Третья жена генерала - дракона

Пролог

Мне предстояло произнести ужасные слова, но я знала, что должна быть честной.

Напряжение в моей груди росло с каждым взглядом на красивое, обеспокоенное лицо мужчины, стоящего передо мной в ожидании моего ответа.

- Она жива? - резко спросил генерал. Командный голос дрогнул.

Состояние девушки сложно было назвать жизнью. Я зажмурилась.

- Господин генерал, кто вашей дочери делал аборт? - устало спросила я, глядя в его серые глаза.

Серые, похожие на пасмурное небо глаза удивленно расширились. Они выдавали бессонные ночи, мучительную неизвестность и тревогу. А теперь к ним добавилось непонимание.

- Что? - выдохнул генерал. - О чем вы?

Он не сводил с меня напряженного взгляда.

- Эм… прерывание беременности, - негромко пояснила я.

Никак не привыкну, что в этом мире слово «аборт» незнакомо.

- Такого быть не может! - твердо произнес генерал с облегчением. - Моя дочь не может быть беременной! Она не замужем! Это не она. Вы ее с кем-то перепутали.

Его высокая фигура сразу привлекала внимание, а длинные тёмные волосы, свободно ниспадающие на плечи, придавали ему некоторую дикость, которая была одновременно и манящей, и опасной. Его уверенная осанка и благородные черты лица говорили о многом — о том, что он не просто генерал, а человек, который привык быть лидером, принимать решения и не бояться последствий.

На секунду я действительно засомневалась. А вдруг правда не она? Может, я ошиблась? Всякое бывает…

- Любовь моя, для беременности иногда замужество вовсе не обязательно, - послышался мягкий женский голос.

Прошуршала пышная юбка, и из-за спины генерала показалась молодая, элегантная и поразительно красивая женщина в роскошном голубом платье, вызывающем приступы мучительной зависти у моих медсестер, которые сновали по коридору.

Вся такая утонченная, нежная, овеянная сладким ароматом дорогого парфюма, она смотрела тревогой в глазах то на меня, то на генерала.

Я вспомнила, где видела ее каштановые локоны и глубокие синие глаза. Только тогда на ней была фата. Это была свадьба, о которой газеты писали месяц назад.

“Какая красивая пара!”, - подумала я.

Красавица положила руку на локоть мужу, словно показывая, что он принадлежит только ей.

- Это явно какая-то ошибка, - произнес генерал, глядя на меня в упор. Его темные брови нахмурились. - Может быть, это не она? Пустите меня к ней! Свою дочь я узнаю!

Генерал сделал шаг к двери и застыл.

Я понимала, что то, что он увидит за этой дверью, станет для него самым страшным ударом, к которому я хотела его подготовить.

Арт к главе

Глава 1

- Мне нет смысла вас обманывать, - выдохнула я устало, вкладывая в его руку золотой медальон с портретом девушки.

"Элисиф Моравиа" - красовалась затейливая надпись на золотой крышке.

- Это было на ней, - прошептала я. - Вы его узнаете?

Генерал протянул руку, затянутую в перчатку, а я выпустила цепочку из рук, и она перетекла на его большую ладонь.

Он разворошил цепочку большим пальцем, а потом я увидела, как его лицо изменилось. Он побледнел и резко сжал медальон в кулаке.

Мой взгляд остановился на молодой жене генерала, которая гладила его руку, словно пытаясь успокоить. Она тоже смотрела на медальон. Только в ее лице что-то едва заметно изменилось. Генеральша тут же посмотрела на мужа, и в ее глазах промелькнул испуг.

Странным было то, что генерал выглядел молодо. Лет на тридцать пять. Его высокий рост, уверенная походка и строгий взгляд не оставляли никаких сомнений в его статусе.

Впрочем, я давно обещала себе не лезть в чужие семейные дела.

- Нам сообщили из деревни Эдрингтон, которая находится с другой стороны столицы, что в канаве лежит девушка. И что она умирает, - произнесла я, зная, как больно впиваются в сердце родных такие слова. - Мы немедленно выехали туда.

От резкого тяжелого взгляда генерала, от его сжатых до напряженной белизны кулаков, я почувствовала, как его боль передается мне, и тоже невольно сжала кулаки в бессилии что-то изменить.

- Где она?! - тут же произнес генерал. В его голосе прозвучал приказ. - Отведите меня к ней! Сейчас же!

- Сейчас я вас отведу, - кивнула я, стараясь вложить в голос тепло и сочувствие.

Я попыталась успокоить мужчину, но куда там!

- Только перед этим я хотела бы с вами серьезно поговорить, - сказала я, заслонив собой дверь, ведущую в палату. - Я знаю, что многие родители, узнав, что дочь оступилась сама или... Ну, назовем это так, ей помогли, отказываются от своих дочерей. Этот вопрос я задаю всем родителям. Вы тоже откажетесь от нее?

Молодая красивая генеральша посмотрела на мужа... С надеждой. На что она надеется, я так и не поняла. На то, что он сейчас откажется от дочери. Или то, что оставит дочь частью семьи.

Арт к главе

Глава 2

- Вы издеваетесь? Это же моя дочь! - произнес генерал.

— Что же произошло? — спросила генеральша, когда я вела их по коридору в самую дальнюю палату для самых тяжелых пациентов.

Роскошные двери, которые раньше скрывали уютные комнаты для гостей, теперь были пронумерованы краской и прятали больничные койки.

— Местные подняли несчастную и перенесли в ближайший дом. Под ней была огромная лужа крови. Ее жизнь до нашего приезда поддерживал местный деревенский целитель. Сама пациентка была без сознания. И в сознание так и не приходила. Мы приняли все меры, чтобы остановить кровь, но девушка потеряла ее слишком много. Нам удалось стабилизировать ее состояние, но оно по-прежнему остается критическим. Мы делаем все возможное, чтобы поддержать ее жизнь, но… она не приходит в себя.

Я сделала глубокий вдох, понимая, как сложно иногда произносить такие слова. И как больно их слышать.

- По всему телу у бедняжки синяки и ссадины. Могу предположить, что она получила их, выпав из кареты на полном ходу… Также есть все признаки, которые указывают на неудавшуюся попытку… — слова скользнули по моим губам, как острые иглы, — …прервать беременность.

Генерал покачал головой, будто ни на секунду не желая верить в правду, которую он слышал. Он просто не мог принять это. Я знала, что его разум стремится найти хоть какое-нибудь объяснение.

— Быть такого не может, — хрипло произнес генерал, покачав головой. - Она не могла так поступить! Это не в её характере! Она никогда бы не поступила так!

Вместо ответа я вздохнула. Боже мой! Как же тяжело иногда общаться с родственниками.

Я приоткрыла дверь, видя ужасающую картину. На белоснежной кровати лежала бледная темноволосая девушка, похожая на белоснежку из сказки. Ее черные ресницы даже не вздрогнули от скрипа двери. Сходство с белоснежкой добавляли большие прозрачные кристаллы, расставленные в нужном порядке по точкам на полу.

- О, моя бедняжка! - приторно воскликнула молодая жена генерала, прижав руку в кружевной перчатке к губам. - Какой ужас! Быть такого не может! Бедная Лисси!

Генерал молча смотрел на дочь, которая даже не шевельнулась. Разглаженное одеяло прикрывало ее грудь, а ее мертвенная белизна пугала даже меня. Тонкие бледные руки лежали вдоль тела поверх одеяла, а к ней со всех сторон струились сверкающие, как паутинка после дождя, нити магии.

- А что это за кристаллы вокруг нее? - спросила жена генерала.

- Они поддерживают в ней жизнь, - пояснила я, видя, как генерал подходит к дочери и берет ее за руку. Безвольная тонкая рука моей белоснежки оказалась в огромной руке отца.

- Я попросил бы вас не распространяться о состоянии моей дочери и про обстоятельства… при которых ее нашли, - произнес генерал, обращаясь ко мне. - Вы даете слово?

- Дорогой, - тут же послышался мягкий голос генеральши. - Я думаю, что мы можем купить ее молчание.

- У нас не принято хвастаться пациентами, - произнесла я с некоторой обидой. Словно я привыкла писать во все газеты про то, кто у нас на какой койке лежит. - Я не возьму у вас деньги. Мы работаем добровольно. Если вы хотите нам помочь, то можете оставить пожертвование. Ящик находится при входе.

- Я же говорила, - снова произнесла генеральша. - Так же не делается! Ты слишком прямолинеен. Деньги за молчание можно пожертвовать больнице.

Я вздохнула, как вдруг увидела, что молодая жена генерала тоже решила подойти к девушке, как вдруг я вздрогнула и бросилась к ней.

Ее роскошное платье едва не зацепило один из кристаллов.

- Прошу вас осторожней! - строго предупредила я. - Если вы тронете или сдвинете с места хоть один кристалл, система перестанет работать! И девушка останется без магии, которая поддерживает в ней жизнь. И тогда она умрет.

- Ой, простите! - дернулась молодая жена генерала. И тут же испуганно посмотрела на систему. Конечно, я позаботилась о том, чтобы кристаллы стояли в креплениях, но иногда случайность может играть роковую роль.

Огромная пышная юбка была прижата рукой, а супруга генерала села на край кровати и склонилась к пациентке. Она бережно взяла бедняжку за руку. На ее глазах сверкнули слезы, а она прижала руку девушки к своей щеке.

- Лисси, милая, - прошептала генеральша, гладя ее по голове. - Ну как же ты так? А? Милая… Почему же ты нам ничего не сказала? Ты ведь просто подойти ко мне и шепнуть. Я-то тебя всегда пойму. Понимаю, что ты могла бояться гнева папы, но мы бы с тобой обязательно что-нибудь придумали.

Генеральша прижала руку к своим губам и шумно вздохнула.

- Моя девочка…

Я стояла и смотрела на эту трогательную сцену. И что-то меня в ней смущало. Наверное, то, что это - единственная семья, которая не устраивала сцен отречения под благовидными предлогом замужества сестер!

Опыт подсказывал мне, что порченная дочь резко превращается в обузу для семьи и несмываемое пятно на репутации. “Знать ее больше не хочу! Опозорила меня перед всеми! Что теперь люди скажут! Как ее теперь замуж выдавать!” - слышала я и уже не раз. И благодаря таким девушкам наш штат медсестер регулярно пополнялся. Сначала пациентки, потом медсестры. Ведь бедняжкам некуда было идти. И прямо сейчас я готовилась к важному диалогу.

- Главное, не делать преждевременных выводов, - осторожно начала я, чтобы уберечь девушку от упреков и “не нужна такая дочь! Делайте с ней что хотите!”. - Мы никогда не можем быть уверены в том, что с ней случилось на самом деле и…

- Она очнется? - перебил меня генерал, резко поднимая голову.

Арт к главе

Глава 3

- Я не могу сказать, - честно ответила я, глядя в глаза генералу.. - Мы делаем все возможное.

И тут же я поджала губы. Чувство бессилия сжимало грудь, словно обруч.

- Поезжай домой, - внезапно произнес генерал своей жене.

- А ты? - спросила она вполголоса.

- Я пока побуду здесь, - хрипло произнес генерал, а я увидела, как его жена встала и осторожно прижимая юбку, чтобы не задеть магическую систему, направилась в сторону двери.

- Я оставлю вам пожертвование за молчание, - улыбнулась она в дверях. И тут же вышла из палаты.

Генерал присел на кровать, глядя на спокойное лицо дочки.

- Моя девочка, - послышался сдавленный голос. - Моя принцесса… Папа здесь… Папа рядом… Папа пришел… Я нашел тебя… Просыпайся, милая..

Состояние потрясенной тишины создавало атмосферу, в которой мысли пронзали меня, как острые иглы.

Генерал неловким движением гладил дочь по голове, а я видела, как дрожат его пальцы.

- Я здесь, - шептал он ей. - Папа здесь…

В этот момент я просто закрыла глаза, плотно сжав губы.

- Лисси, девочка моя, - слышала я голос, который рвал мне сердце на части. - Папа пришел… Ну чего ты молчишь? Ответь мне, милая…

Я увидела, как огромная рука снова нежно гладит ее по голове.

Сцена была невыносимая. И я старалась держаться, как могла.

Мы сделали все, что могли, но медицинская наука временами была бессильна перед лицом судьбы. Я знала, что нельзя терять надежду, но в то же время понимала, что нужно быть готовой к любым исходам.

- Простите, но время для посещений уже закончилось. Пациентам нужен покой, - вздохнула я, видя в каком состоянии находится генерал - отец. Его широкие плечи ссутулились, сам он осунулся. Кажется, что он почернел от горя.

- Я забираю дочь домой! - твердо произнес генерал, решительно глядя на меня. - Кристаллы я забираю вместе с ней. Сколько они стоят?

- Они не продаются! - я отрицательно покачала головой. - Они нужны нашей больнице.

- Тогда я готов заплатить за что они будут находиться у меня дома. Я обязуюсь их вернуть, - твердо произнес генерал.

- Это невозможно! - возразила я. - И дело не в деньгах! Понимаете, система очень хрупкая. Еще раз говорю! Стоит подвинуть хоть один кристалл, как магия, которая поддерживает в ней жизнь, даст сбой. И ваша дочь… умрет. Так что ей придется остаться здесь. Если повезете ее в карете, понесете на носилках, стоит кому-то оступиться или даже просто наклонить носилки, это может закончиться очень печально!

Генерал смотрел на меня, а я надеялась, что он меня услышал.

- Тогда я останусь здесь с ней! - упрямо произнес генерал, сверкнув глазами.

- Это невозможно, - спорила я, понимая, что выпроводить его будет непросто. - Вы можете приехать утром. В девять утра мы открываемся для посещения. И вы можете приехать к девяти. Я вас пропущу. Если я буду на вызове, то вас пропустит дежурная. Я отдам распоряжения.

- Нет! - упрямо произнес генерал. - Я останусь здесь! Рядом с моей дочерью.

Шумно вздохнув, я попыталась взять себя в руки.

- Сколько мне нужно заплатить за вашу помощь? - спросил он.

Денежный вопрос всегда колол меня острой иголкой. Денег всегда не хватало. Но я следовала принципу, что медицинская помощь должна быть бесплатной и доступной всем.

- Мы не заглядываем в кошельки, прежде чем вытаскивать с того света. Мы бесплатные. Мы существуем на пожертвования, - произнесла я. “И на мои деньги”, - подумала я, вспоминая свою ренту. - Если вы хотите помочь больнице, в коридоре стоит ящичек. О нем я вам уже говорила. Никаких денег я от вас не возьму.

- Бесплатная помощь? - удивленно спросил генерал. - Такого не бывает. Хорошо, сколько я должен заплатить за то, чтобы остаться здесь?

- Нисколько, - произнесла я. - У нас есть время для посещений! Другим больным нужен покой, поэтому я прошу вас…

- Нет, это я прошу вас! - резко перебил меня генерал. - Я искал ее несколько дней! Мы с ног сбились, когда она пропала! Мы прочесывали всю столицу и окрестности. И сейчас вы предлагаете мне просто встать и уйти? Нет!

Вот упрямец. Вот что мне с ним делать?

- У нас здесь не гостиница и не постоялый двор. Мы не можем предоставить вам все удобства для проживания, - произнесла я довольно категорично.

- Если нужно, я буду спать на полу, - решительно произнес генерал - отец. - Меня это не пугает!

Я пожала плечами. Мне и так предстояло дежурство. И еще одна бессонная ночь. Поэтому ругаться просто не было сил. Вот бы еще доктора сюда. Но никто не желает работать за скромное вознаграждение. Лекари в этом мире получают огромные деньги, поэтому быть частным врачом намного выгодней и престижней, чем работать у нас. Так что смены, видимо, я не дождусь.

- Я слишком устала, чтобы с вами спорить, - выдохнула я. - Спите где хотите. Мне пора на дежурство.

Я вышла из палаты, прикрыв за собой дверь.

- Госпожа доктор! У нас вызов! - послышался взволнованный голос Аэлиты. Одной из бедных девушек, чья судьба разбилась, словно хрупкая хрустальная ваза о жестокую мораль общества. То, что это случилось не по любви, свидетельствовали следы на руках и жуткие синяки на теле. Так же сотрясение мозга явно не клеилось с романтикой. И пока бедняжка Аэлита приходила в себя в нашей палате, ее добрые родители стряхнули ее с фамильного древа, словно крошки с новой скатерти, заявив, что дочь с таким пятном на биографии им не нужна. Конечно, им было ее жаль. Матушка даже всплакнула разочек. Но дома ждали предложений очаровательные сестры, к которым резко иссякнет поток женихов, как только правда всплывет наружу.

- Куда едем? - дернулась я, чувствуя, как внутри все сжимается и мобилизуется в считанные секунды.

Арт к главе

Глава 4

- На улице Фонтанов. Мужчина! Упал прямо на дороге! - выдохнула Аэлита.

- Кто на дежурстве из медсестер? - спросила я, понимая, что одна носилки просто физически не подниму.

- Мила и Жанна! - тут же ответила Аэлита. - Карета уже ждет.

Я бросилась в свой кабинет, схватила саквояж и побежала по коридору. За мной бежали две девушки в белых передниках. Одна из них была сиротой, которая упала в голодный обморок прямо на улице. Вторая была швеей, которую сбила карета.

- Трогай! На улицу Фонтанов! - крикнула я кучеру.

Кучер Томас тут же подстегнул лошадей, а мы на ходу заскочили в белоснежную карету с красным крестом.

За окном замелькали улицы. Мы неслись на бешеной скорости, а разноцветный кристалл, моя особая гордость, сверкал на нашей крыше, оповещая ночную темноту о том, что помощь уже спешит.

- Скорая! Скорая! - кричал кучер, звоня в колокольчик. - Расступись! Скорая! Куда прешь! Скорая!

Томас всегда жаловался, что ему приходится кричать на всю улицу и звонить в колокольчик. Но пока что я не придумала голосового оповещения. Некогда было. Но рано или поздно я додумаюсь и до него, освободив беднягу Тома от этой почетной обязанности.

"А горло-то у меня не казенное!" - ворчал Том, заставляя меня чувствовать себя виноватой.

В такие моменты на меня накатывали воспоминания о том мире, о той прежней жизни, в которую я больше, видимо, не вернусь.

Последнее, что я помнила, - мигающий светофор, нетерпеливое ожидание, вой сирены и чемодан на коленях. А последнее, что я слышала, - нецензурный крик водителя, который можно было перевести как: "Куда прешь, засранец! Не видишь, козлина, на вызов едем!", визг тормозов, истошный крик медсестры, чувство, словно меня бросает из стороны в сторону, скрежет металла, который закончился темнотой.

Очнулась я в месте незнакомом.

