срывается с губ, хриплый шепот, полный боли и недоумения. Меня словно окатили ледяной водой. Ноги подкашиваются. Мысли разлетаются, как осколки разбитого стекла. Он. Здесь. Этого не может быть…

Благо, что оба мужчины не обращают внимания на мой несуразный отклик. Роман Сергеевич так точно. А Дэн… Лишь делает вид, что не услышал. Но глаза выдают обратное. Понимаю это по его серому холодному взгляду, где, кажется, все еще жива его мальчишеская издевательская ухмылка. Он словно по новой надо мной усмехается.

— Юлия Алексеевна, познакомьтесь, — слова Романа Сергеевича звучат как приговор. — Это Денис Андреевич - ваш новый руководитель.

Глава 3

Юля

Это какой-то кошмарный сон! Хочется закричать, убежать, спрятаться. Но я застываю на месте, как статуя, не в силах пошевелиться.

Внутри все переворачивается. Старая рана, которую я так старательно залечивала все эти годы, вновь открывается, кровоточит, пульсирует болью. Предательство, брошенность, одиночество… Все эти чувства накатывают с новой силой, захлестывая меня с головой. Как он мог? Появиться здесь, в моей жизни, после всего, что было? Что он задумал? Может ли это быть случайностью или мерзавец пришел сюда нарочно?!

Комната начинает вращаться. Мне нужно… Мне нужно уйти. Сейчас же.

Но я не могу.

— Приятно познакомиться, Юлия Алексеевна, — медленно цедит Дэн, не отрывая от меня острого взгляда. Его голос, медленный, вязкий, словно яд, разливается по венам.

Делает вид, что меня не знает. Хорошо. Значит, и я буду придерживаться той же тактики.

Лучше бы мы и в самом деле не знали друг друга. Никогда.

Дэн…

Он остался в прошлом. Теперь передо мной сидит Денис Андреевич. Мой новый, мать его, руководитель.

Хуже просто и быть не может.

Как? Как он меня нашел? В другом городе?

«Он узнает о сыне…»

Эта мысль подобно молнии поражает меня, выбивая почву из-под ног. Стремительно тону в зыбучих песках, понимая, что моя тайна рано или поздно откроется. Он узнает. Данные о сыне есть в моем личном деле. Это конец.

— М-мне т-тоже, Денис Андреевич, — глотаю слова, по итогу выходит какое-то жалкое мычание. Сердце в груди так мощно бьется, что я ничего больше не слышу, кроме этих оглушающих ударов.

Роман Сергеевич что-то говорит, но я не слышу, лишь вижу его движущиеся губы.

Сама же только и делаю, что сверлю отчаянным взглядом свой кошмар из прошлого.

Нет, нет, нет… Он не должен узнать о Марке. Я не позволю…

— Что ж, дорогие. Надеюсь, вы быстро найдете общий язык и будете работать слаженно, — наконец могу расслышать голос директора, безмятежный, не подозревающий о бушующем между нами урагане. Это отчаянная борьба взглядами. Кажется, идет битва на смерть, потому что мы впиваемся такими кровожадными взглядами, что если бы не присутствие гендиректора, мы бы попросту поубивали друг друга.

— Несомненно, Роман Сергеевич, — отзывается первым Дэн. И его слова звучат с явным сарказмом.

Черт возьми, никак не могу привыкнуть называть его по-новому.

Сработаемся. Ага. Сейчас для меня это не представляется возможным. Думаю, бывший думает также.

Так и стою посреди кабинета, словно в тупике оказалась. В ловушке. Переминаюсь с ноги на ногу. Не знаю куда себя деть. Провалиться сквозь землю хочется.

Ноги дрожат. Колени подкашиваются.

Прилагаю кучу усилий, чтобы устоять на месте. Чувствую, как от сильного напряжения ноют мышцы.

Украдкой рассматриваю Дэна. Дениса Андреевича.

Нужно привыкать к новым реалиям. У меня нет выхода. Я не могу уволиться. Эта работа очень важна для меня. Я не могу сдаться. Не имею права.

Теперь он - всего лишь мой руководитель. Только рабочие отношения. Никакого прошлого. Ничего личного.

Как же он изменился. За эти пять лет он ещё более возмужал. Из юного хулиганского парня он превратился в настоящего мужчину.

Широкие плечи обтягивает дорогой пиджак, подчеркивая атлетическую фигуру. Русые волосы, которые он раньше носил длинными, теперь аккуратно подстрижены, открывая высокий лоб. Резкие, мужественные черты лица, загорелая кожа. Но главное – глаза. Те же пронзительные серые глаза, которые когда-то смотрели на меня с любовью… А теперь – с холодным, изучающим выражением. В их глубине мелькает что-то незнакомое… Жесткость, расчетливость. И еще… Тень боли? Или мне показалось?

Точно, показалось. Ему плевать. Всегда было и есть сейчас.

В меру пухлые губы сжаты в ровную линию. Он выглядит уверенным, властным, успешным. И этот его новый образ пугает меня еще больше, чем юношеская дерзость пятилетней давности.

— Я могу… Идти? — голос искажает дрожь. Никак не могу придать ему строгость и уверенность. Просто нет на это сил. Мной правит шок.

— Да, Юленька, — кивает Роман Сергеевич, одаривая меня своей фирменной довольной улыбкой.

Сдержанно киваю в ответ.

— Юль, постойте! — тормозит он меня, и я стараюсь смотреть исключительно на мужчину, игнорируя притягательный и в то же время устрашающий облик бывшего. — Сегодня состоится важное собрание в конференц-зале. Есть один вопрос. Помнишь, та самая задача? Нам понадобится ваша помощь, — лукаво подмигивает мужчина, и я судорожно киваю в ответ. Я уже не впервые даю подсказки и вношу свежий взгляд на поставленные задачи. Почему-то складывается ощущение, что Роман Сергеевич хочет продемонстрировать мои навыки и знания Денису. Андреевичу.

Что ж, я готова. Принимаю вызов. Потому что бывший буравит меня таким недоверчивым взглядом, словно сомневается в моей компетенции.

«Я с удовольствием утру тебе нос…» - мысленно посылаю ему в ответ. Его взгляд хитро сужается, он словно понял мой посыл.

— Хорошо, Роман Сергеевич. Я вас поняла, — деловито отвечаю я, смягчив голос и деликатно улыбнувшись директору.

— Замечательно. А теперь можете идти.

