Трагедия антигероя

Глава 1. Присоединяйся

«Ад пуст! Все дьяволы сюда слетелись!»

У. Шекспир «Буря»

Перед взором плыли круги, пока я в очередной раз пыталась вникнуть в тему лекции. Или уже даже не пыталась — сон оказался сильнее, и я прикрыла глаза, свесив голову. Мозг словно обвивали стальной проволокой.

Вчерашняя подработка вышла достаточно изматывающей — клиент оказался придирчивым и потребовал правки картины. Это вызвало во мне жгучее негодование, ведь указывать художнику, как творить, — что может быть хуже? И дело в том, что заказчик только портил результат, убивая все мои старания и творческие порывы. Так что, помимо гнева, я испытывала и разочарование. Затем были долгие разговоры про возврат средств, проклятья, и ещё раз — недовольство. Хотя я старалась быть максимально этичной.

Заказчик оказался довольно мстительным, в тот же вечер мне позвонил другой мой клиент и отказался от недавнего предложения. Я прорыдала весь вечер и заснула лишь под утро.

Всё это казалось бредом. Я старалась быть вежливой, старалась исправить эту чёртову картину, только всё испортила, клиент сам не знал, что хотел, и вылил злость на меня.

Я осталась без денег. Я потратила много времени.

— Мисс Блумфилд, а вы что скажете?

Из бередящих мою душу воспоминаний меня вырвал голос преподавателя истории Древней Греции. История не являлась профильным предметом, поэтому я и несильно заморачивалась ею. Однако преподаватель был довольно интересным — он нравился абсолютно всем студентам и своим коллегам — в основном, женского пола, но это и неудивительно. Он невероятно хорош собой: пронзительный взгляд серо-голубых глаз, аристократические черты. Леон Рейнольдс словно сошёл со страниц женского романа. Этакий представитель голубых кровей. По совместительству Дон Жуан — про него ходили разные разговоры, и в эти сплетни я даже не старалась вникнуть. Знала лишь, что у него есть кружок воздыхательниц, которые ходили к нему ставить театральные пьесы.

— Я прослушала, извините. — Сильно нахмурилась, пытаясь окончательно проснуться.

Ощущала, как все взгляды в аудитории направлены на меня, и от этого было не по себе. Особенно от взгляда преподавателя — он был такой холодный, льдистый, оценивающий.

— Мы говорили о мифах Древней Греции. Можете что-нибудь про это сказать?

— Вы про эти сказочки? — Я усмехнулась. — Думала, что мы здесь о фактах говорим, а не о легендах.

Он осторожно мне улыбнулся, а девочки — его главные фанатки — недовольно зашептались. Готова поспорить, они меня там сейчас проклинали, но мне на это наплевать.

— Люди часто придумывают себе богов, чтобы было на кого надеяться. Так было и так будет всегда, — ответил преподаватель. — Цикличность истории. Мисс Блумфилд, очень жаль, что вы нас не слушаете. И это повторяется из раза в раз. Садитесь.

Я по инерции опустилась на сиденье, ощущая саднящее чувство в груди. Меня будто опустили в чан с кипятком — кожа горела от стыда. Снова не слышала, что говорит преподаватель. В голове роились мысли о моих неудачах в работе, о том, как я вновь не успевала по учёбе.

Невольно опять посмотрела на толпу обожательниц Рейнольдса, а затем на него самого — он был невероятно самоуверен и увлечён тем, что рассказывал. Он никогда не зачитывал лекции с листочка, не пользовался канцеляризмами или излишними заумностями. Он рассказывал так, что хотелось слушать (тем, кто не работал, как я, до потери пульса). У него была какая-то магическая аура — и этому можно завидовать. Хотелось взять кусочек его уверенности и забрать себе — так я бы точно уже нашла нормальных клиентов и не работала за жалкие центы, совершенно не ценя свой труд.

Однако после пары не удалось уйти, как обычно, незамеченной.

— Мисс Блумфилд, вы останьтесь на пару минут.

Я застыла на месте, не зная, чего ожидать, а затем резко развернулась. И зачем только пришла на лекцию, могла бы поспать дома!

— Вы совсем не заинтересованы в моём предмете, — сразу же произнёс он, наблюдая, как последние девочки выходили из аудитории.

— Я не выбирала этот предмет, он был включён в программу, — запинаясь, ответила я. — Да и просто… Просто загружена подработками. Да и не одна я не заинтересована. Почему вы спрашиваете сейчас только меня?

Ощущала себя жутко неуютно и переступала с ноги на ногу.

— У вас хорошая успеваемость по другим предметам, вы умная девушка. Не понимаю, почему вдруг проблемы с историей Древней Греции.

Протёрла глаза, забыв, что накрасилась. Похоже, размазала тушь по лицу. Чёрт.

— Мисс Блумфилд, вам нужно большее погружение в историю. Предлагаю присоединиться к нашей театральной труппе. Пока только в роли наблюдателя.

Я криво улыбнулась. Ну уж нет, я не пойду в эту секту.

— А потом подберём для вас роль.

— Спасибо, но у меня вообще нет времени. — Я поправила лямку рюкзака и плотно сжала губы. — Извините. Наверное, мне лучше просто прийти сразу на зачёт, чтобы не тратить ваше время.

Внезапно раздался стук, и я обернулась к двери — там стояла одна из фанаток Рейнольдса — Кристи. Симпатичная шатенка — мы даже были с ней чем-то похожи.

— Мисс Уинтер, проведите экскурсию по нашему театру. А потом мисс Блумфилд примет решение.

Девушка мило улыбнулась, когда взглянула на меня.

— Я не буду участвовать в этом. Я не актриса, — взвыла я сразу, как только мы покинули кабинет. Меня трясло. Не понимала Рейнольдса.

— Ты просто ещё себя не раскрыла, — послышалось позади меня.

— А он тебя уже раскрыл, да? Извини, грубо вышло.

Она вдруг смутилась, и я тут же пожалела о своих словах. Чёртова прямолинейность и саркастичность. Неудивительно, что у меня нет друзей. Кому нужна такая язва?

— Я имела в виду, что у тебя… Ну, главная роль же, — быстро исправилась я.

Она кивнула. Из всех фанаток Рейнольдса Кристи была наиболее адекватной. По крайней мере, мне так казалось.

