Светлячок

ГОСТИ

Гости начали собираться тридцатого августа.

В запасе у лета было еще полтора дня, однако погода уже во всю кричала о смене сезона. Ночи стояли по-осеннему прохладными, а днем воздух едва ли прогревался до семнадцати градусов.

Первой в «Светлячок» приехала Мирослава. Ее маленький желтый фургон остановился на стоянке у базы отдыха ровно в девять утра. Стоило ей выйти из машины, как на улице ощутимо потеплело. Ветер разогнал тучи, пятый день висевшие над лесом, что окружал «Светлячок» плотным зеленым кольцом, а солнце затопило все вокруг своими яркими лучами.

Мирослава и сама походила на солнышко. Невысокого роста, с пышными рыжими волосами, пухленькая и румяная, как булочка, она казалась кусочком лета, ожившим июльским полднем, способным согреть не только в преддверии осени, но и самой холодной и лютой зимой.

- Я смотрю, хорошей погодой мы теперь обеспечены, - хозяин базы отдыха Михаил Михайлович Потапенко вырос перед гостьей как из-под земли. – Здравствуй, Мира. Рад тебя видеть.

- Привет, Мишенька, - заулыбалась Мирослава. – Я тоже рада, очень-очень. Остальные уже приехали?

- Ты в этот раз первая.

- Надо же... Поможешь мне с багажом?

У Мирославы был с собой чемодан и две спортивные сумки. Сумки она оставила в фургоне, а чемодан вручила Михаилу. Тот казался небольшим и почти невесомым, но Потапенко был уверен: на самом деле в него уложено столько вещей, что они могут заполнить все домики «Светлячка» от пола до потолка.

Когда за Мирославой закрылась дверь ее комнаты, на стоянке появилась машина такси – на базу приехали Герберт и Теодор.

У этих вещей также было не много. Герберт – высокий, худощавый, импозантный – привез один чемодан, такой же маленький и обманчиво легкий, как у Миры. А Теодор – светловолосый, с невыразительным лицом, которое невозможно было запомнить – приехал с небольшим рюкзаком и огромным кожаным чехлом, в котором находилась его любимая виолончель.

Маша и Элеонора тоже прибыли вместе. В «Светлячок» их привезла электричка, поэтому к бревенчатым домикам базы девушки вышли прямо из леса.

Строго говоря, юной из них казалась только Маша. Ее тонкий стан, длинная русая коса и наивные голубые глаза создавали впечатление, будто ей не больше двадцати одного года. Однако ж Потапенко знал наверняка: в действительности Мария гораздо старше.

Элеоноре на вид обычно давали лет сорок пять-сорок восемь. У нее было строгое лицо, украшенное очками-бабочками, серьезный взгляд и густые каштановые волосы, стянутые на затылке в узел. В поездку Элеонора надела спортивный костюм лилового цвета, и он смотрелся на ней так же нелепо, как нелепо смотрятся легкомысленные вещи на офисных работниках, которые всю жизнь носят строгие брюки и пиджаки.

Игорь и Анита приехали в «Светлячок» своим ходом. У Аниты – невысокой, смешливой, по-мальчишески коротковолосой - была маленькая серая машинка неопределенной марки, чрезвычайно ей подходившая. У Игоря, наоборот, имелся большой черный джип, чей агрессивный вид совершенно не сочетался с расслабленным обликом его хозяина. По мнению Потапенко, веселому веснушчатому Игорю, обожавшему зеленые джинсы и куртки вырвиглазных цветов, стоило купить себе менее строгий и пафосный транспорт, вроде фургончика Мирославы.

Впрочем, свое мнение Михаил обычно держал при себе и разговоров на эту тему никогда не заводил.

Костик явился на базу эффектнее всех – его привезла тройка лошадей. Лошади были запряжены в открытую повозку с мягкими сидениями и лакированными дверками. Они двигались на удивление тихо и, как только их пассажир спрыгнул на землю, исчезли, будто их и не было.

Костик всегда приезжал в «Светлячок» каким-нибудь необычным способом. На памяти Михаила был случай, когда он прилетел верхом на огромной зеленой птице, и еще один, когда он вынырнул из расположенного рядом озера, сидя на спине страшной коричневой рыбы.

Это, к слову, никого не удивляло. Константин с его пшеничными кудрями и лучистыми серыми глазами был таким добрым и милым, что мог совладать с любой, даже самой ужасной тварью.

