Телепортер — Лифт в Запределье. 3. Легенда о Лифте

1. Легенда о Стрельце Маро

Ниания смотрела на Шрама одновременно пытливо, требовательно и с большим интересом. Она втайне волновалась — вдруг Шрам не расскажет? Например, потому что может чего-то не знать или предпочтёт скрыть что-то важное по своим внутренним причинам. Например, посчитает некоторые сведения несущественными. Но Шрам — Знающий. Его чутью важно доверять.

Именно он засёк первым щель близ дуба рядом с деревней Сильные Ветра. Именно он начал её исследовать и пришёл к выводу, что эту Щель сгенерировал некий мощный артефакт или нечто, связанное с Верховными Демиургами.

И теперь Ниания ждала, расскажет ли Шрам о Стрельце Маро.

— Легенда гласит приблизительно так: пару столетий назад явился на свет талантливый кузнец, и звали его Стрелец Маро, — начал Шрам.

Кроме Ниании и Шрама, за столом зала Скомато с ними сидел Коллинз. Но он не участвовал в разговоре — словно его тут нет. Коллинз пропускал всё мимо ушей и напряжённо всматривался в дисплей рации, ожидая важных вестей. По этой причине Ниания не отвлекала его — она сама приказала недавно Коллинзу ловить вести от Мангуста.

В Скомато как всегда царил полумрак, очень тихо играла тяжёлая музыка. Бармен Мак гремел чистыми рюмками, расставляя их в баре. За редкими столами сидели неофантомы и тихо переговаривались. Шрам продолжал:

— Стрелец Маро родился на Неприветливой Земле. Он был очень красив собой, и никому в голову не приходило, что он станет кузнецом. Ему прочили будущее придворного при королевском дворце или даже самого принца, говорили, что его нежные руки достойны только лучшей принцессы-жены, а не кузнечного молота и мехов. Но он никого не слушал и стал всё-таки кузнецом.

Его взялся обучать всем тайнам мастерства самый старый мастер в его родной деревне Гладио, которую Маро никогда и ни за что не хотел покидать. Говорят, наставник Стрельца Маро был магом, и он смог научить простого смертного магии, передав ему Запретные Знания. За это мастер понёс наказание Старейшин и поплатился жизнью. Ведь он нарушил Баланс — наделил простого смертного, душа которого ещё не прошла ступени трансформации, тайными знаниями.

Однако, Стрелец Маро не впал в грех гордыни и не стал использовать то, что получил, во зло — только во благо. По этой причине Старейшины его не трогали. Стрелец Маро унаследовал у своего наставника кузницу и стал ковать мечи. Он ковал их так, как его учили, но ни разу у него тогда не получалось создать то новое, что создавал его учитель.

Да, он ковал волшебные мечи, которые потом переходили в руки героев, и герои передавали мечам силу духа и своего заряда. Но он ни разу не выковал меча, который сам бы помогал герою обрести силу. От этого Стрелец Маро расстраивался, был смурен, грустил и избегал общения. Жители деревни давно заметили его взрывной характер: если к нему подолгу приходить, когда он не в духе, или как-то надоесть ему — он может поколотить и покалечить.

Однажды к нему пришёл странный и таинственный человек в балахоне и показал ему один необычный меч, принеся этот клинок с собой. Человек этот назвался Осьминогом и сказал, что сам, как и Маро, является простым кузнецом. Но Стрелец Маро сразу усомнился в этом. Он почувствовал, что энергетика этого «простого» была многократно сильнее энергетики того мага, что его обучал.

Молодой кузнец попросил Осьминога научить его ковать такие мечи, которые, попав в руки единственного, достойного им героя, могли бы поразить единственного достойного их врага. Осьминог на это ответил, что не может этому научить. "У тебя много знаний и Силы, которые тебе не положены. Я не могу дать тебе ещё больше", — ответил Осьминог.

Однако, в самый последний момент перед тем, как исчезнуть, он оставил Стрельцу Маро меч, который принёс с собой. И сказал: «Храни этот меч для того единственного и достойного, кто явится за ним. Пусть твои дети хранят его и внуки. Этим мечом можно победить то зло, из-за которого исчезло солнце, зло, невольно порождённое Чёрным Мстителем. Он совершил ошибку, которую хочешь совершить ты и которую совершил твой мастер. Чёрный Мститель наделил Знаниями и Силой недостойного. Он дал мощное оружие тирану, и теперь этот тиран угрожает всей Неприветливой Земле. Знания и Силы должны приходить в срок и на подготовленную почву».

Тогда Стрелец Маро, вне себя от потрясения, что ему и его роду досталась такая честь хранить этот меч, спросил: «Но как же я узнаю того, кому суждено победить это Зло, мастер?». Осьминог ответил тогда: «Ждите меня с тремя ходоками примерно лет через двести. Один из них будет вашим старым другом, другой — отважным юношей, третий — сильной и бесстрашной девушкой».

С тех пор каждый потомок Стрельца Маро был кузнецом, оберегающим меч. Но когда Стрелец Маро умер, появилось поверье, что его дух привязался к мечу и оберегает его — где бы меч ни находился. И всякого, кто дотрагивается до меча, не являясь при этом достойным и избранным, постигает кара. Известно, что потом этот меч украли из деревни, почти полностью стерев Гладио её с лица земли. И что самое удивительное, те, кто непосредственно трогал меч, погибали вскоре странной и очень жестокой смертью, — Шрам задумчиво умолк.

— Ты хоть знаешь, что меч переправили подальше от того, кому было суждено от него погибнуть, поскольку уничтожить Клинок Дракона нельзя? — заметил Коллинз, отвлекаясь от рации.

— Никто не знает, где он, — вздохнул Шрам. — Возможно, на Неприветливой Земле. Возможно, совсем в другом измерении. Но это единственное оружие, которым можно победить Ангуса Хора.

— Да, мы не знаем, где меч. А между тем, он скоро понадобится нашему с вами приятелю мастеру Гудингу! — Коллинз с недовольством и досадой посмотрел на друзей. — И в первую очередь они спросят его с нас — ведь фантомы должны знать всё.

— Мы знаем, что о мече известно тем чёрным, которые сто лет назад были посвящены Трёхглазой в его тайну, — напомнила Ниания.

— На них и переведём стрелки.

Внезапно у Коллинза запиликала рация. Он вгляделся в дисплей:

2. Ловушки Кольца

Грифон отпустил меня слишком рано — в итоге я чуть не ударилась о ветку дуба, падая сверху. С трудом кое-как успев сгруппироваться, я бухнулась самым натуральным жёлудем в высокую траву — она смягчила моё падение. Грифон приземлился в нескольких шагах от меня и более удачно: на обе ноги. Он сразу помог мне встать, я опёрлась на его руку.

Я осмотрелась. Стоял день, но уже чувствовалось приближение сумерек. Привычный мир, который я покидала полторы недели назад. Тот же дуб, та же поляна. Грифон посмотрел по сторонам и недовольно проговорил:

— Нас никто не встречает? Это в высшей степени безобразие. Нас должны приветствовать с оркестром и пиром.

— Не знала, что ты такой тщеславный! — удивлённо и не без лёгкого сарказма взглянула я на своего старшего коллегу и друга Рикардо Кэпчука.

Вернувшись в Запределье, Грифон стал снова агентом ТДВГ. Как и я.

— Я пошутил, — признался он. — Наоборот, это очень хорошо: чем незаметнее, тем лучше. Наша Миссия секретна: не все должны знать про этот меч. Идём. Где-то здесь должен стоять мой катафалк. Если, конечно, Дрэгон не присвоил его себе.

Мы нашли катафалк за деревьями на краю поляны, развёрнутым к дороге, и сели в него. Я спросила, глядя через окно на розовеющее от заходящего солнца небо:

— С чего начнём? Нам дали ровно три дня!

— Пока спешить некуда, — невозмутимо ответил Рикардо. — Я отвезу тебя в Костоломню. Там отдохнёшь как следует. Тебе желательно выспаться. Я в это время кое-куда наведаюсь за новостями.

— У меня накопилось много вопросов. Мы можем поговорить? — спросила я осторожно, ибо не знала, расположен ли Грифон сейчас к диалогам с вагантом. То есть к возможно глупым вопросам.

У меня же голова трещала — одновременно от недостатка и переизбытка информации. Только что на Неприветливой Земле произошло что-то очень нехорошее — Конрада похитил ужасный Ангус Хор, который владеет магией, почти равной по силе Демиургам, а Йэна поставили перед очень невыгодными условиями. И почему-то так вышло, что всё дело в каком-то мече, который искать нужно где-то в моём мире в течение трёх дней. Король отказывается изо всех сил отдавать нам Кольцо, но мне не понятно, что он добивается. Подержать Кольцо подольше у себя? Но зачем? Использовать Кольцо самому? Но как — ведь гонец-то у Хора?..

Внезапно меня осенило. Да, этот подлый король хочет использовать кольцо для себя! Но так как гонец, назначенный Царицей Рока, сейчас в плену Хора, Сарум Нод Фернир, возможно, имеет план-ловушку, по которой заполучит Конрада себе. Например, он может сказать Конраду, что мастер Гудинг его бросил, что только он, Сарум Нод Фернир, такой пригожий и хороший король, понимает все чаяния юного вервольфа... И Махарри возьмёт да и даст Кольцо королю! Может ли такое быть? Запросто!

Как бы хотелось поговорить об этом с Грифоном. Он единственный, кто меня поймёт. Тем более что Охотник Воздуха более компетентный в таких вопросах как кольца Демиургов и проклятые мечи... Грифон, к счастью, как раз сам был расположен поговорить.

— Конечно, можем. Прежде всего, я должен сказать — я поражён твоей проницательностью. Я бы ещё добавил, что поражён твоей отвагой. Но я тебя знаю уже два с лишним года. И говорить о том, что я поражён твоим мужеством — означало лукавить, потому что я к твоей сорвиголовости уже привык.

— Как это понять?

— А так и понимай. Я сильно сомневаюсь, что на всей Неприветливой Земле нашёлся бы кто-то, кто самоотверженно кинулся бы искать этот меч. Да, вот ведь парадокс — несмотря на то что от этого меча фактически зависит судьба Неприветливой Земли.

— Я ничего не понимаю, Грифон, — устало проговорила я. Загруз информацией продолжался, Охотник Воздуха меня не щадил! — Что я уяснила — так это то, что нам не дали Кольцо, хотя должны были дать. И что королю каким-то образом удалось обмануть Йэна, убедить, что Кольцо мы получим только после битвы с Поющей Чарой, а не до. А когда мы Поющую Чару одолели — Кольца мы не получили, потому что Конрада забрал Хор.

