Тимсовый цветок

Пролог. Западный Скайрим, Солитьюд. За две недели до настоящих событий.

Все в мире не достойно женских слез...

Позвольте! Вы уверены всерьёз?

Утро.

Сколько же тяжести в этом слове...

Вынырнуть из тяжких, набрякших кошмарами, вперемешку с воспоминаниями, оков сна. Вырваться, мучительно ища, осознавая, что это всего лишь сон... И сквозь тяжёлую, липкую, как кровь, пелену, продраться бессильно в реальность.

Смятые простыни. Одинокая постель. Холод.

Земпира не ощущала его уже лет семьдесят. Но старая, мышечная память услужливо подсовывала каждое утро это зябкое, гадливое чувство беспомощности огромного каменного дома противостоять холоду.

Где тепло в каменном доме? У камина, у жаркого очага на кухне и в постели. Желательно, в жарких объятиях. А в остальном везде царствует он.

Холод.

Поборов желание подольше остаться в кровати, Земпира легко спрыгнула на пушистый ковёр, скинула ночную рубашку и кое - как натянула на себя камизу с нижней юбкой.

Прошлепав босыми ногами по "самым лучшим салитьюдским плитам из песчаника", она подошла к туалетному столику из белого мрамора. Зеркало отразило утонченное лицо тёмной эльфийки средних лет, заостренные ушки, длинную, благородную шею, тонкие, нервные пальцы... Земпира не боялась зеркал. Они были неприятные тем, что отражали суть. Десятки лет... Одно и то же лицо. Одно и то же тело. Без признаков старости и приближающейся смерти. Всё вокруг старели и умирали. Она жила... Жила так же, как и тогда. Кто будет любить зеркала, если они показывают это?

И глаза. Ярко светящиеся в темноте. Опутанные красными, с синевой, пульсирующими прожилками. Глаза явственно свидетельствовали, что она вчера перебрала с тем каджитом...

Надо было меньше. Но как удержаться, если так... Вкусно!

Вздохнув, Земпира пошлёпала на кухню. В секретном шкафчике достала нужные ингредиенты и разложила их на столе. Корень нирна светился слабым лазурным светом. Морозная мириам сушеная до хруста, терпко пахла пряностями.

Земпира достала ступку, кинула туда три корешка нирна, щепотку мириам, достала со льда небольшое сердце даэдра. В чьей груди оно раньше билось? Ламия? Зивкин? Атронах? Дремора? Зивилаи? А может кланфир... Не важно.

Подумав, закинула туда же помидорку. Для сочности.

Ингредиенты толклись неохотно. Хуже всего поддавалось сердце. Даже разрезанное на дольки, оно сопротивлялось пестику, не желая умирать окончательно.

Наконец, очищающая кровавая Мара была изготовлена. Однородная смесь побагровела, полыхнула алым и затем окуталась слабым лазурным свечением. Земпира сделала глоток... Другой... Почувствовала, как уходит пульсация вокруг глаз. На третьем глотке стало значительно лучше. Ближайшее зеркало отразил уже не кроваво - красные, а золотистые глаза. Которые когда-то были зелёными...

До обеда Земпира проводила ревизию алхимических ингредиентов. Со вздохом она пришла к выводу, что пора делать закупки.

Переодевшись в красно-чёрный строгий костюм, худрщавая девушка вышла на улицу. Резкий дневной свет больно бил по глазам, отражаясь от снега. Свет был неприятен именно своей резкостью. Глаза, прекрасно видящие в темноте, порой болели на ярком свету. Это роднило её с каджитами.

Земпира усмехнулась. Она и каджиты... Высокородная эльфийка и нищие вороватые бродяжки - имеют что-то общее. Надо же... Как причудлива спираль жизни!

Тренькнул звонок колокольчика над входом. Алхимик поднял глаза.

- Чем могу помочь госпоже?

- Мне нужны ингредиенты... - Земпира подала список. - У вас они есть в наличии?

Алхимик пробежался глазами по коротенькому списку.

- Конечно, госпожа! Если подождёте, могу собрать их за несколько минут! Или лучше прислать им вам на дом?

- Лучше прислать. - эльфийка назвала адрес. - Сегодня в течение дня с четырёх до шести.

Алхимик низко поклонился. Земпира небрежно бросила ему кошелёк с суммой, с лихвой хватающей для оплаты.

- Не заставляйте меня ждать. Или нервничать. Больше всего в жизни я не люблю нервничать! - бросила она, открывая дверь.

