Старый дом рыбака

Пролог

На приморский поселок опустилась ночь, и звезды сияли ярче, чем обычно. Мощные волны бились в борт одинокой лодки, привязанной у причала. Ни одно окно на побережье не светилось: часы показывали почти двенадцать.

В просторной гостиной одного из домов у стены, вытянув ноги, сидел мужчина. Его плечи дрожали от рыданий. На его коленях покоилась голова жены, чье тело лежало на полу. В распахнутых глазах женщины застыл ужас, темно-оранжевое платье на груди промокло от крови.

Мужчина погладил жену по волосам.

— Прости меня, любимая, — произнес он хрипло. — Прости. Я не мог иначе.

Он снова провел ладонью по ее волосам, наслаждаясь их шелковистостью и густотой. Осторожно приподнял голову жены, опустил ее веки, склонился и поцеловал в последний раз ее губы — пока еще теплые и мягкие.

Затем, выпрямившись и глубоко вздохнув, потянулся за пистолетом Brescia, доставшимся ему от отца. Именно из этого пистолета он только что застрелил жену.

Руки мужчины дрожали. Он посмотрел на пылающий камин, окинул взглядом гостиную, словно прощаясь с домом. Опустил глаза на красивое лицо жены.

Поднес пистолет к виску. Крепко зажмурился.

Вдох. Выдох.

Вдох. Выдох.

Выстрел.

Огонь в камине дрогнул, и тяжелый пистолет выпал из ослабевших рук. Громкий звук его падения — последнее, что потревожило покой опустевшего дома.

Глава 1

Мила вышла из подъезда и поежилась от резкого порыва холодного ветра. Тот ледяной змеей проник под куртку, вызывая мурашки.

Первое января. Улица окутана тишиной. От празднования Нового года остались лишь воспоминания, разноцветные конфетти, застрявшие в снегу, и обугленные коробки от салютов.

Глубоко вдохнув морозный воздух, Мила шагнула к ожидающему ее такси. Водитель предупредительно вышел на улицу, забрал у пассажирки небольшой салатовый чемодан и убрал его в багажник.

После увольнения из полиции Мила впервые в жизни решила поехать в отпуск. Она это заслужила. Громов дал ей отсрочку в «Око», не спеша указывать дату, когда приступать к новым обязанностям. Вчера, тридцать первого декабря, Мила навестила брата, поздравила его и вручила подарок.

Саша настолько погрузился в работу, что на сестру у него попросту не оставалось времени. «Око» полностью поглотило его, но Александру, похоже, это нравилось. В отличие от Милы. К тому же ее душило чувство собственности. Когда Саша жил в психиатрической клинике, они могли говорить часами, а теперь у него не находилось и десяти минут. Вчерашняя встреча прошла довольно быстро. Мила сидела за столом, пила чай, приготовленный братом, а он что-то искал в толстой книге под названием «Мифология древнего Китая» и совершенно не слушал. Мила подозревала, что он вообще не услышал ее сообщение об отъезде из столицы на целый месяц.

По дороге от брата она заскочила на бывшую работу — в отделение полиции, где застала Ивана и Федора. Громов снова снабдил их совместным делом. Отдала им подарки, выпила чашечку кофе, поболтала о том о сем и поехала собирать чемодан.

Неделю назад Мила нашла уютный двухэтажный домик на берегу Балтийского моря, в крохотном поселке в Калининградской области, где проживало всего четыреста человек. Но, несмотря на малое количество жителей, там были детский садик, школа, магазины, больница, отделение полиции и пожарная часть.

«Нормальные люди полетели бы в теплые страны на море, а я выбрала зиму с ледяными ветрами и практически необитаемое место», — усмехнулась Мила, изучая карту.

Сперва она сомневалась, снимать ли этот дом. Он располагался на первой береговой линии, и Ардо представляла, какие там дуют ветра. Да и цена стояла подозрительно низкая. Ей пришло в голову, что это мошенники. Но благодаря связям с бывшей работы она быстро проверила агентство, занимающееся сдачей дома, и убедилась, что все в порядке. Цена низкая из-за того, что дом давно не сдавали, а район не слишком туристический.

