Суровая Сталь - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Мила Дрим (самиздат)

ГЛАВА ПЕРВАЯ

2008, центральная Россия, июнь

Эффектная блондинка вдохнула ароматный букет белых, нежных роз. Сладко так стало, и сладко вдвойне от мысли, что это первый букет, подаренный ей. Именинница послала темноволосому парню благодарную улыбку.

- Спасибо, Дима, - раздался нежный голос девушки.

Парень, что стоял в шаге от нее, робко улыбнулся в ответ.

- С днем рождения, - произнес он, влюбленным взглядом скользя по красивому, такому утонченному лицу молодой прелестницы – ровный овал лица, высокий лоб (Дмитрий читал, что это признак интеллекта), плавная линия идеально вылепленных скул, тонкий носик. Особого внимания были достойны глаза девушки – выразительные, окаймленные темными ресницами, и рот – чувственный, не взывающий и обещающий плотские удовольствия, а нежный, но невероятно манящий. Однако темноволосый парень старался смотреть исключительно в глаза именинницы – дабы не выдать своих чувств.

- Спасибо, - повторила она, и, наверное, Дмитрий ждал от девушки какой-то благодарности, кроме банального спасибо – поцелуй в щеку, например. Но прелестница не могла себе этого позволить. Прикоснуться к мужчине? Поцеловать? Внутри сразу же все похолодело от этой мысли. Однако Дима нравился ей, как человек – умный, начитанный, галантный. Никогда не грубил, всегда был вежлив с ней – с самого 8 класса, когда семья девушки переехала в город.

Другие ученики, особенно девочки, не очень-то радостно восприняли появление новенькой в их классе. Да еще какой! Красивой, такой красивой, что внимание всех мальчишек стало принадлежать ей одной. Но проявлялось это внимание по - разному. Кто-то дергал новенькую за косы, до тех пор, пока она не обрезала волосы чуть ниже плеч, кто-то толкался по пути в столовую и даже пытался лапать, кто-то, как Дима, решил поступить по-умному – и начал делать попытки подружиться с красавицей. А та, хоть и была вежлива-добра, по-прежнему оставалась всегда немного отстраненной и зажатой, за что вскоре получила обидное прозвище – рыба. Придумали это, конечно, обиженные одноклассницы, мстя за внимание, отобранное у них. Но было ли оно отобрано? А большинство парней, обладая мозгом с горошину, подхватили это прозвище, дразня девушку теперь еще сильнее, так же, неосознанно, отплачивая ей за ее холод.

А Димка оказался слишком воспитанным, правильным, чтобы обидеть одноклассницу. Он и еще 4 девочки были теми, кого можно было назвать хорошими приятелями, стали друзьями для новенькой. Только дружба между красавицей и галантным Дмитрием, в 11 классе стала перерастать во влюбленность – робкую, тихую. И, быть может, взаимную. Светловолосая красавица еще не была до конца уверена в своих чувствах, но знала точно – Дима – хороший, добрый. Не обидит. Не сделает больно. Не напугает.

А еще Дмитрий, помимо этого и приятной внешности (пусть и худощавый, зато высокий), умел виртуозно играть на скрипке. Годы прилежной учебы в музыкальной школе дали свои плоды – Дмитрий Попов был признан самородком их средней, общеобразовательной школы. И вот сейчас, желая порадовать именинницу, парень, ловко достав музыкальный инструмент из футляра, торжественно произнес, обращаясь к улыбающейся красавице:

- По случаю твоего дня рождения позволь мне подарить тебе музыку.

Девушка радостно сверкнула глазами и сильнее прижала к себе ароматный букет, теряясь в догадках – сколько стоит такое роскошество из 11 роз. Никогда, никогда еще в жизни, ей не дарили такую красоту. Красавица, переполненная чувствами – благодарностью, волнением и ожиданием чего-то прекрасного, плавно опустилась на одну из скамеек. Запрокинув голову и одарив друга добрым взглядом, она приготовилась к тому, чтобы насладиться подарком.