- Конечно, конечно! - залебезил алхимик. - Всё будет вовремя и в лучшем виде! Не стоит волнений!

- Так... Один алхимик есть. Обойти ещё четверых...

Земпира разбила нужные ингредиенты на пять разных списков. Чтобы ни один алхимик не понял, что за зелья она в итоге будет варить...

Отобедала в таверне "Одинокий тролль". В этот час тут обычно было пусто. Хозяин подал рыбный пирог с дынным соусом, привычно приговаривая:

- Отобедайте, не побрезгуйте! Чем богаты, тем и рады!

Блюдо пахло восхитительно! Сглотнув слюну, она царственно кивнула, бросила монетку трактирщику, и, когда трактмрщик удалился, жадно набросилась на еду.

После обеда Земпира прошлась по торговцам. Купила свечей. Долго выбирала платье и обувь. Остановилась на жёлтом смелом топе, обтягивающем её худощавую фигуру, и юбке в тон, в стиле древних служителей Маззатуна. На ноги выбрала лёгкие сандалии со шнуровкой до колена. Руки укрыли нежные кружевные перчатки. Порадовала себя красивой диадемой в стиле дремора с торчащими рожками.

Глава 1. Бетник. Двумя неделями позднее…

Каджит кипел от возмущения. Хвост мелко подрагивал, когти время от времени непроизвольно выпускались и слегка впивались в ладони. Мысли метались рассерженными летучими мышами:

"Да кто он такой?!! Да как он смел?!! Что этот Николас себе позволяет?!! Как он смел меня так обмануть??? Ладно бы, как честный вор, украл бы чего у меня... Был бы достоин уважения! Но обмануть, не сдержать слово... Какой после этого он честный вор???"

Несколько дней назад наклевывалось отличное дело! Николас, глава гильдии воров, предложил обнести старую гробницу дома Фалора. Всё уже было оговорено, но в последний момент Николас просто не пришёл. Позже донеслись слухи, что он сам с другими ворами обнес эту гробницу. А позже всех начало шерстить Железное Колесо. Еле лапы унёс с Проклятья Хью... На ближайшем корабле уплыл, с замиранием сердца наблюдая с борта корабля, как серые тени шерстят порт.

И теперь он тут. Стоит на причале крепости Каменного Зуба, без багажа, без денег и без связей.

Приплыл...

В любом порту должна быть таверна. Где таверна, там и пьяные моряки. Где моряки, там и деньги. Царапнув последний раз когтями по трухлявым доскам причала, каджит не спеша направился в таверну. Тем более, даже сюда доносится заманчивый запах, который откликался урчанием в животе...

* * *

- Ты слышал новость? - глаза Булы мечтательно заблестели. - К нам не остров приплыл доктор. Говорят, он лечит оборотней.

- А чего к нам приплыл? - озадаченно почесал затылок Шакх. - На нашем острове живут орки. При чем тут оборотни? - Молодой орк поежился от каких - то своих мыслей.

- Я не знаю! - пожала плечами Була. - Но это очень любопытно! - И глаза её вновь мечтательно заблестели...

Шакх любил её всю. И зелёные упругие щёчки, и тугие косички, и задорно торчащие клыки... Любил преданно и беззаветно. Она не отвечала взаимностью. Легко соглашалась сходить, как сейчас, на рыбалку, отправиться за мёдом или подразнить волков... Но видела в нем друга.

- А где он остановился? - продолжил с замиранием сердца разговор Шакх.

- Как будто у нас слишком большой выбор! - задорно засмеялась Була. - Одна таверна на весь остров! Жаль, что приехал он, а не торговец цветами. - вздохнула она.

Шакх знал давнюю мечту своей возлюбленной. Она мечтала когда-нибудь приобрести тимсовый цветок. Он не рос на Бетнике. Он рос в Морнхолде.

- Может когда-нибудь и к нам приедет торговец цветами... - неуверенно начал он.

- К кому? У него слишком нежный товар! И продавать у нас на острове некому! Всего пара семей! Остальным нужно или в таверне хлебать эль и в сотый раз обсуждать позавчерашний шторм и как старый Гакул вчера поскользнулся на гнилом яблоке и разбил себе нос!

Була не весело фыркнула.

- Все, что у нас происходит - это охота на волков, рыбалка да пьяные драки в трактире. Да раз в год, на праздник Новой Жизни к нам откуда то прибегает целая толпа народа и сметает половину наших годовых запасов! Сколько чашек после них нужно перемыть... А сколько их бьют по неосторожности! Сварливая Урзза так и шипит потом весь год, вспоминая эту вакханалию.

