Твой подонок

Глава 1

Макс

Вот это я удачно заглянул на пляж, спустившись вниз из своего президентского «люкса».

Вечеринка развернулась на полную катушку в честь открытия летнего сезона на территории лакшери-отеля, которым владеет мой батя, а управляю им я. С сегодняшнего дня.

На лазурном побережье есть все, что захочешь. Бескрайнее пространство океана, полное тайн и загадок. Теплый песок, ласкающие кожу вечерние лучи солнца. Разнообразные коктейли, экзотические закуски, заводная, грохочущая басами музыка заставляет ловить кайф от жизни, и один вид девчонок в бикини на любой цвет и вкус...

У-у-у... Что творят они со мной?!

Я еще с одной в номере не разделался, как уже взгляд падает на другую, третью, четвертую, пятую, но... окончательно цепляюсь за «розовое облако». Оно выделяется на фоне остальных скучных и одинаковых кукол.

Кто такая? Симпатичная блондиночка с волосами по пояс, не пышным, но аккуратным бюстом, тонкой талией, круглой попкой и офигенскими длинными ногами.

В яблочко просто.

Девчонка не выглядит скромницей. На ней достаточно откровенные розовые ниточки, которые зовутся купальником, а манера поведения, улыбка, брошенный взгляд по сторонам с опаской.... выдают ее скованность.

Что такое? Неуютно, некомфортно?

Это очень странно, поскольку атмосфера в моем отеле роскошная, а сама природа вокруг него расслабляющая и позволяет вдоволь насладиться своим раем. Особенно вечером. Особенно на этом пляже.

Могу предложить ей расслабиться со мной.

Ее купальник настолько крохотный, что там запариваться с развязыванием не придется. Оп! Сдвинул в сторону — и все в моих ладонях.

А-а-а... Завелся не на шутку. В плавательных шортах постепенно ощущаю окрепший радар на нее.

Тихо-тихо... Еще успею. Никуда она от меня не сбежит.

Подхожу к бару и приветствую своих пацанов, держа в руке бокал с охлажденным коктейлем.

— Ну че, Макс, как тебе в новом статусе? — кто-то из них бросает.

— Норма-а-льно, — тяну, не глядя на него.

Я все еще удерживаю в одной точке взглядом розовую пушинку.

Пока только посмотрю на нее. Позже потрогаю.

— И всё? — удивляется опять кто-то.

— Всё в поряде, — спокойно делаю глоток коктейля.

Вот она весело болтает с подружкой. Обе, смеясь, пьют напитки из своих бокалов.

Рукой поправляет бикини — проверяет, не развязались ли узелки.

Ухмыляюсь в свой коктейль, представляя, как они поддаются моим пальцам, когда в танцующей толпе незаметно тяну ее лиф за ниточки.

— А проставляться кто будет? — голос справа отчетливо нудит, но я все равно, не отрывая глаз, любуюсь красавицей.

Ее острый подбородок указывает в сторону бара. Похоже, предлагает подруге еще повторить по коктейлю.

— Ты и так бухаешь за мой счет, — напоминаю дерзко тому, кто только что вякнул. — Че-то не нравится?

— Ладно, ладно, — соглашается он быстро и отваливает.

Наконец-то. Я тут как бы занят.

Не понял?..

Где?..

Вытянув шею как долбаный страус, пытаюсь вновь выцепить взглядом блондинку в танцующей толпе.

Вот она...

Двигается стеснительно, но однозначно движения ее тела сексуальностью не обделены.

Бли-и-ин! Палюсь конкретно в этих плавках. В них все стоит. В них все горит. В них все готово ринуться в бой.

А я ведь даже еще не касался ее.

Девушка в откровенном купальнике потихоньку продолжает раскрепощаться, периодически потягивая коктейль через соломинку.

Уф-ф!.. Хотел бы я, чтоб и мою трубочку она так же обхватывала своими губами.

— Смотри, не кончи, — слышу рядом смех.

Оборачиваюсь.

Миха. Мой друг. Смотрит туда же, куда только что смотрел я. Весь светится от счастья и любопытства.

Дать ему в бубен или в брюхо? Бесит, когда капает слюной на моё.

А она моя. Он пусть губу на нее не раскатывает.

— Сегодня утром прилетели. Одна заняла двухместный номер на пятом этаже, вторая — одноместный, — выдает он мне информацию, которую я бы сам узнал в два счета.

Теперь мы оба пялимся в одну точку. На двух танцующих девчонок, о которых идет речь.

— Беленькая с каким-то чмырем была замечена. Терся утром возле нее, словно имеет на нее законные права.

Пф-ф...

— Какая важная инфа, — замечаю ему с ухмылкой.

— Не знаю. У него черный пояс по каратэ, — заставляет взглянуть на себя друг.

— Да хоть серобуромалиновый, — снова бросаю взгляд на танцпол.

Клал я на неудачников.

Глава 2

Макс

— Ах!

Весь ее коктейль теперь на моем крепком торсе.

— П-прости! Я не хотела...

А я бы хотел.

Она так откровенно пялится на обнаженный живот и грудь, что...

Блин, еще и в шортах дружок нагло выпирает. Это тоже не остается без ее внимания.

Девчонка что-то лепечет неразборчивое и принимается интуитивно стряхивать рукой с моего пресса желтые капли своего напитка.

Пальчики двигаются ниже...

— Извини, — поскуливает она, позволяя наслаждаться приятным мелодичным голосом. — Я прошу прощения.

Проси. Желательно на коленях, — посылаю ей многозначительный взгляд.

Она встречает его своим — выразительным и поразительно удивленным, — не сразу.

Все как будто в какой-то замедленной съемке. Сначала медленно следует глазами вверх по моему голому торсу, цепляет отшлифованную упорными тренировками грудь. В любопытстве обводит мою татуировку в виде крыльев орла. Задевает кадык, когда тяжело сглатываю. Все это время ее рука не перестает устранять свой коктейльный косяк.

А лучше б мой стояк...

Вот это подфартило!

Такого я не ожидал, конечно. Ничего не делаю, просто стою и получаю удовольствие по полной программе. Видимо, сегодня — мой день.

— Лика, прекрати, — одергивает ее подружка, хмуро глядя на то, как блондинка старательно продолжает работать, превращая меня в камень. — Чего ты с ним, как с маленьким? Сам не справится?

Лика...

Имя на вкус словно мед, и бьет прямо по шарам. Уф-ф-ф...

Смотрю на нее сверху, нагло приподняв бровь.

Она, конечно же, слушается свою подружку, которую я игнорю. Резко убирает руку, и, окончательно просверлив во мне дыру глазами цвета морской волны, отскакивает, как будто я могу заразить ее триппером.

Э-э-э!.. Куда?

— Продолжай, Лика, — выходит из меня хрипло.

Девчонка застывает на мне взглядом.

Ее глаза, в которых только что светилась теплота и неловкость, становятся холодными и озлобленными. Отголоски боли и обиды в них сменяются на гнев.

Че происходит? — вздергиваю подбородок.

— Ты точно того не стоишь, — вдруг брезгливо отвечает эта Лика.

Не понял? — крылья моего носа раздуваются непроизвольно.

Девчонка выпрямляется во весь рост и хочет уже улизнуть, как я хватаю ее за локоть.

— Доводи дело до конца, раз начала, — подмигиваю, желая ослабить не пойми откуда возникшее напряжение между нами.

