Строптивая пленница короля-дракона

Пролог

...Все идеально.

Мое белоснежное платье с длинным шлейфом.

Церемония. Гости. Жених.

Особенно жених! Мой Кайлен, наследник одного из древнейших кланов королевства. Красивый, статный и просто восхитительный. Он улыбается мне, стоя у алтаря.

И все-таки неясная тревога не покидает меня. Как будто что-то не так, но я еще не поняла, что именно. Что-то странное, будто крошечный тлеющий уголек в груди…

— А теперь, согласно древнему обычаю, невеста поднесет жениху кубок, скрепляющий союз, — объявляет священник.

Взволнованно, дрожащими руками принимаю кубок и медленно поворачиваюсь к Кайлену…

Вспышка.

Все магическое зелье мгновенно испаряется из кубка, оставляя голые блестящие стенки.

Вздрогнув, роняю кубок и смотрю на свои руки.

Нет, только не это!

Все рассказы и легенды о наших предках — это ведь лишь слова, не может быть такого, чтобы во мне жила эта проклятая магия!

Но кубок пуст. Я уничтожила зелье в одну секунду, сама того не желая.

Будто сквозь пелену вижу, как отшатывается священник, как бледнеет Кайлен. Мама что-то говорит, но слов не разобрать. Отец широкими шагами подходит ко мне и поднимает кубок.

Все замирает.

Секунды тянутся бесконечно. Сердце стучит где-то в горле, в висках давит до боли.

— Да, — кивает отец, и я вижу, как мама в безмолвном вскрике зажимает себе рот. — У нас не получится скрывать ее больше.

— Это не я, это какая-то ошибка… — шепчу непослушными губами.

Слезы подступают к глазам. Минуту назад передо мной была прекрасная жизнь, а сейчас…

— Нам придется сделать это, — отец хмурится, его взгляд становится жестким. — Все видели. Слухи дойдут до короля в мгновение ока. Будет лучше, если мы сами сообщим.

— Нет, умоляю! — вскрикиваю я и оборачиваюсь к жениху: — Кайлен, хоть ты скажи! Ты же не отдашь меня королю?! Любимый, ответь!

Кайлен медленно сглатывает, не отрывая взгляда от кубка. А затем его губы начинают шевелиться, произнося слова, становящиеся моим приговором:

— Мирайя… Прости, любимая, но я вынужден отступиться…

Последнее, что я вижу — его отстраненный холодный взгляд. А потом проваливаюсь в темноту.

Визуалы героев

Мирайя, единственная дочь лорда Виндема. Юная, нежная и романтичная. Мечтала о красивой свадьбе и мирной жизни с любимым мужем. Но все пошло не так из-за роковой магии…

Кайлен Ронтем, наследник одного из самых почитаемых и богатых кланов в королевстве. Жених Мирайи. Вернее, был им до того, как внезапные обстоятельства заставили его изменить планы…

А короля-дракона мы тоже очень скоро увидим…

Глава 1. Дар и проклятие

Прихожу в себя медленно, словно продираюсь через вязкое болото.

— Они уже скоро будут тут… — слышен шепот матери.

Открываю глаза.

Я лежу в своей постели.

Пахнет магическими свечами. И отчаянием.

Свадебное платье с меня уже сняли. И с ним ушла последняя надежда на лучшее.

Сколько я пробыла без сознания? Час? День? Не имеет значения. Моя жизнь оборвалась в тот момент, когда я уничтожила зелье.

Отец — сдержанный, бесстрастный — стоит у постели, а мать выглядывает из-за его плеча. В их глазах покорность судьбе.

Сколько раз я слышала истории о своих предшественницах! Редчайший дар — способность уничтожать одним прикосновением любое зелье, любой яд. Но мне казалось, что их сила в легендах преувеличена. И вот — я сама стала обладательницей этой силы.

Икстермия. Само название звучит как проклятие.

Ах, если бы это случилось хотя бы вчера!

Я нашла бы способ как-то усмирить магию, спрятать, скрыть ото всех. Никто не узнал бы правды, и я прожила бы счастливую жизнь с Кайленом.

Теперь уже ничего не исправить…

Моя судьба предрешена.

Согласно закону, принятому еще несколько веков назад, любая выявленная икстермия должна немедленно быть доставлена в королевский дворец, чтобы постоянно находиться при короле и прикасаться ко всему подозрительному, что его окружает, пробовать его еду и очищать своей магией атмосферу во дворце

Многие правители спаслись от врагов благодаря икстермиям. Только вот судьба самих магисс, наделенных редким даром, была незавидной…

За окном слышен цокот копыт, резкие окрики.

Они здесь, они пришли за мной…

В горле пересохло, словно я проглотила горсть песка. Хочется закричать, выплеснуть всю ту боль и обиду, что скопились внутри, но слова застряли где-то в груди, не в силах пробиться сквозь плотную завесу отчаяния.

Смотрю на родителей и вижу в них лишь отражение собственной беспомощности. Они любят меня, я знаю это, но любовь не может отменить закон, не может защитить от неминуемой участи.

Их покорность невыносима.

Где их протест?

Где хоть капля надежды на спасение?

Неужели они так легко готовы отдать меня в лапы королевского двора, обрекая на жизнь, полную страха и одиночества?

Слезы, горячие и горькие, сами собой текут по моим щекам, пока мне помогают встать и собраться.

Я не хочу.

Не хочу быть героиней, спасающей короля от отравлений. Не хочу участвовать в хитрый разговорах и придворных интригах.

Я лишь хотела любить и быть любимой, хотела растить детей и состариться в объятиях Кайлена. Разве это так уж много?!

Но вместо этого меня ждет клетка, пусть и золотая, полная подозрительных взглядов и шепота за спиной.

Служанки помогают мне надеть самое лучшее платье — из даснеларского бархата, темно-красное, с переливом оттенков. Его цвет, раньше так нравившийся мне, теперь напоминает о запекшейся крови. Как будто это моя душа кровоточит, пропитывая ткань.

Шаги в коридоре звучат как поступь судьбы.

Дверь распахивается, и на пороге появляются стражники. Суровые рослые мужчины, которые не услышат ни моих просьб, ни плача.

— Леди Виндем, прошу следовать за мной, — бесстрастно и жестко произносит главный.

Представляю свою дальнейшую судьбу — и сердце сжимается от тоски.

Одинокая, вечно в тени, всегда настороже. Ни друзей, ни семьи, ни тихих вечеров у камина. Только постоянный страх за свою жизнь и за жизнь короля. Я стану лишь инструментом, ценным, но бездушным орудием в руках власти. Моя личность растворится в бесконечных обязанностях, а душа увянет от тоски.

— Мирайя, девочка моя, не дай им себя сломить, — шепчет мама, крепко сжимая мою руку на прощанье. — Молчи. Слушай. Не доверяй никому.

Ноги подкашиваются и отказываются идти к выходу.

Но в этот момент, сквозь пелену слез, я вижу в глазах матери надежду. Маленькую, едва заметную.

Это не надежда на спасение, нет. Это решимость. Решимость сделать все возможное, чтобы облегчить мою участь, чтобы хоть немного скрасить ту жизнь, которая мне предстоит.

И эта крошечная искорка материнской любви придает мне сил. Сил принять свою судьбу, с гордо поднятой головой. Я икстермия, проклятие и благословение в одном лице. И я стану лучшей из тех, кто когда-либо служил короне. Я сделаю все, чтобы мои предшественницы гордились мной.

Дрожа, стискиваю кулаки и делаю шаг навстречу своей судьбе.

___________

В это красивое и грозное место лежит путь нашей героини...

Глава 2. Во дворце

В карете главный стражник молча сидит напротив, избегая моего взгляда. Дорога кажется бесконечной. А я смотрю в окно, прощаясь с той жизнью, что у меня отняли.

С каждым поворотом колеса, с каждым новым пейзажем, мелькающим за окном, растет осознание бесповоротности. Сердце ноет от тоски по Кайлену, от несбывшихся надежд и мечтаний.

Как горько осознавать, что его тепло, его объятия, его нежный взгляд останутся лишь воспоминаниями…

Боль сжимает грудь, словно железный обруч, не позволяя свободно дышать. Кажется, все краски жизни померкли, оставив лишь серый, безрадостный оттенок.

Внутри разгорается жажда бунта.

Почему именно я?! Почему эта судьба выпала на мою долю?!

Хочется кричать, бороться, вырваться из этой предопределенности.

Но что толку?

Бросаю взгляд на стражника. Мощный, вооруженный, злой. Такой не пожалеет, не отпустит, даже если буду умолять на коленях. Он отвезет меня к королю любой ценой.

В глубине души я понимаю, что сейчас ничего не сделать. Закон есть закон, и против него не пойдешь.

Остается лишь смириться и принять свою участь, как бы тяжело это ни было. В то же время где-то в глубине души, рождается упрямое желание доказать, что я не просто инструмент, не бездушная марионетка в руках власти. Я — личность, я — человек, и я найду способ сохранить себя в этом новом, чужом мире.

Но когда карета приближается к огромным воротам, моя решимость куда-то девается, и внутри нарастает страх.

Огромные, серые камни, из которых сложен дворец, давят своей мощью и неприступностью. Здесь, в этом мрачном месте, плетутся интриги, решаются судьбы, вершится история. И теперь я — лишь маленькая шестеренка в этом огромном механизме.

Вздохнув глубоко, пытаюсь собраться с духом. Я не позволю им увидеть мой страх, мою слабость. Я буду держаться с достоинством, как бы тяжело мне ни было.

Выхожу из кареты, высоко держа голову.

На меня бросают взгляды встречные люди — слуги, придворные.

В их глазах читается любопытство, подозрение. Девушка-аристократка под стражей прибыла во дворец. Это порождает много вопросов. Но я знаю, что очень скоро слухи обо мне разнесутся по всему королевству.

Так всегда бывало, если где-то обнаруживалась икстермия.

И я не стану исключением.

Меня ведут по бесконечным коридорам, увешанным портретами королей и королев, чьи лица кажутся суровыми и осуждающими. Каждый шаг отзывается эхом моего приближающегося приговора.

Наконец, двери в тронный зал распахиваются, и я оказываюсь перед королем. Он восседает на троне, а рядом с ним стоит советник, чье лицо — маска непроницаемости. Сердце уходит в пятки.

Я еще ни разу не видела короля. Наша семья не столь родовита, чтобы бывать при дворе, в отличие от семьи Кайлена. Но жених много рассказывал мне о короле-драконе Тайриане. Жестоком. Расчетливом. Беспощадном к врагам и щедром к союзникам.

Несмотря на то, что он молод (для дракона пара веков — недолгое время), Тайриан уже снискал славу по-настоящему сильного правителя. И многим бы хотелось потеснить его и дорваться до власти, вот только руки коротки.

А теперь этот сильный жестокий правитель передо мной.

Его взгляд пронзает насквозь.

Глаза короля похожи на тонкий лед над толщей воды — мрачная темнота, в которую страшно провалиться.

В памяти всплывают слова Кайлена: «Король красив настоящей мужской красотой, и у него нет недостатка в женщинах…»

Да как бы красив ни был этот дракон, одного взгляда достаточно, чтобы хотелось очертя голову бежать и бежать! Прочь, как можно дальше, не оглядываясь!

Но я делаю на собой усилие и шагаю вперед, склонив голову в поклоне.

— Итак, это ты — новая икстермия, — говорит король, и его низкий голос заставляет колени дрожать. — Надеюсь, ты осознаешь свою ответственность перед короной.

— Да, ваше величество, — отвечаю я, стараясь сохранить достоинство.

— Твой дар открылся недавно или ты его прятала? — спрашивает он напрямую.

— Дар открылся на моей свадьбе, раньше я не знала о нем, — честно отвечаю, стараясь держать бесстрастный тон, однако горькие нотки сожаления прорываются помимо воли.

— Значит, судьбе было так угодно, — замечает король. — Получается, даром ты не владеешь в полной мере?

— Я хотела бы никогда не иметь этого дара, — сквозь зубы говорю ему, уже не заботясь о том, как звучат мои слова. — Это проклятие, а не дар! И я…

— Твоя сила — ценный дар, — жестко, не терпящим возражения тоном, обрывает меня король. — Покажи, что ты умеешь!

— Да, ваше величество, — резко, с вызовом отвечаю ему, поднимая голову.

И наши взгляды встречаются…

Глава 3. Испытание

Мне очень страшно под его взглядом, но я не опускаю глаз. Пусть видит, что я способна бороться!

Тем временем по знаку короля мне подносят несколько небольших чаш, в каждой из которых что-то налито. Я и без указаний понимаю, что от меня ждут.

Поочередно прикасаюсь к каждой…

И все повторяется!

Вспышки на этот раз не такие яркие, как при первом проблеске силы икстермии, но все равно заметные.

Каждое прикосновение опустошает чашу полностью.

— Готово, — опускаю руку, когда последняя чаша пустеет.

Чувствую нарастающее головокружение.

Только бы не упасть в обморок на глазах у короля! Не хочу показывать ему свою слабость!

Стиснув зубы, дышу глубоко, чтобы справиться с собой. И понемногу получается.

— Хм, — король, чуть наклонив голову, внимательно смотрит на результат. В его глазах вспыхивает нечто похожее на удивление, но тут же гаснет, сменяясь непроницаемым холодом. — Ты уничтожила и яды, и зелья, и безобидные настои.

— Я же икстермия, — пожимаю плечами, не до конца понимая, к чему он ведет.

— В прежние времена икстермии могли различать, где яд, а где целебное зелье, и уничтожать лишь то, что приносит зло.

— Ну, значит, я не такая, — подытоживаю я, на мгновение подавшись безумной надежде: а вдруг я подойду королю? Может, моя магия какая-то неправильная? Что, если он откажется от меня сам?!

Но король мгновенно рушит последнюю надежду:

— Ты должна научиться контролировать свою магию и использовать во благо королевства, — говорит он жестко. — Будешь учиться, чтобы стать наравне с лучшими магами.

— Не думаю, что мое «благо» совпадает с вашим, ваше величество, — дерзко отвечаю, стараясь скрыть дрожь в голосе. — И позвольте заметить, что контролировать мой дар — задача непосильная даже для…

«Для короля» — так и рвется с моих губ. Но я сдерживаюсь и не заканчиваю фразу.

Уголки его губ презрительно кривятся.

— Наивная и гордая дурочка, — негромко произносит он скорее для себя, чем для меня. — Ты думаешь, твой дар икстермии — непреодолимая сила? Поверь мне, королевство видело и не таких.

Я поднимаю подбородок, стараясь выглядеть уверенно, хотя внутри все сжимается от страха.

— Если вы так уверены в своей власти, ваше величество, зачем вам я? Зачем вам пытаться «контролировать» то, что, по вашим словам, вам не угрожает?

В глазах короля мелькает что-то, похожее на раздражение. Он подается ко мне, ко мне, и я невольно отступаю.

