Тика. Любовь безумца

Глава 1**

Тика

Клацнув зубами, широко улыбаюсь, зная, как это бесит противника. Капу я оставил в раздевалке, понимая, против кого выхожу сегодня на ринг. Да и вообще, я же чокнутый, а защита для слабаков. Чем больше ты уязвим, тем больше получаешь эмоций от процесса, больше адреналина и еще больше внимательности. Зубы, конечно, вставить можно, но не допустить того, чтобы их выбили — вот где настоящее искусство в нашем деле.

Мой соперник так шикарно бесится. Его глаза налиты кровью. Он похож на злющего быка, перед которым машут красной тряпкой. Ноздри дергаются, брови уже почти слиплись на переносице. Это дает мне повод улыбнуться еще шире и спровоцировать его на атаку.

Народ в любимом бойцовском клубе «Клетка» благодарен за шоу. Здесь такое обожают, они готовы делать дополнительные ставки за то, что мы даем такие мощные эмоции. Устают дяденьки и тетеньки с большими деньгами от официальных встреч, офисов и дорогих костюмов. В нашем Аду только мы носим маски, остальные «оставляют» их на входе, превращаясь в сумасшедшую толпу, жаждущую крови и секса.

Меня тоже переполняют эмоции. Я выхожу на этот ринг за ними, на остальное мне наплевать. Выжимаю максимум из сегодняшнего боя. Эмоционально выматываю противника. Помнится мне, бог Локи был тем еще засранцем. Я знаю, что за глаза с недавних пор в «Клетке» меня стали называть именно так. Я даже знаю, с чьей подачи, но против ничего не имею. Пусть эта толпа считает меня богом, я им разрешаю.

Когда противник заметно теряет в выносливости, легко отправляю его «поспать» на настил и поднимаю кулак вверх, принимая поздравления гостей клуба.

Наш ведущий подносит микрофон к губам, чтобы что-то сказать. Забираю, он ошалело моргает, а я хлопаю его по плечу и выбираюсь с ринга, закрытого высокой сеткой со всех сторон, от чего он и называется клеткой, как этот клуб.

— Gracias, gracias, — обращаюсь ко всем, раскрытой ладонью показывая, чтобы они затихли.

На первом ряду за своим столиком сидит Король этого места, его Величество Ильхан — владелец «Клетки» и самый неоднозначный человек из тех, кого я встречал на своем пути. Тот еще урод если честно, но я тоже урод, поэтому мы с ним прекрасно уживаемся и у меня много прав и свободы в его заведении. А иначе хрен бы я тут остался!

— Господа и… да-амы, — тяну, облизывая губы. У пары подружек средних лет, сидящих прямо за Ильханом и пожирающих меня взглядом уже минут сорок, наверняка прямо сейчас намокло нижнее белье.

Да-да, это место не только кровавых боев. Странные люди ищут здесь еще и секс. Иногда даже находят, но я предпочитаю не пачкаться, зарабатывая на большинстве из них деньги, а потом трачу их на развлечения и чистый, интересный секс.

— Сегодня в нашем ночном клубе состоится отвязная вечеринка, — стараюсь быть обаятельным. — Для тех, кто хочет продолжения праздника. Бойцы «Клетки» будут готовы пообщаться с фанатами. А особенно с фанатками, — снова добавляю в голос кошачьих интонаций. Молодых и крепких парней тут очень любят. — Спускайтесь в Ад, у нас всегда жарко, — дожимаю их коварным шепотом и бесцеремонно вталкиваю микрофон обратно в руки ведущего.

— Тика! — недовольно шипит он.

— Расслабься, — еще раз хлопаю его по плечу. — Так было надо, — подмигиваю и ухожу в душ.

В раздевалке на самом видном месте валяется мой телефон в чехле с граффити из сочных разноцветных линий. Никто его и пальцем не тронет, если, конечно, не хочет лишиться чего-нибудь более ценного. Вообще слава отморозка и полного придурка сильно помогает в этом месте. А еще все знают, что я не просто боец, я работаю с Королем, так что…

Беру мобильник, ввожу пароль и смеюсь, запрокинув голову:

«Сынок, возьми трубку» — Милое сообщение от матери режет глаза. Я даже тру их кулаком.

Когда в последний раз я общался с семьей? Не помню. Даже напрягаться не хочу, чтобы вспомнить это, но матери все же перезваниваю. Продался за «сынка», дебил.

— Зачем я тебе понадобился? — Прижав трубку плечом к уху, раздеваюсь и даже не пытаясь прикрыться полотенцем, иду в душ. — Только давай сразу к делу, я занят, — вхожу в помещение и мой голос разносится по нему глухим, специфическим эхом.

— Ты не допускаешь мысли, что я просто захотела услышать сына? — Мать вроде даже расстраивается от моей реакции.

— Не допускаю. Что нужно сделать? — открываю воду в свободной душевой кабине.

— Через два часа открытие моей новой галереи. Ты не мог бы прийти? Будут журналисты и блогеры. Нам нужны свежие семейные фотографии. Тиш…

— Не называй меня так, я не ребенок! — огрызаюсь.

— Хорошо, — вздыхает мама. — Ты заедешь? Я пришлю тебе адрес.

— Поиграть в семью? Как это лицемерно, — морщусь, глядя, как мне под ноги падают горячие капли воды.

— Прекрати, ты сам…

— Да-да, я сам, — перебиваю ее. — Отец и его любимый сын будут?

— Нет, они в командировке, — признается мать.

— М-м-м, — улыбаюсь, шагая под воду и не боясь, что телефон сдохнет. Мы с этим аппаратом прошли уже много всего. — Теперь все встает на свои места.

— Тихон, я позвонила не потому…

— Ладно, я приду, — снова перебиваю ее. — Кидай свой адрес и время. Постараюсь не опоздать. Наверное.

— Костюм…

Сбрасываю, не дослушав. Какой еще нахрен костюм? Я его где тут возьму?

Ополаскиваюсь, прикидываю время на дорогу и одеваюсь. Вместо костюма у меня рваные голубые джинсы, свободная футболка навыпуск и огромные, удобные кроссовки. Сверху накидываю куртку, на кепку надеваю капюшон.

К своей собственной вечеринке в ночном клубе придется присоединиться позже. Вздохнув с сожалением, прыгаю в Мустанг такого же безумного цвета, как и вся моя жизнь. Включаю музыку на всю и еду прямиком к галерее матери. Она уже много лет занимается произведениями искусства. Сама пыталась стать художницей, но таланта не хватило, зато она хорошо разбирается во всем остальном. Знает, как показать работы, как продать художников и творцов, и тоже на этом очень и очень много заработать.

Глава 2**

Лора

Трек: «Constanta — Цифей»

В зале галереи играет очень красивая музыка. Я тонко чувствую каждый звук, каждую ноту. Она приятной вибрацией откликается в каждой клеточке моего тела. Я даже прикрываю глаза на несколько секунд, позволяя себе еще больше погрузиться в мелодию, соединиться с ней. Чувствую, как дрожат собственные ресницы, а пальцы вновь погружаются в краску. С улыбкой подношу их к лицу, глубоко вдыхаю, ягодой пахнет — «Черника», легко распознаю я, понимая, какой цвет нашла в этот раз. Безошибочно. Я хотела его. Должно быть красиво. Я так чувствую…

И чувствую особенный холст под своими пальцами, веду по нему, детально представляя себе линии, которые должны получиться именно в этом месте. Сердце бьется быстрее каждый раз, когда я ощущаю чье-то присутствие слишком близко. Улавливаю запахи парфюма, различая на женский, мужской. По запаху духов можно примерно понять возраст того, кто подошел, чтобы посмотреть на странную девушку. Это помогает мне ориентироваться в пространстве намного лучше.

Облизываю губы, нахожу салфетки, чтобы хорошенько оттереть руки и попить воды. Вынимаю из ящичка возле своего стула бутылку с водой. На меня все еще смотрят. Улыбаюсь, это ведь мой вечер. Мои работы решили показать людям. Все еще не верится. О таком я могла лишь мечтать, а теперь я сижу здесь, в новой галерее и может быть кто-то даже купить мою картину.

Улыбка становится шире, а кожа покрывается мурашками. Застываю, стараясь понять, что изменилось в пространстве. Люди, что смотрели на меня, точно ушли. Сейчас рядом нет никого, но есть очень острое ощущение того, что на меня продолжают смотреть. Мне становится не по себе.

Выдыхаю, расслабляюсь и вновь берусь за краски. Здесь есть тот, кто никогда не даст меня в обиду. Вспоминаю об этом и сразу становится спокойно. Я возвращаюсь в свой космос, где в воображаемом мире много ярких цветов и нежных оттенков, которые я, несмотря на свои проблемы, могу создавать сама. Чувствуя себя волшебницей, вновь с любовью веду пальцами по холсту.

Моих плеч касаются крепкие, горячие ладони самого родного человека в моем темном мире. Арий, мой старший брат, моя сила, мои глаза и моя броня, осторожно сжимает ладони, показывая, что он рядом.

Наверное, я никого и никогда так не любила, как брата. Родителей я не знаю, меня вырастил Арий, хотя он всего на пять лет старше. Мы жили с дальними родственниками отца до моих шестнадцати, но им было не до слепой девочки и того, кто готов был кинуться в драку за любой косой взгляд на нее. У них есть родные дети, а мы с братом были обузой и источником некоторого дохода. Как только появилась возможность, Арий забрал меня и теперь мы живем вдвоем. А от родителей нам достались редкие имена, наша квартира, и еще я знаю, что мама тоже рисовала, правда ни в одной галерее ее картин не было. Мне повезло больше.

— Лора, это потрясающе, — узнаю Диану, владелицу галереи. — Мы повесим эту картину на место той, что хотят купить.

В солнечном сплетении происходит взрыв чего-то очень горячего, растекается по животу, напрягая мышцы, и смешивается с новой волной мурашек. Я снова чувствую тот странный, острый взгляд на себе. Мои внутренние радары пытаются определить его источник. Терпкий запах мужского парфюма врывается в ноздри…

— Ты слышала? — шепчет на ухо брат. — Это успех, — смеется он, целуя меня в висок.

— Кто покупатель? — машинально вожу подушечками пальцев друг по другу. Они липнут от краски, но меня это успокаивает.

— Меня зовут Тика, если это важно, — представляется владелец терпкого парфюма.

— Странный, — произношу вслух.

— Кто? Я? — в голосе парня удивление смешивается с усмешкой.

— Да. Зачем тебе моя картина? — поворачиваю голову на звуки его дыхания.

— Понравилась.

— Если расскажешь, чем, я тебе ее подарю, — замираю в ожидании ответа. Вокруг нас снова только музыка.

Арий не вмешивается в диалог, все еще удерживая меня за плечи. Нам нужны деньги, но сейчас мне гораздо важнее услышать ответ этого самого Тики.

Наверное, мне не хочется, чтобы он купил ее из жалости к слепой художнице. Или мне хочется услышать оценку того, кто по моим ощущениям отличается от гостей галереи. Так много эмоций вдруг скопилось внутри меня. Я приоткрываю рот, чтобы с выдохом отпустить часть из них в зал, а Тика все еще молчит.

— Я просто куплю эту картину, — наконец отзывается он и тяжелые шаги отдаляются, вместе с запахом его парфюма.

— Не обращай внимание, — успокаивает меня Диана. — Все хорошо, пусть заплатит, твоя работа точно этого стоит, — немного лести, и она тоже уходит.

— Что это было? — Спрашивает брат.

— Просто… — легко улыбаясь, пожимаю плечами.

— Мне показалось, ты заигрывала с ним, — фыркает Арий, стараясь скрыть строгость и братскую ревность.

— Тебе точно показалось. Я хотела услышать особенное мнение. Жаль, что он им не поделился. Но и ничего страшного в этом нет. Мы скоро поедем домой?

— Через час закончится мероприятие. Я отойду, закрою вопрос с покупкой картины, — он целует меня в макушку и исчезает.

Арий за меня боится, но я не заигрываю с парнями. У меня никогда не было отношений, даже дружить с кем-то сложно, потому что мои ровесники в какой-то момент забывают о том, что я не вижу, и это становится проблемой для всех. Я привыкла к тому, что у меня есть только брат. Ну, и конечно мое творчество. Я нашла в этом свое странное, скромное счастье.

