Трое-1. Трое на практике

Пролог

Этот день по всем признакам должен был стать самым скверным в моей жизни. И не без причины: срочный вызов к ректору для студента и без того является предвестником бури, а когда за ним стоит судьба целой группы — это уже серьезный повод для паники.

— Только бы не расформировали… только бы не расформировали… — как заклинание, твердила моя лучшая подруга, пока мы вдвоем шли по длинному коридору, словно две смертницы на эшафот. — Проще на второй год остаться, чем вот так глупо все потерять. Ох, Раа[1] милосердная, Наа прекрасноликая! Молю, сделайте так, чтобы нас не расформировали!

Я тихо вздохнула.

Увы. Дела наши были плохи, хотя в моей душе до последнего тлела надежда, что эрт[2] Торано́, ректор Академии колдунов, ведьмаков и магов, найдет приемлемый выход из ситуации.

А ведь как хорошо все начиналось! Три года учебы. Хорошая репутация. Новоиспеченная боевая тройка, которая весь последний год только и занималась тем, что отрабатывала взаимодействие в группе. Маг, колдунья и ведьмачка… основа основ! Будущая магическая элита Даманской империи! Буквально через несколько дней после окончания летней сессии мы должны были отправиться на первую полевую практику, но…

Нирай, наш маг, к сожалению, оказался трусом, балбесом и лодырем. Если бы я под конец года не пригрозила вырастить на его смазливой роже здоровенные прыщи, а Ланка как следует не отмутузила его на физподготовке, этот идиот на экзаменах не наскреб бы знаний даже на троечку! Он оказался слабейшим на курсе! А сразу после сессии умудрился вляпаться в магическую дуэль и, совершив глупейшую ошибку, попросту сжег свой дар, навсегда потеряв право учиться в престижном магическом вузе.

Мы с Ланкой, когда узнали об этом, долго не могли отойти от шока. Потерять мага в уже сформированной тройке — это все равно что самим написать заявление на отчисление. Из-за Нирая все наши надежды рухнули. Будущее из блестящего превратилось в туманное. Мы целую неделю пребывали в трауре, не зная, что с нами будет. А сегодня получили приказ явиться в кабинет ректора, чтобы, я так полагаю, услышать самое страшное.

— Если группу расформируют, мне конец, — мрачно сообщила Ланка, когда в конце длинного коридора замаячила нужная дверь. — Домой мне нельзя: батька со свету сживет. Да и кому нужна недоученная ведьмачка?

Я снова вздохнула.

Мне бы тоже хотелось, чтобы все закончилось хорошо, но свободных магов на нашем курсе не было. А значит, не было и потенциальной замены Нираю. По правилам, на боевое направление (как, впрочем, и на все узкие специальности[3]) студенты зачислялись только на третьем году обучения с общего факультета. Боевые тройки в конце второго курса создавали кураторы, исходя из наших личностных качеств, физических данных, а также совместимости магического дара. Причем со временем такая тройка превращалась в крепкую команду, в которой люди становились друг другу ближе и роднее, чем семья. Но с Нираем мы отучились вместе всего год, поэтому не успели притереться как следует, а значит, чисто теоретически замена была возможна.

Вот только где ее взять? Искать среди артефакторов и целителей? Пытаться уговорить кого-то из прорицателей? Уйти на год в академический отпуск в надежде, что в новом наборе найдется подходящий кандидат? А чем в это время заниматься? Подавальщицей в трактире подрабатывать? Или разносчицей пирожков на ближайшем рынке? А может, просто забыть обо всем и перейти на более мирный факультет?

В принципе, это не возбранялось. Вот только с прорицанием у меня с самого начала не сложилось. Целительство меня тоже не привлекало, уж не говоря про артефакторику. Тогда как Ланке с ее узкой ведьмачьей специализацией вообще ничего не светило.

Добравшись наконец до массивной двери с крохотной металлической табличкой, обозначающей конечную цель нашего путешествия, я мысленно испросила благословения у Раа и решительно постучала.

В кабинете нас ждал эрт Виндор Торано собственной персоной. Наш суровый ректор, один из сильнейших магов империи (и, как говорят, близкий друг императора), при виде которого подруга окончательно скисла и бочком-бочком заползла мне за спину, безропотно отдавая право голоса в мои вспотевшие от волнения руки.

Господин ректор, надо сказать, внушал. Здоровенный, высоченный, уже немолодой и с густой проседью в темно-русых волосах, но излучающий такую мощную ауру как магической, так и физической силы, что от нее становилось неуютно. Прямо-таки не маг, а скала. Горный великан, который совершенно неуместно смотрелся на фоне кажущегося крохотным (на самом деле довольно приличным) письменного стола.

