Твой последний кошмар

Пролог

Джулия Дарк
ТВОЙ ПОСЛЕДНИЙ КОШМАР

***
Посвящается тем, кто слишком рано понял,

что самые тихие люди ранят сильнее всех.
***

Пролог

Воздух рвётся в лёгкие, будто я глотаю пепел. Каждый вдох обжигает горло, оседает в груди раскалённым комом. Я бегу, и мир сужается до одной простой мысли: не упасть. Руки исцарапаны, футболка разорвана на плече, но я не чувствую боли — только страх. Холодный, липкий, растекающийся по венам вместо крови.

«Не оглядывайся. Не оглядывайся».
Я всё равно оглядываюсь.

Фигура мелькает в просвете между деревьями — секундная вспышка силуэта, разрыв тьмы — и снова исчезает. Я успеваю заметить лишь одно: металл в его руке ловит последние лучи солнца, отражая короткий, холодный свет. Лес вокруг становится гуще. Сосны сменяются елями, ветви цепляются за одежду, будто пытаясь остановить меня. Я пробираюсь сквозь них вслепую и, запнувшись обо что-то мягкое, падаю. Удар выбивает воздух из груди, ладони вязнут в мокром мху.

Я поднимаю глаза — и мир сжимается до болезненной точки.Передо мной лежит олень: вывернутая шея, неподвижные стеклянные глаза. Желудок поднимается к горлу, тошнота рвёт изнутри, но я заставляю себя подняться. И снова бегу. Теперь уже не думая — на чистом инстинкте.

Чёрт… беги. Просто беги.

Дыхание сбивается, грудь горит, лес начинает казаться тесным, давящим со всех сторон. Тьма буквально толкает меня вперёд — резким, почти физическим ощущением, будто за спиной медленно смыкаются чьи-то руки. Я вырываюсь из тени, словно выныриваю из воды, и на мгновение слепну от света. Солнце садится прямо в озеро передо мной, тонет в нём, растекается по воде жидким золотом.

Впереди — обрыв.

Я замираю на самом краю. Из-под ног осыпаются камни и, срываясь в пустоту, исчезают внизу с едва слышным шелестом. До поверхности воды — метров десять, не меньше.

За спиной раздаётся хруст. Один звук — и внутри всё обрывается.

Я оборачиваюсь.

Он стоит всего в двух десятках шагов, будто ждал именно эту секунду. Спокойный, почти безмятежный, прислонившись плечом к сосне. В правой руке — нож, который он лениво вертит пальцами, словно размышляет, куда воткнуть: в воздух или в меня. Он не нападает. Не двигается. Просто смотрит — внимательно, спокойно, как человек, который отмечает галочкой очередной пункт в заранее составленном плане.

И в ту же секунду до меня доходит ужасная простая истина.

Он знал. Он знал, что я выбегу именно сюда. Он знал про этот обрыв.

Он загнал меня в чёртову ловушку — к точке, где выхода всего два:

Через него.
Или вниз.

Глава 1

Месяц до этого.
Штат Миннесота.

Я просыпаюсь от громкого стука в дверь. Не от будильника, не от телефона — от настоящего, раздражающего тук-тук-тук, который буквально вбивается в голову.

— Элли! — голос Кейт доносится из-за двери. — Вставай, мы опаздываем!

Я зажмуриваюсь, переворачиваюсь на бок и натягиваю одеяло до ушей.

— Пять минут... — бормочу я, сама не веря, что ещё надеюсь их получить.

— Эти «пять минут» длятся уже полчаса! — Кейт стучит ещё громче. — Если ты не встанешь, я зайду сама. И да, я видела тебя лысой в фильтре Snapchat, так что мне нечего бояться!

Я стону, открываю глаза. Комната в полутьме — жалюзи наполовину опущены, утренний свет прорезает воздух тонкими полосами. Кофе вчерашний на столике, ноутбук открытый, на экране — какой-то документ, который я так и не дописала.

