Стертые

Глава 1. Бледный свет надежды.

Антонио медленно открыл глаза. Мир вокруг казался размытым, как если бы его сознание всё ещё цеплялась за последние отголоски сна или кошмара. Его веки тяжело опустились, но яркий, холодный свет, заполнивший всё вокруг, не позволял снова погрузиться в темноту. Он попытался прикрыть глаза рукой, но его тело, словно чужое, отказывалось повиноваться. Только слабый, едва слышный стон сорвался с пересохших губ.
— Где я?. . — прошептал он, сам не ожидая ответа.
Голос прозвучал глухо, как будто утонул в вязкой пустоте этого места. Антонио с усилием повернул голову, чтобы осмотреться. Его взгляд остановился на потолке — длинные алюминиевые лампы ровным, почти неестественно мёртвым светом заливали всё вокруг. Этот свет был лишён тепла, будто специально созданный для того, чтобы подчеркивать стерильность и безжизненность помещения.
Он моргнул несколько раз, пытаясь прогнать остатки тумана в голове. Помещение не походило на больницу — слишком холодное, слишком механистичное. Вместо привычного солнечного света из окон, стены окружали его глухим белым кольцом, не давая надежды на существование чего-то за их пределами. Никаких окон, только гулкое эхо и искусственное жужжание ламп.
Антонио попытался пошевелиться. Каждое движение давалось с трудом, словно его конечности стали каменными. Он перевёл взгляд вниз. Тонкое одеяло, прикрывающее его тело, с трудом спасало от ледяного холода, что пропитывал воздух. Рука непроизвольно дёрнулась, и он заметил прозрачную трубку капельницы, ведущую от запястья к полупустому пакету на стойке рядом с каталкой.
«Капельница. Значит, я болен?» — мысль вспыхнула в голове и тут же потонула в волне паники. — «Или это… другое? Почему так холодно?»
Его взгляд блуждал по комнате, цепляясь за детали: ровные белоснежные стены без единой трещинки, гладкий пол, словно вымытый до блеска. Ни часов, ни расписания процедур, ни даже приборов, которые напоминали бы о заботе врачей. Лишь ряды каталок, подобные той, на которой лежал он, тянулись вдоль стен. На некоторых из них угадывались едва различимые силуэты. Люди? Или тела? Он попытался различить их, но расстояние и пелена света мешали.
Внезапно тишину нарушил едва слышный писк. Антонио повернул голову в сторону звука. В дальнем углу комнаты, в тени, мерцали экраны медицинских мониторов. Их зелёные линии то поднимались, то опускались, издавая мягкие пульсирующие звуки. Но даже этот едва различимый шум вызывал у него тревогу. Всё здесь оказалось чужим, словно специально созданным, чтобы напоминать ему: он здесь не по своей воле.
— Что это за место? — голос в его голове звучал громче, чем шёпот, слетевший с губ. — Это точно не больница. Что-то другое… Но что?
Антонио снова попробовал пошевелиться. На этот раз рука медленно подчинилась. Его пальцы, словно покрытые инеем, дрогнули. Это движение далось нелегко, но всё же он смог поднять руку и осторожно коснуться своей груди. Боль в боку напоминала о себе острыми вспышками, заставляя зажмуриться.
«Я ранен? Как это случилось? Почему я ничего не помню?» — Воспоминания ускользали, как вода сквозь пальцы. Он напрягся, пытаясь ухватиться за что-то конкретное. Образы в голове вспыхивали и тут же гасли: ночное небо, яркая вспышка света, женский силуэт… Серп, блеснувший в её руке, и ледяная боль, пронзившая его бок. А затем — пустота.
— Я умер? Нет, не может быть. Но если нет, то что я здесь делаю? — мысли громоздились одна на другую, рождая новый страх.
Он опустил взгляд. Его тело было одето в серую безликую рубашку и такие же брюки. Ни пуговиц, ни знаков, ни логотипов. Всё выглядело так, будто кто-то намеренно стер его индивидуальность.
В этот момент он услышал шаги. Едва уловимый звук нарушил зловещую тишину, отозвавшись эхом в комнате. Антонио напрягся. Кто-то шёл. Шаги приближались, а затем вдруг остановились. Гулкое молчание снова заполнило пространство.
— Кто здесь?! — голос прозвучал громче, чем он рассчитывал, эхом ударившись о стены.
Ответа не последовало. Лишь тишина и лёгкий холодок, пробравшийся под кожу.
«Что за чёрт? Это что, чистилище?» — пульс его участился. Сердце билось как барабан, пытаясь заглушить надвигающийся страх. Он глубоко вздохнул, силясь подавить панику.
— Ладно, Антонио. Соберись. Если ты хочешь узнать, что происходит, тебе нужно двигаться, — пробормотал он.
Ему потребовалось несколько мучительных минут, чтобы сесть на край каталки. Голова кружилась, а в боку снова заныло. Он закрыл глаза, пытаясь справиться с тошнотой. Когда он наконец открыл их, комната казалась ещё более мрачной и пугающей.
Теперь он знал одно: что бы это ни было, он должен выбраться. И он найдет ответы.
Антонио снова услышал шаги. На этот раз они звучали чуть громче, уверенные, но всё ещё осторожные. Звук подошв, касающихся гладкого пола, эхом разносился по комнате. Его тело напряглось, мышцы сжались, готовые к худшему. Сердце забилось быстрее, а дыхание стало поверхностным. В горле встал ком, а в голове мелькнула мысль:
"Кто это? И чего они хотят?"
Он судорожно схватился за край своей каталки, словно это могло защитить его от любой опасности. Взгляд метался между дверью и углами комнаты, как будто оттуда могло что-то появиться. Шаги приближались. Звук всё сильнее отдавался в ушах, пока наконец в проёме не появилась фигура.
Это была девушка. Её облик настолько выбивался из общего антуража стерильной комнаты, что Антонио на мгновение даже засомневался, не привиделось ли ему это. Она выглядела словно пришла из другого мира. Молодая, с длинными тёмными волосами, спадающими мягкими волнами на плечи. Лицо было бледным, но выразительным, с большими глазами цвета чистого янтаря, в которых читалось что-то одновременно мягкое и решительное. На ней было простое платье тёмного оттенка, которое подчёркивало её хрупкую, почти эфемерную фигуру.
