Умереть, чтобы начать сначала

Глава 1 Плен

Резкий удар ногой по животу быстро привел меня в сознание. Я сплюнула кровь и со злостью посмотрела на того, кто это сделал. Бородатый мужик в военной форме сказал что-то резкое по-немецки, и пошел мучить следующего пленника. Я проводила его взглядом и перевела потом на ржавую чашку с мутной водой стоящую рядом. Жажда была, но пить эту дрянь совершенно не хотелось.

Со стоном я перевернулась на спину и стала разглядывать грязный бетонный потолок. Судя по всему, мы находились в подвале какого-то старого здания. Сверху периодически доносились страшные крики, звуки выстрелов и рев машин. Стабильно, каждый день тут появлялся новый пленник. Нас было так много, что места в этом грязном помещении почти не оставалось.

Вторая мировая война, что тут еще сказать?

Я смутно помню последний год своей жизни. Отчего же я умерла? Кажется от передозировки наркотиков. Только не помню, какой же из них себе вколола, кажется, это был амфетамин или все же кокаин?

Но сейчас это не имеет уже значения. Как не имеет значения то, как вообще дошла до такой жизни, после того как пропали без вести родители и я бросила учебу в университете.

Мне было все равно, как в той жизни, так и сейчас.

— Кха-кха, — закашлялся какой-то мужик, скрюченный возле стены. Возле него стоял еще один солдат, орущий что-то по-немецки тому. Тот качал отрицательно головой и молчал, за что получал удары сапогом.

Одно радует, нет очередной ломки, когда долго не принимаешь новую дозу. Это тело никогда не принимало наркотиков. И еще оно удивительно похоже внешностью на мою прошлую. Только цвет глаз другой. Необычный, какой-то сиреневый немного, ближе к фиалковому. Никогда не встречала такого у людей.

Ко мне подошел один из солдат и стал что-то говорить.

— Я не понимаю, — качнула головой и ответила по-русски, а потом повторила на английском, думая поможет. Ни фига.

Думаю, я где-то в Германии. Очнувшись тогда в каком-то лесу, где я два дня бродила (хорошо еще, что весна была) и, выйдя наконец-то в небольшое поселение, удивилась старинным постройкам. И людям, которые ни слова не понимали, что я говорю, зато одна сердобольная женщина наконец-то накормила и приютила на несколько дней у себя дома. А потом приехали военные, и я оказалась тут.

Хоть я не понимала по-немецки, но глаза у меня были, увидев иностранную газету, лежащую на столе. Посмотрев все вокруг себя, и сложить 2+2 не составило труда. Глупой себя никогда не считала. Но долго не могла поверить, что меня занесло в прошлое.

Вторая мировая война, очень страшное время. Сейчас шел 1943 год и до победы еще два года.

Солдат схватил меня за шкирку и заставил подняться на ноги. От голода слегка шатало. Подошел еще один солдат, что-то прикрикнул и меня повели из подвала наверх. Я прикрыла ладонью глаза от яркого солнца, когда мы вышли наружу. Не знаю, сколько я там провела внизу, но по ощущениям, уже было лето. Видимо не один месяц прошел.

Судя по всему, мы были на какой-то военной базе. Туда-сюда ходили разные люди, в военной форме, белых халатах, периодически видела, как вели на цепи пленных, грязных и избитых. Все это окружение проходило мимо меня, когда я шла под конвоем.

Меня привели в какое-то здание, в котором из трубы шел пар. Ввели внутрь, и я узнала баню. Жестами мне приказали помыться, и вышли наружу. Через окно, я увидела, как они встали на страже у двери. Оглянувшись вокруг, поняла, что тут не сбежишь. Если только не через малюсенькое окошко, в которое только даже младенец не пролезет.

Я вздохнула, подумав, что они планируют со мной делать, иначе, зачем сюда привели. Но помылась с огромным удовольствием, отмывая с себя всю грязь собранной на своем теле за несколько месяцев. Драила себя мочалкой, чуть ли не до покраснения.

Закончив все водные процедуры, одев старое поношенное платье (старую одежду куда-то унесли, пока я мылась), постучала в дверь. Один из стоящих снаружи солдат открыл дверь, схватил меня за локоть и снова куда-то повел. Я жестами попыталась попросить расчёску, чтобы расчесать свои спутанные колтуны, но меня проигнорировали.

