Тринадцатая принцесса

Глава 1

Сегодня мне снова снились крылья.

Я парила в облаках, жадно разглядывая проплывающую внизу землю, и все живое замирало, почуяв мое приближение.

Стоя напротив принца Иньшена, я остро понимала, насколько жестока ирония несбыточного видения.

Вечная заложница титула.

Пленница дворца.

Рабыня, которую отец отдает чужакам, не спросив ее мнения.

Откуда у меня вообще может быть свое мнение? Мое дело подчиняться, радовать глаз и молчать.

Последнее у меня всегда получалось хуже всего.

— Лучше откажись от участия в турнире! — презрительно глядя на меня сверху вниз, выплюнул наг. — Никакой чести в том, чтобы побить тебя. Пусть этим занимается твой муж.

— Если ты думаешь, что я позволю так с собой обращаться кому бы то ни было, подумай еще раз! — злобно прошипела в ответ, словно среди моих предков-покровителей тоже затесались змеи.

— Посмеешь перечить супругу? — выгнул идеально-холеную бровь Иньшен Янджин.

— Пусть сначала попробует меня одолеть! — гордо задрала нос. — Если сумеет — подчинюсь.

Бахвальства в моих словах не было ни капли. Самая молодая ученица школы Золотого Лиса из тех, что допущены к соревнованиям. И самая перспективная! Учитель Хайн так сказал, а он врать не станет.

В глазах принца мелькнула насмешка, но породистое лицо не дрогнуло.

— Ивенг сломает тебя, дурочка. — В голосе слышалось что-то похожее на сочувствие. Померещилось, не иначе. — У него гарем больше, чем у императора, долгие ему лета. Думаешь, он станет тратить время на уговоры?

Я стиснула зубы, борясь с позорным желанием разрыдаться.

Все то, чего я боялась, от чего пряталась на окраине Поднебесной в тщетной надежде избежать обыденной участи многочисленных дочерей повелителя, настигло меня и обрушилось на голову внезапно, подобно цунами.

Когда отец сказал, что выдает меня за наследного принца нагов, мне показалось, что он пошутил.

Я же опозорена! Обучалась магии десять лет, жила в одном бараке с простолюдинами, ела с ними за одним столом, сражалась — то есть соприкасалась — с мужчинами. Недопустимо для благородной девы! Даже происходи я из обычного, не правящего рода, от меня бы отказались предки.

— Ничего страшного, — бросил тогда император, помешивая чай в золоченой пиале. — В Шийлингджи уважают силу.

На этом аудиенция завершилась, оставив меня в растрепанных чувствах.

О традициях страны нагов я знала ничтожно мало. Они жили обособленно, редко бывали на территории Империи и еще реже откровенничали. Доверять слухам глупо, тем более слышала я самые дикие версии, начиная от наличия у них второй ипостаси — гигантской змеи — и заканчивая двойным набором органов размножения.

На этой мысли я неудержимо покраснела и отогнала неприличные картинки.

Вот о чем и говорю! Ну какая принцесса может быть наслышана о членах нагов? Только порченая.

Иньшен словно услышал мои мысли и наклонился ближе, так что его распущенные вопреки придворным традициям волосы коснулись моей груди.

— Сдайся, и я поговорю с Ивенгом, — соблазняюще прошептал он. — Ты же хочешь спокойной жизни? Тебе выделят комнаты, содержание, драгоценности. Ну потерпишь несколько раз в год визиты братца, пока наследника не родишь, а потом им займутся наложницы и он про тебя забудет.

По мнению Иньшена он предлагал мне помощь.

А самое жуткое, что я всерьез задумалась — а не принять ли его предложение?

Жить в забвении, тихо и не привлекая внимания, чтобы не вспоминали о моем существовании, — давняя мечта.

Но, к сожалению, вряд ли меня действительно оставят в покое.

Супруга наследника — слишком лакомый титул.

Будущая шивон-ни, сидящая лишь на одну ступеньку ниже повелителя Шийлингджи.

