Свадебный десерт

Глава 1

Всё было бы ничего, но Франсин, ни с того ни с сего, пригласила меня на свою свадьбу.

Это, знаменательное для нее и совершенно ничего не значащее для меня, событие проходило в огромном особняке, который являлся произведением архитектурного искусства и располагался на другой стороне реки, прямо напротив дома моего. И я смотрела на волшебные очертания великолепия шика и аристократичности почти всю свою жизнь, но не разу так и не приблизилась ближе чем на пятьсот метров – частная собственность, знаете ли.

Наш же разбитый многоквартирный дом был, казалось, не менее древним, но всё же очаровательной прелести не имел и безусловно уступал особняку в величии и ухоженности.

Я всю жизнь жила в одной из самых маленьких квартирок этого дома, вместе со своей бабулей – весьма милой и чудаковатой пожилой женщиной. Но, кстати, надо заметить, что за ней очень активно ухаживал приятный пожилой господин, который занимался благоустройством домов по найму. Нашему дому уже мало, чем можно было помочь, но господин Жорэ всячески старался – для моей бабушки вдвойне, конечно.

Наша квартирка была невелика, однако имела выход на мансарду, которая якобы компенсировала все неудобства и тесноту жизни в комнатах, похожих на клетушки для птиц. И некоторые завидовали нам с бабулей из-за этого удобного, по их мнению, дополнения. Но честно признаюсь, у многих наших знакомых-соседей квартирки площадью и без мансарды были намного больше.

Бабуля иногда ворчала по этому поводу, но что до меня – я завидовать не очень умела. Меня устраивала моя тихая жизнь – бабушка, мансарда и работа в школе секретарём директора.

Изначально идти на свадьбу мне не хотелось, но я вежливо согласилась. И, принимая предложение, тем не менее я до последнего очень активно пыталась придумать причину для отказа. Бабушка правда, узнав об этом, меня отругала и отмела все мои доводы против похода на весёлое мероприятие. Мне оставалось лишь вздохнуть.

Поделившись остатками своего ужина с бездомным, но очень важного вида, котом, который захаживал ко мне из небольшого чердачного пространства, что было над мансардой, я попыталась смириться с тем, что ждет меня завтра. Кот, казалось, понимал меня, ответив сочувствующим мяуканьем на мой печальный вздох.

Утро началось рано и в суете.

Поесть мне не удалось, потому как бабушка проспала и готовить даже небольшой жареный кусок хлеба с маслом категорически отказалась, потому как она была слишком сильно озабочена моим внешним видом, к тому же, по её утверждению, голодной я выгляжу более обворожительной. На моё — для кого? Бабушка только фыркнула и с триумфом затянула молнию моего единственного праздничного платья. Потом критично меня осмотрела и покачала головой.

Я тоже осмотрела себя и тоже покачала головой.

Всю жизнь мне хотелось скинуть пять, десять, а может и все пятнадцать килограмм. Все мои худые подруги-знакомые уже обзавелись молодыми людьми, ухажерами, любовниками и многие даже мужьями, как почти сделала Франсин. Что до меня — я пыталась похудеть, потому как по мнению своему, да и бабушкиному, хотя она его тщательно скрывала, а ещё по мнению всех сердобольных до тошноты соседок-посиделок, я была немного “пухловата”.

“Впрочем, странно, именно такие и могут сейчас родить пару-тройку здоровых и упитанных малышей”... – да-да, именно это я слышала вслед себе несчетное количество раз.

И это не работало положительно на мою самооценку и скажем как есть – то, как выглядела, совсем мне не нравилось, я не находила ничего красивого, только может быть что-то с пометкой “приемлимо”, но всё остальное было категорически не удовлетворительным.

С грустью вздохнув в зеркало, я вышла из дома в прекрасный день поздней весны, навстречу, чтоб мне провалиться, неизведанному. Бе!