- Приехали! Улица Фонтанов! - крикнул кучер, вырывая меня из воспоминаний.

Мы вылетели из кареты, разгоняя толпу зевак. На брусчатке лежал мужчина со следами явного ножевого в области живота. Я склонилась к нему, проверяя пульс. Расстегнув чемоданчик, я стала заливать рану зельем, видя, как оно шипит и пенится, словно старая добрая перекись.

- Бинты! - приказала я, а девушки тут же подали мне моток бинтов.

Пока я бережно бинтовала, прижимая полотенце к кровоточащей ране, зевак становилось все больше.

- Вы как себя чувствуете? - спросила я, видя, как пострадавший мужчина с трудом открывает глаза. Он что-то пытался сказать, но тут же отключился, обдав меня порцией перегара.

- Есть здесь джентльмены? - спросила я, вытирая руки. - Кто поможет отнести его в карету?

Несколько мужчин вызвались помочь, а я была им благодарна до слез. Обычно пациентов несли мы. А тут вон как подфартило!

- Осторожней! - просила я, когда носилки укладывали в карету.

- Трогай! - крикнула я, видя, как одна из сестричек зажимает рану полотенцем.

Мы влетели в ворота поместья, на фасаде которого красовался огромный красный крест. Нам навстречу уже бежали с каталкой, которую я заказала у мастера. У нас их было пока что три. На большее, извините, денег не хватило. Мы закатили пациента в операционную, которая некогда была моей прачечной.

Ножницы в руках медсестер кромсали нищую одежду, а я мыла руки и занималась раной.

- Готово, - выдохнула я, бросая окровавленную иголку с обрывком нитки в тазик. - Укрепляющее зелье. Три ложки через каждые два часа. И кровоостанавливающую повязку менять каждый час.

- Да, - кивнули медсестры, а я вышла в коридор, устало пошатываясь.

- Генерал уже ушел? - спросила я у дежурной.

- Нет, - помотала она головой, а я решила заглянуть в палату. - Он попросил у меня стул. Я дала ему стул из приемной! Понимаете, я не могла отказать…

- Это еще почему? - удивилась я.

- Ну это же… Это же генерал! Он же герой! Он защищал наши границы, когда к нам вторглись…, - прошептала дежурная, искренне недоумевая, как можно отказать генералу.

- Все-все-все! - затрясла я головой. - Не надо мне подробностей. У меня и так голова чугунная.

- Вы бы поспали, - участливо предложила Аэлита.

- Обязательно, - усмехнулась я.

Меня нервировало присутствие посторонних в те часы, когда это явно не предусмотрено.

Надо же! Еще проблему подвезли. Как выпроводить генерала из больницы?

- Простите, - послышался такой же уставший голос дежурной. - Но вам и правда стоит поспать хоть часик.

- Ладно, - смягчилась я, понимая, что сон вопросительно смотрит на меня, мол, ну когда?

Надо бы часочек вздремнуть. Иначе я усну прямо в карете! Или того хуже! Во время операции.

Осторожно приоткрыв дверь в палату моей Белоснежки, я увидела страшную картину.

Арт к главе

Глава 5

Генерал был в гневе. Его голос был полным отчаяния и злости.

- Как ты могла ничего мне не сказать?! - голос генерала, словно рвались невидимые струны, сдерживающие бурю внутри. - Я что? Чем-то тебя обидел? Я все для тебя делал! Все! Платья, украшения, балы… Все, что мог сделать отец, я все делал!

Я стояла, прижавшись спиной к холодной стене узкого коридора, и завороженно следила за сценой, разворачивающейся в палате. Сердце сжалось в горле, когда я увидела искаженное гневом лицо генерала. Я видела его напряженные губы и глаза, полные сдерживаемых слез и гнева.

Он сидел на стуле у постели дочери, и каждый его вздох, каждое движение было пронизано такой яростью, что казалось, палата могла загореться.

Девушка с красивым именем Элисиф лежала неподвижно, как хрупкая статуэтка из фарфора, погруженная в сладкую темноту забвения. Я пыталась заглушить в себе муку услышать ее дыхание, увидеть хотя бы лёгкое движение. Но увы, в этой комнате царила тишина, прерываемая гневным голосом ее отца.

- Я всеми силами старался заменить тебя маму, когда твоя матушка умерла! — раздался его голос, в котором терпкой горечью плескалась смертельная обида. - Я читал тебе на ночь сказки! Мы вместе с тобой рисовали! Я играл с тобой в куклы! Я…

Голос его сорвался, а мне невыносимо было смотреть на эту сцену. Однако, уйти я не могла.

Генерал снова взглянул на дочь, которая даже не шевельнулась.

— Я что, мало сделал для тебя? Разве не вся страна считает тебя моей гордостью? Разве я не заботился о тебе? Я ни дня с момента смерти твоей матушки не жил для себя! Я жил для тебя! Каждый день! Я засыпал и просыпался с мыслью о тебе! Ты была для меня всем! Гордостью, счастьем… Смыслом моей жизни! Я пролил столько крови на поле боя, но это все было не так важно, когда я вернулся к тебе... Я всегда знал, что меня ждет моя доченька. И я просто не мог погибнуть! Не мог! Ты была моей надеждой, смыслом… Но ты оставляешь меня наедине с этим кошмаром.

“Вспомнила!”, - пронеслось в голове. Легендарный род военных, которые всегда стояли на страже границ государства. Дед, отец, сын… Все они выбирали военную карьеру. И так поколение за поколением.

Я прониклась невольным уважением, глядя на широкие плечи, блеск орденов и гордый профиль. Только сейчас я увидела, что он невероятно красив. Темные волосы, профиль, словно выточенный из мрамора. И дочь так поразительно похожа на него.

- Ради тебя я женился на женщине, которую не люблю! — продолжал генерал, безумно сжимая кулаки от бессильного гнева.

Ого! Ничего себе, семейные тайны! А жена об этом знает?

Я увидела, как он опустился на колени рядом с кроватью, его руки легли на белоснежную простыню, и я почувствовала, как его душа распадается на части.

- Я женился на ней, потому что был уверен, что это поможет тебе. Она могла взять на себя то, что я не мог. Из всех возможных претенденток я выбрал ту, которая понравилась тебе! Я хотел, чтобы тебе было с кем обсудить моду, платья, женские штучки, в которых я не разбираюсь! Заколки, шляпки и прочую дребедень! Чтобы у тебя была подруга, которой ты можешь довериться! Которая станет твоим проводником в мир моды и балов! Ты прекрасно знаешь, что у меня два мундира. Один повседневный, другой - парадный. Я ничего не понимаю в заколках и кружевах! А она понимает! Но теперь ты уходишь… и я остался с ней, с ее холодом и пустотой, которые никак не заполнят мое сердце.

Задыхаясь от обиды и гнева, генерал резко встал и выпрямился во весь свой немалый рост.

- Зачем? Зачем, Лисси, я наступил себе на горло, выбирая в жены женщину, которую не люблю, чтобы видеть, как моя дочь лежит в больничной палате без сознания? - произнес он, а в его глазах блеснул укор. - Зачем мне этот брак, когда ты, мой смысл жизни, когда ты решила уйти? Бросить меня одного в этом мире?!

Он проглотил последние слова, словно они дались ему непросто.

Я видела его искаженное гневом лицо, но старалась не выдавать своего присутствия, превратившись в безмолвного призрака. Людям обычно не нравится, когда кто-то становится свидетелем их семейных тайн.

Терпеть не могу этот нарастающий ужас, в который превращается гнев. В гнев на свое бессилие. И все же, что могла я сделать?

Ничего.

Сейчас генерал выглядел как человек, потерявший все — отцовство, надежду и даже себя. И я ничем не могла помочь. Но очень хотела. И делала все возможное!

Генерал наклонился ближе к дочери.

По лицу его проскользнула тень, которую я знала слишком хорошо. Я видела ее в лицах других родственников, точно так же склоняющихся над постелями больных. Это была не только злость, это была злость, переходящая в отчаяние.

Генерал склонился к неподвижной голове дочери, стараясь обнять её своим гордым, полным силы сердцем. Но я понимала, что это вряд ли поможет. И он тоже это понимал.

— Я бы всё отдал, чтобы ты вернулась, — прошептал генерал. - Я бы повторил тебе эти слова в лицо. Я хочу знать, чего тебе не хватало?!

В этом шёпоте был трепет надежды, полный искренности, от которого у меня перехватило дыхание. Было видно, что дочку генерал любил до безумия. И от этого вдруг стало еще обидней за свое бессилие.

- Я надеюсь, что ты меня слышишь! - голос генерала снова стал строгим и полным гнева. - После смерти твоей матери я согласен был отдать все, что у меня есть, лишь бы ты была счастлива! Слышишь! Все, что у меня есть! И разве я не отдавал? Я жизнь тебе отдал! Что? Что я сделал не так, чтобы ты заставила меня так страдать?! Отвечай, Элисиф! Отвечай мне! За что ты так со мной, Элисиф?

Так, надо что-то делать. Иначе он может отказаться от девочки! Или того хуже! Я вспомнила, как один отец в гневе и ярости пытался убить дочь прямо у нас в палате со слезами на глазах, с причитаниями: «Прости меня, доченька!», потому как позор семьи нужно смывать кровью! А всё начиналось точно так же, как с генералом! И если бы меня не оказалось рядом, если бы на крик не подоспели медсестры, чтобы оттащить отца, то девочку похоронили бы на следующий день.

Арт к главе

Глава 6

Я тихонько отошла от двери, а потом зацокала каблуками, обозначая генералу свое присутствие. Поспала, называется! Вот так всегда!

- Вы еще здесь? - спросила я, видя, как он поднял на меня полные бессоницы глаза.

- А где я должен быть, по-вашему? - резко произнес генерал.

- Дома, в постели с женой. Вы время видели? - строго спросила я.

- Мне плевать, который час, - хрипло ответил генерал и тут же добавил довольно резко: - Почему вы ничего не делаете?

- А что я должна делать? - спросила я, прислонившись к дверному косяку.

- Уколы, настойки, зелья, припарки! - резко произнес генерал. - Что-нибудь! Что обычно делают в таком случае! Вы - доктор! Вы лучше меня должны это знать! Вы же просто ничего не делаете!

Я посмотрела на мою белоснежку и вздохнула.

- Ей не поможет никакой волшебный настой, никакое чудодейственное зелье. И припарки тоже не помогут, - произнесла я. - Все, что можно было сделать, мы сделали. Мы вылечили ушибы, зарастили переломы, залатали раны, я сохранила ей способность иметь детей в будущем. Хотя все указывало, что шансы спасти ей будущее материнство очень маленькие! Мы поместили ее сюда, отняв у других пациентов возможность оказаться на ее месте. Ведь у нас только одна магическая система! И я решила под свою ответственность, что она ей нужнее, чем другим!

- И перед кем же вы отвечаете, если это - ваша больница? - с вызовом в голосе спросил генерал. Он явно был очень зол и хотел выплеснуть на кого-то свою ярость.

- Перед самым страшным человеком. Перед самой собой! - произнесла я.

В этот момент в глазах генерала я увидела, как ярость сменяется уважением.

- Простите, - произнес он, глядя мне в глаза. - Я сказал лишнее. Я не должен был так говорить. Я просто ужасно зол.

- На нее? - спросила я, снова с надеждой глядя на белоснежку.

- Нет, страшнее. На самого себя, - произнес генерал. А наши взгляды сцепились, как клинки. - Я отвечаю за нее перед самым страшным человеком. Перед самим собой. И сейчас я злюсь на самого себя, что проглядел, недосмотрел, упустил что-то важное, что привело Лисси к такому страшному решению. Как вы думаете, почему она мне ничего не сказала?

- Ну, давайте начнем с того, что это - довольно пикантный вопрос, - заметила я. - Понимаете, она могла просто посчитать, что с мужчинами такие вопросы… ну, не обсуждаются…

- Вы думаете, она просто постеснялась? - спросил генерал, скользнув взглядом по лицу девушки.

- Ну, может быть. К сожалению, я не могу говорить наверняка. Я имею право только попытаться представить ситуацию. Так что на мое мнение можете не сильно полагаться, - вздохнула я.

Сейчас я балансировала на острой грани. Одно неверное слово, сказанное генералу в момент его злости и ярости, способно навсегда вычеркнуть дочь из его жизни. Поэтому нужно очень аккуратно подводить его к той мысли, что вины девушки в этом нет. Даже если моя белоснежка виновата на все сто процентов.

- Понимаете, ваша дочь слишком юна, - заметила я. - Сколько ей?

- Семнадцать, - хрипло произнес генерал.

- Вот, - кивнула я. - Она еще совсем наивная, неопытная и вряд ли сама узнала о зелье мадам Рэдворд. Ей кто-то подсказал. Кто-то умудренный опытом в прерывании беременности.

- А что это за зелье такое? - спросил генерал.

- Ой, - простонала я. - Это очень страшное зелье, которое, к сожалению, довольно легко приобрести. Его может сварить каждый аптекарь. Но, к сожалению, многие из них не соблюдают рецептуру. Где-то чуть-чуть больше, где-то чуть-чуть меньше. Вроде бы и не видно, что что-то не так… Но последствия могут быть… ужасными. Открывается сильнейшее кровотечение. И женщины умирают от потери крови. Это ужасная смерть. Я предполагаю, что вашей дочери досталось неправильно сваренное зелье.

- Значит, это - вина аптекаря? А как узнать, у кого куплено? - спросил генерал, сощурив глаза.

- Они отличаются флаконами, пробками, бирками, - поморщилась я. - Я просто в этом очень плохо понимаю. Но я знаю ту, которая знает. Поищите мадам Брысь. Она лучше всех знает про зелья. Она способна понюхать пробку и сказать, настоящее оно или нет.

- Значит, она их варит? - настойчиво спросил генерал.

- Нет, она их перекупает, - терпеливо ответила я. - Если нужно добыть какое-то зелье или выйти на зельевара, узнать подлинность зелья, то лучше к ней. Я беру зелья только у нее. Потому что очень много подделок. А в больнице нет права на ошибку. Только так вы сможете узнать, у кого ваша дочь купила зелье. Или кто покупал зелье для вашей дочери. Я сомневаюсь, что она сама решила пойти в аптеку. Скорее всего, она кого-то отправила. Чаще всего это доверенный слуга или учитель. Он может даже не знать, за чем его отправили. Чаще всего это просто записка и деньги.

- Я вас услышал, - произнес генерал, задумавшись. - Значит, зелье мадам Рэдворд. Искать у мадам Брысь. Спросить у слуг.

Я вздохнула. Может, хоть это заставит его поехать домой.

- Но я не понимаю, неужели нет никакого способа привести ее в сознание? - спросил он. - Я бы все оплатил! Я бы достал, добыл…

- Я знаю, - выдохнула я. - Мне безумно жаль ее. Я помню, как несла ее на руках…

- Вы несли ее на руках? - удивился генерал, глядя на меня. - Сами?

- Ну, мы с Аэлитой вместе несли ее на носилках, - выдохнула я. - К сожалению, больше никто не помог. Я отправила Литу сбегать за помощью в ближайшую таверну. Но никто не согласился помочь…

- Как называлась таверна? - спросил генерал.

- Эм… Пу-пу-пу… - напряглась я, пытаясь вспомнить название. - Честно, не помню. Там мышь в пивной кружке сидит. Вывеска старая такая, потрепанная…

Генерал промолчал.

- Так вы поедете домой? - спросила я.

- Нет, я, пожалуй, останусь с дочкой, - ответил генерал.

Я осторожно прикрыла дверь, чувствуя, что если сейчас не вздремну, то все пропало, поэтому отправилась предупредить дежурную.

- Я посплю пока. Если что — будите. Если никаких происшествий, то разбудите в семь утра. Я должна успеть на обход, — устало предупредила я дежурную, направляясь в свои покои.

Арт к главе

Глава 7

Мои суставы хрустели, как пачка чипсов, которую кто-то давит ногами. И я понимала, что в мои двадцать пять старость уже стучится ко мне клюкой и требует, чтобы я перебралась поближе к камину под теплый плед, научилась вязать и хаять молодое поколение.

Я привела себя в порядок, накинула белый фартук-халат и направилась на обход пациентов. Начать я решила с дальней палаты.

Свет в палате моей Белоснежки был приглушенным. Я увидела генерала, который сидел рядом с кроватью. От изумления я подняла брови. Ну и крепкий орешек этот генерал Моравиа!

- Может, вы поедете домой? - спросила я, осторожно касаясь его плеча.

Я тут же поймала на себе резкий взгляд, полный укора и отчаяния. - Вам не стоит долго находиться рядом с кристаллами. Это опасно.

- Неужели ничего нельзя сделать? - произнес он, пока я смотрела на мою Белоснежку. Мне казалось, что генерал меня не слышал.

Секунды растянулись в вечность, когда я наклонилась ближе, внимая её дыханию. В этом самом моменте я ощутила искру надежды, вновь заполнившую моё сердце. Она каждый раз заполняла его, когда я смотрела на полуоткрытые губы. Я всем сердцем хотела верить, что она очнется. Возможно, именно сейчас, когда всё казалось потерянным, может случиться самое важное. Может быть, она услышит и почувствует, что ей есть к кому возвращаться. И будет бороться за свою жизнь.

Но нет. Кристалл, который я положила ей на грудь, не показывал никаких изменений.

- Сейчас все зависит только от нее, - произнесла я, проверяя пульс.

Я вспомнила, как шептала, таща ее с того света: «Давай, милая, ты можешь! Я в тебя верю!».

- От ее сил. Хватит их или нет, - произнесла я, поджимая губы.

- Есть шансы, что она очнется? - с надеждой спросил генерал, а я взглянула в его серые глаза.

О, как же мне хотелось дать ему надежду. Как мне хотелось сказать что-то вроде «Конечно же!». Но я не могла гарантировать то, что зависит не от меня.

- Понимаю. Многие лекари стали бы вас обнадеживать. Говорить, что все будет хорошо. Но я… Я не привыкла лгать. Я говорю правду. По поводу вашей дочери скажу так. Шанс есть всегда, - уверенно произнесла я. - Я очень в это верю. И делаю все возможное.

Только сейчас я понимала весь ужас отца в полной мере. Он привык сражаться с врагами, но этот враг ему не по зубам. Он никому не по зубам, кроме самой девушки.

- Вам стоит поехать и отдохнуть, - мягко произнесла я. - Вам нужно поспать. На вас лица нет. К тому же, повторяю, находиться рядом с кристаллами продолжительное время опасно!

Я видела, как бессонные ночи ожесточили его черты. Глаза в окружении темного ореола бессонницы, усталости и переживаний казались неживыми. Аэлита права. Кристаллы его нащупали и сейчас начнут тянуть с него жизненную силу.

