Тепло ли тебе, босс?

Глава 1

От лица Настеньки

– Евгений Павлович, ну, неужели совсем ничего нельзя придумать? Мне очень нужна работа, – умоляла я завкафедрой, как могла. В этот момент мне было плевать, как я выгляжу – пять минут унижения стоят того, чтобы не переживать полтора месяца, на что жить. Кому-то Дед Мороз приносит на Новый Год подарок в виде премии или тринадцатой зарплаты, а мне – уголек в виде закрытия моей ставки.

– Настенька, ну что я могу сделать? – Евгений Павлович в извиняющемся жесте развел руками. Это был весьма упитанный мужчина пятидесяти с хвостиком лет с блестящей лысиной и вечной улыбкой на лице. К нему у меня не было никаких претензий – это был как раз такой случай, когда хотелось сказать, что хорошего человека должно быть много. Он всегда ратовал за своих студентов, и мне даже было немного совестно, что я вымаливаю у него хоть какую-нибудь должность, заставляя чувствовать его виноватым в сложившейся ситуации, хоть его вины тут ровно ноль – все вопросы к вышестоящему начальству с их вечной манией сэкономить бюджет хоть где-нибудь, чтобы была возможность выписать себе премию побольше. – Бюджетные места сократили, платников мало – вот и сокращение. А из свободных у нас только одна вакансия – уборщица, но это на полный рабочий день и с мизерной зарплатой. Уверен, тебя такое не интересует. С таким же успехом я бы тебя к себе домработницей позвал, но боюсь, что тогда жена меня неправильно поймет.

Я устало опустилась на стул и обхватила голову руками, пытаясь придумать выход. Так, сейчас декабрь, значит, я могу набрать побольше заказов на домашки и курсовые, чтобы заработать впрок. Кто знает, когда мне получится найти нормальную работу. Отосплюсь после пенсии, видимо.

– Не переживай ты так, – попытался успокоить меня мужчина. – Уверен, все образуется. Я поспрашиваю, может, кому из выпускников или на других кафедрах нужен деятельный работник.

– Эх, без законченного образования и на очке – все прям и ждут меня с распростертыми объятиями, – обычно я была на позитиве, но сейчас не могла удержаться от сарказма, едва сдерживая слезы. Соберись, Настя, тебя уволили, а не ногу или руку отрезали – выплывешь.

– Зря ты так. Кто-нибудь да ждет. В Новый год нужно верить в чудо!

Только в чудо мне и оставалось верить. В полном расстройстве поползла в кафе неподалеку от университета, в котором ставили неплохое зерно на фильтр, не задирали цену и не гнали людей, пришедших поработать или поучиться.

Сегодня я могла побаловать себя только кружкой кофе, десерт позволю, когда новую работу найду. Кафе также соседствовало помимо универа с парочкой бизнес-центров, оттого в обеденный перерыв тут всегда набегала нехилая очередь из нуждающихся в подзарядке. На кассе, как назло, у меня оказалось недостаточно средств на карте, а приложение банка безбожно висло и не давало сделать перевод.

– Сейчас, секунду, – я так и почувствовала, как кровь от стыда прилила к щекам и полезла в рюкзак, нервно пытаясь нашарить там остатки налички. Люди за мной начали нетерпеливо переминаться с ноги на ногу, кто-то презрительно фыркать.

– Я оплачу, – услышала я чей-то усталый голос, и прежде чем я успела среагировать, мужчина, стоявший ровно позади меня, приложил карту к терминалу.

– Не нужно было, я и сама, – извиняясь, замямлила я, оборачиваясь на спасителя. Им оказался мужчина лет тридцати в зимнем черном пальто, что явно выдавало в нем автолюбителя. Кто еще станет зимой щеголять в таком на общественном транспорте? Идеально выбрит, легкий, немного хвойный парфюм, голубые холодные глаза – такими обычно в романтических сериалах изображают героев. Вот только если я была готова томно вздыхать, переживая мимолетную, ничего не значащую влюбленность, то мужчина, наоборот, только сильнее раздражался.

– Не берите в голову, я хочу лишь поскорее получить свой кофе и буду рад, если вы, наконец, позволите мне сделать заказ.

Вроде бы не прозвучало ни одного грубого слова, а я мгновенно почувствовала себя пришибленной и отошла в сторону, благо незнакомец взял кофе навынос и, получив его, убежал на улицу.

Я же, взяв желанный напиток, упала за маленький свободный столик в углу и, открыв хэдхантер, начала поиск. Пусть образ незнакомца и взбудоражил меня, но пора возвращаться с небес: мало того что от проблем мечтания не спасут, так еще навряд ли мы с ним когда еще раз пересечемся.

Свое резюме я всегда держала наготове, так как постоянно корректировала, думая, как из «ничего» сделать конфетку, поэтому выложила его без замедления. Разумеется, список вакансий оставлял желать лучшего. С моим недообразованием меня звали только на склад, но полный рабочий день без права отлучения я позволить себе не могла, курьером, что в мороз без утепленной одежды сразу можно было приравнять бронхиту, или же сразу директором, но в фирму-однодневку. Общепит я намеренно не смотрела: в общаге много девочек там подрабатывало, и от них я знала, что все хорошие места с приличным чаем под Новый Год уже разобраны, остались только те, кто либо заплатит гроши, либо вообще киданет.

Отправив отклики на несколько не таких уж плохих вакансий, в тоске захлопнула ноут, понимая, что маловероятно выберут меня. Да что говорить, скорей всего даже на собеседование не позовут. Что ж, видимо, все же придется захлебнуться в курсовых и домашках. Со счастливым Новым годом тебя, Настенька!

Глава 2

От лица Ивана

Вышел из поезда и сморщил нос, одергивая свое явно тонкое для такой погоды драповое пальто.

Петербургская слякоть и неумение здешнего губернатора чистить улицы – уже всем известная особенность города. Наравне с разводными мостами и белыми ночами, серый снег, частично замешанный с солью, которой якобы очищают улицы, стал новой культурной особенностью Северной столицы. Но даже знание этих фактов не воспрепятствовало моему недовольному выражению лица, пока я буквально хлюпал от перрона до точки ожидания такси на Площади Восстания.

Как вдруг я чуть не сел в лужу. Нет, только петербургские улицы могут быть покрыты сразу всеми агрегатными состояниями воды! Ведь под кашей снега оказался чертов лед!

– Молодой человек, ну точно судьба! – услышал кряхлявый голос я и только тогда понял, что меня за локоть держит какая-то женщина, укрытая платком. И она же спасла меня от смачного падения.

– Что? Какая судьба? – нахмурил брови я и попытался вытащить свою руку из ее цепких лап, но женщина не позволила. Вцепилась так, будто я сам был ее спасительным кругом в море петербургской зимы.

– Что мы с вами встретились!

Помимо снегодождя, я слышал, что в Петербурге много городских сумасшедших. Но чтобы сразу столкнуться с такой по приезде – это, конечно, та еще судьба.

– Спасибо, что помогли. До свидания, – четко отрезал я и рывком вытащил свой локоть. Грубовато, но что поделать.

– Подожди, молодчик, – схватила меня за ладонь она, как только я стал уходить. – Судьбу твою расскажу!

– Меня такси ждет. До свидания! – сквозь зубы прошипел я.

– Дурак ты, Ваня! – махнула рукой она. Сначала я опешил, что она назвала меня по имени. Но быстро вернул невозмутимость: Иван – одно из самых распространенных в стране имен. – Гневаешь судьбу, что в Петербурге оказался, но, вообще-то, тут ты счастье свое найдешь! Не в Москве холодной и жестокой любовь свою повстречаешь, а здесь, у нас.

– Спасибо за веру в меня. Но все-таки прощайте! – в очередной раз попытался выдернуть свою руку из цепких лап мадам. И, наконец, получилось!

– В новогоднюю ночь это свершится, слышишь? – кричала мне вслед женщина. – В новогоднюю! Ведь с кем Новый год встретишь – с тем его и проведешь, Ваня! Да и всю жизнь свою.

Я поспешил на выход из этой богадельни, лишь бы больше не слышать эти глупые пророчества полоумной, да заодно не загреметь на финалочку в стиле “позолоти теперь ручку, мальчик”.

Таксист что-то недовольно фыркнул, якобы я слишком долго шёл, и теперь придется заплатить за стоянку у вокзала. Я лишь закатил глаза и вытащил бумажник. Если судьба действительно есть, то я посмеюсь, что позолотить ее пришлось именно сейчас. Когда стоянка в Питере стала стоить дороже, чем в Москве?!

Правда, пусть я и чувствовал раздражение, вызванное крайне неприятными встречами, все равно не мог оторвать своего взгляда от проплывающей в окне архитектуры Северной столицы. Особенный город. Ни один другой (а мне много пришлось уже поколесить по стране и за ее пределами) на него непохож. Величественный, радующий глаз, умиротворяющий своим спокойствием и непоколебимостью. Я любил бывать здесь в командировках (кажется, за весь этот год я в сапсане спал чаще, чем дома), поэтому когда встал вопрос о полном переезде в Петербург, то долго не думал. Во-первых, надо значит надо. Во-вторых, вторая столица страны – это не затрипинск какой-нибудь. Ну и в-третьих, в Москве меня ничего не держало. Когда собирал вещи, было грустно осознать одно – из живой души даже горшка с цветком нет, чтобы взять с собой.

– Приехали, – недовольно буркнул таксист, остановившись у одного из подъездов.

– Ага, спасибо, – в прострации раздумий ответил я и вылез из машины. Водитель не додумался открыть багажник. Пришлось ему махнуть. – Эй! Багажник открой!