— Правильно ты уяснила. Давай я тебе объясню с самого начала. Хор прознал о Кольце ещё двести лет назад. Тогда о Кольце знали очень немногие — пожалуй, только один Хор, не считая Сарума Нод Фернира. О Кольце не знала даже Трёхглазая — о ней будет разговор отдельный. О Кольце, как ни прискорбно, не знал Йэн и его друзья — Файтхал и Бальватэль. Узнай они о Кольце раньше — возможно, всё пошло бы по-другому. Возможно, даже и Чёрный Мститель не знал. Двести лет назад Хор хотел захватить Кольцо силой. Но ему дали отпор. Тогда произошло одновременно несколько событий: Хор убил Чёрного Мстителя, забрал и использовал его громадную магическую силу, чтобы сделать Неприветливую Землю проклятым краем — событие первое. Царица Рока изъявила свою волю, что Кольцо имеет право взять и дотронуться только тот, на кого она укажет — через само это Кольцо — событие второе. Ангус Хор с помощью этой украденной колоссальной силы обрёл бессмертие, но вот незадача — узнал про меч, который хранился у кузнеца Стрельца Маро. Он попросил Трёхглазую спрятать этот меч подальше, а именно в нашем мире — событие третье. Трёхглазая успела вынести меч под названием Клинок Дракона с Неприветливой Земли до того, как Купол окончательно схлопнулся и в Измерение стало невозможно попасть. Йэн тоже успел до этого момента переместиться сюда, в Запределье.

Теперь расклад таков. Хор узнал, что Кольцо выбрало Конрада как своего гонца и открыло Щель в Неприветливую Землю. Хор стал воздействовать на Конрада, и довольно успешно — к сожалению для нас. Одновременно с этим Хор воздействовал на короля. Мне жаль тебе это говорить, хотя, ты уже всё поняла: Сарум Нод Фернир незаметно для себя и для других стал Чёрным. Я подтверждаю это как Охотник Воздуха — на Чёрных у меня особое чутьё. Некогда мудрый справедливый белый маг, сейчас он насквозь на Чёрной Стороне. Он хранит Кольцо и не хочет иметь никаких союзников. По закону Царицы Рока, он может отдать Кольцо только гонцу, и дотронуться до Кольца может только гонец.

3. Запасной гонец

— Если Йэн убьёт Конрада, то умрёт сам? — спросила я, начиная понимать. — Это так работает Повязка?

— Или если Йэн убьёт себя — умрёт Конрад. Так, да, — подтвердил Грифон мрачно.

— Или, если Йэн убьёт Ангуса Хора этим мечом — то... проблема решится... Ещё один выход! — выдохнула я. — Но... Почему ты намекаешь, что я — единственный, кто может этот меч принести? Ты же можешь тоже... Или... как Йэн говорил, он мог бы послать сюда Файтхала или Бальватэля.

Грифон отрицательно покачал головой:

— Начнём с того, что вы с Йэном забываете о Куполе. Всякий, рождённый на Неприветливой Земле, не может из неё выйти. Даже Тёмный Маг не смог бы открыть портал сюда для Файтхала и Бальватэля. Что касается меня... — Грифон совершил то, что для него не характерно — на миг заколебался и даже отвёл глаза. — Я Охотник Воздуха, Страж Баланса. При всём желании я не могу повлиять на волю Царицы Рока и других Демиургов. А их воля — чтобы я наказал русалок. Я это сделал.

— То есть... тебя бы не пустили обратно, портал бы для тебя не открылся? — догадалась я.

— Да, — подтвердил Грифон. — Я бы нашёл меч. Но отнести его бы не смог. Ты единственная, кто может выйти с Неприветливой Земли и войти туда обратно, несмотря на Купол.

— Но у меня нет никакой Повязки с Йэном.

— С Йэном — нет. Или пока нет. Но вспомни, кто отправил тебя в это путешествие.

— Паук... — продолжало до меня доходить и открываться то, что поражало меня.

— Паук выбрал тебя запасным резервом. Тем войском, что сидит незаметно в тылу и в критический момент выстреливает. У тебя был выбор отказаться. Находись на твоём месте другой — он бы так и сделал. К чему участвовать дальше в опасных играх, когда есть более простой выход — всего лишь убить гонца? Хор тогда останется с носом, Кольцо спасено, миры спасены. Скажу тебе по секрету, Йэн морально был готов к этому. Я почуял. Потому что та миссия, которую ты на себя взяла — она может и для тебя оказаться последней. Если ты принесёшь меч — и при этом Йэн не победит Хора — ты погибнешь первой.

— Что значит — Йэн не победит Хора?! Как такое может быть?! — я посмотрела на Грифона как на сумасшедшего. В сущности, мой друг прав, но он говорит сейчас абсолютно безумные вещи. — Да и вообще, я никогда бы не приняла выбор отказаться! Я сделаю всё, чтобы помочь моим друзьям, и ты это знаешь!

— Я знаю, да, — кивнул Грифон. — А что до победы, то... Да, Чёрный Мститель передал часть своих тайных знаний Йэну. Йэн очень крутой маг. Но если их поставить на одну линию с Ангусом Хором — их силы равны. Кое-где Хор может оказаться сильнее. Я не хочу гнать пургу, но мы всегда должны иметь в виду худший сценарий развития событий. Если на битве Хор вдруг побеждает мастера Гудинга и убивает его — Конрад умирает тоже. Хору не достаётся Кольцо, но Хор выживает и скорее всего сделает всё, чтобы захватить меч. Игра продолжится, конечно. Но уже без Гудинга, Конрада. И без тебя. Ну а если Йэн побеждает Хора — то проблема решится, как ты говоришь.

Грифон говорил это спокойно, невозмутимо — и говорил страшные вещи. Но он поступал так не из цинизма и тем более не из желания поиздеваться. Он Охотник, бесстрастный Страж Баланса. Между тем у меня от каждого его слова прокатывались мурашки по спине и ком вставал в горле.

Я начала думать, что худший сценарий не так уж и невозможен. Я не сомневаюсь, что Йэн очень крутой маг. Но Хор, получается, обладает такой силой и мощью, что из-за него на Неприветливую Землю упал купол... Хор создал тот страшный серый туман, и Кричащее Поющее заманило, засосало туда Конрада... Хор поработил властью и ментальным воздействием целый мир. А Йэн — максимум, что он захватывал и порабощал — это фехтовальную залу в Адской Кухне, и то ему для этого наверняка пришлось провести переговоры с Онилией.

— Лучше будем думать и верить, что проблема решится, — ослабшим голосом проговорила я. — Расскажи про Трёхглазую. Что это было? Почему она сдалась? Когда ты и Йэн убивали её фрейлин — как вышло, что они... что они были беззащитны?.. Я до сих пор не могу поверить, что их больше нет.

— Не так уж они и были беззащитны, — признался Грифон. — Они пришли туда с намерением убить нас. Меня, тебя, Йэна, Лейлу. Дело в том, что мы со стариной Йэном встретили их во всеоружии. Тёмный Маг распорядился убить их. Они совершили много нарушений и преступлений. Например, одно из них — они изъяли несколько сотен женщин и девушек из нашего мира и перенесли на Неприветливую Землю, сформировав армии русалок. Они убили сотни невинных. Фрейлины делали также много чего за спиной Трёхглазой. Трёхглазая предпочла признать свою вину, что делает ей честь. Её главная вина — двести лет назад она на пару с Ангусом Хором убила Чёрного Мстителя. Она помогла Хору убить его — с помощью мощного дистанционного заклятья лишила Чёрного Мстителя воли.

Я вспомнила Легенду — Йэн так и говорил! Когда Чёрный Мститель сражался с Хором, это было похоже на избиение, как будто старый мастер подставлял себя под удары наглого подлого ученика!

— Когда Йэн применил на её фрейлин свою магию — мне оставалось только помочь ему сделать несколько добивающих ударов. Трёхглазая поняла, что произошло. Что убить нас нельзя. И сдалась.

— Это Йэн применил магию? — удивилась я. — Но... я не видела, как...

— А что, по-твоему, чтобы применять магию, нужны обязательные спецэффекты? Красиво швыряться огненными шарами, синими сполохами? Это не кино, Клот. Истинная магия творится в намерении и в сознании. В мысли. В отправлении того, что идёт из нутра.

— У меня ещё вопрос... Как на Неприветливую Землю попала Трёхглазая, её фрейлины и ещё их женщины, которых они завербовали? Неприветливая Земля под куполом...

— Кольцо открыло Щель для гонца. Но у Трёхглазой есть ещё Телепортер. Он усилил действие Щели, можно сказать, расширил её, образовав дублирующий портал. Сначала с его помощью Трёхглазая отправила на Неприветливую Землю Августу. Потом переместилась сама с фрейлинами и теми женщинами. Кстати, когда я развивал гипотетическую ситуацию, что ты могла сделать выбор не ходить никуда за мечом — я не упомянул приятного факта. Августа теперь осталась на Неприветливой Земле надолго — до тех пор, пока не упадёт купол. То есть ты могла бы спокойно переместиться сюда, к себе домой, и вообще не думать о ней. Она бы бесилась там, не в силах выбраться и не в силах добраться до тебя.

4. Поиски начались в Костоломне

Охотник Воздуха завёл мотор, и мы отправились в Костоломню. Когда мы доехали, на улице стало ещё темнее. Я чувствовала, что физически валюсь с ног от усталости и от голода. Однако боевой дух требовал действий, особенно после того, о чём рассказал мне Грифон.

Сам Грифон между тем проводил меня до ворот и явно собрался восвояси. Я не ожидала такого поворота, думая, что мы сейчас с ним сядем и детально всё обсудим, как и где опять же прямо сейчас пойдём искать меч! Но Рикардо Кэпчук, мой старший коллега, оставался неумолим, взяв на себя функцию заместителя босса. Он распорядился, совсем как Скорпион:

— Сейчас мы никуда не пойдём ни за каким мечом. Тебе надо набраться сил на целых три дня. Я буду ждать тебя утром в шесть часов возле ворот. Да и войти на территорию тёмных вампиров и оборотней не могу — это неприлично. А ты там — полноправная хозяйка, так что ничего не стесняйся. К тому же, я собрался махнуть на Базу, узнать, как там дела.

— Что ж, удачи тебе, — проговорила я, поняв, что с Грифоном спорить бесполезно. Вздохнула: — Не представляю, как мы будем искать этот меч: всё равно, что иголку в стоге сена.

— Ничего, найдём. Давай, иди, видишь, там уже тебе открывают ворота.

Шроп, карлик-охранник, действительно радостно отворял врата. Грифон быстренько махнул мне рукой, сел в свой чёрный катафалк и умчался — словно угадал мои мысли, что я собралась его хватать и тащить в Костоломню. Потоптавшись немного, я вошла на территорию, кивнув карлику. Шроп поклонился мне и молча запер за мной вход. Я прошла к дому и постучалась. Начинала кружиться голова. Напряжённый день и долгое непринятие крови брали своё… Дверь распахнул Кронер.

— Госпожа! — почти выкрикнул он от неожиданности: — С возвращением!

— Я ненадолго, — я решила честно ему сказать. — Можно мне войти?

— Вы меня об этом спрашиваете?! — искренне изумился Кронер. — Да я сам лично бы заставил вас это сделать, не будь я ничтожнейшим и покорнейшим вашей слугой!

— Кронер, ты знаешь что-нибудь о Клинке Дракона? — я решила начать обирать сведения, не откладывать в долгий ящик. Грифон ведь намекнул, что начинать поиски надо с Костоломни.

Кронер вмиг изменился в лице. Он побледнел и проговорил:

— Госпожа, я не имею права знать ничего… особенно о такой вещи, овеянной дурной, ужасной славой… Это Запретные Знания! Спросите у Неро, наверняка он вам скажет!

Вот и начались препятствия. Легче было бы, если бы о мече не знали. А о нём знают, но — дурная ужасная слава.