У ее ног — огромная страна, уступающая Империи лишь по плодородности. Большую часть, правда, занимали Белые Пустоши, непригодные для жизни, заселенные монстрами всех мастей и размеров. Потому наги не оставляли надежды оттяпать от Империи часть южных земель — ради справедливости, как они ее понимали. Предки рода Танли, разумеется, были категорически против, и вот уже сотню лет между нашими народами — шаткое перемирие.

А я — залог того, что война не начнется снова.

Спрятаться в покоях до конца дней?

Сомневаюсь, что мне позволят долго прожить.

Беззубым при дворе не место, это я поняла еще в детстве. Тогда же начала осваивать тонкую науку ядов и противоядий, обязательную для всех, кто хочет дотянуть хотя бы до совершеннолетия.

— Спасибо за заботу, — отрезала непреклонно. — Но с будущим супругом я разберусь сама.

— Как хочешь, — оскалился Иньшен.

Слишком ровные и слишком острые зубы блеснули в неверном свете масляных ламп.

Мы стояли в толпе учеников, готовясь к первому туру соревнований. В то же время вокруг нас незаметно образовалось пустое пространство.

Боялись нага или брезговали мной? Так сразу и не понять.

За спиной я ощутила движение. Знакомая аура успокаивающе коснулась напряженных нервов.

— Запугиваете участников команд-соперников? Недостойное поведение для принца, — негромко, но весомо заметил учитель Хайн.

Иньшен выпрямился, отступил на шаг.

Я втянула воздух, наполняя горящие легкие.

Сама не заметила, что перестала дышать, придавленная его близостью.

— В мыслях не было, уважаемый господин Хайн. — Наг подчеркнуто вежливо поклонился. — Скорее, поддерживаю боевой дух будущей родственницы. Чтобы достойно принять поражение, нужно подготовиться как следует.

— Кто вам сказал, что она проиграет? — Учитель успокаивающе положил руку мне на плечо.

Принц нахмурился, его взгляд скользнул по мужской ладони на моем теле крайне неодобрительно. Я выпрямилась, чувствуя, как отпускает напряжение. Пусть думает, что хочет. Он такой же, как все. Для него я взбалмошная принцесса, наплевавшая на устои и статус, посмевшая выбрать магию вместо вышивки. Недостойная.

Посмотрим, что он скажет, когда я вобью его в пыль.

Глава 2

Победу в этот раз отдали столичной школе Луньшань.

Ничего удивительного, учитывая, что в первых рядах, рядом с судьями, сидели сплошь родственники учеников.

Понятия не имею, что ребята показали, но простые зрители недовольно гудели после оглашения решения.

Недолго.

Потому что в закрытой ложе на самом верху трибун появился лично император.

Я, если честно, не ожидала, что отец явится на турнир. Он к этой затее относился со скептицизмом. Министры дружно убедили, что одаренным — будущим защитникам трона — необходимо почувствовать себя нужными, ценными и полезными.

Призовых мест всего четыре, а школ более двух десятков, даже не знаю, как они собираются ублажить всю эту толпу. Кто-то наверняка останется недоволен и затаит злобу. Тут я с отцом согласна в кои-то веки.

С другой стороны, скорее всего, министры поленились ездить по провинциям и решили собрать всех выдающихся выпускников и старших учеников в столице, чтобы присмотреться и выбрать себе будущих воинов из числа самородков.

Происходящие из достойных семей после обучения вернутся в свой род — приумножать его славу. А вот простым людям, вроде той же Ронни, дорога одна — в наемники.

Если не повезет и богатый клан не предложит работу.

Так их и ловят.

В отличие от наемничества, где у тебя есть хотя бы минимальный выбор — например, брать или не брать заказ, при вступлении в чьи-то личные войска воля господина становится законом. Никаких отказов, никаких сомнений. Прикажут вырезать родную семью — пойдешь и сделаешь. Для этого заключается магический контракт, чтобы исключить малейшую возможность неповиновения.

В свою очередь, каждый род в лице его главы клянется в верности императору, так что с этой стороны дворцу опасаться нечего. Однако всегда находятся исключения, особенно среди сильных одаренных. Обойти договор сложно, но, к сожалению, возможно.

Именно поэтому Великий дракон рода Танли величественно появился к началу собственно турнира. Тоже собирался оценить уровень подготовки и, вероятно, выбрать кого-то для себя.