— Сам себя доводи, — выплевывает с отвращением.

Какого?..

— Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь, куколка? — гляжу строго, складываю руки на груди и расставляю шире ноги.

— С самодовольным кретином? — повторяет мою позу с руками. — Идиотом, каких поискать? С заносчивым придурком с мозгами, —награждает презрительным взглядом, — как у канарейки?

Ух. Какой дерзкий ротик...

— Не угадала, — снова подмигиваю, чем раздражаю ее еще больше.

Взгляд напротив меня — словно пылающий пожар, готовый поглотить все на своем пути.

Я не успеваю за ее эмоциями. И мне это нравится. Гребаный выпад блондиночки подводит меня к краю, несмотря на ее детские оскорбления в мою сторону.

— Еще варианты? — чуть наклонившись к ней, обдаю своим дыханием кожу со сладким ароматом.

— Для тебя только один подходящий.

Концентрирую на ней взгляд, полный внимания.

— Ты подонок, — выплевывает она со смаком. — Низкий, подлый и... аморальный человек.

Эти светло-голубые глаза, как два острых и холодных ножа, вонзаются прямо в душу.

Ее голос, наполненный ненавистью и презрением, смазывает с моих губ кислую усмешку. Каким-то неведомым чувством ощущаю всю ее боль и ярость.

Эта Лика... Она...

Черт. Да она сумасшедшая!

Сексуальная и соблазнительная. И я тупо пьянею от ее активного и яростного сопротивления мне.

Ч-черт! Это будет покрепче любого напитка в баре!

— Что ты сказала?

Не знаю, зачем, но так хочется, чтобы она повторила слово, которым только что меня обозвала.

— Только правду! — дышит тяжело, отчего грудь в розовом лифчике поднимается и опускается.

Поднимается и опускается.

А глаза...

Я помню такие же глаза, только полные слез. Однажды они смотрели на меня, умоляя о поддержке и помощи. А сейчас в них горит адское пламя.

Бред какой-то, — стряхиваю с себя это ощущение.

Да нет! Я уже и забыл о той приставучей серой мышке, которая года два назад или около того неожиданно свалилась мне на голову. Дурочка не знала, с кем связалась. Я предупреждал ее, но она безудержно сталкерила меня.

Глава 3

Макс

— Это позор! — орет на меня отец через экран ноута. — Просто дикий ужас!

Сука, мой глаз не открывается, ноет. Скулу тоже сводит. Полный вдох грудью вообще не сделать, сразу кашлем захожусь.

Он мне че, ребра сломал?

— Ты в конец охренел, я смотрю! — ревет батя, брызгая слюной в экран.

— Пап...

— Видела бы сейчас мать, в кого ты превратился!

Нормальный я...

Но возможно... Если бы она была жива, я действительно был бы другим? Более сдержанным, менее агрессивным. Послушным и ласковым. Уравновешенным и мудрым. Таким, какой была она...

После ее внезапного ухода из жизни меня словно подменили. Я откровенно творил херню. Своими безбашенными поступками держал отца в тонусе. Он вообще не знал, что со мной делать — доставал из любых передряг, в которые я умудрялся попадать. Угрожал тем, что лишит меня всего, если не остепенюсь вовремя.

Я старался. Ничего не выходило. Присутствовало постоянное ощущение того, что от меня чего-то требуют, когда я хотел, чтобы отстали. Просто оставили в покое.

Я не такой, как мой отец, Дмитрий Валентинович Макарский.

И разве я должен им быть?

Вид моего страдальческого и опухшего от вечерней потасовки лица не производит на него никакого впечатления. Хоть бы сжалился над сыном своим, что ли.

Ага. Щас. Только всё бросит...

— Скажи мне, пожалуйста, у тебя мозги есть? — спрашивает он более равномерным тоном.

— Есть, — отвечаю.

Стараюсь не делать резких движений, иначе по телу стреляет невыносимая боль.

— А кажется, что нет. В какой-то момент они просто вытекли из твоей дурной башки.

Спасибо, папа.

— Да я...

— Вот сколько тебе лет?

Не дает он мне ничего сказать.

— Как будто ты не знаешь, — ухмыляюсь, оттого что меня все бесит.

— Нет! Не знаю! — вновь взрывается. — Три? Пять? Десять?!

— Двадцать один, — бубню.

— Сколько?! — делает вид, что прислушивается. — Не слышу!

— Двадцать один! — ору громче, лишь бы отстал.

— Двадцать один?! Да я в двадцать один уже собственный бизнес имел, жену и ребенка! А ты что? Учебу еле тянешь, интересов и целей никаких не имеешь, зато во всякое дерьмо успешно вляпываешься!

Ну втащил разок тому, кто мешался под ногами. Как я должен был отреагировать, если этот Тёма слов простых не понимает?!

— Что вы там устроили?! — продолжает отец, тыча в меня пальцем сквозь монитор.

— Ничего, — опять бубню.

— Разврат и грязь! Вот что!

Какой разврат? О чем он?

— И мордобой!

М-м-м... Сейчас взвою от боли в ребрах, потому что свист от ударов кулаками и хруст от соприкосновения с ними стоит в ушах до сих пор, а еще пульс подскакивает в венах, заставляя ерзать на месте.

Черт! Нужно признать — мне здорово наваляли.

— Ты там для чего вообще находишься?! — своим противным криком батя возвращает на себя внимание. — Чтобы красивыми глазками хлопать?! Зачем я тебя управляющим сделал?

Да хрен его знает...

— Чтобы ты работал, в конце концов, а не продолжал бездельничать. Чтобы доказал мне, что можешь, умеешь, стараешься... Что я могу на тебя положиться...

— Можешь.

— Обгложешь, — передразнивает он.

Оба молчим. Затем Дмитрий Валентинович ладонями накрывает свое лицо, трет его, и тяжело выпустив из легких воздух, сверлит экран угрюмым взглядом.

— Материальный ущерб отработаешь мне весь до копейки.

— Ладно.

— В смысле, ладно?!

— Отработаю! — громче.

Ай, бл*! — хватаюсь за бок.

— Никуда не денешься, — соглашается он резко. — Вон Игнат... Бери с него пример...

Твою мать... Начинается.

Отец в тысячный раз принимается нахваливать сынка своего компаньона Горелова Юрия Геннадьевича. Оба уже несколько лет ведут один бизнес, связанный с этим отелем. Дружат давно и тесно. Мне выпала роль топ-менеджера, а Горелова-младшего назначили ответственным по организационным вопросам.

— Он хоть делом занимается и не позорит отца, а ты?

Какой молодец и душка. Игнат Горелов просто идеальный сын. Просто охеренный бизнесмен. Столько сиропа льется, когда речь заходит о золотом отпрыске Геннадьича, что... Писец, слушать невыносимо, уши вянут.

— Даю тебе один день и второй шанс.

Приободряет.

— Для начала подлечишься и приведешь себя в порядок, — приближает лицо к экрану, чтобы лучше меня рассмотреть. — От... придурок.

Глава 4

Лика

— Доброе утро. Идешь на пляж? — в трубке телефона гостиничного номера звенит бодрый голос подруги.

— А который час? — зеваю откровенно, продолжая нежиться в кровати.

— Десятый.

— Сколько?! — резко приподнимаюсь и принимаюсь шарить рукой по тумбочке в поисках своего телефона, чтобы убедиться, что подруга не врет.