"Ничего, найдём", — пять минут назад сказал мне Грифон. Грифон, как бы я хотела тебе верить!

Я спустилась вниз через люк. Кронер услужливо дал мне канделябр. Со свечами идти легче. Что-то сегодня тихо — джазистов не слышно. Однако когда я приближалась к винтовой лестнице, ведущей вниз, услышала тихие переливы джаза — кажется, играла пластинка или магнитофонная запись. Наконец я спустилась в зал. Он пустовал, на моё удивление. Никто не встречал, никто не ждал. Мне это напомнило, что я возвратилась из дальней дороги за забытой необходимой вещью. Так оно и было. Потерянный Клинок Дракона.

Неро стоял за барной стойкой и задумчиво барабанил пальцами в такт джазу. Завидев меня, он встрепенулся:

— А, вот кто у нас здесь есть! Заходи, весь зал и всё, что в нём находится, в твоём распоряжении. Включая меня.

Я, пошатываясь от изнеможения и наступающей слабости, подошла к стойке и проговорила полухриплым голосом:

— Приветствую тебя. Мне нужно крофе.

— Присядешь, может? Сегодня мне выпала великая честь обслуживать тебя — нашего лучшего клиента!

Я с удовольствием плюхнулась на стул и почти легла на стол, опустив голову. Парадоксальное состояние! В голове куча планов, дел, целей, задумок — куда пойти, с кем поговорить, у кого начинать выяснять про Клинок Дракона. Но одновременно с этим дикая накатившая слабость, в глазах начинало темнеть. Вот нахлынуло, а! Неро не спеша вышел из-за стойки и подошёл к аппарату, взяв широкий бокал. Он бросил туда льда и стал нажимать на кнопки.

— Ты ведь вернулась, чтобы узнать что-то, верно? — спросил он. — Это мне напоминает одну поговорку: тот, кто хочет докопаться до Истины, всегда роет кому-то яму.

Проговорив это, Неро захохотал собственной зажигательной шутке. И тут же добавил:

— Я имею в виду то, что уважаю тебя, воин: ты пришла сюда не просто так, я вижу это.

Мне подумалось, что вампир подшофе. И опьянён он кровью, скорее всего. Он поставил передо мной на стол бокал, размешав ложкой налитое крофе так интенсивно, что оно поднялось и вспенилось. Я еле нашла в себе силы взять бокал и отпить. После этого произнесла медленно и чётко, как автомат:

— Клинок Дракона.

— Ага! Что я говорил! — заметил Неро, возвращаясь за стойку и хлопнув в ладоши. — Это ты-то не роешь яму своим врагам?! Знай же, Клот Итчи: Клинок Дракона без самого Дракона не найдёшь!

5. За встречу! И за Клинок Дракона…

Я сделала ещё пару глотков — начинало легчать.

Тут же откуда-то из темноты передо мной на стол упала моя чёрная шляпа. А потом тот, кто её принёс, быстро сел напротив. Я подняла голову, наши взгляды встретились. Мы радостно улыбнулись друг другу и одновременно протянули над столом по руке. Они сцепились в позе армрестлинга.

— А я, между прочим, ждал тебя!

Ради этого мига я готова была забыть всю Неприветливую Землю. Роджер смотрел на меня из темноты в упор и крепко держал за руку. Неро куда-то ушёл, и мы остались одни. Я призналась:

— Надо было взять тебя с собой. Мне тебя не хватало.

— Ты не представляешь, акула мне в пасть, как мне не хватало тебя! Если бы ты не пришла сегодня, я бы точно не дождался! Разрази меня гром, за встречу!

И он поднял точно такой же бокал с крофе. Я свободной рукой подняла свой:

— За Клинок Дракона!

— А может, всё-таки, за встречу? — задумчиво и заговорщицки уточнил Роджер.

И тут я поняла, что беспокоиться не надо: мы найдём этот меч. Я растянулась в принимающей улыбке:

— Больше не спорю!

И мы разом осушили бокалы с крофе.

— Так-то лучше, — Роджер с грохотом водрузил бокал на стол. — Ну, рассказывай: вы всех победили? Третий Ключ у вас? И где Йэн, где вьюноша? Неужели я всё пропустил?

Я увидела, как хищное, хитрое выражение на лице моего друга сменяется лёгкой наигранной растерянностью. Будто Роджер ожидает, что Йэн и Конрад сейчас выскочат перед ним из-под стола как чёртики из табакерки и споют при этом пиратскую песню. Я украдкой вздохнула. Роджер ведь ни о чём не знал — а с чего ему было знать?

— Вообще-то, ты ничего не пропускал. Мы никого не победили, — проговорила я, стараясь, чтобы мой голос не звучал слишком грустно и понуро.

Но мой друг вмиг понял всё. Всё приподнятое настроение смахнуло с его лица, он вмиг притих:

— Да, надо, пожалуй, выпить за Клинок Дракона. Но что произошло? Что с этим мечом? Нет, ты мне сперва скажи: они ведь живы, да? Я ничего не понимаю.

— Пока все живы. А меч — он… здесь, — проговорила я. Старалась не грустить — не вышло.

— Здесь, — повторил Роджер задумчиво. — Нет, я всё равно ничего не понимаю! Гром и молния! Ты здесь, и меч здесь, так? А Йэн жив и остался там, верно? И мальчишка-вервольф тоже жив? И Ключ никто не забрал, правда?

— Я здесь, чтобы найти меч. И отнести его ТУДА. У меня Миссия.

— Что?! Ты снова покинешь меня?! — полутеатрально заявил Роджер. — Ты даже не представляешь, как я страдал, пока тебя не было! Повязка сделала нас всё равно что сросшимися близнецами, и я испытывал чувство, что нас насильно рассекли. Это примерно всё равно что у тебя оторвали руку без анестезии, и теперь её снова пришили, боль прошла, ты рад, а тут… тебе говорят, что твою часть оторвут снова…

— Я понимаю тебя, — улыбнулась я, сжимая через стол его руки. — Потому что испытывала там нечто похожее. Особенно когда мы находили твои верёвки.

— Это единственное, что связывало нас, — добавил он. — Клот, скажи мне сейчас, что ты пошутила про свою ужасную миссию и никуда теперь от меня не денешься!

— Лучше я скажу, что возьму тебя с собой, — внезапно придумала я.

— О, а вот это совсем другое дело! — расплылся Роджер в привычной хитро-хищной улыбке. — Мы ведь договорились, да? Мы партнёры, напарники! Тысяча чертей, ведь всё дело в каком-то старом мече. Но что там было?

Я кратко рассказала, что было на Неприветливой Земле. Когда Роджер всё узнал, он заверил:

— Ты же знаешь, сестрёнка, я с тобой до последнего. Даже если сам Паук запретит — мне он не закон.

Мы вовремя окончили нашу личную и довольно конфиденциальную беседу. К нам подошла девушка в костюме скелета. Я сразу узнала в официантке Эквиту. Она принесла огромный поднос с едой, видимо, по заказу Роджера или в качестве подарка от Неро. Поставив этот поднос, она без всяких слов собралась уходить. Как странно она ведёт себя, словно не хочет, чтобы её узнавали и говорили с ней! Роджер ни на что не обратил внимания и принялся с большим гастрономическим интересом перекладывать горячую и пышущую ароматами еду нам в тарелки. Я повела себя прямо:

— Эквита!

Девушка уже повернулась спиной, но остановилась и замерла. И медленно оглянулась.

— Здорово! Как дела? — поприветствовала я дружелюбно.

— Я буду ждать тебя там, где ты переодевалась, — тихо прошептала она и очень быстро ушла.

— Что это с ней? — спросила я Роджера, совершенно растерянная.

— Абсолютно ничего. Давай-ка ешь, пока горячее! — Роджеру совсем до лампочки было до этой взбалмошной вервольфши!

Что я отметила и что меня сильно озадачило, напрягло — Эквита выглядела словно пришибленная. Не то что бы я стремилась набиваться к ней в подруги. Но после той ночи с вервольфскими девушками, за несколько часов до того, как их ранили и убили на битве, я прониклась к ним. Эквита напоминала мне их. А знакомство с ними показало в очередной раз, что нет друзей и подруг более душевных, надёжных и преданных, чем вервольфы. Что бы там ни говорили Охотники. Суровые и неприступные внешне — и такие ранимые, нежные внутри. Эквита наверняка такая. Она колючая, резкая, но это не более чем маска. Чем-то меня притягивала Эквита, что-то в ней было, чему хотелось учиться.

Но я быстро о ней забыла, пока утоляла голод. Тем более, что Роджер вовсю пытался меня отвлечь от гнетущих мыслей, говорил разные непринуждённые байки. И у него получилось меня отвлечь и взбодрить. Я почти уверена, что даже если бы Роджер не травил анекдоты, а просто тихо сидел рядом — мой боевой дух и настроение всё равно бы от одного его присутствия значительно бы поднялись!

Потом пришёл Неро и начал о чём-то мне непонятном говорить с Роджером. Как я поняла, об общих вампирских темах и планах. Я к тому времени уже окончательно наелась и поняла — самое время оставить двух вампиров наедине с их переговорами и отправиться на переговоры с вервольфшей.

6. Переговоры с вервольфшей

Я спустилась в ту самую комнату, где несколько дней назад происходило моё обряжение в "костюм" Вагари, воительницы-путешественницы на Неприветливую Землю. Там я нашла свою одежду, выстиранную и выглаженную, и облачилась в неё, убрав подальше плащ и безрукавку. Так я снова стала Клот Итчи, агентом 001. Снова сменила оружие: Лезвие Света на степлер Демоуса. Меч отложила в шкаф, степлер и ремни закрепила на себе на привычных местах. Эквита вошла, когда я уже заканчивала.

— Вижу, ты до сих пор жива, — тихо проговорила она, оглядывая меня с головы до ног.

Я не могла пока понять её настроения. И решила импровизировать, чтобы просто поддержать разговор:

— А почему это я не должна быть живой? — спросила я.

— Ты вернулась навсегда? — Эквита проговорила это тихо, с плохо скрываемой враждой и ненавистью в голосе.

Это меня поразило, я насторожилась:

— Что значит — навсегда?

— Навсегда — это значит, ОН тебя отпустил.

— Что ты говоришь, Эквита? — не поняла я.

— То, что ты теперь свободна и вправе идти, куда захочешь. ОН ведь запретил тебе возвращаться?

Внезапно я догадалась обо всём. Но почему? Почему Эквита думала, что Йэн отпустил меня от своей миссии и отправил домой, так сказать, «сократил», вычеркнул? Я разбила все её подобные мысли:

— Наоборот. Он будет ждать, когда я вернусь с исполненной миссией. Я сюда ненадолго.

Эквита вдруг отвернулась. Наверное, чтобы я не могла прочесть её лица. А потом произнесла с обидой и глухой завистью в голосе:

— Значит, он ТЕБЯ выбрал. Другого он бы не стал ждать. Другому бы он так не доверял. Поздравляю, считай, ты почти ВОЖАК.

— Никакой я не вожак! — грубо отрезала я.

Потому что меня внезапно Эквита сейчас стала раздражать. Чем-то она мне Конрада напомнила. Неужели все молодые вервольфы такие придурки?! Я никогда не поверю, что Йэн был таким!

