Укради меня

Глава 1

Маша

- Сомнения, как я понимаю, никуда не делись? – задала Ольга вопрос, который вырвал меня из задумчивости.

- Оль, скажешь тоже. Какое там «не делись». Да они размножаются быстрее, чем кролики.

Мы рассмеялись. И пусть это было веселье на пепелище моей личной жизни, но это же не повод унывать, верно? Тем более в такой день. Моя подруга выходит замуж за моего бывшего, и я не должна испортить им праздник. Хотя звучит всё так, будто должна. Но это не наш случай.

С Шуваловым мы расстались много лет назад. И именно я его бросила. А с Олей Ратмир меня познакомил недавно и исключительно в медицинских целях. Как врач и владелица лучшей многопрофильной клиники в нашем городе я взялась подлечить его зазнобу.

Так и подружились. Я была рада за Олю: после шести лет жизни с козлом, который ее не ценил и понатворил всякого, она наконец была счастлива. Так что я не собиралась омрачать большой день Шуваловых проблемами с женихом. По этой причине, кстати, и пришла на свадьбу без него. В последнее время, между нами не все гладко, а устраивать сцены на людях нет никакого желания.

- Олька, ты такая красивая! – решила сменить тему. – Даже жалко тебя Шувалову отдавать. Может, пока не поздно, найдешь кого получше?

- Рогозина, ты охренела? – пророкотал из коридора, упомянутый выше субъект.

- А ну, кыш отсюда! – крикнула в сторону дверного проема. – Раньше начала церемонии ты ее не получишь!

- Львица, не слушай эту заразу! – шутливо возмущался Ратмир.

- Яволь, Хозяин! – отчеканила Оля и расхохоталась. Милые они, конечно, капец.

Через некоторое время началась торжественная церемония регистрации. Все было очень красиво. Я даже всплакнула. Но волшебство момента быстро растаяло, когда я представила себя на месте Ольги. И Антона на месте Ратмира. Будет ли между нами такое же притяжение? Будет ли он смотреть на меня с таким же трепетом? Буду ли я бежать ему навстречу, чуть не путаясь в подоле платья?

Нет. Нет. И нет.

Я вдруг ясно осознала, как глупы мои сомнения. Их надо гнать от себя подальше. Как и Антона.

Представляю, что начнется. Сплетни, слухи, причитания родителей. Мне 30 лет в этом году, а я не замужем и до сих пор не родила троих детей, а лучше четверых. Это же катастрофа! Двадцать первый век на дворе, а проблемы как в средневековье, ей Богу! «Ей Богу»? Что за обороты речи, Мария? Мда, сразу видно – тридцак не за горами.

Чтоб не выбиваться из концепции матримониального мероприятия своей кислой миной, я не отказывала себе в удовольствии перепробовать все виды спиртного, на которые раскошелился Шувалов.

Ожидаемо, уже к середине вечера я была… Ну, скажем: пьяненькая. Именно в таком состоянии меня и застал врасплох Антон, который явился, потому что его тонкая душевная организация не выдержала кидалова с моей стороны. Поэтому он хотел объяснений, извинений и пожрать, судя по всему, ведь после того, как я послала его чуть дальше, чем в баню, товарищ пожал плечами, уселся на мое место за столиком и стал уплетать стейк из семги.

Наша перепалка привлекла внимание матери Ратмира, которая (о, ужас) уже много лет дружит с моей мамой. Так что, если я и собиралась до последнего скрывать свой разрыв с Антоном, то идея провалилась на этапе планирования.

Увидев, что госпожа Шувалова стремительно направляется в мою сторону, наверняка в ожидании жареных фактов, я резко понеслась через толпу подальше от нее.

Как же меня все достали! Все чего-то хотят. Ждут. Требуют. Хочу просто жить! Хотя бы один день жить, ни о чем не думая, не принимая решений, не чувствуя ответственности…

Задумавшись о несбыточном, не заметила перед собой препятствие и налетела на него. Каменное, горячее, высокое мужчинообразное препятствие.

«И обалдеть какое красивое», - подумал мой пьяный мозг после того, как я подняла на мужчину глаза.

- Долго еще будешь рассматривать? – высокомерно спросил он, придерживая меня за предплечья.

- Лицо знакомое, - заикаясь соврала я, застигнутая врасплох, но тут же поняла, что действительно где-то его видела.

- Демид Басаргин, - представился он.

О, теперь понятно. Я знала Басаргина. Весь город знал Басаргина. И опасался. И я чувствовала исходящую от него опасность. Но мне было не страшно. Ну я и выпила немало, не будем забывать.

Главное – что Демид Басаргин именно тот человек, который может исполнить мое мелочное желание забаррикадироваться и ни за что не отвечать. Он ведь… может все. Приняв решение за долю секунды, я вцепилась в мощные плечи еще сильнее и отчаянно прошептала:

- Укради меня.

Проблеск здравого смысла подсказал, что эта бандитская рожа сейчас посмотрит на меня, как на полоумную. А может быть просто заржет. Или, закатив глаза, отмахнется, как от надоедливой мухи.

Но ни ясное сознание, ни пьяный мозг не ожидали, что Басаргин абсолютно серьёзно спросит:

- Когда?

Я даже растерялась. Не понимала, радоваться мне или пугаться и давать заднюю. Кажется, от шока я слегка протрезвела, но в масштабах моей сегодняшней дегустации «слегка» было явно недостаточно.

- Не позже, чем через неделю, - выдавила из себя.

