Трудные подростки

Глава 1

До школы ехать почти четыре часа. За стеклом мелькают стволы сосен, недавно сменившие зеленую долину и силуэты холмов вдалеке. Дорога сперва казалась бесконечной, но теперь она все-таки близится к завершению.

— Еще минут двадцать, и будем на месте, — говорит отчим.

Мили, которая сидит на заднем сиденье, кидает на него угрюмый взгляд. На роль отчима этот синеглазый чувак со светлыми, почти платиновыми волосами и точеным профилем не очень-то подходит. Слишком молодой и смазливый. Больше похож на модель, чем на сотрудника солидной коммерческой фирмы. Джону недавно исполнилось тридцать. Матери — тридцать пять. За последнее время она сменила прическу, стала одеваться по-другому, не как раньше. Старается подбирать одежду, подчеркивающую ее по-девичьи стройную фигуру.

— Относительно быстро добрались, — откликается мать.

— Здесь шикарные окрестности. Элен, если хочешь, можно на обратном пути свернуть с трассы. Поднимемся на Туманный холм. Там классно — полно цветов и даже маленький водопад есть.

— Как скажешь. Я не против.

Подразумевается, что обратно они поедут безо всяких помех. Хотя сейчас помеха на заднем сиденье ведет себя тихо и прилично, но все равно мешает и портит настроение одним своим присутствием.

«Вот бы сейчас попасть в аварию», — думает Мили. Представляет, как машину резко заносит влево, она съезжает на обочину и переворачивается. Что будет дальше, и кто выживет, интересно?

Если бы ее мысли были материальны, Джон бы точно не выжил. Мили ненавидит его с первого дня знакомства. И это взаимно. Впрочем, сперва Джон держался вполне дружелюбно. Очень быстро все изменилось. Особенно после того, как Мили устроила скандал на их помолвке. Честно говоря, Мили смутно помнит, что именно кричала тогда при гостях. Может, она и в самом деле чокнутая, как утверждает отчим? Он даже таскал ее к психологу (или к психиатру, Мили толком не поняла).

Естественно, на свадьбу, которая прошла в загородном клубе, Мили не взяли. Она торчала дома под присмотром миссис Браун, маминой помощницы по хозяйству.

До чего же быстро решился вопрос со сменой школы. Все сложилось будто само собой…

В прошлый четверг в их доме появилась незваная гостья. Мисс Янг пришла вскоре после того, как Мили вернулась из школы.

— Извините, что я без звонка, миссис Палмер, но ваша Мили опять учудила. Это просто переходит все границы. Мне необходимо с вами переговорить…

Отчим тоже уже приехал с работы. Можно было побеседовать по душам со всем маленьким семейством в полном составе.

За чашкой ароматного кофе с миндальными пирожными мисс Янг довольно яркими красками обрисовала сложившуюся обстановку. Мили позвали, усадили за стеклянный столик напротив мисс Янг.

— Мне очень жаль, но ваша дочь в каждым днем ведет себя все хуже. Директор уже не первый раз заговаривает об исключении. Я долго выгораживала Мили. Сами понимаете: бесконечно это продолжаться не может.

Мисс Янг и впрямь долгое время держалась более чем терпимо, тут не поспоришь. Жаль, в конечном итоге не помогло. Большая часть школьных прегрешений Мили не была известна дома. Но теперь тайное стало явным. Мисс Янг перечисляла побеги с уроков, пререкания с учителями, скандалы с одноклассниками, всевозможные мелкие и крупные пакости. Перечисляла сначала без удовольствия, однако потом увлеклась. Мили сидела, не поднимая глаз, уставившись на стеклянную поверхность стола.

— А сегодня она столкнула с лестницы девочку из параллельного класса. Хорошо еще, что все обошлось. А если бы нет?..

— Огромное спасибо, мисс Янг, что сообщили. Мы постараемся исправить ситуацию, — после секундной паузы произнес отчим.

Мисс Янг слушали очень внимательно, согласно кивали, поддакивали. Добродушная старая дева быстро растаяла и была очарована этой красивой супружеской парой. Однако на щеках и шее матери то и дело проступали красные пятна, а отчим еле сдерживался, чтобы не наорать на падчерицу.

