В активном поиске

Глава 1 – Шутки в сторону!

Снежа

— Паскуда похотливая! — рычала я, закидывая свои пожитки в чемодан, вытирая с горящих щёк слёзы и отхлёбывая щедрый глоток красного сухого прямо из горла. — Уф, ну и гадость! У этого мерзкого предателя даже вина нормального в доме нет. Как это вообще можно пить?

— Нежка, может, не будешь махать шашкой, а? Может, всё ещё образуется? — заломила руки моя лучшая подруга, наблюдая за тем, как я суматошно ношусь по квартире в торопливых попытках поскорее вычеркнуть себя из жизни мудака, который обещал меня любить и уважать, а сам только унизил и растоптал.

— Образуется? — поперхнулась я. — Что, например, Вик?

— Ну, может, те фотографии, что тебе прислала та гнусная женщина просто ошибка. Или она их вообще сфабриковала в каком-нибудь фотошопе. Чисто из зависти, ну? Ты же у нас и красавица, и умница, и вообще...

— Вик, не мели ерунды, — тяжко вздохнула я и плюхнулась в кресло, присасываясь к горлышку и с горя накачивая свой организм приличной долей алкоголя.

— Почему сразу ерунды? Твой Доронин — видный мужик, к тому же очень даже обеспеченный. Думаешь, никому не нужен такой золотой билет в счастливую и безбедную жизнь?

— Но...

— Нежа, ты слишком долго мужика держала в чёрном теле. Вот и результат.

— Так это, по-твоему, ещё и я виновата, что Игорь оказался ходячей проституткой?

— Нет, но в проблемах пары всегда виноваты двое, — начала невыносимо гундеть подруга, но я тут же протестующе подняла руки вверх.

— Хватит, мне не требуется психоаналитик, Вик. Мне нужен мужик, который точно знает, что хочет. А не вот это вот всё...

— Прости, — прошептала подруга, но мне её слова были, что мёртвому припарка.

Потому что было больно. Муторно. И невыносимо обидно!

Я полтора года убила на эти отношения, действительно поверив, что нужна и дорога, а меня просто взяли и смешали с грязью. Это вообще по-людски?

— И всё же, тут реально может быть подстава.

— Фотографии, допустим, и можно нафеячить, Вика, но вот голос на записи принадлежал точно Игорю. Ошибки я не допускаю, это он болтал с пеной у рта, что я в постели — голимое бревно.

— Неж, ну, возможно, он пьяный был в дугу и не понимал, что несёт?

— Ты сама-то в это веришь?

— Не особо, конечно, но...

— Вот и я тоже не верю. А потому пусть дальше развлекается со своей рыжеволосой нимфой, а я — пас.

— За отношения нужно бороться, Нежка. Если они тебе, конечно же, нужны.

— Согласна, за отношения — да. За мужика? Никогда! Да и к тому же этих особей с бубенцами между ног на земле, на моё счастье, более четырёх миллиардов. Откинуть детей и пенсионеров, и получится вполне себе комфортная цифра, чтобы найти того самого на белом коне и со сверкающим нимбом над макушкой.

— Глупая, — покачала головой подруга. — Ты не учла женатых, маменькиных сынков, нетрудоспособных и этих, которые категорически запрещены в нашей стране.

— Всё равно нормально, — фыркнула я, — мне хватит. Да и какие мои годы? Мне ещё и двадцати пяти не стукнуло, ещё найдётся тот единственный и неповторимый, который будет ценить меня, уважать и почитать. На меньшее я не согласна.

Собрала последние пожитки, оставила ключи на трюмо, которые мне выдал Игорь всего лишь неделю тому назад, а затем навсегда захлопнула дверь в его квартиру. Конечно, он ещё пытался меня вернуть. Говорил, что я просто всё не так поняла, что я совершаю самую большую ошибку в собственной жизни, что он любит меня, что даже существовать без меня не сможет. Ну по классике, короче.

А спустя пару дней бесплодных попыток меня вернуть, даже демонстративно уволил свою рыжеволосую любовницу и вновь притащился ко мне с огромным веником из дохлых роз. И всё умолял простить, понять и не рубить сплеча.

Ну чисто ангел, а не мужик.

Я же только смотрела на этого предателя и единственное, о чём расстраивалась, так это о том, что позволила ему то, что должна была позволить лишь мужу.

— Прости меня, Снежинка. Дай мне ещё один шанс, и я всё исправлю. Мне чертовски жаль, что всё так вышло...

— И ты меня прости, Игорёк, — скривилась я, — но, видишь ли, мне тоже кое о чём жаль, ведь не только я одна в нашей постели была бревном. Смекаешь, о чём я?

А потом я захлопнула дверь перед наглым носом бывшего, скатилась вниз, неуклюже шлёпаясь на задницу. И разревелась, сетуя на судьбу и то, что уже во второй раз мне катастрофически не повезло в любви.

С тех прошло долгие пять лет.

Но принца на мою буйную голову так и не нашлось. Даже близко не отсвечивал, паршивец. Хотя не сказать, что я просиживала штаны в этом плане. Напротив — активно ходила на свидания, знакомилась, флиртовала, но всё упорно сваливалось в провал.

То кривой. То косой. То тупой. То озабоченный, господи его прости.

И вот она я, красивая и смелая, стремительно приближалась к своему тридцатилетию, имея за спиной всего лишь два неудавшихся романа, которые до сих пор вспоминала только в антураже испанского стыда.

Глава 2 – Сегодня в клубе чиксы танцуют

Снежа

— Так, стоп! — заверещала сиреной за моей спиной Вика, я же от этого вопля подпрыгнула, а затем чуть не поседела прямо здесь и сейчас.

— Ты чего горлопанишь, горемычная? — перекрестилась я с перепугу и ошарашенно округлила на подругу глаза. — Мало того что мне грозит венец безбрачия, так ты мне ещё и нервный тик на пару с заиканием обеспечить хочешь?

— Нет, конечно, но зато представь, как эпично, а самое главное органично ты будешь смотреться с этими твоими чудо-трусиками на пару с дёргающимся глазом и всклокоченными седыми паклями на голове.

И заржала в голос, дура такая.

— Смотри не обоссысь от веселья, Викуля. Более запасного капрона у меня нет.

— Жадина, — фыркнула моя так называемая лучшая подруга, аккуратно вытирая с глаз слезы, дабы не испортить свой идеальный вечерний макияж. — А я вот не просто так глотку рвала, между прочим, а по делу. Но раз ты такая у нас обидчивая, то всё — не скажу тебе, что волшебные панталоны у тебя сквозь платье проступают уродливыми буграми.

