Ты Богиня, детка! или На Олимп по обмену

Глава 1

Давай же… Давай! Шевели своими булочками! И теми, что на боках, и теми, что на ляжках… Ой, только осторожней с теми, что в желудке, а то, неровен час, попросятся на выход! Пакет-то нам еще не выдали…

Давай, Ника, поднажми!.. Вон уже стойка регистрации появилась на горизонте!

Уф, кажется, успела…

– Доброе утро, – на лице миловидной брюнеточки засияла стандартная улыбка.

– Здрасьте! – я с размаху положила паспорт на стойку.

Девушка открыла его на странице с фотографией, и ее улыбка слегка померкла, а взгляд принялся метаться между мной живой и мной, застывшей на бумаге. Сравнивает… Я мысленно фыркнула. Ну, да, Дюймовочка уже не та… И что? Понятное дело, десять набранных за полгода кило особой красоты мне не прибавили, но все-таки узнать меня можно. Как-никак все отличительные признаки налицо. Вернее, на лице. Вон глаза, большие, зелено-карие. И нос…Тоже есть. Родинка над верхней губой в наличии. Волосы, каштановые, между прочим, ни разу не крашенные! Так что нечего тут следственные эксперименты устраивать. Я это, я! Вероника Соломатина.

– Приятного полета, – брюнетка наконец отдала мне документ.

То-то же…

Едва мой чемодан успел отправиться в неизведанное путешествие по багажному конвейеру, как объявили окончание регистрации на мой рейс. Я плюхнулась на сидение в зале ожидания и попыталась отдышаться. Даже не верится, что успела… А ведь еще два часа назад носилась по квартире со скоростью бешеной антилопы, проклинай на чем свет стоит не прозвеневший вовремя будильник. Спасибо соседу дяде Аркаше, который согласился завезти до аэропорта на своей развалюшной девятке. Правда, содрал с меня по тройному тарифу, и на кольцевой мы чуть не заглохли, зато я не опоздала. Да, и мой папочка не будет орать в трубку, сетуя, какая у него непутевая дочь, что даже раз в год не может прилететь его проведать. И совсем неважно, что он сам все лето провел в разъездах по Европам со своей женушкой и вспомнил обо мне лишь к концу августа. Его даже не волнует, что у любимой дочки послезавтра начинаются занятия в Универе, и она пропустит целую неделю первого семестра. Нет, я не против продлить каникулы еще на семь денечков, да и Таська, подружка моя верная, обещала обеспечить конспектами, но все опять получилось так, как удобно ему.

Ладно, Ника, не бурчи… Лучше представь, как ты совсем скоро сможешь подставить свое брюшко теплому афинскому солнышку… Вдохнешь солоноватый морской воздух… Вонзишь зубы в спелый персик, так что сок потечет по подбородку… Эх, скорей бы…

С местом в самолете мне откровенно не повезло: с одной стороны развалился толстяк, зад которого грозился вытечь из сидения прямо на проход, у окна же примостилась чуть менее объемная блондинистая тетечка в розовой «вырви глаз» майке и леопардовых лосинах. Судя по каталогу, который она сразу же принялась листать, впереди ее ждал головокружительный шуб-тур. Ну а мне оставалось как-то втиснуть свою пятую точку между внушительными соседскими. Ох, как бы из-за нас троих перегруз не случился…

Вот, Ника, будешь продолжать жрать булки, скоро догонишь этих хомячков-пухлячков. Кстати, а кормить нас будут?.. А то что-то желудок возмущается. И не надо напоминать, что я собралась с сегодняшнего дня сесть на греческую диету! Вот долечу до той Греции и сразу сяду, а пока…

– Мне, пожалуйста, сэндвич с курицей… И да, пирожное тоже…

Мой чемодан выполз самым последним, поэтому и в очереди на выход я оказалась в хвосте. Естественно, когда моя нога наконец официально ступила на афинскую землю, передо мной предстал издерганный папа.

Да, пора бы вас познакомить. Леонидас Метаксас, мой отец. Урожденный грек, владелец нескольких клубов и ресторанов в Афинах. А еще весьма импозантный мужчина средних лет. Предугадываю ваш следующий вопрос: каким боком у грека оказалась русская дочка, да еще и по фамилии Соломатина? Отвечаю. В июне далекого девяносто пятого года двадцатилетний студент Леонидас приехал в Москву по обмену, где и познакомился с юной Марией Соломатиной, понятное дело, тоже студенткой. В общем, не буду вдаваться в подробности их ошеломительного романа, но в октябре того же года они сыграли свадьбу. Но, как водится, лодка любви быстро причалила к бережку под названием «быт». Нет, она не разбилась о него, но напрочь застряла на мели. Леонидас хотел, чтобы Маша уехала с ним в Афины, где бы он смог продолжить бизнес отца, но Маша-патриотка осталась верна Родине. Родители развелись тихо и без особых скандалов, когда мне был годик, и я в принципе не помню их вместе. Но отец каждое лето непременно навещал меня в Москве, а когда я подросла, стала ездить к нему сама. Фамилию Метаксас носила до своего совершеннолетия. Представьте, сколько поводов для шуток и подколок она давала мои одноклассникам, а учителя так вообще не всегда могли ее выговорить с первого раза и порой так коверкали, что хоть смейся, хоть плачь. Поэтому, когда у меня появилось право выбора, быстренько поменяла ее на Соломатину. Папа, конечно, расстроился. Папа, конечно, обиделся. Папа, конечно, впал в гнев. Не разговаривал со мной почти полгода, а потом еще столько же в каждом разговоре непременно попрекал меня моим же, по его мнению, грехом. Но все наши трения, к счастью, позади и сейчас мы вновь любящие папа и дочка…

Глава 2

Я потерла глаза. Нет, красавчик никуда не исчез. Более того, он решил заговорить.

