Танталовы муки

Пролог

Ваньку снова мучили кошмары, настолько реальные, что каждый раз просыпаясь, он обливался холодным потом от ужаса. Всю ночь он ворочался в постели, глухо стонал сквозь сон, а иногда забывался в легкой дреме. Под утро, когда ночная темнота сменилась серыми красками, он в очередной раз вырвался из тягучей трясины какого-то мрачного сна, содержание которого он помнил с трудом, запомнилось лишь лицо Бейбарсова, хмуро взиравшего на своего соперника. Резко открыв глаза, Ванька сел на кровати, и потряс головой, вытряхивая из нее остатки неприятного видения.

Странно, но он чувствовал себя превосходно, ребра больше не отзывались на каждое движение тупой болью, нигде не саднило и даже заживающие после схватки со сфинксом раны не давали о себе знать обычной болезненной пульсацией. Удивленный, юноша решил прогуляться и найти Ягге, чтобы узнать, чем таким она его чудодейственным напоила. Спустив ноги на пол, он в потемках попытался отыскать тапочки, всегда стоявшие у его кровати, но рука нащупала только какую-то длинную палку.

Инстинктивно, совсем забыв, что магии у него уже нет, а своим кольцом он запустил в Мегара, Ванька произнес заклинание, чтобы развеять царившие в помещении сумерки. Вспыхнувший посреди комнаты огонек осветил все вокруг тусклым желтым светом, на стенах заплясали тени. Потрясенный до глубины души, Валялкин уставился на мерцающий шарик света – не имея ни капли магии, он только что сотворил заклинание! А значит, каким-то образом, его сила все-таки вернулась к нему.

Прислушавшись к внутренним ощущениям, он понял, что так оно и есть; та пустота, что появилась у него где-то в самой глубине души, так глубоко, что он легко мог отмахнуться от этого мелкого неудобства - эта пустота исчезла. Не сказать, что Ванька был безумно рад тому, что он снова стал принадлежать волшебному миру, да и решение отказаться от магии было обдуманным и взвешенным; он даже в свое время был рад, что больше ему не придется испытывать иллюзию собственного всемогущества, которое может дать магия. Но, если с этим открытием можно было повременить, по крайней мере, до визита к всезнающему Сарданапалу, то кое-что другое просто выбивало его из колеи. Комната, где он стоял сейчас, оказалась совершенно незнакомой, засыпал он в одной из палат магпункта, а проснулся совсем в другом месте. Более того, он мог поклясться, что он вообще уже не в Тибидохсе. Но где?

Его взгляд упал на стоящий неподалеку от кровати стол, на самом краю стола лежала черная папка, из нее выглядывали неровно сложенные листы бумаги. Он медленно подошел к столу, уже предвидя, что там увидит, но желая оказаться неправым. Вытянув наугад один из листков, он узнал в тщательно прорисованных на бумаге очертаниях лица Таню. Озаренный догадкой, он глянул на свою руку, в которой до сих пор сжимал найденный под кроватью предмет, и увидел бамбуковую трость, с которой так не любил расставаться Бейбарсов.

Все встало на свои места - он в жилище некромага! Но как такое может быть?

И где сам хозяин?

Глава 1

Таня шла к Ваньке в магпункт, и думала, что повторяет судьбу своей матери, которая также улетела с отцом в глушь, жила там в бревенчатом доме и была счастлива. Что ж, все самое лучшее и мудрое в этой жизни должно, просто обязано повторяться!

________________________________________

Остановившись перед дверью в магпункт, Таня перевела дух – сама не замечая, она летела сюда как на крыльях, желаю поскорей снова увидеть своего милого маечника, услышать его теплый голос и зарыться лицом в его растрепанную шевелюру. От накатившейся нежности перехватило дыхание. Глубоко вдохнув, она толкнула дверь, надеясь, что Ягге еще спит, ведь Таня специально пришла пораньше, чтобы подольше побыть с Ванькой наедине.

На цыпочках она прокралась мимо комнаты бдительной целительницы, и вошла в палату, где лежал Валялкин. Но, похоже, не только она решила встать этим утром рано – Ванькина постель была пуста и, если бы не вмятины на подушке и не вдавленный матрас, то можно было бы подумать, что он вообще не ночевал сегодня здесь.