Дима, взволнованно вздохнув, прикрыл глаза и начал исполнять мелодичное произведение. Светловолосая девушка с полуулыбкой наблюдала за своим другом, попутно вспоминая все те веселые, и не очень, моменты, что случались в их школьной жизни – успехи, громкие провалы, непонимание со стороны учителей, и, особенно болезненное, со стороны родителей. Музыка словно отражала все, что было, становясь, то веселой и задорной, то, утихая, грустно-тоскливой. Проходящие по парку люди (а их в предвечернее время было не так уж и много) с интересом поглядывали на виртуозного музыканта, но еще больше – на светловолосую красавицу, непроизвольно и одновременно жадно любуясь ей.

Наконец, когда Дима, закончив играть, вернул скрипку в футляр, именинница захлопала в ладоши и звонко рассмеялась.

- Это чудесно! – искренне сообщила девушка, сверкая улыбкой.

- Чудесное – это ты, - немного смущаясь, произнес Дима, глядя в глаза прелестницы, и влюблено улыбаясь ей.

Она снова сделала вид, что не заметила этого, но сердцем понимала, чувствовала, что Дима скоро захочет нечто большего, чем просто дружба с красивой девушкой. И она оказалась права. Когда они стали, не спеша, возвращаться к выходу из парка и остановились возле небольшого, искусственного пруда, на котором смешно плавали уточки, а вокруг, не считая проходящих мимо парочек, и спешащих домой мамочек, никого не было, Дмитрий осмелился обратиться к девушке со словами, которые он так крепко, долго хранил в своем сердце:

- Я все хотел спросить тебя, и вот теперь, наконец-то, думаю, пришло то самое время. Давай будем вместе?

- Мы и так вместе, - уклончиво ответила девушка, начиная нервничать и прекрасно понимая, что именно имеет ее влюбленный друг. – Мы с тобой последниЕ два года даже за одной партой сидели, Дим.

Он чуть покраснел, отчего на светлой коже появились красные пятна, и все же, совладав с собой, продолжил:

- Ты знаешь, о чем я. Мы уже не ученики. Не будет этих пересудов и осуждения. Ты мне очень нравишься, - он окинул ее теплым взглядом, - нет, не так, я давно влюблен в тебя.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Сентябрь 2006, центральная Россия

Что-то прожигало ей спину. Девушка нервно оглянулась, пытаясь найти причину этому. Скользнула взглядом в полутьме, в которой утопало помещение – но ничего не нашла. Видимо, этот взгляд шел из глубины зала. Или ей просто показалось? Однако странное, доводящее чуть ли не до тряски ощущение, не покинуло девушку. София обхватила себя за обнаженные плечи, сейчас особенно жалея, что надела это лёгкое платьице с полуобнаженной спиной, да и вообще, что пришла сюда. Игнорируя неодобрительные взгляды подруг, девушка, еле сдерживаясь от того, чтобы не снять эти модные туфли на 10-см каблуках, миновав стайку разукрашенных красоток, практически проковыляла до барной стойки.

Приветливая, эффектная барменша, одарив Софию доброжелательной улыбкой, приняла у нее заказ – но не смогла выполнить его – не имелось среди разной дорогой выпивки простого тархуна.

- Тогда просто воды, - попросила девушка, - холодной.

Хотелось выпить именно холодной, чтобы протрезветь, хотя София и не была пьяна. А состояние было такое – мутное, словно в каком-то сне, который никак не закончится. Обхватив дрожащими пальцами прохладный стакан, девушка жадно припала к нему так, словно умирала от жажды – что, в принципе, было отчасти так. Наслаждаясь чистой водой, София даже прикрыла глаза – так вкусно ей было.

