Там, где холод и ветер (книга 2)

Глава 1

Я исчезаю

светом и пеной, телом без плоти;

мир — это ветер,

это лишь воздух на перелете.

Октавио Пас 

Глава 1

Во мне поселился океан. Холодный и неспокойный. Он плескался и шумел день и ночь, бился о берега моей души и окатывал сердце ледяными волнами. И у него был цвет глаз Кейрана.

Я видела эти глаза постоянно, они словно открылись внутри меня.

***

Кейран исчез бесследно. Исчезла Морин. Джек лежал в коме. А моя решимость что-то немедленно со всем этим делать угасла: я растерялась, не понимая за что хвататься и с чего начинать.

- Заяви в полицию, - сказал Брайан. - Прошло уже достаточно времени, чтобы говорить об… исчезновении.

- Что я скажу? Все выглядит так, словно от меня просто сбежал любовник.

- Черт подери, Хейз, ты не перестаешь меня удивлять, - вырвалось у Брайана с невеселым смешком. - По законам жанра не ты, а окружающие должны говорить тебе подобные вещи. Про сбежавшего любовника.

- Я опережаю реакцию на события. Жаль, что не сами события.

И вместе с Фионой, матерью Уны, мы отправились в полицию - заявлять об исчезновении Кейрана.

Рыжий инспектор по фамилии Миган с пронзительным неприветливым взглядом слушал мое сумбурное объяснение ровно до того момента, пока не спросил, кем я прихожусь пропавшему. Получив ответ, представитель закона скривился, а я с тоской осознала, что с точки зрения этого самого закона не имею права на то, чтобы быть официально признанной пострадавшей от сводящей с ума неизвестности и тревоги за дорогого мне человека.

Я еще не все сказала, не все детали изложила, как меня прервали. Заткнувшись, я сидела и смотрела, как двигался жесткий рот инспектора, пока он раскрывал мне порочные тайны личности Кейрана Уошла.

Фотограф провалил дорогостоящий проект. Чем не причина для того, чтобы скрыться? Но пока на него никто не заявил и ни в чем не обвинил. Вот если бы главный редактор журнала или мисс Берриган забили тревогу или подали иск, тогда...

Морин Берриган тоже исчезла в неизвестном направлении? Ну, так вот вам еще одна версия: мистер Уолш сбежал со своей моделью, богатой красавицей, имеющей возможность финансировать любую свою прихоть.

Кейран оказался мошенником и чей-то прихотью. А я выглядела заурядной идиоткой.

Говоря со мной, представитель Гарды морщился, отворачивался и смотрел в окно, а на меня вдруг навалилось безразличие, и я уставилась на правое ухо инспектора, обнаружив на нем несколько веснушек. Взгляд так и залип на маленьких золотистых пятнышках: три на мочке и четыре по краю ушной раковины.

- Мисс Макмэй, вы меня слышите? - я вздрогнула и встретилась с инспектором взглядом. Глаза у него серо-голубые, брови низкие, светлее волос, а смотрел на меня Миган хмуро.

- Слышу, - откликнулась бесцветно. - Вы сказали, что Кейран сейчас где-то неплохо проводит время с Морин Берриган.

- Я этого не говорил, - насупился инспектор. - Только высказал наиболее очевидные в таких случаях предположения.

- В каких таких?

Миган сжал губы и издал звук, походивший на ворчание голодного медведя.

- Послушайте, мисс Макмэй... - заговорил раздраженно.

Фиона, сидевшая до сего момента молча, подала голос.

- Простите, инспектор, но мы еще не все вам сказали. Дело в том, что у мистера Уолша нет никого из родных, кроме дедушки, который...

- А вы кем приходитесь мистеру Уолшу? Или мисс Макмэй? - прервал ее Миган.

- Мы с Хейз соседи и друзья, - решительно заявила Фиона, повышая голос и строго глядя на инспектора. - Я также пришла к вам, как официальный представитель пансиона для пожилых людей «Белая ива». И если бы вы, инспектор, потрудились выслушать мисс Макмэй с должным вниманием, то узнали бы, что дедушка Кейрана Уолша является уважаемым обитателем нашего пансиона, с ним случился удар и сейчас он находится в критическом состоянии в клинике святой Бригиты. А мы не можем найти его единственного родственника, чтобы сообщить ему печальное известие.

- Естественно не можете, если он предпочел скрыться, - буркнул Миган.

- Кейран никогда не оставил бы деда! - взорвалась я. - Никогда, понимаете? Это исключено на триста процентов. В природе такое невозможно, если только... Если только с Кейраном ни случилось что-то. У них с Джеком прекрасные отношения. Он звонил ему ежедневно, часто навещал. Всегда был на связи. И пусть не мне, но в пансион, в клинику он бы точно перезвонил. Мы же не только звонили, но и оставляли ему сообщения, что с Джеком случилась беда. Если бы Кейран их получил, прочитал и прослушал, то обязательно бы объявился.

Я подавилась подкатившим к горлу отчаянием и замолчала.

Глава 2

Глава 2

Самолетом, конечно, быстрее. Но я решила отправиться в столицу на машине. По дороге смогу не сдерживаться, не давиться слезами и не стирать их украдкой. Буду колотить по рулю, орать во все горло, визжать и выть от злости и разочарования. Можно будет притормозить или разогнаться быстрее.

Но меня не покидало чувство: со мной играют, наблюдая, как за подопытной мышью, запертой в лабиринте.

Уна забежала ко мне перед самым моим отъездом и принесла большой бумажный пакет с едой.

- Тебе, наверное, сейчас не до готовки совсем, - она посмотрела на меня взглядом, каким оценивала хрупкие корешки и ломкие листики у рассады. - Мы с мамой тут кое-что приготовили.

- Спасибо вам большое, - я взяла пакет. - Даже и не подумаю отказаться. Передай Фионе мою благодарность. За все.

Юная садовница улыбнулась, и на щеках ее проступила утренняя заря румянца.

- Тебе еще что-нибудь нужно? - проговорила она с волнением. - Только скажи, и я... мы...

