Татка. Деревенские каникулы

Пролог

15 лет назад

Осенний ветер лениво гонял красно-жёлтые листья, сбивал их в кучи и расшвыривал в разные стороны. Капли дождя стекали по стеклу, смывая накопившуюся на них пыль и оставляя за собой грязные разводы. Двое детей, мальчик и девочка, стояли около окна веранды, наблюдая, как взрослые выносят баулы с вещами из старенького деревенского дома и складируют их в объёмном багажнике новенькой «БМВ».

— Спасибо, что пришёл проводить, Кир, — произнесла девочка.

— Эх, Татка, я надеялся, что ты всё-таки доучишься седьмой класс с нами, — грустно ответил тот. — Жаль, что твоя мама решила иначе.

— Мама вышла замуж за дядю Толю, — сообщила Таня. — И теперь они забирают меня в Москву.

Отец Тани ушёл, когда ей было три года, и больше никогда не появлялся в их жизни. И Людмила Михайловна одна тащила маленькую дочь, а также старенькую мать. Чтобы вырастить Танюшку, она устроилась на работу в столицу. Сначала секретарём в фирму, затем личной помощницей руководителя, а потом оказалось, что она вышла за него замуж. В деревне она появлялась редко, зато каждый месяц перечисляла деньги, которых хватало на еду, одежду и даже что-то оставалось. Бабушка наотрез отказывалась покидать деревню, а Людмила Михайловна не настаивала.

— Не хочу мешать, пусть свою жизнь устраивает, — приговаривала Авдотья Тимофеевна и добавляла нравоучительно: — И ты ей не мешай. Успеет тебя мать забрать.

И Таня не просилась. Но две недели назад Авдотьи Тимофеевны не стало, и после похорон Людмила Михайловна приняла решение забрать дочь в столицу.

— Москва — это здорово! — воодушевлённо воскликнул Кирилл.

— Ага! — согласилась Таня.

Она была там несколько раз. Мама брала её с собой, когда в школе были каникулы. Таня до сих пор помнила тот восторг, с которым рассматривала бескрайние пространства ВДНХ, как, затаив дыхание, наблюдала за акулами в океанариуме, как каталась на чёртовом колесе, как ела самое вкусное в мире мороженое, как дядя Толя возил её на своей крутой машине. А теперь это всё будет доступно ей каждый день! Но, несмотря на радостное предвкушение от переезда, Тане было грустно расставаться со школой и одноклассниками, особенно с Кириллом, своим лучшим другом, с которым они с первого класса сидели за одной партой. Они помогали друг другу на контрольных, подсказывали на уроках. Кирилл провожал её до дома, тащил её ранец, а Таня кормила его пирожками, испечёнными бабушкой.

Тук-тук-тук! Тук-тук-тук! Странный стук раздавался одновременно со всех сторон. Ребята беспокойно заозирались. То тут, то там захлопывались и заколачивались ставни. Выглянув в окно, Таня заметила, как на дверь сарая, расположенного на дальнем конце огорода, вешался огромный амбарный замок.

— Танюшка, ты готова? — до девочки донёсся голос матери. — Давай, ещё десять минут! Прощайся с Кириллом и садись в машину, мы уезжаем!

Таня повернулась к другу и печально улыбнулась.

— Я буду писать тебе, — пообещал Кирилл. — Каждую неделю!

— Я тоже! — обрадовалась Таня. — Я буду тебе всё-всё-всё рассказывать, про новую школу, про новый класс! Давай поклянёмся, что всегда останемся друзьями?

— Конечно! — воодушевился Кирилл. — А может, ты приедешь сюда следующим летом?

— Да! Попрошу маму!

— Или я сам к тебе приеду!

— Да точно! Мы с мамой тебе ВДНХ покажем!

— Тогда до следующего лета? — с надеждой спросил Кирилл.

— До следующего лета, — кивнула Таня.

Они обнялись, и Таня побежала к автомобилю, стараясь не поскользнуться на грязи в резиновых сапогах, а Кирилл стоял у заколоченных ворот и махал им вслед рукой.

— До встречи следующим летом! — прокричал он, когда девочка скрылась в салоне, и машина завелась.

— До встречи, — прошептала она, проводя пальцами по стеклу в прощальном жесте.

Автомобиль тронулся, увозя её в новую жизнь. Поначалу она старалась держать слово и писала письма каждую неделю, рассказывая другу, как ей удалось обустроиться в Москве, и как её принял новый класс. Таня поведала, что у неё теперь есть собственная комната в четырёхкомнатной квартире, к тому же скоро у неё появится сестричка. Но постепенно новая жизнь захватила её, и она всё реже и реже отвечала Кириллу. Тот же, в свою очередь, слал письма постоянно. Он писал о том, как ждёт, не дождётся следующего лета и их встречи, что он уже отпросился у родителей и даже накопил денег на дорогу до Тани.

«Я приеду четвёртого июля, — сообщил Кирилл в последнем письме. — Папа согласился поехать со мной в Москву. Мы остановимся у его троюродной сёстры в Бутове...»

— В Бутове! — фыркнула Таня, забрасывая письмо в нижний ящик стола.

Она обязательно ответит на него, когда у неё будет время, например, завтра. А сейчас ей пора ехать на день рождения Кати, её лучшей подруги. К тому же Катя по секрету ей сообщила, что там будет Матвей — самый популярный парень их школы, учащийся в одном классе с её братом. Следом Таня забросила тетради и напрочь забыла о письме от старого друга. Не вспомнила она о нём, ни когда вернулась с вечеринки, ни через неделю, ни через месяц, ни в конце июня, когда с семьёй уезжала на море.

Глава 1

Наше время

— Да-да, Филипп Эдмундович, я же говорю вам, интервью с Юлей Гузовой, восходящей поп-звездой, у нас в кармане! — весело щебетала по телефону Таня, вышагивая по офису на высоких шпильках. — А вернее, вот тут, в моей папке!

Она достала из-под мышки синюю папку и помахала ею перед мобильником, словно собеседник мог её увидеть.

— Что ж, я очень рад, — услышала Таня ответ главного редактора модного журнала «Elle est belle». — Подготовьте всё к скорой печати. Надеюсь, вы помните, что именно сегодня я сообщу, кто же получит должность моего заместителя.

— Конечно, — подтвердила Таня, и Филипп Эдмундович отключился.

Остановившись на мгновение и поправив на себе стильное светло-зелёное платье от известного бренда, Таня перехватила поудобнее элегантную сумочку и продолжила свой путь. Проходя мимо отдела с новостниками, она приоткрыла дверь в их кабинет.

— Всем доброго дня, — поздоровалась она с коллегами, выслушав ответное приветствие, продолжила, протягивая ближайшему сотруднику папку, которую до этого бережно прижимала к себе: — Вот тут беседа с Юлей Гузовой. Она должно быть напечатана в ближайшем выпуске в рубрике «Интервью со звездой»!

— Но мы уже подготовили вёрстку журнала! — услышала она недовольный ответ. — И сегодня там интервью с Макаром Антоновым.