- Кофе, без сахара, - густой, с легкой хрипотцой, мужской голос, нарушил минутное блаженство Софии. От этого голоса по тонкой коже побежали мурашки, а внутри живота все скрутило – совсем, как перед экзаменом. Девушка, ощущая, каким неровным стало ее дыхание, медленно вернула стакан на барную стойку, наблюдая за тем, как барменша, бросая нервно - игривую улыбку незнакомцу, делает для него кофе. София удивилась – в такой поздний час, да кофе. Неожиданно. Хотя, ей какая разница? У каждого свои причуды.

В любом случае, соседство с незнакомцем стало напрягать девушку. Она медленно развернулась на высоком стуле, чтобы потом аккуратно сползти с него. Отчего-то ей стало страшно, что она сейчас упадет. Видимо, волнение сыграло с ней злую шутку. София даже затаила дыхание, и лишь когда подошва ее элегантных, черных туфель коснулась пола, девушка вновь позволила себе дышать. Подняв глаза, София встретилась со взглядом незнакомца – в темных глазах высокомерного брюнета сквозил такой холод, что девушка едва не покрылась льдом от него. Не оглядываясь, София вернулась в компанию своих приятельниц – они во всю отрывались под громкую, ритмичную музыку.

- Как тебе тут? – Таня, загорелая брюнетка с идеальным каре, почти прокричала свой вопрос в ухо Софии.

- Да, нормально, - София начала медленно двигаться, чувствуя очередную волну напряжения, и как ее спину снова начало жечь. Девушка нахмурилась, догадываясь, кому принадлежит этот взгляд. За что же он так возненавидел ее? Что она успела натворить за эти полчаса в клубе, что один из его хозяев так воспылал к ней «любовью»? Может, у этого мужчины стойкая, личная неприязнь ко всем блондинкам?

- Ну, ты скажешь тоже. Это же самый крутой клуб! – Таня закатила свое карие глаза, а затем подняла руки вверх, отдаваясь танцу. Танцевала она красиво, ритмично – не зря отходила восемь лет в школу для танцев. Однако, вспомнив про подругу, брюнетка, подавшись вперед, обняла Софию за плечи, возбужденно говоря ей на ухо:

- Эти мужчины – самые крутые в городе, большая удача подцепить одного из них. Жаль, конечно, что самый главный из них уже женился. Камила, кажется, имя его жены. Уж не знай, что он в ней нашел. Я-то получше буду.

София, не терпящая вот таких речей за глаза, чуть отстранилась от брюнетки и прохладно улыбнулась ей:

- Видимо, действительно нашел, раз выбрал её, а не тебя.

- Какая ты «добрая», - укорила её Таня, поджимая губы.

- Я просто не люблю, когда говорят за спиной, и ты это прекрасно знаешь, - отозвалась София, не обращая внимания на недовольную гримаску Тани. Как бы трудно это не было, светловолосая девушка намеревалась придерживаться своих правил, одно из которых гласило не поощрять сплетни. Она не судила о людях, основываясь на чужое мнение. Брюнетка громко фыркнула, выказывая этим свое пренебрежение к словам Софии. В отличие от нее, Татьяна считала сплетни очень полезным делом – быть в курсе всех и вся, это давало ощущение мировой всезнайки. Впрочем, настроение брюнетки значительно улучшилось, когда к ним в танце присоединились такие веселые мужчины – Дамир, Ильнур, Карим и Наиль. София, встревоженная очень откровенными танцами мужчин и своих приятельниц, отступила в сторонку, дабы ее никто не задел – не коснулся. Боже мой, зачем она сюда вообще пришла?! В очередной раз, ощущая покалывание-жжение на спине, девушка краем глаза заметила, как мимо прошел тот хмурый мужчина.