- Присмотри за садом и за Брайаном, - я закрыла дверь коттеджа и направилась к машине.

Проходя к калитке, остановилась и сделала глубокий вдох - алиссум, высаженный вдоль дорожки, зацвел, и его медовый аромат наполнял воздух. Несмотря на насыщенную сладость, запах казался легким и прозрачным. Я наклонилась ближе, разглядывая яркие соцветия. Вблизи мелкие розовые четырехлепестковые цветочки алиссума походили на крошечные ротики с пухлыми приоткрытыми губами.

Сладкие поцелуи любимого человека, исчезнувшие из настоящего, ставшие прошлым или несбыточной мечтой...

В пути мне ни разу не захотелось ни плакать, ни орать. Я ехала и ехала, соблюдая скоростной режим, внимательно следя за дорогой, и лишь однажды остановилась передохнуть и перекусить.

Вознося мысленную благодарность Фионе и Уне, я с аппетитом уминала сэндвичи из свежего овсяного хлеба, тонко нарезанного запеченного мяса с корочкой из специй и ломтиками огурцов. А после проглотила несколько сладких, ароматных клубничин. И еще кусочек сэндвича. Я уже наелась, но, покосившись на контейнеры с едой, не удержалась, отщипнула кусочек мяса, обмакнула его в маленькую упаковку с горчицей и с наслаждением прожевала. Потом забросила в рот еще одну клубничину и откинулась на сиденье, с блаженным ощущением сытости.

Ягода оказалась явно лишней. Я едва успела выскочить из машины и отбежать подальше от дороги, как меня вывернуло.

Присев на траву, я минут десять жадно вдыхала свежий воздух, подставляя ветру лицо со слезившимися глазами. Усаживалась за руль, дрожа от озноба и морщась от мерзкого привкуса во рту.

В столицу приехала, ненамного отклонившись от расчетного времени и чувствуя себя уже гораздо лучше. На еду мне больше даже смотреть не хотелось, поэтому, вычеркнув эту потребность из списка первоочередных и необходимых, я направилась прямо в редакцию журнала, располагавшуюся в многоэтажном офисном здании.

Чудом преодолев кордон из секьюрити и приставучей девицы на ресепшене в лобби, я прорвалась в царство главного редактора.

Изложив цель своего визита сидящей в приемной девушке, я получила исчерпывающий ответ: ничего не знаем о мистере Уолше, проект в котором он принимал участие, закрыт, контракты со всеми аннулированы.

- А мисс Берриган? - поинтересовалась я. - С ней можно как-то связаться?

- Причем здесь мисс Берриган? - помощница главного редактора воззрилась на меня с искренним недоумением. - Какое она имеет отношение к родственнику фотографа? В любом случае, вам здесь никто о ней ничего не скажет по той простой причине, что мы не даем подобную информацию первым встречным.

Но я продолжала расспрашивать, боясь что-то упустить, уйти ни с чем и потерять призрачную надежду узнать хоть что-то.

- А кто-нибудь еще может знать, где в данный момент находится мистер Уолш? Кто-то ведь еще работал вместе с ними, с кем-то он общался. И, насколько мне известно, он не раз сотрудничал с вашим журналом. Он же до сих пор числится в базе ваших фотографов?

- Числится, - вздернула бровь секретарь. - В списке неблагонадежных.

Но в итоге меня записали на прием к главному редактору назавтра на восемь тридцать утра.

- Не гарантирую, что вас примут. Лора очень занятой человек, - поджала губы секретарь.

И демонстративно уткнулась в экран компьютера.

Я сняла номер в отеле неподалеку, приняла душ и завалилась спать. Сон мой был пустой и тяжелый, словно под наркозом. Я не видела ничего, но непрестанно ощущала тревогу, гудевшую во мне басовой струной.

***

Главный редактор ТВТ практически слово в слово повторила то же, что и ее секретарь: проект закрыт, контракты расторгнуты, журнал занят другими делами. Ей было известно и об исчезновении Шоны.

- Юристы все уладили, к Уолшу ни у кого претензий нет, - сообщила Лора. - А мисс Берриган покинула страну. Ни ее настоящее местонахождение, ни то, где может быть сейчас фотограф, я не знаю. И у меня для связи с ним имеются те же данные, которые есть и у вас. Так что ничего нового я вам не сообщу.

Глава 3

Глава 3

По ту сторону

Чистые и прозрачные воды ручья искрились в лучах солнца и звенели, как золотые подвески на торквесе и браслетах богини.

На берегу сидела девушка. Она замерла, обхватив тонкими руками колени, и наблюдала за непрерывно текущим потоком воды и бликами солнечного света, танцующими на каменистом дне.

- Красиво. Постоянство в движении.

Услышав голос, девушка легко вскочила на ноги. Будто струйка дыма взметнулась вверх.

- Моя богиня, - она склонила голову. - Я не знала, что ты уже вернулась.

- Вернулась только что, - отозвалась Бадб.

В поле зрения девушки попали босые ноги богини. Белые, узкие и нежные, как лепестки водяной лилии, ступни ее сейчас покрывала грязь и пятна засохшей крови. Бадб неслышно, но твердо шла по зеленой траве, приближаясь к ручью. В опущенной, измазанной кровью руке, она несла небольшой темный сверток. Дойдя до кромки берега, богиня остановилась.

По ту сторону ручья росла вечная яблоня. Ее ветви склонялись к воде, отягощенные обилием налитых плодов. Сладкий запах спелых фруктов наполнял воздух и, смешиваясь с водяной свежестью, плыл над лугом. Несколько плодов, сорвавшись с веток, с тихим плеском упали в ручей, и течение унесло их вдаль.

- Фенлейя, сейчас же отправляйся в Долину вепря, - сказала Бадб. -  Трое моих воинов уже там.

- Да, богиня, - проговорила девушка, все еще не поднимая головы. – А он... там?

- Где ему еще быть! Я оставила его в Урадун. Ты знаешь, что нужно делать.