– Привет. Как себя чувствуешь?..

О, кажется это тот голос, что я слышала вчера. Значит, не приснилось?

– Э-э-э… Мне было бы удобно с вами разговаривать, если бы вы оделись…– пробормотала я, старательно отводя глаза от того, что обычно не выпячивают на всеобщее обозрение. Или, во всяком случае, делают это не так откровенно.

– Извини, – усмехнулся мужчина. – Я просто привык так ходить дома… Сейчас оденусь…

Дома? Что значит «дома»? Я осмотрелась, и до меня только сейчас дошло, что спальня-то действительно не моя! Во-первых, она куда больше той, что выделил для меня папа в своем доме. Во-вторых, обстановка здесь была какая-то старомодная. Леонидас Митаксас уж точно на такое не польстился бы. Вот эти все завитушечки, мрамор, огроменные арочные окна да еще и колонны – да-да! Самые настоящие колонны! – ассоциировались у меня с музеем Искусств. Единственным симпатичным элементом в обстановке оказалась виноградная лоза, оплетающая оконные рамы.

Стоп. Что-то я не о том думаю. Где я, черт побери?! Вот что сейчас важнее всего выяснить! Итак, вспоминаем события вчерашнего вечера. Я ушла с вечеринки. Познакомилась с тезкой, и мы пили вино. Вот! Вино! Нике чем-то меня напоила, я вырубилась, и меня похитили! А этот красавец-атлет ее сообщник. И что теперь? Будут требовать за меня выкуп у отца? Ну, Вероника Леонидовна, ты и вляпалась! Еще и каникулы насмарку…

– Ну как, так лучше? – вернулся мой похититель.

Ну, если это полотенчико, обернутое вокруг бедер, можно назвать одеждой, то да, значительно лучше. Во всяком случае, я могу переключить свое внимание на другие части его тела, и, в первую очередь, на бесстыжие карие глаза.

– Сколько вы за меня потребовали у отца? – задала вопрос в лоб.

– Прости, о чем ты? – переспросил мужчина, обаятельно так улыбаясь.

– О выкупе. Ты же со свое подругой Нике для этого меня похитил? – улыбочками Веронику Соломатину не купишь. К таким вот невинным лыбам у нее с недавних пор стойкий иммунитет.

– Мы? Тебя? Похитили? – с каждым словом изумление в его голосе нарастало и звучало так искренне, что я начала сомневаться в своих подозрениях. А потом он добил меня следующей фразой: – Ты же сама согласилась! И отец твой, между прочим, тоже…

–Я? – теперь пришла моя очередь удивляться. – На что я согласилась?

– Учиться в нашей Академии…

Постойте, что-то такое припоминаю… Богини… Олимп… Божественная Академия… Меня что, продолжают разыгрывать?

– Может, хватит, а? – проговорила устало. – Шутка не удалась. И мне пора домой... Кстати, где моя одежда?

Я еще с первых минут обнаружила, что на мне только нижнее белье, и теперь сидела, натянув одеяло до подбородка.

Мужчина кивком показал на стул без спинки, что находился за изголовьем кровати. Там-то и лежала аккуратная стопочка из моих джинсов и топика.

– Только ты все равно никуда не сможешь уйти, – со вздохом добавил он. – Обратный проход в человеческий мир уже закрыт…

– Господи, да как же вы мне уже надоели со своими шутками! – взвилась я и, соскочив с кровати, принялась натягивать на себя джинсы.

Ну и пусть смотрит! И на ляжки мои, и трусы с котенком на внушительной попе… Пускай! Мне плевать уже! А если в этом окажется замешан еще и мой папа, то завтра точно улечу в Москву! И пропади эта Греция пропадом…

– Ника… Посмотри, – мужские руки мягко легли мне на плечи, заставляя развернуться к окну. – Что ты видишь?..

– Гору…– от открывшегося обзора у меня почему-то сперло дыхание и слова давались с трудом.

Передо мной действительно была гора, вершина которой терялась где-то в облаках, а склоны покрывала необычайно яркая зелень.

– А внизу? – вкрадчиво спросил незнакомец.

Я опустила глаза и робко прошептала:

– Туман?..

Хотя я никогда в жизни не видела такого плотного, похожего на сахарную вату, тумана. Если бы не была уверена, что нахожусь на земле, то сказала, что это облака. Словно смотришь в иллюминатор самолета. Или это и есть… Облака?..

– Как мы оказались на такой высоте? – я скинула с плеч чужие руки и развернулась к мужчине лицом. – Как вы меня сюда затащили? Почему я нормально себя чувствую, хотя воздух должен быть разрежен?..

Тот застонал, закатывая свои прекрасные темные очи:

– Ну что за глупая человеческая женщина! Тут уже и ребенок бы понял, что мы на Олимпе! Божественном Олимпе! А она про какой-то разреженный воздух!

Из всего это крика души меня почему-то больше всего покоробило обращение «глупая человеческая женщина».

Глава 3

Для меня стало настоящим откровением, что эту ночь я провела не где-нибудь, а во дворце самого Зевса, вернее, в той его части, которая принадлежала Дионису. Пока мы шли по длинным открытым анфиладам, единственными живыми существами, что встретились на пути, были павлины, праздно расхаживающие по мраморной плитке. Интересно, и где все остальные боги? Или же дворец настолько огромен, что повстречать здесь кого-нибудь еще – целое событие?

За пределами божественного чертога тоже никого не оказалось, только разок прошмыгнул мимо волосатый уродец на козлиных ножках, похожий на того с письмом, и тут же скрылся за некими дверями.

Ожидая узреть под ногами облака, а не землю, пусть и поросшую сочной зеленой травкой, я немного разочаровалась: вот тебе и Небеса! Однако вскоре поняла, что ошиблась: мы подошли к подвесному мосту, который соединял две вершины Олимпа, и если с него посмотреть вниз, то… Увидишь лишь облака, молочно-белые, пышные, кудрявые…

– По ним можно ходить? – спросила я, задерживая дыхание от восторга.

