Тайны ведьм

Глава 1. Хогвартс

«В Хогвартсе тот, Кто просит помощи

Всегда ее получает»

Альбус Дамблдор

Улицу Крамптон-стрит нельзя было назвать очень тихой и бесшумной. Постоянно проезжающие машины, вечерние, а порой и ночные прогулки компаний, так или иначе, просачивались в окна жителей дома №85. Но то, отчего в очередной раз проснулась Оля, никак не было связанно с доносившимися с улицы звуками. Ее разбудил шум с соседней кровати.

— Что, опять? — не открывая глаз, спросила она у своей сестры Алены.

— Да! Опять этот замок, — возбужденно ответила Алена, — только на этот раз мне снилось, как летают на метлах. На метлах, Оль!

Живя больше недели в Лондоне, решившие устроить себе отпуск сестры, все больше и больше проникались идеей переехать из душной Москвы сюда навсегда. И в первую же ночь Алену атаковали непонятные и мало приятные сны, связанные с неизвестным местом. И если по началу это были отрывки про замок и людей, живущих в нем, то через три дня сны превратились на настоящие сюжеты.

Накануне вечером Алена заявила, что это знаки, требующие тщательного исследования. Потому что, по ее словам, разумеется, старый дедуля с длиннющей белоснежной бородой и добрыми голубыми глазами, рассказывающий неприятному мужчине во всем черном, что в скором времени стоит ожидать двух могущественных волшебниц. И естественно, Алена решила, что речь идет именно о них.

Оля, с детства обладающая уникальным аналитическим умом и тягой к логичным рассуждениям, могла покрутить у виска и попросить сестру пройти обследование у специалиста. Только вот она не осмелилась. А все потому, что с ними произошло что-то действительно страшное в тот день, как их тетушка умерла. Вернувшись с похорон, они обнаружили на обеденном столе шкатулку. Тетя Марина оставила после себя не только счет в банке имени их родителей, переходящей в их наследование после ее смерти, но и письмо, содержание которого не поддается никаким логичным объяснениям.

«Дорогие мои малинки!

Я откладывала этот разговор так долго, что в итоге он так и не состоялся. Моя болезнь прогрессирует и прошу, не злитесь, что покидаю вас.

Вместе с этим письмом вы найдете флакон. Разделите и выпейте все до капли. Я не смогу вам объяснить, но умоляю, поверьте, вскоре вы во всем разберетесь.

Я всегда говорила, что следовать мечте стоит неукоснительно и до сих продолжаю настаивать на этом. А потому, девочки, исполните свою самую заветную.

С любовью и обожанием, ваша тетушка Марина»

Оля в тот день назвала их решение выпить содержимое флакона «прыжком веры». Это дань уважения их тетушке, что положила свою жизнь на их воспитание, после того, как в четырехлетнем возрасте они потеряли родителей.

Все, что происходило потом трудно объяснить словами. Что-то сверхъестественное, волшебное, попросту не укладывающееся в головах. О таком не писали в книгах, не показывали в фильмах, и спросить, увы, они не могли ни у кого.

Первой свой дар обнаружила Алена, прикоснувшись к броши тетушки и увидев какие-то мутные, неясные очертания ее жизни. За ней последовала и сестра, назвав свой дар «эмпатическим». Она и до этого была чувствительной, открытой, но прежде никогда так отчетливо эмоции других не ощущала.

И вот теперь, вбив себе в голову, что сны – это некий проводник их пути, у Алены навязчивая идея отыскать этот замок.

— Оль, ты можешь вообще себе такое представить, чтобы кто-то летал на метлах? — с энтузиазмом спросила Эл, откидывая одеяло. — Ну, послушай, в этот раз все было по-другому. Как будто мы с тобой были там. На самом деле, я тебя не видела, но видела это своими глазами, а не как обычно со стороны, понимаешь? Куда ты пошла?

Оля поднялась с кровати и молча направилась в сторону кухни.

