Украденная жена

Глава 1.

Варя

— Варвара, — муж подходит со спины, каждый его шаг громким стуком разлетается по комнате, — сегодня наденешь платье, которое я купил. Красное, — приказывает командирским тоном, выкованным годами работы на почетной должности. — Линда хорошо постаралась, оттенок что надо, — перебирает пальцами мои крашеные локоны.

Украдкой наблюдаю за мужем через отражение ростового зеркала. Его руки тяжким грузом ложатся на мои плечи. Холодные светло-серые глаза неотрывно смотрят, подозрительно щурятся.

Воскресное утро могло быть хуже, но супруг явно встал с той ноги.

— Да, Влад, как скажешь.

Настенные часы бьют одиннадцать. Тусклый свет через запертые окна рассеивается по спальне, белоснежная французская мебель теперь кажется серой. Слякотно сегодня — дождь.

— Не забыла, как будешь называть меня этим вечером?

Конечно, нет, Владислав Андреевич. Клоню голову набок, демонстрирую супругу тонкую шею с каплей томного аромата «CHANEL».

Муж понимает меня без слов и одобрительно кивает. Дотрагивается кончиком носа, продолжая изучать через зеркальное отражение.

— Послушная девочка.

Фраза слетает с его губ, окутывая кожу запахом дорогих сигар. Длинные пальцы сжимают мои плечи. А я смотрю на большой золотой перстень с черным камнем — непременный атрибут мужа.

Я устала…

Воздух в комнате становится легче, когда Влад разворачивается, поправляет ворот рубашки и идет вон. Неподвижно стою на месте, провожаю взглядом его высокую фигуру. Дверь с позолотой захлопывается, и я остаюсь одна. Шумно выдыхаю через рот, пытаясь унять привычную дрожь.

Нужно попросить доктора выписать мне таблетку, чтобы снова захотелось жить.

Легко ли быть женой Дьявола, чье слово — непреложный закон? Спать в одной постели с человеком, принуждающим подчиняться его воле, не считающимся с желаниями и чувствами других? Не знаю, я других отношений не имела. Уж слишком рано была передана в «заботливые» руки своего авторитарного мужа.

Напрягаюсь, туже завязываю пояс шелкового халата. Будто это вовсе не узел, а моя душа. Такая же скованная и зажатая.

В горле предательски пересыхает, осторожно крадусь к двери, выглядываю в коридор и на цыпочках спускаюсь на первый этаж особняка Влада.

Роскошные апартаменты стали для меня золотой клеткой. Я ненавижу эти стены, украшенные дизайнерскими фресками. Мои стопы сковывает холод глянцевого мраморного пола. Большие панорамные окна всегда заперты, а то, что снаружи — иллюзия. Мой маленький мир ограничивается мрачными стенами дома, Влад редко выпускает меня на улицу.

Быстро семеню ногами по лакированным ступеням лестницы, забегаю в кухню, открываю серебристый холодильник, в спешке хватаю маленькую бутылку воды.

Темные крашеные локоны падают на лицо, сдуваю их, разворачиваюсь, чтобы вновь вернуться в свою комнату.

Вообще-то от природы я светлая, почти блондинка, однако Влад одержим стереотипом по поводу этого цвета волос и его связи с умственными способностями. Каждые две недели он приглашает к нам в дом стилиста Линду, которая меняет мой естественный образ до неузнаваемости.

На лестнице суечусь вправо-влево и на полпути снова встречаюсь с Владом.

Опускаю глаза, осторожно шагаю ему навстречу, жмусь к лестничным перилам.

— Пообедай со мной, — приказывает и, не дожидаясь ответа, перехватывает мое запястье. Насильно ведет за собой в столовую, говорит домработнице подавать еду. Мы садимся друг напротив друга, я стараюсь не смотреть в его сторону, однако чувствую пристальный контроль, и жар выступает на моих щеках. — К девяти будь готова, — сухо произносит муж, — после розыгрыша тендера банкет.

Супруг жадно ест стейк из семги, а мне кусок в горло не лезет. Для вида ковыряюсь в тарелке, поддерживаю наш безмолвный обед.

Солнечный свет искрится на его темных волосах, усыпанных редкой проседью, что очень гармонируют с туманно-серыми глазами, в которые нельзя смотреть — окаменеешь. Шутка, конечно. Однако именно такие чувства я испытываю, когда остаюсь наедине с супругом дольше минуты.

Сегодня Влад не брился, колючая густая щетина очерчивает скулы и делает мужа еще более похожим на хищного волка. Одиночку по натуре и до мозга костей помешанного на своих принципах. Впрочем, небольшие послабления он может себе позволить — служба давно закончена, и бывшему военному, а ныне успешному бизнесмену Филатову Владиславу Андреевичу, уже не нужно соблюдать строгий Устав.

Муж вальяжно откидывается на удобную спинку стула, отодвигает тарелку, хмурит густые брови вразлет и ловко орудует зубочисткой. Цыкает, замечает не тронутую мной еду:

— Почему не поела, Варвара?

— Слишком большая порция.

Он бьет кулаком по столу с такой силой, что хрустальный графин подлетает, но я перехватываю.

— Ты очень худая! Как будешь вынашивать моего наследника?

Влад снова нервничает, резко встает, и его массивный стул с грохотом падает. Муж приближается ко мне, черной тенью становится рядом. Склоняется к самому лицу, рукой впивается в мои шейные позвонки, второй с психом берется за вилку, насаживает на нее кусок семги и насильно заталкивает мне в рот, потом еще один.

Не успеваю прожевывать, давлюсь. Рыбный запах смешивается в ноздрях с его приторно-восточным парфюмом, таким же тяжелым, как сам Влад.

— Ешь, ешь, Варвара!.. — гневно рычит, сильнее сдавливает мою шею. — Ты осталась совершенно одна, кто еще о тебе позаботится?

Мразь. Такая забота хуже смерти, и я с болью проглатываю очередной кусок, задыхаюсь, трясущейся рукой тянусь за стаканом воды.

Раиса, что несла нам чай, тут же скрывается — она предпочитает не показываться на глаза хозяину, когда он в таком состоянии.

У меня выступают слезы. Супруг кричит, рвано дышит, скидывает со стола чертову фарфоровую посуду. Тарелка со звоном разбивается, и я в глубине души счастлива, что не придется до тошноты набивать желудок.

Глава 2.

— Бестолковый наследничек, пороха еще не нюхал, — смеется необъятных размеров лысый мужчина и хлопает по плечу Росса.