– Сомневаюсь, что у тебя это получится. Во всяком случае, пока, – пальцы Диониса игриво прошлись по моему плечу, скользнули вниз по руке и обвили запястье. – Идем, успеешь еще налюбоваться на облака…

– Хорошо, только отпусти мою руку, я и сама могу идти, – потребовала с вызовом.

– Тебе неприятны мои прикосновения? – удивился он.

Прошу заметить, удивился совершенно искренне, так что я даже растерялась. Да и ответить ему «нет» тоже не могла, поскольку это было бы неправдой. Но вот не слишком ли быстро все происходит? Это раз. А, во-вторых, мне никак не верилось, что я могу понравиться такому мужчине, как Дионис. А если вспомнить, что он еще и бог… Нет, этого не может быть. Ладно, если бы я еще была такая как раньше, но сейчас же, когда мои миниатюрные формы остались лишь в воспоминаниях… Определенно здесь кроется какой-то подвох. Либо этот винодел не сильно привередлив в женщинах, и ему все равно, на ком оттачивать мастерство соблазнения.

За своими размышлениями я не заметила, как мы прошли почти полмоста, а мое запястье по-прежнему сжимали пальцы Диониса. И все-таки он восхитителен! Не подумайте, что я падка на мужскую красоту, наоборот, ненавижу смазливых или качков, для меня в парнях куда важнее мозги и чувство юмора, но в случае с виноделом все же не могу сдержать восхищения. Представьте себе тонкие, но при этом мужественные черты лица… Темно-шоколадные волосы, чуть вьющиеся и такие мягкие на вид, что хочется к ним прикоснуться… Идеально стройное тело, тронутое легким загаром…

Любопытно, если у них тут бог виноделия такой привлекательный, то какие же остальные? Например, тот же хваленый Аполлон. А женщины, богини которые?.. Чувствую, к концу обучения в Академии мой комплекс неполноценности не возьмется лечить ни один психотерапевт даже за очень большие деньги.

Ворота Академии, позолоченные, украшенные витиеватой лепниной, предстали перед нами почти сразу, как мы ступили на землю. Они были распахнуты настежь, а рядом собралась небольшая очередь из парней и девушек, судя по современной одежде, таких же «смертных» как я. Они один за другим подходили к молодой светловолосой женщине в синем хитоне и делали глоток из кубка, который та держала в руках, и только потом их пропускали внутрь. Дионис, не обращая внимания на все это действо, направился прямиком в ворота.

– Эй, Бахус! – окликнула его блондинка. – А что это за девочка с тобой? Ей разве не надо пить настой разумения?

– Нет, Сематида, она уже выпила его вчера, – улыбнулся ей бог. – И разумеет всех прекрасно… Проверил на себе.

– О чем это она? – спросила я, когда мы отошли. – Что это за настой разумения?

– Настой, который наделяет даром понимать любой язык… Видишь ли, у нас собираются студенты из разных стран и, дабы облегчить им процесс общения и обучения, им дают испить из чаши с таким настоем. Между прочим, его создал я…– в тоне Диониса проскочили хвастливые нотки.

– А когда это я его успела выпить?

– Я же сказал: вчера вечером. Он был подмешан в вино, которым угощал тебя Нике.

– О…– только и смогла выдохнуть я.

– Можешь не благодарить, – ухмыльнулся Дионис и вдруг резко затормозил. – А вот и ректорат…

Мы оказались около одноэтажного здания с традиционными античными колонами. Дверь здесь тоже была открыта нараспашку, и в нее постоянно кто-то входил-выходил.

– Значит, слушай, детка, сейчас тебе в кабинет под номером 1, – заговорил между тем Дионис. – Там сидит секретарь. Ирида. Отдашь ей свое письмо, она внесет все твои данные в студенческий реестр, затем скажет, что делать дальше… Ну все, иди…– он наконец отпустил мою руку и сделал шаг в сторону.

– Постой, – не поняла я. – А ты? Ты не пойдешь со мной?

– Нет, милая, дальше ты сама… – Дионис, виновато улыбаясь, стал отходить от меня. – Встретимся на празднике… Он через три часа. А я пока тоже улажу кое-какие дела…

Глава 4

– А ты уже успел побывать в общаге? – поинтересовалась я у рыженького, пока мы поднимались к месту нашего будущего проживания.

– Нет, но я видел ее на карте, – он показал мне буклет с планом Академии.

– И где ты взял карту?

– Так у входа в ректорат была стойка с проспектами, – пояснил парниша.

Надо же, а я не заметила…

– Прости, забыл представиться, Николя Ларуш, – вдруг серьезно произнес мой сопровождающий, при этом стало заметно, как грассирует его буква «р».

Француз, значит… Николай…

– Очень приятно. Вероника Соломатина, – отозвалась я, думая при этом совсем о другом: как осилить еще полсотни ступенек этой чертовой лестницы, которая вела нас в общежитие.

Уф, представляю, как буду скакать по ней вверх-вниз каждый день… Мама дорогая, да мы еще только до середины дошли, а в голове уже стучат отбойные молотки… И дыхание рвется… Доползти бы…

– Вероника… Какое красивое имя! – донесся до моего измученного сознания восторженный голос Николя. – Оно очень тебе подходит! У такой красивой девушки и должно быть такое красивое имя!

Французик мне что ли комплимент делает?.. Жирно, конечно, но все равно спасибо… Он, кстати, тоже ничего. Хоть рыжих и не очень люблю, но есть в нем что-то… Аристократизм, что ли? И глаза ореховые, умные…

– А я так счастлив, что наконец-то попал на Олимп! – продолжал восторженно «аристократ». – Я приложу усилия, чтобы закончить все три курса. А ты?..