Всё как обычно.

— Я встаю, — говорю я, хотя пока просто сижу на кровати, вцепившись в подушку.

— Не встаёшь! — парирует Кейт. — Я слышу, что ты не двигаешься!

— Как ты это вообще слышишь?

— По отсутствию звука страдания!

Я вздыхаю и наконец спускаю ноги на пол. Деревянные доски холодные, под ногами где-то хрустит — кажется, мой несъеденный вчера батончик... отлично блин.

Кейт открывает дверь без приглашения, как всегда. Волосы растрёпаны, в одной руке кружка, в другой — мой телефон.

— Серьёзно? — бурчу я, щурясь. — Опять ты с моими вещами?

— Опять, — спокойно говорит она и протягивает мне экран. — И, кстати, тебе опять звонил этот урод. В четыре утра.

Я моргаю, пытаясь сообразить, кого она имеет в виду. Потом вижу номер на экране — и внутри всё чуть замирает.

— Джейсон? — спрашиваю тихо, хотя прекрасно знаю ответ.

Кейт кивает.

— Да. Бывший, великий романтик. Просыпаюсь от вибрации твоего телефона, думаю — пожар или землетрясение, а там: «неизвестный номер».

Я смотрю на экран — пропущенный вызов 04:03, под ним короткое уведомление:

Ты не спишь?

Сердце стучит чуть быстрее, чем нужно.

— Прекрасно, — говорю я, — теперь он звонит среди ночи, как нормальный псих.

— Может, соскучился? — ухмыляется Кейт.

— Ага, после того, как засунул язык в глотку официантке из бара? Очень романтично.

Кейт фыркает.

— Всё, забудь. Он — мусор. Пошли, я сделала кофе, а то опоздаем и на пары, и на жизнь.

Я кладу телефон на тумбочку, но взгляд цепляется за экран.

04:03.

Почему именно в четыре утра?

Глава 2

***
Доверие легко потерять.

Но настоящее зло — оно умеет ждать, пока ты снова поверишь.

***

Май.

Но в Миннесоте май — это просто красивое слово, которое по факту означает «апрель, но чуть чище».

Я иду по кампусу, зябко прижимая руки к бокам. На мне толстовка, но ветер всё равно ухитряется пробраться под ткань, ударить в шею, в ключицы, словно специально проверяет: а точно ли ты проснулась?

Асфальт ещё мокрый после ночной росы. Трава влажная, в некоторых местах почти блестит — как будто природа намекает: «да, технически скоро лето, но не надейся».

Я втягиваю голову в капюшон. Настоящий эффект черепахи. Если бы я могла полностью спрятаться внутрь, я бы спряталась. Люди проходят мимо — быстро, шумно, энергично. А я... просто иду. Слушаю шум листвы над собой. Чувствую запах утреннего кофе от кого-то, кто прошёл рядом. И в голове — странная пустота. Та самая, которая появляется, когда слишком рано утром и слишком мало сна. Я поднимаю взгляд на здание колледжа. Большое, скучное, серое — как будто специально построено таким, чтобы никто не ожидал от него ничего вдохновляющего.

Я уже собираюсь подняться по ступенькам, как вдруг:

— Элли!

Моё имя звучит так громко, будто ударилось о стены и вернулось эхом. Я останавливаюсь. Не сразу понимаю, что это ко мне. Некоторые люди оборачиваются, а я — как будто нет. Внутри на секунду всё зависает.

И только потом доходит.
Знакомый голос. Знакомый тон.

Я медленно поворачиваю голову. И вижу его.

Джейсон стоит чуть в стороне, возле той самой скамейки, где вечно собираются первокурсники. Он выглядит так, будто случайно очутился здесь сам, хотя я знаю — ничего случайного в его появлении нет. Он поднимает руку, будто боится, что я опять проигнорирую. На лице — что-то странное. Не раздражение. Не наглость. И даже не его фирменное «я всё ещё уверен, что ты без меня скучаешь».