— Вы уж постарайтесь повлиять на Мили, пожалуйста, — на прощание попросила мисс Янг. — Очень надеюсь, что ее сегодняшняя выходка не повторится.

Едва дверь за мисс Янг закрылась, как отчим сказал:

— Всё, хватит! Мили нельзя держать в одной школе с нормальными детьми. Неизвестно, что она выкинет в следующий раз. И дома тоже сплошной кошмар.

— Это не твой дом!!! — завопила Мили.

Отчим даже не посмотрел в ее сторону и обернулся к матери.

— Единственный выход — отправить ее в школу для трудных подростков.

— Ты прав, других вариантов нет, — согласилась мать. — Мы уже все перепробовали. Я слышала об этой школе. Но говорят, найти там свободное место трудно… Тем более в разгар учебного года.

— Я договорюсь.

И он договорился.

***

Сплошной, выше человеческого роста забор из каменных блоков… Он похож на неприступную крепостную стену вокруг средневекового замка. Однако металлические ворота и видеокамеры вполне современные. В стене возле ворот виднеется узкое окошко за решеткой, словно бойница. Автоматическая калитка открывается, раздается низкий мужской голос:

— Мы вас ждем. Что ж, заходи, Мили. Попрощайся с родителями.

Она не стала ничего говорить даже матери. Слишком быстро все произошло, Мили не успела подготовиться к прощанию. Получается, это всерьез и надолго?

И вот Мили уже минует проходную и оказывается на просторном школьном дворе с подстриженными кустарниками и цветами в вазонах. Огромное серое здание раскинуло два крыла, стекла поблескивают в арочных окнах. Настоящий замок, с остроконечными башенками на крыше, мрачный и подавляющий.

— Пошли, — торопит Мили высокий широкоплечий мужчина в темном костюме. Лицо у незнакомца жесткое, подбородок квадратный, глаза смотрят сурово. Вряд ли это преподаватель, наверное, охранник… Он перехватывает у Мили чемодан, держит его в мощной руке легко, будто это маленькая дамская сумочка.

Глава 2

Сколько можно ждать? Время тянется медленно… И ни одной живой души в коридоре, школа будто вымерла. Хотя, наверное, все сейчас на занятиях. Раздается цоканье каблуков, и появляется молодая женщина в строгом серо-голубом костюме, плотно облегающем ее тонкую талию и пышную грудь. Нежным голоском говорит Мили:

— Ждешь? Подожди еще немного. Директриса уехала в город, тебя примет дежурный преподаватель.

И цокает дальше на высоких шпильках. Едва стихает звук ее шагов, как из-за поворота коридора выезжает  тележка с ведром нагруженная всякими чистящими средствами. Следом появляется уборщица, которая добросовестно  начищает щеткой и без того сверкающий чистотой пол, недовольно косится на Мили. Постепенно приближается, подбирается к стулу, где Мили устроилась. Пока ничего не говорит, но Мили и сама без слов подбирает ноги, чтобы не мешать. Вид у нее при этом довольно вызывающий, и уборщица прерывает угрюмое молчание.

— Ждешь? Скоро дождешься, красавица, здесь и не таких обламывали. Всё везут и везут всякую грязь сюда, а школа не резиновая. Откуда только вас подбирают! Сегодня еще двое новеньких появятся, я слышала.

Мили помалкивает. Она понятия не имеет, откуда подбирают остальных. Между тем уборщица продолжает общение:

— Встань-ка, помоги мне пока окно вымыть. Все равно бездельничаешь.

— С какой стати? Вы за это зарплату получаете.

— Что, не приучили родители к работе по дому? Вас тут целая толпа бездельников, только мусорить умеете. Если откажешься, скажу директору, что ты мне нахамила. С первого дня отправишься в карцер. Здесь верят сотрудникам, а не ученикам. Держи тряпку!

На колени Мили прилетает пушистая ярко-желтая тряпка. Будто здоровенный цыпленок-мутант. Да, не очень-то многообещающе начинается день на новом месте.

Мили пожимает плечами, поднимается и идет к огромному окну в дальнем конце коридора, куда показывает палец уборщицы. Ладно, если что — можно будет заметить, когда дверь кабинета откроется. Или сами позовут, куда денутся.