– Нет… Мне бы… Один… Отучиться… И все, хватит…. Фуф, – я остановилась, чтобы перевести дыхание.

– Ты не стремишься сделать карьеру? – озадаченно спросил Николя.

– Во всяком случае, не здесь, – я вновь заставила ноги двигаться вперед. Вернее, вверх.

– Мне нравится это! – просиял потомок Наполеона. – Я тоже считаю, что женщина создана для семьи!

Надо же… А что на это скажут французские феминистки?

– За это и люблю русских женщин!.. Они самые лучшие!

А то ж… Еще слышала бы его моя мама! Сразу бы записала в любимые зятья, даже меня не спросила.

– Ну наконец-то, – простонала я, чуть не падая на крыльцо общежития. – Надеюсь, нам не на третий этаж…

Оказалось, зря надеялась. Ключик, что мне дала Ирида, как раз подходил к двери, которая отыскалась на последнем этаже.

На дрожащих ногах ввалилась в комнату и наткнулась на незнакомую девчушку, такую миниатюрную, что даже я на ее фоне смотрелась переростком. А еще невероятно хорошенькую, как куколка, с фарфоровым личиком-сердечком и азиатским разрезом глаз.

– Привет, – и голосок – нежный колокольчик. – Ты, наверное, моя соседка?

– По-видимому, да, – улыбнулась я, очарованная этим созданием. И первая представилась: – Вероника… Можно просто Ника.

– Аямэ, – ответила та, чуть поклонившись. – Очень приятно.

Интересно, откуда она? Китаянка, японка, кореянка?.. К своему стыду, совершенно не могла отличить представителей этих наций. Ладно, спрошу позже… Сейчас бы вытянуть ножки и полежать немного…

– Ты уже выбрала себе кровать? – спросила, пробегаясь глазами по комнате.

Ничего такая комнатушка, уютная… А, главное, вполне современная: сиреневые стены, бежевый ковер на полу, шторки в тон обоям, две кровати с лиловыми покрывалами из плюша, деревянные тумбочки, книжные полки, шкаф и большой стол для учебы с парой мягких стульев. Из греческих мотивов лишь несколько картин с изображением каких-то мифических героев.

– Если не возражаешь, то вот эту, – Аямэ показала на кровать, что стояла ближе к окну.

– Не возражаю, – я сразу завалилась на вторую, блаженно прикрыв глаза.

Мягко, удобно, хорошо…

– Как ты думаешь, – зазвенел где-то совсем рядом голосок соседки, – на праздник нужно наряжаться или можно выглядеть попроще? Я вот не знаю, мне обычное платье надеть или же юкату?

Юката?.. Похоже, девчушка все-таки из Японии. И каким же ее ветром занесло на Олимп?

– Я бы платье надела, – я подавила зевок.

– А тогда зеленое или розовое?..

– Розовое, – я даже не открыла глаз.

– Но оно так помялось в чемодане…– вздохнула Аямэ.

Стоп! А где мой чемодан? Усталость сняло как рукой, и я рывком села на кровати. Мои вещи! Я ведь за весь день даже не вспомнила о них! И Дионис о них ничего не говорил. Неужели остались у папы?.. Вот же парочка божественных аферистов! И тут меня подставили! Вот чую, даже не вспомнили о том, что ко мне должен прилагаться еще и минимальный набор одежды. Им-то что? Хоть голым ходи, никто слова не скажет! Дионис, кстати, так и делает у себя дома. А я? Мне-то как быть? Я ведь не смогу в одной форме-туничке год отходить. Девушке, вообще-то, еще и белье нужно, в конце-то концов…. Простынкой прикрываться прикажете?.. Или из шторки хитон сделать?

Глава 5

– Ника, где же ты ходишь? – замахал мне Николя, увидев, как я пробираюсь сквозь толпу поближе к сцене. – Уже все началось…

– Да вот, решала кое-какие вопросы, – ответила неопределенно. – Я много пропустила?

– Нет, пока было обращение только к старшим студентам. Сейчас началось знакомство с первокурсниками, с теми, что не из смертных…

– А есть и такие? – я взглянула на сцену, где в рядок выстроилось человек тридцать. Впрочем, людьми можно было назвать далеко не всех, поскольку некоторые являлись счастливыми обладателями рогов, хвостов, а то и всего вместе.

– Ну, конечно, – с некоторым укором отозвался Николя, будто хотел пристыдить меня в незнании таких элементарных вещей. – Они-то и являются основными студентами Академии. Это полубоги, демоны, духи, нимфы… Смертных ежегодно набирается лишь десять человек, и только половина из них переходит на второй курс, а третий заканчивают единицы…

Вот как… Оказывается, мы тут штучный экземпляр.

– А кто эта женщина? – я кивком показала на красивую брюнетку в золотистом хитоне, которая стояла в центре всей этой толпы.

– Гера! – вновь укорили меня в неведении. – Она ректор Академии…

О… Так вот ты какая, Гера…

– А где ее громовержец?

– Кто? – недоуменно сморгнул Николя.

– Ну Зевс. Я думала, он ректор…

– Нет, Зевс здесь редко появляется.

Между тем первокурсники на сцене по очереди выходили вперед и коротко рассказывали о себе. Что-то вроде визитки, догадалась я. А следом ужаснулась: это значит и мне придется презентовать себя?

