Старьёвщик

Старьёвщик

Парень достал из кармана телефон, чтобы проверить правильность маршрута. Всё верно: тот же дом, та же улица. Вот сейчас пройдёт до светофора и повернёт направо во двор. А там немного останется. Проходя по облепленному листьями бульвару, он мысленно крутил адрес. Сам же при этом себя ругал, что занимает голову не повторением речи, не моделированием ситуации, а зацикливанием на едва полезной информации. Ещё пару раз произнесёт – и уже не забудет.

В попытке побороть мандраж, он оглядывал улицу. Важно оценить инфраструктуру района не только по карте, но и вживую, своими глазами. Поскольку это часть работы, волнение понемногу скрывалось.

Вот и дома по улице с нужным названием. Дом «3» – как «Три мушкетёра». Буква «А» – как первая в его имени. А вот за номером квартиры пришлось вновь обратиться к телефону. Затем звонок в домофон и нервное молчание.

– Это Алексей. Из агентства…
– Да-да, проходите, – перебил женский голос.

Алексей поправил рюкзак на плече и вошёл в подъезд.
Внутренний специалист не утихал. Стоило пройти железную дверь, как включился анализ благоустроенности дома. В целом обыкновенный первый этаж ненового здания. С постройки, то есть, с начала девяностых, несколько раз перекрашивали стены и привели косметический ремонт, если можно так сказать. Из нового – что действительно неплохо – современный лифт. Помимо лёгкой сырости в воздухе, неприятных запахов не обнаружено. Уже неплохие новости. "Добавить к описанию". А пока оставлял заметки, женский голос сообщил, что довёз до нужного этажа, и открылся лифт.

У входа в тамбур ожидала женщина за сорок. Тёмно-синяя хлопчатобумажная рубаха туго застёгнута в области талии. Волосы стрижены коротко, в свете лампочки блеснула седина. Глаза сверкали не меньше. Она улыбалась, но парню казалось ехидным столь напускное проявление дружелюбия.

– Здрасте-здрасте! Алексей, да? Я Марина. Вы проходите-проходите. В конце коридора слева.

Звуки замка, с которыми запиралась дверь позади, отбросили волнение. Главное держаться профессионально и действовать чётко согласно скрипту. Его всему научили, он знает, что говорить и умеет отметать возражения. "Нужно лишь произвести правильное впечатление и убедительно провести презентацию," – думал он, протискиваясь мимо нагромождения старых вещей и мебели.

Только что же там первое по скрипту?

Не успел вспомнить, как рука протянулась к нему с приветствием, стоило войти, наконец, в квартиру. Мужчина с виду немного моложе и стройнее представился Михаилом. Серый свитер с высоким воротником, небритость и тяжёлый взгляд навеяли ассоциацию с Хемингуэем на знаменитом фото. После рукопожатия неЭрнест сел обратно на диван.

Причитая о погоде и шутя о лифтах, объявляющих этаж, Алексей снимал шапку, шарф и вешал куртку. Он помнил, что при помощи неформального общения создаётся дружественная атмосфера. Так клиенты временно забудут о деле и представят, что к ним пришёл всего лишь гость, а не агент. Марина поддерживала беседу, что парень счёл за маленькую победу. И мысленно понадеялся, что именно она собственник квартиры.

Подыскивая ручку в рюкзаке, молодой специалист продолжал безуспешно вспоминать первый пункт и не знал с чего начать. Надев бахилы на новые туфли, прижал к телу планшет и в итоге начал с фразы, что случайно вспомнилась из обучения.

– Ну что, хвалитесь своими хоромами!

Надо сказать, должной реакции она не вызвала. Марина, правда, усмехнулась, но это уже не стоило спешить записывать как очко в свою пользу. Показалось, что женщина попросту смешливая.

– Чем хвалиться? Раз комната, два комната (она же кухня). Лоджия и совмещённый туалет. Вот те и все хоромы. Всё, чем наградили. Хлама, как видите, до ушей зарыться хватит!

В этом она не соврала. Единственная комната заставлена настолько, что при и без того малом метраже воспринималась гардеробом или ванной комнатой. Советский шифоньер тёмный, покрыт лаком и забит вещами до того, что не закрывались дверцы. На резном столе под цвет стояла лампа, коробка и стопки постельного белья. Двуспальная кровать в углу аккуратно застелена, но хранила подушки разных размеров и пустые деревянные вешалки. На стене висела акустическая гитара с походным названием. Над кроватью и на полу ковры. И на контрасте вставлено пластиковое окно. Для проветривания его приоткрыли.