Выдохнув так громко, что я на улице услышал, мужик открыл багажник, и, не дожидаясь его, я сам забрал свой чемодан, вместивший всю почти что сорокалетнюю жизнь внутри.

Приятным бонусом переезда в Петербург стала квартира в Петроградском районе. Старый фонд всегда пленил меня своей красотой и масштабом. Правда, некогда восьми и девяти комнатные квартиры давно превратились в площади поменьше. Но мне все равно умудрились арендовать двушку с просторным залом, в котором явно можно было проводить небольшие балы. Большие окна выходили прямиком на оживленный Каменноостровский проспект, и тут я понял главный минус этой квартиры – очень шумно. Хотя… я же не в зале буду спать, верно?

Спальная была достаточно просторной, пусть и меньше зала. Тут единственное окно выходило на внутренний двор-колодец. Тишина. Красота. Еще и огромная кровать! И я бы с удовольствием упал на нее, утопая в мягкости, но дел было невпроворот.

Конец календарного года это всегда полный ад. Еще хуже, когда он выпадает на работу с новым активом, полным проблем. За последние шесть месяцев из филиала уволилось около сорока процентов штата. Добровольно, по собственному желанию. Более того, филиал утопал в долгах и не закрывал по истечении года и семидесяти процентов бюджета. Громче сигнала о смене руководства я не слыхал. Предвкушая завал работы, я решил отправиться в офис сразу по приезде, дома не задерживаясь. Так что, кинув чемодан, я поспешил на выход из квартиры.

Блин, только что-то в ней прохладно. Надо будет батареи включить, как вернусь.

Глава 3

От лица Ивана

Такой мертвецкой тишины в помещении я еще никогда не слышал. Казалось, в огромном опенспейсе нет ни единой живой души. Может, раз в филиале все настолько плохо, оставшийся народ разошелся после обеда домой? Или даже вообще не приходил?

– Добрый день, – громко произнес я, ожидая услышать эхо. Вдали помещения послышалось шуршание. Затем шушуканья, а потом я увидел чью-то макушку за дальним столом.

– Ой, добрый день, – засеменила ко мне женщина лет пятидесяти на вид с химией на темно-бордовых волосах. – А вы к кому?

– Ко всем, – нахмурил брови я. Разве Москва не должна была предупредить о моем приезде? – Иван Топтыгин, ваш новый директор.

Женщина аж подпрыгнула на месте и схватилась за сердце.

– Иван Иванович? – в ужасе спросила она. Я кивнул. – Господи, простите, пожалуйста! Мы ждали вас пятого числа!

– Сегодня пятое.

– Уже? – пуще прежнего напугалась сотрудница. – Простите, мы уже счет времени потеряли из-за объемов работы! Пытаемся успеть с Люсей… Людмилой Васильевной зарплаты забить.

Женщина аж тряслась, наверное, в ожидании моей ругани. Но я видел, что она не врет, а говорит совершенно честно. Мягко положил ей руку на плечо.

– Не волнуйтесь, всякое бывает, – постарался говорить мягко я. Начинать с конфликтов не хотелось. – Давайте лучше познакомимся. Я уже представился. А вы?..

– Галина Борисовна, – протянула полную руку она, – специалист по учету рабочего времени. – Я ответил на рукопожатие. – А Людмила Васильевна наш бухгалтер. Людмила Васильевна, выйдите познакомиться с новым директором!

Из-за угла, скрытого растениями, вышла представительная женщина в возрасте. В строгом пиджаке и старомодной оправе на глазах. Типичный советский бухгалтер. Не удивлюсь, если у нее где-нибудь запрятаны счеты.

– Иван Иванович, – кратко кивнула мне она, не опуская взгляда. Будто сканировала на вшивость.

– Людмила Васильевна, – ответил тем же. — Рад знакомству. Кто-нибудь еще в офисе обитает?

– Петя и Саша, наши менеджеры по продажам, должны быть тут, – нахмурила брови Галина Борисовна, видимо, вспоминая, кого видела. – Их руководитель, Алексей, сейчас у заказчика, вроде какие-то проблемы с поставкой. Катя, наш специалист по охране труда, на больничном и явно до праздников не выйдет.

Женщина продолжила сообщать мне имена сотрудников и причины их отсутствия, но я уже все забыл.

– Я могу попросить вас передать мне личные дела имеющихся на работе сотрудников и их должностные инструкции? – перебил Галину Борисовну я.

– Да, конечно, – дернулась она. – Но я смогу передать вам это только через час, не раньше…

– Можно и через два, я подожду, – отмахнулся я. Складывается впечатление, что здесь зашугали всех сотрудников. То и дело ждут моих воплей и ругани. – Если я верно помню, кабинет директора в конце коридора?

– Д-да, – дрогнула Галина Борисовна. – Там уже все для вас подготовили.

– Спасибо.

Занимательная, конечно, идея – расположить кабинет директора в самом конце офиса, так, чтобы утром и вечером проходить мимо буквально всех. Но зато здесь были просторные окна во весь рост. Люблю свет, не могу без него сидеть.

Галина Борисовна, как и обещала, принесла запрошенные документы спустя ровно шестьдесят минут. Меня еще из Москвы удивляло, что петербургский филиал продолжает вести бумажный документооборот, когда головной офис и все другие филиалы давно перешли на электронный. Теперь понял почему – здешним дамам явно сложно разобраться с техникой.

Листал принесенные дела. Нет, нам точно нужно искать новых сотрудников. А еще желательно бы помоложе. Потому что я забыл, что такое резать кожу на пальцах бумагой. Крайне неприятно, больше не хочу. С нового года вводим электронный документооборот!

Хотел крикнуть своему секретарю, Ольге Юрьевне, но та была в составе заболевших. В итоге директора по персоналу пришлось искать самостоятельно. Черт, даже таблички на кабинетах все неактуальные. Что здесь за бардак царит?!

Дождавшись директора по персоналу с ее как-то слишком затянувшегося перекура, поставил задачу открывать ряд вакансий и найти большую часть сотрудников до Нового года. Амбициозные планы и почти что невозможные для исполнения, но, черт побери, нам нужно преодолеть пятилетку за три года. Иначе никак. Пусть на административные должности берут хоть неопытных – порой быстрее научить, чем переучить.

В свой новый дом я вернулся лишь в час ночи. Устал настолько, что после душа рухнул в холодную кровать и сразу заснул

Глава 4

От лица Настеньки

Сбежала по лестнице на второй этаж корпуса, чуть не упав, поскользнувшись на линолеуме. Завкафу приспичило вызвать меня на разговор именно в самый короткий перерыв между парами. Надеюсь, надолго не задержимся – следующая пара по макроэкономике, а она у меня туго идет.

– Евгений Павлович, добрый день, – зашла я, предварительно постучав в кабинет заведующего кафедрой. Он пристально смотрел в монитор компьютера и на меня глаз не поднял.

– Да, Настенька, заходи, – кивнул мне на стоящий перед его столом стул.

– У меня пара по макре через пять минут, – сразу установила рамки я.

– Да я быстро, – отмахнулся он и, наконец, посмотрел на меня. – Вчера позвонили партнеры нашего университета. Я уже даже забыл о них, совсем давно не звонили. А тут сразу директор по персоналу напрямую набрала и умоляла передать предложения о работе. – Я нахмурилась. – У них какой-то полный ахтунг, ищут много административного персонала. Берут даже без опыта и готовы на гибкий график, учитывая очную учебу. И я пообещал передать предложение заинтересованным.

– И, таким образом, вы передаете его мне? – заполняю появившуюся тишину своим итогом я.

– Если тебе еще необходима работа, – заерзал на месте Евгений Павлович, – то я мог бы направить твое резюме.

– Да! – подпрыгнула на месте я, но быстро взяла себя в руки. – Да, было бы интересно детальнее узнать о предложении.

Только потом, вернувшись на лекции по макроэкономике, задумалась: выходить на новую работу сейчас мне не особо выгодно. Совсем на носу сессия – самый жаркий и богатый период на заказы курсовых и прочих работ. Я глаз от монитора своего старенького ноутбука не оторву. В прошлом году совсем завал был, а что уж будет в этом.

Но подумать и все взвесить, времени мне не дали. Директор по персоналу этой компании перезвонила мне буквально спустя два часа назад, я даже не успела выйти из здания университета, так и осталась болтать о вакансии в гардеробе. Правда, разговор вышел коротким: сотрудники им нужны были не то что срочно, а точнее – буквально вчера. Они были готовы взять меня на должность офис-менеджера без собеседования. Выходи хоть завтра, только медосмотр пройти не забудь хотя бы для галочки. Условились, что выйду послезавтра. Черт меня за язык потянул!

Весь день потратила на прохождение медосмотра, чтобы спустя сутки узнать, что ой, упс, медосмотр был не нужен. Прямо при мне специалист по подбору персонала, когда вносила мои данные, увидела приказ об упразднении медосмотра для моей должности. С трудом сдержала свои недовольства, лишь скомкано улыбнулась. Это что за контора такая, где специалист по подбору персонала не следит за приказами? Хотя, что я хочу от компании, которая взяла меня без собеседования… Дай бог, зарплату начислят на карту в срок.

Тем не менее офис поражал своим простором и стильным ремонтом. Может, мне просто на кадровика не повезло, а в остальном все будет гладко? Интересно, кто будет моим боссом. Мне нравилось работать с Евгением Павловичем: он мужчина тихий, размеренный, лишний раз в мою работу не лез, всецело доверяя (или просто не желая разбираться в моей работе). Надеюсь, здесь тоже будет кто-нибудь в адеквате!