Хозяева живут за границей и передали все права агентству, которое и следило за домом. Еженедельно приезжал человек, зимой протапливал дом и при необходимости чистил снег, а летом косил траву.

В агентстве Миле сообщили, что ее никто не встретит, и до поселка придется добираться самой. Что в доме, скорее всего, понадобится уборка, так как последний раз его сдавали десять лет назад. Что снег на территории чистили на прошлой неделе, но на время проживания это ложится на ее плечи.

Таким образом, перспективы отдыха именно в этом месте открывались не слишком радужными. Но желание уехать подальше от шумного, суетливого мегаполиса победило рационализм. Ей хотелось уединения, передышки от людей и служебных дел, и этот небольшой старинный дом подходил идеально.

Такси плавно двигалось в сторону аэропорта Шереметьево. Мила сидела на заднем сиденье и смотрела на мелькающий за окном темный город. Семь часов утра, еще не начало светать. После празднования Нового года Москва замерла. По дорогам ездили только такси, и на улице не было ни одного пешехода.

Прикрыв глаза, Мила попыталась унять волнение. После того как она положила на стол начальника отдела полиции заявление об увольнении, ее постоянно одолевали вопросы: а что дальше? как ей жить? За последний год столько всего случилось, что не собрать воедино.

Она согласилась работать на общество «Око бесконечности», куда ее, Федора и Ивана позвал Евгений Валерьевич. Ей обещали хорошую зарплату, а также полный соцпакет, включая оплату больничных. Но пока что Мила не видела своего будущего. И не без причины сняла домик на целый месяц. Она планировала научиться управлять даром. Если не получается избавиться, то придется приручать.

Два с половиной часа перелета, двадцать минут ожидания багажа — и вот очередная машина. Предстояло проехать чуть больше ста километров. Транспорт, кстати, оказалось найти нелегко. Дважды она делала заказ на Яндекс-такси, и поездку дважды отменяли. Никто не хотел ехать в такую даль. Пришлось нанять частника.

Тот со скучающим видом сидел в машине у здания аэропорта, ожидая клиента. Услышав, куда требуется девушке, крайне удивился и на долгую минуту задумался. Мила уже испугалась, что и он откажется, когда мужчина все же согласился.

Спустя полтора часа они свернули с трассы на неширокую асфальтированную дорогу. Еще минут через десять появился первый дом.

Машина двигалась по узкой улице вдоль домиков в европейском стиле с красными крышами, и Миле почудилось, что они едут по поселку-призраку. Никого. Ни единой души, даже бродячая собака не пробежала. И везде сверкает нетронутой белизной снег.

Таксист остановился у нужного дома. Мила вышла на улицу, и порыв сильного ветра тут же чуть не сбил ее с ног. Пошатнувшись, она достала из кармана куртки вязаные варежки, натянула их, забрала чемодан у водителя. Распрощавшись с таксистом и проводив удаляющийся автомобиль взглядом, обернулась к дому.

Глава 2

По привычке Мила проснулась в семь утра без помощи будильника. Открыв глаза, посмотрела на балочный потолок, ощущая, что выспалась. Она обычно плохо спала в незнакомых местах. После переезда к Федору, когда они расписались, долго привыкала к новому жилью. В итоге так полностью и не освоилась, часто просыпалась по ночам и наутро чувствовала себя ужасно.

Но не в этом доме. А может, причина и не в доме. Просто вчерашний день был слишком утомительным. Долгая дорога, уборка и длинная прогулка до магазина сделали свое дело.

Отбросив все мысли, Мила медленно встала с кровати и подошла к окну. Над Балтийским морем занимался рассвет. Солнечные лучи пробивали ночное небо, знаменуя наступление утра. Насладившись этой красотой, она накинула махровый халат, заправила постель и спустилась на первый этаж.

Проходя мимо вешалки, заметила на полу варежки. Подняла их, положила в карман куртки. А ведь она отчетливо помнила, что убрала их в карман, когда вернулась из магазина.

Однако долго размышлять об этом не стала. Ей хотелось выпить кофе.

Быстро умывшись и почистив зубы, прошла на кухню, наполнила чайник водой и поставила его на плиту. Пока вода нагревалась, занялась приготовлением любимого завтрака: бутербродов из тостов. Тостера в доме не обнаружилось, а в магазине не продавался тостовый хлеб, поэтому пришлось импровизировать с обычным батоном.