— Это как футбол, только на метлах! Может, в этом замке играют в футбол на метлах? Ну, смотри, все же сходится! Старик сказал, что ждет двух волшебниц. А мы с тобой можем колдовать, так? — Алена выжидательно смотрела на сестру своими горящими янтарными глазами. Оля продолжала молча наливать кофе. — Ты слушаешь? У них волшебный футбол! А мы...

— А мы с тобой главные вратари года? — протянув кружку сестре, Оля засмеялась.

— А мы, — продолжила она, проигнорировав сарказм сестры, — тоже волшебные. Вот и… и… я не знаю, что дальше... — Алена смотрела, как сестра, обхватив обеими руками кружку, медленно, маленькими глотками отпивала кофе и нетерпеливо ждала ответа.

— Расскажи мне подробнее, что именно ты видела? — смотря сквозь кружку, попросила Оля.

— Несколько человек летало по воздуху на метлах.

— А местность? Что ты видела помимо летающих метел? — задумчиво спросила она.

— Не помню, я слишком была занята метлами в воздухе. Почему ты спросила?

— Я думала, что местность могла бы подсказать нам, где искать твой замок, — Оля тяжело вздохнула и, допив кофе, пошла обратно в постель. Алена поплелась за ней, испытывая разочарование.

Глядя на темный поток, Оля думала, что все эти сны-видения ничего конкретного не показывают. Ну что это еще за предвидение, где летают на метлах? Разве человек в здравом уме сможет поверить в такое?

Последние дни августа были теплыми, но сестры не выходили из той маленькой квартирки, что снимали. Они пытались отыскать хоть что-то, что могло им дать ответы. Замок, трибуны, метры. Но казалось, что все это так и останется сном. Просмотрев сотни книг, даже близко не нашлось того, что видела Алена. Если трибуны имеют такую высоту, как она описывала, то должен же кто-то был их заметить? Замок, который имеет колоссальную площадь, нигде даже не упоминается! Старинных сооружений, к тому же целых, можно по пальцам пересчитать, а именно этого замка нигде нет. Как будто его не существовало.

Глава 2. Квиддичная тренировка

На следующее утро, когда первые эмоции улеглись, сестры не могли представить, как смогут учиться наравне со всеми, еще и на пятом курсе. Но сомнения развеялись, стоило лишь попробовать. Директор дал распоряжение Гермионе за неделю обучить Эл и Оливию основам, к тому же, рассказал ей правду. Выяснилась это совершенно случайно, когда Гермиона в порыве ярости отчитала Эл за ее ленивость, сказав, что магия у нее в крови. И на вопрос, почему же та молчала все это время, Грейнджер объяснила, что друзьями их пока трудно назвать, а ставить в неловкое положение она их не хотела. К тому же, таким образом им легче было поддерживать свою легенду. Оливия пришла в восторг от такой мудрости и почти записала ту в лучшие подружки.

За палочками их отправила профессор Макгонагалл, оказавшаяся не такой строгой на самом деле, какой показалась изначально. В ее сопровождении, обменяв деньги в банке (Эл споткнулась на лестнице, завидев гоблинов и чуть не сломала себе свой вздернутый от рождения нос о мрамор), прикупили форму и нужные предметы для учебы, а затем вошли в лавку Олливандера. На десятый вопрос Оливии «что будет, если палочка их не признает, и они не способны к такой магии», профессор Макгонагалл фыркнула, как кошка и отвернулась.

Волшебник долго рассматривал их, кидая вопросительные взгляды на профессора, прежде чем затеряться в глубине своих полок и вынести две коробки.

― Я вижу, что вы необычные волшебницы, ― произнес он загадочным тоном, ― и эти волшебные палочки отражение вас самих.

― Мистер Олливандер, ― одернула его Макгонагалл, что очень не понравилось Оливии, ведь она прониклась старым волшебником, чьи глаза переливались магией, когда он к ним обращался.

― Попробуйте эту, ― обратился он к Эллис, открывая коробку и доставая гладкую, длинную палочку с выпуклыми надрезами у ее основания, ― в ее сердце находится чешуя снежной змеи, что являет собой двойственность в борьбе между темной и светлой сторонами. Она послужит идеальным оружием, стоит лишь волшебнику обратиться к истинности своей души. А вот ива, из чьей древесины выполнена ваша палочка, является символом Луны, женственности и очарования. Она усмиряет пыл своего владельца, подталкивает его сначала думать, а потом действовать, ― он лукаво подмигнул Эл, будто видел ее насквозь. ― Ивовые палочки получаются очень пластичными, такая палочка никогда не сломается, она прочная и надежная в любых ситуациях.