— Ты слишком наивна. Не понимаешь, что сила, подобная твоей, — это оружие, которое либо работает на тебя, либо против. Я предлагаю тебе встать на сторону королевства. В противном случае…

Он не договаривает, но я и так понимаю. В противном случае меня ждет участь тех магов, которые осмелились выступить против короля. Заточение, а возможно, и смерть. Я смотрю в его холодные, непроницаемые глаза и понимаю, что передо мной тот, кто готов на все ради достижения своей цели.

В горле пересохло от этой дерзкой перепалки. Сжимаю кулаки до побелевших костяшек. «Во благо королевства»… Да как же!

Он прикроется моей магией, чтобы продолжать оставаться у власти. Вот и вся цель. Как у его сотен предшественников, использовавших других икстермий.

— С этой минуты ты перемещаешься по дворцу только под охраной, — говорит король, всем видом показывая, что это последнее распоряжение.

— Я не собираюсь бежать, — роняю сквозь зубы.

И это правда. Я прекрасно понимаю, чем это грозит моим близким. И не могу поставить их под удар.

— Бежать? Нет, речь не об этом. Только законченный идиот будет пытаться отравить меня, зная, что рядом с мной находится икстермия, — усмехается король, и от его усмешки становится не по себе. — Теперь, зная, что ты здесь, заговорщики будут хитрее. Они попытаются сперва устранить тебя.

Осознание его слов бьет, как плеть.

Значит, я становлюсь не просто пешкой в его игре, но и мишенью для всех, кто недоволен властью короля. Меня используют как живой щит, заставляя служить тирану, пока враги плетут заговоры за спиной.

Возмущение клокочет внутри, смешиваясь с леденящим страхом за свою жизнь и за жизни дорогих мне людей.

Сглатываю ком в горле, пытаясь взять себя в руки.

Нельзя показывать королю свой страх. Это лишь придаст ему уверенности и власти надо мной.

Нужно играть по его правилам, выжидать момент и искать союзников. Ведь даже в этом змеином клубке под названием королевский двор должны найтись те, кто поможет мне.

— Что ж, ваше величество, — говорю с напускным спокойствием, — если моя жизнь так важна для безопасности королевства, надеюсь, мне будут предоставлены достойные условия. И полная свобода передвижения по дворцу, разумеется, в сопровождении охраны.

Король вскидывает бровь, и в его глазах читается что-то похожее на интерес. Кажется, он не ожидал от меня такой быстрой смены поведения.

Глава 4. Пешка в игре

Выйдя из тронного зала, ощущаю взгляды стражи, неотступно следующей за мной по пятам. Чувствую себя птицей в золотой клетке, где каждый взмах крыла под наблюдением. Меня ведут по новым, еще более запутанным коридорам. Кажется, дворец — это лабиринт, созданный для того, чтобы породить отчаяние и подавить любое сопротивление.

Встреча с королем прошла именно так, как я и предполагала.

Но я не сдамся. Не позволю им сломить меня.

Мамино напутствие эхом звучит в голове. Я буду сильной, я буду смелой, я буду бороться за свою жизнь, за свою свободу, за свое право быть счастливой. Пусть судьба жестока ко мне, но я не сдамся.

Пусть я икстермия, но я буду нести это бремя с гордостью и достоинством.

Вспоминаю легенды об икстермиях прошлого, о тех, кто смог противостоять королям и изменить ход истории. Их имена произносят шепотом, их портреты прячут в тайных комнатах. Они мои предшественники, мои учителя. Я буду изучать их ошибки и учиться на их достижениях. Их опыт — моя надежда.

С каждым шагом по дворцовым коридорам я чувствую, как во мне растет решимость. Я буду не просто оружием в его руках, а силой, способной изменить этот мир.

И пусть король помнит: икстермия может быть опасным противником, особенно когда она находит союзников.

Наконец, вот и мои покои. Здесь все выглядит не так мрачно-торжественно, как в тронном зале, но все равно чувствуется, что главный здесь — дракон, и все сделано по его воле и согласно его вкусам.

Дома у меня не было такой роскоши, да и после свадьбы вряд ли мы смогли бы так жить. Но я бы прекрасно обошлась и без всего этого, лишь бы выйти замуж за Кайлена.

Роскошь давит, хочется отвернуться и не видеть всего этого.

И тут меня ждет еще один неприятный сюрприз…

— Вход в покои его величества, — стражник указывает на дверь, замаскированную обоями.

Этого еще не хватало! Наши комнаты сообщаются, чтобы король мог прибегнуть к помощи икстермии в любой момент.

Внутри все сжимается от безысходности.

Сообщающиеся комнаты — это не просто жест контроля, это унижение. Ощущение, будто меня заперли в клетке, где даже личное пространство принадлежит королю.

— Вам следует отдохнуть, — добавляет стражник. — Скоро придет королевский лекарь, чтобы проверить ваше здоровье.

— Какая забота, — вырывается у меня помимо воли.

Меня наконец-то оставляют в одиночестве. Условном, разумеется — я чувствую, буквально осязаю присутствие стражников за дверью. Но даже так немного легче.

Обхожу место, где мне предстоит провести неизвестно сколько дней или даже лет…

Спальня поражает нарочито-показной роскошью. Тяжелые бархатные портьеры цвета бордо с золотой вышивкой плотно задернуты, не пропуская ни лучика света. Огромная кровать с балдахином, усыпанная подушками из шелка и пуха, кажется неприступным островом.

Шелк простыней прохладен и нежен на ощупь. Наверное, когда лежишь на кровати, кажется, что спишь на облаке, сотканном из лунного света.

На стенах — гобелены с изображением охотничьих сцен, настолько реалистичные, что кажется, будто вот-вот услышишь лай собак и крики загонщиков. В углу, у камина, стоит резной столик, на котором расставлены хрустальные флаконы с благовониями и зеркало в тяжелой серебряной оправе.

Я подхожу к окну и осторожно отодвигаю край портьеры.

За окном — королевский сад, утопающий в зелени.

Вижу в вечерних сумерках аккуратно подстриженные кусты, фонтаны, извергающие струи воды, и лабиринт, уходящий вдаль. Издалека доносятся голоса, смех. Жизнь вокруг продолжается, несмотря на то что моя буквально поставлена на паузу.

Гардеробная поражает своим размахом. Так и хочется разместить в ней ряды платьев из самых дорогих тканей, расшитых золотом и серебром, чтобы слепили всех своим великолепием. Хотя… зачем мне все это? Я не королева, а всего лишь икстермия, пленница в золотой клетке.

Взгляд падает на небольшую дверь в стене, противоположной той, через которую можно попасть в королевские покои. Неужели еще один выход? Или еще одна связующая комната?

Сердце бьется чаще, а руки невольно тянутся к ручке. Медленно, с замиранием сердца, открываю дверь и вижу… ванную комнату. Мраморная ванна на львиных лапах, уставленная пузырьками с маслами и душистыми травами, сверкающие краны и зеркала. Неужели это все для меня?

Чувствую себя еще более потерянной. Все эти богатства, эта роскошь — всего лишь клетка, золотая, но клетка. И я — птица, которая, возможно, никогда не увидит свободы. Горечь поднимается в горле, и слезы застилают глаза.

В ванной комнате помимо ванны стоит чаша из цельного куска оникса, наполненная благоухающей водой. Аромат жасмина и сандала обволакивает, успокаивает, на мгновение заставляя забыть о дворцовых интригах и королевских прихотях.

Я медленно раздеваюсь, ощущая, как уходит тяжесть шелка и бархата. Подхожу к зеркалу и пристально смотрю на свое отражение. В глазах — решимость и отблеск пламени. Я вижу не сломленную девушку, а воина, готового к битве. Икстермия внутри меня пробуждается.

Глава 5. Невинность как помеха

Дверь открывается, и на пороге появляется невысокий пожилой мужчина.

— Позвольте представиться, — тихо произносит вошедший. — Я магистр Файдон, придворный лекарь. Мой долг — заботиться о вашем здоровье.

Лекарь кажется воплощением заботы. Его седые волосы аккуратно зачесаны назад, а в глазах — понимание и сочувствие. Он не похож на тех надменных придворных, с которыми мне уже пришлось столкнуться.

— Спасибо, — вежливо откликаюсь я. — Но я не чувствую себя больной. Просто устала. Наверное, все процедуры можно пропустить.

— Я понимаю, миледи. Дворец — это место, где устают не только тело, но и душа, — старик подходит ближе и внимательно смотрит на меня. — Позвольте мне просто осмотреть вас. Это займет совсем немного времени.

Ясно, так просто от лекаря не отделаться.

Киваю в знак согласия.

Лекарь измеряет мой пульс и начинает задавать вопросы о моем самочувствии. Его движения осторожны и деликатны, а слова — утешительны и искренни.

Впервые за последние часы я чувствую себя хоть немного спокойнее. Может быть, в этом лабиринте лжи и интриг найдется хотя бы один человек, которому можно доверять.

— Вы здоровы, миледи. Но вижу в ваших глазах печаль и усталость, — заключает он, отступая на шаг. — Дворцовая жизнь не всегда легка. Но поверьте, все можно пережить. Постарайтесь найти в этом месте что-то, что принесет вам радость. Маленькое утешение.

— Даже не могу представить, что бы это могло быть, — криво усмехаюсь я.

— Возможно, сад, что раскинулся за вашим окном, — магистр мягко улыбается. — В нем растут редкие травы, обладающие целебными свойствами. Или, может быть, книги из королевской библиотеки? Говорят, в ней собраны древние знания, способные изменить мир.

Его слова заставляют меня задуматься. Сад… Книги… До этого момента роскошь дворца ослепляла меня, не давая увидеть ничего, кроме золотой клетки. Но, может быть, в этой клетке есть свои сокровища?

— Обещаю, я подумаю над вашими словами, — отвечаю я, чувствуя, как внутри зарождается слабая надежда. — Спасибо, магистр Файдон.

— Простите, у меня к вам последний вопрос, — понизив голос, продолжает лекарь. — Вы… еще девственны?

Вопрос магистра Файдона застает меня врасплох. Краска бросается в лицо, но я стараюсь не выдать замешательства. Что это — очередная придворная игра, проверка на прочность или просто любопытство старого лекаря?

— Это имеет какое-то отношение к моему здоровью и обязанностям при короле? — стараюсь говорить как можно более невозмутимо, хотя внутри все кипит.

Лекарь опускает глаза, словно сожалея о своем вопросе:

— Простите мою дерзость, миледи. Но это важно для понимания вашей общей картины. Некоторые травы и снадобья действуют иначе на юных невинных дев. А еще… во всех древних источниках говорится, что наибольшую силу икстермия обретает, лишь когда становится женщиной.

— Странно… я о таком не слышала, — растерянно смотрю на него, но не улавливаю лжи. Может, так и есть?

Его ответ кажется правдоподобным, но я все еще чувствую себя неловко. Вспоминаю наставления матери. Защищай себя, никому не доверяй, молчи… Но, может быть, в вопросах магистра Файдона действительно нет злого умысла?

— Да, магистр, — отвечаю тихо, стараясь не смотреть ему в глаза. — Я девственна.

Лекарь кланяется и тихо покидает комнату, оставляя меня наедине со своими мыслями.

Страх подкрадывается тихо, но неумолимо.

Оставшись одна, я прислоняюсь к холодной стене. Вопрос лекаря, словно отравленная стрела, разъедает остатки моей уверенности.

Почему это так важно? Какую роль играет моя невинность в том, что меня ждет при дворе? Тысячи мыслей, как встревоженные птицы, бьются в моей голове.

Вспоминаются рассказы о придворных интригах, о том, как юные фрейлины становятся игрушками в руках знатных вельмож, о браках по расчету и о детях, рожденных не по любви.

Все это казалось далеким и нереальным, касающимся кого угодно, только не меня. Но теперь, после этого вопроса, страх наполняет меня липким, холодным ужасом.

Неужели теперь моя чистота — досадная помеха для чьих-то планов?!

Вспоминаю взгляды короля на аудиенции. В них не было похоти, лишь холодное любопытство. Но, может быть, это всего лишь маска? Маска, скрывающая истинные намерения.

Не в силах справиться с собой, закрываю дверь на засов.

Абсолютно глупый порыв. И я это прекрасно осознаю.

Если король захочет, он сможет всегда войти в комнату через свои покои. Но, как ни странно, это символическое действие хотя бы ненадолго успокаивает меня.

Тишина комнаты давит на меня, словно каменная плита.

Сажусь на край кровати, пытаясь унять дрожь. Этот лекарь… зачем я вообще сказала ему правду?

Нужно быть осторожнее. Больше никому не верить. Даже если в глазах собеседника видно сочувствие, а голос звучит искренне.

Дворец — змеиное гнездо, и каждый встречный может оказаться ядовитой гадиной. В каждой тени может скрываться опасность, и я не должна доверять кому-либо во дворце, особенно после решения короля держать меня на виду у всех.

Глава 6. Решение короля

Медленно оборачиваюсь, стараясь сохранить видимость спокойствия. В проеме стоит король. Взгляд его по-прежнему пронзительный и изучающий.

Ни слова не говоря, он делает несколько шагов в мою комнату.

Его взгляд скользит по моему лицу, и я чувствую, как внутри все сжимается от напряжения. Он останавливается в нескольких шагах от меня, и молчание становится почти осязаемым.

— Магистр Файдон сообщил мне о вашем разговоре, — наконец произносит он. —И о твоем… статусе.

Его последние слова звучат как приговор.

«Статус». Как бесчувственно и сухо! Словно я не живая, трепещущая душа, а всего лишь деталь в механизме, который он намерен запустить.

Мои худшие опасения подтверждаются. Я заставляю себя смотреть ему прямо в глаза, хотя хочется провалиться сквозь землю. В его взгляде — лишь холодный расчет. И в этот момент я понимаю, что ничего хорошего меня не ждет.

С отчаянием ищу хоть искру сочувствия в его глазах, но вижу лишь холодный блеск. И в этот момент во мне что-то ломается. Рушится последняя наивная вера в добро, в справедливость, во что-то светлое в этом прогнившем мире.

Собрав остатки мужества, я спрашиваю, стараясь скрыть дрожь в голосе:

— И что вы намерены делать с этим, ваше величество? Назначите кого-то, кто исправит эту досадную ситуацию?

В его глазах мелькает что-то похожее на удивление. Но лишь на мгновение.

Скоро ледяная маска возвращается на его лицо.

И я осознаю, что передо мной — холодный безжалостный правитель, готовый на все ради достижения своих целей. А я по ужасному стечению обстоятельств оказалась у него на пути.

— Ты задаешь вопросы, на которые сама знаешь ответы, — его голос ровный, как гладь замерзшего озера. Ни намека на эмоции, лишь констатация факта.

Чувствую, как кровь отливает от лица.

Нет, я не знаю. Даже представить не могу, что ему вздумается сделать.

Знаю лишь то, что когда перед королем появляются какие-либо препятствия, он устраняет их без колебаний. И со мной он тоже наверняка церемониться не станет.