Глава 2

Маша

«Мать моя женщина, это похмелье или у меня гвоздь в голове?» - первая мысль, всплывшая в очнувшемся сознании.

То, что я не проснулась, а именно очнулась, не подвергалось сомнению. Состояние было настолько паршивое, что мелькнула идея съездить в клинику прокапаться.

Ага, а потом доброжелательные коллеги меня запишут в алкоголички. Пожалуй, не так уж сильно мне и хочется сдохнуть. Словно назло, в этот момент, ожил телефон, заливая комнату премерзким рингтоном.

- Ааааааа! – страдальчески простонала, безуспешно пытаясь добраться то источника пыток.

Дурацкое солнце до рези било в глаза, поэтому я предпочла держать их закрытыми. Непослушная верхняя правая конечность шарила по тумбе, но убитый (а точнее, упитый) мозг не смог вовремя дать команду сжать пальцы, так что телефон был безжалостно сметен на пол.

Так же не глядя, я начала ощупывать пол. В какой-то момент подумала, что будет проще переждать под подушкой. Но вдруг пальцы наткнулись на прохладное стекло экрана и потянулись к нему вместе со мной. Будучи в состоянии кубомедузы, я не имела ни малейшего шанса оценить габариты кровати, да и себя тоже, поэтому очень эпично шлепнулась с постели, превратив содержимое черепа в желе.

Но так как женщина я целеустремленная, телефон все же добыла. Чтобы спастись от вездесущего солнечного света, подкатилась к кровати и сунула голову под нее. Как же мало надо для счастья!

- Да, - прохрипела я, принимая вызов наугад.

- Твою мать, Рогозина, раз ты все-таки жива, я тебя сам прибью! – раздался в трубке слишком громкий голос Шувалова.

- Не ори. Это раз. А два – я не против, чтоб меня добили.

- Ты нахрена так налакалась?

- За твою здоровую эрекцию, Шувалов. Отвали.

- С радостью. Я звоню только потому, что моя жена должна сейчас говорить, какой я хороший и любимый, а вместо этого она полдня переживает, не отошла ли ты в мир иной.

- Тебе полезно, а то скоро эго в двери не будет пролазить. А почему Оля нервничала, я чудила вчера?

- Полезла танцевать на фуршетный стол, в одном из тостов сообщила, что я вариант опробованный, так что выбор ты одобряешь, а потом засосала моего двоюродного брата.

- Что? Нет! Пожалуйста, скажи, что это ты так тупо пошутил!

- Ладно, расслабься. Последнего не было.

- А стол и тост?

- Могу соврать, но тогда свадебное видео лучше не смотри.

- Позорище…

- Забей. Лично мне было весело. И ты все же выжила. Так что я могу успокоить Олю и наслаждаться семейной жизнью. Кстати… А почему ты от нее звонки не принимала?

- Потому что на ее контакте у меня Вивальди, а на тебе – Рамштайн.

Потеряв остатки моральных и физических сил в этом разговоре, я, не прощаясь, сбросила вызов.

Провела еще минут десять под кроватью, потом решила, что пора нести красоту в этот мир, поэтому поползла в душ.

После прохладной воды, чистки зубов и пары масочек для лица стало лучше. При мыслях о еде желудок грозился уйти от меня к кому-нибудь более адекватному, но подутих, когда пообещала ему двойной эспрессо.

Сидя на кухне, я заставляла мозг работать, а он, к сожалению, не противился и подкидывал все новые и новые картинки моего загула.

Но в какой-то момент, неприличные танцы и тосты обернулись детскими шалостями, потому что в голове всплыл странный диалог с мужчиной, от которого лучше держаться подальше.

Я попросила Демида Басаргина сорвать мою свадьбу?

Боже, пусть лучше окажется, что я целовалась с прыщавым Шуваловским братом. Ну пожалуйста!

«Будет тебе похищение», - вспомнилась фраза, сказанная твердым низким голосом.

Плечи передернуло, и тело покрылось мурашками. Непонятная реакция. Хотя… Бывают же мурашки от стыда… Наверное… Да и в квартире сегодня прохладно.

Короче, включив рациональную часть себя, я решила, что Басаргин просто издевался, подыгрывая моему пьяному бреду. Где это видано, чтобы бандиты-миллионеры воровали обычных Маш из-под венца? Ему надо отмывать деньги, ломать конкурентам пальцы, отжимать бизнесы. Ну или чем там обычно авторитеты занимаются.

Вот вроде и успокоилась. А внутри осталась какая-то неприятная вибрация. Знаете чувство, когда кажется, что забыл о какой-то проблеме и усиленно пытаешься понять, что за беспокойство залегло так глубоко?

Долго думать не пришлось, потому что щелчок открывающейся входной двери всё поставил на свои места.

- Привет, Манюнь! – довольно скалясь, зашел в кухню Антон.

Отвечать не торопилась. Просканировала взглядом мужчину, с которым еще недавно собиралась провести жизнь, и поняла, что не чувствую ничего кроме раздражения.

На самом деле, сейчас я бы не смогла объяснить, почему начала эти отношения.

Вот с Шуваловым всё просто. Привлекательный, уверенный, умный. Помню страсть. Помню, как боготворила его. Вот только мы не смогли притереться. Помимо секса нужно было разговаривать, узнавать друг друга, а с этим как-то не задалось. Я чувствовала, что он не видит во мне равную. Раздражало снисхождение во взгляде, когда я обсуждала с ним проект клиники или спрашивала про дела в его компании.