– Мелониппа, нимфа, последнюю сотню лет служила амазонкам…

– Гилас. Сын царя дриопов, обучался боевому искусству у Геракла…

– Андрома, менада, увлекаюсь охотой…

– Ориас, один из легиона духов…

– Карро, инкуб…

– Инфернус, демон…

– Нобу, екай, из рода кицунэ…

Мама дорогая… И со всеми ними мне придется учиться и жить под одной крышей?.. Да я поседею к концу года… Интересно, а из этой Академии можно вылететь за неуспеваемость? Если да, то я, чур, первая на очереди. Клянусь, не открою ни один учебник, не запишу ни единую строчку конспекта и… Да! Пропущу все уроки физкультуры и не сдам ни одного норматива! Может, тогда они сами вытурят меня из Академии, не дожидаясь окончания семестра?.. А что? Хороший план… Надо будет обдумать его хорошенько.

– Ника, наша очередь, – Николя подтолкнул меня к сцене.

Что? Уже? А я и не заметила, как рогатики-хвостатики отодвинулись в сторону, освободив место для простых смертных, то бишь нас.

Я затесалась в конец очереди и принялась лихорадочно соображать, что же мне сказать о себе. Правда, одним ухом все же прислушивалась к тому, что говорят мои будущие сокурсники.

– Ханна, восемнадцать лет, играю на фортепиано, увлекаюсь бальными танцами, – первая выступила та самая блондинка из Швеции. – Мечтаю быть похожей на Афродиту и войти в Северный Пантеон богов…

Ого, а у девочки губа не дура… Да и сама она не простая штучка.

– Ну че сказать…– а вот и Паша, земляк. – Павел я… Мне девятнадцать… Че еще?.. Футбол люблю… На гитаре играю чуток… Че хочу?.. Не знаю еще, не решил… Поживем – увидим…

– Селена, я из Испании, – а эта черноволосая смугляночка мне незнакома. – Восемнадцать лет… Люблю дайвинг…

– Питер, родился в Сиднее, – выступил вперед коренастый паренек с курчавой прической. – Восемнадцать лет… Мечтаю стать знаменитым музыкантом…

А этот, похоже, как и я, не собирается идти дальше первого курса. Ему достаточно славы и денег, в боги не метит.

– Аяме, из Киото, – моя миленькая соседка все-таки одела юкату и теперь походила на антикварную статуэтку. – Восемнадцать лет… Люблю составлять икебаны… Собираюсь стать настоящей богиней!

Она с такой горячностью произнесла последнюю фразу, что я даже опешила. Откуда столько амбиций в этом маленьком создании?

– Георгия, урожденная гречанка, занимаюсь музыкой, пишу стихи, – высокая девушка с длинными русыми волосами горделиво вздернула подбородок. – Богиней быть не хочу, Академия – лишь ступенька к становлению меня как личности… Да, мне девятнадцать…

И вот снова эти восемнадцать-девятнадцать. У меня возникает чувство, что я здесь не только самая толстая, но еще и самая старая…

– Я Джованна. Родилась в самом лучшем городе на свете – Рио де Жанейро, – широкая жемчужная улыбка и эффектный взмах золотистых волос. – Мне восемнадцать лет, и я не представляю своей жизни без…

Глава 6

– Ника, поднимайся, – по комнате суетливо бегала Аяме, хватаясь то за одно, то за другое дело. – Проспишь завтрак…

Вчера она вернулась с праздника затемно, сегодня же выглядела непростительно счастливой. Уж не в ушастом ли демоненке дело?

– Видела, ты вчера уже успела познакомиться кое с кем из наших однокурсников, – как бы невзначай поинтересовалась я и шумно зевнула, потягиваясь.

Выползать из постели желания не было никакого, да и заснула я из-за своих тягостных дум глубоко за полночь, поэтому чувствовала себя хуже некуда.

– Кого ты имеешь в виду? – Аяме принялась разглаживать складочки на застланном покрывале. – Я со многими вчера познакомилась…

– Да с лисьими ушками такой товарищ… Не из наших, смертных… – я заставила себя вылезти из-под одеяла и спустить ноги с кровати. – Забыла его имя…

– Нобу? – заулыбалась соседка. – Так это мой жених!

Вот так новость… Я изумленно уставилась на Аяме.

– Мы вместе пришли на Олимп, – стала охотно объяснять та. – Понимаешь, пока я простая смертная, мы не можем пожениться… Вернее, можем, но… Я ведь умру рано или поздно, а Нобу останется один в вечности… Поэтому я решила поступить в Академию на Олимпе, а Нобу не захотел отпускать меня одну и пошел следом…

– А ничего поближе к Японии не было?

– Была одна Академия…– вздохнула Аяме. – Но ее уже лет сто как закрыли. Просто в Восточном Пантеоне уже столько богов, что не хотят учить новых… Там такая конкуренция, что даже на Небеса не всем удается попасть… Вон, кстати, на втором курсе тоже учиться один наш бог Ятоку… Он из тех, кому мало поклоняются, даже храма своего нет… А ему хочется стать одним из Верховных, и чтобы было много прихожан… Ятоку хороший бог, только безалаберный и немного ленивый… Удивляюсь, как он дошел до второго курса…

– Так ты и с ним знакома? – эта кукольная девчушка не преставала удивлять меня.

– Я со многими нашими богами знакома, ведь Нобу – екай, лисий дух… Правда, на Небесах еще не бывала… Туда мне пока нельзя, – она смущенно улыбнулась.

Моя ответная улыбка была вымученной: я который раз ощутила себя белой вороной. Вот и Аяме оказалась сведущей во всех божественных вопросах и прекрасно чувствует себя на Олимпе. Мне же предстоит еще столько открытий, что хочется завыть на луну…

– Да, Ника, это же твое? – Аяме показала в сторону двери, у порога которой стоял чемодан.

Мой чемоданчик! На радостях я забыла обо все на свете и бросилась к нему. Дионис, красавчик, все-таки сдержал обещание!.. Открыла крышку и принялась перебирать свои вещи. Мои кофточки… Джинсики… Туфельки… Косметичка… О, и сумочка моя… Как же я счастлива вас всех снова видеть!