Нет.
Там лёгкая растерянность. И, может быть... вина?
Тяжело понять.

«Боже...» — думаю я, — «только не сейчас».

Он делает пару шагов ко мне.
Я стою на месте. Просто смотрю. И всё, что внутри — это смесь холодного ветра и желания развернуться и сделать вид, что я не расслышала.

Но я не ухожу. Я стою.
Потому что так проще, чем объяснять кому-то, почему ты не хочешь разговоров.

Джейсон останавливается в двух метрах. Не подходит слишком близко, как раньше. И это тоже странно.

— Элли... — говорит он уже тише. — Наконец-то ты...

Я чуть приподнимаю брови, не произнося ни слова. И он видит. Он прекрасно видит, что я не собираюсь облегчать ему задачу.

Секунда. Две.
Он сглатывает.

А внутри меня всё ещё только одна мысль: май, холодно. И я не хочу этого разговора.

— Элли... — он делает вдох, выдох, — ну хватит уже дуться. Две недели? Серьёзно?

Я медленно поднимаю бровь, будто он сейчас сказал что-то потрясающе глупое.
А он и сказал.

— Дуться? — повторяю тихо. — Ты это так называешь?

Он морщится, будто ищет слова.

— Ну... да. Ты же игноришь меня. Уже две недели.

Я чуть улыбаюсь уголком губ, но улыбка выходит холодная.

— Джейсон... ты правда удивлён? После того, как ты в баре засунул язык той официантке?

Его лицо вздрагивает.
Вот это я понимаю — попадание.

— Это было... — он запинается, — недоразумение.

— Ага, — я киваю. — Твоё любимое слово. Как и всё, что ты делаешь.

Он подаётся ближе, но всё ещё держит дистанцию — странно, непривычно.

— Элли... перестань. Мы можем нормально поговорить?

Я выдыхаю. Я не хочу разговаривать. Я хочу пить горячий кофе и сидеть в аудитории с видом на сосны. А не вот это.

— Хорошо, — говорю я. — Давай поговорим. С чего начнём? С того, почему ты звонил мне в четыре утра? Это вообще нормально? Люди спят в четыре утра, если ты не заметил.

Он втягивает воздух, будто собирается с духом.

— Вообще-то... я переживал.

Я моргаю.
Потом хмыкаю.

— Серьёзно? Переживал? Что, проснулся и понял, что официантка не отвечает тебе взаимностью?

Он закатывает глаза так драматично, что я почти слышу хруст.

— Элли, ну хватит...

— Хватит так хватит, — говорю я, уже разворачиваясь. — Разговор окончен.

Я делаю пару шагов — и вдруг слышу то, что заставляет меня остановиться.

— Вообще-то... сегодня ночью нашли тело девушки.

Я поворачиваюсь на автомате.
Медленно.

— В смысле? — спрашиваю я. — Опять?

Он кивает. Ветер задевает его волосы, и он выглядит так... растерянно, что мне становится немного холоднее, чем было до этого.

— Да. Уже четвёртая за месяц.

Меня будто пронзает короткой ледяной волной.
Четвёртая. Чёрт.

— Элли... — он делает шаг назад, будто даёт мне пространство. — Она училась в нашем колледже.

Я не сразу понимаю смысл. Он доходит кусками, как медленно загружающийся файл.

— Что? — спрашиваю я, уже без иронии. — Из нашего?

— Да. — Он говорит тихо. — И всё так же, как в прошлые разы... — Он смотрит мне прямо в глаза. — опять красная лента. На запястьях.

Я смотрю на него всего пару секунд. Этого вполне хватает, чтобы почувствовать, как внутри что-то смещается. Не обрушивается — нет. Просто холодное, маленькое, неприятное движение под рёбрами.