Глава 3

Маша

«Да вашу ж за ногу! Это похмелье или у меня гвоздь в голове?»

Стоп.

Такое уже было.

А потом я успела попить кофе, психануть на Антона и приехать на работу.

Это не похмелье. Это два идиота мне что-то вкололи.

Несмотря на то, что сознание вернулось, пошевелиться я еще не могла. Что ж, есть время подумать, какой скандал закатить Басаргину.

Как по команде, в сознание ворвался знакомый рычащий голос:

- Дебилы!

- Демид Александрович, ну мы на всякий случай! – оправдывался его собеседник.

Он тоже казался знакомым, скорее всего один из моих бугаев.

- На всякий случай? Я сказал обращаться аккуратно! Вам объяснять, что значит аккуратно?

- Так мы итак… Лёха аккуратно вколол. У него рука легкая. А я аккуратно загрузил в машину. И на ручки подхватили, как принцессу. Ни одного синяка.

- Котов, если бы на ней еще и синяки были, вы бы уже бионические протезы вместо рук заказывали! – а мужчинка-то у нас нервный. Даже приятно, что сам Басаргин из-за меня распсиховался.

- Демид Александрович, - подал голос второй горе-похититель, - вы ж велели тихонько привезти, а она бы вырывалась, шум подняла. Уже собиралась, мы сами видели. Просто на опережение сработали.

Чего? Вы охренели? У меня такого и в мыслях не было. Я анализировала ситуацию и продумывала стратегию! И, кстати говоря, не додумала, потому что кое-кто сработал, блин, на опережение. Что ж, Мария, пора брать себя в руки. Истеричкой выставлять образованную женщину, как не стыдно?!

- Придурки! – сказала я грозно и твердо. Точнее, так это звучало в моей голове. На деле же вышел то ли хрип, то ли стон.

- Воды ей дайте! – вот, кто звучит, грозно и твердо.

Открыв глаза, я поняла, что лежу на диване. Приложив немало усилий, заняла сидячее положение и стала осматриваться.

Судя по всему, я в кабинете. Причем не в офисном, а в домашнем. Ощущения? Стильно, но холодно. Серые стены в сочетании с мрамором и деревом. Лаконичная мебель. И очень-очень много книг. Если бы комната была хоть немного меньше, то книжными стеллажами можно было бы заставить весь периметр и не заморачиваться с ремонтом. Интересно, это для антуража, или великий дон у нас любитель почитать?

Неожиданно, перед моим лицом возник стакан с водой. Сфокусировавшись на нем, я подняла взгляд и поняла, что подает мне его тот самый Лёха с легкой рукой.

- Не шевелись, - снова прохрипела я, принявшись жадно пить.

- Почему? – недоуменно спросил Лёха, но с места не сдвинулся.

Оставив стакан на треть полным (всегда знала, что я-таки оптимистка), снова взглянула на верзилу и прищурилась, потому что в глазах слегка двоилось. Затем резко вскинула руку и выплеснула оставшуюся воду на этого недоделанного медбрата.

- Нихрена не лёгкая у тебя рука, Лёха! – прошипела я, а затем начала искать глазами его напарника.

Много времени это не заняло, так как тот стоял чуть поодаль со вторым стаканом, полным до краев. Вот это удача.

Я встала с дивана, так резво, как могла. Подошла к тому, кого называли Котовым и, мило улыбнувшись, забрала стакан из его рук. Чуть пригубив воду, подняла руку, которая оказалась над головой моего обидчика, и стала почти лениво выливать содержимое под злобные визги.

- Придурки! Во мне алкоголя было, как в сельском алкомаркете, а вы меня дерьмом каким-то накачали! «Клофелин», небось! Я ж сдохнуть могла! Вы что, человека с бодуна не видели никогда? Куда б я рыпнулась в таком состоянии?

- Да у тебя глаза забегали, мы видали, - подал голос Лёха, оказавшийся рядом с Котовым.

- А ты, я смотрю, обсох уже? Мы детей не крестили, нехрен мне «тыкать»! Мария Алексеевна, уяснили? – дождавшись утвердительных кивков, я продолжила. – И глаза у меня бегали, потому что я думала. Мыслительный процесс, слышали о таком? Попробуйте на досуге, вам понравится.

Из приступа праведного гнева меня вывели намеки на сдерживаемый смех откуда-то сбоку.

Блин.

Я как-то упустила из виду, что Басаргин тоже здесь. Ох, не прикопал бы он меня где-нибудь за такое эффектное пробуждение.

Стараясь не растерять боевой настрой, я развернулась в сторону звука. И зависла, наткнувшись на насмешливый взгляд серых глаз.

Да нет же. Они серо-голубые.

Какая вообще разница? Соберись, Рогозина!

Басаргин смотрел изучающе. Словно пытался что-то понять для себя. Ему, наверняка, было занятно наблюдать за моими возмущениями, ведь он, я и даже два идиота понимали, что стоит этому мужчине захотеть, и Маша будет сидеть с заткнутым ртом и не отсвечивать.

Воля и выбор сейчас лишь иллюзия. Я в его власти.

Стараясь прогнать неуместный ступор, заставила себя моргнуть, прогоняя наваждение. Помогло. Теперь я могла видеть его темные непослушные волосы, которые, несмотря на аккуратную стрижку, так и норовили завернуть куда-нибудь не туда. Гладковыбритый подбородок. Мужественные скулы. Хмурую складку между бровей. Мощное тело, упакованное в… Во что кстати? Нужно будет узнать, что за бренд. Костюмчик – топовый.

