Там где не падают листья

Глава 1

В круговороте все идет своим чередом. Смена времен года это особенное таинство. Дочери года одна за другой, когда приходит ее время, должна передать кулон, хранящий силу круговорота и созданный самим Временем из серебряного осколка Луны.

Теперь очередь Осени отдать кулон сестре с ледяным дыханием и уступить место на Троне Времен Года. Трон – это сердце мира времен года. Это место, куда нет входа посторонним. Здесь только время, порядок и покой.

Трон не высечен из камня и не вырезан из дерева. Как и кулон, он соткан из застывшего чистейшего лунного света. Сам по себе, трон прозрачны, но из него постоянно идет мягкое жемчужное сияние. У трона нет четкой формы, он словно дрожит, ожидая того, кто сядет на него. На ощупь он не холодный и не теплый, как воздух ночной прохлады. Садясь в него, можно ощутить погружение в толщу океана, которая принимает форму своей властительницы и надежно поддерживает ее. Звуки у трона робкие и чуть уловимые, похожие на музыку сфер.

Для каждой из сестер трон меняется, отражая ее суть. Так для Весны он начинает светиться серебристо-зеленым, как будто Луна пробирается сквозь молодую листву. А внутри трона можно разглядеть как начинают распускаться бутоны. Когда на трон садится Лето, он начинает сиять очень ярким теплым светом, а внутри можно видеть танцующие блики, похожие на отражение солнца на воде. Если на трон садилась Осень, свечение его становилось теплым и золотистым, внутри начинали рисоваться силуэты падающих листьев и птиц, улетающих на юг, вокруг начинали мерцать золото-багряные искорки. А для Зимы трон превращался в ослепительно белый свет с холодным голубым отливом, точно такой же как отражение Луны на свежевыпавшем снеге, внутри трона начинали рисоваться морозные узоры и начинали кружить снежинки.

Осень – девушка меланхоличная. С длинными волнистыми огненными волосами, зелеными глазами и румянцем на щеках. Стройная, в платье из золотых листьев и шлейфом из запаха мокрого мха, грибов и дождя, Осень слушала свою прощальную песню. У каждой сестры она своя. Для Осени это шепот уже прохладного ветра в остывших лесах и стук дождя по крышам домов, а еще это запах намокшей листвы и замерзающей земли. Осень знает – ее время истекло. Она уже чувствует холодное дыхание сестры, видит его на еще зеленой траве. А ледяные руки сестры уже приобнимают ее за плечи. Осень всегда грустила в момент передачи власти и жадно вдыхала свою сотканную природой прощальную мелодию.

Осень уже сняла кулон со своей шеи и готова была передать символ, хранящий силу круговорота сестре. В момент, когда их руки соприкоснулись, мир под ногами треснул. Вместо бездонных бело-голубых глаз сестры, Осень ослепил ровный безжизненный свет.

Осень провалилась в чуждую ей реальность, где не было ничего, кроме абсолютной симметрии, а тишина звенела так, что можно было оглохнуть. Это Хрустальный Атриум. Здесь нет ни запахов, ни звуков. Нет птиц, деревьев, нет животных. Поверхности все гладкие и ровные. Под прозрачным полом видно, как медленно крутятся золотые шестеренки, которые пронизаны синим светом, уходящим в неизвестную глубину. Стены, из заполированного дымчатого цвета хрусталя, в них, как в зеркалах, отражается немая бесконечность. Над головой Осень увидела огромную сферу, она бесшумно вращалась, отбрасывая холодный бездушный свет. В воздухе нет ветра, нет любимых запахов. Только стерильная пустота, даже пылинки тут не танцуют в воздухе. Это мир, где нет хаоса. Мир, где ничего не рождается и ничего не увядает. Мир всеобъемлющего порядка.

Осень попыталась закричать, но тут не было звуков.

- Как там мои сестры? – подумала она. – Что произошло и как я оказалась в этой звенящей пустоте?

Глава 2

Осень уже несколько дней провела в этом холодном безмолвном месте. Она бродила по пустым коридорам, где не было даже времени. Сердце ее сжималось от тоски. Еще чуть-чуть и она погибнет. Платье из золотой листвы потускнело, локоны выпрямились, а румянец на щеках был еле заметен. Она начала забывать шепот листвы, запах осеннего ветра и звуки дождя. «Как мне выбраться из этого мира?» - эта мысль единственное, что проплывало в ее голове.