***

А между тем в закрытом кабинете в центре внимания гораздо более важная птица, чем Мили. Наручники ведь просто так не надевают, с этой девицей в черном приходится быть настороже, и так понятно. Однако полицейский все равно считает своим долгом лишний раз предупредить молодого учителя:

— Будьте осторожны с этой чокнутой. Она покусала несколько полицейских и пыталась сбежать. Лучше сразу заприте ее где-нибудь.

— Не волнуйтесь, офицер. Мы умеем работать с такими подростками. Снимите наручники, они не нужны, — отвечает учитель бесстрастным тоном, окидывая взглядом новенькую.

Полицейский снимает наручники, и новенькая оказывается почти свободной, разумеется, это всего лишь жалкая иллюзия. Бежать отсюда некуда.

— Ну, смотрите сами, мое дело предупредить. Распишетесь о приеме? Директор, мне сказали, вернется не скоро.

— Да. Я как дежурный преподаватель имею такие полномочия.

Роберт Райт небрежно расписывается в документах. Прием-передача довольно опасной и относительно ценной вещи под названием «Ребекка Томпсон» проходит успешно, по давно утвержденному регламенту. Теперь полицейский имеет полное право отчалить, сдав с рук на руки осточертевшую ему девку, которая всю дорогу смотрела на него волком, вот-вот вцепится зубами в горло. Да, она наверняка именно так бы и поступила. Если бы могла. Что ж, пора прощаться.

 — Веди себя нормально! И даже не мечтай удрать. Если директор на тебя пожалуется — отправишься прямиком в тюрьму. Запомнила? После первой жалобы. Удачи вам с ней.

Эти двое остаются в кабинет вдвоем. Роберт листает документы, оставленные полицейским, без особого энтузиазма произносит: 

—  Ну, давай знакомиться, Бекки?

— Я на это имя не откликаюсь, — выдает она. — Если тебе приспичило со мной побеседовать  — меня зовут Бека.

— Дурацкое сокращение. Впрочем, как хочешь. Бека, так Бека, мне без разницы. А с какой стати ты мне тыкаешь?

— А ты слишком молодой, чтобы тебе «выкать». Еще тридцатника нет наверняка. На «вы» обращаются к тем, кого уважают. Тебя я впервые в жизни вижу. За что мне тебя уважать?

— Элементарной вежливости тебя забыли научить?

Бека презрительно фыркает.

— Учили долго и упорно. Но какой толк, раз окончательное образование я получила на улице.

— А доводить своих родителей до ручки тебя тоже улица научила?

— Нет, эта сверхспособность у меня с детства, — без ложной скромности отзывается Бека.

— Им даже твою младшую сестру пришлось отдать чужим людям. В одном доме с тобой девочку было опасно держать. Так, Бека?

Похоже, собеседник задевает тему, которую Беке меньше всего хотелось бы обсуждать. Она фыркает:

— Вы прямо все знаете о нашей семье. Своей, конечно, нет и не предвидится? И собственной жизни тоже? Предпочитаете жить и  работать в школе-тюрьме?

Все-таки (так и быть) обращается к нему на «вы». Впрочем, Роберту быстро надоедает этот диалог, пора его заканчивать.

— Ладно, я уже понял, что ты из себя представляешь. Можешь отправляться к себе. Твоя спальня на втором этаже, первая комната по коридору. У тебя одна соседка. И чтобы без скандалов, здесь не любят новеньких с претензиями.

— Я уж как-нибудь сама разберусь в этой теме. Без ваших ценных указаний.

— Ты зачислена в  отдельную маленькую группу со своей программой. Скоро соберемся все вместе на первое занятие. А пока проваливай, я уже достаточно времени на тебя потратил. Дальше общаться нет никакого желания. Когда будешь выходить, скажешь девочке, которая сидит в коридоре, что она может войти.

Бека гордо задирает голову и покидает кабинет. Проходя мимо Мили, которая отдраивает оконное стекло, цедит сквозь зубы:

— Заканчивай с генеральной уборкой. Тот придурок уже весь обождался тебя в кабинете.