— Тогда мальчишка убьёт тебя. У тебя два выбора: или ты вервольф, или ты труп. Но есть ещё и третий. Можешь не возвращаться туда. Я бы так и сделала, — это Эквита уже проговорила равнодушно и без тени негативных эмоций ко мне.

После этого она быстро убежала. Я глубоко задумалась над её словами. Не успела вернуться в свой мир — как меня отговаривают чтоб возвращаться. Что же это такое!? И что Эквита имела в виду под своими словами? Только ли обиду за свою гордыню и несостоятельность? Почему-то мне стало жаль её. Я решила не таить на неё злобу и остыла. Может, она и не придурок. Конрад — придурок только потому что на него ментально воздействует Ангус Хор. У Эквиты могут быть другие причины так вот беситься. Но я решительно ничего не понимала.

Я пошла спать, так как валилась с ног. Сытный ужин тому способствовал. Тем более, Грифон велел мне отсыпаться.

7. Тёмная княгиня

Онилия Драгон давно уже злилась на Эстета и его прихвостней из Дикого Замка. Все последние дни она пыталась различными переговорами, ухищрениями и компромиссами выманить у Эстета договор о сотрудничестве. Но Эстет отказывался, тянул кота за хвост, а сейчас начал и вовсе игнорировать княгиню. Когда Онилия узнала, что в Диком Замке она превратилась в посмешище и её за глаза называют немощной маразматической старухой, не умеющей одеваться — это было её последней каплей. Был у Онилии такой пунктик с давних ещё пор — если ей кто-то выговаривал, что она плохо одета, её это бесило.

История эта уходила корнями в её детство. Онилия росла в аристократической семье снобов и высокомерных графов, была самой младшей. Её ещё тогда мало кто принимал всерьёз. Ей прочили судьбу очередной вещи женского пола для достижения выгодных матримониальных целей: хотели выдать замуж исключительно из политических соображений. Чтобы хоть как-то самоутвердится, Онилия много времени и самодисциплины потратила на то, чтобы хотя бы хорошо, стильно и модно выглядеть. Ей удалось заслужить одобрение и кое-какое признание единственного из членов семьи — своего старшего брата. Этот брат, Лавсидвал, был сильно старше её и годился ей больше в дяди, чем в братья. Но он первым отметил ведьмовские таланты Онилии, её стремление производить положительное впечатление. Также он первым отметил в Онилии Метку вампира и помог ей инициироваться.

Онилия боготворила своего брата. Желая получить одобрение, она делала для этого всё. К сожалению, другой её брат, Раду, всячески обижал её, старался унизить по любому поводу. По этой причине Онилия долгое время не сближалась и старалась держаться подальше от сына Раду — своего племянника Роджера. Онилия втайне опасалась, что Роджер — такой же. Но тот, к счастью, дух и характер унаследовал больше от матери — авантюристки Антуанетты — проходимки, ведьмы и взбалмошной безумной дамы. Эта дама никогда не была замужем за Раду, а Роджер явился плодом их случайной мимолётной связи. Дама была не совсем простолюдинкой — она была изгоем из своей семьи. Поэтому Роджер считался бастардом.

Однажды Раду смертельно и язвительно оскорбил Онилию, когда она собиралась на знатный приём к их брату Лавсидвалу. Онилия тогда была очень молода, ей едва исполнилось 16 лет. Раду едко и издевательски прокомментировал платье Онилии, которое она соткала и сшила сама лично, обозвав его платьем шлюхи. Он намекал на грязные вещи, вроде, что раз Онилия не хочет ни за кого замуж — так может, у неё давно шашни с Лавсидвалом? Раду был злым и втайне жестоко в чёрную завидовал Лавсидвалу. Онилия порой диву давалась, отмечая за много веков знакомства с племянником Роджером, что Роджер не унаследовал ни миллиграмма этой злости, желчи и зависти. Будто Раду и не отец ему вовсе — настолько они были не похожи! Разве что слегка внешне, и то отдалённо… Юной Онилии было очень горько и больно, что её родной, пусть и не самый любимый брат, так оскорбляет её. Она не пошла ни на какой приём и впервые в жизни плакала. Ведь она была гордой, выдержанной и раньше не плакала никогда, даже в раннем детстве. Во время этой эмоциональной встряски в ней накопились все нанесённые обиды.

Онилия не любит об этом вспоминать. Но любит своё то платье. С тех пор она сшила много платьев. Она мало кому рассказывала о своём хобби — о том, что все шикарные платья в её гардеробе сшила она сама. Ещё она очень любит вязать, вышивать. С большим вниманием относится к рукоделию, авторской работе.

Похожее платье Онилия и надела на днях на переговоры с Эстетом. Это ей было необходимо, чтобы выяснить: весь Дикий Замок не принимает её всерьёз. И не только её — "беляшей" в целом. Роджер тоже ходил в Дикий Замок на переговоры, но отчего-то никого не застал: Эстет, Скелетон, Потрошитель, Дактель и все остальные важные персоны очень удобно умотали в командировку.

Сейчас Онилия неистовствовала. Она провела для Эстета опасный ритуал с кровью, свиным сердцем и сердцем преступника — выполнила свою часть договора. Эстет на это сказал, что передумал выполнять свою часть. Он начал говорить про Кольцо — и тогда Онилия решила, что если Тёмный Маг даст ей Кольцо хотя бы на пару дней, она сможет с помощью Кольца повлиять на Эстета, заставить его выполнить свои обязательства. Эстет должен был провести в свою очередь тоже мощный ритуал, и это бы помогло сбросить одну из печатей на том Измерении, где сейчас содержится Лавсидвал. Энергия, выплеснутая Онилия, должна была пойти на открытие врат. Вместо этого Эстет забрал эту энергию себе! И никакие переговоры не помогали.

Княгиня просто в ярости, и её ярость растёт. Княгиня собирает армию приверженных ей вампиров. Она готова даже подключить вервольфов, чтобы вместе всем скопом пойти на Дикий Замок.

Сегодня с ней связался Неро. Он позвонил ей по телефону ровно в полночь. Онилия ожидала, что Неро сообщит, сколько вампиров в распоряжении княгини, кто готов разрушить Дикий Замок и дать бой Чёрным.

— Говори, я слушаю. Чем ты меня сегодня порадуешь? — в предвкушении Онилии жадно приникла ухом к трубке.

— Новостями. Очень интересными. С Неприветливой Земли вернулась...

— Что?! — Онилия едва не подпрыгнула. Несмотря на то, что она до мозга костей гордая аристократка — бурных эмоций и их выражения не отнять. — Повтори ещё раз — ты сказал, что кто-то вернулся с Неприветливой Земли?

— Да. Только одна девочка вернулась, в сопровождении Охотника-Воздушника. Пока. На несколько дней. А потом она опять туда уйдёт. Оказывается, тот проклятый меч — в нашем Измерении. И она будет его искать. Ей, конечно же, активно помогает твой племянник. По-хорошему, нам всем нужно подключиться и помогать ей. Ты ведь понимаешь, Онилия, что будет, если не убить Ангуса Хора, и он получит Кольцо. Судя по тому, что девочка здесь ищет меч, и для неё открылся Телепортер на три дня — ситуация там патовая. Ангус Хор без пяти минут как владеет Кольцом, вот что я могу сказать...

— Помолчи пожалуйста, Неро. Мне нужно это всё обмозговать... — едва удерживаясь, чтобы не закричать и не начать запинаться, Онилия совладала с дыханием.

8. Кофе и ревность

— Шесть часов. Уже почти шесть часов. Разрази меня гром, ну и рань! — раздался довольно громкий голос Роджера сквозь сон.

Я открыла глаза и улыбнулась. Да, для многих обычных людей и даже анхомов просыпаться под голос разглагольствующего бесцеремонного вампира — то ещё наказание. Но само присутствие Роджера меня наполняло отвагой и умилением. Я дома, я в безопасности, вокруг друзья. Что ещё можно пожелать?

Только того, чтобы ВСЕ мои друзья были дома и в безопасности. Я встала и посмотрела на друга:

— Спасибо, что разбудил. Мы отправляемся сейчас? Я готова.

Роджер посмотрел на меня, как мне показалось, заботливо и сочувствием. А потом протянул мне чашку с чем-то тёмным и горячим.

— Это ещё что такое? — удивилась я.

— Кофе. Без крови, но с сахаром.

— Роджер, выдвигаемся! У нас осталось меньше двух дней! — всполошилась я.

— Может, выпьешь сперва кофе? — предложил мой друг.

Он присел на краешек кровати, с таким видом, что я поняла, что он не сдвинется с места, пока я не позавтракаю. Я села рядом с ним и принялась пить кофе. Возможно, Роджер прав. Нужно немного успокоиться, собраться, искать меч с холодной головой. Не спеша, с толком, с расстановкой.

Мои мысли перескочили на вчерашний странный разговор с юной вервольфшей. Я полюбопытствовала:

— Я ведь вчера так и не спросила, не представилось случая. Но что тут происходит с Эквитой? Ты вчера как-то игнорировал её. И она вчера была какая-то недружелюбная, в плохом настроении. Вы в чём-то не поладили? Это, конечно, не моё дело, но... мне нравится Эквита. И мне жаль, если у неё что-то случилось, возможно, я могла бы помочь.

По мере того, как я рассуждала, я старалась уловить выражение лица Роджера. А оно менялось. Сначала — скептическое. Потом — удивлённое. Под конец — почему-то очень весёлое.

— Мы с Эквитой отлично ладим, — заявил он. — Я не игнорировал её. Это она игнорировала тебя. Вряд ли тебе сейчас стоит навязывать ей помощь.

— Э... не поняла?

— Клот, ты очень мало знаешь вервольфов. И не только ты — даже я их плохо знаю. Несмотря на то, что с Йэном мы знакомы уйму лет. Йэн — не Эквита, как ты понимаешь. Банальная истина — все вервольфы разные. Но есть у них как у вида, расы, категории анхомов нечто общее. Я, наверное, зануда.

— Нет-нет, продолжай! Ты мой наставник, мне полезно знать всё, что знаешь ты, — оживилась я и для верности вцепилась Роджеру в плечо. Чтоб не убежал. А то это он может.

— Я попал, — проговорил он в шутку. — Ладно, попробую объяснить проще. У вервольфов главное — Стая. Вожак для них — это святое. Некоторые вервольфы претендуют быть ближе к вожаку. В тех, кто к вожаку ближе, чем они, они видят соперника. Ближе... как бы... разрази меня гром! Чего я тебе голову морочу? Эквита ревнует, да, очень сильно. Я тебе объяснил?

Тут я подвисла окончательно. И вылупилась на Роджера в совершеннейшем изумлении:

— Как это понять — ревнует? Кого ревнует? Зачем?..

— Тебя ревнует, сестрёнка. Ну не меня же! Хотя, это было бы мило, если бы она начала ревновать меня.

— Роджер, ты что-то недоговариваешь.

— А я по тебе вижу, что ты всё понимаешь, — продолжал увиливать мой друг.

Я сопоставила, что Роджер мне говорил про Стаю и вожака. И до меня начало правда доходить. Моя догадка меня потрясла!

— Она... влюблена? — осторожно спросила я.

