– Ярослав, пожалуйста, мы же с тобой договорились, – она громко выдохнула и бережно отодвинула от себя тарелку. – Предупреждаю, что люблю своего мужа. И поэтому все твои намёки мне неприятны. Я лишь твой адвокат и ни о чём другом не может быть и речи.
Маша горда подняла голову, явно давая понять, что прекрасно понимает, какие непристойные мысли царствуют в моей голове. И она была права. В моей голове кружились сумасшедшие, эротические фантазии с участием такой недоступной девочки.
Самые неисправимые пороки — это те, которыми упиваются. А я своими пороками упивался. Осознавал, что Мария для меня стала словно наваждение, не мог воспринимать её лишь только как инструмент для реализации своего плана. Обязан был полностью поработить девочку, она должна есть с моей руки, признавать во мне своего хозяина…И только после того как удовлетворю все свои циничные желания, полностью завладею её телом и душой моё сердце успокоится, и я смогу отпустить жену Суворова. Верну её униженному менту, как использованный товар. А почему бы и не совместить приятное с полезным?
Пронзительно вглядываясь в её чистые, огненно-зелёные глаза, невольно чувствовал себя в ловушке собственной похоти, но при этом чётко отдавал себе отчёт, что при любви пожар начинается сверху, а при похоти –снизу. Любовь управлять я не смогу, это чувство неподвластно ни одному человеку, а вот похотью вполне способен.
– О чём ты говоришь?
Мария снисходительно усмехнулась и непринуждённо провела длинными, ухоженными ноготками по широкому стакану, который был наполнен насыщенно-красным вином. За весь вечер Маша так и не прикоснулась к алкоголю. Внутренне рассмеялся. Боялась? Опасалась, что потеряет контроль и под воздействием вина станет более раскрепощённой.
– Если про секс, – равнодушно пожал плечами, – так для удовлетворения своих жизненных, мужских потребностей у меня есть кандидатки. Поверь, Маша, я никогда не испытывал дефицит в женском внимании. Реально рассматриваю тебя только лишь в качестве профессионала своего дела. На твоё соблазнительное тело не претендую.
Темнота главная лишь до рассвета, ведь после ночи всегда наступает рассвет. В небе вспыхивают миллиарды звёзд на ночном небе. Ближе к полуночи небо условно делится на две части: одна часть нема светлеет, а вторая часть медленно загорается бледным заревом. Спустя пару минут взойдёт бледная полная луна. Даже с земли видны причудливые рисунки на луне, созданные её рельефом.
Ночной город… Бесконечность огней заполняют темноту, здесь и горящие неоновым светом названия различных магазинов и кафе, свет от фар автомобилей, россыпи гирлянд на деревьях, пестрящие витрины… Всё соединяется в каком-то сказочном круговороте света, света в ночи… За стенами многоэтажных домов, которые вносят свою долю света в ночное пространство, из тысячи квадратиков-окон, живут люди… Ясное дело, что там живут люди, ведь город без людей невозможен. С другой стороны, город без людей – это глупость. Городу нужны люди… И люди есть, правда, они очень разные, совсем не похожи друг на друга, хотя, впрочем, есть нечто, что объединяет их, делает одинаковыми. Кто-то из них сейчас прогуливается ночными улицами, перепрыгивая через лужи, ведь только что прошёл дождь, и свежесть воздуха дарит незабываемые ощущения. Свет фонарей и витрин отражается теперь ещё и в зеркале луж. Асфальт перестал быть чёрным – вся световая гамма разливается по дорогам, дорогам по которым ходят люди…
С бешеной скоростью мчался по пустынной столичной дороги. Не было у меня времени любоваться очаровательным ночным городом. Как всегда, вся моя жизнь подчинена бешеному, неконтролируемому круговороту.
Чёрт! Вот только бы Серёга не выкинул очередной фокус и как следует не отделал сотрудников «Гестапо».
Гневно свёл брови, яростно выжимая педаль газа…
Секунда и в салоне раздаётся телефонный звонок, ни на секунду не теряя дорогу из вида, хватаю телефон с поверхности автомобиля и, не глядя на экран, свирепо рявкаю, – Суворов, слушаю.
Слышу в телефонную трубку злобное рычание и ловлю себя на мысли, что мой старый добрый друг на взводе.
– Серёга, что случилось? Пожалуйста, не говори мне, что кто-то из сотрудников собственной безопасности пострадал по твоей вине.
– Рома, если ты не приедешь через пару минут, то я за себя не отвечаю. Клянусь, я им глаз натяну на одно известное место.
Невольно усмехаюсь, хотя особого повода для радости у меня совершенно нет. Понятно же, что Градов – парень лихой и вполне способен привести свои угрозы в жизнь.
Посоветовал Градову привести сотрудника собственной безопасности в чувства и вот результат, этот паршивец незамедлительно вызвал своих коллег, и теперь Серёга сидит у них на допросе.
