Туманная академия. Факультет смерти

Пролог

— Вот, мой дорогой, я купила к тебе ключик, — ухмыляется королева Дагмар. Ее трость ровно стукает по каменной лестнице. С трудом поворачиваю голову. Я истощен и потерял много крови, да и в ипостаси дракона нахожусь слишком долго. Лишь мысли о Кайли помогают мне держаться. Я вернусь и найду способ оживить ее. Быть может, Кокки уже нашел, и они ждут не дождутся нас.

— Это вряд ли, — хмыкаю.

— А вот и нет.

Чему эта мымра так радуется? Не будь моя пасть скована, я бы пульнул в нее огнем.

— Посмотри-ка, что у меня есть.

Королева достает из кармана тубу с голубым свечением.

Равнодушно отворачиваюсь.

— Смотри на меня, когда с тобой говорят! — кричит Дагмар. Ее голос срывается в высокие ноты. Непреодолимая сила заставляет меня повернуть голову вновь.

— То же мне, фокусы, — фыркаю равнодушно.

— Ох, мальчишка, ты злишь меня, — шипит Дагмар. — Не веришь? Смотри.

Королева колдует, и из стеклянной тубы медленно выплывает голубой дым, которой принимает очертания Кайли. Задерживаю дыхание. Это не может быть она. Нари бы никогда не сдался и не выдал бы ее.

— Это ещё не все фокусы. Смотри.

Ещё один пасс рукой, и плечо начинает жечь. Тонкая нить тянется от меня к Кайли. Нутром чувствую, это действительно она или часть ее души, не знаю.

— Ты верно сказал, в моем королевстве самые сильные маги. Что же, малыш, я фактически дарю тебе трон. Лети и правь мудро, не повторяй ошибок своих предшественников. А главное помни, если ты или кто-то из твоих приспешников вернётся, душа твоей любимой исчезнет навсегда.

Прозрачная туба с голубым сиянием растворяется в воздухе, а образ Кайли все ещё слабо мерцает. Она такая красивая. В груди все щемит от переполняющих чувств.

— О Нари не беспокойся. Он проживет в тюрьме остаток своих дней. Запомни: как только ты вернёшься сюда, ее глаза закроются навеки. А пока хочу придать тебе мотивацию, ты же так долго ее не получал.

Решетка исчезает. Из моей пасти валит дым, но он плавно огибает королеву. Теперь ее очередь ухмыляться. Между нами Кайли. С каждой минутой она становится все реалистичнее, все красивее. Мир вокруг концентрируется на ней одной. И вот я снова в человеческом обличии. Протягиваю к ней руки. Кайли открывает глаза.

Глава 1

Стоит открыть глаза — и снова темнота. Неужели сон продолжается? Хотя нет. Приглушённые звуки, такие естественные для жизни, кажутся мне музыкой. Ночной кошмар отступает, и его детали стираются из памяти. Я вернулась. Почему-то именно это слово приходит на ум.

Только отчего же темно?

Протягиваю руки вперед. Они исчезают в темноте. Точнее, не так: до локтя я их вижу, а выше они просто растворяются во тьме. Похоже, я все ещё сплю…

— Ой!

Что-то громыхает так сильно, что звенят стекла, а земля под спиной (я обнаружила, что лежу) движется в сторону. На меня напирают стены, я крепко зажмуриваюсь.

— Кто-нибудь, поймайте Кайли!!! — Это что, голос Кокки? Он тонет в громком треске, который гулким эхом разносится под высокими сводами. О, я знаю это место! Склеп некромантов и зельеваров. Что же, теперь я точно уверена, что вернулась.

Сажусь, с теплом окидывая взглядом этот серый склеп. Он ничуть не изменился. Все его пытаются уничтожить, но он целехонький.

Поворачиваюсь на шуршание плащей, чтобы поинтересоваться у Кокки, почему я снова лежу на жертвеннике или что это такое… и слова застревают в горле. Кокки и патлатый Макс замерли на полшага, их лица побледнели, а глаза расширились от ужаса. Они смотрят на меня так, будто видят призрака.

— Что? — удивлённо спрашиваю я. У Кокки, который даже ни разу не моргнул, закатываются глаза, и он падает в обморок. Хорошо, что Макс успевает его поймать. На груди Кокки он находит какой-то предмет и буквально кричит в него:

— Она вернулась!!!

Эхо в сто крат усиливает голос Макса, меня охватывает дрожь. Радость, что дурацкий сон закончился, сменяется волнением и очень дурным предчувствием.