- Этим и хороша родная земля! Мы живём так веками! Наша жизнь размеренна и нетороплива.

- Ты не подумай, - мягко улыбнулась Була. - я люблю Бетник. Люблю наши рощи. Люблю море. Паруса на горизонте. Солнце, встающее из моря и в море же ложащееся спать... Но у нас так мало цветов... Я мечтаю весь остров украсить яркими цветами со всех земель Тамриэля, чтобы весь остров превратился в единый дивный сад! Ну... Или хотя бы клумбу возле дома. Или хотя бы один цветок...

Девушка тяжело вздохнула и печально улыбнулась.

- Ладно... Пойдём уже. Клёва больше не будет. Да и работать пора.

Они подхватили несколько пойманных окуней и не спеша направились в крепость.

* * *

- Научная работа требует много времени и сил. Я занимаюсь научной работой уже почти четыре года. И за это время приобрёл довольно таки интересные сведения, да святится имя священной Азуры!

Бретонец сидел у стойки и разглагольствовал с трактирщиком. Трактирщик довольно улыбался, слушая собеседника. Народу было непривычно много и в зале было непривычно тихо. То один посетитель, то другой украдкой кидали взгляды на разговорчивого учёного. И слушали. Ловя каждое слово.

- И в чем заключается ваша работа, уважаемый?

- Я исследую мир. Недавно досконально изучал Сиродил. Вы знали, что там идёт непрекращающаяся война? Идут постоянные стычки, захват крепостей, ферм, лесопилок... Посадят фермеры урожай при жёлтых, а снимают при синих. И как жить в таких условиях?

- Войной в Тамриэле сложно кого-то удивить... Скорее спокойные места редкость. Как наша земля. Чем же она вас привлекла?

Бретонец надолго задумался, затем пару раз отхлебнул эль и сказал:

- Вы. Маленькая, дружная община. Особый народ. Ваш быт и уклад жизни... Все это можно исследовать и систематизировать. А там, кто знает, может и выйдет научный труд за моим именем!

- А оборотни? - осторожно поинтересовался трактирщик. В наступившей после вопроса тишине отчётливо было слышно, как бьётся в мутное стекло муха. Орки перестали дышать.

Глава 2. Кто, если не мы?

- Нет, не и еще раз нет! Ты - никуда не поедешь! Я сказала!

Ноздри Улуши, и без того широкие, гневно раздувались, расширяясь на пол лица. Каштановые глаза яростно блестели. Казалось, еще чуть чуть - и с клыков закапает пена.

- Но мама! - робко возразил Шакх. - Я только сплаваю и вернусь! Шакх не собирается покинуть родной дом навсегда! Я хочу повидать мир! Хочу сделать любимой подарок! Может тогда она поймет о моих чувствах и обратит наконец - то на меня внимание?

- Кто? Эта мечтательница? Да она не обратит внимание на целое стадо толстых гуаров у себя под носом! Кто ты? Сын наемника и подмастерья кузнечихи. А она? Она - дочь вождя! Пока ты земная пыль у ее сапог - она тебя и не увидит!

- Вот поэтому я и хочу сделать ей подарок, который затронет ее сердце, и через сердце - откроет глаза! - упрямо проворчал Шакх, набычившись.

- Ты ей не ровня. И ровней сможешь стать, только убив ее отца и заняв его место. Но захочет ли она полюбить орка, убившего её отца?

- Я не собираюсь убивать ее отца. - уныло проронил Шакх.

Мысли об обычаях родной земли снова вернулись в упрямую голову. Как несправедлива жизнь! Она не будет с ним, потому что он ей не ровня. Чтобы стать ровней - надо сделать плохо. И как потом жить с этим? Ну почему, почему его никто не хочет поддержать в стремлении сделать хорошо?

- Мама! У нее есть мечта. Она хочет цветок. Если я ей подарю - она может обратить внимание на меня.

- Пффф! Слышали мы ее мечту! Целый остров цветов! А где мы будем добывать тогда дикий мед? Что будем продавать тогда, кроме слитков металла? Где будут прятаться волки, чьи шкуры издревле продает Бетник на крепкие и мягкие сапоги для имперской стражи? Мы не думаем о том, как будет жить народ. Мы мечтаем об острове цветов!

- У каждого должна быть мечта! - не сдавался Шакх. - Ты же мечтаешь, чтобы сын был счастлив?