– Ника, у нас осталось мало времени, до завтрака всего полчаса, а ты не одета,– оторвала меня от моего скарба Аяме. – Да, тут еще расписание лекций принесли, пока ты спала… А в столе я нашла чистые тетради, перья и чернильницу… Наверное, надо прихватить их с собой на занятия… А учебники нам выдадут сегодня после лекций…

Лекции… Учебники… Расписание… Как же мне все это дорого! Я нехотя поплелась к умывальнику, который вместе с туалетом, к счастью, тоже имелся в нашей комнате. А вот, чтобы принять остальные банные процедуры, придется ждать вечера – тогда откроются купальни на нижнем этаже. Я, возвращаясь вчера с праздника, ненароком на них набрела, но опробовать их не было ни сил, ни желания. Да и со сменной одеждой проблемка решилась только сейчас. Поэтому пришлось освежаться водичкой из-под крана.

– И что там у нас сегодня в расписании? – полюбопытствовала я, выдавливая зубную пасту на щетку.

– Первая лекция – Божественная История, – начала зачитывать Аяме. – Преподаватель – ректор Гера Золотронная, верховная богиня Олимпа…

Я не удержалась от смешка. Золотронная… Фамилия, что ли? Первый раз такое слышу…

– Вторая лекция – Божественное Право… Преподаватель – профессор Фемида Микенская, верховная богиня Олимпа…

А вот и Фемида… Интересно, она с повязкой на глазах преподавать будет?

– Третья лекция – Основы медитации, специальный курс… Преподаватель – приглашенный профессор Тахо (Академия Тибета).

Медитация… Зачем она Олимпийским богам? Наверное, чтобы учиться усмирять свой гнев и не карать людишек по любому поводу. Но, поскольку я не понимаю всех прелестей популярной нынче йоги, предчувствую, этот предмет будет одним из моих самых не любимых…

– И четвертым стоит Час Куратора, – закончила Аяме.

Слово «куратор» сразу же оживило в моей памяти подслушанный накануне разговор Геры и этого странного типа Кея… Как она там его назвала, что он взбесился? Нарви?.. Любопытно, что это: имя или название какого-то божества? Кто он вообще такой – человек, демон, бог? И что у него за долг перед Герой, за который он никак не может расплатиться? Интрига…

Глава 7

– Всем доброе утро, – Гера вошла в аудиторию, сияя улыбкой. – Я очень рада, что у вас мое занятие первое… Надеюсь, вы уже немного освоились в нашей Академии. Если же у вас есть какие-то вопросы, то можете смело их задавать…

– Расскажите подробнее о бонусах за успешное обучение, – попросил с задней парты мелодичный голосок.

Эта хорошенькая злотовласка была явно не из «наших», а отсутствие каких-либо лишних частей тела, как то хвост или рожки, указывало на то, что она, скорее всего, нимфа или же полубогиня, то есть рожденная смертной женщиной от бога. Последних, как я поняла, среди студентов в Академии было особенно много, они, можно сказать, составляли собой костяк этого заведения.

– Конечно, – кивнула Гера. – Если кто еще не знает, за каждую удовлетворительную оценку у нас полагается бонус, равный ей же. Наивысший балл, который можно получить на занятиях – 10. Наименьший удовлетворительный – 4. Все, что ниже этой отметки отнимает у вас бонусы в том же размере. За промежуточные экзамены, зачеты и прочие проверочные задания бонусные баллы удваиваются, как удовлетворительные, так и нет. Заработанные вами бонусы можно назвать местной валютой. За них вы можете покупать себе вещи, в том числе и одежду, которые размещены вот в таком каталоге, – в руках богини появился толстенный журнал на несколько сотен страниц. – В каждой комнате общежития он есть… Товары в нем обновляются раз в квартал. Также за эти бонусы можно приобрести некоторые развлекательные услуги… Их перечень вы найдете в нашем студсовете.

Возникло любопытство, что за развлекательные услуги предлагает Академия Олимпа. Почему-то, зная нравы местных богов, в голову лезли всякие пошлости, но я все-таки не стала уточнять, решив не привлекать к себе лишнего внимания. Мне его хватило на завтраке.

А, вообще, идея с бонусами мне понравилась. Надо будет сегодня изучить местный ассортимент…

– Если с системой бонусов все понятно, давайте уточним еще один организационный вопрос и перейдем непосредственно к нашей лекции, – заговорила дальше верховная богиня. – Кураторство. Вчера на празднике вы, наверное, уже слышали об этом. Куратор – это старшекурсник, к которому вы можете обращаться за помощью в учебе в любой момент… У меня уже есть списки групп и их кураторов, и сейчас я вам их зачитаю…

Пока не прозвучало мое имя, я скучающим взглядом скользила по аудитории, пытаясь найти хоть какой-то изъян в этом совершенном античном дизайне. Где-то рядом радостно вскрикнула Аяме: их с Нобу определили к одному куратору. Как мало нужно моей соседке для счастья!

– И последняя группа: Вероника Соломатина, Ханна Берг, Павел Титов и Гилас Тедомант. Куратор – Кей Ольсен.

Кей? От неожиданности я так резко дернулась, что смахнула на пол свою тетрадь, которую уже подготовила для записи лекции, и теперь пришлось под взглядами всей группы лезть за ней под стол. И только Гера продолжала как ни в чем не бывало:

– Сегодня после лекций вас ждет встреча с кураторами, на площадке за ректоратом.

– Жаль, что мы у разных кураторов, – вздохнул Николя, когда я вернулась из-под парты.