— Хотелось бы знать наверняка, какие планы у вашего величества, — в моем голосе теперь слышится только усталая ирония. Я больше не боюсь. Страх испарился, оставив после себя лишь пустоту и горькое смирение.

Король молчит, словно обдумывает мои слова.

Затем делает еще один шаг вперед, сокращая расстояние между нами до критического минимума. Я не отступаю, хотя все внутри кричит об опасности. Наши взгляды встречаются, и я вижу в глубине его глаз нечто, что не могу сразу определить.

Это не презрение и не гнев. Скорее… сожаление? Но это длится лишь долю секунды, прежде чем ледяная маска снова надежно скрывает любые эмоции.

— Я не стану прибегать к насилию, — наконец говорит он, и его слова звучат неожиданно. — По крайней мере, пока… есть другие варианты.

В моей груди зарождается слабая надежда, хотя разум отчаянно пытается ее подавить. Слишком неправдоподобно звучат его слова, чтобы им можно было верить. Слишком жестоко судьба посмеялась надо мной в день свадьбы, чтобы сейчас я позволила себе поверить хоть одному слову короля.

— Какие варианты? — спрашиваю я, стараясь сохранить бесстрастное выражение лица.

Король усмехается, и эта усмешка полна скрытого смысла.

— Варианты, которые устроят всех. Или, по крайней мере, большинство, — отвечает он, пристально глядя мне в глаза. — Ты обладаешь уникальными способностями. И, как оказалось, не только магическими.

В его словах звучит странная смесь восхищения и цинизма. Словно он оценивает меня как ценный инструмент, который можно использовать в своих целях. И мне это совсем не нравится.

Как вести себя дальше?

Вопрос не дает мне покоя.

Притвориться покорной и послушной, выжидая подходящий момент? Или открыто противостоять королю?

Инстинкт самосохранения отчаянно вопит о первом варианте, но гордость и упрямство толкают ко второму. Я взвешиваю все за и против, понимая, что любой мой шаг может стать роковым.

А король наблюдает за мной с нескрываемым интересом, словно я — сложная головоломка, которую он намерен разгадать.

— Что ваше величество имеет в виду? — осторожно спрашиваю я, стараясь не выдать своего волнения.

Мне нужно выиграть время, чтобы понять, чего он на самом деле хочет. Его уклончивые ответы лишь запутывают меня еще больше.

— Я хочу, чтобы ты помогла мне, — говорит он. — Помогла не только как икстермия, а как приближенное доверенное лицо.

В его голосе вдруг звучит искренность Или это всего лишь хорошо разыгранный спектакль? Я не могу быть уверена ни в чем. Он протягивает руку, словно предлагая мир, но я не делаю ответного шага.

— Зачем вам моя помощь? Разве у вас нет советников, опытных политиков? — спрашиваю я, не доверяя ни одному его слову. Я чувствую, что за всем этим кроется какой-то подвох.

— Мои советники слишком предсказуемы, — отвечает он, опуская руку. — Мне нужен кто-то, кто мыслит нестандартно, кто видит вещи под другим углом. И к тому же, — он делает паузу, многозначительно глядя на меня, — ты представляешь собой определенную ценность для моих врагов. Твое положение может сыграть нам на руку.

Глава 7. Ужин с послами

Мне окончательно становится не по себе.

Лицо короля непроницаемо. Но я буквально кожей ощущаю, как он оценивает мой поступок.

Презрение, гнев, ярость — какие чувства сейчас бушуют за этой ледяной маской? Я судорожно пытаюсь понять, что делать. Признаться в своей глупости, попытаться перевести все в шутку? Ни один вариант не кажется удачным.

Медленно, с огромным усилием, я делаю шаг вперед, ощущая на себе прожигающий взгляд короля.

— Ваше величество… — начинаю я дрожащим голосом.

Но он не дает мне договорить. Молча, одним резким движением выбрасывает руку вперед, и засов сам собой встает на место, открывая дверь.

От щелчка я вздрагиваю всем телом.

Кажется, передо мной не просто король, а дикий хищник, который может растерзать за малейшую провинность. Все доводы разума, все попытки самообладания рушатся под тяжестью этого взгляда. Меня пробирает озноб, словно холодный ветер проникает в самую душу.

Он оборачивается ко мне:

— Не делай так больше, — его голос звучит удивительно спокойно.

Чувствую, как дыхание перехватывает, как немеют кончики пальцев. Пытаюсь что-то ответить, оправдаться, но слова застревают в горле, превращаясь в невнятное бормотание. Все внутри сжимается от ужаса, от предчувствия неминуемой расплаты.

Король подходит ближе, и я, словно парализованная, не могу пошевелиться. Он останавливается в нескольких сантиметрах от меня, и от него веет холодом и опасностью.

— Если будешь запираться, есть риск, что стража не успеет прийти на помощь… когда это понадобится, — так же спокойно продолжает он.

И все? Он не будет грозить наказанием за то, что попыталась отгородиться от всех?

Развернувшись на каблуках, король уходит к себе, оставляя меня одну в тишине, нарушаемой лишь стуком моего сердца.

Напоследок он бросает на меня мимолетный взгляд, который я не могу растолковать — в нем то ли насмешка над моим наивным порывом, то ли удивление.

Оставшись одна, я опускаюсь на кровать, чувствуя, как подкашиваются ноги.

Ужин с послами… Это проверка? Или способ продемонстрировать мою покорность перед союзниками и врагами?

Обернувшись, вижу свое отражение в зеркале на стене.

Бледное, испуганное лицо девушки, которая еще вчера верила в сказки, а сегодня оказалась в самом центре политической интриги. Как же все это тяжело…

Снова надеваю платье, в котором прибыла сюда. Это моя единственная связь с домом, моя точка опоры. Когда я заканчиваю собираться, звук распахивающейся в коридоре двери заставляет меня вздрогнуть.

Король! Он уже ждет меня!

Делаю глубокий вдох и выхожу в коридор.

Он стоит в коридоре, облаченный в строгий темный костюм. Его взгляд по-прежнему пронзительный и нечитаемый. Он окидывает меня беглым взглядом, словно оценивая.

— Ты готова? — спрашивает он.

— Да, ваше величество, — отвечаю я, стараясь сохранить спокойствие в голосе.

Он кивает и протягивает мне руку.

Мгновение я колеблюсь, но затем беру его под руку.

У меня просто нет выбора. Сейчас король — моя единственная защита в хитрой политической игре.

И вот вместе мы направляемся навстречу неизвестности, в зал, где нас ждут послы и хищные взгляды тех, кто жаждет моей гибели.

Иду, держа спину прямо, как и подобает приближенной короля, пусть ее приблизили и против воли.

В парадном зале уже собрались послы.

Повсюду царит атмосфера напряженной торжественности

Тяжелые бархатные портьеры, блики свечей на начищенном серебре, приглушенные голоса.

Король ведет меня к столу, и я чувствую, как на меня устремляются десятки взглядов. Особенно пристально разглядывают меня придворные дамы. В их глазах читается любопытство, неприязнь, даже откровенная враждебность.

Но я стараюсь не показывать ни малейшего волнения. Не должна. Сейчас я обязана следовать правилам.

Сажусь справа от кресла короля. Теперь здесь мое место. Ближайшее к королю лицо, лишенное собственных прав. Как высоко меня ценят и одновременно как жестоко относятся…

Король представляет меня послам, и его слова звучат как приговор:

— Моя личная икстермия — леди Мирайя Виндем…

Дальше я не слушаю. Слишком больно, слишком лицемерно.

Я лишь вежливо улыбаюсь и киваю, позволяя себя вести, словно куклу на ниточках. Ужин начинается, и каждый тост, каждый взгляд, каждое слово становятся частью сложной политической шахматной партии.

Стараюсь соответствовать моменту, поддерживаю беседу, даже отвечаю на вопросы, но в голове лишь одна мысль: как выбраться из этого кошмара? Чувствую, что каждый шаг контролируется, каждое слово взвешивается.

В какой-то момент мой взгляд встречается с глазами одного из послов. В них нет враждебности, лишь сочувствие. Неужели кто-то понимает, что я здесь пленница?

Глава 8. Сила и слабость

Все за столом переполнены любопытством.

А король явно ждал этой просьбы и велел подготовиться. Иначе почему так быстро приносят чашу?

Как только чаша касается стола, все затихают.

— Это… яд? — тихо озвучивает кто-то общий невысказанный вопрос.

— Я бы никогда не позволил себе поставить на стол настоящий яд во время ужина с послами дружественных королевств, — усмехается король. — Это настой плодов вдовьего терна. Все знают, какое сильное дурманящее действие он оказывает на людей. Есть желающие попробовать?

За столом слышатся нервные смешки.

— Что же, я рискну, — вдруг говорит один из послов, тот, что с сочувствием смотрел на меня. Он уверенно протягивает руку и берет чашу.

Все внимательно следят за ним.

Чуть пригубив, посол морщится и сплевывает в салфетку:

— Крепкий настой, ваше величество, придворные алхимики постарались на славу!

— Ваша смелость мне нравится, посол Джормит, — с легкой усмешкой говорит король, а затем негромко добавляет в мою сторону: — Твой выход, Мирайя.

Поднимаюсь с места.

В голове проносятся одним махом все легенды об икстермиях прошлого. Их действия часто были окутаны театральным ореолом, если требовалось подтверждение магической силы. Что же, они хотели спектакля — они его получат!

Делаю глубокий вдох, стараясь унять дрожь в руках.

Смотрю на чашу, наполненную зловеще-темной жидкостью.

Шаг вперед. Все взгляды устремлены на меня. Чувствую, как искра магии пробуждается внутри.

Медленно поднимаю руку, касаюсь пальцами чаши.

В этот момент все внимание переключается на нее. Легкое мерцание пробегает по поверхности настоя, словно в нем играют крошечные молнии. От чаши начинает исходить легкий пар.

Стараюсь использовать свою магию медленно, без нажима, позволяя ей распространиться, проникнуть в глубину настоя.

В тишине зала слышно легкое потрескивание, как бывает, когда лопается хрупкий тонкий лед.

Затем настой в чаше начинает светлеть, черная, угрожающая бездна превращается в прозрачную, чистую воду. Дурманящий аромат сменяется свежестью горного родника. Последний отблеск магии исчезает, оставляя в чаше лишь чистейшую воду.

— Восхитительно! — посол начинает аплодировать, словно увидел какой-то ловкий фокус. — Я готов осушить эту чашу до дна!

И не дожидаясь разрешения короля, хватает и выпивает все до последней капли.

Остальные переглядываются, не веря своим глазам. На их лицах читается смесь удивления и восторга. Но рисковый посол обводит всех довольным взглядом:

— Чистая родниковая вода, такая же прекрасная, как обладательница этой восхитительной магии!

Этот незавуалированный комплимент заставляет короля метнуть на меня странный взгляд. Кажется, он недоволен тем, что посол слегка перешел границы. Но он ничего не говорит.

Зато все вокруг взрывается восхищенными возгласами и разговорами.

Вижу, как послы переглядываются. Один из них едва заметно кивает своему соседу, словно подтверждая, что стал свидетелем чего-то необыкновенного.

Король улыбается, довольный произведенным эффектом. В его глазах читается гордость за свою личную икстермию и за силу, которую сейчас удалось продемонстрировать.

— Вот она, сила икстермии! — произносит он, и все за столом отвечают ему взрывом аплодисментов. — Что ж, теперь вы все видите сами! Молодая икстермия доказала свою силу. Отныне королевство защищено надежно.

После этих слов атмосфера за столом заметно разряжается. Недоверие и напряжение сменяются любопытством и уважением. Послы начинают задавать вопросы о моих способностях, об обучении, о планах на будущее. Король охотно отвечает на все вопросы, подчеркивая значимость икстермии для королевства.

Краем глаза замечаю, что посол, выпивший воду из чаши, смотрит на меня с какой-то загадочной улыбкой.

Внезапно накатывает невыносимая слабость, словно кто-то вытянул из меня все жизненные силы.

Сердце неровно колотится, в висках гудит. Перед глазами плывут темные пятна, как тогда, в храме, когда магия впервые проявилась.

Чувствую прикосновение к руке. Король обеспокоенно смотрит на меня. Его губы шевелятся, но слова тонут в гуле, нарастающем в голове. Усилием воли пытаюсь сфокусировать зрение.

— Мирайя, что с тобой? — его голос звучит где-то далеко.

Пытаюсь подняться из-за стола, но ноги, словно налитые свинцом, отказываются держать меня. Опираюсь на стол, пытаясь удержать равновесие. Вся магия, только что искрившаяся внутри, словно погасла. Осталась лишь пустота и изматывающая усталость.

Кажется, я вот-вот рухну на пол.

Но сильные руки крепко обхватывают меня, не давая упасть.

И понимаю, что это король успел вскочить и поймать меня.

Чувствую на себе встревоженные взгляды, слышу сбивчивое бормотание.

Глава 9. Неоправданный риск

Тайриан

Необыкновенная удача — обрести икстермию в такой сложный момент, как сейчас. Сами боги привели ее ко мне.

Поначалу я даже не поверил, что нашлась истинная икстермия, да еще так близко. Подозревал, что это какие-то хитрые махинации ее отца, чтобы поправить финансовое положение.

С чего бы вдруг в восемнадцать лет дочери лорда Виндема объявлять себя икстермией, да еще и в день свадьбы? Может, не хотела замуж за этого Ронтема?

Так что я принял ее с заметной долей подозрения.

Но все развеялось мгновенно — магию икстермии ни с чем не спутать.

Это победа. Нежданная, но сокрушительная.

Теперь весть о том, что у короля Тайриана есть личная икстермия, разнесется далеко за пределами королевства.

Смотрю на эту хрупкую девушку и удивляюсь, как такая магия может быть заключена в столь нежном теле.

Она сидит рядом со мной. Задумчивая, будто бы даже печальная… Отблески свечей играют в ее волосах. Спокойна, как будто и не отменяла свадьбу.

Я предложил ей все условия. Защиту, кров, достойное положение и, конечно, все необходимое для развития ее дара. Взамен — лишь малая толика ее силы, верность и преданность короне. Условия просты и понятны.

Странно, что она не проявляет ни малейшей радости. Ее поведение усиливает мои подозрения.

Но даже если ее отец действительно затеял какую-то игру, то он просчитался. Икстермия в моей власти — козырь, который бьет любые карты. Королевство обретет мощь, о которой прежде и не мечтало. Я заставлю считаться с нами даже самых могущественных соседей, таких, как Лагледор.

Посол Джормит, прибывший из Лагледора, неспроста так заинтересован. Он наверняка доложит своему королю все подробности. С тех пор, как от Бротода ускользнула та, что могла стать его личной икстермией, он потерял покой. И тем большим поражением для него станет новость о моем обретении.