- Мать мечтает, чтобы помимо эфемерного счастья ее сын был уважаемым орком в обществе. В отличие от его отца! А что будет, если ты пропадёшь на месяц и потом привезешь не хороший меч, не славную броню, не хорошего гуара, а всего лишь глупый цветок? Что скажет народ? У нас была одна ветреная голова дочери вождя, теперь еще и сын Улуши с ума сошел! И если дочери вождя все прощается, потому что она дочь вождя, то тобой будут драить доски на причале. Каждый орк будет плевать тебе в спину! Потому что ты сын своего отца! Скажут, яблочко недалеко укатилось…

- Но…

- Горк! Скажи хоть что-то!

Отец, сидевший в углу на колченогой табуретке сжал огромные кулачищи, скрипнул клыками и поднял взор на Шакха.

- Нет, сын! Выброси из головы. Найди себе ровню. Я сказал!

Слово отца всегда ставило точку в их споре. Переубедить его было бесполезно. Проще было сдвинуть скалу, чем волю отца. Побледнев, Шакх поднялся со своего стула, поклонился родителям и вышел, громко хлопнув дверью.

* * *

Расставшись с Шакхом и отдав ему его окуней, Була не спеша отправилась в таверну. Как дочь вождя она имела полное право не работать. Но она настояла. Мало того, вместо предлагаемого ей почётного места подмастерья кузнеца она выбрала таверну. Почему? Из-за того, что ей нравилось мыть грязные чашки и разносить еду? Нет. Кому нравится мыть грязные чашки? Она пошла в трактир по иным причинам.

Первая и важнейшая - это был её выбор. Не выбор матери, ни, тем более отца... Её. Маленькое торжество. Резануло по памяти брошенное тогда отцом: "Я правлю кланом. Дочь - убирает за кланом". Именно наперекор отцу она и пошла туда.

Вторая - в таверне новости появлялись первыми. Буле было скучно в крепости. Куда - куда, а именно в крепость все новости приходили последними и порядком остывшими, оставляя на губах привкус застывшего жира.

Третья причина была самой оберегаемой тайной молодой девушки. Если об одной своей тайне она в силу своей юности и глупости растрезвонила по всей крепости, то эту она оберегала как зеницу ока. Музыка.

Орки не могут играть на музыкальных инструментах. Грубые пальцы, привыкшие к мечу или молоту рвут струны, ломают дудки, даже барабаны лопаются в руках разошедшегося орка. А что орки не умеют - то они презирают.

Таверна же была единственным местом, где выступали приезжие музыканты. Именно там она могла втайне насладиться музыкой.

Со вчерашнего дня весь Бетник гудел. В кои веки его посетили сразу несколько Примечательных личностей. Богатая дама с Саммерсета, ученый, которого все почему-то называли доктором оборотней и щедрый торговец с Алинора. И сейчас должен был прийти корабль с Проклятья Хью, привезя свежие новости.

А может и новых и интересных личностей.

Она не надеялась, что Бетник посетит торговец цветов. Саммерсет - да! Они там так и рыщут по улицам. Вивек - легко! Но Бетник... Что он тут забыл? Разве что проездом в Гленумбру или Алик'р... И то вряд ли.

Но ей, страшно хотелось перемен. Не дышать застоявшимся, затхлым воздухом с привкусом моря, а вздохнуть полной грудью, широко распахнув глаза от новых впечатлений.

Как Локра.

В конце концов, если старшей сестре можно, то почему Буле нельзя?

Глава 3. Издержки производства.

Что можно делать в таверне без золота?

Можно посидеть, послушать разговоры. В тавернах заключают договора, в тавернах обмывают удачные сделки, в тавернах празднуют случайные встречи... Много полезных слов звучит в таверне. Много полезных знакомств можно вынести оттуда.

Можно напроситься на выпивку. И затем набить крепкие синие, зелёные, белые, чешуйчатые или пушистые морды.

А можно посидеть, послушать свой урчащий живот, захлебнуться собственной слюной и умереть.

В тавернах едят.

Каждый знает на вкус дважды крепленный эль с Бетника, крепкое варево ведьмы - матери, артейумский походный бульон или копчёный медвежий окорок от Орзоги. Всё это еда зело полезная, но не очень приятная.

Но только в таверне ты можешь отведать хрустящего цыпленка с чеддером. Или эйсвейерское фондю…

Если спросить каджита, что он больше любит, рыбу или мясо, то кот надолго задумается. Смотря какая рыба и смотря какое мясо… Если взять слабосоленого лосося с петрушкой, то тогда рыба без вариантов. Или свежепойманных окуньков в сметане… Но если кто предложит сюрстрёмминг - кот такое не ест. Он такое закапывает лапкой.

