Ты не узнаешь мою тайну

Лана Георгиевна. 1

Легко припарковываю свою белую «ласточку» с четырьмя кольцами на капоте и быстро выхожу из машины. Одёргиваю безупречно сидящую юбку выше колен, поправляю чуть встопорщенную белую шёлковую блузку. Верхние две пуговицы расстёгнуты, обнажая точёную шею и начало манящей ложбинки. Золотой кулон с крохотным бриллиантом словно очерчивает границу дозволенного. У Ланы Георгиевны, то есть у меня, всё должно быть идеально. Подхватываю сумку и лёгкой походкой направляюсь к дверям офиса. «Ласточка» отзывается нежным звуком электронного замка, а я вижу краем глаза, как на парковку влетает чёрный мерс Вадима. Мы провели эту ночь снова вместе, но на работу приезжаем с интервалом в пять минут. Никто не должен знать, что иногда мы встречаемся. Я так решила! Вадима это страшно злит, но как младшему партнёру ему приходится мириться с моими капризами.

Не оборачиваясь, подхожу к автоматически разъезжающимся стеклянным дверям. Молодой охранник опускает глаза и приветствует меня едва заметным почтительным поклоном.

– Доброе утро, Лана Георгиевна!

Киваю в ответ, не обращая на него внимания, и прохожу мимо, хотя знаю, что он будет пожирать меня взглядом, наблюдая, как я иду к лифту. Моя великолепная фигура никого не оставляет равнодушным. Быстро здороваюсь с миловидной девушкой администратором за стойкой. Не помню, как её зовут, да это и неважно. Я не обязана знать всех сотрудников, тем более низшего звена.

Лифт едет непозволительно медленно с самого верхнего этажа. Интересно, кто это прибыл на директорский этаж? Я вроде бы встреч никому не назначала. Или это опоздала секретарь? Моя или Вадима? Наконец, створки лифта медленно разъезжаются, и я захожу внутрь.

– Лана Георгиевна, подождите! – кричит вошедший к этому времени в здание офиса Вадим.

Я наблюдаю, как он быстро проходит мимо охранника и кивает администратору. Костюм на Вадиме сидит безупречно (мы подбирали его вместе), подчёркивая его широкие плечи и крепкую подтянутую фигуру. Русые волосы ещё немного влажны и пахнут шампунем. Светлые карие глаза смотрят с хитринкой, на губах играет лёгкая усмешка, когда Вадим произносит:

– Здравствуйте, Лана Георгиевна.

Вадим шагает внутрь лифта под взглядом охранника и становится ко мне спиной.

– Доброе утро, Вадим Леонидович, – отвечаю и безразлично смотрю на закрывающиеся створки лифта.

Как только они смыкаются, Вадим резко поворачивается и прижимает меня к зеркальной стене. Одной рукой он обхватывает меня за талию, а второй сжимает мою грудь.

– Ланочка, милая, – шепчет Вадим, и его горячее дыхание опаляет мне шею. – Ты была просто восхитительна этой ночью. Я не могу прийти в себя… и хочу тебя снова.

Его рука с талии перемещается на мою ягодицу, Вадим страстно целует меня в шею, горячие губы опускаются к ложбинке, но я решительно отстраняюсь.

– Остынь, мы на работе. Никто не должен знать о наших отношениях.

– Но почему? – восклицает Вадим, продолжая прижимать меня к себе. – Ты уже почти два года вдова, мы партнёры… Кому какое дело? Неужели тебя волнует мнение подчинённых?

– Нет, дело не в этом, – мотаю головой, а у самой нет ответа на этот вопрос. Я и сама не знаю, почему не хочу, чтобы кто-нибудь знал о Вадиме.

Лана Георгиевна. 2

Полгода назад мы стали любовниками, а до этого Вадим поддерживал меня морально после смерти мужа, с которым они много лет были друзьями и партнёрами по бизнесу. Как-то само собой вышло, что Вадим сразу оказался рядом со мной со дня похорон. Всегда внимательный и неназойливый, деликатный и обходительный. Пока я приходила в себя после утраты, Вадим взял на себя все формальности по переходу компании под моё управление, оплачивал счета, работал с юристами и при этом умело вёл дела.