Прежде чем сходит онемение, воздух рядом начинает вибрировать, и в склепе с помощью портала появляется декан Грегош. Он выглядит усталым, совсем не таким, как раньше. Да и на черных висках его появилась седина. Неведомый раньше страх сковал так сильно, что я даже не могу пошевелиться.

— Не волнуйся, теперь все будет хорошо, — мягко говорит декан пересохшими губами. — Только не волнуйся, ладно?

— Почему я должна волноваться? — еле слышно произношу. Слова застревают в горле.

Макс и декан смотрят на меня, не решаясь приблизиться. Словно я болею невидимой болезнью. Я смотрю на свои руки. На них падает луч солнца из огромного окна напротив. Падает, проникая сквозь плоть, на камень. Моя кожа переливается голубоватым светом. Драконы, я же прозрачная! Хватаюсь руками за тело, выискивая платье. Есть, я хотя бы не голая. Но какого дракона здесь происходит? Что случилось, в конце-то концов?

— Все хорошо, — вновь повторяет декан. Сложно сказать, кому из нас это нужнее: ему или мне.

Перебираю в голове тяжелые воспоминания.

— Не очень, — наконец выдаю. — Я прозрачная. Как наш многоуважаемый рэн Килин.

— Да, — неловко соглашается декан. — Так получилось. Это лучшее, что мы смогли сделать за год.

— Год? — Три буквы пригвождают меня, припечатывают к земле. Всего лишь три буквы, в которых содержится так много…

— Год, — подтверждает рэн. — Мы смогли вернуть тебя благодаря стараниям Кокки. И Мика. Точнее, вашей связи…

— Расскажите все с начала! — требую громко, хотя понимаю, что это не срочно. Стоило бы понять, как жить дальше. Жить, когда год пронесся мимо тебя.

— Ну… — неуверенно начинает декан, но я снова его перебиваю:

— Погодите! Вы поймали эту гадину? Иветту, которая на самом деле Одетта? Не знаю как, она выглядит лет на тридцать с хвостиком, только при самом скромном подсчете ей около пятидесяти.

— Кайли! — возмущается декан, тянет руки, чтобы сжать мои плечи, но на середине одергивает себя и сжимает кулаки. — Прости. Давай я сам расскажу самые важные вещи.

— Конечно, рэн. Скажите, кто я, — прошу умоляюще, вновь глядя на свои руки. — Где Мик?

— Снова вопросы, — качает головой декан.

— Простите, просто…

— Кайли!

— Ладно. Слушаю.

— Нам некуда торопиться, поверь мне. За этот год все очень изменилось.

— Где Мик? Его освободили?

— Кайли. Пожалуйста, успокойся. Да, его освободили.

— Хвала Провидению! — облегченно выдыхаю и присаживаюсь на камень. Он чуть шершавый и холодный.

— Повторюсь: за этот год многое изменилось, — тихо говорит мужчина. От его тона сердце падает в пятки. Кокки и Макс молча поджимают губы и пялятся в пол. Рэн Грегош откашливается в кулак и хрипло продолжает: — Давай расскажу, что случилось в тот вечер, когда должен был состояться бал.

Ты должна знать: рэн Ванджелис ничего не знал о том, кто такая Иветта, а когда понял, было уже поздно. Она всех обвела вокруг пальца, используя запрещенную магию. Это позволило ей так долго сохранять молодость и немного изменить облик. Хотя на невзрачную некромантку и так никто не обращал внимания. Раньше она была той, на которую посмотришь и сразу же забудешь, как она выглядит. Впрочем, это не важно. Опережаю вопросы: она сбежала, и мы понятия не имеем, где она сейчас. Конфликт с Соланой набирает обороты. Принц Нари отправился на переговоры вместе с Миком… и уже три недели мы не получаем от них вестей.

Декан замолкает, а я прислушиваюсь к сердцу: чувствует ли оно, что с Миком случилась беда? Нет, внутри разливается мир.

— Он жив, — говорю твердо.

— Да, Сайми утверждает то же самое, ведь она чувствует принца. Только все равно ситуация ужасная. На границах неспокойно, несколько отрядов, отправленных за ними, не вернулись.

— Тогда я просто обязана отправиться за ним!

— Так, Кайли, не пори горячку. На такое дело женщин не отправляют, — раздраженно говорит декан.