— Бинго! И безответно. И безнадёжно. Абсолютно безнадёжно. Я знаю Йэна уйму лет. Как вожак, он не станет никого к себе приближать. Кроме, разве что, конечного ученика. И там понятие "приближать" слишком далеко от любовных перипетий. Для вожака и вервольфа-мага с Неприветливой Земли "приближать" означает полностью передать свою магию, суть и сущность. Эквите по-хорошему надо ревновать Конрада, а не тебя. Да и тебе с твоей жаждой запретных знаний надо ревновать Конрада!

— Я не собираюсь никого ревновать. Что там у Эквиты — её дело, и я надеюсь, со временем она поймёт, что я никак не могу быть ей соперником. Я не претендую на то, чтобы становиться вервольфом. И вожаком — тоже, — произнесла я честно.

— Я знаю это, сестрёнка, — Роджер с абсолютным пониманием и принятием улыбнулся мне и приобнял за плечи. — Допивай кофе, и мы отправляемся в путь.

Роджер прав. Разговор окончен, прояснён. Не нужно продолжать сплетничать про наших друзей. Я допила кофе, и мы стали покидать Костоломню.

— Забредайте ещё! — бросил нам напоследок Неро. — И, отправляясь в дорогу, не забывайте перекреститься ремнём безопасности!

— Успокойся, Грифон даже не знает, что это такое, — сказал ему Роджер.

— Грифон и не должен знать: он-то как раз и провожает людей в последнюю дорогу, — напомнила я.

— Ну, нас с тобой он точно будет провожать не в последнюю!

9. Поиски продолжились в Адской Кухне

Мы вышли из Костоломни, миновав сперва Кронера, потом ночника-карлика Шропа, который, как всегда, услужливо улыбался нам. Катафалк Грифона ждал сразу за воротами. Я села на переднее сиденье. Грифон посмотрел на Роджера как на внезапно забредшего гостя — впрочем, так оно и было:

— Я так и думал, что без вампиров не обойдётся. Нет, вы не подумайте, что я имею что-то против вампиров, наоборот, я испытываю к ним ничем не передаваемые симпатии. Садись назад, — Грифон указал в кузов «труповозки».

— Что?! — Роджер возмутился в шутку. — Там уже занято! Покойничками. Клот, подвинься.

И он принялся бесцеремонно подталкивать меня, чтоб сесть. Я, смеясь, подвинулась. А ведь и правда — вампир и Охотник в одной машине, и как они уживутся?

— Но ты тоже умер. Пятьсот с чем-то лет назад, — заметил Грифон.

Роджер с собственническим видом захлопнул дверь, устраиваясь поудобнее.

— И всё-таки явно кто-то из нас третий лишний, — Грифон покосился на вампира.

— Я тоже так считаю, — совершенно невозмутимо ответил Роджер и покосился на Охотника Воздуха.

— Может, вы ещё станете тянуть жребий? — спросила я. — Время утекает! Грифон, тебе ведь это больше всех известно! С чего-то надо было уже давно начать!

— Леди как всегда права, — признал Грифон. — Итак, на повестке дня — Клинок Дракона.

— Единственный, кто может хоть что-нибудь сказать про него, это моя тётка, — заявил Роджер.

— Онилия знает о мече? — удивилась я. — Но как, откуда?!

— Не могу гарантировать, что она принесёт нам это меч на блюдечке, но направление точно сможет дать. Едем в Адскую Кухню, — распорядился вампир.

Грифон нажал на газ, и катафалк понёсся по утренним улицам. Прохожие шарахались от машины смерти. Да, мы несли смерть нашим врагам. Сознание этого меня ещё больше бодрило. Я спросила у Грифона, пока мы ехали:

— Есть какие-нибудь новости с Базы?

— Очень несущественные для нас в данный момент, — уклончиво ответил он.

У меня сложилось чувство, что он скрывает что-то от меня. Хотя, это могло быть ошибочным предположением. Сначала я посмотрела на Грифона, пытаясь понять, что у него за настрой. Его спокойное бесстрастное лицо и дежурные перешучивания с Роджером — отнюдь не показатель, что всё в порядке. Моя интуиция подсказала мне, что что-то случилось. Я пока не могла понять, что — а Грифон молчал как партизан. Затем я украдкой взглянула на Роджера и подумала, что не зря он напросился в нашу команду «возвращателей меча». Без него я даже не представляла эту нашу миссию. Через час с лишним мы были у ворот Адской Кухни.

— Надеюсь, она догадалась не спать сейчас, — проговорил Роджер.

— Восемь утра — это всё равно, что глубокая ночь у нормальных людей, — заметил Грифон.

— Вы же знаете — у нас всё не по-человечески! — ответил вампир.

Мы вышли из машины. На улице прохладно и пасмурно — скорее всего, пойдёт дождь.

— Роджер, а что здесь было с погодкой? — поинтересовалась я.

— По-прежнему нелётная. Онилия даже пропустила свой шабаш.

— Какой ещё шабаш? — удивилась я.

— Дискотеку Ведьм, — усмехнулся Роджер. — Очень переживала по этому поводу. Дискотека Ведьм — почти что Бал Монстров!

— Скорее, Дискотеку Вампиров, — поправил Грифон. И пояснил мне: — Княгиня Драгон у нас в последнее время настоящая светская львица. Да не просто львица — а хозяйка банды. Далеко не последнее лицо для белых тёмных вампиров, пользуется у них авторитетом, лидер мнений.

Я не понимала пока ничего, что мне мои друзья говорят про Онилию. Но на всякий случай решила запомнить эту информацию.

Мы зашли за ворота и подошли к главной двери Усадьбы Адская Кухня. Роджер извлёк из пасти статуи-дракона у входа ключ и стал им открывать. Грифон обратил моё внимание:

— Клот, ты не находишь это метафорой — «вытащить Ключ из пасти дракона»?

— А кто дракон-то? — спросила я, но никто не ответил. Впрочем, это был пока риторический вопрос.

Мы вошли в дом.

— Ребята, кухня в вашем распоряжении, — Роджер продемонстрировал само гостеприимство. — Пойду поищу её. Ведь спит — я как в воду глядел!

Я и Рикардо прошли на кухню. Я проговорила:

— Как непривычно не видеть здесь Йэна и знать при этом, что он очень далеко, почти на том свете. Кажется, он вот-вот войдёт сюда.

— Войдёт, — Рикардо заявил это уверенно и обнадёживающе. — Он точно здесь объявится, можешь не сомневаться.

— Если мы найдём меч, — поправила я.

— Что-нибудь придумаем, — успокоил меня Грифон.

Прошло около двадцати минут. Мы успели даже сварить и выпить кофе.

— Что-то долго их нет, — заметила я.

Но тут же оба вампира, тётя и племянник, к нам вышли. Онилию и вправду разбудили — я никогда не видела её сонной. Она вяло передвигалась, на ней надет бархатный красный халат и тапочки, расшитые разноцветными бусинами. Но в глазах её решимость и готовность действовать незамедлительно. Я поняла, что их так долго не было, потому что Роджер рассказывал Онилии то, что я рассказывала ему вчера.

— Итак, герои, с возвращением, — Онилия приветственно посмотрела на нас.

— Мы ещё не вернулись, — поправила я.

Княгиня Драгон подошла к холодильнику и достала из него стакан с коричневой кровью, оставшейся от разделки мяса. Она положила в стакан трубочку и начала пить свой утренний кровавый коктейль. Выглядела она при этом невозмутимо, будто попивала самый обычный сок или смузи. Потом она проговорила не спеша, взглянув на Грифона:

— Меч принесла в наш мир Трёхглазая. Вот у неё и надо спросить.

— Невозможно, — покачал головой Грифон. — Она в добровольной ссылке.

— Тогда мне нужно что-либо, имеющее отношение к русалкам, что я могла бы просканировать, — ответила Онилия.

— Например? — уточнил Рикардо.

— Например, пепел жертвы, умершей от воздействия Чёрной Воды.

— Где ж я такой возьму? — развёл Грифон руками. — Все те жертвы давно захоронены, разлагаются в своих гробах. Придётся делать эксгумацию с последующим сожжением, а это довольно длительная процедура.

10. Пакость Трёхглазой

Уселись мы в результате опять втроём вперёд. Грифон замолк, даже перестал обращать внимание на Роджера и на его странный юмор. Ехали вообще без всяких слов. Роджер спросил, опередив меня с этим же вопросом:

— Ты знал этого парня?

— Вообще-то, он считал меня другом, — ответил Грифон не сразу. — А я считал его своим учеником.

— Как она могла его убить? — я была обескуражена и расстроена.

И не на шутку беспокоилась за Грифона. Смерть близких друзей для него — на самом деле очень болезненный опыт. Когда мы с ним познакомились, он рассказал, как потерял друга. Его убил враг, и Грифон мстил этому врагу, искал его. И вот опять история повторяется. Кто этот Иргус? Насколько он был близким другом? Но если он был учеником — для Мастера вдвойне тяжелее терять того, кого не уберёг и не успел научить защищаться.

— Сразу после того, как я отправил её в изгнание, она решила напакостить напоследок. Когда я был на Базе, Аманда рассказала про аномальный выплеск два дня назад. Наши коллеги проидентифицировали его связь с Чёрной Водой. Я уже подозревал, для чего Трёхглазая возвращалась сюда. Иргус был своего рода приманкой, когда я лишил магического тока одну из их русалок. Это был тот повод, по которому они и вызвали тогда меня на Бал Монстров. Иргус — человек, падкий на приключения, в том числе и на любовные. Любая русалка — мастер любовной смертоносной магии. Наверняка Трёхглазая явилась ему в облике последней дамы сердца и утопила его. Пока мы с тобой были ещё на Неприветливой Земле.

— Трёхглазую нужно найти и добить, — заявил Роджер.

Он проговорил это серьёзно и искренне, потому что был солидарен с Грифоном. Но Грифон почему-то оставил это замечание без ответа.

— Иргус не был простым смертным. Он был анхомом. И переживал, что погрязнет в пороках обывателей, хотя не мог оторваться от мира людей полностью. Я с самого начала считал, что не надо было ему родиться анхомом. Не его это путь. Он был бы прекрасным мужем, семьянином, вкалывал бы в каком-нибудь банке и смотрел бы по вечерам футбол с бутылкой пива. Но нет, он был анхомом: учился распознавать ауры, работал моим ассистентом. К слову сказать, ассистенты Охотников редко выживают, — мрачно заметил Грифон.

Мои опасения подтвердились. Было видно, что Грифона гибель этого Иргуса затронула поглубже, чем гибель тех, кого он убивал, даже не изменяясь в лице, по долгу службы Балансу. Но Грифон никогда не проявлял эмоций на поверхности, так что было трудно сообразить, насколько глубока его печаль. Майло рассказывал, что быть Охотником — горькая участь, потому что Охотникам постоянно приходится что-то терять и приносить в жертву — такова их карма. Тогда я плохо понимала эти слова, но сейчас, кажется, начинала вникать. Хотелось сказать Грифону, что он может рассчитывать на любую мою поддержку. Но Грифон не такой, кому нужна поддержка или кто будет согласен её запросить.