Брат забирает меня из галереи. На улице очень свежо и хочется погулять. Он соглашается, и пока мы ходим по улицам, я все пытаюсь понять, зачем тому парню понадобилась моя картина. Что такого он в ней увидел? И совпали ли его мысли с моей идеей? Вряд ли, конечно, в нее вложено много личного.

— Тебе понравился вечер? — крепче сжав мою руку, интересуется Арий.

— Да, было чудесно. Я рада, что смогла внести свой вклад в наш семейный бюджет, — смеюсь, почувствовав, как на щеку упала прохладная капля. Дождик моросит, нам приходится развернуться, чтобы вернуться к машине.

Глава 3**

Тика

Трек: «Адажио Альбинони» в современной обработке.

Картину доставят домой завтра утром, поэтому сейчас я спокойно еду в ночной клуб, расположенный недалеко от нашей «Клетки». Я сделал из этого места что-то вроде базы для бойцов. Лучшие вечеринки для избранных, встречи с фанатами, все официальные мероприятия «Клетки», общение со спонсорами — все перенесли сюда.

Я сделал из пацанов бренд, у нас есть свой мерч, свои фишки, которые помогают зарабатывать больше, ведь так или иначе большинство из них приходит в наш Ад по двум главным причинам: реализовать себя и заработать. Безысходность часто толкает людей на безумства, и только безумец спускается в Ад по доброй воле.

Мой жестокий, но прибыльный бизнес, основанный на человеческих слабостях, тоже завязан теперь на этом месте, и я должен иногда его контролировать, чтобы подкармливать Короля «Клетки» процентом с дохода, обеспечивая себе свободу.

— Хей, здарова! — ударяемся ладонями и хлопаем друг друга по плечам с одним из парней.

— Привет, Тика, — мурлычет незнакомая девочка с пьяным, стеклянным взглядом.

— Тебя не хватало, — говорит кто-то еще, вновь хлопая меня по плечу.

Широко, цинично улыбаясь, пробираюсь в vip-зону и плюхаюсь на диван со своих метр девяносто. Лениво смотрю через блестящие металлические перила балкона на танцпол, где разгоряченная толпа хаотично двигается под музыку. Горячий воздух разрезают разноцветные неоновые лучи, и я чувствую себя богом безумства и хаоса, ведь я управляю ими, их чувствами, их желаниями.

Похоть, деньги, успех, снова похоть. Все покупается, все продается. Это мой мир. Мои парни, как верные черти своего чокнутого хозяина, ходят по залу, продавая людям дополнительное удовольствие. Я слежу за теми, кто соглашается и покупает. Меня передергивает, а улыбка становится злой. Почему меня это так бесит, я не знаю. Но мне хочется спуститься вниз и затолкать им в глотки побольше дерьма, которым мы торгуем, чтобы они нажрались им раз и навсегда. И одновременно нет, мне этого не хочется. Пусть дохнут медленно, а я еще на этом заработаю. В конце концов, это их выбор.

Мне быстро становится скучно. Моего лучшего друга со мной нет. Так странно. До Арса в моей жизни не было людей, к которым бы я был так привязан. Этот парень стал частью моего мира, причем хорошей его частью. С ним было весело, но сейчас он строит свою жизнь заново, я не стану ему мешать.

Загребаю из пузатого прозрачного аквариума горсть презервативов с наклейками, на которых написаны контакты парней нашего клуба, и подхожу к перилам балкона. Еще раз оглядываю толпу. Разжимаю ладони и презервативы дождем летят вниз, прямо на людей.

Девчонки поднимают головы, замечают меня, широко улыбаются и подбирают презенты. Подмигиваю им, отхожу от перил и иду вниз. Я хочу утонуть в разврате этой ночью.

Облизывая губы, разглядываю красивых и очень красивых малышек. Выбираю тех, кого сложнее соблазнить на то, чего мне так хочется сейчас, словно пытаясь доказать самому себе, что купить можно любую женщину, главное, найти подход.

Одна сидит у барной стойки, грустит и тянет через трубочку «Санрайз». По щекам размазана тушь, от помады почти ничего не осталось. Парень бросил?

— Это не то, что сегодня тебе поможет, — нагло забираю у нее стакан. Она поднимает на меня взгляд потухших глаз. — Сделай девочке «Cosmo» за мой счет, — прошу бармена. — Тебе понравится, — подмигиваю девочке.

Дорогой, красивый, крепкий коктейль и отвязный секс — то, что поможет подлатать разбитое сердце. Она отомстит своему бойфренду со мной, иначе зачем она здесь?

После пары коктейлей я забираю ее на танцпол и шепчу на ухо пошлости, раскачивающие ее эмоции в нужную мне сторону, но мне мало, я хочу больше.

Нахожу еще одну девушку, более раскованную, тяну ее к нам. Официантка приносит на танцпол еще коктейлей. Я свечу бабками перед обеими, и вот, они уже пьяно и красиво демонстрирую секс прямо тут. Мне нравится смотреть на них. Это чертовски красиво, в нашем случае красиво в квадрате.

Усмехнувшись, забираю девушек с собой в ближайший отель. Мы врубаем музыку в номере, открываем шампанское. Пена летит на пол, девчонки пьют прямо из горла и это тоже безумно красиво. Я люблю эстетику, это наполняет наш уродливый мир чем-то прекрасным.

Алкоголь стекает по подбородку одной из девушек. Встаю, иду к ней, и высунув язык, слизываю сладкое шампанское с солоноватой кожи. Зажмуриваюсь от удовольствия, оставляю красный след от своего поцелуя у ложбинки ее груди и разворачиваюсь ко второй девушке. Ловлю ее губы, кусаю и смеюсь, поймав возбуждённый стон.

Музыка меняется. Я забираюсь на кровать и наблюдаю за тем, как они раздеваются, все раскованнее касаясь друг друга.

Ночь все больше наполняется развратом. Думать ни о чем не хочется. Никаких правил в этом номере нет. Мы вытворяем все, что приходит в наши пьяные головы. В перерывах я покупаю им дорогие подарки в интернет-магазине с доставкой на адрес каждой, и убеждаюсь, что за пару сережек с небольшим бриллиантом могу заказать себе еще что-нибудь очень откровенное, лишь нашептав желание на ухо. Как в сказке про золотую рыбку, только желаний у меня бесконечное множество.

К утру оставляю их отсыпаться в номере и с довольной рожей возвращаюсь в клуб. Закрываю пару важных вопросов, забираю машину с парковки и мчу домой, пока столица не проснулась и не встала в одну сплошную пробку.

Большая, пустая квартира встречает меня тишиной. Первые несколько секунд это давит на уши после шумного ночного клуба. Спать хочется адски, но надо дождаться доставку картины, иначе я не услышу звонка курьера.

Делаю себе крепкий кофе, сажусь на кухонный стол, шаркаю ногами по полу и смотрю в окно на рассвет. Ночью была просто сумасшедшая гроза, а сейчас над домами поднимается солнце, заполняя серый город мягким светом, добавляя ему ярких пятен. Моя черная душа радуется этим оттенкам. Они разбавляют хренову жизнь, делая ее более настоящей, что ли. Не знаю…

Глава 4**

Лора

— Платье? — недовольно интересуется Арий, войдя в мою комнату. — Тебе будет холодно.

— Не будет. Ты отвезешь меня в студию, а там работает отопление. Я не собираюсь гулять сегодня, поэтому хочу платье, — спокойно поясняю брату, пропуская ткань сквозь пальцы и представляя, как это тонкое полотно может смотреться с чем-то тяжелым и даже грубым.

Мне нравятся образы, которые рисует мое воображение, натренированное за целую жизнь в творчестве, и я перебираю свои вещи в шкафу, пытаясь найти что-то подходящее.

— Что ты ищешь? — Арий оказывается рядом, касается своим плечом моего.

Простые жесты, отработанные до автоматизма, помогают легко ориентироваться в пространстве. Не знаю, как мы пришли к этому. Он просто всегда старался сделать мою жизнь комфортной. Мы учились вместе.

— Я сама найду, не мешай, — улыбаюсь брату и цепляюсь пальцами за шерстяной кардиган. Провожу ладонями вниз, вспоминая его длину и решая для себя, что это именно то, что мне нужно. — Я хочу переодеться, — деликатно напоминаю Арию.

— Конечно. Я жду в гостиной.

Он уходит. С тихим щелчком внутреннего замка закрывается дверь, и я переодеваюсь в то, что подобрала для себя сегодня. Волосы пока оставляю распущенными, в студии соберу их в хвост, чтобы не мешали.

Иду к брату.

— Что скажешь? — кручусь из стороны в сторону и вокруг своей оси.

— Иногда мне кажется, что случилось чудо и ты видишь, — вздыхает он. — Красивая очень. Тебе идет лавандовый, сестренка. Он придает твоей светлой коже сияние. Поехали, иначе я опоздаю на работу.

В машине Ария тепло и всегда вкусно пахнет. Когда он курил, от его одежды всегда пахло дымом и в салоне витал горьковатый запах табака, оседающий на моем языке неприятным послевкусием. Теперь брат бросил эту вредную привычку, и я чувствую запах натуральной кожи, немного древесных ноток и цитрус. Мужской теплый запах, не такой терпкий, как от того парня из галереи.

Арий довозит меня до небольшой студии, которую мы арендуем с недавнего времени. Он подарил мне ее на восемнадцатый день рождения, зная, как для меня это важно.

— В обед я к тебе заеду. Пока, — он целует меня в висок и покидает помещение с холстами, мольбертами разного размера, красками и кистями.

Снимаю кардиган. Длинное платье приятно касается ног и шелестит, путаясь в подоле. С улыбкой подхожу к столу и пробегаюсь пальцами по разбросанным по нему карандашам. С ними все гораздо сложнее. Они одинаковые по структуре и запаху. Бесполезны для меня, но я люблю трогать их ребристые бока. На кончиках пальцев появляется приятная вибрация, когда карандаши постукивают друг об друга.

Может быть я и правда инопланетянка. Мне все равно. Здесь находится мое счастье. В этом месте меня больше, чем где бы то ни было, и я не собираюсь притворяться нормальной, я хочу быть счастливой.

На то, чтобы устроиться у мольберта с чистым холстом требуется немного времени. В студии играет легкая музыка. Я переключаю треки на колонке, ищу то самое настроение, которое совпадет с моим. Тогда это превращается в гармонию, а мое состояние чем-то напоминает легкий транс. Он помогает сосредоточиться и лучше чувствовать мир. Запахи становятся ярче, где-то внутри просыпается зрячий художник и он точно знает, какой будет его следующая картина.

Так смешно. Ведь на самом деле я никогда не узнаю, что у меня получилось. Я могу ошибиться в цвете, не там нарисовать линию, но все вокруг скажут, что это прекрасно.

Гоню от себя непрошенный приступ тоски и снова улыбаюсь. Меня не взяли бы на выставку в галерею, если бы я не умела создавать картины. Уверенности в себе становится больше. Я провожу пальцами по чистому холсту, а затем ищу первый цвет, который хочу нанести на полотно.

Время исчезает. Остается только музыка и мои краски. Они яркими пятнами вспыхивают в подсознании. В себя прихожу только, когда чувствую, что мои щеки неожиданно мокрые от слез, а в студии я больше не одна.

За запахом краски не могу определить посетителя. Если бы это был Арий, он бы сказал.

— Кто здесь? — разворачиваюсь туда, где расположена дверь.

— Привет, странная художница, — раздается недалеко от меня с очень характерной усмешкой.

— Твой голос похож на бархат, — сообщаю покупателю своей картины.

— Оригинальный способ здороваться, — смеется Тика.

— Ты сам сказал, что я странная. Как ты меня нашел? — вновь поворачиваюсь к холсту.

— У меня есть связи, — хмыкает он.

Обходит меня и останавливается возле стола с карандашами. Я слышу, как он перебирает их.

— Зачем ты меня искал? — размазываю краску подушечками пальцев, не спеша возвращаться к картине. Он сбил меня, я немного растерялась.