- Наблюдать.

- Только наблюдать, - подтвердила Бадб. – Остальное случится само.

Порыв внезапно похолодевшего ветра взметнул длинные волосы Фенлейи. Она вздрогнула и ниже опустила голову.

- Почему ты не смотришь на меня? Тебя что-то тревожит?

Фенлейя подняла взгляд. Она видела богиню разной, и сейчас узнавала в ней то ее состояние, в котором Бадб, полная предвкушения грядущего сражения, становилась удивительно спокойной и задумчивой. На ее узких губам появлялась улыбка, и яркий рот богини в такие мгновения походил на рану, нанесенную острым ножом.

Прекрасная неистовая Бадб могла быть поистине пугающа, но Фенлейя считала повелительницу войны и смерти той, кто подарил ей настоящую жизнь.

Когда-то у Фенлейи не было имени, она появилась на свет феей мглы и обитала на туманных болотах. Она существовала, слушая тишину, нарушаемую бормотанием вечно голодных болотных духов и тревожными криками редко пролетающих над ядовитыми топями птиц.

Иногда плотный стоячий туман колыхался от движения пробиравшихся через трясину животных или случайно забредших путников. Но вскоре тишину разрывали отчаянные вопли и предсмертные хрипы, которые в этих местах не слышал никто, способный помочь. Следом за плеском гнилой воды и хлопками зловонных пузырей болотных испарений опять наступала тишина.

Одинокая фея мглы день и ночь металась над топями, куталась во влажный плотный туман и думала о том, почему она не появилась в этом мире где-нибудь на пустоши, где туман легкий и пахнет травами и свободой. Или в какой-нибудь долине: там мгла пряталась на дне лога белыми островками, похожими на чистые облака.

Она не знала толком, как выглядят пустоши, долины и овраги. Она не знала ничего, кроме того места, где родилась, но все ждала чего-то, ждала...

И однажды к болотам подступило войско, возглавляемое богиней сражений Бадб. Боги всемогущи, они не боялись туманов, сами частенько насылали их, чтобы пройти незамеченными под самым носом врага. Но не все боги умели осушать болота, и не у всех свита состояла только из неуязвимых спутников.

Увидев, как воины богини вязли в зловонной трясине, фея мглы отважилась и явилась перед Бадб. Она предложила свою помощь и провела войско тайной тропой без потерь. В награду Бадб исполнила желание феи - забрала ее с собой и нарекла именем Фенлейя*. Так фея мглы обрела телесность. Тонкая, бледная, молчаливая девушка, с длинными волосами цвета оперения белой цапли стала верной спутницей богини.

Все это случилось вскоре после того, как Сильный Холод и Ветер, Высокий Тростник нарушил свой гейс. Он предал свою госпожу и любовницу Бадб, создавшую его, поделившуюся с ним своим бессмертием - щедрым даром, вместе с которым передавалась также сила и удача дарителя.

Фенлейя не знала Сильного Холода, но возненавидела его за предательство госпожи. Она не понимала, ради чего можно отказаться от величайшей милости и уйти, не желая вернуться. Как можно предпочесть великой богине простую смертную, точно зная, что ничего с той девушкой у него не получится. И уж совсем непонятно, как можно быть таким глупцом и довериться заклятому врагу богини - старому Друиду, одержимому местью за проигранный из-за Бадб спор.

Сильный Холод и Ветер, Высокий тростник позволил Друиду распорядиться его бессмертной душой, принадлежавшей только богине войны. Он был настолько ослеплен своей одержимостью смертной, что не подумал об очевидном: действия Друида основаны не только на желании лишить богиню чего-то дорогого ей. В помощи старца скрыто стремление нарушить незыблемые устои, на которых строилось само существование Бадб.

Глава 4

Глава 4

- Ты уверена? Уверена?

Брайан переспрашивал, а я кивала, глядя на два лица напротив - напряженное друга и сияющее Уны. Эти двое заявились вскоре после моего возвращения из столицы - разузнать о результатах поездки и обсудить завтрашний день рождения Джун.

- Не хочу тебя нагружать заботами, но если ты не из вежливости, а абсолютно серьезно это предлагаешь, то лучше и быть не может, - на лице друга расцвела искренняя радость. - Дай, я тебя расцелую!

И Брайан, с грохотом отодвинув стул, ринулся ко мне, протягивая руки.

Я всего лишь предложила устроить праздник для Джун у меня. Отчасти эта идея пришла мне в голову еще и из-за неудержимого желания хотя бы на время сменить гнетущую атмосферу в доме чем-то радостным.

- Спасибо, Хейз, - объятие Брайана было слишком крепким и продлилось дольше, чем требовала искренняя дружеская благодарность.

Я высвободилась из сковавших меня рук, успев заметить, как радостная улыбка на лице Уны дрогнула, на мгновение сменившись на неуверенную.

- Испеку торт, что-нибудь еще приготовлю, - продолжила я рассуждать. - Украсим дом. Уна, сможешь прийти завтра пораньше и поучаствовать?

- Конечно, - девушка снова засияла. - Принесу шарики, гирлянду из бумажных цветов.

- Можно соорудить что-то вроде полянки - расстелем в комнате на циновке зеленую скатерть, у меня есть подходящая, - продолжала фантазировать я.

- Я принесу живые цветы, - подхватила Уна. - И подходящую одноразовую посуду.

- А мне что принести? - поинтересовался обделенный вниманием Брайан. - Я же тоже должен как-то поучаствовать.

- Приведи Джун, - я быстро набросала на листочке список покупок и дел. - А она не заскучает с нами?

- Она скучала с тобой, когда ты оставалась с ней? - задал Брайан встречный вопрос. - Можешь не отвечать, потому что я точно знаю - нет. Она мне все уши прожужжала о том, какая ты клевая, как с тобой интересно и весело. А тут соберутся сразу трое клевых и веселых взрослых человека.