Мы приехали в Укосмо и благополучно добрались до улицы Теней, где находится морг, в котором работает Рикардо Кэпчук. Грифон въехал на территорию и припарковал машину между ещё одним катафалком и похоронным автобусом. Мы вышли и направились к серому мрачному зданию, которое наводило мурашки у простых смертных обывателей. Грифон здесь работал сотрудником крематория. Ему эта работа очень нравилась — ведь она обеспечивала прикрытие и доступ к мёртвым телам. А по мёртвым телам Охотник мог распознать, кто их убил. И если это чёрный анхом или демон — Охотник пускался по его следу.

Мы вошли через боковой вход — Грифон поведал, что так ближе.

— Его должны были привезти сюда, — пояснил нам Рикардо. — Побудьте пока здесь и ничего не трогайте — особенно это касается Дрэгона. Клот, присмотри за ним!

— Да что вы говорите! — шутливо возмутился Роджер.

Рикардо завёл нас в комнату для вскрытия. Вернее, в учебный зал для студентов-медиков. И прикрыл за собой дверь. Вокруг стояли стулья, шкафы с медицинскими предметами, баночками и скляночками с внутренними органами. На патологоанатомическом столе — труп какой-то женщины неопределённого возраста, накрытый клеёнкой.

— Весёлая у него работа. Каждый день может проводить Возвращение, Слияние, Порабощение Летальных Душ и ещё много чего. Только ему нет до этого дела, — размышлял вслух Роджер.

— Почему ты напросился с нами в морг? — спросила я.

— Ностальгия, — просто ответил тот. — В конце девятнадцатого века я пять лет проработал вскрывателем, чтобы познать на мёртвом теле ауральные каналы, в которых после смерти застаивается немного энергии. Я учился преобразовывать эту остаточную энергию в магический. Ну, это очень заумная штука, — объяснил Роджер.

— Я уже догадалась, — призналась я.

Тот стал невозмутимо поворачивать небольшие баночки с кусочками какой-то человеческой плоти в формалине.

— Ничего нельзя трогать! — напомнила я.

— А, по-моему, этим ребятам уже всё равно.

Мне, в общем-то, тоже было всё равно, что тут в этой комнате для вскрытий трогает Роджер. Я поинтересовалась:

— Что собралась делать Онилия?

— Сканирование Летальных Воздействий. Это сложное и заковыристое заклинание, по которому можно выяснить всё об убийце, после того как он убил свою жертву. Для этого надо иметь пепел жертвы. А если убийца убил с помощью магии, то пепел здесь даже более информативен: существует закон в Формуле Бесконечности, по которому убийца накладывает и проецирует на жертву свой кармический отпечаток, так сказать, фотографию своей судьбы, энергетики. Мы можем дать любой запрос об убийце. То есть просмотреть определённый эпизод из жизни Трёхглазой, когда она сто лет назад крала меч.

— Понятно, — очень медленно проговорила я. — Выходит, по Формуле Бесконечности — стоит мне кого-то убить, и кто-то другой, сжигая мою жертву, узнает, что в данный момент я стояла с тобой и разговаривала в морге на улице Теней?

— Если этот момент особо существенен в отношении влияния на дальнейшую Карму, то да. Сканируются сакральные, существенные эпизоды. Кража Клинка Дракона — один из них, — объяснил Роджер.

11. Тайна Грифона

Грифон решил оставить друзей на несколько минут в зале для вскрытий, потому что ему требовалось побыть одному. Обдумать всё. Итак, Иргус мёртв. Это было закономерно, к сожалению. Грифон предугадал, что Иргус рано или поздно падёт жертвой русалок. Нельзя сказать, что Грифон сильно переживал по поводу смерти ученика — ведь он не был связан с Иргусом узами крепкой дружбы. Но сейчас он испытывал чувство сильной досады: Трёхглазая всё-таки смогла ему насолить исподтишка. Это в её стиле.

Кто открыл Трёхглазой портал сюда? Конечно же, Ангус Хор. Или возможно даже сам король Сарум Нод Фернир. Как Охотник Воздуха, Грифон отправил Трёхглазую в изгнание, высвободив её из-под купола изоляции Неприветливой Земли при помощи своих полномочий Стража Баланса. Естественно, Грифон не направлял Трёхглазую сюда, в Запределье, не открывал ей никаких порталов. Но Трёхглазая решила напоследок показать свой гонор и убила Иргуса.

Зато Морская Ведьма подставилась под удар, и очень сильно. Грифон слегка усмехнулся, вспоминая разговор с другой ведьмой — вампиршей Онилией Драгон. Онилия, конечно же, использует тело Иргуса на всю катушку. Она выяснит всё возможное и невозможное о мече, ведь на кону — не только судьба миров. На кону жизнь друзей. Близких друзей. Грифон давно подметил, что Онилия испытывает к Йэну Гудингу близкие дружеские чувства. Это не любовь, не влюблённость, конечно же: вампирша каким-то образом связана с Вожаком вервольфов и сейчас делает всё возможное, чтобы попытаться изменить его участь.

"Гудинг скорее всего не выживет", — размышлял Грифон, запершись в холодильнике морга. Здесь прохладно, но Грифон не думал тут находиться долго и замерзать заживо. Холодная температура помогала поддерживать холодную голову. А это сейчас Грифону очень необходимо — несмотря даже на то, что он мастерски владеет своими эмоциями. "Он не выживет, я ведь расшифровал вязь этой сложной повязки Чёрный Мститель — Ангус Хор — Йэн Гудинг — Конрад Махарри. Но я сделаю всё возможное, чтобы его смерть была не зря".

Ещё Грифон думал о том, как смерть Йэна затронет всех его друзей. Особенно Клот, Роджера и Онилию. Эта троица вампиров — Клот Грифон тоже относил пока к вампирам, несмотря на то что назвать её чистокровным вампиром можно с очень большой натяжкой — сильно привязана к Йэну. Они его обожают. И когда он умрёт, это будет очень больно прежде всего для них. Даже Конрад Махарри не испытает столь сильно удара.

Грифон подошёл к одной неприметной нише холодильника. Он вдохнул морозный воздух, провёл рукой перед дверцей, словно пробуя воздух на ощупь. На самом деле он пробовал свою Стену Защиты, которую установил здесь незадолго до путешествия в Неприветливую Землю. Грифон опасался, что Трёхглазая могла каким-то образом пронюхать о ней и наделать бед ещё и здесь. Но всё чисто, Стена Защиты никем не затронута. Грифон не стал скрывать от самого себя выдох облегчения, выдыхая пар. Он открыл дверцу и выдвинул стол-подставку из холодильника, на котором лежал Вермис Верте. Он же Зелёный Червь. И он был погружен в глубокую кому.

Грифон скептически осмотрел его лицо. Регенерация чудовищных ран от чёрной магии и ожогов проходила в плановом режиме. Лицо мнимого "покойника" бледное, но видно, что он спит. Если приглядеться — можно уловить слабое редкое дыхание.

Услышав шуршание за спиной, Охотник Воздуха не оглянулся. Произнёс спокойно и безэмоционально:

— Трёхглазая в ближайшее время сюда точно не сунется. Она знает, что я с ней сделаю после того, как она убила Иргуса.

— Ты ведь сейчас намекаешь на то, чтобы рассказать своим друзьям вот за этой стенкой, что Чёрный Дракон жив, — утвердительно констатировал правильную мысль хриплый задушевный голос. И тут же заметил слегка грустно: — Нет, Грифон. Наш уговор в силе. Я сам тебе скажу, до какого момента ты должен прятать Чёрного Дракона. Не забудь, что скоро ты должен переправить его в то место, о котором мы с тобой говорили. Ты не можешь держать его тут вечно в своём холодильнике, тем более что через несколько недель он выйдет из комы, будет хотеть пить, есть и так далее.

Грифон прикрыл глаза. Как бы ему сейчас хотелось позвать сюда Клот и Роджера, объяснить им, что Зелёный Червь жив. Они ведь так любят его и так горевали, когда он "погиб"... Грифону, пришлось пожертвовать многим, едва не лишиться магического тока, когда он протаскивал ускользающую в Небытие и Загробие душу Вермиса Верте через Теневую Сторону. Он не стал бы рассказывать друзьям, как сражался с полчищем лярв и Бродячих Теневых Сущностей, которые едва не иссушили его тогда. Но Грифон непременно бы убедил их, что с Зелёным Червём будет всё в порядке. Сущность Чёрного Дракона от перенесённой острой клинической смерти только укрепилась и начала вступать в свои права. Об этом говорила начавшаяся несколько дней назад успешная регенерация. Будь на месте Зелёного Червя другой анхом, не носитель Чёрного Дракона — кошмарные уродливые раны от ожогов и шрамы остались бы на всю жизнь.

Но здесь Мрака Творец. И его слово — закон. Демиург. Фактически — босс.

— Да, мы с тобой об этом договорились. Я так всё и сделаю, — выдохнул Грифон, посмотрел ещё раз на Зелёного Червя и задвинул стол обратно. Закрыл дверцу. Оглянулся.

Позади него стоял Человек В Цилиндре. В измерении Запределье Тёмный Маг обрёл свой обычный излюбленный облик. Он усмехался. Но не с ухмылкой и издевательством — а немного даже печально.

— Паук, я подумал об оплате этой услуги, — Грифон кивнул в сторону закрытой дверцы холодильника, где выздоравливал спящий в коме Вермис Верте.

— Я тебя слушаю, — Тёмный Маг, казалось, оживился. В его глазах заиграл лукавый интерес.

Грифон выдержал паузу и высказал пожелание:

— Открой для меня Щель на Неприветливую Землю во второй раз. Я пойду туда с Клот.

Тёмный Маг ничем не выдал, доволен ли он такой просьбой или нет. Он лишь ответил, продолжая грустно улыбаться:

— Об этом мне нужно посоветоваться с Царицей Рока. Но, думаю, я её уломаю. Потому что я прекрасно понимаю, что ты не из праздного интереса или эгоизма решился повторить свой вояж.

12. Свобода Охотников

Я хотела ещё поспрашивать Роджера про анхомские дела, акты, ритуалы и магию, но не успела — Рикардо внезапно вошёл. К счастью, Роджер до этого момента отвлёкся от баночек. Так что Рикардо, хищно скользнув по нему глазами, ни к чему не смог придраться.

— Пройдёмте в мой рабочий кабинет, — пригласил он нас за собой в небольшую дверь в конце комнаты для вскрытия, которую мы не сразу заметили.

За ней был коридор. Мы прошли по нему в тёмную комнату. Рикардо закрыл дверь на защёлку и включил свет. Мы увидели, что пришли в крематорий. Довольно просторная комнатка со всеми необходимыми для последнего пламенного прощания приспособлениями: каталками, «конвейерами», отправляющими мертвецов в печку, и собственно печками. Сбоку стоял стол, на котором кто-то лежал, накрытый саваном. Рикардо подошёл к нему и резко сдёрнул.

— Это он, — медленно в полной тишине произнёс Грифон. — Старина Иргус. Что ж, Иргус, до встречи. Последний раз тебе придётся поговорить с княгиней Драгон. Уважай её, приятель: она имеет очень много власти.

Взглянув на Иргуса, я почувствовала недоумение, несправедливость — почему смерть приходит к таким молодым? Иргус был цветущим и красивым молодым человеком. Он мог прожить долгую счастливую жизнь. Но нет, он лежит тут, мёртвый. Как несправедлива смерть.

Рикардо принялся ловко перемещать стол на колёсиках в сторону печи. Я поразилась:

— Как ты можешь работать здесь? Неужели такое нудное и бесперспективное ремесло доставляет удовольствие?