Поняв, что мы слишком долго топчемся на пороге, Ланка подтолкнула меня в спину, отчего я буквально влетела в кабинет, едва не пропахав носом пол.

Мда. Силушка у подруги была дай Раа каждому. Одно слово — ведьмачка, да еще и дочь рыцаря. Даром что трусила сейчас больше меня.

— И-и-и… здрасти, — с трудом выдавила я, чувствуя себя под пронизывающим взглядом эрта Торано, как мышь перед драконом. — Вызывали, милорд ректор?

— Ниэль Ко́рно? — пророкотал в ответ маг, открыв лежащую перед ним папку и бегло пробежав глазами по лежащим там бумагам. — Третий курс, группа номер триста два?

— Так точно, — слегка осмелев, пробормотала я, а Ланка тем временем легонько (ну, по ее мнению, легонько) пихнула ногой дверь, и та с оглушительным грохотом захлопнулась.

Ба-а-амс!

С потолка со зловещим шелестом посыпалась штукатурка, отчего я непроизвольно втянула голову в плечи, а Ланка громко икнула. Она всегда начинала икать, когда волновалась. Однако господин ректор словно не заметил ее оплошности и все тем же рокочущим голосом продолжил зачитывать мои достижения:

— …Колдунья во втором поколении. Дар неустойчивый, но с хорошим потенциалом. Успехи в теоретических дисциплинах и в магической практике — блестящие. В физподготовке и боевых дисциплинах — на уровне «удовлетворительно». Что для колдуньи, впрочем, не так уж плохо.

Глава 1

Следующим утром мы стояли в холле академии и с завистью смотрели, как сквозь пылающий синим огнем портал уходит на полевую практику весь третий… вернее, уже четвертый курс. Пять полноценных боевых троек. Полтора десятка воодушевленных, предвкушающих великие подвиги магов, колдунов и ведьмаков, от которых в нашу сторону нет-нет да и прилетали злорадные взгляды.

Но что поделать? Девушкам на боевом факультете были традиционно не рады. Кое-кто вообще считал, что мы должны дома сидеть, детей рожать да повелевать кастрюлями и сковородками. В крайнем случае в лечебницах старикам недержание лечить, пока мужчины воюют с расплодившейся на окраинах империи нежитью.

На нас с Ланкой, едва стало известно, что мы планируем поступать на боевой факультет, поначалу даже пытались наезжать, но после того, как я уделала всех парней на теоретических занятиях, а подруга не по одному разу раскатала обидчиков на уроках по физподготовке, насмешки прекратились. Колдуны и маги, над которыми принялись подшучивать даже преподаватели, яростно вгрызлись в учебники. Посрамленные Ланкой ведьмаки, напротив, дневали и ночевали в спортивном зале. Успеваемость на курсе резко взлетела. Вот только хороших отношений нам добиться так и не удалось. Напротив, возникшее чуть ли не с первых дней учебы противостояние уверенно набирало обороты. И лишь благодаря великодушию ректора не закончилось нашим сокрушительным поражением.

— Коз-зел, — сердито прошептала Ланка, когда один из уходящих парней оглянулся и знаком показал, что нам, неудачницам, с ними больше не по пути. — Мало я тебя мордой по матам возила… Надеюсь, с новым магом нам повезет больше?

Я пожала плечами. А потом заметила, как в зал вошла нагруженная вещами и плохо организованная толпа второ… то есть уже третьекурсников… в сопровождении пары мужчин, и толкнула подругу локтем.

— Ларун идет! Хватай вещи и вперед, пока без нас не отправились.

— Кто это с ним? — встрепенулась рыжая, без малейшего усилия подхватив с пола сразу два увесистых баула. Один из них был моим, но по молчаливому согласию подруга таскала оба, оставляя на мое попечение более легкую, зато намного более ценную сумку с зельями.

Я задумчиво оглядела идущих чуть поодаль мужчин, один из которых тут же направился к портальной арке и принялся колдовать над магической панелью. Вот он-то был мне хорошо знаком — эрт Дари́ эн Ларун был одним из преподавателей академии. К тому же он вел у нас практику в прошлом году, и лишь благодаря его талантам на курсе не появилось ни одного калеки.

Выглядел он лет на сорок. Невысокий, коренастый, строгий до ужаса пепельно-серый блондин с холодными голубыми глазами и по-военному короткой стрижкой. В прошлом — отличный маг и неплохой мечник, который, как говорят, пришел преподавать в академию лет шесть или семь назад. Вскоре после того, как потерял свою боевую тройку.

Впрочем, сам он об этом ничего не говорил, но что-то такое в нем иногда ощущалось… какой-то надлом, что ли? Поэтому в версию насчет гибели друзей-коллег я, как и многие другие, была склонна поверить. Тем более что среди преподавательского состава академии такие случаи отнюдь не были редкостью.