— Значит, надо переделать! — тоном, не терпящим возражений, заявила Таня. — Вы понимаете, мы — первые, с кем известная певица согласилась сотрудничать?! Этим мы просто уничтожим наших соперников из «Sophie Claire»! А о Макаре Антонове напечатаете в другой раз, тем более, кто помнит о звезде телесериалов начала нулевых?

Перекинувшись с коллегами ещё парой фраз, Таня направилась к себе. Оказавшись в своём кабинете, она закрыла дверь, села за рабочий стол и с наслаждением сняла туфли на высоких каблуках, после чего откинулась на спинку кресла и мечтательно прикрыла глаза. Сегодня Таню определённо ждёт звёздный час! Заветная должность заместителя главного редактора, можно сказать, её! Ну, вряд ли Катя, с которой они дружили с седьмого класса, вместе отучились на журналиста, а после выпуска устроились на работу в «Elle est belle», будет в состоянии её переплюнуть. Что Катя, ответственная за спортивное направление, сможет противопоставить интервью с Юлей Гузовой?

— Тук-тук-тук, можно? — голос Нади, её помощницы, вывел Таню из сладостных грёз и заставил открыть глаза. — Я тут снимки с последней фотосъёмки принесла, не хочешь посмотреть?

Помимо фотографий на стол опустился поднос с кофе и круассаном. Надя знала, как любила начинать утро ее начальница.

— Спасибо, Надюш, — кивнула Таня, одной рукой хватаясь за кофе, а второй — за снимки с модной фотосессии. Она внимательно рассматривала изображения и недовольно морщилась. — Вот тут свет неровно падает, — покачала она головой, — вот тут непонятно: то ли складка на юбке у модели, то ли тень так легла. О чём только фотограф думал?! Руки бы ему повыдёргивать и нужной стороной вставить!

— Тань, мне кажется, ты придираешься, — возразила Надя. — Я ничего такого не вижу. На мой взгляд, всё отлично. У нас работает профессионал.

— Пф-ф-ф! — фыркнула Таня. Она отбросила фотографии, отставила чашку кофе и залезла в нижний ящик стола, покопалась там и извлекла один из выпусков «Sophie Claire», положила его и раскрыла на развороте. — Смотри, какая красота! Какая игра света и тени! Как идеально легли краски!

Надя внимательно пригляделась в изображения и кивнула.

— Ну, тут и говорить нечего, — согласилась она.

— Жаль, что вместо имени и фамилии лишь псевдоним, — вздохнула Таня. — DanKir. Давно пытаюсь его к нам переманить, но он упрямо игнорирует все мои письма. Вот бы заполучить его! Тогда бы Филипп Эдмундович точно бы меня поставил своим заместителем. Ещё бы! Перекупила фотографа конкурентов.

— Мне кажется, интервью с Юлей Гузовой тоже немало значит, — попыталась поддержать начальницу Надя.

— Узнаем уже этим вечером, — улыбнулась Таня, довольная собой.

Она весь день порхала в предвкушении радостного известия, и, когда шла на совещание к главному редактору, совершенно не ожидала никакого подвоха. Ну что ей может противопоставить Катя, редактор спортивной рубрики! Фитнес-советы от Елены Ставридовой? Всем известно, сколько денег та влила в пластическую хирургию, а строит из себя гуру правильного питания! Из размышлений Таню вырвал рёв руководителя.

— Знаете, что это такое?! — орал красный как рак Филипп Эдмундович, доставая из кожаного кейса журнал и бросая его на стол под нос сотрудницам.

— Э-э-э… — протянула Таня, придвинув его к себе. — Последний выпуск «Sophie Claire»? — удивилась она.

— Именно! — главный редактор и не думал уменьшать децибелы. Он опустился в кресло и сложил руки на своём необъемном животе. — Открой первую страницу и посмотри, что там!

Катя с Таней испугано переглянулись. Они никогда не видели начальника в таком состоянии. Таня послушно раскрыла журнал конкурентов.

— Ой! — вырвалось у неё.

— Ой?! — взорвался Филипп Эдмундович. — Всего лишь ой?! Это катастрофа! Это трагедия! Это полный провал!!! А теперь вот, — он кинул ей свежий номер «Elle est belle», отпечатанный несколько минут назад и ещё пахнущий типографской краской. — Найдите десять отличий, называется!

Глава 2

— Даже объясниться не дал! — всхлипывала Таня, роняя слёзы над горячим ромашковым чаем, заваренным Надей.

Она сидела в своём кабинете, который должна была освободить в течение часа, и собирала в объёмную картонную коробку вещи: ручки, карандаши, блокноты, журнал «Sophie Claire» с фотографиями этого самого DanKir’а.

— Это ведь была работа моей мечты! — Таня промокнула глаза брендовым платочком в тон своего платья. — Я же здесь начинала с новостника, а доросла до редактора!

После выпуска дядя Толя устроил её трудиться в этот самый журнал, о котором она грезила, ещё будучи подростком. Сколько вечеров они с Катей провели, разглядывая глянцевые страницы! Они обе предвкушали, как будут вращаться в мире высокой моды, общаться со знаменитостями, брать у них интервью, как будут вхожи в любые двери, облетят весь мир. И теперь всему этому наступил конец?!

— Ну не переживай ты так, — попыталась утешить её Надя. — Уверена, что главред погорячился, завтра остынет и сам за тобой прискачет! А ты ещё покапризничаешь.

— Угу, — шмыгнула носом Таня, не очень-то веря в слова помощницы.

Она внимательно осмотрела опустевшие ящики стола, покопалась в сумочке, заглянула в коробку с вещами и охнула.

— А где мой диктофон?

Таня, вопреки современным веяниям, заставляющим всё большее количество людей пользоваться смартфонами по любому вопросу, в своей работе применяла именно диктофон. Она либо брала звукозаписывающее устройство в руки и наговаривала туда какую-нибудь статью, либо клала на стол во время интервью, а после перепечатывала на компьютере. И вот сейчас диктофон пропал. Таня нахмурилась, вспоминая, где могла его оставить. После общения с Юлей Гузовой она поехала домой, где быстро набрала статью в Ворде, затем встретилась с Катей в кафе, чтобы отметить долгожданное событие, а вечером они побывали на вечеринке, которую закатил Матвей, её жених, в честь их помолвки. В какой из этих моментов Таня умудрилась потерять диктофон? А может, он так и лежит на столе в её комнате и ждёт возвращения хозяйки? Скорее всего, так и есть.

Вздохнув и утерев слёзы, Таня обвела последним взором кабинет, подхватила коробку и вышла за порог. Проходя по коридору, она то и дело встречалась с коллегами, провожающими её прощальными взглядами. В глазах одних читалось сочувствие, в глазах других — злорадство.

— Мне так жаль! — кинулась ей на шею Катя перед самым выходом из офиса. — Это какое-то недоразумение! Уверена, что завтра всё разрешится, и виновник будет найден!

— Надеюсь, — вздохнула Таня. — Давай, может, в кафе посидим?

— Извини, — смутилась Катя. — Филипп Эдмундович попросил всех задержаться. Нам же снова весь выпуск перепечатывать, возвращать интервью с Макаром Антоновым, а я теперь ещё и заместитель главного редактора… Прости, не хотела тебе этого говорить сейчас.

— Всё в порядке. Ты… заслужила эту должность. — Таня заставила себя произнести эти слова.