Компания замолкает, когда я останавливаюсь рядом с супругом — нужно его поприветствовать и скрыться с глаз долой и до конца вечера быть в женском обществе.

— Здравствуйте… — выдавливаю, не поднимая взгляда.

Искренне удивляюсь, когда среди блестящих лакированных мужских туфель вижу кроссовки. Черные. Автоматически поднимаю глаза выше — темные джинсы с декоративными дырами на коленках. Сложно контролировать себя, поэтому не скрываю мимики, поднимая брови. Светлая футболка с говорящим названием «Хрен вам» синими буквами на груди. Приталенный пиджак — для вида.

Крепко стискиваю зубы и напрягаю подбородок, чтобы не улыбнуться, однако сдаюсь, когда встречаюсь взглядом с лицом напротив. Невольно попадаю под власть магнетически-карих глаз, они горят огнем, буквально прожигают мою сущность до самого пепла. Не описать словами, сколько в них жизни, драйва и бешеного азарта.

Этот мужчина настоящий, искренний, в отличие от подавляющего большинства здешних богачей, рядом с таким человеком хочется смеяться.

Он смотрит пристально, хитро щурится и улыбается мне. Этот Росс молод — не больше тридцати. Странно видеть парня в компании зрелых толстосумов.

Мой супруг замечает его откровенный интерес ко мне, кашляет, сует мне в руки свой бокал. Здесь повсюду бегают официанты, однако я уловила намек и поспешила удалиться за новой порцией.

Перехватываю виски с серебристого подноса, беру себе бокальчик шампанского, теперь нужно вернуться, отдать Владиславу пойло и быстренько слинять от греха подальше.

Шаг за шагом приближаюсь, поглядывая на широкую спину Росса. Меня бросает в озноб, когда ровняюсь с ним. Ноги заплетаются, узкое платье сковывает движения, я задеваю каблуком каблук и от неожиданности не могу сохранить равновесие. Бокал с шампанским со звоном падает на пол, а я…

Росс реагирует быстро — перехватывает меня за талию, получает в благодарность пятно от виски на свою футболку. Не скажу, что время между нами остановилось, но безмолвный посыл мужчины не предвещает ничего хорошего.

Супруг, будто хищник, с бешеными глазами подлетает к нам, изображая волнение, и даже охает. Он хочет поскорее оградить меня от чужих рук, а дома наверняка устроит скандал и заставит мыться не меньше пяти раз.

Я не терпила, но спорить с Владом бесполезно, ему как о стену горох. Для него существуют два мнения — его и неправильное.

— Варюша, солнышко, — причитает муж, тактично подтягивая меня к себе, — не ушиблась?

— Все хорошо, Владислав Андреевич, — робко шепчу я и краем глаза замечаю, что Росс откровенно надсмехается над выходкой Филатова, отряхивает испачканную одежду.

А  супруг по-хозяйски кладет руку чуть ниже моей талии, намекая — моя женщина.

Но молодой мужчина не понимает такой реакции Влада. Или искусно притворяется.

— Какая замечательная у тебя дочь, Филатов, — я слышу его голос и покрываюсь мурашками.

Несмотря на столь привлекательную внешность, тон мужчины настолько холодный, что я бы не хотела услышать его вновь — не по себе становится.

— Это моя жена Варвара Степановна, — гордо отвечает мой муж, — ей двадцать пять.

— Ммм… — кривит физиономию Росс, будто брезгуют, глядя на меня, — и как вам живется, Варвара Степановна, в компании сорокалетнего Карабаса-Барабаса?

Ох, язвительная шуточка в сторону напыщенного Влада как бальзам на душу — хоть кто-то способен спустить Филатова с небес на землю. Супруг  никак не реагирует на выпад, чтобы сохранить свой имидж, ведь откровенно нарываться на человека, который может ответить — так себе перспектива. Но муж незаметно для окружающих больно щипает мою поясницу, гневно сжимает пальцы, скручивает кожу…

— Прекрасно! — пищу я, терпя боль. 

— Евгений, — брюнет делает  пару шагов ко мне и протягивает руку.

Думая, как поступить, мешкаю, и дело не в том, что Росс нарушает этикет — я опасаюсь реакции мужа. Но ощущаю легкий шлепок, означающий, что должна ответить.

— Очень приятно, — делаю ответный жест.

Росс проводит большим пальцем по тыльной стороне моей ладони перед тем, как ее отпустить. Условное знакомство заканчивается, и Влад отправляет меня к женщинам.

Моя рука пропитывается ароматом парфюма Росса, и я делаю вид, будто нос чешется, чтобы еще раз уловить эти бодрящие свежие нотки…

…Мы больше не общались, но я постоянно ощущала на себе жгучий взгляд Росса.

После полуночи веселье набрало обороты, разгоряченные дорогим алкоголем господа частично посрывали маски. Такое часто бывает, и я уже к этому привыкла.

Свет в банкетном зале погас, лишь разноцветные неоновые огни яркими вспышками рябят в глазах. Ритмичная музыка спасает, не дает возможности выслушивать фарс из уст Клары — супруги владельца сети ювелирных магазинов.

Громкий трек и шум отдаются в висках, и я решаю посетить дамскую комнату, чтобы немного насладиться тишиной и с новыми силами достойно продолжать исполнять свою роль. Извиняюсь перед собеседницами, смотрю по сторонам, но Влада не замечаю.

Быстрым шагом двигаюсь вон, миную широкий коридор. Открываю светлую дверь, шагаю внутрь, но закрыть створку за собой не получается.

Оборачиваюсь и в эту же секунду мужская рука, скрытая плотной тканью темного пиджака, проталкивает меня  дальше. Я ощущаю жгучую пульсацию в груди, пячусь, хочу спрятаться от надвигающейся высокой фигуры. Икаю, жмурюсь, когда чужая ладонь давит на плечо, прижимая меня спиной к холодному кафелю.

— И что же вы, Варвара Степановна, весь вечер как пришибленная ходите? — чувствую влажное мужское дыхание, терпкое, с примесью горького виски.

Он так близко… непростительно близко к замужней девушке.

— Что вы такое говорите? — шиплю змеей.

Ничтожные сантиметры разделяют нас друг от друга, мужчина смотрит на меня блестящим от алкоголя взглядом, дышит рвано, и мне кажется, что его аромат врывается мне не только в ноздри — я буквально пропитываюсь им вся.

Глава 3.