Я же не очень разделяла его сожаления, ибо меня волновало другое: новая встреча с парнем в черных одеждах, который на этот раз выступит в роли моего куратора. Вот же угораздило меня! Не везет, так не везет…

История никогда не была моим любимым предметом в школе, и ее Божественный аналог не стал исключением. Куча имен, событий и дат, которые предстояло запомнить, просто ужасала. Зато Николя, сидящий по правую руку от меня, старался записывать за Герой каждое слово. Его перо скрипело по бумаге, а кончика языка, совсем как у детей, был чуть высунут от усердия. Я же вообще долго приспосабливалась к перу. Не понимаю, как им можно писать? В руках лежит неудобно, макать в чернила приходится постоянно, а еще и кляксы… И почерк скачет как у первоклашки. Дичь какая-то!

После скучнейшей истории я без всякого настроения шла на следующую лекцию, которая обещала быть еще нуднее – Божественное право.

Фемида появилась с опозданием. Когда в аудиторию влетел некто маленький и взъерошенный, я даже не сразу поняла, что это та самая богиня правосудия.

– Добрый день, – запыхавшись, произнесла она, и от улыбки на ее щечках появились очаровательные ямочки. – Давайте сразу перейдем к теме нашего первого занятия «Основы олимпийского правопорядка»…

Рассказывала Фемида живенько, постоянно шутила и сама не стеснялась смеяться от души, чем полностью разрушила мой стереотип как о себе, так и о предмете. К концу лекции я даже повеселела и не прочь была вместо ожидаемой «Медитации» провести еще один час с богиней правосудия.

Профессор Тахо встретил нас, сидя в позе лотоса на полу. Думаю, каждый знает, как выглядит тибетский монах. Вот и преподаватель «Основ медитации» полностью соответствовал этому образу: сухонький, лысый дядечка в пурпурно-желтом одеянии. В его аудитории не было парт, вместо них нам предложили мягкие коврики.

– Я помогу вам раскрыть вашу божественную сущность и научу ею пользоваться…– загадочно произнес профессор Тахо после приветствия.

Глава 8

– Вино – это не просто напиток… Это приправа… Самая благородная из всех приправ… Оно возвышает ум и сердце… Один глоток вина возвращает к жизни стариков и немощных… Поддерживает силы ослабевающего… Окрыляет влюбленных…

Подперев ладонью подбородок, я с наигранной заинтересованностью слушала Диониса. Тот расхаживал вдоль кафедры и воодушевленно вещал о своем любимом – вине. На меня он лишь изредка бросал взгляды и пока ничем не выдавал, что мы знакомы.

– А как же алкоголизм? – с озабоченным видом прервал его Николя.

– А в этом, друг мой, – повернулся к нему Дионис, – виновато не вино… Виноват тот, кто его пьет… На самом деле, вино самый здоровый и гигиеничный напиток…

– Постойте, – не уступал Николя, – но как же вода?..

– А что вода? – удивленно приподнял бровь бог.

– А в воде микробы, – брякнула я, чем вызвала хохот у студентов и одобрительную улыбку у Диониса.

– Все верно, Ника…– он едва заметно подмигнул мне.

– Он знает твое имя? – удивленно шепнула мне на ухо Ханна.

– Да уже довелось как-то встретиться, – неопределенно отозвалась я.

– Но на наших занятиях, – между тем продолжал Дионис, – мы будем говорить не о вине как напитке, который подается к ужину… А о вине как средстве в достижении определенной цели… Мы будем называть его настоем… Ибо помимо виноградного вина в подобный напиток будут добавляться прочие ингредиенты в том или ином соотношении… Я научу вас создавать настои на разные случаи жизни. Хотите добиться успеха в каком-то деле? Привлечь внимание интересующей особы? Повысить свой интеллект? Обрести силу?.. Я попробую научить вас как это сделать. Кстати, один из моих настоев каждый из вас уже имел честь испробовать. Кто помнит, как он называется?..

– Настой разумения, – эти слова вырвались из меня сами собой, и я сама удивилась, что вспомнила это название.

– Отлично, Ника…– удовлетворенно протянул бог виноделия и с улыбкой потер свой подбородок. – Тогда, может, напомнишь нам, как он действует?

– Он дарит способность понимать любой язык… Кажется, так, – не очень уверенно ответила я.

– Точно! – подхватился Николя. – Мы же пили его, когда проходили через ворота… Как я мог об этом забыть! – он разочарованно застонал и ударил себя по лбу.

– А я даже не обратил внимания на его название, – хмыкнул с задней парты Пашка. – Но штука прикольная…

– К сожалению, – Дионис глянул на часы, что висели над кафедрой, – время лекции подходит к концу… В следующий раз мы перейдем к практике и попробуем приготовить какой-нибудь простенький настой… А за сегодняшнее занятие я ставлю десять баллов Веронике Соломатиной…

Десять баллов? Мне? Значит, у меня теперь есть десять бонусов? Целых десять баллов! Ну, Дионис, спасибо…

Хотя. Подождите. Чего радоваться? Я ведь собираюсь побыстрее вылететь из Академии, а эти десять баллов могут испортить мне всю картину…

– И да, Ника… Задержись, пожалуйста, на минуту…

– Я? – ошеломленно воззрилась на Диониса.

– Да-да, ты, – серьезно ответил тот и принялся перебирать какие-то бумаги у себя на столе.

Сокурсники, проходящие мимо, бросали на меня любопытные взгляды, а Ханна даже голову свернула, выходя из аудитории.

– Мог бы меня предупредить, – понизив голос, накинулась я на Диониса, как только за последним студентом закрылась дверь. – Неужели нельзя было сразу сказать, что ты тоже преподаешь в Академии?

– А я хотел посмотреть на твою реакцию, – нагло ухмыльнулся бог.

– Посмотрел? – я презрительно сузила глаза.

Винодел довольно кивнул.

– И как мне теперь тебя звать, а? – с сарказмом поинтересовалась я потом. – Профессор? Или, может, Дионис Зевсович?

– Пожалуй, Дионис Зевсович мне нравится, – давясь смехом, ответил бог. – Так еще здесь никого не называли…

– Отлично, ты будешь первым, – я переплела руки на груди. – И что Дионису Зевсовичу от меня понадобилось?