Отец тот еще перестраховщик и в личную стражу отбирает людей самостоятельно. Только людей — ни одного представителя иной расы я во дворце не видела.

Ну, драконы еще.

Точнее, носители драконьей крови.

Пробуждать вторую ипостась умел лишь император, ну и старший принц вроде бы.

Не уверена, я была малышкой, когда Танджина запытали до смерти.

Его величество не любит конкуренции и воспринял сына как угрозу своей власти. Зачем ему у трона слабый, да еще и постоянно подвыпивший Юанро, не знаю. Наверное, так спокойнее для страны — нет соблазна у министров поскорее сменить правителя.

— Благодарю за прекрасное представление! — зычно провозгласил император. Его голос, усиленный магией, разносился над полигоном. — Прошу очистить арену, и мы начнем соревнование. Не забудьте восстановить силы эликсирами!

Ученики рухнули на одно колено, прикладывая кулак к груди, в знак благодарности за высочайшую заботу. Я последовала общему примеру, мысленно хмыкнув. На дорогущие снадобья деньги были далеко не у всех. Те, кто выложился по полной на показательном выступлении, рисковали сейчас вылететь в первом же туре.

Покидали арену мы в том же порядке, что и заходили на нее. Слуги, не дожидаясь, пока все уйдут, принялись разглаживать песок и устанавливать ограждения.

Для экономии времени поединки будут проходить по четыре одновременно.

Стоило миновать массивные ворота, как меня выдернули из общего ряда и впечатали спиной в стену.

Иньшен навис надо мной смертоносной глыбой льда. Исходящая от принца угроза растеклась облаком, закрывая нас от остальных.

Никто не решался приблизиться — даже учитель Хайн замер в стороне.

— Как ты пос-с-смела?

Кожа нага на глазах покрывалась чешуйками. Они приковывали взгляд, завораживали. Я не сразу сообразила, в чем меня упрекают.

— Тебе не понравилось? Думала, вы превращаетесь в питонов, а не в кобр! — задрав подбородок, чтобы хоть как-то компенсировать разницу в росте, выпалила в ответ. — И потом, это всего лишь выступление, ничего личного.

Принц Иньшен застыл, будто ударился о невидимую стену.

— Ты правда не понимаешь, что именно исполнила перед самим императором? — выгнув бровь, уже не так агрессивно переспросил он. — Все надеешься увильнуть от брака с моим братом, опозорившись?

— Танец с тенью, — пожала я плечами, отлепляясь от стены.

Вровень с нагом я не смогла бы встать при всем желании — макушкой едва доставала ему до подбородка. Соблазн врезать головой в лицо гаду был велик, но я сдержалась.

Никаких распрей между школами вне арены, иначе дисквалификация.

— Танец падш-шей женщ-ш-шины из вес-с-сеннего дома! — яростно прошипел принц.

— Танец с веерами-лезвиями. Надеюсь, тебе никогда не встретятся владеющие этой техникой проститутки, — искренне пожелала я и мило улыбнулась.

Наг опешил. То ли от того, что ротик невинной девы выплюнул эдакое слово, то ли от моей наглости.

Я же поднырнула под его выставленную руку и спряталась за спиной учителя, в последний момент сдержавшись и не показав язык. Слишком по-детски получится, смажет весь эффект, как сказала бы Ронни.

— Идею для выступления подсказал ее высочеству я, — холодно заметил господин Хайн, обращая на себя внимание всех присутствующих. — Желаете обвинить меня в чем-либо?

— Нет. Всего доброго, — буркнул наг, отходя к своей группе.

Наверняка ему было что еще сказать, но, к счастью, благоразумие перевесило. Мы и так дали более чем достаточно поводов для сплетен. Во дворце меня теперь по косточкам разберут…

Хотя это в любом случае произошло бы.

Я постоянно поставляю им темы для беседы.

То уехала из дворца, никого не предупредив, десять с лишним лет скрывалась в глуши, изменив имя, и позорила себя и семью занятиями магией и боевыми искусствами.

То замуж за наследника нагов собралась.

Глава 3

Пришлось выждать еще три раунда, прежде чем прозвучало мое имя.