— Да иди ты? — охнула я и крутанулась пятой точкой к зеркалу, с унынием замечая, что действительно, если чуть отклянчить зад, то тут же проступают неказистые очертания безобразного белья.

— Надо было не говорить тебе ни о чём, Романова, а просто наслаждаться тем головокружительным фурором, что ты бы обязательно произвела сегодня ночью, — хмыкнула подруга, с претензией на высокий вкус рассматривая свой французский маникюр.

— Спасибо тебе, родная, — тут же кинулась я к ней обниматься, — вот не зря я тебя всё-таки на жизненном пути встретила. Противная ты, конечно, Крынская, но зато полезная. Оттого и терплю.

— Пф-ф-ф...

Но я на это фырканье внимание не обратила, а пулей кинулась в гардеробную, где суматошно принялась перебирать свои многочисленные тряпки, дабы найти те, которые не обтянут мой орех настолько сильно, чтобы выдать то, какой кошмар на себя напялила.

В итоге выбор мой пал на беби-долл платье цвета фламинго с низким декольте и рукавами-фонариками, да ещё и дерзкой длиной мини.

— Так даже лучше, Нежа, — со знанием дела кивнула подруга.

— Я тоже так думаю, — согласилась я, подхватила ридикюль, расшитый бисером в тон платья, накинула на плечи короткое белое пальтишко, сунула ноги в клетчатые розовые ботильоны и решительно двинула на выход, внутренне уговаривая себя приготовиться быть смелой и сильной.

Под лежачую меня живой мужик всё-таки сам не потечёт. Надо его хорошенько для этого простимулировать, а лучше дать волшебного пенделя, чтобы жизнь мёдом не казалась.

Так-то!

Уже в такси, видя, как остервенело я насилую камни на своём розовом чокере, Вика прервала молчание и принялась трепать мне и без того потрёпанные нервы.

— Так, Романова, а давай-ка отрепетируем, что ты скажешь своему принцу, когда отыщешь его в галдящей толпе под мерцаньем стробоскопов?

Я же только истерично рассмеялась, подпёрла щеку кулачком и выдала, голосом Алентовой:

— Как долго я тебя искала?

— А он такой: «восемь дней?»

— И борщ ещё жрёт, вместо того чтобы скорей меня любить, — и захихикали обе, как дурочки.

— Нежа, ну я серьёзно! Дело важное, а мы не успели ничего обсудить!

— Импровизация, Вика. Слышала про такое? — заломила я тем не менее нервно руки.

— Ты только не смей ему правды говорить. Мужики пугливы! Услышит, что ты в активном поиске отца для своих спиногрызов и всё — усвестит на пятой космической в соседнюю галактику.

— Очень даже может быть, — устало потёрла я виски и вздохнула. — А есть ли у тебя дельные предложения, подруга моя ненаглядная?

— Ну, ты красивая, Нежка, так что тут сработает простая реклама.

— Это какая?

— Подходишь к понравившемуся персонажу и максимально доходчиво, ибо намёков мужики тоже не понимают, рубишь ему в лоб типа такого: беспрецедентная акция — два секса по цене одного!

Я аж взвизгнула от хохота, который накрыл меня с головой. Даже за живот схватилась, пытаясь не ржать, как самая натуральная лошадь, но не выходило. Вот только ответить я ничего не успела, потому что наш водитель, остановившийся на красный свет светофора, вдруг повернулся в мою сторону и как на духу выдал:

— Я согласен. Сколько?

— Блин, — теперь в голос загоготала Крынская, а я присмотрелась к таксисту получше и решила, что не очень-то мне хочется, чтобы у моих детей были восточные гены. Да и вообще, мне блондины нравились. Нордические! И чтобы глаза такие бац — и голубизной аж замораживали.

— Мы сегодня Петросяны, уважаемый. Уж не обессудьте, — а сама со всей дури скрутила подруге «крапиву», чтобы той не повадно было подставлять меня под монастырь.

— А жаль, — грустно вздохнул мужчина и отвернулся, — красивая вы девушка, я бы женился. Хоть завтра, мамой клянусь.

Ага...

Спустя с десяток минут в гробовой тишине мы всё-таки добрались до ночного клуба. А затем вышли из такси и устремились к горящей неоном вывеске. Я отчётливо чувствовала, как дрожат мои поджилки и превращаются в желе конечности.

Глава 3 – Я требую продолжение банкета!

Снежа

Только я было хотела уточнить у своего потенциального кандидата в мужья, в наличии ли у него дома котики или только под заказ, как мой, почти уж было вырвавшийся вопрос, вдруг прервало внезапное оживление за столом.

Все присутствующие загалдели. Кто-то даже в ладоши захлопал, а один мужик, кажется, Дима (ну или Вася), даже подскочил со своего места и заголосил, словно резаное порося.

— О, Саня, здорово! — загорлопанил и сидящий рядом со мной Влад. — Ну наконец-то ты с нами!

— Это что ещё за шкафчик с ножками? — одёрнула меня за мой рукав-фонарик Крынская и скривилась так, будто бы прямо сейчас на спор съела таракана.

— Ты у меня спрашиваешь? — пожала я плечами и снова перевела взгляд на вновь прибывшего.

Что ж...

А Вика не ошиблась с первой характеристикой: мужик и правда был прилично так раскачан в плечах, чёрная футболка настолько плотно обтянула его «банки» и рельефный пресс, что казалось ещё чуть-чуть и она треснет по швам. Шея — как у быка. Ручищи — во! Кулачищи — будто бы он с детства дрова ими рубил, причём без топора. Нос — гарантированно сломан и, кажется, не раз. Вдобавок ещё и лысый. Да ещё и с бородой. Весь в татуировках. И вишенка на торте — шрам над левой бровью, который я заметила только тогда, когда данный персонаж без разрешения уселся рядом с Крынской. Впритирку!

И закинул руку на спинку диванчика, прямо за её спиной.

— Вечер перестаёт быть томным, Романова, — поперхнулась возмущением Вика и максимально, насколько это позволяло оставшееся место на сидении, подвинулась ко мне. При этом ещё и демонстративно закатив глаза и брезгливо поджав губы.

— Может, на брудершафт, милая? — обратился новоявленный Саня к моей подруге, громыхая басом, и ту аж всю передёрнуло от разверзшейся перед ней туманной перспективы.