А вот молодого человека, одетого, как и мы, в стандартную черно-синюю униформу академии, мне довелось увидеть впервые. Он оказался на редкость высоким, даже чуть выше меня. Атлетично сложенным. С породистым лицом, твердым подбородком, светлыми, если не сказать золотистыми, небрежно разметавшимися по плечам волосами и эффектной челкой, которая то и дело падала ему на глаза.

При этом с Ларуном он общался легко, почти по-приятельски. На неуверенно озирающихся студентов посматривал свысока. Отличительных знаков на одежде, в отличие от нас, не имел. Однако болтающаяся на его плече большая сумка наводила на размышления. Поэтому в итоге я все же решила, что перед нами не куратор, а обычный старшекурсник. Скорее всего, провинившийся перед ректором и сосланный на практику к мелюзге. Но в этот самый момент он резко повернул голову и ТАК на нас посмотрел, что меня словно молнией ударило.

— Саан[1] меня задери, — пробормотала Ланка, чуть не споткнувшись на ровном месте. — Что-то мне подсказывает, что этот белобрысый тип и есть тот самый маг, которого нам пообещал ректор!

Я оценивающе прищурилась.

Незнакомец сделал то же самое. И все время, пока мы сближались, без малейшего стеснения нас изучал, а в какой-то момент вдруг дернул плечом, словно увиденное ему не понравилось.

Впрочем, понять его, наверное, можно. Мы с Ланкой, мягко говоря, были странной парой и плохо походили на боевую двойку: она — низкорослая, кудрявая, да еще и огненно-рыжая; прямо-таки сопля-соплей, которую одним ударом перешибить можно… И рядом с ней я — высокая, угловатая, худая, да еще и с толстой смоляной косой до задницы, которая в распущенном состоянии делала меня похожей на растрепанную ворону.

— Эрт Ларун, — вежливо кивнула я, краешком глаза продолжая отслеживать реакцию парня. Но тот уже нацепил на морду бесстрастное выражение и сделал вид, будто его все устраивает. Зато студенты как по команде перестали галдеть, уставившись на нас с Ланкой с нескрываемым любопытством.

Ну хоть не с презрением, и то хлеб. Похоже, у молодых коллег более теплое отношение к девушкам?

Куратор в ответ на приветствие лишь отмахнулся.

— Доброе утро, эрты. Похвально, что явились вовремя, хотя вы и в прошлом году, насколько я помню, проявляли достойную леди пунктуальность. Ниэль Корно… Лариана Норие… позвольте представить вам Николаса Линне́ля.

Ого. Фамилия с ударением на последний слог недвусмысленно намекала, что за плечами этого парня имеются как минимум три поколения одаренных предков. Выходит, блондинчик-то у нас аристократ?

— Эрт Торано предупредил меня о замене, — тем временем продолжил куратор, пока мы с магом играли в гляделки. — Линнель, к счастью для вас, не новичок, но мне все равно придется прогнать вашу тройку по базовой программе. На общих, так сказать, основаниях. Надеюсь, вы готовы к боли?

Глава 2

Вопреки ожиданиям, общий сбор объявили не вечером, а вскоре после обеда. Как раз тогда, когда студенты освоились, отыскали полевую кухню, ознакомились с квадратно-гнездовым способом использования уборных и убедились, что других удобств им никто предоставлять не собирается.

Правда, ничего нового Ларун нам не сообщил. За исключением того, что представил второго куратора, которым оказалась дородная, преклонных лет седовласая дама с удивительно молодым лицом и преувеличенно строгим взглядом. Нам ее обозначили как Нору эн Дали́я, известную столичную целительницу, которая официально не являлась преподавателем академии, но иногда любезно помогала с практикой. И заодно привезла с собой двух старших учеников, а также целый выводок симпатичных третьекурсниц с целительского факультета.

Стоило отметить, что замок Нол-Рохх подходил им для практики идеально. Боевые маги не осторожничали на тренировках, поэтому будущие лекари могли вдосталь насмотреться и на ожоги, и на порезы, и на переломы. И даже на последствия применения всяких нехороших заклинаний, которыми мы будем на постоянной основе швыряться друг в друга.

Еще одним открытием… на этот раз неприятным… стало то, что когда Ларун велел лидерам троек сделать шаг вперед, Ник снова решил выпендриться и без малейших колебаний вышел из строя.

Раньше, если кто не понял, лидером в тройке была я. В смысле формально им числился Нирай, потому что девушкам такой ответственной роли обычно не доверяли. Но поскольку наш маг оказался чрезвычайно слаб духом, а Ланка не умела принимать взвешенных решений, то по факту командовала я. Тихо, не отсвечивая и не ставя никого в известность.