— Правда? Ты, правда, так считаешь? — Расцвела Катя. — Я боялась, что ты не обрадуешься!

— Ну что ты… — выдавила из себя Таня, мягко избавилась от объятий подружки и шагнула за порог. — Увидимся.

— Увидимся, — донеслось ей вслед.

Таня спустилась на парковку к своей машине. Открыв заднюю дверцу красной «Ауди», она поставила на сиденье коробку, а после села за руль, погладила его кожаную обивку, ощутила тепло. Внутри царила пустота, которую хотелось заполнить. Ей сейчас так была нужна поддержка близкого человека, и она поехала к Матвею. Всё-таки через полгода они станут мужем и женой.

— Подумаешь, уволили! — отмахнулся Матвей, когда расстроенная Таня переступила порог его квартиры и рассказала о случившемся. — Лучше посмотри, какие я себе часы купил. — Он продемонстрировал ей запястье. — Швейцарские! Такие только у меня и у легенды американского бокса.

— Поздравляю, — кисло улыбнулась Таня. — Что, папа премию выписал? — не удержалась она от ехидства.

— Хочешь, он и тебе выпишет? — усмехнулся Матвей. — Давно говорил: бросай ты этот журнал. Что это за блажь тебе в голову когда-то вступила? Иди к нам в фирму. Будешь моей помощницей. Работа непыльная: целыми днями ноготочки пилить, на звонки отвечать и кофе мне приносить, а зарплата в два раза выше. Ты же займёшь должность секретарши заместителя главного директора, — игривым тоном добавил он, обхватывая Таню за талию и притягивая к себе. — Ну, помимо ноготочков, звонков и кофе, у тебя будут и дополнительные обязанности, очень приятные, между прочим.

— Это была работа моей мечты! — возмутилась Таня, отталкивая от себя жениха. — Не для того я училась на журналиста, чтобы ногти пилить и на звонки отвечать.

— Да что за мечта такая — носиться по всему миру и в дождь, и в снег! Терпеть этих напыщенных снобов! — фыркнул Матвей, ловя Таню за руку и разворачивая к себе.

— Ты не понимаешь! Меня кто-то подставил, и не один раз! — Таня расплакалась, вспоминая сегодняшний провал. — Должность заместителя главного редактора была у меня в кармане, но эта сволочь, что работает секретным сотрудником на «Sophie Claire», подрезал меня, а полгода назад слил мою статью о новых трендах в мире высокой моды! И теперь в глазах всех я шпионка, работавшая на конкурентов!

— Да-да-да… — Матвей закатил глаза, всем видом давая понять, что совершенно не разделяет её переживаний. — Идём, я знаю один способ, который заставит тебя обо всём забыть.

Глава 3

— Вот ведь озабот несчастный! — обиженно бурчала Таня по дороге домой.

Впрочем, чего это она на него обижается? Матвей всегда был помешан на себе, своей внешности и отцовских деньгах. Вся его моральная поддержка исчерпывалась интимной близостью. Да, он был в этом плане хорош, по крайней мере, по его словам, ведь Тане и сравнивать-то было не с кем. Раньше её это особо не удручало, а сегодня, вот поди ж ты, оказалось не к месту.

— Я дома! — утерев с глаз слезы, громогласно объявила Таня, перешагнув порог квартиры, в которой жила с тринадцати лет, и растерянно оглянулась.

Мимо с оглушительными воплями пронеслась Лера, её младшая сестра, а следом за ней заламывающая руки мама.

— Меня Вла-а-адик бросил! — громогласно рыдала сестрёнка. — Он был в кино с Маринкой и весь сеанс держал её за руку! Мне это было очень хорошо видно, потому что мы с Костиком сидели на заднем ряду!

— Ох, ничего себе! — поразилась Таня, на минуту забыв о своих неприятностях. — Так, ты же сама с Костиком была!

— Ты ничего не понимаешь! — запальчиво выкрикнула Лера. — Костик — просто друг! А-а-а!!! Владик — козёл, а Маринка — коза! Подруга называется!

Она с грохотом захлопнула дверь в свою спальню и закрыла её на замок. Мама не успела проскочить в комнату вслед за младшей дочерью. Она несколько раз постучалась, но в ответ раздался лишь новый ор:

— Оставьте меня в покое! Видеть никого не хочу! Жить не хочу!

Пожав плечами, поскольку это было далеко не первое представление, устраиваемое сестрёнкой — прокричится, да успокоится, — Таня отнесла к себе в спальню коробку, взятую с работы, и снова вышла. Маму она нашла на кухне. Та расстроенная сидела за столом, обхватив ладонями голову. Да уж, когда Лера вступила в пубертатный период, то не забывала давать жару всему семейству с завидной регулярностью. На Таню её перформансы не действовали, зато мама с папой чуть ли не в попу дули любимой доченьке. Схватившись за флакончик с успокоительным, мама накапала в стаканчик несколько капель, залила водой и залпом выпила.

— В прошлом месяце был Миша, — напомнила ей Таня, присаживаясь рядом. — Она так же кричала, что жить не хочет, а через два дня уже и не помнила его.

— Просто Лера слишком влюбчивая, — возразила мама, потирая виски и сощурившись от головной боли.

— Или любит внимание, — усмехнулась Таня.

— Вот будут у тебя свои дети, тогда и будешь рассуждать! — отрезала мама. — Тогда поймёшь, что каждого жалко!

— Правда, жалко? — зачем-то уточнила Таня, а после добавила: — А меня сегодня уволили.

Людмила Михайловна лишь кивнула, прикрыв глаза и продолжая массировать виски. Так они сидели некоторое время, пока до мамы не дошёл смысл сказанного. Тогда она изумлённо захлопала ресницами и проговорила:

— Как уволили?!

— Ну так…

Таня приготовилась поведать маме историю произошедшего, как Лера выскочила из своей комнаты. Окинув осуждающим взглядом собравшихся на кухне мать и сестру, всем обликом выдавая недоумение, почему ещё никто не валяется под её дверью с уговорами немедленно впустить внутрь, она истерично расплакалась.

— На меня всем плевать! — с этими криками Лера заперлась в ванной. — Не хочу жи-и-ить!

Подскочив, словно ужаленная, мама заколотила по двери.

— Доченька, немедленно открой. — Заметив проходящую мимо Таню, она бросила: — Завтра поговорим.

Таня со стороны наблюдала, как к матери вскоре присоединился и вернувшийся с работы отчим. Все уговаривали Леру покинуть убежище, а когда дяде Толе надоело ждать, он просто выбил дверь. Младшая сестра сидела на бортике ванной, лила воду и хитро улыбалась.

— Что вы сюда врываетесь, я просто хотела умыться, — заявила она, не забыв в срочном порядке напустить на себя печальный вид.

Мама с дядей Толей принялись её внимательно осматривать на предмет повреждений, которых, конечно же, не оказалось, ибо дурой Лера не была. Зато за своё представление она получила тонну внимания и обещание съездить в Италию в ближайшее время. О Тане все напрочь забыли.