Росс

Ой, как страшно — подумал я, когда встретился лицом к лицу с каменной мордой Филатова. Хозяин всея города, местный ферзь… но мне без разницы. Я прилетел сюда из Греции, и цель была совершенно иной, однако…

Очень тяжело, неимоверно, но мне придется это сделать. Собираю всю волю в кулак, напрягаюсь, открываю глаз. Блядь. Подминаю одеяло в комок, перекатываюсь на бок. А может?.. Нет. На спине лежать тоже хреново — много виски утекло по моему пищеводу прошлой ночью.

Все тлен. Ничего не осталось от вчерашнего кутежа, только смирение и Настюха, что лежит справа лицом в подушку. И воды никто не подаст — не хочу будить девушку, она неплохо двигалась подо мной и теперь на заслуженном отдыхе.

Еще шатко встаю с постели, ощущаю желеобразное состояние, плетусь в ванную. Душ сегодня утром холоднее, чем обычно — пытаюсь до конца отрезветь, медитирую на черный кафель в кабинке.

Я очень «люблю» животных, особенно таких, как Филатов — полностью лишенных чести и элементарного достоинства.

Пять лет назад Влад окончательно заигрался в коронованного самим же собой монарха. Не стерпев конкуренции в бизнесе, он соизволил посягнуться на жизнь одного глубокоуважаемого для меня человека. Не поленился, прилетел в Родос, где, собственно, мы и проживаем.  Руки марать Влад не стал, все решил через наемников.

Он хотел сжечь Юсупова в его же машине, и одному черту известно, как другу удалось спастись. Руслан простил Филатова, посчитал за сумасшедшего, а я — нет. Мое трогать нельзя, не-а. Однако намерения отыскать и мстить у меня не было. Сам попался, случайно, в известной по местным меркам юридической фирме. Сейчас Филатов еще сильнее возвысился, и подкопаться к нему будет непросто, но у любой неприступной крепости есть слабое место, и я обязательно найду его.

Становится легче, закрываю серебристый кран, обматываю талию полотенцем. Завтракаю анальгином, Настюхе — человеческую еду. Жду, пока девушка умоется, параллельно отсчитываю деньги на «шоколадку» и такси.

— Настенька, спасибо за ночь, —  говорю стандартную фразу.

— Вообще-то я Аня.

Немного неловко, но отшучиваюсь. Счастливого пути, Аня, встретимся никогда.

Нужно успеть заскочить в торговый центр, забрать выполненную на заказ новую футболку, после к Филатову в офис. Не по работе — так, снова напомнить, что тот тендер выиграл я, а не он. Ну и немножко потешить свое самолюбие. Это осознанное решение, я прощупываю гада со всех сторон, настанет момент, когда расчетливый Влад обязательно проколется.

Натягиваю джинсы, хватаю первую попавшуюся рубашку, изучаю на предмет чистоты. Сверху надеваю черную кожаную куртку, зашнуровываю ботинки. Тороплюсь, беру ключи от тачки с полки, успеваю мельком взглянуть на свое отражение в зеркале, взлохмачиваю волосы.

Свежесть утреннего воздуха, серебристое авто, что вчера с достоинством вытерпело мои финты, нозящие пробки на дороге, высокое здание торгового центра. Отдел находится на третьем этаже, поднимаюсь на эскалаторе, стараюсь не отвлекаться по пустякам.

Тощим пустякам, невысокого роста и с высокомерным лицом. Ооо…

Это утро не может быть настолько удачным, однако я вижу госпожу Варвару Степановну. Во мне сразу просыпается мужская реакция — никакая. Да. Яйца при виде особы не сводит, ничего не встает.

Немного прохожу вперед, замираю, внимательно наблюдаю.

Девушка медленно шагает вдоль отделов, как холодная аристократка. Даже одежда на ней строгая: светлый пиджак с жемчужной россыпью и юбка ниже колен. Темные волосы собраны в гладкий пучок, мордашка абсолютно не выдает эмоций. Тонкий прямой нос, губы без намека на улыбку алым пигментом контрастируют с фарфорово-белой кожей.

Очень похожа на куклу или мою училку по химии. Только моложе и без очков.

Варвара Степановна задерживается у отдела с нижним бельем, презрительным взглядом смотрит на манекены, заходит внутрь.

Вот точно пассия Филатова, хотя вчера она показалась мне интересней.

Трое охранников, что были все это время за спиной девушки, остаются снаружи. Ладно. Дожидаюсь, пока Варвара Степановна наберет достаточное количество белья и скроется за углом примерочных. Мне все прекрасно видно через прозрачное стекло витрины.

Уверенно иду в отдел. Народу много, и охранники не обращают на меня внимания.

— Извините, там занято, — останавливает милейшая девочка за несколько метров от цели.

— Спокойно, я ее муж, — тут же вру, обаятельно улыбаюсь.

И, конечно же, она верит, ведь я подкрепляю свою фразу пятитысячной купюрой. Сговорчивая попалась, мне нравится.

— Для Филатова трусы выбираешь? — резко распахиваю пластиковую створку.

Виснет немая пауза.

Дыхание у меня от чего-то учащается, как у разъяренного быка. Адреналин хлещет по венам. Варвара каменеет, но быстро приходит в себя. Отчаянно пытается скрыть длинными пальцами свои крохотные титьки, утаенные под черным лифом.

Нулевочку можешь не прятать, я тактичный человек и никогда не скажу тебе, что грудью ты пошла не в мать и даже не в бабушку.

Облизываю губы, делаю шаг вперед.

— Выйди, отсюда, выйди… — шепчет девушка.

Ей совершенно не страшно, только краснеет от смущения.

— С чего бы? Охрана снаружи.

Шагаю еще ближе, касаюсь нежного плеча Варвары, припираю ее к стенке. Сейчас девушка начинает дрожать, но сохраняет воинственный настрой, смотрит настолько пристально, что хочется рассмеяться.

— Убери руку, кожа гореть начинает.

— Да ну? — поглаживаю большим пальцем.

Она такая же продуманная, как и Влад — каждой твари по паре. Со мной это не пройдет. Склоняюсь к лицу — девушка задерживает дыхание. Чувствую цветочный аромат ее волос. Варвара Степановна предпринимает очередную попытку оттолкнуть меня.

— Почему Филатов вчера ночью так засуетился и чуть ли не бегом запихнул тебя в машину? Ммм? Ревнует? Боится потерять?

Глава 4.

Росс.

Я, конечно, много повидал в своей жизни, но это пистес. Хотя было бы лучше, если бы сейчас Филатов стоял посреди кабинета в леопардовых стрингах, с прищепками на сосках и кожаной плеткой.

