Тройняшки для миллиардера. Рощины

Глава 1

Юлия

- Пожалей меня! – канючу я, умоляя хрупкую блондинку Варвару слезть с магазинной тележки.

Давно я не посещала супермаркеты с тройняшками. Но сегодня как бес попутал. Вместо того, чтобы выбрать продукты и мелочи для дома в интернет-магазине, решила выгулять голодную до впечатлений стаю в новом торговом центре.

Обыкновенный поход в магазин, как обычно превратился в ад.

Мои дети, обычно ведущие себя прилично, будто с цепи сорвались. Носятся, кричат, привлекают к себе излишние внимание.

Мне стыдно, что я их плохо воспитала. Я уверена, что окружающие сейчас думают именно так, и доказывать им обратное не стану.

Сейчас у меня нет времени даже на то, чтобы краснеть и бледнеть, потому что на вечер назначено собеседование. Онлайн. Первый этап. Никуда ехать не нужно, будем общаться по Зуму. Но всё же лучше вовремя вернуться домой, чтобы всё успеть, подготовиться. А с тремя бандитами голова идет кругом, можно и про часы забыть.

Если бы не покупка обуви для трех пар растущих ног, которая стоит как три настоящих суперджета, я бы воздержалась от поездки в столь важный день. Не стала бы бездумно рисковать.

Но выбрасывать тысячи на обувку в интернете, а потом получать то ласты, то пинетки для новорожденных, и мучиться с возвратами. Такое себе удовольствие!

- Ма-ам…

Блондинка в сиреневом спортивном костюме с двумя хвостами на умной головке смотрит на меня изучающе. Будто пытается считать, лукавлю я или действительно что-нибудь эдакое предприму. Она знает, что мама у нее предприимчивая. Может лишить сладкого, прогулки и даже любимого друга - планшета.

Спрыгивает с грохотом на пол. И люди рядом с нами подпрыгивают от страха.

Смотрю неодобрительно. Так принято. Иду дальше.

- Убери! – командую дочери, которая вышагивает «послушно» рядом со мной и попутно забрасывает в телегу то конфеты, то шоколад. По принципу, какая яркая упаковка привлечет ее внимание.

- Хочешь вывести меня из себя, да? – уточняю, чтобы понимать цель малой.

- Неа, - мотает головой.

- Ладно! – мысленно надеваю на себя смирительную рубашку.

Закатываю глаза, считаю до трех. В этот момент слышу оглушительный крик Вари:

- Моя. Отдай-й-й…

- Отцепите от меня своего бешенного ребенка! - огрызается в ответ мужской голос, обращаясь явно ко мне.

Приподнимаю веко, потом второе.

Я уже привыкла к подобным ситуациям, дети растут, начинают сговариваться за моей спиной и проверять меня на вшивость. Стараюсь реагировать спокойно. Тем более, я же уже в виртуальной смирительной рубашке. Значит, априори, хладнокровная.

Констатирую, что вижу - дочь дерется за шоколадку с взрослым мужчиной. Абсолютно взрослым.

Он стоит ко мне спиной, поэтому не вижу его лица, но по накаченной пятой точке, упакованной в серые джинсы и по широкой спине можно судить о том, что мужчина молодой, сильный. Главное, отчаянный. Гладиатор.

Побеждает Варя. И вместе с призом - со сломанной шоколадкой бухается на пятую точку.

Раз, два, три. Считаю про себя.

Правильно. Начинает верещать как сирена. Я знаю, что ударилась она не сильно. Уже экзамен могу сдавать по силе ударов и их последствиям для моих детей.

Но мужчина слишком молод и горяч. Не понимает, что происходит. Напуган жутко.

- Не реви! – цыкает на мою. – Я тебе десять шоколадок куплю, только не плачь. А-а? Тихо!

Варя затихает, протягивает ему маленькую ручку, чтобы мужчина поднял ее с пола, взяв за руку. Едва Варвара оказывается на ногах, как я подаю голос.

- Эй, наивный человек!

Незнакомец медленно поворачивается, и я замолкаю. Впрочем, он тоже молчит. Пауза длится непозволительно долго. Первой не выдерживаю я.

- Рощин? Мирон? – удивленно округляю глаза. Тяжело узнать в этом красивом статном мужчине младшего брата моего бывшего.

- Юля? Валюшкина? – обращается ко мне.

Киваю, и светлая копна волос рассыпается у меня по плечам.

- Не ожидал увидеть тебя в столице.

- Вернулись домой две недели назад. Папа умер. Квартиру его продала, здесь пока ищем вариант. Хотим объединиться с мамой. Она болеет много, сильно сдала после всего, что выпало на ее долю… - замолкаю, замечая в глазах молодого мужчины всполох. – Нельзя ее больше оставлять одну, нужен уход, - заканчиваю речь.

Бух. Тыдыщ.

Слышу, как в соседнем ряду что-то громко падает, а потом бухает и снова падает.

- Чьи это дети?! – злой возглас.

- Валюша! Васька! Быстро ко мне! – рявкаю грозно.

Мужчина с телом и лицом бога Олимпа округляет глаза.

- Ещё дети?.. Няней работаешь?..

Глава 1.2

Юлия

- Ш-ш-ш! – заговорщицки прикладываю палец, к губам и качу телегу на выход из ряда. Варя и Мирон бегут за мной.

- Валька! Васька! – забегаю в ряд. И даже у меня волосы начинают шевелиться на голове. Мои сидят на полу и лопают йогурт. Пальцами.

Вокруг них собрались сердобольные дяденьки и тетеньки. Слышу обрывки разговоров:

- Полицию надо вызвать. Здесь преступники.

- Они же маленькие, не понимают еще, что за всё надо платить!

- В опеку позвоните!

- Может, охранника позвать. Пускай найдут мать этих двоих.

- Что происходит? – Мирон толкает меня в плечо. – Если ты их няня, то разберись! В конце концов, ты же за них в ответе!

С гневом смотрю на красивого холеного мужика, у которого явно в жизни нет ни черта проблем.

Хочу крикнуть ему в лицо:

«Сам разберись! Хоть кто-то из Рощиных должен этим детям что-то или как?»

Но я молчу, потому что никто из огромной семьи Рощиных не знает про тройню.

Не знает, что Варвара, Валентин и Василиса не Валюшкины. Рощины они!

Я скрыла этот факт от всех два раза, и теперь тяну лямку одна.

Так чего же требую от счастливого и красивого мужчины? И его семьи?

Варя пытается присоединиться к счастливой двойне, измазанной йогуртом.

Мирон намеревается сбежать. Зеваки, понявшие, что у детей есть сопровождающий взрослый, рассасываются, покидают место преступления.

- Стоять! – командую жестко.

Все четверо замирают.

Тройняшки смотрят на меня внимательно, ждут реакцию.

Занозы!

Прекрасно понимаю, что сейчас идет марш какого-то ярко выраженного протеста.

Пока не могу понять какого, но дома обязательно выясню.

- Мама. Я – их мама, - говорю мужчине, бросая на него сканирующий взгляд.

- Ого, - в синих глазах появляется бесконечный интерес, и мужчина тут же возвращается к нам, делая два шага назад.