Взяв предмет дрожащими руками, Эл, честно признаться, сама до конца не верила, что сможет владеть чем-то подобным. Но когда легкий свет вырвался с конца палочки, а саму ее захлестнуло чувство восторга, теплом разливаясь по венам, Эл не смогла сдержать вздоха облегчения.

― Теперь вы, мисс Ньюмен, ― не теряя времени, мистер Олливандер протянул Оливии палочку, испещренную резными линиями по всей длине. ― Палочки, в сердцевине которой, находится коготь небесного дракона, как правило, выбирают себе проницательных волшебников, склонных к анализированию. Такие палочки направляют своих хозяев, помогая использовать всю энергию. Остролист уравновешивает хозяина, взывая к его целостности и речь здесь идет о чрезвычайной практичности, в сочетании со способностью решать сложные задачи простой логикой. Это указывает на бескорыстную и заботливую натуру, к которой так тянется дракон. Проницательность дракона и практичность остролиста могут сыграть важную роль в самый подходящий момент для вас.

Обратная дорога тянулась слишком долго в молчании и сложных эмоциях. Нести с собой волшебные предметы, которые сестры будут использовать в учебе – это одно. Но вот держать в руках самую настоящую волшебную палочку, колдовать, извлекая из нее магию, совершенно другое дело. Будто это к чему-то обязывает, взвывая к некой ответственности. Их впустили в этот мир, позволив остаться. И пусть их родители принадлежали когда-то этому миру, все же сестры совсем из другой реальности.

***

Неделя, что отводилась на самообучение пролетела невероятно быстро. Гермиона постаралась на славу, вкладывая в девственные головы знания, как книги на полки. И Оливия использовала все возможные ресурсы, чтобы стать частью мира волшебства. Она читала, писала, изучала ночи напролет, не высовывая головы из учебников. Обуздать магию, что пробуждалась с каждым днем, оказалось тем еще занятием. Но на самом деле, та легкость, с которой у Оливии и Эллис получалось осваивать простые заклинания, удивляли Гермиону. И к началу первой, для сестер, учебной недели, они смогли подчинить себе немного уверенности в своем законном нахождении здесь.

Гермиона рассказала им историю Хогвартса, кто такой Гарри Поттер, немного истории волшебного мира и почему не стоит злить профессора зелий. И нужно отметить, что несмотря на всю серьезность, с какой Гермиона Грейнджер подошла к обучению сестер, она оказалась интересной личностью. А так как к ней прилагалось двое парней, что большую часть своего времени проводили в их обществе, то и с ними сестры сдружились довольно быстро.

Спускаясь в воскресенье вечером в гостиную, Оливия неуклюже споткнулась на последней лестнице и свалилась бы на пол, не удержи ее крепкая рука.

― Ох, спасибо, ― она смахнула с лица волосы, встречаясь с добрым взглядом.

За неделю девочки успели познакомиться со многими гриффиндорцами, включая близнецов Уизли, кто их достал своими шуточками. Но вот почему-то именно с этим молодым человеком, которого Ливи несомненно видела не раз, познакомиться она не успела.

― Привет, ― поздоровался высокий, хорошо сложенный брюнет, ― я Оливер Вуд.

Он улыбнулся, проявляя ямочки на щеках.

― Привет, ― Оливия расправила футболку, которая и так была в идеальном состоянии. ― Оливия Ньюмен, Гриффиндор.

Закусив губу от неловкости, она мысленно отвесила себе смачный подзатыльник. Тихо рассмеявшись, Оливер облизал губы.

― Хорошего вечера, Оливия Ньюмен, Гриффиндор.

