Тень и Паук

Глава 1

Для меня магия пахла пылью и ладаном. Так пахла наша дальняя комната в коридоре, в которой мать запирала меня в ней на целые дни с наставниками, чьи руки дрожали, а голоса звучали подобострастно и боязливо. Они должны были научить меня контролировать то, чего сами боялись больше огня.

Мой дар не был похож на яркие всполохи пламени или журчание воды. Он был тихим и ползучим. Он жил в складках занавесок, в щелях между половицами, в углах комнаты, куда не доставал свет. Это были тени. Не просто отсутствие света. Нечто большее. Живое, послушное и голодное.

В детстве я думала, что у всех под кроватью живут монстры. Потом поняла – монстр жил во мне.

- «Теневое Плетение», – шептали маги, приезжавшие на осмотр, и крестились с таким видом, будто видели саму чуму.

Дар запретный, клейменный, признак вырождения крови или, что еще хуже, знак внимания темных сил.

Наша семья, некогда знатный, но обедневший род Шейнов, стараниями матери пыталась сохранить лицо. Но лицо не спасешь, когда твоя собственная дочь может раствориться в сумерках и пройти сквозь стену, когда предметы в ее комнате теряют свои очертания, поглощенные живой тьмой.

В тот вечер, последний вечер в стенах, которые я с трудом называла домом, я стояла перед зеркалом и пыталась увидеть в своем отражении ту самую угрозу.

Худая бледная девушка с волосами цвета воронова крыла и слишком большими, казалось бы, бездонными глазами. Во мне не было ничего от демонической соблазнительницы, о которых пели менестрели. Лишь тихая, всепоглощающая пустота.

Дверь открылась без стука. Вошла мать. Ее лицо, еще красивое, но изможденное вечной тревогой, было каменным.

- Мы все утрясли, – сказала она, не глядя на меня. В ее руках был сверток с моими немногими пожитками. – Утром за тобой приедут.

- Куда? – спросила я, хотя уже знала ответ. Куда еще могли отправить такую, как я?

- Академия Забытых Гор. Это единственное место, где… с тобой смогут справиться.

«Справиться». Какое удобное слово. Оно означало и «обучить», и «усмирить», и, в крайнем случае, «уничтожить».

Никто не произносил этого вслух, но все понимали. Академия была не учебным заведением, а элегантной тюрьмой, куда королевство сбрасывало свой магический мусор. Тех, чьи дары были слишком странными, слишком сильными или слишком опасными для приличного общества.

Оттуда домой не возвращались. Либо сгниваешь заживо, либо становишься легендой. Тем, перед кем даже инквизиторы чувствуют ледяной укол страха.

Выиграешь или проиграешь. Третьего не дано.

Мать положила сверток на кровать. Ее пальцы на мгновение сжали грубую ткань.

- Там свои правила, Крина. Выживи. Любой ценой.

Это было самое близкое к прощанию, что я от нее услышала. В ее глазах не было любви – лишь смиренный, почти благодарный ужас от того, что кошмар наконец-то покинет ее дом.

Дорога заняла несколько дней. Карета была закрытой, со столь маленьким окошком, через которое можно было увидеть что-то снаружи только одним глазком. Будто везли не девушку, а опасный груз.

Мой спутник, стражник в накидке с гербом Инквизиции, не проронил за все время ни слова. Он боялся меня. Я чувствовала его страх, он был густым и тягучим, как мед, и моя тень на стене кареты шевелилась от этого, будто учуяв добычу.

На третий день мы остановились в придорожном трактире «Последний приют». Название казалось дурной шуткой.

Стражник приказал мне ждать в углу, пока он договаривается о ночлеге.

Трактир был полон. Пахло дешевым пивом, жареным мясом и потом. Я закуталась в плащ, стараясь быть незаметной, и пристроилась за столиком в самом темном углу. Тени здесь были моими друзьями, они обволакивали меня, скрывая от любопытных взглядов.

Именно тогда я впервые услышала это имя. Оно прозвучало негромко, почти шепотом, но трактир на мгновение затих, будто кто-то выдернул пробку из бочки со звуком.

- …Мормокс. Говорят, на прошлой неделе он заставил Клариссу из рода Тернвуд целовать его сапоги посреди трапезной. А на следующий день она пыталась сбежать из Академии через Ущелье Павших. Сломала обе ноги.

Мои пальцы непроизвольно сжали край плаща. Я прислушалась.

За соседним столом сидели двое, судя по одежде – мелкие торговцы или курьеры. Тот, что помоложе, с горящими глазами, допрашивал своего старшего спутника.

- Но почему? За что он так с ней?

- А ни за что! – старик хмыкнул и осушил кружку. – Такова его прихоть. Приблизил к себе, одарил вниманием, а на утро стер в порошок. Он так проверяет. Ищет слабости. Говорят, ему скучно. А когда Кадию Мормоксу скучно, в Академии начинается настоящий ад.

- И ему все сходит с рук? Как так?

- Как? – старик понизил голос до шепота, и мне пришлось податься вперед, чтобы расслышать. – Парень, его дядя – не кто иной, как Великий Инквизитор! Король и тот смотрит на семейку Мормоксов с опаской. Академия Забытых Гор – это личная песочница Кадия. Он там король, бог и дьявол в одном лице. Играет людьми, как пешками. Сталкивает лбами, наблюдает, кто выживет. Говорят, он как паук… плетет невидимую паутину, и ты даже не понимаешь, когда в нее попадаешь. А когда понимаешь – уже слишком поздно.

У меня в груди что-то сжалось, холодное и тяжелое. Это было не просто страх. Это было предчувствие. Предчувствие судьбы.

- И никто не может ему противостоять? – не унимался юнец.

Старик мрачно рассмеялся.

- Пробовали. Сильные, гордые. Те, у кого, казалось бы, дар мог спалить пол-академии. Кончилось плохо. Одного он выставил сумасшедшим, и того забрала Инквизиция. Другой… другого он сломал так, что тот теперь ходит за ним по пятам и ловит каждый его взгляд, как пес. Этот богатый засранец… – старик огляделся и выругался еще тише, – он не просто злой. Он – само зло! Хладнокровное, расчетливое. Настоящее зло, сошедшее прямиком из ада, чтобы развлекаться с душами смертных.

Он сделал глоток и посмотрел на своего спутника сурово.