Глава 5

От лица Ивана

Нет, это полный ад. Я не знал, за что хвататься. Процедурный подход введен формально, многие сотрудники даже не знакомы с локальными актами. Зато проведено с десяток тренингов и столько же брейнштормов по формированию нового видения компании, на которые, судя по закупочным документам, было потрачено в сумме с десяток миллионов рублей на кофе-брейки и брендированные блокноты. Все были сыты, но эффективнее от этого не стали. Видимо, зажрались.

Более того, меня постоянно все шугались. Ходили по стеночке. Боялись поднять глаза. Не понимаю, я, что ли, такой страшный и дикий? Я ни разу за это время не повысил голоса, никого не ругал (а хотелось!), на ковер не вызывал. Или, может, дело не во мне? Но коллектив мне показался вполне сплоченным, будто бы после череды увольнений остались самые непоколебимые, держащиеся чисто друг за друга, сотрудники. Это, конечно, хорошо, но как мне теперь их перенастроить? Ведь они уже явно на меня зуб точат, раз избегают и дрожат при каждой встрече.

Слишком много мыслей. Еще больше забот. Нужно как-то сдавать отчетность за год, сотрудников недостаточно, я даже банально не могу найти хоть одну пишущую ручку в этом огромном офисе. Треклятую ручку!

– Дарья Михайловна, – залетел в кабинет отдела по управлению персоналом я, – вы скоро офис-менеджера найдете? Я уже устал носиться по всему офису в поиске треклятой канцелярии!

Стоило мне сказать, как я опустил взгляд и увидел, что в кабинете сидит незнакомая мне девушка. Длинные темно-русые волосы собраны в широкие витиеватые косы (кажется, этот стиль плетения называется колосок?), идеально ровная осанка.

– Мы как раз оформляем! – ответила одна из специалистов. – Знакомьтесь, Анастасия, приступит к работе завтра.

Девушка с косами оглянулась и посмотрела на меня. Большие светлые, то ли голубые, то ли зеленые, глаза, обрамленные пышными темными ресницами, такими, какие, как мне кажется, ни один профессиональный мастер не сможет нарастить. Выразительные высокие скулы, которым никакой контуринг не нужен. И пухлые губы нежного розового оттенка. Невольно подошел к ней ближе.

Почему я так детально рассматриваю лицо этой девушки?!

– Я же просил найти парня на эту должность, – грубо отрезал я. Мне не нужна была ходячая проблема. А эта, как ее там, Настенька явно мне их устроит, ведь уже взбудоражила все внутри. Я как подросток в пубертате, не хватало еще руки в карманы прятать, лишь бы не видно было стояка.

– Как это понять, Иван Иванович? – растерялась директор по персоналу.

Я взглянул на Анастасию. Ее брови были злобно нахмурены, но глаза выдавали влажный блеск.

– Оформляйте, – пожал плечами я и поспешил выйти из кабинета. Мне не стоило разглядывать вырез рубашки девушки. Не стоило вдыхать аромат ее парфюма. Треклятая черемуха. Ненавижу ее! Но почему-то этот запах черемухи был крайне вкусным…

Боже, Ваня, ты уже дряхлый мужик. Всю жизнь тебя интересовала исключительно работа. Так и возвращайся к ней! Какие, черт тебя дери, малолетние сотрудницы с наивным взглядом бемби?!

Глава 6

От лица Настеньки

– Я же просил найти парня на эту должность, – услышала бархатный баритон за своей спиной я и тут же оглянулась.

Голос и внешность крайне отличались, а точнее, не имели ничего схожего с тем дерьмом, что уважаемый босс выпустил из своего рта.

Высокий, широкоплечий мужчина в идеально сидящем на нем костюме сверлил меня своим голубоглазым взглядом. Правда, если бы он не открыл рот, я бы забрызгала пол слюной, и сама бы расплескалась. Этот острый подбородок, высокие скулы, пышные ресницы, каким каждая девушка бы позавидовала. А под натянутой на груди рубашкой явно скрываются крепкие мышцы и мои любимые вены на больших мужских руках, которые так и хочется… Настя, стоп! Весь его крайне сексуальный вид и такая же аура никак не затмевает то, что он только что ляпнул!

– Как это понять, Иван Иванович? – растерянно спросил директор по персоналу. Не только я нахожусь в крайнем шоке.

– Оформляйте, – сквозь зубы прошипел он и, развернувшись на пятках, ушел, оставляя после себя шлейф свежего парфюма и душного характера.

Послышался скрип закрывающейся двери.

– А кто у меня будет непосредственным начальником? – тут же спрашиваю я.

– На первое время вы будете подчиняться непосредственно директору филиала, – не поднимая глаза от документов, произнесла гробовым голосом специалист.

– То есть… ему? – пальцем указала на закрытую дверь.

– Угу, – промычали мне в ответ. Видимо, этот распрекрасный директор не пользуется большой любовью. Интересно почему?

Шестеренки в голове активно крутились, пытаясь понять, куда я попала, и какие здесь царят взаимоотношения. Я всегда боялась попасть в змеиный коллектив, где готовы подставить каждого при первой возможности. Подружиться только затем, чтобы в нужный момент вонзить нож в спину. Поэтому за всеми, с кем сталкивалась в офисе, наблюдала пристально, пытаясь оценить творившуюся здесь атмосферу. Ведь мне же нужно понять, к чему готовиться! Но в день трудоустройства я больше никого не видела.

Если честно, толком ни с кем не столкнулась и на следующий день. Директор по персоналу Дарья Михайловна передала меня в руки Ольги Юрьевны, секретаря директора. Женщина лет пятидесяти с короткой стрижкой и паутинкой морщин у карих глаз. Меня она встретила доброжелательно улыбнувшись, поправляя на носу очки в старомодной оправе.

– Анастасия? Наш новый офис-менеджер? – спросила она, стоило подойти к ее высокому столу. Под ее сканирующим взглядом ощутила себя некомфортно: все утро выбирала, что надеть, и не была уверена в уместности юбки формы карандаш, обтягивающей мои бедра. Может, у здешних дам такое не принято?

– Д-да, – голос предательски дрогнул, – доброе утро.

– Ой, ну наконец-то нам молоденькую красавицу взяли! Сбылись мечты мои! А меня зовут Ольга Юрьевна, я секретарь руководителя, – еще шире расплылась в улыбке женщина, уничтожая во мне какой-либо страх и быстро располагая к себе. – Даша попросила помочь тебе освоиться на первых порах, поэтому мы ближайшие дни с тобой проведем в связке. Расскажу тебе, чем мы занимаемся, кто у нас работает, примерно подскажу по твоим должностным обязанностям. Но только примерно, все-таки я другим занимаюсь. Уж прости, у нас с приходом нового директора весь дом вверх дном, никто ничего не понимает, много новшеств, – в общем, придется во многом разбираться самостоятельно. Готова к такому?

– А куда ж мне деваться? – усмехнулась я, пожимая плечами. – Я уже ваш сотрудник.

– Не волнуйся, мы все преодолеем! – поспешила меня успокоить Ольга Юрьевна. – Просто поработаем вместе немного время, привыкнем все друг к другу, и всё получится.

Секретарь пригласила сесть к ней на гостевое кресло и начала свой рассказ о том, как раньше была устроена иерархия в фирме, а также сколько здесь подразделений и кто за что отвечает. Постоянно женщина отмечала, что с приходом Ивана Ивановича (видимо, того душного директора-сексиста) все сто процентов поменяется, вопрос лишь – насколько серьезно. Пока что, по ее словам, она поняла желание нового босса навести порядок в филиале. А его действительно не хватало.

Мы проболтали почти все время до обеда. За все это время Ольгу Юрьевну отвлекли лишь пару раз по телефону – заказчики пытались связаться с менеджерами по продажам, забыв их контакты. Иван Иванович не обратился к своему секретарю ни разу. Я даже думала, что его нет на рабочем месте, но как-то раз он все же вышел из кабинета. Точнее, вылетел пулей, напугав меня. Смотрела на его удаляющуюся спину и думала лишь о том, как бы хотелось снять с него эту явно маловатую ему рубашку.

После обеда Ольга Юрьевна провела меня по другим кабинетам, чтобы познакомить с сотрудниками лично. Мои ладошки вспотели, и внутри слегка потряхивало, но знакомства шли вполне легко и приятно. Все улыбались, поддерживали, обещали помочь если что. В общем, по первому впечатлению коллеги представились приятными и отзывчивыми, но посмотрим на практике. Я, как никто другой, знаю, что за маской доброго человека может долгое время скрываться тот еще придурок.

Невольно вспомнила о вчерашнем. Интересно, у Ивана Ивановича тоже маска надета? Ага, конечно! И за ней скрывается ранимый нежный ангел.

Взяв со склада упаковку ручек, решила перед завершением рабочего дня зайти к боссу и передать ему парочку, а то он так злостно их вчера искал. Однако стоило мне зайти в его просторный кабинет и опустить упаковку на широкий стол из массива дуба, Иван Иванович на меня даже глаз не поднял. Кротко кивнул, будто бы в знак благодарности, и продолжил что-то судорожно листать на компьютере. Я пару секунд простояла с открытым ртом, так как намеревалась с ним поговорить, как его прямая подчиненная, так-то приступившая к работе, но, увидев такую реакцию, стремительно вышла из кабинета. Скоро домой!