В мире Атриума властелином был Архитектор. Он был изощренным конструктором. Ненавидел хаос и все, что могла к нему привести, а значит он ненавидел весь живой мир. Его план был прост: проникнуть через морщинки грусти Осени в мир природы, остановить время и, когда там все погибнут, построить свой мир – мир безупречных линий и зеркал.

Чтобы похитить Осень, Архитектор проделал разлом, который пронизывал оба мира. Потом это повреждение между мирами он бережно заделал. В его мире все идеально, все линии знают свое место. Но он не учел одного – после любого повреждения, всегда остается шрам.

Трон погас. Сестры в отчаянии смотрели то на него, то друг на друга. Первые признаки ухода магии из их мира почувствовала Весна. Нежные бутоны магнолий, вплетенных в русые волосы, начали увядать на глазах сестер. Солнце, всегда играющее в белокурых локонах Лета потускнело и, казалось, что тучи набежали на небо. Зима, которая должна была сесть на живой трон, подняла кулон, который больше не сиял, дотронулась до трона и впервые за все века не морозный узор пробежался при ее прикосновении, а трещина появилась на его стенках. Их мир умирал. Сестры взялись за руки и устремили глаза в небо. Они молили мать о помощи.

Луна начала думать, как попасть в мир Атриума, ведь ни одному живому существу туда не пробраться. Ход туда закрыт всем неидеальным существам, тот мир отторгает саму сущность всего живого. Нельзя туда послать ни звука, ни света. Архитектор яростно защищает свой мир.

Мудрая Луна нашла выход. Она создала его из материнской любви и заботы. Луна взяла чистую эссенцию надежды, окунула ее в свет осенней Луны, придала образ крошечного огонька и отправила в мир Хрустального Атриума.

Огонек почти не мерцал и не звучал. Огонек не мог быть замечен системой защиты Атриума, ведь Луна замаскировала его. Огонек войдет в мир порядка не как частичка магии, а как крошечный системный сбой, как случайный пиксель. Он безмолвно проникал в разлом, который упала Осень. Это место находилось у трона, там, где сестры не успели передать власть. Сейчас этой раны в земле нет и невозможно представить как попасть в Атриум. Но там, где есть шрам, есть и проход. Для Огонька этой микрощели было более чем достаточно.

Как только Огонек попал внутрь – начал мерцать и очень тихо звенеть. Эти звуки и переливы света были настолько мизерны, что никакие датчики не смогли бы его обнаружить. Но живое сердце обязательно почувствует эти вибрации. Оно обязательно поймет, что рядом что-то живое. Огонек начал свои поиски внутри зеркальных коридоров. Атриум был настолько велик, что одному маленькому огоньку было тяжело найти Осень.

Осень совершенно вымоталась. Она села на прозрачный пол, обняла свои колени руками и заплакала. Несмотря на то, что это была эмоция грусти, Огонек уловил ее и с немыслимой скоростью полетел к Осени. Вот она, сидит и плачет от отчаяния и безысходности. Огонек садится к ней на руку и Осень чувствует еле уловимое тепло. Она поднимает глаза и с удивлением и радостью видит еще одно живое существо. Она не одна. Надежда пробудилась в сознании Осени. «Если Огонек как-то сюда проник, значит есть выход» — это новая мысль, которая поселилась в ее голове.

Они вместе бродили по серым коридорам. Осень безмолвно разговаривала с Огоньком, чтобы не сойти с ума, она не ждала ответов: «Ну что же ты так на меня смотришь, малыш?» - проговорила Осень у себя в голове. А Огонек вдруг ответил, он резко подлетел ко лбу Осени и приземлился прямо посередине. В голове у Осени безмолвно зазвучал голос Луны: «Осень, доченька, послушай меня и пойми то, что я скажу всем своим нутром – ты сейчас как семя под стеклянным стаканом. В тебе есть сила. Семя может прорасти везде. Не ломай стены Атриума, прорасти в них.»

Осень оцепенела. Она поняла все, что сказала ей мать-Луна. Тем временем Огонек, поняв ее мысли, подлетел к одной из зеркальных стен и начал кружить около нее. Осень подошла поближе. Что? Она увидела заметную царапину. Это была надежда на то, что она выберется отсюда. На ее щеки медленно начал возвращаться румянец.