- Где же он? – растерянно огляделась девушка, разумно полагая, что под кроватью Ванька от нее прятаться бы не стал – это скорей было в стиле Ягуна. – Вот же упрямый мальчишка! Еще едва стоит на ногах, а уже не терпится сбежать на свободу. Ну, попадись он мне, веревками привяжу к кровати, пока не выздоровеет!

Спохватившись, что разбудит своими возгласами Ягге, и ей тогда попадет, Таня замолчала и тихонько выбралась в коридор. Ужасно злясь на Ваньку и не меньше переживая за него, она решила отыскать его и собственноручно притащить его обратно в магпункт. Первым делом Гроттер заглянула в Ванькину комнату, но кроме безмятежно сопящего Ягуна там никого не было. Она подошла к другу и тихонько потрясла его за плечо: - Эй! Ягун, ты не видел Ваньку?

Но ушастый комментатор только недовольно поморщился во сне и перевернулся на другой бок, накрывшись с головой одеялом.

- Ах ты, зараза! – возмутилась Таня и стянула одеяло.

- Что за…? – Ягун подскочил на кровати и, протирая заспанные глаза, недовольно уставился сначала на часы, а потом на Гроттер. Его цветастая пижама с мишками смотрелась на нем очень забавно, особенно в сочетании с носками в полоску, и Тане срочно пришлось изобразить кашель, чтобы замаскировать вырвавшийся смешок.

– Танюха, ты что, белены объелась? Чего будишь меня в такую рань? И вообще, стучаться надо, вдруг я тут в одних трусах разгуливаю? – выпалил он возмущенно.

- Ага, достучишься до тебя, когда ты спишь, - хмыкнула девушка.- Я Ваньку ищу, он случайно, не заходил сюда?

- А разве наш больной не должен сейчас отлеживаться в больничном крыле?

- В том-то и дело, его там нет, - тут же посерьезнела Таня. - И ума не приложу, куда он мог отправиться, тем более в таком состоянии.

- А, ерунда, - махнул рукой Баб-Ягун, укладывая свои уши обратно на подушку. – Небось, в ангар к драконам отправился, навестить своего Тангро. Носится с ним вечно, как наседка, наверное скоро усыновит. Ты, Тань, позвони ему на зудильник, и не переживай.

Ягун зевнул и снова отвернулся. Вскоре послышался его храп.

Гроттер сердито фыркнула, но не стала опять будить его. Она решила, что друг прав – не стоит переживать раньше времени. Притворив за собой дверь, она на минуту замерла посреди коридора, размышляя, а потом быстро зашагала в сторону своей комнаты. Теперь, когда Гробка вышла замуж за своего Гунечку, Таня обитала здесь в полном одиночестве, скучая по временам, когда ее соседкой была эта вредная, но на самом деле очень добрая девчонка с фиолетовыми волосами.

Наскоро переодевшись и накинув на плечо сумку, девушка отправилась на драконобольное поле. Достав из накинутой на плечо сумки зудильник, она на ходу вызвала Ваньку, но противный голос сообщил ей, что «абонент отключен или находится вне зоны действия магии».

Беспокойство усилилось, и Таня поспешила к ангару, но и там она никого не нашла, хотя обшарила там каждый уголок, несмотря на недовольно рыкающего Гоярына, чей покой она потревожила.

Весь день она провела в лихорадочном ожидании, бродя по Тибидохсу и не находя себе места от волнения. Но самое странное было то, что даже Сарданапал понятия не имел, куда подевался Валялкин. Ягге очень переживала, что ее пациент сбежал, уверяя академика, что Ваньку надо найти как можно быстрей, иначе у него могут разойтись швы. Лечебная магия теперь не действовала на него, и все его многочисленные раны и переломы заживали очень долго и мучительно.

В итоге Гроттер подняла на ноги почти весь Тибидохс, но безрезультатно – никто не видел маечника. Академик лишь разводил руками – даже его магия пасовала, не в силах обнаружить его местонахождение. Это означало что, либо Валялкин очень хорошо прячется, либо же его уже нет на Буяне. Оставалось только ждать, пока он сам не объявится, но как раз это для Тани было самым сложным.