Нет, не подумайте, лидерство меня не прельщало, но поведение Ника все же задело. Такие важные для группы вещи, как выбор командира, вообще-то принято обсуждать. И раз уж он надумал занять ведущую роль, то разве не стоило обговорить с нами этот щекотливый вопрос?

Все остальное оказалось предсказуемо и скучно. От студентов, как обычно, потребовали неукоснительного исполнения правил, соблюдения распорядка дня, а также очередности дежурств на кухне и в целом по лагерю. Водяным магам вменялось в обязанность регулярное наполнение бочек с водой, стоящих возле каждой палатки, а также починка и функционирование душевых. На огненных и на земляных, соответственно, повесили заботу о печах для обогрева палаток и исправность работы уборных.

Помимо этого, сразу после сбора всем студентам следовало пройти в палатку-склад и получить по два комплекта стандартной полевой униформы, куда входили безразмерные штаны немаркого коричневого цвета, такая же невзрачная майка, длинный плащ с капюшоном, два комплекта нижнего белья, а также жутко неудобные сапоги, от которых у меня в прошлом сезоне неделями не сходили мозоли.

Впрочем, сапоги по желанию можно было привезти и с собой. Вместе с походным котелком, учебниками, оружием и прочим рабочим инструментом. Но поскольку заранее об этом никто не предупреждал, то новичкам вскоре предстояло совершить кучу неприятных открытый.

Мы же с Ланкой, наученные горьким опытом, позаботились о себе сами, поэтому после команды «разойтись» по-быстрому забрали со склада форму и утопали к себе, чтобы успеть подогнать ее по размеру. Заодно подруге следовало разобраться с железками, которых в ее бауле было в разы больше, чем нательного белья. Ну а мне — аккуратно разложить многочисленные книги, зелья, а заодно обустроить место для ночевки, которое усилиями Ника требовалось сделать побольше и потеплее.

Кстати, судя по тому, что блондин вернулся от кладовщика сразу после нас, стоять в очереди за сапогами он тоже не захотел. А вот форму, как и большинству студентов, ему пришлось подгонять, что, если верить доносящемуся из-за шторы тихому мату, он делать явно не любил.

Помогать ему мы не стали. Ланка — потому что шитье, как и готовка, не входили в число ее достоинств. Ну а я — просто из принципа. Раз уж Нику так понравилось единолично принимать решения, то вот пусть теперь и отдувается.

Вскоре после ужина маг куда-то пропал и вернулся лишь ближе к ночи — распаренный, весь потный и шумный, как стадо мохноногов[1]. Мы с Ланкой как раз собирались укладываться, когда этот дикарь юркнул за штору и принялся греметь печной заслонкой. Потом он так же шумно плескался в бочке на улице. Долго отфыркивался. Сопел. Топал. А когда наконец лег, то не удосужился даже свет погасить на своей половине. А это, несмотря на разделяющую нас штору, отнюдь не способствовало быстрому засыпанию.

Мы с подругой, и без того раздосадованные его дневной выходкой, сперва решили проявить вежливость и подождать, когда неудобный сосед сообразит погасить фонарь. Но спустя несколько минут Ланка с сердитым видом выбралась из-под одеяла и, прошлепав босиком по холодному полу, с решительным видом отдернула штору.

Не знаю, что именно и в каких выражениях она хотела сообщить обнаглевшему парню, но вместо членораздельной речи из горла ведьмачки вырвался какой-то подозрительный бульк. Она на мгновение замерла. Потом вздрогнула. Взвизгнула. После чего торопливо задернула штору и буквально запрыгнула обратно на кровать, прижимая ладони к стремительно пунцовеющим щекам.

Я неловко кашлянула.

В отличие от подруги, увидела я далеко не все, однако позабытый на полке светильник все же позволил рассмотреть неразобранную постель и лежащего на ней лицом вниз, беззаветно дрыхнущего мага. Который, похоже, не только имел привычку мгновенно отключаться, но еще и не стыдился спать нагишом.

Впрочем, на его половине оказалось натоплено так, что, стоило Ланке потревожить штору, как в нашу сторону тут же дохнуло умопомрачительным жаром. Дурак или нет, однако печь Ник успел раскочегарить до такой степени, что на его половине дышать было нечем.

В тепле мы, конечно, быстро оттаяли, перестали кутаться в одеяла и даже избавились от шерстяных носков, которые натянули в ожидании холодной ночи. Но даже после этого долго не могли уснуть, гадая про себя, настолько ли плох новый маг, как нам показалось? И не ради ли нас, мерзлячек, он натопил эту дурацкую печь так, что по его спине, несмотря на отсутствие одеяла, обильно струился пот?