— Это он ко мне обращается сейчас? — сморщила нос Крынская.

— Вроде как да, — кивнула я, а затем и ещё один раз, когда Влад спросил у меня, буду ли я ещё шампанское.

— Какая гадость, — будто бы мерзких насекомых стряхнула с полупрозрачной блузки Вика и продолжила потягивать свой напиток. Неспешно и провокационно, гоняя по ободку бокала вишенку на шпажке и периодически облизывая её.

А я ещё раз глянула на лучшую подругу так, будто бы видела её впервые и улыбнулась. А ведь роскошная она и цену себе знает, потому и притягивает мужиков как магнитом. Хотя на личико самая обычная, такая среднестатистическая женщина, но умела она себя преподносить так, что никто не оставался равнодушным.

Блондинка, невысокого роста, миниатюрная, но жалящая как пчела. Вот и Саню, по всей видимости, она цапнула не хило. Смотрел он на неё неотрывно, а затем облизнулся и подался ближе.

— Меня Сашей зовут.

— А я сама прихожу, — огрызнулась Вика и стряхнула с плеча невидимую пылинку.

— Всё, запал Вельцин, — ухмыльнулся Влад.

— Кто?

— Саня Вельцин, — кивнул в сторону бородача мужчина, — хороший мужик, но местами.

— Что это значит? — нахмурилась я.

— Это значит, что пусть твоя подруга будет с ним аккуратнее. Он привык к быстрым победам.

— А ты? — прищурилась я и внутренне напряглась.

— А я вообще святой, Нежка.

— Ой ли?

— Так-так, скажи ещё, что ты нимба над моей головой не увидела? — охнул Влад, а затем смазал производимый эффект и заливисто рассмеялся.

Я же только покачала головой, отпила немного игристого вина, а уже через секунду вновь обратила всё своё внимание на Вику, которая отчаянно дёргала меня за руку.

— Не могу, Неж, он меня бесит! Пошли танцевать. Немедленно!

— Ну пошли, — кивнула я, и мы обе походкой от бедра поплыли на небольшой стихийный танцпол у самых перил, где уже змеями извивались многочисленные девушки.

И принялись зажигать под очевидный и неприкрытый интерес Влада и Санька, который через минут двадцать не постеснялся встать с насиженного места, подхватив полный бокал Вики, и подойти к нам ближе.

— Какой заботливый, — прыснула я.

— Пусть о бороде и лысине своей заботится, — нарочито показательно отвернулась от мужчины Крынская и принялась отплясывать под клубный бит ещё пуще прежнего.

А с ней и я.

И так нам было хорошо, так весело отрываться, извиваться и вскидывать руки вверх, вычерчивать бёдрами соблазнительные восьмёрки, откидывать голову и закрывать глаза, что тревога о безрадостном будущем перестала так явственно маячить на горизонте. Теперь там уверенно стоял Влад. И красивый, и на вид обеспеченный, и умный, и даже с настоящими зубами, но всё же что-то скребло у меня за рёбрами и будто бы визжало: «кондуктор, нажми на тормоза!»

А мне куда тормозить? Я и так уже почти тридцатилетняя матрона. Практически старая дева. И плевать, что у нас возраст молодёжи продлили до почётных тридцати пяти. Часики ведь тикают!

Но я попыталась откинуть все сомнения в сторону, а потому всё танцевала и танцевала, пока музыка на танцполе не сменилась на нечто-то однообразное и укачивающее.

Глава 4 – Приплыли

Снежа

— Вы знаете, уважаемый, — вдруг ощетинивается Вика и недовольно поджимает губы, — остановите-ка в ближайшем дорожном кармане, я тут как раз вспомнила, что мне срочно домой надо.

— А как же продолжение банкета? — басит Санек, уже вовсю руля по ночному городу.

— Без меня. У меня через три часа талончик к геронтологу, радикулит мучает, знаете ли, милые мои, да песок под ноги сыпется. Старая я, короче, для афтерпати.

— Люблю самокритичных женщин, — заржал, как конь, Вельцин и подмигнул ей через зеркало заднего вида.

— Остановите, говорю! — топнула она ножкой по коврику.

— Может, перейдём на ты, красавица?

— Упырь!

А я тут же покрылась ледяными мурашками и выпучила недоумённо глаза на лучшую подругу.

— Ты чего удумала? — на ухо прошипела я ей, потянув Вику на себя и мёртвой хваткой вцепившись в её руку. — Решила накрыть мои матримониальные планы медным тазом?

— Я с этим лысым никуда не поеду, — огрызнулась также тихо Крынская.

— Поедешь! Подруга ты мне или где? — прищурилась я.

— Я старая больная женщина!

— Вот и сиди тихо, улыбайся и не свисти. А меня, может быть, впервые в жизни прямо по курсу ждут Бельдяжки, и я просто обязана не просрать этот последний шанс на пресловутое бабское счастье. Заводить тридцать три кошки мне никак не улыбается. Ясно?

— Понятно, — пожала плечами Вика и фыркнула, а затем демонстративно отвернулась, показывая тем самым, что минут пять или даже семь мы с ней не друзья более.

— Ну что, девочки, нашептались? — перегнулся в нашу сторону Влад и подмигнул мне.

— Вполне, — по-царски кивнула я.

— Значит, никаких дорожных карманов уже не надо? — его пальцы коснулись моего колена и чуть пощекотали нежную кожу.

— Нет.

— Тогда едем жечь, девочки и мальчики!

А дальше музыка в динамиках резко стала громче, а на весь салон разлился голос Юры Шатунова:

И снова седая ночь, и только ей доверяю я.

Знаешь, седая ночь, ты все мои тайны.

Но даже и ты помочь не можешь, и темнота твоя

Мне одному совсем, совсем ни к чему...

Зашибись!

Вот только бородатый и лысоватый Саня так заразительно подпевал, вылетающим из динамика словам, что невозможно было оставаться равнодушным и не заряжаться его весельем. Вот уже и Вика прикусила щеку изнутри, чтобы не улыбаться на это басовитое кривляние нашего брутального водителя, а вот и я сам начала тихонечко и, конечно же, только себе поднос подпевать знакомые куплеты.

Но неожиданно замолчала, когда машина Вельцина внезапно свернула на развязку, а затем и на шоссе, ведущее за город. Крынская тут же больно ущипнула меня за бедро, а я сглотнула и перевела на неё растерянный взгляд.

Чёрт, ну не могли мои волшебные и священные труселя так налажать!

Не. Могли. Точка!

— Романова, — прорычала лучшая подруга.

