Тоннель

Пролог

Что такое десять лет? Для многих — лишь малая часть жизни. Но только не для нас.

Шахтёры — одни из тех, о ком обычно забывают в книгах истории планет. Но нашу значимость нельзя упускать совсем. Её можно только умалчивать.

Конечно же, работа наладчиков, геологов, биологов и прочих исследователей, дающих вердикт о возможности или невозможности заселения планеты находится на виду. Им и все лавры. О них пишут в книгах, говорят в новостях, их любят… О шахтёрах же люди не вспоминают вовсе, останавливаясь в разговорах лишь на упоминании своей нелюбви к постоянным взрывам, тревожащим их спокойную и размеренную жизнь.

Торин-6 открыли совсем недавно. Небольшая, населённая обезьяноподобными существами планета продемонстрировала различным исследователям свои весьма обширные ресурсы. Словно наивное дитя, она приняла гостей слишком дружелюбно. А они не посчитались с этим и при удачном окончании наладки сразу запустили свои металлические зубы в плоть ничего не подозревавшего космического тела.

Наладка действительно была закончена удачно. К тому же очень быстро. Аборигены оказались близки к людям в понимании основных моментов и весьма любопытные для того, чтобы позволить гостям применять современные технологии, несущие ещё не познанный вред.

Окончив свою работу, наладчики собрали полагающиеся им лавры и со спокойной душой улетели для наладки следующих планет, обречённых на гибель только потому, что их нашли люди.

Торин-6 тут же разделился на зоны добычи и зоны жизни. Причём первые зачастую перекрывали места обитания аборигенов, а вторые и вовсе их занимали.

Вытеснение коренных жителей с их земель было опробовано людьми ещё в далёком прошлом. Когда просторы космоса ещё не были им доступны, сильные народы теснили слабых, а при необходимости — и вовсе их уничтожали.

Покрытых шерстью людей, как их ласково называли в прессе, ждала та же участь. Впрочем, они это прекрасно понимали и, осознавая всю мощь гостей, послушно переезжали с нажитых мест.

Человеческие города разрастались своими обычными темпами, окружая поселения коренных жителей и время от времени перестраивая их. Но параллельно им росло и количество шахт.

Именно это и показывало всю необходимость в работе первопроходчиков.

Уважаемые читатели, приглашаю вас в интересную и увлекательную историю, рассказывающую о жизни первопроходчиков. Каждая новая планета для них - это испытание, порой стоящее им жизни...

День первый

Визит на новую планету всегда является испытанием. Даже для тех, чья работа не связана с установлением контактов и определением перечня опасных факторов, способных повлиять на здоровье людей.

Торин-6 стал для меня шестой планетой, на которой мне довелось начать разработки. Но на этот раз выполнять работу мне предстояло в составе новой, абсолютно неизвестной бригады.

Обвал, в результате которого мне придавило ноги, стал причиной трёхмесячного отлёживания боков в госпитале. Ноги буквально собирали по частичкам. Результат применения современных технологий превзошёл все ожидания, но время было потеряно. Моя команда улетела, а я был вынужден ждать, когда освободится место.

К моему счастью, ожидание продлилось недолго. В одной из бригад, готовящихся к вылету на недавно открытую планету, погиб шахтёр. Обвал тоннеля — обычное дело при первом проходе. Шаткость конструкций, повышенный риск совершения ошибки и травматичность — основы высоких окладов, назначаемых первопроходчикам. Ведь даже при работе внутри щита не обходилось без травм, что и говорить о тех, кто устраивал боковые тоннели.

Торин-6 на тот момент только открыли, и первые посетители, или, как их называли борцы за свободу рас, «вторженцы», доложили, что наладка займёт не больше пяти лет. Это означало, что через пять лет людям будет позволено строить города, проводить исследования и… конечно же, добывать ресурсы.