Воспринимаю эту фразу как зеленый свет.

Разворачиваюсь и почти бегу. Захлопываю дверь, ноги ватные. Чувствую, как умираю. Заново. Каждый шаг – пытка. Нужно держаться. Ради Марка. Ради себя. Он – просто руководитель. Прошлое – в прошлом. Но как пережить эту встречу? Как работать с ним бок о бок, каждый день видя его глаза? Сердце сжимается от боли и страха. И ведь это только начало.

Глава 4

Юля

В конференц-зале «Chronos Tech» царит напряженная тишина. Роман Сергеевич нервно постукивает пальцами по столу, хмуро глядя на сложную формулу, выведенную на огромном интерактивном дисплее. Рядом с ним, с таким же озадаченным видом, стоит Дэ… Денис Андреевич.

Стараюсь не смотреть на него. Пытаюсь абстрагироваться от облика бывшего и представить, что его здесь нет.

Но взгляд так или иначе стремится в его сторону.

Бесполезно. Магнит какой-то. Тянет, притягивает, не дает покоя.

Это невозможно. Как я могу работать в такой обстановке?!

Моя голова забита только мыслями о нем. И страхом. Страхом, что однажды все раскроется. Что тогда будет?

Боже… Зачем он снова появился в моей жизни? Спустя столько лет?

Бред. Абсурд. И что самое ужасное, я чувствую себя заложницей ситуации. Интересно, он думает также?

Сердце зашкаливает в бешеном ритме. Пульс отбивает чечетку в висках. Бах-бах-бах. Оглушительный барабанный бой. Закусываю губу, почти до крови. Металлический привкус во рту – странное, извращенное удовлетворение. Зажмуриваюсь на секунду, пытаясь болью заглушить панику, сосредоточиться. Нужно работать. Надо…

— Дорогие коллеги! — начинает Роман Сергеевич, обращаясь ко всем присутствующим. — Мы с Денисом Андреевичем уже несколько часов бьемся над этой задачей – оптимизацией ключевого алгоритма квантовых вычислений, но безуспешно.

Я сижу за столом совсем рядом, молча наблюдая за ними.

А ещё вижу невооруженным взглядом, как весомая доля представительниц женского пола в нашем коллективе откровенно пялятся на Дэна!

Дениса Андреевича. Черт. Могу я его хотя бы в своих мыслях звать Дэн? Почему нет? Никто же не узнает…

Пфф… Даже Елизавета Петровна и Татьяна Антоновна туда же! И обе замужем, между прочим. Как им не стыдно?!

Сложные чувства бушуют внутри – смесь неловкости, раздражения, даже, мать его, ревности!

Жгучая, обжигающая, ненавистная ревность. К нему. К прошлому. К тому, чего больше нет.

Но вместе с этим – профессиональный азарт. Озарение. Вспышка. Точно!

Я узнаю этот алгоритм. Это была модифицированная версия того, над которым я не так давно работала в университете, во время написания своей магистерской диссертации.

— Похоже, мы зашли в тупик, — тяжело вздыхает Роман Сергеевич, бросая беглый взгляд в мою сторону.

И тут… В меня острым лезвием впивается взгляд бывшего. Ледяная сталь обжигает.

– Есть идеи, Юлия Алексеевна? Свежий взгляд иногда бывает очень полезен, — выдает он с очевидной лишь мне издевкой.

В его глазах читается смесь скепсиса и… Чего-то еще, что не сразу получается разобрать. Гордость? Сожаление?

Глубоко вздыхаю, прогоняя прочь эмоции. Сейчас не время для личных переживаний. Работа. Только работа.

— Я думаю, проблема в неправильной интерпретации квантовой суперпозиции в третьем блоке, — спокойно начинаю я, подходя к дисплею. Голос слегка подрагивает. Снова кусаю губу, которая на протяжении собрания уже успела превратиться в месиво. Зато помогает.

— Если использовать подход, основанный на принципе неопределенности Гейзенберга…

Быстрыми движениями начинаю вносить изменения в формулу, уверенно объясняя свои действия. Роман Сергеевич и Денис внимательно следят за мной, их лица постепенно светлеют. И если Роман Сергеевич смотрит на меня с неподдельным восторгом, то лицо Дэна искажается в ступоре. Хмурится, а смотрит так, словно не верит, что я смогла.

— …и таким образом, мы можем значительно увеличить эффективность вычислений, — заканчиваю свои мысли, отходя от дисплея.

В зале повисает тишина. Роман Сергеевич, не скрывая своего восхищения, поощряет меня взглядом.

— Блестяще, Юлия Алексеевна! Просто блестяще! Вы в очередной раз превзошли саму себя. И нас, в том числе, — директор бросает беззлобный смешок, и его подхватывают некоторые из коллег.

Денис молчит, но я вижу, как его лицо застыло в удивлении. Он явно не ожидал от меня такого.

И это доставляет мне особое удовольствие. Я не только решила сложную задачу, но и утерла нос своему бывшему, доказав ему, на что способна. Я справилась, мерзавец. Видишь? Я сильная. Без тебя.

— Спасибо, Роман Сергеевич. Рада стараться, — коротко отвечаю я, растянув на губах деликатную улыбку. Стараюсь не смотреть на Дениса. Внутри ликует чувство победы, гораздо более сладкое, чем я бы могла себе представить. И дело не только в решенной задаче.

Пусть знает, подонок, что я не пальцем деланная. Надо будет, укушу его так больно и сильно, что всю его самоуверенность как ветром сдует.

Сажусь на свое место, сцепляю руки перед собой. Собрание какое-то время ещё продолжается, а я только и слышу свое сбившееся дыхание и чувствую на плече тяжесть его взгляда.

Что ж… Только что я положила начало битве. Простой она не будет. Но я по жизни борец. Мне не привыкать. Даже если теперь моим противником будет тот, который однажды меня уже уничтожил. Даже если это будет ОН.

Глава 5

Денис

— Видишь? Я же говорил тебе, эта девушка просто ходячий компьютер. Очень ценный кадр, — украдкой шепчет мне Роман Сергеевич - мой гендиректор и родной дядя по совместительству.

Именно поэтому я и оказался здесь, в этом месте. Мать настояла, мол, не придется начинать все с нуля, а у дядьки как раз очень вовремя пустовало место руководителя. Вот меня и пристроили сюда. Думал, что если уеду в другой город, станет легче дышать.