— Должен был сказать тебе лично, что ты виновата в моей бессоннице прошлой ночью, — Тика продолжает трогать мои карандаши, а я…

Боже, кажется, я ревную!

— Не трогай карандаши, пожалуйста, — прошу его.

— Они волнуют тебя больше того, что я не спал из-за тебя? — Тика очень сильно удивлен. Я слышу это так же отчетливо, как недавнюю ночную грозу.

— Да, — признаюсь парню. — Я не могу влиять на твой сон, мы едва знакомы, а карандаши дороги мне.

— Черт… — смеется он.

Мне нравится его смех. Я много раз слышала, как смеются парни, но смех Тики звучит иначе, с надрывом и просто сумасшедшими эмоциями. Он чуть хриплый, будто не хочет смеяться, а лишь в очередной раз усмехнуться, но сдержаться не получается.

— Что-то не так? — кусаю губы, наконец уловив нотки его терпкого парфюма.

— Меня только что впервые променяли на карандаши, — его смех становится громче и как будто глубже. Мне неожиданно хочется нарисовать его.

Не парня, конечно же, а его смех. У эмоций тоже могут быть цвета. Какие подобрать к Тике, я пока не знаю. И смогу ли? Задача кажется очень сложной.

— Ты скажешь, зачем приехал? — возвращаю его к важному.

— Твоя картина теперь висит в моей спальне, прямо напротив кровати. Именно она не давала мне спать. Ты просила рассказать, что я увидел на ней. Я не уверен… — он замолкает.

Глава 5**

Тика

Сопя как хренов ёж, которого пнула под зад инопланетная девчонка, еду в родительский дом расплачиваться за полученный от матери адрес студии. От противоречивых эмоций грудная клетка так и норовит вскрыться, чтобы остудить «мотор».

Карандаши не трогай. Деньги верну.

Сдались мне ее карандаши.

Вообще не пойму, чего я так вызверился. От того, что моя привычная реальность на ней вдруг сломалась или от того, что мне хочется развернуть машину и вновь оказаться в студии, пропитанной специфическим запахом краски, дерева и бумаги?

Твой голос похож на бархат…

Конечно, детка. Я же бог хаоса, безумия и вечеринок. Я создан, чтобы соблазнять, использовать и разрушать. В любом клубе на меня смотрят с обожанием, можно раздавать бумажные салфетки, чтобы глупые девчонки вытирали слюни. А неземная Лора смотрит лишь на свой мольберт или сквозь меня. И мозгами я уже понял, в чем дело, но вспыхнувшие эмоции не дают усвоить такой очевидный факт — необычная блондинка с тонкими, самыми сексуальными в мире пальцами не видит.

В идеальном варианте нам бы больше не встречаться. Только кто сказал, что я выберу его?

Барабаню пальцами по рулю, покачивая головой в такт музыки, и мониторю сообщения от своих курьеров в рабочем чате. Вечером на счет упадут деньги, надо будет перевести поставщикам, чтобы мы не остались без работы, но меня все равно сносит к мыслям о карандашах. Лора защищала их неприкосновенность с такими яркими эмоциями, будто я прикоснулся к ней.

Да черт возьми, она себя от меня не защищала, а карандаши хотела спасти! А они новые. Точно новые. Одного размера, идеально заточены. Как она их использует, если не видит?

Окей, я понимаю, что в краски брат ей вмешивает всякую химию.

Почему меня вообще это волнует?

Наверное, потому что карандаши для нее оказались важнее меня.

Зашибись! Я вижу ее второй раз в жизни и ревную к карандашам. Мне срочно надо выпить, ее токсичные краски влияют на меня более чем странно.

Останавливаюсь у родительского коттеджа. Выключаю музыку и, недовольно поморщившись, направляюсь в дом мимо машины старшего брата. Пинаю по колесу. Тишину двора взрывает противный вой сигнализации, а я с довольной ухмылкой ускоряюсь, пробегая несколько ступенек до входа.

С идеальным сыном своих родителей встречаюсь в дверях. Он врезается в меня и недовольно отступает. Делаю шаг в сторону, разворачиваюсь и, насмешливо склонив голову, взмахом руки даю брату выйти на улицу, чтобы угомонить свою тачку.

— Шут, — слышу от него.

— Зато свободный, — хмыкаю я. — А ты за кресло в компании готов нагнуться в любую позу и подставить задницу.

— Тихон, выбирай выражения в моем доме! — ледяной, приказной тон отца давно не вызывает у меня ничего, кроме раздражения.

— Я могу уйти из твоего дома, — скалюсь в ответ.

— Я прошу вас, пожалуйста, не начинайте, — просит мама, положив ладонь на плечо своего мужа. — У нас так редко получается собраться на обед всей семьей. Тем более есть повод.

— Давайте я уже отработаю эту повинность и свалю, чтобы никого не раздражать. Окей? У меня дел по горло.

Решаю больше не участвовать в этом цирке и отправляюсь в столовую. Стол почти накрыт. Я сажусь как можно дальше от всех, но отец не может просто оставить меня в покое. Раз я появился в поле его зрения, значит надо меня заколебать и напомнить о том, что наследник из меня крайне паршивый. Старший брат тренирует на мне свое остроумие. Наивный, меня ему никогда не переплюнуть. В моем мире он не проживет и пяти минут. Я смотрю на галстук, затягивающий его горло. Мне жаль этого парня. Он не знает эту жизнь на вкус. Мне даже кажется, что сексом он занимается тоже по указке отца.

Я сюда не вписываюсь с детства. Иногда мне казалось, что я приемный, иначе как объяснить мою непохожесть на всех этих людей?

Пока они обсуждают бизнес, я лениво скролю ленту в социальной сети, все еще мечтая напиться, и думаю о тонких бледных пальцах и карандашах.

— Тихон, чем ты сейчас занимаешься? — прохладно интересуется отец.

— Зарабатываю на человеческих слабостях, — дьявольски улыбаюсь родителю. — Бои без правил, секс, наркотики, — подмигиваю старшему брату. — Развращаю, ломаю, порчу, — ставлю локти на стол и понижаю голос, откровенно провоцируя родственников. — Убиваю, — добавляю шепотом, словно выпуская последнюю пулю прямо в лоб одного из них. Никто, кроме меня, не знает, где я только что солгал, а где сказал чистую правду.

— Пошел вон! — рявкает отец, ударив кулаком по столу. Посуда жалобно звякает, напитки в бокалах раскачиваются и дрожат. — Недоносок!

Обожаю это. Отец показывает свою натуру, стоит наступить на его больную мозоль. Неугодный сын, позор семьи с самого детства, который выбрал свободу вместо петли на шее под названием «галстук».

Отец никак не может смириться с тем, что я способен прожить без него и его денег. А галстук носить я умею и даже знаю, что мне идут костюмы, но я никогда не надену его для того, чтобы кому-то угодить. Отец любит, чтобы ему подчинялись. Я тоже люблю, и в этом тоже может быть наша проблема.

Ни с кем не прощаясь, покидаю семейное гнездо и еду в «Клетку». Рано еще. В клубе никого нет, кроме парней, решивших провести тренировочный спарринг. Сажусь у бара.

— Сделай мне что-нибудь покрепче, — стучу ладонью по каменной столешнице, наблюдая за боем. — Двойную порцию.

Через пару минут у меня в руках коктейль из трех высокоградусных компонентов с дробленым льдом и долькой лайма. Прожевав его, залпом выпиваю то, что может скрасить остаток моего дня. Свистом привлекаю внимание парней на ринге.

— Со мной давай, — спрыгиваю с высокого стула. Стягиваю с себя футболку и бросаю ее в бармена.

— Эй! — возмущается он. Не оглядываясь, показываю ему средний палец и вхожу в клетку.

— Тика, с кем хочешь повозиться? — спрашивает один из парней.

Глава 6**

Тика

Я: «Ты в курсе, что не спать по ночам — это заразная хрень?»

Четыре утра, а я все еще думаю о том, с какой стороны подойти к Лоре. Я много знаю о женщинах. Даже слишком много. Физика, психология, анатомия, даже химия и как ее идеально подобрать, чтобы получить желаемое. А тут…

Арс: «Теперь в курсе. Что случилось?» — просыпается друг.

Мне не стыдно за то, что я его разбудил. Совесть придумали слабаки.

Я: «Мне скучно. Выпьем?»

Арс: «В это время суток я предпочитаю кофе»

Я: «Меня тошнит от того, каким занудой ты стал» — отправляю Арсу с усмешкой, в глубине души радуясь тому, что он ответил именно так.

Арс: «Ты отлично умеешь уговаривать. Катающийся от смеха смайл. Где встретимся?»

Я: «Раз мы не собираемся напиться, как раньше, мне все равно. Я разрешаю тебе выбрать место» — с широкой улыбкой продолжаю стёб над другом.

Мне чертовски нравится наше общение в таком формате. Арс в доску свой и все понимает правильно. Наверное, в моей жизни еще не было таких людей. Я всегда сам по себе. Отмороженный, эгоистичный дебил.

Арс: «Я заеду за тобой через час» — в той же манере отвечает он.

Я: «Супер!»

Кидаю телефон на кровать, провожу ладонями по лицу и решаю принять прохладный душ пока есть время.

Раздеваясь по дороге, насвистываю себе под нос ритмичный мотив недавно прослушанного трека. Под него же встаю под воду. Хорошо становится, словно у меня внутри все пылало, а теперь остывает, выступая мурашками по всему телу.

Открываю глаза, медленно поворачиваю голову и смотрю, как на настенной плитке собирается влага, от более крупных капель отделяются мелкие, превращаясь в тонкие струйки воды, стремящейся вниз. За ними еще и еще.

Встряхиваю головой, подумав, что брежу и в этом нет ничего интересного, только в мыслях Лора, которая этого не видит. Если бы она была со мной сейчас, я бы шептал ей на ухо, как это происходит.

— Бред! — Огрызаюсь сам на себя и перекрываю воду, но тепло в животе стремится вниз и превращается даже не в сексуальное возбуждение, а в нечто более яркое и захватывающее.

Зажмуриваюсь, снова встряхиваюсь и, обмотав бедра полотенцем, иду собирать разбросанные по квартире шмотки. Сразу же нельзя было отнести их в корзину для белья! Я был слишком занят мыслями об инопланетянке, чтобы подумать об этом.

Когда приезжает Арс, я успеваю одеться и немного зарядить мобильник. Спускаемся к его тачке. Мне хочется курить, но я решаю пока отложить этот процесс, зная, как сложно бросал эту дерьмовую привычку друг. Мне не за чем, она не мешает мне жить, а лишать себя удовольствия не про меня, но потерпеть я могу.

Найти работающее в шестом часу утра кафе оказывается не так просто. Можно было завалиться в бар, только мы ведь не пьем сейчас.

Устраиваемся на диванах, заказываем крепкий кофе и немного еды. Мой желудок под смех друга в очередной раз напоминает, что я давно не ел. Попытка семейного ужина не считается, это скорее стресс, чем что-то полезное.

Нам приносят яичницу с овощами, тосты и десерт. Официантка с загадочной улыбкой расставляет перед нами тарелки. Мы с Арсом понимаем, как это может выглядеть со стороны. От этого становится весело, и мы даже немного подыгрываем девушке. Она смущенно смеется и убегает, оглянувшись только у стойки, расположенной в другой части заведения.

— Твоя девушка теперь ненавидит меня еще сильнее? — интересуюсь, взмахнув вилкой в воздухе.

— Диля тебя не ненавидит, но да, сегодня ты был послан, — улыбается этот счастливый придурок.

— Она так умеет? — округляю глаза.

Арс съезжает с этого разговора. Я не против. Свою девушку обсуждать я бы тоже не очень стремился, особенно в формате стеба. Делюсь с ним новой идеей боя в «Клетке» после своей последней тренировки с двумя парнями.

— Если только в качестве шоу. Вывезти двух соперников гораздо сильнее тебя будет нереально. Ты останешься на ринге навечно, — подумав, комментирует он. — А зная Ильхана, он захочет это использовать, как еще один способ убирать тех, кто ему больше не нужен.

— Я буду сам подбирать бойцов, — пожимаю плечами.