Поджарила белый хлеб на сковороде, положила еще горячий на тарелку, нарезала тонкими ломтиками копченое мясо и сыр, разложила их сверху. Как раз закипела вода, о чем оповестил громко засвистевший чайник. Мила залила растворимый кофе кипятком, добавила три ложки сахара и села завтракать. С кухни тоже открывался вид на море и потрясающий красный рассвет. В городе такого не увидишь.

После сытного завтрака Мила решила прогуляться по широкому берегу. Тепло одевшись, вышла на улицу через дверь на кухне, ведущую на открытую террасу. Заперла дверь, проверила, что та закрыта, и, держась за шаткие перила, спустилась по деревянным ступеням.

Берег покрывал слой снега, а кое-где — и льда. С моря дул холодный, резкий ветер. Надев капюшон поверх шапки, девушка спрятала руки в карманы и медленно пошла вдоль линии воды. И неожиданно поняла: ей совершенно нечем заняться в этом поселке. О чем она думала, когда снимала домик? Сегодня лишь второй день отпуска, а она уже начала скучать. Все же стоило выбрать более туристическое место. Там хотя бы можно походить по музеям, а здесь что? Впрочем, никто не мешает взять такси и доехать до ближайшего города. Далековато, правда. Но, может, она и съездит, делать-то все равно нечего. А еще вариант — спросить у местных о развлечениях. Вдруг есть что-то интересное, а она просто не знает. Ну не смотреть же весь месяц фильмы на ноутбуке!

Периодически Мила останавливалась, чтобы насладиться пейзажем: из-под толстого слоя снега торчала длинная желтая трава, выступали крупные камни, а по темной глади воды медленно скользили массивные льдины.

Вдоль берега на небольшой возвышенности стояли дома, напоминающие тот, который сняла Мила, только празднично украшенные и более обжитые. Вскоре она дошла до четырех лодок, выставленных на досках. Три из них укрывал серый брезент, а четвертая оказалась такой необычной, что Мила залюбовалась. Нет, она и раньше видела рыбацкие лодки: в детстве с приемным отцом они иногда ходили на рыбалку. Но эта отличалась. Как будто кто-то взял деревянный лист, искусно его сложил, покрыл лаком, а по внешнему борту мастерски вырезал картины.

Мила пошла вдоль борта, изучая рисунки. Первый изображал мужчину, толкающего судно в море; на втором он запрыгивал в лодку; в третьем греб по волнам; в четвертом закидывал удочку в воду; а в пятом вытаскивал огромную рыбину.

— Нравится? — раздался сзади глубокий мужской голос.

Мила мгновенно обернулась. Перед ней стоял мужчина лет шестидесяти или семидесяти, одетый в черную шапку-ушанку, куртку цвета хаки, ватные штаны и валенки с галошами. Лицо мужчины было загорелым, сухим и испещренным морщинами, с широким носом и круглыми янтарными глазами. Незнакомец внимательно изучал Милу, что заставило ее смутиться.

— Да, — прокашлявшись, ответила девушка. — Очень красивая и оригинальная лодка. Вы сами ее сделали?

— Разумеется, — улыбнулся мужчина. — Лодки — мое хобби, я мастерю их на заказ. Эту совсем недавно привез из мастерской. Вот, ходил за брезентом.

Лишь после этих слов Мила обратила внимание на серый материал в его руках. Такой же, как и на остальных трех лодках.

— Они настоящее произведение искусства! — искренне похвалила она.

— Спасибо. А вы к кому-то в гости? Я вас раньше не видел.

— Я снимаю домик, — Мила махнула рукой в ту сторону берега, откуда пришла. — Решила устроить себе отпуск.

Мужчина нахмурился.

— Не знал, что у нас сдают недвижимость. В нашем поселке, кроме постоянных жителей, бывают только их родственники. Путешественники — редкость, даже не припомню, когда такое случалось. На вашем месте я бы уехал в теплые края, а не мучился в морозах, — он по-доброму улыбнулся. — Меня зовут Владимир.

— Мила. Приятно познакомиться.

Девушка протянула руку, одетую в варежку, и Владимир охотно ее пожал.