Глава 2. Культура и история

По разговорам, полиция активно занималась Августой. Я и сама в этом убедилась, когда меня вызвали на допрос в качестве свидетеля. Я была одной из тех, кто видел Кристи живой в тот вечер.

— Так зачем вы приходили в театр? — спросила у меня детектив совершенно незаинтересованно. Она листала папку по делу, словно там был ответ.

— Я приходила в театр после последней пары, потому что настоял преподаватель истории. — С неудовольствием вспомнила тот день.

— Вот как? А с какой целью он пожелал вас видеть в театре? — Детектив холодно осмотрела меня. Сегодня я пришла в универ в застиранной толстовке и с немытыми волосами. То ещё зрелище. Последние дни чувствовала себя просто отвратительно, будто умерла моя подруга. Наверное, я бы не чувствовала себя так, если бы погибла та же выскочка Августа.

— Он считает, что так можно повысить мою успеваемость по предмету. Некоторые из его студентов участвуют в студенческом театре.

— И что за пьесу ставят в этот раз?

Открыла рот и тут же закрыла. Я ведь прослушала всё, что сказала мне Кристи в тот вечер.

— Эм… Я не запомнила. Не очень всем этим увлекаюсь.

Женщина хмыкнула и уткнулась в свои бумажки. Видимо, подозревала меня.

— Слушайте, я вообще не хотела туда идти, — не выдержала этого молчаливого осуждения. — Вот и не вникала. Но слышала, что Августа упрекала Кристи. Мол, та получила роль через постель. Переспав с профессором Рейнольдсом, — говорила быстро, и приходилось делать паузы, чтобы не задохнуться от негодования. — У него есть мотив, ведь спать со студентками запрещено. Могу свидетельствовать против него в суде, если понадобится. Я не боюсь.

Женщина обхватила подбородок рукой и вытянула указательный палец вдоль щеки.

— Мисс Блумфилд, у профессора есть алиби. И ваши заявления ничем не подкреплены.

— Неужели вы тоже повелись на его харизму? — повысила я голос, чуть было не подскочив.

— Прежде чем в чём-то упрекать человека, убедитесь, что правы. — Она встала, захватив свои бумажки. — Алиби профессора Рейнольдса подтверждено. А вы свободны.

— А у меня нет алиби. И что вы хотите сказать — что я это убила?! — Я тоже вскочила. Меня возмущала логика детектива. Алиби Рейнольдса могло быть и ненастоящим! Я видела такое в сериалах…

— Слушайте, мисс Блумфилд, я во время ПМС тоже такая нервная. Очень вас понимаю как женщина. Можете идти. — Она вымученно улыбнулась, словно я была её надоедливая пятилетняя дочь.

Ну, супер. Конечно же мне не поверили, а на что я надеялась?! Ещё и психованной обозвала.

— До свидания, — грубо проговорила я, чуть не задев её плечом, когда уходила.

И зачем меня вообще допрашивали? Так, для галочки? Видимо. Раз уж они не подозревали Рейнольдса… Да почему? Какое у него было алиби? Хотя, может, это я ошиблась…

Допрос освободил меня только от одной пары, к сожалению. Однако на лекцию к профессору я с удовольствием пошла. Хотелось посмотреть на него после случившегося.

Он начал пару с трогательной речи в честь смерти студентки. Я бы хотела сказать, что увидела ложь с первого же слова, что его выдали какие-то движения, мимика… Но нет. Это идеальная актёрская игра.

— Мы все скорбим по утрате столь талантливой и прекрасной девушки. Она должна была исполнить главную роль в постановке, но теперь всё придётся отложить — заменить её некому.

Он говорил это с подлинным сожалением — я это видела, чувствовала. Ощутила, что ошиблась, он правда по ней скорбел. Возможно, даже больше, чем по просто студентке. Кто знает, какие отношения их связывали.

— Огромное потрясение для её матери и для всего университета. Мы запомним её как целеустремлённую и добрую, как ту, что освещала путь к лучшему будущему.

И вновь Рейнольдс блистал в лучах славы. Многие девушки сидели и рыдали, достав бумажные салфетки. Я могла бы уличить их в лицемерии, если бы сама не была поражена и оскорблена смертью Кристи. Да, я тоже практически её не знала, но это не мешало моему негодованию. Убийца остался безнаказанным. Не верила, что это сделала Августа, не похожа была она на убийцу.

Да, я не эксперт в убийствах, и все мои познания в расследованиях кончались на романах Конан Дойля и сериальчиках, но нельзя же было оставить всё вот так!

— Мы с театральной группой организовали книгу добрых пожеланий — там вы можете написать что-то хорошее о Кристи. Самые тёплые слова будут вывешены на стенде в её честь вместе с фотографиями. Пусть наши воспоминания согревают её на том свете.

Ну прям всеобщая любимица. Было интересно, сколько человек примет в этом участие. А Августа тоже что-то хорошее напишет?

— Тяжёлая утрата отразится на нас, но пусть скорбь не отравляет нашу жизнь. Многие мероприятия были отменены, ведь и не может быть и речи о весёлом настроении. — Рейнольдс был хорош в своём ораторском искусстве. Мне даже казалось, что он импровизировал. — Однако вскоре жизнь вернётся в прежнее русло. Я надеюсь, что однажды мы закончим постановку в память о Кристи.

Я подпёрла голову рукой. Рейнольдс закончил говорить о погибшей студентке и продолжил лекцию.

— Сегодня мы поговорим об «Алкесте». Кто-нибудь что-нибудь слышал о ней?

— Она пожертвовала собой ради своего мужа. — Августа тут же вызвалась отвечать.

Я заметила, что у неё потекла тушь во время речи Рейнольдса о Кристи.

— И как вы думаете, стоила ли эта жертва того?

— Конечно! — незамедлительно ответила Августа.

— Все согласны с мисс Милтон? — Рейнольдс обратился к залу, расхаживая. — А может, Адмет лишь обладал смазливым личиком и ничем не отличался от других мужчин?

Я вдруг вспомнила:

«— Пф, бог, — рассмеялась я. — Всего лишь смазливая мордашка и член в штанах. Что в этом уникального?

Услышала движение за спиной и обернулась.

— Что здесь происходит? — спросил Рейнольдс, не сводя с меня взгляда».

— Мне кажется, мисс Блумфилд придерживается такого мнения.