— Девять сорок, если точно, — важно уведомляет Оксана.

Обычно я рано встаю и к десяти часам уже половина дел сделана. А тут...

Все идет не по плану. Вообще всё! С момента выбора путешествия на этот остров!

— Тебе надо было позвонить мне раньше, — упрекаю ее.

— Я звонила час назад, ты не ответила, — упрекает в ответ.

Вскакиваю с кровати и натягиваю на голое тело светлую тунику.

— Я уже позавтракала и готова выпрыгнуть в океан через окно, — соблазнительно поет подруга. — Погодка и виды так и манят...

Отдернув шторы в сторону, не могу не согласиться с ней.

Все, что вижу перед собой, необычайная красота. Это самый настоящий рай на земле. Бесконечная голубизна воды с ее легкими волнами игриво блестит от солнечного света. Небольшой ветерок шелестит в пальмах, чуть касаясь их веток, и белоснежный песок влечет к себе своим теплым прикосновением.

Так прекрасен и спокоен мир... Был... Еще вчера.

А на губах до сих пор отпечаток его внезапного требовательного поцелуя. Ладонь печет приятное тепло от прикосновения пальцев его руки.

Нет!

Не хочу! Не буду!

Я не стану вспоминать ни его, ни вчерашний вечер, после которого появилось огромное желание упаковать свои вещи обратно в чемодан и отправиться домой. Неважно, как. Хоть автостопом.

— А где Артем? — интересуюсь у подруги, переключаясь на своего старшего брата.

— Не знаю, не пересекались сегодня, — у Оксаны вдруг меняется голос, как и настроение.

Оно и понятно. Подруга из кожи лезет вон, чтобы завладеть его вниманием.

— Так ты идёшь? — подгоняет она.

Елки-палки! Я пропустила первое занятие по йоге на пляже. И по привычке моему организму с утра требуется физическая встряска. Решаю, что в тренажёрном зале отеля смогу хоть немного прийти в себя и с помощью физических нагрузок вернуть себе бодрость и силу. И чтобы выбить из головы всякую дурь, боксерская груша мне в помощь.

— Нет, иди пока одна. Я присоединюсь к тебе позже, — отвечаю подруге.

— Окей, — и отключается.

Оксанка обиделась, наверное, ведь это я ее взбаламутила лететь со мной в путешествие, на которое длительное время собирала стипендию. Долго умолять ее не пришлось. Одно упоминание о моем брате, и подруга уже примчалась ко мне с багажом в руках.

Перед последним годом учебы необходимо набраться сил и энергии. Успокоить свой внутренний шторм и просто отдохнуть. Получить своеобразный релакс. Чем я хуже других студентов, которые позволяют себе отдых и путешествия в разные страны каждый год?

После успешной сдачи сессии считаю, что я заслужила погреть косточки на другом конце мира, лёжа под пальмами на золотом песке и нежась на солнышке.

Тёма не пришел в восторг, узнав о том, что я собралась лететь одна на отдых своей мечты. Поэтому, не спрашивая моего согласия, он отправился вместе со мной в качестве моего личного телохранителя.

ОК. Так даже веселее.

Если бы я знала, насколько здесь будет «весело», сдала бы билеты на самолёт сразу же.

Максимилиан Макарский.

Надо же...

Услышав это имя, мне хочется спрятаться где-нибудь, убежать куда-нибудь. Исчезнуть, в конце концов!

Судьба приготовила свой ошеломительный сюрприз. Меня угораздило выбрать отель, хозяином которого является его отец.

Если бы я знала...

Спустя четыре года этот отвязный мажор вновь появляется в моей жизни. Вырастает из-под земли, выпрыгивает, как черт из табакерки.

Внезапно. Неожиданно. Спонтанно.

Своей нахальной, но все той обворожительной ухмылкой с ямочками, заставляет вернуться в день, о котором я старалась забыть.

Вновь макает меня в дерьмо унижения, привлекая ко мне всеобщее внимание всех отдыхающих. Вновь устраивает никому не нужную драку, показывая, какой он крутой.

Максимилиан все такой же дерзкий, сексуальный, привлекательный подонок, которому любое действие сходит с рук.

Но в этот раз всё пошло не по его плану.

Виновник разбитого сердца и причина, по которой по ночам я ревела в подушку, нарочно злил моего Тёму.

Думала, я просто поговорю с Максом, и он отстанет от меня.

Наивная...

Макарский — парень без башни. За что, собственно, и получил от брата.

Глава 5

Лика

Он смеялся надо мной. Они все смеялись...

Да, ещё четыре года назад я носила очки и брекеты.

Да, я выглядела несуразно. Из-за того, что слишком любила сладкое и в моем рационе чаще была нездоровая пища, чем полезная, кожа моего лица оставляла желать лучшего. А мой зад... Я всегда была пышкой. Девочкой в теле. С большим размером бюста, который портил мою осанку и делал шею короткой.

И что? Разве таким, как Макарский, это дает право унижать меня и оскорблять?

В тот момент я ничего не боялась. Я не боялась даже признаться в любви этому придурку. И набралась смелости врезать ему по веселой роже учебником. Надо было и по яйцам зарядить.

Так смешно и горько одновременно, когда вспоминаю тот день.

Да этот индюк с красивыми глазами формы маленькой рыбки и мизинца моего не стоил! А я... Дура влюбленная.

Сегодня я не стану в очередной раз поедать себя и корить за давний поступок. Сегодня я выгляжу иначе, изменилась до неузнаваемости благодаря работе над собой. Кропотливой работе и своей выносливости.

Сегодня я горжусь собой и люблю себя. И буду продолжать это делать всем подонкам назло!

Жирбаза.

Это обидное слово застряло где-то внутри. И сидит там.

Каракатица неуклюжая.

Только не это. Я не хочу вспоминать! И помнить тоже не хочу!

Очки протри! Где ты и где я?! Нравлюсь я ей, видите ли...

Сволочь. Какая же он сволочь.

Я больше двух лет не плакала, а теперь своим появлением этот подонок снова вызывает на моих глазах слезы.

Пора бы забыться в фитнес-клубе. Спортивные занятия всегда здорово отвлекали, направляли мозги в нужное русло. Вот и сейчас я нуждаюсь в этой терапии.

Спустившись вниз на лифте, подхожу к стойке ресепшена, чтобы узнать месторасположение фитнес-центра.

— Добрый день, — обращаюсь к девушке-администратору на иностранном языке.

Она стоит ко мне спиной и реагировать не собирается. Я прикашливаю в кулак, чтобы обозначить свое присутствие, и обращаюсь к ней уже громче.

Вновь ноль реакции.

И тут до меня доходит: раз голова ее опущена на грудь и, кажется, плечи слегка подрагивают, то выходит, что она...

— Эй, — тянусь рукой, чтобы дотронуться до нее. — Вы плачете?

— Ох, простите, — обернувшись резко, замечает меня.

— Вам нужна помощь? — спрашиваю осторожно.

Глаза молоденькой девушки — сплошные красные точки. Нос опухший, щеки надулись. Наверняка она проплакала несколько часов и навзрыд. Может быть, плакала всю ночь.

По себе знаю.

Когда Макарский сказал, что я...

Так, Лика, стоп! Мало ли что сказал этот...

Выдвори подонка из своей головы и живи дальше.

— Н-нет, — икает она в ответ, а затем громко сморкается в платок.

Бедная. Ей точно помощь нужна.

