Тени На Асфальте

Глава 1. Дождь и пепел

Дождь барабанил по крыше моего офиса на четвёртом этаже, словно пытался пробить дыру в череп. Я сидел за столом, уставившись на пустую бутылку виски, и думал о том, что жизнь — как детективная история, только концовка всегда дерьмовая.

Меня зовут Джек Коулман, и я частный сыщик. Не из тех, что ловят неверных жён с любовниками в мотелях. Я занимаюсь настоящими делами — убийствами, пропавшими людьми, грязными секретами, которые люди готовы убивать, чтобы скрыть.

В тот вечер, когда всё началось, было половина одиннадцатого. Дождь превратил улицы в зеркала, отражающие неоновые вывески баров и круглосуточных закусочных. Я как раз собирался закрыться и пойти домой — к своей холодной постели и тёплому виски, — когда она вошла.

Женщины — моя слабость. Особенно такие: высокая, с волосами цвета воронова крыла и глазами, в которых можно утонуть и не заметить этого. Она была одета в чёрное пальто, которое стоило больше, чем я зарабатываю за полгода, и держалась так, словно весь мир принадлежал ей. Но в том, как она чуть задержала взгляд на моём столе — на бутылке, на старых фотографиях в углу, — промелькнуло что‑то… будто она искала не меня, а подтверждение какой‑то своей догадки.

— Мистер Коулман? — Голос у неё был как хороший виски — обжигающий и манящий одновременно.

— Зависит от того, кто спрашивает, — ответил я, указывая на стул напротив. — Присаживайтесь. Хотите кофе? Он отвратительный.

Она села, скрестив длинные ноги, и достала из сумочки пачку сигарет. Я подал ей огонь, и в свете зажигалки увидел, что она красива той красотой, которая обычно означает неприятности. Но ещё — мельчайший тремор пальцев, когда она подносила сигарету к губам. Нервничает? Или просто холод пробирает?

— Меня зовут Виктория Стерлинг. Возможно, вы слышали эту фамилию.

Ещё бы не слышал. Стерлинги владели половиной города — отели, рестораны, строительные компании. Старые деньги, старые связи, старые грехи. Но за этой фасадной мощью всегда чуялась трещина. Я помнил скандал пятилетней давности — слияние, сорвавшееся в последний момент, слухи о подкупе, о телах, утянувших на дно чужие карьеры. И всё же… Виктория не выглядела как женщина, выросшая в этом мире. В её осанке было что‑то слишком прямое, слишком чистое. Или это маска?

Я невольно бросил взгляд на фотографию в углу стола — та самая, где я в форме лейтенанта, рядом Дэнни, ещё живой, ещё смеющийся. Виктория проследила мой взгляд, но не прокомментировала. Это мне понравилось: не лезет в чужие тайны без спросу.

— Слышал. Что привело вас в мой скромный офис, миссис Стерлинг?

— Мисс, — поправила она. — И дело в том, что мой брат мёртв.

Я откинулся в кресле. В газетах писали о смерти Ричарда Стерлинга неделю назад. Самоубийство, сказали полицейские. Выстрел в голову в собственном кабинете.

— Соболезную. Но полиция уже закрыла дело.

— Полиция ошибается. — Виктория затянулась сигаретой, и дым окутал её лицо, сделав его ещё более загадочным. — Ричард не убивал себя. Его убили.

— Что заставляет вас так думать?

— Ричард боялся пистолетов. Панически. С детства. Он бы никогда не взял оружие в руки, даже чтобы покончить с собой. И ещё… — она на секунду замолчала, будто взвешивая, стоит ли говорить дальше, — в его кабинете было что‑то, чего не должно было быть.

— Например?

— Не знаю. Но я чувствую. Он не мог так уйти. Не без причины.

Я достал блокнот. Дело пахло деньгами, а мне они были нужны как воздух. Но ещё пахло чем‑то другим — опасностью, которую не купишь за пятьсот в день.

На стене тикали часы — подарок матери на выпускной. Тик‑так, тик‑так. Я всегда замечал этот звук, когда решал, браться за дело или нет. Сейчас он будто отсчитывал последние секунды перед прыжком в тёмную воду. Я провёл пальцем по краю стола, ощущая скол от старого выстрела — память о деле, из‑за которого я ушёл из полиции.