Глава 7

От лица Настеньки

Я устаю настолько сильно, что каждый день приезжая в общагу, засыпаю тут же, как голова касается подушки. Но вместе с этой задолбанностью на душе царит тепло самоудовлетворения, а в глазах горит огонь интереса.

Мне нравится моя новая работа! Да, там царит полная вакханалия из-за отсутствия сотрудников и нового директора, который пытается выстроить новую систему работы на осколках старого бардака. Так еще и декабрь, самый жесткий месяц из-за необходимости сдачи отчетов и закрытия финансового года. В итоге все перегружены. И как бы это отвратительно ни звучало, но такая ситуация стала отличной возможностью мне подсмотреть за работой каждого и набраться навыков. Поэтому я постоянно вызывалась помочь: вбить данные в корпоративную систему в отделе управления персоналом, проверить отчет по закрытым нематериальным активам на актуальность и корректность данных в финансовом отделе, разгрести почту у секретаря руководителя и так далее.

– Настенька, ты не видела письма от поставщика? – рыскала по своему столу Ольга Юрьевна.

– Оно уже на столе у Ивана Ивановича, – я помнила, как оставила корреспонденцию у него на краю стола вчера, когда босс уехал во внутреннюю командировку. За прошедшую неделю я ни разу с ним не столкнулась. Хотелось бы за это время забыть, как он выглядит, но нет – я все еще помнила эти высокие скулы и большие выразительные глаза.

– Ой, Настенька, что бы я без тебя делала, – начала причитать в благодарности Ольга Юрьевна. – Спасибо тебе огромное!

– Не стоит благодарности, мне только в радость, – отмахнулась я. – Нужно еще с чем-нибудь помочь?

– Настя, я поражаюсь твоей активности в девять утра, – подошла к столу Дарья Михайловна и обрушила стопку документов. – Босс на месте? – спросила у секретаря она.

– Иван Иванович сейчас на площадке, обещал быть в офисе к десяти, – уверенно ответила Ольга Юрьевна. Директор по персоналу недовольно выдохнула.

– Ладно, будем ждать десяти.

Топтыгин был неуловим.

И да, когда я узнала его фамилию (точнее, увидела на новой табличке, привезенной на замену старой у его кабинета), сначала не поверила в ее реальность. Как теперь не хихикать с того, что мой босс – Топтыгин?

– Настя, – обратилась ко мне Дарья Михайловна, – все забываю спросить: как у тебя погружение в работу происходит? Все нормально?

– Да, абсолютно. Стараюсь быть везде, впитывать всё необходимое, – кивнула я.

– Я замечаю, – улыбнулась женщина. – Думаю сказать Ивану Ивановичу закрыть твой испытательный срок и перевести в штат.

– Ого, – не сдержала удивления я. – Так быстро? Н-нет, не скажу, что я против, просто…

– Ты умница, – директор по персоналу положила ладонь мне на локоть, будто бы приободряя. – Мы все это видим. И, не дай бог, если из-за нашего балагана ты захочешь уволиться одним днем! Мы обязаны удержать тебя здесь хоть как-нибудь!

Надеюсь, биг босс этому не воспрепятствует.

Глава 8

От лица Настеньки

Топтыгин на удивление никак не стал препятствовать моему переводу в основной штат, хотя прошло сколько? Неделя? Да у многих обучение и то дольше идет. Я слышала о различных системах кураторства, но тут на это ни у кого не было времени: работать нужно было здесь и сейчас, и если то один, то другой мог выделить пять минут, приходилось все схватывать на лету. Да и не видела я других кандидатов.

А буквально пару дней спустя меня Иван Иванович чуть до инфаркта не довел. Стоило ему облачиться в свое пальто, как у меня душа ушла в пятки — это именно он тогда заплатил меня за меня в кафе. И как я не узнала сразу? Видимо, слишком быстро пришла к итогу, что мы разного поля ягода, и нечего мне на него слюной лишний раз капать. Надеюсь, что у Ивана Ивановича еще хуже с памятью на случайных встречных, потому что мне до сих пор было стыдно за то фиаско.

Но Топтыгин, казалось, и вовсе забыл про мое существование. И хотя я числилась его прямой подчиненной, между нами ни разу не было никакого диалога. Все наше общение ограничивалось приветствием с моей стороны и заданием, брошенным приказным тоном с его. Вежливость? Нет, ну с чего бы моей скромной персоне быть ее достойной, если начальник на меня даже не смотрит.

Мне же приходилось чутко следить за ним и секретарем, чтобы ничего не упускать. Порой я буквально до ночи закапывалась в документы, а потом молила вахтерш пустить меня в общагу без пометки об опоздании. Вот только если с парой бабушек я была в хороших отношениях, и они верили мне на слово, то одну не убеждало ничего. Иногда мне казалось, что они на пару с комендой пытаются вытравить из общаги не тараканов, а студентов: первым будто бы плевать на все травки, а вот студенты постепенно после начала учебного года выселялись.

Общага у нашего универа была неплохой за те деньги, что я платила. Мне на эту же сумму не снять и полкомнаты в Питере, а в этом году мне и вовсе повезло жить одной почти сразу, так что о потере такого жилья не могло идти и речи. А быть выселенной было раз плюнуть: правил набралось с целый буклет, и за нарушение каждого — взыскание. Собрал три взыскания — выселение.

Я была примерной студенткой: приходила вовремя, содержала комнату в порядке, посещала все собрания, исправно дежурила и участвовала во всевозможных мероприятиях, но ничего из этого мне не помогло, когда я пошла писать объяснительную за свое первое опоздание. Коменда лишь фыркнула на мое оправдание работой, а мой трудовой договор говорил о нормированном рабочем дне, а, значит, ночные прогулки — это блажь.

Довольно быстро я прокосячила так и повторно, увлекшись работой. А вот в третий раз заметив ненавистную вахтершу на смене, я тяжело выдохнула и начала искать альтернативные выходы. Третье взыскание я не могла себе позволить.

Напроситься к кому-нибудь переночевать мне было некуда, на работе — точно выгнала бы охрана, до ближайшего железнодорожного вокзала уже рискую не успеть добраться — метро скоро закроют. В принципе мороза не было, и можно было бы всю ночь прогулять, но я была очень уставшей, ноги гудели от постоянной беготни в течение дня, и я просто мечтала поскорее упасть на какую-нибудь плоскость и поспать.

— Насть, а ты чего тут зависла? — позвали меня парни с моего этажа. Я, видимо, очень глубоко ушла в свои думы, раз не заметила, как они подошли, а, учитывая их бренчащие алкоголем пакеты — это было весьма сложно.

— Да задержалась на работе опять, а на вахте — Мигера, — я устало поморщилась, кивнув в сторону входа. — Вы тоже не успели?

Поинтересовалась я скорее из вежливости, так как их бы в принципе с таким явным содержимом никто внутрь не пустил.

— Ха, больно нам нужна эта Мигера, мы же на втором этаже живем!

— И? — не поняла я намека.

— Сейчас же задний фасад ремонтируют и вся стена в лесах строительных: лезь на любой этаж спокойно.

В полном шоке я проследовала за парнями в противоположную от входа сторону. Про ремонт я, конечно, знала, но никогда не думала о лесах в таком ключе.

Про «лезь спокойно» ребята сильно преувеличили. Дополнительные доски-ступеньки были высокие, конструкция дрожала. Я лишь читала про себя мантру, что она просто обязана быть очень крепкой и устойчивой, чтобы строители по ней спокойно перемещались, да еще и не с пустыми руками. Благо комната парней была близко к торцу и долго идти по этой страшной конструкции не пришлось — они впустили меня через свое окно.

— Ну, ты, Насть, если вдруг так еще полезешь, стучи к нам, чтобы не идти до своей комнаты, — предложили радушные соседи по этажу, а невольно вздрогнула, надеясь, что это был первый и последний раз. И, вообще, это просто бесценный опыт со студенческих общаг в духе катания на тазиках и воровстве бульона из кастрюли.

Но уже на следующий день я вновь лезла по лесам, проклиная свою невнимательность и Иван Ивановича, что, видимо, игнорировал не только меня, но и всю компанию, раз допустил такую перегрузку персонала, что им по ночам приходится заниматься черт-те чем. Чтоб ему икалось сейчас там в своей теплой постели в наверняка мегакрутой квартире с трофейной женой под боком!

Глава 9

От лица Ивана

Беспрерывная работа нонстопом настолько утомляла, что я отключался, едва оказавшись на кровати, а потом просыпался как по щелчку. Будто кто-то нажимал кнопочку «Вкл/выкл», без снов, тревожных пересчитываний овечек и прочей шелухи. И только поэтому, пожалуй, существовал.

Вот и вчера я, кажется, выключился сразу, как пришел домой, а проснулся, по ощущениям, будто вчера ошибся дверью и случайно уснул в морозильнике. Последнее не могло быть реальностью, потому что в квартире стоял совершенно обычный холодильник стандартных размеров. Пришлось разлеплять глаза раньше будильника и выяснять, какого черта происходит, более того, постель успела остыть еще давно и находиться в ней дольше не было совсем никакого желания, хотя часы показывали всего полпятого.

Первым делом пощупал батареи — все были ледяные, даже змеевик, а это означало одно — горячей воды тоже нет. Оделся и, чувствуя себя последним дураком, сходил в подъезд поискать, вдруг там есть объявление о плановых работах.

Ожидаемо не нашел даже вчерашний день, и только потом вспомнил, что сегодня тридцать первое декабря — официально день рабочий, но никто из коммунальщиков явно не будет на него ничего планировать кроме праздничного стола, а, значит, авария.