— Рэн Паво, разве мне уже может быть хуже? — обвожу взглядом свое полупрозрачное тело. — Я не очень-то похожа на живую, значит и вреда причинить мне нельзя.

Рэн Грегош молчит. Его ноздри раздуваются от злости. Правильно, аргументов-то нет.

— Ты не права. Твое тело живо, — вставляет Кокки, приблизившись незаметно. Я даже вздрагиваю. — Оно находится в целительском корпусе, на нижнем этаже.

Глава 2

Кокки удается вытащить из склепа только за полночь. Поскольку экспериментом стала моя сущность, время пролетело быстро. Мы выяснили, что в зависимости от концентрации его энергии я либо более материальна, либо менее. Например, под самую полночь я просто проплывала мимо камня, на котором сидела большую часть вечера.

— Ладно, домой действительно пора, — нехотя соглашается парень, у которого уже глаза в кучку от экспериментов, а черные волосы ещё хлеще торчат в разные стороны. Во всем виновата его привычка хвататься за голову во время неудачи.

— Наконец-то! — радостно восклицаю и плыву-иду к двери. Мы остались одни, даже Макс сдался и ушел час назад.

Оказавшись на улице, я с радостью понимаю, что хоть кладбище не изменилось. Оно такое же мрачное, как и раньше, одинокие надгробия все так же безлики. Хотя, присмотревшись зачем-то к одному из них (Кокки ещё возится в склепе), я вижу тонкую едва заметную материю во вполне себе человеческой форме. Подхожу ближе и действительно — хрупкая девушка расчесывает пальцами длинные волосы. Ладно. Она не замечает меня, я прохожу мимо.

Иду к кучкующимся, скрытым от глаз ветками ивы, надгробиям, и тут до моего слуха доносятся голоса.

— Любопытно, что у этого чудика что-то получилось, — замечает один из голосов, хриплый, скрипучий, словно его владелец или владелица полжизни не вынимали сигары изо рта.

— А я в него верил! — отвечает второй, бодрый, активный, звонкий.

— Я только не понимаю, чего они за эту девицу так бьются. Чем она других лучше? — вставляет третий, высокий и мелодичный. Женский. Уверена, его владелица прекрасно пела раньше.

— Любит он ее потому что, глупая, — смеётся четвертый голос, кажущийся мне знакомым.

Неужели речь обо мне? Похоже, что да. Иду вперёд смело.

— Чудесный вечерок, чудесная погода… — блаженно произносит второй голос и резко замолкает, когда я появляюсь в поле зрения.

Картину вижу престранную. На трёх надгробиях восседают три крупные человеческие фигуры: две дамы в старинных платьях и низкий мужичок с заострённой бородкой и квадратными очками на картошкообразном носу.

— Простите? — Очки, как по команде, съезжают чуть ниже, чтобы мужичок мог одарить меня властным взглядом, совсем не вяжущимся с его простоватой внешностью.

— Простым смертным запрещен вход сюда, — комментирует хриплоголосая.

— Все же у нас есть страж, пусть защитит нас от вторженцев, — нараспев произносит певичка, а в голове сразу и прозвище родилось: Соловушка.

— Кто страж? Я? — раздается четвертый голос. Я все никак не могу разглядеть его обладателя в полумраке. Впрочем, он вскоре сам появляется. Маленький голубой человечек в атласной одежке. Джинн.

— Ты, ты! — вторит троица призраков. Соловушка даже подталкивает смущенного джинна магическим потоком. — Выпроводи ее. Вроде ж всех уже построили, эта-то откуда взялась? — добавляет она тише.

— Ой, я знаю, кто она! — радостно восклицает джинн. — Узнал!

— Ну и? — выгибает боль хриплоголосая.

— Это же Кайли. Та самая, — заговорщицки шепчет джинн.

Троица изумленно охает и, позабыв все приличия, вскакивает с места и приближается ко мне. Три дымки окружают меня и принимаются рассматривать, как как-то экспонат, громко приговаривая:

— Быть такого не может!

— Неужто та самая?

— Миленькая.

— Чуть худовата.

— Слишком бледная.

— Эй! — взрываюсь, когда мне надоедает этот цирк. Призраки синхронно отскакивают в сторону. — Извините, можно прекратить меня так обсуждать?

— Если ж ты не хотела этого, зачем подошла? — интересуется Соловушка.

— Увидела вас и удивилась. Очень удивилась. Все же я не ожидала того, что увижу иного призрака, кроме рэна Килина.