Мы увлеклись планированием детского праздника и забыли, казалось, обо всем. Я точно забыла. Или просто во мне сработал механизм, время от времени автоматически понижавший уровень стресса. Меня не шарахнуло током, а лишь обдало волной печали от мысли, что мы собирались поздравить Джун вместе с Кейраном. Что за это время с Джеком случилась беда. Что с ясеней падают спелые яблоки. И что в моей сумке все еще лежат две вещи, о которых я не хотела думать и не желала к ним прикасаться. И одну из этих вещей мне принесла ворона.

…Всю вторую половину дня я посветила приятным хлопотам. Испекла торт и прибралась. Это помогало забыться, помогало не думать, не вспоминать. Я просто двигалась, потела, пыхтела и продолжала вычищать дом до полной усталости, до одури, до светящихся точек в глазах.

Наводя лоск в гостиной, я открыла большое французское окно, и в комнату проникли запахи цветущего сада. Сильнее всех был аромат алиссума. Дорожка от двери дома до калитки, вдоль которой Уна высадила эти изумительные цветы, теперь превратилась в таинственный переход, наполненный чарами густого сладкого аромата. И он окутывал, затягивал, кружил голову и словно вел куда-то.

***

Вечером мне позвонил Джонатан, парень из галереи. Он подтвердил, что Кейран уже довольно давно вел переговоры об участии в серии фоторепортажей из всяких загадочных, овеянных легендами или связанных с какими-то таинственными историческими событиями, мест.

- Но это все значилось пока что в планах, - сообщил молодой человек. - Нет ни точной даты, ни утвержденного состава экспедиции.

- Но кроме Уолша есть же еще кто-то из возможных участников? Он же общался с кем-то? – я забегала по комнате в поисках ручки и клочка бумаги, чтобы записать данные тех, кого назовет собеседник. – И вы же от кого-то это все узнали?

- Узнал, да. От того, кто, как и я, никакого отношения к этому всему не имеет.

- Ну, а кто отвечает за весь проект, его устроители? - не отставала я.

- Я попытаюсь разузнать что-то конкретное, - неуверенно проговорил Джонатан. - Пока точно знаю только место, в которое планировали отправиться - тот самый Кадер Тор. «Трон на Холме». Это на юго-западном побережье. Там до сих пор ведутся раскопки в курганах и об этом, кстати, можно прочитать в общедоступных источниках. Сами взгляните, мисс Макмэй, если интересно, - воодушевленно вещал парень. – Та пустошь звалась когда-то Долиной вепря. Жуткое, скажу я вам, местечко, если верить легендам и скудным историческим сведениям.

- Почему? Чем жуткое?

- Имеются археологические доказательства, что на холме проводили ритуалы с человеческими жертвоприношениями. А по поверьям там жил друид, который был большим умельцем создавать особые татлумы.

- Смилуйтесь, Джонатан, - вздохнула я. - Что это за особое... нечто?

- Татлум - шарик из мозга побежденного врага, - со смешком пояснил собеседник, - считался одним из самых смертоносных видов оружия.

- Ох... До чего же... вдохновляюще, - по телу пробежала армия мурашек. - Но как все это поможет мне?

Глава 5

Глава 5

Птицу я заметила сразу, как только открыла калитку и ступила на каменные плиты дорожки, ведущей к дому.

Тварь устроилась на ветке дерева, росшего ближе всех к моему участку, с той же стороны, где к забору вплотную подступали заросли ежевики. Ворона сидела неподвижно, нахохлившись, и не двинулась с места, когда я остановилась и уставилась на нее. Я не прошла мимо, птица не улетела, и мы долго смотрели друг на друга. Вдруг ворона издала хриплое ворчание и тяжело слетела на ветку ниже. При этом она не сводила с меня своих круглых, похожих на заклепки, глаз.

Жуткие глаза, неподвижные, мутные, словно подернутые пленкой. Такие же были у твари, встреченной возле усадьбы Морин. Та ворона держала в своих лапах обрывок ткани, напомнившей мне о рубашке Кейрана.

- Что тебе надо? - обратилась я к птице.

Ворона моргнула и склонила голову набок, словно прислушиваясь к моим словам.

- Ты одна? А где же твои навязчивые друзья или семейка? Прячутся где-то поблизости?

Незваная гостья снова глухо буркнула и потопталась на ветке, ходуном заходившей под ее весом.

- Может, у тебя ко мне какое-то послание от... - я говорила с птицей, а она слушала меня. - Не знаю, от кого. От... Морин? Вы же ее подружки, нет?

В ответ ворона оглушительно каркнула, а я вздрогнула от неожиданности и инстинктивно отступила, не сводя с птицы взгляда.

- Хочешь сказать, я угадала?

Сердце мое бешено заколотилось в груди, и я потихоньку начала подбираться к дому, думая о том, что если крылатая тварь сорвется с дерева и кинется на меня, то я не успею даже ключ вытащить из сумки.

Ворона не кинулась ко мне, но, оставшись сидеть на ветке, она неистово и шумно захлопала крыльями, подняв ветер, срывавший листву, и я увидела... Нет, мне показалось, что увидела, как воздух, взбаламученный птицей, словно загустел, превратившись в подрагивающее, прозрачное желе, а от движения крыльев во все стороны расходились едва заметные искажения. Но стоило вороне угомониться, как иллюзия исчезла.

Я невольно подбирала подходящую ассоциацию к тому, что сейчас наблюдала или думала, что наблюдала. Похоже, что к моему участку с той стороны подступал невидимый барьер, от движения птичьих крыльев ставший заметным как колыхание раскаленного воздуха.

В голове туманной ретроспективой промчались воспоминания, связанные с появлением ворон в моей жизни. Я замечала ворон, сидящих неподалеку от моего дома, или возникавшими поблизости от меня, но ни разу не видела, чтобы хоть одна птица присела на дерево, растущее в моем саду. Или на крышу коттеджа. Или еще куда-либо, в пределах участка.