Антонио почувствовал, как напряжение немного отпустило. Сердце замедлило свой бешеный ритм. Он даже не осознал, как позволил себе сделать глубокий вдох. Девушка остановилась в нескольких метрах от него, внимательно изучая его взглядом.
– Ты… кто ты? – спросил он на итальянском, голос Антонио прозвучал слабо, почти шёпотом, но в этой тишине он прозвучал громко.
Девушка чуть склонила голову, будто размышляя, как ответить. Достала из кармана специальный аппарат, похожий на небольшой сотовый телефон, приложила его к губам, на которых мелькнула, лёгкая улыбка, но она тут же исчезла, оставив выражение сосредоточенности.
– Меня зовут Лидия, – ответила она на русском, а аппарат перевел на итальянский.
Голос её был мягким, но в нём звучала нотка усталости, будто она уже долгое время не позволяла себе расслабиться.
– Лидия… – Антонио повторил её имя, пробуя его на вкус, будто оно могло дать ответы. – Что это за место? Где я?
Лидия подошла ближе. Её движения были осторожными, будто она боялась напугать его или спровоцировать что-то. Теперь она стояла рядом с его кроватью, её глаза изучали его, а потом задержались на капельнице.
– Это… сложно объяснить, – наконец произнесла она, избегая прямого взгляда. – Но я могу сказать одно: ты здесь не случайно.
– Не случайно? – Он нахмурился, чувствуя, как в груди снова растёт тревога. – Что ты имеешь в виду? Меня сюда привезли? Кто?
Лидия сделала шаг в сторону и присела на ближайший стул. Её поза была расслабленной, но взгляд оставался настороженным.
– Я не знаю всех ответов. Но ты… – она сделала паузу, будто подбирая слова. – Ты был найден. Здесь, как и я.
– Найден? Где? Почему? – его голос стал громче, почти надрывным.
– Пожалуйста, не волнуйся, – Лидия подняла ладонь, призывая его к спокойствию. – Я понимаю, это всё пугает. Ты потерял воспоминания, не так ли?
Антонио кивнул, чувствуя, как слова девушки пробивают брешь в его панике.
– Я ничего не помню… кроме… кроме улиц, тьмы и. .. женщины с серпом.
Лидия замерла, её глаза расширились.
– Женщина с серпом? – она повторила его слова с ноткой шока в голосе. – Ты… видел её?
– Да… Кто она? Ты знаешь её?
Девушка отвела взгляд, её руки сжались в кулаки на коленях. Она была явно взволнована, но старалась скрыть это.
– Это. .. не та история, которую я могу рассказать сейчас, – сказала она, стараясь сохранить спокойствие в голосе. – Но если ты видел её… тогда всё намного серьёзнее, чем я думала.
Антонио почувствовал, как страх возвращается.
– Серьёзнее? Что ты имеешь в виду? Я в опасности?
Лидия посмотрела ему в глаза, и в её взгляде было что-то, что заставило его замолчать.
– Мы все в опасности, Антонио. Но я обещаю, я помогу тебе. Главное – не доверяй никому, кроме меня.
Её слова прозвучали как предупреждение. Он не знал, стоит ли ей доверять, но у него, похоже, не было другого выбора.
– Пойдём, я тебе здесь всё покажу, – произнесла Лидия с мягкой уверенностью, протягивая руку.
Её жест был простым, но в нём было что-то утешительное. Антонио посмотрел на её тонкие, но крепкие пальцы, сомневаясь всего на мгновение, прежде чем медленно протянуть свою руку в ответ. Её кожа была тёплой, и это тепло странным образом успокоило его.
– Ты уверенна, что это хорошая идея? – спросил он с ноткой сомнения в голосе, бросив взгляд на капельницу, всё ещё соединённую с его запястьем.
Лидия улыбнулась, но улыбка была короткой, как будто она понимала, что у него нет времени на долгие раздумья.
– Здесь лучше не оставаться. Чем быстрее ты начнёшь двигаться, тем скорее твои силы вернутся. Поверь, я знаю.
Её голос звучал искренне, но в нём всё же чувствовалась скрытая тревога. Антонио, хоть и не был полностью уверен в её намерениях, понял, что оставаться на месте – это тоже риск. Он сделал глубокий вдох и с её помощью начал медленно подниматься.
Как только его ноги коснулись холодного пола, он почувствовал, как слабость пронзила его тело. Мышцы дрожали, словно после долгого периода бездействия, а голова закружилась так, что ему пришлось закрыть глаза, чтобы не потерять равновесие.
– Тихо, не спеши, – Лидия подхватила его за локоть, помогая удержаться на ногах. Её голос был мягким, но настойчивым. – Сделай глубокий вдох и попробуй снова.
Антонио послушался. Он медленно открыл глаза и сосредоточился на её лице. В её взгляде читалось терпение и нечто, похожее на сострадание. Это придало ему сил, и он сделал первый шаг.
– Вот так, – одобрительно сказала она.
Но каждый шаг давался с трудом. Его ноги казались ватными, а каждый новый шаг сопровождался тяжёлым усилием. Лидия оставалась рядом, поддерживая его.
– Как давно я здесь? – спросил он, пытаясь отвлечься от неприятных ощущений в теле.
– Достаточно давно, чтобы тебе понадобилось восстановление, – уклончиво ответила она, не глядя ему в глаза.
Её слова вызвали ещё больше вопросов.
– Что значит "достаточно давно"? – он остановился и посмотрел на неё пристально.
Лидия вздохнула, но её взгляд оставался спокойным.
– Это сложный вопрос. Время здесь работает иначе. Мы найдём ответы, но сначала ты должен увидеть, что здесь происходит.
Он хотел задать ещё миллион вопросов, но её тон не оставлял места для возражений.
Антонио сосредоточился на том, чтобы идти. Он чувствовал, как медленно возвращается контроль над его телом. Шаг за шагом, под её руководством, он начал двигаться увереннее, хотя слабость всё ещё напоминала о себе.
– Ты хорошо справляешься, – отметила Лидия, когда они прошли через комнату и приблизились к двери.
Она остановилась перед дверью, обернувшись к нему.
– Слушай, Антонио, – её голос стал серьёзнее. – Когда мы выйдем отсюда, я хочу, чтобы ты следовал за мной и не задавал слишком много вопросов. Здесь есть вещи, которые ты пока не готов понять.
Его взгляд нахмурился, но он кивнул.