Сердито сплюнув, Таня скрылась в своей комнате. Диктофона не оказалось ни на столе, ни под столом, ни в столе. Зато в нижнем ящике она обнаружила старые ключи. Усевшись на пол и нахмурившись, она долго крутила перед собой связку. Таня пыталась вспомнить, что это за ключи, и как они здесь оказались.

— Ну и дубина же ты, Танюха! — воскликнула она. — Это же твой экземпляр от деревенского домика. Как деревня-то называлась? — Таня порылась в ящике и извлекла оттуда пожелтевшие конверты. — Откуда? Деревня Александровка, Рязанской области. От кого? От Данилова Кирилла. Дом… Улица…

Прижав письма к груди, Таня задумалась. Сколько времени от её старого друга не было никаких вестей! Да и она сама давным-давно о нём забыла. Нет, как-то она пыталась найти его в соцсетях, но он не ответил, а страница в скором времени оказалась заброшена. Да и никто из её бывших одноклассников не стал ей отвечать без видимой на то причины. А почему бы ей самой не съездить туда? Кажется, Людмила Михайловна просила кого-то присмотреть за домом. Таня сто лет там не была, заодно и отдохнёт от столичной жизни, подумает, как ей быть дальше, куда двигаться. Всё равно здесь её переживания никому не интересны. Словно в подтверждении её мыслей, за дверью раздались новые вопли.

Глава 4

Ранним утром дорога из Москвы в область была почти пуста, поэтому Таня без проблем выехала из столицы и часов через пять уже подъезжала к Рязани по Новорязанскому шоссе. Зато в самом городе пришлось постоять в пробках, прежде чем Таня смогла выехать на Солотчинское шоссе, чтобы свернуть на просёлочную дорогу, ведущую до Александровки.

Врубив музыку погромче, чтобы заглушить неприятные мысли о вчерашних событиях, Таня крутила головой по сторонам, вспоминая смутно знакомые места. Она нечасто выбиралась из деревни, только когда мама брала её с собой в Москву или они вместе с одноклассниками выезжали на какую-нибудь экскурсию в Рязань или по области, трясясь в старом душном автобусе и подпрыгивая на каждом ухабе. Сколько лет прошло, а дорогу так и не залатали.

— Много половин, много-много половин!

Подпевая во весь голос новому хиту Юли Гузовой и посматривая на указатели, она не заметила, как угодила передним колесом в глубокую выбоину. Услышав оглушительный рёв, похожий на выстрел из ружья, пронёсшийся по салону автомобиля, перепуганная Таня крепко схватилась за руль, отчаянно пытаясь воспроизвести советы инструктора на уроках вождения о том, что делать, когда лопается шина. Кажется, он говорил, что надо дать машине постепенно замедлиться, не жать на педаль тормоза, а наоборот, даже чуть прибавить газа, чтобы восстановить сцепление с дорогой, а если взорвалась передняя шина, то попробовать аккуратно использовать ручной тормоз.

Не помня себя от испуга и отчаяния, Таня сама не заметила, как съехала на обочину. Когда автомобиль окончательно заглох, она вышла наружу и ошалелым взглядом уставилась на порванную покрышку. Кажется, у неё в багажнике должна лежать запаска.

Запасное колесо нашлось под внушительного размера чемоданом, который Таня в спешке наполнила всем, что попадалось под руку во время сборов. А вот домкрата нигде не было видно. Перерыв весь багажник, она так и не нашла подъёмное устройство, а как поменять без него испорченное колесо, Таня не представляла. Она включила аварийные огни и выставила аварийные знаки, после чего снова села за руль и достала телефон, намереваясь позвонить в соответствующую службу.

— Да что же так не везёт! — выругалась она, поняв, что мобильник не ловит сигнал.

Таня просидела в автомобиле часа два, и за это время мимо не проехало ни одной машины. Да уж, деревня Александровка не была популярным местом. До самого населённого пункта оставалось километров десять, и Таня решила, что дойдёт до деревни самостоятельно, а там уже попросит кого-нибудь из местных ей помочь, в конце концов, она ведь там своя.

Достав из багажника чемодан на колёсах, а из бардачка все ценные документы, Таня заперла автомобиль и зашагала в узкой юбке и на шпильках по неровной обочине, таща за собой дорожный кейс. Солнце уже поднялось высоко и палило нещадно. Километра через три, спотыкаясь на каждом шагу и ругая себя последними словами, девушка сдалась. Пройдя очередную развилку, Таня в изнеможении опустилась на чемодан, вытянув перед собой ноги. На этот раз ей повезло, и вскоре из-за поворота показалась старенькая девятка. Забыв об усталости, Таня вскочила со своего места и отчаянно замахала руками. Машина сбавила ход и затормозила.

— Куда надо-то? — услышала она вопрос водителя, следом до неё донеслись детские вопли:

— Ай! Отдай мою машинку!

— А ты отдай мою куклу!

— В Александровку! — ответила Таня, заглядывая в салон и рассматривая дерущихся детей.

— Так! А ну-ка, все потеснились! — гаркнула сидящая впереди полная женщина. — Садитесь, — крикнула она Тане, — мы сами туда едем.

Таню не нужно было приглашать дважды. Водитель помог ей уложить чемодан в пыльный багажник, и вскоре они двинулись в дальнейший путь. Расположившаяся на переднем сиденье женщина обернулась к Тане и принялась с невежливым любопытством разглядывать её. Дети, позабыв о ссоре, тоже уставились на незнакомку.

— Татка! — воскликнула женщина. — Ха-ха! Татка Воронцова! Вот уж кого не ожидала здесь встретить, так тебя!

— Мы знакомы? — удивилась Таня, внимательно вглядываясь в лицо собеседницы.

За пятнадцать лет она и забыла имя, которым звали ее в деревне.

— Ещё бы! — хохотнула женщина. — Семь лет с тобой в одном классе проучились. Машка я, Иванова!

— Машка? — Таня впилась ошеломлённым взглядом в бывшую одноклассницу.

Та была первой красавицей в школе. Все мальчишки были в неё влюблены. Как же она изменилась за это время! Из тонкой тростинки превратилась в дородную матрону, отрезала пышные локоны, оставив на голове лишь короткий ёжик. Впрочем, Таня и сама предпочитала короткие стрижки. Каре до плеч было её излюбленной причёской вот уже несколько лет.

—Ой, знала бы, что это ты, не подобрала тебя! — отсмеявшись сообщила Маша. — Но раз взяли, то довезём тебя до деревни.

— Почему? — удивилась Таня.

— Ты ещё спрашиваешь?! — возмутилась бывшая одноклассница. — А память напрячь не желаешь?

— Э-э-э… — только и смогла выдавить из себя Таня. — Что я сделала-то?

— Что? Не помнишь? — усмехнулась Маша. — Вот ведь что с людьми столица делает! Совсем Танюха зазналась! Ладно, я негордая, напомню. В восьмом классе Антонина Сергеевна, наша классная руководительница, выбила для нас экскурсию в Москву. Мы побывали на Красной площади, на Воробьевых горах, в парке Сокольники и, конечно же, на ВДНХ. И кого же мы увидели там, на ВДНХ? Воронцову Таньку!