— Не пикай, самой страшно, — скрестила я пальцы, а затем осмелилась постучать Владу по плечу. Музыка тут же стихла, а участливые и внимательные глаза мужчины заглянули в глубину моих перепуганных.

— Что такое, детка? — я даже не обратила внимание на это скабрёзное обращение.

— Куда мы едем?

— В рай.

— Учитывая, что я очень люблю смотреть «Криминальную Россию», то ты сейчас меня вот вообще не успокоил.

— Снеж, ну угомонись, всё будет классно и весело, обещаю.

— Кому классно? Кому весело?

На этом самом месте Санек стукнул кулаком в плечо Влада и приказным тоном буркнул:

— В бардачке папка с документами. Достань там мой паспорт, Владик.

Мой новоявленный ухажёр тут же подчинился и выполнил просьбу друга, а уже через минуту сунул мне под нос разворот удостоверения личности гражданина Вельцина Александра Григорьевича. Правда его тут же своими цепкими ручками выхватила Крынская и принялась листать странички туда-сюда-обратно.

— Ну что же, госпожа Паника, — обратился Саня к Вике, — можешь сфотографировать его и отослать маме, чтобы знала, кто на сегодняшний день украл покой её дочери. И сон.

— Пф-ф-ф, — закатила глаза Вика, — нужен ты мне больно, господин Шалтай-Болтай.

А сама ко мне нагнулась и прошептала на ухо:

— Тридцать девять лет. Не женат. Столичная прописка. Паспорт старый, выдан тогда, когда у этого Дуэйна Джонса ещё были волосы на макушке.

— Кто у нас тут незаинтересованное и самое старое звено? — не отказала я себе в сарказме и сразу же получила тычок в бок.

Обе захихикали, а затем повалились влево, так как машина свернула с шоссе и пошла по узкой дорожке, вдоль высоченных сосен, за которыми виднелись неприступные заборы элитных домов. В салоне всё ещё играл «Ласковый май», а мы с Викой неласково косились друг на друга и скрещивали все, что можно было скрещивать: руки, ноги и даже пальцы на всех конечностях разом.

Глава 5 – Буль-буль

Снежа

— Отпусти меня! Отпусти немедленно! — принялась я суматошно рвать глотку, перепугавшись до икоты и уже мысленно видя, как позорно пойдут пузырём над водой мои многострадальные священные труселя.

— Да ладно тебе, — заржал Влад, но продолжил своё движение к цели, обещавшей потопить мои мечты о светлом будущем по меньшей мере навсегда.

— Нет! — заорала я, а затем извернулась и словно змея вцепилась зубами в сочный мужской бок.

— Ах, ты ж! — подскочил на месте Влад и меня на себе подкинул так, что я больно стукнулась животом о его плечо и ойкнула.

Вот только все мои попытки были безуспешны, курса мой новоявленный ухажёр не сменил. Ещё пару шагов, и я окажусь в заднице!

— Вика! — прибегла я к последней инстанции, которая могла бы мне помочь.

И вот тут события начали развиваться с неведомой скоростью. Крынскую звать дважды было не нужно. Она, словно резвая коза, спрыгнула со своего лежака и опрометью кинулась ко мне. А за ней и Санек зачем-то припустил.

Добравшись до цели, Вика с силой потянула меня на себя. Влад тут же потерял равновесие на скользком мраморном полу и замахал руками, пытаясь удержаться в вертикальном положении. Но и подруга моя не унималась, а я всё брыкалась, как уж на сковородке, пытаясь соскочить с плеча мужчины и спастись бегством.

Да не тут-то было. Влад всё-таки, не в состоянии победить силу притяжения, стал заваливаться вперёд, пока я, уже никем не удерживаемая, каким-то невообразимым образом буквально перепрыгнула на Санька. И с ужасом увидела, как Влад в последний момент крутанулся и, ухватившись пальцами за купальник Вики, рухнул в воду, но и мою подругу за собой утащил на самое дно.

Вельцин же кинулся было спасать свою даму, оттолкнув меня словно ненужную ветошь, но сам же вслед за всеми свалился в бассейн. Пока я сама стояла, едва дыша от страха, и взирала на отплёвывающихся ребят, что уже вспыли на поверхности воды и смотрели на меня с приличной долей угрюмости.

— Ты не Нежка, — фыркнул Влад, — Ты птица Обломинго.

— Сочту за комплимент, — кивнула я, аки королевишна, и горделивой походкой лани двинула к лежаку, куда водрузила свои кости и дрожащими пальцами подхватила бокал с шампанским, сразу же опрокидывая его в себя залпом.

Фух, пронесло! А уж какой ценой? Не так уж и важно!

— Что с тобой? Воды боишься? — вылез из бассейна и приземлился рядом со мной Влад, участливо заглядывая мне в глаза.

— Детская травма, — кивнула я, призывая своё серое вещество работать на полную мощность. Давай, горшочек, вари!

— Поделишься?

— Эм-м, ну что ж…, — накрутила я на палец свой длинный локон и зыркнула на мужчину из-под ресниц. Вроде как кокетливо.

— Она в колодце топилась, — выпалила внезапно Вика, отбивающаяся от вездесущих рук Санька и вытаскивая собственное тело из бассейна.

Чего? Я даже слегка выпала в астрал от такого смелого заявления.

— Сама, что ли? — охнул Влад.

— Нежка, — скрывая смех и нервную истерику, глянула на меня Крынская, — что-то я уже и не припомню, ты сама топилась в колодце или помог кто?

— В пять лет? — захлопала я глазами и вытянула губы трубочкой, чтобы не заржать в голос.

— В пять лет! — ужаснулся Влад.

— Сосед же тебя столкнул, кажется, да? — всё подливала масла в огонь Вика, пока я всё больше сопротивлялась бурлящему внутри меня смеху. — Или сестра?

Какая ещё сестра? Господи, да у меня её отродясь не было. Я единственный ребёнок в семье, вообще-то!

— А точно, вспомнила! Это же был брат. Троюродный!

— Да, было такое, — кивнула я, — просидела там целый день, аж до темноты. Воды по пояс, слава богу, было, но жидкостей я с тех самых пор боюсь, как прокажённая.

— Какой ужас, — скривился Влад.

— Надо за это выпить? — неожиданно подал голос Санек.

— За что, дубина? — зарычала Вика.

— За то, что ещё легко отделался человек, ведьма ты сварливая. Сауны, бани тоже под запретом? — и посмотрел на меня выжидательно.