Нати и Мишель, стоя на пристани, помахали мне своими миниатюрными и явно дороговатыми для их бюджета клатчиками – вот кто собрался на свадьбу с конкретными целями. Они были прекрасны! И я как раз была “той самой подругой” на фоне, которой их неотразимость выглядела просто-таки ослепительной. Остаётся только надеяться, что объекты их охоты не ослепнут раньше времени.

Да, рядом со школьными подругами я чувствовала себя совсем неуютно, но лучше на таком мероприятии быть с кем-то, чем бродить в одиночестве с потерянным видом.

Гости веселой толпой подходили к пристани – там было собрано несколько десятков украшенных лодок, для того, чтобы переправить всех приглашенных на тот берег, то есть на территорию, примыкающую к особняку.

Нати и Мишель беспечно щебетали, пока мы преодолевали реку, устроившись в лодке, и даже умудрились о чем-то поспорить. А у меня отчего-то ком стоял в горле – может виной тому стал банальный голод или моё тотальное непереваривание подобных помпезных мероприятий, которые делались, в моём скромном и узком понимании, только для чужих глаз и для удовлетворения собственного тщеславия.

Сойдя на берег, мы осмотрелись и тут меня охватило какое-то невообразимое чувство. Я сама не поняла что это – одухотворение, умиротворение, страх, тоска…

Но я не успела разобраться, потому как подруги подхватили меня под руки и буквально потащили в сторону особняка, не дав возможности хоть немного осмотреться по сторонам и морально подготовится к ожидающему меня впереди.

Глава 2

Особняк и вправду был красив — прекрасные барельефы, удивительные и резные, чудные и, одновременно с тем, помпезные.

Гости толпились на огромной подъездной дорожке, ожидая молодых, которые должны были, ну кто бы сомневался, подъехать на карете к самым дверям особняка.

— Какая красота, – заметила за моей спиной Нати.

— Весьма не дурно, – ответила ей Мишель и я устремила свой взгляд туда, куда они смотрели.

Я не удивилась, что мои славные подруги уже нашли объект охоты – им оказался достаточно привлекательный молодой человек, стоявший рядом с внушительного вида дамой средних лет, одетой весьма богато и со вкусом.

— Слушайте, – с сомнением пробормотала я. — Мы даже цветы не принесли. Как же без цветов?

— Ох, вечно ты со своими заметками, – скривилась Нати и Мишель кивнула ей в такт.

— Посмотри вокруг – тут полно цветов, можно сорвать несколько веток сирени и вот тебе цветы, – заметила она.

— Если все будут рвать цветы – что из этого выйдет? – поинтересовалась я.

— Смотрите, – кивнула Нати на второй этаж дома. — Там розы, можно попросить три цветка — вот вам и ответ.

— Попросить? – я в недоумении уставилась на подругу.

Но было поздно – меня схватили за руку и потащили в направлении дверей дома.

Гостей пускали внутрь, если они хотели поправить свой наряд, или по другой, ещё более банальной причине, поэтому, когда мы попали внутрь, мужчина, официально и даже помпезно одетый, указал нам в весьма понятном направлении.

Однако Мишель, а именно она лидировала в нашем походе, хоть и пошла по этой указке, в результате явно прошла дальше обозначенного места.

Немного помыкавшись – заодно найдя зал с приготовленными столами и расставленными на них приборами и даже некоторыми яствами, я надо сказать в тот момент испытала приступ невероятного голода, мы попали в помещение с здоровенного вида лестницей. Там посередине стояли столы, но это были столы не для гостей, а для персонала, в общем в этом помещении гостей, судя по всему, быть не должно было.

На нас с вопросом уставился молодой человек в черной одежде повара.

— Милые леди, вы кажется ошиблись, – улыбнулся парень, и у меня кажется каблук сломался, впрочем какой каблук, у меня никогда не было обуви на каблуках, это просто нога отказалась на мгновение двигаться, и не у меня одной.