Затем, все изменилось. В помещение, приковывая к себе внимание, зашла пара. Невысокий, широкоплечий мужчина, каждый шаг, каждое движение которого говорили о его затаенной силе и о том, что он – человек власти, уверенной походкой, ведя за руку нежную красавицу в светлом платье, уселся за одним из отдаленных столиков. София догадалась, что это тот самый Тимур – старший брат Дамира, который пригласил их на свой день рождения, а спутница – его жена. Девушке очень захотелось познакомиться с ней, было что-то в этой Камиле такое, что притягивало внимание. И дело было не только в красоте, а ауре, окружавшей ее – мягкой, нежной. Но пока это было невозможно по ряду причин, одна из которых был страх и стеснение. Это было равносильно тому, чтобы подойти к супермодели и попросить у нее автограф.

И все же, спустя время, Софии удалось это сделать. Когда Тимур ушел с тем самым мужчиной, который невероятно пугал девушку, она, набравшись храбрости, направилась прямиком к Камиле. Она, сидя одна за столиком, медленно ела кусок праздничного торта. Преодолев волнение, София выдавила из себя:

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

2008, июнь

Рустему не нравилось долго сидеть на одном месте. Он умел это, но не любил. Для поддержания здоровой физической формы, его тело требовало регулярных тренировок. Сегодня мужчина выбрал бег. Отличное средство, когда хочешь привести в тонус свои мышцы и освежить голову. Решено – сделано, и вот уже мужчина уверенно бежит по дорожке в местном парке. Воздух вечером такой прохладный, дышать – приятнее, по телу разливается бодрость и сила. Рустему нравились эти ощущения.

Уже выбегая из лесопарка и направляясь к выходу, мужчина, обведя пространство своим фирменным, сканирующим взглядом, зацепился им за светловолосую красавицу. Воспоминания тут же всплыли перед его глазами, а пальцы закололо от давнишних ощущений – мягкого, податливого тела. А затем – он сделал то, что счел нужным. Рустем был не из тех, кто будет стоять в стороне, когда ему что-то захотелось. Он привык брать, а не наблюдать. Вот и сейчас он, с легкостью отшвырнув долговязого парнишку, окинул девушку пронзительным взглядом, мигом отмечая перемены, произошедшие с ней за эти 2 года, произнес:

- Ну, здравствуй, малолетка.

София задрожала, а затем – застыла на месте. Все вокруг исчезло, померкло – не было прохожих, не было галантного Димки, никого, кроме этих властных, завораживающих своей силой, глаз. Они подчиняли своей воли. Они подминали под себя, заставляя позабыть обо всем, кроме их хозяина. На миг, Софии даже показалось, что на нее смотрит не человек, а какое-то сверхъестественное существо – вампир, например. А как по-другому объяснить свою слабость и безвольность?

Надо отдать должное Дмитрию – он хоть и был удивлен и напуган действиями мужчины, нашел в себе решительности и даже подошел к Рустему, задавая тому вопрос:

- А вы, простите, кто? Дядя Сони?

Рустем окинул парнишку таким хмурым взором, что Димка даже нервно сглотнул. Но не отступил.

- Ты кто? – процедил мужчина, сводя на переносице темные брови и размышляя – неужели хахаль этой красавицы? И насколько у них все серьезно, а может, они… Рустем шагнул в сторону парня, зло, повторяя:

- Кто?

- Я – Дмитрий, одноклассник и друг Сони. А вы? – парень обеспокоенно смотрел то на мужчину, то на побледневшую именинницу. Неужели она знакома с этим мужчиной?

Рустем оценил выдержку паренька. Да, он мог его ударить, но не видел смысла в этом – слабых он не бил, если только не было явных причин на это. Мужчина решил, все же, уточнить этот вопрос. Есть ли эта причина. Он перевел взор с напряженного, с легким пушком над верхней губой, лица Димы, на Софию.

- Только друг? – испытывающее глядя на девушку, холодно поинтересовался Рустем.

София сумела услышать в его тоне угрозу, за которой непременно будут применены действия. А девушке не хотелось, чтобы ее друг пострадал. О себе она в этот момент не думала. Совсем. И в тот момент, когда Дима, шумно вздохнув, хотел сам ответить на вопрос мужчины, девушка, опередив его, спешно выпалила:

- Только друг.