Пока поднимаю детей на ноги, вытираю лица салфетками. Рощин разглядывает с любопытством каждого. Тройняшки притихли и смотрят в ответ на незнакомого дядю.

- Девочки – двойняшки - твои?

- Нет. Все трое мои. Варя. Вася. Валя. Тройняшки.

- Куда тебе столько??? – Мирон вглядывается в детей.

- Сколько Бог дал.

- Почему у мальчика другого цвета волосы? Более темные, русые. И глаза серые. Как у тебя.

- Потому что он… из другого яйца вылупился.

- А-а! Четыре «В», значит. Угораздило же тебя! Мать всегда говорила брату, что с тобой что-то не так! - бормочет себе под нос мужчина с синими глазами. Такими же внимательными как у Егора.

- Что?.. – непонимающе смотрю на него. – Родить троих, значит, всё не как у людей? Пускай. Что значит четыре «В»?

- Валюшкины – Варвара, Валентина, Василий.

- Не совсем так, - улыбаюсь я. Варвара, Валентин, Василиса.

- О-о! – лицо парня вытягивается. – Валентин… громко звучит. Кто дал пацану это имя?

Твой брат. Егор. Отвечаю мысленно. Про себя добавляю: - Рощины они!!!

- Пойду. Тороплюсь на работу, - виновато раскланивается и двигается к выходу. Но не успевает уйти, Варька догоняет и протягивает пустые ладошки: - Десять шоколадок!

- Ах да! – молодой мужчина хлопает себя по карманам.

- Варвара! Прекрати! Кажется, кому-то планшета не видать неделю. – Бросаю воспитательный взгляд на дочь и других притихших шустриков. – Василиса, Валентин, вас тоже касается. Устроили спектакль!

Рощин уходит пружинистым шагом, так и ничего не купив.

Я же разворачиваю телегу и иду к кассе с гордо поднятой головой. Тройня бежит за мной, канючит.

- Мамочка, прости.

- Мамулечка, больше так не будем.

- Мама, это был розыгрыш.

- Какой к черту розыгрыш?! – спрашиваю с недоверием.

- Я в интернете видела, - шелестит дочь.

- Снова пароль от сети нашла?

- Неа, - мотает светлой головкой Васька. – Я сама!

- Гордиться нечем! – шиплю на дочь, а сама смотрю на нее с гордостью. Программистом станет моя малышка. Вся в отца и в его породу.

Спустя десять минут и десять тысяч, потраченных на продукты и мелочи, выходим из супермаркета под неодобрительные взгляды покупателей, кассиров и охранников.

Не выдерживаю, оборачиваюсь и кричу им:

- Воспитанные у меня дети! У них на сегодня марш протеста и пранк были запланированы. Так совпало, что вам не повезло!

Женщины в годах отрицательно качают головами.

Сами бы воспитывали троих, без отца, без поддержки. Я бы на них посмотрела. В глазах набухают слезы, но я останавливаю их, бросая взгляд на счастливые макушки детей.

Не люблю, когда о моей семье судят по одной единственной ситуации.

Мы не такие!

Мы умные, красивые. Любим друг друга и ценим. А еще нам очень много пришлось пережить в этой жизни, поэтому иногда позволяем себе шалости.

Такие мы Валюшкины.

***

Эмоциональная ромкомедия, новинка

1 сентября. Училка для Решалы https://litnet.com/shrt/Jk4n

Училка Алиса Ягодкина, первоклашка Настюшка-опасность, капитан МЧС, пожарный Демид Победин

**

Глава 2

Мирон

Не выходя из шока, сажусь за руль новенького внедорожника, еду на работу. Офис «Медиапроекта» – это двухэтажный лофт в центре Москвы, в пределах Садового кольца.

Если бы платил за аренду, то разорился бы. Но Егор выкупил здание в рассрочку у бывших хозяев, поэтому мне сейчас намного легче сокращать расходы. Плачу только за электричество, коммуналку.

Правда, год назад меня что-то торкнуло и я затеял ремонт. Потратил уйму времени, сил, денег, что сделать всё так, как хотел Егор… но не успел.

В офисе просторно, стильно. Здорово сочетаются элементы современного дизайна и индустриального шарма… со слов дизайнера Кати.

- Мирон Дмитриевич, - меня окликает секретарь Мия. Молодая красивая амбициозная. Впрочем, как все сотрудники в нашей компании.

Поднимаю глаза наверх, смотрю на стройную фигурку девушки, упакованную в короткое платье. Отсюда снизу обзор ножек прекрасный.

Нервно сглатываю, опускаю глаза в пол.

- Что? – спрашиваю недовольно.

- Жанна сегодня собеседует интернет-маркетологов, вы будете присутствовать на трансляции?

- Во сколько?

- С пяти до восьми вечера.

- Я похож на того, кому совсем нечем заняться вечером?!

- Но, вы же сказали, что все, кого она нанимает, - бездари. И вы самолично будете проверять навыки.

- Может, мне вообще всё за вас всех делать? А-а?!

- Завтра на второй этап гоните на собеседование ко мне. Офлайн.

- Хорошо, - помощница разворачивается на каблучках и сверкая… ножками поднимается на второй этаж, оставляя меня в покое.

Я же, не поднимаясь в кабинет, прохожу в столовую, где сотрудники пьют чай. Уютная кухня-столовая в серо-голубых тонах с современной кухонной зоной с островком и барной стойкой, оборудованная всем необходимым для комфортного приема пищи, посиделок, банкетов.

- Добрый день! – здороваются сотрудники, и я киваю им в ответ.

Подхожу к кофемашине, и Марина из бухгалтерии, как всегда, в блузке с низким декольте, сладко улыбается и предлагает свои услуги… нет не бухгалтерские.

- Мирон, вам кофе?

Киваю, и как всегда залипаю на декольте.

- Платежки ушли? – спрашиваю на автомате. Нужно же музыкальную паузу чем-то заполнить.

- Ушли, - девушка демонстративно тянется к верхней полке, на которой в самом дальнем углу всегда стоит моя запасная чашка с тигром.

Пока машинка старается – варит кофе, Мариночка обрабатывает мое зрение, и мозг заодно. Она вертится, показывая мне то один бочок, то другой. Как колобок. Ей Богу!

Если бы она знала, насколько мои мысли сейчас поглощены другой женщиной, то с ума сошла бы от ревности.

Перед глазами по-прежнему стоит Юлия.

Стройная, с серыми пронзительными глазами. Розовыми губами очень красивой правильной формы.

Ее светлые волосы мягкие и гладкие, шелковистые на ощупь. Почему-то я уверен в этом. Они обрамляют ее лицо в форме милого сердечка, создают ощущение нежности и бесконечной женственности.

А цвет волос оттеняет лицо и отражается в солнечной улыбке.

Глаза большие и такие серьезные. Серые… или серо-голубые. Я не запомнил точно, но они у нее такие же как у ее сынишки.

Вспоминаю искренние глаза Юлии.

Скольжу дальше, вниз, к губам. Нежные и чувственные, такие, что хочется попробовать.

Мой взгляд проваливается в прошлое, я вспоминаю те дни, когда Егор привез Юлю к нам в качестве невесты. Она была веселой, легкой в общении, и ничего не предвещало беды и того, что случилось.