К черту, изначально мне не нравилась эта квартира, буду в срочном порядке искать другую. Оделся потеплее, сварил себе кофе, чтобы хоть немного согреться, благо с газом было все в порядке и решил сам поискать жилье по приложениям, пока все риэлторы еще спят.

Гребаный Питер с его туристами! И чего всех так потянуло сюда на Новый год? Нет бы в Москве пытаться растянуть Красную площадь еще больше, чтобы услышать заветный бой курантов, отсчитывающие последние секунды уходящего года, вживую, так они и сюда тоннами прут. Я не нашел ни единого номера, квартиры или даже несчастного хостела, который бы мог сейчас похвастаться свободным местом.

Хотелось взвыть. Ну, спасибо, старуха, твое пожелание про как встретишь, так и проведешь, теперь больше становится похожим на проклятье. Я устало потер глаза, пытаясь понять, что делать в первую очередь. Писать риелтору в надежде, что я что-то упустил? Звонить с утра коммунальщикам (вот только куда и где взять тот заветный номер, с которого меня обязательно будут игнорировать?) и надеяться на оперативный ремонт? Скупать все обогреватели в ближайших магазинах? Размечтались, ни рубля не потрачу на эту халупу, пусть хозяин или компания закупается.

Психанув, собрался и поехал на работу, чуть насмерть не перепугав своей хмурой рожей задремавшего охранника.

— Доброе утро, Иван Иванович, а вы чего так рано? — удивленно пробормотал он.

— Оттого что утро как недоброе, — буркнул я и прошел через турникет. Мама часто меня упрекала, что я живу на работе, что ж, наконец, я выполню ее пожелание в полной мере.

День также не принес ничего хорошего. Хозяин квартиры трубку не брал, коммунальщики, которым звонила риелтор и честно отрабатывала свои деньги, — тоже, а свободного жилья на самом деле не было. Риелтор смущенно предложила надавить на кого-нибудь большой суммой, чтобы перебить чью-нибудь бронь, но я отказался от этой идеи. Не такая уж я и сволочь. Хорошее заведение на такое никогда не пойдет, а в дешевом я рискую какого-нибудь бедолагу оставить на улице. У меня хотя бы что-то есть.

Но мерзнуть не хотелось, и идея заночевать на работе все сильнее и сильнее разгоралась в моей голове. С охраной, думаю, договорюсь — они явно хотят сегодня поблажек, так что закроют глаза за мою слишком затянувшуюся задержку.

Да и все сотрудники сегодня бегали от одного «праздничного» стола к другому, даря друг другу подарки украдкой и шепотом, поздравляя. Я был лишним. Я это чувствовал буквально кожей и хотя понимал, что в слаженный коллектив так быстро не влиться, был зол на все и вся. Как минимум можно было отпраздновать после того, как мы все доделаем! Черт, мы же даже годовые премии не подбили, нас же все сотрудники с предприятия сожрут!

— Стажер! — крикнул я, не найдя секретаря на месте и пытаясь вспомнить, как зовут девицу, что у нас недавно появилась. Вроде бы характеристику ей директор по персоналу дает положительную.

— Да! — моментально ответили мне.

— Это надо срочно внести в базу! Придется задержаться, а тут явно все семейные.

— Будет сделано. Я не тороплюсь, — уверенно ответили мне, хотя я уже приготовился к нытью и отказу, мол, меня там парень ждет и бла-бла-бла. Неужто никто не ждет? Впрочем, мне же лучше — больше будет отдавать себя работе.

Откинувшись на кресле, я облегченно выдохнул от осознания, что свалил с себя хотя бы один пласт, пусть и на какую-то девчушку. Справится — молодец, накосячит — ее проблемы. Это бизнес, а не детский сад, где воспитатели сопельки подтирают. Черт, кажется, у меня самого нос заложило.

Глава 10

От лица Ивана

Глаза болели от перенапряжения. Казалось, я смотрю в монитор уже на протяжении часов так четырёх без перерыва. Я работаю здесь почти месяц, постоянно перерабатывая, не зная выходных. А ощущение, будто работы не убавилось, что меня крайне раздражало.

Но главный триггер моей злости позвонил мне сейчас. Посмотрев на экран смартфона, глубоко выдохнул и принял звонок.

– Здравствуй, мама, – я закрыл глаза, предвкушая крики и недовольства.

– Здравствуй, сын! – мама звучала вполне радостно. Посмотрел на часы. Еще только три часа дня, она что, уже успела выпить бокальчик? – С Новым годом тебя, с новым счастьем!

– Ага, и тебя, мам, – немного расслабился я. – Думал позвонить тебе чуть позже и поздравить.

– Ну спасибо, что хоть не забываешь! – едко заметила она. Всю жизнь слышу от нее только подобный тон, но все равно каждый раз тушуюсь аки маленький мальчик.

– Здоровья тебе, дорогая мама, в новом году и счастья, – пытаюсь игнорировать ее комментарий я и возвращаю разговор в праздничное русло. Авось смилуется и быстро повесит трубку.

– Ой, конечно, счастье у меня будет в наступающем году! – чуть ли не хлопает в ладони мама. – Ведь дорогой Сашенька женится!

Понеслось веселье по кочкам. Только при упоминании младшего брата у меня глаз задергался, а раз он таки сделал предложение своей мадам, то… сейчас меня съедят с потрохами. До нового года я не доживу, не поминайте лихом.

– Он с утра сделал предложение Лизоньке, представляешь? – от приторно-сладкого голоса мамы становилось тошно. Или от самой ситуации? – Арендовал домик у озера и в заснеженном лесу, где все было украшено огнями, сделал предложение! А какое кольцо! Мы с Сашенькой вместе выбирали, он не скупился на размер бриллианта. Я-то все смотрела колечко, что попроще, более выдержанное, но он настоял на том, что для Лизоньки ему ничего не жалко. Вот какая любовь бывает, Ваня! – конечно же, иначе свой монолог она закончить не могла. – Уже и Сашенька, который младше тебя аж на пять лет, женится. А ты все в девках ходишь!

– Мам, мы и сегодня будем этот разговор вести? – устало выдохнул я и откинулся на спинку кресла. Мне не хватает в кабинете дартса. С удовольствием бы сейчас пустил дротик в чью-нибудь шею. Например, Сашину.

– А когда, если не сегодня? – стояла на своем мама. – Сегодня мы все строим планы на следующий год! Ставим новые цели! – почти что кричала в трубку. – Или ты опять единственное, о чем думаешь, – о работе?!

На самом деле я все это время и занимался сводом финансового плана на следующий год и совершенно не думал о каких-либо других пунктах моей жизни.

– Мама, что ты от меня хочешь? – вымученно спросил я.

– Чтобы ты женился наконец! – прямо в лоб сказала она. – Перестал думать сплошной работой. Почувствовал жизнь! Перестал быть таким недовольным, отстраненным, холодным и безынтересным. Поэтому ни одна девушка на тебя и не смотрит.

Класс. Мы перешли на унижения. Очень приятно.

– Бери пример с младшего брата! И зарабатывает достойно, и девушку, красавицу голливудскую, завоевал, дом в Подмосковье строит, бриллиантами девушку, уже невесту, осыпает. А она в нем души не чает!

– Рад за них, – все, что мог сказать.

– Я надеюсь, ты, Ваня, меня услышал и сделаешь выводы. Я хочу тебе лишь счастья, а ты его даже не пытаешься заслужить.

Мне хочется возмутиться, что я никогда не хотел рядом с собой голливудскую красотку, которая тупая как пробка, как раз как эта Лизонька, измеряющая любовь каратами бриллиантов. Не хотел и не стремился зарабатывать постоянными перебежками из компании в компанию, как только чувствуешь запах сложностей, а не легких денег, как то делал Саша. Не хотел строить дом в кредит на тридцать лет, в который он влез, опять же не имея постоянства в заработке. Но мама меня не послушает. Главное ведь красивая картинка, а что стоит за ней, какими способами та была нарисована – неважно. Важно одно: Саша – лучший сын, а я – худший.

Глава 11

От лица Ивана

Финансовый план на новый год пошел к чертям собачьим. Как и всегда, после разговора с матерью я не мог отойти уже как несколько часов. Время неумолимо подходило к позднему вечеру, а я все не мог переварить высказанное в мой адрес. И вроде уже взрослый мужик, которого не ранит ничего, ни ссора на планерке с руководителем, ни козни и сплетни коллег, но мама, как всегда, была точна в своих ударах. Даже там, где я не ощущал уязвимости и не видел проблем, теперь я предстал побитым.

Громко выдохнул и встал из-за стола, разминая мышцы в надежде, что успокою и мысли. Подняв голову, заметил, что за одним из столов в опенспейсе продолжает корпеть новенькая. Она что, все еще сидит с базой? Уже десятый час на дворе! Вышел из кабинета и пошел к ней.

– Вы все еще вносите данные в базу? – кажется, я прозвучал слишком грозно, потому что девушка аж подпрыгнула на стуле.

– Нет, – повернулась ко мне она, будто проверяя, что это я с ней говорю, а не призрак пустого офиса. – Я все внесла еще два часа назад. Сейчас занялась внесением бумажного документооборота за год в электронную систему.

Я аж опешил.

– Кто вам дал такую задачу? – нахмурил брови я. Все в офисе всяческими способами отнекивались переходить на электронку.

– Никто, – спокойно ответила мне стажер. – Я сама вызвалась.

– Да? – все еще удивлялся я. – Ладно.