— Он не даст тебе этого сделать. В его «замке», есть только один Король, который принимает решения.

— Если все сделать грамотно, такой формат может принести хорошие деньги. Я не хочу заряжать это на постоянной основе. Пару раз в месяц, как особенное мероприятие, — поясняю другу.

— Бойцы согласятся? — Арс отставляет чашку с кофе и смотрит на меня внимательнее. Ему тоже становится интересно.

— Я знаю один рабочий аргумент, — довольно ухмыляюсь.

— Деньги, — вздыхает он. — Но да, это, наверное, может сработать в качестве редких акций с повышенными ставками.

— Именно. Поговорю с Ильханом сегодня.

Делаю глубокий вдох и чувствую, насколько помещение кафе пропитано запахом кофе. Он концентрированный, приятный, горьковатый, но в этом есть одно очень важное «но» — за ним не ощущается больше никаких запахов. Вот, у меня в тарелке остатки поджаренного томата. Как донести этот запах до девушки, которая не видит, если вокруг только кофе? Чем ее впечатлить, как показать кухню этого кафе без возможность посмотреть в тарелку?

Лора очень хрупкая, будто фарфоровая. Худая, болезненно бледная. Я бы покормил ее…

— Все нормально? — Вздрагиваю, услышав вопрос от Арса, ворвавшийся в мои мысли. Я успел глубоко в них забраться. Сам не заметил, как это произошло.

— Нет, — стискиваю в кулаке салфетку.

— Расскажешь? — хмурится друг.

— Я свихнулся, — сообщаю ему с серьезным выражением лица.

— Это давно не новость. Случилось-то что? — улыбается Арс.

— Опиши мне томат, — прошу его.

— Че-го? — друг удивленно хлопает ресницами.

— Мля, — закатываю глаза. — Ну, вот, ты сожрал жареный помидор. Опиши его. Можешь? Все, забей, я поеду, — кидаю салфетку в тарелку и поднимаюсь, кинув на стол наличку, не дожидаясь счет. Тут гораздо больше, чем надо, но это не имеет значения.

Глава 7**

Лора

Тика сажает меня в машину и первое, что я чувствую, это легкая дезориентация в незнакомом пространстве. Ориентиром становится запах его парфюма, пропитавший салон и смешавшийся с кожей, пластиком и табаком. Непривычный для меня запах. В машине Ария пахнет совсем иначе.

Хлопает дверь, шуршит его одежда. Он рядом. Его тепло переносится по воздуху и касается открытых участков моей кожи. Мягко урчит заведенный двигатель, но мы пока не двигаемся с места. Я чувствую странный трепет и волнение от предстоящего приключения. Брат точно убьют меня за побег.

Горячая, крепкая ладонь накрывает мою. Сжимает очень осторожно. Я уверена, этому парню не свойственно такое проявление эмоций, но по каким-то причинам, он так ведет себя со мной.

Я думала о жалости и сочувствии, но подобное не вяжется с его наглостью и напором. Становится действительно интересно, что же будет дальше.

— Ты боишься? — бархат его голоса щекочет кожу до забавных мурашек.

— Нет, — честно отвечаю ему.

— Почему? — он удивлен и озадачен моей реакцией.

— Не знаю, — пожимаю плечами. — Просто чувствую, что ты не обидишь меня сегодня.

— Только сегодня? — смеется Тика, поглаживая мои пальцы своими.

— Я же не провидица, — улыбаюсь, слегка развернувшись в его сторону. — Я не могу знать будущее. Сейчас я чувствую так и мне не страшно, только брат будет злиться.

— Твоего брата я возьму на себя, не переживай, — обещает он.

Веду плечом, отворачиваюсь, позволяя ему держать меня за руку все дорогу. Так легче в незнакомом месте и его естественное тепло мне приятно. Я не уверена, что это правильно, ведь мы едва знакомы, но что есть.

— Приехали. Посиди, я сейчас, — говорит он и покидает машину.

Открывает дверь с моей стороны, помогает выйти на улицу, и я снова оказываюсь у него на руках.

— Я умею ходить сама, — смеюсь, хватаясь за его шею.

— Не уверен, что готов так рисковать и потом лечить твои костлявые коленки, — фыркает Тика. — Просто потерпи, мы почти на месте.

— Хорошо, — послушно замираю в ожидании того, что же будет дальше.

На лифте он поднимает меня наверх.

Несколько шагов от лифта по коридору я все же прохожу сама, но его ладонь в этот момент лежит на моей спине, не отпуская контроль. Такая забота вызывает у меня очередную улыбку. Я вполне самостоятельная девочка за исключением некоторых моментов, как например, происходящее сейчас — появление в незнакомой локации, на изучение которой требуется время, но получать такое внимание от парня очень приятно, и я не сопротивляюсь.

Тика гремит ключами, обнимает меня за талию, приподнимает над полом и ставит обратно.

— Мы у меня дома. — Дверь за моей спиной захлопывается.

— Ой…

— Пугаться надо было раньше. Теперь мы займемся делом, — заявляет этот наглец со всей важностью.

— Каким делом? — Настороженно прислушиваюсь к звукам в квартире.

— Узнаешь, — словно издевается он.

Вновь приобнимает меня за талию и ведет за собой, тихо рассказывая о том, какие предметы мебели встречаются на нашем пути. Если бы он позволил мне пройти и ощутить их руками, помочь собственному телу ориентироваться, было бы проще, но мы оставим это на потом, а пока у меня в животе чешется от любопытства. Что же будет? Что задумал странный Тика?

Он сажает меня на стул и приказывает:

— Сиди тут.

Провожу ладонями по прохладному камню барной столешницы. Она немного шершавая, грубая, мужская. Ощущаю трещинку под пальцами, задумчиво провожу по ней. Интересно, что надо было сделать, чтобы разбить камень, пусть даже так незначительно?

— Это ты сделал? — Решаюсь спросить.

— Что? — Тика ходит мимо меня и все время что-то приносит.

— Это, — еще раз провожу пальцами по трещине в столешнице.

— Какая внимательная девочка, — фыркает странный парень. — В прошлом году уронил на нее штангу.

— Уронил? — смеюсь я, пытаясь представить, как это могло бы выглядеть.

— Уронил, — настаивает он.

— Хорошо, пусть будет так. — Широко улыбаюсь, прекрасно понимая, что все было совсем не так. Он не хочет рассказывать, я не настаиваю. У человека есть право на такие вещи. — Так что мы будем делать?

— Мы? Хм… — его дыхание касается моих волос. Тика стоит прямо у меня за спиной. В груди замирает что-то незнакомое, трепетное, будто туда посадили маленького котенка, и он прижал ушки к голове, не понимая, пугаться ему или можно довериться. — Наше Величество будет тебя кормить. Но тебе придется мне помочь, потому что я не силен в готовке. Рецепт нашел в интернете, понятия не имею, насколько это съедобно. Надеюсь, мы не умрем от отравления, а если вдруг умрем, это будет даже романтично.

— Сумасшедший! — Смеюсь, запрокинув голову.

— На всю башку, — не отрицает он.

Забирает меня со стула и ставит у стойки. Сам вновь оказывается за спиной. В наших руках появляется кусок мяса.

— Это вырезка. Так было написано на сайте доставки.

Я не могу перестать улыбаться от его комментариев. Арий тоже готовит для нас, но с ним не бывает так весело.

— Возьми его в руки, не бойся, — шепчет Тика.

Его ладони накрывают мои, и мы вместе проводим ими по куску телятины, как мне пояснили. Тщательно обмазываем этот кусок специями. Черный перец крупного помола, я отлично чувствую ладонями его структуру.

— Он не совсем черный, — рассказывает мне Тика. — Скорее графитовый, как простые карандаши. Мне нравятся тачки такого цвета, матовые, — делится он.

— А какого цвета твоя машина?

— Зеленая, как… — задумывается он, сопя мне в макушку и продолжая втирать перец в мясо вместе со мной. Наверное, уже хватит это делать, но мы не останавливаемся. — Как самая первая весенняя трава. Она яркая, не насыщенно зеленая, а немного ядовитая, с непривычки после серой зимы режет глаза.

— Ты любишь все яркое?

— Я люблю выделяться в серой массе. Копченая паприка. Хочешь попробовать? — Переводит он тему, насыпая на мои ладони очень мелкий порошок специи.

Глава 8**

Тика

Сказка заканчивается, чары странной Лоры превращаются в пыль, и я возвращаюсь в до боли знакомую реальность. На меня агрессивно смотрит с виду миловидный парень. Его светлые кудри касаются острых скул, а пухлые губы поджаты. В зеленых глазах плещется злость. Знакомо. Я не рассматривал его при прошлой встрече. Сейчас он становится для меня не самым приятным открытием. В хорошей физической форме, уверенная, профессиональная стойка спортсмена, знающего, что такое боевые виды спорта. В глазах кроме злости упрямство или даже упертость. Если бы было просто, я бы, наверное, удивился сильнее.

Арий резко толкает меня ладонями в плечи и хватает за футболку, потому что я позволяю ему сделать этот первый ход, чтобы понять, чем он занимается. Усмехаюсь, глядя ему в глаза. Применяю болевой, вынуждая парня разжать кулаки.

Еще три секунды возни и Арий оказывается прижат грудью к стене дома, а его рука хорошо зафиксирована за крепкой спиной. Он понимает, что дергаться в таком положении опасно для целостности костей. Агрессивно сопит, повернув голову влево.

— Какого хрена ты творишь?! — Рычит на меня эта смазливая мечта всех малолеток. — Я надеру тебе задницу за похищение!

— По-моему, сейчас с легкостью это могу сделать я, но ради Лоры не хочу портить твою симпатичную мордашку, — издеваюсь над ним. — Я ее не похищал. Выгулял, накормил и вернул домой.

— Не лезь к ней! — Арий все же дергается. Приходится сжать его сильнее и усилить давление на сустав. Парень матерится сквозь зубы, но послушно застывает. — Не лезь, слышишь! Лора не из тех девок, к которым ты привык. Она другая. Она особенная.

— Я в курсе. Уже оценил.

Арий застывает каменным изваянием, переваривая услышанное.

— Спокойно. Это не то, что ты сейчас подумал. Пока, — добавляю, с наслаждением вбивая в остатки его равновесия еще один гвоздь. Убираю руки и делаю пару шагов назад.

Брат Лоры резко разворачивается. Сжав зубы, делает рывок в мою сторону, но я больше не позволяю ему коснуться себя. Выставляю ладони перед собой, демонстрируя, что не хочу его калечить. Мне этого дерьма на ринге хватает, да и Лора вряд ли оценит ссадины на этой смазливой мордахе. А я уверен, от этой девочки ничего не получится скрыть.

— Моя сестра не для тебя, — огрызается Арий. Светлые кудри забавно пружинят к вискам, мешая мне воспринимать его серьезно.

Цены бы не было этому парню в «Клетке». Наши женщины любят таких бойцов. В голове уже мелькают суммы ставок и жадные взгляды, жаждущие секса с накаченными адреналином беспредельщиками.

— Я не собираюсь обсуждать это с тобой. Мне нахрен не сдалось твое разрешение. Она совершеннолетняя, а я сам принимаю решения: где, с кем и когда. Я лишь ставлю тебя перед фактом — Лора мне нравится, и я планирую проводить с ней много времени.

— Зачем тебе слепая девчонка? М? — Арий снова заводится. — Захотелось новых ощущений? Ты сломаешь ее. Она слишком хрупкая. Она этот мир видит по-особенному.

— В курсе. Мне, знаешь ли, не сильно улыбалось думать о помидорах с ее подачи, но ничего, пережил, — скалюсь в провокационной улыбке.

Брат Лоры вскидывает светлые брови, забыв, что хотел сделать. Интересно. Надо применить метод «помидора» на ринге. Шокируй соперника и преврати его лицо в спелую мякоть. М-м-м, кайф, мать его!

— Как это делается-то? — тру затылок, пытаясь найти адекватный выход, который всех устроит. — Давай, я тебе что-нибудь пообещаю, а ты не будешь насиловать мне мозги своей братской любовью. Как тебе такой вариант? Мы можем договориться? Я бы не хотел, чтобы Лора встала между двумя взрослыми мужиками. Так девочку и покалечить можно.