— Не в удовольствии дело. Дело в ячейке, которую тебе суждено занять, потому что кто-то должен занимать, — ответил Охотник Воздуха. — Родись на моём месте простой смертный, ему суждено было бы часами прозябать здесь по привычке. Но я — анхом, и я как гость занимаю место хозяина, то есть человека. Проще говоря, Клот, Балансу было угодно, чтобы тот простой смертный, на место, вернее, в тело которого я пришёл, работал сотрудником крематория. Это касается только Охотников: они чаще других обязаны быть приближены к миру простых смертных, получать их профессии — для маскировки прежде всего.

— Охотники не свободны, а ограничены в узких рамках, — добавил Роджер. — Они всё равно, что сторожевые собаки на поводке, а поводок этот держится и направляется Балансом. Охотники — это идеальные и слепые исполнители воли Формулы Бесконечности.

— Ты нас сейчас расписал в таких красках, будто мы совсем проклятые! — усмехнулся Рикардо, разжигая печь. — Кое-что скажу в защиту родной категории: Охотники свободны как ветер, способны добровольно выбирать себе поручения. Если же их что-то или кто-то не устраивает, они могут пренебречь некоторыми правилами. Иногда на них возлагаются такие интересные миссии, что работа в крематории кажется им просто по-человечески проведёнными каникулами.

Огонь в печи ярко вспыхнул. Грифон резко развернул стол с телом Иргуса и направил его в печь. Мы молча из уважения к покойнику смотрели, как он исчезает в жерле. Когда Рикардо захлопнул его, я сняла свою шляпу.

— Вот и выбирай теперь — будешь учиться на Охотника или нет, — многозначительно посмотрел на меня Грифон.

— Учиться — ещё не значит быть им. А учиться надо всему, — ответила я честно, глядя своему другу в глаза.

— Ты умна, — заметил Грифон.

— Может быть. Не знаю, как по анхомским меркам, — ответила я.

— По анхомским — ещё умнее, — заявил Роджер. — Я всю жизнь специализировался только в низшей магии, хотя имел возможность, как Онилия, перестроить свою Метку.

— Так-так, какой там у тебя уровень владения? — вдруг зачем-то зацепился Грифон. — Низшая магия, говоришь? Ну-ну.

— А я никому не распространяюсь, — ответил Роджер. Глаза его хитро забегали.

— Давай, колись, вампир, может, ты у нас только прикидываешься беззащитным, а на самом деле являешься мощным колдуном? — заинтересовался Охотник Воздуха.

— Тысяча чертей... могу, например, выкачать у тебя магический ток для проецирования одноразового Удара Воздуха, — Роджер сделал вид, что сильно напрягает мозг.

— Я молчу, дружище, это ХОРОШИЙ уровень владения, — серьёзно посмотрел на вампира Грифон. И пояснил для неразумного юного ваганта, то бишь для меня: — Клот, это называется Скачивание Одномоментного Проявления Метки. То есть это когда вампир похищает у тебя энергию и магический ток, преобразуя их так, что у него на время появляются свойства твоей Метки. Например, если ты — маг, который рубит в некроударах второй степени, и он заберёт у тебя ток, допустим, из запястий, то, сможет на какой-то момент побороть тебя этим некроударом. Однако потом его способность исчезает, так как магический ток будет считаться привитым, не родным, и потому быстро закончится без подпитки, — объяснил Рикардо. — Полезная штука это Скачивание. Сколько времени достигает период обладания украденным кусочком чужого тока, Дрэгон?

— Две минуты, максимум — три, — скромно ответил Роджер. — А тот, у кого я взял ток, впадает в кому.

— Да, Дрэгон, тебе ещё учиться и учиться, — Рикардо изобразил разочарование. — Ты действительно у нас безобидный и безопасный. Правда, если вот ты на две минуты одолжишь Метку у Тёмного Мага — тут уж мало не покажется! В кому он, конечно, не впадёт, зато ты сможешь спокойно осуществить все свои скрытые и тайные желания. Поэтому мне как Охотнику нужно за тобой присматривать.

— Почту это за честь, — обаятельно усмехнулся Роджер.

Грифон в его сторону только рукой махнул, кажется, пробормотав беззвучно "Шут!". Когда сожжение было завершено, Рикардо зачерпнул лопаточкой немного пепла и спрятал его в мешочке.

Мы двинулись опять в Адскую Кухню. Утро заканчивалось.

— Принесли? — спросила Онилия. — К нашему счастью, я нашла «Трактат о Говорящих Мертвецах». Мне нужно приготовиться к процедуре, а она довольно нудная. Роджер, сорви в саду парочку дубовых листьев и откопай в траве хотя бы одну личинку бабочки-крапивницы, такую чёрную, мелкую… можно не одну, а целый выводок. Так, ещё мне понадобится кровь, — Онилия посмотрела на меня. — Да-да, твоя кровь, именно твоя. А ты, Грифон, сможешь побыть ассистентом? Мне нужно немножко магического тока воздуха для раздувания пепла. Кстати, забыла предупредить, Клот: Сканирование Летальных Воздействий происходит только на Теневой Стороне. Время там замедлено в семь раз, так что мы можем сегодня поздновато освободиться.

13. Миссия Мангуста

Миссия Мангуста проходила успешно. Несмотря на то, что Ниания дико волновалась за него, что Фарр в любой момент распознает подвох и Мангуста постигнет участь Зелёного Червя — пока демиурги миловали. Фарру периодически требовались ассистенты на всякую черновую работу. После едва не случившегося прокола с Червём Фарр брал ассистентов случайным образом, набирал уже не из томберов, а из студентов, желающих подработать, и строго контролировал их. Мангусту удалось при помощи различных магических заклинаний и ухищрений войти к Фарру в доверие. Не так близко, конечно, как тот бедняга-охранник Ренни Харпи, облик которого "надевал" Зелёный Червь. Фарр после этого случая никому вообще не доверял. Но те не менее, у Мангуста получилось добиться пропуска с более свободными полномочиями. Он мог перемещаться туда-сюда по лаборатории, также иногда Фарр подключал его к работе с реактивами.

В это утро Мангуст в очередной раз вышел на работу, и именно в это утро Такер Фарр, он же профессор Зло, сообщил о готовящемся опыте с Телепортером. До этого Фарр внимательно наблюдал, когда дыра временами открывалась в пространстве под обручем и показывала один и тот же пейзаж. Мангуст тоже это наблюдал, ему удалось подключиться к камерам слежения. Мангуст фиксировал записи и передавал их своему боссу и наставнику — Скорпиону.

Профессор Зло задумал нечто грандиозное: отправить в эту дыру добровольца.

— Ты ни в коем случае не должен допустить, чтобы Фарр трогал Щель в своём Лифте, — накануне распорядился Скорпион, когда Мангуст говорил с ним во время очередной встречи.

— Вы, Тигры, слишком многого от меня хотите! — не выдержал бедняга Мангуст. — Ты знаешь, Мастер, сколько я потратил невосстанавливаемого магического тока на Иллюзию Персоны, будто я тащусь от Фарра и слепо предан ему, хочу быть его студентом и последователем? Я скоро такими темпами вообще лишусь Метки и стану простым смертным, если не скопычусь раньше от чрезмерного оттока эфира!

— Мангуст, послушай меня, — Скорпион мягко схватил его и проговорил над самым ухом: — Не капризничай, я знаю, что ты способен на большее и что здесь именно ты справишься. Это дело жизни и смерти. Если Фарр взбултыхнёт энергию Способа Проникновения тем, что отправит в тот мир инородное тело — будь то крыса, кролик, обезьяна, робот или человек — знаешь, что будет?

Хоть Мангуст и не знал и был готов ляпнуть «а мне всё равно!», но тон и взгляд Охотника Воды заставили его испуганно покачать головой. Скорпион пояснил:

— Дыра захлопнется для тех, кто должен через неё пройти — а это наши. Среди них твой друг Грифон и твой названный брат мастер Гудинг. Они не смогут пройти чрез Щель, и тогда произойдёт страшное Искажение Баланса. Время повернётся вспять, Ангус Хор завоюет Кольцо, молодой вервольф унаследует его чёрную власть, а Грифон, Гудинг и твоя лучшая подруга Клот Итчи погибнут. Я не утрирую, Мангуст, на самом деле всё так серьёзно. Представь себе: если Фарр учудит эксперименты с Телепортером — это будет аналогично тому, что в твоём доме сломается Лифт, все кто в нём был — сгорят заживо, а те, к кому этот Лифт поднимался, упадут с крыши.

— Неужели всё так страшно? — медленно проговорил Мангуст, начиная не на шутку волноваться.

— Да. Храни Телепортер, амиго, храни ещё три дня. Ты — наша единственная надежда. Судьбой правят мелочи, а такая мелочь, как простой смертный, мечтающий телепортироваться в параллельный мир, может привести к катастрофе.

— С этой минуты, Скорпион, я близко никого не подпущу к Лифту, — проговорил Мангуст.

— Я в тебя верю, амиго, — Скорпион хлопнул его по плечу и сел в подошедший поезд.

Мангуст глубоко призадумался. «Значит, вот почему Лифт в Запределье — через него они все должны ВЕРНУТЬСЯ ДОМОЙ. Запределье — так же называют ЭТОТ мир!».

14. Сканирование Летальных Воздействий

— У меня всё готово, — Онилия продолжала хранить роль нашего командира. Она спокойна, сосредоточенна, несмотря на то что если произойдёт неудача — мы скорее всего так никогда и не узнаем, где меч. — Последнее, что осталось — откопать в моём магическом барахле жертвенный кинжал.

— А гусеницы для чего? — брезгливо наморщилась я, смотря на банку, до половины наполненную кишащими чёрными личинками крапивницы и какими-то другими жучками-червячками.

— Приманка для БТС, — пояснил Грифон.

Про Бродячих Теневых Сущностей я знала не понаслышке. Сама их видела, когда Йэн и Роджер водили меня на Теневую Сторону. Они были далеко, проявлялись как светящиеся пятнышки. Но при их приближении сразу ощущалась подавленность, резкий отток энергии. БТС, "бродячки" буквально питаются анхомами, заходящими на Теневую Сторону. Сначала они подкрадываются и высасывают магический ток — быстро, стремительно, как вкусный сок из трубочки. Попутно, пока идёт отсос энергии, неопытный маг слабеет, ему не хочется никуда идти. Тогда бродячки высасывают всю жизненную силу мага. И маг умирает. Но его душа преобразовывается в такую же бродячку, становится неприкаянной, безвольной, одержимой лишь алчной жаждой высосать у кого-то магический ток. Не всегда при заходе на Теневую Сторону могли напасть бродячки. Если ты сильный маг, Мастер магии, Охотник, колдун — бродячки тебя даже будут избегать, инстинктивно прятаться. Потому что Мастера магии с помощью сильного потенциала магического тока могут отпугивать этих БТС. Но если ты юный зелёный ученик, типа меня или Конрада Махарри — берегись. Можешь не вернуться назад. Вот почему я, несмотря на свой рисковый сорвиголовистый характер, предпочитаю ходить на Теневую Сторону пока с Мастерами.