Глава 4

Маша

Из кабинета я вылетела взбешенная. Раздражало все: самоуверенность нахала Басаргина, его игра, которую не могу разгадать, слишком волнующая близость.

Но было кое-что еще. Азарт.

Пикировка с Басаргиным распалила любопытство и желание одержать верх. Казалось, что я впервые за много лет вдохнула полной грудью. Отпустила примерную девочку Машу погулять. Позволила себе быть дерзкой и несдержанной, безрассудной и мстительной. Этот мужчина похитил меня, но с ним я чувствую себя свободной. Словно сама аура Демида Басаргина придает смелости наплевать на ожидания окружающих и условности. Будь он рядом, я бы с легкостью смогла сообщить всем и каждому о том, что свадьбы не будет, а еще задать интересное направление тем, кто решит высказать свое бесценное мнение по этому поводу.

Не говоря ни слова, но периодически посматривая на шею, Котов привел меня к одной из дверей и распахнул ее. Полностью погруженная в мысли, я и не заметила, как мы дошли сюда.

Дура ты, Машка. Могла бы попытаться сбежать для приличия. А теперь без вариантов. Представляю, как будет ржать Басаргин, если побег сорвется из-за того, что я в доме заблудилась.

Что ж… возьмем лимоны и будем делать из них лимонад. Комнатка-то просто шикарная!

Огромная, светлая, с панорамными окнами, за которыми открывается вид на ухоженный двор. А кровать? Да я таких огромных кроватей в жизни не видела! Повинуясь порыву, со счастливым визгом сорвалась с места, разогналась и запрыгнула на постель, раскинув руки.

Но в восторженное созерцание потолка ворвалась морда Котова, который наклонился надо мной и пробурчал:

- Что-то ты слишком довольная для жертвы похищения.

- Товарищ Котов, не мешайте мне наслаждаться прелестями плена, это раз. – заговорила я, привстав на локтях. – А второе – вроде как, великий дон сказал, что я гостья. Не так ли?

- Великий дон? – лицо Болека вытянулось от удивления, а затем он попытался заткнуть руками свой рот, из которого вырывался, ни много, ни мало, ржач. – Бляха муха, Марь Алексевна, своей смертью не помрешь.

- Ну спасибо, - прошипела я, не понимая его веселья по этому поводу.

- Ладно, если чё – ори.

- В смысле?

- Ну вдруг надо что-то.

- А ты что, еще и за прислугу у Басаргина?

- Ты базар-то фильтруй! – он обиженно поджал губы. – Босс не любит лишних людей. Поэтому уборщица и повар приходят, когда он в офис уезжает.

- А «офис» - это у вас что? Лес? Подвал? Пустырь?

- Офис – это офис, - хохотнул Котов. – А все, что ты назвала – это сверхурочная работа.

На секунду я застыла. Плечи передернуло. Вроде бы я осознаю, что Басаргин – страшный, опасный, непредсказуемый тип. Многое читала и слышала о его способах вести дела. Да и он меня похитил, вообще-то!

Но мужчина, которого я видела перед собой в кабинете, не производил впечатления отбитого бандита. Он вместе со мной подначивал Бибу и Бобу. Гипнотизировал взглядом. Манил тембром голоса. Это сбивало с толку и заставляло теряться. А сейчас Котов косвенно подтвердил то, о чем я стала забывать. Ведь подозревать и знать – не одно и тоже. Хуже только – видеть…

Хотя, может этот дурак просто шутит, наслаждаясь моим шоком? К сожалению, по его лицу это не ясно, а спрашивать я не решусь.

Но информацию собрать надо.

- Котов…

- Игорь, - перебил меня он, - можно Гарик.

- Гарик, - намеренно использовала имя, как бы сокращая дистанцию, - а Дон ваш на женщин падок?

- В смысле? – непонимающе вытаращился, а я мысленно закатила глаза.

- Часто он понравившихся женщин среди бела дня ворует?

- А ты чё, уже ревнуешь? – хитро спросил, играя бровями.

Идиот. Начнешь ты отвечать или нет?

- Ну.., - невинно похлопала глазками, сев на кровати, - просто хотелось бы знать, сколько женщин пользовалось той же комнатой, что и я, - намеренно брезгливо скривилась.

- Не дрейфь. Ты – первая, - начал наконец выдавать информацию Котов.

И замолчал.

Да в смысле?

Вот, что значит – мышление мужика. Прямое как штырь. Вопрос – ответ. Бесит.

Задай я подобный вопрос кому-нибудь из медсестер в клинике, они бы уже выдали мне список бывших, настоящих и потенциальных любовниц, а бонусом просветили о предпочтениях Басаргина в постели. Может и еще что-нибудь полезное рассказали. А этот… Никакого проку.

- Ну это радует, - вздохнула, продолжая изображать околовлюбленную дуру. – А вообще, у него много было… девушек?

- Да не было у него девушек, - растерянно сообщил Котов, - Только с телками трахался.

Чего? Мда, этот допрос больше похож на издевательство. Надо мной.

Дыши, Маша.

- Ясно, - я понуро опустила голову.

- Эй, да ты чего? – не на шутку занервничал Гарик. – Надеюсь, рыдать не надумала?