— Тогда почему ты плачешь? — перехожу на родной язык, заодно на «ты».

Сама не знаю, как так получается? Возможно, я увидела в ней своего человека. Родственную душу?

— Можешь мне довериться. Обещаю, я — никому, — жестом застегиваю рот на молнию.

Вдруг она находится в ужасной беде и говорить об этом боится?! Или еще хуже — ее шантажируют?

— Да это так, — машет она платком, как будто ее слезы — это мелочь и пустяки. — По работе.

— Что именно?

Я не знаю, почему меня интересуют слезы незнакомого мне человека?

Может, потому что она девушка? Несчастная?

Мажу по ней взглядом, когда снова всхлипывает. Что-то причитает.

Может, потому что она напоминает мне меня?

Плачет, отчего выглядит жалко и паршиво.

Может, ее парень бросил или оскорбил?

Вот подон...

Хотя нет. Я увлеклась. Она же сказала, что из-за работы...

— Я не прошла проверку. Не сдала зачет по правилам заселения и проживания в отелях, — вдруг начинает она говорить, шмыгая носом. — Меня теперь уволят.

Уткнувшись носом в платок, администратор начинает снова плакать.

Это плохо. Если она продолжит и дальше реветь белугой, она не сможет работать. А если не сможет работать, тогда ее точно уволят.

— Сколько ты здесь работаешь? — спрашиваю ее.

— Вторую неделю...

— Ну видишь, первую же продержалась. Не все так плохо, — подмигиваю, чтобы немножко приподнять ей настроение.

— Ага! На прошлой неделе меня тоже чуть не уволили, — выдает капризно.

— Почему? — интересно знать мне.

Глава 6

Лика

Спустя пару минут я без проблем нахожу фитнес-центр — превосходное современное пространство, которое оснащено всем необходимым для занятия спортом и поддержания здорового образа жизни.

Переодевшись в спортивные розовые шорты и такой же топ, выхожу из раздевалки. Меня встречает приятная техно-музыка и легкая прохлада кондиционера. В помещении только я и ещё пара человек мужского пола, занятая оттачиванием своих мышц.

По привычке не обращаю ни на кого внимания. Приступаю к своим каждодневным занятиям: силовые упражнения, растяжка, затем кардио.

Занимаюсь сама по себе, никого не трогаю. Привожу в порядок мысли, тщательно избавляясь от присутствия в них образа одного наглеца и хама. Заодно и мышцы тела держу в тонусе. А то оно моментально поплыло от одного его взгляда на меня, а от ощущения вкусных горячих губ на себе…

Разнежилась Лика. Растаяла, как мороженое на солнце.

Не знаю уже, куда бежать от этого. Губы до сих пор покалывает, между ног... стыдно признаться. Тело продолжает нещадно просить разрядку, несмотря на то, что последние полчаса выжимаю из себя все силы физическими нагрузками.

— Ай, — похоже на то, что потянула мышцу на ноге, а именно икроножную.

Сажусь на коврик рядом с тренажёром и подтягиваю к груди ногу. Рассматриваю ее. Мышца на ощупь просто каменная и ноет неприятно. Нет, даже не ноет, а крутит. Похоже, что свело. Но отчего?

— Давай я посмотрю.

Рядышком плюхается незнакомый парень, и я даже не успеваю что-либо сказать, как он со знанием дела принимается трогать и осматривать мою ногу.

— Ушибла? — бросает на меня вопросительный взгляд своих карих глаз с пушистыми ресницами.

— Нет, — скулю.

От него веет приятным древесным ароматом, несмотря на то, что футболка парня пропитана потом.

— Растянула? — улыбается. При этом продолжает легонько массировать пальцами, спрашивая, где болит.

— Понятия не имею, как так произошло, — вздыхаю разочарованно.

— Перетрудила ногу, — отвечает он и прямо в глаза заглядывает.

Я свои прячу, концентрируясь на его руках. Они сильные и жилистые, с выступающими венами. Красивые и мощные…

Признаю, их обладатель — привлекательный парень с приятной внешностью и очаровательным взглядом. Жаль, мое сердце отзывается частыми ударами в груди в присутствии другого — подонка, каких поискать.

— Сиди, сейчас сгоняю за мазью.

— К-какой мазью?

— Волшебной, — шире улыбается приятный незнакомец.

Мне показалось, что знакомая мужская фигура прошмыгнула в дверном проёме, направляясь в мужскую раздевалку. Потому я немного зависаю.

Мои глаза направлены туда. Еще с минуту не моргаю.

Никого.

Злюсь на себя оттого, что моя одержимость тренировками закончилась ненужной травмой, тело возбуждено и напряжено, а в голове всё ещё сидит Макарский и с наглой ухмылкой управляет моими мыслями. А ещё сердце долбит бешеным пульсом...

— Вот, — перед глазами снова знакомая рука с аккуратно подстриженными ногтями, которая протягивает тюбик с медикаментом.

— Давай я...

Намазывает мою ногу без лишнего стеснения, как старой доброй подруге.

— Я Игнат, — представляется он между делом.

Честно, я не рассчитывала на какие-либо знакомства при подобных обстоятельствах, но Игнат очень милый и старается помочь мне.

Случаем, он не тот Игнат, перед которым лебезила Маша по телефону?

Хм... Тогда у меня для нее хорошие новости.

Лишний раз мажу по нему любопытным взглядом, отмечая про себя, как хорошо он сложен.

— Лика... — представляюсь ему в ответ.

— Лика, — повторяет, глядя мне в глаза. — У тебя очень красивое имя, Лика. Как и ты сама.

Кажется, парень увлекся намазыванием. Ощущение его пальцев выше колена заливает мое лицо краской.

Он же нисколько не смущается...

Накрываю ладонью его руку и, придурковато улыбаясь, убираю ее со своей ноги.

— Спасибо, — мямлю едва разборчиво.

— Тебе легче? — его руки на мне больше нет, но лицо в опасной близости от моего.

— Да… Отпустило.

Пытаюсь подняться на ноги, чтобы поскорее уйти отсюда.

— Ты здесь одна? — помогает мне встать, придерживая за плечи.

Лицо Игната слишком близко от моего лица. А я со вчерашнего вечера уже боюсь любого контакта с незнакомцами. Вдруг и ему в голову придет идея поцеловать меня?

Слава богу, нет.

— Я... С подругой, — шарахаюсь.

— Ясно.

Он отпускает мои плечи и отходит на шаг назад, позволяя свободно дышать.

Глава 7

Макс

— Ты чё, глазом бутылку с железной пробкой открывал? — ржут надо мной придурки. — Или зацепился, как мизинчик за диван?

Смейтесь, смейтесь... Долбо*бы.

Придет день, когда я над вами так же поугораю.

Вот тебе и друзья. Когда дело касается высокой должности, они одни — ручные и покладистые. Как только ты ниже рангом — уже валяют в дерьме.

Смешно им.

Веселье, млять, такое, что обхохочешься.

У меня тут своя радость. С утра уже жопа у Горелова... горела. Как только корону на голову надел, орал на все, что двигалось в этом отеле. Не выбирая выражений. Крыл отборным матом. Никого не пожалел, всем досталось.

Начальничек, блин.

Спал и видел, как бы меня унизить, а себя поднять в глазах обслуживающего персонала.

Теперь ему все полномочия. Разгуляйся хоть душа.

Планерку он устроил. М*дак.

