Удар! Ещё Удар!!

Глава 1

Кубинец, видя, что я не лезу вперёд, наседал все активнее. Джеб, еще джеб, попытка апперкота, от которой я успешно отскочил. Увлёкшись атакой он неожиданно открылся, и я на автомате чуть не впечатал ему снизу в челюсть, но в последний момент успел себя сдержать. Нельзя. Надо держать себя в руках. Не дай бог ляжет. Меня же тогда Джонсон со свету сживет.

Удар, ещё удар. Блок, уклон. Кубинец явно стал выдыхаться. Дышит тяжело, дистанцию постоянно сокращает и явно повисеть хочет. Ну что ж, давай повисим. Мне так даже к лучшему. Время-то идёт. Мы столкнулись и кубинец мёртвым грузом повис на моих плечах, под свист зрителей, изредка изображая попытку удара по печени. Эк тебя умотало-то бедолага. А ведь всего третий раунд. Судья развёл нас в стороны и тут прозвучал гонг. Ну что же. Отдохнём. Я побрёл в свой угол, где меня уже ждал Джон.

— Хорошо, Майк! Хорошо! — шептал он на ухо, разминая плечи, — Время пришло. Четвёртый раунд. Не подведи!

— Да уж не подведу, — недовольно проворчал я. Мне не нравилось то, что мне предстояло сделать, но... Нравится-не нравится... Деньги взял, будь любезен отработать. Бизнес есть бизнес. Прозвучал гонг, и я встал. Кубинец уже бил копытами в ожидании меня. Я не стал заставлять себя долго ждать и на полусогнутых двинулся к нему. Стандартный обмен джебами. Уклон, еще уклон, хук. А это я увлёкся. Не ожидал, что он не успеет среагировать и его повело. Тут бы добить! Но... Нельзя. Я сделал вид, что замешкался, и дал ему прийти в себя. Ещё обмен джебами. Кубинец явно опасался лезть вперёд. Э-э нет, приятель, так дело не пойдёт. Четвёртый раунд уже, дальше тянуть нельзя. Я двинулся на него, изображая атаку, он, чуть отступив, всё же ввязался в обмен ударами, и вот я «случайно» раскрылся, и он не упустил шанс, впечатав в меня апперкот. Под рёв трибун я упал, и стал ждать отсчёта, мысленно поторапливая судью — Давай быстрее уже считай! Пора заканчивать с этим позором...

— Семь, восемь, девять... Нокаут!

***

— Хорошая работа, Майк! С тобой приятно иметь дело. Держи оставшуюся сумму, - толстый Джонсон, утирая со лба капли пота, протянул мне скрутку из банкнот. Кондиционер в раздевалке был, но давно уже не работал. Что не удивительно для третьесортного клуба. Я молча взял деньги и убрал в куртку.

— Насчёт договорённости о бое с Тони Делакруз всё в силе? — поинтересовался я.

— Даже не сомневайся, Майк! Даже не сомневайся! — засуетился толстяк, — Джонсон обещал — Джонсон сделал! Это все знают. Готовься. Через месяц будет тебе бой.

— Отлично. Тогда до встречи, — распрощался я с толстяком. Брезгливо пожал протянутую потную ладонь и пошёл к выходу. Мда... Не такого я конечно ожидал от переезда в Америку. Сейчас я уже с усмешкой вспоминал свою наивность, когда три года назад приехал её покорять. Ну как же. Чемпион мира среди юниоров до восемнадцати лет. Все дороги открыты передо мной! Идиот... Реальность быстро ткнула меня носом в суровую действительность. А ведь Сан Саныч, мой бывший тренер, меня предупреждал.

— Едрить тебя коромыслом, Мишаня. Ну куда, куда ты прёшься? Какая, нахрен, тебе Америка? Ты же даже не черноза... не черномордый ведь даже. Кому ты там нахрен нужен? Ни связей, ни денег, цвет кожи — и тот не подходящий! И с толерантностью у тебя ведь тоже беда! Да и рано. Тебе же всего восемнадцать лет! По их законам ты ещё вообще не совершеннолетний! А чемпионский титул этот среди юниоров у них вообще не котируется. Ну погоди ты ещё пару годиков! Станешь настоящим чемпионом, тогда и ехай. С настоящим званием у тебя хоть какие-то шансы там будут!