Я привыкла к тому, что он рядом, но всегда относилась к нему ровно, считая просто другом семьи. И совсем не замечала огонь во взглядах, которыми Вадим встречал и провожал меня. Не замечала до того вечера, когда мы поехали накануне воскресенья в ресторан отметить его День рождения… Официант зажёг свечи на столе, в зале играла приглушённая музыка, а Вадим сидел напротив меня с бокалом в руке, тихо говорил, что сходит от меня с ума, и смотрел так пристально, не отрывая взгляда. Я впервые тогда увидела, что он очень привлекательный мужчина, с крепкими руками и красивым волевым лицом. От его взгляда по телу разливалось тепло, и внезапно я поняла, что давно не была с мужчиной. Забытое желание захлестнуло меня, прокатилось горячей волной по телу… Вадим словно почувствовал во мне резкую перемену настроения, поставил бокал на стол, взял меня за руку и тихо произнёс:

– Поехали ко мне…

От этих слов и его прикосновения меня тогда словно опалило огнём…

Не помню, как мы доехали на такси к его дому. Мы безудержно целовались, кажется, я прикусила Вадиму губу, потому что чувствовала лёгкий привкус крови. Или это было вино… Помню, что заниматься любовью мы начали сразу, войдя в прихожую. Вадим сорвал с меня платье, подхватил под бёдра и прижал к стене. Я помогла ему снять брюки и погрузилась в тёмный сладкий омут, как только Вадим вошёл в меня. Что-то с грохотом падало, кажется разбилась какая-то ваза и рухнула вешалка, но нас ничто не могло остановить… Вадим был неудержим и страстен, его жаркие поцелуи опаляли меня огнём, а уверенные сильные движения его тела заставили меня вскоре застонать от наслаждения.

Второй и третий заход были уже в спальне… Я наслаждалась всем: сильными руками, сжимающими мою грудь, горячими губами, настойчиво ломающими мою запоздалую стеснительность, и просто запахом мужчины. А потом мы спали до полудня в объятиях друг друга. Вадим заказал еду из ресторана, и мы провели весь день вместе. Вадим продолжал гореть страстью, а я немного остыла, удовлетворившись тем, что произошло, и поняла, что не хочу кардинально менять свою жизнь. Во всяком случае точно не стану торопиться. Об этом я тогда же и объявила Вадиму и потребовала, чтобы на людях мы вели себя как прежде – как партнёры по бизнесу. Вадим должен продолжать оставаться для всех лишь внимательным другом моего покойного мужа, не более того. Нехотя, но он согласился.

Мы продолжили встречаться тайно, как любовники, и с каждой встречей я всё больше понимала, что Вадим – совсем не тот мужчина, с которым мне бы хотелось завязать серьёзные отношения. Моя первоначальная страсть улеглась, и я стала замечать многие раздражающие меня мелочи… В общем, встречи наши происходили всё реже и реже. На сегодняшний день нас действительно ничего не связывало кроме бизнеса и редких ночей, таких, как сегодняшняя…

Лана Георгиевна. 3

Лифт останавливается. Перед тем как раскрываются двери, Вадим успевает отпрянуть от меня, а я быстро поправляю причёску и блузку, напоминая себе, что Лана Георгиевна должна быть безупречна. Вадим пропускает меня вперёд, и я направляюсь в свой кабинет, слегка покачивая бёдрами. Аккуратные чёрные туфли подчёркивают стройность моих ног. Я знаю, что Вадим смотрит мне вслед, и хотя не испытываю к нему особенных чувств, но мне всегда доставляет удовольствие немного дразнить его.

Я слышу шаги Вадима – он быстро идёт в свой кабинет, и тут же раздаётся писклявое:

– Вадим Леонидович, вам кофе со сливками или…

Я невольно морщусь. Голос молодой секретарши Вадима меня сильно раздражает. Он взял на работу три месяца назад эту рыжеволосую куклу с огромными приклеенными ресницами и слащаво-приторным голоском. На пол лица у неё губы – ярко-розовые, накачанные гиалуроном до нереального состояния. Резиновая кукла из секс-шопа. Думаю, что после работы (а может и во время) она исполняет не только секретарские обязанности для своего шефа, но мне, честно говоря, всё равно.

– Вас уже ждут, Вадим Леонидович… Я подала чай и воду, как попросили… – продолжает пищать рыжеволосая.

У Вадима встреча? Странно, что он не сказал мне. Как младший партнёр он обязан был меня проинформировать.

– Лана Георгиевна, здравствуйте. Вам как обычно?

Меня приветствует в просторной приёмной Любовь Егоровна, мой секретарь. Женщина пятидесяти пяти лет, в прекрасной форме, с милым моложавым лицом, всегда обходительная и исполнительная.

