Ты никому не делал добра

Ты никому не делал добра

Ты никому не делал добра

Чтобы что-то произошло надо либо изменить себя, что намного сложнее, либо проще выйти из дома, а еще лучше уехать.

Меня зовут Роман, вернее я для всех Роман. Так вообще то, я Володя, это имя не разу не произнес при знакомстве. Зачем? И от меня ушла жена. И я ее отпустил.

Блин, начал как в клубе анонимных алкоголиков в американском фильме. Зачем я такое сделал простого ответа не существует. Я мог жить с ней долгие годы, согласившись с тем, что Виолетта мне изменяет. Я знал, женившись, что такое теоретически возможно, а потом убедился на практике. Только вот влюбленность и жажда заполучить ее в жены оказались выше рассудка и здравого смысла.

Я бы мог ее даже убить. Но об этом чуть позже.

Любовь убить нельзя.

Пусть живет, даже вдали от меня.

А началось все тоже не очень. У нее там что-то сломалось или надломилось, и она вдруг дала мне согласие.

Поначалу я не верил своему счастью.

Это же надо Виолетта, длинноногая блондинка с красивой подтянутой фигурой и темными, шоколадного цвета глазами. Она смотрела мне прямо в душу. Я не верил своему счастью. И когда она согласилась, и когда она носилась по магазинам и ресторанам устраивая свадьбу, и даже когда прозвучало ее: «да» и мы поставили подписи в отделе регистрации, поцеловались и на нас полился дождь из конфетти и пшеницы.

А потом, спустя несколько месяцев, у нее что-то исправилось, и она начала исчезать из дома. Я точно знал с кем она изменяет и даже почему.

Ей хотелось от меня какого-то добра. Как будто я знаю, что это такое.

Молчал сцепив зубы.

Знала ли о моих догадках?

Знала.

Только она не знала, что я сделал.

Я вызвал ее хорька с расцелованными губами в предрассветную пору за гаражи.

Поговорить.

И предложил ему дуэль. Вот просто как в старину, с двадцати шагов. Пистолеты и секунданты. А хули?

Пацаны наржались над моим предложением. Но просто его пристрелить я не мог. Поговорить захотелось и посмотреть в глаза. Она же за что-то его любит.

А люди всегда откровенны глядя в дуло пистолета.

Хорек в отказ пошел. Не хочу дуэль и все тут. Но меня заклинило. Я подошел к нему и так спокойно сказал, что она не его и зря он полез не на свое поле. Он в любом случае виноват. Но может искупить свою вину кровью. Он знал, что Виолетта чужая жена. Молчит. Понимаю, заклинило мужика. Его же не убивали раньше. Это я привык. Он же только членом умеет пользоваться.

Если вспомнить полуулыбку Виолетты, после возвращения со свидания с ним.

Дурень за таких женщин надо драться. Вернее, вначале научиться бить и убивать, а потом подходить и член из штанов вынимать.

Я ему говорю, тебе и так, и так конец, давай пусть судьба вмешается. Могу просто шлепнуть и вся история. А так есть призрачный шанс. Остаться в живых и получить Виолетту в безраздельное владение. Она же тебя любит, и ты ее.

А мужик гнилой оказался.

Давай мне Виолетту, мою Виолетту обратно предлагать. Да, она, сука, и так моя. Ты ее оскорбил. Тварь подзаборная, она от меня к тебе ушла, а ты скотина из нее шалаву делаешь? Она молодая, гордая, красивая, если на такое решилась, со мной с убийцей игру затеяла, зная цену. Значит влюбилась в тебя скотину тупую. Урода. А ты типа за свою шкуру схватился. Готов унизить ее таким предложением. Нет с такими женщинами так не поступают.

Вытащили мы его за гаражи, пистолет в руку. Давай шаги отсчитывать, а он сучара, никаких правил не соблюдает, давай мне в спину палить, промахнулся.

А я не промахнулся, я ему в глаза смотрел и точно с двадцати шагов порешил. Пока он дрожащей рукой на меня пистолет наводил.

Скажу так. Бог меня уберег. Но легче мне не стало.

Понятно труп мы закопали, автомобиль разобрали на запчасти. Пусть ищут если найдут. Но ведь не найдут. Мои пацаны хорошо свою работу знают.

А да, забыл рассказать, что я такой криминальный авторитет, у меня мастерская по ремонту автомобилей и разборка. А вы думаете, что всех, кто сбил людей сажают? Ага. Вот для таких за очень большие деньги, мы старую засвеченную машину разберем и соберем новую. Так что я под статьей всю жизнь хожу. И не под одной. А плевать, когда-то же все кончается.

И думаете это моя основная работа?

Ага, сейчас.

Я, наемный убийца.

Вот пришел в это дело из биатлона.

Помню слова тренера, когда я пришел вторым.

«Слышишь. А, а как ты пришел вторым, если у тебя ружье с оптическим прицелом? Не понимаю».

Слова прозвучали, как шутка. Но в ней, сука, не было шутки. Простая сермяжная правда. Зачем быть вторым? И еще удача когда-то отвернется. А мои амбиции и натура останутся.

Вот тогда я задумался. И крепко.

Изматывающие тренировки. Но возраст берет свое. Тело сдало быстрее, я пятку повредил на сборах. И все, скорость упала. А кому нужен конь, который спотыкается? Никому. Пришлось содрать подковы, с копыт, но на живодерню мне не захотелось.

Скорость скоростью, нога ногой, зато навык стрелять без промаха остался.

Стрелял я лучше всех.

Вот меня и нашли. Я изредка выполняю заказы. Они же мне эту разборку автомобильную дали, для хлеба, масло и икру я в другом месте зарабатывал.

Думаете, я раскаиваюсь?

Хрен вам.

Я так живу.

Нет у меня другой жизни.

Зачем я отвлекся?

Так я о том, как моя жена решила уйти. Виолетта поискала своего любовника. Так поглядывала на меня исподлобья. А что она могла найти? Ничего. Вот предъяву не решилась кинуть. А я посмотрел ей в глаза и понял, не смогу я с ней договориться на этом этапе.

Любовь превратилась в боль, я не могу так жить. Она так жить не может. Мне не надо таких осложнений. Полгода мы друг другу пили кровь.

Я возьми и скажи, а давай вали на хрен, детей нет, собирай шмотье, и вали из моего дома, все свободна.

А зачем мне на нее смотреть?

Пусть побродит. Поживет на вольных хлебах.