«— Тряпку в зубы и бассейн драить! — смотрит на меня.

Делаю пофигфейс.

Он чё, берега попутал?

— Макар, оглох? — орет.

— Не вы*бывайся, — огрызаюсь.

— Не борзей! — резко отрезает. — Отец твой дал добро на то, чтоб использовать тебя в качестве рабочей силы и в хвост и в гриву.

— Щас, только все брошу, — иронизирую.

— Ну все бросать не надо. Тряпку только оставь...»

Урод.

Я двигаться не могу после вчерашнего. Нагибаться, приседать...

Ну какая тряпка, твою мать? После всего-то?..

Я тому Тёме по челюсти хоть и заехал, но он как бессмертный, честное слово. Отпружинил ответным ударом. Ни фингала, ни ссадины. Зато у меня на фейсе четко видно, чем закончился вчерашний день.

Обидно, блин. Я ж один раз замахнулся. Один! А он, сука, сто один! Да по почкам.

Обезбола выпил уже пачку, и хоть бы хны. Все болит, все ноет.

Но ладно, мальчик я не маленький, всё стерплю. И даже новое назначение, что вообще ерунда. Не стану заморачиваться.

А вот со стояком чё делать? Он трубой со вчерашнего вечера.

Просто подрочить — неинтересно.

Девчонку какую прихватить под мышку? Окей.

Какую?

Ту самую...

Несговорчивую. Дерзкую. Упрямую и вкусную.

Как вспомню ее губки... Такие мне подходят, такие мне в самый кайф.

Я больной придурок, знаю. Как только думаю о девчонке, кровь начинает циркулировать только в одном месте. А уж если увижу ее, то... Бах! Просто рванет в башке бомба, не выдержав бесконечного тиканья.

А я ее увижу. Земля круглая, и каждый угол отеля я знаю. Никуда от меня не денется эта розовая сахарная вата, нежно тающая во рту.

Блин, звучу, как подросток, у которого спермотоксикоз. Которого подразнили конфеткой, дали облизнуть, а потом забрали. При этом ещё и почки отбили.

Шарюсь по территории отеля, сам не знаю зачем. Лучше б отлеживался в номере. Но мне и лежать больно. Сидеть не в кайф. Стоять?

Стоит. Скоро будет как сутки.

Надеюсь, кости целы, и обращаться за медицинской помощью мне не придется. С некоторых пор тошнит от вида и запаха больниц.

Бреду, глядя себе под ноги, и не замечаю никого вокруг. В итоге заваливаю в фитнес-клуб какого-то черта. Был бы я сегодня в форме, обязательно бы штангу потягал. А так придется тягать все, что в больную голову Горелова взбредет.

Батя, конечно, отжег. Разжаловал безжалостно. Понятно, что по головушке не погладил бы, но зачем меня сразу в дерьмо окунать?

— Ушибла?..

— Нет.

— Растянула?

— Не зна-а-ю...

Щас я его растяну!

Голос этого мудилы узнаю сразу. И женский, стонущий... Но торможу себя вовремя.

Лика в спортивном розовом почти белье сидит на коврике возле тренажеров, а рядом машет крылышками «обГорелов». Так активно, что сейчас взлетит. И взлетает, мать его!..

Успеваю быстро сигануть в мужскую раздевалку, а то опять пристанет со своей тряпкой. Красной.

А я сейчас реальный бык. Боевой бык. Как только вижу картину маслом, глаза сверкают, как угли, рога направлены вперед, и сам я навалять Горелову готов, несмотря ни на что.

«Моё не тронь!» — хочется рыкнуть.

Но держусь изо всех сил. Выглядывая из-за дверного косяка, глазами поедаю ее фигурку.

Лика даже сидит красиво. Опустив белокурую голову на грудь, руками поглаживает свою ногу, которую, судя по всему, травмировала.

Смешно морщит красивое кукольное личико.

Глава 8

Лика

Паника сковывает мое тело от неожиданного появления в душевой кабине постороннего человека. А уж какой страх приходится испытывать, когда рукой зажимают мой рот, а второй принимаются шарить по обнаженному мокрому телу. Конечно, пребывая в шоковом состоянии, я поддаюсь. Молчу, и даже не пытаюсь пока рыпнуться, чтобы противостоять тому, кто находится в тесном контакте со мной.

Сердце барабанит как сумасшедшее. Дыхание становится тяжелым и неуправляемым. Кажется, сейчас в обморок упаду, но мне запрещают двигаться. Прижимают спиной к себе, не позволяя шелохнуться, только чувствовать ответное напряжение. Голой кожей ощущаю его и понимаю: на нем одежда. Но легче мне не становится.

Наряду с мышцами напрягается слух, принимая любое слово, сказанное им.

Я узнаю его. К гадалке не ходи — подонок Максимилиан Макарский.

Не только по низкому тембру голоса, но и запаху — сексуально мускусному. Вдобавок мое предательское тело иначе не может реагировать на него.

Он здесь. Он... Касается меня... Аккуратно, нежно, никакой дерзости или грубости не исходит от него. И это определенно сбивает мое сердце с ритма.

Нет!.. Это же уму непостижимо!.. Как он смеет находиться здесь?!

Хочу смахнуть с себя эти шершавые и возбуждающие пальцы. Развернуться и оттолкнуть наглеца, позволившего себе пробраться в женскую раздевалку и... мне под кожу.

Ч-черт... Прикрываю глаза от осознания того, что Макс рядом, и от его сногсшибательной близости у меня коленки трясутся.

— Я уберу со рта руку, если пообещаешь не кричать.

— М-м-м, — удается лишь промычать в ответ.

— Кричать можно позже, если только от оргазма.

Смеется тихонько, задевая своим дыханием мою влажную кожу.

Вдыхаю носом воздух, которого становится все меньше и меньше в тесном пространстве, окутанном паром.

— Так нравится? — продолжает будоражить мои нервные окончания, которые концентрируются в самом чувствительном месте.

Эти пальцы... Легонько касаются живота, заставляя меня втягивать его в себя от смелых прикосновений, а мою грудь — в рваном темпе опускаться и подниматься.

Макс не спешит. Растягивает это удовольствие, от которого кайфует сам.

Мне хочется закатить глаза к потолку и откинуть назад голову, но… Нет!

Вся сжимаюсь, стоит его волшебным пальцам спуститься ниже.

— Не хочу, чтобы ты думала, что я насильник какой-нибудь, — обдает ухо горячим дыханием. — Давай все же уберу руку. Но будь послушной. Не шуми.

Согласиться с ним — это единственный мой выход из этой нелепой, но... а-ах!-мать-его-ситуации.

Послушно киваю головой, и мой рот свободен для воспроизведения следующего стона.

— Красотка, — поощряя, шепчет Макс и тяжело выдыхает мне в затылок.

В кабине становится жарче, несмотря на то, что и без того душно.

— Повтори еще раз...

Вода себе льется тихонько, а тело мое... бесстыжее... Подается навстречу его прикосновениям, которые сразу же находят возбужденную влажную точку.

— Ух! Как... — замолкает, зарываясь лицом в мои волосы. Рукой грубо отводит мое колено в сторону и продолжает... пальцами работает сильнее, выбивая почву из-под ног.

— Да-а...

Второй рукой сначала сжимает грудь, затем подушечкой пальца играет с ее камушком.

— Не-е... — невнятно звучит от меня протест.

Я готова на кафельную стенку лезть, лишь бы...