От хваткого акулы бизнеса в моих глазах остается только ничтожество, которое доминирует над бабой. Маленькой, хрупкой бабой, которая носом бороздит мою грудь в виду полутораметрового роста.

Я ехал в офис Филатова, чтобы позлить барина победой в тендере, и даже представить себе не мог, насколько пикантную картину узрею в стенах его кабинета.

— Ну что затих? Негодуешь, старый извращуга?

Округленные от неожиданности глаза Влада темнеют. Он хмурится, сдвигает брови к переносице и, несмотря на весь абсурд, величественно выпрямляет спину.

— И давно ты здесь? — отвечает вопросом на вопрос.

— Достаточно, чтобы услышать, как ты, мудак, просил прощения у Вари, говорил о наказании… Дальше продолжать?

— Забавно… — протяжно хрипит Филатов.

Он блаженно закрывает глаза и растекается в самодовольной улыбке. Сначала Влад действительно растерялся, но теперь явно успел мысленно прокрутить все возможные варианты событий и вновь напялил на себя незримую корону хозяина положения.

Медленно подхожу к скрепкам, Варвара Степановна сразу же пятится и упирается крохотным задом в деревянную столешницу. Распинываю ботинком кучку железок.

— Ты не выйдешь отсюда живым, сопляк, — меняет тон Влад.

— Эээ… нет, — теперь довольно улыбаюсь я, достаю из кармана куртки мобильный, — видео уже отправлено нужному человечку. Шантаж улавливаешь?

Филатов пытается сохранить невозмутимую физиономию — получается плохо. Начинает сильно напрягать пасть, нижняя челюсть предательски дергается.

На самом деле, ни хрена у меня нет, я снова вру, но грамотно — этим мастерством умею орудовать в высшей степени его проявления. Козырный понт — дороже денег. И Владик верит.

Краем глаза замечаю легкое шевеление светлого пиджачка, тут же оборачиваюсь к Варе. Беру свои слова обратно по поводу моих яиц и жены Филатова. Сейчас их сводит, но далеко не от секса. Пространство вокруг почти меркнет и будто исчезает.

Я вижу ее лицо, больше похожее на фарфоровую маску — живые только глаза. Влажные, наполненные безусловной тоской, которую не скрыть поддельным притворством.

Меня прошибает горячей волной, в голове слышится высокочастотный писк. Умело скрываю восторг, смотрю то на нее, то на Филатова. Нет, все же улыбаюсь и, черт возьми, благодарю это утро. Я наконец-то познал суть. Теперь нужно проверить.

— Позволь украсть Варвару Степановну на пару минут? — намерено выделяю голосом второе слово.

Гребаного Владика не на шутку затрясло, лихорадило так, что он аж вспотел. Но меня заставили отвлечься от него плавные движения Варвары. Она не идет, а будто парит в воздухе, даже шагов не слышно, только хруст скрепок под ее ногами. Я не узнаю в ней ту Варю, что целовалась со мной в кабинке примерочной.

Сейчас она как змея. Черная кобра, такая же холодная и скользкая, как Филатов. Варя неотрывно смотрит и откровенно презирает меня. Она останавливается рядом с мужем, уверенно кладет руку на его плечо, еще выше тянет тонкую шею.

— Пошел вон… — ядовито шипит.

При таком характере ты могла бы быть и покрасивее. Тихушница. Я помню твой язычок и сладкие от карамельки губы. А еще стоны. И уж поверь, все зашло бы намного дальше, стоило мне только захотеть.

Принцесса голубых кровей изволит повторить просьбу немного громче, подкрепляет тон раздражением. Варя опять краснеет, когда читает надпись на моей новой футболке.

Разворачиваюсь, выполняю указ мадам — топаю к выходу. Хорошо смеется тот — кто ржет как конь и закрывает хромированную дверь кабинета.

Тронутая семейка.

Быстро иду по коридору, успеваю щипнуть за пухлую задницу секретаршу. Лифт, холл, улица.

Путь к дому практически не замечаю, мысли полностью отданы Филатову. Захожу в арендованный коттедж, живот скручивает от похмельного голода. Заказываю доставку.

До самого вечера разгребаю дела бизнеса. Я выиграл тендер, теперь придется финансировать строительство на желанном для Филатова объекте.

Ближе к полуночи заваливаюсь на не расправленную кровать, успеваю увидеть во сне нулевку Вари до того, как меня разбудил телефонный звонок. Морщусь от потерянного миража еще сильнее, когда на экране высвечивается надпись «Алина».

Наглухо отбитая девица, влюбленная до потери ума. В меня. Я вот сейчас не буду говорить о низком уровне интеллекта милой барышни — при других обстоятельствах давно бы отправил ее в тотальный игнор и переехал в другую страну. Хотя второе уже выполнено — временно, конечно же. Но нет, не могу, ведь она дочь моего лучшего друга.

Девушка радостно пищит в динамик, сообщает о скором пополнении в их семействе. Я искренне радуюсь. Потом вдвойне, ведь разговор длится от силы минуту — Юсупов все-таки отбирает телефон из рук Алины.

 — Поздравляю с очередным отцовством! — громко говорю.

— Да пока еще нет, ждем вот.

 Не время, но меня начинает распирать от новой информации, разорвет, если прямо сейчас не поделюсь с другом:

— Вишенку на торте хочешь? — загадочно спрашиваю. — А черта помнишь, который пять лет назад чуть не убил тебя? Ммм?

— При чем здесь Филатов?

— Я нашел его.

— Не смей, слышишь? — превращается в поучительного зануду Юсупов — присуще ему в некоторых моментах.

— Чуть позже прилечу в Грецию, и мы с тобой обязательно выпьем коньяка, но сначала я отомщу за тебя, дружище. Я уничтожу Филатова, заберу единственное, что по-настоящему дорого ему в этой жизни!

— Шакал разорвет тебя! Это безумие, Росс!

— Он многого не знает, да и вообще, какого треугольника распереживался тут? Темную игру вести — не хером трясти. Понимаешь?

Наверное, разговор продолжался бы в ключе «дурак — сам дурак», но связь обрывается, и я вновь откидываюсь на подушку, кладу руки за голову. Сон улетучивается, разглядываю хрустальные звенья люстры на потолке.

Глава 5.

Росс

8 дней спустя…

Только шесть утра, а я уже еду, как на работу, к дому Филатова. Припаркуюсь чуть дальше и снова наблюдаю одну и ту же картину.