– Да, – киваю и прохожу в свой кабинет.

Из стеклянной панорамной стены открывается прекрасный вид на город. Большой стол для конференций с несколькими расставленными вокруг него креслами упирается в мой рабочий стол красного дерева.

Здесь всё осталось так, как было при муже, когда он руководил компанией. После его смерти руководство перешло ко мне, и поначалу было ох, как несладко. Из просто заботливой жены и матери пришлось становиться бизнес-вумен, жёсткой стервой, вникающей во все нюансы до мелочей. Я часто плакала по ночам, иногда хотелось всё бросить, но память о муже и о том, сколько он сделал ради процветания этой компании, останавливала меня.

В итоге я справилась. Со мной стали считаться не только подчинённые, но и все бывшие партнёры по бизнесу мужа. «Уважаемая Лана Георгиевна, как вы считаете…», «…если уважаемая Лана Георгиевна не будет возражать…». Безжалостные, хладнокровные мужчины – акулы бизнеса теперь торопились на встречах пожать мне руку или галантно прикоснуться губами к моим пальцам на вечеринках. Некоторые даже пытались перейти из деловой плоскости в более близкую, но я умела их тактично останавливать. Они признали во мне равную, и тут вдруг внезапно грянувшее судебное разбирательство с конкурирующей компанией! Нам выкатили выдуманную претензию на кругленькую сумму, и проигрыш в суде означал бы банкротство.

Юристы моей компании явно не справлялись, слишком сильные соперники оказались с той стороны. Вадим обещал, что найдёт лучшего из лучших, но пока судебный процесс шёл не в нашу пользу…

***

Я подхожу к своему белоснежному кожаному креслу. Это единственная вещь, которую я заменила в кабинете. Оно более элегантно, чем старое чёрное. На фоне белого я выгляжу женственней и одновременно строже. Эдакая прекрасная снежная королева, восседающая на своём троне. Любовь Егоровна приносит стакан холодной воды и крохотную чашечку с ароматным крепким кофе, аккуратно ставит мою сумочку в шкаф и бесшумно уходит.

Держа чашечку с кофе в руке, я усаживаюсь в кресло, поворачиваю его спинкой к входной двери и замираю перед открывшейся панорамой. Это мои десять минут умиротворения, когда я пью обжигающий крепкий напиток и словно парю над городом. Никто не тревожит меня в эти минуты – Лана Георгиевна настраивается на рабочий лад.

Я делаю глоток, потом ещё один, закрываю глаза, и мысли уносят меня вдаль… К воспоминаниям…

Я не сразу понимаю, что в кабинете уже не одна.

– Лана Георгиевна, – произносит за спиной Вадим, и я недовольно морщусь, но не поворачиваюсь к нему. – Простите, что прерываю, но… – Вадим неловко замолкает.

– Марат Антонович, – произносит другой мужской голос за моей спиной, и, услышав его, я вздрагиваю, едва не выронив чашечку из руки.

Кофе выплёскивается на блюдце, сердце гулко ударяет в грудь, кровь приливает к лицу. Этого не может быть… Этого просто не может быть…

– Так вот, Марат Антонович любезно согласился представлять наши интересы в суде. Я тебе говорил о нём. Он – лучший из лучших, – продолжает Вадим, а я понимаю, что должна сейчас развернуться и поприветствовать гостя.

Голос Вадима доносится словно издалека. Он что-то ещё говорит, но я его не слышу. Я делаю глубокий неслышный вдох, привожу нервы в порядок и убеждаю себя, что мне показалось. Медленно поворачиваюсь в кресле и прилагаю все усилия, чтобы не потерять самообладание. Мои глаза встречаются с его глазами, такими же тёмными как ночь. Я знаю, что они могут быть ещё темнее, а могут светлеть словно от сияния крохотных звёздочек. Марат Антонович… Господи! Прошло семнадцать лет со времени нашей последней встречи. Целых семнадцать лет как я поклялась никогда не говорить ему о моей тайне…

Лануся-Лань. 1

Память молниеносно переносит меня на семнадцать лет назад. Я милая наивная девушка из маленького провинциального городка. Высокая, стройная, русоволосая с живым взглядом больших серых глаз. Учусь на втором курсе в университете и подрабатываю официанткой в небольшом уютном ресторане, куда в основном приходят на обед и ужин люди из ближайшего офисного центра.