Она кивнула. Отступила на шаг, кивнула еще раз. Подходя к друзьям, Оливия никак не могла отделаться от противного чувства идиотизма. Ощущая себя полнейшей дурой, она плюхнулась в бархатное кресло, которое успела облюбовать за тот короткий срок, что находилась здесь.

Глава 3. Урок прорицания

Глаза Эллис расширились, она вскочила с кровати, хватая сестру за руку и разворачивая к себе лицом.

― Оливер? На свидание? Когда? Ты согласилась? Конечно иди! Он такой хорошенький, вы подходите друг другу!

В миг позабыв о своем удручающем состоянии, Эл начала расхаживать по комнате, размахивая руками и придумывая, в чем ее сестра должна отправиться на свидание.

― Остановись, ― со смехом окликнула ее Оливия. ― Я не согласилась, точнее не отказала, но и не сказала «да».

― Это еще почему? ― Эл уперла руки в бока и нахмурилась.

― Потому что не хочу забивать себе голову глупостями, я учиться хочу...

― Естественно, ничего нового, ― пробубнила себе под нос Эл.

― ...нужно доказать, что мы не самозванки, а для этого мне необходимо заниматься, как можно больше.

― Никуда от тебя твоя учеба не денется, а свидание с красавчиком ни к чему не обязывает, ― наставила Эл.

― Понимаю, но не...

― Погоди, ― перебила ее сестра, ― в чем на самом деле проблема?

― Никакой проблемы нет, ― Оливия замотала головой для убедительности.

― Ах ты маленькая лгунья! ― Эл прищурилась, наступая на нее. ― Кто он?

― Сейчас же прекрати! ― строго воскликнула Оливия, возводя указательный палец кверху и точно копируя профессора Макгонагалл. ― Ничего подобного из того, что ты там себе напридумывала, ясно? Причины прозрачны, как чистое стекло!

Эллис терпеть не могла, когда сестра начинала себя так вести. Будто защищала диссертацию в строгом брючном костюме, с вылизанной прической и очками на носу. Выстраивала перед собой стену, чтобы не пробиться никому до истины, но Эл просто так не проведешь.

― Знаешь, а ведь я твоя сестра, ― наигранно-обиженно протянула она. ― Могла бы и поделиться секретами.

― Нет никаких секретов, Эл, просто...

Она тяжело вздохнула, садясь на кровать и только открыла рот, сдаваясь, как в комнату вошла Гермиона.

― Нашлась? ― спросила она, заинтересованно рассматривая сестер, и, конечно же, Оливия тут же воспользовалась ситуацией.

― Ага, у нее видите ли голова болела, ― Ливи закатила глаза, хохотнув. ― А предупредить разумеется забыла.

― Понятно, ― Гермиона прошла к своей кровати, выкладывая учебники из сумки. ― На ужин идете?

― Да, ― Оливия подхватила пыхтящую от негодования сестру под руку и направилась к двери.

― Ты мне все равно потом расскажешь, ясно? ― зашипела Эл на ухо сестре.

― Ясно, ― вернула ей Ливи таким же недовольным тоном.

Все то время, что Элли шла к столу своего факультета, ей казалось, будто каждый в Большом зале шепчется о ней. Переламывают ей косточки, обсасывая детали ее позорного падения с трибун. Но сев на место и украдкой обведя зал, она пришла к выводу, что всем собственно плевать на нее. И каждый занят своими делами. Она вздохнула, пододвигая тарелку ближе к себе, и почувствовала на себе прожигающий взгляд. Ей не требовалось вертеть головой, чтобы понять, кто испепеляет его ненавистью. Драко Малфой.

Она не должна злиться на него. Он спас ее! Сохранил жизнь! А его надрывные крики всего лишь обоснованная реакция на стресс. Он наверняка испугался не меньше, хотя в такое слабо верилось.

― Ты чего не ешь? ― спросил Рон, аппетитно отправляя себе в рот говяжью фрикадельку. ― Обычно твоя тарелка ломится от еды.

Эл бы и рада возмутиться, вот только ее желудок издал песню раненых китов, подтверждая слова Рона и она, сжав губы, сердито схватила вилку.

― Когда ты поблагодаришь его? ― зашептала Оливия, пока никто не слышал.