— Это ужасно, Джейсон, — говорю я ровно. — Правда. Но мне на пару.

Он будто не сразу понимает, что я решила закончить разговор. На его лице появляется то самое выражение, когда он готов спорить, удерживать, переубеждать.

— Элли...

Он поднимает руку — не резко, просто жест, будто хочет коснуться моего плеча или хотя бы остановить меня движением. Но я уже знаю эти жесты, знаю их последствия. И знаю, как часто они превращаются в манипуляции.

Я делаю шаг назад. Небольшой, но очень чёткий.

Глава 3

***

Самые тёмные истории начинаются в обычных местах — там, где никто не ждёт беды.

***

Я вхожу в аудиторию всё ещё с холодом под кожей — не от погоды, а от разговора с Джейсоном. Я выбираю место у окна — как всегда. Оттуда видно часть кампуса: скучные сосны и бетонная дорожка, по которой студенты вечно куда-то бегут.

Я опускаю рюкзак на пол и только поднимаю голову — как передо мной ставят стакан.

Кофе. Горячий. С карамельным запахом.

— Ты выглядишь так, будто готова умереть прямо на парте, — говорит знакомый голос.

Кейт плюхается рядом, шурша своим пуховичком, хотя на улице уже май.

— Держи. — Она толкает стакан ближе ко мне локтем. — Пей, пока не остыл.

— Спасибо, — отвечаю я и сразу делаю глоток. Горячий, сладкий, как я люблю. — Ты мой герой.

— Да знаю, — она отмахивается. — Кстати... ты слышала?

Я поднимаю бровь.

— О чём?

Кейт наклоняется ближе, глаза блестят не от радости — скорее от того, что она не может сдержать новость.

— Про девушку. Которую нашли ночью.

Холод поднимается со дна живота и рассеивается по рёбрам. Я тихо ставлю стакан.

— Я слышала, — говорю я. — Джейсон рассказывал.

Кейт закатывает глаза.

— О, ну да, мистер «я всё ещё надеюсь, что Элли ко мне вернётся», — она кривит губы. — Конечно он уже в курсе.

Я не отвечаю. Кейт не нужна обратная связь — она врывается дальше сама.

— Короче, — она понижает голос, — она была на втором курсе. И говорят... — Кейт делает паузу, как будто выбирает слова, — что она та ещё... шала... господи, прости, конечно. Ну такая — себе на уме. Разводила пацанов на деньги. Прям профессионально.

Я поднимаю голову.

— Кейт, вообще-то так нельзя. Она умерла.

— Ну а что? Если она такой была — это же не меняет фактов. Я не говорю, что она заслужила. Я говорю, что если бы не эта красная лента... я бы подумала, что её просто какой-нибудь очередной её «клиент» отправил на тот свет. Или мужик, которого она достала.

Я качаю головой.

— Ты иногда бываешь невозможной, Кейт.

Кейт поднимает бровь — мол, «а что я такого сказала?» — и делает глоток своего кофе. — Я же не сказала, что мне всё равно, — бурчит она. — Просто... знаешь, какие слухи ходят. Все теперь только и говорят о ней.

— Я не хочу слухов, — отвечаю я, больше себе, чем ей. — Мне и того, что Джейсон рассказал, хватило.

Кейт внимательно смотрит на меня.

— Ты из-за Джейсона такая? Он тебе опять мозг выжег с утра? — спрашивает она тихо, уже без насмешки.

Я отворачиваюсь, делаю вид, что изучаю поверхность парты. На ней царапины, следы от ручек, какое-то старое сердечко, выведенное чьей-то тоскующей рукой.

— Не важно, — отвечаю я. — Просто устала.

Кейт фыркает.

— Я бы тоже устала, если бы мой бывший бегал за мной по кампусу как потерянный лабрадор. Слишком много эмоций для восьми утра.

Я улыбаюсь краем губ, совсем чуть-чуть. Даже эта маленькая ухмылка ощущается как усилие.