— Я ее защищаю! — Звенит нервная система Ария.

— Не надо ее от меня защищать. Я ничего плохо ей не сделаю. Угомонись!

— Ты увез ее непонятно куда. Это хренова безответственность. Она не ориентируется в незнакомых местах.

— Ты сильно недооцениваешь свою сестру. В моей квартире она освоилась довольно быстро… Упс, — широко улыбаюсь, хапнув в свою сторону удар мощной, агрессивной энергетики и желания дать мне в рожу. — Мля, да мы просто ели и разговаривали. Все! Не кипятись уже. Нормально все будет. Тебе с моим присутствием придется смириться. Я уже принял решение. Специально постараюсь не обижать твою сестру. Окей?

— Из машины ее выпусти, — требует Арий.

— Нет. Пока мы не договоримся, она останется в моей тачке.

— Мы не договоримся, — продолжает упираться смазливый блондин. — Моя сестра не готова к отношениям. И ты ей не подходишь, как и твой мир. У нее есть свой.

— Да-да, — закатываю глаза. — Ты тщательно создавал его для нее. Это похвально, но девочку пора отпустить и дать ей возможность самой познакомиться с реальностью.

— Ей не нужна такая реальность.

— Она сама будет это решать. Слушай, я устал от этого бесполезного спора, — вздохнув, засовываю руки в карманы.

— Она… — Арий тоже делает глубокий вдох. — Она даже не понимает, кто ты.

— Я иногда и сам не понимаю, — смеюсь. — В «Клетку» тебя устрою, хочешь? Тебе ведь бабки нужны. Содержать особенную девочку не так просто. — Вижу в его взгляде понимание. Все «боевики» знают про наш клуб. — На ставках ты там нормально будешь поднимать.

— Я не могу. Если меня сломают, о Лоре некому будет заботиться, — отвечает он уже спокойнее.

— Ты все же подумай. Я решу все организационные вопросы за пару дней. А с сестрой с твоей буду встречаться тогда, когда захочу.

Даю ему время подумать, а сам иду к машине. Открываю и получаю кулачком в бедро недалеко от паха. Рассмеявшись, достаюсь из салона свою сопящую инопланетянку и на руках несу к брату. Аккуратно ставлю перед ним, поправляю на ней одежду.

— Несколько дней я буду сильно занят, потом приеду к тебе. Привезу подарок, — шепчу ей на ухо.

— Какой? — Так же шепотом спрашивает Лора.

— Тебе понравится. Обещаю, — едва касаюсь губами ее волос и отступаю к машине, глядя в глаза взбешенному Арию.

Глава 9**

Лора

Впиваюсь пальцами в подоконник, подставляя лицо редкому в это время года солнцу. Оно нагревает стекло, а тепло отскакивает от стекла, касается моих щек, согревая тонкую кожу.

Как же хочется по-настоящему увидеть солнце! Его блики в окнах соседнего дома. А еще солнечных зайчиков. Интересно, у них есть уши? В моем воображении есть, как и маленькие круглые хвостики.

Грустно вздыхаю. Хандра не отпускает последние пару дней. Тика «показал» мне безумно красивое лето. Теперь я по нему очень скучаю. И по Тике тоже.

Царапаю ногтем пластик подоконника, вспоминая хриплый, бархатный шорох голоса одного странного парня над своим ухом, упрямые, тяжелые шаги и сильные руки. Интересно, как он улыбается? Я знаю, как улыбается Арий. У брата открытая, добрая улыбка. Когда он это делает, щурит глаза и во внешних уголках появляются складочки, а скулы будто становятся немного острее. Тика не из светлых. Он настоящий темный, но мне почему-то все еще не страшно.

Касаюсь волос. Заплетаю их в небрежную косу, кладу на плечо, но тут же распускаю. Слышу мягкие шаги за спиной. Чувствую прикосновение родных теплых ладоней к плечам.

Арий приехал.

Мы почти не разговариваем с братом последние несколько дней. Он на меня злится за то, что тогда сбежала. Может быть еще поэтому мне так тоскливо.

— Привет. — Губы брата плотно прижимаются к моей макушке. Я чувствую жар его дыхания. — Очень красивая картина. Ты такого еще не рисовала.

— Получается лето? — Тихо спрашиваю у него.

— Да. Я привез тебе новые краски. Положил в ящик.

— Спасибо, — касаюсь его руки. — Ты хочешь что-то мне сказать? — Догадываюсь я.

— Да, Лора, нам надо серьезно поговорить.

— Я готова, — Отворачиваюсь от окна.

Арий берет меня за руку и ведет за собой. Помогает сесть на небольшой старый диванчик, расположенный у стены. На нем вместо покрывала старая штора из дома, которую не жалко испачкать и выбросить. На столике глиняный чайник и пара чашек, но сегодня мы не будем пить чай.

— Мне совсем не нравится, что ты грустишь в последнее время, — брат старается говорить спокойно, но я легко улавливаю заметные вибрации его голоса.

— Я скучаю по Тике, — признаюсь ему. Слышу, как Арий в ответ скрипит зубами. Нахожу его руку. Он не успевает разжать кулак. — С ним интересно и весело, — честно говорю брату.

— Об этом я и хочу с тобой поговорить. Этот парень не для тебя, Лора. Он тебе не подходит. И я против, чтобы ты с ним общалась. Я… — вздыхает он. — Запрещаю, поняла? Любые контакты с ним.

— Запрещаешь? — Расправляю плечи и замираю от удивления. Мне становится совсем не по себе от того, что говорит Арий. У нас, конечно, всякое было, но таким я его еще ни разу «не видела».

— Да, я тебе запрещаю. Он опасный, непредсказуемый и безответственный, от чего становится еще более опасным для такой, как ты. — Бьет по мне последними словами.

— Для такой, как я? — Вздрагиваю всем телом.

— Прости, — Арий берет мои ладони в свои и крепко сжимает. — Ты ведь очень особенная у меня, Лор. Ты такая… такая… — он подбирает слова.

— Слепая и странная, — опускаю голову.

— Нет! Нет же! — Злится брат. — Ты просто очень хрупкая. И доверчивая. Ты людей не знаешь совсем. Мир этот не знаешь. Я должен тебя защитить. Прости меня, но другого решения не будет.

— Как же я узнаю этот мир и этих людей, если ты запрещаешь мне общаться с одним из них? — Расстроенно интересуюсь у него.

— Черт, — рычит себе под нос Арий. — Я понимаю, что тебе одиноко. Давай попробуем найти тебе подругу? Хочешь? Тебе нужен кто-то, с кем ты сможешь общаться кроме меня. Я помогу. Но только не с этим парнем, Лора. Только не с ним!

— У меня не получается ни с кем дружить. Я, — кусаю губы, — не подхожу ни одной компании. Мы это уже проходили. А Тике все равно на то, что я не вижу. С ним я не чувствую себя неполноценной. Я чувствую себя интересной, — всхлипываю, стараясь сдержать непрошенные слезы. — А ты хочешь лишь меня этого, Арий! Почему? Из-за страха? Ты боишься его? Боишься Тику, да?

— Я боюсь того, что он может с тобой сделать. Парни не дружат с девушками, Лора. Парни спят с девушками. А такие, как он, не просто спят, а используют. Я не хочу, чтобы он тебя использовал.

— Ну, пожалуйста, — Чувствую, как по щекам все же текут слезы. — Арий, пожалуйста, не забирай у меня эту возможность. Я хочу общаться с Тикой. Хочу, слышишь!

— Прости, но нет. Я запрещаю, — твердо повторяет он.

— А если я ослушаюсь? — Мой голос совсем садится.

— Я закрою студию.

— Я думала, ты меня любишь, — ладонями вожу по щекам, стирая слезы.

— Безумно, — Арий целует меня в лоб. — Поэтому защищаю. Не плачь, — он помогает мне вытереть слезы. — У тебя обязательно будет парень. Нормальный.

— А зачем ненормальной девушке нормальный парень? — Нервно смеюсь.

— Прекрати так говорить, — Арий крепко обнимает меня. — Поедем домой?

— Не хочу. Я буду рисовать, — мягко отталкиваю его.

— Окей. Я заеду за тобой вечером, — он отпускает меня и поднимается с дивана. — Прости, — вздыхает и быстро покидает студию.

У меня внутри вдруг с цепей срывается настоящая буря. Она закручивает вихрем мою обиду, мои страхи и тайные комплексы. Слезы льются нескончаемым потоком. Я злюсь на то, что не могу их остановить. Злюсь на брата за то, что он оказался против Тики. Злюсь на то, что ничего не вижу. И на то, что вдруг чувствую себя совершенно беспомощной. Как давно я не ощущала подобного. И никогда брат не вел себя со мной так. Что сделал ему сумасшедший Тика? Что я упускаю?

— Твою мать! — И совсем другие руки подхватывают меня с дивана, усаживают на колени, дразня ноздри ароматом горького цитруса, улицы и сигаретного дыма. — Инопланетянка, ты чего? Фак, чего делать-то? — Тика бормочет себе под нос и мне вдруг становится смешно. Я улыбаюсь сквозь слезы, наконец касаясь его лица мокрыми пальцами. — Чего ты смеешься?

Глава 10**

Тика

Пока Лора думает над моим предложением, ухожу к машине, чтобы забрать долгожданный подарок. Сам не знаю, почему не взял его с собой сразу. Наверное, чуйка сработала, дав понять, что что-то не так.

Возвращаюсь в студию с большой, красочной коробкой и думаю, зачем производитель сделал ее такой? Инопланетянка не увидит всех ярких цветов, из которых создан выпуклый рисунок на упаковке.

Я так неожиданно завожусь от этой мысли, что едва успеваю тормознуть злые эмоции.

Вдох, выдох.

Смотрю на хрупкую, тонкую фигурку, сидящую на диване в той позе, в которой я ее оставил. Она и так маленькая и неземная, а сейчас будто и правда спряталась в своем космосе. Взгляд красивых глаз застыл в одной точке. Пальцы сплетены между собой в замок, а худые руки покрыты россыпью мелких мурашек. Ее светлые волосы сливаются с цветом лица, а губы снова бледные и дрожат. Ссадина на моем лице горит от соли ее слез. Я все еще в шоке от ее прикосновений, но не могу сосредоточиться на этом. Меня волнует то, что эта девочка сейчас кажется хрустальной и мне страшно подходить ближе. Я могу все разрушить.

Ее узкие плечи высоко поднимаются на вдохе и плавно опускаются на выдохе.

Угораздило же меня…

Как ее вписать в свой мир, наполненный откровенной жестью?

— Почему ты стоишь там? — Тихо спрашивает Лора, повернув голову в мою сторону.

И теперь я мурашками покрываюсь. Меня каждый раз выносит в иную реальность от того, как она все чувствует. Это похоже на сверхспособность. В сочетании со взглядом, не похожим на взгляды обычных людей, это просто что-то нереальное.

У меня чуть не вырвался ответ: «Боюсь, потому что», но я вовремя засовываю его куда подальше и направляюсь к ней. Присаживаюсь на корточки, кладу на колени большую коробку с карандашами. Накрываю ее прохладные ладони своими и кладу их на подарок.

Убираю руки. Она проводит пальцами по рисунку на коробке, по буквам, выбитым шрифтом Брайля. Улыбается. У меня кадык дергается и в горле начинает пульсировать. Обычно мне насрать на мнение других людей, я делаю так, как считаю нужным, а сейчас я хочу, чтобы ей понравилось.

— Карандаши? — Лора продолжает удивленно водить пальцами по коробке.

— Да. Я надеюсь, к ним у нас у обоих не будет возникать ревности.

Она смеется, слегка запрокинув голову. На влажных ресницах дрожат капли невысохших слез. У меня есть потребность собрать эти слезы… губами.

Я не привык себе отказывать. Опускаюсь на колени, чтобы лучше держать равновесие. Подаюсь вперед. Ловлю ее лицо в ладони. Лора удивленно застывает, продолжая улыбаться, а ее дыхание превращается в мой ритмичный пульс.