Меня привели, в какую-то пристройку и отдали пожилой полноватой женщине, которая на ломаном русском мне сказала.

— Ты идти ко мне.

Я поморщилась от ее ужасного акцента и спросила.

— Зачем я здесь?

— Работать.

Хорошо, что расческу дала.

Прошло полгода. Немцы некоторых захваченных пленников заставляли работать на заводах, строить дома, дороги и мосты. У них были еще ученые, которые любили ставить опыты на них. К одному я чуть не попала из-за своего цвета глаз. Но мне повезло.

Наверное…

Хотя думая сейчас, повезло ли или лучше я бы досталась все-таки этому ученому?

Вначале меня приставили работать на заводе по производству мыла. Там постоянно ходил конвой, который охранял нас, чтоб не сбежали. Иногда там появлялся один из ученых, чтобы выбрать себе одного из подопытных. По каким критериям он себе выбирал, я не знала, пока не попалась ему на глаза.

— Oh, was für eine tolle farbe! — воскликнул он, глядя на меня.

Глава 2 Осознание

Был уже конец зимы, когда привели нового пленника.

Он был одет, в какую-то грязную хламиду, похожую на плащ и имел длинные серебристые волосы чуть ниже плеч. Меня поразили его яркие неестественно зеленые глаза. Это был мужчина около двадцати пяти лет. И смотрел он на всех с презрением.

Он плюнул кому-то из солдат в лицо, за что избили и бросили в подвал.

Прошел месяц, когда его вытащили оттуда. Он заинтересовал того ученого и его отдали ему. Мне было немного жалко его, и никто не мог его разговорить. И я за все время, сколько видела, ни слова от него не слышала.

И окружающие все говорят, что от этого пленника ни слова не выдавили, даже пытали. С того момента как поймали, он постоянно молчал. Только смотрел на всех с ненавистью и презрением.

Неделю спустя лаборатория ученого взорвалась, и пленника вернули обратно, а сам ученый погиб.

Я стояла неподалеку с корзинкой еды, когда его вели обратно в подвал. В моей корзинке копошился «тушканчик», жуя пирожки. Да, с мелким я подружилась, когда сама мылась в бане, приносила ему всякие блестяшки и конфеты. Он единственный как поняла не «галлюцинация», хотя его тоже люди не видели.

Вот и сейчас, пользуясь своей «невидимостью», беспалевно ел пирожки с малиной, пока я разрешала.

Его глаза были пусты как у меня (не знаю, что с ним ученый там делал, но жизнь из них ушла) и когда его взгляд случайно упал на меня. Они внезапно ожили.

— Ты?! — по-английски воскликнул он и дернулся в руках солдат, за что получил удар под дых.

Он стал задыхаться и его с силой увели, но все это время он не сводил с меня глаз.

Прошло несколько дней, и Полковник куда-то уехал, оставив меня одну дома под охраной своих солдат. Как-то ко мне пришел один из офицеров с той полноватой пожилой женщиной и та спросила с ужасным акцентом, знаю ли я английский. Когда я кивнула, меня повели в знакомый подвал, где держали пленников.

В нос ударил запах зловонии и подумала, неужели я несколько месяцев этим дышала, когда сама была тут.

Меня подвели к знакомому мужчине. Тот поднял на меня свои неестественно зеленые глаза, которые опять наполнились непонятной радостью. Тот хотел кинуться ко мне, но один из сопровождающих нас солдат, опять пнул его, что-то крикнув по-немецки.

Другой стал говорить что-то пожилой женщине, та переводить мне.

— Спросить его, его страна, его начальство, их планы когда нападать?

У меня появилось огромное желание, двинуть ей по лицу за ее акцент. Терпеть не могу, когда искажают так русский язык. Но мне пришлось перевести все это на английский.

Пленник снова поднял на меня глаза и ухмыльнулся. И когда заговорил, все удивились, так как думали, что, как обычно, будет молчать. Ведь никто не мог его ни как разговорить, даже под пытками.

— Ты подчиняешься им, этим сраным низшим созданиям? — даже в его голосе сквозило презрение.

— Что? — удивилась я.

— Не притворяйся, я видел тебя, с тем мелким животным Пипом (прим. автора: животное придумано мной), — воскликнул он, чуть подавшись вперед ко мне. — Не знаю, что ты тут делаешь, но помоги мне, пожалуйста, бежать.