- Мирон… Мирон! – меня трясут за рукав куртки. – Ваш кофе.

- Спасибо, - отвечаю холодным тоном, беру свою кружку и поднимаюсь на террасу, что расположилась на втором этаже лофта. Сегодня прохладно, благодаря этому здесь мало народа. Хмыкаю. Скорее всего по чату уже разлетелась новость, что приехал босс, поэтому сотрудники заняли рабочие места.

Как только занимаю скамейку, терраса пустеет окончательно. Я же сажусь на холодное дерево скамьи и достаю телефон. Отрешенным взглядом смотрю вдаль – на прекрасные пейзажи и шикарный вид, который открывается отсюда на город. Сегодня мне не до любований достопримечательностями столицы.

После встречи с Валюшкиной, кошки скребут на душе. Все мысли о брате и о том, что у них всё-таки случилось тогда. Семь лет назад.

Почему расстались люди?

Которые так сильно любили друг друга. Жить не могли вдали даже пару часов. Дышать не могли по отдельности. Писали десятки смс в день. Типа «как ты спала», «что ты ел на завтрак», «как сдала экзамен», всякую ерунду спрашивали, потому что им был интересен каждый чих друг друга. Я был юнцом и только смеялся над старшим братом. Не понимал его зависимости от девушки!

Почему Егор и Юля возненавидели друг друга?

Валюшкина так сильно хотела забыть Егора и всё, что связано с ним, что собрала вещи, бросила мать в столице, а сама сбежала на другой конец страны. К отцу. Который находился в разводе с ее матерью. И тоже в свое время сбежал на край света, чтобы забыть прошлое.

Глава 3

Юлия

Домой к маме возвращаемся за два часа до моего собеседования. Несу огромные пакеты, мысленно подталкиваю тройняшек, чтобы двигались вперед в темпе вальса, а не зависали около каждого поворота.

Пакеты в руках, в зубах. Как всегда жалею, что нет третьей руки, чтобы открыть чертову дверь. Смотрю на своих.

- Чего притихли? Колотите в дверь.

Стучат кулачками, ножками. Стараются.

Соседка открывает свою дверь первой. И бросает на нас неодобрительный взгляд.

- Послал же Бог таких соседей! – то ли жалуется, то ли констатирует факт.

- Мы скоро переедем, вопрос времени, - утешаю ее поспешно. Про себя добавляю мысленно: - Не нужно было грешить по жизни, тогда нас бы не послали тебе в соседи.

Наконец, дверь открывает мама, и дети просачиваются в квартиру. Я также. Только не просачиваюсь, а запихиваюсь, с четырьмя огромными пакетами, каждый из которых с детский домик для кукол.

- Бу-бу-бу! – бубнят дети хором, изображая соседку.

- Фу! – останавливаю их, и закрываю с грохотом дверь.

- Чего? – Васька смотрит на меня удивленно. – Ты же сама так ее изображаешь.

- Мне можно, тебе нет!

- Это почему? – синие глаза дочери блестят негодующе.

- По праву взрослой!

- Тогда я тоже хочу быть взрослой! – дочь притопывает ножкой.

- Хочешь? – смекаю, что можно поиметь с этого. – Сегодня после ужина ты моешь посуду!

Дочь ошеломленно трет лоб рукой, повторяет за бабушкой.

- Ну тогда не сегодня… еще подожду.

- То-то и оно, я тебе сто раз говорила, что взрослая имеет не только права, но и обязанности, - учу дочь жизни.

- Вы долго еще болтать будете? – кричит слабым голосом мама из кухни и шаркающей походкой направляется к нам.

Вскидываюсь, смотрю на маму. Даже не верится, что ей всего сорок семь лет, она выглядит потрепанной и пожеванной жизнью.

Придавленная горем, постаревшая вмиг. Измученная и утомленная.

Всего семь лет назад, когда я покидала столицу, она была другим человеком.

Вот что горе делает с нами!

Стирает нас с лица земли.

Ее лицо, когда-то очень красивое с большими серо-голубыми глазами, излучало свет и живость, теперь же оно отражает лишь печаль и утрату.

В серых призрачных глазах читается тоска, которая разъедает ее после перенесенной невыносимой потери.

Морщины вокруг глаз, на лбу, носогубные складки с каждым днем становятся заметнее, прорезаются всё сильнее.

Русые волосы с мышиным оттенком и огромными седыми корнями.

Печаль и тоска. Всепоглощающая боль.

Всё моментально проходит, едва мама подходит к Валентину и гладит его по головке.

- Валюша, давай я помогу тебе обувь снять.

- Ма-ма! Вальке шесть лет. Он – мужчина. Должен помогать сестренкам обувь снимать, никак не наоборот.

Мама вскидывается, смотрит на меня с горечью.

Да. Я ее дочь. Хорошо понимаю, что мой сын – ее отдушина. Лекарство от физических и ментальных недугов.

Но я не могу ей ничем помочь в таком случае. Никому не позволю портить мне ребенка. Валентин должен расти опорой мне и защитником для Василисы и Варвары.

- Бабуля, - ласковый сынок всё понимает. Он у меня умненький. Обнимает бабушку крепко. – Я сам, ладно? – садится на банкетку и старательно расшнуровывает свою обувку. Потом помогает сестрам.

Дети моют руки под контролем бабушки, переодеваются, пока я занимаюсь собою и раскладкой продуктов.

Встречаемся на кухне спустя двадцать минут.

Кухня в двухкомнатной квартире мамы старенькая, видавшая виды. Впятером едва помещаемся здесь.

Ничего! Скоро найдем подходящий вариант. На первый взнос денег хватит с теми деньгами, что остались с продажи папиной квартиры в Мурманске. Выйду на работу, возьму ипотеку. Заживем, как белые люди.

Бросаю взгляд на плиту – мама приготовила картофельное пюре и котлетки из телятины. А в духовке стоит творожная запеканка…

Любимые блюда Валентина…

Так уж вышло, что из троих детей, она выделяет его одного. Любит его больше жизни…

На глаза наворачиваются слезы.

Заставляю себя поднять голову и посмотреть на фотографию, висящую на зеленой стене, над детскими рисунками и фото.

- Так вышло! Ты счастлива? – разговариваю с фотографией.

Слезы непроизвольно текут ручьями по лицу, и я смахиваю их, едва слышу голоса детей.

Не нужно портить им веселое настроение. На это у нас есть бабушка. Она мучает их накатившей на нее хандрой.

Вдыхаю ароматы, царящие на кухне. Они исходят от чайника, стоящего на столе. Мама снова заварила травы. Думает, ей это помогает.

Неправда, ее лечит Валька.

Подхожу к окну, подоконник которого уставлен цветами, единственными свидетелями маминого одиночества.

Ей всего сорок семь! Она могла бы еще работать в хорошем месте. Могла бы найти достойного мужчину и выйти замуж.

А она хоронит себя в воспоминаниях прошлого.

Так нельзя!

Но что делать-то???

Я пока со своей жизнью не справилась.

Садимся за стол.

- Как прошел твой день? – спрашиваю маму. – Как себя чувствовала?

Глава 4

Мирон

- Мир, привет! – слышу сладкий голос Милы прежде, чем дверь в кабинет полностью откроется.