Не зная, что еще сказать, развернулся и ушел обратно в кабинет. Странная она какая-то. Настя, кажется. Выслужиться пытается, что ли? Или просто сама девчонка-отличница-пионерка-комсомолка? Хотя, как учат на всех курсах руководителей, есть мотивация у сотрудника – пользуйся, пока она полыхает и бьет из всех щелей.

Вернулся к созерцанию финансовых показателей. Пытался сформулировать стратегию, точки входа и точки роста. Тупые названия тупой шушеры для тупых директоров.

Нет, мать точно убила во мне все спокойствие и хоть какое-то настроение. Как там говорила та бабка-прорицательница? Как Новый год встретишь – так его и проведешь? Проведу его злобный как черт. Отлично. Сотрудникам филиала понравится!

Вдруг между экраном и мной кто-то появляется мандарин. Ничего не понимаю. У меня уже галлюцинации? Но говорят, что запахи редко являются галлюцинациями, а я отчетливо чувствую сладкий запах.

Поворачиваю голову. На меня смотрят знакомые большие глаза с длинными ресницами.

– Мандаринку будете? – вдруг спрашивает Настя. Прищуриваюсь, пытаясь разглядеть в ее лице хоть намек на неискренность действий. – Почищенная. Без косточек. – Я молча пялюсь на нее. Она продолжает уговаривать: – Сладкая.

– Эм, спасибо, – неуверенно беру фрукт из ее тонких рук. – Почему ты еще не дома? Одиннадцатый час пошел.

– А вы? – прямо в лоб спрашивает она. Откидываю варианты того, что девчонка пытается подлизаться. Обычно подлизы так дерзко себя не ведут.

– Не поверишь, – мой язык действует быстрее меня, – я предпочту скорее отпраздновать Новый год здесь, чем в новом доме.

– Что-то случилось? – вопросительно поднимает бровь Настя. А девушка-то ничего не боится.

– Отопление не работает. А в Морозко я превращаться не хочу.

– Вы не хотели бы стать волшебником? – девушка расплывается в милой улыбке. – Даже в детстве не хотели?

– В детстве я хотел стать черепашкой-ниндзя, – усмехаюсь я.

– О, я думала, вы из тех, кто еще сказки про дядю Ленина застали, – вновь дерзит Настя, но ее дерзость приходится мне по духу. И о боже, я улыбаюсь ей в ответ. – У меня в общаге есть отопление и оливье по нашему семейному рецепту. Может, присоединитесь?

Вот это предложение, конечно. В студенческой общаге я праздновал Новый год лишь раз, и это было… я не запомнил, как это было.

Глава 12

От лица Настеньки

Мечтала ли я оказаться на работе тридцать первого декабря? Не особо. Но, если уж быть честной, последние три года я и не проводила Новый год как семейный праздник. Зависала в общаге с теми, кто, как и я, не находил денег на билет домой и компанию петербуржцев, чтобы отпраздновать с ними. Правда, в этом году таких будто бы и не осталось, и я уже готовила себя к празднику в гордом одиночестве.

Понимая, что я непонятно во сколько могу вернуться, приготовила злополучное оливье заранее, чтобы прийти, намазать несчастные бутерброды, налить бокал, встретить Новый год и счастливо вырубиться.

Ожидала ли я гостей? Ну, подозревала, что кто-то из застрявших в общаге ребят может попытаться меня затянуть в свою компанию под эгидой «вместе веселее», но то, что у меня самой перемкнет что-то в голове и я потащу к себе Ивана Ивановича, и в страшном сне мне не снилось. Вот что значит последние мозги проработала. А когда я подвела его к общаге, то уже в принципе стала сомневаться в их наличии у себя, потому что мой босс оказался куда сообразительный.

— И меня спокойно пропустят внутрь? — Топтыгин как-то обреченно-безрадостно посмотрел на общажную многоэтажку, которая редкими горящими окнами бликовала на припорошенных снегом деревьях. — Мне казалось, что в таких заведениях все старого.

— Не пустят, — подтверждающие кивнула я и, поймав его озадаченный взгляд, и, недолго думав, добавила: — Где же ваш дух авантюризма, Иван Иванович? Тут же как в бизнесе: если не пускают в одну дверь, значит, надо найти другую и залезть в окно.

Погибать, так с музыкой!

— Никто так не говорит, ты эту фразу выдумала, — хмуро уставился он на меня, пытаясь спрятаться от зимнего мороза за воротничком своего пальто не по сезону.

— Фразу — да, — согласилась я и проводила его на заднюю сторону, показав строительные леса, угрожающе подпирающие стену. — Но в окно мы и правда полезем.

— О боже, скажи, что ты шутишь! — его глаза наполнились легким ужасом. Мне уже и самой начало казаться, что я шучу. Ну о чем я думала, когда к себе его тащила? Что мужик на десяток старше меня в дорогущем пальто и костюме полезет по строительным лесам в студенческое общежитие? Это больше на сюжет какого-то бульварного романа похоже. Но надежда умирает последней, и моя еще дышала. В предсмертных судорогах.

— Не переживайте, я как-то также среагировала, когда мне в первый раз предложили так забраться, а потом свыклась.

— Какой этаж? — коротко поинтересовался он, кажется, решая в голове какую-то сложную задачу.

— Второй.

— Ладно, лезем, — обреченно выдохнул Иван Иванович и подвинул меня в сторону. — Но я первый, чтобы помочь тебе.

— Ой, было бы кому помогать. Я же постоянно так забираюсь, когда задерживаюсь на работе.

Иван Иванович смерил меня хмурым нечитаемым взглядом, но все равно подтянулся и залез первым, не забыв подать мне руку. Я лишь с грустным вздохом проводила полы его пальто, подметающие далеко не чистые доски лесов, и согласно протянула свою руку. Хочет быть джентльменом? Пожалуйста! Лишь бы сам не свалился, а то некоторые сотрудники меня еще благодарно обнимут после за такую гениальную идею их спасения.

Глава 13

От лица Ивана

Чертова старуха! Это ж надо было такое нагадать! Конечно, винить кого-то было легче простого, но иного объяснения, почему я, тридцатитрехлетний мужик и до этого момента однозначно весьма здравомыслящий, сейчас, как последний воришка, карабкаюсь по лесам в общагу. Пожалуй, только какой-то первобытный страх встретить Новый год и провести его на работе, в холоде и одиночестве, а потом растянуть это на всю жизнь, и заставлял меня творить безумства.

А я еще переживал, что мои студенческие годы прошли донельзя скучно и без приключений – догнали они меня спустя года. Надеюсь, у Насти или ее соседей есть в заначке что-нибудь покрепче – мне сейчас очень надо выпить, чтобы отключить мозг, закрыть своего внутреннего прагматика на замок и перестать думать о работе.

Настя забралась куда ловчее меня, чем здорово пошатнула мою самооценку. Когда она заявила, что ей не впервой это, то невольно заскрежетал зубами. Хороший из меня, однако, начальник, который, мотивируя людей задерживаться на работе, даже не стал спрашивать, а есть ли им на чем добраться до этого дома или пустят ли туда вообще. Да и Настя молодец! Сложно сказать о комендантском часе? Будто нет своей головы на плечах – лучше рисковать здоровьем или жизнью. Но подобный трудоголизм похвален: если задержится у нас, надо будет предложить ее поселить в одну из служебных квартир, что арендует фирма. Главное, не в такую же, как поселили меня!

Наверное, моими молитвами мы добрались до окна Насти без приключений. Я подсветил смартфоном, а она ловко открыла его снаружи и, нелепо усевшись на подоконнике, стала снимать ботинки.

– Разуваемся сразу. Где мы с вами только не шлялись, а намывать полы я сейчас хочу меньше всего.

– Учитывая обстоятельства, можно перейти и на ты, – только и смог ответить я.

– Только в рамках этого вечера, – смущенно ответила девушка. – Коллеги неправильно поймут, если мы вдруг сменим манеру общения.

Я лишь хмыкнул, так как давно перерос и возраст, и должность, когда мнение окружающих людей тебя волнует. Пусть думают, что хотят.

Послушно разувшись, я залез в комнату за Настей, которая уже проскочила вперед и, наконец, включила свет. Это была небольшая комната, от силы квадратов шестнадцать-восемнадцать, но даже ее умудрились зонировать: отдельным цветом был выделен угол кухни, где стоял холодильник, микроволновка и обеденный стол с парой стульев; а по обеим сторонам от окна стояли кровати, разделенные также письменным столом. Мебель была старой и изначально явно дешевой, но занавески, покрывала, выбранные в одном тоне, придавали этому помещению немного уюта. Не то что квартира, в которой я сейчас обитал.

– Один на двоих? – я махнул в сторону письменного стола, так как начало зарождаться неловкое молчание. – Кто первый встал, тот и учится?

– Я живу одна, – пожала девушка плечами. – Но обычно все неплохо договариваются.

– Это хорошо, а то я уже хотел спросить, не помешаю ли твоей соседке.

– Иначе бы я вас не позвала.

– Тебя, – поправил я.

– Да, тебя, – согласилась девушка и смущенно убрала выбившуюся прядку за ухо. Руки фантомно зачесались, чтобы достать ее обратно и накрутить на палец. Ей-богу, я однозначно глупею рядом с Настей – вон уже на школьнические шалости понесло.

– Нужно что-то помочь: порезать, расставить, помыть? – попытался разбавить я наше общение и направить в верное русло. Увы, но полностью командовать там, где не являюсь главным, я не мог, хотя, глядя на растерянную девушку, и хотелось взять бразды правления на себя.

– Только бутерброды намазать и икру сверху выложить, – тут же встрепенулась она, осознав фронт работы. – Оливье я со вчера приготовила.