Но пока я не стану переходить к резким действиям. Буду наблюдать. Изучать. И, конечно же, охранять. Она — мое главное сокровище, мой ключ к власти. И пусть попробует хоть кто-то покуситься на нее! Я сотру его в порошок.

А Мирайя все так же задумчиво смотрит в пространство перед собой.

О чем она думает? Что чувствует? Какие планы строит в своей прекрасной головке? Мне предстоит это выяснить. Но одно я знаю точно: теперь ее судьба неразрывно связана с моей, с судьбой королевства. И обратного пути нет.

Но вдруг вижу, какой ценой ей далась эта демонстрация силы.

Мирайя бледнеет и пытается подняться из-за стола. Подхватываю ее и драконьим чутьем безошибочно чувствую, что ей сейчас очень плохо.

Вот это уже не по плану!

Я знал, что настой вдовьего терна — не просто безобидная забава. Даже малое количество может свалить с ног крепкого воина, а она, несмотря на свою магию, еще совсем юная и хрупкая.

Неужели я переоценил ее возможности? Или же древние легенды об истощении некоторых икстермий после применения магии — не просто выдумки сказителей?

Черт возьми!!!

Мог ли я предположить, что это вызовет такую реакцию?!

Мне лишь нужно было продемонстрировать силу, укрепить позиции королевства. Но сейчас, глядя на ее бледное лицо, на то, как судорожно она цепляется за меня, чувствую укол вины.

Не стоило так рисковать. Она — ценный дар богов, который следует беречь.

Все вскакивают, начинают суетиться.

Лакеи подбегают, чтобы помочь мне нести девушку, но я отстраняю их. Я сам донесу мое сокровище до постели и сам буду следить за тем, как врач помогает ей прийти в себя.

— Ваше величество, — ко мне приближается посол Джормит. — Я хотел бы…

— Некогда, — обрываю его. — Все после!

Здоровье Мирайи — вот что сейчас главное.

— Моя икстермия слишком юна и проявила силу совсем недавно, — объявляю я, быстро шагая с хрупкой ношей к выходу из зала. — Ей нужно отдохнуть!

Надеюсь, истинная причина ее слабости — непомерная нагрузка на ее магический потенциал. Хотя… кто знает? Но ведь Файдон сказал, что она совершенно здорова!

Черт с ним, с Файдоном, сейчас все мысли только о Мирайе. О том, чтобы поскорее доставить ее в покои, окружить заботой и вниманием. Лишь бы она поправилась! Лишь бы магия, так внезапно проявившаяся в ней, не покинула ее.

Зачем я поставил все на карту, забыв о том, что даже великий король не может играть с судьбой?!

И все эти мысли, словно ледяные иглы, колют меня изнутри. Я должен был быть осторожнее. Я должен был защитить ее. Но вместо этого, я выставил ее напоказ, как диковинную птицу в клетке. Теперь я сделаю все, чтобы исправить свою ошибку.

Стоит мне войти в покои и опустить нежное тело моей икстермии на кровать, как в коридоре раздается шум потасовки. Кто-то пытается пройти за мной, но стража не пускает.

— Ваше величество, выслушайте! — слышится резкий голос посла Джормита, без тени прежнего почтения, требовательный и громкий. — Все гораздо серьезнее, чем вы думаете! Но я знаю, как помочь!

Глава 10. Заклятье

Мирайя

Прихожу в себя и вижу, что лежу в своих покоях, а рядом находятся двое: король-дракон и тот загадочный посол с пронзительным, понимающим взглядом.

— …Но кто мог сотворить с ней это? — говорит король, и в его голосе слышится едва сдерживаемый гнев.

— Возможно, ее родители хотели скрыть дар, — отвечает посол. — Мало кто знает, чем грозит запечатывающее магию заклятье, если оно наложено на особенно сильного мага.

Привстав на локтях, я пробую сесть, но ничего не получается. Снова опускаюсь на подушки. Голова раскалывается, словно ее разбили молотом.

— Лежи спокойно, — говорит король. — Тебе нужен отдых.

С трудом сфокусировав взгляд на его встревоженном лице, понимаю, что все очень серьезно. Смотрю на посла, стоящего чуть поодаль. Его глаза, как всегда, пронизывают насквозь.

Чувство тревоги нарастает. Что они от меня хотят?

— Что произошло? — еле шепчу пересохшими губами.

— Ты потеряла сознание, — мрачно отвечает король. — К счастью, ненадолго. Но самое главное — мы поняли, что с тобой не так.

Посол кивает, подтверждая его слова:

— Твоя магия невероятно сильна. Кто-то пытался запечатать ее. Но, увы, сделал это крайне небрежно. Заклятье сломалось, высвободив спящую силу. Это могло убить тебя.

— И… что теперь?

— Если все оставить как есть, заклятье будет непрерывно бороться с твоей естественной силой, — отвечает посол. — И в конце концов разрушит тебя.

Он говорит это спокойно, будто нет ничего особенного в том, что я могу умереть в любой момент.

В висках стучит нарастающий пульс.

Разрушит меня? Не может быть.

Я всегда чувствовала себя такой здоровой, я даже в детстве почти ничем не болела! Неужели все это время над моей головой висела такая угроза?

И вдруг яркой картинкой вспыхивает воспоминание детства…

…Мне лет пять или шесть. Я играю в саду, вокруг распускаются цветы, а в воздухе парит сладкий аромат.

Внезапно слышу голоса из дома. Обычно тихие и ласковые, сегодня они полны тревоги. Подхожу ближе и вижу, как родители разговаривают с незнакомым человеком в длинном плаще.

Лица у них напряженные, взгляды полны страха. Человек что-то объясняет, а родители кивают, словно соглашаются на что-то очень важное, но неприятное.

Мама зовет меня. Ее улыбка кажется натянутой, но голос — все такой же любящий.

Она ведет меня в комнату, где уже стоит незнакомец.

В воздухе пахнет травами и какими-то странными благовониями. Я чувствую себя неловко и прижимаюсь к маме.

Незнакомец смотрит на меня и улыбается. Улыбка кажется мне фальшивой. Он просит меня подойти ближе и протягивает руку. Я не хочу, но мама мягко подталкивает меня вперед.

Незнакомец начинает читать заклинание. Слова звучат странно и незнакомо.

Я чувствую, как комната наполняется холодом. Он дотрагивается до моего лба… и в этот же момент меня пронзает резкая боль! Словно тысячи иголок вонзаются в кожу! Я кричу, но никто не слышит. Мир вокруг меня начинает расплываться, а затем — тьма.

После этого я помню лишь смутные обрывки: слезы родителей, шепот незнакомца и ощущение тяжести в груди. Словно на меня положили огромный камень.

Это воспоминание с такой силой бьет по сознанию, что я со стоном хватаюсь за голову. Боль усиливается.

Неужели все это время родители знали, что меня ждет? Почему они не сказали мне? Почему не научили прятать магию, а вместо этого подвергли такому жестокому заклятию? Неужели они думали, что так будет лучше?

— Тебе не стоит так напрягаться, — мягко говорит посол, заметив мою реакцию. — Сейчас самое главное — успокоиться и контролировать свою магию.

— Есть ли способ это исправить? — отдышавшись, спрашиваю я, стараясь, чтобы голос звучал ровно, несмотря на нарастающую панику.

Король и посол обмениваются взглядами. В их молчаливом диалоге ощущается нечто, что ускользает от моего понимания. Наконец, посол поворачивается ко мне.

— Есть один способ, — говорит он. — Но он потребует времени и… определенного риска. Необходимо найти того, кто способен снять заклятье должным образом. Либо… научиться контролировать свою магию настолько, чтобы подавить влияние заклятья изнутри. Но ни один из этих путей не будет легким. А сейчас нужно отдохнуть.

Мужчины, обменявшись многозначительными взглядами, выходят, а я остаюсь одна. Наедине со своими мыслями, страхами и отчаянием…

Как же все повернулось за пару часов!

Еще недавно я горевала о несбывшейся свадьбе, а теперь моя жизнь под угрозой!

Тишина обрушивается на меня, давящая, словно тот самый камень из воспоминаний. Я лежу, глядя в потолок, и пытаюсь уложить в голове услышанное. Магия, заклятье, смерть…

Все это кажется невероятным, кошмарным сном, от которого я отчаянно пытаюсь проснуться. Но реальность жестока и безжалостна.

Глава 11. Леди Селеста

Тайриан

Стремительно шагаю по галерее, ведущей в сад. Разговор с послом Джормитом заставил меня задуматься. Если все так, как он сказал, то жизнь Мирайи действительно в опасности.

Ее магия так долго сдерживалась заклятьем, что девушка сама забыла о ней. Но теперь ее состояние похоже на треснувшую плотину. Один неверный шаг — и неукротимый поток прорвется, уничтожая все на своем пути.

И я не знаю, что предпринять.

Джормит приближен к королю Лагледора, его доверенное лицо и советник по самым сложным делам. А еще он один из немногих, кто лично знает самую сильную икстермию мира — королеву Тиенну. И если он говорит, что помочь Мирайе будет трудно…

С досадой взмахиваю рукой, словно разрубая невидимую преграду.

Как недолог был успех!

Я уже представлял, как по сопредельным королевствам разносятся вести о новой сильной икстермии…

И все грозит рухнуть из-за опрометчивого поступка лорда Виндема! Какого черта он пытался спрятать свою дочь?! Неужели он думал, что сможет обмануть самого короля-дракона? Старый дурак возомнил о себе невесть что!

Это уже похоже на попытку предать корону! Он понесет наказание, это уже решено, но сейчас пока не до возмездия.

Нужно решить, что делать дальше.

Послов я задержу на несколько дней, устрою охоту, пиры и прочие развлечения, чтобы под конец их пребывания во дворце продемонстрировать здоровую икстермию, полную жизни и преданности королю.

Но выиграть много времени не получится…

Сад встречает меня прохладой и шелестом листвы. Розы источают дурманящий аромат. Обычно я нахожу здесь утешение, черпаю силы. Но сегодня даже красота не приносит облегчения.

Я должен найти решение. Любой ценой.

Мирайя — будущее нашей страны, надежда на процветание и могущество. Ее дар — не просто сила, это стратегическое преимущество. Мы не можем позволить себе потерять ее.

Может быть, стоит обратиться к королеве Тиенне напрямую? Рискованно, но, возможно, она согласится помочь. Или поискать древние артефакты, способные стабилизировать магию? Вариантов мало, и каждый из них сопряжен с огромным риском.

Но бездействие — худшее из решений. Лорд Виндем своими страхами поставил под угрозу не только дочь, но и всю страну. И расплачиваться за его глупость придется мне. Что ж, я готов.

— Ваше величество чем-то обеспокоено? — слышится мурлычущий голос.

Селеста…

Я совершенно забыл, что звал ее в свои покои после ужина! Со всеми событиями уже не до фаворитки!

Оборачиваюсь и вижу ее. Стоит возле арки, увитой плющом, и терпеливо ждет внимания. Воплощение утонченности. Ее фарфоровая кожа хранит следы красоты, хоть и слегка тронутой временем.

Платье из шелка редкого палевого оттенка подчеркивает стройную фигуру и скрывает первые, едва заметные признаки увядания. Волосы цвета воронова крыла собраны в сложную прическу, украшенную бриллиантами и жемчугом. И диадема, напоминающая корону. Чтобы уж наверняка ни у кого не возникало сомнений, кому принадлежит внимание короля.

— Леди Селеста, — подхожу к ней, чувствуя ее обволакивающую томную ауру. — Сегодня планы изменились.

— Ваше Величество… — мурлычет она, склоняясь в изящном реверансе. — Как прошел ужин с послами? Я слышала, кое-что произошло…

Недовольно стискиваю зубы. Ну разумеется, все уже в курсе!

— Моя икстермия потратила слишком много сил на демонстрацию своих умений послам, — коротко отвечаю, не вдаваясь в подробности. — Ей просто нужен отдых.

— Отдых нужен и вашему величеству, — она приближается, медленно скользя по моей руке изящными пальцами, обтянутыми шелковой перчаткой.

Ее прикосновение обычно успокаивало, отвлекало от тягот правления. Но сейчас я чувствую лишь раздражение.

— Я ценю твою заботу, Селеста, — отстраняюсь, качая головой. — Но сегодня мне необходимо побыть одному.

Ее лицо на мгновение омрачается, но она тут же возвращает привычное выражение безмятежности. В этом ее сила — умение скрыть истинные чувства. За годы при дворе она научилась подчиняться, не задавая лишних вопросов.

В ее речи всегда чувствовалась грация и ледяная надменность аристократки, привыкшей командовать. Даже в юности, когда я очаровался ее красотой, она умела правильно разговаривать с королями и повелителями. Каждое слово выверено, словно драгоценный камень, каждое движение — продумано до мелочей. Голос, обычно мелодичный, мог стать острым, как бритва, если кто-то осмеливался перечить ей или, хуже того, затмевать ее.

Вот и сейчас она ничем не проявляет недовольства, хотя я знаю: длинные языки наверняка донесли ей, что дочь лорда Виндема очень красива. А среди привычек леди Селесты не только долгие прогулки по саду, но и тихая, полная ненависти ревность к любой, кто осмелится привлечь внимание короля.

И все-таки Селеста ни слова не говорит о ней.

— Как скажете, Ваше Величество, — она слегка отступает, сохраняя учтивую улыбку. — Я всегда к вашим услугам.

Глава 12. Предупреждение

Мирайя

Превозмогая слабость, я выхожу из покоев. Голова кружится, в глазах темнеет, но я упрямо двигаюсь вперед, опираясь на стену. Стражники следуют за мной, не препятствуя, но и не помогая. Похоже, они просто боятся прикоснуться ко мне…

Коридор кажется бесконечным, словно лабиринт, ведущий в никуда. Каждый шаг дается с трудом, но я не останавливаюсь.

«Нужно идти», — настойчиво стучит в моей голове, хотя я толком не представляю, куда вообще идти.

Внезапно, словно из ниоткуда, передо мной возникает высокая, стройная фигура. Грациозная придворная дама в изысканном платье преграждает мне путь. Ее выбеленное лицо держит надменное выражение, а глаза мечут молнии.

— Так вот ты где, личная икстермия его величества, — цедит она сквозь зубы, в ее голосе слышится неприкрытая злоба. — Знай, наглая девчонка, тебе не место рядом с королем.

Я молчу, пытаясь собраться с мыслями.

Кто она? Почему так враждебно настроена?

Голова кружится, все тело ломит, и мне ужасно не хочется вникать в ее слова.

Но она, не дожидаясь ответа, продолжает:

— Послушай меня, девчонка. Твои хитрые игры в слабость и хрупкость здесь не помогут! Король принадлежит мне. И если ты посмеешь слишком приблизиться к нему, я сделаю так, что ты пожалеешь о дне, когда родилась на свет. Ты меня поняла?

В ее глазах читается неприкрытая угроза.

И я наконец-то понимаю, кто она. Фаворитка короля-дракона.

Она ревнует.