— Вы одна или с семьей? — спросил он, слегка шмыгнув носом.

Глава 3

Мила проснулась от детского плача, но глаза не открыла. Все еще в полусне подумала: «Откуда взялся детский плач, если в доме нет детей? Это просто сон».

Мысль быстро растворилась, и Мила вновь погрузилась в сладкие грезы. Однако проспала недолго. Стало слишком жарко, и она скинула одеяло. Потом обняла подушку, глубоко вздохнула и собралась уже снова уснуть, как опять раздался детский плач.

На этот раз Мила открыла глаза, поднялась с подушки, чтобы прислушаться. И поняла: это не сон, в доме действительно плачет ребенок! Сев на кровати, она осмотрелась. Сквозь неплотно задвинутые ночные шторы проникал свет полной луны, и было хорошо видно закрытую дверь спальни.

Мила неспешно поднялась, взяла смартфон с тумбочки. На цыпочках подошла к выключателю, щелкнула по кнопке. Комнату тут же озарил свет. Чтобы убедиться, что не спит, девушка ущипнула себя и мгновенно почувствовала боль.

Сердце бешено колотилось от жуткого ощущения, что она не одна в доме. Мила обладала способностью через прикосновение к людям видеть последние минуты их жизни, поэтому прекрасно осознавала, что сверхъестественные силы существуют. Недавно ей уже пришлось столкнуться с ними, занимаясь делом проклятой шкатулки. Но она не могла и предположить, что встретит нечто необъяснимое, отправившись в долгожданный отпуск.

Выходить не хотелось, но и оставить все как есть — не вариант. Мелькнула мысль: а не закрыться ли в комнате до утра?

Пока она раздумывала, что предпринять, детский плач прекратился. Разблокировав смартфон, Мила взглянула на дисплей: два часа ночи.

Сквозь страх потихоньку начало пробиваться любопытство. Нервно вздохнув, Мила посмотрела на дверь, как будто та могла дать совет. Затем медленно подошла, нажала на ручку и потянула.

Коридор второго этажа освещался лишь светом, падающим из спальни. Мила включила фонарик на телефоне и сделала пару шагов, прислушиваясь. Ни звука. От этой тишины внутри нарастал ужас. Но она не сошла с ума! Детский плач — абсолютная реальность!

Подойдя к выключателю на противоположной стене, Мила нажала на него. Маленький коридор второго этажа залил мягкий желтоватый свет. Она с опаской посмотрела на лестницу. Нужно все же спуститься на первый этаж и разобраться, в чем дело.

«Так и поступают героини в фильмах ужасов: идут навстречу страху. Правда, обычно это плохо заканчивается», — мелькнула очередная мысль.

Невидимый ребенок снова заплакал.

И тут Мила вспомнила о ноутбуке, оставленном в гостиной. Может, она вечером забыла его выключить? И теперь он автоматически воспроизводит фильмы друг за другом, тем самым доводя ее до ужаса? Но разум подсказывал, что в скачанных на ноутбук фильмах нет детского плача, там вообще нет детей.

Тем не менее проверить надо, а для этого — добраться до первого этажа и включить свет.

Колени подрагивали, ладони вспотели, в горле пересохло. Подойдя к лестнице, девушка крепко ухватилась за перила, фонариком на телефоне осветила ступеньки. Сглотнув, медленно шагнула на первую. Постояла, собираясь с духом, и начала осторожно спускаться, напряженно прислушиваясь.

Мила шла неторопливо, не делая резких движений и практически бесшумно, а ребенок все плакал и плакал. И откуда шел звук, определить не получалось. Казалось, он идет отовсюду.

«Первая ступенька, вторая, третья, четвертая» — считала про себя девушка, стараясь этим заглушить плач.

Дойдя до пятой ступеньки, она остановилась, так как плач стих, и в доме воцарилась тишина. Но какая-то слишком… тихая, даже не слышался шум ветра за окном. Снова проглотив липкий комок в горле, Мила продолжила путь.

«Шестая ступенька, седьмая, восьмая, девятая, десятая, — пересчитывала она мысленно. Послышались тихие покряхтывания ребенка. — Одиннадцатая, двенадцатая, тринадцатая…» — продолжала проговаривать числа, чтобы отогнать эти назойливые звуки.