Неделю — неделю, Карл! — Варвара Степановна так и не появлялась за пределами особняка. Зато я прекрасно успел изучить бесполезный распорядок конченого Владика. Ничего, гомыра, я терпелив, цель оправдывает затраченные средства!

В девять завтракаю фастфудом, не выходя из салона тачки, и наблюдаю за Филатовым. Он выползает из своей норы с видом, будто проснулся и дерьма пожрал, а не кофе попил.

Пиковый туз надменно марширует к своему черному внедорожнику, резко дает по газам, срывается с места. За ним кортежем следуют еще две машины, управляемые верными шестерками такой же масти.

Хитренький Владик очень тщательно подбирает людей в свое окружение и никогда не двигается один.

Меня начинает одолевать мучительный сон, развлекаюсь, как могу. Изучаю валютную биржу, включаю на смартфоне видео про кванты, даже заусенец поковырять успел. Блядь.

Чувствую, восьмой день снова пройдет коту в задницу.

Ближе к вечеру откидываю удобнее спинку кресла, попеременно закрываю глаза, гипнотизирую высокие железные врата Филатова.

Да чтоб мне поссать на розетку, а не в кусты, но я вижу! Вижу медленно распахивающиеся глухие толстые створки. Со двора особняка выходит Варя.

— Девочка моя… — шепчу, ощущаю бешеный всплеск адреналина.

Варвара Степановна, как обычно, злющая. Госпожа Филатова во всем черном, не меняет образ ядовитой Кобры. Скрещивает руки на груди, диким взглядом озирается по сторонам, топает к белоснежному «БМВ», ругается на охранника.

Крепко сжимаю пальцами руль, кусаю губы от напряжения. Не передать словами эмоций, что бурным потоком захлестывают меня. Я ждал и знал — когда-нибудь она все же выйдет. Авто Вари отъезжает от особняка. Крадусь следом, держу дистанцию. Мы покидаем частный сектор, очень долго тащимся в пробках к центру.

Сегодня открытие нового ресторана французской кухни. Пафосного, огромного ресторана на сто гостей, не меньше. Неудивительно, что Филатовская зазноба решила посетить именно это место.

Наемный шакал открывает дверцу авто для Варвары, на фоне светлой краски сначала появляются ножки Вари в черных капроновых колготках.

Облизываюсь, начинаю стучать пальцами по коленке. Девушка поджимает губы, не обращая внимания на амбалов, спешно идет внутрь ресторана. Охрана следом.

Отсчитываю минут пять, которые длятся целую вечность, беру заранее приготовленный пакет, надеясь на ясный разум Вари. Натягиваю капюшон спортивной толстовки, выхожу из тачки, шагаю в здание.

Я был прав: народа — не протолкнуться, все столики заняты — говорит администратор. Моя надутая физиономия обескураживает паренька, пользуюсь моментом и быстро протискиваюсь с края зала прямиком к уборным.

Захожу в дамскую, ставлю пакет на пол, подпираю стену за углом.

Я не боюсь Филатовских шестерок, однако забрать Варю нужно грамотно, комнатный Геракл не должен знать, кто именно пошел на такой риск.

Ноги устали, жрать уже хочется. Присаживаюсь на корточки, достаю из кармана «Барбариски», грызу. Параллельно посылаю телепатический сигнал Варваре Степановне, чтоб пила больше чаю, или особого эльфийского нектара для избранных. Не удивлюсь, если сеньоры, подобные Филатовой, употребляют исключительно второе.

— Муж-жчи-ина! — противный женский визг, заставляет поднять глаза. — Это туалет для девочек!

— Я не подсматриваю.

— Наркоман, что ли? Щас-с вызову охрану! — топает ножкой размалеванная блондинка.

Только скандала мне не надо. Медленно встаю, сканирую потенциальный объект опасности.

Перекроенная особа, естества ноль, интеллекта ноль — любовница предпенсионного Казановы с уставшим от бытия членом в штанах. У меня глаз наметан.

Снимаю капюшон, плавно скидываю чудовищную серую кофту на пол. Я, конечно, не буду говорить, какой охрененный, но я охрененный. Да. С самооценкой у меня все в порядке.

Блондинка невольно осматривает мое лицо, фигуру, замечает «Ролекс» на запястье и ключи от новенького «Мерседеса», которые как бы невзначай достаю из кармана джинсов. Ее взгляд горит, контакт установлен, лью ей в уши о нашем скором свидании. Объект слушается и самоустраняется.

Устраняется за пару минут до того, как светло-зеленая дверца открывается, и я встречаюсь глазами с изумленной Варварой Степановной. На мгновенье  девушка теряется, а после дергается обратно.

— Стоять! — успеваю поймать за предплечье. — Иди в туалет, а то уписяешься еще.

— Издеваешься? — шипит Варя.

Мне снова становится жарко, как тогда — в кабинке примерочной. Строгая, неприступная Варвара Степановна, фальшивая насквозь. Шумно выдыхаю, тащу госпожу внутрь, разворачиваю спиной к себе, прижимаю к телу. Она вновь дрожит, но явно не от страха. Я чувствую тот самый аромат ее волос, склоняю голову к нежной щеке Варвары.

— Поехали со мной? Ты же не хочешь быть с Филатовым. Верно? — тихо шепчу на ухо, деликатно подкрепляю предложение почти невесомой лаской тонких рук Кобры.

— Сумасшедший Росс, — ее холодный тон спускает с небес на землю.

— Чего боишься? Я все подготовил, — мягко говорю, киваю на пакет, — переоденешься.

Кончиком носа дотрагиваюсь ее кожи, не перестаю улавливать бешеные вибрации между нашими телами. Что ж ты за баба такая, Варвара Степановна…

Огонь в груди растекается по венам, тяжело дышу, закрываю глаза. Очень странные ощущения, я контролирую себя, но, фак… и отыметь ее не хочется, а ослабить захват не получается. Руки совершенно не слушаются.

— Я мужа люблю, — твердо, четко произносит каждое слово. — Отпусти, иначе закричу.

— Валяй!

Девушка с силой извивается в моих руках. Ничего не остается, как выполнить просьбу. Филатова тут же отбегает к двери, кладет ладонь на золотистую ручку и оборачивается:

Глава 6.

Росс

Очень жаль, что у меня здесь, в России, как у латыша — хрен и душа, в отличие от могущества Филатова. Нет армии шакалов, авторитетных связей… Но ничего, я не гордый и умный. Хотя со вторым некоторые пытались поспорить.