У нас в ресторане еда готовится по-домашнему, подают невероятно вкусный кофе и фирменный яблочный пирог с ванильным мороженым. Я и сама порой, наплевав на фигуру, уминаю этот пирог и не перестаю удивляться его восхитительному вкусу.

Хоть я и живу второй год в столице, но на мне незримо присутствует отпечаток провинции, и именно он так нравится посетителям ресторана, которыми в основном являются мужчины. Я очень жива и непосредственна, искренне улыбаюсь гостям, демонстрируя ровные белоснежные зубки. Волосы я заплетаю в косу или собираю в хвост. Кожа у меня нежная, бархатистая, которую не нужно маскировать тональным кремом. И косметикой я почти не пользуюсь – чуть трогаю глянцевой помадой пухлые губы и подкрашиваю тушью кончики длинных пушистых ресниц.

Я знаю, что нравлюсь посетителям, как дуновение свежего ветерка, несущего запах цветущих луговых трав. Многие пытаются со мной заигрывать, некоторые откровенно ухаживают, но я не принимаю ничьи знаки внимания, стараясь вести себя со всеми ровно. Во-первых, меня воспитали в строгости и с понятием о девичьей чести. А во-вторых, я приехала сюда получить образование для реализации амбиций, а их у меня хватает. Поэтому для всех – только вежливость и приветливая улыбка. Мои столики всегда заняты, и мне оставляют хорошие чаевые, которыми я честно делюсь с коллегами-официантами.

– Лануся, ты приносишь нам удачу, – обычно говорит мне хозяин ресторана, добрый пожилой грек, выплачивая зарплату. – Только не выскочи рано замуж. Муж тебя сразу спрячет ото всех, чтобы любоваться только самому.

– Ни за что! – уверяю я. – Никаких замужеств! Только учёба, а после неё – карьера!

Хозяин ресторана смеётся и недоверчиво качает головой:

– Лануся – ты алмаз. Мужчина-ювелир сразу оценит тебя по достоинству, придаст огранку, и ты засверкаешь в его руках удивительным бриллиантом.

Я краснею от таких слов, мне нравится, что хозяин сравнивает меня с бриллиантом, а он продолжает:

– Главное, чтобы ты не встретила человека недостойного. Вместо алмаза он увидит красивое яркое стёклышко, поиграет с ним и бросит, втоптав в грязь.

– Вот поэтому я и не спешу заводить близкие знакомства с мужчинами! – уверяю я. – Так что не волнуйтесь! Да мне и некогда! Учёба-работа-сон – вот и весь мой круговорот жизни. Вот обрету профессию, встану на ноги – тогда можно будет подумать и о спутнике.

Господи! Какая же я была тогда наивная самоуверенная дурочка!

***

Он появился в нашем ресторане в послеобеденное время. Я как раз пришла из университета и приступила к работе. Темноволосый хмурый мужчина резко отодвинул кресло и сел за мой столик, швырнув на него смартфон и пластиковую чёрную папку с документами.

– Кофе! И побыстрей! – громко велел посетитель и уставился в окно.

Администратор, обычно встречающая гостей у входа, с недоумением развела руками. Мужчина так быстро влетел в ресторан, что она не успела даже проводить его к столику и предложить меню.

– Ничего, я сама, – успокоила я администратора, нацепила свою самую обворожительную улыбку и понесла меню посетителю.

– Мне нужен кофе! – резко сказал он, повернувшись ко мне от окна. – Я разве не ясно сказал?

– Ясно, конечно, – ответила я, продолжая улыбаться. – Но может вы захотите выбрать что-то ещё, например…

– Кофе! И всё! – прервал меня мужчина и посмотрел прямо в глаза. Меня словно жаром обдало от этого взгляда. В его тёмных глазах плескалась зимняя ночь с острыми колючими льдинками, приправленная холодной самоуверенностью и дикой яростью. Да, именно так. Мужчина был в ярости на кого-то, а теперь выплёскивал свой негатив на меня. Моя улыбка разбилась об этот холод. Впервые за время работы мне захотелось ответить клиенту грубостью, но я сдержалась. Закусила губу и уточнила дрогнувшим голосом:

– Хорошо. Какой кофе? Эспрессо? Латте? Американо?

– Эспрессо, – буркнул мужчина, взглянул на меня внимательней, и я заметила, как начал теплеть его взгляд. В зимнем ночном небе словно одна за другой начали появляться звёзды. – И стакан холодной воды. Пожалуйста, – добавил он после секундного колебания. – И меню оставьте, – он придержал рукой меню, нечаянно коснувшись моей руки, – я посмотрю.