Оружия нам не полагалось. Использовать в первом раунде позволено лишь тело и магию. Так что брать мне с собой было нечего, я неторопливо спустилась по ступеням на арену, поймав ободряющий взгляд учителя, обеспокоенный — Ронни и неприязненный — нага.

Именно от последнего я взбодрилась сильнее всего.

Презираешь меня? Толком не познакомился, а уже нелестного мнения — просто потому, что я не соответствую твоим ожиданиям?

Ну прости, я так всю жизнь живу, и ничего! Перетопчешься!

Расправив плечи, шагнула на песок и направилась к огороженному квадрату. Самому дальнему.

Там меня ждал противник — старший ученик Луньшаня. Парень, выше меня на голову и в полтора раза шире в плечах, задорно усмехался. Заранее записал себе победу, наверное.

Обожаю разочаровывать людей.

Переступила черту, отвесила церемониальный поклон в сторону императорской ложи, затем — сопернику. Размяла щиколотки, запястья, шею. В стойку не встала, предпочитая перепархивать с ноги на ногу, готовясь к бою.

Протяжный удар гонга возвестил начало и тут же в меня полетел сгусток пламени.

Ученик не мелочился. Зазевайся я, целителям пришлось бы трудиться не покладая рук.

Я отскочила, не скрывая возмущения, и швырнула парализующее с двух рук.

Парень увернулся, но посерьезнел.

Обычно воин либо правша, либо левша. Амбидекстры попадаются крайне редко, но я недаром показывала танец именно с двумя веерами. Тонкий намек внимательным.

Судя по изумленным вздохам с трибун, таковых здесь не было.

Шаг, еще шаг. Мы сближаемся, столичный хлыщ стремится перейти в рукопашную — уверен, что задавит меня массой.

Уворачиваюсь, обхожу по кругу, заставляя его вертеться и поворачиваться следом за мной. Уклоняюсь от ударов, отступаю, но не позволяю загнать себя в угол.

Звуки извне отключаются. Все внимание занимает противник. Его дыхание становится моим. Его сердце тоже бьется в унисон.

Не повезло, что сразу выставили против меня сильного. Придется раскрывать слишком много тайлов* в первом же бою.

Но не все, не все.

Настраиваюсь на ученика из Луньшаня полностью. Теперь я могу с точностью предугадать, куда он замахнется в тщетной попытке дотянуться до меня.

Это не предвидение. И не гипноз. И не ментальный контроль. Я никак не воздействую. Скорее, поддаюсь воздействию сама.

Расплескиваюсь пластичной водой, рассыпаюсь песком, рассеиваюсь ветром.

Откуда прилетел удар, парень так и не понял. Из воздуха взялся.

Он словно наткнулся лицом на невидимую стену перед моим кулаком, рухнул навзничь и более не шевелился.

Слух вернулся, но на трибунах царила напряженная тишина. Остальные бои давно завершились, все смотрели на нас, но толком не знали, как реагировать.

Я только что победила одного из фаворитов соревнований.

Сделала это честно и, надеюсь, красиво. Но засчитают ли этот бой? Не решит ли отец меня выдворить из турнира, обвинив в использовании полузабытых семейных техник?

Сливаться сознанием с нападающим я научилась еще в детстве. Не от господина Хайна, а от дальних предков. Знания сами всплыли в голове во время очередного покушения.

Трое наемников на восьмилетнюю малышку.

Как они пробрались во дворец, так и осталось загадкой. Служанку, открывшую им одну из тайных калиток, нашли потом с перерезанным горлом. Следы затерялись.

Скажем прямо, подобное не редкость. Особенно на женской половине. Отравить, убить, опозорить. В гареме и прилегающих флигелях идет борьба похлеще, чем на границе, и не гнушаются любыми методами.

Матушку, например, я не уберегла.

Хотя, наверное, тогда и не сумела бы. Мне было пять, когда она забеременела второй раз. Последнее, что я помню о маме — ее искаженное мукой лицо и огромный живот, который она придерживала обеими руками, будто он собирался лопнуть.

Целители не спасли ни ее, ни ребенка.