Николай Иванович прибыл в «Светлячок» последним. Когда на улице начало вечереть, а прочие постояльцы уже устроились в своих комнатах, он появился на крыльце административного домика прямо из воздуха.

Это был высокий крепкий старик с окладистой седой бородой и шапкой густых серебристых волос, тщательно зачесанных назад. Багажа у него не имелось. Все, что требовалось ему в поездке, Николай Иванович раскладывал по карманам, таким же бездонным, как чемодан Мирославы.

- Я не опоздал? – спросил старик, когда они с Михаилом пожали друг другу руки.

- Вы вовремя, - ответил тот. – Через полчаса ужин. Вы как раз успеете разместиться в своем номере. Он тот же, что и всегда, - в домике номер пять.

Николай Иванович улыбнулся и, махнув рукой, неторопливо зашагал к высокой избушке, украшенной разноцветными гирляндами.

Михаил смотрел ему вслед, пока он не скрылся за тяжелой деревянной дверью. А потом тоже улыбнулся.

Десять дней, которые из года в год проводят в его владениях эти прекрасные люди, были временем, которое он любил больше всего на свете. В эти дни ему, потомственному оборотню, не требовалось скрывать свою сущность. Его гости не только знали, кто он такой, но и не видели в этом ничего странного или необычного.

Они и сами являлись необычными людьми. Впрочем... Назвать их людьми можно было с очень большой натяжкой.

Каждый из девяти гостей Михаила Михайловича жил на свете так долго, как не сможет жить ни один человек. В стародавние времена этих мужчин и женщин именовали бы колдунами, демонами, добрыми духами или даже божествами – в зависимости от эпохи и уровня образования говорившего.

У каждого гостя имелся секрет, который определял его суть и специализацию.

Так, Мирослава была торговкой. Веками она разъезжала по рынкам и ярмаркам в своем желтом фургоне и продавала самые разные и удивительные товары. Приобрести у нее можно было все, что угодно: сладости и одежду, уголь и посуду, смартфон новейшей модели и кресло-качалку. Тем же, кто понимал, чем она отличается от других коммерсантов, Мира предлагала товары, которые не купишь нигде и никогда: здоровье и удачу, майский гром и прошлогодний снег, осколок звезды и даже вчерашний день.

СПЯЩАЯ КРАСАВИЦА

После ужина все собрались у костровой чаши. Она располагалась на круглой площадке в самом центре базы отдыха. К каждому домику от нее шла узкая дорожка, выложенная тротуарной плиткой. Если посмотреть на все это сверху, «Светлячок» показался бы наблюдателю детской вертушкой с небольшой сердцевиной и тонкими лучами-спицами, расходившимися от нее в разные стороны.

Костер разгонял сумерки веселым оранжевым пламенем. Вокруг него стояли небольшие скамейки с теплыми пледами и плоскими подушечками, принесенные Михаилом для удобства гостей.

Чародеи явились к костру с кружками, от которых исходил чудесный аромат корицы и облепихи. Усевшись на подушки, они укутались в пледы и, неторопливо потягивая горячий чай, завели негромкие разговоры.

- Мирослава! – вдруг позвала Анита, которая до этого оживленно беседовала с Теодором. – У тебя есть эйтарские арбалеты со стрелами из заговоренной рябины?

- Есть, - откликнулась та. – Осталось три комплекта.

- Они у тебя с собой?

- Конечно.

- Отлично. Отложи один из них для меня.

- Я смотрю, у кого-то намечается большая охота? – усмехнулся Игорь.

Анита пожала плечами.

- Отложить-то я отложу, - сказала Мирослава. – А чем ты будешь за него расплачиваться? Сама понимаешь, деньгами за это оружие не платят. Подарить я его не могу: такой арбалет нужно обязательно на что-нибудь поменять, иначе он потеряет половину магической силы.

- Есть у меня одна интересная вещица, - охотница вынула из кармана небольшой флакон темного стекла с крепкой металлической крышкой. На его дне красноватыми искрами переливалась какая-то вязкая субстанция. – Посмотри, годится эта штука для обмена?

Мирослава взяла флакон в руки и ахнула.

- Ничего себе!.. Анита, где ты его раздобыла?

- В честном бою, - широко улыбнулась девушка.