Эти ушлые, не всегда «чистоплотные» граждане обязательно воспользуются ситуацией и попытаются пришить Серёге нападение на сотрудника при исполнении.
Злился. Страшно бесился…И меня раздражали не только сотрудники «Гестапо». Серёга тоже хорош. Нет, его вспыльчивый, неконтролируемый темперамент точно его до зоны доведёт. Вот как его утихомирить? Научить сначала интересоваться персоной и только потом в морду бить. Хотя иной раз сотрудникам ОСБ стоит как следует морду начистить, чтобы блестела как у кота яйца.
Бл…ь! Сколько раз у самого руки чесались, самое поганое в нашей службе, это работа против своих, но сдерживал себя, никогда черту не переходил. Но Серёга другой…Совершенно другой, он долго сдержанность проявлять не будет.
Сука! С чего, вообще, «Гестапо» установили слежку за моим другом? Глупо предполагать, что сотрудник ОСБ чисто случайно оказался у дома Градова. Эти шелудивые псы, что-то вынухивают.
– Добрый вечер, – распахнул служебное удостоверение и мгновенно предъявил его дежурному.
Мужчина в форме принял положение по стойке смирно и выпрямив руку, приложив её к голове, чётко поставленным голосом провозгласил, – здравия желаю, товарищ майор.
– Здравия желанию, – по инерции прохрипел я в ответ и устало провёл пальцами по переносице.
Чёртова жизнь. Реально живу как белка в колесе. Бегу…Бегу и конца, и края не видно. По молодости готов был бежать длительный марафон, но к тридцати годам стал ощущать, что прежних сил у меня уже особо не остаётся. А главное, энтузиазм пропадает. Действительно, сизифов труд. Толкаю, толкаю камень в гору, а он, как только оказывается на высоте в считаные секунды, беспощадно устремляется вниз, безжалостно снося всё, что стоит на пути.
В молодости считал, что живу на полной скорости, а вот теперь осознаю, что существую в одной сплошной суете…
Суета и скорость – это понятия несовместимые. Человеку хочется быть молнией, но на практике он оказывается непродуктивным. Возможно, он быстро и выполнит, но и качество будет неподобающим.
Чем громче ты будешь орать о том, что перевернёшь мир, тем громче над тобой будет смеяться мир, когда ты обосрёшься. Самая грандиозная сделка – это суметь продать себя самому себе. Привести себя к полному энтузиазму восприятию самого себя есть одно из величайших свершений.
– Валентин Георгиевич у себя?
Парень неторопливо убрал руку от головы и озадаченно, немного вопросительно расшил зрачки. Создалось впечатление, что я вовсе не имя его руководителя назвал, а произнёс какую-то несусветную чушь.
– Роман Владимирович, а вы не знаете, что Валентин Георгиевич больше не возглавляет отдел собственной безопасности. Его перевели в столицу. У нас теперь новый начальник, – внезапно поведал дежурный. – А вы ничего не знали? – Удивился мужчина.
А вот теперь мои глаза превратились в огромные голубые блюдечки. Как такое возможно? В нашей системе информация распространяется с такой скоростью, что ещё высокопоставленные «шишки» решение не успели принять, а сотрудники уже знают, какое они примут решение.
– Не понял. Начальника собственной безопасности поменяли? – Невольно задал глупый вопрос.
– Поменяли, Роман Владимирович. Я же вам говорю, что Валентина Георгиевича перевели в столицу.
Интересно и с чем связана такая молниеносная замена кадров? И не простого кадра, а столь значимой фигуры в нашей системе. Тем более почему такая таинственность? Неужели Серова решили повысить или просто по-тихому слили?
– И кого назначили на место Серова?
В голове крутился целый водоворот вопросов, но задавать их рядовому сотруднику бессмысленно. Вряд ли этот парень сможет мне что-либо пояснить, а даже если и обладает какой-то информацией, то очень вряд ли поделиться со мной.
Напряжение нарастало. Внутреннее чутьё подсказывало, что Серова «убрали» неспроста…
– Разумовского Виктора Аркадьевича.
Меня было очень сложно чем-либо удивить и уж тем более почти невозможно застать в врасплох, но вот сейчас тот самый случай…
Знал я одного человека, полного тёску нового руководителя собственной безопасности. Но слишком наивно предполагать, что моего бывшего руководителя, человека, который до меня возглавлял убойный отдел Главка, назначили на эту весьма и весьма сомнительную должность. Виктор Аркадьевич ушёл из системы и покинул город. Первое время мы с ним созванивались, он рассказывал, что у него всё вполне благополучно, он даже собирался в предпринимательскую деятельность податься. Планировал организовать частное охранное агентство. Потом связи оборвались, и я уже несколько лет ничего о нём не слышал.