- Я не могу ее здесь бросить одну! - произнес генерал, а я вздохнула.

- Я понимаю вас. И понимаю, что вы чувствуете.

Я протянула руку, желая его поддержать, но тут же остановилась, осознаваясь, что его гордость может лишь усилить его страдания. Поэтому просто сделала вид, что поправляю одеяло на больничной кровати.

- Я посажу к ней сиделку, если вам так будет спокойней, - ответила я. - Я просто переживаю за вас. Вы очень неважно выглядите. И не ровен час, нам придется поставить сюда еще одну кровать, чтобы уже выхаживать вас! Вы когда в последний раз ели? Когда спали?

- Не помню, - коротко ответил генерал.

- Вам сейчас нужно быть вдвойне сильным, - произнесла я. - Представьте, что ваша дочь очнется и узнает, что вам плохо. Что она будет чувствовать? Поэтому подкрепите свои силы и приезжайте. Даже если вы приедете ночью, я поговорю с дежурной, и вас пропустят. Так и быть, приезжайте в любое время.

Генерал покачал головой. Сейчас он выглядел опустошенным. Вчерашний гнев испарился, а он просто сидел и смотрел на дочь.

- Вы подумайте над моими словами, - улыбнулась я мягкой улыбкой. Сейчас, когда мне удалось немного поспать, я подобрела.

Я оставила генерала в палате, а сама вышла на обход. Со мной шла медсестра.

- Шестая палата, - записывала она. - Мистер Рейнбоу, мистер Корнаван.

- Поняла, - кивнула я, открывая дверь.

Я вошла, видя, что старый дедушка-волшебник тут же заулыбался.

- Обход, - улыбнулась я в ответ, снимая показания магией. - Так, у нас есть маленькое улучшение. Поздравляю! Повязка не давит?

- Нет, милая, - ласково произнес дедушка, трогая свою перебинтованную руку. Зелье взорвалось у него в руке, а осколки стекла я потом осторожно вынимала на операционном столе. - Не давит. Я уже могу пошевелить пальцами! Вот…

Удовлетворенная результатами, я увидела легкое шевеление. Ну хоть здесь все обошлось.

- А вы как поживаете? - улыбнулась я, видя трактирщика с перебинтованной головой.

- Лучше всех! - усмехнулся толстяк.

Пьяный постоялец маленького трактира решил оставить чаевые в виде удара бутылкой по голове.

- Шрам, конечно, останется, - вздохнула я, пока медсестра бережно разматывала повязку.

- Ну да, - произнес трактирщик с досадой, глядя в зеркало на шрам.

- Зато будете рассказывать в трактире, что раньше были разбойником, и шрам остался вам на память о славной битве с королевской стражей, - улыбнулась я.

- О! Народ на такое клюнет! Они любят истории! Я уже придумал парочку! И трактир переименую. Только еще не придумал как!

Я вздохнула и рассмеялась. Рана чистая, не воспалена, швы скоро можно будет снимать. Идем на поправку!

- Только не переборщите, а то вами заинтересуются те самые королевские стражи! - заметила я, глядя в высокое окно. За окном цвела весна и весело щебетали птицы. В такую чудесную погоду так и хочется выздоравливать.

Выйдя из палаты, я прошла по коридору в следующую.

- Здесь у нас лежит вчерашний. Я не знаю, как его зовут, поэтому написала, что мистер Незнакомец, - заметила медсестра. - Когда он очнется, мы спросим и запишем!

Я открыла дверь, видя вчерашнего пациента. Он пока лежал без сознания под одеялом.

Арт к главе

Глава 8

Я почувствовала, как меня просто сносит на соседнюю койку, а я ударяюсь головой о ее спинку. Не прошло и секунды, как великодушный пациент схватил меня за горло рукой. Видимо, чтобы поблагодарить за спасение.

- Слышь, шлюха! - зарычал он, выпучив глаза. - Это ты меня вчера ножиком пырнула и грабанула?

- Успокойтесь! - произнесла я. - Вы в больнице!

- Мистер, прошу вас, успокойтесь! - испуганно прошептала медсестра, но пациент внимания не обращал.

Я покосилась на медсестру, видя, как она заметалась по палате.

- Кто-нибудь! На помощь! - крикнула она в коридор.

- И где мои деньги, паскуда?! - процедил благодарный пациент, дыша на меня перегаром. - Отвечай!

Он больно сжал мое горло, а я пыталась что-то сказать, но не могла. Воздуха не хватало. Однако история вчерашнего случая стала обрастать пикантными деталями.

- Или ты мне сейчас живо возвращаешь мои деньги, или я ломаю твою чудесную шейку! - произнес он, глядя на меня мутными глазами.

- Помогите!!! - завизжала медсестра в коридор.

- Краля, считаю до трех! Раз, - процедил этот приятный неадекват, скаля гнилые зубы. - Два…

Я пыталась вырваться, но силы в нем было куда больше, чем я думала. В глазах уже темнело. Сознание плыло.

И тут я увидела, как в воздухе мелькнуло что-то красное. Послышался удар, и меня резко отпустили. Я сидела на полу, пытаясь прийти в себя. Чувствовала я себя ужасно. Из разбитой и припухшей губы сочилась кровь. Я видела чужие грязные ноги, скомканное и упавшее на пол одеяло, и искала дрожащей рукой, обо что бы опереться, чтобы встать.

- Благодарю вас, господин генерал, - послышался голос сестрички.

Я почувствовала, как меня бережно поднимают на ноги. Увидев мое лицо, сестричка тут же бросилась мочить полотенце.

- Сейчас, одну минутку… Я постараюсь найти еще зелье, - суетилась она.

Прижав холодное полотенце к щеке, я опустилась на свободную кровать.

- Вы целы? - спросил генерал, одергивая красный мундир, а я вдруг почувствовала, что меня переполняет благодарность.

- Условно, - выдохнула я, отнимая полотенце от лица и морщась. Языком я проверила все зубы. Вроде бы ничего так. Сойдет.

- Может, что-то еще сделать? - спросила медсестра, все еще не придя в себя от произошедшего.

- Можете вызвать скорую, - мрачно усмехнулась я, постанывая от боли и тумана в голове.

- И часто у вас такое бывает? - спросил генерал, присаживаясь на корточки и глядя на мою опухшую щеку.

Ничего, сейчас зелье принесут, и опухоль спадет.

- Никогда такого не было, и вот опять, - отшутилась я, видя, как медсестра протягивает мне флакон.

Я откупорила его и вылила на полотенце, прижав к щеке. Холод стал пробирать кожу. Я чувствовала, как боль медленно покидает меня, уступая место легкому покалывающему онемению. Сознание стало проясняться, как от контрастного душа.

- Считайте это издержками профессии, - заметила я, пытаясь улыбнуться.

Вот зря я решила улыбаться. Щека заныла, а я поморщилась от боли.

- Госпожа доктор, что будем с ним делать? - спросила сестричка, пока я смотрела на распростертое возле кровати тело, преисполненное внутренней благодарности за спасенную жизнь.

- Проверить пульс, - выдохнула я, доставая одной рукой из кармана магический кристалл диагностики и отдавая его медсестре.

- Я… я боюсь его, - прошептала она, но потом вздохнула и опасливо положила кристалл на грудь буйному пациенту.

Кристалл стал менять цвет, а я одной рукой взяла планшет и перо, внося записи о самочувствии.

- Да выбросьте его на улицу! - ледяным голосом произнес генерал. - Если он не умеет ценить заботу, если он посмел ударить женщину, то пусть подыхает сам! Или я его убью.

В его голосе прозвучали не просто бахвальство или бравада. Я чувствовала в нем реальную угрозу. Генерал не шутил. Он был совершенно серьезен. И эта серьезность меня слегка напугала.

Арт к главе

Глава 9

- Мы так не можем поступить. Мы оказываем помощь всем, кто в ней нуждается. Мы никого не выбрасываем на улицу, - вздохнула я. - Несите веревки! Сейчас мы его свяжем и привяжем к кровати.

- Как скажете, - засуетилась сестричка, выбегая из палаты. Я слышала ее крик в коридоре: «Принесите веревку? Где у нас веревка?!»

А для себя я отметила, что веревку нужно купить для каждой палаты. Мало ли как отреагирует человек на пробуждение. Да, недочетов в нашей работе было достаточно много. Но мы очень старались все предусмотреть.

- Вы можете идти к дочери, - заметила я. - Спасибо вам за то, что вмешались. Примите мою искреннюю благодарность.

- Нет, я пока посижу здесь. Он может еще и очнуться, - произнес генерал. - К своему несчастью.

- Я полагаю, что алкоголь еще не выветрился, а он меня просто с кем-то перепутал, - заступилась я за пациента.

- Прекратите оправдывать его! - прорычал генерал. - Такому нет оправдания!

Сестричка вбежала с мотком веревки.

- Так, надо бы его погрузить на кровать, - выдохнула я, вставая с места и откладывая полотенце.

Я стала вязать грубые загорелые руки, как вдруг послышался голос генерала.

- Отойдите, - произнес он с какой-то беспощадной твердостью. - Вы что? Не видите, что это бывший каторжник? И ему ваши веревочки до одного места!

Я смотрела на руку, видя магическую татуировку, которая красовалась поверх затертого клейма. Впрочем, догадаться было несложно.

Генерал ловко скрутил его и собирался бросить на кровать, как вдруг я вмешалась.

- Осторожней, - попросила я. - Швы могут разойтись… И снова откроется кровотечение.

- Да хоть бы и так, - усмехнулся генерал. - Он это заслужил!

- Нет! Если швы разойдутся, мне придется перешивать его снова. Если я этого не сделаю, он умрёт! А я не позволю ему умереть! Он решает, как распорядиться своей жизнью. Но чтобы он мог решать, встать на путь исправления или нет, я должна ему эту жизнь сохранить!

- Я бы не стал бы на вашем месте давать ему шанс! Такие, как он, его просто не заслуживают! - бескомпромиссно заявил генерал.

- Если судьба распорядилась так, что он попал к нам, а не умер на улице, то, значит, у судьбы есть на него свои планы, - улыбнулась я. - Эта мысль всегда меня утешает.

Словно идя на компромисс со своими принципами, генерал с осторожностью положил буйного пациента на чистое белье. При этом взгляд его стальных глаз выражал такую степень презрения, что я бы точно не выдержала такого взгляда.

Генерал привязал пациента к кровати, а потом отряхнул руки.

- Готов, - произнес генерал, а я выдохнула.

- Давайте я закончу обход, - произнесла сестричка. - Если что-то не так, я вам сразу сообщу. Вам бы посидеть немного… Вы вся очень бледная…

Не дожидаясь ответа, она схватила планшет и кристалл, направляясь дальше.

- Как вас зовут? - спросил генерал, всматриваясь в меня.

- Вивьен, - ответила я, вставая с кровати. - Вивьен Харт!

- Меня зовут Янгар, - произнес генерал. - Янгар Моравиа.

Какое странное и красивое имя. Как-будто бы в нем было что-то такое жесткое и в то же время загадочное.

- Имя у вас удивительное, - заметила я. - Я никогда такого не слышала.

- Меня назвали в честь первого дракона в нашем роду, - заметил генерал.

Я отметила про себя, глядя на его суровое и красивое лицо, что это удивительное имя ему очень подходит.

- Очень приятно, - ответила я, вставая и направляясь в сторону коридора.

- Вызов! - послышался громкий голос дежурной. - Срочно нужна помощь! Счет на минуты!

Арт к главе

Глава 10

- Что там? - спросила я, забыв обо всем на свете.

- Девушка без сознания в переулке. Много крови вокруг! Кто-то изрезал ее! - послышался взволнованный голос дежурной. Она всегда очень переживала за людей.

- Кровоостанавливающие! - крикнула я, видя, как ко мне со всех ног бегут медсестры и собирают саквояж первой помощи.

Мы снова бросились наперегонки со смертью.

Как бы ни были быстры лошади, но иногда смерть была намного проворней. И я надеялась, что в этот раз мы сможем ее обогнать!

- Пошла! Пошла! Но! - кричал кучер Том. - Скорая! Расступитесь! Скорая!

Вычислить место, где лежит пациент, обычно довольно просто. Там всегда собиралась целая толпа зевак. Помощи от них было мало, зато пробиться через любопытных было целым подвигом.

- Расступитесь! Помощь! Скорая! - кричала я, пробивая дорогу к несчастной.

Девушка лежала на грязной брусчатке в ужасном состоянии. Народ собрался вокруг, причитал и жалел ее. Но дальше жалости помощь не продвинулась.

А я тут же потребовала носилки.

- Так, вы двое, - приказала я, показывая на дюжих ребят-работяг, которые тоже пришли поглазеть на происшествие. - Мне нужна ваша помощь! Сможете донести носилки до кареты?

- А нам за это заплатят? - спросил один из них. Белобрысый, с перебитым носом.

- Когда вам нужна будет помощь, когда вы будете лежать, как она, - произнесла я, глядя им прямо в глаза. - Я надеюсь, что кто-то из присутствующих ответит иначе и тут же бросится помогать.

Устыдившись, они вышли и стали помогать бережно грузить девушку на носилки. Девушка простонала, а я обрадовалась. Значит, не все так плохо… Значит, в сознании.

Я понимала, что это не мое дело, как это случилось. Мое дело - спасти. Но мысль о том, чтобы привлечь стражу, я держала в уме.

Мы погрузили в карету носилки, а я села на пол вместе с медсестрами, чтобы стереть кровь с бледного девичьего лица. Да, сильно ее изрезали. Бедняжка. Медсестры отворачивались, прятали глаза, а я понимала, что нужно спешить.

- Осторожно! - командовала я, пока мы везли каталку по плитам.

Я быстро бросила на нее кристалл, чтобы видеть показатели жизни. Небольшая магическая подпитка тоже не повредит. И тут же я принялась за работу.

- Вызов! - крикнула диспетчер.

Я вздохнула, понимая, что сейчас придется выбирать между пациенткой и между новым вызовом. Боже, как я это ненавижу.

- Сейчас, одну минутку, - буквально зашивалась я, видя, как мне подсовывают то нитки, то иголку, то зелья. - Еще минутку! Сейчас дошью!

Я отбросила окровавленные полотенца на пол, а сестры тут же подхватили их и унесли в прачечную.

- Еще чуть-чуть… Потерпите, - шептала я, стараясь все сделать аккуратно. Это же девочка! Мне было так жаль ее красивое лицо, поэтому я старалась шить осторожно. Шрамы потом можно будет попытаться убрать магией. Но это стоит очень дорого. Сейчас главное - спасти ей жизнь!

В коридоре замаячила диспетчер.

- Я уже иду! Еще чуть-чуть… - надрывно крикнула я, но услышала одно слово.

- Все, - произнесла Лита, опустив глаза.

Повисла тишина. Мы не успели. Пациент умер, так и не дождавшись помощи.

- Не успела, - прошептала я, чувствуя, как отчаяние накатывает волной.

В этом слове пряталось столько боли.

- И к кому я не успела? - спросила я, сглатывая и накладывая на лицо пациентки маску с исцеляющей пропиткой.

- Я не стану вам говорить! Вы снова расстроитесь и будете плакать! - произнесла Аэлита.

Но ее ответ сказал куда больше, чем я бы хотела знать.

Арт к главе

Глава 11

К ребенку. Я не успела к ребенку.

- Я вам ничего не говорила! - заметила Аэлита.

Нет, ну надо же…

Я устало подняла глаза вверх, где среди лепнины потолка были навешаны яркие кристаллы, дающие много-много белого света.

- Почему? - спросила я, зная, что не услышу ответ.

“Почему все так?”, - мысленно допрашивала я высшие силы. Мне не хватило буквально десяти минут. Десять минут! О, боги! Мне было так обидно… На глаза выступили слезы.

- Можете везти в палату. Следите, чтобы она не трогала лицо и не снимала маску. И дайте ей обезболивающее зелье, как только она придет в себя, - выдохнула я, украдкой вытирая слезы.

Мне было так тяжело, что я чувствовала, словно не могу нести на своих плечах груз этого мира.

- Вы бы хоть поели! - произнесла Аэлита. - Вам там приготовили еду!

- Потом! - отмахнулась я.

- Никаких потом! - заметила Аэлита, стоя на пороге. - А потом вы упадете в обморок! Так что ешьте!

- Я сказала, что потом! Значит, потом! - отмахнулась я, понимая, что она права. Но я не чувствовала голода. Только отчаяние и боль. Боль от того, что не могу разорваться на две части, чтобы быть и там и тут одновременно.

У меня на глазах навернулись слезы. Слезы от несправедливости. Я вышла направилась к дальнему окну коридора, оплакивая чьего-то малыша, к которому не успела.

Обычно я стояла здесь, когда мне нужно было успокоиться. Отсюда открывался невероятно красивый вид на сад. И это, пожалуй, единственное, что меня утешало.

Воспоминания, словно призрак, встали перед моими глазами. Я снова вспомнила первый день в этом мире.

- О, боги! Какой ужас! - визжал кто-то, а я увидела перед собой перевернутую старинную карету. Позолоченные колеса еще крутились в воздухе. Одна лошадь лежала на брусчатке, а вторая хрипела с пеной у рта, глядя на меня ошалелыми глазами.

- Карету понесло! Ужас какой! - слышались голоса, пока я морщилась и пыталась прийти в себя.

- Мисс, мадам, вы как? - слышала я голос, испуганно осматриваясь по сторонам. Надо мной склонилось несколько незнакомых мужчин в цилиндрах. Я сначала глазам своим не поверила. Вокруг набежала целая толпа зевак. Одеты они были странно. Такое чувство, словно все они сошли со страниц истории моды. Шляпки, длинные платья, мужские костюмы в стиле: “Мадам, мусье!”.

В голове все гудело, а я едва могла сфокусироваться на происходящем, как вдруг услышала истошный женский крик:

- Помогите! Мой сын! Он умирает!

Забыв обо всем на свете, я бросилась на крик. Ребенок лежал на руках у матери и истекал кровью. Я разорвала длинную юбку на повязки, останавливая кровотечение.

- Кто-нибудь! Лекаря! - кричала обезумевшая мать. - Сбегайте за лекарем!

Из разговоров я узнала, что карету понесло, и она врезалась в прохожих возле почты.

Я держала мальчика почти час, надеясь, что к нему придет помощь! Я так верила, так ждала.

Его хотели перенести в здание почты, но я запретила его трогать. Переломы были слишком серьезные, и я боялась сделать только хуже!