Но меня в тот момент не переубедить было. Вечное безденежье достало. А тут ещё и родное государство кинуло с полагающейся мне как детдомовцу квартирой. Обиделся я крепко тогда. Только-только чемпионом стал, думал, на руках носить будут, а оказалось, что это нахрен никому не нужно. Большое начальство сказало, — Молодец! Так держать! — выдало вместо квартиры комнату в общаге и посоветовало двигаться дальше. Мол, трудись, брат, и родина тебя не забудет. А квартира... А что квартира? Ты ещё молодой, семьи нет, да на сборах всё время. Не нужно это тебе пока, головная боль только лишняя.

Я тогда крепко задумался. На чемпионате мира удалось пообщаться с парнями из сборной США. Почти у каждого уже личные контракты с известными фирмами были, не плохие доходы. Уверенность в завтрашнем дне. Тогда-то я и решил. Да пошло оно всё! И поехал за лучшей жизнью. Талант есть. Какой-никакой, а титул чемпиона мира тоже есть. Да менеджеры ещё за меня бороться будут. Собрал свои невеликие пожитки, снял со счёта все накопленные сбережения, которых едва-едва на билет хватило, и отправился покорять Америку.

Нет, сначала то всё не плохо пошло. И жильё недорогое удалось снять, и подработку из разряда принес-подай в фирме у бывшего соотечественника найти, а вот дальше что-то пошло не так... В боксерские клубы или не брали, или заламывали такую сумму за вступление, что я только диву давался. На моё чемпионство всем было просто насрать. Менеджеры тоже как-то не рвались заключать контракт с молодым дарованием. Кое-как удалось пристроиться в третьесортный клуб и нанять тренера за более-менее приличные деньги, который помог с лицензией. Наконец дело дошло до боёв по выходным с второсортными бойцами. Первые победы. Думал, что хоть теперь что-то изменится и кто-нибудь заинтересуется мной из топов. Не... Бестолку. Чужак без денег, связей и спонсоров нахрен никому не нужен был. Да ещё и, как правильно сказал тогда Сан Саныч, не того цвета кожи.

Я продолжал тренироваться, участвовать в боях за копейки, работать. Когда счёт моих побед приблизился к двадцати, при одном поражении и двух ничьих, на меня начали выходить некие мутные типы с предложением сдать бой за определённую сумму денег. Естественно, я их слал лесом. Те деньги, что они предлагали, моих проблем не решили бы. И вот пару недель назад на меня вышел широко известный в определённых кругах толстяк Джонсон с предложением слить следующий бой в четвёртом раунде за десять тысяч долларов и организацией боя с Тони Делакрузом. А Тони — это был бы соперник уже совсем иного уровня. Бой с ним мог бы послужить для меня трамплином наверх, при условии, что я выиграю, конечно. И я... согласился.

Глава 2

— Вспышка — это пробуждение некой магической силы у человека. Ну, точнее это некоторые эту силы называют магической, другие — даром, третьи — энергетическими способностями. Единого определения, что это такое, как такового нет, — начал свою лекцию Глиста, развалившись на кровати, а я сел за стол и включил компьютер. В комнате три на четыре метра разместились три кровати, три тумбочки и пара шкафов. Стол с компьютером был один.

— Как правило, она проявляется у человека до шестнадцатилетнего возраста. Никто не знает, с чем это связано, но после шестнадцатилетия шансы на проявление дара резко падают. Точнее, кто-то из клановых верхушек может и знает, но никому не говорит, знамо дело. Для нас это единственная возможность попасть в клан. Как только кто-то из детдомовцев вспыхивает, то руководство сразу же оповещает те кланы, с которыми у них налажен контакт и в ходе небольшого аукциона победивший клан забирает его себе.

— Так это же какая-то работорговля, получается! А если я, например, не хочу? То что, меня насильно заберут? — охренеть у них тут порядки.

Шкет с Глистом дружно заржали.

— Откажется он! Тут любой за счастье это сочтёт, а он отказываться собрался! — Шкет аж с кровати подскочил и подошёл ко мне, — Запомни. Без клана, учитывая, что мы из детдома и высшего образования нам не светит, ты тут всю жизнь будешь никем. Доступна будет только самая простая, низкооплачиваемая и не престижная работа. Хоть какой-то шанс на успех будет, если ты отслужишь в армии по контракту. Для бывших военных положен ряд льгот. Но опять же. Без дара и образования ты и в армии нормальную карьеру не сделаешь.