Ха. Как бы не так.

Случайности не случайности.

Далеко не случайны…

Я смотрю на Джули, девушку из прошлого, которая, словно призрак, молча исчезла из моей жизни, оставив на сердце глубокий рубец. Очень глубокий. До сих пор саднит, сука. Едва увидел её. Едва наши взгляды встретились. Думал помру. Но каким-то чудом сумел сохранить самообладание. Мол, мне плевать. Прошло куча времени, меня больше не волнует.

Волнует, ещё как волнует…

Потому что старая рана открылась вновь. Когда Пашка и его уроды избили меня, пару дней вообще не соображал, то отключался, то приходил в себя.

Затем началось следствие, полиция, все дела. Хотел наказать этого гандона. Но его предки тоже ведь не простыми людьми были. Отец испугался за свою депутатскую репутацию и не захотел огласки. По итогу родители Паши тупо забошляли бабок моим, а этому уроду впаяли условку.

Вот и всё наказание.

И зол я был на него даже не потому, что живого места на мне не оставил. А потому что разлучил меня с НЕЙ.

И на неё злюсь. Пиздец как. Потому что послушала этого ублюдка, поверила ему. И я виноват, знаю. Но я готов был исправить свою ошибку, попросить прощения, объясниться. Потому что любил всем сердцем и был готов сделать все, что угодно, лишь бы вернуть её. Но она не дала мне такого шанса. Она просто исчезла из моей жизни, словно никогда и не было.

Когда вернулся в академию, узнал, что документы забрала. Домой к ней приезжал, мать не в курсах была.

По соцсетям пытался выследить. Все тщетно. Номер недоступен.

Я долго пытался. Бился в закрытые ворота. А потом понял одну вещь…

Джули сделала свой выбор.

И я, каюсь, тупо опустил руки. Потому что если бы она хотела меня выслушать…

Если бы хоть немного бы засомневалась…

Она бы это сделала.

И сейчас я вижу, что бывшая просто решила начать все с нуля.

Без меня.

Оставила свой убогий барак. Выбилась в люди. У неё получилось это сделать. Я даже в какой-то степени рад за неё. Это было бы здорово, если бы не было так больно.

Я думал, что все живое во мне сдохло, но оказывается нет, живее всех живых. Наверное, поэтому так сильно жжет в груди.

— Так что тебе повезло, Дэнчик, — задорно ухмыляется дядька, пока все сотрудники неспешно встают со своих мест и выходят из зала. — В твоих руках самый настоящий алмаз. Найдешь верный подход, через пару лет этот алмаз станет самым, что ни на есть, бриллиантом.

Знал бы дядька, как неоднозначно звучат его слова.

Все могло быть иначе.

Но одна маленькая ошибка перечеркнуло все.

Гордая, независимая, сильная. Была, есть и будет такой.

А я… Чувствую безумную тягу к ней. Но слишком много воды утекло. Слишком… Поздно. Наверное. Пять лет внушительный срок. Я скоро женюсь на другой. Не особо горю желанием, больше приходить родителей. Мол, подходящая партия. А мне похер. Есть кто-то рядом и ладно. Есть кого трахать, и хорошо. Главное, чтобы никто больше не терзал мою душу.

Не терзал. До сего момента. Появилась Юля и все полетело к хуям.

У неё тоже, наверняка, жизнь уже и без меня налажена. Смотрит как на врага народа. Помнит. Все помнит.

Но это все осталось там, когда мы были молодыми студентами. Сейчас мы оба изменились. Новая жизнь. И так уж сложилось, что мы теперь связаны общей работой.

Сложное испытание предстоит. Выстоять бы, не сломаться. Но что-то внутри уже надломилось.

Потому что все гребаное собрание я с неё глаз отвести не могу. Пиздец, какая красивая стала. Женственная, утонченная. Деловой костюм, каблуки, сдержанный макияж, укладка. Казалось, ничего общего с той Джули, которую я знал пять лет назад. Лишь глаза. Те самые колдовские янтарные глаза, которые раньше согревали меня своей теплотой, теперь излучают лишь арктический холод.

— Спасибо, дядь Ром, — сдавленно выдаю я. Пока никто не слышит, могу обращаться к дядьке по-свойски. Благодарю его искренне, в самом-то деле. Пускай шоковое состояние ещё не до конца отпустило, я, бля, какого-то хера рад, что она рядом.

Острых ощущений, видимо, захотелось. Мазохистом себя почувствовал. Видимо, надо разорвать сердце в мясо, чтобы вообще ничего не чувствовать больше. Именно в тот момент я смогу спокойно работать бок о бок со своей бывшей. Если он наступит, конечно.

Толпа работников лениво выходит из конференц-зала, он остается практически пуст. Но дядька нарочно тормозит Юлю.

Она равняется с нами.

Снова глаза в глаза. Поражение всех жизненно важных органов. Волна убийственного тока сжимает тело. Зависаю некоторое время. На ней. На прошлом.

— Юленька, отдельное спасибо за решение задачи. Ты, как и всегда, была на высоте, — деликатно произносит дядька, сверля бывшую довольной улыбкой. И что это вообще за обращение такое?! Юленька?! Мы что, в детском саду находимся?

Не понимаю, почему меня это так злит. Будь эта самая Юленька какой-то левой девчонкой, вообще наплевал бы, пусть хоть трахает её у себя на столе.

Но здесь зарождается какая-то нездоровая ревность, хоть умом я и понимаю, что дядька в два раза её старше и у него жена с тремя детьми дома ждёт. Просто манера у него общения такая. Знаю его хорошо. Все детство рядом с ним провел.

Но все равно бесит. Бесит!

Так близко. Но такая далекая и чужая, что хочется пучок волос на башке вырвать.

Самообладание, Дэн. Помни про самообладание.

— Благодарю, Роман Сергеевич. Я просто делаю свою работу, — будничным тоном отзывается Юля, одаривая дядьку кокетливой улыбкой. Сучка. На меня даже внимания не обращает. Словно меня и нет. Невидимка. Гребаный призрак из прошлого.

Глава 6

Денис

— Дениска, ты ведь уже почти женатый человек. Глаз на Юленьку положил? — дядя сверлит меня хитрым разоблачающим прищуром. Его слова попадают точно в цель, вызывая неприятное жжение где-то под ребрами.