По лицу Дмитрия поползло разочарование, в светлых глазах мелькнула грусть. Зато Рустем почти просиял. Ну, как просиял. Оскалился-улыбнулся. Развернувшись к пареньку и смерив его выразительным взглядом, мужчина произнес:

- Ну, друг, топай домой. У нас с ней дела есть.

- Сонь? – игнорируя приказ Рустема, обеспокоенно обратился Димка к девушке. Та уловила, как недовольно сверкнули глаза мужчины. Она уже видела подобный взгляд тогда, в клубе.

- Дим, это мой… - София сглотнула, подбирая нужные слова, но так и не смогла придумать что-то. Зато Рустем помог ей справиться, заканчивая за нее предложение:

- Я ее мужик.

Потрясение, шок – все это мелькнуло в глазах Димы. София была потрясена не меньше, чем он. И только Рустем, сохраняя спокойствие, изучающее разглядывал то паренька, то девушку.

- Что же, - так и не дождавшись оправдания от Софии и ощущая себя поверженным - обманутым, Дмитрий отступил на шаг назад, - я и не знал. Могла бы сказать, Сонь. С днем рождения еще раз. Будь счастлива.

Не оглядываясь, парень спешно направился к кованым воротам – выходу из парка. У девушки все сжалось в груди от жалости к нему. Защемило-заныло сердце от сострадания к другу. Дима, даже не обернувшись, вышел с территории парка.

А Соня так и стояла, сжимая в руках букет ароматных роз. И стояла бы дальше, если бы этот злобный мужчина не вырвал из рук цветы и не засунул их в ближайшую урну. Грубо, нагло, словно имел на это право.

- Пошли, - рыкнул он, обхватывая девушку за правое запястье и утягивая ее за собой. София, пробудившись от его прикосновения, попыталась скинуть руку мужчины, но вместо этого тот лишь сильнее, как тисками, сжал ее своими сильными пальцами. Красавица дернулась в сторону, но Рустем притянул ее к себе, в конце концов, обхватывая рукой за шею. Как и прежде, никто из проходивших мимо не обратил внимания на попытки девушки освободиться от Рустема: во-первых, мало ли какие ссоры у молодых, а во-вторых, и это перевешивало всё – мужчина слишком пугал своим внешним видом, чтобы хоть бросить косой взгляд в сторону него.

Рустем запихнул Софию на заднее сиденье серебристого джипа вольво. Девушка тут же ринулась к двери – но мужчина мгновенно среагировал.

- Сиди смирно, - предупредил он, сузив темные глаза.

София отпрянула от Рустема, залезая на сиденье прямо с ногами и испуганно обхватывая колени своими руками. Хлопнула дверь, раздался спокойный голос мужчины:

- Ты живешь там же? Советская, 15?

- Да, - удивленная, что незнакомец помнит ее адрес, отозвалась девушка.

- Дома кто есть? – Рустем не смотрел на Софию, но знал – та продолжает нервничать.

- Да, мама, и, может быть, еще кто-то, - девушка мысленно взмолилась: «пожалуйста, пусть он действительно отвезет ее домой!»

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

- Шлюха! – зло прокричала Анна Павловна, отвешивая дочери звонкую и весьма болезненную пощечину.

София испуганно вжалась в стену, прикрывая ладонями лицо. Потрясенная, она с ужасом смотрела на разъяренную фурию, синие глаза которой метали молнии. Светлые волосы рассыпались по плечам женщины, красивое лицо побагровело. Нет, девушка, не раз видела мать злой, но такой ужасающей, как сейчас – первый раз.

- Мама, я все объясню, - попыталась оправдаться (только вот за что?) София, но Анна Павловна оборвала ее жалкую речь громогласным голосом:

- Ты кого привела? Проститутка!

- Мама! – повторила девушка, пытаясь воззвать этими словами к материнскому сердцу женщины – тщетная, конечно, попытка. Сейчас ей было абсолютно все равно, что кто-то слышит оскорбления.