«Как же так, — спрашивала я, — ведь они иногда возвращают с того света, а тут всего лишь роды…»

«Вот так», — отвечал личный императорский лекарь Фанму, качая головой и отводя взгляд. Обильное кровотечение, которое вовремя не заметили, перекрученная на шейке пуповина, слишком крупный младенец.

А еще личное указание старшей супруги, императрицы.

Но это я, к сожалению, поняла намного позже.

Его императорское величество слишком выделял наложницу Юйхе. Третья дочь знатной, но разорившейся семьи, матушка не могла похвастать ни связями, ни богатством, ни влиянием при дворе. Наверное, она любила отца. По крайней мере, когда ее звали на императорское ложе, ее лицо озарялось искренней улыбкой.

Происходило это с немалым размахом и торжественностью и довольно часто.

Слишком часто, на вкус первой госпожи Империи.

Ее величеству Жейтай приходится мириться с наличием соперниц. От них никуда не деться: императору положено иметь не менее трех супруг, не более десяти наложниц и еще гарем запасных дев, готовых к деторождению, — на всякий случай. Эдакий цветник на черный день, если ни одна из жен не сумеет родить наследника.

Моему отцу он ни к чему, но Ванг Танли не склонен менять обычаи, если этого можно избежать. «Не трогай то, что работает», — вот его девиз.

Ну и «Уничтожь угрозу на корню» заодно.

Возвращаясь к императрице — двенадцать остальных женщин в жизни императора ей всегда казались лишними. Гарем не в счет, попавшие туда чаще всего умирали девственницами, так и не пригодившись.

Но, изучив характер супруга, она терпела и молчала, лишь изредка и исподтишка устраняя тех, кто проник в его сердце излишне глубоко.

Например, мою мать.

Наказания за ее поступок не последовало.

Во-первых, как доказать, если нет ни бумаг, ни свидетелей? Допрос целителей — дело тонкое, они частенько были менталистами и при глубоком погружении в их разум обычно ломались. Совсем. Становились овощами, способными лишь лежать и пускать слюни, глядя в потолок. Конечно же, своих самых доверенных лекарей отец так просто в расход не пустит.

Глава 4

Когда на арену вызвали Иньшена, я невольно затаила дыхание.

И было отчего.

Наг двигался быстро, уверенно и неотвратимо. Я с трудом уловила момент замаха. Миг — и противник лежит на песке, а его горло придавливает тяжелый сапог.

Да, на снисхождение можно не рассчитывать.

Это и ценно.

Признаться, завтрашнего дня я ждала с огромным нетерпением. Мне придется провести не один поединок, а три, и, скорее всего, один из соперников будет из Шийлингджи.

Но сначала надо дожить до утра.

Красноречивый взгляд отца из ложи мне легкой смерти не обещал.

Я не удивилась, когда посланник в ало-золотом добрался и до меня.

— Вас желает видеть его величество император, — склонившись к моему уху, сообщил он. — Прямо сейчас. Я провожу.

Учитель, прислушивавшийся к разговору, вздернул вопросительно бровь.

Не то чтобы я собиралась прикрываться господином Хайном, но порыв оценила и покачала головой. Спасибо, не надо. Я сама.

— Хорошо. Я иду, — покорно кивнула, поднимаясь и следуя за гонцом.

Жаль, что не посмотрю оставшиеся поединки.

Может, на то и расчет? Если у императора те же способности, что у меня, и он желает мне поражения, логично было бы не позволить изучить техники нагов заранее, чтобы меньше времени было на подготовку к бою.

Ну или просто ему не терпится пообщаться с дочерью. Вчера не наговорились.

Меня повели узкими переходами между зданиями, а после коридорами для слуг. Не к ложе, во дворец.

Значит, беседа будет долгой.

В этом зале для аудиенций я еще не была.

В императорском личном флигеле вообще много комнат, залов и закутков, куда допускались лишь самые доверенные слуги. По тому, в каком именно зале тебя приняли, можно было судить, гневается ли отец или же собрался хвалить.

Но сейчас я определиться не могла.