Вступив на пол, Мила подбежала к выключателю и сильно ударила по нему. Широкий холл мигом озарился ярким светом.

И все звуки смолкли.

Она огляделась. Ни души. Зато четко ощущалось, что в доме значительно похолодало, словно кто-то открыл окно и впустил ледяной воздух. Стремление убежать обратно в спальню и там закрыться усилилось, но Мила решила исследовать дом. Не зря же она спускалась, преодолевая страх.

Сначала девушка обошла ванную, туалет и котельную. Никого там не обнаружила, как и на кухне. В итоге добралась до гостиной. Эта комната осталась единственным непроверенным местом, возможно именно оттуда и доносятся звуки.

Мила смотрела на цветные вставки в виде ромбов, но не спешила приближаться и открывать дверь. Изнутри не доносилось ни малейшего звука.

Наконец она решилась. Шагнула вперед, потом еще раз. На секунду задержала дыхание, готовясь к любому исходу, и медленно приоткрыла одну створку. Остановилась на пороге и всмотрелась в темноту. Никого не увидев, подошла к выключателю. Оглядела комнату уже при свете, заметила на журнальном столике свой ноутбук. Совершенно точно выключенный.

Мила так переволновалась, что продолжала трястись, даже убедившись, что в доме она одна. Но загадка плача оставалась — откуда он возник? Еще месяц назад, когда она работала в следствии почти без выходных и приходилось не спать сутками, любые посторонние звуки можно было списать на галлюцинации от усталости. Но сейчас Мила чувствовала себя отлично. Да, в чужих домах она спала плохо, но тут дело явно не в этом. Предыдущие пять дней, прошедшие с ее приезда, все было в порядке. До сегодняшней ночи.

Глава 4

После ухода полицейского Мила, конечно, не заснула. Но и не пыталась. Она размышляла, прокручивая в голове ночные события, и все больше уверялась — ей не показалось. А спокойное, даже безразличное отношение полицейского к случившемуся настолько ее возмутило, что Мила решила сама все выяснить. Следователь она или кто? Да, она уволилась, но это ничего не меняет! Не в ее правилах сидеть сложа руки, когда такое происходит!

Мила встала с дивана, на котором просидела последние полтора часа, поднялась в спальню и сменила домашний спортивный костюм на теплые зимние штаны и свитер. Затем надела куртку, сапоги, шапку, обмоталась шарфом, накинула на плечи кожаный рюкзак и вышла на улицу. Захлопнув дверь и заперев ее на ключ, натянула варежки и огляделась.

Снег искрился от ярких утренних лучей солнца, заставляя щуриться, а холод щипал щеки и нос. Мила сошла по каменным ступеням на заметенную дорожку. Ночью выпал снег, и от ее усилий по расчистке мало что осталось.

Она остановилась, раздумывая, с какого дома начать опрос, но судьба распорядилась за нее: из соседнего дома вышел пожилой мужчина с лопатой. Мила глубоко вздохнула и двинулась вперед.

Подойдя к подъездной дорожке, некоторое время наблюдала, как мужчина чистит снег. А потом громко сказала:

— Доброе утро!

Сосед выпрямился и повернулся.

— Привет, — ответил он немного смущенно.

— Меня зовут Мила, я ваша соседка, — представилась она, указывая на свой дом. Мужчина посмотрел на здание так, словно видел его впервые, и вновь повернулся к Миле.

— Значит, вы — та самая москвичка. Много слышал о вас.

— Э-э-э… — озадачилась девушка.

Сосед рассмеялся.

— Не удивляйтесь. В нашем маленьком поселке, где новостей почти не бывает, весть о приезжей незнакомке разлетелась мгновенно. Меня зовут Юрий Алексеевич. Рад знакомству.

Он подошел ближе, протянул руку. Мила без промедления ее пожала. Завершив рукопожатие, мужчина оперся на лопату.

— Вы отдыхать или останетесь надолго?

— Нет, оставаться надолго не планирую. Я приехала в отпуск, — рассмеялась Мила.

— Местность у нас красивая, только сезон для отдыха не особо удачный. Летом-то прекрасно, а зимой практически нечем заняться.