- Хотя этого следовало ожидать, - голос матери сочился злостью и обидой, - ведь ты вся в папашу, он такой же был. Ну, ничего, я на тебя управу найду.

Рустем, устав слушать ахинею, с силой толкнул дверь в зал, отчего Анна Павловна возмущенно вскрикнула, а София – порывисто отвернулась, не желая показывать своих чувств.

- А я вижу, ты наглый, - смерив черноволосого мужчину взглядом, пылающим ненавистью, сказала женщина, - сейчас я позвоню Игорю Олеговичу, нашему участковому, и с тобой тоже разберутся.

Мужчина холодно усмехнулся – всего лишь усмешка, а у Анны Павловна все сжалось внутри.

- Звоните, но на вашем месте я не стал бы этого делать.

Мать Софии замерла, пытаясь понять, что за человек перед ней стоит. Эта манера держаться: уверенно, расслабленно… Видимо, не простой человек. Тогда женщина решила сменить гнев на милость – по отношению к гостю, конечно, а не дочери – с ней она разберется позже, когда этот страшный мужчина уйдет.

- Вы понимаете, - деликатно начала Анна Павловна – и даже улыбнулась, прекрасно зная, как особо хороша она, когда улыбается. Сразу выглядит моложе лет на 15. Хотя она и так хороша, в свои 48, - Софии сейчас не до отношений. Все ее время уже расписано на эти месяцы вперед – дочь страстно хочет поступить на медфак. Она мечтает стать врачом. Сами понимаете, это дело важное и требующее особой подготовки.

София поморщилась от этой лжи. Она никогда не хотела быть доктором. Хотя бы потому, что боялась вида крови, и всяких медицинских манипуляций. Но Анну Павловну не волновали подобные «глупости». Это было уже решенным делом. Мать она или не мать?!

- Давайте обсудим это на кухне? – не сводя нечитаемого взгляда с женщины, предложил Рустем. Та колебалась, тогда мужчина добавил:

- Уверен, мое предложение вас заинтересует.

- Ладно, - Анна Павловна, продолжая улыбаться, направилась в сторону кухни – Рустем, не спеша, следом за ней. Они не стали звать с собой Софию – хотя то, о чем планировалась беседа - напрямую касалось девушки. А она – и не хотела идти. Забравшись на диван с ногами, София пыталась успокоиться и найти оправдание своей матери – быть может, та сильно напугалась, может, что-то болит у нее, или – она, София, действительно, шлюха? Девушка тихо всхлипнула, отгоняя мучительные воспоминания из прошлого. Но они навязчиво атаковали ее сердечко: и тошнота поднимается волной – до самого горла. Неужели мама не замечала? Не видела?... Наверное, нет. Конечно, нет. Она слишком уставала. Еще бы, работа в детском саду требовала немало сил. Откуда им потом взяться на дочку?

- Вы хотите, чтобы я продала вам дочь? – сдавленным голосом вопросила Анна Павловна. Ей было непросто выдерживать мрачный взгляд мужчины.

- Хм, звучит не очень, - Рустем цинично улыбнулся, - я предпочитаю это назвать благоустройством собственного ребенка.

- Не думаю… - начала, было, женщина, но мужчина не позволил ей закончить, обрывая ее речь:

- Думать не надо. Вы посчитайте. Сколько всего вы сможете себе позволить. Новую квартиру. Обставите ее. Наряды там, путешествия, - Рустем шире, по-акульи, улыбнулся, вспоминая, что может стать перевесом в решении женщины, - вот вам на работе все обзавидуются. А может, и вообще с работы уйдете. Будете посещать театр, фитнес, там. Заживете полной, своей жизнью. Быть матерью-одиночкой – это непросто, понимаю. Зато теперь у вас будет время на себя, на свою личную жизнь. И вы сможете спокойно заниматься всем этим, будучи уверенной, что ваша дочь в надежных руках.