— Хочешь совет? — спрашивает она, подаваясь чуть ближе.

— Нет.

— Всё равно дам. — Кейт пожимает плечами. — Если он опять начнёт тебе звонить — блокируй. Без разговоров.

Я хмыкаю.

— И ещё, — добавляет она. — Когда доставят тело, полиция уже сказала, что будут проверять всех студентов. И в общагах, и отдельно живущих. Так что... готовься к допросам.

Я поднимаю взгляд.

— Что? Зачем?

Кейт пожимает плечами, будто это не шок, а просто информация.

— Потому что она была отсюда, Элли. С нашего факультета. И если это тот же псих, который оставляет ленты... — она делает паузу, шепчет тише, — значит, он ходит где-то рядом.

— «Рядом», — повторяю я почти шёпотом.

Кейт вздыхает, откидывается на спинку стула, словно только что сказала что-то лишнее.

— Я не хотела тебя пугать, — бормочет она. — Просто... ну, это факт. И все об этом говорят.

— Да никто никого не пугает. Просто... странно всё это.

— «Странно» — мягко сказано. Четвёртая жертва. Красная лента. Наш факультет. — Кейт поднимает руки, будто сдаётся. — Кому угодно станет не по себе. — Она вдруг выдыхает, будто сама устала от собственной серьёзности. — Ладно, хватит про это, — бросает она и ныряет в рюкзак. — Я вообще хотела тебе другое показать.

Она достаёт телефон, включает экран и начинает что-то листать.

— Вот, вот... где оно?.. А, нашла!

Она поворачивает экран ко мне, и я нависаю над телефоном, щурясь.

— Это что?

Кейт закатывает глаза так, будто я только что задала вопрос уровня «как меня зовут?».

— Ты что, читать разучилась? — протягивает она язвительно. — Или ты настолько ленивая, что тебе даже лень прочитать три строки?

Я хмыкаю, забираю телефон ближе к себе.
На экране — объявление.

Кафе Maple & Bean. Ищем помощника на смены.
3 дня в неделю.
Гибкий график. Опыт не требуется.

У меня внутри что-то щёлкает. Маленькое, приятное. Как будто жизнь внезапно решила напомнить: да, есть ещё вещи, которые не связаны с убийствами и бывшими.

— Ты же искала подработку, — говорит Кейт, подмигивая. — Вот. Там нормальный менеджер. И, по слухам, дают бесплатный маффин на каждой смене. Ради этого я бы сама устроилась.

— Я не ем маффины, — бурчу я.

— Мне будешь отдавать, — не моргнув, парирует она.

Я снова смотрю на экран.

Три дня в неделю.
Гибкий график.
Без опыта.

Идеально.

Кейт толкает меня локтем.

— А ну, скажи спасибо своей гениальной подруге. Я тебя спасаю от голода и нищеты.

Я улыбаюсь — тихо, почти незаметно.

Кейт довольно щурится.

— Ну вот, другое дело. А то сидишь тут вся мрачная, как будто тебя сегодня похоронили, — бормочет она, снова отхлёбывая кофе.

Глава 4

***

Не все монстры прячутся в темноте.

Некоторые просто сидят за той же партой.

***

Пары идут одна за другой, но я всё равно будто не здесь. Слова Джейсона, слухи от Кейт — всё это висит в голове, как тонкий туман, который никак не рассеивается.

На третьей паре я сижу снова у окна, слушаю преподавателя вполуха и стучу пальцами по столу, пытаясь согреться. Внутри всё ещё напряжение — как будто я жду чего-то неприятного, хотя сама не знаю чего.

Дверь внезапно открывается. Я поднимаю голову.

В аудиторию заходит женщина в строгом тёмном костюме. Резкая походка. Холодный взгляд. Не нужно спрашивать — это полиция.

Преподаватель отходит в сторону:

— Это детектив Моррис. Она сделает объявление.