Бешено, люто ревнует к той, кому совершенно не до любви и придворных интриг. Сейчас у меня совсем другие проблемы.

Но ее слова заставляют меня остановиться. Действительно, а если королю понадобится от меня большее? Особенно с учетом возможности раскрыть мою магию… Как мне противостоять таким дамам? Тем более что может оказаться, что их тут таких несколько…

Собрав остатки воли в кулак, я выпрямляюсь, насколько это возможно, и смотрю ей прямо в глаза. Слабость никуда не делась, но я больше не покажу ей свою уязвимость. Пусть видит сильного противника.

— Мне нет дела до короля и его фавориток, — говорю твердо, хотя голос слегка дрожит. — У меня свои цели, и они никак не связаны с вашей борьбой за власть.

Фаворитка презрительно усмехается.

— Не смеши меня, девчонка. Никто не может устоять перед очарованием короля. Все вы мечтаете оказаться на моем месте. Но я не позволю тебе приблизиться к нему! Запомни!

Она не двигается с места и говорит так тихо, что при взгляде со стороны можно подумать, будто мы ведем милую светскую беседу. Но ее голос похож на шипение разъяренной змеи.

Я сглатываю, стараясь не выдать страх. Нужно продержаться. Нужно найти способ выбраться из этой ситуации.

— Можете не тратить на меня свое время, — медленно произношу я. — Повторюсь, у меня другие цели. И если вы будете продолжать меня задерживать, я буду вынуждена… защищаться.

Ее глаза сужаются, словно она оценивает, насколько я опасна. Секунды тянутся мучительно медленно.

— Защищаться не придется, дурочка, — наконец, произносит она, но в ее голосе уже нет прежней уверенности. Кажется, она заметила в моих глазах нечто, чего не ожидала увидеть. — Но я предупредила. Не суйся. Иначе пожалеешь.

С этими словами она отступает в сторону, пропуская меня.

Победа? Не думаю. Скорее, перемирие. И то очень хрупкое.

Наверняка она просто решила изменить тактику. Что ж, посмотрим, что будет дальше. Главное, я выиграла время.

Но одно я теперь знаю точно: в этом дворце мне не рады. И каждый мой шаг здесь — это игра со смертью.

Прохожу мимо фаворитки, стараясь ступать ровно и уверенно, хотя голова кружится так, что вот-вот упаду в обморок.

Стражники следуют за мной. Кажется, они и сами напуганы этой сценой. Доковыляв до ближайшего поворота, я замедляю шаг и позволяю себе немного передохнуть. Нужно понять, что делать. Ведь я так и не решила, куда идти дальше.

Нужно отбросить эмоции и сосредоточиться на цели.

Выжить. Найти способ противостоять королю. И, возможно, изменить этот мир к лучшему.

Вспоминаю легенды об икстермиях, которые смогли перехитрить тиранов. Значит, это возможно. И я не сдамся, пока не использую все свои возможности.

Галерея выводит меня в сад, и запахи цветов и влажной земли заставляют немного встряхнуться. Я смогу справиться со всем. Я должна.

Едва я успеваю перевести дух, как сад наполняется каким-то неясным гулом, будто нарастает магическая буря. Стражники замирают, как изваяния, в их глазах читается благоговение. Я чувствую, как по коже пробегают мурашки, а воздух вокруг становится плотным и наэлектризованным.

У стены сада вдруг разливается ослепительное сияние, и сквозь него проступает огромная тень. Дракон.

Не успев даже испугаться, я понимаю, кто это.

Король.

Он стоит передо мной во всей своей первозданной мощи, огненные глаза смотрят с каким-то странным выражением. Чешуя переливается всеми оттенками золота и рубина, а от крыльев исходит такой жар, что кажется, будто я стою перед раскаленной печью.

Глава 13. На границе Верхних земель

Он аккуратно подхватывает меня огромной лапой, будто я хрупкая куколка. Я не сопротивляюсь, все еще находясь в состоянии шока. Да и возможно ли это — сопротивляться такому невероятно мощному существу?

Взмах крыльями, и мы взмываем в воздух. Башни замка резко уходят вниз.

— Зачем? — выдыхаю я, едва слышно. — Зачем вам это?

Мой голос так слаб, что я сама едва слышу себя. Но дракон слышит меня, я ощущаю это каким-то необъяснимым чутьем, будто между нами установилась особая связь.

Но даже услышав, он не сразу дает ответ. А потом, стремительно набирая высоту, говорит:

— Ты нужна мне живой. Королевству необходима твоя сила. И я не позволю, чтобы чьи-то интриги забрали ее у меня раньше времени.

И ветер начинает свистеть в ушах, а высота — опьянять. Мне страшно и одновременно намного легче — здесь лучше дышится, и вокруг нет зловещих фавориток.

Замок превратился в крошечную игрушку, леса — в зеленые ковры, реки — в серебряные нити.

Страх окончательно отступает, вытесненный восторгом и странным ощущением безопасности. Я лечу в лапах дракона, короля, и чувствую, что все идет не так, как он планировал, но… может быть, это и к лучшему?

Ветер становится холоднее, солнце слепит глаза. Мы пролетаем над горными хребтами, покрытыми вечными снегами.

Дракон летит быстро и уверенно, словно знает кратчайший путь. Я чувствую силу его мышц, тепло его тела и ощущаю себя невероятно маленькой и беззащитной рядом с этой мощью.

Наконец, вдали показываются Верхние земли.

Они выглядят так, как их описывали в легендах: долины, покрытые диковинными цветами, хрустальные реки, устремляющиеся вглубь земли, и высокие, стройные деревья с серебристой листвой. Кажется, что это место дышит магией.

Но когда мы приближаемся к границе Верхних земель, дракон внезапно сбавляет скорость, все медленнее взмахивая крыльями.

Я вижу, как он напрягается, как его тело покрывается тонким слоем магической энергии. Он пытается пробиться вперед, рычит, но остается на месте.

Кажется, перед нами невидимая стена. Какой-то магический барьер, который не позволяет нам проникнуть внутрь.

Дракон несколько раз пробует пробить его, но все тщетно. Он отлетает от границы, словно наткнувшись на невидимую преграду, и разочарованно рычит.

— Что-то изменилось, — произносит он, обращаясь скорее к себе, чем ко мне. — Что-то, чего я не ожидал. И похоже, даже Джормит не знал этого…

Он снова быстро летит, но на этот раз вдоль барьера, и я понимаю, что он что-то ищет. Вскоре он снижается, и я замечаю небольшую брешь. Она почти незаметна, тонкая муть в воздухе, словно трещина в стекле.

— Вот оно, — выдыхает дракон. — Это наш шанс!

Он устремляется к бреши. Секунды тянутся как вечность. Кажется, будто мы летим прямо в стену, и меня охватывает паника. Зажмуриваюсь, ожидая удара, но вместо этого чувствую легкое покалывание, словно проходим сквозь завесу.

Открываю глаза и вижу, что ничего не получилось.

Нас переместило в пространстве — опять на то же самое место, с которого рывком дракон пытался пробить барьер.

Нет, так ничего выйдет, это уже ясно.

Не так-то просто попасть в Верхние земли! Королева Тиенна явно не рада чужакам.

Дракон опускается на ближайший луг, осторожно ставит меня на землю и расправляет крылья, загораживая солнце. Его взгляд скользит по склонам, словно он пытается разгадать какую-то сложную головоломку.

— Здесь безопасно, — наконец говорит он, не сводя глаз с горного кряжа, отделяющего нас от Верхних земель. — Оставайся рядом. Я должен понять, что происходит.

И стремительно взмывает вверх. Вижу, как он начинает искать в небесной синеве проход через невидимый барьер.

Я стою, не зная, что делать.

С одной стороны — свобода близка как никогда.

Я ведь могу сейчас сбежать и вернуться к прежней жизни! Эта мысль наполняет меня новыми силами, даже головокружение проходит.

Уверена, что где-то поблизости найдутся те, кто поможет мне. Драконов в Лагледоре немного, их боятся и не особо жалуют. А вот пленнице дракона скорее всего помогут. Возможно, я быстро найду тех, кто пересилит заклятье и освободит мою магию икстермии.

С другой стороны — я понимаю, что шансы найти помощь от заклятья выше, если я останусь рядом с драконом. А еще я не хочу, чтобы король обратил свой гнев на моих близких после удачного побега…

Он снова кружит над барьером, словно изучает его со всех сторон.

Я вижу, как магическая энергия пульсирует вокруг него. Но ничего не меняется. Невидимая стена остается непреодолимой.

Неожиданно дракон резко разворачивается и летит в мою сторону. Когда он приземляется рядом, взметнув сухие травы мощным порывом ветра, я вижу, что его глаза полны решимости.

— У меня есть другая идея. Нам придется довериться… кое-кому…

Меня охватывает страх и волнение. Довериться? В чужой стране, находясь под неснимаемым заклятьем? Это все равно что прыгнуть в пропасть, не зная, есть ли там дно.

Глава 14. Госпожа Ренна

Поселок встречает нас настороженными взглядами. Люди прячутся за домами, дети жмутся к матерям.

Чувствуется нескрываемая враждебность.

Но король опускает меня на землю и сразу принимает человеческий облик, всем видом показывая мирные намерения. Чувствую, как его пальцы сжимают мою руку, словно он опасается, что я сбегу.

Он окидывает поселок суровым взглядом, и люди невольно отступают.

Вперед выходит старик, одетый в простую крестьянскую одежду. Он медленно подходит к нам, опираясь на посох.

— Зачем ты явился сюда, дракон? — спрашивает он, и его голос звучит твердо. — Что тебе нужно от нас?

— Мне нужна помощь, — отвечает король, и его голос звучит по-прежнему властно и требовательно. — Барьер Верхних земель непроходим. Я знаю, что среди вас есть ведьма Ренна. Нужно снять заклятие с моей икстермии или хотя бы подсказать, как его обойти.

— Твоей икстермии? — усмехается старик. — Ты один из тех, кто считает, что его денег и власти достаточно, чтобы сделать вольную икстермию своей рабыней?

— Я не за нравоучениями сюда явился! — В голосе короля слышится металл. Еще немного — и он начнет жечь все вокруг. Мне становится страшно за жителей этого поселка. — Я лишь хочу спасти эту девушку!

— Прошу вас, — не выдерживаю я. — Помогите мне!

Старик смотрит на меня и молчит некоторое время. Затем жестом приглашает следовать за ним.

Люди неохотно выходят из укрытий. В их глазах все еще плещется страх, но любопытство берет верх.

Мы проходим по узкой улочке и оказываемся возле дома, стоящего чуть на отшибе.

— Госпожа Ренна! — зовет старик.

Из дома выходит статная пожилая женщина с пронзительным взглядом.

Она смотрит мне в глаза…

И я ощущаю странное покалывание в темени, словно тысячи иголочек танцуют на моей коже головы. Это необъяснимое ощущение, словно поток энергии проходит через меня насквозь.

Я чувствую, как мысли начинают метаться в моей голове, а воспоминания — все разом! — всплывают в памяти.

Что происходит? Она… читает мои мысли, видит мои воспоминания?!

Как странно, как невероятно! Госпожа Ренна видит все мои страхи, надежды, мечты и разочарования. Она знает обо мне больше, чем я сама.

И я ее глазами сейчас вижу все хорошее и плохое, что есть во мне. И этот взгляд не осуждает, не критикует, а принимает меня такой, какая я есть.

Покалывание в голове усиливается, и я чувствую, как сознание начинает терять свою четкость. Волна воспоминаний готова вытеснить настоящее. Я вижу лица родных и близких, слышу их голоса, чувствую их тепло…

Внезапно покалывание прекращается, и взгляд женщины отпускает меня. Я делаю глубокий вдох, словно выныриваю из глубины.

Мир вокруг снова приобретает свои очертания, звуки становятся более отчетливыми. Я чувствую себя опустошенной, но в то же время обновленной. Словно прошла через очищение, изгнание старых обид и сомнений.

Женщина переводит взгляд на короля.

— Не смей, — негромко, но очень властно говорит он, предупреждающе поднимая руку. — Даже не вздумай лезть ко мне в разум, ведьма.

— Мне это и не нужно. Я уже знаю все, что хотела узнать, король Тайриан, — усмехается она, и ее голос звучит спокойно и мелодично. — Икстермия не сама сделала выбор. Она твоя пленница.

Король хмурится.

— Это не имеет значения. Она сама явилась во дворец. Ее никто не удерживал силой.

— Есть слова, что сильнее железных цепей, — замечает Ренна, качая головой.

— Я заплачу любую цену, лишь бы снять с нее проклятие, — нетерпеливо перебивает ее король. — Скажи, что нужно сделать, и я это сделаю!

Женщина подходит ко мне и берет мою руку в свои. Ее прикосновение прохладное и успокаивающее.

— Заклятие, наложенное на нее, древнее и могущественное. Чтобы снять его, потребуется немалая сила. И жертва. Готов ли ты пойти на это, Тайриан?

Король молчит, его взгляд устремлен на меня. В нем читается тревога и решимость. Он медленно кивает, словно принимая сложное решение.

— Я готов, — произносит он твердо. — Что я должен сделать?

Ренна отпускает мою руку и поворачивается к королю. Ее лицо становится серьезным и сосредоточенным.

— Для снятия заклятия потребуется особый ритуал. И я проведу его, я знаю, что делать. Но для его успешного завершения необходима жертва. Ты должен будешь отдать часть своей силы, Тайриан. Ту часть, что заключена в твоей крови.

Король криво усмехается:

— Не слишком ли много ты хочешь? Кровь короля-дракона за один короткий ритуал от сельской ведьмы?

— Твоя воля, — насмешливо смотрит на него Ренна. — Тебе вообще нужна твоя личная икстермия? Или ты уже наигрался бедной девочкой?

В страхе смотрю то на нее, то на него. Они так спокойно обсуждают, жить мне или умереть?!

Глава 15. Борьба с заклятьем

Король подходит к Ренне вплотную, его голос становится тихим, почти угрожающим.

— Ты проведешь ритуал, но кровь я не дам. Вместо этого ты получишь то, что тебе нужно, из другого источника силы. Более подходящего, как мне кажется.

Ренна бросает на него недоверчивый взгляд.

— И что же это за источник? Неужели ты думаешь, что я поверю в твою бескорыстную щедрость, Тайриан?

Король поворачивается ко мне, его взгляд обжигает, словно пламя. Сердце уходит в пятки.

— Те, кто сделал это с тобой, ответят за предательство короны, — жестко говорит он, а затем смотрит на Ренну: — Я заберу фамильный магический кристалл клана Виндемов и отдам его тебе.

Его слова заставляют меня оцепенеть от страха. Холод сковывает тело. Нет, только не это!

Мои родители… Они всегда оберегали меня, защищали от опасностей внешнего мира, даже ценой собственного благополучия. Они хотели защитить меня от проклятия, позволить избежать участи других икстермий.

И теперь король готов лишить их всего, лишь бы спасти меня? Это так несправедливо!