– Тогда буду главным по бутербродам, – попытался я улыбнуться, но не уверен, что вышло тепло, а не привычный мне оскал. Настя вон стала более нервной. – Выдавай ингредиенты. И давно студенты могут позволить себе красную икру?

– Так я ее еще три месяца назад купила по хорошей акции – всего двести пятьдесят рублей! – гордо ответила мне девушка.

– Это значит и не икра вовсе, а имитация!

– А у вас выбора нет – будете есть, что дают. Или можете не есть вовсе: оливье у меня тоже сделан из овощей по скидкам, – обиженно заворчала Настя, и я понял, что надо немного придержать язык за зубами. Я ведь даже не поинтересовался, нужно ли что-нибудь купить, хотя мог и догадаться, что у студентки не будет привычной моему вкусу еды.

– Ладно-ладно, извини, – я в сдающемся жесте поднял руки. – Шампанское же, ты говорила, у тебя вроде есть? И надеюсь, не одна бутылка – выпить сейчас не помешает.

– Да, – Настя утвердительно кивнула и расплылась в коварной улыбке: — Но безалкогольное.

Я, простонав про себя, закатил глаза: праздник обещает стать еще более необычным для меня, но все лучше, чем прозябать без отопления в одиночестве.

Глава 14

От лица Настеньки

Ух, забыла я, что мы с Иван Ивановичем совершенно из разных миров. Почему-то мне казалось, что в жизни он простой, а нет, не надо свои домыслы к чужим людям приклеивать: они такие, какие есть.

Я не любила состояние опьянения, но сам вкус вина мне пришелся по душе, и когда на полках стали появляться недорогие безалкогольные варианты, я поняла, что это то, что нужно, чтобы не казаться белой вороной в пьющей компании или когда алкоголь был неразрывно связан с самим праздником, как, например, шампанское и Новый год.

Но Иван Иванович, ожидаемо не разделял моей радости. От его мины, когда он услышал про шампанское, кажется, молоко в холодильнике скисло. Я, конечно, могла спросить у оставшихся празднующих соседей бутылочку для него — наверняка те покупали с запасом — но после его выпада в стороны моей икры точно не буду. Не нравится еда — идите на все четыре стороны. Уж меньше всего я думала, что мне придется краснеть за то, что я имею — дареному коню в зубы не смотрят.

— Это, кстати, просто игристое вино, — тем временем, как бы невзначай, начал читать мне лекцию Иван Иванович. — Шампанское производят только по Франции, и то, в одной провинции — Шампань.

— Я знаю, — я остановилась накрывать на стол и сложила руки на груди. — Но это не мешает мне называть мое вино шампанским. Никто от этого не страдает, кроме вашего чувства прекрасного, видимо. Я даже не знаю, Иван Иванович, что вам теперь предложить из напитков, чтобы вас устроило. Даже вода у меня обычная водопроводная, отфильтрованная кувшином.

— Ваня.

— Что? — растерялась я от резкой смены темы.

— Зови меня Ваней. Ну, или Иваном на худой конец. Мы же договорились перейти на «ты». И с вином я просто хотел поддержать светскую беседу — я буду все, что ты мне предложишь. Безалкогольное вино? Отлично, значит, завтра уже смогу со спокойной душой пораньше вернуться к работе.

— Хорошо, — быстро остыла я. — Но давай оговорим некоторые правила тогда. Первое — ты не высказываешь свое недовольство по поводу еды, напитков и чего-нибудь. Если не нравится, то просто не ешь или не используй. Ты все-таки в студенческом общежитии, а не на дорогом курорте. Второе — мы не обсуждаем работу. Совсем! Давай хоть сегодня ночью от нее отдохнем.

— И о чем же мы тогда будем говорить? — мужчина ухмыльнулся. — Ставлю пять рублей, мы и полчаса не продержимся, не упомянув работу.

— Посмотрим, — хитро улыбнулась я, немного удивившись столь мелкой ставке. — Можно начать, например, с того, где ты учился?

Мы вернулись к сервировке нашего скромного стола, расспрашивая друг друга и знакомясь. Оказалось, что Ваня (мне все еще дико его так называть, даже про себя) учился сначала в Москве, а после оканчивал магистратуру в Великобритании. И много путешествовал. Узнав это, я начала его допрашивать о том, где он был, что видел, каков чужой менталитет, красоты природы. Сама я путешествовала только между своей деревней и Питером, большее пока не позволял бюджет, но я очень надеялась, что в будущем буду хотя бы раз в году куда-нибудь ездить в отпуск и открывать для себя новое.

За разговором и, на удивление, теплыми и уютными посиделками мы едва не пропустили обращение президента и бой курантов. Я, как бешеная, рвала бумажки и все же смогла заставить Ваню загадать желание, а после мы их сожгли и кинули в бокал.

— А ты уверена, что в безалкогольном варианте все сработает? — не переставил Ваня меня подтрунивать, но теперь он это делал в более доброй, шуточной, манере.

— Естественно. Главное ж, не градус.

Доспорить мы не успели, так как за окном, безумно близко, взорвался фейерверк, а потом поднялся дикий гвалт. Мы, быстро выключив свет, метнулись к окну, чтобы полюбоваться салютом. Он был красивым, правда, парни установили его очень плохо, и теперь искры летели не вверх, а в стороны, что и заставило их кричать и быстро уносить ноги.

— Идиоты, — только и смог сказать Ваня.

— Зато счастливые, — пожала я плечами. — Я им даже завидую — мне бы такую безбашенность.

— Не были бы они счастливыми, если бы кого-то зацепило или попало в здание.

— Да, но им повезло. Думаю, они запомнили этот урок.

— Возможно, — хмыкнул он и провел рукой по раме. — У тебя от окна сильно дует.

— Да, это же общага. Тут ремонтируют только внешний фасад, чтобы выглядело красиво. Не бойся, я дам тебе теплое одеяло — не замерзнешь.

— Я больше боюсь общего туалета на этаже, — посмеялся Ваня. — Я общажное боевое крещение не проходил.

— В Новом году обязательно нужно попробовать что-то новое! — не удержалась я от сарказма. Интересно, а что новое ждет меня?

Глава 15

От лица Ивана

Кажется, во мне что-то начало таять. Видимо, улыбка, – потому что я, наконец, вспомнил, что это такое! Может, дело в безалкогольном шампанском и эффекте плацебо? Хотя чего уж душой кривить, во многом причиной моего по-настоящему теплого празднования стала Настенька. Девушка оказалась не по возрасту мудра, но все еще по-юношески весела и задорна.

Правда, оттаяла не только моя улыбка, но и нос. Наутро первого января я проснулся в крайне помятом состоянии: голову стискивал обруч давящей боли, из носа лило апрельским ручейком, мышцы ломило, будто я всю ночь оттанцевал на студенческой рейв-вечеринке. Поднявшись с кровати, которая не особо подходила моим габаритам, еле-еле распрямил затекшие ноги. Но лучше бы я не поднимался. Комната поплыла перед глазами, пол потерялся из-под ног. Пришлось рухнуть на просевшую по центру кровать обратно.

Может, я той икрой отравился? Хотя вроде бы живот не болит.

– Доброе утро, – зашла в комнату Настя. – С наступившим!

– С новым годом, – кивнул я и тут же пожалел, что это сделал. Поморщился от приступа головной боли.

– Как спалось? – улыбнулась мне девушка и пристально посмотрела, будто ее не устроило мое выражение лица.

Так, нужно как-то аккуратно ретироваться. Мне не нравится мое состояние, и оно явно не должно становиться проблемой и заботой Насти.

– Как младенец, – хмыкнул я. – Спасибо за праздник. Это было… лучшее празднование за последние лет пять.

Продолжать фразу тем, что оно стало таковым, так как лет пять я вовсе не праздновал Новый год, не стал.

– Высокая оценка, – щеки Насти приобрели приятный розовый оттенок. Мило, даже очень. – Спасибо вам за компанию.

– Тебе, – устало выдохнул я, вновь поправляя девушку, и, собравшись с силами, медленно, опасаясь новых кризов в районе висков, поднялся на ноги.

– Что-то не так, – нахмурила брови Настя, наблюдая за мной. Я всячески юстарался держать лицо, не выдавать себя, но она все равно заметила. – С вами… с тобой все хорошо?

– Да, – уверенно произнес я, но как-то чрезмерно громко. – Просто пора перестать пользоваться гостеприимством прекрасной леди и честь знать.

Уверенности надолго не хватило: я слегка пошатнулся, меня быстро за локоть перехватила Настя. Я чуть не отпрыгнул, настолько ледяные у нее были руки.

– Ты замерзла? – спросил я, удивившись этим ледышкам.

– Это ты весь горишь, – нахмурилась пуще прежнего Настя и, видимо, чтобы проверить свои ощущения, приложила ладонь к моему лбу. – В прямом смысле. Ложись на кровать.

– Это приказ? – вопросительно поднял бровь я, удивившись тону девушки. Она начала суетиться по комнате. – Мне?

– Мы не на работе. Мы в моей общаге, – Настя посмотрела на меня уничтожающе. По спине аж мурашки побежали. – Так что уж извольте сделать то, что будет лучше для вашего здоровья!

– Да со мной все нормально, – пытался оправдаться я, но все-таки опустился обратно на кровать. – Сейчас вызову такси и спокойно доеду домой, чтобы не причинять тебе лишнего неудобства.

– Болеть один? Такое себе развлечение.

– Мне не привыкать, – пожал плечами я. Стоило еще добавить, что мне не привыкать болеть на ногах. Не припомню, чтобы когда-либо брал больничные.