— Ах, этого пройдоху? — хриплоголосая игриво всплескивает руками, и, не будь она призраком, я бы подумала, что она покраснела. — Видели-видели.

— Нормальный он, истинный представитель своего рода, — говорит мужичок.

— Так вы, собственно, кто? — спрашиваю напрямую, отметая приличия. Кокки вот-вот выйдет, нужно выведать побольше. Уверена, эти призраки знают многое.

— Велес Моноцерус, разумеется, — гордо сообщает мужичок, задрав нос. — Неужели не видели мой портрет?

— Хм, — подавляю удивленный комментарий, потому что всякий студент видел портрет великого правителя, в честь которого была названа академия. Его гордый профиль до сих пор, наверное, висит над главным входом центрального здания. И нос там совсем не похож на картошку, да и стати побольше.

Неловкую паузу заполняет Соловушка:

— Августа Карлайл, первый ректор-женщина Туманной академии. — В ее речи чувствуется столько пафоса и в то же время искреннего снисхождения, что мне становится забавно.

— Ой, то есть Элизабет — ваша правнучка? — догадываюсь.

— Да, она моя пра-пра-пра…

— Шанни Ротар, — перебивает подругу хриплоголосая. Протягивает мне руку. Мнусь всего секунду и протягиваю в ответ: наши ладони соприкасаются, и мою сжимают не по-женски сильно.

—… пра-правнучка.

— Думаю, что с моей пра-правнучкой ты уже знакома, — невозмутимо продолжает Шанни.

— Было дело. Вы тут, наверное, уже очень давно. — Оглядываюсь по сторонам. Мрачно, тоскливо. Интересно, как далеко призраки могут отлетать от своей могилы?

— Да вообще-то недавно, — удивляет меня Велес. — Дремали мы в своих гробах, видели сны об этом мире уже много лет. Потом случился толчок, да такой сильный, что нас выперло из-под земли. Теперь никак не вернуться. Вот и сидим тут, наблюдаем за жизнью других.

— Год назад как случилось это все, — вставляет Соловушка, то есть Августа.

— Год, — повторяю тихо. Я не просто не умерла тогда, случилось что-то еще, более страшное.

— Одетта эта сбежала, а перед тем такой импульс магии вы сделали, девочки. Никогда не видела подобного, — добавляет Шанни. Мне слышится в ее словах скрытое восхищение.

— Умная девка оказалась, умная, — вторит Велес. — Жаль, не я ее учил.

Глава 3

— Я подумаю, — хрипло говорю и нетвердой рукой отодвигаю стул. Он с грохотом падает на каменный пол. Эхо звенит в ушах.

На звук спустя пару мгновений прибегают мужчины, с трудом втискиваясь в узкий проход. В руках декана мерцает готовое боевое заклинание.

— Кайли, что случилось? — взволнованно спрашивает он.

— Все в порядке, узник за решеткой, — просканировав помещение, сообщает стражник.

— Кайли? — Декан вопросительно смотрит на меня, а мне и сказать нечего.

— Давайте позже поговорим, ладно?

— Так это он напал на тебя? — не успокаивается декан, все еще не уничтожая заклинание. Бросаю короткий взгляд на Лэя. Он выглядит полностью безучастным, только дрожащая венка на шее выдает его волнение.

— Я не уверена, мне нужно время, — отмахиваюсь и проскальзываю между стеной и деканом. — Кокки, идем.

Зельевар молча следует за мной. Рэн Грегош, к счастью, остается, и без него я, что называется, могу вздохнуть полной грудью.

Выходим на улицу. Кокки ловит экипаж, и мы наконец покидаем это ужасное место.

— Ты что-нибудь слышал про другие миры? — спрашиваю в лоб, вынырнув из задумчивости. Друг округляет глаза и слишком интенсивно мотает головой. — Кокки?

— Слушай, это ересь, о таком вслух не говорят, — шипит он. — Больше не поднимай эту тему.

— Мне кажется, Одетта задумала что-то ужасное.

— Но не до такой же степени. Тем более давно выяснили, что она просто действовала из зависти.

— Всего лишь? Не может быть! Такой план, как ее, требует слишком серьезной мотивации.

— Ты придумываешь, Кайли.

— Я сердцем чувствую!

— Говори потише, — шикает Кокки. Наклоняется вперед, чтобы что-то добавить, но я перебиваю его:

— Ой, давно ты так печешься о своей репутации?