Я отправилась за кофе, и пока бариста готовил его, принялась украдкой рассматривать своего неожиданного клиента. Я видела его здесь впервые. Он был красив какой-то особенной мужской красотой, не красавчик с картинки, а настоящий мужчина. Если вы понимаете, о чём я. Темноволосый, с крупными чертами лица, прямым носом и чётко очерченными губами. Вроде бы ничего необычного, но его глаза… Тёмные, завораживающие глаза, чей взгляд проникал к самому сердцу. Чёрные брови мужчины были хмуро сведены к переносице, над которой прочертилась глубокая поперечная морщина – признак раздумий и забот. Мужчина разговаривал с кем-то по смартфону. Как ни странно, говорил он тихо, но сопровождал разговор жестами, как будто пытался кому-то что-то доказать.

Лануся-Лань. 2

Честно говоря, я очень ждала этого посетителя в начале следующего дня, но он не появился. Клиентов было много, я только и успевала крутиться между ними, поэтому вскоре забыла о нём. После закрытия ресторана я вышла на улицу, быстро распрощалась с коллегами, спешащими на метро, и медленно пошла вдоль парка. Сразу за парком начинался спальный микрорайон, в одном из домов которого я снимала крохотную квартирку. Был поздний вечер, навстречу попадались редкие прохожие. Я шла, задумавшись, как вдруг рядом послышался знакомый голос, от которого я вздрогнула.

– Лана, садитесь, я вас подвезу.

Напротив меня у обочины остановилась красивая чёрная машина. Я совсем не разбиралась в их марках тогда, просто обратила внимание на символ колеса, разделённого на три части. Из приспущенного окна автомобиля на меня смотрел вчерашний мужчина.

– Нет, спасибо, – помотала я головой, – я живу недалеко. Пройдусь.

– Тогда я пройдусь вместе с вами, – сказал мужчина. – Вы не станете возражать?

– Нет, – тихо ответила я, наблюдая, как он паркует машину и выходит из неё.

– Вы идёте так поздно одна, мимо парка, – сказал мужчина, подойдя ко мне близко. – Не боитесь?

– Нет, – пожала я плечами. – Я всегда хожу в это время после работы. Здесь тихий район.

– И всё же мне будет спокойней, если я провожу вас. Простите, я не представился. Марат. А вы – Лана? Это настоящее имя?

– Конечно, – кивнула я.

– Красивое. Его можно менять на разные лады и всегда получится нежно. Лана, Ланочка, Лануся, – начал перечислять мужчина. – А вот моё имя особо не изменишь.

– Почему же? – удивилась я. – А как же Маратик?

– Маратик-квадратик, – неожиданно улыбнулся Марат, и я поразилась тому, как улыбка преобразила его лицо. Оно стало удивительно милым и красивым. – Так меня иногда дразнили в детстве, – продолжил Марат. – За эту дразнилку я лупил всех, кто осмеливался её произнести.

– Маратик-квадратик? – повторила я и рассмеялась. – Сейчас вы меня побьёте?

– Ни за что! Даю слово чести! – уверил меня Марат и неожиданно взял за руку. – Теперь, когда я пощадил тебя, может перейдём на «ты».

От прикосновения его руки меня бросило в жар. Он стоял так близко ко мне. От него исходил едва уловимый терпкий запах парфюма и волнующий запах мужчины. Мне казалось, что я слышу биение его сердца.

– Хорошо, давай на «ты», – ответила я, стараясь казаться равнодушной, но голос получился с лёгкой хрипотцой, выдавшей моё волнение.

– Я рад, что мы договорились, – снова улыбнулся Марат, во второй раз очаровывая меня своей улыбкой. – Ну что? Идём?

Он подставил мне локоть и я покорно взяла его под руку. Мы шли очень медленно, не торопясь, болтая о всякой всячине. Он интересовался моей учёбой, спрашивал не трудно ли совмещать её с работой в ресторане. Я совсем не узнавала в Марате того хмурого мужчину, который вчера требовал у меня кофе. Мужчина, который шёл рядом со мной был весел, остроумен и внимателен. Иногда, как бы невзначай, он накрывал мою руку своей ладонью, и мне приходилось сдерживать волнение.