Мила – мой директор по маркетингу, а по совместительству дочь друга отца, которую подсунули мне в качестве сотрудницы, имея ввиду, что постепенно девушка вотрется ко мне в доверие и обженит на себе.

Я понимаю, что они все имею ввиду, поэтому играю в их игру, не забывая о себе и своих желания.

На сегодняшний день наши отношения с Милой – Людмилой сложные, но не обремененные, потому что вслух никто не озвучил своих намерений.

Даже кольцо с огромным бриллиантом я подарил ей без слов.

- Это мне?

- Тебе.

- Что значит?

- Ничего. Просто подарок.

Именно с таким диалогом произошло дарение.

Вот и сейчас красивая Мила уже сидит рядышком, трется об меня, а я ничего не чувствую в сердце, к тому же мысли по-прежнему заняты мамочкой с тремя спиногрызами.

- Всё в порядке, Котик? – Мила гладит рукой мою ногу.

Нет. Не в порядке! У меня проблемы. Решаю ребус. Говорю мысленно, и разглядываю Людмилу.

Ей двадцать три, как и мне.

Она красива. Высокие скулы, заостренный носик, впалые щечки, светло-карие глаза с янтарным ободком вокруг зрачка. На солнце кажется, что кто-то рассыпал искорки по радужке. Длинные темные волосы. Всегда ухоженные уложенные блестящие. Высокая тонкая фигурка, одетая с иголочки по последней моде, главное, по фигуре.

Она умна. В свои двадцать три владеет всеми техниками, нужными в наше время для продвижения большой успешной компании. В ее руках всё спорится. И ум у нее острый. Просчитывает любую ситуацию на раз-два.

Она начитана. С ней есть, о чем поговорить, что обсудить. Готова часами болтать о машинах, Формуле-1, обо всём, что нравится мне.

Всё в Людмиле прекрасно, кроме одного… я ее не люблю.

Друзья удивляются, как мне может быть плохо рядом с такой восхитительной красоткой?

Не знаю. Но Мила меня давит. Её слишком много.

Снова возвращаемся к главному – я ее не люблю!

- Мир, какие планы на вечер?

Мила запрыгивает ко мне на колени так быстро, что не успеваю среагировать и закрыться от нее.

Ощущаю отчаянье в полной мере, когда пятая точка девушки начинает елозить на моих коленях.

Едва ощутимо сопротивляюсь ей.

- Сегодня первый этап собеседования с интернет-маркетологом вечером. Разве ты не будешь присутствовать? – спрашиваю в ответ.

- Зачем? Это работа эйчара. Не моя. Мы с тобой завтра отсобеседуем этих бедолаг. Вместе погоняем по полям.

- Злая ты! – осторожно пытаюсь спихнуть девушку с себя, но она крепко вцепилась в мою шею, сопротивляется.

- Мир, заглядывая в будущее иногда! – учит меня жизни. – Работа в нашей компании хорошо оплачивается, но совсем не сахар. Потенциальные сотрудники должны сразу понимать, куда попали. Поэтому стрессовое интервью – самое оно, чтобы проверить, как поведет себя человек в сложной ситуации, когда все обстоятельства против тебя!

- В чем-то ты права, но всё же… есть люди, которые очень хорошо выполняют свои должностные функции и им никогда не придется огребать всё то, что ты делаешь с ними на собеседовании. Будь помягче завтра ладно? Нам нужен хороший интернет-маркетолог. Ты же знаешь, как сейчас сложно найти такого. Все хотят работать на себя.

- Мир… - голос Милы становится тихим. Она заглядывает вопросительно мне в глаза. – Что мы всё о работе и о работе, - дарит заискивающую улыбку. – Ты подумал о предложении моего отца?

- Пока не готов! – выпаливаю очень быстро, и Мила судорожно прижимает ладонь к моему рту. – Не спеши с ответом. Предложение действительно крутое.

Предложение – крутое.

Отец Людмилы знает, что я хочу стать круче самого Василия Воронцова, что желаю обойти его АйТи корпорацию, и Владимир предлагает мне помощь. Любую. Легальную. Нелегальную.

В ответ хочет получить совсем немного. И не в деньгах.

Желает, чтобы мы породнились.

Я должен жениться на Людмиле.

Мой отец в курсе предложения и совсем не возражает, также, как и моя мать.

- Мирон… - нежность из голоса девушки исчезает, уступая место жесткости и стали. – Время уходит. Сейчас самое время ударить по Воронцовым. Идут новые тендеры. Соглашайся!

- Мне? – удивленно округляет красивые глаза. – Неужели не понимаешь?

- Нет. Ты же и так как сыр в масле катаешься! Чего тебе не хватает?

- Красивой свадьбы… - говорит тихо, но четко, и бросает на меня вопросительный взгляд.

Зараза. Прессует. Давит на мою психику. Хочет, чтобы я предложение ей сделал.

Но я держусь. Сопротивляюсь моральному давлению.

- … а ещё хочу занять место Полины Воронцовой!

- Не понял? – округляю глаза. Хочешь выйти замуж за Ваську Воронцова? Ты в пролете. Он любит свою Полину и тройняшек больше жизни.

Глава 5

Мирон

Работа абсолютно не спорится, поэтому собираю вещи и еду домой. Как домой? В дом родителей.

Сам я стараюсь жить в своем доме. Он не такой большой и находится в районе поскромнее. Земля там стоит дешевле раз в пятьдесят, чем под домом тех самых Рощины.

Останавливаю автомобиль около вычурных высоких ворот четырехэтажного особняка –замка, жду пока меня признает охрана, наблюдающая за въездом.

Бам. Ворота медленно разъезжаются, и я жму осторожно на газ.

Не виндзорский дворец, но похож. Чертяга.

Проезжаю аллеи, ухоженные кусты, аллею из кипарисов и голубых елей, паркую автомобиль среди таких же как мой. Новеньких, блестящих, кричащих.

Бросаю взгляд на авто Аси, и меня передергивает. Она дома, а это значит, что достанет, так и не даст поговорить по душам с мамой. А разговор намечается серьезный. Я был маленьким, не вдавался в подробности расставания брата с невестой.

Но сегодня внутри меня что-то перевернулось. Увидев девушку, понял, что должен узнать, как там всё было на самом деле!

Только Ася в прошлый раз была зачинщицей конфликта, по моему мнению. Хотя для всего дома она осталась жертвой. Бедненькой, обиженной девочкой.

Ася – жена моего старшего брата Ромы. Роману сейчас тридцать, ей тоже около того. У них растет дочь Настена. Ей семь. И я люблю племянницу, хотя она мало похожа на Рощиных. Темноволосая, темноглазая. Но и сама Асенька не блондинка!

Захлопываю дверцу авто и пружинистым шагом направляюсь к дому. Сейчас семь вечера, а это значит, что родители и семья старшего брата ужинают.

У меня абсолютно нет аппетита из-за того, что сегодня на мою голову свалилось четыре «В». Валюшкина старшая и трое малых – Вася, Варя, Валя. И я так и не смог выбросить их из головы.

Это удивительно. Я толстокожий, и мне на многое фиолетово. Но не в этот раз…

Дверь особняка открывает горничная, мило улыбается.

- Мирон Дмитриевич, ваша мама будет рада, что вы приехали на ужин.