Глава 3

Следующие несколько недель слились для меня в одну тяжелую, муторную, грустно-серую монотонную полосу.

Ранний подъем… завтрак… короткая разминка, следом за ней — полноценная тренировка с упором на «физику» или же магию. Затем двухчасовой перерыв. Обед. Еще один короткий перерыв и новая тренировка с упором на поединок, опять же физический или магический. После чего следовал скудный ужин. Отработка обязательного и дополнительного (если кто-то умудрился накосячить) наряда. Потом — тяжелый липкий сон, почти не приносящий облегчения. Подъем. И новый день, наполненный событиями под завязку.

В прошлом году мы через все это уже проходили, так что сюрпризом для меня тренировки не стали. Проблема заключалась в том, что за прошедший год я откровенно расслабилась, поэтому сейчас даже обычную нагрузку тянула с трудом.

Впрочем, спустя пару недель Ланка тоже приуныла, потому что Ларун нагрузил ее с учетом способностей и в конце концов добился того, что к вечеру она уже не только ничего не хотела, но и огрызаться на шуточки Ника почти перестала.

А вот сам Ник, как ни странно, справлялся на отлично. И ведь не сказать, что его щадили. Напротив, с ним куратор был так же суров, как со всеми остальными. Однако неутомимый блондин все равно по утрам вскакивал с постели шустрым козликом, быстренько мылся, одевался, порой даже забывая шторку за собой задернуть.

Впрочем, вскоре нас это трогать перестало — привыкли. Как и к его привычке ходить «дома» без рубашки, и к регулярно доносящемуся из душа мурлыканью, которое самому Нику, наверное, казалось мелодичным, а по факту отдавало такой дикой фальшью, что ее было просто невозможно выносить.

Кстати, любовь к пению являлась не единственным недостатком нашего нового мага: Ник оказался на удивление рассеянным, если не сказать что неряшливым. Причем неряшлив он был избирательно. В том смысле, что оружие у него было неизменно наточено и смазано, на тренировках он тоже был предельно сосредоточен. Но как только возвращался в палатку… все. Его будто подменяли.

На его половине всегда царил такой беспорядок, что нас (особенно меня) это приводило в ужас. Казалось бы, несложно потратить лишнюю минутку и аккуратно сложить вещи на стуле. Как минимум постирать с вечера носки и повесить сушиться на перекладину. Но нет. Стирать Ник категорически не любил, а аккуратное складывание вещей оказалось для него совершенно недостижимым умением.

Причем сперва я страшно на это злилась, особенно после того, как стало ясно — меняться Ник ни в какую не собирается. Но потом неожиданно поняла — он это не нарочно. У парня просто напрочь отсутствовал участок мозга, отвечающий за соблюдение порядка. Причем что самое интересное, его штаны, рубахи, ремни и прочие крупные вещи, как правило, не выбирались за пределы «мужской» половины. Валялись именно там, куда их бросили. Тогда как носки…

Честное слово, в какой-то момент я даже заподозрила, что у них есть собственный разум! Потому что даже в том случае, если Ник раздевался за ширмой и ложился спать, ни разу не высунув наружу носа, то за ночь эти длинные черные мерзавцы каким-то волшебным образом расползались по всей палатке! И находились в таких неожиданных местах, что это просто не поддавалось логическому объяснению!

Однажды поутру Ланка чуть не наступила на один из них и спросонья приняла его за змею. После чего подняла такой визг, что Ник с перепугу выскочил из душа и примчался к нам в одном полотенце, решив, что тут конец света сейчас наступит.

Он и наступил. Сразу после того, как Ланка опознала подмену, а наш недальновидный маг к тому же имел неосторожность расхохотаться. За это он был жестоко отруган, пристыжен, а потом и нещадно бит. Потому что рассвирепевшая Ланка больше получаса гоняла откровенно струхнувшего парня вокруг палаток. До тех пор, пока его в голос не оборжали все соседи, а ей не надоело хлестать его по заду его же собственным носком.

Наконец последним его грехом было то, что Ник оказался из числа тех неудобных людей, которые очень рано встают, весь день бегают туда-сюда, успевают везде сунуть свой длинный нос и достать окружающих до самых печенок. Но при этом не ложатся спать раньше остальных, а чуть ли не до полуночи чем-то занимаются, громко топают, бухтят, бесконечно бродят на улицу и обратно, шумят, сопят, хрустят, мешают нормальным людям заснуть…

И ведь высыпался же, гад!

Сколько мы ни пытались его подловить, но вставал он всегда до побудки. И неизменно выглядел свежим, отдохнувшим, отвратительно бодрым. Тогда как мы с Ланкой по утрам больше походили на дряхлых, всклокоченных и очень злых бабок, которые вплоть до самого обеда думали лишь о том, как бы кого-нибудь убить.