– Я постараюсь. Но если что-то пойдёт не так, я хочу знать, что происходит.
Лидия улыбнулась, но эта улыбка была слегка грустной.
– Поверь, я тоже хочу, чтобы всё пошло по плану.
Она повернула ручку двери, и та со скрипом открылась, выпуская их в тёмный коридор. Антонио ощутил странный холодный воздух, который казался почти живым, наполняя пространство тихими звуками – жужжанием, отголосками шагов, а где-то вдалеке раздавалось металлическое эхо.
– Добро пожаловать, – сказала Лидия с лёгкой иронией в голосе. – Это место не самое приветливое, но, возможно, ты найдёшь в нём больше ответов, чем думаешь.
Антонио шагнул за ней, чувствуя, как страх и любопытство смешиваются в один напряжённый клубок внутри него.
Они шли по узкому коридору, который казался бесконечным. Пол покрывали серые плитки с металлическим отливом, а стены, абсолютно гладкие и безупречно белые, будто стерильная оболочка, отражали холодный свет длинных ламп над головой. Нигде не было ни окон, ни малейшего намёка на естественный свет. Лишь однообразный металлический звук их шагов нарушал гнетущую тишину.
Антонио оглядывался, его взгляд нервно метался по стенам и потолку. Каждое новое место в этом лабиринте оказалось идентичным предыдущему.
– Мы. .. под землёй? – вырвалось у него, голос слегка дрожал.
Лидия посмотрела на него через плечо, её лицо оставалось спокойным, но в глазах промелькнула тень усталости.
– Да, – коротко ответила она, слегка кивнув.
Её односложный ответ не успокоил его, а лишь усилил тревогу.
– Насколько глубоко? – Он старался держать голос ровным, но в нём прозвучал нервный смешок. – Судя по этому месту, мы в каком-то секретном бункере или что-то вроде того.
Лидия остановилась на мгновение и повернулась к нему.
– Достаточно глубоко, чтобы никто не нашёл нас случайно, – её слова звучали с подчёркнутой серьёзностью.
Его брови сдвинулись, и он остановился, глядя на неё с подозрением.
– Ладно, а почему мы здесь? И кто вообще решил, что я должен быть здесь?
Лидия чуть вздохнула, её взгляд смягчился.
– Я понимаю, как это выглядит. Ты боишься, растерян, у тебя миллион вопросов. Но поверь мне, объяснять всё прямо сейчас – это плохая идея.
Антонио нахмурился.
– Ты говоришь, что я не готов понять, что здесь происходит. Но, знаешь, находиться в полной тьме – тоже не самое приятное чувство.
Лидия приблизилась к нему, слегка прикоснувшись к его руке.
– Антонио, я не враг. И я не заставляю тебя слепо доверять мне. Просто. .. потерпи. Скоро ты сам всё увидишь.
Её слова, сказанные почти шёпотом, прозвучали искренне. Он выдохнул, ослабив напряжение в плечах, и кивнул.
– Хорошо. Но если я начну чувствовать, что что-то не так, – предупредил он.
– Это твоё право, – ответила она с лёгкой улыбкой.
Они продолжили путь. В коридоре не было ни указателей, ни дверей, только длинный, пустынный туннель, освещённый бесконечным рядом ламп.
– Здесь всегда так. .. холодно? – нарушил тишину Антонио, поёживаясь.
– Это место специально сделано таким, – сказала Лидия, не замедляя шаг.
– Специально? – он удивился. – Чтобы люди чувствовали себя неуютно?
Она усмехнулась, но в её улыбке не было радости.
– Чтобы было чисто, стерильно. Здесь нет места для хаоса.
Антонио замолчал, обдумывая её слова. «Чистота» здесь больше походила на отчуждение, на отказ от всего человеческого.
Через несколько минут ходьбы они подошли к раздвижной металлической двери. Лидия приложила ладонь к панели на стене, и дверь открылась, издав лёгкий механический звук.
– Вот мы и на месте, – сказала она, жестом приглашая его войти.
Антонио замер, не делая шага вперёд. Ему хотелось спросить, что находится за этой дверью, но интуиция подсказывала, что ответы ждут его внутри. Он глубоко вздохнул, затем пересёк порог, следуя за Лидией, готовясь ко всему, что его ждёт.
Лидия открыла дверь, и Антонио осторожно переступил порог. Комната, куда они вошли, резко отличалась от бесконечных холодных коридоров. Это был кабинет, но необычный, с атмосферой, которая одновременно настораживала и завораживала.
В центре комнаты стоял массивный стол, сделанный из тёмного полированного дерева. Его поверхность была аккуратно организована: в центре – монитор компьютера, немного сбоку – стопка бумаг, идеально ровная, словно её никто не трогал. На другом краю стола лежала небольшая металлическая лампа, свет которой падал на бумаги, создавая чёткие тени.
Антонио перевёл взгляд на кресло за столом, и его взгляд тут же остановился на пожилой женщине, которая сидела там. Её фигура казалась строгой, почти статичной, как у древней статуи. Волосы, почти полностью седые, были собраны в аккуратный пучок на затылке, а её лицо, покрытое тонкими морщинами, хранило выражение задумчивости и невозмутимости. Она едва взглянула на вошедших, её глаза – светлые, холодные, словно ледяные озёра – продолжали внимательно рассматривать экран перед ней.
Антонио невольно замер, чувствуя, как что-то в присутствии этой женщины пробуждает в нём странное чувство трепета и тревоги. Её спокойствие было почти зловещим, как будто она знала что-то, чего не знал он, и это знание делало её выше всех происходящих вокруг событий.
Комната была обставлена минималистично, но с какой-то пугающей точностью. Полки вдоль стен были заполнены папками и книгами, каждая из которых стояла строго на своём месте. Не было ни одной лишней детали, ни одного личного предмета, который мог бы рассказать о хозяйке кабинета хоть что-то. Даже часы на стене – единственный источник звука в комнате, кроме их шагов, – тикали так ровно и монотонно, что это оказалось почти искусственным.
Антонио невольно отметил, как всё здесь дышало стерильной, почти бесчеловечной упорядоченностью. Его взгляд задержался на металлической табличке, прикреплённой к столу. На ней был выгравирован текст, но он стоял слишком далеко, чтобы прочитать его.