- Посмотрим, - говорю, и с беспокойством поглядываю на арку, ведущую к комнатам первого этажа.

Сбрасываю ботинки, иду в гостевую ванную. Спустя пять минут появляюсь в огромной столовой, где ужинает по-царски семья Рощиных.

Глава дома – мой отец Дмитрий Дмитриевич Рощин, строительный магнат.

Его жена – моя мать Алла Игоревна Рощина, домохозяйка.

Их старший сын – Роман Дмитриевич Рощин, строительный магнат, пошел по стопам отца. Мой брат.

Его жена – Ася, блогер и транжира семейного состояния Рощиных. Их дочь Анастасия Рощина – моя любимая племяшка и транжирка.

- Дядя Мирон, - девочка радостно улыбается мне и ее карие глаза дарят тепло и удивительное умиротворение. Киваю ей.

- Добрый вечер, родственники! – здороваюсь разом со всеми, и тут же занимаю свое место. Оно всегда пустует и ждет меня. Мама любит, когда все ее дети в сборе.

Бросаю взгляд на пустое место Егора. Вздрагиваю. Мама по сей день продолжает ставить стакан и кусок хлеба для сына.

Ей плевать на наши чувства.

Она не думает, что ее чудачество коробит меня, Настюшу.

- Соскучился по вкусной еде? Надоело питаться в ресторанах, - подначивает меня Роман.

- Есть дело, - говорю спокойно и хмурюсь.

- К кому? – уточняет брат.

- К родителям, к вам.

- Выкладывай, - смотрит на меня нагло.

- Нет. Сначала ужин. Я против, чтобы вы нарушали порядки, принятые в этой семье годами, - папа говорит свое веское слово. И мы оба замолкаем. Поглощаем блюда, которые приносит нам горничная.

Наблюдаю из-под ресниц за всей семьей. Вижу, что сгорают от нетерпения, так сильно хотят узнать, что меня привело домой. Но регламент превыше всего.

Иногда кажется, что они действительно мнят себя английскими монархами, если соблюдают регламент их жизни.

Смешные.

- Настенька, беги. Играй, - неожиданно Ася выгоняет дочь из-за стола.

- Мама, я десерт не доела, - девчушка смотрит на маму с болью.

- Девочки не должны есть много сладкого, - произносит высокомерно Ася и вытягивается в струнку. Сама она очень худая, я бы даже сказал излишне, и ей не приходится сидеть на диетах. Но малышка склонна к лишнему весу, и мать ограничивает ее во всем. Плевать ей, что малой всего семь, она еще вырастет, вытянется, и припухлость сойдет.

Едва Настя уходит, понуро опустив плечики, как Ася поворачивает ко мне холеное лицо. Хищно скалится и ее чувственные чуть пухлые губы трогает дерзкая усмешка, едва замечает, что я смущен ее дерзостью.

Глава родственников обращены ко мне, и я понимаю, что настал мой звездный час.

- Сегодня в магазине видел Юлю Валюшкину…

Замолкаю. Наблюдаю за реакцией. Все четверо взбешены.

Глаза брата так и кричат: - рискни продолжить, и я тебя зарою прямо здесь.

Глава 6

Юлия

- Ангелочек мой, - мама по-прежнему не отрывает глаз от фотографии, где мы втроем – я, мама и моя сестра – близнец Ангелина.

На этом фото нам с сестренкой примерно двенадцать лет. Мы стоим, обняв маму, и хохочем. За нашими спинами Черное море и пляж.

Как сейчас помню, что фотографировал нас папа.

На тот момент у них уже были разногласия с мамой, и она не захотела, чтобы он присутствовал на семейном фото.

Тогда мы с Ангелинкой жили беззаботной жизнью, не зная, что совсем скоро всё рухнет, превратится в пепел.

Бросаю быстрый взгляд на детей, замечаю бунт на корабле. Девчонки юзают вилками вазочку с печеньем, пытаются подцепить мелкие печеньки на острие вилок как на крючок.

- Как дела в нашем королевстве? – обозначаю свое присутствие. Близняшки вскидываются, глядят на меня удивленными синими глазками.

- В чем дело? Котлеты кто будет есть? Рак с горы?

- Это она начала! – сдает сестру Варюха.

- Ну конечно, мадам-ябеда! У тебя яд с клыков капает, - шипит на сестру Васька.

- Господи! Откуда такие слова? Разве у девочки могут быть клыки, да еще с ядом? Где такое услышала? – округляю глаза в шоке.

Как привезла детей к матери в столицу, так их речь и начала портиться. Лексикону шестилеток моих любой зэк заправский позавидует. Жуть! Волосы карандашом встают, когда слушаешь рассказы Васьки и Варьки. Только сынок меня радует. Не цепляет всякую дрянь словесную.

- К бабуле соседка пришла, и они про другую соседку говорили, что у той яд капает с клыков, - тараторит Варька, сдавая на этот раз бабушку.

- Ва-ря! Я тебя в разведку не возьму! Поняла? – бабушка смотрит на внучку с неприязнью.

Блондиночка отшатывается в ужасе, и в синих глазищах появляются слезы.

Мои чувства «парвильной» мамы близятся к нулю. К черту! Протягиваю руку к светлой головке дочери, глажу ее мягонькие шелковистые волосики.

- Мой родной хороший. Нельзя рассказывать чужие тайны, даже если тебе хочется спасти себя. Поняла?

Кивает моя кроха, и худенькие плечики сотрясаются от рыданий.

- Попроси прощения у Васьки и у бабули, что сдала их с потрохами, - учу дочку.

- Мама, я их не потрошила! – дочка смотрит на меня с ужасом.

- Варя, просто извинись, скажи, что больше не будешь спасаться за чужой счет…

Вскидываю глаза на фото, гляжу на погибшую сестру. Шепчу про себя: - И ты меня прости, Ангелочек.

Варя сползает со стула как пластилиновый человечек без костей и через секунду уже целует сестру в щеку.

- Я не буду спасаться, - шепчет моя.

Затем подходит к бабуле, тянет ее за платье. Бабуля неохотно поворачивается и дочь гладит ее по ногам, ластится к ней. Но мама остается холодной и неприступной.

- Бабулечка, лопочет моя. Ты не подумай ничего такого. Меня можно взять в разведку. Я же маме не сказала, что ты, когда плакала, говорила, что мама не знает правду про тетю Ангелочка.

- Что ты несешь?! – взрывает мама, грозным голосом и злым лицом отталкивая от себя мою дочь.

От тембра маминого голоса по телу пробегает дрожь.

Смотрю с вызовом на мать. Кажется, она перегнула палку! Показывать моим девочкам, что они ей не нужны и она их совсем не любит, такая себе забота бабушки.

Тяжело вздыхаю.

Похоже, я совершила ошибку, вернувшись в родительский дом.

Наши отношения с мамой давно терпят крушение.

Оно мне надо? Смотреть как она обижает Варю и Васю?

- Иди ко мне! – зову к себе дрожащую малышку.

Не успеваю приголубить дочку, потому что Васька – второй пластилиновый человечек, сползает со стула, и через секунду уже крепко обнимает сестренку.

- Я с тобой пойду в разведку!