Лишь однажды я наблюдала пугающие знаки, которые могла бы связать с появлением крылатых тварей непосредственно на моей территории - той ночью, в городской квартире. Самих ворон я тогда не видела и не слышала, но каким-то образом они обозначили свое незримое присутствие рядом, неизвестно как появившимися на полу перьями и водой со следами крови. И тогда же, в нескольких сотнях километрах от моего дома Шона была напугана происшествием с разбившейся птицей.

Я вошла в дом, а тварь так и осталась сидеть на дереве. Не удержавшись, я выглянула в окно гостиной: ворона снова замерла и нахохлилась, явно не собираясь улетать.

- Черт с тобой, сиди, - проговорила я.

Достала из стоящей на столике в прихожей сумки коробочку с тестом и поднялась наверх.

***

Облегчение и разочарование одновременно. Не беременна.

- Ребенка не будет, - произнесла вслух. Слова отразились от стен и эхом вернулись в мои уши.

Я выбросила тест в мусорный контейнер.

Это был бы ребенок Кейрана. У меня могла бы остаться частица человека, которого я люблю. Наш общий ребенок, похожий на нас обоих или только на него.

Волна разочарования набежала снова.

Но помня, как закончилась моя первая беременность, я могла бы потерять и это дитя. Такого я бы не вынесла.

Волна отступила, позволяя вздохнуть с облегчением.

Где-то в прихожей разрывался оставленный в сумке телефон, и я поспешила ответить на звонок.

- Хейз, дорогая, у меня неприятные новости, - Фиона говорила мягче, чем обычно, и это было дурным знаком.

- Джек... он? – ноги задрожали, и я опустилась на пуф возле консольного столика.

- Нет, о нет! Мистер Уолш жив, его состояние без изменений. Дело в другом. Вам удалось что-то выяснить о Кейране? - поинтересовалась она. - Если мы не сможем связаться с ним в ближайшие дни, боюсь, нам самим придется принимать решение.

- Какое… решение?

- Видите ли, дорогая, мистер Уолш содержится в клинике на деньги, оставшиеся на его счету, который регулярно пополнял Кейран. Сейчас средств осталось немного. Если финансовых поступлений не будет в кратчайшие сроки, то Джека придется перевести в благотворительный хоспис. Там иные условия, не стану скрывать.

- Я думала, вы говорите о том, чтобы... - мои губы еле шевелились, словно покрылись инеем.

Глава 6

Глава 6

Деревце моей надежды неудержимо теряло листья. Шансов на то, что Кейран скоро вернется в мою жизнь, оставалось все меньше, и восприятие временами стирало разницу между «он бросил меня» или «с ним что-то случилось». Я просто хотела знать, что именно произошло.

Миган позвонил сегодня утром, когда я пила кофе и жевала подсохшую булочку с марципанами. Понятия не имею, когда и как она попала ко мне на кухню, на тарелку под чистую салфетку. Наверное, Уна или Фиона принесли.

- Ну, мисс МакМэй, как далеко зашло ваше расследование? - поинтересовался инспектор.

- Какое у вас тонкое чувство юмора.

- У меня его вообще нет, - заявил Миган. - Я знаю, что вы не угомонитесь, и будете продолжать бурную деятельность. Вот и спрашиваю - как успехи? Выяснили что-то новое?

- А вы?

- Как раз работаю над этим. Думал, поведаете мне что-нибудь полезное, но вы не хотите. Тогда я продолжу заниматься своим делом. Позвоню, когда кое-что проверю.

- Так у вас что-то есть? Какие-то зацепки?

- Можно и так сказать.

- Вам нравится меня дразнить? Что вы узнали?

- Ничего нового. Для вас, - подчеркнул это «для вас» инспектор. - Поговорим, когда буду знать больше.

Ничего нового для меня? Из всего, что я узнала, но не сказала Мигану, была только информация о возможном участии Кейрана в экспедиции на Кадер Тор. О том, что Кейран разыскивал в столице Шону, инспектор точно знал, он мне сам об этом говорил. А узнать он это мог в той же галерее, и там же ему поведали и о моем визите, и про Кадер Тор.

Удовлетворившись наспех сделанными выводами, я отправилась на встречу с Эвлинн.

Песочного цвета трехэтажный многоквартирный дом, в котором жила Эвлинн, располагался недалеко от сувенирного магазинчика. Я все еще сомневалась о своевременности визита. Позвонила в дверь квартиры и страшно разволновалась, но Эвлинн встретила меня радушно, обняла и поцеловала в щеку, как старую знакомую, хотя виделись мы с ней всего однажды. Приобняв в ответ хрупкую женщину, я поразилась, насколько она исхудала. Эвлинн и так была миниатюрной, а сейчас и вовсе стала похожа на крошечного эльфа. С бледного лица смотрели огромные черные глаза, а под серой футболкой выпирали узкие острые плечики.

- Мне кажется, что я знаю тебя уже очень давно, Хейз, - она будто подслушала мои мысли. - Рада, что ты зашла.

Она пригласила меня в просторную светлую комнату. Усадила в удобное кресло, сама села во второе. В не загроможденной мебелью квартире было тихо, только откуда-то доносилось тихое размеренное гудение посудомоечной или стиральной машины. Мирный, обыденный звук. Он успокаивал, дарил ощущение безопасности.

- Эвлинн... Мне очень жаль, что с вашим мужем случилась такая беда, - заговорила я. - Брайан рассказывал о Питере. Я знаю, что вы для него самые близкие люди.

- Брайан нам как сын, - кивнула Эвлинн, грустно улыбнувшись. - На похоронах он был с милой, юной девушкой. Ты ее знаешь?

- Брай познакомился с Уной у меня дома. Она ландшафтный дизайнер и кудесница-садовод, превратила непроходимые джунгли вокруг моего коттеджа в сказочной красоты сад.

- Вот как, - темные брови собеседницы приподнялись над оправой очков, - а я была уверена, что он ни на кого, кроме тебя и не смотрит.

- Мы с ним только друзья.

- Тоже неплохо, - мягкая улыбка тронула бледные губы женщины.

- Эвлинн, я хотела с вами поговорить о магазине и еще кое о чем, - уйдя от одной неудобной темы, я свернула в еще более сомнительную сторону.