Первые наладчики этой несчастной планеты уже выпустили щупальца беспощадных наладочных сетей в безобидную жизнь аборигенов, когда нашу команду собрали в тесном зале космического корабля. Капсулы, предназначенные для гибернации, на этот раз представляли последнее слово техники (не то что на развалюхе, принадлежавшей моей старой команде). Красивые ёмкости, с лёгкостью вмещавшие в себя человека любых пропорций, были оснащены даже технологией параллельной загрузки знаний. Мне такое раньше и не снилось! Изучать одновременно несколько наук — очень практично.

Разве мог я представить, что за время полёта, которое при новых двигателях сократилось в три раза, я смогу освоить любую науку или, например, весь объём музыкальных новинок пропущенных лет. Да ни за что!

Кстати, о двигателях! Система, толкающая нас сквозь пространство, была последним изобретением человечества и практически самым быстрым из всех изобретённых ранее. Уступала она лишь телепорту, билеты на который были такими дорогими, что позволить их себе могли только избранные. К тому же учёным так и не удалось полностью стабилизировать процесс переноса клиента в исправном состоянии. Перемена местами рук и ног — практически ничего не значащее увечье. Рассказывали и о худшем. Я никогда не понимал, зачем платить такие деньги за то, что может тебя убить…

Конечно же, защитники телепорта говорили о вреде гибернации, но я ни разу не слышал о том, чтобы в капсуле кого-нибудь разорвало на куски. Разве что при взрыве корабля. Но это уже другая история.

Время, потраченное на преодоление пространства между двумя планетами, действительно прошло весьма полезно. Курс геологии и подборка прекрасных фильмов вперемешку дали отличный отдых и нужные знания. Умение определять природу происхождения не только минералов, но и окружающих их грунтов не мешало ни одному шахтёру, особенно если он планировал построить карьеру.

Да, в мои планы входил карьерный рост! Быть первопроходчиком очень рискованно, но именно из них обычно отбирают руководителей разработок. Поселиться на одной из красивых планет, заняв место бригадира или даже начальника разработки — разве это не предел мечтаний человека, насытившегося приключениями? К последним я ещё не относился, но и пришедшуюся по душе планету я также не нашёл. Значит, всё впереди!

К моменту нашего прибытия на Торине-6 уже выросли человеческие города, способные предоставить вполне сносные условия для жизни. Исходя из опыта прошлых лет, их разместили подальше от шахт, но на шахтёров это не повлияло. Современный транспорт мог обеспечить своевременную явку к началу смены.

— Ну, вот и прибыли. – констатировал факт старичок маленького роста, с большой лысиной, из-за пышной растительности по краям похожей на гнездо.

Всю дорогу, с момента пробуждения и до посадки он ворчал о том, как испортились вкусы у современной молодёжи. Видимо, изучение искусства пропущенных лет не пошло на пользу.

Зато после приземления он выбежал в приёмную пункта осмотра быстрее всех. И связано это было не с какими-либо физиологическими особенностями — просто эта планета была для него сотой.

— Похоже, что неплохая планета, можно на ней и остановиться! — заявил он, посмотрев в окно.

Лично я в приведшем его в восторг виде не заметил ничего особенного. Конечно же, не так часто встретишь планету, где каждый свободный от строений кусок земли занят растительностью, но и особенного в этом нет абсолютно ничего. Видел я планеты и посимпатичнее.

— Он у нас со странностями. Не обращай внимания, — похлопав меня по плечу, подсказал бригадир, чьё имя мне до сих пор не было известно.

— А как его зовут? – почему-то именно с имени старика мне захотелось начать знакомство. Нелогично, но уже не исправишь…

— Лирк, — ответил тот.

— А вас?

Но мой вопрос не получил ответа. Нам навстречу выбежали медики и тут же растащили по кабинетам. Ничего страшного, узнаю при следующей встрече!

День второй

Утро началось с раздражающего звонка будильника, специально поставленного в дальний угол отведённой мне комнаты. Когда-то давно я пробовал ставить какую-нибудь приятную мелодию, но эксперимент этот имел весьма неприятные последствия. Не на каждой планете можно вызвать такси, и то, что мне тогда не пришлось добираться до шахты пешком — чистое везение. Впрочем, от снижения премии меня это не спасло.