Марат оказался выше меня почти на голову. У него были широкие плечи, а под рукавами светлой рубашки чувствовались крепкие мускулистые руки. Он был старше меня лет на десять и совсем не похож на парней из университета, пытающихся ухаживать за мной. В Марате чувствовалась уверенность успешного, состоявшегося человека. Он точно знал, чего хочет от жизни, и по мимолётным взглядам, которые он бросал на меня, я понимала, что он всегда получает то, что хочет.

Наконец мы подошли к моему дому.

– Спасибо, что проводил, – сказала я, остановившись напротив своего парадного, и высвободила руку.

– Мы уже пришли? – удивился Марат, запрокидывая голову и оглядывая окна двадцати четырёх этажей, словно пытаясь найти там моё. – Как жаль…

Внутренне я сжалась. Наверняка он попросится на чай или кофе, и мне придётся ответить ему отказом, но Марат повёл себя иначе.

– Когда у тебя выходной в ресторане? – спросил он.

– Послезавтра.

– Отлично. Я заеду сюда за тобой в шесть вечера. Нормально?

– Ты приглашаешь меня на свидание?

– Да. Или… – Марат осёкся. – Прости, я не спросил. Может, у тебя кто-то есть?

– Никого, – покачала я головой.

– Куда катится наш мир? – проговорил Марат, беря меня за руку. – Удивительно красивая девушка – и одна… Ничего, я это исправлю.

– Не слишком ли самонадеянно? – усмехнулась я.

– Нет.

Второй рукой Марат внезапно обхватил меня за плечи, притянул к себе, наклонился и быстро поцеловал в губы. Словно огнём опалил. Я не успела даже ничего сообразить, как Марат отпустил меня и коротко бросил:

– Послезавтра в шесть. Спокойной ночи.

Он повернулся и быстро зашагал в ту сторону, откуда мы пришли. Несколько секунд в полном ошеломлении я смотрела ему вслед. Мысли беспорядочным роем неслись в моей голове. Марат внёс сумятицу в моё спокойное размеренное существование, взволновал меня не на шутку. И вдруг я поняла, что пока мы шли, он узнавал обо мне, ничего не рассказывая о себе. Господи, а вдруг он вообще женатый ловелас, пытающийся меня соблазнить. Отсюда и ухоженный вид, и такая уверенность в себе

– А у тебя кто-нибудь есть? – запоздало крикнула я вдогонку. – Жена? Дети?

– Нет, – донёсся ответ, и Марат скрылся в темноте.

А я поняла, что мы даже не обменялись номерами телефонов.

Лануся - Лань. 3

Через день в шесть вечера, как и договорились, мы встретились у моего парадного. Я ужасно волновалась, выбирая наряд на свидание, и в конце концов остановилась на чёрном облегающем платье чуть выше колен. Обычное платье футляр классического покроя, но с маленькой сексуальной деталью – красиво вырезанным овальным декольте, на которое засматривались парни. Благодаря этому декольте платье выглядело очень соблазнительно, взгляд так и приковывался к откровенно открытой ложбинке на груди.

Под платье я надела трусики танга телесного цвета и гладкий бюстгальтер, поднимающий грудь. Мой образ дополнили телесные чулки с узором из чёрных мелких сердечек. Мне почему-то очень хотелось, чтобы Марат увидел во мне сексуальную женщину, а не просто студентку и официантку из ресторана.

В чёрных туфлях на высоком каблуке я вышла из парадного. Марат стоял ко мне спиной. Я не успела его окликнуть, когда он резко повернулся, словно почувствовав мой взгляд. Несколько секунд Марат молча смотрел на меня, но и этих секунд было достаточно, чтобы я почувствовала себя обнажённой перед ним. Его короткий взгляд был красноречивее слов, в нём полыхал огонь вожделения. Я поняла, что мысленно он уже раздел меня и готов овладеть. Это длилось всего несколько секунд, а потом Марат улыбнулся и произнёс:

– Ты ослепительно красива. Привет, – Марат подошёл ко мне и легко коснулся губами губ. – Извини, я без банальных цветов, – продолжил он, – зато с маленьким подарком.

С этими словами Марат достал крохотную бархатную коробочку из кармана брюк, открыл её и извлёк серебристое изделие.

– Что это? – воскликнула я.

– Брошь из белого золота, – ответил Марат и протянул мне брошь в виде бегущего серебристого животного с глазками-рубинами.

Это было так красиво и мило, что на мгновение я забылась, но потом быстро пришла в себя.