Их любовь обратилась против них же самих! За что?! За то, что наш клан посмел обладать силой, которая привлекла к себе внимание королевской особы?! Я ощущаю вину, тяжелую и удушающую, словно сама развязала эту трагедию.

Но я не плачу. А с ненавистью смотрю на короля. Он тоже смотрит на меня.

В его глазах нет и следа сострадания. Вижу, что ради достижения цели он готов пожертвовать всем и вся. Чудовище, облеченное властью.

Я должна что-то сделать.

Нельзя позволить, чтобы он разрушил жизнь моих родителей!

Но что я могу противопоставить королю-дракону? Я всего лишь слабая, испуганная девушка, на которую наложено заклятье. Однако я буду бороться за моих родных до конца.

А для начала мне и вправду следует освободить мою силу.

Стиснув зубы, делаю шаг вперед:

— Я готова.

Госпожа Ренна кивает и приглашает нас в дом. Внутри царит полумрак, лишь отдельные лучи солнца пробиваются сквозь узкие окна. И первое, что я вижу — большой деревянный стол в центре комнаты, на котором разложены различные травы, камни и амулеты.

Сразу же неприятно колет воспоминание из детства… Все очень похоже на тот день, когда моя магия была запечатана. Я боюсь боли, боюсь, что внутри будет так же тянуть и давить, как тогда.

Но одновременно подмечаю отличия — запахи другие, да и сама атмосфера тоже иная. Здесь будто пахнет близкой свободой, и этот едва уловимый аромат ничем не перебить.

Ренна жестом указывает мне на место у стола.

Собравшись с духом, встаю и жду.

Король остается у входа, и его высокая мощная фигура в дверях выглядит так, будто он одновременно охраняет меня и отсекает все пути к отступлению.

Его присутствие давит.

Он — воплощение силы, дремлющей стихии, способной в любой момент обрушиться на мир.

Идеальные черты лица, обрамленные темными волосами, в полумраке кажутся высеченными из камня. В них читается даже не непреклонность, а настоящая безжалостность.

Есть ли в нем хоть что-то человеческое? Или лишь оболочка, наделенная мощью дракона, чья воля непоколебима, а желания — абсолютны?

Ловлю себя на том, что невольно любуюсь этой совершенной формой, этой гордой осанкой, этой неземной красотой…

Но сквозь пелену восхищения прорывается ненависть.

Ненависть за то, что он так легко распоряжается судьбами, присваивая их себе.

Ненависть за ту угрозу, что он представляет для моих близких.

Ненависть за то, что, стоя здесь, по сути, я уже предала их.

Тем временем Ренна начинает ритуал.

Тихо шепчет слова на каком-то древнем языке, рассыпает травы вокруг стола. Воздух наполняется странным, пьянящим ароматом, в котором смешались запахи земли, цветов и чего-то острого, почти металлического.

Мои чувства обостряются, мир вокруг становится ярче, контрастнее. Кажется, будто я вижу каждую пылинку, танцующую в лучах солнца, слышу шепот ветра за окном.

Чувствую, как вокруг меня сгущается энергия, наполняя пространство вокруг. Покалывание в темени возобновляется, становясь все сильнее.

Ренна берет в руки небольшой серебряный нож. Его лезвие поблескивает в полумраке.

Вздрагиваю, вспоминая, как мать рассказывала о ритуалах с кровью, о жертвах, которые приносились ради обретения силы. Госпожа Ренна произносит еще несколько слов, и нож начинает светиться мягким, голубоватым светом.

Она подносит его ко мне.

Закрываю глаза. Страх сковывает тело, но я упрямо твержу себе, что должна выдержать. Должна стать сильнее, чтобы защитить свою семью.

Чувствую легкое покалывание на коже, словно меня коснулись холодом. Открываю глаза. На моей руке тонкая полоска, из которой не проступило ни капли крови. Ренна прикладывает к ней один из амулетов, лежащих на столе.

Глава 16. Освобождение

Король замирает на мгновение, словно борясь с собой.

В его глазах мелькает тень сомнения, но она тут же исчезает, сменяясь решимостью. Он делает шаг вперед, преодолевая сопротивление магии, и становится рядом со мной.

Ренна протягивает нож Тайриану:

— Ты должен сам сделать надрез! Быстрее! Готов?

— Разве у меня есть выбор?! — огрызается тот.

Он берет нож, глубоко вздыхает и проводит по своей ладони. Темно-алая кровь капает на стол, впитываясь в разложенные травы и амулеты.

Ренна хватает окровавленную руку короля и прижимает ее к моей груди. Я чувствую, как сила короля-дракона вливается в меня, усмиряя бушующую тьму. Боль постепенно отступает.

Чувствую, как внутри все словно расправляется. Каждый вдох — как глоток чего-то чистого и прекрасного, каждый удар сердца — как мелодичный перезвон.

Я и забыла, как это ощущалось в детстве, до того, как мою магию запечатали. А теперь воспоминания разом нахлынули.

Вот теперь все так, как должно быть.

И я готова бороться.

Смотрю на короля и понимаю, что должна быть признательна ему за спасение. Ведь только что моя жизнь висела на волоске.

Но… не чувствую ни капли благодарности. Он и на большее бы пошел, лишь бы сохранить драгоценную икстермию. И кровь он отдал не ради меня, а ради своих планов и амбиций. Я прекрасно осознаю, какую угрозу для меня и моих близких он представляет.

Ренна тяжело дышит, опираясь на стену.

— Сработало, — говорит она. — Но это только начало. Девочка, теперь тебе предстоит научиться контролировать свою силу, иначе она погубит тебя. Ты — одна из первейших.

— Что это значит? — резко спрашивает король, впиваясь взглядом в ведьму.

Ренна отмахивается от его вопроса, словно от назойливой мухи.

— Не сейчас, дракон. Девочка должна отдохнуть и прийти в себя.

Король хмурится:

— Хватит загадок! Объясни все толком. Что это за «первейшая»?

— Ты спрашиваешь, а сам уже размышляешь, как бы еще ее использовать, — недобро усмехается Ренна.

— Мои планы тебя не касаются, — отвечает король. — Я все равно узнаю, о чем ты говоришь. Уж лучше разъяснить все сейчас.

Я молча наблюдаю за их перепалкой, чувствуя, как новая сила бурлит внутри меня. Впервые за долгие годы я чувствую себя целой, способной на что-то большее, чем просто подчиняться и быть хорошей девочкой.

И это радует и наполняет надеждой на лучшее.

— Первейшая… — шепчу я, обращаясь скорее к себе, чем к остальным.

Ренна смотрит на меня с грустной улыбкой.

— Твоя магия не унаследована от предков. Она самозародилась. Такое бывает крайне редко. Звезды сошлись. Самые сильные икстермии в истории — первейшие.

— И чем это мне грозит? — спрашиваю, глядя на серьезное лицо Ренны.

— Ты — ключ, девочка. Ключ к победе или к поражению. Однажды все будет зависеть от тебя.

— А можно как-то точнее изъясняться? — нетерпеливо перебивает король. — Эти балаганные предсказания не очень-то впечатляют.

— Тебя это не касается, это ее судьба и ее выбор, — резко отзывается Ренна, а замет снова обращается ко мне: — Будет нелегко, но ты справишься.

— Тогда сделай так, чтобы ее магия достигла пика, — голос короля все требовательнее. Как только он увидел, что я вне опасности, вернулись его властность и жесткость.

— Я ничего не буду делать, — Ренна с вызовом смотрит на короля, и я вижу, что старой ведьме нет никакого дела до его приказов. — Ее судьба идет по особому пути. Всему свое время.

— Ты уже получила мою кровь. Что тебе еще нужно? Говори, если новая услуга имеет цену.

— Мне не нужно ничего из того, что можешь дать ты, дракон, — усмехается Ренна. — Богатство, титулы… Все эта мишура, не заслуживающая внимания… Я вот герцогиня по праву рождения, а мой дом стоит на огромном самородке, погруженном в скалу. Что мне это дает? Ровным счетом ничего. И ты однажды тоже поймешь, что на самом деле ничем не владеешь…

Ее слова звучат как грозное пророчество.

Но дракон лишь презрительно смотрит на нее, всем видом показывая, что его высокое положение и драконья магия защищают от всего сразу.

А я… я смотрю на свои руки, чувствуя, как внутри меня пульсирует новая, незнакомая энергия. Да, я больше не та слабая, испуганная девушка, на которую было наложено заклятие. Теперь я — икстермия со щепоткой драконьей магии в моих венах. И я намерена использовать эту силу, чтобы защитить себя и своих близких.

— Значит, нам пора возвращаться, — решительно заявляет король.

Он разворачивается и выходит, а я, чуть поколебавшись, иду за ним.

Как мне хотелось бы остаться здесь, на границе Лагледора и Верхних земель! Проникнуться мудростью Ренны, ощутить местную магию как свою собственную… Но я не могу бежать сейчас, когда над родителями нависла такая угроза.

Глава 17. Новый путь

По всему ясно — это драконы, патрулирующие границы королевства Лагледор. Их чешуя сверкает в лучах заходящего солнца. Приблизившись, они издают грозные рыки, полные вызова и предупреждения.

И нет никаких сомнений: они не знают, что перед ними правитель другого королевства.

— Остановись и сдайся, чужак! — гремит в небе рык одного из драконов.

«Почему Тайриан молчит? Почему не скажет, кто он?» — успеваю подумать, прежде чем головокружительный кувырок заставляет забыть обо всем.

Дракон лишь крепче стискивает меня когтями и стремительно уходит за полосу облаков.

Но хранители рубежей не собираются сдаваться так просто. Они бросаются в погоню, их стальные тела рассекают воздух с невероятной скоростью.

Тайриан то набирает высоту, маневрируя между облаками, то резко снижается. Но преследователи не отстают. Они буквально дышат ему в спину, обдавая жаром и оглушая ревом. Я чувствую, как когти дракона сжимаются сильнее, словно он опасается выронить меня в этой смертельной гонке.

Внезапный выпад одного из драконов едва не достигает цели.

Король резко уходит в сторону. Я болтаюсь в его когтях, цепляюсь пальцами за чешую, чувствуя, как сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Ветер свистит в ушах, а мир вокруг превратился в размытое пятно.

Как высоко мы летим!

Страх выпасть из когтей и рухнуть в бездну парализует меня.

Один из преследователей заходит сбоку и пытается таранить Тайриана. Драконы сталкиваются, и я чувствую сильный удар. Кажется, потеря магии вместе с кровью дает себя знать, королю все труднее уворачиваться от неприятелей.

Мы начинаем терять высоту, кувыркаясь в воздухе. Мир перевернулся вверх дном, и страх достигает своего пика.

Я закрываю глаза, ожидая неминуемого падения.

Но Тайриан не сдается. Он собирает последние силы и выравнивает полет.

Нырнув под самый нижний слой облаков, мы летим над бескрайним лесом, и я вижу внизу мерцающую гладь воды в обрамлении острых скал.

Дракон снижается, и я понимаю, что он направляется прямо вниз. Что он задумал?!

Перед нами вырастает отвесная скала, и я вижу лишь серую стену, стремительно приближающуюся.

В панике зажмуриваюсь, готовясь к удару…

Но вместо этого чувствую, как дракон в последний момент складывает крылья и ныряет в узкую щель.

Внутри пещеры темно и сыро.

Выпустив меня из когтей, Тайриан с трудом разворачивается, его чешуя шуршит по камням. Прислоняюсь к каменной стене, боясь пошевелиться. Перед глазами все плывет. Страх постепенно отступает, уступая место облегчению.

Мы живы. Мы спаслись.

Резкая вспышка — и снова передо мной король-человек.

— Надо было сказать, кто вы, — выдыхаю я, когда ко мне возвращается способность говорить.

— И спровоцировать дипломатический скандал? — усмехается король. — Нет, лучше остаться неизвестным нарушителем, ускользнувшим от погони.

Оглядываюсь по сторонам, опираясь о шершавую стену.

Пещера длинная и уходит куда-то вглубь горы. С потолка свисают сталактиты, и в одном месте сочится вода, образуя небольшую лужицу. Тишину нарушает лишь наше прерывистое дыхание и редкие капли, падающие в воду. Чувствую затхлый запах камня, но после смертельной гонки в небе это место кажется почти райским уголком.

— В юности я здесь бывал, — говорит король, и в его голосе слышны едва заметные ностальгические нотки. — С тех пор ничего не изменилось. Нам нужно идти. Доберемся другим путем.

Он первым двигается вглубь пещеры.

Я следую за ним, стараясь не отставать. Платье предательски цепляется за неровности пола, то и дело норовя запутаться в ногах. Приходится постоянно приподнимать его, чтобы не упасть.

Каждый шаг отдается эхом в каменном чреве горы. Впереди видна лишь непроглядная тьма, которую слабо рассеивает пламя в ладони короля.

Странно, но почему-то я совсем не испытываю страха.

Вместо него какое-то странное умиротворение, словно сама гора оберегает меня от всего, что осталось снаружи. Будто я вернулась в место, где мне всегда были рады, хотя я никогда здесь не была.

Теплый, влажный воздух обволакивает кожу, и я невольно наслаждаюсь этим моментом покоя.

Мы продолжаем идти, и тишина наполняется новым звуком – шуршанием.

Сначала кажется, что кто-то наблюдает за нами, прячась в темноте. Мои пальцы невольно сжимаются в кулаки, но страх так и не появляется. Лишь любопытство и смутное предчувствие чего-то важного, неминуемо надвигающегося.

Но вскоре я понимаю, что это шуршание — лишь многократно отраженное от стен журчание воды.

Пещера начинает расширяться, воздух становится более теплым и влажным. Король гасит пламя в ладони, как только впереди появляются проблески света.

Мы выходим к небольшому гроту, где бьют горячие источники. Пар поднимается к потолку, создавая дымку. По стенам вьются лианы, усыпанные плодами. Вокруг растут необычные цветы, чьи лепестки нежно светятся, озаряя всю пещеру.

Глава 18. Целебный источник

Внезапно чувствую, как по коже пробегает приятная дрожь. Не от холода, а от ощущения чего-то неизведанного, таинственного.

Кажется, что сама пещера дышит, словно живое существо. Вода в источнике начинает мерцать, а цветы вокруг светятся ярче.

Что-то происходит, что-то меняется.

Необъяснимое чутье подсказывает: нужно погрузиться в эту воду, слиться с ней, отпустить все страхи и сомнения.

— Эти источники обладают целительной силой, — говорит Тайриан, словно прочитав мои мысли.

— Тогда, может быть, стоит искупаться? – говорю я. — Уверена, мне не помешает немного магии, чтобы окончательно освободиться от заклятья и прочувствовать свою силу.

Получив утвердительный кивок в ответ, ухожу за каменный выступ к следующему, более теплому источнику. Пар окутывает меня, когда я сбрасываю платье.

Легкий холодок на коже быстро сменяется приятным теплом. Вхожу в воду медленно, наслаждаясь каждым мгновением.