И тут появился вальяжный мужчина с саквояжем, который если и спешил, то довольно умеренно, я бы даже сказала “элегантно”. А увидев бедную одежду матери и ребенка, так вообще перестал спешить. Он подошел, чтобы услышать от меня одно единственное слово.

- Все.

Я до сих пор вижу во сне лицо матери, которая потеряла самое дорогое, что у нее было только потому, что помощь не пришла вовремя. Но самое обидное было то, что лекарь жил за углом. И идти до нас было совсем немного. А он, как истинный джентльмен, не мог выбежать в домашнем халате, чтобы оказать помощь.

И тогда я поняла, что в этом мире все устроено иначе.

Никто из медиков не спешил к тебе, если ты вдруг упал на улице. Если находились добрые люди, то они относили или отвозили тебя лекарю, он сам решал, лечить тебя или не лечить. Больше всего на свете лекаря волновал вопрос, а есть ли у тебя деньги на лечение? И пока он не выяснил твою платежеспособность, никакой бесплатной помощи он не оказывал. Лекари если и спешили, то спешили только в богатые дома. Вот там действительно помощь была скорой и быстрой. Если речь шла об обычных горожанах, лекари не считали нужным торопиться. Конечно, среди них были исключения, но настолько редкие, что даже я могла перечислить по пальцам.

У меня в кармане лежало неотправленное письмо. С отражения в витрине на меня смотрела незнакомая девушка. Все это казалось очень странным. Даже нереальным.

Я стала шарить руками по карманам, отметив, что одета я намного лучше, чем другие. Может, я какая-то аристократка? Перчатки, шляпка… Странно все это! Очень странно! В кармане между складками юбки я обнаружила медальон с именем, инициалами и маленький портрет. Посмотрев на свое отражение, я поняла, что это как бы мой. “Вивьен Харт” было написано с завитушками, и звучало как-то непривычно. Особенно, когда тебя раньше все звали Таней и Танюхой.

По письму я нашла адрес, где меня встретили слуги. Я была весьма удивлена большому просторному особняку и слугам. Неужели это все мое? А почему я выгляжу иначе? Я постоянно ощупывала свое лицо, трогала свои волосы, пытаясь понять, как это вообще возможно, что я очутилась в чужом теле.

Уже в особняке я узнала, что карета, которая принадлежала мне, была сломана и чинилась весь день, поэтому я решила воспользоваться наемным экипажем, чтобы срочно отправить письмо по поводу наследства.

Сначала я была уверена, что это сон. Но потом поняла, что сон все продолжается, не желая заканчиваться. Сначала я не верила, потом ужасно злилась, потом я просила высшие силы вернуть меня обратно. Или высшие силы меня не слышали, или обратно дороги уже не было, но эта мысль добила меня окончательно. И я впала в унылую депрессию. Тяжело было принять, что вместо привычного мира вокруг все какое-то другое. Но постепенно я смирилась и махнула рукой, решая, как мне жить дальше.

Вот так началась моя новая жизнь.

Арт к главе

Глава 12

- Нет, что вы, - произнесла я, сглатывая слезы и пытаясь их растереть раньше, чем их заметят. - Все в порядке. Просто остановилась передохнуть… Немного устала… И…

- Тогда почему у вас дрожит голос, и вы до сих не повернулись ко мне лицом? - спросил генерал.

- Вам-то какое дело? - прошептала я, пытаясь удержать слезы.

- Может, я смогу помочь, - заметил генерал.

"Янгар", - напомнила мне память. А я вздохнула. Привыкла называть его просто генералом.

- Если бы, - выдохнула я, проглатывая ком слез. Проглотила я его неудачно. Мой голос предательски дрогнул.

- Если нужны деньги… - начал Янгар.

- Дело не в деньгах, - прошептала я, не поворачивая к собеседнику.

- Тогда в чем дело? - спросил генерал.

Странно было так разговаривать, не видя собеседника. Но повернуться к нему я не могла. Мне оставалось лишь смотреть на сад, чувствуя, как слезы катятся по моим щекам.

- Я не успела на вызов, - произнесла я, чувствуя, как тяжело озвучивать вслух такие слова. - К ребенку. Я зашивала пациентку… Она вся изрезана. Милая красивая девушка с изуродованным лицом. Мне ужасно не хотелось, чтобы она навсегда осталась с чудовищными шрамами, поэтому я шила аккуратно. А для этого требуется время. Чуть больше времени, чем обычно. И я не успела на вызов к ребенку. А ребенок умер…

Мой голос совсем поник.

- Это не ваша вина, - произнес генерал.

- А чья же? - спросила я, вздохнув. - На меня рассчитывали, надеялись, верили… А я просто не успела…

- Ну, послушайте, - слышала я голос за спиной, не осмеливаясь повернуться и сверкать своими слезами. - Вы могли приехать, забрать, а он умер бы по пути…

- Да, но я бы постаралась что-то сделать, чтобы довести его до сюда! - спорила я. - Есть же способы стабилизировать больного!

- А вдруг бы вы оказались бессильны? - негромко произнес генерал.

- Нам останется только гадать, - поджала я губы. - Теперь уже ничего не изменить. Все получилось так, как получилось. Но от этого все равно так больно… Если бы вы знали.

- Над моей дочерью вы так же плакали? - спросил Янгар, а голос его изменился. Он стал теплым, и ужасно захотелось этого тепла, этой поддержки. Но я решила говорить правду. Какой бы горькой она ни была. Ведь эта правда лежала на сердце тяжелой каменной глыбой.

- Да, - произнесла я. - Такой кукленочек, такая девочка-девочка… Я была уверена, что не спасу. Шансов было так мало… Она долго пролежала без помощи. Мне кажется, всю ночь.

- А вот этого я не знал, - произнес генерал.

- Я могу только предположить. Я была уверена, что она умрет по дороге, несмотря на повязки, кровоостанавливающие и поддерживающие зелья. И просила ее не умирать, - прошептала я.

- А что ж тот деревенский целитель? - удивленно спросил генерал. - Неужели он не мог остановить кровотечение…

- Я вам не все рассказала, - прошептала я. - Время было упущено еще потому, что целитель отказывался ее отдавать нам почти час. Мы ее, считайте, забирали с боем. Целитель говорил, что не отдаст девушку, не получит деньги за оказанную им первую помощь.

- И что же он сделал? - спросил генерал, а в его голосе послышалась угроза.

- Он дал ей каких-то зелий на сумму шестьдесят семь лорноров, - заметила я. - Какие именно, он отказался говорить…

- И вы… Вы оплатили ее счет? - удивленно спросил Янгар.

- А что мне оставалось делать. Зельями тут не поможешь. Тут нужна была операция, - ответила я, глядя в самое сердце сада. - И это тоже сыграло роковую роль.

Мой голос дрогнул. Я знала, что в том, что случилось с бедной белоснежкой, есть и моя вина. Огромная вина!

- В том, что стало с вашей дочерью, есть и моя вина, - произнесла я, не в силах обернуться и посмотреть ему в глаза. - И мне за нее ужасно стыдно.

- Какая? - спросил генерал, а его голос изменился.

Арт к главе

Глава 13

- Я не додумалась снять с себя кольцо и отдать его в качестве оплаты, - произнесла я, глядя на свою руку, на которой блестело колечко с камушком. - Просто не подумала. Мы искали эти деньги, а я ведь просто могла снять кольцо. И тогда бы мы не потеряли еще час, пока кучер мотался за деньгами. И тогда, быть может, все было бы иначе… Это я уже потом поняла. И мне ужасно стыдно перед вами.

Когда я обернулась, генерала за спиной уже не было. Я понимала, что такое слышать очень тяжело. Я думала, что, сказав правду, мне станет легче, но нет. Теперь он вправе меня ненавидеть.

- Госпожа доктор! К вам пришел мужчина! Он хочет вас видеть! - послышался звонкий голос Аэлиты в другом конце коридора.

Я направилась в сторону нашей «Регистратуры» и диспетчерской. Шкафы из библиотеки стояли прямо в холле, а на них висели бумажки с буквами алфавита и стояли ряды папок-карточек. Все как полагается для учета пациентов.

- Вы доктор Вивьен Харт? - спросил молодой человек, глядя на меня с сомнением.

Он был довольно высоким. Не таким, конечно, как генерал. Но тоже приличного роста. Я тут же оценила его руки. Мальчик довольно спортивный. Руки накачанные. Это хорошо. Лицо у него было простоватое. Я бы даже сказала, симпатичное. Светлые волосы чуть ниже ушей, прямые, как солома. Глаза светлые, ясные, голубые и внимательные. Потертый сюртук выглядел довольно опрятно, но явно не ново. Ботинки были стоптаны, а сам парень выглядел каким-то нахмуренным.

«Понятно!» - пронеслось в голове. - «Магическая Академия выпустила еще одну партию целителей!»

- Да, это я, - устало произнесла я. - Простите, а вы кто и по какому делу?

- Я бы хотел у вас работать, - произнес молодой мужчина. Но в голосе опять прозвучали нотки сомнений. Он снова смотрел на меня так же придирчиво, как и я на него. - Только вот… Меня кое-что смущает…

- И что именно, кроме нашей зарплаты? - усмехнулась я, тонко намекая, что амбициозным у нас делать нечего.

- Вы так молоды, - заметил соискатель. - Я представлял вас иначе! Мне казалось, что вы - солидная дама в возрасте. С опытом. А я вижу совсем юную девушку.

- О! - удивилась я. - У нас тут довольно холодно, поэтому так хорошо сохранилась!

Бывали дни, когда приходилось выбирать между лекарствами и дровами. Особенно зимой, когда на дрова винтили такие цены, что ахнешь. Так что иногда, выбирая между дровами и зельями, я выбирала купить чуть меньше дров, но чуть больше лекарств. А пациентам мы выдавали дополнительные одеяла. Не все аристократы могли отопить целое поместье. Иногда на зиму они ограничивались рядом жилых комнат. Нам же приходилось отапливать как минимум весь первый этаж. Что даже по нынешним аристократическим меркам было верхом расточительства.

Я удивленно посмотрела на потолок, словно там меня впервые услышали какие-то высшие силы и послали нам еще одного доктора. Но радоваться было рано. Я еще не озвучила все условия.

- Итак, молодой человек, - заметила я, хотя он был моим ровесником. - Как вас зовут?

- Ниал, - заметил он.

- Перед тем, как вы будете рассказывать о себе и о том, что вы блестяще закончили Магическую Академию, как ректор лично жал вам руку и целовал ваши контрольные работы, я сразу вам скажу. У нас зарплата маленькая. Мы выживаем за счет пожертвований. Если вы решили стать целителем, то вас она явно не устроит. Работы много. Очень много. Но зато крыша над головой, питание и много-много приключений. Насчет последнего я не шучу. График у нас гибкий. То есть, мы все прогибаемся под график. Никогда не знаешь, когда вызовут. Сидеть и делать вид, что работаешь, у нас не прокатит. Создавать иллюзию бурной деятельности тоже.

Я грустно улыбнулась, чувствуя, как щеку до сих пор сводит, как после визита к стоматологу. Ну и крепко же мне прилетело!

- Мы работаем не ради денег, - заметила я. - У нас много не заработаешь. Мы работаем, чтобы спасти людей. Пациенты бывают разные. Сегодня мне прилетело в лицо за то, что меня перепутали с развратной девицей, укравшей кошелек.

Я уже мысленно помахала на прощание Ниалу, помня, как к нам толпами валили вчерашние выпускники Магических Академий в надежде на огромные зарплаты и фанфары при каждом появлении их на работе. Ну и разумеется, аплодисменты, если им вдруг удалось кого-то вылечить.

- Я согласен, - неожиданно произнес Ниал, и я удивилась.

- Так, а с этого места поподробней, - заметила я. - Вы понимаете, что частной практикой вы заработаете куда больше, чем здесь? Я не хочу вас обманывать и обещать золотые горы. Я говорю правду, как есть.

- Понимаю, - произнес Ниал. - Я - бывший полковой целитель. Шестой полк, третья дивизия.

Я посмотрела на него с удивлением. И внутри даже шевельнулось уважение. Раз полковой врач, значит, не новичок.

- А почему вы не хотите продолжить военную карьеру? - удивилась я. - Врачам там хорошо платят.

- Это, пожалуй, мое личное, - заметил Ниал, а по его лицу пробежала судорога, словно воспоминания принесли ему боль. - Знаете, на войне приходится не только лечить людей, но и убивать их. А мне это не по душе. Я хочу помогать людям. Можете считать меня трусом, но я устал от этого.

- Так, а что вы умеете? - очень заинтересованным голосом спросила я, срочно переводя тему.

- Я умею работать быстро. И руками, и магией. Не могу сказать, что я делаю это аккуратно, - усмехнулся Ниал. - Но, сами понимаете, на войне главное - скорость. Скорость - это жизнь.

Как интересно. Неужели высшие силы меня услышали? Прямо даже не верится.

- И когда вы готовы приступить? - спросила я, пытаясь прогнать внутри толпу нервных клеток с хлопушками и плакатом: «Милости просим, Ниал! Добро пожаловать!».

- Вы спрашиваете это у военного целителя! - усмехнулся Ниал. - Я готов приступить к работе в любую секунду. Меня не пугают раны, не пугает смрад. Я не смотрю на одежду пациента и не считаю в голове выручку.

- Ну что ж, добро пожаловать, - вздохнула я. - Сейчас вам выдадим халат. Вы будете вникать в курс дела потихоньку.

Арт к главе

Глава 14

- К вам едет проверка, - дочитала я.

Проверка? А с чего бы это? Вроде бы мы ничего не нарушали!

- Пусть едет! - махнула я рукой. - Пусть сами во всем убедятся.

В ящике для пожертвований лежало колечко, монеты и чек на предъявителя. Я посмотрела на сумму и шумно вздохнула. Под чеком была подпись «Моравиа».

Невольная благодарность заставила мое сердце снова согреться, когда я поехала в банк и сняла деньги.

Теперь нужно будет заняться распределением бюджета. Но это чуть попозже.

Когда я приехала с деньгами, первое, что увидела, так это медсестру, которая бежала ко мне со всех ног.
- Что-то случилось? - спросила я, заранее начиная переживать.

Она повела меня по коридору, а я услышала громкий, надрывный женский плач.

- Я не хочу так жить! - слышала я истерику, гулким эхом разносившуюся на весь коридор.

Дверь в палату со скрипом открылась, а я увидела ту самую несчастную, которую привезли последней. Она сидела на кровати, сорвав маску, и смотрела на свое опухшее лицо.

- Я теперь замуж не выйду... - ревела она, а я понимала, что должна ее успокоить. И поругать за то, что она сорвала заживляющую маску.

- Ну, милая? Отчего же? - спросила я, понимая, что сегодня я - психолог на полставки. - Шрамы будут почти незаметные...

- Я не хочу такой жи-и-ить, - ревела девица, ощупывая свое лицо. У нее в руках было зеркальце, которое она где-то раздобыла. И теперь это зеркальце тряслось вместе с ее бледной дрожащей рукой.

- Все можно исправить да так, что следа не останется, - улыбалась я, прикидывая, сможем ли мы ей помочь. Почему у меня что не день, то выбор? - Главное, что ты осталась жива...

"А я не успела на вызов, потому что старалась сделать все очень аккуратно!" - пронеслось в голове.

- Лучше... лучше бы я уме-е-ерла-а-а! - рыдала несчастная, а я старалась ее ободрить. - Почему вы меня не оставили умира-а-ать... Как можно жить такой уро-о-одиной...

- Наверное, потому что преступник должен быть наказан, - ответила я. - Сейчас я обращусь к страже, и ты расскажешь все, что знаешь о нем. Договорились? Иначе он сотворит это и с другими.

- Мне все ра-а-авно на други-и-их! - ревела девушка, пока я осматривала ее лицо. Ну, все не настолько плохо. Если подлатать шрамы магией, разгладить их, то даже будет незаметно. Меня обуяла гордость за свою работу.

- Пу-усть их муча-а-ает... А я на всю жизнь останусь уро-о-одиной. Я вас ненави-и-ижу... Дали бы мне умере-е-еть!

- Ну кто сказал тебе такую глупость, что ты останешься уродиной? - улыбнулась я. - Шрамы заживут. Останутся тонкие ниточки. А если чуть-чуть магии, то вообще ни следа. Как новенькая. Все, ложись спать. Сейчас принесут маску, ты ее больше не снимай. А то действительно останутся шрамы, как у разбойника.

Я старалась, чтобы мой голос был ласковым, но он звучал чертовски уставшим.

- Может, скажешь, кто это сделал? - спросила я, глядя в ее полные слез глаза. - Мы призовем его к ответу!

- Это сделал мой жених, - произнесла наконец девушка.

Вот это страсти!

- Жених? - послышался голос в дверях, а я обернулась, увидев генерала.

Арт к главе

Глава 15

- Да, я была помолвлена с Ральфом Брие, - заметила девушка, всхлипывая. - Осенью должна была быть свадьба… Мне казалось, что мы любили друг друга… А вчера утром я услышала разговор жениха с моим отцом, чтобы тот удвоил приданное. Но папа отказался. Он сказал, что для ремесленника он и так дает очень много. Ральф разозлился, а ночью, когда я шла от тетушки, на меня напали. Он думал, что я его не узнаю под плащом. Он был не один, а с дружками. И последнее, что я слышала, так это хохот о том, что теперь отец вынужден удвоить приданное, поскольку с таким лицом меня замуж никто не возьмет…

- Так давай позовем стражу! - потребовала я.

- Ничего не выйдет. У него в семье есть связи. За свое преступление он не ответит. А нам будет только хуже. И вам тоже, - вздохнула девушка.

Я успокоила ее как могла, уложила спать. Медсестры сделали новую маску и дали ей немного чая с усыпляющим зельем. Сейчас ей нужно отдохнуть.

Я вышла из палаты, видя, что генерала в коридоре нет. Зато ко мне бежит диспетчер с подносом.

- Поешьте! - послышался требовательный голос, а я вздохнула и приняла тарелку, быстро проглатывая куски пищи. Пока я ела, я искала глазами Ниала. Неужели уже ушел? Не выдержал?

- А где наш… эм… новенький? - спросила я. - Что-то я его не вижу…

- А… Он сейчас в операционной. Бинты катает! - заметила медсестра.

- Бинты катает? - удивилась я.

- Ну да. До этого у нас швы разошлись у того, буйного. И Ниал его зашивал снова. Прямо на кровати. Я лампу держала, а он шил.

- Уважаю, - усмехнулась я. - А как там поживает генерал? Домой еще не уехал?

Аэлита помотала головой.

- И жена к нему не приезжала? - удивилась я.

- Нет, - вздохнула Аэлита. - Он все еще там. С дочерью.