— С тех пор как мне позволили получить сразу два высших образования, — недовольно отвечает друг. Поджимает губы. Его глаза горят. Он то открывает рот, чтобы что-то сказать, то сразу же захлопывает. Я жду. Наконец Кокки выдает: — Ты даже не представляешь, какое это достижение в моем роду. Среди обычных знахарей родился вундеркинд!

— Драконы, сколько пафоса в тебе стало, Кокки. Я тебя не узнаю! — восклицаю и скрещиваю руки на груди. Отворачиваюсь к окну, показывая, что разговор закончен.

— Я человеком стал, понимаешь? — удрученно произносит Кокки. В его голосе слышу столько невысказанных чувств, что это заставляет меня обернуться к нему. Поникшие плечи, опущенная голова. От бравады не осталось и следа.

— Наверное, — честно отвечаю. Кокки слабо улыбается.

Дальше разговор не клеится. По приезде в академию мы идем на его пары, к счастью, на зельеварение. По началу все очень удивились мне, некоторые даже ужаснулись, но Кокки так пламенно рассказал о своих достижениях, что к концу пару от меня оторваться не могли все студенты, наперебой высказывая идеи, как вернуть меня в тело.

После балагана разболелась голова. Только я понадеялась, что мы идем в столовую, но нет. Кокки спешил к некромантам. А туда уже как раз дошли слухи от зельеваров… В общем, я знала, что некроманты кровожадные, но не настолько же!

К концу дня во мне не остается ни одного живого места. Точнее, его и так не было, но даже моя призрачная форма изрядно пострадала от вмешательств всяких энтузиастов. В качестве компенсации Кокки пообещал мне зайти к Сайми и Хельге после учебы.

Что говорить, к своей бывшей комнате я лечу на всех порах.

Сайми открывает быстро, словно ждала весь день.

— Кайли! — Она порывается обнять меня, но ее руки проходят сквозь, поскольку Кокки уже изрядно устал. На глазах феи тут же появляются слезинки.

— Сайми!

Мне самой плакать хочется от невозможности обняться. Но я беру себя в руки, отхожу в сторону.

— Ты же помнишь Кокки?

— Конечно. — Фея понимает намек и отходит в сторону, открыв дверь в нашу розовую обитель.

Кокки неловко переступает через порог и усаживается на мою кровать, теперь преобразованную в диван: спинкой служат розовые подушки. В остальном комната не изменилась, только стало больше бытовых артефактов: живые картинки их с Нари, лампочки-светлячки под потолком.

— ПОЕСТЬ!!! — раздается душераздирающее, мы с Кокки подскакиваем от ужаса.

Дверь вновь открывается, впуская взлохмаченную Хельгу. Она приземляется грузной задницей на коврик и принимается себя вылизывать, совсем игнорируя нас.

— Выходит, правда, что она ударилась головой очень сильно? — спрашиваю, с грустью рассматривая свекровь. Ведь это я виновата, что не вернула ее в человеческий вид! Не представляю, что пережил Мик, когда его мать стала такой.

— Правда, — вздыхает Сайми. — Грегош чего только не перепробовал. Вроде все показатели в норме, а она вот так одичала. Мне не хватает наших разговоров, пусть даже чаще всего это были ее жалобы.

— ЖРАТЬ!!! — протяжно мяукает Хельга.

— Почему я понимаю ее до сих пор? — удивляюсь.

— Потому что ты ее и заколдовала, — отвечает Сайми и встает, чтобы что-то вытащит из ящика шкафа. Это оказывается вкусняшка. Хельга прытко запрыгивает на руки к фее и принимается тереться о них.

— Какие еще новости? — спрашиваю после некоторого молчания. Видеть Хельгу такой слишком странно, и мне понадобилось по меньшей мере минут десять, чтобы прийти в норму. Благо, что Кокки терпеливо выдержал.

— Да много, не знаю, с чего начать, — Сайми неловко косится в сторону парня, решая, сколько всего можно сказать в его присутствии. — Родители одобрили мой брак с условием, что мы будем жить раздельно до тех пор, пока я не окончу учебу. Король, в принципе, внес поправку, что и видеться мы должны только на людях. Нам пришлось согласиться. Все же не хотелось хоронить столько стараний… Только что уж от них теперь, когда Нари…

Сайми запинается. На ее глазах снова блестят слезы. Порываюсь к подруге, чтобы обнять, а в итоге просто сажусь рядом.

— Он жив, — говорю твердо. — Я уверена. Не знаю, как, но я чувствую Мика. Его бы точно не оставили в живых без Нари. Разве ты не чувствуешь подобного?