Глава 3. Театр

Когда вернулась домой, первым делом посмотрела, что это за проекции, в которых меня упрекнул Рейнольдс, т.е. просто Леон. Аж тошнило от мысли, что нужно будет называть его по имени.

Так вот, проекция — это приписывание своих чувств и эмоций другому субъекту — так психика защищается. Видим в других то, в чём повинны мы сами — я понимала, что это правда, но не в отношении же меня! Захотелось что-нибудь швырнуть в этого «просто Леона».

Хорошо, что сегодняшние занятия проходили без него. Сейчас две пары английской литературы подряд — и как же я их любила! Предмет вёл Дженсен Эванс — талантливый преподаватель. Он мне симпатизировал намного больше, чем лживый Рейнольдс.

— А что вы хотите изучать?

И демократичный. В общем, душевный человек.

— Романтику, драму? Детектив, приключения? А может, лишь только поэзию?

Я желала изучить какой-нибудь роман, где уличают убийцу…

— Учитывая недавние трагические события, я думаю, будет лучше, если вы просто напишите сочинение о своей любимой книге — что угодно. Главное, чтобы она была либо американского, либо британского авторства. Затем мы обсудим ваши сочинения, а спустя несколько пар вернёмся к программе. Есть возражения?

Естественно, что никто не хотел изучать какие-то непонятные книжки, когда можно поведать о своём любимом. Я вот с радостью напишу о том, что нравится мне. После пар я остановилась возле профессора Эванса.

— Извините, а вы знаете роман, где убийца — преподаватель?

— Даже не знаю, сразу и не вспоминается. А тебе зачем, Скарлетт?

Я насупилась. Жаль, а так бы написала сочинение об этом романе и заодно нашу загадку распутала… Всё-таки все истории повторяются.

— Говорят, что ты на ножах с профессором Рейнольдсом. Он тебя обижает?

— Просто придирается. Ну не нравится мне эта Древняя Греция, — призналась я. — А вот английскую литературу я люблю.

— И это видно. — Он приподнял уголки губ. У него всегда была такая тёплая улыбка.

— Беспокоиться не о чем. — Отмахнулась. — Сдам как-нибудь. Спасибо, что дали такое интересное задание.

— Тебе спасибо за старания, Скарлетт. Ты одна из лучших моих учениц.

Залившись краской, я поспешила к выходу. Всегда радовалась, когда получала обратно свои сочинения после проверки Эванса — там стояли оценки «отлично» и похвалы. Я изо всех сил старалась писать как можно лучше, и у меня это получалось.

Что расстроило, так это слухи о моей вражде с Рейнольдсом. Всё так быстро распространялось. И мне ещё на эту репетицию сегодня идти… Может, прогулять? Хотя он и без того меня ненавидит. Придётся явиться.

***

В театре меня встретила Грета — сегодня она была в чёрном обтягивающем платье — идеально для скорби.

— Ты всё-таки решилась к нам присоединиться. Похвально. — Она улыбнулась. — Только тебя и ждём.

Мы прошли по залу к стульям, выстроенным в кружок, на сцене. Я села на свободный и тут же почувствовала на себе недобрый взгляд — неудивительно, что на меня глазела Августа.

— Так что насчёт главной роли, Леон?! — она вдруг истерично воскликнула, на что мне хотелось зажать уши.

— Пока отложим этот вопрос. — Он мельком взглянул на меня, отчего сердце сжалось. — Давайте поприветствуем Скарлетт.

— Она займёт место Кристи? — хмыкнула одна из девушек.

Тут все были лишь девушки. Удивительно. Хотя — что поражаться? Разве мужчины бы стали восхищаться этим Нарциссом?

— Никто не займёт место Кристи, — твёрдо ответил Рейнольдс и прожёг блондинку взглядом. — Давайте покажем Скарлетт, как начинаем все наши репетиции.

И тут понеслось — упражнения на любой вкус для разминки голоса и тела. Я была не в восторге, но деваться некуда — надо же вливаться в эту секту. У меня вроде даже что-то получалось. Вот так я и стану актрисой…

После было чаепитие с вкусными пончиками. Сладкий крем, разноцветная посыпка, таяла во рту… Мне было наплевать на фигуру, в отличие от многих здешних дамочек, поэтому закидывала один пончик за другим. Вот она оплата моего получасового скаканья по сцене. Всё не так уж плохо, как я думала.

Постепенно запоминала имена девушек. Условно поделила их на несколько категорий. Глупые: Люси, Мишель, Одри — блондинки. Поумнее: Грета, Тиффани (и обе брюнетки). Истеричка — рыжая Августа. Её я пока вынесла отдельно, потому что так и не определилась касательно её умственных способностей.

Как раз Люси и Мишель громче всех смеялись надо мной, когда я вступила в словесную схватку с Леоном во время лекции… Поэтому заслуженно ушли в категорию тупых мадам.

Мишель собиралась стать актрисой. Она постоянно тянула одеяло на себя и соперничала с Августой.

У Августы какие-то большие комплексы, раз она постоянно жаждала внимания Леона.

Люси просто хихикала и наблюдала за всеми — настоящая сплетница. С ней следовало быть осторожнее.

Одри — самовлюблённая девица. Болтала, что на неё западали хорошие и плохие мальчики, а она выбрать не могла. Постоянно сидела в телефоне во время репетиции. И зачем она вообще здесь?! А ещё она непрерывно болтала про шмотки. Даже сейчас. Кажется, она успела переодеться, пока я поедала второй пончик.

Тиффани выглядела самоуверенно — я не знала, зачем ей этот театр. Тоже самолюбие потешить?

Грета какая-то девушка в себе — постоянно сидела и думала о своём.

Пока это всё, что удалось выяснить за небольшое время. Ну и подборочка… А может, они группой и убили Кристи? Но зачем?

Да, детектив из меня так себе.

— А где ты купила эту толстовку? — Одри вырвала меня из мыслей.

Началось, блин…

Я закинула в рот очередной пончик, чтобы избежать ответов. Одри хмыкнула и отвернулась к Эмме. Люси подобралась ко мне:

— Слушай, а почему ты всё-таки согласилась? Так боишься незачёта, да?