Сначала бережно провожу подушечками больших пальцев по дрожащим ресницам, а затем еще бережнее, едва ощутимо прикасаюсь к ним губами, собирая соленую влагу. Хрусталики слез хрустальной девочки оставляют на языке очень яркий привкус.

— Откроешь коробку? — Отстраняюсь от нее.

Лора ловит мою руку, тянет к своему лицу и прижимается щекой к ладони.

— У тебя грубые, но очень горячие руки, — шепчет она. Бледные щеки розовеют, губы тоже приобретают нормальный для человека цвет. — Чем ты занимаешься? — Задает очень опасный вопрос.

— Спорт, учеба, работа. Ничего интересного, — веду плечами, стараясь отвечать как можно беспечнее.

— Какой спорт? — ее тонкие пальцы снова тянутся к моему лицу, прямо туда, где саднит свежая ссадина. Уворачиваюсь и сжимаю ее ладони в своих.

— Мужской, — Глажу тонкую бледную кожу.

— На кого ты учишься? — Следующий вопрос кажется простым, но нет, он тоже сложный, потому что я никому об этом не говорю.

— На максимально странную специальность для такого парня, как я.

— Ты не ответил ни один из моих вопросов. Я не буду задавать третий, — Лора обиженно отворачивается.

— Давай заключим сделку, — предлагаю ей.

— Сделку? — хмурит светлые брови.

— Да. Ты идешь со мной гулять, а я постараюсь быть честным.

— Хорошо. Тогда у меня тоже будет условие, — Она вновь поворачивается ко мне.

— Уже интересно, — посмеиваюсь, чуть крепче сжимая ее ладони.

— Если ты солжешь, эта встреча будет последней, — говорит очень строго и вполне серьезно.

— Жестокая девочка. Хорошо, — сдаюсь, понимая, что не готов к такому повороту. — Я согласен.

— Правда? — Искренне удивляется она.

— Правда. Идем? — Поднимаюсь и тяну ее на себя.

— Я не посмотрела карандаши.

— Точно! Давай, помогу открыть, — забираю коробку, отложенную на диван.

Лора очень трепетно достает первый карандаш. Ощупывает его, улыбается. Трогает специальную насадку, которая создана, чтобы помочь незрячему человеку определить цвет. Правда, не со всем я согласен, но это один из лучших вариантов, что мне удалось найти быстро.

— Красный? — Спрашивает она, ощупав яблоко.

— Да. Как ты поняла?

— Это как с помидором, — улыбается Лора. — Ведь чаще всего томаты бывают именно красными. Такая же ассоциация с яблоком. Я понимаю, что они могут быть разных цветов, но это первая, что приходит в голову.

— Хм… — тру подбородок.

— Желтый, — она узнает форму уточки для ванной на конце еще одного карандаша.

— Давай что-то сложнее, — сам выбираю цвет.

Лора водит по нему пальцами, хмурится, кусает губы.

— Это лист. Зеленый?

— Нет. — Говорил же, что согласен не со всеми изображениями. — Осень, — подсказываю ей. — В каких цветах ты знаешь это время года? Конец сентября, октябрь.

— Зеленый, но уже не яркий, а выгоревший. Трава с соломенными подпалинами, — делится моя инопланетянка. — Мне Арий рассказывал. Оранжевый, красный, коричневый, — продолжает перебирать Лора, сжимая карандаш в ладони. Дышит чуть чаще, начиная нервничать.

— Коричневый, как упавшие сухие листья, — помогаю ей.

— Я запомню. Спасибо. И за подарок спасибо. Я очень хотела что-то создать именно карандашами. Часто перебирала их, но это сложно, когда ты не понимаешь, какой цвет в твоих руках. А изображать солнце зеленым или сиреневым было бы так глупо, — она старается шутить. Только я вижу, что инопланетянка загрустила. Пора бы нам свалить отсюда.

Глава 11**

Лора

Ерзаю на сиденье рядом с Тикой. Кусаю губы, заламываю пальцы и ругаю себя. Я думала, что уже давно перестала волноваться о мнении других людей на мой счет, а сейчас мне вдруг снова это важно. Может быть дело в том, что вокруг меня давно не было людей так близко, как сейчас? Только брат.

В галерее мне тоже было все равно, что подумают окружающие. Я знала, что являюсь скорее живым экспонатом для этой выставки. Слепая художница — необычное зрелище для скучающих посетителей подобных мероприятий. А тут парень везет меня на встречу со своими друзьями, моими сверстниками, то есть с теми, с кем дружбы как раз никогда не складывалось.

— Я боюсь, — признаюсь Тике.

Он резко уводит машину вбок. Меня прижимает плечом к двери. Испуганно охаю, а он уже останавливается и берет меня за руки. У него пальцы грубые и холодные. Он водит ими по моей коже, растирая ее до жжения.

— У меня хорошие друзья, Инопланетянка, — говорит так, что мне вдруг очень хочется его обнять. В его словах едва заметен надрыв, будто ему больно об этом говорить, но этот парень слишком горд, чтобы когда-нибудь признаться в этом. — Они гораздо лучше меня, и я не понимаю, почему мы дружим, но их тебе точно не стоит бояться.

— А кого мне стоит бояться? — Шепотом спрашиваю у него.

— Тебе будет весело, я обещаю, — Тика игнорирует мой вопрос. Подняв мои ладони выше, он дышит на пальцы, едва ощутимо касается их губами.

— Хорошо. Я … — высвобождаю одну ладонь из кокона его рук и касаюсь скуластого лица. — … тебе верю.

Его глубокий вдох, а следом слишком резкий выдох становятся для меня ответом. Тика делает музыку громче и мчит по дороге так быстро, что я всем телом ощущаю скорость его автомобиля. Зеленого, я запомнила.

К моменту следующей остановки я успеваю немного успокоиться и даже мысленно посмеяться над собственным страхом. В моей темноте тоже бывает страшно, в нее иногда приходят кошмары, а это всего лишь люди. Их мнение вряд ли ранит меня сильнее решения Ария отобрать у меня студию за то, что я захотела быть свободной и немного самостоятельной.

— Куда мы приехали? — терпеливо жду, пока Тика снова надевает мне на голову капюшон.

— Ночной клуб. Была когда-нибудь? — Берет меня за руку и ведет за собой.

— Нет, конечно, — смеюсь я.

— Почему «конечно»? Веселиться и танцевать твой брат тебе тоже запрещает? — Злится Тика.

— Не надо так о нем. Арий очень дорог мне.

— Заткнулся, — огрызается он и заводит меня в помещение, наполненное громкими звуками.

В первые секунды я даже теряюсь с непривычки. Но быстро ориентируюсь и позволяю Тике «рулить». Он помогает мне снять верхнюю одежду, крепко обнимает за талию, прижимает к себе и уверенно ведет через клуб. Иногда я чувствую прикосновения, но они быстро исчезают и остаются только Тика и музыка.

— Лестница, — рука Тики с талии скользит ниже, находит мою ладонь и крепко сжимает.

Он тихо подсказывает мне, где начинаются первые ступеньки, а затем замолкает и я без проблем, как и любой другой человек, преодолеваю это препятствие.

— Пришли, — дышит он мне в ухо. — Данте, до тошноты правильная рептилия, — выдает Тика.

— Кажется кто-то давно по шее не получал, — с заметной насмешкой отвечает парень.

Я легко улавливаю в его голосе уверенность, жесткость и какую-то собранность, будто он умеет лишь усмехаться, а смеяться – нет.

— Почему рептилия? — Тихо спрашиваю я.

— Потому что для своих Дракон, — вместо Тики отвечает все тот же парень.

— Интересно. А я — Лора, — представлюсь ему.

— Рад знакомству. Со мной жена, Амалия, — говорит так, что становится ясно, все обо всем уже догадались или были предупреждены.

— Можно просто Ами. Привет, — очень мягкий, приятный женский голос вызывает у меня улыбку.

— Привет, — здороваюсь с ней.

— Арс, — снова перехватывает инициативу Тика. — Никого упрямее этого парня в своей жизни я еще не встречал. Тебе понравится. И его девушка, Диляра, которая вообще-то не любит ночные клубы, — будто с ревностью заявляет он.

Я почти уверена, что мне не показалось. Это так странно…

Становится ужасно интересно, что связывает этих троих: Тику, Арса и Дилю. Потом обязательно спрошу.

— Все зависит от компании, — с воздушной легкостью и одновременной уверенностью отвечает Тике еще одна девушка.

Теперь я примерно ориентируюсь, кто где находится и по голосам смогу узнать того, кто ко мне обращается. Становится еще немного легче.

Тика усаживает меня рядом с собой и выбирает для нас напитки. Через несколько минут в моей руке оказывается тонкая стеклянная ножка высокого бокала. Пробую его содержимое и с улыбкой облизываю губы, чувствуя себя школьницей средней школы, которая впервые попала в клуб и попробовала алкоголь, пока старшие не видят. В моем бокале сладкое вино. Очень вкусное. В нем совсем не чувствуется крепость.

— Рубиновое, — шепчет на ухо Тика. — Пей медленно, чтобы быстро не унесло. Я хочу видеть тебя пьяной и счастливой сегодня.

Он, словно демон, усевшийся на моем плече, подталкивает меня к безумствам. Самое страшное… или нет? То, что я хочу этого всего. Я хочу быть пьяной сегодня. Хочу нарушать все правила.

К черту! Просто к черту все! Сегодня я буду плохой девочкой.

Мы быстро находим общий язык с Амалией и Дилярой. Они безумно интересные. Я с жадностью слушаю про фигурное катание от Амалии и про картинг, уроки игры на гитаре и учебу в университете от Диляры. А еще про Котокафе.

— Я очень хочу туда, — прошу Тику. — Пожалуйста. Ты сможешь меня отвезти?

— Посмотрим, — ничего не обещает он.

Мне приносят второй бокал вина. Голову слегка кружит, а в теле появляется дополнительная легкость. Тика ведет меня на танцпол и оставляет с девочками. Музыка заставляет тело подчиняться. Оно двигается само. Мне так хорошо. Я кружусь, держась за руки с Амалией. Мы прыгаем, смеемся и трясем волосами как чокнутые с ней и с Дилей, пока не пересыхает во рту.

Глава 12**

Тика

Я знаю ответ на свой вопрос, но я же провокатор и мне так нравятся ее открытые реакции на все, что я делаю. Таких людей в моей жизни еще точно не было. Когда она говорила, что не видит смысла во лжи, я ей не поверил. Лгут все. Люди лгут друг другу, лгут самим себе, даже своим домашним питомцам, а Лора не лжет. То, что она не говорит, она показывает в эмоциях, в жестах, и я кайфую от каждого, вместе с тем наполняясь целым спектром новых чувств от тупого, непривычного волнения до животного страха. И как сапожник без сапог, который изучает психологию и психотерапию уже не один год, помочь себе пока не могу. Или просто не хочу, потому что мне интересно, куда мы придем в конечном итоге.

Моя Инопланетянка облизывает губы, смущенно улыбается и, конечно, говорит:

— Просто отвези меня домой. Ко мне. Ты торопишься, — очень важно и серьезно. И это притом, что она откровенно пьяна.

Ее брат будет от этого не в восторге, а я в его глазах стану еще большим чудовищем. Плевать вообще. Он заигрался в папочку, пусть ставит свои мозги на место и увидит Лору иначе. Если он на такое способен. А я… Губы трогает коварная улыбка. И я даже рад, что сейчас Лора меня не видит. Тараканы в моей башке уже составляют план на десяти листах размером с ватман. Улыбка становится еще шире и коварнее. Я затащу Ария в Клетку. Ему это сначала не понравится, а потом он войдет во вкус и из него начнет выходить то, что этот парень так долго в себе сдерживал. Он наш, темный, хоть и смазливый до тошноты. Но и этому я найду применение.

Снимаю Лору с колен, в очередной раз удивляясь тому, насколько она легкая. Я ее веса не чувствовал, пока она на мне сидела, только тепло.

Довожу ее до дома. Моя Инопланетянка трогательно зевает и накручивает светлые волосы на палец.

Может не отдавать ее? Заберу себе. Буду оберегать, вкусно кормить, покажу ей свой сумасшедший мир. Я уверен, этой девочке понравится.