Лишь бы он не останавливался!

Какая же я слабая. И мозги мои желейные, раз забыла о затаенной обиде на этого индюка.

— Подонок, — все, что в силах я произнести.

— Угу, — дышит со мной в унисон.

Мне хорошо. Так хорошо, что... очень плохо.

Рассудок моментально возвращается ко мне наряду с реальностью.

Тяжелое дрожащее тело давит на меня. Сильнее и сильнее. Дыхание частое у обоих. Будто норматив сдавали.

Гад и сволочь!

— Что ты забыл в женской душевой? — смахиваю с себя его шаловливые и ослабленные руки.

— Полы помыть, — отвечает с усмешкой, которую чувствую у себя на шее.

Очень смешно.

Вообще не смешно!

И пора кончать все это. Тем более я кое-что ему задолжала.

Постепенно внутри меня неотвратимо нарастает гнев, захлестывая все мои эмоции.

Макс не держит меня больше, но огромным телом продолжает липнуть сзади, с трудом дыша.

Наклоняю голову к груди и, когда он не ожидает, резко отклоняю ее назад, ударяя затылком по его лицу. Быстро разворачиваюсь и для особого удовольствия добавляю удар коленом ниже пояса.

— Ай, бл*! — выплевывает его поганый рот, когда все же выталкиваю большое сгорбленное тело из душевой.

Глава 9

Макс

Нет, ну это звездец какой-то!

Только носа сломанного мне не хватало! Еще и мой кол совсем не кол, а чертов омлет.

— Что? — вздернув подбородок, горящими от ярости глазами смотрю на нее.

— Б-больно? — вдруг удивляет своим вопросом.

Я сразу таю под ее обеспокоенным взглядом.

Просто пощечина — бах! Наотмашь.

— Стерплю, — проговариваю сквозь сжатые челюсти.

Ее сейчас... заботит мое состояние? Чёт не пойму?

Уже жалеет, что вмазала мне?

Да она просто чокнутая!

Стоим друг напротив друга и откровенно пялимся. На Лике полотенчико, которое охота содрать с ее обалденного тела. А ко мне прилипла мокрая одежда, потому что возможности хватило только на то, чтоб быстро проникнуть в душевую женской раздевалки, а рвануть с себя шорты и футболку — никак нет.

Затылок у нее меткий, конечно. Сразу в яблочко пульнул. И коленка резвая — в морковку зарядила.

Пф-ф-ф...

Девчонка полна сюрпризов. Так просто не дается. Придется с ней потягаться. Но ее защитная стена рухнула, стоило мне устроить активное исследование ниже пояса. Так что одна слабая кнопка найдена.

— Так, садись.

Неожиданно кладет руки на мои плечи и надавливает, заставляя мой зад опуститься на скамейку. Принимается рассматривать мой потрепанный фейс и подбитый нос.

— Подними голову и держи ее.

Ухмыляюсь, как придурок.

Даже не знал, что мне может нравиться, когда командуют.

— Ничего смешного, у тебя гематома на пол-лица, — говорит она серьезно, пока кайфую от ее заботы и прикосновений мокрого полотенца к своему лицу.

Полотенца? — открываю здоровый глаз, чтобы проверить, каким именно полотенцем девчонка спасает меня.

Другим, — разочарование бьет в солнечное сплетение.

Она бы вылечила меня полностью, если бы сняла с себя эту махровую херь. Глядишь, прозрел бы моментально.

— Сиди смирно, — продолжает отдавать приказы бесштанный командир.

— Да, мэм, — ерничаю.

— Так, закрой глаз и придерживай нос. Жди.

— Ты куда? — слышу, как отдаляется от меня.

— Я тут. Сейчас оденусь, и мы пойдем с тобой в медкабинет.

— Да... на фиг надо, — все же приоткрываю здоровый глаз и успеваю полюбоваться голой спиной и ягодицами в тонких трусиках.

Внизу все оживает. Это радует.

— Надо и точка, — быстро застегивает лифчик, скрывая своих малышек.

Они у нее зачетные. На ощупь так вообще...

Оп! Друган нижний снова оживляется.

Погоди, погоди, сейчас не время, — прошу его мысленно.

— Вставай, пошли, — берет меня за руку и тянет за собой, как непослушного малыша.

Поддаюсь. Ну а чё? Мне кайфово от ощущения ее руки в своей ладони. И от ее доминирования.

Интересно, сверху она такая же?..

— Ты ведешь меня к себе? — смею подать голос, пока следую за ней по территории отеля.

— Обойдешься. В медкабинет, — бросает через плечо. — Пусть тебя осмотрят.

— Жаль, я бы продолжил заниматься с тобой... самолечением и в горизонтальной плоскости, — по-дебильному улыбаюсь.

— Ну ты и озабоченный, — летит небрежно в ответ.

— Ты бы не хотела?

— Нет.

— Не знаю, не знаю, в душевой стонала улетно...

— Ой, замолкни, — горбит плечики в смущении и опускает голову, а я смеюсь.

Не успеваю закончить свое веселье, как вдруг девчонка спотыкается, заставляя сжать ее ладонь сильнее и дернуть на себя, чтобы не протаранила своим носом асфальт.

— Ай! — согнувшись пополам, хватается за ногу. Вроде за ту самую, которую потянула на тренировке. — Больно! М-м-м...

Не жду разрешения, подхватываю ее на руки и принимаюсь идти дальше.

— Эй, поставь меня на место! — смотрит строго на мой профиль.

— Кому тут нужна медицинская помощь, так это тебе, — поворачиваю к ней голову, и мы скрещиваемся взглядами.

Опять эти глаза. Они не дают мне покоя. И спать тоже мешают. А их обладательница застряла в моей башке и выходить оттуда не собирается.

Не знаю, меня кроет не по-детски. Сейчас бы как присосался к этим пухлым губам, до ночи бы держал их в своем плену. А позже захватил себе другую часть ее тела. Не менее выдающуюся.

— Куда ты меня несешь? — приподнимает тонкую, аккуратно выщипанную бровь.

— Туда же, куда ты меня тащила, — возвращаю внимание впереди себя. Не хватало нам обоим тут растянуться.

Хотя я бы полежал вместе с ней, только при других обстоятельствах.

Громко вздохнув, девчонка принимает верное решение — не перечить мне.

Кабинет медицинского работника оказывается открытым, но пустым.

Вхожу в него, все еще держа на руках Лику. Сажаю ее на кушетку и принимаюсь шарить по полкам и тумбочкам. Вообще веду себя как дома. Ну я же и есть дома, так?

— Что ты делаешь? — следит за моим хаотичным перемещением по кабинету.

— Ложись, — теперь я здесь командую. — Ногу согни в колене.

Она делает все, как прошу, смотря на меня своими выразительными глазами цвета лазури.

— Нога не опухла и покраснений нет. Жить будешь, — делаю вывод, осмотрев ее. — Нужно приложить лёд и обезболить.

— В смысле обезболить? — смотрит настороженно, приподнявшись на локтях.

— Внутримышечно. Если боишься укольчиков, то можно принять таблетку.

Сглатывает.

— Держи, — вручаю ей найденный в аптечке обезбол.

Лика нерешительно принимает его из моих рук.

— Ты сам медик? — спрашивает меня.

— Почему так решила?

— Откуда все это знаешь?

Оттуда.

— Думала, я тупой? — ухмыляюсь одними уголками губ и подмигиваю. — Я много чего знаю.