Глава 5

Если за домом кто и присматривал, то делал это очень незаметно. Видимо, Людмила Михайловна зря платила кому-то деньги, поскольку двор зарос травой, забор облупился и покосился, а сама избушка обветшала и выглядела заброшенной. Спотыкаясь на неровной поверхности, Таня приблизилась к домику. Не без труда ей удалось открыть дверь.

Внутри было так же грязно и пыльно, как и снаружи, вдобавок ко всему ещё и темно. Лучи солнца, пробивавшиеся сквозь заколоченные ставни, не давали рассмотреть многого, но и так было понятно, что в этом доме давно не ступала нога человека. Таня печально рассматривала посеревшие простыни, которыми перед отъездом была накрыта мебель. Сделав глубокий вдох, она не удержалась и чихнула. Она чихала и чихала, пока не выскочила на веранду. В голове яркой искоркой зажглась картина их прощания с Кириллом. Как они стояли у окна и смотрели на дождь, а мимо них сновали взрослые, выносили вещи, заколачивали ставни.

— Давай поклянёмся, что всегда останемся друзьями? — предложила тогда Таня, и Кирилл согласился. Как так получилось, что жизнь их раскидала, а дружба не вынесла испытания временем?

Выйдя во двор, она обошла дом, размышляя, как бы ей открыть заколоченные ставни. Потрогав доски, Таня убедилась, что они рассохлись, и гвозди местами вылезали очень легко, но не везде. Морщась, ругаясь под нос и обдирая маникюр, она открыла одно окно, осмотрела ногти и решила: ну его на фиг! Лучше она найдёт гвоздодёр и продолжит уже с ним, вот только ключей от сарая, где хранились инструменты, у неё в общей связке не оказалось.

Таня снова вошла в дом и огляделась. Света, падающего из открытого окна, хватало, чтобы осмотреть кухню. Она присела на пыльный табурет и задумалась. Воспоминания снова накрыли её с головой.

Когда-то они с Кириллом сидели вот за этим самым столом, пили чай с горячими пирожками и попутно делали уроки.

— Я больше не могу. — Жмурясь от удовольствия, Кирилл отодвинул от себя блюдо с выпечкой. — Наелся!

— Ну, давай ещё кусочек! Вот этот, с брусникой! — уговаривала его Таня. — Я сама его лепила!

— Не, в меня больше не влезет!

— Как это не влезет?! — деланно возмутилась Таня и потрепала друга по пухлым щекам. — Вон ещё сколько места!

Кирилл в тринадцать лет напоминал плюшевого мишку: такой же упитанный и добродушный. А ещё он постоянно её смешил. Интересно, каким он стал сейчас? Надо бы навестить старого друга, заодно узнать, не поделится ли он гвоздодёром и не поможет ли отремонтировать машину.

Решив, что уборкой она займётся попозже, Таня вышла во двор, заперла дом, хотя брать там было нечего, кроме её чемодана, и направилась к калитке. Идти по неровной дороге было непривычно, девушка то и дело оступалась. Слишком поздно она подумала, что было бы неплохо сменить туфли на кроссовки. Утром, когда она собиралась, то по привычке оделась в повседневную одежду, совершенно не подумав о том, насколько её наряд будет уместен в деревне. Таня обернулась, чтобы понять, как далеко она ушла от дома, и тут же наступила во что-то мягкое и тёплое.

— Да ёж твою медь!!! — взорвалась она.

Ко всем её неприятностям, начиная от увольнения и заканчивая лопнувшим колесом, добавилась ещё и парная коровья лепёшка, в которую она так неосторожно угодила. В нос ударил характерный аромат свежего навоза.

— Фу-у-у! Да что ты будешь делать! — чуть не плакала Таня, вытирая ступню и туфлю об траву.

Увидев в стороне колонку, она направилась к ней, нажала на рычаг и сунула ногу под мощную струю ледяной воды. Кое-как отмывшись, Таня решила не возвращаться, подумав, что ещё успеет переобуться, и продолжила путь.

Пройдя несколько метров, она остановилась. Чуть поодаль паслись гуси с маленькими гусятами. Таня невольно залюбовалась тем, как пушистые птенчики, переваливаясь с лапки на лапку, выщипывали лужайку, не оставляя после себя ни травинки. Внезапный крик заставил её вздрогнуть. Расправив крылья, как паруса, шипя и ругаясь на птичьем языке, на неё нёсся гусь, защищающий своих детёнышей. Открыв клюв, он демонически гоготал и демонстрировал маленькие острые зубки. Недолго думая, Таня кинула в него лежащий под ногами камешек, а затем, схватив какую-то палку, с отчаянным визгом, что было мочи, припустила вдаль по улице. Однако долго бежать она не смогла. За поворотом девушка споткнулась о корягу и растянулась в пыли.

— Да что за день сегодня такой! — всхлипнула Таня, поднимаясь на ноги и отряхиваясь.

Сейчас идея поехать в деревню уже не казалась ей такой замечательной, как вчера. Таня скинула туфли и поковыляла дальше босиком, припадая на ушибленную коленку. Может, и стоило бы повернуть назад, но снова проходить мимо разъярённого гусака ей не хотелось. На самом деле их с Кириллом дома находились не так уж и далеко друг от друга, но сегодня дорога показалась ей особенно долгой.

Наконец впереди Таня заметила знакомые ворота, выкрашенные в насыщенный зелёный цвет. Она дёрнула калитку, но та была заперта на замок, зато за забором сразу же раздался оглушительный лай.

— Эй! — прокричала Таня. — Есть тут кто-нибудь?

Но никакого ответа, кроме собачьего лая, она не дождалась. Оглянувшись, девушка подняла несколько мелких камушков и принялась один за другим бросать их в ближайшее окно. Собака за воротами надрывалась, наскакивала на забор, звенела натянутой цепью. Поняв, что никого нет дома, Таня устало присела на лавку у ворот.

Глава 6

— Вау! — только и смогла произнести Таня.

Она медленно приблизилась к молодому человеку, внимательно выискивая в его лице знакомые черты. Те же широкие брови, тот же разрез глаз, даже горбинка на носу осталась прежней, а вот в отсутствии пухлых щёк подбородок ей теперь казался волевым, а чуть припухшие губы — чувственными. Лёгкий загар, широкая грудь, сильные руки, выгоревшие на солнце пшеничного цвета волосы...

— Татка? — удивлённо произнёс старый друг, явно неожидающий её здесь увидеть.

— Кирилл? — изумлённо воскликнула Таня. Без сомнения, это был он! — Ты так изменился! — Она подскочила к нему и ухватилась пальцами сначала за щёки, потом за бока, похлопала по животу. — Где всё? Где это всё? — бесцеремонно вопрошала она. — Куда ты всё дел? Вот что с людьми делает лето и сенокос!

— Ты о чём? — не понял Кирилл, ошеломлённый её натиском, и на всякий случай отошёл от Тани на пару метров.

— Ну это! — Она надула щёки, жестами изобразила пухлый живот и бока. — Мы же на тебе шпаргалки на экзамены проносили! Ты же был моим плюшевым мишкой! — Окинув его скептическим взглядом, Таня удовлетворённо кивнула. — А так даже лучше! — Не в силах сдержать эмоций, она накинулась на Кирилла с распростёртыми объятиями. — Кирюха! Как я рада тебя видеть!