- Ну, не знаю… - протянула Анна Павловна, а в синих глазах блеснуло так хорошо знакомое чувство, которое Рустем так часто видел в глазах многих женщин – алчность. Мужчина, чуть усмехаясь, извлек бумажник, и, хрустя купюрами, положил несколько на стол. Глаза Анны Павловны стали больше. Мужчина произнес:

- Это – только малая толика. Если вы не будете делать мне мозги, я уже вечером завезу вам половину от обозначенной суммы.

И когда Рустем в очередной раз заглянул в глаза женщины, он увидел в них согласие.

- София, - немного возбужденным от вида денег, голосом, начала Анна Павловна, возвращаясь в зал в сопровождении Рустема.

- Мама? – девушка сползла с дивана, с надеждой глядя на лицо женщины. Рустем даже поморщился – как по-детски наивно выглядела София.

- Мы все обсудили, - Анна Павловна окинула дочь строгим, оценивающим взглядом, - и пришли к соглашению. Собирайся, ты едешь с этим… добрым, мужественным, заботливым мужчиной. Я благословляю ваш союз.

- Мама? – потрясенно повторила девушка, не веря - ни своим ушам, ни своим глазам.

- Собирайся, - повторила женщина, направляясь к шкафу и извлекая с верхней полки папку. Анна Павловна протянула ее Рустему, - здесь все ее документы – свидетельство о рождении, паспорт, карточка. За исключением диплома об окончании школы – выпускной у нее в эту субботу.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Острая боль пронзила правую лодыжку Софии, и девушка приглушенно – как она думала – вскрикнула. Она присела на корточки, пытаясь успокоить рвущиеся наружу рыдания – боль с каждой секундой усиливалась, пульсируя и разрывая то ли мышцы, то ли кость.

У Софии затуманился взор от подступивших к глазам слез. Девушка медленно встала и попыталась сделать шаг, и тут же застонала – ощущая усиление боли. Погруженная в эти чувства, София не обратила внимания, как к ней, со спины, подошел мужчина.

- Неплохая попытка, - раздался мужской голос, пропитанный цинизмом.

Девушка застыла на месте, обреченно прикрывая глаза. Она и подумать не могла, что мужчина не только выйдет из дома, но и обогнет его. Что же теперь будет? Боль и страх окутали Софию. Захотелось к маме – чтобы пожалела, помогла унять эти чувства (будто так когда-то было). Но яркое осознание, что мать все решила за нее, что отдала ее этому мужчине, пронзило девушку, отрезвляя и принося с собой горечь.

Теплые, жесткие пальцы сомкнулись на локте Софии. Послышался властный голос:

- А теперь, когда ты сделала все, что могла и твоя совесть успокоилась, идем.

Девушка вскинула голову и посмотрела прямо на мужчину – ее глаза, такого непонятного оттенка: смесь насыщенного серого и синего – совсем как океан перед штормом, были полны боли.

- Моя совесть вряд ли когда-нибудь успокоится, - сдавленным голосом отозвалась София.

- Я как-нибудь переживу это, - Рустем чуть сильнее сжал нежную кожу своими смуглыми, жесткими пальцами, - идем уже.

- Не могу, - сжав зубы, выдохнула София. На ее высоком лбу выступили капельки пота. Мужчина заметил это, а так же странную, слишком напряженную позу девушки и бледность лица.

- Только не говори, что ты сломала ногу, - недовольно пробурчал Рустем, скользя взором по обнаженным стопам Софии. Правая заметно покраснела и, кажется, стала опухать.

- Я не знаю, - прошептала девушка, ненавидя себя за слабость. Как бы она хотела сейчас убежать! Ее не волновало то, что близилась ночь, что на ногах нет обуви, что до ближайшего дома подруги идти пешком около часа, и неизвестно, что случится по дороге к ней. Только подальше от этого человека!