Внутри поднялась волна вопросов, но он не решился заговорить. Ему вдруг пооказалось, что каждое сказанное слово будет неуместным, нарушающим тот хрупкий порядок, который царил в этой комнате.
Он бросил взгляд на Лидию. Она вела себя уверенно, как будто это место было для неё привычным, но в её осанке Антонио заметил нечто странное – лёгкое напряжение, почти незаметное, но выдающее её внутреннюю неуверенность.
Его взгляд снова вернулся к женщине за столом. Она наконец подняла голову, встретившись с ним глазами. Этот взгляд был настолько пристальным, что Антонио почувствовал себя будто под рентгеном, словно эта женщина видела его насквозь. Его сердце сжалось, а в голове закрутилась паническая мысль: «Кто она? И почему я чувствую, что она знает обо мне больше, чем я сам?»
Антонио сделал шаг вперёд, стараясь держать спину прямо, но ощущение собственной уязвимости и слабости не отпускало. Он чувствовал, как напряжение в комнате нарастает, хотя никто не проронил ни слова.
Он оглянулся на Лидию, но та лишь коротко кивнула ему, давая понять, что это её место – она здесь лишь проводник. Всё остальное ему предстоит узнать самому.
Внутри разрывалось противоречие: с одной стороны, он хотел броситься назад, вернуться в холодные коридоры, где хотя бы было пусто. С другой – странное чувство подсказывало ему, что ответы на все его вопросы находятся прямо здесь, в этой комнате, за этим столом, напротив этой женщины.
Женщина встала из-за стола, её движения были плавными, будто заранее рассчитанными. Алла подошла к Антонио с лёгким, почти незаметным, но глубоким взглядом. Она внимательно осматривала его, как если бы собиралась понять, что скрывается за его словами и внешностью. Когда она остановилась перед ним, её лицо стало чуть мягче, и в глазах мелькнуло любопытство.
— Меня зовут Алла, — произнесла она с тихим, но уверенным голосом. Её слова звучали так, как будто она передавала не только своё имя, но и некую частицу своей сущности.
Лидия стояла чуть поодаль, её руки скрещены на груди, и, оказалось, она с интересом наблюдала за ситуацией. Когда её мать обратилась к Антонио, Лидия слегка наклонила голову, как бы подготавливая его к её следующей реплике.
— Мама, он итальянец, — сказала Лидия, и в её голосе прозвучала лёгкая нотка удивления, как если бы она сама только что осознала странность происходящего. Антонио заметил, что её глаза были полны вопросов, но она не пыталась вмешиваться в разговор.
— Итальянец? — удивилась Алла, её брови приподнялись в удивлении. Она оглядела его с головы до ног, пытаясь понять, что такого может привести в их страну человека с таким акцентом. — Но как он оказался в наших краях?
Антонио пожал плечами, его жест был полон смирения перед тем, что он сам ещё не до конца понимал. Он нервно потёр затылок, перед ним стояли ответы, которые так долго оставались закрытыми, но теперь, оказалось, наступил момент рассказать.
— Всё началось с того, что меня прокляла цыганка, — начал он, и, несмотря на странность своих слов, его голос звучал уверенно. Лидия протянула ему маленький металлический аппарат, и он неохотно взял его в руки, слегка прищурившись, как если бы это был какой-то артефакт. Он знал, что он не может больше молчать, и хотя в его голосе была искренняя усталость, он продолжил, будто это было его единственным шансом объяснить происходящее. — После каждого полового контакта с любимой женщиной я переносился в прошлое или будущее. .. но только в пределах Рима.
Алла, стоявшая напротив него, не моргала, пытаясь осмыслить услышанное. Лидия, тем временем, наблюдала за ним, как если бы её понимание происходящего всё больше углублялась, но она тоже не задавала лишних вопросов. Антонио продолжал свой рассказ, не обращая внимания на то, что они не прерывали его.
— Но мы не Рим, — ответила женщина, слегка наклоняя голову, в её голосе не было осуждения, только любопытство, как у человека, который давно привык к неожиданным вещам.
— Знаю, — кивнул Антонио, ощущая, как его слова, наконец, звучат всё более искренне. — Но каким-то образом я оказался здесь. И встретил сначала девочку, потом женщину, всю в белом и с серпом. А потом очнулся здесь.
Он замолчал, его взгляд был потерян. Он ощущал, как его душа растерянно блуждает по этим пространствам, пытаясь понять, что из всего этого реально, а что — просто плод его фантазий. Он не знал, как правильно воспринимать свои переживания, и когда Лидия, оказалось, подошла ближе, он почувствовал её поддержку, как немую, но очевидную.
Алла стояла перед ним, её глаза не покидали его лица. Каждое её движение, каждый взгляд казались направленными на то, чтобы понять не только его слова, но и его суть. Она не торопилась с ответом, не пыталась сразу всё разложить по полочкам. В её молчании было нечто успокаивающее и в то же время тревожное.
Наконец, она заговорила, но её слова были медленными, будто она подбирала каждое из них с осторожностью, чтобы не повредить хрупкую картину происходящего.
— Ты рассказываешь историю, которую я уже слышала. Не так, конечно, но все эти странные происшествия. .. В нашем мире они тоже бывают. Может быть, ты один из них, — сказала Алла, её голос был не столько строгим, сколько проникнутым глубокой заботой.
Антонио посмотрел на неё, его взгляд проникал в её глаза, пытаясь уловить, что она имела в виду. Он понимал, что перед ним женщина, которая видела много и которая, возможно, знает ответы на вопросы, которые его терзают.
В комнате повисла тишина. Лидия, наблюдая за их взаимодействием, казалась менее напряжённой, но всё же в её глазах был след тревоги. Её мысли, оказалось, плавно текли между вопросами и опасениями.
Антонио почувствовал, как всё внутри него напряглось, но теперь, возможно, наконец-то, начнётся его путь к пониманию происходящего.