Мне бы самой знать зачем… Не пугали меня на самом деле никакие неуды. И никакие доводы преподавателя не убедили бы меня заниматься тем, что я не хочу. Однако… Как же я ненавидела Рейнольдса — будто на биологическом уровне. И если я и могла как-то навредить, то это втереться в доверие и попасть в эпицентр его фан-клуба — в элитную семёрку. Попала на место Кристи.

Глава 4. Новая соседка

Я сидела и считала оставшиеся деньги. В кошельке пара сотен долларов, в банке под кроватью тоже негусто. Родители обещали прислать в этом месяце ещё, но я не любила брать у них деньги. Новых заказов не было, хоть я и старательно их искала, пропуская пары — всё равно от них никакого толка, тем более от пар «просто Леона». Пустая болтология.

Да, я всё ещё хотела докопаться до сути, кто же убил Кристи, но потребность в хлебе насущном была сильнее. Я не родилась с серебряной ложкой во рту, моей семье регулярно приходилось не жить, а выживать. Носила вещи за другими детьми, мама постоянно подшивала порванное, не покупая новое. Всё ещё помнила, как она дрожащими пальцами считала купюры, заливаясь слезами, пока папа не пойми где работал. Ещё и завели второго ребёнка — нет, я люблю сестрёнку, но это было крайне неразумно.

Мама безумно радовалась, когда я прошла по конкурсу в один из лучших университетов Великобритании. А меня ничего не держало в Америке — хорошими друзьями я так и не обзавелась, парня тоже не нашла.

Ехала за отличным обучением, а в итоге попала в кучку снобов. На учёбу мне вскоре стало всё равно, ведь нужно было зарабатывать, стипендии не хватало. Да, я всё ещё мечтала о корочке, которая поможет мне заполучить хорошую работу — я слышала истории об успешных выпускниках моего университета. Однако уже начала понимать, что дело, скорее всего, не в способностях, а в связях: учащиеся здесь практически все были богатенькими, за исключением некоторых. Университет делал вид, что поддерживает абсолютно всех без исключения, однако изнутри было видно, как эта политика лжива.

В общем, неделя прошла не слишком плодотворно. Но, к счастью, у меня оставалась приличная заначка — то, что я откладывала уже много лет. Не любила себе что-то покупать, опасаясь, что вот-вот деньги кончатся (отголоски тяжёлого детства и такой же юности), поэтому скопила много. Заначку я надёжно прятала в единственной плюшевой игрушке-медведе.

Всегда думала, если вдруг меня захотят обворовать, то найдут кошелёк и банку и на том успокоятся. Да и у меня меньше соблазна брать из заначки на очень-очень чёрный день.

В субботу я решила прогуляться и освежить мысли. Да и комнату бы неплохо проветрить. Моя соседка не появлялась уже два дня точно. Я знала, что она кололась и постоянно зависала с какими-то парнями, — и мне этой информации хватало. Наше общение ограничивалось: «ты знаешь, когда придёт уборщица?», «а когда закрывается ближайший супермаркет?» и т.д.

Собрала волосы в хвост и вышла в коридор, перед этим открыв окно в комнате. Не успела я и подойти к лестнице, как передо мной возникла Грета.

— Привет, Скарлетт! Давненько мы тебя не видели. Ты куда пропала?

— Проблемы с работой, — мрачно проговорила я. — Но скоро вернусь, куда я денусь.

— Леон уже тебя потерял. Просил тебе позвонить, но ни у кого не оказалось твоего номера, — хмыкнула она.

И слава Богу.

— В общем, мы тебя очень ждём. — Мило улыбнулась она.

Вспомнила, как ела невероятно вкусные пончики в театре. Хотя бы ради этого можно походить туда.

Краем глаза заметила, как в комнату прошла моя пропавшая соседка. Ну хоть жива. А то у меня каждый раз, как она пропадала, начинались нехорошие подозрения.

— Да я вернусь, правда, — отмахнулась я, желая поскорее спуститься на улицу.

— Кажется, Леон уже решил дать тебе роль. — Грета направилась за мной вниз по лестнице. — Роль Кристи.

Я остановилась на ступеньке, ощущая, как в жилах застыла кровь. Грета врезалась в меня, и я, споткнувшись, быстро перешагнула несколько ступенек вниз, наклонившись.

— Скарлетт, осторожнее!

Встала на лестничной площадке и прижалась к стене, чтобы отдышаться.

«Роль Кристи» — тут же представила её безжизненное лицо. Нет, я не хотела такую роль…

— Но ты всё-таки новенькая, так что не переживай сильно, Леон постарается смягчить…

— Прекрасная новость, спасибо, — оборвала её, злясь. — Я не собиралась играть главную роль, я просто согласилась поучаствовать… Неужели так сложно дать мне роль какого-либо кустика…

— Ты слишком шикарная девушка для такого, — рассмеялась она, прижавшись к стене возле меня. — У Леона на тебя горит глаз.

Закатила глаза.

— А на кого у него не горит? — фыркнула я и продолжила спускаться по лестнице.

— Да много на кого не горит. В общем, такие новости.

Грета свернула тему, будто я затронула что-то болезненное.

Попрощалась с ней и выскочила на улицу. Пускай природа усмирит мою беспокойную душу, которая только и думала, где бы заработать. Может, бросить учёбу? Всё равно толку мало. Но как же будущее? Вдруг получится обзавестись хоть какими-то связями?

Шла по дорожке вдоль кампусов. Везде сновали студенты, радуясь жизни. Своей беззаботной богатой жизни. Да, я им завидовала. Они вообще ничем не парятся. Вечеринки-секс-развлечения — это их рутина. А мой распорядок дня: работа-нытьё-поиск работы и ещё немного учёбы.

Вскоре оказалась в лесополосе. Огромным плюсом университета Бейквелл была близость к природе, жить на отшибе имело свои преимущества. В шумном Канзас-сити мне как раз не хватало умиротворения, и я получила его здесь: в пении птиц и шелесте листвы.

Конечно, богатая молодёжь и сюда добралась: часто устраивала в лесу пикники, жгла траву, устраивала пожары (за что их бы самих сжечь), перепихивались. Но этим утром всё вроде спокойно. Хотя нет, до меня донёсся смех справа. Знакомый какой-то.

Постаралась поскорее пройти мимо, но не удержалась и посмотрела: Люси на траве рядом с каким-то парнем. Вот что за хрень — я ведь сидела пять дней у себя в комнате, а как вышла — уже увидела вторую из секты Леона. Надо было и дальше сидеть в общаге, заперев дверь…

— Скарлетт! — вскрикнула Люси, и даже расстояние в несколько метров не помогло мне избежать кровоточащих ушей.