— Причем здесь это? — прочищаю горло, делаю максимально непринужденный вид. Мол, он ошибается. Пытаюсь изобразить удивление, но получается плохо. Черт, он слишком хорошо меня знает.

— При том, Дэнчик. Я же вижу, как ты смотришь на неё. Глаз не сводишь, — проницательность дяди удивительна. Или это я просто херово скрываю свои настоящие эмоции? Все эти годы я думал, что похоронил чувства к Юле глубоко внутри, замуровал их за семью печатями. Но, видимо, достаточно было увидеть ее снова, чтобы все эти тщательно возведенные стены рухнули в одночасье.

Знал бы он нашу с Джули предысторию, раскусил бы ещё быстрее.

— Тебе показалось, — сухо бурчу я, жалея о том, что задал ему этот вопрос. Зачем? Какая разница, как она живет? Где? С кем?

Прошло куча времени. Это все уже не важно.

Я сам себе враг. Пытаюсь сделать ещё больнее. Что мне дадут новые факты из её жизни? Ничего. Если я узнаю, что у неё кто-то есть, этот факт сведет меня с ума. Хотя, если честно, я и так схожу с ума от одной мысли о том, что она может быть счастлива… Без меня.

«А сам лучше?» — ехидничает подсознание.

«Как думаешь, какова будет её реакция, если узнает, на ком ты жениться собираешься?»

Вот и нахера мне эта свадьба сдалась, спрашивается? Для кого? Для чего? Совершить крупную сделку, обеспечив родителям выгодное слияние капиталов? Стать еще одной пешкой в их бесконечной игре за власть и деньги?

Я ведь понимаю, что не люблю Полину. Да, она удобная. Не делает мне мозг. Почти. А если и начнет делать, то один мой рык, и она сразу же затыкается. В постели огонек. Мордашка симпатичная.

Фигура зачетная. Идеальная картинка для обложки журнала. Кукла.

Но это же все не то. Это всего лишь красивая обертка, внутри которой нет ничего. Одна пустота. Холодная, бездушная пустота.

Другое дело Юля. С ней у меня срывало крышу. Сердце работало с перебоями. Дыхание сбивалось. Каждый взгляд, каждое прикосновение – словно удар током. Лишь с ней я ощутил, что такое настоящая любовь. Жаль, что ненадолго.

Все так быстро закончилось, что я даже сам не успел понять, было это наяву или Джули была лишь приятным сном, который к утру растворился словно туман.

— Ладно, показалось, так показалось, — ехидничает дядька, лукаво улыбаясь. Не верит мне. Да и похер.

— Я всего лишь хотел поближе узнать свою подчиненную. Удивлен ее талантом и знаниями в столь молодом возрасте. Только и всего, — предпринимаю жалкую попытку оправдаться, и в то же время понимаю, что я могу обманывать кого угодно, но только не себя. Эти слова звучат фальшиво даже для моих собственных ушей.

— Таких, как Юля, попробуй ещё поискать. Удивительная девушка. Вот только глаза грустные. Тоже заметил? — слова дяди подобны удару исподтишка. Нервно закашливаюсь, ощущая, как в груди что-то жжет. Грустные? Почему грустные?

— С чего ты взял? — будничным тоном задаю вопрос, а сам же пытаюсь нащупать почву. Мне нужно знать больше. Мне необходимо понять, что с ней произошло за эти годы.

— Не знаю. Просто я хорошо чувствую людей, ты же знаешь, — дядя Рома переводит на меня все тот же разоблачительный взгляд и снова неоднозначно подмигивает.

— Ты думаешь, что она несчастна? — выдаю с натугой, пытаясь найти общую связь с нашим расставанием. А что если она до сих пор меня не забыла? Эта мысль, как слабый лучик надежды, пробивается сквозь туман отчаяния.

«Тогда она бы не ушла… Тогда бы дала знать о себе за все пять лет…» — холодный голос разума тут же гасит эту зародившуюся надежду.

— Что? Оу, нет, ты что, — отмахивается дядя, усмехаясь. — Как она может быть несчастна, если у неё сынок маленький растет. В одиночку растит его, между прочим. Представляешь? Поразительно просто, Дэн. С малышом на руках закончить университет, получить красный диплом. Не каждый так сможет, далеко не каждый.

Что?!

Воздух становится густым и тяжелым, словно меня накрыло невидимой волной.

В голове пусто, мысли разлетаются, как осколки разбитого стекла.

Хорошо, что я сижу. Иначе, боюсь, не смог бы устоять на месте от такой ошеломительной новости.

Сын…

Маленький сын…

— Сколько ему лет? — первый вопрос слетает с губ. Дрожащими руками открываю бутылку с водой, залпом осушая ровно половину.

— Этого я не знаю, Дэнчик, — пожимает плечами дядя. — Это я так сказал, чтобы ты имел ввиду. Иногда Юля ходит на больничные, но в таких случаях помогает нам удаленно.

Тело сковывает льдом. Тяжело держать себя в руках. Меня трясет. Не пойму почему. Как будто этот мальчик может быть моим.

Но…

Прошло пять лет, Дэн!

Пять, мать его, лет.

Все, что угодно могло произойти за этот срок.

А я как маразматик вбил себе в голову, будто бы этот мальчик мог быть моим сыном. Нет. Бред.

Юля бы сказала. Тогда бы она не ушла.

Она бы сказала о ребенке. Ведь он мог бы стать нашим шансом. Сердце снова простреливает тупая ноющая боль, едва я представляю, что все могло быть по-другому.

Нет. Джули не такая. Она бы ни за что не стала скрывать от меня собственного ребенка.

Глава 7

Юля

После крышесносной встречи с Дэном, сосредоточиться на работе получается крайне трудно. Особенно над тем вагоном задач, которые он мне прислал по электронке.

Гад.

А я ведь обещала сыночку, что заберу его сегодня пораньше. Черт. Похоже, не получится. Сердце больно сжимается, ведь он расстроится. Ещё и эта поделка для пап…

Марк итак с утра из-за этого тосковал.

Может, бросить как есть и уйти? Думаю, бывший и сам прекрасно понимает, что такое количество работы нереально выполнить за день. А я, между прочим, не собираюсь лезть из кожи вон только ради того, чтобы ущемить его самолюбие и власть.

Ничего страшного. Дела подождут. Доделаю завтра.

Может быть, своим непослушанием я даже ещё больше разозлю бывшего, нежели если бы сделала все в срок. Грех не воспользоваться такой возможностью.