Она смотрит на нас ровно, спокойно — так, что мне сразу хочется сидеть тише и даже дышать тише.

— Сегодня ночью, — говорит она, — была обнаружена студентка вашего колледжа.

Я замираю. Не дышу пару секунд. Сердце будто натыкается на ребро.

— Мы расследуем серию похожих преступлений, — продолжает она. — И сейчас рассматриваем вероятность, что преступник связан с кампусом.

У меня холодеют ладони. Я автоматически сжимаю пальцы в кулак под партой.
Не хочу, чтобы кто-то заметил.

— Поэтому, — детектив обводит взглядом аудиторию, и мне кажется, что она задерживается на мне дольше, чем нужно, — нам необходимо опросить всех студентов. И проживающих в общежитиях. Всех.

Сзади кто-то тихо выдыхает.

Кейт шепчет:

— Офигеть...

Я не отвечаю. Просто смотрю на детектива и чувствую, как внутри всё стягивается.

— Если вы видели что-то подозрительное... слышали крики... замечали странное поведение... — она делает паузу, — вы обязаны сообщить. Даже если это кажется вам мелочью. Даже если вы не уверены.

Я сглатываю.

А вдруг я что-то видела?

— Мы работаем над тем, чтобы обеспечить вашу безопасность, — продолжает она. — И надеемся на сотрудничество.

Она кивает и выходит.

Преподаватель пытается продолжить занятие, но никто уже не слушает. Я смотрю на окно — на серые сосны, на асфальт — и чувствую, как внутри поднимается неприятный холод:

А если он действительно здесь? Где-то в этом здании.
Где-то в коридоре. Где-то рядом со мной?

— Чёрт! — вырывается у меня вслух.

Кейт моментально напрягается.

— Что? Что-что-что? — шепчет быстро. — Ты что-то вспомнила? Что-то видела? Кто-то странный? Где?!

Я моргаю, вырываясь из собственных мыслей.

— Нет, — шепчу. — Я просто... задумалась.

Кейт выдыхает так громко, что парень перед нами оборачивается.

— Господи, Элли, — шипит она. — Я уже мысленно писала заявление в полицию: «Моя подруга вспомнила лицо маньяка и сейчас умрёт от шока». Не делай так.

Я закатываю глаза.

— Успокойся. Всё нормально.

— Нормально?! — шепчет она. — Девушку нашли убитой, детективы ходят по аудиториям, а ты тут «чёрт» шепчешь, как в ужастике перед скримером. Я что, не должна реагировать?!

Я отворачиваюсь к окну, стараясь скрыть улыбку. Но она всё равно её ловит.

— Ага, — протягивает Кейт, щурясь. — Смеётся! Весело ей!

Парень впереди снова оборачивается, и Кейт шепчет ему:

— Что смотришь? Пережил бы ты такое — тоже бы пищал.

— Вы можете... говорить тише? — отвечает парень дипломатично. — Вообще-то лекция идёт.

Кейт медленно, театрально поднимает бровь и показывает ему средний палец под партой, так, чтобы увидели только мы трое.

Я едва успеваю толкнуть её локтем:

— Ты с ума сошла?! — шепчу, задыхаясь от смеха. — А вдруг он и есть убийца?

Кейт делает большие испуганные глаза:

— Ну всё, если я исчезну — знаешь, на кого показывать.

Преподаватель бросает на нас строгий, долгий взгляд — тот, который означает «ещё звук — и я вас уничтожу».

Мы замираем. Серьёзные. Образцовые. Примерные. Ровно на две секунды. А потом звонок рассекает тишину, и вся аудитория оживает.

— Пошли, маньячка, — шепчет Кейт, собирая вещи. — Пока нас обеих не арестовали за смех на лекции.

Если вы читаете эту книгу, пожалуйста, поставьте реакцию со звёздочкой — так я буду видеть, что история жива и находит отклик.