- Не знает она, - Рустем присел и слегка коснулся ноги девушки – София ойкнула, выдавая свою боль.

- Ясно, - мужчина выпрямился и посмотрел на девушку – взгляд ее был затуманен болью. Ох уж эти женщины – такие слабые существа! Затем, не давая Софии сделать шаг, поднял ее и взвалил на плечо – абсолютно не романтичный поступок, зато эффективный, чтобы донести девушку до машины. Красавица ощутила, как кровь прилила к голове – от неудобного положения, а еще – от жгучего стыда. Чувствовала себя опозоренной, добычей мужчины – неандертальца. София закрыла глаза, опасаясь увидеть кого-либо из соседей.

- Можешь уже открывать глаза, - не очень аккуратно усаживая девушку на переднее сиденье, сказал Рустем. Когда София не выполнила его приказ, мужчина тихонько щелкнул ее по кончику носа: не больно, но оскорбительно для девушки. Это сработало: София распахнула глаза, осуждающе глядя на Рустема.

- Вот так лучше, - заметил мужчина.

Машина плавно начала свой ход, и уже спустя секунды родной двор девушки остался позади. Лишь когда вольво влился в поток других автомобилей, до Софии – сквозь призму боли: душевной и физической, дошло, что она куда-то едет. С чужим мужчиной. Она еще не осознавала, что родная мать продала, предала ее – не осознавала и осознавать не хотела. Так было легче.

- Едем в травмпункт, - нарушил тишину Рустем, - пусть твою ногу осмотрят.

София молчала. Слов не было. Она, будто замороженная, смотрела в одну точку. На кончиках длинных ресниц красавицы повисли капельки слез – красивое, трагичное зрелище. Мужчина заметил это, но ничего не сказал. Сделал пару звонков по пути в больницу – каких-то 5 минут – и машина была на месте.

- Пошли, - раздался спокойный голос Рустема над головой Софии. Девушка вздрогнула, но снова ничего не сказала. Попыталась выбраться сама из машины, но мужчина не позволил ей это сделать – подхватил на руки, в этот раз, неся ее более достойным образом.

Когда София оказалась на руках Рустема, против воли прижатая к его крепкому телу, смесь чувств охватила девушку: липкий страх, вызванный воспоминаниями, волнение и понимание абсолютной безнадежности ситуации. Девушка, затаив дыхание, стала считать про себя – чтобы отвлечься, чтобы успокоиться.

Рустем без труда нес Софию, хотя назвать ее худенькой было сложно – у девушки была фигура «что надо» - не для глянцевой обложки журналов, а для радости настоящего мужика, знавшего толк в женских, соблазнительных формах. Так, чисто замечание, и немного (или много?) физиологии. Наконец, мужчина занес Софию в отделение, у входа которого живописно было написано большими буквами «травмотологическое отделение». Их уже ждали – крупный, высокий доктор, всем своим видом напоминавший медведя, а не врача.

- Рустем Исмаилович, я уж, часом, думал, что-то с вами случилось, - пробасил доктор, окидывая мужчину и будущую пациентку внимательным взглядом.

София внутренне вся сжалась – ее врачом будет мужчина. Снова пытаясь отвлечься, запомнила, как зовут того, кто разрушил ее мир. Рустем.

- С ней, - коротко ответил Рустем, - куда ее? Видимо, растяжение связок.

- Для начала сделаем снимок, чтобы убедиться, что это не перелом, - отозвался врач.

Через 5 минут доктор вынес свой вердикт и подтвердил предположение Рустема: растяжение связок. Для полного спокойствия (особенно, самого себя) врач попросил Софию дать ему осмотреть стопу. Девушка вытянула ногу и зажмурила глаза. Доктор крайне внимательно пропальпировал опухшую стопу, и каждое его касание вызывало приступ дурноты у Софии. Ее снова прошиб пот, и Рустем ошибочно посчитал, что причина этому – боль. Да, она была. Но не такая сильная, как душевная.