Меня тряхнули за плечо.

— Что он говорить? — требовательно спросила женщина.

— Сраные маглы, — сплюнул он в их сторону и снова сказал мне. — Не знаю, когда последователи Гриндевальда меня найдут, но срочно надо бежать, мне нельзя оставаться тут. Если бы у меня была волшебная палочка, но эти ублюдки ее сломали, когда я аппарировал из-за чего попал не туда куда нужно.

Яркие зеленые глаза пронзили меня, словно гипнотизируя.

— У тебя есть волшебная палочка?

Меня ударили кулаком по голове.

— Что он говорить, чего молчать?!

Меня заключили под стражу и запретили выходить даже под охраной. Как я поняла, меня подозревают в сговоре с тем пленником из-за того, что я ни слова не перевела им из его монолога.

Прошло два дня, которые я провела в раздумьях.

— Люмос! — пристально глядя на свечку произнесла я. Та не зажглась, а меня пробило на дикий истерический хохот, до слез.

Постепенно перешедший в рыдания.

Гарри Поттер!

Да вы издеваетесь надо мной!

Попасть в детскую книгу, подаренную мамой, которую я прочитала в детстве? Смешно. Да еще и в прошлое.

Какой сейчас год, уже начало 1944? Скоро будет год как я в этом мире. Небось, Том Реддл уже Хогвартс закончил или нет? Будущий Темный Лорд убил своего отца и его родственников или убьет еще?

Ха, мне это ничуть не интересно.

Лежа на кровати, я мрачно сверлила взглядом потолок, не заметив как уснула. Когда вернулся Полковник, ему обо всем доложили и тот избил меня, крича что-то на своем языке. Хоть я и стала понимать немного по-немецки, но не стремилась его изучать.

Честно, у меня не было смысла жить, даже попав в этот мир, и я не знала, что делать. Жаль, что не хватает духа совершить суицид.

Глава 3 Поиски

Я подумала, может попробовать вернуться в Советский Союз (так сейчас в это время называлась Россия), хоть это и другой мир. Правда сложность была в том, что без знания языка из вражеской Германии трудно будет выбраться. Да и мой спутник не очень хорошо его знал.

— Как тебя сюда вообще занесло? — спросила я.

Михаил недолго промолчал, а потом ответил.

— Аппарация плохо сработала. Я был у себя в мэноре во Франции, когда напали сторонники Гриндевальда. Пришлось срочно бежать, но, увы, мне сломали в схватке волшебную палочку и аппарация сбилась, я попал не туда куда нужно.

— А куда ты хотел попасть? — спросила я, разглядывая белоснежные облака в небе, пытаясь найти знакомые фигуры, в которые они складываются.

Вместо ответа раздался громкий «бульк». Волшебник нырнул с головой, когда я повернула голову к нему. Потом несколько секунд спустя вынырнул и тряхнул волосами, распространяя вокруг себя брызги.

— К своему знакомому, живущему в Германии, но подозреваю, что его уже нет в живых, — как-то грустно ответил он, шкрябая свое тело пальцами, пытаясь отмыть с себя многомесячную грязь плена.

Больше мы ни о чем особо не разговаривали, волшебник еще долго отмывался в реке, яростно себя обтирая. Я сидела на берегу, обняв себя за колени, и размышляла о своей жизни. Зачем я здесь? Что мне теперь делать и какая цель в этом мире?

….. не интересно.

Во мне отсутствовала жажда жизни в отличие от попаданок в этот мир из фанфиков. Помню, одно время зачитывалась ими, когда в моей прошлой жизни было счастливое время. И у меня были огромные планы на жизнь после окончания университета.

Но мама, папа, где же вы?

Я даже не знаю, живы ли вы. Уехали на дачу, и пропали по дороге, не доехав до пункта назначения. Ни машины, ни тел полиция так и не нашла.

Я не понимала, как можно так исчезнуть? Эту дорогу от дома до дачи длиной около 5 км, я знала, как свои пять пальцев. Из-за горя и депрессии у меня пропало желание жить. Не было ни какого интереса к жизни, как и сейчас.

Мир Гарри Поттера? Ха-ха, ну и что? Может в тот счастливый период я как-то бы радовалась попаданию сюда, но не сейчас. Меня даже то, что пережила в плену, особо не трогало, хотя такого и врагу не пожелаешь.