Это какие сутки пошли? Вторые? Да, кажется, вторые.

Я понимала, что мужика надо гнать. Иначе он ляжет и умрет рядом с дочкой.

Уже подходя к двери, я услышала его голос.

- Может, ты влюбилась? - произнес генерал, а в нем уже не было гнева. Я осторожно приоткрыла дверь, видя, как генерал сидит рядом с дочкой и гладит ее бледную руку. - Ты могла бы сказать мне об этом! Не молчать! Я понимаю, он может быть беден, но я бы… я бы дал за тебя хорошее приданное. Вам бы хватило с головой. И если парень толковый, то он бы смог распорядиться им с умом… А если нет, то я бы сделал вам содержание. Ренту… Вы вполне могли бы жить на нее. И ты была бы в безопасности. Даже если бы он тебя бросил, на твои деньги он бы не смог претендовать. Если он вообще без титула, то я бы купил ему этот титул!

Я снова, словно призрак, смотрела на эту трогательную картину, не в силах вмешаться. Мне казалось, что генерал торговался с судьбой, озвучивая ей варианты того, что могло бы случится, если бы не роковое стечение таинственных обстоятельств.

Я понимала, что так он пытается почувствовать, что может хоть как-то контролировать ситуацию.

- Ты могла бы просто не молчать, Лисси. Могла бы сказать мне хоть слово… Хоть имя… Насчет ребенка? Может, ты сбежала, потому что боялась моего гнева? - вздохнул генерал, поглаживая руку дочери. - Но когда я тебя ругал? Когда? Назови мне день или час, когда я сказал тебе что-то обидное? Что бы у тебя не случилось, я всегда говорил, что я рядом. Я с тобой. Я всегда помогу. Я все детство твердил тебе одно и тоже, что я всегда рядом. Я всегда спасу. Я никогда не брошу свою доченьку…

Он помолчал, перебирая ее тонкие бледные безвольные пальцы. Мне казалось, что в этот момент он представлял другое будущее. И эти мысли его утешали.

- Ты могла бы сказать, что ты беременна, - голос генерала был тихим. - В нашей семье всегда рады ребенку. И я бы его усыновил. Если ты боялась позора, я бы увез тебя, спрятал ото всех. А когда ты родила бы, я усыновил бы ребенка. И воспитывал бы его, как твоего брата или сестру. Был бы мальчиком, стал бы военным… А девочка - самой красивой принцессой… А того подлеца, если он обманул тебя, я бы… я бы задушил голыми руками!

Генерал снова умолк, вглядываясь в неподвижное лицо дочери.

- Если бы ты хотела оставить малыша себе, я бы удвоил приданное. И тогда бы никаких разговоров не возникло бы. Я бы быстро закрыл рот этим сплетникам. С таким огромным приданным тебя бы взяли замуж вместе с ребенком. Все можно было бы решить! Папа все бы решил!

Генерал прижал руку дочери к своим губам.

- А если он взял тебя силой, - голос генерала ожесточился. - Я бы его убил. Не раздумывая. Я бы всю землю перерыл, но нашел бы его. И перед смертью он бы просил у тебя прощения на коленях!

Голос умолк. Генерал смотрел на бледное лицо дочери, которое потеряло все краски и теперь напоминало лицо куклы.

- Мы же могли все решить вместе! - прошептал генерал, глядя на руку дочери в своей руке. - Ты могла просто как в детстве подойти ко мне, обнять и сказать: “Папа!”. И этого было бы достаточно, чтобы я перевернул мир с ног на голову.

Он замолчал, вглядываясь в бледное лицо. Боже мой, как он осунулся! Нет, так дальше продолжаться не может!

- Вы так и не поехали домой? - спросила я, представляя, сколько он не спит и не ест.

- Разве я могу ее бросить здесь? Одну? - произнес генерал, поднимая на меня глаза. Ну и мешки у него! А синячищи-то какие!

- Хорошо, - вздохнула я, уходя в сторону коридора. Я спустилась на кухню, где уже готовилась еда для пациентов.

- Сандра, - обратилась я к поварихе. - Можешь мне дать порцию еды…

- Подождете минутку? - спросила Сандра, разливая по тарелкам горячий суп. Запах был невероятный. Суп был наваристый, жирный и очень вкусный. К нему полагалась картофельное пюре с котлеткой и краюха свежего хлеба. И, конечно же, чай!

Сандра поставила тарелки на поднос, а я вытащила ложку и вилку, завернув их в салфетку. Я подняла поднос и осторожно, чтобы не расплескать, понесла его в сторону палаты с кристаллами.

- Вы хоть поешьте, - заметила я генералу, ставя поднос на столик.

- Не хочу, - глухо произнес генерал, а я посмотрела на него с укором.

Арт к главе

Глава 16

- Ну хорошо, - усмехнулась я, видя, как он смотрит на лицо дочери, словно заколдованный. - Я просто представила картину, когда она очнется, то увидит грязное, небритое и худое нечто, отдаленно напоминающее ее отца. Вы этого добиваетесь?

- Оставьте меня, - произнес генерал, вздохнув.

- Давайте начнем с того, что смертность у нас не такая высокая. И мне не нужно тут улучшать показатели, - заметила я, видя, как на столике остывает еда. - Так что берите ложку и начинайте есть. Или нам придется притащить сюда еще одну койку, чтобы вы умирали рядом с дочерью.

Мои слова звучали довольно жестоко, но обычно на пациентов это действовало.

- Я правда не хочу, - произнес генерал, а я посмотрела внимательно на его красивый профиль и с усмешкой взяла ложку, набирая в нее суп и дуя на нее.

- Что ж, - заметила я. - У нас в больнице новая услуга. Кормим генералов с ложечки, чтобы он дожил до момента, когда его дочь придет в себя.

- Да вы издеваетесь! - прорычал он, а я покачала головой.

- Отнюдь, - вздохнула я.

Но его это не проняло. Вот же крепкий орешек! Ложка так и зависла возле его плотно сомкнутых губ.

- Господин генерал, - произнесла я, глядя на него. - Вы немного не понимаете, как устроена магическая система. В этой комнате нельзя долго находиться посетителям. Кристаллы устроены так, что они поддерживают жизнь, вливают в тело магию и исцеляют больного. Но у них есть и обратный эффект. Чтобы восстановить побыстрее свою магию, они ищут рядом других людей. Они присасываются к ним и начинают выкачивать магию и силы из них, чтобы отдать больному. Поэтому пришлось делать отдельную палату, высчитывать расстояние действия кристаллов, чтобы они не присосались ни к кому из больных или персонала. У нас даже памятка висит, сколько можно находиться рядом с кристаллом без вреда для здоровья. Вот она.

Я сделала паузу и указала на бумагу, которую приклеила к стене несколько месяцев назад, когда медсестры стали жаловаться на упадок сил и головокружение.

Мы даже не подозревали, в чем дело, думали на какой-то вирус, считали калории меню. А потом стали сопоставлять факты и сообразили, что дело в кристаллах. Все, кто долго находился рядом, чувствовали себя, как выжатый лимон.

- Поэтому вам стоит делать небольшие перерывы, подпитывать силы, если вы хотите и дальше сидеть возле постели дочери, - закончила я мысль. - Вы меня понимаете?

- То есть, - произнес генерал, посмотрев на меня. - Они сейчас забирают у меня силу, чтобы…

- …чтобы передать ее ей, - кивнула я. - И если они выжрут вас изнутри, то умрете и вы, и она. Сейчас они нащупают вас магически и будут тянуть из вас всю жизнь. Поэтому дольше трех дней рядом с ними никто не должен находиться. Но я могу предложить вам поесть, отдохнуть и снова вернуться сюда. Вам нужно хотя бы делать перерывы, чтобы кристаллы теряли с вами связь. Пока они восстановят ее, пока снова нащупают вас… Надеюсь, вы меня понимаете?

- Теперь понимаю, - заметил упрямый генерал.

- Поэтому я предлагаю вам покои, чтобы вы могли поесть и отдохнуть. Я не гоню вас домой. Вы можете остаться здесь, в больнице. Просто в другом помещении. В другом крыле. Ради вашей безопасности и… ради нее, - улыбнулась я.

Генерал вздохнул и поднялся со стула. Неужели? У меня получилось? Ну и характер! Таким характером врагов, как тараканов, давить можно!

- Я сейчас возьму ваш завтрак-обед-ужин, - улыбнулась я, ведя его в сторону двери. - Вы отдохнете, восстановите силы и снова приметесь за дежурство.

- А если она… - начал генерал, обернувшись на дочь.

- Если она очнется или будут какие-то изменения, мы вам тут же сообщим! - кивнула я.

Я несла поднос, ведя его в сторону лестницы, а потом по коридору.

- Вот, располагайтесь, - улыбнулась я. - Не гостиница, но все же.

Это была небольшая комната с кроватью, столиком и креслом возле камина. Я хотела приспособить ее под палату, но беда была в лестницах. Все палаты размещались на первом этаже, а вход с каталкой был через бывшую дверь для прислуги. Поэтому на втором этаже осталось несколько комнат, предназначение которых я пока не придумала.

- Вот, я поставлю еду сюда, - кивнула я. - Вы сами с ней справитесь?

- Вивьен, вы не обязаны меня кормить, - произнес генерал, а я вздохнула.

“Он помнит, как меня зовут!” - обрадовалось что-то внутри меня. Почему-то для меня это было очень важно.

- Здесь нет понятия, обязаны или не обязаны. Мы не делаем разницы между богатыми и бедными. Если нужна помощь, ты обязательно поможем.

- Я смотрю на вас и думаю, - заметил генерал. - Вы явно аристократка, молодая, красивая. Почему вы не вышли замуж?

- Мне, простите, поесть иногда некогда, а вы про целый “замуж”! - усмехнулась я. - Да и кто согласиться видеть жену пару часов в день.

- Зачем вам все это? Зачем превращать поместье в больницу? - спросил он. - Вы могли бы кружиться на балах, устраивать званые вечера…

- О, - шутливо нахмурилась я. - Это же так скучно! Светские разговоры, сплетни, танцы, флирт. Куда веселее зашивать какого-то пьянчужку, которого пырнули ножом его собутыльники, или пытаться вправить сломанную кость обратно у бабушки, которая забыла, сколько у нее ступенек на крыльце!

- Да, вам утром досталось. Я бы ему руку сломал, - заметил генерал.

- А мне потом лечить. Спасибо. От таких предложений я, пожалуй, откажусь! У меня гипс вот-вот закончится и бинты на вес золота. Кстати, спасибо за пожертвование, - вздохнула я, удивляясь, я почему еще здесь? Почему я еще не ушла? Я уже минут десять должна быть на вечернем обходе, а я торчу здесь и разговариваю с ним.

- И все-таки, - произнес генерал, пробуя наш фирменный суп. - Почему вы решили помогать людям?

- Я понимаю, обычно это удел старушек-аристократок, - заметила я с улыбкой, глядя на то, как он ест. - Пожертвовать приюту, связать варежки для всех бедных детей столицы, покормить голодных котиков. Считайте, что я просто сумасбродка, которой нечем заняться по вечерам.

Арт к главе

Глава 17

- Спасибо вам, - произнес генерал. - Спасибо, что не бросили мою дочь умирать в канаве… Насчет кольца, вы не обязаны были отдавать его. И я вас не виню. Вы не обязаны были платить этому целителю. Но вы заплатили, чтобы выкупить мою дочь. Вы и так сделали больше, чем должны были. И я перед вами в неоплатном долгу. Спасибо вам.

Он сглотнул, а я понимала, какую боль причиняют генералу мысли о том, что самое дорогое, что у него есть, лежало в грязи, истекая кровью.

- Не за что, - вздохнула я, понимая, что так никогда не уйду. А надо!

Я выскользнула из комнаты, чувствуя, как внутри от чего-то гулко бьется сердце. Я прикрыла глаза, снова вдыхая маленькую весну.

- Может, пора покупать пеньюар, накачивать губы, клеить ресницы, обливаться духами и краситься в лютый пергидрольный блонд? - спросила я ворчливо у самой себя, идя по коридору.

- Зачем? - спросило сердце.

- Ну мы же на любовницу тут претендовать решили! Нужно, так сказать, быть во всеоружии! - ворчала я. - Если ты не помнишь, генерал женат. Ты не имеешь права!

“Не имеешь права что?” - тут же возразило сердце.

“Просто не имеешь права!”, - строго сказала я сердцу.

“Но он же не любит жену!”, - тут же обиделось сердце. - “Он сам сказал!”

“Слушай, мужчины много чего говорят! О том, что с женой много лет живут как соседи! И что искра прогорела, чувства остыли, любовь ушла, и помидоры теперь мерзнут без женской ласки, а потом выясняется, что жена его беременна. Каким-то чудом!”, - напомнила себе я.

“Жа-а-аль!”, - вздохнуло сердце. - “А я бы… Я бы…”.

“Да знаю я тебя!”, - проворчала я, ведя мысленный диалог, чтобы разобраться в своих чувствах.

Отбросив эти мысли, я направилась к связанному пациенту. Увидев, что он храпит, я отогнула одеяло и посмотрела на чужую работу. Ну, очень даже неплохо! Конечно, не ювелирная работа. Но в целом да, вполне! Я положила кристалл на место раны, видя, что кристалл тоже доволен.

- Эй, - послышался хриплый голос, заставивший меня вздрогнуть и отпрыгнуть на всякий случай.

Я недоверчиво смотрела, как пациент открывает глаза.

- Мадам, - сиплый голос меня немного пугал.

Но пациент пока что не дергался и не пытался порвать веревки.

- Отвяжите меня…

- Нет, вы деретесь! - ответила я, стараясь соблюдать дистанцию.

- Мадам, я просто был мертвецки пьян. Мне ужасно стыдно за то, что вы были ко мне так добры, а я… - послышался сиплый голос.

Ну, лучше поздно, чем никогда.

- Извинения приняты. Больше так не делайте, - кивнула я. - И постарайтесь не сильно шевелиться. Швы уже один раз разошлись.

- Мадам, - послышался голос каторжника, а он посмотрел на меня с мольбой. - Вы могли бы отвязать меня. А то у меня руки затекли.

- А вы обещаете, что не станете драться? - спросила я строго.

- Обещаю… - кивнул каторжник.

- Госпожа доктор! Я прошу вас! Не делайте этого! - послышался встревоженный голос медсестры. - Он вас точно убьет!

“Каждый заслуживает шанс. И он тоже!”, - подумала я, глядя на пациента. - “Но в то же время он опасен. Однако, продолжать лечение, когда у пациента связаны руки невозможно”.

Поверить или нет?

Арт к главе

Глава 18

- Госпожа доктор! - послышался голос за спиной. Медсестры с ужасом смотрели на пациента. - Не надо! Он опасен!

- Я вам верю, - произнесла я, глядя в глаза каторжнику. - Я сейчас развяжу вам руки. Считайте, что судьба дала вам еще один шанс. И то, как вы им распорядитесь, зависит только от вас. Мы могли не попасть на ваш вызов, могли быть заняты другим пациентом. Но судьба решила, что вы заслуживаете спасения. Это значит, что она увидела в вас что-то светлое, доброе, хорошее. У вас есть шанс измениться. Изменить свою жизнь. Не важно, когда и где вы оступились. Это в прошлом. Судьба подарила вам еще один день рождения. Считайте, что вы родились снова. И как прожить эту новую жизнь, решать вам.

С этими словами я отвязала веревку. Медсестры смотрели на меня так, словно я волка с рук покормила.

Каторжник смотрел на меня, а потом… бросился.

- Помогите! - закричала медсестра, когда он схватил меня за руку.

- Простите меня, - шептал он, а его колючая щетина ерзала по моей руке. - Прошу, простите… Мне впервые стыдно… Мне стыдно, что я перепутал и напугал вас.

Я вздохнула, глядя на него с улыбкой.

- Если что, зовите Джонни. Джонни всегда готов убить того, кто обидит доктора! - усмехнулся он.

- Убивать не надо. А теперь вам нужно поесть, - кивнула я, радуясь, что одной проблемой меньше.

- Сколько я должен вам за лечение? - произнес Джонни.

- Нисколько. Мы делаем это бесплатно, - ответила я, видя, как замерли в дверях медсестры.

- Джонни готов отработать! - произнес пациент. - Джонни не любит быть в долгу.

- Ну тогда поправляйтесь. Нам нужен будет охранник. А то, случись что, на помощь звать некого, - ответила я.

- Правда, что ли? И вы возьмете меня на работу? Несмотря на то, что я каторжник? - сипло удивился Джонни.

- Ну, в нашем случае это даже плюс, - улыбнулась я. - Думаю, что сильные руки, способные донести носилки и в случае чего объяснить драчуну, где он находится, придутся очень кстати. Платим мы немного. Но зато у вас будет еда и крыша над головой. Так что поправляйтесь быстрее. И не обижайте медсестричек. Они у нас хорошие девочки.

- Мадам, ну вы даете! - усмехнулся Джонни. - После того, как я вас… ударил, вы не вышвырнули меня на улицу, продолжали заботиться… А теперь предлагаете работу!

Теперь медсестры смотрели на меня взглядом, словно я достала у волка из пасти кусок мяса, дала по мордасам и высказала ему все, что я о нем думаю. И при этом даже не пострадала.

- Принесите ему обед, - кивнула я. - Думаю, он сможет поесть сам. Только пусть пока не встает. Швы могут разойтись.

Настроение почему-то поднялось. Я даже и предположить не могла, что все так получится.

С улыбкой я отправилась к Ниалу. Он сидел в операционной и сматывал бинты. В операционной царила идеальная чистота.

- Я попросил у медсестер отдельный столик. Просто мне так удобней, - произнес Ниал извиняющимся голосом, а я увидела разложенные инструменты и бинты. - Надеюсь, вы не против. Я привык, как у меня все лежит, поэтому мне так проще.

- А вам не нужен ассистент? - удивленно спросила я.

- Нет. Я делаю все сам. Поэтому все должно лежать под рукой, - произнес Ниал. - Надеюсь, вы не против?

- Нет, я не против. Вы делаете так, как вам удобно. А пока поздравляю с первой удачной операцией, - улыбнулась я. - Отличная работа. Рана чистая, швы аккуратные.

- Спасибо, - усмехнулся Ниал. - Я хотел спросить кое-что.

- Конечно, - выдохнула я, не веря в то, что мне наконец-то улыбнулось счастье.

- Кто придумал кристаллы разместить именно в таком порядке? - спросил Ниал.

- Я. Случайно, - заметила я.

- Это гениальное изобретение. Никто до такого не додумался, - заметил Ниал, складывая бинт в коробку. Теперь коробка была заполнена. - За такое изобретение можно было бы получить магический патент. И, быть может, огромные деньги.