— Надо же, такой красавчик. Молодой, перспективный. И уже руководитель, — мои мысли перебивают восхищенные разговоры коллег, которые после собрания все никак не уймутся.

Так и хочется вставить свое слово. Что кто-то, такие как я, например, роют носом землю, чтобы чего-то добиться, а кому-то, таким, как Дэн, достаточно иметь богатого папочку с должностью депутата, чтобы достичь высот в жизни. Бесит.

— Жаль, что женится скоро, — обреченно вздыхает Елизавета Петровна, я же бросаю на неё косой взгляд. Эти слова так или иначе задевают. Как бы я ни пыталась на них не реагировать, сердце больно сжимается лишь от одной мысли, что он принадлежит другой. Той, которую до сих пор ненавижу. Воспоминания о её мерзком характере даже спустя пять лет не притупились. Уверена, что сейчас все только ухудшилось.

— Лиз, ты так-то и сама замужем, — подстегивает ее Татьяна Антоновна, и ее губы искажаются в усмешке.

— И что? Помечтать нельзя что ли? — хмыкает Елизавета с непринужденным видом.

— Юлька, ты здорово его удивила. Видела, как он пялился на тебя все собрание? Он наверняка не ожидал, что ты сможешь решить эту задачу…. — включается в беседу Татьяна.

Не испытываю большого желания мусолить эту тему с коллегами. Поэтому делаю вид, что мне все равно.

— Нет, не заметила ничего такого, — пожимаю плечами, уткнувшись в экран монитора.

— Вот ты железная леди. Неужели он тебя никак не зацепил?

Пфф… Так и хочется ответить, что ещё как зацепил.

Большой минус женского коллектива — наличие сплетен и безудержные разговоры, переходящие личные границы.

Будь это не Дэн, я бы, может, подключилась.

Но здесь тема запретная. Даже язык не повернется обсуждать бывшего с коллегами.

— Нет, — сухо отвечаю я ответ. — Всего лишь смазливое личико и глубоко завышенное самолюбие. Думаете, этого достаточно, чтобы обратить внимание на мужчину? Иногда за красивой внешностью скрывается поганая сущность, — холодно отвечаю я, а самой так и хочется добавить ещё:

«Я лично проверяла!»

Татьяна и Елизавета молча переглядываются друг с другом и замолкают. Похоже, мой ответ их удовлетворил. Или, может, они считают меня странной. Плевать. Главное, что наконец воцаряется долгожданная рабочая тишина.

Когда наступает четыре вечера, обнаруживаю, что выполнила примерно семьдесят процентов той работы, которую взвалил на мои плечи бывший.

Остальную часть доделаю завтра после обеда и лично вручу ему в руки. Пусть только попробует вякнуть.

До конца рабочего дня остается полчаса, и я решаю вызвать такси, чтобы быстрее можно было добраться до детского сада. Роман Сергеевич иногда разрешает мне уходить с рабочего места немного раньше, так как в час пик в городе образуются дикие пробки.

В общем, с легкой сердцем и без всякого чувства вины ухожу с работы. Благо, что с Денисом Андреевичем мы больше не пересекались.

Но осадок от нашей встречи до сих пор горьким комом стоит в горле.

Выйдя за пределы офиса, чувствую себя так, словно с меня оковы сняли. Теперь некогда любимое место кажется тесной душной клеткой.

Но я стараюсь не думать об этом. Завтра… Когда я снова здесь окажусь, я обязательно об этом подумаю. Но не сейчас. Сейчас мне навстречу бежит моё маленькое солнышко.

— Мааама! Ты пришла, — довольный возглас сына греет душу.

— Я же обещала, малыш, — уверенно отвечаю я, целуя его в щечку.

Далее мы с малышом идем домой, по пути мы покупаем его любимые сладости, а вечер проводим как обычно - играем и много разговариваем.

Все было бы хорошо, если бы душу так сильно не терзал мой бывший. Его появление подобно мощному цунами - сбило с ног, и я никак не могу оправиться.

Всю ночь верчусь в постели…

Снятся какие-то странные сны. Дэн. Наше прошлое. Ночной клуб, где я впервые пела ему песню. Та самая ночь, когда он принудил Пашу поучаствовать в споре.

Наша ночь, проведенная у реки.

Его взгляд. Голос. Тепло его кожи. Сладкий поцелуй. Мягкие губы.

Все происходит будто бы наяву.

Резко подрываюсь в постели, услышав, как меня зовёт сын.

На коже выступил пот. Волосы прилипли к щекам. Тяжело и часто дышу, ощущая, как сердце бешено скачет в груди.

Боже… Приснится же такое!

Встряхиваю головой, пытаясь прогнать настойчивые воспоминания ото сна. Мурашки расползаются по коже. Чувствую себя странно.

— Мам… — бледное личико Марка заставляет сердце сжаться в тревоге.

— У меня головка болит…

Трогаю лоб сыночка. Черт. Горячий…

— Милый, кажется, ты заболел.

— Это значит, что я не пойду в садик? — глаза сына загораются в надежде.

— Нет, родной. Будем лечиться, — горько вздыхаю я, прижимая его горячее тельце к себе.

С одной стороны, как минимум, неделю, я не увижу бывшего. Это даже хорошо.

С другой, мне же нужно, вроде как, предупредить его о том, что я ухожу на больничный.

Черт. Дэн ведь потом, рано или поздно, узнает, что болела не я, а мой ребенок.

Ладно. Подумаю об этом позже.

Утром напишу сообщение Роману Сергеевичу о том, что ухожу на больничный.

Глава 8

Юля

На следующий день…

Дэн не заставил себя долго ждать. Едва на часах перевалило за восемь утра, как от него тут же пришло сообщение.

Как я поняла, что это Дэн? Очень просто.

На аватарке стоит его общее фото с Полиной. Она ярко улыбается и с блаженно прикрытыми глазами целует его в щеку. Лицо Дэна, в свою очередь, не выражает никаких эмоций. Будто бы ему плевать. Даже если бы его чудище целовало, он бы также ровно стоял.

Понимаю, что слишком долго зависаю на фотографии. Сердце щемит тоска. Ревность подкрадывается незаметно. Душит меня своими липкими противными лапами. Какая мне вообще разница? Да пусть хоть голые стоят. Вообще плевать.

Почти.