Глава 5

Басаргин

Когда увидел эту суку в первый раз, залип необъяснимо. Ни о чем не думал. Ничего не чувствовал. Просто впал в долбанный транс и не мог отлепить взгляд.

А когда узнал, кто она… Нихера не поменялось.

Казалось, что на свадьбе Шувалова она везде. Куда бы ни пришел. Куда бы ни повернулся.

На деле же, я неосознанно выискивал ее в толпе, цеплялся взглядом, изучал.

Наверное, это из-за того, что на нее нарыли. Видимо, подсознание включилось в игру, заставляя держать в поле зрения потенциального врага.

Врага ли?

Ей бы меня за километр обходить. От страха трястись в уголочке. А эта бесшабашная сначала в меня впечаталась, а потом вообще похитить попросила.

Что-то не складывается. Тупая просьба, тупая причина. Слишком нереалистично, потому похоже на правду. Может, ошиблись насчет нее? Или же наоборот, Мария Рогозина слишком умна и таким образом пытается подобраться ближе.

Чтобы узнать наверняка, решил выполнить, так удачно прилетевшую просьбу «невесты». Хотя понимал, что она может заподозрить неладное, но ставки слишком высоки. Каждый день на счету. В конце концов, подумал, что напущу на лицо игривости, пару улыбок скорчу. Дамочка у нас с ощутимым эго, так что запишет самого Басаргина в свои поклонники и будет упиваться громкой победой, пока я раскрываю ее карты.

Вот только появилась проблема. Думая о происходящем сейчас, я полностью понимал, что она скорее всего коварная тварь, которой уже давно нужно было организовать ад на земле. Но каждый раз, наталкиваясь на лисий взгляд ореховых глаз, видя ураган ее эмоций, ощущая ее дерзость и, в то же время, непосредственность, я начинал сомневаться. Надеялся, что она не при чем. Хотел, чтобы она была не при чем. И это самое страшное. Потому что крыс вокруг себя нужно вытравливать до того, как станет слишком поздно. А я этого не сделал. Осознанно. Не знаю, какие доказательства мне нужны, чтобы ее уничтожить. Но определенно нужны. Я должен быть уверен.

Котов сказал, что Рогозина собиралась спать. В ее состоянии решение правильное. С другой стороны, мне же выгоднее, чтоб в этой голове прояснилось не до конца. Именно поэтому взял телефон и набрал номер Гарика.

- Ужин доставили? – спросил без прелюдий.

- Да, Демид Александрович.

- Скажи нашей гостье.., - я вдруг понял, что лучше разбудить ее самому. Плюсик в копилку ванильных соплей. – Забей, я сам.

- Ага, - подозрительно резво выпалил Котов и прервал разговор.

Когда подошел к нужной двери, на секунду завис. Было странно ощущать в себе непонятную тревожную вибрацию, азарт и предвкушение. Что-то подобное бывает, когда случается замес по рабочим вопросам. Но тогда я осознаю, что нужно поскорее выпутаться из задницы, а сейчас, наоборот, стремлюсь в ней увязнуть. Твою ж мать…

Достаточно громко постучав, для легенды о самых невинных намерениях, я бесшумно вошел в комнату. Глаза сразу споткнулись о миниатюрную фигурку, доставившую мне столько проблем.

Подошел к кровати поближе. Сука! Да он же голая почти! Тонкая майка облепила грудь и слегка задралась, оголяя живот. Длинные ноги зажимали одеяло, которое вместо того, чтобы прикрывать задницу, игриво заканчивалось где-то на середине бедра.

В штанах всё окаменело. Звездец, как не к месту. Мало того, что в башке какие-то закидоны на ее счет, еще и член туда же. Хотя чему удивляться, если уже в кабинете, когда засос ставил, мысленно поимел ее в пяти позах. А когда стерва якобы случайно застонала… Вот знаю же, что все это притворство, но в тот момент как пьяный был. Звук ее голоса засел в голове и проигрывался снова и снова. Слышал только его, и выдержка трещала по швам.

Ладно, нужно брать себя в руки.

Ради собственного спокойствия я осторожно потянул край одеяла и прикрыл им стратегически важные места.

Сделал глубокий вдох. Вернулся к двери. Изобразил на лице что-то дружелюбное и громко позвал:

- Мария, спишь?

Подорвалась она мгновенно. Промелькнула мысль, что девчонка и вовсе не спала. Может дурила? Специально жопу выставила, чтоб ненавязчиво под меня лечь?

- Господи! Напугал, - несвязно пробурчала она, откидываясь на подушки.

Я подошел поближе и охренел. Снова вырубилась. Или снова притворялась?

- Мария, идем ужинать, - произнес я, слегка похлопав ее по плечу.

Стерва опять резко открыла глаза, порываясь вскочить, но я удержал ее за плечи.

- Ты чего подскакиваешь, как на пожар? Я тебя просто ужинать зову, - усмехнулся растерянному виду.

- Ужин – это хорошо, - заговорила она, пытаясь вернуть себе осознанность. – А подскакивать – рефлекс. За время ночных дежурств привыкла по любому зову подрываться и нестись.

Что ж, похоже на правду. Эта женщина превращает меня в параноика.

- Ладно, приходи в себя, встречу тебя внизу через полчаса.

Я развернулся, чтобы выйти, но в спину прилетело смущенное:

- А как добраться вниз?

- В смысле? Как и наверх, только в обратном порядке, - после моего ответа Маша залилась румянцем.

Глава 6

Маша

Складывается легкое впечатление, что я сошла с ума.