- И я! – Валентин резко вспоминает, что он не с нами. А принадлежит этим двум пигалицам, присоединяется к ним.

Через минуту дети исчезают из кухни, так и не получив десерт и компот.

- Ну чего ты добилась? – едва сдерживаюсь, чтобы не повысить на маму голос.

- Прости, - в глазах мамы тоска.

- Я же просила контролировать себя, когда ты с детьми. Они еще очень маленькие, восприимчивые к словам. Тебя они очень сильно любят и каждое твое слов для них весомо, имеет огромное значение. Ты делаешь им больно, не придавая значения словам.

- Прости… - мама захлебывается в слезах.

- Не расстраивайся, тебе нельзя, - смахиваю слезы со своих глаз. – У тебя сейчас давление поскачет вверх.

Подхожу к подоконнику беру автоматический тонометр, возвращаюсь к маме, со словами:

- Давай измерим давление.

Пока мама готовится, я поднимаю глаза на фотографию.

- Видишь, что ты натворила Ангелина?!

Глава 7

Юлия

Пока мои непоседы играют не пойми во что, и подгрызают печеньки, которые я принесла им в ладошке, готовлюсь к собеседованию в приличной компании, куда я подала резюме на вакансию интернет-маркетолога.

Ютимся с детьми в небольшой комнате, где раньше жили мы с сестрой. Сейчас здесь стоят две двухъярусные кровати. Наше временное прибежище скромное. Но на то оно и временное.

- Иди на кухню, я с ними посижу, - говорит мама, войдя в комнату. Бросаю на нее недоверчивый взгляд. Всё-таки у нее может подняться давление из-за визгов детей. А то что они только что объелись сахарных печений и сейчас гиперактивны, это я вижу наметанным взглядом.

- Хорошо, спасибо мама, - мило улыбнувшись, подхватываю ноутбук, иду на выход. По дороге бросаю взгляд на Влюшку, он у меня самый умненький и рассудительный в этой компании. – Сынок, иди ко мне, - подзываю ребенка. Мой мальчик подходит, смотрит доверчиво. – Ты за сестренками пригляди ладно? Ты же знаешь, что ты у них за старшенького. Ты у нас умный, а они - красивые, - показываю на девочек рукой.

Разница в возрасте тройняшек действительно пятнадцать минут. Сначала родился Валька, затем его сестренки.

Валентин кивает светло-русой головкой, и у меня в тысячный раз сердце обрывается.

Как же сильно мальчик похож на своего отца. Егор Рощин гордился бы сыном. Наверное…

Вопрос в том, гордился бы он дочками? Любил бы их, видя, как сильно они похожи не только на него, но и на меня. Мои крохотные Валюшкины.

- Мамуля, я обязательно присмотрю за сестренками, - клянется сынок, и добавляет: - … и за бабушкой, - показывает на мою маму, которая прилегла на кровать внука.

- Спасибо, ты мой помощник, - глажу ребенка по спинке. – Возвращайся к сестрам.

Иду на кухню, закрываю за собой дверь и включаю ноутбук. Через пять минут захожу в Zoom, где меня ждет на конференции мой начальник.

- Добрый день, - напротив меня сидит красивая молодая девушка. – Внимательно разглядывает меня.

- Добрый, - отвечаю и сладко улыбаюсь.

- Меня зовут Катя, я – дизайнер, правая рука Людмилы. Руководителя отдела маркетинга увидите завтра, а сегодня поговорим в целом о жизни, об интернете. Я ознакомилась с вашим резюме, в целом вы мне понравились.

- Я рада, - отвечаю быстро, спохватившись, что нужно говорить, что-то.

У меня дух захватывает. Я уже понравилась. Мои работы и опыт подошли. Осталось уточнить детали.

Дурацкое волнение заставляет тяжело дышать и Катя замечает это.

- Вы не больны?

- Что вы! Мне всего двадцать шесть лет. Очень даже здорова и готова трудиться.

- Умеете работать с нейросетями?

- Конечно, - поспешно киваю, хотя ни бум-бум в них. Но интернет-маркетологу без нейросетки не прожить. Если раньше говорили в нашей среде «Какое ТЗ (техническое задание) – такое ХЗ», то теперь устаревшее выражение можно заменить «Какой промт – такой экспромт».

- Завтра попробуем. Конечно, если вы пройдете второй этап.

- Что включает второй этап?

- Общение с хозяином компании и непосредственно собеседование с начальницей. Кстати, Людмиле – двадцать три, она младше вас на целых три года. Сможете подчиняться молодому руководителю?

- Не вопрос! Я подчиняемая.

Не очень уверена в том, что говорю, но всё же.

- Вы мне нравитесь. Открытая. Честная. Судя по резюме, опытная. Думаю сработаемся, - Катя снова приклеивает улыбку к губам. Отводит глаза, что-то читает. – Хотела бы уточнить ваше семейное положение. Вы забыли упомянуть.

- Конечно, я… - едва успеваю открыть рот, как в комнату влетают тройняшки. Васька держит в руках фишку от игры, Варька пытается выбить у нее из рук предмет с криком:

- Мухлюешь?! Мошенница!

- Что происходит? – Катя бешено вращает глазами, чтобы увидеть то, что происходит вне поля ее зрения.

- Ма-ма! – кричит Васька. – Скажи ей, мой был ход.

- Ма-ма! Не говори! – вопит Варя.

Нервно сглатываю. В ужасе смотрю то на экран, проверяю не сбежала ли дизайнер, то – на детей, проверяю – не оставили ли друг друга без волос.

- Мамуля, я хотел их остановить, но они не послушались, - сынок подходит очень близко заглядывает в ноутбук, вежливо здоровается: - Здрасьте!

- Здрасте! – ошеломленно произносит Катя, и нервно сглатывает.

Тут же из-под стола вылезают две белокурые головки и синими неоновыми глазищами вцепляются в бедную Катю.

- Здрасьте!

- Здрасьте!

Для пущей убедительности, трогают экран пальчиками, измазанными в жиру от печений и краске.

- Это. Кто? – наконец, Катя вспоминает, что умеет говорить.

- Пле… племянники, - вру неубедительно.

- Они вас мамой назвали! Эх, а вы мне нравились… - на этом моменте трансляция прерывается. Катя исчезает с экрана.

Глава 8

Мирон

- Мирон Дмитриевич, - Мия возникает у моего стола как-то невовремя. Я только намеревался удалиться из офиса, чтобы плотно и вкусно пообедать, а она всё испортила. – Вы забыли, - помощница смотрит на меня так, что заставляет почувствовать себя в чем-то виноватым. Она это умеет.

- К вам соискательница на должность интернет-маркетолога. Первый этап прошла успешно.

- Ко мне? – ошеломленно тру рукой лоб. – При чем здесь я?

- Вы вчера ясно дали мне понять, что будете присутствовать на собеседовании, чтобы лично проследить за тем, чтобы Людмила не превратила собеседование в стрессовое, а жизнь соискателя в кошмар.

- Ах да. Припоминаю.

Припоминаю наш разговор с Милой, состоявшийся вчера. Она пообещала не гнобить маркетологов, а я – помогать ей стать хорошей.

- Где Мила? - спрашиваю с тоской и обратно падаю в любимое кожаное кресло.