– Я не могу её принять, – сказала я, отодвигая руку Марата. – Это очень дорого и…

Не слушая меня, Марат взял брошь и принялся прикалывать её мне на платье, совсем рядом с декольте. Занимаясь брошью, Марат то и дело касался пальцами, как бы невзначай, моей груди. От этих прикосновений у меня по телу бежали тёплые волны, заканчивающиеся внизу живота, и немного кружилась голова.

– Ну вот и всё, – сказал Марат, якобы рассматривая брошь, а на самом деле, бросая жаркие взгляды на мою ложбинку. – Золотая лань для Ланы. Впрочем, ты и есть Лань – нежная, тонкая и грациозная.

– Спасибо, – пролепетала я, тая под взглядами Марата.

– Что ж, Лань, поехали.

Он предложил мне руку, подвёл к машине и помог сесть в неё. Когда я усаживалась, платье чуть задралось, открыв на левой ноге ажурную кромку чулка и часть бедра. Я заметила это, лишь перехватив странный потемневший взгляд Марата, направленный на мои ноги. Я вспыхнула от смущения и быстро поправила платье.

– До этого было лучше, – заметил Марат, выруливая из двора на дорогу. – И очень возбуждающе.

Я ничего не ответила, только снова покраснела. Господи, этот мужчина волновал меня так, как никто и никогда ещё не волновал. Сегодня он был в тёмных брюках и чёрной рубашке с расстёгнутым воротом. На шее Марата поблёскивала золотая цепочка, а запах от него исходил просто умопомрачительный. Это придавало ему ещё больше мужской привлекательности, которой я не могла противостоять.

– Куда мы едем? – спросила я.

– В одно уютное тихое место, – ответил Марат и быстро скользнул по мне обжигающим взглядом. – Там подают великолепные дальневосточные устрицы. Любишь устрицы?

– Н-не знаю, – неуверенно ответила я. – Никогда не пробовала.

– Значит, сегодня попробуешь. Надеюсь, они тебе понравятся.
Ещё один обжигающий взгляд, от которого меня бросило в жар. Сидеть так близко от Марата было просто невыносимо. Я чувствовала себя кроликом перед удавом, при этом мечтала, чтобы он задушил меня в объятиях...

Лануся - Лань. 4

Вскоре мы подъехали к небольшому заведению, скрытому среди густых деревьев частного парка. Марат помог мне выйти из машины и повёл по дорожке среди цветущих кустов ко входу.

– Я бронировал кабинет, – бросил Марат встречающему нас администратору.

– Конечно, Марат Антонович. Прошу за мной.

Администратор провёл нас через полупустой зал со столиками, свернул и открыл дверь комнаты, погружённой в полумрак. В комнате стоял накрытый для двоих стол, угловой диванчик и отдельный диван у стены, горели несколько свечей, а в воздухе витали экзотические ароматы. Из невидимых динамиков слышалась тихая романтичная музыка.

– Я оставлю меню, а как будете готовы – вызовете официанта, – сказал администратор, но Марат нетерпеливо махнул рукой.

– Меню посмотрим потом. Сразу пусть несёт дюжину устриц, лавандовую воду и бокал вина… Ты какое предпочитаешь к устрицам? – Марат обратился ко мне. – Белое или розовое?

– Пусть будет розовое, – решила я, понятия не имея, какое лучше. Просто розовое должно выглядеть симпатичнее.

К этому Марат добавил ещё сырное ассорти с фруктами, и администратор удалился, оставив нас вдвоём. Чтобы скрыть неловкость, я принялась прохаживаться вдоль стен, рассматривая их декор. Марат тихо подошёл сзади, обнял меня за талию и поцеловал в шею.

– Привет, Лань, – тихо прошептал он, опалив меня горячим дыханием. – Я мечтал об этой встрече весь вчерашний день и сегодняшний.

От талии руки Марата поднялись к моей груди, чуть сжали её, коснувшись пальцами ложбинки… Он снова поцеловал меня в шею, только уже ниже, у самой кромки платья… Возбуждение накрыло меня горячей волной, я закрыла глаза и умоляюще прошептала:

– Подожди… пожалуйста…

– Ты права, – Марат резко развернул меня к себе, наклонился, поцеловал прямо в открытое декольте. Потом отпрянул и проговорил: – Давай сначала поужинаем. Я чувствую, как ты напряжена. Присаживайся, Лань.