Как еще объяснить то, что я выводила из себя Демида Басаргина, наплевав на инстинкт самосохранения. Даже его грубость не отрезвила. Я не чувствовала боли от жесткой хватки. Адреналин действовал как анестетик и срывал тормоза. Мужчина, нависающий надо мной, был страшен. Но я не боялась.

Сейчас же, сидя в комнате, не могла справиться с ознобом. Неминуемый откат настиг достаточно быстро, мозг, вроде как, снова включился и сообщил, что я – идиотка.

ОН точно меня убьет.

Теперь я уверена, что интуиция не подвела. Не было никакой симпатии. Его улыбки и участие – ложь. В льдистых глазах была неприкрытая ярость. А когда, он назвал меня сукой, я впервые почувствовала, что великий Дон говорит без притворства.

Басаргин меня ненавидит. Почему? И зачем хотел убедить в обратном?

А я ведь почти повелась. Точнее не я, а глупая, закопанная глубоко внутри, часть меня, все еще верящая в сказки.

Как красиво звучит: опасный мужчина, влюбляется с первого взгляда и похищает меня из-под венца. Тупость? Тупость.

Но я же девочка, даже мне иногда хочется попасть в красивую историю любви.

Несмотря на это, ощущалось все фальшиво. Я просто чувствовала, что Басаргин неестественен. Не знаю, почему. Может жизненный опыт подсказал, что никакая любовь не превратит такого мужчину в зефирку?

К тридцати годам я поняла одну вещь. Троп «он был чудовищем, но она его изменила» - существует только в романах. В жизни люди не меняются. В том и смысл. Принять друг друга со всеми недостатками и темными сторонами. И еще стараться сглаживать эти свои стороны ради любимого.

Может я идеалистка. И дура. Но какая есть.

Важно сейчас понять, где я могла перейти дорогу Басаргину. Может ему Антон денег должен? Тогда было бы логичнее похищать его и требовать выкуп с меня. Все же доход у директора клиники выше, чем у простого анестезиолога.

Остается только сама клиника. Хотя непонятно, что именно в ней смущает великого Дона. Я еще не смотрела отчетность за этот месяц, может там будет хоть какой-то намек. Вот только даст ли Демид мне ноутбук, чтобы я могла зайти в свою систему?

Опять «Демид», Рогозина?! Мало он тебя за патлы оттаскал!

Может и не спрашивать? Завтра он свалит в офис, а я быстренько прошвырнусь по дому, поищу что-нибудь с выходом в интернет.

Хотя, наверняка, здесь везде камеры. Но всегда можно притвориться дурой, сказать, что заскучала, заблудилась, проголодалась. Ну и все в таком духе.

В конце концов, он итак меня грохнет. Хоть узнаю, за что.

Приняв душ, я натянула футболку Басаргина, которую прихватила с собой.

А что? Встречал он меня в костюме, а во время ужина был уже в футболке и спортивных штанах. Переоделся, получается. Находясь рядом, я чувствовала ненавязчивый аромат кондиционера для белья. Вероятно, футболку надел чистую. Да и выбора было не много. Спать в белье в чужом доме крайне некомфортно. Так что решение очевидно.

Только я кое-что не приняла в расчет. Помимо кондиционера футболка хранила еще один запах. Его запах. И он не был едва уловимым. Он, кажется, ощущался даже, когда я задерживала дыхание. Был везде. Пробирался глубоко внутрь, отбивался набатом в голове, оседал в легких и вызывал слабость в конечностях. Запах Демида Басаргина действовал на меня не хуже опиоида, и мне это не нравилось.

Уснуть удалось лишь глубоко за полночь, когда усталость смогла перебороть ощущение его присутствия.

Проснулась на удивление отдохнувшей. Наверняка был уже день, но ни телефона, ни часов под рукой не было, так что точно знать я не могла.

Умывшись, долго пыталась пальцами распутать гнездо на голове, но безуспешно. Да я такими темпами себе колтун заработаю! Психанула и полная решимости вылетела из комнаты в поисках хозяйской опочивальни. После нескольких неудачных попыток, наконец, открыла нужную дверь.

Я сразу поняла, что это ЕГО комната. По ауре, по внезапно пересохшему горлу, по запаху, который был со мной всю ночь и, казалось, въелся под кожу.

Вспомнив, зачем пришла, я шагнула внутрь, огляделась в поисках ванной и через минуту уже победно расчесывала волосы, найденной в ящике под раковиной расческой.

Удовлетворенная результатом и своей маленькой шалостью, вышла из комнаты и чуть не налетела на Лёху и Гарика.

- Ты чего тут трешься? – спросил «легкорукий».

- И тебе доброе утро, - язвительно произнесла. – А ты как думаешь?

Я многозначительно опустила взгляд на себя. Лёлек и Болек послушно сделали то же самое. Кажется, послышался синхронный удар челюстей об пол. Только бы не рассмеяться.

Ну а что? Вчера я вышла от Басаргина с засосом. А на утро оказалась в его спальне в его футболке. Вполне однозначная ситуация. По крайней мере, в это легче поверить, чем в то, что я там расчесывалась. А футболку, и вовсе, спёрла. Уточнять у Басаргина, спит ли он со мной, пацанчики точно не рискнут. А даже, если эта мысль как-то всплывет – я такого не говорила. А за то, что там Биба и Боба себе надумали, Маша не в ответе.

- Лихо, – усмехнулся Котов. – А я-то думаю, кто успел за ночь шефа пометить.