- Сейчас подойдет… в салоне задерживается. А резюме я уже вам отправила на почту.

- Спасибо Мия. Кэт где? Или вы меня главным по инопланетянам назначили?

- Кэт уведомила, что задерживается в пробке. Едет от поставщика панелей.

- Мило. Может, мне урезать вам всем заработную плату и добавить ее себе. Кто работает, тот ест. А-а?

Девушка покладисто опускает головку.

Ну да, она-то на работе. Всегда под рукой. Даже когда не нужна.

- Зови свою просительницу…

- Соискательницу, - поправляет меня моя помощница.

- Шут с ним. Лишь бы нормальная попалась.

Мия кладет мне на стол пачку распечатанных резюме, но я отвожу взгляд, едва мазнув по ним.

Дверь закрывается за Мией, и снова открывается.

- Можно? – в дверях появляется Юля Валюшкина.

- Ты?! Как ты меня нашла? – скольжу удивленным взглядом по девушке.

Сегодня она выглядит еще лучше чем вчера.

На ней сиреневый строгий костюм – юбка в облипку и пиджак в тон. Волосы собраны в низкий хвост, на ногах туфельки – лодочки на низком каблучке.

Укладываюсь в пять секунд, чтобы изучить ее.

Юля просачивается в мой кабинет и закрывает за собой дверь.

- Я на собеседование, - говорит уверенно. – В «Медиапроект», к Людмиле.

Вздрагиваю. Чувствую себя здесь чужим.

Вместо того, чтобы что-то внятное ответить, констатирую про себя, что Юлия очень красивая женщина. Безумно красивая. Она виновато топчется на месте и нервно поправляет упавшую на лицо прядь волос. – Извините, - зачем-то извиняется.

Ясное дело, что ей также неуютно, как и мне.

- Вот, - Валюшкина подходит к моему столу и берет в руки резюме, лежащее сверху. – Это мое.

Протягиваю руки и наши пальцы касаются друг друга. Прикосновения отдаются во мне миллионами импульсов, пронзают растревоженное тело и душу.

Внутри меня всё пламенеет и я отдаю себе отчет, что отношусь к ней не как к девушке брата, а как к женщине. Молодой. Сногсшибательной. Роковой.

Задыхаюсь от близости Юлии, и не могу побороть в себе неконтролируемые эмоции. Моя реакция – ожидаемая, если учесть тот факт, что я думал о Валюшкиной всю ночь.

Вот и сейчас понять не могу. Как она попала сюда? Ее будто магнитом приманило. Почему из всех фирм выбрала мою, из всех вакансий – ей приглянулась эта.

Что если она нарочно пришла?

«Медиапроект» - компания, принадлежащая Рощиным уже пятнадцать лет, и Юлия не могла этого забыть…

- Если ты пришла на собеседование в компанию Егора Рощина, то могла бы сразу ко мне. Не нужно было делать вид, играть со мной, - выпаливаю с обидой.

- К тебе? Почему к тебе? – Юля растерянно смотрит на меня. – Ты был еще юным, а я уже делала проекты для этой компании, - тихо шепчет она. – Я подумала, что имею право на это место.

- Фирма моя! – рявкаю я. – Твоих заслуг здесь давно нет.

- Ты меня неверно понял. Не обижайся, - невнятно извиняется Валюшкина. – Мне всего лишь нужны деньги. А все заслуги априори принадлежат вашей семье.

- Юля! – мой голос хрипит. – Это плохая затея. Каким хорошим специалистом ты бы не была, работать у Рощиных – это как-то не по-людски. После всего что случилось… - наступаю на девушку.

От нашей близости не понимаю, что творю. Забываюсь. Протягиваю руки и беру Юлю за руку. Растворяюсь в ее тепле и мозг отключается.

- Тебе здесь не место. Родители узнают, взбесятся.

- Я бы не пришла. Но моей семье нужны деньги.

Нас топит в эмоциях, неподвластных разуму.

- Тебе лучше уйти… - шепчу, а сам продолжаю удерживать девушку.

Звук открывающейся двери и громкий окрик Людмилы:

- Что здесь происходит?

- Ничего такого. Валюшкина оступилась, я ей помог удержаться на ногах, - отвечаю спокойно и поспешно отхожу в сторону.

Глава 9

Юлия

- Понимаете, Юлия. Мы выбираем вас, и делаем вам одолжение, - говорит надменно Людмила. – Так сказать, даем фору, потому что мы хорошие. – Девушка хлопает глазками в сторону босса. – Есть три причины, - начинает объяснять леди.

По суровому взгляду босса Рощина понятно, что он хочет услышать обоснование ее решения.

Мне же понятно одно – Мила мечтает заполучить меня в свои личные учителя и при этом выставить меня же недостойной и обязанной.

Почему я не удивлена?

Сколько живу, сплошь и рядом встречаю подобную ситуацию. И вот я тоже благополучно барахтаюсь в этой же луже.

- Ваше имя связано с «Медапроектом» прочно.

- Почему? Я совсем не долго проработала.

- Вы были официальной невестой Егора Рощина…

Вот значит, как. Эта вертихвостка решила залезть мне под кожу?..

Она даже не понимает, насколько ее слова жестокие и болючие. Беспощадные. Людмила сейчас думает о своей выгоде, даже не о выгоде для компании. В ее красивой головке не умещаются мысли о том, что она ранит мои чувства, напоминая о тяжелом, безвозратно ушедшем прошлом, о котором у меня сохранилось море сожалений, в которых я могу утонуть, если меня подтолкнут к пропасти и сбросят в воду. Я точно знаю… там нет дна.

Бросаю взгляд на Мирона – он бледен, опустил глаза. Похоже, упоминание о брате ему тоже не по душе.

Надо же. Мы даже чувствуем одинаково.

- Во-вторых, - напоминает о себе Мила, - недавно наша компания влипла в громкий скандал. Некомпетентный кадровик свела счеты с заклятой подругой, уволил ту за то, что она переспела на корпоративе с ее мужем. Потом выяснилось, что уволенная сотрудница была на четвертом месяце беременности.

В результате «Медиапроект» забросали штрафами проверяющие структуры. Но штрафы – не самое страшное. Нам подмочили репутацию! Теперь специалисты женского пола боятся устраиваться к нам на работу. Думают мы съедим их, как только узнаем о ребенке.

- Понимаю.

- Не до конца! – Мила снова выставляет себя самой умной. – Одна из наших основных линеек продукции – видеоигры для детей от шести лет. Каламбур, да? Создаем игры для детей, а сами не любим их!

- Вы не любите детей? – спрашиваю машинально.

- Что вы! Конечно, мы все здесь любим детей! – рвано выдыхает Мила и нежно улыбается Мирону. Он же смотрит на нее с насмешкой, но молча.

- Я неверно поняла…

- Обожаю карапузов, - лепечет леди-босс. – Такие милахи. Особенно люблю смотреть видосики с ними, там где детки и котики в одном кадре. Сладкие пупсики.

Так. Стоп. Ау!

Мы об одних и тех же детях говорим или как?

Замечаю в глазах девушки бесконечный восторг.

Похоже, о разных. Она – о нарисованных, я – о своих.