Капроновые колготки Варвары Степановны не выдержали испытания асфальтом и расползлись по тонким ножкам стрелками, а ободранные острые коленки зияют кровавыми ссадинами.

— У тебя зрачки расширились от перевозбуждения, — тихо говорит Варя, игнорируя вопрос.

Дергаю бровью, мол, показалось ей, и сердце сейчас вовсе не стучит бешено, огня в груди нет. Невозмутимо шагаю к дому. Пинаю ногой ворота, вхожу на территорию, несу на руках Филатовскую «смерть».

Попляшет у меня, супесь сволочная. Больше всего на свете в эту секунду хочу увидеть его рожу.

Толкаю плечом входную дверь, иду прямиком к желтому дивану в гостиной, осторожно усаживаю Варвару Степановну. Невольно морщусь, пока девушка слегка сгибает руку, усердно дует на локоть.

— Ты действительно считала, что сможешь убежать от меня? — ворчу, топаю к деревянной светлой полке.

Варвара молчит. Ненавижу игнор, сдвигаю брови к переносице, недовольно оборачиваюсь. Девушка будто в каталепсию впала — недвижимой куклой сидит, смотрит перед собой стеклянным взглядом.

Финти не финти, Кобра, а решения своего все равно не поменяю.

Достаю аптечку, возвращаюсь к Филатовой, сажусь рядом с ней на пол.

— Снимите колготки, Варвара Степановна, нужно обработать ссадины.

Она никак не реагирует. Ладно. Аккуратно захватываю пальцами тонкую ткань, раздираю остатки колгот, беру ее ножку, ставлю себе на колено.

Мертвечина какая-то, даже не по себе становится, однако достаю бинт, сворачиваю из него квадратик, щедро поливаю перекисью.

— Больно? — смотрю на девушку снизу вверх, прикладываю бинт к ее ране.

— Разве это боль? — оттаивает Кобра и слегка улыбается.

— Ну… вы, бабы, нежные, обычно визжите при виде крови, — поддерживаю диалог как могу, лью еще перекись.

— Смешно, — говорит так, будто ни разу не смешно. — А тебя когда-нибудь купали в молочной ванне с лавандовой пеной?

— Эм… нет, но предложение заманчивое, — приветливо отвечаю — надо наладить приятельский контакт с неприступной пресмыкающейся.

Мысленно представляю обнаженную Варю в образе Клеопатры с золотистыми тенями на глазах и в короне. Как она загребает ладошками медово-белую воду, поливает свою крохотную грудь. А рядом машут опахалами два евнуха с орлиными мордами.

Резко перевожу взгляд на девушку, хмурюсь, когда вновь слышу ее спокойный ровный голос:

— До половины наполненную молоком, — сглатывает, — и ты лежишь тихо, ведь шевелиться нельзя. Только смотришь на кран, из которого медленной струей течет горячая вода. Становится все жарче и жарче, и тело больше не терпит высокой температуры. Очень больно кожу, по голове течет пот и щиплет глаза. Кричать запрещено и вылезать тоже, а рядом стоит Он… — крепко сжимает кулаки. — Мразь наблюдает за страданием, ему нравится получать такое удовольствие.

— Давай локоток обработаю тебе, Степановна, — глухо бурчу себе под нос, а в душе ураган. Филатов оказался еще более мерзок, чем я полагал. Урод. Меняю бинт, почти невесомо касаюсь руки Вари. — Ну вот, сейчас замотаем сверху, завтра как новенькая проснешься.

Возможно, ответ был черствым, но здесь не кабинет помощи жертвам насилия. Да и возлюбленная Филатова явно не похожа на убитую горем женщину, так… странненькая немного, ага.

— Спасибо.

— Учти, у меня все под контролем, давай без шуточек!

Туплю в пол, спешно собираю мини-лазарет обратно в коробку.

Варя поднимается с дивана, хромает в сторону кухни, просит попить. Она вроде как пленница, но и я не Филатов — предлагаю кофе, чай. Варвара Степановна ограничивается стаканом воды.

Спальня для Кобры наверху, поэтому вновь беру девушку на руки, шагаю по лестничным ступеням.

— Одежки в шкафу возьмешь, там халат, футболка, — опускаю барыню на кровать, привычно взлохмачиваю себе волосы. — Наряды новые, если что, с этикетками.

— Ты все заранее спланировал, — надменно вскидывает подборок, слегка прищуривается.

— Зришь в корень, — скрещиваю руки на груди, стараюсь сделать такой же строгий взгляд, — буду в соседней комнате.

Разворачиваюсь, не желая и минуты больше находиться с Коброй.

Красавица ли она? Нет. Но! Вполне симпатичная на мордашку. Мне нравится ее неприступность, величественный нрав, и, кажется, я начинаю хотеть узнать лучше притязательную Кобру. Однако нельзя, ведь она — жена Филатова, и только черт в курсе, какие темные мысли хозяйничают в маленькой женской головке.

Варвара Степановна безвылазно сидит в своей келье, пока я принимаю душ, разговариваю с Юсуповым по телефону, варю себе пельмени. Немного радует, что Варя хотя бы не буйная. Я собираюсь лечь спать, но сначала замираю у двери госпожи Филатовой.

— Жива там? — стучу, не открываю створку.

— Пошел вон, пес!

Ух, какие мы строптивые, поглядите-ка! Пользуйся, мегера, ведь я не Владик, не воюю с бабами. Но бесит.

Скрипя зубами, возвращаюсь в свою комнату. Стягиваю с себя футболку, джинсы, надеваю пижамные штаны. Выключаю свет, заваливаюсь на кровать…

…Не знаю, сколько прошло времени, но меня будит сушняк и странное предчувствие, вспотел даже. Тру глаза, наощупь просачиваюсь из спальни в коридор.

Тело будто каменеет, когда я ровняюсь с комнатой Вари. Рука безвольно толкает полотно, заглядываю внутрь, поднимаю от удивления брови. Странная Кобра, странная поза. Лежит на животе, с головой накрылась одеялом, зад, что ли, оттопырила…

Плевать на такт, быстрым шагом направляюсь к постели, резким движением сдергиваю покрывало. Фак. Я вижу только кучу тряпок.

От досады бью себя по коленке, посылаю в пространство брань. Филатова снова решила сбежать, чихать она изволила на культурную просьбу! Маленькая выдра.

Глава 7.

Росс

— Не раздавить бы тебя в лужицу, — приподнимаюсь на локтях.