Глава 7

Маша

Я застыла.

Внутренний голос кричал, что врач должен быть собранным. Кроме того, Демид Басаргин – угроза. А значит, я уж точно не могу холодеть от ужаса, осознавая, что его ранили.

Мысленно я била себя по щекам, приводя в чувство. Но тело словно окаменело, не откликаясь.

Как в замедленной съемке смотрела на охранников, обнаруживших огромное кровавое пятно на боку Басаргина, скрытое все это время полами пальто.

Вдруг он умрет, как и тот… на диване. Что будет со мной?

Наконец-то, восставший инстинкт самосохранения, помог собраться.

- Кто-нибудь позвонил врачу? – срывающимся голосом спросила, пытаясь перекричать гул мужских голосов.

Ответа не последовало. Басаргина уложили на стол и принялись освобождать от одежды.

- Игорь! – я подбежала к Котову, вцепившись в него. – У вас же должен быть кто-то на подобный случай?!

- Он не отвечает, - безэмоционально пробубнил Гоша, отцепляя мои руки от себя.

- Разойдитесь! Дайте ему воздуха и окна откройте! – начала расталкивать амбалов, разозлившись.

- Ну-ка замри, цыпа! – услышала окрик позади.

Голоса резко стихли. Пятой точкой и шестым чувством поняла, что, обернувшись, не увижу ничего приятного. Но варианта прикинуться торшером, к сожалению, не было. Медленно повернулась.

Лёха «легкорукий» ухмылялся, направив на меня пистолет.

- Ты совсем долбанулся? – вкрадчиво заговорила.

- Шеф велел грохнуть тебя, если этого, - он кивнул головой в сторону дивана, - угробишь. Получается, ты с заказчиком заодно. Вот и не дала нам допросить стрелка.

- Что за чушь? Вы же сами видели, что я пыталась. Может не стоило из него сито делать, чтобы была возможность поболтать?

- Плевать. У меня приказ.

Могу поклясться, что увидела импульс, пробежавший по его руке и призывающий спустить курок. Стало немыслимо страшно. Но это было моим спасением. Потому что шестеренки в голове завертелись со сверхзвуковой скоростью.

- Стой, подожди! – вскрикнула, выставив перед собой руки. – А кто еще слышал, что у тебя был такой приказ?

- Не знаю, - слегка растерялся Лёха, - может и никто. Какая разница?

- Зачем Басаргину было говорить это тайно? Сказал бы вслух. У меня бы был дополнительный стимул работать.

Оглянувшись вокруг, увидела на лицах парней сомнения, поэтому продолжила в том же духе:

- А вот еще один вопрос. Шеф ранен. Ваш врач не выходит на связь. А ты, Лёха, собираешься пристрелить хотя бы маленький, но всё же шанс Басаргина на выживание. Так кто же здесь заодно с заказчиком, Лёха?

В зрительном зале стали раздаваться шепотки.

- Ты чё, сука?! – взревел «легкорукий», спуская курок.

- Ааа! – взвизгнула я от раздавшегося выстрела и зажмурилась.

Но ни боли, ни липкости крови не почувствовала. Открыв глаза, увидела, что Котов держит руку Лёхи, направляя ее вверх. Неосознанно задрала голову. Кому-то придется менять люстру.

- Говори, - коротко сказал Игорь, который вдруг стал мне крайне симпатичен.

- Всё просто. Слово Лёхи против моего. Единственный, кто может нас рассудить – ваш шеф, у которого сейчас один шанс – я. Я все время буду у вас на виду. Грохнуть всегда успеете, если почуете неладное. А вот босса воскресить уже не получится. Что будете дальше делать? Объяснять властям, как одна из ключевых фигур города оказалась мертвой на столе в гостиной? Или втихую под елкой прикопаете? Но он – Демид Басаргин, его из-под земли достанут, в прямом и переносном смысле. Как вы дальше будете существовать? Где работать? Сложно будет выйти на рынок труда со строчкой «угробил босса и вывез в лес».

- Складно стелешь, - произнес один из бугаев. – Вот только стрелка ты не вытащила. С чего взяла, что сможешь Демида Александровича?

- Потому что у него есть время. И это буду делать не одна я. Кто у вас заменяет Басаргина?

- В каком смысле? – спросил Гоша.

- Ну, когда он занят, недоступен, в отпуске…

- Никто.

- У него нет правой руки?

- Он никому не доверяет. И не бывает в отпуске.

- Что ж, тогда решение будем принимать здесь и сейчас…

- Да не слушайте вы ее! – перебил меня Лёха.

- Лёх, помолчи, - сказал Котов, - сначала вытащим шефа, потом разберемся с Марь Алексевной.

Взгляды присутствующих, снова вгрызлись в меня, а потому я продолжила:

- В моей клинике – лучшие хирурги. И есть оборудование для выезда на подобные случаи…

- Не вариант, - перебил Котов. – Мы не можем пустить сюда непонятно кого, да еще и доверить жизнь Демида Александровича.

- Вариант, - старалась звучать твердо. – Я позвоню, скажу, чтоб хирург подготовился. Накинете ему мешок на голову, припугнете. Демида… Александровича уложим так, чтобы лицо было скрыто ширмой. Будем каждую секунду следить за процессом. Я буду ассистировать. Дальше – снова мешок и домой. Скажете, что отрежете язык, если вспомнит про сегодняшний вечер, и свалите в закат, - оглядев публику, я поняла, что почти дожала ребяток, потому подытожила, - Хирург проведет операцию, не зная где и кому. Риски минимальны. А времени не так много. Решайте.