Глава 4

Хоть я и призрак, но провалиться сквозь землю никак не могу. Жаль, что в нашей компании Сайми — единственное человекоподобное существо, потому что она никогда не входила в группу быстрого реагирования. Вместо того чтобы спрятать пузырек с зельем, она стоит, сжимая узкое горлышко.

Рэн Ванджелис отпускает талию своей подруги, подходит к фее, протягивает руку.

— Разрешите узнать, какое у вас зелье? Как преподаватель я имею право знать, что используют студенты.

— Не отдавай, — цедит Хельга. Рэн внимательно смотрит на нее.

— Хм, она выглядит разумнее, чем раньше, — говорит он, не отрываясь от кошки.

Та, в свою очередь, с громким мяуканьем «О, мышь!» несется к ближайшему шкафу, правда, с трудом — я же говорила, что она отъелась — и пытается подлезть под него, ругаясь на чем свет стоит. Слушая ее громогласные кошачьи причитания, рэн Ванджелис пожимает широкими плечами:

— А, нет, показалось.

Мы с Сайми переглядываемся. Она отдает зелье мужчине.

— Драконы, я под шкаф залезла, чтоб она зелье спрятала, тьфу, — пыхтит Хельга из-под шкафа.

Рэн встряхивает пузырек, вертит его в длинных пальцах, наблюдая, как переливается внутрь сиреневая жидкость. Затем открывает крышку, вдыхает запах.

— Ментальный проявитель сознания, — заключает он. — Интересно. Что такое зелье, довольно редкое, кстати, делает у вас?

— Ну… э… — мямлит Сайми.

— Дело в том, что мы думаем, это зелье поможет узнать что-то большее об Одетте, — выпаливаю я, пока фея нас не спалила. Хельгина морда появляется из-под шкафа.

— Зачем? — Рэн хмурится, кладет зелье в карман. Делает вид, что внимательно слушает.

— Мне снился сон о ней, — начинаю нехотя. Ситуация дурацкая, придется раскрыть все карты. — О том, как она такой стала. Наверное, дело в том, что я прикоснулась к фолианту возвращения в прошлое. Не знаю.

— Продолжайте, — серьезно говорит мужчина. Лидия тихонько подходит к нему сзади. — Вы говорили об этом Паво?

— Нет, как-то не довелось.

— Как вы могли утаить такое?! — взрывается рэн Ванджелис. Лидия сразу же кладет руки ему на плечо.

— Ванд, не здесь. Идемте лучше ко мне? — мягко предлагает она. Мужские плечи вновь расслабляются. Рэн поглаживает ее ладонь, кивает.

— Вы обе, за нами.

Нам остается только молча согласиться. Хельга так и остается под шкафом. Позови мы ее — сразу бы спалились.

— Может, стоило сказать правду? — шепчет Сайми.

— Ага, только мы бы получили по первое число.

Рэнни Лидия провожает нас в свой кабинет. Там уютно, все в бело-голубых тонах, приятное для глаз. Мы садимся на полосатый диванчик, рэнни разливает чай в полной тишине.

Только рэн Ванджелис собирается начать, как его прерывает громкая вибрация.

— Простите, — говорит он, вытащив из кармана небольшой прямоугольный артефакт размером с мою ладонь, и выходит.

— Это что еще за чудо? — спрашиваю у Сайми.

— Артефакт связи, — вместо нее отвечает декан.

— А-а-а, — произношу, чтобы хоть как-то потянуть время, потому как Лидия с интересом смотрит на меня. Нет, это не праздное любопытство, как глазеют студенты. Ее милое личико удивительно преображается, когда в голове идут мыслительные процессы. Кем-кем, но дурой Лидия точно не является.

— Я слышала ваш разговор, — начинает она спокойно. — Охотно верю, что при соприкосновении с артефактом связи мог возникнуть скачок в прошлое. Но вот во что я не верю, так это в то, что вы решили посреди академии использовать зелье ментального воздействия. Делаю вывод, что вы шли ко мне? Поздняя ночь, предполагаю, вы хотели ворваться ко мне во сне?

Обнаруженные, мы не решаемся врать и молча киваем.

— Зачем? — продолжает допытываться Лидия. Она настроена добиться результата, но при этом в ней не ощущается никакой агрессии, и меня это успокаивает.

— Я была у Лэя в темнице, — говорю твердо. При звуке этого имени лицо Лидия теряет хладнокровие.