Он усадил меня на угловой диванчик возле стола и сел напротив, держа мою руку в своей. Отблески огня от свечей плясали в его тёмных глазах, увлекая меня в омут неведомой страсти. Я чувствовала, как дрожу от волнения, мне было одновременно страшно и хорошо.

Буквально через несколько минут пришёл официант с вином и заказанными Маратом закусками. Официант всё быстро расставил и удалился, закрыв за собой дверь.

– За тебя, Лань! – провозгласил Марат тост, поднимая бокал с лавандовой водой. – Ты – великолепна!

Я отпила немного вина. Оно оказалось очень вкусным и насыщенным, по телу разлилось приятное тепло. Дрожь ушла, ушли и страх с волнением. Мне стало хорошо и свободно. Марат заметил, что я расслабилась, и для начала показал мне, как надо есть устриц. Я оказалась хорошей ученицей и с первой же устрицы поняла, что мне нравится это лакомство. Мы с Маратом съели по три штуки, прежде чем он принялся рассказывать о себе. Не очень много, но достаточно, чтобы понять, что он сын какого-то очень крутого бизнесмена с крепкими связями в администрации федерального уровня. И денег, и власти у отца Марата вдоволь, поэтому сам Марат совладелец в структуре отца и ведёт юридические вопросы, в основном с зарубежными партнёрами.

В тот день, когда он появился в нашем ресторане, у него сорвались переговоры. Кто-то не смог прилететь то ли из Франции, то ли из Италии из-за забастовки, а должны были обсуждаться важные вопросы, которые нельзя решать по телефону или по интернет-связи.

– Какое счастье, что я зашёл именно в тот ресторан, – тихо говорил Марат, гладя мою руку.

Его приглушённый голос обволакивал, дополняя музыку. Я выпила ещё немного вина и находилась то ли под хмелем, то ли под очарованием моего спутника. А он вдруг предложил:

– Давай потанцуем?

– Давай.

Я поднялась со своего места навстречу Марату. Одной рукой он обхватил меня за талию, второй – взял мою руку и медленно повёл в танце. Начинали мы на небольшом расстоянии друг от друга, но с каждым шагом становились всё ближе и ближе. Марат прижимал меня к себе всё сильнее, так что я даже почувствовала по твёрдой выпуклости в его штанах, как он возбуждён. Я тоже едва держала себя в руках от нахлынувшей страсти. Я осторожно высвободила руку из руки Марата, обхватила его за шею, прикрыла глаза и запрокинула голову в ожидании поцелуя. И он не заставил себя ждать.

Горячие губы Марата легко коснулись моих губ, потом снова, уже настойчивей, и ещё раз. Я приоткрыла свои губы навстречу губам Марата, он остановил танец, обхватил меня и принялся с упоением целовать. От его жарких настойчивых поцелуев у меня закружилась голова, а тело словно погрузилось в тёплый обволакивающий туман.

– Лань, ты прекрасна, – горячо выдохнул Марат мне в шею и приник поцелуем к открытой части груди.

Ему показалось её мало, помогая себе рукой, он потянул за вырез и высвободил из платья мою правую грудь.

– О Боже, – прошептал Марат, опуская лямку бюстгальтера и обнажая сосок.

Я едва не задохнулась от горячей волны, захлестнувшей меня, когда Марат принялся ласкать его языком. Ничего подобного со мной ещё никогда не происходило, я едва держалась на ногах. Тем временем Марат обхватил меня за ягодицы, приподнял за них и усадил на стол, продолжая ласкать грудь. Я чувствовала, как его руки скользят по моим ногам и невольно застонала, когда они добрались до кромки чулок и коснулись внутренней стороны бёдер.

– Хочу тебя… – выдохнул Марат, отпустил мою грудь и опустился передо мной на колени.

Мои бёдра оказались на уровне его лица, я видела, какой страстью горят его глаза, когда он медленно опускал один чулок за другим, а вскоре его жаркие губы опалили моё бедро. Я закрыла глаза от страсти и смущения одновременно.

– Девочка моя, – шептал Марат, поднимая моё платье. – Самая нежная…

Словно безвольная кукла я подчинилась его движениям и позволила снять с себя платье, оставшись в туфлях, белье и спущенных чулках. Когда Марат успел снять свою рубашку, я даже не заметила. Просто обнаружила, что у него мускулистая грудь с небольшим островком тёмных курчавых волос и татуировка на плече. В нетерпении он резким движением смахнул всё со стола на пол, снял с меня бюстгальтер и мягко уложил меня на стол, лаская мою грудь…