— Мы просто, – начала заикаясь Мишель, но в отличии от меня, весьма скоро взявшая себя в руки. — Там у вас наверху розы, а мы вот... можно?

— Да, вот Мэдди, – ткнула в меня Нати. Эмм, да, меня зовут Мэдисон, я рассказала? — Она забыла про цветы, вот мы и... эээ... ре-решили спросить, можно ли взять три цветочка.

Не поняла, а почему я оказалась той, которая что-то забыла за всех?

— Три? – насмешливо уточнил молодой человек в поварской одежде.

— Да, больше не нужно, – Мишель кажется окончательно пришла в себя, и уже флиртовала во всю, в то время как я всё ещё пыталась понять, что мне не нужно переживать по поводу несуществующего каблука, и что я могу без проблем передвигаться в своих неказистых туфельках “а-ля балетки”.

— Да, поднимайтесь, конечно, – он, махнув рукой, улыбнулся ещё шире, и у меня свело судорогой вторую ногу. — Трёх цветков для трех очаровательных юных дам совершенно не жалко.

Мишель расцвела и, кажется, даже сделала реверанс, Нати что-то икнула, меня порадовало то, что она, судя по всему, в таком же состоянии, что и я, и потащила меня следом за Мишель.

Не знаю, как, но мы поднялись на второй этаж – я была уверена, что не смогу осилить эту лестницу.

Наверху я вырвала руку из стальной хватки Нати, впрочем она не сопротивлялась.

— Вы видели? – Мишель была в восторге, словно ребёнок в игрушечном магазине.

— Ох, – крякнула Нати.

А я лишь тяжело вздохнула, точнее попыталась выдохнуть, но получалось с трудом.

— Я такого никогда не видела. Только в кино, да? – заметила Мишель, театрально прижимая руки к груди.

— Кажется, я была готова накинуться на него и изнасиловать, – заметила Нати и я обомлела.

— А я была бы не против, чтобы он изнасиловал меня, – вторила подруге Мишель и истерически засмеялась, явно маскируя своё неуравновешенное состояние.

“Куда я попала и кто эти девицы рядом со мной?”

Сейчас расскажу, что случилось и откуда такой всплеск эмоций – мы трое, только что наткнулись на самого прекрасного мужчину, которого встречали за свою не очень долгую жизнь. И хотя в этой жизни было предостаточно модных журналов и кино, в которых красивых мужчин было пруд пруди, на разный вкус и цвет, но тут…

Он был реален!

У меня отнялась нога, живот весь перекрутило, появилась одышка. Никогда в своей жизни я не испытывала столько сексуальных, волнующих эмоций, как сейчас, точнее минуту назад. И уж чего говорить продолжаю до сих пор.

Да. Несомненно. Я почти кончила!

Ох, простите, я это сказала? Нет, подумала. Хотя чего тут скрывать – это правда.

Если бы этот невообразимо прекрасный, спустившийся с небес, бог, на меня еще подольше посмотрел – я бы не выжила.

Итог – с этой свадьбы надо было срочно бежать!

Но Мишель уже вошла в раж и её было не остановить, и идеальный мужчина только её подзадорил.

И вот мы стояли в коридоре второго этажа особняка, на фасад которого я смотрела всю свою жизнь, и всегда искренне мечтала попасть внутрь. А теперь, попав, я мечтала сбежать. Однако Мишель и Нати не разделяли моей тяги к бегству – ведь они тоже жили на той стороне реки и смотрели на фасад этого прекрасного богатого здания, владельцем которого был какой-то граф.

Для многих таких, как мы, девочек, этот особняк был чем-то вроде невообразимо далекого образа идеальной и прекрасной жизни. Мечта!

Поэтому, когда Мишель и Нати попали внутрь, они решили пойти до конца, цветы стали для них лишь предлогом для проникновения, и теперь моих подруг было не остановить. Мне стало не по себе, однако моей целью всё еще был цветок.