― В следующей жизни.

― Я серьезно, ― голос сестры стал настойчивым.

― Не знаю, как выпадет удобный момент, ― Эл всеми силами старалась закончить эту тему.

Ей до ужасного не хотелось подходить к Малфою. Единственное, что стоило ожидать, так его насмешек. С другой стороны, это как сорвать пластырь: бросить «спасибо» и забыть. Вернуться к игнорированию и не вспоминать. И удобный момент, как она знала, выпадет как раз в понедельник на сдвоенном уроке.

С наступлением понедельника уверенность поистончилась в Эллис. Она даже задавалась вопросом, не мог ли Малфой забыть тот субботний случай, но реальность была такова, что несмотря на его возможную плохую память, извиниться ей придется в любом случае. Оливия вздыхала и качала головой, упрекая ее в неуместной робости, чем выводила ее еще сильнее.

Подойдя к кабинету, Эл с огорчением (на самом деле с превеликим облегчением) обнаружила Малфоя в компании своих дружков, девиц и громкого хихиканья, что автоматически лишало ее возможности к нему подойти.

― Ты чего так пялишься на него?

Она обернулась, встретив удивленный взгляд Рона, и отметила про себя, что он чрезвычайно внимателен, и чрезвычайно удачно это скрывал.

― На кого? ― Эл искренне изобразила непонимание.

― На Нотта, не на Малфоя же, ― со знанием дела утвердил он.

― Думаю, завивает ли он волосы, ― она прикусила щеку изнутри, чтобы не рассмеяться, а вот Оливия с Гермионой не сдержались.

Они хохотали, утирая слезы, представляя, как Теодор каждое утро перед зеркалом старательно накручивает пряди на палочку.

С самого начала урока Эллис погрузилась в свои мысли, предполагая развитие будущего разговора. Она не станет любезничать, заикаться и произносить длинные речи. Простого «спасибо», сказанного твердым голосом, должно быть достаточно. По всей видимости, из-за того, что она так долго смотрела на его спину, он почувствовал это, потому что прямо сейчас повернулся в ее сторону, глядя на нее своим фирменным насмешливым взглядом. Она хотела вопросительно приподнять брови, безмолвно поинтересоваться, чего это он уставился, но ее довольно ощутимо пихнули в бок.

― Больно же, ― возмутилась она, смотря, как Гарри что-то пытается ей передать, корча гримасы. ― Говори ртом, ― потребовала она.

Над головой раздалось покашливание. Очень неодобрительное покашливание. Ужас охватил ее с пальцев ног до кончиков волос, и, медленно повернувшись, она увидела крайне недовольного профессора Снейпа.

Глава 4. Благодарность, которую он не получил

― Мисс Ньюмен, вы испытываете мое терпение, ― холодный и властный голос профессора зельеварения разрезал тишину класса. Выдохнув через нос, Эл прикрыла глаза. ― Возможно, вы хотите встать на мое место? Ох, подождите, вы не сможете, вы же только первый год в этой школе!

После того злополучного урока прорицания на протяжении недели Эллис снились кошмары, в которых старый маг пытался изжарить ее своими глазами. Она просыпалась далеко затемно, рвано глотая прохладный воздух спальни. Спускалась в гостиную, оборачиваясь пледом и встречала рассвет, глядя в тлеющие угли камина. И возвращалась в постель до пробуждения сестры. Она никому не рассказывала о своих снах, чтобы не волновать из-за ерунды. Но из-за этого у нее все валилось из рук. Недосыпы плохо сказывались не только на аппетите, но и на занятиях, где монотонные голоса вводили в состояние дремы. И вот сейчас, сидя на уроке зельеварения, Эл позволила себе всего минуту передышки, чтобы успокоить измученный мозг. И, разумеется, профессор Снейп не смог упустить момента, чтобы не поиздеваться над ней.

Раздраженная, откровенно злая и уставшая, Эллис решила сделать вид, что не слышит его. В конце концов, в этой аудитории две Ньюмен. Она схватила учебник, открыв его по середине и уставилась на страницы.