Девушка не произносит ни слова, только внимательно смотрит в мои глаза. Пристально, напряженно, даже не моргает. Все сильнее и сильнее стягивает в кулачках свежее белье.

Ее темные влажные локоны небрежно распались по простыне, лицу, шее. Дотрагиваюсь до щеки Варвары, убираю прядь. Бледная кожа вбирает в себя золотистый свет ламп, капельки воды на лице сияют подобно искрам, и я вновь касаюсь ее, большим пальцем стираю влагу.

Мой взгляд невольно падает на губы — Варя кусала их до крови. Не сейчас — раньше. Я бы никогда не позволил ей это делать.

Наши тела совсем близко, чувствую дрожь, чувствую прерывистое дыхание, что пробирается через узкие ноздри Вари, окутывая мое лицо. Девушка волнуется, содрогаясь подо мной при каждом вдохе. Совсем холодная не только внешне, но и душой. Она заводит ноги мне за спину и все равно невольно сжимается.

Я и сам почти начинаю замерзать, будто в прорубь кинули. Нутро ломит. Жарко в комнате, а меня бьет озноб. Хрупкая Варя, я разожгу огонь, чтобы наконец-то согреть тебя.

— Поцелуй меня, Росс, пожалуйста, только не останавливайся, - тихим шепотом умоляет девушка, глухо стонет и тянется первой.

 Она робко касается моих губ и говорит, что на них до сих пор остался шоколад. Затягиваю поцелуй глубже, очерчиваю языком острые зубки Вари. Как же по кайфу тискать злющую Кобру, хотя сейчас она похожа на тающую мороженку, а сладкое я люблю.

— Ты действительно хочешь этого?

Прерываюсь лишь на миг, не дожидаюсь ответа, напрягаю руки, спускаюсь ниже, ласкаю губами тонкую шею Варвары. Я не брился, и ее кожа горит после моих прикосновений.

Матрас прогибается под моим весом, постель становится не такой холодной и пустой, как обычно. Я никогда не занимался сексом в этой комнате. В соседней — да. На кухонном столе, в ванной и даже на рояле в гостиной. Но не здесь.

— Возьми, возьми мое тело. Мне нужно…

— Как скажешь, Варвара Степановна, — перебиваю.

И я отстраняюсь только для того, чтобы избавить себя от остатков одежды, они были сняты и запущены в сторону черного комода слева. Приподнимаю бровь, кидаю беглый взгляд на Варю.

Девушка заводит руки за голову, сгибает колени, начинает медленно извиваться. Плавно, грациозно, точно змея, и мне, черт возьми, это нравится.

Встаю рядом с кроватью, кончиками пальцев скольжу по гладкой ножке Вари, пропускаю содранное колено, двигаюсь к бедру. Девушка пытается сдерживаться, однако я вижу ее удовольствие.

— Мурашки появляются, но мне приятно. У тебя очень красивое тело, Росс.

— Меня зовут Женька.

Теперь Несмеяна улыбается, натужно. Чтобы я не догадался, как на самом деле она волнуется. Задерживаюсь на розовом соске Вари, ласкаю его большим пальцем.

— Не кусай больше губы, — по-доброму замечаю, — они и так почти в кровь.

Дотрагиваюсь до ключицы, плеча. Убираю от девушки руки, чтобы открыть тумбочку. Достаю презерватив, трачу пару секунд, надевая его.

Я еще ничего не успел сделать, но, когда встаю одно колено у края постели, вижу, как женское тело блестит в приглушенном теплом свете комнаты — Варе жарко, она немного вспотела.

Сглатываю — слюней что-то много.

Ставлю второе колено, проминая матрас. Варвара всхлипывает, запрокидывает голову, скрещивает ноги.

— Так не пойдет, — говорю ей, деликатно пытаюсь развести женские колени в стороны.

Она сопротивляется, никак не хочет пустить меня ближе. Приходится давить сильнее.

Смех смехом, а мой член уже тверд, как грецкий орех, блядь.

— Эм… как-то… — бормочет Варя.

— Я буду нежен.

Беру ее ножку, осыпаю поцелуями от щиколотки к колену, второй рукой почти невесомо дотрагиваюсь до уже горячего интимного места Вари. Поверхностно, осторожно. Вижу, как она напрягает живот и опять сжимается.

Сразу двумя ладонями слегка развожу ее бедра, подхватываю попку, подтягиваю ближе к корпусу. Влажное лоно касается моей кожи, Варвара возбуждена, но от чего-то стесняется. Сама пришла ведь.

Хочу успокоить растерянную барыню, вот что-что, а трахаться я умею. Склоняюсь над ней, не сгибая рук, ставлю их по обе стороны от женских плеч.

Варя будто завороженная смотрит на мое запястье, касается ладошкой и гладит, чуть выше, трогает бицепс.

— Какое мощное сильное тело и ты читаешь научную литературу. Разве так бывает?

Да, Степановна, бывает. Я прокачиваю не только мышцы, но сейчас не об этом…

— Расслабься, хорошо будет. 

Я знаю тело Варвары больше ее самой, знаю каждую точку, клеточку, что нуждается в ласке. Медленно подаюсь вперед, начинаю осторожно проникать в теплое лоно. Совсем немного.

Степановна будто девственница — узкая, но я терпелив.

Не отрывая взгляда от симпатичной мордашки Вари, тянусь рукой к ее розе. Которая, конечно же, цвела не для меня. Пальцами раскрываю, успеваю войти сантиметра на два, не больше.

Сладкая мегера широко распахивает глаза, отстраняется к изголовью, а я за ней. Она еще дальше, почти неслышно стонет, и этот звук лестным бальзамом растекается в уши, горячей волной прокатывается по моему возбужденному телу, концентрируется в паху.

Девушка упирается в твердую спинку постели. Мне по душе такие игры, и я провожу рукой по ее влажному интиму, вижу на пальцах теплую смазку. Неподдельное доказательство обоюдного желания.

— Чего боишься? — шепчу Варе, дотрагиваюсь испачканной рукой до ее бедра. — Хочешь ведь, и животик твой сейчас саднит, тянет от нехватки оргазма.

Девушка закрывает глаза. Немного злюсь, когда Варвара вновь закусывает нижнюю губу. Обхватываю ее затылок, вплотную притягиваю к себе. Языком обвожу краешки губ Вари, чувствую во рту легкий привкус крови.

В тело будто свинец заливают — мышцы совсем напряглись, еще чуть-чуть — и затрясусь не меньше Филатовой, но далеко не от волнения. Оставляю в покое девичий рот, сталкиваю нас лбами.