Помахала ей рукой. К счастью, болтовни удалось избежать, Люси вновь переключилась на парня, а я поспешила сделать круг и вернуться в свою комнату, чтобы меня никто не трогал.

Глава 5. Шоколадка

Казалось, что не смогу уснуть. Кровать теперь казалась слишком жёсткой, и всё это из-за присутствия Августы. Мне правда чудилось, что она убьёт меня во сне. По итогу, я поспала часа два от силы, под глазами образовались тёмные полумесяцы.

Не знаю, смогу ли привыкнуть к постоянному присутствую Августы в своей комнате. Пока она вела себя мило, за исключением разговора, где она косвенно призналась в передозировке Лары.

Утром я быстро собралась и побежала на пары, лишь бы оставаться поменьше с Августой в одном помещении. На занятиях отвлеклась, чему была безумно рада. Ладно, у меня всё-таки есть заначка, на которую я могу прожить. В кафетерии взяла гамбургер и только собралась занять столик, как передо мной нарисовалась Люси.

— Пойдём, с нами поешь. — Она подмигнула мне и схватила за локоть, не дав мне и слова вставить.

Допустим. Я подошла к столу, где уже сидели Тиффани, Одри и Августа.

— Мишель приболела, — произнесла Люси и пригласила меня присесть. — А Грета…

Тиффани театрально вскинула руку, указывая на вход в кафетерий. Я обернулась и увидела, как Рейнольдс стоял в очереди с Гретой.

— Так вот они голубки, — хихикнула Люси рядом со мной.

Наблюдала за тем, как Грета завороженно слушала преподавателя. Он провёл её через всю очередь к кассе, и никто не был против. Более того, Рейнольдс и заказал за неё. Он кинул взгляд на наш стол и остановился на мне. Сердце пропустило удар, я тут же посмотрела в сторону. Вновь подняла взгляд и увидела, как Рейнольдс попросил ещё кое-что: шоколадки. Вскоре Грета с преподавателем уже были у нашего стола. Рейнольдс тут же раздал шоколадки, и девочки с огромной благодарностью приняли их. Только я, скрепя зубами, забрала шоколадку и положила в сумку. Хотелось её в мусорное ведро запустить. Решил меня шоколадной подкупить?!

— Скарлетт, мы тебя на прошлой неделе потеряли. — «Просто Леон» поставил поднос Греты на стол, и та присела рядом с Одри. — Хорошо, что вы пересеклись с Гретой.

Та мило улыбнулась, принимаясь за салат. Я запихнула в себя остатки гамбургера, чтобы не пришлось что-то отвечать.

— Завтра жду тебя на паре, а в четверг — в театре.

Я закивала с набитым ртом, мечтая, чтобы он свалил побыстрее. Когда Рейнольдс удалился, то девочки сразу же начали болтовню.

— Ну какой же он заботливый! — приговаривала Тиффани, кусая плитку шоколада.

— На ломтики подели, свинюшка! — тут же влезла Августа, видимо, ревнуя.

— Да заткнись ты! — грубо ответила ей Тиффани.

Одри не реагировала и сидела в смартфоне, очевидно, с кем-то активно переписываясь. Люси с интересом наблюдала за конфликтом, а Грета молча ела.

— Такой заботливый и не женат. Сколько там ему лет, кстати? — как бы невзначай поинтересовалась я, и Люси тут же клюнула:

— Ой, мы сначала подумали, что ему двадцать с небольшим, ведь он та-ак молодо выглядит! А тебе как кажется?

— Ну… Лет двадцать семь, — предположила я, заметив, как остальные девочки стали за нами наблюдать.

— Ему тридцать три! Но он тщательно это скрывает, — заговорщически прошептала она, оглядываясь.

— Дед, — прыснула я.

Тиффани улыбнулась:

— Он не любит тему возраста. Говорит, что ему вечно восемнадцать.

— Эдвард Каллен, понимаю, — хмыкнула я, проводя параллель.

— Вампир — вот и выглядит молодо.

— Да он просто веган, — вдруг заговорила Одри, до этого постоянно молчавшая. — Ест только то, что полезно…

— Он регулярно следит за своим здоровьем, — продолжила Грета. — Вот и выглядит хорошо.

— Многие подростки выглядят хуже, — вмешалась Августа. — А он невероятно хорош. Похож на актёра.

— Он и старается проживать жизнь, как в кино, — вновь заговорила Люси. — Он сам так говорил! У него есть красный кабриолет. Такой красивый!

— Да, когда едешь — приятный поток ветра, волосы развеваются… — Августа вновь перехватила внимание. — Как в фильме…

— Надеюсь, не как в триллере, — буркнула я, доев гамбургер.

— Как в Джеймсе Бонде. — Августа не восприняла мою шутку.

— И что ж такой идеальный один? — задала я провокационный вопрос.

Люси только открыла рот, на что Августа шикнула на неё.

— Можешь сама у него спросить, если захочешь.

Ах ты стерва. Ничего, вот не будет тебя рядом, тогда и спрошу! Я встала и направилась в аудиторию — на пару искусства. В помещении открыла сумку и вытащила шоколадку, стала её разглядывать. Нахлынули воспоминания.

«Я всегда старалась быть примерной девочкой, чтобы у родителей не было проблем со мной в школе. Нам и так вечно недоставало денег, и я прикладывала все возможные усилия, чтобы выучиться и продолжить обучение в достойном месте.

В старшей школе к нам перевёлся один парень, который пленял всех своим обаянием. Изначально он вызывал у меня отторжение, но чуть позже поняла, что ошиблась. С ним оказалось приятно общаться — это было что-то новенькое, учитывая, что общение с парнями у меня обычно не складывалось, и я не понимала почему.