- Давай поговорим. Но сначала заварю чай, - хозяйка дома встала с кресла, - и мы перекусим. Хорошо?

Я рассеянно кивнула, глядя на миниатюрный силуэт Эвлинн, обрисовавшийся на фоне окна с кремовыми полупрозрачными шторами. Мне показалось, что сейчас за узкими плечами женщины возникнут и затрепещут переливчатые стрекозиные крылышки, и хрупкая большеглазая брюнетка легко взмоет в воздух.

За чаем с земляничным пирогом разговор начался сам собой. Эвлинн внимательно слушала, глядя на меня похожими на черные агаты глазами, а я не могла остановиться, пока не выложила историю, как продала квартиру и переехала в коттедж, про Кейрана и про Джека.

- В общем, у меня не осталось почти ничего, из того, что я планировала вложить в бизнес, - вздохнула я. - Простите, что морочила вам голову. И вот... - я порылась в сумке, висящей на спинке стула, - возвращаю ключи от магазина.

Несколько секунд гостеприимная хозяйка задумчиво смотрела на меня, а черты ее немного кукольного личика словно бы расслабились и разгладились.

- Оставь ключи у себя, Хейз, - сказала Эвлинн. - Не спеши отказываться от идеи.

- Но я не смогу...

- Все еще может измениться. В любой момент.

Мои финансы катастрофически таяли. Что здесь могло измениться? Если срочно не найду работу, то скоро останусь совсем без всего. А я занята совсем иными поисками.

- Ты хотела поговорить еще о чем-то, Хейз? - голос Эвлинн вернул меня из уныния.

Глава 7

Глава 7

До рассвета я просидела на кухне за лэптопом, вбивая в поисковик «друиды», «гейс», «вереск», «тростник», «символы», «Бадб» и тому подобное. Я открывала сайт за сайтом, страницу за страницей, читала все подряд, не понимая толком, что ищу. Верных ответов на неправильно заданные вопросы получить невозможно. А именно с этим у меня и была основная проблема - я не знала, какой вопрос задать.

То есть, у меня имелся вопрос, звучавший четко и однозначно: «Как найти Кейрана Уолша?» Но ответом не будет статья в Википедии.

И я продолжила искать неизвестно что, изучая все подряд.

Читала материалы по мифологии, символике, истории, искусству кельтов. Мимоходом выуживая из потока информации данные, лишь спустя время начала понимать, что они отрывочно задерживаются в сознании и потихоньку обретают более или менее конкретный смысл. Фрагментов набралось так много, что они стали походить на кусочки мозаики, из которой требовалось сложить цельную картину, и я принялась делать записи. Но, пробегая их глазами, разочарованно констатировала, что «из-под пера» выходит беспорядочная белиберда. Похоже, я создавала еще одну вариацию дневника мамы Кейрана.

Единственное, на что Всемирная Сеть дала мне вполне ясный ответ, так это на запрос «Кейран Уолш». Ни одной ссылки, ни единой фотографии, ни мимолетного упоминания о том Кейране, который был нужен мне, только о неизвестных мне его тезках. Мой же Кейран словно и не рождался, не жил больше тридцати лет, не был довольно известным и успешным фотографом. Он будто вообще не существовал.

Невидимые, таинственные волны вымывали Кея из реальности, уничтожая все следы его пребывания.

Я закрыла крышку лэптопа. Экран погас, и кухня погрузилась в полумрак, созданный проникавшим через окна бледным светом короткой летней ночи.

Бездумно взяв со стола блокнот с записями, я завернулась в плед, и вышла на крыльцо, где в созерцательном оцепенении встретила рассвет. Одуревшая от недостатка сна, продрогшая от ночной прохлады, я смотрела, как туман пробирается на мой участок со всех сторон. Он просачивался, наползал, стелился, клубился, поглощая пространство двора. Налетевший предрассветный ветерок взметал мглу рваными клочьями, которые, оседая, распадались на волокна и таяли в первых лучах солнца.

А в моем оцепенелом от перегруза мозгу крутилось бесконечное кино, сюжет которого я никак не могла уловить, хотя точно знала, что он есть.

С чего начать?

Ответ пришел сам собой. Или кто-то беззвучно шепнул мне его на ухо.

«Начни с самого начала. С рождения».

В лучах рассветного зарева листы блокнота отливали янтарем. Они светились, призывая обратить на себя внимание. `Я просматривала бегло сделанные заметки, и параллельно начала делать новые, из которых надеялась собрать подобие логической цепочки. Пусть корявой и непрочной, но хоть какой-то.

Кельтские друиды вообще ничего не записывали, опасаясь утечки сокровенных тайн. Они полагались только на свою память и передавали учения устно. Мне не у кого было спросить, и меня некому научить, приходилось прибегать к единственному доступному мне средству отыскать искру истины - включить интуицию и нащупывать каждый ход вслепую.

Что ж, поиграем в «горячо-холодно». Однажды у меня это уже получилось, когда орнамент на амулете привел меня в этот дом. Сейчас амулет исчез, и я могла утешить себя тем, что так и должно было случиться, ведь он выполнил свое предназначение.

Я сосредоточилась на заметках, местами с трудом разбирая собственный почерк.

Миган заявил, что на самом деле Кейран родился не первого февраля, а первого ноября. Значит, он на три месяца старше, чем я думала, и появился на свет в Самайн. День смерти лета, начало зимнего сева. Считалось, что в это время происходит встреча с предками, с тем, что давно отжило и ушло в небытие. В этот день открывается брешь в Потустороннее - скрытый от людей мир, в котором живут магия и легенды, где в безвременье обитают боги, герои и другие существа. Именно в Потустороннее отправлялись души умерших, чтобы переродиться. Живым людям вход туда обычно заказан, и лишь один раз в год, именно на Самайн живые и неживые могут свободно перемещаться между мирами.