— Лэй? — переспрашивает она тише.

— Вам же знакомо это имя, верно? — уточняю, чувствуя прилив уверенность.

— Да, был знакомый такой из прошлой жизни, — отмахивается Лидия и откидывается на спинку кресла, только покрасневшие щеки выдают ее волнение.

— Он обвиняется в пособничестве Одетте и покушением на меня, принца и других, — произношу с расстановкой каждое слово. — А еще он сказал, что знает вас. Кажется, друг из прошлой жизни решил поучаствовать в настоящей.

— Кайли, ты уверена, что он так сказал? — проигнорировав мою нападку, взволнованно спрашивает Лидия. Я даже теряюсь от искренности ее чувств.

— Да, он так и сказал.

— Не может быть! — восклицает она и сразу же прикрывает рот рукой. Добавляет шепотом: — Этот мерзавец Ванджелис ничего не сказал мне о том, что знает о пленнике больше, чем все думают.

— Простите? — вмешивается Сайми.

— Я знаю, что он оборотень, вы называете их падшими, — спешит объяснить Лидия. — Дурацкое слово, мне слух режет.

— В каком смысле «вы называете»? — уточняю.

— Ладно, девочки, сбросим маски, — декан наклоняется чуть вперед. — Вы шли ко мне для того, чтобы теперь, судя по всему, узнать, местная я или из другого мира. Вы правы, я не отсюда. Но я не знала, что сюда может еще кто-то попасть. А раз так, этот мир в большой-большой беде.

— Так, что я пропустил? — В кабинет возвращается рэн Ванджелис. — Мне кажется, или атмосфера немного поменялась?

— Ты прав, — говорит Лидия. — Мы нашли общий язык. Я считаю, что раз Кайли поделится с нами своими знаниями об Одетте, мы тоже в свою очередь должны рассказать девушкам нечто такое, что вызовет доверие к нам.

— Лидия, зачем? — сразу же причитает рэн.

— Ванд, я знаю, что так нужно. Я бы не хотела, чтобы между нами были секреты. — Она смотрит на мужчину многозначительно. — Иначе и Кайли не расскажет нам все, а ее информация очень сильно помочь в деле.

— Тогда я вынужден взять магическую клятву о неразглашении информации, которую вам скажет Лида, — нехотя соглашается рэн.

Глава 5

Мы движемся по знакомым коридорам центрального здания академии, но в этот раз они словно другие, подернутые туманом. Знаменитые лица науки и магии, кажется, ожили. Они провожают нас взглядами мутных глаз.

Конечным пунктом становится главная аудитория. Большая доска, расставленные в идеальные ряды парты. Ничего не изменилось.

Но мы не садимся. Рэн Ванджелис подходит к доске, прикладывает руку, шепчет что-то. Мебель вокруг исчезает, а мы оказываемся в сплошном тумане. Сразу же появляются с десяток маленьких светлячков, выстилающих дорожку. Рэн идет первым, я, Кокки и Сайми за ним.

Такое чувство, что мы идем ровно в обратном направлении. Из тумана то и дело выныривают горящие глаза с портретов. Иногда дымка принимает человеческие очертания и словно протягивает руку, а затем резко одергивает, как будто зовет. Или предупреждает?

Наконец впереди появляется красная двухстворчатая дверь. Одним взмахом руки рэна она распахивается, впуская туман в свою обитель. За ней виднеется выход на площадку, покрытую сумерками.

Стоит пройти через порог, всю таинственность как рукой снимает. Внутри царит настоящий ажиотаж: с десяток человек стоят на корточках на земле, растопырив пальцы над красивыми, слабо мерцающими цветами. Замершая карусель выглядит заброшенной без каких-либо фигур на ней.

Раздается взрыв, и дверь, в которую мы только вошли, заваливает пеплом и камнем.

— Драконы! — огрызается кто-то. Припавшие к земле даже пальцем не пошевелили, зато мы дружно отскочили из опасной территории.

— Алек! Я же говорил! — рычит рэн Ванджелис.

Откуда ни возьмись (мне кажется, он подошел сзади) появляется паренек моего возраста, с веснушками на щеках и непослушными янтарными кудряшками, часть которых выбилась из хвостика. Обезоруживающая улыбка, две ямочки на щеках, длинные-предлинные ресницы обрамляют глаза цвета морской волны. Наверное, этот парень покорил не одно сердце.