Так же и с мясом. Курица имеет наименьшее предпочтение… Но какой кот откажется от шпажки из нежно маринованных кусочков курицы с овощами? А вот подержанную элитную говядину кот будет есть только с большой голодухи…

Сейчас бы съел.

Без золота делать в таверне нечего. А где взять золото? Можно честно украсть.

Что плохого в том, чтобы взять у кого - то то, чего у него много и отдать тому, у кого этого не хватает? И совсем не беда, если чуточку при этом золотой пыльцы прилипнет к шерсти на лапках. В виде еды, красивой одежды или нормального ночлега... Владельцы таверн тоже хотят есть. Им все равно, ворованное это золото или честно добытое кровью и потом на полях…

Золото не пахнет.

Так где же взять золото?

Самое логичное - стащить в таверне. Там пьяненькие посетители, разморенные сытной едой и сладким питьем, не так пристально следят за кошельком. Но во сто раз бдительнее трактирщик. Он опытным взглядом выбирает из толпы характерный прищуренный взгляд, мягкую походку и плавные движения. Бока каджита помнят, насколько бдительнее трактирщики...

Тем более, в тесном помещении сбежать некуда. И метаешься там, ища пятый угол, бегая по потолочным балкам в надежде, что вышибала сделает шаг от двери... Кидаешь на пол еду, бьёшь тарелки, кружки, чужие морды…

А потом морду бьют тебе.

Долго. Вдумчиво. С расстановкой.

Гораздо больше шансов на улице. Там хоть народ и более бдителен, но всегда можно придумать трюк. Перевернуть ящик с фруктами у лоточника, разлить помои на дороге, чтобы прохожие шли и зажимали носы, убрав лапы от кошельков... И затем, совершенно случайно оказаться рядом, сочувствующе похлопать по плечу, поворчать под нос на вонь, и, едва блеснув остро отточенной монеткой, зачарованной на то, чтобы резать даже усиленные магией верёвки, ловко подхватить падающий кошелёк, спрятав его в складки одежды...

Самое ценное в этот миг - ощущения. Сам кошелек - мелочь по сравнению с тем, как радостно колотится сердце, отдавая в ушах, как все тело поет от восторга от чувства, что ты самым кончиком когтя поймал удачу за хвост. И притянул ее, забрав всю и полностью, выпив ее до донышка на этот раз…

Много уловок для успешного воровства можно придумать.

А, если не получится - гораздо проще сбежать.

Каджит оглядел окружающих. На пирсе стоял рыбак. Что у него можно украсть, кроме червей и старой, погрызанной трубки? Сколько монет в его кошельке?

Среди членов гильдии воров особую ценность, даже, можно сказать, шик, представляла кража у охранника. Всегда есть шанс на поимку, как не крути, они всегда настороже. Но тем больше это гоняет кровь по жилам и щекочет нервы. Было в этом что-то от Великой охоты... (1)

Охранник был. Скучал в одиночестве, поглядывая то на рыбака на пирсе, то на каджита, то на резвящихся неподалеку маленьких орчат. Кошелек на его поясе призывно манил взор.

Каджит терпеливо подождал, пока в сторону охранника направился случайный прохожий. Затем к нему же не спеша направился он.

- Дружище! Я тут в первый раз! Не подскажешь ли, где тут находится банк?

Охранник недоверчиво оглядел каджита, затем задумался и махнул куда-то за спину рукой в латной перчатке.

- Там. В крепости. Как поднимешься - поверни налево. И увидишь Банк Бетника. Только он закрыт. Олфин-гро-Гразорб уехал на большую землю.Он раз в год ездит туда повстречаться с ветеранами битвы при Эльсвейере.

- Спасибо, дружище, мы мне сильно помог! (Так… Внимание… Прохожий уже рядом… Ненароком вытянуть хвост…) Ммммяяяяуч!!!! - Заорал во все горло каджит. - Смотри куда прешь, тупая твоя голова! Ты мне весь хвост оттоптал, сволочь!

- Простите! - добродушно пробасил орк. - Я не хотел. Прошу прощения. Я крайне неуклюж.

Бедный орк повесил голову в ожидании порицания. Кошелек стражника незаметно юркнул к коту в складку одежды.

- Да ладно уж… Чего уже там… Ты в следующий раз смотри под ноги! Иначе получишь коготь в ухо!