Вроде бы обставлено роскошно, да и стол с едой намекал на благоволение. В то же время избыток золотой вышивки и драгоценных ваз подавлял, заставлял чувствовать себя ущербной просительницей. Его величество прекрасно знал, что за десять лет я привыкла к относительно простому быту, и обилие блеска теперь режет мне глаза.

Не осмеливаясь прикоснуться к блюдам без разрешения, я опустилась на колени у входа, стараясь не замечать урчание пустого желудка, и прикрыла глаза в медитации, чутко прислушиваясь к звукам извне.

И тем не менее чуть не пропустила появление императора.

Воздух у дальней ширмы, изображавшей буйно цветущие пионы в пурпурно-алых тонах, всколыхнулся, выдавая тайный ход.

Я немедленно развернулась в ту сторону, не открывая глаз, и опустилась лицом в пол в церемониальном поклоне.

— А если это не я, а убийца? — ворчливо поинтересовался его величество, садясь на подушки и взмахом руки небрежно дозволяя мне присоединиться.

Я поднялась, снова поклонилась, уже не так глубоко, и устроилась где приказано, выжидающе уставившись на отца.

Он оглядел мою демонстративно-подчиненную позу и поморщился.

— И давно ты овладела нашими семейными техниками? — осведомился он, деликатно подцепляя палочками сочное кроличье мясо и окуная его в подливу.

Я сглотнула, прежде чем ответить:

— В восьмую осень. Случайно.

— Понятно, что не специально, — вздохнул родитель. — Удачно, что я именно тебя выдал за нагов. Убивать не придется.

Я вздрогнула, но виду не подала.

Правильно, получается, остерегалась открывать свой секрет. Открой я его раньше — не факт, что меня так просто выпустили бы из дворца. И вообще позволили дожить до совершеннолетия.

Драконами становятся только мужчины.

Это общепризнанный факт.

Но вторая ипостась — дело вторичное, а то и третичное.

В первую очередь важна сила дара и его направленность. Например, третий принц, Гуангмин — чистый разрушитель, полноценный дракон. Одного вздоха его достаточно, чтобы обратить в пепел армию. Но навыком «зеркалить» противника он не обладает.

Или умело это скрывает.

Отца я в бою никогда не видела, разве что изредка на тренировках. Император не пренебрегал физическими упражнениями, но предпочитал делать их в одиночестве либо на полигоне вместе с избранными генералами. И в поединки не вступал — несолидно это. Любое сражение — это победитель и проигравший. Проигрывать император не любил, а победить того, кто заведомо поддается, — невелика заслуга.

Так, рядом размялись, и хватит.

— Наги любят силу. Даже в женщинах, — продолжал тем временем сообщать бесценные сведения его величество.

Я навострила уши. Где еще услышишь про обычаи иных земель? Уж отец-то наверняка за долгое время правления общался со змеелюдами и в курсе их традиций хоть немного.

— Я не просто так поставил в договоре именно твое имя. — Если бы я не знала отца чуть лучше, подумала бы, что он сожалеет о своем решении. Это вряд ли. При помощи грядущего брака он избавится от лишнего дракона во дворце. Много сильных наследников — это всегда угроза смуты. Даже если один из них — девочка.

Вдруг кто-то из министров надумал бы на мне жениться! Он бы не просто укрепил свой род, он бы стал реальным претендентом на трон. При условии, что наши дети унаследовали бы мои способности, конечно.

А так отец убивает сразу двух рыб разом.

Даже трех.

Избавляется от меня, укрепляет отношения с соседним государством и обрубает мою линию наследования.

У нагов всегда рождаются наги. Как и у фейри — только фейри.

Полукровки не имеют права на престол Империи. Ни при каких обстоятельствах. Его может занимать только полноценный дракон с ипостасью.

Таков закон.

Чувства по этому поводу я испытывала смешанные.

С одной стороны, благодарность императору за сохраненную жизнь.

С другой — легкое отвращение при мысли, что меня, как скотину на развод, передали в руки другому мужчине, скрестили, как кобылу с ослом, чтобы потомство наверняка пошло не в мать.

Это меня жизнь в захолустной школе разнежила. Во дворце такими материями не интересуются. Нравится, не нравится — приказ есть приказ, хоть ты военный, хоть принцесса.