— Очень рад познакомиться! — Алек, вытерев руку об штанину, протягивает ее мне, затем Кокки. — Алек, помощник главного артефактора. Вообще-то, я уже сам почти главный.

— Забудь об этом, — дружелюбно парирует рэн Ванджелис. — Рэн Вагнер не скоро уйдет на пенсию.

— Плевать, я отобью это место своими навыками, — без капли сомнения отвечает Алек.

— Ну, показывайте, что у вас там за ужас, — бурчит Кокки, у которого вопреки ожиданиям глаза не загорелись восторгом.

— Кстати, почему тебя эти растения не интересуют? Ты же ботаник! — Толкаю его в бок. Кокки уничижительно смотрит на меня невыразительными глазами.

— Потому что это не растения, это же сразу видно. Обманка, муляж, — как идиотке, объясняет он. — Любому растению нужен фотосинтез или иные условия для роста, а эти как в вакууме, да и не выросли с нашей последней встречи.

— То есть ты их уже изучал, — догадываюсь. Кокки кивает.

— Только под ноги смот… — Алек осекся. Я слышу тихий хруст.

— Все назад! — громко командует рэн Ванджелис. Припавшие к земле резко вскакивают на ноги и очень странно бегут к нему, то и дело задирая ноги. Кокки дергает меня в сторону.

Воздух вокруг собирается в мелкий вихрь. Каменная стена подергивается рябью, и на другой стороне возникает зеленая поляна, освещенная полуденным солнцем. Только если присмотреться, там не одно солнце, а два, просто они расположены очень близко друг ко другу. Драконы, там что, действительно другой мир?

— Кто открыл портал? — возмущается рэн Ванджелис. Все взгляды поворачиваются ко мне, а мой — вниз. На туфле красные пятна, да и следы тянутся от того места, где я стояла до этого.

— Осталось пятьдесят девять порталов, — монотонным голосом сообщает невзрачный низкорослый тролль.

— Сразу минус три, — задумчиво произносит Алек. — Интересно. Хм… Зато такой мир мы еще не видели.

— Очень впечатляет, — укоризненного говорит рэн Ванджелис.

— Ой, — только и выдаю я, вернувшись к рассматриванию портала.

— Все ходим осторожно, не приближаемся к порталу на расстоянии вытянутой руки, — добавляет мужчина.

— Почему? — спрашиваю.

— Затягивает, — пространно отвечает мне Алек и подмигивает.

Оборачиваюсь на Кокки, и — о чудо! — его бесцветное лицо отражает такие эмоции как любопытство. Он замирает, скрестив руки на груди. Лоб покрылся морщинами. Зельевар всегда так выглядит, когда видит сложно решаемую для него задачу.

— Кокки? — зову его.

— И правда, не брехня это все, — бормочет он отстраненно, затем поднимает взгляд на меня и произносит то, что я так хотела от него услышать: — Ладно, я согласен. Когда выдвигаемся?

— Да хоть сейчас! — радостно визжу. Тянусь к зельевару, обнимаю его, повиснув на тонкой белой шее.

— Сейчас не получится, — обрывает мою радость рэн Ванджелис. — Нужно собрать команду, это займет минимум ночь. У меня есть подходящие кандидаты. Алек, открой портал на главную аллею.

— Какое транжирство, — фыркает парень с улыбкой и вытаскивает из кармана черную коробочку. Открывает ее, щелкает по кнопкам, и рядом с ним открывается портал. Из-за такой концентрации магии голова начинает очень болеть. Я рада покинуть зал.

— Встречаемся утром, — напоследок говорит рэн Ванджелис, прежде чем отправиться к общежитиям, а мы с Кокки — к его домику.

Уже находясь в разных комнатах, в полной тишине, я говорю, зная, что он услышит:

— Ты не представляешь, насколько я тебе благодарна.

Ответом мне служит неоднозначный хмык.

꧁ ꧂

Из-за того что Кокки утром потребовалось обойти всех деканов, собрать внушительную сумку с разными зельями, мы приходим к месту сбора самыми последними. Да ладно, я воспользовалась возможностью попрощаться с Сайми и Хельгой, поскольку было решено, что будущая королева не может покинуть королевство. Мало ли, с королем Эриданом что-то случится. А от Хельги просто толку мало.

— Возьми с собой мой медальон, — говорит она. Кокки, стоящий в дверях, по моему указанию достает украшение с лучами солнца. — Просто передай Афине, если увидишь ее, что я по ней очень скучаю?