— Хорошо, — я глубоко вздохнул, успокаиваясь, — Будем считать, я осознал, что стать клановым, это капец как престижно и круто. Но, как я понял, большинству из нас это не грозит. Мне, как и и вам, я так полагаю, уже не так много до шестнадцати осталось. Если не получим дара, какие у нас дальше-то перспективы? И многие ли тут вообще на вашей памяти его получили?

— Хреновые у нас перспективы, — Шкет помрачнел и рухнул обратно на кровать, положив руки за голову, — Высшее образование нам не грозит. Оно дорого стоит. Государство выделит нам по комнате в общаге, и не факт даже что тут, в Москве. Могут и в провинцию куда-нибудь засунуть. А если чёрная метка будет в личном деле, то и её не дадут. Выпнут отсюда и в центр занятости отправят, а там только самую низко оплачиваемую работу предложат, так как ни образования, ни опыта у нас нет. С чёрной меткой и с такой-то работой могут быть сложности. А насчёт дара... Я десять лет уже тут. На моей памяти каждый год один, максимум, двое, вспыхивали. В этом году один уже вспыхнул пару месяцев назад. Доходяга погоняло у него было. И не плохо так вспыхнул, надо сказать. Полыхнул будь здоров. Говорят, потенциально, до мастера может дорасти. Так что клан Вяземских его тут же выкупил. Уж не знаю, за какую сумму, но директор потом ещё неделю ходил сияя, как начищенная монета. При том, что нас тут пятьсот человек, вместе с девушками, то шансы сам можешь прикинуть. У девушек, кстати, шансы ещё меньше. Почему-то у них только раз в два-три года кто-нибудь вспыхивает.

— Почему-то, почему-то, — передразнил его Глиста, — А то, можно подумать, ты не догоняешь, почему так происходит. Из-за дополнительных условий вспышки, так сказать.

— Ну, может и из-за этого, — нехотя согласился с ним Шкет, — Хоть это и не доказано.

— Да что за условия-то?! — не выдержал я, — Так всё таки есть возможность как-то на это повлиять?!

— Да как тебе сказать, — задумчиво произнёс Глиста, — Возможно и есть. Но тебе это не понравится. Есть мнение, что пробудить дар можно в некоторых экстремальных условиях. При угрозе жизни или при жесточайших физических нагрузках, или при получении многочисленных травм, заставляя организм работать на пределе. В той же регенерации и заживлении ран, например. Именно поэтому руководство детского дома на многое закрывает тут глаза. Если в корпусах ещё поддерживается порядок и дисциплина, то при выходе на улицу тут творится полный беспредел. Нет, если убьёшь человека, то этого, конечно, не простят, и огребёшь по полной. Но это если вина будет доказана. А так... Руководство же ведь кровно заинтересовано, чтобы одарённых было как можно больше. Оно на них деньги зарабатывает, причём, большие деньги. Так что на многое глаза закрывает. Тот же Доходяга живой пример подтверждения этой теории. Его же тут постоянно все лупили. Вот как-то в очередной раз, когда его особенно активно Лом воспитывал, он и вспыхнул. От него такая волна пошла, что в двухстах метрах от него всех с ног посбивало. Даже часть окон в корпусе вынесло, хоть они и пластиковые. А как только сам Доходяга осознал свои новые возможности, ух и отыгрался он на всех, кто ему прохода не давал до этого. Особенно Лому тогда досталось. Неделю от целительницы не вылезал почти, пока того Вяземские не забрали.

— Да? И как у него дар проявлялся? Что он умел вообще? — я пытался выстроить у себя в голове картину мира, и пока мне эта вырисовывающаяся картина категорически не нравилась.

— Телекинез! — синхронно выдохнули Шкет с Глистом, с какой-то даже завистью в голосе.

— Это из того, что мы сами видели. Может что-то и ещё было. Какая-то защита ещё наверняка была, потому что при пропущенном ударе, который его раньше с ног бы сбил, он теперь даже не покачнулся и глазом не повёл, — продолжил Шкет, — А в том году, помню, вспыхнувший парень огневиком оказался, тоже не плохое умение. Он хоть и слабеньким был, но его тоже тут же Соболевы приобрели. Так что может и есть логика в том, почему девушек магов меньше. Всё таки у них нет таких разборок как у нас с драками и издевательствами.