— Терпеть не могу, когда жарко, — кивнула я и вся аж, сникла. Не любила я врать, всё ж таки париться я просто обожала страсть как. И плавать тоже. И вообще, давно мечтала попасть в эти дорогущие бани, да всё денег жалела, уж очень накладно получалось. А тут такая удача, да ещё и номер самый дорогой, а кайфануть нельзя. Только вот сидеть на лежаке, потягивая ледяное шампанское, да смотреть на Влада, который уже принялся нежно наглаживать мою ногу от щиколотки и до самого колена.

А у меня аж мурашки от этих прикосновений. И не потому, что приятно. А потому что, кажется, будто бы тараканы туда-сюда бегают по моей бедной конечности. Уф...

— Что-то холодно мне, — поёжилась Вика и, подмигнув мне, нахлобучила на голову банную шапочку с надписью «Безумный Макс» и потопала в финскую сауну.

— И мне тоже, — тут же припустил за ней Санька.

И мы остались с Владом наедине. Глаза в глаза, а я к собственным ощущениям пытаюсь прислушаться. Смогу ли отдаться вот этому мужчине?

Глава 6 – Утомлённые паром

Вика

Не люблю таких. Вот прям не моё от слова «совсем».

Я всегда была больше по утончённым Дракулам, чем по неотёсанным Оборотням, мнящим себя Альфой северной стаи. Мне нужна была аристократическая стать, загадочность, белые воротнички и дорогие костюмы, ухоженные и холеные руки, волосы на голове, в конце-то концов.

А не на лице. Борода — бр-р-р! Терпеть её не могу! Сразу вспомнилось из детства, как к отцу приходил какой-то его закадычный друг. Они сидели на кухне, громко спорили о политике, ели, пили, а у того мужчины в его волосах на лице путались крошки и капли жидкости. Меня в такие моменты страшно мутило. До жути. А однажды, я даже по доброте душевной и детской незамутненности, предложила этому человеку выкрасить своё сомнительное достоинство в синий цвет.

Конечно, мои порывы никто не оценил. Папа даже набрал на вертушке стационарного, пожелтевшего от времени телефона какие-то цифры и серьёзно произнёс, с укором смотря на меня:

— Алло, роддом? У нас возврат.

Но вообще, я всегда считала бороду своеобразной маской, за которой мужчина мог спрятать свой безвольный подбородок и непрезентабельные черты. А посему, я каждого мужика с вехоткой на лице считала по меньшей мере не красавцем, дорисовывая в своей голове впалые щёки, шрамы и тот самый округлый, совсем непривлекательный подбородок.

И вот нате — Санек на мою голову. Неприятный аж жуть. На дикаря похожий, что внешне, что манерами. Общающийся исключительно инфинитивами:

— Я тебя трахать — ты улыбаться.

Нет уж, спасибо. Я этот подвид мужиков знала, но через себя пропускать не планировала. Ибо типаж не мой совершенно. Но почитать бульварные романчики я про таких Альфа-Ромео страсть как любила. В отпуске или в метро, когда ехала на работу, я нет-нет, да заглядывала на популярный литературный портал, который сам мне рекомендовал окунуться в захватывающую историю любви под незамысловатым названием, типа:

«Невинная для Тимура, Мурата, Саида, Халида и прочих лиц кавказской национальности».

Или вот:

«Пленница Лютого, Бешенного и Неуравновешенного, а также всех остальных лиц с нарушением психики и самоконтроля».

Ну и вишенка на торте:

«Продана за долги Белому и Серому, потому что по доброй воле ему бабы не дают».

Вот новоиспечённый Саня был как раз таким, каким обычно и описывали главного героя этих мыльных оперетт: брутальный лось со сверлящим и недобрым взглядом, обязательно жестокий и жёсткий (возможно, криминальный авторитет). Блин, вот отвечаю, я примерно его даже несколько раз на обложках видела — один в один.

Властный пластилин.

Всё думает, что ему везде мёдом намазано. И только его и ждали меж раздвинутых ног. Вот и сейчас за мной в жаркую парную попёрся. Зашел, улыбнулся мне похабно, подмигнул. А затем не спрашивая на то моего царского разрешения, подсел на тот самый камень, где я лежала на спине и наслаждалась, текущим сквозь меня, временем.

— Виктория, значит? — пробасил мужчина, но до моего тела не дотронулся, лишь смотрел влажно, облизываясь и чуть вытягивая губы трубочкой.

— Дальше что? — разнежено буркнула я, скашивая на него подозрительный взгляд.

— Охуенная ты, Виктория. Прям высший балл.

— М-м...

— Хочу тебя, — выдал так, будто бы мы о погоде на завтрашний день обсуждали.

— Шестьдесят три, — выдохнула я.

— Что?

— Говорю, что твой номер — шестьдесят три в очереди на бесперспективное слюнопускание на мою исключительную персону.

— Вау, прям туше, — хохотнул этот дикарь, а затем отсел чуть назад, подхватил мою ступню и положил себе на бедро.

— Хэй! — уж было возмутилась я, но этот Саня неожиданно жёстко, но до невозможности приятно, нажал на какую-то точку на моей стопе так, что я тут же со стоном откинула голову назад и вновь растянулась на горячем камне.

— Спокойно, это всего лишь массаж, — хрипло прошептал мужчина и принялся так фантастически приятно наминать мне ступню, что я с ужасом призналась самой себе, что никак не могу отказаться от этого очевидного кайфа.

— Уф!

— Нравится?

— Где ты этому научился?

— Я массажист.

— Реально? — охнула я.

— Да, — кивнул Вельцин, — только с практикой завязал лет десять тому назад.

— Зря.

— Я так не думаю, — довольный смешок.

— Ни за что бы к тебе не пошла по доброй воле, да ещё бы за свои кровные.

— Почему?

— Ты неприятный тип, — честно ответила я и зажмурилась, так офигенно он мне на что-то там нажал.

— А ты приятная, Вика, — его руки двинулись дальше и планомерно принялись мять икру так, что я закатила глаза от наслаждения. — У тебя сногсшибательная фигура, самая сексуальная улыбка, которую я когда-либо видел и стервозный характер, который хочется...

— Укротить? — усмехнулась я.

Глава 7 – Не фонтан

Снежа

Это была спальня. Такая роскошная, как в фильмах: с картинами, висящими на стенах, с камином и двумя креслами напротив него, с огромным зеркалом в пол, смотрящим в сторону главного предмета интерьера — на кровать. Она роскошная стояла в центре с резными стойками из красного дерева и полупрозрачной белоснежной тюлью, красиво свисающей каскадами и прихваченной по углам атласными бантами.