Согласно кельтскому лунному зодиаку, дню рождения Кейрана соответствует тростник. Это растение с мощными древесными корнями и образующими густые заросли побегами считалось знаком королевской власти. Связанные с тростником кельтские символы соотносились с Преисподней, в которой располагалось духовное царство Аннун. В царстве этом творилась и изменялась земная жизнь, и звалось оно также «Великой бездной», что обозначало его прямую связь с морем.

Итак, тростник ассоциировали с морем, лесом, преисподней и безграничной властью, но символом месяца тростника была также и белая гончая. Для объяснения этого существовали расплывчатые отсылки на предания, созвучные с разными мифологиями.

Аннуном издревле правил Араун, а правителем Преисподней являлся Плутон. У них сложились доверительные отношения, но однажды править обоими царствами стал считавшийся спасителем человеческой расы кельтский Плутон.

Предания гласят, что Плутон повстречал Арауна на охоте, окруженного белыми призрачными псами. В греческих и египетских мифах собаки охраняли вход в таинственное царство. У кельтов белые призрачные гончие сторожили лунные тайны и Камень, символизирующий право королей и королев править своим народом.

Глава 8

Глава 8

Пришла Эвлинн, мы заварили чай, сели за стол и завели разговор о наших семьях.

Я – о родителях, живущих в другой стране в благословенном неведении о том, что со мной происходило. О бабушке, которую последнее время вспоминала все чаще.

Эвлинн рассказала о дочери, ожидавшей ребенка. И немного о сыне, чудом выжившем после аварии и все еще не оправившемся от тяжелых травм.

А когда моя гостья погрузилась в воспоминания о погибшем муже, я, внимательно слушая, заерзала на стуле от невнятного чувства тревоги. Сам факт потери безмерно печалил и угнетал, хоть я лично и не знала человека, о котором мы говорили. Но было что-то еще, слабой искоркой трепещущее на границе понимания и в нетерпении ожидавшее, когда можно будет вспыхнуть ярче.

Мы долго сидели за столом, перед нами лежала тетрадь мамы Кейрана, фотоальбом Джека, стояли две коробки с чердака и лэптоп с десятком открытых в браузере вкладок.

- Говоришь, старший Уолш просил не выносить эти вещи из дома? – Эвлинн кивнула на коробки.

Она держала в маленькой бледной руке крупный медальон, похожий на тот, что был у меня. Вспомнив, что мой потерялся, я поежилась - без него ощущала себя уязвимой.

- Джек говорил это о детских вещах, а не об украшениях. Может, ты бы хотела их забрать? – спохватилась я. - Ведь их сделал твой дядя.

- Нет, - решительно возразила гостья. – Я не стану ничего забирать. Если они оказались в этом доме и хранились здесь столько лет, значит тут пусть и остаются.

Листая старый дневник, рассматривая выцветшие фотографии и перебирая украшения, мы рассуждали, на ходу сочиняя небылицы и возводя призрачные замки. Мешали реальность и вымысел, мифы и правду, строили самые разные догадки, порой заходя за грань здравого смысла. Временами срывались на нервный смех и саркастичные замечания, а после смущенно и задумчиво смолкали. В итоге столько всего было «залито» в мозг, что наступил момент, когда линию переполнения затопило, и в моем сознании что-то перемкнуло.

- Как ты сказала назывался катер твоего мужа? – спросила я.

- Он назвал его «Madra bán».

«Madra bán» - «Белый пес». А крушение он потерпел у мыса, где брала начало долина под названием Кадер Тор.

Как оголодавший зверек, готовый слопать все, что попадется, я ухватилась за эти детали, разглядев в них поистине пугающую аналогию: белые или призрачные псы считались проводниками в Потусторонний мир, они охраняли его и сопровождали туда души умерших. А Кадер Тор… Близ него муж Эвлинн получил смертельные травмы, и туда должен был отправиться Кейран. И, как говорил Миган, яхта Морин взяла курс из столичной гавани в том же направлении.

Вдохнув поглубже, я изложила свои путанные соображения Эвлинн.

- Здравый смысл твердит, что во всем этом ничего сверхъестественного нет и быть не может, - подумав, отозвалась моя гостья, - но что-то происходит, Хейз, непонятное нам, пугающее. - Переведя взгляд на лежащую перед ней тетрадку, она погладила обложку. - В жизни дочери Джека тоже что-то творилось. Она пыталась разобраться по-своему, и мы знаем, чем все закончилось.

Я покосилась на гостью – вылитая колдунья. И эти ее глаза – черные, как самая темная ночь.

- Но это не твой путь, Хейз. Ты полна стремления найти и вернуть утраченное, – рассуждала Эвлинн. - Можно не верить в сказки, но стоит прислушаться и присмотреться к обстоятельствам, научиться считаться с ними. Все равно ведь ты не успокоишься, пока не сделаешь все, что в твоих силах. У тебя есть план, ты собралась ехать на Кадер Тор. Так поезжай.

Я все еще боялась поверить, что кто-то может поддержать мои планы.

- Только не говори пока Брайану о моей поездке, - попросила я. – Сама ему скажу.

- Понимаю, - улыбнулась Эвлинн.

- Сварю кофе, - сказала она, когда зазвонил мой телефон, и я, взволнованная больше прежнего, погруженная в мысли, автоматически потянулась к нему, чтобы ответить.

Снова Миган. Но я сама его озадачила, когда пришла в Гарду и сделала заявление. Теперь оставалось только смириться с необходимостью периодически общаться с несимпатичной мне личностью. Прижав телефон к уху, я отошла к окну и приготовилась выслушивать вечно недовольные интонации инспектора.

- Мисс Макмэй, у меня есть новости, - заявил Миган. – Мы можем поговорить?

- Можем, конечно. Говорите, я вся внимание.

- Вы дома?

- Да, но…

- Приезжайте в участок или я заеду сам прямо сейчас. Я неподалеку от вас.

- Вообще-то, у меня гости…

- Тогда до встречи в участке.

Ой, нет. Лучше я останусь на своей территории. Прятаться или отмахиваться от рыжего нахала было глупо, он все же пытался что-то делать. Недолго вполне могу его потерпеть, к тому же присутствие Эвлинн придавало мне уверенность.