– Если что, готовы оставить как есть за небольшую надбавку. Если, конечно, оно надо кому.

Алексей хотел было поставить пометку об этом, но его перебило суровое замечание мужчины.

– Не оставим.
– Мишань, давай вот только без этого. Мы уже обсудили всё.
– Ничего не обсудили. Вещи отдавать не будем, говорю.
– Вы можете оставить это на потом. Не обязательно принимать решение прямо сейчас, – на свой страх вклинился агент. И удачно урезонил пару.

Марина повела из единственной комнаты в санузел. Помимо висевших полотенец, чистящих средств и порошка выделялись жёлтый унитаз и оранжевая ванна. Трубопровод старый. Кран тёк, под ним стоял пластмассовый стаканчик. Новой выглядела лишь заваленная бельём стиральная машина. Из-под ванны виднелся неприятного вида кувшин, пластмассовые бутылки и кошачий лоток, прикрытый веником. Сразу стало ясно, что за запах так странно сочетался с освежителем воздуха. Алексей опустил взгляд, чтобы сделать пометки, но заметил старый кафель на полу. Должно быть, его не меняли с самого первого ремонта.

– Знаю-знаю, в аварийном состоянии всё, – заговорила женщина. – Но это ж чинится, правильно? В конце концов, люди стены берут. Если надо будет, сотню скинем. Понимаем же, что за халупу продаём.

Михаил резко встал.

– Мариш, поди-ка на пару слов, – и увёл её на лоджию.

Алексей гадал, что связывало этих двоих. На женатую пару, вроде, не похожи. Друзья? Тогда чего этот Михаил так переживает за чужое? Но скоро парень отмёл все вопросы, решив, что лезть в чужие отношения непрофессионально как минимум. Вместо этого продолжил самостоятельный осмотр.

Кухня выглядела пустой в сравнении с жилой комнатой. Хлипкий стол с клеёнкой вместо скатерти. Газовая плита с толстым слоем жира. В шкафу стоит красивая посуда, занавески, новые скатерти и бог знает что ещё. А ещё диван, изодранный когтями и поеденный молью. Вместо стульев – табуреты. В раковине две кружки с недопитым кофе. А под ней всё та же старая сантехника. Ничего не менялось уже много лет: от пожелтевших бумажных обоев до бытовой техники.

– Извиняйте, мы не будем продавать! – бросила Марина, стремительно выходя из лоджии.

Но не успел парень и сообразить, как реагировать, заговорил и мужчина.

– Может, и не будем продавать. Может, и не будем! Но чего точно не будем, так это раздавать дедовы вещи!
– Да за каким хреном тебе сдалась вся эта рухлядь? Тоже барахольщиком заделаться хочешь?
– Хватит так разговаривать! Успокойся, мы не одни! Раньше надо было говорить.
– Кто ж знал, что ты такой жадный до бесполезной ерунды. Хату разбитую продавать жалко, «Жигуль» продавать жалко, барахло из дома продать жмёшься!
– Возьми уже себя в руки. Хватит истерить!
– Что сказал? Да иди ты на хер. Переезжай сюда и живи среди всего этого дерьма. Машину сюда ещё перегони для полного счастья. И чахни над своим «златом». Старьёвщик.

Схватив с крючка куртку, Марина порвала петельку. Хлопнула ладонью по двери и, как была в тапочках, вышла в тамбур. В её отсутствии всё резко смолкло, будто даже соседи стали вести себя тише, чтобы прислушаться к драме за стенкой. Только холодильник после долгого молчания, с характерными звуками снова принялся морозить. Потирая о штаны ладони, Михаил присел на диван. И не говорил ничего.

Прикинувшийся тенью на время ссоры, Лёша перестал чувствовать необходимость быть незаметным. Он был уверен, что тишина – не двусмысленный намёк на то, что пора идти. Но внутренний агент не хотел сдаваться, пока не удостоверится. Характер Алексея и его должностные обязанности впервые всерьёз вошли в диссонанс. Так в итоге сумел выдавить лишь:

– Продаёте? – и в ту же секунду застыдился собственным словам.

Мужчина тяжело вздохнул, прикрывая лицо руками. По-своему поняв жест, парень потянулся к рюкзаку, чтобы убрать планшет с записями.