Комната была разделена на две части тонкой ширмой, расположенной по оси входной двери. Таким образом, уже на входе можно было решить, пойти налево и, приняв душ, завалиться спать, или сперва зайти направо и поесть.

Пройдя мимо двери, я заметил просунутое под дверь письмо. Таким способом доставки сообщений уже почти никто не пользуется, значит, это могло быть только что-то нелегальное и оттого интересное.

«Все виды эротических услуг» — краткий, но понятный текст объявления гласил о прекрасном.

К счастью, мне удалось утолить свой голод накануне, и рекламный конверт отправился… на полку шкафа. Кто знает, что может пригодиться на этой планете…

Пока горячий ароматный кофе густой струйкой наполнял чашку, я достал из холодильника завёрнутые в тонкое тесто отбивные какой-то местной птицы. Микроволновая печь за несколько секунд приготовила их до нужного состояния и сообщила о том, что пора подкрепиться. Завтрак получился простой, но достаточно вкусный. К моему удивлению, вкус птицы на Торине-6 не отличался от вкуса обычной земной курицы. И это радовало, ведь за время моих перелётов бывало всякое.

Из памяти тут же выплыл случай, когда на Миралисе я вместе с другом поймал небольшую свинью. Внешне она абсолютно не отличалась от простого поросёнка, но мясо оказалось сладким и сочным, как мякоть спелой дыни. К слову, цвет у него был такой же.

Часы подло показали шесть часов тридцать минут и мерзко просигналили. Рабочий день начинался в восемь, а путь до шахт занимал около получаса. Значит, скоро за мной приедет автобус.

Не дожидаясь звонка, я собрался и спустился вниз. Не люблю ждать и потому стараюсь не допускать, чтобы ждали меня.

На улице было тихо. Так рано встают далеко не все, и это мне нравилось. Когда ещё можно насладиться красотой улиц нового места жительства так, чтобы никто не мешал?

Автобус подъехал через пять минут — ровно столько нужно было, чтобы взбодриться, но не устать. Значит, я правильно рассчитал свой утренний распорядок.

В предыдущей бригаде меня часто хвалили за расчётливость и способность к анализу. Некоторые даже советовали попробовать перевестись в наладчики. Но для этого требовалось много денег и сил, а ещё — желание. И если первых двух пунктов мне хватало, то с последним были проблемы.

Наладка жизни на новых планетах интересовала меня, но только лишь в качестве интересных наблюдений. Я не хотел вершить судьбы планет, решая, кого нужно убить, чтобы сделать систему стабильной. Способность управлять жизнью не была дана мне при рождении и не мне её брать.

В автобусе практически никого не было — только ранние пташки и сонный водитель, вставший так рано из-за нас. Но такова его работа!

Выбрав место покомфортней, я уставился в окно. Жизнь научила меня, что если хочешь чего-то добиться — добивайся! Только я сам могу обеспечить себе хорошую жизнь. Так было и с местом. Я рано спустился и первым занял это место, значит, теперь оно стало моим. Пусть негласно. Но люди обычно принимают это как факт.

Вскоре на улицу выползли остальные члены моей бригады, выбравшие общежитие в качестве основного места для жизни. Они были сонными и недовольным. Не удивлюсь, если большинство из них остались без завтрака. Зато их сон длился на полчаса дольше моего… Как говорится, каждому своё!

Дорога до разработок заняла около получаса. С современными двигателями за это время можно было преодолеть весьма приличное расстояние. Значит, на этой планете всё же умудрились позаботиться о благополучии горожан. Хотя вполне возможно, что это было связано с пригодностью местности к строительству и жизни.