Я про себя мысленно перекрестилась: ну хоть не красная комната Кристиана Грея и то хлеб.

И вот прямо на эту кровать меня, без лишних разговоров и закинули. А затем Влад довольно улыбнулся, с жаром и жадностью глядя мне в глаза и в предвкушении облизываясь.

— Красивая ты, Нежка. И мне не терпится уже тебя попробовать.

А я сглотнула громко от такого смелого заявления и почти трусливо отползла по этой помпезной койке, не в силах переступить через свои принципы ради призрачного женского и необузданного счастья. А может, ну его, а? Ну что мне эти дети сдались, что ли? Возьму из приюта, в конце концов — вон их сколько, маленьких и несчастных маму ждут.

А тут этот Влад, господи его прости. И вроде бы красивый, блондин нордический, с фигурой зачётной и натуральными зубами во рту, да и я прилично датая — а всё равно не горит. Ничего. Нигде!

Ну как там в этих романах описывали, что запойно читала моя лучшая подруга Вика? Ведь должно же у меня меж бёдер всё раскалиться добела, набухать, полыхать и течь так, что потом там в процессе смачно хлюпало бы? Должно! А у меня что? Тишь, да гладь, божья благодать и пустыня Сахара в одном флаконе.

Обидно.

Я тут, между прочим, судьбу свою встретила и отца моих будущих детей, а долбанутый организм вдруг удумал бунтовать! Ну неужели так сложно расслабиться и получить чёртовое удовольствие?

Эх, Нежа, Нежа, одни расстройства с тобой!

— Э-м, слушай, Влад, может, не стоит вот так сразу из огня, да в полымя? Может, для начала узнаем друг друга получше.

— Позже сделаем это, а сейчас я так хочу тебя, Снежана. Иди сюда, — и схватился за мою лодыжку так, словно бы у него вместо руки была клешня как у склизкого краба-переростка.

— Но..., — у меня за рёбрами сердце беснуется. Оно в шоке! Оно хочет домой, под одеялко, а не вот это вот всё!

— Какая у тебя нежная кожа, девочка, — Влад и второй рукой овивает мою ногу и тянет на себя.

— Уф, — его ладони медленно заскользили вверх по моим икрам, чуть пощекотали кожу под коленями, а затем настойчиво повели их в разные стороны.

Я же только и была в состоянии, что зажмурится и до победного конца одёргивать на себе халат, чтобы мой будущий муж не увидел, в какой срамоте расхаживает его будущая жена.

— В... Влад, — прокашлялась я, — давай чуть приглушим свет.

— Но я хочу видеть тебя всю, детка, — наклонился мужчина и коснулся губами кожи над коленкой. Чуть прикусил. Облизал. Подул.

А я захлебнулась мурашками.

— Я стесняюсь, Влад.

— Поверь, тебе нечего стесняться. Ты прекрасна, Снежана.

Всё — это конец!

Я отчаянно скрестила пальцы на руках, обречённо прикрыла веки и откинула голову назад, в ожидании того, как мой избранник всё-таки распахнёт на мне халат и увидит тот испанский стыд, от которого даже сама Испания отреклась. Вот только Влад не торопился, крался по моим обнажённым, покрытым мурашками, бёдрам неспешно, дразня меня языком и губами.

А я не чувствовала ничего, кроме страха и стыда.

А дальше мужчина подался вперёд и впился в меня поцелуем: страстным, развратным, по-взрослому разнузданным. Таким, где языки путаются в жаре похоти и каждый нерв бьётся внутри меня на износ в бесконечном желании получить больше. Глубже. Жарче!

Но моё сердце лишь испуганно билось о рёбра, вопя мне протестующие призывы, по типу: «Постой, паровоз, не стучите колёса! Кондуктор, нажми на тормоза!».

Но я через внутреннюю ломку приказала своим тормозам отказать.

Хватит! Благоразумной я была почти тридцать лет, и что хорошего из этого получилось?

Ну давайте, трусики, делайте вещи! Наколдуйте мне чего заоблачного, светлого и чистого!

Я усилием воли расслабилась, закинула пальчики Владу за голову и зарылась ими в его волосы, чуть потянула мужчину на себя и изогнулась волной, отвечая на его поцелуй. А уж когда тот зарычал и впечатался мне между ног своим железобетонным стояком, то я окончательно смирилась с неизбежным. Ловила его поцелуи, гладила в ответ, стонала тихонько и упорно планировала довести дело до логического завершения.

Пусть и с имитацией бурной деятельности.

И вот Влад всё-таки ухватился рукой за пояс моего халата. Затем привстал надо мной, взирая на меня жадно и наконец-то сделал то, чего я боялась весь вечер.

Всё! Вася, я снеслася.

Развязал узел — и я в последний момент мысленно ударила себя по рукам, чтобы не перекреститься.

Развёл полы халата в стороны — я тут же прикрыла обнажённую грудь и медленно, через рот выпустила из себя отчаяние, а затем одними губами вознесла быструю молитву Всевышнему.

Глава 8 – Мы вас вылечим

Снежа

— Сколько пальцев вы видите?

— Много, — бормочу я и зачем-то улыбаюсь. Не уверена, что у меня получается именно улыбка, но я очень стараюсь.

— И всё же, девушка. Сколько пальцев вы видите?

— Два.

— Отлично!

— Ну, допустим. Где я?

— Вы в Скорой помощи.

— О, а вы оперативно, — хохотнула я и тут же скривилась, так как где-то под рёбрами у меня резко и неприятно прихватило.

— Вы помните, что с вами случилось?

— Смутно.

— Хорошо, вы помните, как вас зовут?

— Ну конечно, я помню, — где-то вне поля моего зрения кто-то хохотнул, а я снова прикрыла глаза и медленно выдохнула.

— Ваше имя, девушка?

— Снежана.

— Фамилия?

— Романова.

— Дата рождения?

— Двадцать девятое февраля. Ничего не говорите, я знаю, что молодо выгляжу, — и снова глупо захихикала, хватаясь за бок и шипя, словно змея.

Хорошо меня приложило.

— Обезболивающее поставить? — наконец-то мне удалось рассмотреть того, кто со мной говорил. Это была девушка, точнее, уже женщина, лет сорока. С аккуратной косой и в медицинском костюме. Ну таком, как в кино: красиво скроенном с претензией на высокую моду.