Таня больше почувствовала, чем увидела, как он колеблется. Наконец, словно придя к какому-то решению, Кирилл тоже обнял её в ответ. Медленно, будто не веря в происходящее, он завёл руки ей за спину и прижал к себе, сначала слегка, а потом всё крепче и крепче.

— Я тоже рад, — негромко произнёс он, после чего отстранился и обратился к родителям: — Мама, папа, это Таня Воронцова. Мы учились с ней вместе до седьмого класса.

— Таня? — ахнула тётя Галя и, приложив ладонь к губам, бросила быстрый взгляд на мужа.

— Таня, значит? — многозначительно хмыкнул дядя Гоша и посмотрел на сына.

Ничего не понимающая Таня наблюдала за тем, как вся семья обменивается взглядами. Первой опомнилась тётя Галя. Всплеснув руками, она воскликнула:

— Ой, ну что же мы так и будем тут стоять, что ли?! Давайте в дом!

Дядя Гоша открыл было рот, но, увидев, как Кирилл помотал головой, потемнел в лице, пожал плечами и кивнул. Все двинулись к калитке, и Таня поплелась за ними, подхватив по пути скинутые туфли, чем ошеломила Кирилла ещё больше. Он только сейчас заметил, что она шла босиком и вообще выглядела неважно: оцарапанная коленка, испачканное лицо и руки, вымазанный в грязи нос, ноги по щиколотку в пыли, а узкая юбка чуть разошлась по шву.

— Что с тобой? — спросил Кирилл.

— Ой, ты не представляешь! — затараторила Таня, жалуясь на свои злоключения. — У меня машина сломалась! Шина лопнула, я чуть не перевернулась! Не знаю, как вообще жива осталась! А дорога пустынная, связь не ловит, пришлось тащиться пешком до Александровки, понимаешь?

У ворот девушка остановилась как вкопанная, глядя на оскалившегося пса.

— Барон, место! — командным голосом рявкнул Кирилл, а дядя Гоша увёл лохматое чудовище в сарай и запер там.

— Можешь не бояться.

Отец Кирилла почему-то продолжал хмуриться, но Таня не понимала причины. Да и, в конце концов, какая разница? Может, у человека просто плохое настроение?

— А с туфлями что? — Кирилл кивком указал на её многострадальную обувь.

— Ох... — Ещё сильнее расстроилась Таня. — Сначала я угодила в коровью лепёшку, потом мне пришлось убегать от демона в обличье разъярённого гуся. А потом я споткнулась и упала.

— Так давно не была в деревне, что забыла, как надо обращаться с гусями? — усмехнулся дядя Гоша. — Схватила его за шею и отбросила подальше!

Оставив на веранде рваные кроссовки, мужчина прошёл в дом. Кирилл тоже разулся, а Таня потрясённо рассматривала его обувь от известного бренда, пусть потёртую и заношенную, но оригинальную, а не реплику. Уж в этом Таня разбиралась. Сам же молодой человек был одет в старые джинсы и выцветшую футболку.

— А мы на сенокосе с утра были, устали как проклятые, — пояснила тётя Галя, когда они с Кириллом прошли в дом. — Мужики сейчас баню истопят, а я на стол накрою. Думаю, ты ужинать с нами будешь. Наверняка ты голодная, а в вашем доме вряд ли что-то есть.

Таня поначалу хотела отказаться от приглашения, но, рассудив, решила согласиться. Неизвестно, в каком состоянии находится их баня, да и как топить её, девушка не знала. Она видела, как это делала бабушка, но уже не помнила. Да и с питанием вопрос надо будет решить. Одно дело, когда машина под рукой — никакое расстояние не страшно, хоть до Рязани поезжай и закупайся в супермаркетах, а теперь это не так-то легко сделать. Придётся пользоваться местным сельпо. Вспомнив о машине, Таня совсем приуныла, но Кирилла уже рядом не было. Тот вышел во двор, и она видела в окно, как ловко он колол дрова.

Потом позже, распаренная и отмытая до блеска, она сидела за столом, одетая в выданный ей безразмерный халат с огромными белыми ромашками на голубом фоне. В бане Таня разобралась быстро, откуда наливать холодную воду, а откуда горячую. Шампуня любимой марки под рукой не оказалось, и ей пришлось воспользоваться «Рецептами тётушки Аглаи». Впрочем, вода, что лилась тут, была настолько мягкой, что, наверно, для мытья волос можно было бы использовать хозяйственное мыло, и всё равно они остались бы нежными и шелковистыми.

Глава 7

Ночь прошла в целом спокойно, Тане даже удалось ненадолго задремать на диване в гостиной. Вообще, в этом доме многое поменялось с того времени, когда она была здесь в последний раз. Комнат стало больше, как минимум на одну, да и сами комнаты казались ей просторнее. А ещё появился душ и тёплый туалет, хотя вся семья после сенокоса предпочитала по старинке мыться в бане. Но тут Таня могла их понять, вспоминая, как после горячего пара расслабились все мышцы, даже те, о которых она и не подозревала, и она почувствовала себя будто заново рождённой. Под душем такого эффекта не добьёшься.

Замотавшись в необъятную сорочку, выданную ей тётей Галей, и с тоской думая о своём шёлковом пеньюаре, Таня уснула, чтобы через несколько часов подскочить от оглушительного петушиного крика. Сев на диване, она встревоженно заозиралась по сторонам. За окном едва забрезжил рассвет. Однако никто из хозяев не проснулся. Из ближайшей комнаты доносился храп дяди Гоши. Сунув голову под подушку, Таня снова попыталась уснуть, но посторонние звуки всё равно просачивались сквозь перо и пух, к тому же ещё и дышать стало трудно.

Так Таня и промаялась до утра, засыпая и просыпаясь, поочерёдно слушая то храп, то петушиное пение. Окончательно её разбудил звон посуды и доносящийся из кухни запах жаренной на шкварках яичницы. Кутаясь в халат с ромашками, она как заворожённая поплыла на аромат горячей пищи. В Москве Таня привыкла завтракать овощным салатом, омлетом, приготовленным на пару из одних белков, и тостом к кофе, а здесь будто сам воздух возбуждал аппетит.

Завтрак прошёл в непринуждённой обстановке, только дядя Гоша постоянно на неё посматривал с плохо скрываемым неодобрением во взгляде, тётя Галя всё хлопотала по хозяйству, а Кирилл рассказывал об их планах на сегодня.

— Сначала откроем тебе ставни, потом решим вопрос с автомобилем, — заявил он.

Так они и поступили. Таня, одетая всё в тот же безразмерный халат и обутая в резиновые шлёпанцы, которые оказались ей большими и норовили соскочить при каждом шаге, шла к дому бабушки, с опаской выглядывая из-за спины Кирилла, но злобный гусь, напугавший её вчера, так и не попался им на пути. Кирилл прихватил с собой пластиковый кейс с инструментами и по приходе принялся отдирать гвозди и снимать доски с заколоченных окон.

— Почему здесь всё выглядит так, будто ни за домом, ни за участком никто не присматривал много лет? Я точно знаю, что моя мама исправно переводила деньги кому-то, — спросила Таня, когда последние гвозди были выдернуты, а последняя доска снята и аккуратно сложена около сарая.