Глава 8.

Варя

«Господь нам дал любовь, Варвара. Мое сердце — камень, но, увы, даже оно может кровоточить. Ты — единственная слабость, ошибка, которую уже не исправить, легче уничтожить. Жена, я могу простить тебя, если позвонишь первой. Не губи невинные души».

Вздрагиваю, как от пушечного залпа, а перед глазами строки из смс от Влада.

Тут же прячу под подушку старенькую кнопочную модель — черно-белый телефон с крохотным экраном, служивший для тайного общения с Раисой.

Филатов не знал о нем, но очень любил закалять мой характер на балконе. Зимой. И я писала сообщение прислуге, чтобы она спасла, открыла дверцу, не дала умереть от холода.

Трубка осталась со мной и на этот раз — маленькая совсем, легко умещается в чашу лифа. Я перепрятала аппарат сразу же, как только оказалась в доме похитителя. И теперь Влад узнал о телефоне, отобрал устройство у служанки.

Раиса… Что же Влад с тобой сделал?

Реки крови уже полились, и служанка стала первой, кто попал под горячую руку моего безжалостного мужа.

Довольно смертей! Сердце сжимается от чувства вины, этой ночью я не сомкнула глаз. Сажусь на постель, обнимаю себя руками.

Мразь! Я ненавижу Филатова! Лучше бы он умер!

И снова вспоминаю о телефоне. Сознание отключается, трясущимися пальцами жму на кнопки и пытаюсь позвонить Владу. Звонок сбрасывается. Пробую еще раз, ничего не выходит. Связь есть, но… какого черта?

Мне придется пойти на обман, я должна вернуться к Владу чего бы это ни стоило.

Нужно одеться. Подхожу к платяному шкафу, распахиваю створку. Перебираю вешалки с нарядами, все больше и больше желаю наградить пощечиной Евгения второй раз. Он издевается надо мной, или просто я ни черта не понимаю в юморе.

Вот розовое хлопковое платье с принтом, простите, но кала. А рядом белоснежная футболка с наклейкой обнаженной груди. Большой груди, размера третьего, может, даже пятого. Джинсы с декоративными вырезами, но не на коленях — на заднице. Остряк.

Достаю самое приличное — плюшевый сиреневый комбинезон с заячьими ушами на капюшоне и мягким хвостиком на заднице. Спасибо, что хотя бы белье вполне приличное. Красивое.

Мрак. Смотрю на свой новый образ в зеркале и невольно закатываю глаза от возмущения. Я привыкла носить исключительно брендовую классику, а тряпка, которая сейчас на мне, неприемлема. Дикость!

Собираю волосы в гладкий пучок — Росс любезно предоставил мне бижутерию и элементарные гигиенические средства. Беру зубную щетку и мыло, топаю в ванную.

Я должна понравиться Россу, усыпить его бдительность. Тогда появится шанс на побег. Не для моего счастья — за Баламута страшно.

В коридоре останавливаюсь и понимаю, что особняк пуст. Первым делом бросаюсь к входной двери — заперта. Жаль.

Я возвращаюсь к утренним процедурам. Переключаю воду с холодной на горячую и обратно, чтобы хоть немного убрать отеки с лица.

Аппетита, как всегда, нет, однако решаю задобрить похитителя — приготовить обед. Думаю, блюдо из итальянской кухни будет в самый раз.

Холодильник Евгения забит до отказа. Отодвигаю в сторону пачку зефира, чипсы, пытаюсь найти что-то съедобное. На время забываюсь и чувствую себя главной героиней кулинарного шоу. Становится весело, ощущаю некий азарт. Глубокая сковорода на плите, в нее молоко, горстку зелени. А еще вот эту штуку и горох из баночки. Процесс идет, все кипит. Остается сбрызнуть оливковым маслом и посолить.

Немного жарко от пара, сдуваю с лица выпавшую прядь, тянусь рукой к светло-бежевому шкафчику. Достаю набор специй, расставляю на каменной столешнице. Позволяю себе тихо петь, но вздрагиваю, а после и вовсе перенимаю образ гипсовой статуи, потому что слышу скрежет замка за спиной. С силой сжимаю в руке деревянную лопатку. Пара секунд тишины.

— Степановна, фак! У нас канализация потекла? — доносится с порога громкий голос Евгения.

Слышу эту фразу и начинаю раздраженно орудовать лопаткой в сковороде. Хамло!

— Все в порядке, — злюсь, но говорю дружелюбно.

Росс прямиком идет в кухню:

— А… Готовишь?

Продолжаю размешивать блюдо, краем глаза замечаю его большую ладонь — она ложится на столешницу справа. Росс дергает меня за декоративный заячий хвост на комбинезоне и говорит, что ему очень жаль, знал бы, не стал обедать в ресторане. А я старалась, честное слово. У Влада все хозяйственные дела вела Раиса, поэтому готовила я в лучшем случае тосты.

— Ты где был? — перевожу разговор на другую тему, выключаю плиту.

— Не ваше дело, — сухо отвечает.

Росс сторонится меня, сегодня он не так страстен и нежен, как вчера. Ледяная стена воздвиглась между нами после моего отказа от близости. Мужчина невозмутимо шагает к лестнице, подбрасывает в руке связку ключей. Оставляет возможность смотреть только на его спину, облаченную в темную кожаную куртку.

Я щурюсь, тереблю плюшевую манжету комбинезона. Эмоции нарастают, я закусываю губу, срываюсь с места, настигаю Евгения на первых ступенях лестницы. Мы оба замираем, когда я обхватываю его торс и щекой прижимаюсь к его спине.

Чувствую свежий, бодрящий аромат его парфюма. Мне нравится.

Немного потеют ладони, после того как Росс горячими сухими руками касается их и резким движением сбрасывает с себя. Он делает шаг вперед — а я задерживаю. Тяжело дышит — крепче сжимаю руки на его талии. Почти рычит от недовольства — дрожу, но жмусь со всей силы.

— Отвали! — требует.

Мы снова замираем, и мне кажется, будто сейчас я обнимаю вовсе не Росса. Тайфун. Сокрушающий тайфун во власти моих рук.

Мужчина невнятно бормочет, ударяет кулаком по деревянным перилам и медленно разворачивается ко мне.

Приходится убрать руки лишь для того, чтобы потом вновь схватиться ими за Росса, точнее — за края куртки. Сжимаю пальцы, напрягаю губы, ловлю на себе блестящий взгляд темно-карих глаз. Мужчина хмурится. Как же непривычно видеть его таким.