Глава 2. Островки света в тумане.

Женщина внимательно посмотрела на Антонио, её лицо стало более серьёзным. Она удерживала его взгляд, не торопясь говорить. В её глазах скользила какая-то глубокая печаль, и в комнате на мгновение наступила тишина, нарушаемая лишь лёгким шуршанием монитора.

- Это случилось очень давно, – произнесла она, наконец, медленно и чётко, словно решая, что всё, что она собирается рассказать, может изменить их судьбы. Она указала на экран, на котором был изображён город, затянутый густым серым туманом. Картина выглядела как из кошмара: дома, дороги, деревья – всё скрыто в этой непроницаемой дымке. В воздухе висело что-то зловещее, необъяснимое.

Антонио почувствовал, как что-то тяжёлое и тёмное сжалось в его груди. Он пытался понять, что именно излучает этот экран, почему взгляд не мог оторваться от этого города, и почему сердце начинало биться быстрее. Он сделал шаг вперёд, пытаясь разглядеть детали на экране, но туман не давал четкости.

Женщина сделала паузу, её пальцы мягко прошли по клавишам, и изображение сменилось. На экране появилась другая сцена: та же улица, но теперь в центре — нечто... не человек. Антонио почувствовал, как его дыхание стало учащённым. Это была фигура женщины, но её фигура как-то искажалось, словно от неё исходила некая жуткая аура. Она стояла в тумане, почти сливаясь с ним, и её лицо было размытым, но всё же виднелась зловещая улыбка.

- Это она... Полуденница, – сказала женщина, и её голос стал более тихим и дрожащим. – Я тогда была молодой, врачом-педиатром, и всё началось с этого. С первого дня, когда туман накрыл город. Люди начали поступать к нам с невероятными симптомами. Сначала они жаловались на головную боль, тошноту, сильную слабость, многие поступали безсознания и в бреду, но потом... когда это всё переросло в что-то более ужасное, они начали умирать. И каждый, кто умирал, становился частью этого тумана. Мы не понимали, что происходит. Мы пытались лечить их, но все усилия были тщетны.

Антонио ощутил, как по его телу пробежала дрожь, но он не отводил взгляда от экрана. Он видел, как женщина с каждым словом всё больше погружается в свои воспоминания, как её глаза становятся тусклыми, а губы едва шевелятся, словно не все эти слова она хотела бы произнести.

- Мы не могли понять, что это. Туман? Чума? Или какое-то проклятие? – она замолчала на мгновение, как будто собираясь с мыслями. – А потом появилась она... Полуденница. Я помню, как она шла через этот туман, как её лицо скрывалось и снова появлялось среди серой дымки. Мы пытались её остановить, но она была как сама смерть. Никто не мог к ней подойти. Она с каждым днём забирала всё больше людей, превращая их в нечто бездушное. Они становились частью этого тумана, теряли человеческое обличье.

Антонио молчал, пытаясь переварить услышанное. Женщина продолжала рассказывать, её голос становился всё более меланхоличным.

- Мы пытались сдержать её. Но что мы могли сделать? Наши лекарства были бессильны, а она всё продолжала наступать, поглощая всё на своём пути. Мы стали прятаться под землёй. Я помню, как мы с коллегами, с родными, с друзьями начали спускаться в эти убежища. В подземелья, где могли спрятаться от всего, что оставалось на поверхности. Это было наше спасение... но не спасение для всей Земли.

Женщина замолчала, и напряжение в комнате стало ещё более ощутимым. В её глазах можно было прочитать всю тяжесть пережитого.

- Ты не один, кто оказался здесь, – продолжила она, указывая на экран, где появился новый образ: люди, перемещающиеся под землёй, в этих же самых подземельях, скрытых от мира. – Мы все пережили это. Мы все скрылись здесь, но что будет дальше, я не знаю. Весь мир поглотил этот туман. Мы живём под землёй, Антонио. Мы — те, кто уцелел. Но сколько ещё мы сможем прятаться?

Антонио медленно опустил голову, он чувствовал, как тяжесть её слов ложится на его плечи. Его мысли метались, и хоть он старался собраться с силами, внутри него росло чувство тревоги и бессилия. Как он мог быть частью этой истории? Что его ждал в этом мире, поглощённом туманом и загадками?

Он посмотрел на женщину, пытаясь найти в её глазах хоть какое-то просветление, хоть какую-то надежду. Но там была только тишина. И ужасный, безмолвный страх перед тем, что они все пережили и продолжают переживать.

- Это не просто болезнь, – сказала женщина, когда Антонио поднял на неё глаза. – Это не просто катастрофа. Это... нечто большее. Полуденница — она не оставляет следов. Она забирает души, а мы остаёмся только оболочками. Существа, не способные выйти на поверхность. Но если мы не найдем способ остановить её, мы все окажемся в тумане. Навсегда. Мы все сотремся, как те, что повстречались с ней.
Алла подошла к столу и задумчиво провела пальцами по старой деревянной поверхности. Она выглядела так, будто пыталась собрать свои мысли, подбирая правильные слова. На её лице смешались усталость, грусть и едва уловимый отблеск надежды. Наконец, она повернулась к Антонио, посмотрев на него пристально, как будто пытаясь оценить, насколько он понимает серьёзность её слов.

– Потом появилась и она, Беляна, – начала Алла, её голос был ровным, но в нём звучала нотка тревоги. – Никто не знает, откуда она пришла. Она словно возникла из ниоткуда, как будто мир сам её породил. Или, может быть... она пришла из другого мира.

Антонио нахмурился, в его голове начали складываться кусочки головоломки, хотя картина всё равно оставалась расплывчатой.

– Словно переместилась? – спросил он, в его голосе звучал интерес, смешанный с беспокойством. – Так же, как и я?

Алла посмотрела на него пристально, её глаза прищурились, как будто она пыталась заглянуть в самую глубь его сущности. На миг в комнате повисла напряжённая тишина, только слабый гул монитора напоминал, что время всё ещё движется.

– Возможно, – осторожно сказала она, пожав плечами. – Хотя это лишь предположение. Беляна никогда не рассказывала, откуда она. Она просто... появилась. Мы не сразу поняли, кто она и почему она здесь.

Глава 3. Тихие часовые.

Лида и Антонио вышли из библиотеки, оставив за спиной полумрак, пропитанный запахом старых страниц и надеждой на спасение знаний. Коридор встретил их холодным светом и гулким эхом их шагов, словно подчеркивая бесконечность подземного лабиринта.