Нам было по шестнадцать, он уже начал работать — раздавать листовки, а также помогать отцу. На работу уходило много сил и времени, он не успевал учиться, преподаватели стали жаловаться. Алекс постоянно спрашивал у меня, что задано, умолял списать. Сначала скромничал, а потом стал садиться на шею. Мне было не слишком приятно, но жалко человека — всё-таки он такой трудяга, а я бездельница. Хотя мне тоже уже хотелось работать. В первый месяц Алекс пообещал мне шоколадку, но забыл принести, я ему несколько раз напоминала, и он тогда всё-таки принёс — это было великое счастье. Потому что принёс не одну, а две шоколадки. Казалось, что я никогда ещё не чувствовала себя такой счастливой. Помню, как тогда написала ему:

«Шоколадку я уже попробовала

Ты не представляешь, как ты угадал

Потому что я люблю эти шоколадки, но покупаю их раз в сто лет

Спасибо, Алекс!

Глава 6. Уборка

Пока собиралась на пары, вспомнила первую встречу с Рейнольдсом — и нет, она не была в аудитории. И даже не в стенах университета. Я прогуливалась по дорожке, предвкушая начало учебного года, как вдруг меня кто-то окликнул сзади стандартным «привет». Я сначала не поняла, откуда этот звук, а затем увидела, как ко мне подъехал мужчина на велике. Было даже забавно. И этот мужчина вдруг решил пройтись со мной целый час. Я только и думала: почему ему вдруг со мной так интересно…

Узнала, что он работает в университете, и поделилась, что перешла на третий курс. И он, чёрт его дери, не сказал, что будет моим преподом. Ни слова. Расспрашивал меня о жизни, и я в ответ. Хотя теперь не знала, что считать за правду. Про возраст он умолчал и притворялся недавним студентом.

Несмотря на то, что я сразу почувствовала вайбы бабника, Леон мне понравился. Он казался живым, активным, интересным. Очень симпатичным. С чувством юмора. Мы обменялись номерами. Новый знакомый написал мне тем же вечером.

На следующее утро я зашла в аудиторию и обомлела. Вот и подкатил парень…

«Извините, но лучше оставить всё, как есть», — напечатала я сразу, как пришла домой. Обдумывала, что ему написать, очень долго. И решилась. Рейнольдс согласился.

И с тех пор я лишь наблюдала за ним. Узнала много интересного, особенно слухи про сексуальные связи с его фан-клубом. Хорошо, что я не связалась с Рейнольдсом. Однако само его существование вскоре начало меня раздражать.

Да, он мне нравился. Да, я хотела с ним общаться, но сама всё обрубила, запретила себе. Как обычно. Он мой преподаватель, кобель, да и вообще… Скорее всего, убийца. Или я так старательно навешивала на него грехи, чтобы успокоить ноющее сердце.

На парах Рейнольдса старалась на него не смотреть, чтобы испытывать меньше эмоций.

— Мисс Блумфилд, выступите, пожалуйста.

Резко содрогнулась. Не делала этот сраный доклад, решила на него забить!

— Я не готова.

Рейнольдс развёл руки в стороны.

— Двойка. Останьтесь после пары, пожалуйста.

Мне захотелось царапнуть ногтями парту от злости. Да он издевался! Я уже согласилась на его театр, а он продолжил до меня докапываться?! В общем, всю пару я старалась успокоиться, да не вышло.

— Ты это нарочно, — произнёс он, когда мы остались наедине.

— Я уже в театре, что вы ещё от меня хотите?!

— Не хочу лишать тебя стипендии. А ты упорно…

— Да-да, я упорно отказываюсь от стипендии, — процедила я сквозь зубы. — Да я сделаю этот доклад! Тогда отстанете?

— Возьмёшься за ум? Тогда и отстану, — усмехнулся он.

— Супер, — бросила я ему и хлопнула дверью.

Вот же приставучий. Ну честно, я делала домашку регулярно и основательно, но как села и представила, что буду выступать с докладом… Тошно стало. Поэтому забила. А тут здравствуйте — двояк поставили. Ой как страшно…

Когда проходила мимо шкафчиков, заприметила Люси рядом с Дэнни — местным наркодилером. Он вроде как встречался с Кристи.

— Так у тебя есть «радость» или нет? — настойчиво спрашивала она. До сих пор удивлялась, какое кодовое слово использовалось для наркоты.

— Я отдал тебе всё, что было. Следующей партии не было, — с раздражением сказал он. Я остановилась, желая слушать дальше.

— Люси подсела, — хмыкнула Августа, подойдя к подруге со спины. — Дэнни, как жизнь?

— Хреново. У меня девушка умерла. Убийца не найден, — со злостью проговорил Дэнни.

Помнила, как красиво Дэнни смотрелся с Кристи — а она была звездой университета.

— Ну слушай, она же тебе изменяла, — самодовольно высказала Августа, подняв подбородок. — Стоит ли из-за неё убиваться?

Дэнни не выглядел удивлённым. Он знал?

— Да задолбала ты уже.

Дэнни тут же обернулся и увидел меня. Августа усмехнулась, а Люси испугалась.

— Сожалею об утрате, — только и нашла я, что сказать. Дэнни криво улыбнулся.

— Спасибо. А ты…

— Скарлетт. Я теперь тоже в театре. Познакомилась с Кристи прямо перед… В общем, её смертью.

У Дэнни заблестели глаза, словно он готов был заплакать.

— Я на английский, — сказал он и быстро удалился.

— Что, пожалеть его захотела? — рассмеялась Августа, обращаясь ко мне. — Да тут очередь, знаешь ли.

Тем временем я задумалась. Легко ли Дэнни пережил измену? Знал ли о её связи с Рейнольдсом? Что-то я сомневалась, что пережить предательство было легко. Да и вообще… Дэнни же дилер, он имел дела со всякими плохими парнями… Так. Я начала искать другого убийцу? Не Рейнольдса? Ну всё, Скарлетт, поздравляю.

— Что-то ты замечталась.

Я вздрогнула, когда увидела Люси совсем рядом. Августа уже куда-то испарилась.

— Кристи изменила Дэнни с Леоном? — решилась я спросить.

— Ой… О мёртвых либо хорошо, либо… Сама знаешь, — отмахнулась Люси. — Хотя кто может её корить — они оба такие красавчики.

Дэнни мне казался даже лучше — обладатель глубоких зелёных глаз, каштановых волос…

— И она вертела ими как хотела, — продолжала щебетать Люси. — Неудивительно, что её убили. Ладно, я и так задержалась — мне на философию.