Поняв, что ранняя побудка — наше слабое место, несносный маг вскоре начал будить нас в своей манере. То прокрадется и из кувшина в лицо плеснет. То над самым ухом в невесть откуда взявшийся бубен ударит. Или песню во все горло заорет… в такие моменты мне очень хотелось его удавить или распять прямо над входом в палатку. Однако мерзавец всякий раз успевал сбежать. И лишь на тренировках нам удавалось худо-бедно с ним поквитаться.

Наверное, именно шанс его отмутузить в конце концов и примирил меня с необходимостью посещать изуверские занятия эрта Ларуна. Более того, к концу первого месяца я все-таки втянулась. Натруженные мышцы больше не ныли так сильно. Тело окрепло. Утренняя разминка перестала приносить одни лишь боль и страдания. И пусть это была не лично моя заслуга, а во многом — вынужденная практика по целительству, которую я активно осваивала с помощью прихваченных из академии учебников, но все же заниматься стало полегче.

Еще через пару недель Ларун начал учить молодежь боевому построению, а нашей тройке велел отойти в сторонку и притираться самостоятельно, благо основы нам были уже известны.

И вот тогда-то начались первые серьезные проблемы.

Во-первых, Ланка. На первом же занятии она, вопреки тому, что писалось в учебниках, встала в боевую стойку не справа, а слева от меня и немного впереди.

Глава 4

Водоем, который спас мне жизнь, оказался неглубоким и больше напоминал недостроенный бассейн, в котором каким-то невероятным образом сохранилась застоявшаяся и откровенно грязная вода, в которой я не только искупалась, но и еще наглоталась от всей души.

Когда же я, проклиная все на свете, наконец выбралась из этой клоаки, с меня текло в три ручья, на штанах зияло сразу несколько прорех, а потяжелевшая от воды коса стала похожа на старую мочалку. Эх, как же она меня порой раздражала! Обрезать бы под корень, да нельзя. Волосы у колдуна — это естественный накопитель магической энергии, поэтому обрезать их означало собственноручно лишить себя немалой доли могущества.

Одно хорошо — сумка с зельями не промокла, ни одна из склянок в ней не разбилась, да и заплечный мешок оказался цел. Так что, можно сказать, я легко отделалась.

К тому времени растревоженный нашим вторжением замок уже успокоился. Пол под ногами больше не дрожал. Стены не скрипели. Только иногда откуда-то издалека доносились гулкие неритмичные удары, от которых тревожно замирало сердце.

Впрочем, довольно быстро они тоже прекратились, после чего сверху послышался подозрительный шорох. Затем с потолка посыпалась мелкая пыль. Еще через миг до меня донесся быстро приближающийся шум, стремительно нарастающий и преобразующийся в подозрительно знакомый визг. После чего из обнаружившейся в потолке дыры кто-то шустро вылетел в облаке мелкой пыли. С оглушительным воплем плюхнулся в воду. А как только я кинулась на помощь и достала из бассейна растрепанную, такую же мокрую и грязную подругу, следом за ней свалился невесть откуда взявшийся маг, окатив нас с ведьмачкой новым потоком брызг и целой порцией отборной ругани.

— Уф! — выдала Ланка, едва я вытянула ее на твердое и помогла встать. — Ниэль, ты как? Живая?

Я была настолько ошарашена ее эффектным появлением, что даже с ответом не сразу нашлась. А когда увидела ухватившиеся за каменный бортик мокрые пальцы, поспешила помочь вынырнувшему из воды Нику, на которого стремительный спуск и непростое приземление оказали гораздо более сильный эффект, чем на нас с подругой.

Иными словами, маг был зол. Причем зол до алых искр в ореховых глазах и до сжатых в кулаки ладоней. Мокрый, всклокоченный, свирепо раздувающий ноздри… Правда, злился он не на меня, а на Ланку. И, едва выбравшись из бассейна, с рыком повернулся в ее сторону.

— Ты каким местом думала, когда ломала плиту, а?! Хочешь нас всех угробить?!

Ланка тут же ощетинилась.

— Я подругу в беде не брошу!

— Никто и не просил ее бросать!

— Да?! Ты сказал, что мы за ней не полезем!

— Я сказал, что мы не полезем напролом! Надо было сперва веревку привязать и спуститься нормально, а не прыгать вниз очертя голову!

— Вот и спускался бы сам, раз такой умный! — в ярости прошипела ведьмачка. — Кто тебя заставлял сигать следом?! Сам дурак, а меня обвиняешь!

Маг неожиданно осекся, а я неловко кашлянула.