Настя подошла, беспардонно подняла под руку и сунула градусник под подмышку.

– Я пойду горячий чай налью, а ты держи градусник. Только плотно и не мухлюй, а то ректально мерить будем!

Глава 16

От лица Ивана

Я уже и забыл, когда последний раз болел. А если простуда и догоняла меня в моем бешеном темпе жизни, то я обычно просто игнорировал ее симптомы и все равно шел на работу: больничный вместо технического задания партнерам не отправишь, а страховая потери не возместит.

Но сейчас праздники, и, наверное, можно позволить себе расслабиться еще денек, тем более что Настя развела вокруг меня какую-то бешеную активность, будто я не простыл, а смертельно болен. Пускай мне и становилось все хуже и хуже, но от вызова врача я отказался напрочь. Температура у меня пусть и достигла нехорошей отметки в виде тридцати девяти, но повышаться не стремилась, так что беспокоиться было нечего — организм поборется и справится.

Но Настю моя вера в собственные силы интересовала слабо.

— Черт, у меня даже ничего нет ничего из лекарств от простуды, — сетовала она, нервно кусая губы, отчего они приобретали притягательный красноватый оттенок. Да, я явно перегрелся, раз об этом думаю.

— Ничего страшного, мне нужно просто поспать, и все придет в норму, — отмахнулся я. — Сейчас вызову такси, доберусь до дома, завалюсь в кровать, а завтра буду уже огурчиком.

Дома точно не перегреюсь. С моим-то шикарно работающим отоплением.

— Никуда я тебя не отпущу! — строго заявила девушка, и от ее приказного тона я даже сел обратно на кровать, хотя уже вставал собираться. — У вас может температура подняться еще сильней, а сил не будет вызвать даже скорую. Извините, но на венок я вам скидываться не готова. Поспите у меня еще день, никто вас не заметит. Большинство сейчас будут отсыпаться и похмеляться – им не до незнакомой морды в туалете.

– Ну, мордой меня еще никто не называл, – только и смог пробурчать я в ответ. Было немного обидно, обычно женский пол находит меня привлекательным, но спорить у меня сил не было: нос тек неимоверно, кашель резко пробивался наружу, голова гудела, – так что я послушно завалился на кровать.

– Подождите, лекарств нет, но кое-чем я полечить могу! – неожиданно заявила девушка и полезла куда-то в кухонный шкаф. Спустя пару минут она уже бодро выставляла передо мной странную композицию: носки, бинт, уксус, горчица, водка, спички и тряпичный мешок с чем-то стеклянным.

– То есть у тебя была водка и ты молчала, – обессиленно посмеялся я.

– Она не для питья! Я храню ее для дезинфекции и на случай простуды. Так, план такой. Сначала понюхаешь водку носом, чтобы пробить его, затем делаю компресс с уксусом, чтобы снять температуру. А уже после будем развлекаться с банками и горчицей.

Насте однозначно нужно идти работать в вытрезвитель, потому что мне она отбила любое желание контактировать с водкой до конца жизни. Никому не рекомендую ее занюхивать внутрь – да, нос разложило, но я думал, что умру от непередаваемых ощущений.

– Это еще ничего, – с садисткой улыбочкой прокомментировала она. – Мне бабушка дольки лука в нос запихивала – вот это действительно неприятно.

– Даже представлять не хочу! Компресс с уксусом такой же болючий? – осторожно поинтересовался я. Теперь я начал понимать, почему некоторые мужчины так боятся болеть. Если женщины могут так заботливо лечить водкой и луком, то лучше либо не болеть, либо вовсе не жениться.

– Нет, ты с ним даже вздремни немного. Но перед этим обязательно стакан воды!

– Я не хочу пить.

– А придется. Вода, чай, морс – все в твоем распоряжении, только попроси.

– Давай воду, изверг, – ухмыльнулся я, но Настя обиженно поджала губы.

– Стараешься ради него, а он еще и обзывается!

Надо будет после извиниться и, может, даже букет прислать или в ресторан сводить в благодарность, но сейчас у меня есть силы, только быть бездушной скотиной.

Я не заметил, как уснул с компрессом на лбу, а когда проснулся, то голова и правда была ясней – температура спала. Настя настойчиво влила в меня бульон. Никогда не думал, что его так вкусно употреблять в чистом виде, а не использовать как основу для супа.

А после началась новая полоса испытаний. Мне на ноги напялили носки с горчицей, чтобы «улучшить кровообращение». Настины носки на мой сорок третий налезали с трудом, но она отказывалась сдаваться и все равно их натянула, прямо как я в конце года премии в бюджет впихивал. Если она с таким же упорством подойдет к работе, то в хорошем месте без проблем сделает себе карьеру.

Ноги начали гореть уже спустя десять минут, но я не мог ничего поделать, так как Настя сняла с меня рубашку и уложила на живот. Откуда у нее банки – хороший вопрос. Я слышал о таком методе лечения, но ни разу не видел вживую. И у Насти оказалось не так уж много опыта в этом деле. В процесс она умудрилась подпалить мне волосы и самой обжечься.

– Может, лучше не надо? – обеспокоенно поинтересовался я.

– Надо! – заявил мой личный изверг и рукой надавил мне на затылок, чтобы я улегся на подушку и не мешался.

Банки тоже были побеждены, а я и подавно. Впрочем, они были хоть и болезненные, но приятные, по сравнению с водкой в нос и горчицей на ноги. Про последнее девушка нечаянно забыла и вспомнила только тогда, когда я уже не смог больше терпеть и стал переживать за свои пятки. Ожога благо избежать удалось, но засыпая уже в ночь, я утром надеялся сбежать до того, как Настя проснется, так как перед этим с энтузиазмом в глазах заявила, что вспомнила еще интересные методы народной медицины. Второй день ее лечения я не переживу.

Глава 17

От лица Ивана

Не знаю, помогло ли так Настино лечение, или мой организм сам справился, потому что хотел выжить любой ценой, но утром я проснулся бодрячком, от симптомов остался лишь легкий насморк, напоминающий, что еще вчера я лежал пластом. Насти в комнате не оказалось, и ее пуховика я также не увидел. Убежала в магазин или по делам? Все-таки нянькой она мне не нанималась, лишь ассистенткой. Ладно, я тут и так порядком задержался – пора и честь знать.

Пиджак нашел аккуратно повешенным на спинке стула. Пожалуй, сейчас это был единственный предмет моей одежды, которой выглядел прилично, потому раздеваться полностью я так и не стал, и теперь был весь жеванным-пережеванным. Только Настя в какой-то момент стянула рубашку, но ничего сделать с ней не рискнула – просто повесила под пиджак.

Я оделся и воровато осмотрелся. Стоит ли мне дожидаться Настю, прежде чем уходить? Но с другой стороны я не знаю, когда она вернется. Не звонить же ей и не спрашивать, когда она домой и что на ужин, как затосковавший муженек. Пожалуй, пойду, а потом напишу в мессенджере, чтобы не теряла.

Вызвал такси и с мордой тяпкой прошел мимо вахтерши. Никаких камер я по общежитию внутри не заметил, а, значит, и выяснить, у кого я был, они не смогут. Выходить в окно я не собирался – достаточно с меня подвигов и приключений за эту пару дней уже произошло.

К дому подъезжал с затаенной надеждой, что отопление вернули и мне не придется дальше звонить и ругаться со всеми подряд, кто рискнет поднять трубку в праздники. Пройдут январские и сменю квартиру к черту: я все-таки не вахтовый персонал, чтобы перебиваться тем, что дали, а Питер – не мелкий город где-нибудь на Севере, где рынок аренды жилья состоит из пары вариантов. Нет нормальной свободной квартиры – найдите, и в новостройке, пожалуйста, а не в несчастной типовой свечке-панельке.

У подъезда столкнулся с женщиной с коляской и заботливо придержал ей дверь, чтобы она вышла без проблем. А она наверняка местная, и должна быть в курсе поломок!

– Вы же здесь проживаете, верно? Не подскажете, а отопление вернули?

Женщина, едва успев поблагодарить меня, подняла удивленный взгляд:

– А вы недавно к нам переехали? А то я вас не припоминаю.

– Да, – кивнул я, не вдаваясь в нюансы.

– Тогда привыкайте. Зимой разок, но обязательно отопление пропадает. Васильич со второго этажа чудит опять — это сухонький дедушка восьмидесяти лет. У нас на отопление общий счетчик, и он вечно ворчит, что ТСЖ попусту прожигает наши кошельки. И каким-то образом пробирается в подвал и начинает его подкручивать. Его потом ловят, замки меняют, но в следующем году все начинается снова.

– То есть аварии нет, это просто жилец? – я удивленно поднял бровь. – А ему самому нехолодно?

– Он всегда ходит одетый тепло, но хвастается, что закаленный. Вот он в свое время всегда на крещенские морозы ведро воды на улице на себя опрокидывал, и нам не помешает. Разговаривать с ним бесполезно – там уже возраст, а серьезную жалобу писать жалко, все-таки это единственная его пакость, а так он мирный.

– Да уж, повезло с соседом, – фыркнул я.

– Да вы не переживайте, за эту зиму Васильич уже исчерпал свои приключения и будет лишь ворчать. А вообще у нас очень хороший дом: все как на подбор приличные, не пьющие. А вы сами кем будете?

– Офисный работник. Спасибо большое. До свидания, – ответил я и поспешил удалиться. Женщине наверняка было скучно одной гулять и она была рада спонтанному собеседнику, но вот я все же хотел попасть домой. Наконец-то!