— Мой гонорар — пятьсот в день плюс расходы.

Она достала чековую книжку и написала чек на пять тысяч. Рука её чуть дрогнула, когда она передавала бумагу.

— Это на первые десять дней. Найдите убийцу моего брата, мистер Коулман.

После её ухода я долго сидел, глядя на чек. Пять тысяч — это пять тысяч. Но в голове крутилось другое: тремор её пальцев, пауза перед словами «в его кабинете было что‑то…». Красивые женщины с большими деньгами обычно приносят больше проблем, чем решений. А эта, кажется, принесла ещё и загадку, которую я не мог разгадать.

Я перевернул чек. На обратной стороне, мелким почерком, было написано: «Он знал, что его убьют. И сказал мне: „Если со мной что‑то случится — найди Джека Коулмана“».

Под надписью — едва заметный след, будто она пыталась стереть написанное, но передумала. Я поднёс чек к свету: размазанные чернила, неровные края штрихов. Она писала это в спешке, почти в панике. Но почему не сказала прямо? Чего боялась?

Я встал, подошёл к окну. Город тонул в дожде, как и мои сомнения. Ричард Стерлинг знал, что умрёт. И выбрал меня. Почему?

В кармане зазвонил телефон. Номер не определился.

— Коулман, — произнёс я в трубку.

Молчание. Затем — голос, приглушённый, будто говорящий прикрывал микрофон рукой:

— Ты ещё не передумал брать это дело?

— Кто это?

Пауза. Потом — тихий, почти заботливый смех:
— Просто друг. Будь осторожен, Джек.

Звонок оборвался.

Я посмотрел на чек, потом на фотографию Дэнни. В глазах друга, даже на снимке, читалась та же настороженность, с которой он смотрел на мир в последние месяцы перед гибелью.

— Похоже, мы снова в игре, приятель, — прошептал я. — И ставки выше, чем в прошлый раз.

Глава 2. Мёртвые не лгут

Офис Стерлинг Энтерпрайзес располагался в одном из самых дорогих зданий города. Мрамор, хрусталь, картины в золоченых рамах — все кричало о деньгах и власти. Но за этой роскошью чувствовалось что-то гнилое, словно дорогие духи не могли перебить запах разложения.

Секретаршу Ричарда звали Элен Картер. Женщина лет сорока, аккуратная и нервная, с тонкими пальцами, которые не переставали теребить платок. Она согласилась поговорить со мной только после того, как я сказал, что работаю на Викторию. Но даже тогда в ее глазах читался страх — тот особый страх, который появляется у людей, знающих слишком много.

— Мистер Стерлинг был хорошим человеком, — сказала она, и голос ее дрожал. — Он не заслуживал такого конца. В последние месяцы он сильно изменился. Стал замкнутым, подозрительным. Часто задерживался в офисе допоздна, изучая какие-то документы.

— Расскажите мне о последнем дне его жизни.

— Обычный день, на первый взгляд. Встречи, звонки. Но он казался... как бы это сказать... напряженным? Нет, скорее испуганным. Несколько раз я заставала его стоящим у окна, он просто смотрел на улицу, словно высматривал кого-то.

Элен оглянулась на закрытую дверь кабинета, где когда-то работал Ричард.

— Что его беспокоило?

— Были проблемы с одним проектом. Строительство нового отеля на набережной. Мистер Стерлинг говорил, что кто-то пытается его остановить. Он получал странные звонки — люди молчали в трубку или сразу вешали трубку, когда я отвечала.

— Кто звонил?

— Не знаю точно. Но однажды я случайно услышала обрывок разговора. Мистер Стерлинг говорил: "Я понимаю ваше беспокойство, но мы не можем просто остановить проект. Слишком много денег уже вложено." А потом, после паузы: "Нет, это невозможно. Я не буду этого делать."

Элен замолчала, словно сомневаясь, стоит ли продолжать.

— Что еще, Элен?

— В последнее время он часто встречался со своим партнером, мистером Дрейком. Они о чем-то спорили. Я слышала, как они повышали голоса в кабинете. Однажды мистер Дрейк вышел оттуда красный от злости и хлопнул дверью так, что задрожали стекла.