Это не просто тепло, а словно сама жизнь пульсирует в каждой клеточке. Вода обволакивает, уносит прочь все мысли и заботы. Лепестки светящихся цветов отражаются на поверхности, создавая ощущение, будто я окунулась в звездную ночь.

Прикрываю глаза, позволяя воде забрать всю усталость и напряжение последних дней.

Но тут же вспоминаю, что Тайриан совсем рядом. Слышу его негромкое дыхание, чувствую его присутствие. Смущение прокрадывается в мысли, заставляя сердце биться быстрее. Что, если он действительно решит подойти?

Ведь мы здесь совершенно одни, и ничто не сможет ему помешать, если он вдруг…

Нет, о чем я вообще думаю?!

Он же обещал, что не будет учинять никакого насилия надо мной! Он король, его слово незыблемо. Должно быть незыблемо! Отгоняю тревожные мысли, стараясь сосредоточиться на ощущениях от воды.

Тепло проникает глубже, растворяя остатки заклятья. Чувствую, как магия места наполняет меня силой, как возвращается моя собственная энергия. Будто я рождаюсь заново, обновленная и наполненная жизнью.

Шелест шагов по влажному камню заставляет меня вздрогнуть.

Приоткрываю глаза и вижу Тайриана, стоящего на краю источника. Мерцающий свет мягко ложится на его лицо, делая черты еще более выразительными. Он смотрит на меня с… явным мужским интересом!

И этот взгляд проникает в самую душу.

Меня словно молнией пробивает. Опускаюсь в воду по шею. Сердце начинает бешено колотиться, в животе порхают бабочки. Я отвожу взгляд, не зная, что сказать или сделать. Щеки заливает краска.

Неужели он действительно видит во мне женщину? До сих пор я казалась себе лишь его пленницей, инструментом в его руках. А сейчас… Сейчас я чувствую себя желанной, и это новое для меня чувство одновременно пугает и завораживает.

Взгляд короля по-прежнему прикован ко мне. В его глазах я вижу огонь, который разгорается все сильнее…

— Я развел костер, — говорит он негромко, но каждый звук гулко отдается где-то внутри меня. — Вылезай, если накупалась.

Он разворачивается и уходит.

А я выбираюсь на берег и, даже не обсохнув толком, надеваю платье. Пальцы дрожат и не слушаются, крючки цепляются за ткань не в тех местах, шнуровка путается.

Закончив с платьем, я оглядываюсь на свое отражение в темной воде. Кто эта девушка, смотрящая на меня испуганными глазами? Где та уверенная в себе икстермия, которой я себя считала еще пару минут назад?

Я снова стала жалкой пленницей, растерявшейся под взглядом короля. Меня охватывает злость на себя, перемешанная с трепетом и смущением.

Как я могла позволить ему так повлиять на меня? Я должна помнить, кто я есть, и не поддаваться его чарам. Но разве возможно сдержать чувства, когда его взгляд прожигает насквозь, будоража все внутри?

Выхожу из-за выступа скалы, стараясь сохранять невозмутимый вид.

У костра меня ждет Тайриан. Он сидит, задумчиво глядя на пламя. Его лицо непроницаемо, и я не могу понять, что у него на уме. Подхожу ближе, чувствуя, как тепло костра согревает мою озябшую кожу. Сажусь на небольшом расстоянии от него, не решаясь поднять глаза.

Тишина давит на меня, и я чувствую, что должна хоть что-то сказать.

— Спасибо за костер, — произношу я тихо.

Он поворачивает ко мне голову. В его глазах нет того огня, который я видела у источника, но есть что-то другое, что-то, что заставляет мое сердце снова забиться быстрее.

— Тебе ведь нужно согреться, — отвечает он, а затем тянет руку куда-то над моим плечом, заставляю в испуге отпрянуть.

Не успеваю ничего сказать, как в руке короля оказывается сорванный с ветви рядом небольшой темно-красный плод.

— Местные фрукты. Такого ты наверняка еще не пробовала.

Вкус необычный, сладкий, но не приторный. И сразу приходит ощущение сытости. Но тут мои мысли возвращаются к родителям. Тревога по-прежнему не отпускает меня.

— Ваше величество… — с легкой запинкой говорю я, наблюдая за его профилем, очерченным светом пламени. — Теперь, когда отпала необходимость отдать Ренне наш фамильный магический кристалл…

Глава 19. Противостояние

Гнев, который я так долго подавляла, прорывается наружу.

— Нет! — выкрикиваю я, вскочив и сжимая кулаки до побелевших костяшек. — Кристалл останется у клана Виндемов! Это единственное, что осталось у семьи! Вы забрали меня, но не имеете права забирать его!

Кричу, топаю ногой, но вижу в его глазах лишь холодную решимость.

— Я не собираюсь торговаться, — ледяным тоном произносит Тайриан. — И я уже принял решение. Магия икстермии — мощная сила, и она принадлежит государству, независимо от того, что об этом думает твой отец. Он пытался скрыть тебя. Это преступление.

— Нет! — повторяю я, чувствуя, как слезы подступают к горлу. — Не смейте!

Тайриан отводит взгляд, показывая всем видом, что не будет обсуждать эту тему.

Сделав глубокий вдох, стараюсь успокоиться, обуздать бушующие во мне эмоции. Нужно найти способ достучаться до его сердца, разбудить в нем хоть каплю сочувствия. Но как это сделать, когда перед тобой бесчувственный тиран, одержимый властью?

Значит, действовать нужно иначе.

— Тогда у вас не будет икстермии, — тихо и жестко произношу я.

И сразу ловлю на себе взгляд короля, в котором через броню равнодушия пробивается удивление.

— Да, я сделаю все, чтобы моя магия вам не досталась, — дерзко продолжаю я. — Буду лежать в постели и выглядеть умирающей. Буду падать в обморок при каждой демонстрации моей силы. Да я вас опозорю всячески перед послами! Все узнают, что икстермия короля Тайриана никуда не годится!

— Наглая девчонка, — рявкает Тайриан, в мгновение ока поднимаясь с земли и хватая меня за плечи. — Ты смеешь угрожать королю?!

Его пальцы впиваются в мои плечи, причиняя боль, но я держусь все так же уверенно. Внутри меня клокочет отчаяние, но я не позволю ему увидеть мой страх.

— Это не угроза, — произношу я твердо, несмотря на дрожь в голосе. — Это обещание. Вы играете со мной, как с пешкой, но не понимаете, на что я готова пойти, чтобы защитить то, что мне дорого. Вы забрали мою свободу, но не смейте причинять вред моей семье!

На мгновение мне кажется, что я вижу отражение собственных чувств в его взгляде — гнев и упрямство, смешанные в гремучий коктейль.

И тут в его глазах мелькает нечто, заставляющее мое сердце бешено колотиться в груди.

Странная эмоция. Узнавание.

Словно он видит во мне отражение самого себя, свою собственную борьбу, свою упрямую волю.

И на долю секунды между нами возникает нечто невыразимое, какое-то незримое притяжение, пульсирующее, как электрический разряд.

Его хватка ослабевает, но он все еще смотрит на меня, не отрываясь. В его взгляде больше нет ледяной отстраненности. Теперь в нем горит искра интереса, даже… восхищения?

И это пугает меня еще больше, чем его гнев. Потому что я чувствую, как мои собственные барьеры начинают рушиться, как что-то внутри меня тянется к нему, к этой темной, властной фигуре, стоящей передо мной.

Молчание затягивается, давящее и напряженное.

Я жду, затаив дыхание, не зная, чего ожидать.

Тайриан внезапно отпускает мое плечо и проводит ладонью по моей щеке, большим пальцем очерчивая линию губ.

В его глазах мелькает что-то, чего я не могу разгадать. Не то удивление, не то интерес. Но что-то есть, от чего по телу пробегают мурашки.

Это… влечение? К этому жестокому королю, от которого зависит моя дальнейшая судьба? Да быть не может!

Ведь совсем недавно сорвалась моя свадьба с Кайленом. Я люблю его, я мечтала о будущем с ним, только с ним! Как я могу чувствовать что-то к другому?!

Во мне поднимается волна отвращения к самой себе.

Как низко я пала! Думать о таком в этот момент! Я же должна ненавидеть его, винить в том, что мою жизнь перевернули с ног на голову. А вместо этого… глупое девичье влечение. Нужно взять себя в руки! Не позволять этим чувствам овладеть мной. Это всего лишь наваждение, минутная слабость.

Злость на себя бурлит внутри. Злость на короля, на его пронзительный взгляд, на его властную ауру, которая действует на меня, как магнит.

Он как будто специально испытывает меня, проверяет мою стойкость. Нет, я не позволю сломить себя! Я буду держаться до конца, чего бы мне это ни стоило.

Король усмехается, словно прочитав мои мысли.

— Ты упряма, как и твой отец, — говорит он, немного помолчав. — Что ж, посмотрим, кто кого переупрямит. Пока что кристалл останется в семье. Но только попробуй допустить ошибку…

Отпустив меня, он снова садится у огня, пристально глядя на языки пламени.

Стою неподвижно, чувствуя, как дрожат мои колени.

Только сейчас я осознаю, насколько близко я была к краю, насколько сильно рисковала.

Но я не отступлюсь. Я буду бороться за свою семью, за то, что мне дорого, даже если это будет стоить мне всего.

Больше мы не говорим ни о чем.

Костер догорает, мы съедаем еще несколько плодов, сорванных с лиан поблизости. И все это — в гнетущем молчании.

Глава 20. Непокорная

Тайриан

Новость заставляет напрячься. Файдон был не так уж стар, да и на здоровье не жаловался.

— Мертвым? Что случилось? — спрашиваю я, видя, как слуга мнется.

— Похоже на магическое воздействие, ваше величество… — понизив голос, отвечает он. — Магистры уже проводят расследование.

Этого мне только не хватало!

— Никто не должен обсуждать этого, — приказываю, сжимая кулаки. — Послы должны знать, что он умер от старости. Вывезем их на охоту сегодня, пусть развлекутся.

А затем смотрю на мою икстермию.

Стоит, словно каменная, наблюдая за происходящим.

— Иди в свои покои.

Она вздрагивает, словно очнувшись от сна. В ее глазах — все та же смесь страха и упрямства. Что же, пока не до нашего противостояния, но мы к нему обязательно вернемся.

Приказываю страже сопровождать Мирайю в покои, а сам иду в тронный зал, чтобы объявить послам о планах и решить пару неотложных дел.

Сажусь на трон в окружении советников, разговариваю с просителями, но мысли мои далеки от реальности.

Файдон был не просто лекарем, а доверенным лицом, знавшим многое о дворцовых интригах. Неужели кто-то решился на столь дерзкий шаг? Кто осмелился бросить вызов моей власти?

В промежутке между просителями один из советников, лорд Брун, склоняется к моему уху:

— Ваше величество, донесли, что после ужина его видели в саду с послами, а затем он вроде как провел вечер с леди Алианой.

— Кто видел его последним? — спрашиваю так резко, что лорд Брун вздрагивает.

— Пока не выяснили, — отвечает он, а у самого подбородок трясется.

Делаю знак, чтобы звали следующего просителя, а тем временем гнев жгучей волной поднимается в его груди. Я не позволю никому безнаказанно играть со мной, с королевским троном.

Очередная просительница — одна из местных баронесс, чьи владения расположены неподалеку от замка. Надела все лучшее, драгоценности так и сверкают. Склоняется в поклоне, а грудь чуть не вываливается из декольте. Кажется, только тяжелое колье сдерживает ее.

Такое колье гораздо лучше смотрелось бы на нежной груди Мирайи…

…В памяти совершенно некстати всплывает образ рассерженной икстермии. Упрямая девчонка, не поддающаяся моим чарам. Никто еще не смел так дерзко бросать мне вызов. Обычно мое слово было законом, а желающих оказаться в моих объятиях — хоть отбавляй.

Усмехаюсь при мысли, что сейчас, в эту самую минуту намекни я баронессе хоть жестом, хоть взглядом — и она с радостью отдастся мне прямо здесь.

Но эта Мирайя… она словно дикий зверек, готовый вцепиться в горло любому, кто приблизится к ней. И чем больше она сопротивляется, тем сильнее разгорается мой интерес.

Вспоминанию, как ее кожа обжигала сквозь тонкую ткань платья. Испуг в этих пронзительно-голубых глазах, смешанный с вызовом.

Она дрожала, но не от страха, а от ярости.

Черт возьми, я мог бы сломить ее, заставить подчиниться, но желание покорить ее дикую натуру было сильнее.

Эта баронесса передо мной — лишь жалкая тень, марионетка, готовая плясать под чью угодно дудку.

Мирайя же — воплощение свободы, силы, той самой стихии, которую я так давно потерял, утонув в золоте и лести.

Баронесса откашливается, напоминая о своем присутствии. Взгляд скользит по ее лицу, не задерживаясь ни на секунду.

Кажется, она что-то говорит о проблемах с урожаем, о разбойниках, бесчинствующих на дорогах. Слова ее звучат как жужжание назойливой мухи. Все это мелочи, прах по сравнению с той бурей, что разгорается во мне.

Прерываю ее на полуслове, кивком давая понять, что вник в суть проблемы.

Отдам приказ министрам, пусть займутся.

Нужно проверить, что делает Мирайя. Как она ощущает свою магию?

Все равно, это лишь повод. Повод увидеть Мирайю снова, спровоцировать ее, почувствовать на себе ее гневный взгляд. Я хочу разгадать загадку этой девушки, понять, что скрывается за ее маской неприступности.

Ее запах словно до сих пор окутывает меня — терпкий аромат трав и диких ягод. Запах свободы. Я словно вернулся в те времена, когда был свободным драконом, а не королем, погрязшим в интригах и лицемерии. Она будит во мне что-то забытое, первобытное.

Отпускаю баронессу, даже не запомнив ее имени. Пусть уходит.

Сейчас в моей голове только один образ — золотисто-рыжие волосы, разметавшиеся по плечам, горящие глаза и упрямый подбородок.

Я найду способ сломить ее сопротивление, но сделаю это не силой, а хитростью. Предложу ей то, от чего она не сможет отказаться. И тогда она сама придет ко мне, укрощенная и покоренная.

Усмехаюсь своим мыслям. Мирайя думает, что успешно сопротивляется. Но она еще не знает, что сопротивление лишь разжигает мою страсть.

Она станет моей по своей воле. И ее магическая сила многократно возрастет.

Глава 21. Бывший жених

Мирайя

В замке меня встречают настороженные взгляды слуг.

Наверняка все уже слышали, что я была на грани смерти, и, вероятно, гадали, выживу ли.

И теперь я иду, гордо подняв голову, чувствуя себя сильнее, чем когда-либо прежде. Я больше не пытаюсь сделаться незаметной, спрятаться в тени. Во мне заговорила кровь икстермии, требуя уважения и признания.

Оставшись одна в покоях, я выдыхаю.