Нет. И я на самом деле хорошо понимаю, что меня останавливает. Есть вещи, к которым я просто не готов. Мне нужно время, чтобы подумать об этом и принять решение.

Смеюсь, поймав себя на мысли, что напоминаю себе друга, которого, наверное, могу назвать лучшим. И тут же получаю укол тоски в ребра. Сейчас бы мы с ним знатно затусили где-нибудь до утра.

Лора снова зевает. Нам пора идти.

— Ты посидишь тут немного? Я улажу все с твоим братом и заберу тебя? — На ходу меняю свое решение.

— Угу, — она сонно кивает, стаскивает с себя обувь. Подтягивает ноги на сиденье, обнимает себя руками и закрывает глаза. От впечатлений и выпитого ее тянет в сон.

Легко касаюсь губами щеки. В машине тепло, но я снимаю с себя куртку и укутываю Инопланетянку. Она такая бледная, что мне всегда кажется, что она мерзнет.

Жду еще немного. Лора действительно засыпает, уткнувшись носом в воротник моей куртки. Сердце в моей груди от этой картинки выплясывает нечто безумное. Встряхиваю головой, взъерошиваю волосы и отправляюсь разбираться с ее братом.

Дверь их квартиры открывается и мне с порога прилетает кулаком в челюсть.

— Оуч! — Тру место удара. Концентрация прилично снижена. Зря я бухал. Завтра сложный бой.

Похрен, на месте разберусь, как всегда.

Злой Арий хватает меня за грудки и смотрит в глаза со звериной яростью. Мое спокойствие бесит его еще сильнее, но он так привык себя сдерживать рядом с сестрой, что и сейчас больше не машет кулаками. Только сопит, пытаясь совладать с тьмой, которой там много, и она просится наружу.

Я улыбаюсь, провоцируя эту тьму и все же получаю еще один удар. Более резкий, болезненный и злой. Скрипнув зубами, тихо смеюсь, а через мгновенье Арий уже прижат к стене и хорошо зафиксирован.

— Тебе не кажется, — хриплю ему в ухо, — что мы повторяемся?

— За Лору я сверну тебе шею! — Бесится он. — Куда ты ее увез? Какого хрена ты ее увез? Какого хрена ты опять лезешь к ней?

— Хочу, — ухмыляюсь, отпуская парня и делая два шага назад. — Она в машине. И тебе придется дать мне слово, что ты ничего ей не сделаешь, иначе я увезу ее к себе и…

— И? — Скулы Ария заострились. Он сам стал похож на хищника. Желваки ходуном по безусловно красивому лицу, а в глазах сумасшедшие эмоции, рвущиеся на свободу.

Да, Клетка, определенно, его место.

— Моя фантазия не ограничена, — медленно провожу языком по верхней губе. — Но я не сделаю ничего против ее воли. От меня тебе не избавиться. Я буду рядом с ней столько, сколько захочу и сколько захочет она. Решаешь не ты. Смирись уже с этим.

— Решаю я. Потому, что я несу за нее ответственность. За ее жизнь и ее безопасность. А ты лезешь! Ты подвергаешь ее опасности. Я не позволю тебе играть с ней!

— Это решать не тебе, — напоминаю ему. — Твоей сестре все нравится. Хочешь, я покажу тебе?

Достаю телефон из кармана и запускаю видео, где Лора танцует и бесится вместе с девчонками на танцполе клуба. Она такая счастливая на этих видео. Она искренне смеется и дурачится во всю.

— Видишь? — Всовываю свой мобильник в ладони Ария.

Он сопит, глядя на экран.

— Все равно нет, — отдает мне телефон.

— Да, бля… — вздыхаю я. — Ты меня утомил. Нет, значит нет. Мы поехали, — разворачиваюсь и вызываю лифт. — Я сегодня легко мог переспать с ней, — говорю достаточно жестко и не оглядываясь. — Мог сделать это прямо в клубе, в сортире или в комнате для секса. Мог увезти ее домой и, если бы я немного напрягся, она бы согласилась. Поверь, я многое могу, — двери лифта открываются передо мной. — Пока я спускаюсь, подумай об этом, — шагаю в просторную кабину и жму на кнопку первого этажа.

— Стой! — Рявкает Арий.

С усмешкой машу ему, играя пальцами в воздухе и еду вниз, думая о том, как много всего я мог бы сделать с этой девочкой ночью. У меня фактически неограниченные возможности. Арий ослеплен своей братской ревностью и гиперопекой. Он пока не видит ничего, кроме опасности для сестры. И в этой части он прав. Я опасен, но ни с кем Лоре не будет так безопасно, как со мной. В этом весь парадокс.

Глава 13**

Тика

Полдень. Вчерашняя затея с алкоголем перестает казаться такой же хорошей, как еще несколько часов назад. В голове все еще неприятная муть. И вроде я не особо пьяный был. Так, расслабился немного. Мне даже что-то снилось сегодня, но никак не выходит вспомнить подробности.

Ну и наплевать. Значит ничего важного там не было.

Шлепаю босыми ногами в душ, спросонья думая о банальном. Сейчас бы какую-нибудь сексуальную малышку с большой грудью затащить туда с собой и отдать в ее опытные руки свой член, а то я брата вчера послал, а самому в последние дни тоже стало внезапно не до секса.

Закрываю глаза и вспоминаю вчерашние поцелуи с Инопланетянкой. Они были неловкими, но чертовски вкусными. Вода перегревает голову, и горячая кровь стремится по венам строго в пах. Сжав челюсти, ловлю приход от яркого возбуждения и стучу лбом о влажную стену.

— Вечером бой, — напоминаю себе. Убиться сегодня в мои планы точно не входит.

Включаю весь самоконтроль на полную катушку, а заодно меняю горячую воду на холодную.

— Оу, фак! — Сжимаюсь, моментально просыпаясь и забывая обо всем, кроме зубодробительных мурашек, покрывших все тело. — Доброе утро, мля, — хриплю, меняя температуру воды с ледяной на что-то более адекватное.

Небрежно вытираюсь, бросаю полотенце в стиральную машину к остальным вещам и, глянув в зеркало на свою ожившую рожу, голым иду искать себе завтрак. Открываю холодильник. Справа от меня на кухонной тумбе жужжит телефон. Момент его перемещения сюда из спальни вылетел из моей дурной головы. Я еще спал.

— Через полтора часа у нас встреча с Тереховым, — деловым тоном сообщает Данте.

— Зашибись. Ты еще позже не мог об этом сказать? Минут за пятнадцать, например? — Сжав в руке пару яиц для омлета, недовольно интересуюсь у Дракона.

С утра я вообще милый зайка, особенно после ночи в клубе и отсутствия нормального секса. Сам себя люблю таким, не могу просто.

— Он потом с младшими пацанами уезжает в область, так что постарайся не опоздать. — Эта сволочь так любит надо мной издеваться! Его голос просто сочится язвительностью и насмешкой. Понимает же, что я не успею. — Постарайся никого не подставить, окей? И в следующий раз не бухай перед важными мероприятиями. Ты не один работаешь. — А вот и «подзатыльник». И это не за встречу, на которую я точно опоздаю. Это за предстоящий вечером бой.

Дан просто не признается, что злится на мою идею, поэтому машет своим драконьим хвостом, намеренно задевая меня. Он же делает вид, что ему на меня пофиг и вообще я страшно его бешу. В общем, это очень взаимная история. И это бывает весело. А еще мне теперь адски хочется успеть на встречу, чтобы утереть ему нос. Убираю яйца обратно в холодильник и думаю, как это провернуть.

— Пф! Легко! — Доходит до меня.

Скачиваю приложение на мобильный и вызываю мототакси. Коварно улыбаюсь, отправляясь за одеждой.

Через пятнадцать минут я уже стою у своего подъезда. Парень на байке паркуется напротив меня, отдает мне второй шлем. Объясняю ему, что позарез надо добраться за короткий срок, я доплачу. Он кивает и срывает свою «пулю» с места.

Мне нравится. Купить себе такой что ли? Холодно, правда, без специальной экипировки, но зато столько сумасшедших эмоций!

Когда байк слегка ложится на поворотах, обороты моего внутреннего мотора начинают зашкаливать, от прилива адреналина потряхивает, а с губ не сходит довольный оскал.

Он становится еще шире, когда я понимаю, что ко Дворцу спорта приехал первым. Как и обещал, щедро расплачиваюсь с мототаксистом, всовываю в зубы сигарету и ленивой походкой иду к перилам. Прислоняюсь к холодному металлу, закуриваю и жду всех, предвкушая реакцию Данте.

Они с Арсом подъезжают практически в одно время. У Дракона на лице написано все, что он думает б этом от разочарования до усмешки и хитрого взгляда.

— Я уже успел зад отморозить, — возмущаюсь, глядя ему в глаза.

— Фокусник, — фыркает Дан.

— Здарова, — Арс пожимает мою ладонь и хлопает по плечу, как настоящий братишка.

Для него этот Дворец все равно что второй дом и мне больно видеть, как в глазах друга каждый раз появляется тоска. Он пережил момент своего ухода из профессионального спорта, но тут осталось что-то очень важное для него. То, что до конца отпустить, наверное, не получится никогда.

Сжимаю плечо Арса. Он улыбается, и мы вместе двигаем на встречу с его бывшим тренером.

Юрий Германович ждет нас в тренерской. В углу валяется его сумка, собранная для короткой командировки, а сам он что-то смотрит на рабочем ноутбуке.

— Пунктуальные. Спасибо, — Терехов закрывает ноут и протягивает нам руку. — Документы, — толкает папку по столу. — С администрацией Дворца я все решил и немного переделал график своих тренировок, чтобы освободить вам вечерние часы, но они будут самые поздние из возможных. Иначе никак.

— Спасибо, Юрий Германович, — благодарно отзывается Арс, пока мы с Данте беремся изучать документы.

— Мне нравится ваша затея. Моего времени на ее реализацию не хватило бы, но я буду консультировать при необходимости. Ключи от зала, пропуска, — достает он из ящика стола связку и три пластиковые карточки. — Теперь вы — официальная часть этого места. Ты доволен, Арс? — тише спрашивает он у моего друга. Я кошусь на него, чтобы поймать реакцию.

— Да. Наверное, да. Я не теряю этот спорт из своей жизни, и могу сделать что-то хорошее, — отвечает Арс.

Они тихо разговаривают с тренером, после друг вместе с нами внимательно изучает всю документацию. Подписываем, забираем свои экземпляры и едем пить кофе. Теперь нам предстоит много работы. Нужно составить свое расписание тренировок, запустить рекламу, закупить инвентарь и комплекты формы. Мы решили, что парни, которые придут к нам тренироваться, должны ощущать себя частью команды несмотря на то, что спорт индивидуальный.

Строго говоря, решили это Арс и Данте, я лишь не стал возражать, понимая, что это воспитание их тренера. Юрий Германович проповедует принципы семьи и поддержки внутри клуба. Мне не очень это понятно, но пацаны настаивают, что так правильно. В Клетке все иначе, там каждый сам за себя. Дома у меня, кстати, тоже по большому счету каждый рвет только за себя.

Глава 14**

Тика

В «Клетку» вхожу, как в родной дом. Улыбаюсь посетителям, здороваюсь с сотрудниками и направляюсь прямиком в кабинет Короля этого места. Ильхан, как всегда, с обманчиво ленивым выражением лица что-то скролит в сети, попивая кофе с коньяком. В воздухе витает аромат миндаля, дымящейся сигары, дерева и денег. Сейф с наличкой за его спиной открыт. Там лежит несколько стопок в разной валюте, документы и ствол.

— Постарайся не сдохнуть сегодня, — сделав глоток кофе, Ильхан продолжает пялиться в монитор. — Не хотелось бы искать нового партнера в столь деликатном сегменте бизнеса.

— А я уж думал ты будешь по мне скучать, и, может быть, даже проронишь пару скупых слезинок на моих похоронах, — иронично ухмыляясь, устраиваюсь в удобном кресле напротив него.

— Зачем пришел? — Король все же переводит на меня жесткий, циничный взгляд. Равнодушно смотрю ему в глаза, а затем снова на открытый сейф.