— Так получилось, — пожала Мила плечами. — А вы постоянно живете в поселке?

— Да. Я отсюда родом. В подростковом возрасте уехал учиться в город, потом переехал в Питер, женился, появились дети. Пятнадцать лет назад, выйдя на пенсию, мы с женой решили вернуться. Сейчас мы с ней живем в доме моих родителей, — он махнул рукой себе за спину. — А дети изредка к нам приезжают.

— Понятно. А как часто сдают дом, в котором я живу? Вы знакомы с его хозяевами?

Юрий Алексеевич задумался.

— Владельцев я не знаю, никогда не встречал. Еще будучи мальчишкой слышал, что дом несколько раз продавали, но никто в нем долго не задерживался. Последние арендаторы появлялись примерно десять лет назад. Или больше, точно не помню.

Мила кивнула.

— Вы говорили, что долго никто не остается. Почему? Что не так с этим домом?

Казалось, она вот-вот услышит правду. Но Юрий Алексеевич разочаровал:

— Да кто его знает. Дом вроде нормальный — просторный, в хорошем состоянии, хоть уход за ним почти отсутствует. Может, людям становится скучно в нашей глуши, далеко от города, без развлечений, вот они и уезжают, — пожал плечами мужчина. — А вам что, дом не нравится?

— Нет-нет, все в порядке. Просто любопытно, кто жил до меня. Я снимала не напрямую у хозяев, а через агентство.

— А-а-а. Ну хозяев я не знаю, — повторил Юрий Алексеевич.

Мила краем глаза заметила, как в сторону ее дома направляется незнакомец в форме. И это не тот молодой полицейский, приезжавший ночью.

— О, Алексей Кириллович. Он-то что здесь забыл? — тихо пробормотал Юрий Алексеевич, но Мила услышала.

— Он, наверное, ко мне, — предположила она.

— Что-то случилось? — нахмурился сосед.

— Ничего страшного, — отмахнулась Мила. — Было приятно с вами познакомиться, — она улыбнулась и, развернувшись, поспешила к своему дому.

Полицейский, заметив ее, сбавил шаг. Но все равно первым подошел к крыльцу и остановился в ожидании.

— Доброе утро, Мила Васильевна, — поздоровался он.

Мила окинула его взглядом. Лет семидесяти, невысокий, коренастый, с круглым лицом, узкими и глубоко посаженными глазами, широким носом картошкой и густой небольшой бородкой.

— Здравствуйте, — ответила она, приближаясь.

— Меня зовут Алексей Кириллович. Я по поводу произошедшего ночью.

Мила вспомнила, что именно это имя стояло напротив номера с пометкой «Милиция» на листке возле телефона.

— Хорошо. Входите, — пригласила она, указывая на дверь.

— Давайте сначала пройдем туда, где вы видели девочку, — предложил мужчина.

Глава 5

Мила закрыла ноутбук, поставила его на журнальный столик и потянулась. Комнату окутывали густые сумерки. Дисплей телефона показывал пять вечера. За окном медленно падал пушистый снег.

Утром сразу после ухода Шепелева Мила засела за ноутбук в поисках хоть каких-то необычных сведений о поселке. Увы, обнаружила только общее описание: дату основания, площадь, число жителей. Ничего не говорилось о доме, в котором она жила, а фразы типа «рыбацкие дома» или «дом рыбака» приводили к перечню из сотен похожих построек по всей России и за ее пределами. Мила даже подумывала позвонить Федору с просьбой помочь в добыче информации, но отложила эту идею. Во-первых, у Мареева и без того полно дел, а во-вторых, как она подозревала, бывший муж вряд ли что-то найдет. Да и самостоятельное расследование сделает ее отпуск не таким скучным.

Мила зашла на кухню, включила чайник. Пока он кипятился, сходила на второй этаж, переоделась из домашнего костюма в обычную одежду. Сегодня среда, а, как рассказал лодочник, по средам в Доме культуры показывают фильмы. Это отличный способ завести знакомства с жителями, чтобы узнать что-то интересное, нужно найти того, кто лучше всех разбирается в местных реалиях.