- Мне просто некогда этим заниматься, - отмахнулась я.

Я уже собралась уходить, как вдруг услышала негромкий голос Ниала.

- Я бы хотел извиниться перед вами. Я видел вашу работу. И, простите, что усомнился в вас. Меня просто смутило, как такая молодая женщина оперирует так, словно делает это уже лет десять. Я ошибался насчет вас. Мне очень стыдно.

- Да ладно, - махнула я рукой.

За окном было темно, а я чувствовала, что хочу спать.

- Я пока вздремну, а вы, если что, меня будите, - зевнула я, понимая, что усталость решила меня доконать. - Вы тоже можете поспать. Пока вызовов нет.

- Я обязательно воспользуюсь вашим предложением, - заметил Ниал.

Я вышла, понимая, что от усталости вокруг всё такое ватное. Мне сложно было сконцентрироваться хоть на чём-нибудь.

- Если что — будите, - кивнула я, видя, что сменилась дежурная.

Больница уже засыпала. Свет был приглушённым. Из некоторых палат доносился храп.

Я поднялась на второй этаж, добралась до своей комнаты, положила руку на ручку двери, как вдруг краем глаза увидела что-то белое, мелькнувшее справа.

Арт к главе

Глава 19

Я резко повернула голову, не видя ничего подозрительного. Если в этом доме и есть привидения, которые мечтают пугать людей, то пусть летают за мной и пугают счетами за лекарства.

Помотав головой и списав все на усталость, я открыла дверь комнаты, как вдруг что-то меня дернуло.

“Мало ли!”, — пронеслось в голове.

“Ой, да что может случиться!”, — поморщилась я, понимая, что меня от кровати разделяет только дверь.

“Мало ли!”, — снова настороженно повторил внутренний голос.

“Ой, да хватит!”, — раздраженно произнесло что-то внутри.

“Нет, ну мало ли!”, — настойчиво требовал внутренний голос.

- Ладно, — вздохнула я.

Неприятное чувство заставило меня выйти из комнаты и пройти по коридору. Я смотрела на двери, как вдруг увидела, что дверь на чердак приоткрыта. Открыв ее, я увидела деревянную винтовую чердачную лестницу, которая располагалась в каморке. Лестница уходила наверх к маленькой дверце, которую использовали рабочие, чтобы латать крышу. Я пожала плечами, собираясь уходить, как вдруг услышала, что дверца легонько хлопнула на ветру.

Она должна быть закрыта!

Я поднялась с гулким топотом по лестнице, толкнула незапертую дверь, как вдруг увидела белый силуэт, похожий на привидение, застывший на краю крыши. Ветер раздувал, словно парус, белую рубашку и трепал длинные волосы.

- Эй! — окрикнула я, видя, как силуэт обернулся.

Секунды мне хватило понять, что это — наша сегодняшняя пациентка. Она стояла, сложив руки на груди на самом краю конька.

- Ты что тут делаешь? — спросила я, но в голове уже щелкнуло, что она собралась делать!

- Не подходите! — послышался голос, похожий на всхлип. — Я прошу вас. Стойте там!

- Стою, стою, — миролюбиво произнесла я, выставив вперед руку. — И ты иди сюда… Там ведь можно упасть. Нога соскользнет и…

- Может, я хочу упасть! — произнесла девушка, а ее слова прорывались сквозь всхлипы. — Я же сказала, что не хочу жить такой! Не хочу!

- Я же тебе уже сказала, что шрамы можно подлатать магией! — произнесла я.

- Но доктор Ниал сказал, что это очень дорого! У меня нет таких денег! И я столько никогда не заработаю! — взвизгнула девушка. — Я на всю жизнь останусь уродиной…

Ее лицо скривилось, а я она посмотрела вниз. Пусть здание и было двухэтажным, но высота потолков достигала почти трех с половиной метров! А еще крыша, которая была не плоской и вмещала огромный чердак с высокими потолками. Да тут метров десять высоты. Конечно, этаж не двадцатый, но смотря как падать!

Арт к главе

Глава 20

- Послушай, - заметила я, стараясь ее отговорить от этого глупого и отчаянного шага. - Тут не так высоко, чтобы умереть, но вполне достаточно, чтобы на всю жизнь остаться калекой. Парализованной со сломанным позвоночником и шеей. И вот тогда точно никто не возьмет тебя замуж! Никому не охота выносить из-под тебя горшок, кормить тебя с ложечки и всю жизнь смотреть, как ты лежишь в кровати без движения. Поверь мне. Это страшнее, чем шрамы на лице. Так что давай, иди сюда, я налью чай, и мы все обсудим.

- Я не хочу жить уродкой, - ревела девушка, а я понимала, что сейчас она пребывает в состоянии отчаяния. И не слышит ничего, кроме голоса внутренней боли. - Меня все считали красавицей… Я работала в магазине! Меня взяли только потому, что я милая… А сейчас я останусь без работы… Или мне придется идти прачкой, а я не хочу-у-у… Моя мать была прачкой… И это ужасно!

- Никто не говорит тебе, что обязательно нужно быть прачкой, - убеждала я, подбираясь к ней шаг за шагом. Вот, блин! Поспала, называется! - Ты можешь работать у нас медсестрой… Можешь освоить какую-нибудь профессию. Например, печь пироги!

Я так злилась на нее, чувствуя, что из-за того, что старалась зашить раны как можно аккуратней, опоздала на вызов. И из-за этого моей помощи не дождался ребенок. Но в то же время я понимала ее трагедию. И осознавала, что злится на нее нельзя.

Осторожно, чтобы не спугнуть, ведь каждое мое резкое и неверное движение может спровоцировать девушку на глупость, я продвигалась по коньку крыши в ее сторону, чтобы успеть схватить ее в случае глупого и отчаянного шага.

- Что случилось? - послышался голос медсестры, а она высунулась в дверь, чуть не ахнув.

"Уйдите, уйдите все...", - прошептала я, пытаясь убрать лишних людей, которые способны напугать.

- Давай мы поступим так, - продолжала я, опустив глаза на свои ботинки, которые стояли на скользкой крыше. - Никто тебя ни от чего не отговаривает. Ты всегда можешь закончить начатое. Но давай мы сейчас все обсудим, попьем чай, и тогда решим, стоит или не стоит. Если после разговора ты решишь, что стоит, то я обещаю, что не буду тебе мешать. Договорились?

Мне просто нужно было выиграть чуть-чуть времени и затащить ее внутрь. А вот с Ниалом у меня будет очень серьезный разговор.

Девушка смотрела на меня, а потом переводила взгляд вниз. Я понимала, что она сомневается. И это уже - хороший знак.

- Нет! Не надо! - закрыла уши руками несчастная и скривилась. - Вы так говорите, потому что хотите меня отговорить!

- Никто не хочет тебя отговаривать, - убеждала я, а до нее оставалось шагов пять. - Мы просто все обсудим, и тогда… Я даже дверь не закрою на крышу. Ты сможешь взять и завершить начатое.

"Ну да! Конечно, не закрою! Да амбарный замок повешу!", - пронеслось в голове.

- Не подходите ко мне, - выставила вперед руку в упреждающем жесте несчастная. Она стала пятиться от меня, как вдруг…

Я видела все, как в замедленной съемке. Неловкий взмах руками, бледное, испуганное лицо, искаженное гримасой ужаса.

- А! - послышался визг.

Я лишь успела протянуть руку и чуть не потеряла равновесие, пытаясь ухватить ее хотя бы за рубаху. Но не успела. Белая фигурка упала.

Арт к главе

Глава 21

Я бежала по коньку, забыв про то, что он скользкий и держится на честном добром слове. Влетев в дверь, я сбежала по лестнице.

- Инструменты! - на ходу кричала я медсестрам, которые толпились в коридоре. - Быстро! Готовьте операционную!

Я вихрем пронеслась по лестнице, пробежала мимо палат и выбежала на улицу, слыша, как за мной громыхает каталка.

Но тут же замерла, видя генерала, который держит на руках живую, относительно здоровую, но насмерть перепуганную девушку.

- …тебе еще жить и жить! Ты что удумала! - кричал генерал, а девушка съежилась. - Ты еще молодая! Ты с ума сошла! Куда тебе умирать! У тебя еще вся жизнь впереди! У кого-то даже такой жизни нет! Моя дочь лежит и не приходит в сознание! У нее нет даже такой жизни, как у тебя! А ты ноешь из-за шрамов на лице! Я бы на месте твоего отца быстро бы объяснил тебе цену жизни!

- Простите, - послышался сдавленный голосок.

- Я еще не закончил! - бушевал Янгар. - Чем ты думала, когда лезла прощаться с жизнью! Ты о близких подумала? О родных подумала? Об отце своем подумала? Что он будет чувствовать, зная, что не смог тебя уберечь? Ты что? Хочешь всю жизнь камнем лежать на его душе? Чтобы твое имя каждый раз болью отзывалось в его груди! Чтобы он поседел раньше времени!

Мне казалось, что сейчас он говорит это не ей. Он говорит это дочери.

- Я… - прошептала бедняжка, вжав голову в плечи. - Я… не… хочу жить такой… Я никогда не выйду замуж… Посмотрите на мое лицо… Оно выглядит ужасно!

- Ужасно выглядит не твое лицо, а твое решение! - прорычал Янгар. - А лицо можно исправить. Как только раны заживут, я оплачу тебе мага, который все это сгладит.

В этот момент бедняжка не поверила своим ушам.

- Вы не шутите? - прошептала она.

- Нет. Придешь ко мне в поместье. Там и побеседуем. Я посмотрю, кто из магов возьмется, и оплачу его работу!

Слезы на ее щеках моментально просохли.

- И чтобы я тебя на крыше больше не видел. Понятно? - произнес генерал. - А теперь марш в палату!

Он спустил ее с рук, и бедняжка пошла.

- Вы как ее поймали? - спросила я, видя, как девушка тут же прячется за дверью.

- Я проснулся, решил найти вас. Увидел, что медсестры бегут на улицу, и тут мне на руки упала девушка.

Ниал стоял в дверном проеме, а я посмотрела на него и сказала: “Есть вещи, которые нам придется обсудить!”. Ниал кивнул и исчез в операционной.

- Вам лучше? - спросила я, видя, что генерал даже посвежел.

- Намного, - произнес он. Я заметила, что в его глазах что-то изменилось. Но я не могла понять, что именно. - Я хотел у вас кое-что спросить.

- Спрашивайте, - кивнула я.

- Я просто хочу узнать мнение женщины, - заметил Янгар. - Что может заставить женщину избавиться от ребенка?

Вопрос был очень опасным.

- Вы хотите попытаться прояснить ситуацию с Элисиф? - спросила я, вздыхая. - Понимаете, я и она - мы разные. И ситуации могут быть разные.

- Нет, меня интересует именно ваше мнение. Что такого должно случиться, чтобы вы приняли решение избавиться от ребенка? - произнес генерал, глядя на меня в упор.

- Ничего, - ответила я.

- В смысле “ничего”? - удивленно спросил генерал.

Мы стояли в коридоре и разговаривали. Приглушенный свет падал на его мундир, скользил бликом по его волосам. До чего же красивым казался генерал сейчас, но тут я опустила взгляд на его руку, где сверкнуло бриллиантом обручальное кольцо.

“Ты можешь сколько угодно восхищаться им, но он женат!”, - отрезала я. А сердце тихонько захныкало от обиды. “Даже если бы ты влюбилась в него до беспамятства, он об этом никогда не узнает. Он женат!”, - повторяла я себе, словно мантру.

- Ничто не заставит меня избавиться от ребенка, - произнесла я. - Даже если бы он был от насильника. Ребенок не виноват в этом. Даже если бы не было денег, я бы постаралась бы их заработать. Про обман мужчины я вообще молчу. Это не обсуждается. Превращать ребенка в поводок для мужчины или в орудие мести - это, с моей точки зрения, ужасно. Единственное, что, наверное, так это… обман. Ну, если бы кто-то подмешал мне зелье в еду или напиток. Только так, наверное, - ответила я, но тут же добавила, что это касается лично меня. И не имеет никакого отношения к его дочери.

- Спасибо, - произнес генерал. - Мне важно было это услышать.

- Я еще раз повторяю. У вашей дочери могли свои обстоятельства, - заметила я. - И мы никогда не знаем наверняка. Поэтому, прошу вас не делать преждевременных выводов.

Я собиралась уйти, как вдруг почувствовала, как меня берут за руку.

Арт к главе

Глава 22

- Спасибо вам за всё, - произнес Янгар, целуя мою руку. - Я перед вами и так в неоплатном долгу.

Если бы не полумрак, он бы увидел, как я вспыхнула и покраснела, словно девочка, в момент прикосновения его губ к моей руке.
"Ты чего! В самом деле!" - возмутился внутренний голос. - "Это же просто поцелуй руки! Обычный, вежливый поцелуй!"

Но я ничего не могла с собой поделать. Внутри меня разгоралось пламя, а я с трудом его сдерживала.
- Я рада вам помочь, - кивнула я, стараясь держать нейтрально-приветливый тон и поскорее убирая руку из его руки. - А сейчас мне пора! У меня еще есть пара часов, чтобы вздремнуть. И я очень хочу ими воспользоваться!

Я спешила так, словно за мной гонится привидение. Сердце стучало, а я вбежала в комнату. И только сейчас, закрыв дверь на ключ, я выдохнула, прикрыла глаза и прижала поцелованную руку тыльной стороной к своей щеке, потом к губам.
- Что со мной творится? - прошептала я, мучаясь при мысли, что начинаю влюбляться.

- Забудь! - сжала я кулаки и стиснула зубы. - Просто забудь! Ты не имеешь права разрушать чужую семью!

- Но ведь я могу просто любить? Не так ли? Ничего не разрушая? - задала я себе вопрос. И почувствовала, как это больно.

- Забудь, - проворчала я.

Я прошла в ванную и назло себе тут же помыла руки и умылась. Теперь пора спать. Но я смотрела на дверь, чувствуя, что не могу ложиться, не проверив, все ли в порядке. А то в последнее время у нас девушки с крыши летают! Не хватало, чтобы сработал закон парных случаев!

"Проверь!" - настоятельно требовал внутренний голос. Я чувствовала, что превращаюсь в параноика. "Проверь! Проверь!" - стучало в голове набатом, а я поняла, что эта мысль не даст мне уснуть.

Я вздохнула и решила провести обход больницы.

- Свежая газета! Вечерний выпуск, - послышался голос Литы. Она несла мне свежую газету. - Вы просили каждый раз сообщать.

- Спасибо, - кивнула я, понимая, что с газетой нужно работать быстро. Пока свежая.

Обычно я искала объявления о продаже каких-то артефактов и просматривала вакансии тех, кому нужна работа. Мало ли, а вдруг попадется кто-то, кто согласиться так же, как и я, не спать ночами? Или где-то продаются хорошие зелья. Кровати тоже не помешали бы! Я как раз собиралась сделать палату интенсивной терапии. И мне нужны шесть кроватей.

Я уже хотела перелистнуть на последнюю страницу, как вдруг на второй странице увидела заголовок.

"Трагедия в доме генерала Моравиа", - прочитала я. А сердце екнуло. Неужели это просочилось в печать? Неужели кто-то из персонала больницы решил подзаработать на нашей пациентке?

Арт к главе

Глава 23

«В доме генерала Моравиа произошел несчастный случай. Учитель дочери генерала несколько часов назад упал с лестницы и сломал себе шею. Его тело обнаружил дворецкий, который прибежал на шум. Хозяев в этот момент дома не было. Обстоятельства трагедии выясняются. Но слуги полагают, что он просто оступился», — прочитала я, выдыхая. Всё, отбой тревоге. Это про учителя.

Ну что ж. Бывает. Жаль, конечно.

Я перелистнула страницу, пробегая глазами вакансии и раздел «Продам». Ничего нужного не было, а на ерунду тратить деньги не хотелось.

— Спасибо, — кивнула я Лите.

Спустившись вниз, я подошла к палате. Я была уверена, что там, кроме нее, никого нет, как вдруг услышала голос генерала.

— Я на всё готов, — услышала я голос Янгара. — Лисси, милая моя… Я готов на всё… Только очнись… Папа не будет тебя ругать. Папа обещает… Он даже слова тебе плохого не скажет… Только открой глазки… Папа очень по тебе скучает… Папа не знает, что делать…

Я услышала шумный вздох.

— Я не знаю, что делать… — прошептал генерал. — Я бы всё отдал, чтобы ты очнулась. Если бы нужна была жизнь, я бы её отдал… Я знаю, что я никудышный отец. Я ведь ничего не умею, кроме как убивать.

Мне казалось, что отчаяние захлестнуло его.

— Если бы твоим единственным родителем осталась твоя мама, то она бы точно знала, что делать!

Я отошла от двери, понимая, что генерал вернулся на свой пост.

Поднявшись наверх, я быстро разделась и искупалась. На всё ушло минут десять. Я тут же нацепила рубашку и халат и упала на постель, пытаясь побороть чувства в своей груди.

Это было словно глоток весны. Словно после долгой стужи я снова вдыхала запах сладкой липы, любовалась на яркое небо и слушала пение птиц. Всё внутри оживало, а я боролась с этим как могла.

Я уснула, но не сразу. А когда провалилась в сладкую вату сна, внутри всё расслабилось, и я чувствовала, словно на лугу порхают бабочки. Тепло разливалось по телу, а я словно нежилась в кровати, как кошка.

«Никто не запрещает тебе любить! Но так, чтобы он об этом никогда не узнал! А так можешь любить кого угодно!» — слышала я поучительный внутренний голос.

«Как же плохо, что мы не встретились раньше…» — думала я, чувствуя, как дрема перерастает в сон.

— Вставайте, — послышался голос Литы. Она снова заступила на дежурство.

— Да, да, — проворчала я, вставая с кровати и видя на голове жуткую жуть. Вот что бывает, когда спишь с мокрыми волосами.

Быстро пригладив волосы и нацепив платье, я повязала белый фартук и стала спускаться.

— Всё хорошо. Никаких происшествий, — отрапортовала Лита. — Я приняла смену в пять утра.

Пройдя по коридору, я увидела Ниала, который вышел из очередной палаты.

— Ниал, — позвала я. — Есть разговор.

Мы отошли, а я посмотрела в его глаза.

— Ты зачем сказал девушке про стоимость магических услуг? — спросила я.

— Она спросила, а я не привык лгать, — заметил Ниал. — Но я уже понял свою ошибку. Нужно было просто промолчать… А с другой стороны, это же обман? Не так ли?