Глава 3

Мишель и Нати я нашла в огромной и невероятно красивой комнате – кровать с балдахином, тяжелые портьеры, поражающая воображение лепнина на потолке, замысловатая мозаика. Боже, неужели здесь мог кто-то жить? Сложно представить себя в этих интерьерах, просто нереально…

Но, стоп, я здесь не за этим!

— Мишель, Нати, нам бы убраться отсюда, – сказала я, но не так бодро как хотелось бы.

— Скажи-ка, Мэдди, — эта фраза меня всегда пугала, а сейчас из уст Нати вообще прозвучала, как приговор. — Тебя завел тот парень внизу?

— Нати, – возмутилась я, — да какая разница? — а по позвоночнику, тем временем, начали бегать неприятные мурашки.

— Мэдди, дорогая, ну что ты в самом деле, мы же подруги? – вмешалась Мишель. — Мы тебе только добра желаем.

— И в чём это добро заключается? – поинтересовалась я, не желая слышать ответ.

— Сколько времени у тебя не было мужчины? – вот так в лоб спросила Нати.

— Ну, не помню, я не считала, – начала было мямлить я и даже вроде решила реально посчитать, но потом благоразумие взяло верх. — Что за вопрос вообще?

— Вот видишь, – нараспев произнесла Мишель и зашла с тыла. — Это ужасно! Молодая достаточно привлекательная, я бы даже сказала, аппетитная девушка, и не помнит, когда у неё последний раз был секс.

Вот эти слова “достаточно” и “аппетитная”... Ненавижу это. Словно оправдывают! Это еще хуже, чем если тебе скажут, что ты толстая дурнушка. Что за обозначения такие? Ну, правда?

“Мы не хотим сказать, что вы смертельно больны, но тем не менее вам следовало бы разобраться с делами поскорее, кто знает, вполне возможно вам осталось жить год, а может и того меньше”.

Это действительно неприятно. Нет-нет, я привыкла, но сейчас, когда они такие худые и стройные, расфуфыренные, в купленных на средства с кредиток платьях, туфлях на каблучищах, клатчами в руках, украшениями, гармонично подобранными в тон глазам-волосам-оттенку кожи, прическами из салонов, и после встречи с шикарным мужчиной...

Я глянула на себя в зеркало, что было от меня сбоку – платье заметно, что ношенное и совершенно не новое, темно-синего цвета, балетки эти, ноги откровенно толстые и бледные, даже чулки не спасли, руки тоже не худые и бледные, особенно на фоне платья, и хотя мама и папа наградили меня весьма способными продолжать свой род бедрами, но вот, судя по груди, выкармливать этот род должен кто-то другой, этакая невзрачная груша, а на голове растрепанные и совершенно не способные уложиться в прическу волосы.

На глаза навернулись слезы и даже желание благодарить Франсин за приглашение отпало – она точно хотела поиздеваться. Зачем я ей на свадьбе? Мы никогда не были дружны. Просто показать, как у неё всё хорошо, а у меня всё плохо?

— Знаешь, тебе нужно раскрепоститься, – сказала у меня над ухом Мишель, вытаскивая меня из пучины горестных мыслей, и...

Мамочки! Она сняла с меня трусы!

— Мишель? – выдохнула я, была так ошарашена, что попыталась отскочить от её, но только сработала ей на руку – мои единственные, более менее приличные и, если так вообще можно сказать о какой-то у меня имеющейся вещи, сексуальные трусы оказались в руках у моей ловкой подруги, теперь уже явно бывшей.

В голове пронеслось куча сценариев того, что они намерены со мной делать, чтобы, кхм, раскрепостить, включая так же очень кровавый с весьма плачевными, я бы даже сказала смертельными для меня последствиями.

— Что ты делаешь? – я испуганно и стыдливо прижала к ногам подол платья.