— А я думала вы уже. Но если нет, то буду благодарна, бок очень болит.

— Рукой шевелить можете?

— И рукой. И ногой.

— Что-то кроме бока вас беспокоит?

— Спать хочется, — немного поразмыслив, ответила я, а затем добавила, — а переночевать негде. И не с кем.

— Переночуете у нас в отделении.

— А у вас — это где?

— Частная клиника «Евромед». Слышали о такой?

Я хотела бы залихватски присвистнуть, но у меня не получилось. Только что-то прошепелявила позорно губами и всё. Расстроилась. Чуть не пустила слезу. Вот что я за неудачница, а? Ни жениха найти не могу, ни посвистеть от души.

Кулёма!

— Ну как там она? — крикнул кто-то позади меня, да так громко, что мне чуть уши не заложило.

— В целом нормально. Ты молодец, что увернулся, Иваныч. Иначе бы костей не собрали. Но я бы рекомендовала полное обследование и немного отлежаться. Чисто, чтобы пьяной более по улицам не бегать.

— Никакая я не пьяная, — буркнула я с максимальной уверенностью в себе, — у меня на стрессе всё выветрилось давно.

— И всё же, Снежана, лучше перестраховаться.

— Не бойтесь, заявление писать не буду. Вы мне, вообще-то, жизнь спасли.

— Ну, насчёт жизни не знаю, но вещи ваши мы подобрали.

— С меня шоколадка.

— Сочтёмся.

И на этом месте меня снова обуяла дрема. Где-то на периферии сознания я чувствовала, как меня немного повернули, а затем в ягодицу вонзилась игла. Спустя ещё минуты три, боль в боку полностью сошла на нет.

Да мои же вы спасители!

Ещё спустя неопределённое время машина, в которой я так удобно ехала в горизонтальном положении, неожиданно притормозила, а затем и вовсе остановилась. Меня в полудрёме выкатили под невыносимый свет люминесцентных ламп, и я тихо чертыхнулась.

— Куда оформляем? — услышала я едва различимое бормотание и напрягла локаторы.

— Слушай, тут такое дело, давай пока воздержимся от оформления.

— То есть?

— Да мы же в Черёмушках были.

— Кончаловская опять сердечный приступ симулировала?

— Ну так выходной день же, да ещё и праздничный. Конечно!

— Ну и чего?

— Да мы уже ей выписали «какую-нибудь таблетку» и поехали обратно, а тут рядом с банями, ну теми самыми, на дорогу девушка бросилась. В халате вон одном и с кипой вещей.

— Проститутка?

— Да не похоже.

— Пьяная?

— Благоухает, конечно, но не критично. На адреналине больше.

— И вы её просто подобрали? Без ментов, без протокола?

— Да.

— Вам Градов всем головы пооткручивает и поувольняет к чертям собачьим.

— Так девушка без претензий. А мы торопились смену сдать, праздник же...

— Это она пока под мухой без претензий, а завтра притащит свой протрезвевший зад к нам и накатает заявление, где скажет, что Скорая помощь самого «Евромеда» совершила на неё наезд и открестилась от содеянного. А там возле тех бань поди ещё и камер понатыкано.

— Блин... записей не будет.

— У вас по трекеру остановка, дурни.

Глава 9 – Выпьем за любовь!

Снежа

— Снежана?

— Я, — буркнула, не поднимая головы, пытаясь застегнуть на ногах свои ботильоны.

— Имя у вас какое красивое, — я на мгновение замерла, но почти тут же задышала вновь полной грудью, чётко узнавая этот чуть протяжный бархатный баритон. Ну вот почему всегда у мудаков такая пленительная наружность и сладкий голос, а?

— Да что вы говорите?

— Да. И вы тоже. Очень.

— Ага, — подняла я наконец-то глаза и напоролась на чёрные очи Айболита. Он смотрел на меня въедливо и с прищуром, как будто бы пытался не беседовать, а препарировать, словно жалкую лягушку.

— Без шуток.

— Какой неожиданный поворот событий, — сложила я руки на груди и принялась внимать. Уже во всеоружии, успев привести себя в порядок в той самой приёмной палате: умылась, поправила косметику, переоделась из халата обратно в своё платье. Почти превратилась в ту саму Нежку, которая с открытым сердцем и бесконечной верой в чудеса, шла всего-то несколько часов назад в ночной клуб, искренне веря, что найдёт там свою любовь до гроба.

А оно вон что. Нашла себе одного насильника. И ещё одного, кто тупо надо мной поржал.

— Наверное, мы с вами неправильно начали, — произнёс Айболит и сложил руки на груди, чем почти заставил ткань на его униформе затрещать по швам.

— Тоже так считаю, — практически оскалилась я, для себя понимая, что вообще напрасно с ним пересеклась в своей жизни. Сбой в матрице, не иначе.

— Начнём всё сначала?

— Ну рискните, — хмыкнула я и вся ощетинилась, приготавливаясь к очередному трешаку в своей жизни.

— На свидание со мной пойдёте, Снежана? — и посмотрел на меня так самоуверенно, гад ползучий, что меня аж свою перекосило.

Держу пари, что этот порнушный персонаж уже меня раздел и поимел в своих влажных мечтах.

— Свидание? — переспросила я, решив всего-то ничего потянуть интригу.

— Да.

— И куда поведёте?

— А куда хотите?

— А я уже озвучивала, куда хочу, но вы отказались.

— Идиот?

— Ну, с этим трудно поспорить, конечно.

— Снежана...

— Нет, — хмыкнула я и отрицательно дёрнула головой, одним своим взглядом давая понять, что со мной этот номер уже не прокатит.

— Что ж... понял, не дурак.

— Я бы не была в этом так уверена, — посмела огрызнуться я, всё ещё чувствуя внутри себя чисто женскую обиду.

А затем лишь осталась сидеть на скамье, наблюдая, как Айболит во второй раз покидает приёмную палату и скрывается в неизвестном направлении. Выдохнула, сглотнула вязкий ком горечи и поднялась на ноги, чуть пошатываясь и чувствуя себя абсолютно разбитой.

Но делать было нечего, пришлось смириться с неприглядной правдой: даже чудодейственные трусы мне не помогли. Придётся прям завтра поехать и купить себе первую кошку. Или кота. Точно! Назову его Влад и буду до конца дней своих высказывать, что он, козёл такой, виноват во всех моих бедах.

И уж никак не я. Я вообще святая женщина. Недолюбленная просто и недооценённая.