– Хотел пригласить тебя на ужин к себе…

– С чего это? – я подозрительно покосилась на него.

– Просто, – он совсем искренне пожал плечами. – Поболтать, узнать, как у тебя идут дела… Как первые дни в Академии… В конце концов, я чувствую себя в ответе за тебя… Считай, что ты находишься под моей опекой…

Здрастье-пожалуйте! Опекун выискался!

– А как на это посмотрит ректорат? – полюбопытствовала с вызовом. – Я о том, что студентка общается с преподавателем вне Академии…

Глава 9

Профессор Пан, что вел Нимфологию, оказался таким же козлоподобным, как сатиры, и, по всей видимости, являлся хорошим другом Диониса. Так, за полтора часа занятия он вспомнил добрым словом бога виноделия не меньше десяти раз, а его алкогольные продукты и того больше. Кроме этого Пан явно отличался повышенной любвеобильностью: он беспрестанно подмигивал каждой студентке по очереди и отпускал пошлые шутки, над которыми сам же заливисто, с подвизгиваниями, хохотал. О самом же предмете лекций – нимфах – вспомнил лишь под конец отведенного времени.

– Зачем нам подробно изучать этих прелестных созданий? – вопрошал он аудиторию и сам же отвечал: – Затем, что это самые древние божества природы и неизменные спутники богов. Возможно, став богом или богиней вы тоже обзаведетесь своей собственной нимфой… А пока… Несколько очаровательных нимф я вижу и среди вас… – профессор подошел к хорошенькой медноволосой особе и без стеснения потрепал ее по зардевшейся щечке. – Всегда забавно наблюдать, как у нимфы, ставшей богиней, появляется своя нимфа…– смешок, вырвавшийся из груди Пана, походил скорее на довольный хрюк. – А потом их нимфы тоже идут учиться на богиню, и получается замкнутый круг! Хех… Зато у нас под рукой всегда есть наглядное пособие, – и вновь счастливое похрюкивание. – Вот вы какая нимфа, милочка?

– Лесная, – тихо ответила та, потупив взгляд.

– Отлично! – Пан хлопнул в ладоши. – Значит, темой нашей следующей лекции будут дриады!

Несмотря на то, что никакой полезной информации на занятии не получили, из аудитории мы выходили выжитыми лимонами.

– Что у нас дальше по расписанию? – вяло поинтересовалась я.

– Практический курс иллюзии, – так же без всякого энтузиазма отозвалась Ханна, а Пашка в след ее словам зычно зевнул, чем вызвал эпидемию зевоты у остальной нашей компании.

Но усталость сняло как рукой, стоило нам увидеть следующего преподавателя: у кафедры, в ожидании прихода нашей группы, стоял восхитительно красивый и статный юноша в алой тунике.

– Добрый день, – его тягучий голос обволакивал, а улыбка заставляла плавиться от необъяснимого счастья. – Я Морфей, бог сновидений и иллюзий…

Он провел ладонью по своему лицу – то вмиг скукожилось, покрылось морщинами, и перед нами уже предстал сгорбленный старец.

– Как вы думаете, – проскрипел он, – какой мой образ истинный? Тот, что был ранее или же нынешний?

Все молчали, не решаясь высказать свое мнение. Даже Николя выглядел растерянным и озабоченно тер затылок.

– А, может, вот этот?

И вновь легкий взмах руки – и на столе преподавателя, закинув ногу на ногу, сидит сексапильная блондинка в откровенной тунике.

По аудитории пронесся вздох удивления, смешанный с ухмылками, а кто-то из демонят даже скабрезно присвистнул.

– Не… Это точно не вы! – наконец подал голос довольный Пашка. – Вы ж не девушка, как бы… Но вам идет!

– Благодарю, – с томной улыбкой отозвалась блондинка и превратилась обратно в юношу. – Но истины вы все же не узнаете, пока не научитесь развеивать иллюзии… Я же пока не буду открывать вам свой секрет. Кто первый сможет узнать мои настоящий лик, не будет сдавать экзамен по моему предмету и сразу получит десять баллов за весь курс.

– О-ля-ля…– пробормотал себе под нос Николя и с решительным видом открыл учебник.

– Не торопитесь, молодой человек, – усмехнулся Морфей, заметив его рьяность, – у вас для этого есть целый год… И для начала советую все же узнать побольше информации о самих иллюзиях. А они могут быть нескольких видов. Первый – это изменение внешности, оставаясь в обличие человека. Второе – принятие образа животного или растения. Третье – создание ложного пространства вокруг…

Не успел он это договорить, как стены аудитории стали исчезать, а на их месте вырастать цветущие деревья. Кожи коснулся легкий ветерок, а пятки защекотала молодая трава. Невероятно… Настоящий весенний сад!

– Вот с последнего вида иллюзий, самого простого, мы и начнем…

Лекция по Иллюзии впечатлила всех, и Морфея мы покидали, бурно обсуждая его способности. У меня даже начали появляться предательские мыслишки не спешить с вылетом из Академии и попробовать свои силы в этом заманчивом предмете. Правда, существовало одно «но», что охлаждало мой пыл: умение создавать иллюзии было неразрывно связано с успехами в медитации. А с последним у меня намечались серьезные проблемы.

– Ох, я же забыла свою спортивную форму! – взволнованный восклик Ханны вывел меня из глубоких раздумий. – Придется бежать за ней в общежитие… Вы предупредите, что я скоро буду!

Физкультура! На меня словно вылили ушат холодной воды. Вот и пришел тот час, который я ожидала с содроганием. А как узнала имя преподавателя, начала мандражировать еще больше.

– А меня Геракл уже учил своему мастерству! – хвастался между тем Гилас. – И я несказанно счастлив, что встречусь с ним вновь!