— Ну брось, Мэдди, – вмешалась Нати заискивающим тоном. — Ты такая зажатая. Добавь немного экстрима в этот день. Никто кроме тебя не знает, что там ничего нет, это прибавляет загадочности и, поверь мне, мужчины будут вокруг тебя виться, словно пчелки у цветочка!

— Нет! В этом никакой загадочности и я знаю об этом не одна! – упорствовала я, пытаясь как-то найти выход из сложившейся ситуации.

— Мы не в счет, – помахала в воздухе предметом моего интимного гардероба Мишель.

— Перестаньте, отдайте мне их, ну правда, это слишком, – я стала злой и мои слёзы жалости к себе малец подсохли. — Пошутили и хватит.

— Неа, – мотнула головой Мишель и, я не могла поверить своим глазам, зашвырнула мои трусы на балдахин кровати.

О-бал-деть!

Нет, я не стала пытаться их оттуда снять. Нет, я не стала кричать и бесноваться. Я просто вышла вон, оставив их одних в той комнате. Мне было обидно, я была зла на себя и на них, да на весь мир. Я не заметила, как спустилась по лестнице и оказалась совсем не там, откуда изначально мы пришли.

Вокруг меня была масса народа – прислуга, повара, официанты. Не очень успешно я попыталась понять, что происходит, но тут меня за талию кто-то приобнял, я дернулась и на что-то наступила, раздался вопль – дикий кошачий вопль. Глянув под ноги, я увидела того самого кота с чердака, который всегда с удовольствием поедал остатки стряпни моей умеющей сомнительно готовить бабули. Кот этот был потрепанным и всегда взъерошенным, у него было рваным ухо и был шрам на носу, поэтому я называла его Бандитом.

— Бандит? – удивлённо вскрикнула я и присела, чтобы погладить обиженное мною животное, потом я с угрозой поглядела вверх на того, кто меня схватил и тут же поперхнулась.

— Я просто хотел узнать, что там с цветами? – меня ослепили улыбкой.

Голубые глаза. Почему у всех шикарных мужчин голубые глаза? Что вообще такого в этом цвете глаз? Какое дурацкое клише... Надо мной навис тот самый невероятный божественный мужчина.

Ему-то темный цвет униформы очень даже шёл, в отличии от меня.

— Нечего было меня хватать, – я включила режим “мне всё равно-мне всё равно”, да и что мне вообще светит рядом с таком вот идеальным образчиком представителя мужского племени?

— Простите, просто вы на дороге стояли, думал вас немного подвинуть, – он снова улыбнулся.

— Вы знали, что цветы достать нельзя, – заметила я, почему-то разозлившись из-за этой его слепящей улыбки, — поиздевались над нами?

Глава 4

С кухни меня увели мгновенно, даже не увели, а унесли, подхватив за талию. Уже через мгновение я сидела на мягком диване в большом помещении, с заставленными разнообразной едой столами, предположительно готовыми к подаче на свадебный банкет. Сколько вообще в этом месте еды?

— Полегчало? – спросил идеал, заглядывая мне в лицо.

— Просто встала резко, – виновато ответила я, взгляд у парня был весьма взволнованным.

— И не ели ничего? – уточнил он. — На кухне душно и очень сильный запах...

— Вот только не нужно ничего такого думать, ясно? – взвилась я. И чего меня все сегодня норовят подколоть побольнее?

— Думать такого чего? – поинтересовался он.

— Я просто проспала сегодня, поэтому не позавтракала, а не потому что хотела прийти сюда и наесться на халяву. Вот! – гневно выдала я. — Мне за чужой счет ничего не нужно!

— Да я и не думал об этом, – голубые глаза смотрели на меня как на дуру.

Ну, а кто я ещё есть? Дура, конечно. Сижу наедине с этим шикарным мужчиной, как там Нати и Мишель сказали... и тут меня перекосило. Загадка... Нижнее бельё... Ох, наверное, я стала красной, как помидор, потому что он меня тут же спросил:

— Точно всё в порядке? Может давление всё-таки, а не просто резко встала?