Антонио снова ощутил странное чувство разобщенности. Каждый шаг по этому коридору был для него как путешествие в иную реальность. Он чувствовал себя не просто гостем, а чужаком, попавшим в мир, где все давно привыкли к тишине и стенам.

– У вас здесь довольно уютно, – попытался он заговорить, разглядывая неровные линии труб, проложенных вдоль потолка.

– Уютно? – Лида улыбнулась. – Это слишком громкое слово для наших условий. Мы привыкли. Но каждый из нас мечтает об одном – снова увидеть небо. Хотя бы один раз.

Она замолчала, но её слова эхом отразились в сознании Антонио. Он представил себе это место, где люди годами не видели солнца, не чувствовали тепла его лучей на коже. Вместо этого – холодный свет ламп, бесконечные коридоры и память о прошлом, которую они старательно хранили в своих сердцах.

Они прошли мимо группы детей, которые играли с самодельными игрушками. Их звонкий смех на мгновение заполнил пространство. Это было неожиданно и даже немного странно. Смех детей здесь казался чем-то одновременно естественным и неправдоподобным.

– Они выглядят счастливыми, – заметил Антонио.

– Дети всегда находят способ радоваться, – ответила Лида, её голос был тихим, но в нём звучала гордость. – Они – наша надежда. В их глазах мы видим будущее, которого сами, возможно, уже не дождёмся.

Антонио посмотрел на неё, пытаясь уловить в её глазах больше, чем просто слова. Лида казалась сильной и решительной, но в этой силе скрывалась боль, которую она, вероятно, давно привыкла прятать.

– Ты ведь тоже надеешься выбраться отсюда, верно? – спросил он, стараясь не звучать слишком прямолинейно.

– Конечно, – она не сразу ответила, но в её голосе не было колебаний. – Каждый из нас мечтает о свободе. Но мы не питаем иллюзий. Пока туман на поверхности, выхода нет.

Антонио кивнул, погрузившись в свои мысли. Он чувствовал, что оказался здесь не случайно. Возможно, его перемещения и встречи с Беляной связаны с тем, что случилось на поверхности. И если это так, то, возможно, он сможет помочь.

– Здесь наш спортивный зал, – сказала Лида, с легкой улыбкой толкнув дверь.

Антонио молча кивнул. Он ощущал, что эти люди – настоящие борцы. Они выживают в условиях, которые могли бы сломить любого.
Лида и Антонио продолжили свой путь по коридору. С каждым шагом звуки становились всё громче: гулкие удары, взрывы смеха, шум бегущих ног. Они приблизились к массивной двойной двери, за которой раздавался звук мяча, ударяющегося о пол.

Перед ними открылось просторное помещение с высокими потолками, освещённое яркими лампами. По бокам зала располагались лавки, на которых отдыхали подростки. Вдоль одной из стен висело баскетбольное кольцо, к нему уже прицеливался мальчишка лет пятнадцати. В другой части зала стояли футбольные ворота, где несколько детей азартно спорили о том, кто займёт позицию вратаря. На полу в беспорядке валялись разноцветные мячи, кегли, скакалки и обручи.

Антонио удивленно осмотрел зал. Здесь, в подземелье, находилось место, которое напоминало ему обычные школьные спортзалы наверху. Он вдохнул глубже, ощущая смешанный запах пыли, пота и энергии, который был неотъемлемой частью любого спортивного помещения.

– Не ожидал увидеть такое здесь, – признался он, слегка улыбнувшись.

Лидия, казалось, гордилась этим местом.

– Спорт – это важная часть нашей жизни, – сказала она. – Он помогает поддерживать физическую форму, но главное – это возможность выпустить эмоции, забыть о тяжёлых мыслях, почувствовать себя живым.

Пока они разговаривали, один из подростков, заметив их, подбежал ближе.

– Лида! – крикнул он. – Ты будешь играть с нами?

Девушка засмеялась.

– Сегодня нет, Саш. У нас гость, – она указала на Антонио. – Но, может быть, позже.

Мальчик бросил любопытный взгляд на Антонио, а затем кивнул и убежал обратно к своим друзьям.

Антонио наблюдал за оживленной атмосферой в зале. Дети смеялись, подшучивали друг над другом, соревновались в скорости и ловкости. Эта энергия была заразительной.

– Они такие... свободные, – заметил он, нахмурившись. – Я думал, что жизнь под землёй должна быть подавляющей, но здесь всё иначе.

Лида кивнула.

– Это наш способ выжить, – сказала она. – Даже в самых тёмных местах люди находят свет. Спорт – это не просто физическое занятие, это объединение, радость, вера в то, что мы можем что-то контролировать, даже когда остальной мир разрушен.

Антонио задумался над её словами. Он снова почувствовал ту силу, которую заметил в библиотеке и учебных классах. Люди в этом подземелье не просто существовали – они жили, несмотря на всё, что случилось наверху.

– Это место особенное, – произнёс он наконец. – Здесь есть жизнь. И это самое главное.

Лидия улыбнулась ему, её глаза светились гордостью.

Девушка, мельком взглянув на Антонио, заметила его усталый, но заинтересованный взгляд.

— Ты, наверное, голоден? — спросила она, замедляя шаг, чтобы идти с ним вровень.

Антонио кивнул, слегка улыбнувшись.

— Да, поесть бы я не отказался, — признался он. Его желудок тихо урчал, напоминая о пропущенных приемах пищи. Последний раз он ел... когда? До сих пор всё происходящее казалось ему каким-то сном.

Лида улыбнулась.

— Отлично. Пойдем, покажу тебе нашу столовую, заодно позавтракаем, — сказала она и направилась вперёд уверенным шагом.

— Хорошо, — согласился Антонио, чувствуя, как усталость немного отступает при мысли о еде.

Они вышли из спортивного зала и двинулись по длинному коридору. Свет ламп на потолке мягко освещал их путь, а звуки детского смеха и отдаленные разговоры, доносящиеся из других помещений, создавали атмосферу жизни и уюта.

Глава 4. Испытание решимости.

Антонио замер, окинув Лиду взглядом. Её искренность тронула его. Ему казалось, что в этот момент она была не просто человеком из другого мира, а кем-то, кто искренне стремится понять и почувствовать то, чего никогда не испытывал.