― Серьезно, мисс Ньюмен? ― если она не ослышалась, то профессор издал что-то очень похожее на смешок. Только вот в классе почему-то никто не смеялся. Стояла гробовая тишина, отчего мурашки побежали по спине. ― Ради Салазара, переверните учебник, не позорьтесь!

Ученики зашептались, и это не имело ничего общего с привычным приглушенным хихиканьем. Отложив идиотский учебник, Эллис медленно подняла на него взгляд. Снейп, как и прежде, возвышался каменным изваянием над ней, давя своей темной аурой. Его ноздри раздувались, а глаза метали молнии.

― Вам нечего сказать?

Он ее испытывал. Она чувствовала это каждой клеточкой. Комок нервов, что рос в ней с каждой секундой, почти лопнул, но Эллис, сцепив зубы, держалась из последних сил.

― Если вам так скучно на моих уроках, то я жду ваших предложений. Или это тоже для вас трудновыполнимо?

Все, терпение лопнуло вместе с здравомыслием. Эл вскочила с места, услышав судорожный вздох сестры.

― Знаете, что? Мне надоели ваши оскорбления! Вы постоянно в чем-то пытаетесь меня упрекнуть, хотя, должна заметить, я отлично выполняю каждое ваше задание! Мои зелья идеальны!

Эллис так разгорячилась, что не заметила, как ткнула пальцем в сторону Снейпа. Рон, сидящий за соседней партой, очень тихо произнес «священные яйца Мерлина», но в звенящей тишине его отлично услышал каждый.

― Идеально? ― казалось, Снейп мог сейчас убить ее одним только взглядом. Таких черных глаз, искрящихся гневом, она еще не видела. ― Вы считаете, что так умны, что можете обойтись парочкой хорошо приготовленных зелий? И это дает вам право спать на моих уроках?

― Я не...

― Минус пятьдесят очков с гриффиндора! ‒‒ убийственно ледяным тоном произнес он. ― И вы, мисс Ньюмен, ― Снейп буквально прошипел ее фамилию, ― будете ходить на отработку в течении месяца!

― Но...

― Еще хоть слово, и вы прямиком отправитесь в кабинет директора, ― он обвел взглядом класс, в котором никто не смел шевелиться. ― А сейчас, покиньте аудиторию.

Спорить Эллис не стала. Сжав губы, подрагивающими руками она скидала предметы в сумку и вышла из класса. Хотела напоследок еще и дверью хлопнуть, только не получилось, та просто-напросто не поддалась, решив закрыться самостоятельно с медленно-насмехающейся скоростью.

Ее трясло, но она сдерживала слезы. Задрав голову и медленно выдыхая, Эл не могла взять в толк, что она ему сделала? Он же невзлюбил ее с первой минуты, выбрал в качестве жертвы. Еще ни одного урока не прошло, чтобы он не сделал ей замечание. То сидит она не так, то пишет громко, то кашляет над котлом. Разве это справедливо? Еще и отработка! Она ударилась затылком о стену, застонав.

К ужину Эллис успокоилась только потому, что смогла поспать. И сидя за гриффиндорским столом вполне спокойно слушала рассказы Рона. Он изображал Снейпа, потом изображал ее и охал от неверия, что она решилась ему высказаться.

― Когда ты вскочила, я сам чуть в обморок не упал, ― посмеиваясь, сказал он, размахивая вилкой. ― Мне казалось он готов был выхватить палочку.

― Или котлом запустить, ― подхватил Гарри. ― Ты войдешь в историю!

― Ага, только мне теперь месяц отрабатывать, ― уныло отозвалась Эл, ковыряясь в тарелке.

― Я бы тебе награду присвоил. «За заслуги перед каждым учеником. Она не дала себя в обиду», ― продекламировал Рон, изображая, как крепит к ее груди медаль.

Она тихо засмеялась, отмахиваясь он ребячества Рона. Но их веселье не разделяла не обычно притихшая Оливия. Та сидела с серьезным лицом, без особого энтузиазма пережевывая мясо.

― А ты что думаешь? ― обратилась к ней Эл. Ей не нужно было состоять в родственных связях с Оливией, чтобы чувствовать ее недовольство.