Ещё мне рассказывали про так называемый Уход. Когда анхому нужно быстро убить себя — он идёт на Теневую Сторону, застывает и старается призвать бродячек. Когда они нападают — анхом не сопротивляется, ждёт, пока его высосут без остатка. Именно таким образом УШЛА Агнесса Лантис, девушка, которая не по своей воле стала вампиром и помогала нам в битве с демонами. Она не выдержала морального давления и внутреннего конфликта, новообретённая вампирская сущность оказалась слишком сложной для неё.

Именно так может УЙТИ Йэн. Чтобы убить себя и Конрада и тем самым не позволить Хору завладеть Кольцом. Этот выход предлагает подлый король Сарум Нод Фернир.

Но мы с Грифоном увидели другой выход — найти меч. И чтобы его найти, Онилия проведёт ритуал. И в этом ритуале остаётся много непонятного. Возможно, мне это следует знать, пригодится в будущем, поэтому я спросила:

— Как это?

— Животных больше амёбы или микроба нельзя проносить в Тень: более крупных надо убивать, а более мелкие, например, эти червяки, угасают сами при соприкосновении их эфира с Теневой Стороной. Однако Бродячих Теневых Сущностей привлекают свежие трупы животных, и они слетаются к ним как мотыльки на свет. Мы должны заарканить на приманку из гусениц несколько БТС, так как они представляют собой сгустки энергии, необходимой для свершения Сканирования Летальных Воздействий.

Йэн рассказывал про БТС, что они пожирают вошедшего в Тень неопытного анхома, и он сам становится бесцельным паразитическим сгустком. Но то, что их можно отлавливать и продуктивно использовать в колдовстве, я узнаю впервые. Век живи — век учись, а я ещё даже семнадцати полных лет не прожила!

Когда всё было готово, мы прошли в «рабочий кабинет» Онилии — комнату, где она занималась практической магией. Мы должны протащить в Тень специальный горшочек, в который насыпан пепел жертвы Русалки, растёртые в крошку дубовые листы и вывалены несчастные личинки.

— А кровь? — спросила я.

— Там, — пояснила Онилия и предупредила: — Я захожу.

Она исчезла, сделав шаг вперёд — в Тень она умеет входить без помощи физической Тени, спроецированной на дверь или на стену. Вообще, вход через свою Тень на Теневую Сторону — это ученический приём, упрощающий это действо.

— Клот, помнишь, как это делается? — спросил Грифон.

— Да всё она помнит, идём! — Роджер, схватив меня за руку, почти с разбегу налетел на стену в свою тень от свечи.

Я от неожиданности зажмурилась, но когда открыла глаза, оказалось, что я уже на Теневой Стороне. Недовольно проговорила:

— В следующий раз, пожалуйста, полегче! — Роджер слишком резко протащил меня в Тень. — Я и сама могла войти.

— Да, могла: Йэн мне рассказывал, как ты первый раз вошла с четвёртого раза, да и то с его помощью! — усмехнулся Роджер, очень довольный собой.

Несмотря на то, что его хотелось пожурить, я втайне восхитилась тем, как он это проделал. Если бы Роджер не был столь ловок — у меня был бы расквашен нос и шишка зияла бы на лбу из-за соприкосновения моего личика со стеной.

Появился Грифон. Мои ноги уже начинали потихоньку увязать в полу как в болоте — второй этаж всё-таки! На Теневой Стороне вещи, предметы физического мира становились практически нематериальными. Онилия поставила на пол горшочек:

— Пора начинать, у нас время не резиновое, а застрять мы тут можем неизвестно насколько. Клот, обнажи правую руку, — она достала нож.

Я закатала рукав кофты и простёрла руку над котелком. Онилия замахнулась ножом так сильно, что я невольно подумала, будто княгиня собралась протыкать насквозь мою руку.

— Грифон, приготовься раздувать. Я начинаю входить в транс, — предупредила Онилия.

Она держала нож у меня над рукой, схватив меня за запястье. Вокруг — громады серых теней, которые сгущались. Где-то за ними далеко-далеко появлялись маленькие мерцания и проблески. БТС нами заинтересовались — всё шло по плану.

— Роджер, лови бродячек, — скомандовала княгиня Драгон. — Начинаем!

А потом мы все замерли. Грифон приготовился, встав в магическую позицию и сложив руки в незнакомом мне пока жесте, мантре или мудре. Роджер навострился, вглядываясь в тени. Онилия входила в особое состояние сознания. Её глаза закатывались, волосы разметались в разные стороны, она бледнела. А потом она с силой обрушила нож мне на руку, полоснув по коже острым горячим лезвием. Я перекосилась от боли, а когда первый её порыв прошёл, увидела, что по руке в котелок струёй стекает что-то голубоватое. Я вспомнила, что кровь на Теневой Стороне именно такого цвета, из-за того что она смешивается с магическим током. А Грифон проделывал что-то руками в воздухе, чертил невидимые фигуры. Из котелка стал подниматься и бешено кружиться пепел вперемешку с насекомыми.

15. Плохие новости

Онилия расчёсывала свои волосы. Она обратилась к Рикардо:

— Ты слишком сильно разметал пепел — я чуть не проглядела.

— А ты своровала у меня ток! — в голосе Грифона слышалось возмущение, но больше наигранное.

— Неужели ты такой жадина, что не поделишься с девушкой? — усмехнулась Онилия, голос её был слаб.

— Ты переборщила, девушка! — Грифон, возможно, и не притворялся в своём недовольстве. Ведь сам еле на ногах держался.

— Клот, ты как? — участливо спросила меня Онилия.

— Вроде, нормально, — ответила я, Роджер помог мне встать.

— Так что ты там углядела? — задал он вопрос.

— Она дала меч на хранение вампирам клана Стиглакс, — выпалила Онилия. Её лицо на миг исказилось от смеси гнева, презрения и отвращения.

— Мы знакомы? — спросил Грифон.

Онилия выдержала напряжённую паузу и ответила:

— Да. Этот клан сейчас в поре угасания. И это наши заклятые враги. К нему относятся Эстет и его младший двоюродный брат Скелетон.

Я удивилась, услышав знакомое имя. Эстет! Этот лощёный вампир, с кем Майло имел какие-то дипломатические переговоры. И придурок Скелетон, лучший друг Потрошителя. С ними мне совсем не хотелось иметь дел. Кроме одного — убить их, в особенности Потрошителя. Ведь если бы не его подлый удар — Зелёный Червь, возможно, сумел бы уклониться от удара Августы, справиться и выжить.

Роджер, как оказалось, тоже знал клан Стиглакс получше Грифона и недоумённо проговорил:

— Но почему Трёхглазая доверила именно им, этим доходягам?

— Да, им. Она завещала клану Стиглакс хранить меч, передавать из поколения в поколение. Но меч охраняет призрак Стрельца Маро, и всякий, кто прикасается к Клинку Дракона, кроме тех, кому положено, обречён на мучительную смерть. В течение ближайшего века представителей клана Стиглакс постигала та же участь. Из клана остались только двое. Наверняка они знают, где меч.

— Логично, что знают, — кивнул Грифон. — Где они базируются?

— Дикий Замок, — это ответили я, Роджер и Онилия хором. С досадой.

— Отправляемся туда. Я знаю, как действовать, — заявил Грифон, что-то немого прикинув в уме.

— Значит, Эстет, — проговорила я. — С ним близко знаком Скорпион.

— Его ещё нам не хватало! Сами справимся! Без этого умника! — высказала, слегка забывшись, Онилия.

— Между прочим, он мой босс и наставник, — напомнила я.

— И тем не менее, одного Охотника нам пока достаточно, — заключила ведьма, красноречиво глядя на Грифона.

Выходит, Онилия всё-таки недолюбливает Охотников. И не мудрено — это стерва Лейла во всём виновата.

Только мы двинулись к выходу, как вдруг в дверь настойчиво и даже нервно постучались. Онилия почти растолкала нас, ринувшись к дверям. Она распахнула их, и вошли трое неофантомов: мой информатор Коллинз, Шрам и Ниания. Их визит оказался неожиданностью. Их лица предвещали плохие новости. Это заставило меня насторожиться. И не только меня — княгиня Драгон посерьёзнела, Грифон и Роджер помрачнели. Мы все поняли, что наши друзья-неофантомы не на чай заглянули. Онилия пригласила:

— Проходите, ребята, поговорим.

— Да, поговорить надо, — подавленным голосом проговорил Шрам.

Мы всемером прошли в гостиную. Я, Онилия, Ниания и Шрам расселись и подождали, пока остальные принесут себе стулья. Когда все были вокруг стола, Шрам вдруг выпалил, глядя напряжённо на нас:

— Нам нужен астральный донор. Клот, что у тебя с рукой?

Шрам покосился на мою обездвиженную и перебинтованную правую руку. Я ответила настороженно:

— Так было нужно. Для чего вам нужен донор?

Коллинз выпустил воздух из лёгких и проговорил, с трудом удерживая самообладание:

— Сильное ауральное истощение. Магический ток, повязанный с эфиром, забрали через запястья. Если будет астральный донор, появятся шансы.

— Клот, ты это уже делала, и наверняка не один раз, — напомнила Онилия. — На моей памяти ты воскрешала Скотта Багстера, маленького Знающего.

— В своё время ты делилась магическим током со мной и сильно мне этим помогла, — Грифон посмотрел на меня не то с гордостью, не то с тёплой благодарностью, что меня растрогало.

Княгиня между тем спросила:

— На этот раз кто?

— Грубое нарушение договора Чёрного Огня и Белой Земли, — Ниания зачем-то начала отвечать издалека. — Этот договор был заключён по поводу передачи Чёрными Свитка Лючии Белому посреднику.

Моё сердце начало часто биться: я с ужасом осознавала, о ком идёт речь. Белый посредник в беде!!! Всё в точности, как я опасалась!

Ниания продолжила:

— Чёрный демон Огня тайно поручила своему слуге после соблюдения всех условий договора в отместку расправиться с посредником. За это Августа пообещала его не карать за непослушание. Он исполнил её приказ, но не до конца, побоявшись расправы со стороны Скорпиона. Сейчас она в очень тяжёлом состоянии... — Ниания опустила голову. — Потрошитель выкачал из неё почти весь эфир, она умирает.

Я готова была вскочить, но Грифон положил руку мне на плечо — это меня сдержало. Выдохнула:

— Айрэнн…

— Да, Принцесса Грозы, — с грустью и состраданием подтвердил Шрам.

— Но как же… Почему её никто не защитил? Ведь с ней в тот момент рядом никого не было, я права? — с затаённым отчаянием высказала я.

— Я убью Потрошителя, давно пора — прошептал Роджер, начиная по-серьёзному приходить в ярость. Злой Роджер — это не весёлый пират, любящий попить кошачьей кровушки!

Его гнев передался вмиг мне. Я ответила другу в тон:

— А я убью Августу!

— Кто кого будет убивать, вы решите на Бале Монстров, — устало проговорил Коллинз. Я поняла, что то, что случилось с Айрэнн, больше всего затронуло его — ведь он влюблён в Айрэнн. — У нас мало времени. Нам повезло сейчас — мы могли и не найти астрального донора лучше, чем Клот.

— Клот сейчас слишком слаба, она потеряла на Теневой Стороне много крови, — вступилась за меня Онилия. — Я могу раздобыть вам другого донора в самые кратчайшие сроки!