Стук

К старому, двухэтажному фермерскому дому, возвышавшемуся мрачным силуэтом над обширным полем и взглядывавшемуся в даль своими пустыми, редкими окнами-глазами, поглощённому безмятежным безмолвием и непроглядным, шёлковым покровом ночи, неспеша и бесшумно двигался чей-то расплывчатый силуэт. Он плавно обтекал препятствия на своём пути, не замедляя своего и без того медленного хода. Он тихо подошёл и остановился у двери дома.

Тук... Тук... Тук...

Раздался пугающим эхом громкий, прерывистый стук в дверь. Он, как вода, наполнил собой все запустевшие, обветшавшие, заполненные непроглядной ночной тьмой и мёртвой, могильной тишиной, недра дома и, добравшись до уха старого фермера, растворился, оставив после себя неведомый отголосок иных, неизвестных миров.

В тусклом, мерцающем свете почти истлевшей свечи вырисовывалось крайне испуганное, морщинистое, старческое лицо человека. Он уже в который раз проверил готовность своего двухствольного ружья, с звонким щелчком вновь и вновь соединяя две части своего смертоносного оружия, поистине гениального изобретения человеческой мысли. Его заспанные глаза и всклокоченные остатки седых волос говорили о том, что в последнее время мужчине очень дурно спалось. У изголовья его скрипучего, ветхого ложа, на котором он тревожно и почти неподвижно сидел, боясь сделать малейшее движение, расположилась деревянная прикроватная тумбочка. Она, словно мифический Атлант, держала на своих прогнивших плечах громоздкий, увесистый, составленный из широких, но тонких металлических листов, фолиант. На его идеально ровной, железной обложке были выгравированы различные изображения мерзких, уродливых, гротескных, явно не принадлежавших нашему мирозданию тварей вместе с иероглифами на мёртвом, давно забытом временем, языке.

Тук... Тук... Тук...

Снова раздался ужасный стук. Старик знал, что это, знал, что стоит там в ночном безмолвии за входной дверью, и это точно был не человек, а нечто иное, необъяснимое, и, конечно, знал, зачем оно пришло к нему. Он совершил ошибку, страшную ошибку. Он посмел прикоснуться своим нечистым разумом к запретным для человечества знаниям и тайнам, принеся в жертву невообразимым, астральным сущностям своего единственного сына, но этого было недостаточно, цена оказалась слишком высока для наглого выскочки, посмевшего подумать, что сможет совладать с силами не нашего мира, и теперь настало время платить. Оно, этот неведомый гость отовсюду и, одновременно, из неоткуда, гость из чуждого нам мира, верный слуга и раб своих повелителей, ведомый невидимыми нитями своими творцами, пришло по его душу.

Ветхая дверь разлетелась на куски от удара неизмеримой силы, и по первому этажу дома раздался грохот, отдалённо похожий на топот сотен копыт и лап. Загремела, разламываясь на щепки, мебель, разлеталась вдребезги посуда. Вся хижина трещала по швам, намереваясь в любую секунду, со всей своей последней яростью, обрушиться на головы своего хозяина и непрошенного гостя.

За дверью спальни раздался жуткий, пробирающий от мозга костей, вой, сравнимый с воем сотен волков, от которого, и без того седые волосы старика, стали абсолютно белыми, на взволнованном, морщинистом лице выступил холодный пот, во рту от волнения всё пересохло, дыхание участилось, сердце бешено заколотилось, отдавая пульсацией в ушах, а его дряхлые, слабые руки невольно затряслись, из-за чего не удержали увесистое ружьё, и оно с грохотом, соответствующим его габаритам, грохнулось на пол. Безумец быстро, как позволяло его измученное тело, и неуклюже поднял своими непослушными руками оружие и содрогнулся. Тишина. Вокруг стояла могильная, мучительная тишина. В полном безмолвии раздался стук в дверь комнаты, где находился виновник:

Тук... Тук... Тук...

Сумасшедший направил дрожащими руками дуло ружья на дверь.

Тук... Тук... Тук...

Сгнившая дверь разлетелась на куски, и в помещение ворвалось то, что было за ней. Старик, округлив глаза в невыразимом ужасе, закричал чудовищным криком. Прогремели, разрезая ночное одиночество, два выстрела, сливаясь с диким, нечеловеческим, предсмертным воплем...

***

Прошёл месяц с последнего раза, когда бедного, старого фермера видели его знакомые. Посетив его дом, они обратились в полицию. Обыскав хижину и ближайшую округу, опросив местных жителей, полиция так и не смогла найти хоть какую-нибудь зацепку. В доме, кроме страшного беспорядка и разряжённого ружья, больше не было никаких следов, словно пропавший растворился в небытие. И пусть это дело быстро забросили, но местные ещё некоторое время обсуждали исчезновение полоумного отшельника, чьи забавные и странные выходки и бредни скрашивали их серые, однотипные будни. Но пролетели месяцы, и даже это было навсегда ими забыто, запрятав воспоминания о своём безрассудном соседе на задворках памяти. Теперь лишь небольшой отрывок из газетной статьи, напоминающий о том событии, сохранился, где-то в местном архиве...Если, конечно же, сохранился.