— О поверхности? — он на мгновение закрыл глаза, пытаясь найти правильные слова. — Поверхность — это жизнь в её самом непредсказуемом виде. Это шум улиц, это запах свежескошенной травы, это ощущение ветра, который треплет волосы. Там всегда есть место для новых впечатлений: пение птиц на рассвете, шум морских волн, запах хлеба, который пекут в утренние часы. Это свобода, Лида. Там воздух пахнет свободой.

Её глаза заблестели, словно его слова оживили перед ней воображаемую картину.

— А как выглядит небо? — вдруг спросила она. — Я видела его только на картинках. Оно действительно такое огромное?

Антонио улыбнулся, и его взгляд устремился в пустоту, как будто он снова видел то самое небо, о котором говорил.

— Небо... Оно безгранично. Оно может быть ярко-синим в солнечный день или тяжёлым и серым перед дождём. А ночью... ночью это самая красивая картина, которую только можно представить. Звёзды... Они будто драгоценные камни, рассыпанные по бархатной ткани. А иногда появляется луна — таинственная, серебристая. Она как светлячок, который указывает путь тем, кто заблудился.

Лида тихо вздохнула, будто пыталась представить себе это зрелище, но её разум отказывался вместить всю эту необъятность.

— Здесь, под землёй, у нас нет такого. У нас есть лампы, есть искусственное освещение, но я всегда думала, что это просто жалкое подобие того, что есть снаружи, — призналась она. — Даже наши книги не могут передать всего того, что ты описываешь. Ты ведь... скучаешь по этому миру, правда?

Антонио немного помолчал, его лицо приобрело задумчивое выражение.

— Да, скучаю, — ответил он наконец. — Но знаешь, Лида, я начинаю понимать, что каждый мир, в котором мы оказываемся, имеет свою красоту. Здесь, под землёй, есть что-то, чего нет наверху. Люди здесь — они как одна большая семья. Они борются вместе, выживают вместе. Это напоминает мне, что небо и свобода — это не только то, что снаружи. Они могут быть и здесь, внутри нас.

Её лицо озарилось лёгкой улыбкой.

— Ты думаешь, это так просто? — с любопытством спросила она. — Мы часто живём, стараясь забыть, что когда-то у нас было нечто большее. Твои слова напоминают, что надежда всё ещё жива.

Антонио не сразу ответил. Он смотрел на неё, пытаясь понять, как такая молодая девушка, родившаяся в мире, лишённом всего привычного, могла сохранить в себе столько искренности и силы.

— Надежда всегда жива, Лида. Даже под землёй, даже среди тумана, — наконец сказал он, а затем, чуть улыбнувшись, добавил: — И знаешь, может быть, однажды я покажу тебе небо. Настоящее.

Лида посмотрела на него, и в её глазах мелькнуло что-то новое — не только любопытство, но и тихая вера. Она не ответила, но в её молчании был целый разговор.

— Лида, Лида! — повторял Петя, его голос был взволнованным, а дыхание прерывистым. Он выглядел совсем юным, не больше десяти лет, с растрёпанными волосами и грязными ладошками, вцепившимися в подол её одежды.

— Что случилось, Петя? — мягко, но уверенно спросила она, опускаясь на одно колено, чтобы оказаться на уровне его глаз. Антонио стоял рядом, пытаясь понять, что происходит.

Антонио заметил, как Лидия изменилась в тот момент, когда услышала слова мальчика. Её лицо стало серьёзным, сосредоточенным. Она наклонилась к мальчику, чтобы лучше расслышать, но в её глазах уже читалась тревога.

— Собиратели вернулись, — выдохнул мальчик, широко раскрыв глаза. Казалось, он только что добежал до них издалека.

— Это хорошо, — Лида улыбнулась, пытаясь успокоить его. Её голос звучал ободряюще, но в то же время она уже понимала, что случилось нечто большее.

— Денис ранен, — быстро выпалил Петя. — Ему плохо. Нужна твоя помощь!

Его слова словно пронзили воздух. Антонио заметил, как лицо Лидии побледнело, но она тут же взяла себя в руки. Она кивнула мальчику и встала.

— Показывай дорогу, Петя, — сказала она твёрдо.

Антонио видел, как её уверенность передалась мальчику. Петя повернулся и побежал по коридору, оглядываясь через плечо. Лида поспешила следом, и Антонио, не раздумывая, пошёл за ней.

Коридоры убежища, которые только что казались ему бесконечно длинными, теперь были наполнены суетой. Прохожие выглядывали из своих комнат, кто-то спешил в ту же сторону, куда направлялись они. Антонио почувствовал, как в воздухе витает напряжение.

— Что за собиратели? — спросил он, стараясь не отставать от Лидии.

— Это люди, которые выходят на поверхность, чтобы добыть для нас ресурсы, — пояснила она на ходу. — Еда, медикаменты, инструменты... Всё, что может понадобиться для выживания. Это опасная работа.

— И они часто ранятся? — в его голосе звучало недоумение.

— Бывает, — ответила Лида, её голос был сдержанным. — На поверхности полно опасностей. Туман, Полуденница, дикие животные. Иногда кто-то не возвращается вовсе.

Её слова заставили Антонио задуматься о том, насколько сложной была жизнь этих людей. Он восхищался их стойкостью, но понимал, что за этим стояли страх и риск.

Они добрались до больничного отдела — небольшого помещения, где вдоль стен стояли импровизированные койки. На одной из них лежал молодой парень, его лицо было бледным, а рубашка пропиталась кровью. Вокруг него уже собрались несколько человек, но, увидев Лиду, они расступились, давая ей место.

— Денис, держись! — тихо сказала Лида, опускаясь на колени рядом с ним. Её голос был мягким, но в нём звучала твёрдость.

Она внимательно осмотрела его рану — глубокий порез на бедре, из которого медленно сочилась кровь. Лида быстро оценила ситуацию, затем обернулась к одному из стоявших рядом.

— Мне нужны бинты, антисептик и игла с ниткой. Быстро! — приказала она.

Глава 5. На грани видимого.