— Я всех подробностей не знаю, — пожал плечами Кирилл, хмуро оглядывая заросший участок и просевшее крыльцо. — Насколько мне известно, дед Петя и баба Нюра действительно присматривали несколько лет за домом.

— Ну да, Копыловы, я помню их, — подтвердила Таня.

— Вернее, не они сами, а дядя Денис, их младший сын, — уточнил Кирилл. — Но года два назад дядя Саша, их старший сын, забрал родителей к себе. У деда Пети инсульт вроде случился, да и баба Нюра постарела. Видимо, дядя Денис забил на это дело, в отсутствии надзора. Сама знаешь, какой он необязательный.

— Кошмар, — покачала головой Таня, решив при первой же возможности сообщить маме о случившемся.

Она ещё раз посмотрела на экран мобильника, который по-прежнему показывал одно деление антенны, то исчезающее, то появляющееся.

— Ты говорил, что на почте есть стационарный телефон? — напомнила Таня.

— Да, идём, — позвал её Кирилл.

— Подожди, переоденусь, — попросила она.

Таня прошла в дом, а Кирилл остался сидеть на полуразвалившейся лавке у крыльца. За много лет на окнах осел толстый слой пыли и грязи, но всё равно теперь света проникало достаточно, чтобы всё осмотреть, вот только времени на это не было. Нужно было торопиться. Тревога за оставленный автомобиль не покидала её. Выудив из чемодана летний сарафан с открытыми плечами и лёгкие босоножки, Таня переоделась, сложила ставший ненужным халат в пакет, туда же отправила и резиновые шлёпанцы.

— Та-дам! Я готова! — сообщила она, выходя на крыльцо. Подняв руки, она покружилась вокруг своей оси.

Взгляд Кирилла задержался на ней чуть подольше, чем обычно, но не более. Привычная к комплиментам и вниманию от противоположного пола Таня даже почувствовала лёгкий укол досады. Молодой человек кивнул, и они продолжили путь. На этот раз Таня внимательно следила за дорогой и обходила стороной навозные кучки, а если впереди видела гусей, то просила Кирилла сменить маршрут. Она ещё раз посмотрела на его обувь. Эти топсайдеры были модными года три назад и стоили достаточно дорого, вряд ли деревенский житель мог их себе позволить.

— Откуда у тебя они? — не удержалась от вопроса Таня, кивком указывая на обувь.

— Эти? — удивился Кирилл. Он задумался ненадолго, а потом отмахнулся: — Достал как-то по случаю.

Больше он не пожелал ничего объяснять, а Тане осталось только принять его ответ. В почтовом отделении Кирилл помог ей позвонить в службу автопомощи на дорогах и объяснить, где осталась машина и что с ней произошло.

— Я съезжу туда, — сообщил он. — Посмотрю, что и как, насколько всё серьёзно, заодно скажу, в какую автомастерскую отвезти. Есть у меня знакомый, который этим занимается. Сделает хорошо и возьмёт недорого.

Таня согласилась и отдала ему ключи от автомобиля, а когда Кирилл ушёл, позвонила маме. Та долго не брала трубку, но всё-таки ответила.

Глава 8

Покинув почтовое отделение, Таня направилась домой. Ей ещё многое предстояло сделать. Первым делом она проверила наличие электричества. К счастью, оно было. Таня включила холодильник и убедилась, что он работает. Значит, можно смело закупаться продуктами. Этим-то она и занялась.

Таня прихватила кошелёк с деньгами и направилась в местный сельпо. Пусть прошло пятнадцать лет, как она не появлялась в деревне, но память услужливо подсказывала направление. Здесь почти ничего не изменилось за это время. То же одинокое одноэтажное строение, выкрашенное в белый цвет, с непонятным графиком работы и скудным ассортиментом.

Придирчиво осмотрев прилавок, Таня не увидела своих любимых продуктов: сыра с голубой плесенью, рукколу, королевских креветок, бельгийского шоколада, кофе в зёрнах и много чего ещё.

— Салата ромэн тоже нет, — расстроилась Таня, изучая товары. — И айсберга нету… и черри… С чем мне «Цезарь» готовить? — Переведя взгляд на продавщицу, она принялась перечислять: — Дайте мне куриную грудку…

— Нету, — поджав губы, ответила та. — Есть целиковая. Будешь брать?

— Э-э-э… — Таня удивилась подобной фамильярности, но что с этих деревенских взять? — Буду.

— Пф-ф-ф! — фыркнула продавщица, выкладывая на прилавок упакованную курицу. Она то и дело бросала на Таню испытывающие взгляды. — Что ещё?

— Давайте тогда уж капусту, раз больше ничего нет, — вздохнула Таня. — Помидоры, голландский сыр, хлеб…

Взяв всё необходимое, Таня рассчиталась за покупки и собралась было уходить из неприветливого места, как в спину ей донеслось:

— А я всё думаю, узнает или нет?

— Что? — не поняла Таня.

Она обернулась. Продавщица, сощурив глаза и подбоченившись, стояла за прилавком.

— Ишь ты, как в город уехала, так такой важной цацой стала, ни на кого не смотрит, никого не узнает.

— Э-э-э… — Таня внимательно пригляделась к говорящей: выжженные перекисью водорода и химической завивкой волосы, яркий макияж, леопардовые лосины и короткий топ, обтянувший большую грудь. — Светка? — недоверчиво спросила она, узнавая бывшую подругу и одноклассницу. — Антипова?

— Догадалась! — закатив глаза, воскликнула та. — Обниматься будем?

— М-м-м… — Таня замешкалась ненадолго. — Конечно!

Света вышла из-за прилавка, и они обнялись. От бывшей одноклассницы разило цветочным ароматом дешёвых духов, вскоре от Тани стало пахнуть так же. Затаив дыхание, она отошла от Светы.

— А ты что же, на меня не обижаешься, что я тогда не подошла к вам, когда вы на экскурсии были в Москве? — поинтересовалась Таня.

— А меня не было с ними, я болела, — пожала плечами Света. — Но помню, весь класс несколько недель гудел. Ты как, надолго сюда?

— Не знаю, — призналась Таня. — Как пойдёт. Ещё и машина сломалась, надо ремонтировать. Ладно, побегу я, столько дел надо переделать. Ты заглядывай, как время будет. Я всё там же живу.

Они попрощались, и Таня вернулась к себе. Работы и правда было непочатый край. Для начала она открыла все окна и сняла с мебели посеревшие простыни, взвив при этом клубы осевшей на ней пыли. Пыль эта забилась в глаза и нос, заставляя раз за разом громко чихать. Где-то у бабушки была старенькая стиральная машина-полуавтомат. Интересно, поместится ли туда всё это грязное бельё?

Таня обнаружила стиральную машину на веранде, накрытую плотным чехлом, который бабушка сшила собственноручно. Плюсом такой машинки было то, что её не требовалось подключать к водопроводу, а чтобы слить воду, достаточно было кинуть шланг в ведро. Это же было и минусом. Решив отложить стирку на потом, Таня вооружилась веником и сначала смела пыль, а потом затеяла и влажную уборку.