– Да надо бы… – тихо ответил Михаил. Агент живо с удивлением обернулся к нему.
– Да, надо бы, – твёрже повторил сидевший на диване. – Но не так-то просто, оказывается.

Он поднял голову на специалиста и посмотрел с выражением лица, как бы спрашивая: «Понимаете?» А у того весь ответ выражался в неуверенной позе и потерянном лице. Его вдруг быстро удалось оценить. Новые ботинки, брюки с рубашкой, выбранные для солидности, выглядели дёшево. А неловкие руки едва не дрожали, сжимая планшет. Легко предположить, что для такой ситуации у него подсказок нет. Так оно в общем-то и было. Парень метался: уходить или остаться. Мужчина не мог решить: выгонять или продолжить разговор.

– Недавно работаете? – в секунду развеял нерешительность Михаил. Едва ли его интересовал ответ, но желание подтвердить догадку быстро нашло выход.
– Да… – неуверенно ответил Алексей. Но быстро добавил, будто читая по скрипту. – Но в Вашем распоряжении буду не только я один, а целая команда профессионалов. В том числе юристы и брокеры…
– Это хотя бы не первая сделка? – игнорировал вторую часть мужчина.
– Первая, – не решился на ложь парень. И стал ожидать недовольство. В какой-то степени его стыдила собственная неопытность. Он не мог убедить самого себя в неважности этой подробности – а это самое главное для убеждения других. Снова застыл, не хотел завершения разговора. Нет, неправда, именно этого и хотел. Больше всего он был готов принять неудачу и облегчённо уйти. Но разговор продолжился.

– У меня тоже. Вот и сошлись мы, – усмехнулся мужчина.
– У меня даже встреча эта первая, – непонятно для чего признался парень.
– Для первого раза вроде неплохо держишься.

Молодой агент улыбнулся, но облегчения не почувствовал. Ему не терпелось поймать определённость в разговоре.

– Значит, продолжим? Ну… если Вы всё-таки хотите продавать.

Мужчина одобрительно кивнул. Алексей крепче взялся за ручку и подошёл ближе к собеседнику. Ему предложили табурет.

– Из телефонного разговора так понял, что Марина собственник. Это так или..?
– Нет, собственник я. Мариша моя жена и… в общем, инициатива от неё.

Парень записывал, не поднимая глаз, стараясь показать себя с профессиональной стороны. Неформальное общение оставил у вешалки рядом с дверью, когда снимал куртку.

– Каким образом недвижимость перешла в собственность? Покупка, дарение…
– По наследству перешла. Вернее, как… по завещанию. От деда моего.

В ответ кивание и угуканье с негромким черканием ручкой.

– А причина продажи? Позвольте узнать.

Тут Михаил серьёзно споткнулся. Потирая ладони о штаны, он пару раз скользнул взглядом по глазам агента, как бы спрашивая: «Ну как почему?» Будто прося подсказки. Какие там бывают причины? Нужда в деньгах? Их много не бывает, это правда, но так ли уж им не хватает? Вроде, нет. Бизнес? Да какое там. Долги? Тьфу-тьфу-тьфу. Размен на две? Едва ли. Покупка новой? Да нет…

– Хотите переехать? – попытался помочь Алексей.
– Нет, у нас… у нас есть квартира. Нормально живём.

Парень дал ему ещё пару секунд, а затем предложил перейти к следующему вопросу.

– Так, насчёт мебели позже...
– Нет, вот насчёт неё вопросов нет. Без мебели продаём.
– Точно? – вырвалось у Алексея, и глаза пристыжено опустились на лист.
– Точно, – твёрдо ответил мужчина.

Алексей закивал, словно полностью поддерживает решение и ничуть на самом деле не сомневался. Такому неубедительному жесту Михаил не поверил.

– Вы считаете это глупым?
– Нет, конечно, нет. Я только подумал о Вашей жене и... поэтому уточнил, – выкрутился парень.
– Она поймёт. Надеюсь. На самом деле она совсем не такая, какой сейчас кажется. Просто терпеть не может нагромождения. Как здесь, например. Не видит в вещах ничего. Мой дед же наоборот, только в них и видел. Они наполняли его жизнь. Для него квартира была внутренним миром. Сам состоял из них... Только не надо смеяться!
– Я… нет. Я просто улыбнулся.
– Да и улыбаться здесь нечему. Это как болезнь.
– Так он болел?
– Не знаю. Нет, по крайней мере, врач бы вряд ли так сказал. Дед боялся. Боялся, что забудет прошлое, как будто терял память. Возможно, так оно и было, но он никогда не сознался бы. Скорее всего, просто окружал себя воспоминаниями. И до того не желал с ними расставаться, что старался не набирал новые, чтобы случайно не вытеснить.