― По поводу?

― Ситуации со Снейпом. Ты же согласна, что он был не прав?

― Согласна, ― кивнула она, все так же смотря себе в тарелку.

― Но...?

Оливия вздохнула, отложив приборы и развернулась к сестре лицом. Очень серьезным и... расстроенным?

― Но тебе нужно было промолчать, ― ответила она, кинув на Рона предупреждающий взгляд, так как он уже открыл рот, чтобы возразить.

― Вот как? ― Эл прищурилась. ― И продолжать терпеть его издевательства?

― Ты и правда думаешь, что он прекратит? Отважная Эллис Ньюмен пробила неприступную броню Северуса Снейпа, сразив его своим вспыльчивым характером.

― Вспыльчивым характером? ― Эл вновь начала заводиться. ― Он прицепился ко мне просто так! Только потому что я ему видите ли не нравлюсь! А я должна молчать?

― Да, ― легко ответила Оливия, возвращаясь к своей еде.

― Да? ― задохнулась возмущением Эл, не веря своим ушам.

― Да, Эл, ― сестра, похоже тоже устала сдерживаться, и отбросила вилку с ножом. ― Да! Чего ты добилась? Отработки на месяц? Я что-то очень сомневаюсь, что это максимум из того, что теперь тебя ждет! Он не к тебе одной цепляется, он просто сам по себе такой, не понимаешь ты этого что ли? А ты взяла и плюнула ему в лицо своим эгоцентризмом.

Глава 5. Игры по-взрослому

Эллис потащила сестру в спальню, кинув удивленным друзьям, что у нее разболелась голова. Так себе оправдание, но на большее она сейчас способна не была.

― Что это такое? ― тут же зашептала она, как только за ними закрылась дверь.

Оливия сжимала и разжимала руку, наблюдая, как заряды переливаются в темноте.

― По-твоему я знаю? ― огрызнулась она и выдохнула. ― Я не знаю, Эл. Это появилось внезапно. Я почувствовала покалывание, когда... в какой-то момент и вот.

Эл долго смотрела на сестру, пока та пыталась сбросить волнистые побеги со своей руки.

― Ты почувствовала это, когда Лаванда пришла, так ведь?

Оливия вскинула голову, приподняв брови, но врать не имело смысла. К тому же собственной сестре.

― Да, ― как-то слишком обреченно согласилась она.

― Значит, это эмоции... ― Эл прикрыла глаза, запрокидывая голову, пытаясь выловить важную мысль.

― Я бы не назвала это сильными эмоциями, чтобы... Стой, Эл, ты считаешь, что это, ― она со всей силы тряхнула рукой, и электрические разряды наконец испарились, ― моя новая сила? ― последнее слово она прошептала.

― Да! Именно так я и считаю, ― заулыбалась она, но сразу же напряглась. ― Только я не понимаю, как это связано с тобой. Мой дар логично усилился, тогда как твой...

― Да уж, не особо вяжется с эмпатическими способностями, ― выдохнула Оливия, забираясь на кровать с ногами. ― Может, стоит сходить к Дамблдору?

― А если это не нормально? ― Эл уселась напротив нее. ― Здесь все колдуют палочками. Я ни разу не видела, чтобы кто-то смог сотворить нечто подобное.

― Слишком громко для человека, кто и двух месяцев здесь не провел, ― Оливия усмехнулась, повернув голову к окну. ― Я не уверена, что мне настолько нравится Рональд, понимаешь? Все это не имеет смысла.

― Почему ты так говоришь? ― нахмурилась Эл. ― Лив, не отгораживайся от чувств, если они возникают.

Эллис прекрасно понимала такую реакцию своей сестры. Однажды, Оливия была без памяти влюблена. Это чувство ее окрыляло, озаряя лицо счастливой улыбкой. Только вот закончилось все его предательством и ее разбитым на мелкие кусочки сердцем. С тех пор она не позволяла себе погружаться с головой в отношения, да что там, она не позволяла себе любить.

― Расскажи мне, где ты была, ― Оливия взяла за руки сестру, сменив тему.