Вскоре я и сама пошла на английский. Не могла свести взора с Дэнни — он не был похож на страдающего парня. Его жизнь продолжалась по-прежнему: он всё ещё продавал травку желающим и улыбался красивым девчонкам, хотя и временами надевал маску страдальца. Так это всё подозрительно…

После английского меня ждал сюрприз: завуч преградила мне дорогу.

— Скарлетт, вот ваше направление. Пускай мистер Рейнольдс подпишет.

Глава 7. Известие

Вместе с Леоном я прошла до красного кабриолета. Ничего себе.

— Садись. — Он открыл мне дверцу, и я чуть не подавилась слюной. Какой красивый и крутой кабриолет. Видела раньше эту тачку, но не знала, что это его…

Затаила дыхание, когда мы поехали. Дорога оказалась недолгой — вскоре показался дом Леона — двухэтажный коттедж, возле которого он и остановился. Ой, а я уж подумала, что он в мрачном замке живёт.

— Как поездочка? — спросил он, улыбаясь.

— Клёвая машина, — не удержалась я.

Леон вошёл в дом, придерживая для меня дверь. Отправился на кухню ставить чайник, а я пока стала оглядываться — столовая была украшена картинами пасторальных пейзажей. Я подошла к одной из них и начала разглядывать чёрного красивого коня. Эстетичные произведения.

— Чай какой будешь? — спросил Леон с кухни.

— Чёрный! — проговорила я то, что было у меня в мыслях. Прекратила смотреть на коня и села за стол. Да и просто такой чай любила, что скрывать.

Неожиданно почувствовала себя неуютно. Находилась дома у человека, которого считала убийцей… Может, у меня сейчас получится раздобыть доказательства? Какие-нибудь улики? Вряд ли картинка с конём что-то значила, должно быть что-то ещё.

— О чём думаешь?

Не заметила, как Леон подошёл ко мне со спины, и вздрогнула. Тебе, просто Леон, знать не надо, о чём я задумалась. Даже никому не сказала, что к нему поеду… Балда! По классике жанра, меня бы уже убили.

— Так что насчёт декораций? — хрипло спросила я, стараясь не думать об убийствах.

Собственно, ведь за этим и приехала.

— Сейчас. — Леон вытащил телефон и показал мне фотографию готовой декорации. — Нужно что-то примерно такое.

— Парфенон, значит, — улыбнулась я, узнавая. — Несложно.

Несложно нарисовать эскиз, а вот дальнейшая реализация… Тут уж Леон пускай привлекает профессионалов — я ему об этом сказала, пока мы ехали, но он лишь кивнул. Возникло такое ощущение, что он как будто просто подыскивал мне работу.

— Это для начала. — Он отложил телефон. — Потом я думаю, что нужен лес.

— Без проблем.

Леон вновь пошёл на кухню, и я краем глаза видела, как он заваривал чай в небольшом синем чайничке. И стоило мне тащиться к нему домой ради одной фотографии и ещё пары слов?.. Зато это возможность проникнуть в логово врага! Везде нужно искать плюсы…

Преподаватель разложил на столе розовые чашки с золотыми цветами, а затем налил чай — ароматный, насыщенный. Я поспешила отхлебнуть и обожгла себе нёбо. Но как же славно пахло вишней!

— Очень вкусно, спасибо, — прокомментировала я, когда Леон мне ещё предложил конфеты. Вот это сладкая жизнь. Не забыться бы…

— Если будешь заниматься декорациями, домашку можешь не делать, — сказал он, отпивая чай.

Чуть не выронила чашку.

— Правда?! Так сразу бы предложили… Зачем столько нервов. Ещё и убираться заставили, — пробурчала я, ставя чашку на стол. Леон это специально, чтобы я у него в гостях побывала, спору нет.

Вскоре послышался звонок в дверь — не соврал, всё-таки курьер и правда пришёл. Тем временем я разглядывала комод, встав с места и решив пройтись. Вроде ничего подозрительного — парфюм, салфетки и часы.

Послышались шаги, и я мгновенно обернулась, чуть не потеряв дар речи. Всё-таки нехорошо копаться в чужих вещах.

— Мне домой пора, — быстро проговорила, испугавшись. Про работу мы поговорили, больше мне здесь делать нечего.

Он кивнул, улыбаясь. Предложил довезти до общежития — а я, что, буду против?

У общежития я увидела Грету — та недовольно поглядывала на меня. С чего вдруг? Поблагодарив преподавателя и попрощавшись, я поплелась ко входу и столкнулась с Гретой.

— И тебя покатал? — усмехнулась она. — И как?

— Да нормально. — Хотела побыстрее лечь на постель и отдохнуть. — Теперь знаю, что рисовать. Про формат тоже рассказал.

— Угу. — Она так криво улыбнулась, что мне стало не по себе. Не поверила мне.

— Ничего большего не было, не переживай, — фыркнула я, и не желая представлять подобного сценария.

— Меня однажды он тоже возил на «чай», — проговорила она мне вслед, пока я поднималась по лестнице. — Будь осторожнее, Скарлетт.

Поднялась на свой этаж и прошла в комнату, где Августа красила ногти. Она не удостоила меня взглядом, когда я завалилась на постель. Глаза прикрылись сами собой. Проснулась я от громкого голоса соседки.

— Да ладно тебе! Серьёзно?

Разлепила сонные глаза и всмотрелась в дверной проём — там стояла Люси — главная сплетница универа.

— Надёжный источник.

— У тебя он надёжный через раз, — рассмеялась Августа.

— Да правда! Об этом сказано молчать, но раз мы были её близкими подругами… Ни тебе, ни мне не рассказала! — Люси топнула ногой и посмотрела на меня.

— Не рассказали о чём? — впервые подала я голос, неуютно себя чувствуя.

Вот же раньше жила спокойно — соседка меня не беспокоила, пропадая, а теперь эти болтушки мне весь сон спугнули.

— О том, что Кристи была на втором месяце беременности, — произнесла Августа, когда Люси открыла рот, чтобы ответить. — Сделали вскрытие. Так себе новости.

— Как думаешь, это Леон? — Люси тревожно оглянулась, будто за ней следят. — Или… Дэнни?!

Девушки заговорщически переглянулись, вызывая у меня любопытство.

— У Леона теперь есть мотив, получается, — начала я вслух размышлять. — Убийство, чтобы правда о связи со студенткой не вскрылась.

— Ну ты и выдумщица. — Августа встала и покрутилась перед зеркалом, которое притащила в мою комнату вместе со всем остальным хламом. — У него алиби есть.