Под вечер она была уже как на иголках. И поэтому, когда зудильник вдруг зазвонил, Таня подскочила чуть ли не до потолка. Она схватила магический телефон, чуть не уронив его второпях, и вгляделась в появившееся изображение.

- Ванька! – выдохнула она облегченно, забыв, что хотела его отругать. – Слава богу! Ты где? С тобой все в порядке?

Обрадованная тем, что он нашелся, Гроттер сразу не заметила, насколько серьезно его лицо и как холоден его взгляд. Изображение было нечетким и по экрану то и дело пробегали помехи, будто Ванька был от нее на многие сотни километров.

- Все хорошо, - без тени эмоции в голосе ответил Валялкин. – Можешь не переживать. Мне пришлось улететь, не попрощавшись.

- Но, почему? – удивленно спросила Таня. – Что случилось?

Только сейчас до нее дошло, что с Ванькой что-то не то. От его ледяного голоса у нее мурашки побежали по телу, а внутри все сжалось от неясного беспокойства.

- Таня, послушай… - начал он, и сердце девушки пропустило удар. – Я улетел в тайгу. Один. Предвидя твой следующий вопрос, скажу, что не хочу, чтобы ты летела за мной.

Глава 2

Таня долго стояла перед черной, обитой дерматином, дверью, перебирая в уме десятки слов, которые собиралась сказать, но так и не находила правильных. Ее решимость и злость, которую она копила всю дорогу, куда-то исчезли, все ее недавние подозрения стали казаться, по меньшей мере, глупыми.

«Ну не съел же он его, в конце концов!»

Адрес Глеба ей сообщила по зудильнику все еще не отошедшая от спонтанного поступка Тани Гробыня. Оказалось, что Глеб живет один, снимая квартиру где-то на окраине Нижнего Новгорода. Ей пришлось долго летать над жилыми кварталами, прикрываясь заклинанием невидимости, прежде чем она увидела нужный дом – серую безликую девятиэтажку, буквой «Г» расположившуюся вдоль дороги.

Таня с силой нажала на кнопку звонка, и сквозь дверь донеслась пронзительная трель.

Прошла минута, и девушка снова позвонила, но никто так и не открыл.

«Все равно дождусь! – упрямо подумала Таня. – Зря, что ли, летела сюда?»

Не дожидаясь лифта, Таня сбежала по ступенькам и вышла во двор. Распугав стаю голубей, усердно клюющих разбросанные кем-то по асфальту хлебные крошки, Гроттер села на ближайшую скамейку, положив свой контрабас рядом. Запахнув ворот своего пальто поплотней, спасаясь от обманчиво теплого весеннего ветерка, она сложила руки на коленках и уныло уставилась на проходящих мимо людей, разглядывая их. Две молодые мамочки катили свои коляски по тротуару, болтая на ходу без умолку, а вокруг них на четырехколесном велосипеде носился довольный карапуз с пухлыми щечками и золотистыми кудряшками.

Малышня стайкой носилась по двору, плюхая по лужам, играя в салочки, качаясь на качелях и лазая по сваренным из обычных водопроводных труб лесенкам. Рядом с Таниной лавочкой пара подростков облюбовала себе старое раскидистое дерево. Усевшись на ветку, они весело болтали ногами и плевали вниз, соревнуясь, кто плюнет дальше.

Таня на всякий случай отодвинулась на самый краешек скамейки, хотя дерево было довольно далеко, и сорванцы не целились специально в кого-то. Бабуськи, сидящие рядком на лавочке неподалеку, неодобрительно посмотрев на мальчишек, тут же начали рассуждать на тему, «какая нынче пошла невоспитанная молодежь…».

Гроттер вдруг стало грустно. В этом тихом маленьком дворике текла обыкновенная жизнь, неспешно и мирно. Здесь, в этом самом обычном мире, понятия не имели о том, что существуют волшебники, драконы, ведьмы и все остальное, о чем простые люди читают только в сказках. Может эта обычная жизнь была не такой интересной и захватывающей, но и у этих людей были свои маленькие и большие радости и горести. Тане стало даже немножко завидно: ей тоже хотелось стать обыкновенной девочкой, живущей как эти дети, ходить в школу, беззаботно играть во дворе с друзьями, и самое главное, жить со своими родителями, которые были бы сейчас живы, если бы не магия.