Не хотелось бы сейчас (да и вообще) встретиться со злобной фавориткой короля. Наверняка она уже бог весть что себе напридумывала, пока нас не было во дворце.

Мне приносят завтрак, и я ем, почти не обращая внимания на вкус пищи. Мои мысли заняты Ренной и ее пророчествами.

«Ключ к победе или к поражению…»

Что она имела в виду?

Закончив завтракать, подхожу к окну, наблюдая за суетливым двором и садом.

Внизу кипит жизнь — слуги снуют туда-сюда, придворные обсуждают последние новости, стражники патрулируют территорию. Все они — часть этого огромного, беспощадного механизма, в который я теперь втянута. И я должна научиться жить по его правилам, если хочу выжить.

И вдруг… мне приходится даже проморгаться, чтобы увериться: мне не показалось!

Кайлен! Я вижу его в окно!

Я не могла перепутать!

Он стоит возле арки, разговаривая с кем-то из придворных.

Столько воспоминаний разом набегает, затопляя меня волной тепла и горечи… Радостное предвкушение встречи смешивается с острым уколом обиды, которую я так старательно зарывала глубоко внутри.

Отворачиваюсь от окна, пытаясь справиться с эмоциями.

Но тут же в памяти всплывает его лицо – такое родное, такое любимое. Его взгляд, его улыбка, от которой мир вокруг становился светлее. Помню, как впервые он подошел и пригласил меня на танец. И как мои родители были счастливы, узнав, что наследник Ронтемов прислал гонцов с предложением руки и сердца…

Но за всем этим стоит и другое воспоминание: его отстраненный холодный взгляд, его нерешительность, когда он узнал о моей магии. Как он тогда отступил, отдав меня, словно ненужную вещь, королю.

Горечь наполняет мою душу.

Неужели он не понимал? Неужели законы королевства значат для него больше, чем наша любовь? Или, может, его любовь никогда не была столь сильна, как мне казалось?

Эти сомнения и вопросы остаются в моей голове, словно заноза, не дающая покоя. И я знаю, что рано или поздно мне придется поговорить с ним. Узнать, что привело его сюда. И, возможно, наконец-то понять, что на самом деле произошло между нами.

Король ничего не говорил о том, можно или нельзя мне общаться с бывшим женихом. Значит, я могу поговорить с ним прямо сейчас.

Решительно выхожу из комнаты и в сопровождении стражи быстро спускаюсь вниз.

Кайлен уже ушел. Его нигде нет!

Я замираю, чувствуя, как волна разочарования накрывает меня с головой.

Неужели я упустила свой шанс? Неужели судьба вновь играет со мной злую шутку, лишая возможности объясниться?

Бессильно сжимаю кулаки, стараясь сдержать подступающие слезы. Я должна его найти. Должна выяснить, почему он здесь, во дворце, после всего, что произошло.

Жгучая обида смешивается с безумным желанием увидеть, прикоснуться, услышать его голос.

— Кайлен Ронтем был здесь? — обращаюсь к первому попавшемуся слуге. — Где он?

Тот мотает головой и, поклонившись, убегает.

Бесполезно.

— Куда мог пойти лорд Ронтем? — спрашиваю моих молчаливых стражников, но те только переглядываются пожимают плечами.

Я будто в пустоту кидаю вопросы и не получаю никаких ответов!

Рано или поздно он должен будет уехать. Решительно направляюсь в сторону королевских конюшен, не обращая внимания на удивленные взгляды придворных.

На конюшне царит суета, множество лошадей уже оседланы, вокруг снуют конюхи. Похоже, начинается какое-то важное действо, о котором я не знаю. Но мне это на руку — незамеченной пробираюсь вдоль стены, завидев знакомые цвета клана Ронтемов на слугах.

Так и есть: все тут, и Кайлен тоже!

Он стоит, устремив взгляд вдаль, и в его позе чувствуется задумчивость.

— Кайлен! — выдыхаю я, и он вздрагивает, резко оборачиваясь ко мне. В его глазах я вижу боль, раскаяние и… любовь?

— Мирайя… — начинает он, но я перебиваю его, не давая договорить.

— Зачем ты здесь? Зачем ты приехал после всего, что случилось? После того, как ты меня бросил? — мой голос дрожит, я вот-вот расплачусь, но стараюсь говорить жестко.

— Ты не понимаешь… — Кайлен делает шаг ко мне, но я отступаю.

— Не подходи! Я хочу знать правду. Почему ты отказался от меня?

Слезы душат меня, но я продолжаю смотреть ему прямо в глаза, требуя ответа.

Глава 22. Побег

Спешу в сад, не чувствуя земли под ногами. В голове пульсирует лишь одна мысль: Кайлен обязательно вернется!

Он не забыл меня. Он не оставил меня на растерзание судьбе!

Стражники идут следом, всего в нескольких шагах от меня, готовые пресечь любую попытку сбежать.

— Госпожа, — обращается ко мне один из стражников. — Не лучше ли вернуться в покои?

Я делаю вид, что не слышу его, и продолжаю идти вперед, к дальней части сада, где виднеется калитка в стене. Похоже, стражники поняли, что я что-то задумала. Наверное, они и оружие могут пустить в ход, если понадобится.

Но я верю: Кайлен справится!

Сердце бьется так сильно, что кажется, будто вот-вот выскочит из груди. Каждый звук, каждый шорох заставляет меня вздрагивать, ожидая увидеть Кайлена.

Встаю у калитки, прислушиваясь к каждому звуку, но слышу лишь пение птиц и шелест листьев. Да еще издалека доносятся крики конюхов и болтовня слуг.

Время тянется мучительно медленно, каждая минута кажется вечностью. Горечь последних дней, опасения и сомнения отступают перед нестерпимым желанием снова увидеть Кайлена, прикоснуться к нему, услышать его голос.

Неужели он передумал? Неужели я снова обманулась в своих надеждах?

За густой шпалерой со стороны дворцовой части замка меня не видно. И я очень надеюсь, что стоящие возле арки стражники не привлекут лишнего внимания.

И вот, наконец, я слышу тихий щелчок калитки, перекрывающей вход в стену. Мое сердце замирает, а потом начинает бешено стучать. Из темноты туннеля появляется светлый силуэт.

Это Кайлен! Он бросается ко мне, обнимая крепко-крепко, словно боясь, что я исчезну.

— Мирайя, я все продумал, — шепчет он, глядя мне в глаза. — У нас есть шанс сбежать. Я подкупил одного из конюхов, он поможет нам выбраться. Мы должны уйти сейчас же, пока король не вернулся с охоты.

Оборачиваюсь и вижу, что мои стражники осели на землю, а рядом с ними стоит какой-то мужчина в плаще.

— Это мой помощник, не бойся, — торопливо говорит Кайлен и тянет меня в туннель.

Не раздумывая ни секунды, следую за ним. Сообщник тоже бежит в туннель вместе с нами.

— Мы должны успеть, пока нас не заметили, — говорит Кайлен, сворачивая по извилистым переходам.

Наконец-то наша судьба в наших руках!

Туннель местами очень узкий, сырой и темный. Капли воды то и дело падают с низкого потолка, щекоча кожу. В воздухе стоит густой запах плесени и сырой земли. Я понимаю, что мы не просто под землей — мы под протокой, отделяющей замок от берега.

Наконец, впереди начинает брезжить слабый свет — выход к реке.

Мы убегаем среди белого дня, и тревога не отпускает ни на миг. Оглядываюсь на замок. Там пока все по-прежнему — ни криков, ни колоколов. Кажется, никто не заметил потерявших сознание стражников и не поднял шум.

На берегу нас ждет небольшая лодка. Кайлен быстро помогает мне забраться внутрь, сам садится на весла. Сообщник отталкивает лодку от берега, и мы быстро удаляемся от замка.

Темная и холодная вода плещется под веслами. Вскоре замок с его высокими башнями и стенами становится лишь смутным силуэтом на фоне пронзительно-синего неба. Страх, сковывавший меня до этого, немного отступает.

Но что-то в поведении Кайлена настораживает. Он слишком молчалив и сосредоточен, глаза горят каким-то странным огнем.

На другом берегу нас ждут два коня. Сообщник, так и не показавший толком лицо из-под капюшона, вытаскивает лодку на берег и исчезает в лесу.

Кайлен помогает мне залезть в седло, вскакивает на второго коня, и начинается скачка по лесной дороге. Ветер свистит в ушах, деревья мелькают перед глазами. По лицу несколько раз попадает хлесткая ветка, но я не обращаю внимания.

Главное — бежать, бежать как можно дальше от замка, от короля, от навязанной жестоким законом жизни. Кайлен все время оглядывается назад, словно ожидая погони. Его движения резкие и нервные.

Через час утомительной скачки мы добираемся к небольшому охотничьему домику.

Толкнув скрипучую дверь, Кайлен уверенно входит внутрь, как будто хорошо знает места. В домишке холодно и неуютно. Но знакомый герб над грубо сложенным камином вдруг все проясняет. Мы во владениях Ронтемов.

— Почему ты привел меня сюда? — робко спрашиваю я. — Разве погоня не помчится сразу проверять, не помог ли жених сбежать икстермии?

— Не волнуйся, — слегка улыбается Кайлен.

Он прижимает меня к себе, нежно целуя в губы. Я отвечаю на его поцелуй, забывая обо всем на свете.

— Как ты? — заботливо спрашивает Кайлен, протягивая руку к камину и заставляя дрова резво вспыхнуть.

— Все еще не верится, что я свободна, — признаюсь с нервным смехом. — Но разве нам не нужно бежать дальше? Менять способы передвижения, одежду и даже облик?

— Не думаю, что сейчас нам это нужно, — качает головой Кайлен. — Лучше затаиться на время.

— Ну, если ты так считаешь, — робко соглашаюсь я, чувствуя, как руки Кайлена скользят по моему телу, вызывая приятную дрожь.

Глава 23. Во власти Ронтема

— Мы будем праздновать свадьбу здесь? — растерянно оглядываюсь по сторонам.

— Любимая, разве ты видишь здесь храм, алтарь, священника? — усмехается он. — Я хочу, чтобы наша свадьба была красивой, такой, чтобы о ней запомнил весь мир и слагались легенды! Но мы и так уже вместе! Не сомневайся, сами боги одобряют наш союз и все, что мы можем сделать по праву супругов…

Он тянет шнуровку платья, и оно послушно скользит вниз.

В последний момент успеваю задержать лиф на груди, испуганно прижимая край ткани к себе.

— Постой, Кайлен, — умоляю, отстраняясь. — Я… я не готова. Все произошло так быстро. Мне нужно время…

Кайлен замирает, и в его глазах снова вспыхивает прежняя нежность. Он берет мои руки в свои.

— Прости, Мирайя. Я повел себя, как эгоист, ничего не объяснил. Понимаю, тебе нужно время. Но знай, что я люблю тебя больше всего на свете. А еще… если мы успеем консумировать наш брак, у короля будет меньше оснований забрать тебя себе. С Ронтемами принято считаться!

Он целует мои руки, а затем прижимает к себе, позволяя мне успокоиться в его объятиях. Чувствую, как медленно возвращаюсь в реальность, осознавая, что я в относительной безопасности, рядом с человеком, который утверждает, что любит меня

Но что-то неуловимо настораживает меня… Что-то переменилось в нем. Могу ли я ему доверять?

Кайлен снова настойчиво целует меня, его руки все смелее двигаются по моему телу. Он пытается освободить грудь из плена ткани, шепча возбужденные слова о любви и желании.

Чувствую его горячее дыхание на своей коже, и страх сковывает меня еще сильнее. Отчаянно пытаюсь вырваться из его объятий, но он сильнее и не позволяет мне этого сделать.

— Кайлен, пожалуйста, нет! — шепчу, чувствуя, как слезы подступают к глазам. — Я прошу тебя, не надо. Не здесь и не так!

Мои руки упираются в его грудь, пытаясь создать хоть какое-то расстояние между нами. Он замирает на мгновение, словно очнувшись от наваждения, но затем его взгляд снова становится настойчивым и горящим.

Он осыпает мое лицо поцелуями, стараясь убаюкать мою тревогу, убедить меня в своей любви.

— Мирайя, я хочу, чтобы ты была моей, чтобы мы были вместе навсегда, — шепчет он, подхватывая меня на руки и направляясь к лежаку у камина. — Я не причиню тебе боли, я лишь хочу показать, как сильно тебя люблю.

Его слова звучат горячо и нежно, но я чувствую, что за ними скрывается что-то другое — не только любовь, но и желание обладать, подчинить.

— Пожалуйста, Кайлен, дай мне время, — умоляю я снова. — Я не понимаю, что происходит. Я не готова! Не надо!!!

Он отрывается от меня, и я вижу в его глазах смесь разочарования и гнева. Наступает тишина, нарушаемая лишь потрескиванием дров в камине.

Опустив меня на лежак, Кайлен склоняется надо мной:

— Все хорошо, Мирайя. Просто расслабься, — отвечает он, но в его голосе нет и тени прежней теплоты.

Я изо всех сил стискиваю край лифа и закрываю глаза, чувствуя нарастающую панику.

Что-то определенно изменилось. Он больше не тот Кайлен, которого я любила. Он стал чужим, загадочным и опасным.

Еще недавно я была готова следовать за ним хоть на край света, лишь бы быть рядом, чувствовать его тепло, знать, что он рядом.

Но сейчас я чувствую лишь ледяной ужас, сковывающий каждую клеточку моего тела. Я как будто попала в ловушку, из которой нет выхода, и человек, которого я считала своим спасением, на самом деле оказался моим тюремщиком.

Что ждет меня?

Какую цену мне придется заплатить за то, что я так слепо доверилась ему?

Открываю глаза и смотрю на Кайлена.

Он пристально наблюдает за мной, и в его взгляде ни капли любви, лишь холодный расчет. Он словно изучает меня, оценивает, как ценный трофей, который достался ему по праву. Это взгляд хищника, готовящегося к нападению.

— Нет, не надо, — пытаюсь встать, но Кайлен удерживает меня, прижав обратно к лежаку.

— Куда ты? — его голос звучит жестко и отстраненно. — Разве тебе не нравится здесь, со мной? Разве ты не хочешь быть моей?

Испуганно молчу, не зная, что ответить. Любое слово может стать роковым, любая попытка сопротивления может лишь усугубить ситуацию.

Чувствую себя загнанной в угол, беспомощной и одинокой. Не понимаю, что происходит, почему он так переменился? Неужели все, что я знала о нем, было ложью? Неужели я так сильно ошиблась в этом человеке?

Я смотрю на него и вижу лишь чужого, незнакомого мужчину, так ловко скрывавшегося под маской любви и нежности. И этот мужчина пугает меня до глубины души.

Мне нужно было бежать, бежать как можно дальше, пока еще не поздно. Но как теперь бежать, если я уже в его власти?

— Хватит уже тянуть, — вдруг говорит он и грубо срывает с меня платье…