Глава 8. Браслет из бусин

Сегодня после пар я не особо устала: мысли всё время уносили меня далеко. Поскольку слишком долго допытывать Люси — это не лучшая затея, чтобы не вызвать подозрений, я решила устроить своё небольшое расследование в социальных сетях. Обожала это занятие, хоть оно и времязатратное. Мне хотелось добраться до правды, добиться справедливости хоть где-то… Потому что казалось, что в жизни её особо и нет.

Первое, что меня заинтересовало — когда встречались Дэнни и Августа. Я открыла её страничку в инстаграме и фейсбуке (прим. автора: соцсети компании Meta, деятельность которой признана экстремистской и запрещена на территории РФ) и стала листать. Нашла общую фотографию год назад — Августа сидит рядом с Дэнни, и тот её обнимает. Рядом из знакомых лиц Люси и Одри. Ага, значит, тогда они были вместе. Другие фотографии Августа, видимо, удалила, когда они расстались. Интересно, почему эту оставила. Не может смириться с потерей Дэнни?

Заодно я решила пристальнее изучить девушек. Августа выучилась в лондонской престижной школе. Учителя пророчили ей успешное будущее — под фотографиями сотня комментариев с комплиментами и пожеланиями удачи. Августа легко поступила в элитный университет, специализирующийся на искусстве. На её фотографиях с рисунками сотни лайков, хотя не сказать, что они особо талантливые. С другой стороны, у Августы просто десятки друзей, которым заходило её творчество, и они желали её поддержать. Также у Августы я нашла миллион селфи, фотографии во весь рост — да какие угодно, девушка хотела самоутвердиться за счёт свой внешности. Августа безумно увлекалась искусством фотографии и выставляла себя как модель. Помимо танцев, ещё подрабатывала моделью. Здесь были и практически ню фотографии, интересно…

Затем я перешла на страницу к Одри. У той в интересах были шмотки — неудивительно. На фотографиях она была запечатлена в разных образах. Девушка увлекалась косплеем. Интересненько. Она делала косплеи на популярные игры вместе с двумя парнями — похоже, это есть те самые, с кем она постоянно переписывалась. Как и Августа, Одри занималась танцами. Я нашла общую фотографию с концерта. С ними была ещё Мишель. Я перешла на её страничку — она постоянно репостила себе цитаты с советами для актрис, а также их фотографии, мотивирующие слова и прочую ерунду. А ещё цитаты очень умных людей. В общем, всё понятно.

После этого я зашла к Люси — та практически ничего не репостила. У неё было очень много общих фотографий с девочками. Видимо, дружба для неё значила достаточно много. Лайков у неё было сотни, наравне с Августой. Люси активно комментировала девочек в соцсетях и отмечала на фотографиях. Однако никаких интересов, кроме сериалов, я не увидела. У Одри и Мишель хоть хобби, у Августы тоже. А у Люси какое хобби? Быть тенью остальных? Последняя фотография Люси была с Кристи. Сердце кровью облилось.

И через пару недель Кристи не стало. Я зашла на её странички для анализа. Наверняка полиция пошарилась тут и всё выяснила. Но своё любопытство утолить нужно. Кристи была достаточно уверенной в себе девушкой — она легко выкладывала фотографии, где получилась не очень, не удаляла метки с собой — в отличие от той же Августы, которая могла не признать себя на фотке, если вдруг что-то не так.

Я нашла общую фотку Кристи и Дэнни — они были красивой парой… Почему же она ему изменила?! На фотографии Дэнни по-хозяйски её обнимает. Это был её день рождения. Я пролистала дальше. В самом начале ленты у неё были записи со скорбью других людей. Хотелось уже посмотреть на что-то более позитивное. Кристи тоже фоткалась с другими девочками, но с Августой стояла рядом только на общих фотках. У них в отношениях всё явно было не слишком гладко. Они боролись за внимание Леона.

Под конец я всё-таки добралась до Греты. Она увлекалась историей — в частности тем, как приходилось ведьмам в прошлом. Интересная тема! Читала книги и смотрела соответствующие сериалы — о ведьмах Салема, например. Ещё она коллекционировала атрибутику ведьм. Девочки в комментариях называли её оккультисткой, на что Грета отшучивалась, мол, она потомственная ведьма. Ну а что, внешне очень даже походила на красивую ведьму: тёмные волосы, яркие карие глаза, аккуратный нос.

И вот я нашла странички Рейнольдса в соцсетях. Т.е. просто Леона, всё никак не привыкну. Точно так же не привыкну, как называть его на «ты» — неформально…

На страничках не было много фотографий, однако достаточно селфи — человек в себе уверен. В фейсбуке (прим. автора: соцсеть компании Meta, деятельность которой признана экстремистской и запрещена на территории РФ) у него было шестьсот друзей, что довольно много. Я узнала, что раньше Леон тоже проживал в Америке, в Лос-Анджелесе, но вот снова вернулся в родной городок. Почему — история умалчивала. Я прошлась по его друзьям и даже нашла университетские фотографии. Должна сказать, что Леон тогда был лучше, ну и сейчас ничего такой… Если бы я встретила его тогда, когда он был моим ровесником, то однозначно бы повисла у него на шее. Тут без сомнений. Я нашла общую фотографию группы — Леон стоял рядом с Дженсеном. Ничего себе. Я и не знала, что они давние друзья. Любимый препод и препод, которого я ненавижу. Рядом с ними стояли незнакомые мне люди, к сожалению.

Из анализа подписок я выяснила, что Леон увлекался машинами (дорогими в том числе), техникой в целом, её ремонтом, ну и историей Древней Греции в том числе. Ну и что на велике много гонял. В общем, такой спортивный весь.

Я посмотрела на время — уже пора собираться к Грете. Похоже, я себе не ту профессию выбрала, надо было идти в профайлеры — составила небольшие психологические портреты людей благодаря социальным сетям.

Переоделась в другие джинсы и расчесала волосы. Мы встретились с Гретой в холле и вместе дошли до её комнаты: соседка временно уехала, поэтому Грете было вдвойне страшно. Я оценила помещение — две удобные широкие кровати, никаких ободранных обоев или облупленной краски. Не то, что у меня… Хотя Августа и пообещала всё поправить с помощью своих связей.