Я не знала, куда мне идти.

Волшебник наконец-то закончил свои водные процедуры и невербальной магией высушил себя и волосы. Из-за моего апатичного состояния я на это маленькое чудо лишь подняла бровь в легком удивлении.

— Если можешь колдовать, чего раньше-то не сбежал? — как-то безразличным тоном спросила я.

Михаил посмотрел на меня, натягивая на себя рваное тряпье, которое видимо когда-то было мантией, что носят волшебники.

— Я не настолько всемогущ как Мерлин, максимум могу только 3 действия невербально делать и ни одно из них не могло помочь мне сбежать, — ответил он, поморщившись, его живот издал очень четкий звук.

Кто-то хотел есть.

Мне-то повезло, я успела поесть перед всем этим переполохом, а пленников в подвале кормили один раз в день, если не забывали.

— Надо уходить отсюда, скоро ночь, — посмотрел волшебник на темнеющее небо. — Желательно куда-нибудь в лес, а не быть в открытом пространстве. За нами может быть погоня. Идем.

Он посмотрев вокруг, пошел куда-то, я молча последовала за ним.

— Ты знаешь куда идти? — спросила наконец-то его я. Мы все это время шли в полном молчании, лишь изредка перекидываясь односложными фразами.

Михаил остановился, оглядываясь по сторонам. Настала ночь и в темноте я увидела как у него слегка светились глаза, подобно кошачьим. Я удивилась. У всех волшебников так?

— Примерно имею представление, — ответил он. — Я тут был когда-то, еще до войны. Приезжал с семьей навестить родственников. Правда я тогда еще подростком был, смутно помню, но тут неподалеку должно быть волшебное поселение.

— Родственники живут? — спросила я.

— Нет, — покачал он головой. — Они уехали, когда маглы развязали войну, но надеюсь помощь нам все же окажут. Правда вспомнить бы, где тут вход. Вроде в этом месте должно быть.

И он стал кружить по лесу, рассматривая каждый кустик или деревце. Я стояла неподалеку и наблюдала за ним. Волшебник размахивал руками, кружил вокруг себя и бормотал что-то под нос.

В небе вышла из облаков полная луна и ярко освещала все окружающее пространство. Я села у корней какого-то раскидистого дуба, сорвала тонкую травинку и стала ее кончик жевать во рту, задумчиво наблюдая за мужчиной.

Лунный свет ярко освещал его серебристые волосы, придавая им таинственный ореол. Я невольно залюбовалась им.

Красивый мужчина, ничего плохого не скажешь.

В моей прошлой жизни было не так много парней. Две мелкие интрижки на первом курсе университета, а на четвертом собиралась замуж за третьего, пока трагедия не разбила мою жизнь. Правда не помню, как с ним рассталась. Вроде тупо перестала с ним общаться и выходить на связь. Да и он не особо пытался мне помочь с горем, судя по моим воспоминаниям. Что-то слишком мало этого парня в моей памяти, после того как подсела на эти гребанные наркотики.

Глава 4 Волшебная деревня

— Поешь деточка, как же ты исхудала, — мне в чашку долили еще половник супа. — Тоненькая как тростиночка.

Я уже обессиленно на это смотрела. Желудок был полон и наотрез отказывался принимать в себя еще что-то. Ложкой подняла небольшой кусочек мяса, который тут же свалился с негромки хлюпом обратно.

Напротив сидел Михаил, он жевал булку и тихо переговаривался о чем-то с пожилой волшебницей, которая нас и приютила. Я не особо вслушивалась, занятая своими мыслями.

Нам повезло, что волшебник был хоть с кем-то знаком из жителей деревни, которая кстати не произвела на меня особого впечатления своим волшебством, как было в первый раз от «арки». Да тут были различные волшебные элементы, типо мелких домовых эльфов пробегающих мимо по поручениям своих хозяев, летающих в воздухе предметов и самих волшебников колдующими волшебными палочками.

Хоть я все это видела впервые в реальности, а не по телевизору как в детстве. Я все это на этот раз восприняла как-то слишком обыденно, может тут виновато мое апатичное состояние?