— Иногда нужно выждать время, чтобы сообщать человеку дурные новости, — произнесла я. — И не всегда стоит говорить диагноз. Мы стараемся приободрить пациента. Ведь от этого зависит выздоровление.

— То есть, вы предлагаете мне лгать? — спросил Ниал, шумно вздохнул.

— Иногда ложь работает во благо. Мы не всегда сообщаем диагнозы пациенту. Иногда мы просто сообщаем их родным. Особенно если они неутешительные. И благодаря этому пациент не проводит свои последние дни в унынии и страхе.

— Но ведь он мог бы привести дела в порядок? Отписать наследство? — спорил Ниал.

— Да, но разве это того стоит? — спросила я. — Все эти бюрократические формальности стоят улыбки на лице? Счастливых дней? Месяцев? У нас уже были такие случаи, когда, не зная о диагнозе, пациенты жили намного дольше, чем если бы узнали о нём сразу. Тут всё индивидуально. А ты имел дело с девушкой, которая никак не могла смириться с тем, что какой-то подонок изуродовал ей лицо. Она могла прикрывать это макияжем, пока не соберет деньги…

— Она не собрала бы, — спорил упрямый Ниал.

— Почему? — спросила я. — Люди иногда способны на настоящие чудеса, если у них есть цель. Главное — подарить человеку цель. И она станет для него первым смыслом новой жизни. И так, шаг за шагом, он её достигнет. Ты никогда не знаешь, как повернётся судьба. Быть может, какой-то маг будет искать ту, на которой стоит потренироваться в исцелении шрамов. И сделает всё бесплатно. А потом будет показывать её как пример своей работы. Я знаю, что многие начинающие маги так делают, особенно на публику. Им же нужно показать свои таланты и умения. Или мы немного подсобираем денег, чтобы помочь ей с первым взносом. Или она встретит человека, который полюбит её такой, какая она есть. И они уже вместе соберут деньги и исправят её шрамы.

— Я вас услышал, — мрачно пробурчал Ниал.

Я хотела сказать ещё что-то, но вдруг услышала, как по коридору цокают каблучки.

— О, доброе утро! — улыбнулась мне жена генерала. С ней был какой-то мужчина в возрасте, который смотрел на всё вокруг с брезгливостью аристократа в ночлежке. — А мой супруг там?

— Да, — кивнула Лита.

— Мне нужно с ним поговорить! — улыбнулась красавица-генеральша, направляясь в сторону палаты моей белоснежки.

Арт к главе

Глава 24

- Одну минутку, - кивнула я Ниалу и направилась следом за ними.

Дверь в палату распахнулась, а генеральша улыбнулась своему спутнику: «Вот, проходите! Здесь лежит наша бедная Лисси!».

Я вошла последней, видя, с каким надменно-брезгливым видом спутник генеральши рассматривает палату.

- Кто это, Лаура? - спросил генерал, глядя на вошедшего.

- Это лучший целитель, которого я попросила осмотреть нашу Лисси! - с гордостью произнесла генеральша. - Я ночи не спала, искала того, кто может помочь! И нашла! Он готов взяться за ее лечение! Он говорит, что уже завтра Лисси будет совершенно здорова! Прошу вас, господин доктор!

Так, а почему меня никто не спросил? Что это такое за самоуправство?

- Сейчас я осмотрю ее и скажу, в чем дело! - произнес доктор, проходя к пациентке.

«И ведь даже руки не помыл!» - подумала я, чувствуя, что у меня свой зуб на местную медицину.

- Так-так, - заметил доктор, прощупывая пульс. Он оттянул ее веки, осмотрел ее лицо и закатившиеся глаза. Потом достал какой-то медальон и стал его прикладывать то к руке, то ко лбу пациентки, то к ее животу. - Ну тут все ясно!

«О! Ему все ясно!» - с усмешкой передразнила я мысленно, но молчала. На секунду меня вдруг поддела мысль о том, что я могу и не знать всех возможностей магии. И поэтому решила внимательно наблюдать за странными действиями доктора. Он положил руки на грудь Лисси, и из рук потекло голубое сияние.

Руки скользили над ее телом, а доктор что-то задумчиво бормотал.

- Понятно… Ага… Ну так я и думал! - произносил он, а я следила за каждым его движением.

Наконец, он встряхнул руками, словно сбрасывая с них брызги воды.

- Ну что тут сказать! - произнес доктор. - Диагноз неутешительный. Неправильное лечение!

Что? Это что такое? Что значит «неправильное лечение»?

- Я так и знала, - вздохнула Лаура. - Как чувствовала, раз стала искать хорошего доктора!

Вот это было как плевок в лицо. Такие визиты «лучших докторов» были для меня не в новинку. Многие родственники, считая, что пациент, который лежит без сознания уже сутки, балансируя на тонкой грани между жизнью и смертью, готов поверить в любые чудеса. Поэтому с радостью ведутся на обещания «докторов», которые с уверенностью говорят о том, что сегодня кто-то лежит в коме, но уже завтра будет отплясывать чечетку.

- Но я ничего не могу поделать, пока она находится здесь! - произнес доктор, глядя на генерала. - В этом убогом заведении.

«Светило медицины» тут же перевел взгляд на генеральшу.

- Знаете, мадам, я бы сам не хотел очнуться в такой ужасной палате, если бы был бы дочерью генерала.

- О да, я совершенно с вами согласна! - кивнула Лаура, осматривая палату. - Здесь так пусто и уныло…

- Если я сейчас прикажу раскатать здесь дорогие ковры и повесить картины, это как-то поменяет ситуацию? - спросила я. - Вы гарантируете, что она очнется?

- О, а вы кто? - удивленно спросил доктор, делая вид, что наконец-то заметил меня.

- Я хозяйка этого… как вы сказали… убогого заведения, - улыбнулась я. - Итак, я уже приказываю принести сюда ковры и вазы? Или еще нет?

- Девушке нельзя оставаться здесь! - произнес доктор. - Мы должны перенести ее ко мне! Чтобы я мог заняться ее лечением!

- Девушка не транспортабельна, - произнесла я. - Если вы хотите заняться ее лечением, то только здесь. Под моим присмотром.

- Ну, знаете ли! - тут же нахмурился доктор. - Я так работать не могу! Здесь нет и половины того, что нужно мне для работы!

- А вы можете послать экипаж за инструментами и зельями, - заметила я, понимая, что доктор уже учуял добычу. И теперь не выпустит ее из рук. - Вам все привезут. Если нужно, я могу предоставить свой экипаж. В два экипажа как-то все должно поместиться, не так ли?

- Вы не понимаете, о чем говорите. И судя по тому, что я только что видел, ни капельки не разбираетесь в медицине! - произнес доктор, смерив меня высокомерным взглядом. - У вас даже нет рекомендаций! Как вы можете проводить лечение!

- Ах, простите, - улыбнулась я, а в моем голосе скользили издевательские нотки. - Я всегда перед срочной операцией привожу пациента в чувство, чтобы показать ему мои рекомендации и дать ему возможность ознакомиться с ними. А сама тем временем зажимаю ему рану, чтобы кровь, которая льется на пол, не мешала ему прочитать отзывы обо мне. А если его что-то не устраивает, то я отвожу его обратно и кладу на то же место, где он и лежал. Пусть им занимается доктор с рекомендациями. Конечно, иногда пациенты не доживают до последней страницы, но, увы… Издержки профессии.

Доктор скривился, как от зубной боли, и смерил меня презрительным взглядом.

- Короче, господин генерал! Вам срочно нужно спасать дочь! - произнес доктор.

Арт к главе

Глава 25

Его голос был таким уверенным, что я бы, наверное, сама поверила.

- У него есть рекомендации от королевской семьи! - тут же добавила Лаура. - Я ознакомилась со всеми! У него нет ни одного плохого отзыва!

- Принцу занозу вытаскивали? - спросила я, чувствуя, что вот из-за таких, как он, чопорных и напыщенных докторов, мои пациенты иногда приезжают ко мне в ужасающем состоянии.

- Господин генерал! Ваша дочь в опасности! - произнес доктор таким голосом, что тут любой дрогнет. - Счет идет на минуты! И если мы сейчас же не доставим ее ко мне, то девушка умрет!

- А сколько примерно минут осталось? - поинтересовалась я. - Если что, часы за вашей спиной.

- Дорогой, - вмешалась генеральша, поглаживая руку Лисси. - Он прав. Наша Лисси может умереть в любую секунду. Мы не должны просто сидеть сложа руки! Мы должны действовать! Ведь каждая секунда дорога! Я верю, что она скоро очнется!

Генерал молча смотрел на доктора, а потом на жену.

- Будь же благоразумен, - произнесла Лаура, заглядывая мужу в глаза. - Мы не должны сидеть и ждать чуда. Если есть тот, кто сможет вернуть нам нашу Лисси. Я очень хочу, чтобы она вернулась. Мне без нее так плохо… Дом такой пустой… У меня сердце не на месте…

- Решение за вами, господин генерал, - произнес доктор.

- А как кристаллы? Они поддерживают в ней жизнь. Их нельзя перемещать, - произнес Янгар.

- Кто вам сказал такую чушь! Эти кристаллы делают только хуже! - заметил доктор. - Если бы не они, то ваша дочь уже бы очнулась!

Генерал посмотрел на бледное лицо дочери, а потом на тонкие нити, которые идут от кристаллов к ней.

- Эти кристаллы опасны! - произнес доктор с такой уверенностью, словно всю жизнь только и делал, что ставил магические системы. - Они высасывают из нее жизнь! Вытягивают потихоньку. Вот что делает магия в неумелых руках!

- Если вы сдвинете хоть один кристалл, Элисиф умрет, - напомнила я. - Вы готовы, доктор, взять на себя ответственность за ее смерть? Если да, то будьте так любезны, напишите бумагу о том, что вы, в случае если пациентка умрет, как только сдвинется хоть один кристалл, берете на себя полную ответственность за ее смерть. Бумагу и перо сейчас принесут. Лита! Принеси перо и бумагу!

“Да! Сейчас!”, - послышался голос в конце коридора.

В повисшую тишину ворвался топот ног.

- Вот, госпожа доктор, - послышался голос Литы. Она протянула мне бумагу и перо.

- Прошу, - произнесла я, выкладывая это все на столик перед доктором. - Как только вы напишете эту бумагу и подпишете ее, я разрешу вам транспортировать пациентку. Только учтите, в случае всех вопросов, претензий и так далее, я имею полное право ее предъявить и предать огласке.

И снова повисла тишина.

- Господин генерал. Вы только скажите! Мы тут же заберем ее отсюда! - произнес доктор.

- А вот ответственность на родителей перекладывать не надо, - усмехнулась я. - Они не разбираются в медицине. И не могут с уверенностью сказать, что правильно, а что нет.

- Дорогой… Быть может, - прошептала Лаура. - Это - наш единственный шанс снова обнять нашу Лисси.

- А если нет? - спросил генерал, внимательно глядя на жену и доктора.

- Что значит “нет”? Я верю в чудо! - произнесла Лаура. - Я всем сердцем верю в это чудо! У нас ничего не осталось, кроме этой веры!

- Ну, господин доктор, - заметила я. - Что-то я не слышу, как скрипит перо.

- Это решение должны принимать родственники! - произнес доктор. - Я не вправе принимать такие решения.

- Но вы вправе гарантировать результат, - ответила я. - Вы осмотрели пациентку, поставили ей диагноз. У вас наверняка есть прогнозы и план лечения. Почему бы вам не спрогнозировать результаты? Что тут такого сложного? Вы берете на себя ответственность за дальнейшее лечение. Не родители будут ее лечить, а именно вы. Поэтому мне нужна расписка именно от вас, как от профессионала. Что-то мне подсказывает, что если бы вы гарантировали результат, то написали бы эту расписку не раздумывая.

- Господин генерал! Вы согласны перенести дочь в безопасное место? - спросил доктор.

- Дорогой, - взмолилась Лаура. - Не упрямься… А вдруг это поможет?

Взгляд генерала скользнул по дочери. Я знала, что его сердце готово верить в любые чудеса, лишь бы она очнулась…

Арт к главе

Глава 26

- Только после расписки, - произнес генерал, положив руку на бумагу. - Я не хочу рисковать жизнью моей девочки.

- Ну, знаете ли! - гордо произнес доктор. - Если вы так упираетесь, то я зря потерял полдня! Ради вас я подвинул очередь из пациентов, услышав о вашем горе. Я отменил приемы и даже операции, чтобы помочь вам…

- Расписка, - усмехнулся генерал, а я едва заметно улыбнулась. Я победила. Здравый смысл победил пафос. Но, к сожалению, такое бывает не всегда.

Есть вещи, которые я хотела бы забыть. О том, как «чудо-доктор» потребовал у родителей срочно забрать отсюда ребенка. И они согласились, несмотря на мои протесты. А потом, через три дня, здесь стояла карета, а мне несли умирающего ребенка со словами: «Помогите, умоляю!». Того самого мальчика, которого три дня назад забрал целитель со словами: «А завтра он снова будет бегать!». К сожалению, время было упущено. Мы не довезли его даже до операционной.

- Ну, знаете ли! - повторил «чудо-доктор» и направился к двери. - Я думал, что смогу помочь, но лишь зря потратил время.

Он вышел и гневно хлопнул дверьми.

- Господин доктор! - бросилась за ним Лаура, оставив нас с генералом наедине.

«Подождите, господин доктор! Мы что-нибудь придумаем!» - слышала я ее удаляющийся голос.

- Вы думаете, я правильно поступил? - спросил Янгар, глядя на меня. - Я вот сейчас смотрю на нее и думаю, а вдруг действительно он мог бы помочь? Мое сердце очень хотело бы в это верить…

- Пусть сначала научится мыть руки перед осмотром пациентки, - усмехнулась я. - Не хватало еще заразы на ослабленный организм. Неизвестно, кого и что он трогал этими руками до того, как прикоснулся вашей дочери. Мог бы хотя бы надеть перчатки. Или пять минут назад удалял гнойный нарыв какой-то инфекционной болезни, а потом теми же руками принимал ребенка у роженицы. Лита! Принеси зелье, чтобы простерилизовать помещение. И вам, господин генерал, я тоже настоятельно рекомендую мыть руки.

С этими словами я встала и вышла из палаты.

- Они уехали? - спросила я у дежурной.

- Да! - подтвердила она.

- Вот и славно, - усмехнулась я. - Протрите ручки палаты и пусть помоют полы.

Я съездила на два вызова. И, к счастью, они оказались не такими страшными, как я предполагала. Ниал вызвался ехать со мной. Первой была бабушка, которая сломала ногу и не могла встать. Родственники бегали вокруг нее, паникуя и не зная, что делать. Мы вправили кость, наложили шину и уложили бабульку в кровать, прописав лекарства. Второй вызов был на ребенка с температурой. Там была простая ангина. Я тут же выписала рецепт с полосканием.

- И все-таки, - спросил Ниал, когда мы возвращались от малыша с ангиной. - Сколько вам лет на самом деле?

- Двадцать пять, - ответила я, видя, как за окном мелькают дома.

- Но в двадцать пять только заканчивают Академию, если говорить о целительстве! - с сомнением заметил Ниал.

- Считайте, что я училась за границей, - заметила я.

- А где? Где, если не секрет, такому учат? - пристал Ниал.

- Далеко, очень далеко отсюда, - вздохнула я, стараясь закрыть тему.

Мы вернулись в больницу, как вдруг я увидела бледное лицо Литы.

- Госпожа доктор… - прошептала она, поглядывая в конец коридора. - У нас беда!

Арт к главе

Глава 27

- Какая? - дернулась я.

- К нам пришла проверка! - прошептала Лита, трясясь, как зайчик под осинкой. - Из магического королевского совета по здравоохранению!

Здрасте! Приехали! А с чего бы это? Отродясь у нас никаких проверок не было! А магический королевский совет по здравоохранению был настолько ленив, что даже письма не читал. А тут прямо проверка! С выездом!

- Но вот что странно, - продолжила Лита. - Они не стали смотреть палаты и кухню. Даже не стали смотреть зелья и перевязочную. Я предложила им посмотреть палаты и операционную, но они отказались и сразу пошли в палату к дочке генерала.

Я бросила Ниалу саквояж, который он ловко поймал, а сама направилась прямиком туда. Это «ж-ж-ж!» неспроста!

Дойдя до двери, я мысленно готовилась к нападению на честь и достоинство нашей больницы.

- Не вздумайте ничего здесь трогать! - послышался за дверью голос генерала. - Я не позволю вам прикасаться ни к дочери, ни к кристаллам!

- Нам поступила жалоба на то, что неустановленное лицо проводит опасные магические эксперименты над людьми! Над пациентами! - послышался неприятный скрипучий голос какого-то старика. - Что категорически запрещено законом! Это прямое нарушение прав пациента!

Я распахнула дверь, видя сборище солидных дядек, разодетых так, словно они явились на королевский прием. Все такие напыщенные, солидные, с лицами, словно все вокруг недостойны их внимания, они стояли на пороге. Между ними и кристаллами стоял генерал.

Не успела я открыть рот, как вдруг Янгар произнес:

- Неустановленное лицо — это я.

Повисла неловкая тишина.

- Это я настоял на том, чтобы мою дочь присоединили к этим кристаллам, - произнес Янгар, встав грудью на защиту дочери и больницы. - Теперь вы установили лицо. Дальше что?

- А у нас несколько иная информация, - заметил дед с козлиной бородой, в которую была вплетена золотая нить. Он прокашлялся, осматриваясь в поисках поддержки.

- Тогда ваша информация неверная, - отрезал генерал. - Вас дезинформировали.

Магический совет опять переглянулся.

- Вы понимаете последствия своего решения? - спросил другой дед, помоложе. Он был похож на грифа. В обе стороны торчали пышные бакенбарды и виски, зато основная часть головы была лысой и блестящей.

- Понимаю. Я — отец этой девушки. И решение было моим. Можете так и записать, - произнес генерал.

- У нас есть постановление на отсоединение пациентки от опасного магического устройства, - прокашлялся третий, доставая какую-то бумажку.

- Дай сюда, - резко произнес генерал, буквально вырвав ее из рук мага. - И кто же ее выдал? Понятно. Все, нет у вас постановления. А без постановления вы можете мне только посочувствовать. Спасибо огромное. Это больше горе для моей семьи.

- Верните постановление обратно! - потребовал дедок-гриф истеричным голосом.

- У нас есть копия! - произнес дед с золотой нитью в бороде. Остальные молчали. Их, видимо, взяли с собой для храбрости и массовки. - И мы имеем полное право избавить бедную девушку от страданий и бесчеловечных опытов! А больницу оштрафовать за надругательство над человеческой жизнью! Опасную магию мы, разумеется, конфискуем. Господин генерал, я прошу вас отойти в сторону.