Глава 10

Лика

Но он не знает того, что когда-то очень сильно меня обидел и унизил...

— Куда собираешься? — распластавшись на диване, Тема наконец-то отрывает взгляд от своего ноутбука.

— На свидание, — пудрю носик у зеркала в прихожей.

— С кем? — хмурится брат.

Ну а что, я должна ему докладывать о каждом своем шаге?

— Не переживай, встреча будет происходить на территории отеля.

Не знаю, успокоит его такой ответ или нет, времени остаётся совсем мало, чтобы подробно делиться планами на этот вечер.

— Давай я с тобой, — норовит отложить в сторону ноут и подняться с дивана.

— Нет, нет. Ты лучше с Оксаной время проведи. Она классная, — убеждаю его, нанося блеск для губ, — а то девчонка прилетела сюда и скучает.

— В чем проблема? — недовольно бубнит. — Бери ее с собой.

— Она не хочет чувствовать себя третьей лишней, — уже надеваю босоножки на сплошной подошве. — А ты бы лучше обратил на нее свое внимание.

— Будь на связи, — бросает мне, очевидно, не хочет развивать эту тему.

Кручусь возле зеркала, осматривая свой образ перед выходом.

Джинсовые шорты и розовая маечка на бретельках — нет ничего проще и удобнее для меня в этот вечер.

Встречу с Игнатом я не рассматриваю как настоящее свидание с цветами и каким-либо продолжением. Это просто встреча. Обыкновенное знакомство и общение. С моей стороны — благодарность за то, что не прошел мимо, когда мне требовалась первая медицинская помощь. И он милый, воспитанный, не наглый и развязный, как один экспонат недалекий. Но он и не заставляет мое сердце биться в ускоренном темпе.

Оно частит в присутствии Макарского, и я сегодня лишний раз убедилась в том, что во мне всё ещё живёт та самая глупышка и дурнушка, какой я была четыре года назад.

Из медкабинета Макс донес меня на руках почти до моего номера. Приказал оставаться в нем и никуда не ходить. Травма моя хоть не серьезная, но, по его мнению, мне бы поберечь себя и не делать резких движений.

Конечно... Послушала я его.

Да кто он такой?

Мне — никто!

Ему бы самому лицо в порядок привести. А он только рукой машет.

Бестолочь!

Ладно, что-то я завелась на его счёт. Я вообще должна была игнорировать его и не позволять себе с ним разговаривать. Но позволила такое...

Мне жутко стыдно, и я очень зла на себя, на свою реакцию, когда Макарский интимно прикасался ко мне. Тогда, в ду́ше...

— Отлично выглядишь...

— Ч-что?

— Я говорю, красавица, — подмигивает Игнат и берет меня за руку. — Готова?

— Угу, — я даже не заметила, как он вырос передо мной.

Парень решительно переплетает наши пальцы и целенаправленно ведёт в ресторан на побережье.

Как и обещал.

Так глупо... Время собралась проводить с ним, а думаю о Макарском.

Нас прямо на песочном пляже ждет аккуратный маленький столик, накрытый белой скатертью. На нем стеклянные бокалы, искрящиеся в лучах вечернего солнца, свечи и свежие цветы в вазе, от которых исходит нежный аромат.

Очень красиво и очень романтично. И эта встреча приобретает со стороны Игната более серьезный характер, чем я смела предполагать.

— Присаживайся, — отодвигает для меня стул, затем садится напротив.

Вокруг нас расставлено несколько столиков, и неподалеку легкая музыка доносится из заведения.

— Как тебе? — спрашивает мой новый знакомый, открывая свое меню.

— Здесь... мило, — улыбаюсь ему в ответ.

— Мило, и всего-то?.. — фыркает он недовольно.

— Ну-у... и красиво, — пожимаю плечами, чувствуя себя какой-то идиоткой, неспособной выразить свои восхищения.

Уткнувшись в картонное меню, надменно улыбается одним уголком губ.

Неприятный холодок бежит по спине, прячу от него свое смущение, также уставившись в названия блюд и напитков.

— Тут вообще подают все самое лучшее, — продолжает нахваливать Игнат. — А знаешь почему?

— Нет, — едва слышно лепечу.

Парень не успевает произнести и слова, как над нашим столиком раздается голос, от которого мое сердце живет своей жизнью.

— И чё, определились уже с заказом? Какие напитки желаете хлебнуть?

Не верю своим глазам. Подонок Максимилиан Макарский собственной персоной, одет в белую рубашку с расстегнутым верхом, под которым прослеживаются чернила его татуировок. Темные брюки сидят на нем просто шикарно. И мне хочется удовлетворенно сглотнуть или дать себе затрещину.

Парень стоит, расставив широко ноги и убрав руки за спину. Светло-русые волосы аккуратно зачесаны назад, гладко выбрит, отечность носа спала, а вот глаз все еще нуждается в восстановлении.

Глава 11

Макс

Дзинь! — звенит в башке от ее просьбы, отдаваясь приятной вибрацией в тесных брюках.

Секс на пляже? Будет. И не только секс. И не только на пляже.

– Принято, – подмигиваю ей и удаляюсь за заказом.

Фух, твою мать!

Мои мозги не варят рядом с ней. Творю откровенную фигню. Это ради ее же блага.

Я, конечно, не ангелочек, но Горелов тот еще придурок. Любая девчонка должна обходить его стороной, он и так отбитый, а теперь ему корона лоб жмет и от этого еще хуже могут быть последствия.

Как только увидел Лику, выходящую из номера легкой походкой, так сразу понял, куда она держит путь. Явно не на пляж позагорать.

И что я скажу? Меня от нее вставляет.

Ее сопротивление — как глоток чего-то свежего и вкусного. А у меня все четко: не слушается — получает по заднице.

О да! Мои ладони горят как никогда в предвкушении отшлепать ее.

Да, я превратился в сталкера. Слежу, хожу по пятам, лезу ей на глаза.

А что еще делать, если впервые на девушку запал? Хочу, чтобы заметила меня и запомнила.

Раз и навсегда.

Башню рвет. Никогда такого не было. Ну нравилось несколько куколок, но после одноразового перепихона отпускало. С ней все иначе, я уверен. Здесь не просто трах на одну ночь, тут ласки, всякие нежности и обжигающие поцелуи. А еще бессвязный шепот и тихие стоны. Глупости и шалости. Сердечки, мороженое, мягкие игрушки и сплетенные пальцы рук.

Бли-и-ин...

В сердце печет приятно. Даже от того, что вижу Лику.

Но только не рядом с Гореловым.

Заказываю ей коктейль, название которого носит прямой намек.

Погоди, детка. Займёмся этим на пляже, как только пригубишь коктейль, — отправляю ей мысленный посыл.

Такое дело организовать — будет дорогого стоить. Но я справлюсь. Щас только липучку Игнатия отдеру от нее.

Ставлю коктейль на небольшой поднос. И, гордо приподняв подбородок, несу его к столику для самой красиво-протяжно-стонущей девушки. Индюку ряженому ничего не беру.

Стоп!

Из рук все валится, но успеваю поймать бокал на ножке.

Где?..

Столик, за которым ещё несколько минут назад сидели Лика и упырь, теперь пустует.

Увел за собой? Ссыкло, до конца со мной не побадался.

Стою и чешу репу, растерянно глядя по сторонам.

Куда он ее уволок, блин?