Повисла пауза. Алексей терпеть не мог эти паузы, растягивающие время. Его учили, что нельзя позволять им возникнуть. И задал вопрос. Можно сказать, повёл себя непрофессионально – спросил о личном. С другой стороны, ещё можно было повернуть в свою сторону и войти в зону доверия. Вопрос был прост:

– А для Вас они что?
– В каком смысле? – даже будто не понял вопроса мужчина.
– Для Вас они тоже воспоминания?
– Не все, но… да, – Михаил снова ощутил неловкость. Взглянул на парня, чтобы оценить, понимает ли тот его. И заметив интерес (поддельный или нет), пояснил. – Бывает же такое, что берёшь в руки вещь… или даже видишь просто её где-то, замечаешь, и она переносит тебя к эпизоду жизни. Внезапно, без вопросов уносит.
– Как портал.
– Да, точно как портал, – почувствовал себя увереннее Михаил. – Без них воспоминания правда тускнеют, а некоторые пропадают. По себе заметил. А с дедом… с дедом не одна хорошая история связана. Разве могу я отдать его гитару, зная, как любил он на ней играть? Отдать его куртку, в которой не раз грелся сам на зимней рыбалке? Табуретки, – он указал рукой на одну под Алексеем, – Которые он сам вырезал.

Парень ответил спокойно, с полной уверенностью, но с сочувствием в глазах.

– Возьмите для себя самое важное. А остальное оставьте. Без человека вещи ничего не значат.

Михаил исподлобья посмотрел на него.

– Но когда человека нет, они значат гораздо больше.

Парень замолчал. Он кивнул, но всё же не был до конца согласен.

– Разве Вы не чувствуете каким грузом лежат здесь эти вещи? Вы не предадите и не забудете деда, если откажетесь от большинства из них. Только ощутите себя легче. Станут связующим звеном между вами. Между общим прошлым и Вашим настоящим. Помогут найти его место в Вашей теперешней жизни. А не попытками заполнить его отсутствие. Будут играть вдвое громче и вдвое лучше согревать. Станут воспоминаниями о дорогом человеке, который был в Вашей жизни. А не о любимом, которого больше нет.

Алексей замолчал. Снова ненавистная пауза. Михаил держал пальцы в замке и старался держать самообладание. Ситуация давила на него не меньше, чем год назад, когда и случилась беда. Как и тогда приходилось сдерживать крупные слёзы и медленно дышать. До чего сложно последовать такому совету! Но мужчина почти настроился совершить трудный шаг. Пока не поднял вновь глаза на собеседника и не увидел висевший на его шее бейдж: «Алексей. Специалист по недвижимости».

– А вам-то какая разница? – переменился он и грубо задал вопрос. – Сказал: не продам, – значит, не продам! По мозгам он ездить мне будет. Ты вообще мне кто?

Парень растерялся от такого нападения. Скрестил руки и даже будто съёжился на табурете. И не мог придумать ответ.

По неведомой случайности тогда же вернулась жена Марина. В тапочках далеко уйти, видимо, не смогла. Принеся с собой неприятный запах сигарет, с порога вклинилась в разговор.

– Ещё сидите? – ехидно спросила она, думая об этом, как о намёке на перемены в позиции мужа.
– Уже встаём! – громко ответил Михаил. – Я всё сказал. Без вещей и мебели продаём… если вообще продаём. До свидания!

Противостоять такому твёрдому указанию на дверь Алексей не стал. Зря полез с расспросами. Кто просил его о совете? Складывая планшет и ручки в рюкзак, он мысленно себя ругал, но не мог не чувствовать и облегчение. Марина, застывшая в куртке и тапочках мешала сборам, но не проходила в комнату. Парень протянул визитку на случай, если передумают. И поспешил уйти.

«Не разочарование, но опыт. Пусть и неудачный,» – подумал он, когда возвращался к остановке, дрожа вспотевшим телом. И сильно замёрз, пока ждал маршрутку, ругая запомнившийся адрес.