- Что это такое? – поинтересовался Теодор.

- Демон-паразит. Ну, знаешь, который присасывается к человеку и заставляет его вести себя неадекватно.

- И это еще мягко сказано, - подтвердил Игорь. – Я правильно понимаю: ты отделила эту дрянь от донора?

- Ага.

- Донор остался жив?

- К сожалению, нет. На момент нашей встречи донор был мертв уже много лет.

- Это как? – удивился Герберт. – Когда человек умирает, демон покидает его тело и отправляется искать новую жертву. В мертвом сосуде он оставаться не может.

- Разве я сказала, что сосуд был мертвым? – хитро заметила девушка. – Донор хоть и умер, а его тело по-прежнему оставалось живым.

На лицах чародеев отразилось недоумение.

- Это была очень забавная история, - улыбка Аниты стала печальной. – Рассказать?

Все согласно закивали.

Охотница сделала глоток чая, уселась поудобнее и приступила к рассказу.

- Это случилось несколько месяцев назад в городке, расположенном в тысяче километров отсюда. Я приехала туда не работать, а отдыхать. Управление презентовало мне пять свободных дней, и я намеривалась посвятить их прогулкам, вкусной еде, посещению выставок и театров. Первые два дня я развлекалась от души. Сходила на вернисаж современных художников, потолкалась на ярмарке, и даже побывала на фестивале документального кино.

А на третий день увидела их.

Они сидели за столиком кафе, в котором я собиралась позавтракать. Двое парней лет двадцати. Самые обычные – модно подстриженные, худощавые, в синих джинсах и бежевых худи. Таких парней пруд пруди на любой улице любого города.

Свободных мест было мало, поэтому я заняла стол, находившийся рядом с ними. А пока ждала свой заказ, случайно услышала их разговор.

- Говорю тебе, Славка, эта та самая комната, - негромко твердил один парень другому, тыча пальцем в потрепанную записную книжку. – Она находится у всех под носом, но ее никто не видит!

- Мне кажется, это туфта, - скептически покачал головой Славка. – Вить, ну в самом деле! Неужели ты веришь в эти сказки?

- Сказки – это истории про злого препода, который завалил тебя на последнем экзамене, - фыркнул его приятель. – А фабрикант Никаноров – это быль. Моя бабуля всю жизнь проработала в краеведческом музее. Она мне про этого Никанорова двести раз рассказывала. А еще про секретную комнату, в которой он спрятал свои сокровища.

- А про труп его дочери, который он тоже спрятал, не рассказывала?

- Слав, ты дурак? Дочь Никанорова похоронена на Кавказе. Она уехала туда лечить чахотку и там же скоропостижно померла. Ты что, историю города совсем не знаешь? Сходи в музей, там тебе все объяснят.

- Ладно-ладно, - Славик примирительно поднял вверх ладони. – Что там с сокровищами?

- Смотри, - Витя придвинул к другу свою записную книжку. – Это – заброшенная усадьба. А это ее погреб. В погребе есть потайная дверь, которая ведет в подземный ход. Длина этого хода примерно триста пятьдесят метров. Обрати внимание, чем он заканчивается?

- Каким-то помещением.

- Вот! Я думаю, именно здесь фабрикант спрятал свои рубины и бриллианты.

- Круто, Вить. Возможно, ты прав, но что толку? Погреб давным-давно завален мусором, битым кирпичом и трухлявыми досками. Нам к нему не подобраться.

- Поверь, это не страшно. В комнату можно пробраться другим путем. Гляди: вот здесь, как раз рядом с нею, находится люк ... Нечего кривить губы, он действительно существует. Я вчера ходил на развалины усадьбы и видел его своими глазами. Просто так этот люк не открыть, за прошедшие годы он натурально врос в землю. Но если взять лом и лопату, что-нибудь может получиться.

- Ты уверен, что этот люк ведет в тайник?

- Судя по схеме, да.

- Слушай, откуда ты взял этот древний чертеж? У тебя же не было ни его, ни этого старого блокнота.

- Блокнот хранился в музее. Он лежал в его запасниках много лет. Бабуля говорила, что эта книжка принадлежала родственнику Никанорова. Не знаю, какому именно, но мужик был отличный. План усадьбы нарисовал так подробно, что даже ежик разберется.

- Ты украл музейный экспонат?!