- Заезжайте, - сдалась я.

…Не задерживаясь в дверях, инспектор прошел сразу на кухню. Покосился на разложенные на столе вещи, бурча под нос, представился Эвлинн, и, ничуть не смутившись пристального взгляда ее глубоких черных глаз, уселся за стол.

Глава 9

Глава 9

Спальня с новой кроватью, шторами и красивым ковром на полу казалась одинокой и холодной, поэтому спать я легла на диване в гостиной, чувствуя себя совсем как в первые дни после переезда в этот дом.

Засыпала, бормоча невнятную просьбу неведомым силам, чтобы дали подсказку. Как в прошлый раз, когда мне привиделся бесконечный сад за домом, и Кейран, и Морин, подчинившая его себе. Видение оказалось пророческим и зловещим, но я согласна снова испугаться. Только пусть почувствую, в правильном ли направлении иду и есть ли в этом смысл. Пусть не утрачу веру, что строю воздушные замки не напрасно.

…Проснулась, не помня, что снилось и снилось ли вообще. Зато поняла, что Кейран никогда не исчезнет из моей жизни. Ничто не заставит меня его забыть, и никто не сможет заменить. И это означало, что даже в самых моих безумных предположениях и импульсивных действиях есть смысл. Я ищу, чтобы найти. Иного пути для меня нет.

В поездку на Кадер Тор я запланировала отправиться послезавтра рано утром. Не представляю, как организовывается процесс съемок, но исхожу из того, что участники проекта прибудут на место заранее, нужно ведь подготовиться, обустроиться. Если, как говорил Джонатан из галереи и на что надеялась я, съемки точно совпадут с празднованием Ман Саури, ночи костров, то у меня в запасе будет достаточно времени, чтобы найти Кейрана. Я не собиралась мешать его работе, мне нужно лишь поговорить с ним.

А пока я позвонила Фионе и попросила ее помочь мне пройти в отделение клиники, где лежал Джек.

- Все улажено, Хейз, - сказала миссис Барри, перезвонив четверть часа спустя. - Поезжайте в клинику, вас пропустят.

По дороге позвонил Брайан. Включив громкую связь, я положила телефон на сиденье рядом и слушала разглагольствования друга о том, как вчера быстро сбежала, что мы толком не пообщались, что отдаляемся и прочее, прочее…

- Да ладно, не бурчи, - прервала я несущийся поток слов, - заходите ко мне с Уной завтра вечером. Посидим, поболтаем как раньше.

- С Уной? – переспросил Брайан и словно спохватился. – Хорошо, зайдем.

Не надо им знать, куда и зачем собираюсь ехать. Сообщу, что отлучусь по делам, а когда вернусь, все расскажу. Если будет, что рассказывать. Им незачем вникать в мои проблемы, которые они не в состоянии помочь мне решить. Пусть идут своей дорогой, строят планы и живут своими жизнями.

***

В Джеке Уолше все меньше оставалось от того красивого, полного жизни человека, с которым я познакомилась некоторое время назад. Его сознание, все, чем он являлся, что чувствовал оказалось заперто в неподвижном, подключенном к аппаратам, теле.

Мне позволили посидеть возле него пять минут. Я неуверенно коснулась заметно исхудавшей, холодной и жесткой руки с сильно выступающими суставами, обтянутыми сухой, тонкой кожей.

- Джек, не смейте уходить от нас, - заговорила, не спуская взгляда с неподвижного лица Уолша. - Почему с вами такое случилось? Я виню себя, что потащила вас в дом, но… Может, это связано с Кейраном? Вы… вы знали и боялись чего-то, но не могли об этом сказать?

Конечно, мои вопросы остались без ответа, но я продолжила шептать.

- Возможно там, в своем сне, вы видите, знаете и понимаете больше, чем все мы тут. Нас ослепляет реальность, притворяясь единственно возможной. А истина прячется где-то на грани яви и сна. Но когда происходит что-то, кажущееся бредом, мы ищем ответы везде, где только можно. Разве не так?

Я погладила руку Джека.

- Не верю, что Кей исчез по собственной воле… Но обещаю, что найду его. И верну. Пусть не себе, но вам точно верну. А пока вот, возьмите.

И вытащила из сумки слегка помятый рисунок дочки Брайана, на котором дом Уолшей выглядел добрым живым существом.

-  Джун нарисовала это для вас, - я сложила листок и подсунула его под ладонь Джека.

Пять минут еще не истекло, а мне вдруг захотелось немедленно уйти. Я беспокойно заозиралась, и натолкнулась взглядом на стоящую за стеклянной перегородкой бокса женщину в форме медсестры. Она смотрела на меня, не моргая, отчего, признаться честно, сделалось жутко. А незнакомка вдруг качнула головой, словно указывая мне на выход.

Я последний раз взглянула на Джека Уолша, а когда повернулась, медсестры за стеклом уже не было. Из палаты меня вынесло, словно ветром.

От волнения, испуга или от всех переживаний, вместе взятых, вдруг закружилась голова, а к горлу подкатила тошнота, и я остановилась в коридоре, привалившись к стене. Кто-то, проходя мимо, спросил, все ли со мной в порядке, я машинально  ответила, что все хорошо.

И снова увидела ее. Медсестра стояла у двери, ведущей на лестницу, и пялилась на меня. Облик ее не отличался ничем особенным - средних лет, среднего роста, одета в форму - и лишь жизнерадостно желтые кроксы выделялись ярким пятном. Путей к отступлению у меня не было, потому я отважно двинулась вперед.

Поравнявшись с медсестрой, я напряглась и взялась за ручку двери. Женщина немного отступила, будто пропуская меня.

- Камни на Кадер Тор. В ночь костров там откроется дверь.

Произнеся две фразы скороговоркой, незнакомка развернулась и быстро ушла по коридору. Я сообразить не успела, как она исчезла из виду, кажется, за одной из дверей, а произнесенные ею слова только стали доходить до меня.