Ночь была тяжелой. Ощущаю себя безумно уставшей, будто бы и не спала вовсе. Я каждый час бегала к Марку в комнату, трогала его лоб и переживала, что температура будет расти ещё выше.

Под утро психанула и забрала сына к себе, чтобы поспать хоть пару часов.

И сейчас, наблюдая сообщение с наездом от бывшего, чувствую, как внутри растет раздражение.

«Юлия Алексеевна, о своём отсутствии на рабочем месте, вы, в первую очередь, должны были предупредить меня. И да, вы так и не выполнили мои задания, срок закончился ещё вчера вечером, но вы решили наплевать на это и уйти с работы на полчаса раньше.»

Да кем ты себя возомнил?! Гад.

Черт. Роман Сергеевич наверняка уже сказал ему о том, что я ушла на больничный из-за сына. Или скоро скажет.

Надеюсь, у бывшего подонка не возникнет лишних мыслей. Мало ли, с кем я могла встречаться на протяжении пяти лет.

А возраст сына… Откуда он узнает? Только если заглянет в личное дело.

Но я не думаю, что ему есть до этого дело.

У него вон, своя Полина есть. Пусть с ней разбирается, а в мою жизнь не лезет.

Бросаю взгляд на спящего сыночка. Целую его в щечку и тихонько выхожу из комнаты.

— Да пошел ты! — выйдя в коридор, шиплю я. Будто бы бывший меня услышит.

Судорожно обдумываю ответ. Как бы так написать, чтобы поставить мерзавца на место?!

Вхожу в кухню. Запускаю кофемашину, иначе усну на ходу.

Сажусь за стол и начинаю с ярым усилиями тыкать пальцами по клавишам.

«И вам доброе утро, Денис Андреевич. Во-первых, я предупредила о своем отсутствии Романа Сергеевича и считаю, что этого более, чем достаточно. Во-вторых, вы нагрузили меня работой сверхурочно, и я не успела выполнить всего лишь ее малую часть, чем займусь сегодня, работая удаленно из дома. Поэтому совершенно не понимаю вашего наезда. Оставшуюся часть работы вышлю по почте, когда будет готово. Желаю хорошего дня.»

Перечитав свою тираду несколько раз, удовлетворительно киваю и нажимаю отправить. Черт. Не слишком ли длинное сообщение получилось?

Но уже поздно. Потому что едва я его отправляю, на экране высвечиваются две синие галочки. Как будто бы бывший только и делает, что сидит над телефоном и ждёт моего ответа.

Спустя несколько секунд над его номером возникает карандашик.

Сижу, затаив дыхание. Чувствую, как меня потряхивает. Аж сердце замирает.

Кофе…

Какой там кофе. Я уже и забыла за него. У меня важная переписка с бывшим.

Стоп. Рабочая переписка. Вот. Так будет правильнее.

Ещё и печатает гад, так долго. Словно нарочно меня истязает! Чувствую, как нервы натягиваются до предела.

И в ответ приходит всего лишь короткое:

«Ок.»

И все?

Пфф… Сдаете позиции, Денис Андреевич. Я думала, в ответ мне сейчас придет такое же объемное сообщение с очередной порцией претензий.

Но следом приходит ещё одно сообщение:

«Желаю вашему сыну скорейшего выздоровления.»

И вот тут я чуть со стула не падаю.

Хотя, чему я удивляюсь? Я ведь знала, что рано или поздно правда о сыне вскроется. Получилось это, конечно, быстрее, чем я предполагала, но что поделать.

Решаю не оставлять такой жест внимания без ответа.

Пишу короткое «Спасибо» и на этом наш диалог с Дэном сходит на нет.

Даже какое-то облегчение ощущаю. Бывший узнал, что у меня есть ребенок. Фух. Как хорошо.

Аж дышать стало проще.

Не думаю, что он будет проводить слежку и донимать меня пустыми вопросами о том, чей это ребенок и т.д.

У каждого из нас своя жизнь. Так ведь?

Правильно.

И вообще, в свидетельстве о рождении, в графе отец стоит прочерк. Лишь отчество… Черт. Копия свидетельства о рождении сына есть в моем личном деле.

Вот же засада!

От досады стукаю ладонями по столу.

Пытаюсь себя успокоить тем, что отчество ещё ни о чем не говорит. Может быть, мой следующий парень был его тезкой.

Вспоминаю о кофе лишь тогда, когда сынок просыпается и прижимается ко мне горячим тельцем. Черт, снова поднялась температура. Сердце болит и переживает за малыша. Лучше бы я сама болела, чем смотрела на муки своей крохи.

Чтобы не бросать Марка дома одного, заказываю домой доставку продуктов и лекарств. Пообещала сыночку приготовить его любимую запеканку и суп с лапшой.

Курьер задерживается. Ладно. Укладываю сына в кровать, даю нужные лекарства, чтобы сбить температуру.

Далее решаю подготовить те продукты, которые у меня есть.

Затем раздается звонок в дверь.

Ну наконец-то!

Спешу забрать свой заказ, распахиваю дверь, даже не спросив, кто там и не взглянув в глазок.

Очень зря.

Увидев перед собой бывшего, аж на секунду равновесие теряю.

Нет… У меня явно глюки. Ведь вместо него здесь должен стоять человек в яркой зелено-оранжевой жилетке и с кучей сумок в руках.

А стоит он.

Что происходит?

Шок настолько сильный, что первые секунды я нахожусь в прострации. Смотрю на Дэна. Он смотрит на меня.

Сердце в груди совершает кульбит. Становится больно. Черт. Едва заметно морщусь, ощутив, как в ребрах ощутимо покалывает.

Прочищаю горло. Нельзя терять лицо. Делаю вид, что удивлена его приходу, но не боюсь. И плевать, что меня трясет так, будто сквозь тело мощные разряды тока раз за разом проходят.

Глава 9

Денис

Из окна десятого этажа наблюдаю знакомый силуэт. Смотрю на время. Юля, видимо, решила пораньше сбежать с работы. Ай-ай-ай, как нехорошо.

Об этом нужно было предупредить своего руководителя. Но бывшая решила таким способом показать свой протест. Ладно.

Какого-то хера сам срываюсь с места. Ноги сами несут, клянусь. Не дожидаясь лифта, бегу вниз, едва не сталкивая с лестницы проходящих мимо меня сотрудников компании.