— Вообще-то он прав, Лан. Вместо бассейна тут могла оказаться ловушка. Или просто каменный пол, о который мы разбились бы вместе. А командир на то и есть командир, чтобы думать не только за себя, но и за других.

— Я за тебя испугалась! — буркнула подруга, непримиримо сложив руки на груди.

— Спасибо. Но все же, Лан, на будущее… давай ты больше не будешь забывать, что мы все-таки команда? И то, что лидером в ней теперь являюсь не я, а Ник.

Маг метнул в мою сторону быстрый взгляд, который я не смогла расшифровать, а потом как-то разом сдулся.

— Ладно. Замяли. Я тоже сглупил. И перенервничал за вас обеих не меньше… Кто-нибудь знает, куда нас занесло?

Я медленно покачала головой.

Времени осмотреться у меня не было, но небольшой полукруглый зал, посреди которого находился зловонный бассейн, не навевал ни малейших ассоциаций. Стены тут оказались еще более древними, чем в верхнем коридоре. Однако ни надписей, ни иных опознавательных знаков тут не имелось. Освещением, само собой, тоже никто не озаботился, но, судя по всему, только Нику это доставляло неудобство.

Ланка, которую с первого курса пичкали специальными эликсирами, прекрасно видела в темноте. У меня, когда я упала, со страху непроизвольно подключилось «прозрение». Тогда как Ник… Ник, подумав, достал из кармана запакованное в непромокаемую тряпицу огниво, чиркнул им пару раз по стене, а как только проскочила первая искра, раздул ее в небольшой огонек и повелительным жестом отправил наверх.

Главная проблема стихийников заключалась в том, что для создания заклинаний им требовался материальный субстрат. Объект. Так сказать, запал, относящийся к той самой стихии, которую они хотели использовать. Но если с водой (ее в наших телах достаточно), воздухом (мы им дышим) и землей (она обычно у нас под ногами) все было понятно, то вот пиромантам приходилось несладко. Поэтому они всегда таскали с собой источник огня, без которого призвать стихию, хоть убей, не получалось.

Когда света в зале добавилось, то ничего нового в обстановке не появилось: все те же мрачные стены, грязный бассейн, угрюмо нависающий сверху потолок, большая круглая дыра, откуда нас угораздило свалиться… вот, собственно, и все, чем нас порадовало подземелье.

Зато выход из него нашелся почти сразу — на одной из дальних стен обнаружился провал, за которым виднелось пустое пространство.

— Сушиться не будем, — произнес Ник, определившись с направлением. — Силы надо беречь. Так что обсыхать придется на ходу.

Мы с Ланкой уныло переглянулись, но маг первым подал пример, принявшись отжимать промокшую одежду и выливать грязную воду из сапог.

Кое-как приведя себя в порядок, мы в привычном порядке двинулись к выходу: Ланка чуть спереди и слева от меня, маг чуть ближе и справа. Я же, решив, что время пришло, ненадолго отвлеклась и создала сразу два магических щита. Неактивных, разумеется, которые при необходимости можно было в любой момент активировать, но при этом до поры до времени они не съедали мой резерв и не требовали для поддержания особых усилий.

Глава 5

Сказать, что после того, как мы свернули, я полностью успокоилась, было бы серьезным преувеличением. Прогулка по мрачному подземелью, когда потолок ощутимо давит на голову, когда вокруг темно, а в каждом углу так и видится притаившаяся нежить, как-то не способствовала душевному равновесию. Однако когда тени исчезли, скребущие на моей душе кошки все-таки затихли и даже заметно идущий под уклон пол встревожил меня не настолько сильно, чтобы повернуть назад.

На протяжении примерно четверти часа после этого ловушек на нашем пути не попадалось вовсе, и Ник тоже вскоре расслабился, кажется, поверив, что мы действительно идем верной дорогой. Однако по мере того, как мы продвигались, лабиринт постепенно менялся, ловушки появились вновь, а вскоре на нашем пути стали попадаться не просто развилки, а целые россыпи коридоров, из которых только один, я так полагаю, вел на поверхность.

Каждый раз возле таких развилок я притормаживала и внимательно изучала каждое направление. С виду они казались одинаковыми, но мы выбирали лишь те, на входе в которые не было следов магии. Иногда они, правда, заканчивались тупиками или же, закруглившись, возвращали нас в предыдущий зал или тоннель. Но тогда мы просто выбирали другое направление и вот так, постепенно, уходили все дальше, искренне надеясь, что движемся правильно.

При этом чувство направления упорно отказывалось мне помогать. Обычно у меня не было с этим проблем. Я спокойно ориентировалась даже на незнакомой местности, по крайней мере в том, что касалось сторон света. Но в замке Нол-Рохх эта способность уже во второй раз давала сбой, и я довольно долго пребывала в недоумении, пока Ник не дал некоторые пояснения.