Хлебнув напиток через трубочку, раскидываю мозгами.

Есть один вариант: долбаная яхта с его дружками. Другого не дано. Обычно в это время они начинают свое плавание, а потом всю ночь куролесят.

Лика девочка видная, неиспорченная, новенькая на этом курорте. Большая вероятность того, что в тусовке для раздолбаев она привлечет внимание. У этих отморозков явно появится желание испортить мое «облачко».

Не дам!

Могу от души врезать по зубам, но отдать ее? НИКОМУ!

Спешу на место, откуда отплывает яхта. Наперед знаю, что курсировать она будет по привычному маршруту. Прибудет к небольшому необитаемому острову, где ее пассажиры обычно устраивают тусовку, а иногда и потасовку. После кутежа и долбаного веселья все отправляются обратно в отель. Если только не решают остаться на острове с ночёвкой.

Такой девушке, как Лика, здесь делать нечего. Не знаю, какую ей лапшу на уши повесил Игнат, но сейчас я вижу ее на борту яхты улыбающейся.

Глупенькая.

Успеваю прошмыгнуть в одну из кают этого судна, которое принадлежит Горелову-старшему.

Чё делать? Рожи тут все знакомые, не потеряюсь. Главное, не потерять Лику из вида.

— О, Макар! — попадается мне Серый. — Ты че, — тычет пальцем на мой прикид «белый верх-черный низ», — заделался этим... как его?

— Ага, и тем тоже, — подтверждаю, хлопая его по плечу.

— Тогда притарань мне что-нибудь экзотическое, — просит он.

— Например? — слушаю Серого, но активно мотаю головой по сторонам, прикидывая обстановку.

— Что-нибудь бомбовое, — ржет он, в ответ хлопая по плечу меня. — Чтоб к чертям разорвало.

А это идея! — словно лампочкой загорается в голове одна мысль.

— Окей, будет тебе и бомба, и черти... — даю ему ответ, а сам знаю, кого в первую очередь ждет это угощение.

На палубе уже вовсю играет музыка, девчонки танцуют в откровенных бикини, парни — общаются между собой. Все выглядит безобидным, но все может измениться в любой момент.

Яхта плывет, отдаляясь от берега с отелем, постояльцами которого являются все здесь присутствующие. Вечереет быстро, и ветер касается лица, принося с собой запах соленой воды. Необычное освещение судна и отражение лунного света на поверхности создают романтическую атмосферу. В такие моменты хочется забыть обо всем на свете и наслаждаться каждым мгновением, проведенным на яхте вечером. Сейчас бы вдохнуть этот бриз и забыться... С девчонкой, у которой имеются огромные голубые глаза, и на теле которой болтается непростительно крохотный розовый купальник.

Глава 12

Макс

— Что у тебя с глазом? — никак не отвянет от меня Милена.

Хватает за руку, когда намереваюсь сорваться с места и скорее лететь к Лике.

— Это так важно? — выдергиваю свою клешню.

Сейчас есть кое-кто важнее этой приставучей девахи.

— Ну... паршиво выглядишь, — фыркает с отвращением.

— Чё у тебя с губами? — ответный вопрос.

— Что у меня с губами?.. — теряется брюнетка.

— Ну...паршиво выглядят, — повторяю ее трюк и на секунду одариваю насмешливым взглядом. Следом возвращаю свои глаза на Лику.

На белом диванчике у края яхты ее не нахожу.

Вот те раз! Куда она подевалась?

Прыгаю глазами по головам в поисках светлой макушки, и ура! Недалеко ушла.

— Ну ты и хам! — запоздало летит от Милены.

Пофиг. Хам так хам. Но подонок круче.

Подонок... Это слово и дразнит, и возбуждает. Мне нравится, как Лика называет им меня. С каким упоением и наслаждением произносит это ругательство в мой адрес. И да, оно мне подходит. Даже в данной ситуации от подонка я ничем не отличаюсь. Потому что коктейль, который я намешал в баре, чтобы уложить в кровать Горелова, по ошибке теперь отправит всхрапнуть Лику в каюту либо на беседу с белым другом.

Казалось бы, радуйся, придурок. Прыгнешь к ней в койку, заснешь в обнимку. На утро проснетесь, а она такая... ничего не помнит. А я такой — потягиваюсь счастливый...

Ага. И яйца мои такие... синюшные.

До сих пор помню ее меткие удары коленкой и затылком.

Расталкивая плечами кучку танцующей молодежи, прокладываю себе путь к девушке, которой пора закругляться с чужими напитками.

— Эй! Что ты делаешь?! — не ожидает, что я выхвачу стакан из ее рук и выплесну его содержимое за борт.

— Достаточно.

— Я вообще-то пить хочу! — сердито складывает руки на груди.

Не хватает только ножкой топнуть.

— Воду попьешь. Пошли! — дергаю за руку к себе.

Горелова нигде не видно, и отлично. Хоть под ногами путаться не будет. Сейчас есть дела поважнее, чем щелкать по его надменному е*лу, и вдобавок потом получать тумаков от отца.

Лика не поспевает за мной, когда лечу в одну из кают, спотыкается.

У нее же нога!..

Я дурак!

Хотя нет. Сама дура!

Во-первых, потому что поперлась с травмированной ногой на это свидание, а во-вторых, из-за своей доверчивости теперь находится на яхте с придурковатой и опасной молодежью, отрезанной в прямом смысле слова от цивилизации.

А если бы я не успел?

И в третьих...

— Тебя не учили, что пить из чужих стаканов опасно? — хватаю ее за плечи, когда оба тормозим возле двери в небольшую каюту, напоминающую типичный номер отеля.

Встряхиваю так резко, что сейчас голова у девчонки оторвется.

— Отпусти, — язык ее становится непослушным.

Елки!..

— И не побрезговала после Горелова отпить? — хмурю брови.

— Я через соломинку, — отвечает виновато, смотря на меня затуманенным взглядом.

Через соломинку она...

— Черт, — трясет головой, — как-то резко закружилась голова...

Еще бы!

Рукой накрывает рот, но успевает предупредить «сейчас стошнит».

— Давай сюда! — кричу ей.

Дверь в номер поддается после удара моей ноги, затем шустро запихиваю Лику в санузел.

Девчонка едва успевает склониться над унитазом, как из нее выливается содержимое желудка. Одним позывом, вторым. Третьим...

Придерживаю ее за волосы, пока не покидают девушку страдания. Пока не откашливается и не умывается. Сам не замечаю, как пальцами поглаживаю ее сгорбленную спину.

— Лучше? — спрашиваю ее.

И отлично, что Лику вырвало именно сейчас. Скорее отпустит.

— Намного, — отвечает она.

— Теперь нужно полежать, иначе будет вертолет, — говорю ей тоном, не терпящим возражений, и подбородком указываю на огромную кровать. — Вот, располагайся.

У Лики, похоже, какие-то свои планы.

Ее все еще пошатывает. Бледное лицо вспыхивает краской, ноздри раздуваются, и огненный блеск в глазах подсказывает мне — дело дрянь.

Я в чем-то провинился?

— Лик, ты плохо себя чувствуешь, тебе нужно прилечь, — начинаю оправдываться, как дурак, хотя еще ничего плохого не сделал.

А нет, сделал.

Сжатые кулаки вдоль ее полуобнаженного тела и окаменевшие черты прекрасного лица только добавляют красок моей догадке.