Провозилась она до вечера, зато теперь в доме было чисто, и легко дышалось. Наступило время заняться ужином. С сомнением оглядев продукты, Таня принялась готовить «Цезарь» из того, что было: белокочанная капуста вместо салата ромэн, голландский сыр вместо пармезана, азербайджанские помидоры вместо черри, майонез вместо одноимённого соуса. Куриной грудкой и сухариками ей всё-таки удалось разжиться.

Кирилл заглянул к ней, когда за окном начали сгущаться сумерки.

— Машину твою эвакуировали, с ней относительно всё в порядке, — заявил он с порога. — В мастерской колесо заменили. Я оставил её на диагностику. Надо проверить, нет ли других поломок.

— Спасибо большое! — поблагодарила Таня, жестом приглашая его войти внутрь.

— Эх ты, — усмехнулся молодой человек. — Кто же берёт с собой запаску и забывает домкрат?

— Видимо, я. — Таня вздохнула и развела руками. — Проходи, ты голоден?

Кирилл подошёл к рукомойнику. А Таня задумалась, как они с бабушкой вообще столько лет жили без водопровода и канализации. Мылись в бане по воскресеньям, а если надо было привести себя в порядок посреди недели, то бабушка наливала нагретую воду в эмалированное корыто, где Таня была вынуждена сидеть, согнувшись в три погибели.

А туалет? Таня думала, её хватит удар, когда она вновь оказалась внутри этого деревянного строения.

— Чем ты занимаешься здесь, в деревне? — поинтересовалась она, наливая Кириллу свежезаваренный чай, пока тот уплетал салат.

Глава 9

— Вот отстой, — буркнул Кирилл и покачал головой. — Сочувствую.

— Правда? — переспросила Таня. Друг кивнул, и тут её понесло: — Понимаешь, меня подставили! Кто-то слил моё эксклюзивное интервью у Юли Гузовой конкурентам!

— Ты брала интервью у Юли Гузовой? — удивился Кирилл.

— Да! Да-да-да! Я первая это сделала! — запальчиво воскликнула Таня. — Я же за ней несколько месяцев гонялась, а её попробуй поймай! Постоянно на гастролях. И вот она согласилась! Наш журнал… — Таня осеклась, посмотрела на Кирилла и решила пояснить: — Я работаю редактором в журнале «Elle est belle», отвечаю за рубрику «Интервью со звездой». Наш главный редактор недавно заявил, что намерен взять себе заместителя, и я подумала, что это же отличный шанс для меня показать себя в наилучшем свете!

— Ага, понимаю… — протянул Кирилл.

— Вот! — воодушевилась Таня. — Я взяла интервью у певицы, и оно должно было выйти в вечернем выпуске журнала, но кто-то отправил его нашим конкурентам в «Sophie Claire»!

— Кто? — спросил Кирилл.

— Понятия не имею, — Таня схватилась за голову и подозрительно зашмыгала.

— Ну, перестань… — молодой человек растерялся. Он подсел к девушке и слегка приобнял её. — Всё наладится. Они разберутся и…

— Нет! — Таня продолжала натужно сопеть. — Не наладится! Меня подставили уже не первый раз! У меня украли диктофон, где была моя беседа со звездой, и я понятия не имею, кто мог это сделать! А я жила этим журналом, я так хотела эту должность!

— В полицию заявляла?

Кирилл поднялся с места и налил ей в кружку холодной воды. Таня сделала несколько глотков и задумалась.

— Нет, — ответила она, — даже в голову не пришло. Решила, что поеду в деревню, подумаю, что дальше делать.

— И как ты планируешь думать? — в голосе Кирилла слышалась добродушная ирония.

— Ну-у-у… — протянула Таня. — Я об этом не думала, — усмехнулась она. — Просто мне захотелось тишины и спокойствия. Знаешь, было бы здорово снова оказаться в тех местах, где я любила бывать в детстве. А тут, как назло, машина неисправна.

— Мы же как-то добирались туда, будучи детьми, — усмехнулся Кирилл. — Например, на озеро.

— Ага, — вздохнула Таня. — Ты здесь сильно занят? Составишь мне компанию?

— Составлю, — согласился Кирилл. — Зайду за тобой завтра.

Кирилл ушёл, а Таня, убрав со стола и помыв посуду в эмалированной чаше, направилась в спальню. Ей хотелось бы принять душ, но греть воду и идти с ней в баню уже не было сил, и она решила перенести купание на утро.

В эту ночь она спала крепко и проснулась, когда солнце вовсю било по глазам, ведь с вечера Таня не закрыла ставни. Потянувшись, она поднялась с постели и поплелась умываться, заодно поставив на электрическую плитку ведро с водой, которую принесла ещё накануне.

— Подумать только, — ворчала она. — И мы столько лет так жили.

Сейчас-то во многие деревенские дома были подведены и водопровод, и канализация, и газ, у них же из всех благ имелось только электричество. Пока Таня принимала утренний «душ», она уже снова устала от того, сколько раз ей пришлось сбегать за водой. В памяти всплыл их с Матвеем турпоход, когда приходилось ночевать в палатке и есть пищу, приготовленную на костре. Она уже не помнила, чья была идея, отправиться туда, а не в пятизвёздочный отель на Средиземноморском побережье, но отдых тот запомнился на всю жизнь. Они продержались ровно один день, а утром, оказавшись в какой-то деревне, Матвей нанял машину, которая вернула их в цивилизацию.

Таня и сейчас могла бы вернуться, но она поняла, что не хочет этого. Она не готова снова выслушивать пошлости от Матвея или истерики младшей сестры, даже сними она себе отдельное жильё в Москве, её бы всё равно нашли, а сюда вряд ли кто-то захочет сунуться.

Кирилл заехал за ней после обеда, оставил старенький «Рено» у ворот и вошёл в дом.

— Готова? — спросил он.

На этот раз Таня действительно подготовилась. Она переоделась в найденные в чемодане спортивный костюм и белые кеды.

— Твоя? — спросила она, кивая на автомобиль.

— Батина, — усмехнулся Кирилл. — Прикипел он к ней. Сколько раз предлагал поменять.

— А-а-а… — глубокомысленно произнесла Таня, подумав, что, скорее всего, у них нет денег на новую машину, но кто же захочет в этом признаваться.

Поездка длилась недолго, всего-то минут двадцать или тридцать, и вот они уже подъезжали к чудесному озеру, берега которого были усеяны разного размера валунами. Усевшись на самый большой, Таня обхватила колени, всматриваясь в голубую гладь воды, отражающую бегущие по небу облака, и слушая тишину, изредка прерываемую стуком дятла и криком кукушки. Кирилл сидел рядом и молчал, порой бросая в озеро мелкие камешки и наблюдая, как расходятся круги по его поверхности.

— Я как в Москву переехала, так, наверно, ни разу и не была наедине с собой, со своими мыслями. Меня запихнули в самую лучшую частную школу, где учились дети богатых родителей, чтобы надо мной не насмехались, мне надо было стать своей, подстроиться. С тех пор днём учёба, вечером уроки, а по выходным тусовки с новыми друзьями. Постоянный круговорот, я даже не заметила, как он меня утянул. Зато теперь у меня полно времени. Интернета здесь нет. Здесь даже телевизор старый, ничего не показывает.