Вздохнув, Таня прикрыла глаза. Солнце уже садилось за горизонт, подкрасив облака розовым, и наступающий вечер нагонял дрему. Сквозь полусон она слушала, как щебечет детвора, как вдалеке урчат моторы проезжающих машин, как курлыкают сытые голуби. Девушка настолько расслабилась, что раздавшийся рядом тихий голос, удивленно произнесший «Таня?», застал ее врасплох. Она резко вскочила, споткнулась и нелепо взмахнула руками, чтоб удержать равновесие, но случайно задела контрабас, и едва успела ухватить его за гриф, чтобы он не упал на землю. Переведя дыхание, Таня аккуратно положила контрабас обратно на скамью и услышала тихий смех.

- Не вижу ничего смешного! – сердито пробурчала Гроттер, сверкнув глазами в сторону Бейбарсова.

Глеб стоял под деревом в своей любимой позе, опершись спиной о ствол и сложив руки на груди. Одетый в синие джинсы и кожаную куртку, он вполне походил на обычного парня, если бы не замораживающий все вокруг взгляд. На его губах играла знакомая усмешка, но в глазах не было и тени веселья.

- Что ты здесь делаешь? – без всяких предисловий спросил он девушку.

- Я… - Таня замялась, не зная, с чего начать.

Не спрашивать же прямо, куда он дел Ваньку. И потом, вдруг Глеб, все-таки тут не причем, ведь без магии он мало что может сделать. Тане вспомнился плачущий у нее на коленях некромаг - умирающий и отчаявшийся, и ей вдруг стало стыдно за свои подозрения.

- Как твоя рана? – вежливо поинтересовалась она, стараясь не глядеть Бейбарсову в глаза.

- Нормально, - равнодушно произнес Глеб. – Все зажило, как на… «некромаге». Которым я теперь не являюсь.

- Я рада, правда.

Таня опустилась на скамейку и парень, помедлив, тоже сел, только с другого края.

- Ты же не за этим прилетела, чтобы узнать, как мои дела? – сухо осведомился он.

- Нет, не совсем. Скажи… - Таня замолчала и вдруг посмотрела Глебу прямо в глаза. – Бегство Ваньки от меня - это твоих рук дело?

Бейбарсов едва заметно вздрогнул и отвел взгляд, Тане на минуту показалось, что он напуган, но некромаг тут же спрятал свои эмоции за стеной безразличия.

- Что за чушь? Ты для меня теперь лишь прошлое, которое я очень хочу забыть. Так с чего мне снова наступать на одни и те же грабли?

- Но… я не понимаю, почему тогда Ванька улетел? – с обидой в голосе проговорила Таня. - У нас же с ним все было замечательно. Не мог он так со мной поступить без причины. Бейбарсов, поклянись, что ты непричастен к его исчезновению!

Глеб откинулся на спинку лавочки и снова усмехнулся.

- Так-так, кажется, я понял. Твой любимый маечник бросил тебя, и ты тут же прибежала ко мне за утешением, в надежде, что влюбленный в тебя по уши некромаг тут же примет тебя с распростертыми объятиями. Думаешь, если…

Он не договорил. Раздался звонкий удар, и на его щеке запылал след от пощечины. Таня стояла перед ним, задыхаясь от гнева, и уже жалея, что вообще прилетела.

- Ты все такая же сволочь, Бейбарсов. Тогда, в железнодорожной будке, мне показалось, что ты можешь стать нормальным. Но, видно, я ошиблась.

- Может быть, - безучастно протянул Глеб, потирая щеку. – Но я, по крайней мере, не притворяюсь и не скрываю своих чувств. И могу тебя заверить, ни ты, ни твой Валялкин мне больше не интересны. Ты была моей личной болезнью, но я прошел очень жестокий курс лечения, и теперь здоров. Я начинаю новую жизнь, и в ней точно не будет места для тебя.