Что-то подсказывает мне, что нужно проследить за ней. Я должен это сделать. Чтобы убедиться. Чтобы понять, что её сын не похож на меня и успокоиться. Жить дальше. Вряд ли получится, но попытаться стоит.

Предчувствие, звенящее натянутой струной, заставляет действовать импульсивно. Бросаюсь к своей машине, заводя мотор с резким рывком. Юля уже садится в такси. Выруливаю следом, сердце бешено колотится в груди, адреналин пульсирует в висках. Я держусь на почтительном расстоянии, лавируя в потоке машин, стараясь не упустить из виду желтый огонек такси. Мысли роятся в голове, каждая новая версия развития событий вызывает еще больший узел напряжения внизу живота.

Дорога кажется бесконечной. Стиснув зубы, слежу за каждым поворотом, каждым маневром такси. Наконец, машина останавливается у детского сада. Юля выходит из машины, направляясь к воротам. Я останавливаюсь на противоположной стороне улицы, прячась за припаркованным фургоном.

Сердце замирает. Из ворот садика выходит маленький мальчик, Юля держит его за руку. Расстояние довольно большое, поэтому я не могу хорошо рассмотреть ребенка. Между ними снуют родители с детьми, загораживая обзор.

Я вижу лишь невысокую фигурку в яркой толстовке, светлые волосы, которые Юля ласково треплет.

Она так нежно ему улыбается. Столько любви и ласки в её глазах. Когда-то она и на меня так смотрела. Пока я, идиот, все это не похерил.

Что-то в походке мальчика, в том, как он держит Юлю за руку, вызывает внутри странное, щемящее чувство.

Интуиция кричит, что это мой сын. Но сомнения, как ядовитый плющ, опять начинают душить надежду. И подобраться ближе не смогу. Боюсь спалиться. Черт! От испытываемой досады стучу кулаками по рулю.

Кажется, эта слежка ещё сильнее завела меня в тупик. Юля с ребенком заходят в магазин, проводя там какое-то время.

Я же продолжаю сидеть в авто, нервно потирая подбородок.

Нужно узнать. Необходимо. Иначе я сойду с ума. Я уже чувствую, как крышак подтекать начинает.

А что если завтра прямо и спросить её в лоб? Ответит ли?

Ну да, конечно. Прям так и скажет, да, Дэн, это твой сын, которого я какого-то хера все эти пять лет скрывала от тебя.

Нет. Надо действовать по-другому.

Со свистом шин срываюсь с места.

Лучше подойти к этому делу более серьезно. И осторожно. Чтобы не спугнуть.

Ночь сплю херово. Какие-то сны снятся странные. Она снится. Ублюдок Пашка. Обрывки прошлого, её голос словно зовёт меня куда-то. Словно знак какой-то. Как напоминание о том, что нихера моё прошлое не отпустило меня. До сих пор. Вцепилось в глотку острыми когтями и душит, сука, не давая спокойно жить.

Еду на работу. Полина все утро названивает. Не кайф общаться с ней сейчас.

Мы договорились о том, что я перееду первым. Обживусь какое-то время, войду в режим, освоюсь на работе. А следом она присоединится. И понимаю, в общем-то, что совершенно ее не жду. Наоборот, хочется оттянуть момент ее приезда как можно дольше.

Состояние разбитое. Ночь что спал, что не спал. Усталость давит в плечи.

Захожу в свой кабинет. Включаю комп.

Жду… Какого-то хрена жду, что она придет. Зайдёт в кабинет, принесет свои выполненные задачи. Мы поговорим. Хотя бы о работе. Я услышу её голос…

Но спустя буквально полчаса ничего не происходит, и я начинаю злиться. Захожу в кабинет к дядьке.

— Привет. Что-то Юли не видно, не слышно, — сходу бросаю я, и дядя тут же впивается в меня хитрым прищуром.

— Она тебя не предупредила? — хмыкает он. — У неё сын заболел. Ушла на больничный.

Нет, блять! Не предупредила! Потому что я, видимо, пустое место для неё. Раздражение накатывает волной. Сжимаю кулаки до побелевших костяшек. Поджимаю губы. Не подаю виду. Дядька сканирует меня взглядом. Пытается понять, что я чувствую.

Пишу ей сообщение с наездом, мол, какого хрена. Так сказать, пытаюсь напомнить о себе.

И вот тут мне на глаза попадаются личные дела сотрудников, стоящие у дяди Ромы на отдельной полке.

Подхожу ближе, нахожу знакомую фамилию «Лихачёва Ю.А.»

— Я погляжу, не против? — бросаю будничным тоном. Дядька медленно кивает в согласии, делая вид, что занят работой, а сам палит исподтишка, кожей чувствую.

Юля в ответ целый рассказ мне строчит. Мол, гендиректора предупредила, задачи почти все сделала… Понял уже, что палец в рот не клади, тут же откусит. Я ей слово, она мне сразу десять.

Достаю папку. Внимательно её изучаю.

Сердце падает в пятки, когда я нахожу копию свидетельства о рождении её сына.

Лихачёв Марк Денисович…

Дата рождения двадцать пятого мая… На следующий год после того, как она ушла. Спустя восемь месяцев, после того, как она ушла…

Меня словно током прошибает. Грудь сдавливает железным обручем, воздух исчезает из легких. Дышать не могу. В горле словно ком застрял, першит, жжет. Голова идет кругом.

«Желаю скорейшего выздоровления вашему сыну.»

В голове, как вспышка молнии, все оборванные ниточки соединяются воедино. Разум кричит, бьет в набат: «Это твой сын! Твой!»

Сомнений нет. Я должен увидеть его. Сейчас же. Иначе просто сойду с ума.

Запоминаю адрес, который нахожу следом.

— Дядь, отъеду на пару часов. Очень надо, — бросаю заплетающимся языком. Поймав его растерянный взгляд, вылетаю из кабинета.

Лечу как угорелый к бывшей. Где живет мой сын. Скорее всего мой. Хотя сколько можно сомневаться? Думаю, когда я его увижу, точно все пойму. Эта встреча… Она решит все. Уверен, она разделит мою жизнь на до и после.

Глава 10

Денис

Сердце колотится где-то в горле, грохочет, как отбойный молоток. Ладони вспотели, приходится вытирать их о брюки.

Стою перед дверью ее квартиры, рука занесена, чтобы постучать, но замирает в воздухе. Волнуюсь, пиздец как. А вдруг она не откроет? А вдруг…

Нет. Хватит сомнений. Резко стучу. Один раз. Второй. Третий.

