Тень среди теней 2 Ученик

1 Серия - Отзвук

Декабрь 1994-го впился в город острыми, колючими клыками. Влажный холод, принесенный с Финского залива, пробирался под одежду, цеплялся за кожу, напоминая, что тепла не будет. Никогда.

Артём Круглов стоял, прислонившись к холодному борту своей «Волги», и пытался раскурить «Беломор» мокрыми от снежной крупы пальцами. Получалось хуево. Сигарета размокла и развалилась. Он с проклятием швырнул окурок в чёрную хлюпающую грязь под колесами.

Его вызвали на окраину, на знакомый до тошноты пустырь, по дурацкому делу – угнали грузовик с водкой. Мелочёвка, которая даже в голодные девяностые не стоила выезда оперативника его уровня. Но Круглов сам вызвался. Любая отмазка была хороша, лишь бы не сидеть в кабинете. Там, под слоем пыли на столе, ждала его полбутылки дешёвого коньяка, а на стене – портрет нового начальника УВД, человека с лицом бухгалтера и глазами крысы. И ещё там, в ящике, лежало личное дело Волкова. Запрещённое к изъятию. Зачитанное до дыр.

Ребра ноют, – подумал Круглов, – к непогоде. Шрам от ножа Волкова, тот самый, что едва не достал до сердца, нылом отзывался на сырость, как живой барометр. Памятка.

– Артём Викторович!

К нему подбежал молодой оперативник, сержант. Лицо парня было землистым, под глазами – фиолетовые пятна бессонницы. Он дышал часто, пар вырывался клубами.

– Там… там вам лучше самому посмотреть, – выдавил он, избегая прямого взгляда.

– Чего смотреть? – Круглов лениво отряхнул с плеча налипший снег. – Нашли обрезок от «КАМаза»? Или водителя в сугробе закопали?

– Не… не то… – сержант сглотнул, и его горло скучно ходило ходуном. – Там… в том самом цеху…

Лень и раздражение мгновенно улетучились. Холодная стальная пружина сжалась внутри Круглова где-то под рёбрами.

– В каком цеху? – его голос стал тихим и очень опасным.

– В том, где первого вашего… тогда… – сержант не смог договорить.

Круглов уже шёл, не обращая внимания на хлюпающую под сапогами грязь. Он не бежал. Его шаги были тяжёлыми, отмеренными, как у человека, идущего на эшафот. Он знал. Чёрт возьми, он ещё на подъезде к пустырю почувствовал это – знакомое, сладковато-металлическое дыхание смерти, которое уже никогда не выветрится из его ноздрей.

Он вошел под своды бетонного carcasa. Внутри было ещё холоднее, чем на улице. Свет от фонарей копошившихся у дальнего угла оперативников выхватывал из мрака всё те же граффити, те же кучи мусора. Дежавю. Точная, до мельчайшей чёрточки, копия прошлого года.

И в том же самом углу, на том же самом, уже истлевшем и замызганном брезенте, лежало Оно.

Молодой парень. Лет двадцати пяти. Тёмные джинсы, кожаная куртка дешёвого пошива. Лицо накрыто тёмным платком. Изнанкой наружу. Тот же fucking приём.

Круглов подошёл ближе, не чувствуя ног. Кто-то из криминалистов, бледный, пытался его остановить.

– Артём Викторович, осторожнее, мы ещё…

Круглов отстранил его руку одним движением. Он присел на корточки, не касаясь пола, и кончиками пальцев в перчатке приподнял край платка.

Под ним было лицо. Искажённое предсмертной мукой. Глаза закрыты. И снова – десятки аккуратных, почти хирургических разрезов на шее, на груди. Тот же почерк. Та же рука. Та же безжалостная, выверенная точность.

Мир сузился до этой точки. До этого тела. Звуки приглушились, стали доноситься как сквозь вату. Круглов слышал только гул в собственных ушах и учащённый стук своего сердца.

– Кто? – хрипло спросил он, не отрывая взгляда от мертвеца.

– Не опознан… Документов нет… – доложил кто-то за его спиной.

Круглов медленно выпрямился. Он обвёл взглядом помещение. Всё так же. Тот же хаос. Та же пыль.

– Ищите, – тихо сказал он. – Ищите талон. Обязательно должен быть.

Оперы переглянулись. Они были новыми, после той истории команду почти полностью поменяли. Они слышали байки. Считали их страшилками.

– Какой талон, Артём Викторович? Здесь чисто…

– ИЩИТЕ, БЛЯДЬ! – рёв Круглова грохотом прокатился под сводами цеха, заставив всех вздрогнуть. – Ройтесь в этой грязи! В карманах! В швах! Он здесь! Он должен быть!

Ошеломлённые оперативники кинулись исполнять приказ, перебирая грязный пол руками. Круглов стоял над телом, тяжело дыша. В висках стучало. Он чувствовал, как по спине бегут мурашки. Это не могло быть правдой. Волков мёртв. Его казнили. Он видел бумаги. Это… это кто-то другой.

В этот момент к входу в цех подъехала серая, чистая, новая «Волга». Из неё вышел подполковник Новиков. Он был в новом, с иголочки, пальто и модных кожаных перчатках. Его лицо выражало деловую озабоченность, слегка приправленную показной важностью.

– Ну, что тут у нас? – громко спросил он, снимая перчатки и оглядывая место своим холодным, оценивающим взглядом. – Опять бардак? Круглов, – он заметил своего старого недруга, и на его губах появилась тонкая, ядовитая улыбка. – А вы что тут делаете? По моим данным, вы занимаетесь кражей грузовика. А это, – он кивнул в сторону тела, – уже не ваша епархия.

Круглов молча смотрел на него, сжимая кулаки. Он чувствовал, как ярость подкатывает к горлу кислым комком.

– Это моё дело, Новиков, – прошипел он. – Это он. Его почерк.

– Чей? – Новиков поднял брови с преувеличенным недоумением. – А, вы про вашего покойного друга? Волкова, кажется? Так его же расстреляли, Артём Викторович. По решению суда. Или вы в этом сомневаетесь?

Он сделал несколько шагов вперёд, пренебрежительно glanced на тело. –Подражатель. Обычный ублюдок, наслушавшийся баек. Дело простое. Моя группа займётся этим. А вам, – он повернулся к Круглову, – советую вернуться к вашей водке. Или к вашему коньяку. Говорят, вы в нём стали большим специалистом.

Оперы замерли, наблюдая за двумя следователями. Воздух наэлектризовало.