― Ох, Лив, ― протяжно вздохнула Эл, принимая окончание малоприятной темы. ― Малфой, ― она развела руки в стороны, мол, этого достаточного, чтобы все объяснить. Но сестра приподняла вопросительно бровь. ― Он меня нашел и потребовал благодарность.

― Ах, точно! Ты же так и не сказала ему спасибо, ― Оливия с любопытством подсела ближе.

― Он зажал меня, надеясь, что я его поцелую, представляешь? ― Оливия ахнула, прикрыв ладошкой рот. ― Вот-вот! Но ничего он в итоге не получил. Достаточно и моего спасибо.

Сестры проговорили до того момента, пока не пришла Гермиона вместе с их вещами. Она не задавала вопросов, отправившись готовиться ко сну, что вызывало искреннюю теплоту в душе Оливии. Сама Оливия потащила упирающуюся сестру вниз, чтобы закончить уроки, о которых они так непростительно забыли. И на все мольбы Эллис дать ей списать, Ливи отвечала своим фирменным взглядом «даже не думай».

Первый матч в этом году между Когтевраном и Слизерином был назначен на субботу. Близнецы Уизли подготовили для всех зачарованные флажки, на которых огромная голова льва заглатывала змею, несмотря на то, что Гриффиндор даже не участвовал. Заняв места на трибуне, окрашенную в красно-золотые цвета, Эл глубоко дышала, отгоняя непрошенные воспоминания о первом и последнем своем появлении здесь. Оливия крепко держала ее за руку, разделяя переживания. А еще потому, что рядом сидел Рон, к боку которого приклеилась Лаванда.

Команды вышли на поле, выслушали наставления мадам Трюк и взлетели в воздух. Как только Эл увидела своими глазами, насколько потрясающе игра выглядит со стороны, то напрочь позабыла весь свой страх. Общее возбуждение и восторг передавались воздушно-капельным, в этом не было никаких сомнений. Малфой, облетая круг, кинул быстрый взгляд на их трибуны, задержавшись на Эллис. И отчего-то у нее перехватило дыхание.

Она не видела его всю оставшуюся неделю. Не то чтобы она искала, а в большом зале и вовсе старалась даже не думать в его сторону. Но сейчас мелкие иголочки вспарывали грудь необъяснимым волнением.

Первым счет открыл Слизерин, что отдалось взрывом голосов со стороны зеленых трибун. Рон вяло хлопал, а когда Лаванда что-то у него спросила, локтем пихнул Оливию, из-за чего она выронила флажок. И он даже этого не заметил! Она попыталась дотянуться, но не смогла и в этот момент Когтевран сравнял счет. Их трибуна завибрировала от оглушающего шума.

― Рон, мой флажок! ― крикнула Оливия, привлекая его внимание.

— Что? — спросил он, морщась от криков и очевидно не слыша ее.

— Флажок! — она изобразила, как размахивает невидимым флагом. — У-пал!

— Ааа, да-да, классные! — Рон помахал перед лицом Оливии своим, счастливо улыбаясь.

Раздраженно вздохнув, Оливия решила бросить это гиблое дело – доораться до Рона. Она сползла со скамьи, шаря рукой по деревянным доскам. Что в этот момент было у Рона в голове, Ливи не знала, но он наклонился вслед за ней. Картина получилась откровенно идиотской: вот она нащупывает флаг, облегченно выдыхает и резко поднимается, ударяя при этом затылком Рона прямо в нос. Он с криком возмущения, отскакивает назад, заваливаясь на спину. Лаванда не особо удачно изображает оперную певицу, Гарри с Эл непонимающее оглядываются, а сама Оливия застывает в шоке, держась за голову.

― За что? ― крикнул Рон, прижимая руки к окровавленному носу.

― Я поднимала флажок! ― оправдалась Оливия. ― А ты что делал?

― А я помочь хотел!

Лаванда во всю причитала, вытирая кровь своим шарфом, при этом кидая на Оливию такие взгляды, что ей хотелось провалиться куда-нибудь в другое измерение. Гермиона решила проблему одним взмахом палочки, устранив и подбитый нос, и запачканную кофту.