В столовой воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуками передвигающихся стульев и негромким перешёптыванием. Люди уселись за длинные деревянные столы, ожидая начала собрания. Алла стояла в центре, её строгий взгляд скользил по лицам собравшихся, словно она пыталась увидеть нечто большее, чем просто одобрение или сомнение.

— Нам нужно решить несколько вопросов, — начала она, выдержав паузу. Её голос был спокойным, но твёрдым. — Прежде всего, Денису нужен отдых и восстановление. А значит, состав собирателей временно меняется.

— Это серьёзная проблема, — сказал Григорий, поднимаясь с места. Его суровое лицо выглядело ещё жёстче в свете тусклых ламп. — Нам и так не хватает людей, а теперь ещё минус один.

Алла кивнула, соглашаясь с ним, но её лицо оставалось бесстрастным.

— Именно поэтому нам нужно подумать, кто сможет присоединиться к вашей группе, — продолжила она, оглядев собирателей.

Тишину нарушил голос Григория:

— Думаю, Антонио сможет ходить с нами.

Все взгляды в тот же миг обратились к Антонио. Он почувствовал, как по его спине пробежал холодок. Несмотря на всю уверенность, которую он старался демонстрировать, внутри всё сжалось.

— Почему ты так решил? — спросила Алла, чуть прищурив глаза.

— Он уже показал себя заинтересованным. Он наблюдателен, внимателен и явно не боится трудностей, — уверенно заявил Гриша. — Нужно его только обучить и подготовить.

— Обучить и подготовить? — переспросил один из собирателей, молодой парень с настороженным взглядом. — Это не шутки, Григорий. На поверхности любое неверное движение может стоить жизни.

— Ты думаешь, я этого не понимаю? — резко ответил Гриша, оборачиваясь к парню. — Именно поэтому я и предлагаю его подготовить. Никто не говорит, что он пойдёт с нами завтра.

Алла внимательно смотрела на Антонио, словно пыталась увидеть его истинные намерения.

— Антонио, — наконец сказала она, её голос был спокойным, но требовательным. — Ты хочешь быть собирателем?

Антонио поднялся со своего места. Все взгляды снова устремились на него. Он глубоко вдохнул, чувствуя, как напряжение сжимает грудь.

— Да, — сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал твёрдо. — Думаю, у меня получится.

— Почему ты так решил? — уточнила Алла, её голос стал мягче, но не утратил строгости.

— Я хочу быть полезным, — ответил Антонио, встречая её взгляд. — И если моя помощь может спасти жизни, я готов учиться.

В зале вновь повисла тишина. Затем Григорий хмыкнул, одобрительно кивнув.

— Хорошо, — сказала Алла после долгой паузы. — Тогда займитесь тренировками и подготовкой. Григорий, это будет на твоей ответственности.

— Принято, — коротко ответил он, скрестив руки на груди.

— Но ты должен понимать, Антонио, — продолжила Алла, пристально глядя на него, — это не просто работа. Это риск. Это страх. Это постоянная борьба за выживание. Если ты не уверен, лучше отказаться сейчас.

Антонио выдержал её взгляд, чувствуя, как его решимость становится твёрже.

— Я уверен, — сказал он твёрдо.

— Тогда всё решено, — кивнула Алла, и перевела взгляд на остальных. — Теперь перейдём к следующим вопросам.

Антонио вернулся на своё место, чувствуя одновременно облегчение и волнение. Лида тихо наклонилась к нему.

— Ты точно уверен? — шепнула она.

— Да, — ответил он с лёгкой улыбкой. — Я не привык отступать.

Она посмотрела на него с сомнением, но ничего больше не сказала.

— Если хочешь с нами, тебе придётся многому научиться, — произнес Гриша, снова обращаясь к Антонио. — Здесь каждая ошибка может стоить жизни.

Антонио неуверенно посмотрел на Лиду, которая одобрительно кивнула.

— Я готов учиться, — произнёс он твёрдо, чувствуя, как его слова нашли отклик у собирателей.

Мужчины переглянулись, одобрительно хмыкнув.

— Ладно, новенький, — сказал блондин со шрамом. — Добро пожаловать в наш ад. Меня зовут Петр, - он протянул ему руку для приветствия, - Надеюсь, ты не из пугливых.

Антонио усмехнулся, чувствуя, как адреналин немного поднимает его настроение.

— Посмотрим, — бросил он, пожимая руку в ответ, а Лида лишь улыбнулась, наблюдая за тем, как он пытается найти своё место в их мире.

Тренировки начались уже на следующее утро. Антонио понимал, что от него ждут многого, и он не мог позволить себе подвести людей, которые приняли его в своё убежище. Собиратели с первого дня дали понять, что не намерены сюсюкаться с новичком — их суровый мир не прощал ошибок.

Григорий собрал всех в тренировочном зале. Мужчины поставили в центр маты, вынесли деревянное оружие — копья, ножи и палки, которые использовали для имитации боя. Лидия тоже пришла посмотреть на процесс.

— Ну что, Антонио, начнем? — ухмыльнулся Григорий, бросив ему деревянный меч. — Посмотрим, как у вас в Италии с выживаемостью.

Антонио поймал оружие, и его лицо приняло сосредоточенное выражение. Он сделал шаг вперёд, ощущая, как тишина в зале обостряет внимание.

— Я готов, — уверенно ответил он, хотя внутри слегка нервничал.

Первое занятие началось с объяснений. Григорий показывал, как правильно держать оружие, как наносить удары и защищаться. Его движения были быстрыми и уверенными. Антонио пытался повторять, но каждое движение давалось с трудом.

— Левую ногу вперёд, корпус не разворачивай, иначе упадёшь! — резко скомандовал Григорий, дернув Антонио за плечо.

— Да-да, понял! — Антонио старался, но его тело, привыкшее к более спокойной жизни, сопротивлялось.

Через пару часов его руки устали, ноги гудели, а спина болела. Лидия подошла ближе, протянув ему флягу с водой.

— Тяжело, да? — мягко спросила она.

— Очень, — выдохнул он, жадно глотая воду. — Но я справлюсь.

— Молодец, это важно, — Лидия улыбнулась, её голос звучал ободряюще.

На следующий день собиратели вывели Антонио в длинный коридор, где для тренировок был установлен полигон. На нём были препятствия — низкие барьеры, тоннели, сетки.