— Это потому, что на самом деле подземелье гораздо больше, чем кажется. Искривленное пространство, — тихонько подсказал маг, когда об этом зашел разговор, — где не работает ни один прибор. Поэтому и артефакты сюда брать бесполезно. Да и некоторые виды заклинаний срабатывают через раз.

— Сколько же здесь уровней? — пробормотала Ланка, беспокойно оглядывая покрытый густой сетью трещин потолок.

— Никто не знает. Но считается, что для каждого курса он свой. Первый — для новичков. Второй — для более опытных троек. Третий и четвертый — для уже притертых боевых команд. А ниже седьмого, говорят, даже кураторы не спускаются.

— Откуда ты знаешь?

— Искал когда-то информацию на эту тему. Хотел понять, что это за место такое и по какому принципу оно работает.

Ланка заинтересованно обернулась.

— И как? Понял?

— Нет, — скривился, словно от зубной боли, Ник. — На самом деле никто толком не знает, что это за штука такая — лабиринт. Но некоторые считают, что долина Нол-Рохх была создана искусственно. И вовсе не тысячу лет назад, а намного раньше. В такие древние времена, когда люди только-только столкнулись с нежитью и не понимали, как с ней бороться. Тогда не было ни боевых троек, ни артефактов, ни специальных заклинаний… даже магов, если не врут, еще не существовало. Поэтому каждый сражался сам по себе, и люди постепенно проигрывали эту битву.

— А потом богини-близнецы создали одаренных, и тогда дела у человечества пошли на лад, — кивнула Ланка, не оборачиваясь. — Да, мне тоже в детстве рассказывали эту сказку.

— Сказка не сказка, но первых магов и колдунов кто-то должен был обучить, — возразил Ник. — Говорят, что именно для этого были созданы долина и замок, внутрь которого первые маги поместили могущественный артефакт, и только с его помощью стала возможна передача знаний новым поколениям одаренных.

— То есть замок, по-твоему, создали боги? Что-то я сомневаюсь, что они стали бы заниматься такими мелочами.

— Согласен. Но нельзя отрицать и того, что многое в этом артефакте остается непонятным. Мы до сих пор не знаем, как он работает. Скажем, ты никогда не задумывалась, кто именно настраивает его на нас?

— Как кто? Кураторы, конечно! — без тени сомнений выдала Ланка.

Ник криво улыбнулся.

— А как насчет взрослых магов?

— Ну… не знаю, — неожиданно смешалась рыжая. — Кураторы им, наверное, не нужны. Но, возможно, бывшие наставники? Друзья? Или они каким-то образом сами это делают? Может, тут есть специальный человек, который ходит по коридорам и заодно следит, как все работает?

— Живых людей в лабиринте не бывает. Ну, кроме испытуемых, конечно. Никто и никогда не видел здесь чужаков. Долина хорошо защищена. Попасть в нее можно только порталом, да и то не всяким. К тому же мои учителя утверждали, что здесь даже смотрителя никакого нет. И вообще, существует предположение, что кураторы только активируют артефакт, тогда как все остальное он делает сам. Отбирает нас по каким-то непонятным параметрам. Так что, возможно, он в определенной степени разумен.

— Вот уж это точно враки! Разумных артефактов не существует, — пробормотала ведьмачка, зябко поежившись. — Проще поверить, что за замком и впрямь сами богини присматривают. А то и испытывают нас на прочность.

— А меня всегда смущал в этой легенде другой момент, — вмешалась я, когда Ланка умолкла, а Ник не стал продолжать бесполезный спор. — Отчего богини создали нас такими разными? Маги, колдуны, ведьмаки… по отдельности мы настолько ущербны, что поневоле хочется спросить: почему так? Маги могут использовать только стихии. Ведьмаки вообще предпочитают свой дар не использовать. А колдуны хотели бы использовать, но нас настолько ограничили в возможностях, что мы при всем желании не способны эффективно действовать в одиночку! Разве не логичнее было бы создать один дар вместо трех? И разве не проще нам было бы победить нежить, когда сила сосредоточена в руках пусть одного, зато полноценного одаренного?

— То есть ты считаешь, что тройки не имеют смысла? — удивленно крякнул Ник.

Я вздохнула.

— Мне просто кажется, что в этом есть что-то неправильное. У нас ведь, по сути, один магический дар, но при этом такие разные возможности… Если нас создали, чтобы сражаться с нежитью, то почему богини избрали такое странное решение? Зачем ограничили в возможностях? Может, есть какие-то способы преодолеть эти ограничения? Чтобы любой маг мог выйти за рамки общения со стихиями, колдуны перестали зависеть от магических костылей, а ведьмаки научились использовать свой дар без ущерба для всего остального?