— О чем они спорили?

— Не знаю точно, но это касалось денег. Больших денег. Мистер Стерлинг говорил что-то о "чистых руках" и "совести". А мистер Дрейк отвечал, что "в бизнесе нет места сентиментальности".

Томас Дрейк. Я знал это имя — влиятельный бизнесмен с репутацией человека, который не останавливается ни перед чем ради прибыли. В газетах его называли "акулой бизнеса", но никогда не удавалось доказать его причастность к чему-то незаконному.

— Элен, а что вы можете рассказать о семейных отношениях Ричарда? Как он ладил с сестрой?

Лицо женщины изменилось. В глазах мелькнуло что-то похожее на удивление.

— С мисс Викторией? Они... это сложно объяснить. Внешне все выглядело нормально, но иногда я замечала напряжение между ними. Особенно когда речь заходила о бизнесе.

— Какое напряжение?

— Мисс Виктория часто приходила в офис, и они закрывались в кабинете. Я слышала, как она говорила что-то о "семейных интересах" и "необходимых жертвах". А мистер Ричард отвечал, что "есть вещи важнее денег".

— Где я могу найти мистера Дрейка?

— У него офис в том же здании, этажом выше. Но... — она понизила голос, — будьте осторожны. После смерти мистера Стерлинга он стал каким-то другим. Более... опасным.

Я поднялся на лифте, обдумывая полученную информацию. Угрожающие звонки, проблемы с проектом, споры с партнером, напряжение с сестрой — все это не вязалось с картиной самоубийства. Ричард Стерлинг был человеком под давлением, но не человеком, готовым сдаться.

Офис Томаса Дрейка располагался в угловом кабинете с панорамным видом на город. Мужчина лет пятидесяти, с седыми висками и холодными серыми глазами, встретил меня стоя у окна. Он был одет в дорогой костюм и источал уверенность успешного хищника. Но в его позе было что-то настороженное, словно он ожидал нападения.

— Мистер Коулман, не так ли? Виктория предупредила меня о вашем визите. — Голос у него был глубокий, хорошо поставленный, голос человека, привыкшего командовать.

— Хочу поговорить о Ричарде Стерлинге.

— Печальная история. — Дрейк прошел к бару и налил себе виски, не предложив мне. — Ричард был моим другом и партнером много лет. Его смерть стала для меня ударом.

— Его секретарша говорит, что вы в последнее время часто спорили.

Дрейк остановился, стакан замер у его губ.

— У нас были разногласия по поводу нового проекта. Ричард хотел отказаться от строительства отеля. Я считал это ошибкой. — Он допил виски одним глотком. — Но это были деловые разногласия, не более того.

— Почему он хотел отказаться?

— Сказал, что это слишком рискованно. Что у нас могут быть проблемы с... определенными людьми. — Дрейк подошел к столу и достал сигару из хьюмидора. — Ричард в последнее время стал слишком осторожным. Боялся собственной тени.

— Вы говорите о мафии?

Дрейк зажег сигару, не торопясь, словно обдумывая ответ.

— Мистер Коулман, в нашем бизнесе иногда приходится иметь дело с людьми, которых лучше не злить. Ричард это понимал. Но в последние месяцы он стал говорить о каких-то "принципах" и "чистой совести". — Дрейк презрительно усмехнулся. — Принципы не приносят прибыль.

— Значит, вы не разделяли его моральные терзания?

— Мораль — роскошь для тех, кто может себе ее позволить. Мы с Ричардом построили империю, работая с теми, кто был готов работать с нами. Внезапно он решил, что мы должны стать святыми.

В голосе Дрейка прозвучала нотка раздражения, которую он пытался скрыть.

— Мистер Дрейк, а что вы знаете о частном детективе по имени Фрэнк Моррис?

Дрейк замер, сигара дымилась в его пальцах.

— Никогда не слышал этого имени. А должен?

— Он был убит несколько дней назад. Занимался расследованием, связанным с вашим бизнесом.

— Сожалею, но не могу вам помочь. — Дрейк подошел к двери, давая понять, что разговор окончен. — И еще один совет, мистер Коулман. Если бы вы были умным человеком, вы бы не стали копать слишком глубоко в этом деле. Некоторые тайны лучше оставить погребенными.