- Третья причина, - торопит Людмилу Мирон. И смотрит на нее вопросительно.

- Воронцова Полина и ее тройня!

- Стоп! – взрывает Мирон. – О чем ты? Зачем ты их плетешь сюда?

Замечаю, что между этими двумя какой-то внутренний конфликт, понимаю, что Мила – не просто начальница и красивая мордашка. Делаю вывод, что влиятельная персона. Ночная кукушка босса…

- Отстань. – Я сама принимаю решения за свой отдел. – Топает каблучком, чтобы босс лучше понял. Потом поворачивает ко мне красивое личико и заявляет:

- Вы будете конкурировать с Полиной Воронцовой за меня?

- Чего сказала? Сама поняла? – рычит Мирон.

- А чего такого? Ей надо будет всего-то приводить детей к нам, снимать в рекламе.

- Чего такого? Ты хочешь использовать незаконно труд шестилеток!

Похоже, у этих двоих крыша поехала от амбиций. Но мне это на руку. Кто такая Полина Воронцова я в курсе, о том, что ее тройняшек обожают все, я знаю. Эти двое сильно заблуждаются и это мой час.

- Я не против, - встреваю в их эмоциональный разговор на повышенных тонах.

- Не против??? – Мир испепеляет меня. А Мила как ребенок хлопает в ладошки и верещит:

- Теперь мы уделаем Полину.

- Двадцать процентов к оговоренной сумме, - находчиво сообщаю я.

Откуда Людмиле знать, что мне матери троих детей абсолютно некуда пока девать детей, и я буду намного счастливее и спокойнее, если смогу таскать их к себе на работу и проводить с ними как можно больше времени.

Нам еще и доплачивать будут за это!

- Всё. Идите в отдела кадров, оформляйтесь, - командует начальница. Делаю два шага к двери и бросаю взгляд на Мирона.

Он выглядит сейчас как затравленный щенок.

Зачем он связал свою жизнь с этой вертихвосткой?

Он ведь не такой. Сложно ему будет по жизни.

Впрочем, Егору тоже не было легко.

***

Глава 10

Юлия

Выхожу из офиса, и окрыленная бегу к метро. Меня приняли на работу! Всё как в сказке. Пришла и победила, обойдя разом всех конкурентов.
Бегу под моросящим дождиком, и настроение не только не портится из-за непогоды, наоборот, улучшается. Дождь будто смывает всё ненужное, оставляя только первозданную чистоту природы и города.

Сажусь в вагон метро. Настроение не портит даже тот факт, что молодежь сидит, а я стою. По духу я сейчас кажусь себе более молодой. Мне будто снова лет восемнадцать. У меня нет забот. Дома меня не ждут три голодных кричащих и визжащих рта. Не ждет обиженная на весь мир мама. Впереди только радость, встреча с любимым человеком.

Кто-то грубо толкает меня своим грязным рюкзаком, но я стараюсь

не реагировать.

Шанс найти работу мечты такой как я дается лишь раз. Женщине в моем положении с тремя шестилеткам, незамужней только грезить о

таком подарке небес.

Москва слезам не верит!

Также как и работодатели не верят многодетным матерям, которые при устройстве на работу обещают, что их детки не будут болеть, и не станут обузой для работодателя, также не верит.
Мои малыши не пристроены до сих пор. Не определены в детский сад. В саду, что раскинулся у нас во дворе все места расписаны до

тридцатого года.

Надо же! Поражает! Люди заранее знают, когда и кто у них родится. Это мои дети родились случайно и не в том количестве, в каком планировалось.

А у людей всё по-другому.
Помню, когда рожала своих, со мной лежала женщина, родившая четверню. Так вот, она всегда и всем задавала один и тот же вопрос:
- Что со мной не так?
Надо заметить, что процедуру ЭКО она не делала, препаратами гормональными не лечилась. Да и в роду не могла припомнить хотя бы одну двойню.

- Эх! – вздыхаю я. Если бы моим крохам стукнуло по семь, я бы могла отправить их в школу. Хотя, они еще такие маленькие, неусидчивые. Васька не может концентрировать внимание больше пятнадцати минут. Удержать ее на одном месте – это целое испытание для не слабонервных.

Сейчас мои Вэшечки болтаются как цветы лотосы на водной глади жизни.

- Так! – вспоминаю, что скоро получу аванс. Как скоро? Через пару недель?

Значит, уже можно делить шкуру неубитого медведя.

На что потратим?

На няню, ясное дело!

Или попробовать найти частный детский сад? Нет! Придется за садик отстегивать крупную сумму. Нерентабельно!

Как сложно-то!

Столько мыслей в голове. Приходится думать за четверых. А с некоторых пор, за пятерых. Мама ведет себя как ребенок, даже хуже.

Еще этот переезд в другой город. Мини-катастрофа. Куда-то потерялась целая коробка с зимними вещами детей. Обидно.

Миллион нерешенных проблем. Миллион помноженный на пять – это уже коллапс!

За своими мыслями не замечаю, как подхожу к квартире, открываю своим ключом и открываю изумленно рот.

Посреди небольшого холла лежит огромный раскрытый чемодан. Возле него мои две крохотульки. В розовых пижамках, с белокурыми растрепанными волосиками. Старательно складывают в чемодан свои игрушки и мои вещи.

- Что происходит? – спрашиваю вкрадчиво.

Вскидываются мои тигрятки, глядят на меня заплаканными синими глазками ангелочков.

- Уезжаем, - шепчет Василиса.

- Почему?..

- Бабушка нас не любит…

- Опять двадцать пять! – взмахиваю бессильно руками. – Где бабушка и Валентин?

- На кухне…

Настроение рушится моментально, и я понимаю, дождь не смывал грязь, а плакал вместе со мной.

***

- Идём-ка! – подталкиваю дочурок впереди себя, направляюсь на кухню. А там картина «Идиллия».

Валентин уплетает за обе щеки жареную картошку и жареную колбаску, нарезанную толстой соломкой.

Бабуля сидит напротив него, смотрит ласково, а со стены улыбается мать.

Ну надо же! У этих троих даже сейчас полное взаимопонимание. Только мои остались за бортом «счастливой» лодки.

- Мама, что происходит? – тяжело дышу, вопросительно гляжу на пустые тарелки дочек.

Близняшки прячутся за мою юбку, выглядывают, бросают недовольные взгляды на братишку.

- Избаловала ты их, Юлия!

- Неправда, - выкрикивает Васька.

- В чем сыр-бор? Валентин, почему ты ешь, если сестрам не дали еду? – призываю к совести сына.

Он удивленно хлопает глазками, серыми, такими же, как у меня. Убирает в сторонку большую ложку, виновато опускает глазки с длинными ресничками.

- Что ты себе позволяешь? – спрашивает взвинчено мать.

- Почему ты разделяешь тройняшек? Вносишь между ними раздор? – спрашиваю, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать.

Мне очень сложно с тремя детьми. Позади страшно тяжелые годы остались. Я переехала к маме, она просила. В моей душе теплилась надежда, что мама поможет, но с каждым днем ситуация только ухудшается – мама осложняет ситуацию, нарушая процесс воспитания детей. Она разделяет тройняшек, и девчонки это видят. Не за горами день, когда они начнут принимать родного братика за чужого.