Пожилую волшебницу звали Вельма. На вид ей было около семидесяти лет и она приходилась давней подругой матери Михаила. Жила она в неброском деревянном домике с двумя комнатами, кухней и небольшим двориком в котором был разбит огород.

Когда мы появились тут, Михаил сразу стал озираться к кому тут можно обратится за помощью. Своим потрепанным видом мы привлекали нехилое внимание окружающих, которые с любопытством и неким страхом смотрели на нас.

Многие переговаривались между собой по-немецки и мы не особо понимали о чем они о нас говорят (как я поняла, волшебник тоже не очень хорошо владел местным языком). Пока Михаила не окликнула пожилая женщина в желтоватой старой мантии и остроконечной шляпе.

— Миха, неужели это ты? — быстро подошла она к нам и заговорила на английском с небольшим акцентом.. — Я столько лет тебя не видела и с трудом узнала. Что с тобой произошло, ты какой-то весь побитый?

— Теть Вель, — устало он потер лицо, на котором реально были синяки от ударов кулаков и сапог. — Помогите нам, пожалуйста, я вам все расскажу.

Волшебница потом перевела взгляд на меня, заохала и повела в свой дом. Там нам дали уже нормально помыться и новую одежду. То тряпье, что было на нас сожгли, хоть платье надетое на мне было в более лучшем состоянии, чем та хламида на Михаиле. Ведь в последнее время я жила в более человеческих условиях в отличии от остальных пленников.

Вельме служили двое стареньких домовых эльфов, муж и жена. Первый готовил что-то с ей на кухне, пока эльфийка помогала мне купаться в бадье с горячей водой (водопровода в этой деревне еще не было).

— Я сама, — попыталась в начале отказаться от помощи, но домовиха лишь покачала своей головой с большими ушами и продолжила мыть мою голову. Пришлось смириться.

Позже мне подали небольшой цветастый халат до колен, мягкие тапочки и красновато-зеленую мантию, которую я накинула поверх всего этого. Тихонько шлепая по деревянному полу вышла из ванной на кухню.

Там был уже накрыт стол. Два вида салатов, нарезанный хлеб в плетеной небольшой корзинке и две чашки супа.

Пока я была в ванной волшебник успел рассказать все свои злоключения Вельме.

— Маглы, — покачала она головой. — Я никогда не устаю поражаться их жестокости. Слава Мерлину, что ты смог все-таки выбраться. О, — увидела она меня на пороге и указала на место напротив Михаила. — Садись девочка, поешь, а то вижу худая ты страшно. В плену видно вас толком нормально не кормили.

— Спасибо, — кинула я и заняла предложенное место, взяв в руки ложку.

Я заметила, как она слегка трясётся в моей руке, но сделала вид, что все в порядке, чтобы никто не заметил и стала медленно есть суп.

«У меня что истерика начинается?», — подумала я, не торопясь жуя хлеб. — «Это последствия после освобождения из плена?».

Надо попытаться сдержаться.

Наелась быстро, но Вельма периодически доливала мне порции супа, чему я была не слишком этому рада. И результатом стало то, что в чашке остался недоеденный суп.

— Теть Вель у нее скоро все обратно полезет,— заметил наконец-то сие безобразие Михаил ухмыльнувшись. Сам он съел две чашки супа и сейчас неторопливо пил чай.

— Да ты сам худющий, может еще чашку съешь? — посмотрела на него пожилая волшебница.

— Спасибо, я уже почти переел, так что не надо.

Она лишь улыбнулась на его слова и стала убирать со стола, оставляя лишь сладости. Старая домовушка-эльфийка поставила передо мной кружку горячего чая, но сил пить его у меня не было.

Во входную дверь кто-то постучал и весьма настойчиво.

— Кого это принесло в такое позднее время? — проворчала волшебница и направилась к выходу.

Вельма открыла и стала с кем-то переговариваться по-немецки, а потом и вовсе вышла за дверь на улицу, приглушая голоса. И мы остались с Михаилом наедине.

Я смотрела на чай пустующим взглядом, обняв ладонями кружку, когда раздался его голос.

— Ну что?

Я подняла голову, посмотрев на него. Волшебник положив локоть на стол и подперев щеку рукой, смотрел на меня пристальным взглядом. Его ярко-зеленые глаза слегка сияли в свете настольной лампы. И мне порой в голову лезли мысли, что у обычных людей таких глаз не бывает.