— Сегодняшний выигрыш хочу получить налом.

Вздернув темные брови, Ильхан отставляет кофе в сторону, упирается локтями в стол и кладет подбородок на свои руки. Смотрит на меня, как ребенок, ожидающий, что для него откроют самую тайную тайну. Это вызывает у меня смешок. Король тоже улыбается.

— Что задумал мой самый главный черт?

— Развлекать толпу, как обычно. Ты знаешь, я люблю играть на человеческих пороках. Так что, будет нал? — Немного подаюсь вперед, продолжая смотреть в черные глаза Ильхана.

— Будет, — подтверждает он.

Получив удовлетворяющий меня ответ, отправляюсь готовиться к бою. Сажусь на скамейку, прислоняюсь голой спиной к прохладной стене, закрываю глаза и еще раз прорисовываю в голове все схемы, по которым мы прошлись с Данте и Арсом. Для них этот спорт как отдельная жизнь, а я здесь за другим. Каждый раз я выхожу на ринг и доказываю сам себе, что нет ничего невозможного, и в то время, как люди видят шоу, в моей голове происходит очередная трансформация. Каждый раз я преодолеваю себя. Как сумасшедший, реализую самые безумные идеи, на которые пойдет мало адекватных людей просто для того, чтобы доказать себе, что я все могу. Могу сам. И мне не нужны папины деньги, чтобы делать это. У меня валом своих. Я свободен от правил, предрассудков и чужого мнения. Я Бог Хаоса в этом мире, и делаю то, что хочу.

По венам бежит электричество. Оно покалывает пальцы на руках и слегка сдавливает грудную клетку. В моих глазах сейчас сконцентрирована тьма. Я смотрю на себя в зеркало и вижу опасного типа, готового на все ради победы и шоу, которое состоится после. Меня топит приятным, темным, сладковатым на языке предвкушением. Обожаю все это. Каждую секунду, каждый выкрик из зала.

Захожу в клетку и снисходительно смотрю на тех, кто пришел поглазеть на необычный бой. Они это любят. Они обожают меня, зная, что сегодня не будет скучно. Скольжу взглядом по мужским и женским лицам, и искренне улыбаюсь только когда мы встречаемся взглядами с друзьями. Эти люди рушат всю концепцию моей жизни, все мои привычки, выбивают меня из зоны комфорта, но я чертовски рад, что они сегодня пришли меня поддержать. И я знаю, они будут со мной, даже если я солью сегодня, если не будет шоу, не будет денег.

Хреновы парадоксы нашей психики!

Мне никто не нужен, но нужны они. И еще Лора… Только я пока не понимаю, что мне с ней делать.

Резкий выдох, чтобы выкинуть из головы все посторонние мысли. Еще один быстрый взгляд на Данте и Арса. Еще одна расслабленная, циничная улыбка посетителям клуба, и я встречаю своих соперников. Один коренастый, с бычьей шеей, второй высокий и жилистый. Они скалятся, словно решили, что победа уже у них в кармане. А я? Я продолжаю улыбаться. Это ведь всех так бесит.

Звучит сигнал к старту боя. Эти двое, явно сговорившись, сразу идут в атаку, решив задавить меня большинством, но я ведь знал, на что иду, и такой вариант мы с Даном предполагали. Тело и голова начинают работать максимально синхронно. Ухожу вправо, пригибаюсь, едва не выхватив ногой в голову от жилистого. Быстро разворачиваюсь, наношу удар ему в челюсть. Затем короткий, резкий удар в печень, и я отскакиваю, глядя, как он морщится от боли, а на меня танком идет боец крупнее. Апперкот от него летит мне в подбородок, но я закрываюсь двойным блоком. Руки гудят от удара, как натянутые тросы, но я держусь.

— Не стой на месте! — рявкает на меня Дан, оказавшийся прямо у клетки. — Двигайся и дыши!

Делаю шаг назад, дразню их. Пусть потратят силы. Толпа свистит, требует мяса, крови, и я её дам, но на своих условиях.

Жилистый бросается вперёд. У него широкие размашистые хуки. Ныряю под левый, снижаю уровень и забираю его корпус. Тейкдаун! Он валится на настил, а я сверху нависаю, фиксирую локтевой контроль. Локоть правой руки вонзается в его висок. Ещё раз, ещё. Пока его тело не обмякает.

Вот так! Нельзя недооценивать противника, ребята!

Но бой не окончен. Со вторым бойцом будет гораздо сложнее. Мы уже вымотаны. Он крупнее и удар у него крепче. Если выхвачу, вырублюсь и рухну рядом с жилистым. Но я же тут делаю шоу, надо соответствовать.

Усмехнувшись ему в лицо, произвожу маневр и оказываюсь за спиной. Отвешиваю ему издевательский пинок под зад. По залу проносится громкий хохот, а мой соперник превращается в разъяренного быка, и рыча, дергая ноздрями, прет на меня всей своей массой.

Ухожу вниз, перекатываюсь по настилу, избегая атаки. Поднимаюсь, и мы снова оказываемся в стыке друг с другом. Он давит силой, которую мне сложно преодолеть. Прижимает спиной к сетке, наносит резкие, мощные удары под ребра.

— Тебе все еще весело, бог Хаоса? — Хрипит он, а я стараюсь просто дышать и не вырубиться.

Данте снова что-то орет. Я не могу разобрать. В глазах темнеет. Собираю силы, меняю положение руки и наношу удар в кадык соперника. Захват ослабевает. Теперь он пытается дышать, схватившись за горло, а я ухожу на другую сторону закрытого ринга, упираю ладони в колени и дышу полными легкими, пока есть такая возможность.

Глава 15**

Лора

В моей комнате тихо играет скрипка. Чистый звук из колонок дает возможность погрузиться в мелодию и с головой уйти в рисунок, который я пытаюсь создать уже два дня при помощи своих новых карандашей. Мне все время кажется, что ничего не выходит. Я извела уже огромное количество бумаги.

Вся сложность в том, что холсты у меня специальные, структурные, а бумага… это просто бумага. Есть прибор для рельефного рисования, но он слишком маленький для того, что я хочу создать. И меня ужасно злит мой дефект, меня злит, что я лишилась своей студии. Мне так ее не хватает. У меня будто отняли одну почку или… или… Я не знаю!

Нет, я не жалею о том, что поехала тогда в ночной клуб с Тикой, но дышать без того, в чем живет часть меня, очень трудно.

Еще один скомканный лист бумаги летит в пространство комнаты. Я потеряла равновесие, и меня одолевают приступы паники. Моя темнота вдруг становится гуще, она душит и пугает, а потом отступает и все становится как обычно. А все потому, что меня все бросили. Арий раньше говорил со мной, теперь упрямо молчит. И Тика куда-то делся. Я сижу в своей комнате и пытаюсь вернуться в то состояние, где я была счастлива сама с собой, во вселенной, в которой всегда темно.

Выдыхаю и беру еще один лист бумаги. Мне так не хватает ощущений структуры под пальцами. Я вожу по листку, чувствуя лишь его гладкость. Дверь открывается и рядом со мной что-то падает.

— Арий, — зову брата, — ты слишком жестоко меня наказываешь. Я не сделала ничего ужасного.

Слышу, как он молча шуршит бумагой, комкая ее и засовывая в хрустящий пакет.

— Арий! — Кричу, ударив кулаком по бедру.

Он вздыхает и уходит.

Какой упрямый! Просто невыносимый!

— Ну и черт с тобой! — Вновь кричу, чтобы он услышал меня в любой точке квартиры. — Тогда я буду делать все, что захочу. Понял меня?

— И чего же ты хочешь? — Его насмешливый голос несется ко мне от двери.

— Поколотить тебя за то, что ты со мной не разговариваешь, — складываю руки на груди.

Брат смеется, шагая ко мне. Берет за руку, теплыми пальцами касается щеки и заботливо убирает волосы за ухо.

— Маленькая, хрупкая дурочка, — целует в лоб и крепко сжимает обе ладони. — Я чуть с ума не сошел, когда ты сбежала в клуб с этим… Идиотом.

— Не говори так о нем. Ты его совсем не знаешь, — защищаю Тику.

— Я знаю точно больше, чем ты, Лора. Тебе не нравится, что я тебя защищаю, но я люблю тебя и не готов рисковать твоей жизнью, сердцем и здоровьем потому, что тебе захотелось потусить с опасным парнем.

— Там еще были девочки. Очень хорошие! — Продолжаю отстаивать свои права. — Они приняли меня, понимаешь?

— Надолго? — жестко хмыкает Арий.

Всхлипываю и отворачиваюсь от него.

— Это было очень обидно, — говорю шепотом.

— Прости. Прости, — брат гладит меня по рукам. — Ты знаешь, у меня есть только ты, и я за тебя отвечаю. Я не могу позволить тебе упасть и разбиться, Лор. Просто не могу. Да, я долбанный перестраховщик, но я действительно знаю об этом Тике больше, чем ты. Это уже должно тебя насторожить. В коробке подарок. От него, — скрипит зубами Арий. — Видишь, я не совсем придурок. Принес.

— Спасибо, — шепчу, высвобождая ладони и обнимая ими лицо брата. Провожу подушечками пальцев по его ресницам, скулам, играю с кудрями. — Что в коробке?

— Открой и узнаешь. Тебе понравится, — все еще недовольно хмыкает он. — Там еще записка. Ты сможешь прочитать.

—Ты читал? Только честно, — требую у него.

— Нет. Я не читаю чужие письма. Голодная? — Поднимается Арий.

— Если ты будешь говорить со мной, то да. — Перетаскиваю коробку к себе на колени. Она большая, но легкая. — Какого она цвета? — Ощупываю крышку. Провожу по выпуклым линиям и узнаю лилии, изображенные на гладком картоне. — Белая? — Догадываясь сама.

— Да. Я разогрею обед и позову тебя. — Брат проводит ладонью по моим волосам и уходит, оставив меня наедине с подарком от сумасшедшего парня.

Улыбаясь от предвкушения и радости, открываю крышку. Тихий шелест хрустящего пергамента ласкает слух. Трогаю его, наслаждаясь приятной структурой. Он пахнет новой вещью, праздником. Сердце бьется чаще, пока я разворачиваю ровные листы в стороны. Делаю это медленно, наслаждаясь каждой секундой процесса.

Пальцы касаются новой текстуры. Мягкой, чуть шелковистой, очень тонкой с легким ароматом все тех же лилий, что были на коробке, дразнящим ноздри.

«Это цвет» — Догадываюсь я.

Резной узор: завитки, цветы, капли, а между ними пространство разного размера и формы.

«Кружево» — Еще одна догадка.

Двигаюсь в самый угол коробки и нахожу цветок. Бережно беру его в ладонь и подношу к лицу. Живой источник тонкого запаха. Вдыхаю и вновь улыбаюсь. Очень нежные лепестки едва касаются кожи. Закрываю глаза и вожу лилией по лицу, наслаждаясь ощущениями.

Откладываю цветок и вынимаю основной подарок. Платье. Длиной примерно до колена, с длинным рукавом и круглым вырезом. Оно все, от пышной юбки до горловины, состоит из кружева. Потрясающе. На юбке несколько слоев от длинного до короткого.

— Я буду похожа на снежинку, — смеюсь, чувствуя бесконечное тепло к сумасшедшему Тике.

На дне коробки обнаруживаю конверт. Он действительно запечатан, Арий не вскрывал. Вынимаю из него содержимое — открытку с изображением лилии. А внутри шрифтом Брайля послание:

«Надень его сегодня. Я заеду в семь».

— Арий! — Выкрикиваю, прижав к себе записку, и понимая, как сильно я хочу пойти с Тикой, как хочу надеть это платье. У меня все внутренности чешутся. Я очень соскучилась.

— Ты чего кричишь? — Прибегает брат.

— Он зовет меня на свидание. В этом платье, — приподнимаю подарок Тики, показывая самому родному человеку в мире. — Пожалуйста, — роняю кружево на колени и складываю руки в умоляющем жесте. — Можно мне пойти?

— Ты совсем не хочешь слышать, что я говорю насчет него, да? — Вздыхает брат. — Он опасен!