Три точки будущих шахт обозначились на местности небольшими деревянными надстройками, упирающимися в холмы. Судя по всему, хилас — хрупкий минерал бордового цвета, являющийся превосходным топливом для межпланетного транспорта — залегал где-то внизу, а значит, вполне вероятен был вариант вертикальной шахты с дальнейшим разветвлениями. Такая конструкция дороже обычных горизонтальных наклонных тоннелей, зато менее опасная. Стены лифтового ствола никогда не обваливались, а обрушения в ответвлениях приносили минимальный ущерб. Да и спасать рабочих из завалов в таких случаях было проще.

Однако надежды обрушились так же неприятно, как обрушается ещё не закреплённый обратный свод — линия горизонтального тоннеля была обозначена роботами-исследователями. Значит, и проект разработок не предполагал желаемого.

— Чёртовы железки! — недовольно выругался Лирк. — Им хоть кто-то может объяснить, что не всё, что выше травы, является горой?

Действительно, подъехав сбоку от одной из точек разработки, мы увидели галерею, плавно уходящую в холм. Не было сомнений, что роботы посчитали его за горный массив и стали пробиваться в центр.

— За горизонт положены надбавки! — хлопнув старика по плечу, заметил бригадир. — Работа есть работа. Обустраиваемся и вперёд!

Времени на расспросы не было. Имена, хобби, привычки, истории — всё потом. А сейчас самое главное — подготовка первого прохода.

День третий

Сборка щита проходила настолько гладко, насколько это было возможным. Порядком износившиеся механизмы стыковались друг с другом легко, оставляя нежелаемые люфты. Впрочем, инженеры давно уже решили данную проблему. Специальный уплотняющий гель при помощи шприцов вгонялся в пустоты и фиксировал то, что должно быть неподвижным, в то же время оставляя возможность последующей разборки. Как им удалось достичь сочетания подобных качеств, мне не известно, да и не особо интересно — каждый должен заниматься своей работой.

В этот день мне посчастливилось заниматься установкой ножей. Дело это несложное, но сопряжённое с некоторыми рисками. Понятно, почему данную работу доверили молодому и перспективному специалисту. Однако, в противоречие моей логике, моим напарником стал Лирк.

Старик ловко работал гаечным ключом, словно его руки не помнили долгих лет работы и совсем не представляли, сколько лет их владельцу. Это удивляло.

— Значит, вы решили остаться на этой планете? — с трудом успевая за ним, спросил я.

Разбавить грузное молчание было весьма неплохой идеей, ведь в беседе и работа идёт лучше, и время летит быстрее.

— Да, решил, — уверенно ответил он. — Больно похоже это место на то, где я родился. Да и предчувствие у меня подходящее, чтобы остановиться.

На тему предчувствий у меня было собственное мнение, которое я предпочитал держать при себе, а вот схожесть с родиной могло стать хорошей зацепкой для развития беседы.

— А где вы родились?

— На Земле, — несколько уклончиво ответил Лирк. — Сейчас о моём городке нет упоминания даже в учебниках истории. Потому название не так уж важно. Но одно могу сказать точно: природа там была точь-в-точь, как здешняя.

— Мне кажется, что она везде одинаковая… — конечно же, я видел разные виды растений, порой совсем не похожих на земные, но поля на всех планетах оставались полями, а леса — лесами.

— Типичная ошибка молодёжи. Вы не видите различия в простом и оттого с остервенением ищете их в сложном. А ведь даже чистый лист бумаги может отличаться от второго такого же. Стоит только присмотреться, — сказав это, он достал из кармана блокнот, вырвал два чистых листа и протянул мне.

Я присмотрелся, но ничего, кроме отпечатков, оставленных грязными пальцами, не нашёл.

— Они одинаковые! — уверенно заявил я.

Лирк забрал листы у меня из рук:

— Действительно, они похожи… Но, если присмотреться, то можно увидеть серые вкрапления. Именно в их расположении и есть отличие.

— Но это лишь потому, что бумага плохого качества! — возмутился я. — А что, если я принесу качественную бумагу?

— Тогда я дам тебе микроскоп, — рассмеявшись, ответил старик.

Аргументировать он умел.