— Ага, – только и смогла ответить я, потому как отчего-то на меня напало такое спокойствие, вот не могу поверить, что я так спокойна, сидя здесь, без трусиков, смотря в прекрасные глаза, кажется самого прекрасного на планете представителя сильного пола, и тепло разливается у меня по пояснице, животу, и я сейчас однозначно скончаюсь – что еще ужаснее может со мной произойти в этот день?

— Ага? – мой ответ не мог не озадачить здравомыслящего человека.

— Просто резко встала, – пояснила я, — и просто очень сильно хочу кушать, и ещё немного посидим вот так и у меня случится оргазм, потому что вы самый красивый мужчина, которого я когда-либо встречала, а то, что вы меня еще и за талию до сих пор держите, вообще сводит меня с ума.

Этот самый смелый монолог в моей жизни я сказала словно в бреду. У меня бывает такое иногда, когда я пью алкоголь – вроде я понимаю всё, что вокруг меня происходит и вполне могу себя контролировать, но зачем, если можно взять и говорить всё, что в голову взбредет, ну что по-трезвому никогда не скажешь? Вот меня и прорвало. Стресса для утра было предостаточно и воспоминание о дурном поступке, так называемых подруг, меня окончательно выдернуло из себя. Пусть он встанет и уйдёт, а я смогу спокойно добраться до дома, и в планах уже нет поздравлять или благодарить Франсин, пусть этот бог посчитает меня дурой или просто пьяной. Всё равно!

Он издал какой-то странный звук, типа “хм”, но не знаю… как-то так хрипнул.

И это меня добило. Хотя нет, оказалось, что я рано поставила на себе крест, оказывается с “добило” я очень и очень поспешила.

Мой идеал расстегнул верхнюю пуговицу на черной униформе. Весьма напористым, но тем не менее нежным, движением заставил меня откинуться на спинку дивана, и рука его скользнула... ну нет... там же...

— Хмм, – на этот раз он всё-таки произнёс это.

— Это, – я впала в панику, мне стало не по себе, я сжала ногами его руку и стала тараторить, заикаясь и задыхаясь. — Они на мне были правда! Мои подруги, те две офигенные красотки, они... в общем... они их забрали... сказали, чтобы меня раскрепостить, я видите ли зажата, а мне такой пухлой, точнее аппетитной, – на этом слове я невольно скривилась, — надо найти мужчину и, если во мне будет эта загадка, которая отчего-то должна быть как-то связана с отсутствием моих трусиков, то мне непременно повезет... и я...

На глаза навернулись предательские слёзы – отлично. Мэдди, у тебя истерика.

— Ты вся мокрая, – заметил он не дрогнув, вот это выдержка.

— Эээ... – я уставилась на него и поняла, что способность соображать у меня куда-то пропала. — Потому что... боже, убери...те… оттуда свою руку...

Голова его качнулась и я как-то поняла, что руку он не уберет. Удивительно, но потянувшись второй рукой, он достал до стола и стащил оттуда какую-то закуску. Я даже не знаю, что это было, но очень, мать его, уверенным движением он отправил эту еду в мой рот.

Вкус был невообразимым – сладковато-кислым, нежным, тающим, обалденным... в общем, я неважный дегустатор. Точнее не могу нормально описать, но это было охрененно вкусно.

И тут его рука, зажатая между моими ногами, пришла в движение, видимо я ослабила свою хватку, переключившись на еду. И к своему жуткому и невообразимому стыду, я, запрокинув голову и закрыв глаза, закусив губу и стараясь не издавать ни звука, кончила всего от пары его движений.

— Ты кончила? – спросил он как-то странно, я не могла по голосу определить что это – недоумение, разочарование или может вообще обида.

Я повела головой, пытаясь кивнуть, была не способна ни на что другое – открыть глаза и уж тем более посмотреть на него.

Мне было стыдно, мне было обидно, мне было “я хочу умереть!”