Глава 8

Басаргин

Чтобы очухаться, пришлось приложить немало усилий. Мозг подавал сигналы, сознанию, которое никак не могло ухватиться за ускользающую мысль.

Я должен был прийти в себя немедленно, но не мог понять, почему.

Открыв глаза, почти сразу наткнулся на причину. Она вполне расслабленно дрыхла напротив, натянув в этот раз одеяло до подбородка. И это пока я рвался из несознанки, чтобы защитить стерву от себя самого.

С чего вдруг я велел Вяликову убить ее? Хер знает. Будто помутнение нашло.

Я злился. Хотя нет. Я был в ярости. Кто-то посмел сунуться ко мне на моей же территории. Это не просто покушение – это показательное пренебрежение. Попытка продемонстрировать силу, задев самого неприкасаемого человека области.

Как назло, в погоне парни сильно помяли стрелка. Шанс на месте вычислить наглую тварь, заказавшую меня, неумолимо ускользал. Это бесило. До дрожи. До пелены перед глазами.

А потом Рогозина. Вздумала прилюдно оспаривать мой приказ! Пришлось заставить ее подчиниться.

В голове, замутненной гневом и болью от раны, которую я решил не афишировать, навязчиво пульсировала мысль: может ли Маша быть причастна еще и к покушению?

Гнал от себя это наваждение.

Но возвращался к нему снова и снова.

Потому что этот вопрос вызывал приступ ноющей боли где-то внутри. И это не было связано с ранением.

Ведьма еще и сразу наемнику приговор подписала. Это сейчас я понимаю, что у него действительно не было шансов. А тогда… Тогда решил, что Рогозина просто соломку себе подстилает. Чтобы навсегда заставить стрелка замолчать, а потом невинно хлопать глазками.

Собственная реакция на предательство этой женщины пугала. Захотелось доказать всем и себе самому, что могу принять любое решение на ее счет. С холодной головой. С холодным сердцем.

Глупый порыв исчез достаточно быстро. Но я успел отдать приказ. И больше не успел ничего, потому что чёртова рана утянула меня в бездну.

Первая связная мысль после пробуждения: если она мертва, я перережу Вяликову глотку. Вдоль позвоночника растекся липкий ужас от предчувствия необратимого. На лбу выступила испарина. Еще и бок жутко болел. Такое ощущение, что с пулей было лучше.

Собрался окликнуть кого-нибудь, но, повернувшись, увидел ЕЁ.

- Какого чёрта? – вырвалось у меня.

Будить Машу не собирался. Ругаться тоже. Просто облегчение и шок смешались, выплеснувшись ядерным коктейлем в кровь.

Как ей удалось выжить? Да еще и убедить парней оставить нас наедине. Каким образом эта женщина подчиняет всех вокруг?

Хотелось завалить ее вопросами. Но тогда пришлось бы признать, что был не в себе, отдавая распоряжение.

Чёрт. Много лет я потратил на то, чтобы справиться с природной вспыльчивостью и научиться в любой ситуации сохранять здравомыслие. Но два дня в компании Марии Алексеевны Рогозиной сорвали выстраиваемую годами выдержку к херам.

Научиться медитировать что ли?

- Кто подпустил тебя ко мне? – спросил раздраженно.

- А кто мог не подпустить меня? У тебя же нет заместителя, господин «Явсёсам». Или ты про Лёху, который должен был меня пристрелить? – злобно прошипела ведьма.

Да уж. Я и раньше не особо набирал очки в ее глазах, а теперь мне и подавно ничего не светит.

Еще и находит силы язвить. Я бы, на месте Рогозиной, себе в другом боку дырку проделал для симметрии и профилактики тупых решений.

Осматривая шов, Маша ощутимо надавила, вызвав приступ резкой боли. Специально, сучка, по лицу вижу. Хотя чего уж, заслужил, развлекайся, девочка.

Оставалось только сдерживать, рвущиеся наружу стоны, пока моя стерва отводила душу.

«Моя», Басаргин? Серьёзно?

- Что ж, отлично. Поправляйтесь. И коли уж вы в сознании, сообщите соколикам за дверью, что милуете Марию Алексеевну, да велите отпустить к себе в кроватку. А то, признаться, от этой раскладушки окаянной спине звездец.

Еле сдержался, чтоб не расхохотаться. Только, потому что понимал – время для смеха не подходящее.

Как в этой до одури красивой женщине уживается интеллект, стальная выдержка, дерзость и вулкан из эмоций? И как, узнав ее, остаться в своем уме?

Кстати говоря. Теперь я понимал, насколько тупым решением было пытаться пудрить ей мозги. Фальшивые улыбки вмиг раскусила. Поняла, что у меня какой-то тайный интерес.

Нужно говорить правду. Дозированно. Создать впечатление, что открываюсь и стараюсь доверять. А заодно посмотреть, как она будет изображать неосведомленность…

Так…

О чём я?

Мысли улетели.

Потому что ведьма двинулась обратно к раскладушке, взмахнув подолом… моей рубашки? Витая в своих мыслях, я не обратил внимание на внешний вид Рогозиной.

Зато теперь как маньяк скользил взглядом по ее голым ногам, представляя, что скрывается выше. Переведя взгляд на грудь, заметил слегка проступающие соски. Так… Где лифчик, Мария?