Выпив черного чая с лимоном, Мила вышла на улицу. Снег усилился, пришлось натянуть шарф на подбородок и надеть варежки. Она постояла, вспоминая дорогу до Дома культуры, а после пошагала в сторону церкви. Пересекла проезжую часть и ступила на тротуар.

Несмотря на вечер, улица была полна людей: у некоторых домов дети лепили снеговиков, играли в снежки, кто-то катался с горки, а взрослые в основном чистили снег. Проходя мимо церкви, Мила вспомнила, что до сих пор не заходила внутрь, и дала себе обещание обязательно выяснить — это здание внутри такое же странное, как и снаружи?

Дойдя до того продуктового магазина, где она закупалась в первый день, Мила перешла дорогу около школы и продолжила путь по тротуару. Здание Дома культуры невозможно было не заметить: фасад украшали новогодние гирлянды, рядом стояли светящиеся снежные фигуры, а у входа толпилось множество людей. Мила удивилась. Откуда они все взялись, ведь в поселке жителей не так много? Однако вскоре, наблюдая за этой толпой, она поняла причину: в кинотеатре показывали черно-белый фильм «Девчата» тысяча девятьсот шестьдесят первого года. Молодежь, как правило, не увлекается таким кино, а вот для старшего поколения это прекрасный повод выйти из дома.

На просмотр пускали бесплатно, но у двери стоял стол с коробкой, куда любой желающий мог положить деньги на поддержание Дома культуры. Мила бросила в коробку пятьдесят пять рублей и вошла в зал.

Помещение меньше всего походило на современный кинотеатр: обычные деревянные стулья, фильм транслировался просто на белую стену. Когда Мила нашла свободное место и села, свет в зале уже погас, а разговоры людей перешли в шепот. Фильм начался.

Ардо досталось крайнее место в ряду. Справа от нее располагался проход, слева — свободный стул. Следующие два стула занимали пожилые женщины. Они тихо переговаривались, забыв о фильме. Сначала Мила пыталась прислушаться к их беседе, но быстро оставила это занятие и сосредоточилась на фильме.

Примерно минут через пять какой-то мужчина попросил его пропустить. Голос показался ей знакомым. А когда она, поджав ноги, подняла голову, то сразу узнала Антона Сергеевича Шепелева, полицейского, приходившего к ней ночью.

— Добрый вечер, — поздоровалась Мила, слегка кивнув.

Если быть откровенной, она уже и забыла о его существовании. Тем более не ожидала встретить участкового в «кинозале». Внезапно ей вспомнились слова Алексея Кирилловича о странностях дома. Как будто старик знал что-то, только не собирался этим делиться.

— Здравствуйте, Мила Васильевна, — ответил полицейский.

— Вы запомнили мое имя?

— Конечно, — Антон Сергеевич посмотрел на нее с обидой и отвернулся к «экрану». Он был в гражданской одежде: черных джинсах и теплом свитере с изображением оленей. Дополняли образ рыжие небрежно растрепанные волосы. — Как ваши дела?

— Все хорошо. А как у вас?

— Да вроде ничего, — прошептал мужчина, не отводя глаз от «экрана».

— Вы узнали, кто та девочка?

Мужчина недовольно повернулся к ней, устало вздохнул.

— Никакая девочка из нашего поселка не пропадала. Вам все показалось.

— Серьезно? — удивилась Мила.

Неужели девочка ей действительно привиделась, а детский плач ночью — лишь иллюзия? Да нет, не могло это ей показаться! Или все-таки…

Антон Сергеевич кивнул и указал на ее руки.

— Мила Васильевна, вы замерзли?

Ардо опустила глаза. Перед входом в «кинотеатр» она сменила теплые варежки на тонкие кашемировые перчатки. Те самые, которые всегда носила на прежней работе, чтобы при прикосновениях к людям не случалось видений. Из-за этих видений она нередко падала в обморок, чего, естественно, делать ей не хотелось.

— У меня аллергия, — быстро выдала она заученную ложь.

— Ясно.

Мужчина отвернулся к стене, где транслировался фильм, сложил руки на груди и вытянул ноги под соседний стул. На этом их разговор оборвался. Остальные зрители тоже замолкли, и пару минут назад слышавшийся в зале шепот прекратился. Мила отметила это мельком, а затем погрузилась в просмотр фильма.