Даже если не откроет, я буду тарабанить так, что всех соседей на уши поставлю. Не уйду, пока не увижу его.

На удивление, дверь открывается довольно быстро. На пороге стоит Юля в домашних брюках и футболке. На голове растрепанный пучок. Такая милая, уютная.

На лице шок, растерянность. Не ожидала меня здесь увидеть. Заводит ладони за спину, пытается скрыть дрожь.

За ее спиной вижу узкий коридор, дальше — проход в небольшую, похоже, кухню. Стены коридора увешаны фотографиями в рамках – пейзажи, какие-то котики, но детских лиц не видно.

— Что ты тут делаешь? — спрашивает она, голос срывается на шепот.

— Я хочу его увидеть, — говорю решительно, стараясь, чтобы мой голос звучал твердо, уверенно, хотя внутри все переворачивается от волнения.

Меня трясет. В груди что-то сжимается.

— Кого? — невинно хлопает глазами, растягивая на губах измученную улыбку. Нервно зачесываю волосы, провожу ладонью вдоль лица.

— Сына. Моего сына.

В этот момент нас прерывает курьер. Теперь ясно, почему Юля открыла мне дверь. Повезло так повезло, ничего не скажешь. Приехал бы пятью минутами позже, рисковал до конца дня биться лбом о закрытую дверь.

Мужчина ставит пакеты с покупками в коридор, и я, воспользовавшись моментом, проскакиваю в него и закрываю за собой дверь. В нос ударяет запах ванили и еще чего-то неуловимо знакомого, домашнего, родного. Пристально смотрю на бывшую. Даю ей понять, что мой настрой она хер собьет.

— Нет никакого твоего сына, — едко усмехается она, отшагивая назад. Но глаза ее бегают, губы дрожат. Вижу, как она нервничает. Она врет.

— Не лги мне, — требовательно рычу я, медленно двигаясь в её сторону. Юля, сжав зубы, смотрит на меня так, словно убить хочет. И если бы в её руках сейчас был пистолет, она бы обязательно в меня выстрелила.

— Уходи, Дэн! — шипит она, пытаясь вытолкнуть меня за дверь, но я крепко стою на ногах. Током прошибло, едва она назвала меня так, как называла раньше. — Уходи, пока я полицию не вызвала!

— Полицией решила меня напугать? Серьезно? — усмехаюсь я, с губ срывается нервный свист. — Не уйду, пока его не увижу.

— Ты не имеешь права! — кричит она, голос срывается на визг.

— А ты имеешь право скрывать от меня собственного сына?!

— С чего ты взял, что он твой?! — лицо искажается злобой. Но, сука, ей даже злость к лицу.

— Так докажи тогда, что он не мой. Просто покажи мне его, — растягиваю губы в горькой ухмылке.

— Мой сын болеет! Какого черта я должна его тревожить? Просто потому, что тебе в голову стукнуло, что он может быть твоим? А ты не слишком много о себе возомнил?! Думаешь, ты один мужик на свете? — ухмыляется она, всем своим видом показывая, как сильно ей хочется зацепить меня.

— Думаешь, после тебя у меня никого не было?

— Ты родила его спустя восемь месяцев после того, как исчезла, — выдаю немаловажный фактор, и как бы Юля не пыталась блефовать, не выйдет.

— Это ни о чем не говорит, дорогой, — откровенно язвит, и её взгляд жалит, словно яд. — Переспала с первым встречным. Такой вариант не рассматривал?!

— Ты бы этого не сделала.

— С чего ты так уверен?! — ее голос срывается то на крик, то на шепот. Движения рваные, судорожные. Грудь ходуном ходит. Как бы ни старалась, не получается держаться каменной скалой. Физиологию не обманешь.

— Тогда почему ты так волнуешься? — смотрю на нее в упор, разоблачая все ее глупые попытки держать меня в дураках. — Я ж не идиот, Юль. Все понимаю.

— Ничего ты не понимаешь, ясно?! — вскрикивает она, дергаясь, как натянутая струна.

— Не усложняй все. Я просто хочу увидеть Марка, — стараюсь говорить спокойно, хотя внутри все кипит и терпение уже на исходе.

— Ни. За. Что, — четко выделяет каждое слово, едва ли не перекрывая своей грудью узкий проем коридора.

Да, с ней просто никогда не было. Чему я удивляюсь.

Делаю шумный выдох, не зная, с какой стороны к ней подъехать. Не буду же я действовать силой? Хотя, кто его знает, если не останется вариантов, возможно и придется.

— Уходи. Тебя работа ждёт. И меня тоже, — бросает она ледяным тоном, голос безжизненный, пустой.

— Нет. Ни. За. Что, — возвращаю ей ее же слова, вкладывая в них всю свою злобу и отчаяние. Мы как два разъяренных быка, готовых сцепиться рогами. Никто не собирается уступать.

— Послушай… — Юля с силой трет виски, ее плечи опущены, она выглядит измученной. Начинает метаться по узкому коридору, как загнанный зверь. Мой взгляд цепляется за детские кроссовки в углу. Такие маленькие, синие с оранжевыми полосками… Сердце сжимается от боли. Если это мой сын… Боже, я не знаю, как это вынесу.

— Давай сделаем тест-ДНК, м? Как тебе идея? — перебиваю ее резким тоном, прожигаю взглядом. Знаю, что она откажется. Будет юлить, выкручиваться.

— Кто тебе разрешит его делать?!

Ну вот, я же говорил.

— Мам… А кто к нам пришел? — вдруг раздается тоненький детский голосок.

И тут… Из коридора, ведущего в комнаты, выходит мальчик. Маленький, худенький, с огромными серыми глазами. Моими глазами.

Мир вокруг замирает. Воздух становится густым, вязким. Дышать трудно. Тест? Какой, к черту, тест?! Все понятно без слов. Это он. Мой сын.

В груди что-то взрывается. Смесь боли, счастья, гнева, раскаяния… Все чувства сплетаются в один тугой, невыносимый узел. Пять лет… Пять проклятых лет!

Юля стоит, словно громом пораженная. Лицо белое, как мел, глаза расширены от ужаса. Она понимает, что все кончено. Ее ложь раскрыта.

Смотрю на сына, не в силах отвести взгляд. Он мнется, прячется за Юлину ногу, смотрит на меня с опаской. В его глазах – тот же страх, что и у нее.