- Нет, - произнес Янгар. - Только через мой труп.

- Ну тогда заранее простите нас. Вас придется оглушить и связать магией, - послышался голос одного из дедов. Он достал медальон, который несколько раз провернулся на цепочке.

- Я не позволю! - произнесла я, вставая рядом с генералом. - Какое вам дело до магической системы!

- Они даже не стали ее изучать, - произнес Янгар, а я уже поняла, что они хотят заполучить эту систему. Кто-то очень хочет очередное научное звание.

Я почувствовала, как все тело напряглось. Я буду сражаться за больного, даже если мне придется нарушить закон! Я готова к последствиям.

- Ну что ж, - произнес дед с медальоном, а я сжала кулаки. Медальон сверкнул, а я сделала глубокий вдох.

- Вивьен, отойдите! - произнес генерал. Я взглянула на него, сжав кулаки еще сильнее, чтобы вернуть себе чувство реальности.

- Нет, - произнесла я, стоя рядом с ним. - Я не собираюсь смотреть, как у вас отнимают дочь, а у тяжелых больных последнюю надежду. Я — доктор! И моя обязанность спасать жизни пациентам!

- Отойдите! - зарычал на меня генерал, делая шаг вперед. Он положил руку на орден, сковывающий воротник-стойку.

Я увидела, как по его лицу пробежал странный узор. Словно сквозь кожу прорывается грубая черная чешуя. Глаза его на мгновенье изменились. Зрачок вытянулся, и теперь глаза стали холодными глазами хищника.

Он подался вперед, а я услышала хруст ткани. Ахнув, я увидела, как сквозь ткань пробивается что-то черное и огромное.

Через пару мгновений это что-то превратилось в черные перепончатые крылья, которые расправились, заслоняя кристаллы и меня.

- Ну что? - медленно спросил Янгар. А я не узнавала его голоса. Он был хриплым и каким-то чужим. Из его рта вырывался черный дым. - Готовы сразиться с драконом?

Арт к главе

Глава 28

- И это еще не полный оборот, - произнес он, а из его рта вырвались клубы дыма. - А что будет с вами, когда оборот будет полным?

- Уходим, - послышался голос деда, который пятился в сторону двери. - Но мы это так не оставим!

Маги быстро направились на выход и тут же исчезли. Я слышала топот ног в гулком коридоре. Крылья стали медленно складываться и втягиваться.

- С вами все в порядке? - прошептала я, видя, как генерал склонил голову, тяжело дыша. Крылья втянулись, словно их и не было, а я видела с сожалением разорванный мундир.

- Да, - послышался шумный вдох. - Не считая того, что я ужасно зол.

Янгар поднял на меня глаза, и они снова стали превращаться в человеческие. Генерал выпрямился во весь рост, расправил плечи и посмотрел на открытую дверь, ведущую в коридор.

- Ушли? - крикнула я в коридор.

- Убежали! - весело закричала в ответ Лита, заставив меня выдохнуть. - Карета только что отъехала. Один даже споткнулся на лестнице!

Дежурная захихикала.

- Может, я починю ваш мундир? - робко спросила я, вспоминая фразу про два мундира. - Я могу его зашить, а потом воспользоваться зельем, чтобы стянуть ткань. Даже следа не останется… Я сдуру купила его, думая, что оно поможет при операциях, но оно действует только на ткань… Для человеческой кожи такого зелья не придумали.

- Вы правда решили зашить мундир? - удивленно спросил Янгар.

- Нет, вы будете ходить с огромными дырами на спине! Так не положено! - усмехнулась я, заглядывая ему за спину. - Пойдемте, я посажу сюда часового. На всякий случай. Если вдруг маги вернутся.

Я вышла в коридор и крикнула Ниала. Тот поспешил к нам. И тут я увидела, как лицо Ниала изменилось. Он тут же выровнялся и вытянулся, отдавая честь.

- Здравия желая, господин генерал! - произнес Ниал.

- Это наш новый доктор, - улыбнулась я, видя, как лицо генерала вдруг изменилось. - Бывший военный врач. Ниал. Он посидит пока здесь, чтобы я могла привести вас в порядок. Ниал, подежурь пока в палате. Никого не пускать. Если что - звать меня.

Ниал кивнул, а генерал, проходя мимо, задержал на нем взгляд.

- Кто по званию? - спросил генерал.

- Капитан медицинской службы, - выдохнул Ниал. - Был.

- Значит так, капитан. Беречь мою дочь, как зеницу ока! Приказ понятен? Выполнять!

- Так точно, - вздохнул Ниал.

Мы поднимались по лестнице, а я вела его в сторону своей комнаты.

- Проходите, - произнесла я, видя, как генерал рассматривает мои покои. - Раздевайтесь.

Голос у меня был дежурным, как у врача.

Осталось спросить: «На что жалуетесь?».

Я видела, как он снимает мундир, обнажая рваную белую сорочку.

«Вот зачем ты так делаешь?» - спросила я у самой себя.

Арт к главе

Глава 29

«Нет, а что? Пусть ходит, как Робинзон Крузо?!» — возмутилась я. «Если ты не слышала, то у него всего два мундира. Обычный и парадный! Теперь, видимо, один!»

«Неправда!» — протянул внутренний голос. «Ты делаешь это не поэтому!»

«Я делаю это только в знак благодарности за то, что только что отстояли мою больницу!» — заметила я.

«И снова неправда!» — пронеслось в голове. «Ты делаешь это потому, что он тебе нравится!»

Я взяла мундир из его рук и полезла в шкафчик. В коробочке лежали иголки и нитка. Я тут же прихватила ткань, а потом выдвинула ящик и стала капать на ткань зельем. Края ткани стали тянуться друг к другу. Ниточки сплетались, а я любила следить за этим процессом. Хоть какая-то польза от денег, которые я сдуру вывалила за это дорогущее зелье! Взяв ножнички в виде какой-то цапли, я срезала нитки и встряхнула мундир.

— Вот, держите, — улыбнулась я. — Как новенький.

И только сейчас я заметила, что все это время Янгар следил за моими движениями.

— Могу еще и рубашку, — заметила я. — Все равно зелье девать некуда. Оно оказалось совершенно непригодным для людей.

Я увидела, как он снимает с себя рубаху, а сердце вдруг зашлось с невероятной силой. Казалось, оно сейчас выдолбит дыру в моей грудной клетке, когда я увидела мускулистое тело со шрамами. «Боже мой…» — простонало что-то внутри, когда я невольно остановила взгляд на его сильных руках.

«Не смотри! Лучше займись рубашкой, раз ты такая добрая!» — съехидничал внутренний голос.

Я тут же прихватила нитками края, стянув их, а потом разложила ее на столе, капая на ткань зельем.

— Какая хорошая вещь, — заметил генерал.

— А? Это? — улыбнулась я, но улыбка получилась какой-то нервной. — Да вот, купила у мадам Брысь. Она мне его добыла с таким трудом. Я думала, что оно сможет так же убирать след от шва на коже человека, но оно только щиплет и пенится. Короче, бесполезно.

Ткань уже стянулась, а я срезала нитки ножничками, чтобы тут же с шуршанием спрятать их в коробку с шитьем.

— Вот, ваша рубашка, — произнесла я, протягивая ее генералу. Я чувствовала, как с каждым шагом к нему внутри все вспыхивает, а жар передается щекам.

— Спасибо, — послышался тихий голос. Вместо того, чтобы просто взять у меня из рук рубашку, он почему-то взял ее вместе с моей рукой. От его прикосновения все внутри разорвалось. Я почувствовала, как слегка подрагивает моя рука.

— Вы что? Меня боитесь? — спросил он, всматриваясь в мое лицо.

— Нет, что вы, — улыбнулась я. — Просто вы меня смущаете…

— Я? Смущаю? — удивился Янгар. — Ладно бы это мне сказала юная девушка, которая отродясь не видела полуобнаженного мужчины. Но вы! Вы же доктор. Вы зашиваете пациентов. И сомневаюсь, что вы падаете в обморок при виде мужчины без рубахи.

— Наверное, — заметила я, отводя взгляд. — Дело в том, что в тот момент, когда я оказываю помощь, я вижу в них пациента, которого нужно спасти. Я не задумываюсь над тем, сколько ему лет, какого он пола или возраста. У меня в голове совершенно другие мысли.

— А сейчас у вас какие мысли в голове? — спросил генерал.

— Сейчас я очень смущена, — ответила я. — Извините.

Я отдала ему рубашку, а сама отвернулась, понимая, что раньше такого не было! Я спокойно смотрела на обнаженных мужчин, но сейчас что-то внутри подергивалось, словно пламя.

— Тогда не стану вас смущать, — послышался голос за спиной. До меня донесся шелест одежды, а я пыталась взять себя в руки.

— Вы удивительная, Вивьен, — послышался голос генерала за спиной. — Я никогда раньше не встречал таких, как вы.

— Что вы, — улыбнулась я. — Самая обычная.

— Вы нарываетесь на еще один комплимент? — спросил генерал.

— Пожалуй, нам стоит перевести тему, — ответила я.

— Пожалуй, вы правы, — усмехнулся генерал. — А то тема получается очень щекотливой. Если мы не переведем тему, я обязательно скажу вам, как так получилось, что я не встретил вас раньше? Буквально на пару месяцев раньше. Тогда все могло быть по-другому. А потом скажу вам, что вы очень красивая…

Глава 30

Его слова заставили меня открыть рот, втянуть воздух и забыть выдохнуть. Потом я стала выдыхать, закрывая глаза.

- О, вы совершенно правы насчет перевода темы! - начала я, нервно теребя передник. - Если мы не переведем тему, то я скажу, что вы замечательный человек… Если я назову вас человеком, вас это не обидит?

- Нет. Я привык, - усмехнулся Янгар. - Называйте.

- Но… - начала я. - И тогда я обязательно скажу, что не имею привычки заводить романы с женатыми мужчинами. Так что хорошо, что мы переводим тему.

- Вот поэтому мы и переводим тему, - усмехнулся Янгар. - Чтобы не сказать друг другу лишнего. У вас есть бумага и перо? Мне нужно написать письмо.

- Конечно! - закивала я, доставая письменный прибор. - Вот. Пишите. Можете отправить почтой. Тут неподалеку есть почтовый ящик.

- Не надо, я сам справлюсь, - улыбнулся генерал.

Я чувствовала его взгляд, чувствовала, как он смотрит на меня, когда задумывается над следующей строчкой. Я не знала, о чем он пишет, но письмо получалось очень длинным.

“Я ему нравлюсь!”, - выдохнуло сердце, растаяв. Но я тут же взяла себя в руки.

- Может, пока вы пишете письмо, сделать вам чай? - спросила я, понимая, что это, быть может, единственная возможность подержать его подольше и подальше от кристаллов.

- Спасибо, не откажусь, - заметил генерал. Он все писал и писал. А мне было ужасно любопытно, что в этом письме. И кому оно адресовано.

Я терпеливо ждала, когда он закончит. Наконец, письмо было дописано. В самом низу листа была поставлена точка.

- Я могу отправить, - протянула я руку, но письмо в его руке тут же исчезло, рассыпаясь магическими искрами.

- Мне проще отправить его родовой магией, - заметил он. - У нас свой, семейный канал связи.

Значит, письмо адресовалось его жене. Прискорбно. Нет, ну разве так можно? Он только что намекал на то, что я нравлюсь, а потом написал целую петицию супруге. Я чего-то в этой жизни явно не понимаю.

Он вернул стопку бумаги, на которой писал, а я мельком увидела продавленные буквы. Сердце забилось чаще. Я ведь могу просыпать грифель, чтобы прочитать. А стоит ли? Читать чужие письма нехорошо. Но, черт возьми, а если это как-то касается Элисиф?

- Откуда у вас эти кристаллы? - спросил генерал, пока я нервно делала еще чая.

- Получилась забавная история. Я искала на блошином рынке старые магические книги по целительству. Там часто продаются магические цветы и прочая дребедень. И вот я увидела открытый чемодан с кристаллами. Я тогда подумала, что ими можно украсить холл. Нет, а что? Красиво и пыль вытирать удобно. За них просили всего ничего. И я их прибрела. Потом еще всю дорогу жалела, что поддалась импульсу. Я привезла их сюда, достала, а из-под подкладки чемодана выпали какие-то записи. Там было про то, как кто-то пытался вырастить цветы. И была нарисована схема. Судя по всему, эксперимент был успешным. И я стала пробовать. Сначала на цветках, а потом решила проверить на одном безнадежном пациенте, которого сбила карета. Сильная черепно-мозговая травма. В себя не приходит. Он был без семьи, поэтому разрешение не требовалось. И представьте себе! Через месяц он пришел в себя, а через два ушел на своих двоих. С этого момента я стала работать с кристаллами и поняла, как их можно регулировать. Каждый кристалл отмечен символом. И отвечает за что-то свое…

- Как интересно, - улыбнулся генерал, а я поставила ему чай. И сама присела, чтобы выпить чашечку.

- Так что они спасли уже много жизней, - выдохнула я, чтобы немного остудить чай.

- А были ли случаи, когда кристаллы оказывались бессильны? - спросил генерал.

- Не стану вам врать. Были, - вздохнула я. - Конечно, были. Да, они могут бесконечно долго поддерживать в человеке жизнь, но не всегда он может прийти в себя. Но я надеюсь, что это не коснется вашей дочери.

Повисла какая-то неловкая тишина. Я мысленно думала, что бы еще ему рассказать. Но Янгар ничего больше не спрашивал.

- Я оплачу штраф, который придет на больницу, - произнес он. И снова посмотрел на меня. - Если он придет. Только вот одно не могу понять. Какое дело магам до этих кристаллов?

- Думаю, тут все просто. Кто-то рассказал им о моей магической системе. И они хотят разобрать ее, чтобы потом выдать за свое изобретение, получить кучу премий, патент и почести до конца их дней, - заметила я. - А потом продавать ее за бешеные деньги другим целителям. Они всегда так делают.

- Ладно, мне пора, - улыбнулся Янгар. - Я съезжу домой.

- О, конечно! - закивала я, улыбаясь, но не радуясь ни капельки. “Домой. К жене!”, - пронеслось в голове, а я прямо посмурнела.

“Его право!”, - отрезала я, пытаясь перестроить мысли на рабочий лад. Генерал вышел, а я боролась с искушением прочитать письмо.

Закрыв дверь на ключ, я достала огрызок карандаша и стала аккуратно штриховать вдавленные буквы. Бумага была темной, а буквы оставались светлыми.

- Дорогая и ненаглядная, - прочитала я первую строчку.

“Ясненько. Понятненько”, - горько усмехнулась я, видя, что часть строчек просто слились в неразборчивые каракули. Видимо, лист немного съехал, и так вышло. Мне пришлось подойти к свету, чтобы прочитать хоть что-нибудь еще.

- Жду не дождусь, когда смогу снова обнять тебя, - ухватила я глазами строчку. - Буду целовать крепко, пока не запросишь пощады!

Все было ясно.

- Вот подлец! - выдохнула я. - Как хорошо, что я не купилась на его слова! А ведь могла бы и дальше развивать тему!

- Целую нежно в щечку с почкой, - прочитала я, округляя глаза. Ну, бывает. Чужая душа - потемки, а чужая семья - непроходимый лес.

Нет, ну главное, как бы намекает, а сам вон как к жене тянется! Неприятное чувство вдруг превратило настроение в грязную серую половую тряпку, а я бросила письмо в камин. Правильно говорят. Не хочешь расстраиваться - не читай чужие письма.

Я спустилась вниз, вошла в палату, как вдруг увидела, что Ниал сидит и держит руку Элисиф возле своей груди. Мне показалось, или он только что ее… поцеловал в щеку за секунду, как я вошла?

Глава 31

- Нет, что вы, - замотал головой Ниал. - Не от меня точно!

- Точно?! - прищурилась я. Вот почему генерал смотрел на него пристально. Он, видимо, его знает.

- Клянусь всем, что у меня есть, - сглотнул Ниал и тут же взмолился. - Прошу вас, разрешите мне ее навещать! Мне ничего не нужно, кроме как видеть ее…

Я смотрела на Ниала, понимая, что, возможно, у него действительно любовь! Но ее чувств я не знаю. Поэтому решение далось мне с трудом. Я смотрела в его умоляющие глаза.

- Только на пять минут в день, в моем присутствии, - отрезала я, чувствуя, что получилось слишком мягко. - Если узнаю, что ты тайком ходишь сюда, то у тебя будут большие неприятности. А если попадешься генералу, я тебя не отобью!

- Спасибо, - кивнул Ниал. - Мне ужасно видеть ее в таком состоянии…

- Всем ужасно видеть ее такой, - произнесла я, смягчившись. - Но тут все зависит от нее. Так кто же ты такой, Ниал?

- Имя я назвал настоящее. И то, что был военным врачом. Это тоже верно. Насчет одежды - это полуправда. Конечно, я не так богат, как генерал… Но у меня тоже кое-что есть за душой, если вы об этом. Родители оставили мне хорошее наследство и титул.

- Надо было раньше догадаться, - усмехнулась я. - Обучение в Магической Академии очень недешевое удовольствие. Ну что ж. Возвращайся к работе.

Я подошла к бедной Элисиф и погладила ее по руке. Рука была холодной. И меня это расстроило. Сама она выглядела так, словно спит. Только ужасно бледная. Я убрала волосы с ее лба, поправила подушку и одеяло.

- Ну что мы с тобой будем делать? - улыбнулась я. - Ты думаешь просыпаться или нет? А то все уже изволновались. Тут еще жених нарисовался. Элисиф, милая… Ну давай, совсем чуть-чуть осталось! Ты ведь можешь. Ты у меня девочка сильная… Ты должна выкарабкаться… Я в тебя верю!

Я съездила на четыре вызова. И на один не успела.

- Генерал вернулся, - послышался голос Литы, когда я мрачнее тучи вползла в холл, чувствуя, что эту битву я проиграла. Смерть оказалась проворней и шустрее.

Я направилась в сторону палаты, видя приоткрытую дверь, как вдруг услышала женский голос. Я осторожно вошла в палату, видя, как возле постели расположился генерал и его супруга.

- Бедняжка, - прошептала генеральша, прижимая руку Элисиф к своей груди. - Может… Может, мы ее мучаем? Я уже консультировалась с докторами. Многие из них говорят, что иногда пациент уже мертв, только тело продолжает жить усилиями магии. Может, мы просто издеваемся над ней… Может, ей больно? Если ей больно, то не лучше бы отпустить ее? Зачем же так мучить ее?

- Мучить? - переспросил генерал. - Ты думаешь, что я ее мучаю?