С этим чётким знанием я и поковыляла прочь из частной клиники «Евромед», на ходу доставая из сумочки телефон, на котором обнаружилось всего-то три процента заряда. Передо мной встала дилемма: позвонить Вике или забить на всё, заказать такси домой и наконец-то забыться сладким сном.

Правильно, я выбрала первое и всё-таки принялась вслушиваться в протяжные гудки.

— Алло, — хрипло и заспанно ответили мне.

Ну всё понятно. А я тут волновалась, дура!

— Вик?

— Ну что?

— Хер через плечо! — психанула я и даже ногой нервно топнула. — Ты где?

— В смысле где? Тут.

— А-а... И что делаешь?

— Лежу.

— Счастливая хоть лежишь?

— Блин, Неж, ну не жалуюсь. А ты чего, потеряла меня, да?

— Ну, есть немного, — вздохнула я и наконец-то задрала голову к хмурому мартовскому небу.

— Не надо. Всё норм. Кажется, — почти теряя связь с реальностью, пробормотала Вика и я обиженно надула губу. Не на неё. На мир этот несправедливый.

— Натрахалась, да?

— Блин, Неж... да.

— Ладно, спи, женщина, — буркнула я, — потом поболтаем.

— Угу, — выдохнула подруга и всё-таки отключилась. А я, не зная, куда себя теперь деть, просто пошла вперёд, наблюдая за тем, как мой сотовый гаснет от окончательной потери заряда.

Вот и что мне теперь делать?

С одной стороны, и домой бы надо. Ведь и вправду умотанная как собака, а с другой — так не хочется. Вон даже у Вики всё в шоколаде вышло, и этот Санек её по полной раскатал, что еле лыком вяжет. А я — неудачница.

Глава 10 – Утро вечера мудренее

Снежа

Сознание плывет. Уже не спит, но уже упорно ищет, о чем бы призадуматься. Вот, например, где это я проснулась? Неужели, все-таки у себя дома?

Приоткрыла один глаз — нет. Это явно не моя спаленка в типовой панельке с розовыми занавесками.

Ладно, а как я тут очутилась-то?

Так, помню, что мы с порно Айболитом вчера славно дали на грудь. Я ему даже поведала душещипательную историю о том, как я эпично уволилась из школы, где работала учителем последние пять лет.

— Причина? — прищурился Влад.

— А я в интернете из отпуска фотографии в купальнике выложила. Да еще и с бокалом шампанского в руках. Грешница!

— Не улавливаю причинно-следственных связей.

— А у нас педагоги — не люди. Ты знал? Отдыхать право не имеют и уж тем более в купальниках расхаживать. Точнее, имеют, но должны делать это под покровом ночи, чтобы родители их учеников ни в коем случае не увидели эту срамоту.

— А, так там купальник был такой же, да? Из разряда твоих труселей?

— Нет. Но суть дела не меняет. Попросили уволиться.

— Суки, — фыркнул Влад, а затем улыбнулся. — А покажи фотки те, а?

И я ему тут же дулю скрутила, считая, что он и так уже увидел достаточно.

Затем мы долго болтали о политике, о грабежных ценах на недвижимость в столице, о бестолковой музыке и, конечно же, о мужиках, которые совсем на Руси перевелись. Вот раньше были что — одни сплошные Алеши Поповичи, да Добрыни Никитичи. А сейчас? Позор!

Но признаваться в том, что я последние пять лет была одна и пребывала в активном поиске, у меня язык не повернулся. Насочиняла, что просто поссорилась с бывшим в бане, вот и загремела в их приемное отделение. И уж тем более не стала говорить, что последний раз сексом я занималась, кажется, уже никогда.

И вообще, возможно, что я снова девственница. Ибо, высока вероятность, что у меня между ног все за ненадобностью давно заросло — ни пройти, ни проехать. Про трусы волшебные тоже рассказывать воздержалась. Постеснялась. Как-то не с руки было такую чушь снова вслух упоминать.

Что было потом?

Как в тумане. Кажется, мы играли на бильярде. Пили. В дартс тоже. И снова пили. А дальше?

Ох, по всей видимости, я налакалась в зюзю.

А теперь в моей голове все смешалось, потому что я не могла сказать точно, то ли мне приснилось дальнейшее развитие событий, то ли оно случилось на самом деле.

Зажмурилась и напрягла мозги, а затем словила почти нестерпимый прилив бурлящей крови в низ живота, но да, перед моим мысленным взором, как прибитые стояли картинки с цензом, как минимум, двадцать один плюс.

Вот меня почти распинают у стены в душевой, сдирают с тела чертовы трусы, задирают ногу и одним решительным толчком заполняют на всю длину. А я шиплю и вонзаю зубы в горячую мужскую кожу, которая пахнет чистым сексом, табаком и еще ванилью. И я позволяю себя брать: вот так вот стоя, словно портовая шлюха, которая согласна поднять юбки, где угодно, если ее об этом только попросят. И меня имели, да: стоя, затем загнув раком, потом в рот, на полу ванной в коленно-локтевой, на спине. Позже пошли на второй раунд, но уже где-то на мягком диване, скручивая в такие неприличные позы, что к щекам моментально прилила краска стыда.

Боже, ну не могут же мне приснится все эти сумасшедшие оргазмы? Так просто не бывает...

Или нет?

Так, пора выяснить все опытным путем.

Повернулась осторожно и тихо выдохнула. Нет, я, действительно, была не одна — на соседней подушке мирно спал Влад.

Господи...

Я тут же заглянула под одеяло и зажала рот рукой, чтобы не орать в голос. Ибо труселей на мне реально не оказалось. Сунулась к Владу, и он тоже был голый. Совершенно!

Бог ты мой!

Да не может этого быть!

Свершилось! У Снежаны случилось волшебство! Настоящее, черт возьми! Как в сказке!

Ура!

— У нас что, был секс? — все-таки не удержалась и выпалила я, не зная, то ли мне радоваться, то ли огорчаться. Все ж таки мужчина, лежащий рядом со мной, не нравился мне так, чтобы сильно. А если уж честно, то вообще не нравился. Тело — да. Но вот все остальное — не мое и все тут.

— Потише, женщина, — накрылся с головой подушкой Влад и слабо застонал.

— Был или нет? — затормошила я его.

— Нет, конечно, — фыркнул Айболит и строго зыркнул на меня одним глазом из-под своего укрытия.

— Как нет? — опешила я и даже икнула, не ожидая такого поворота событий.

— Ну так вот, Снежана. Не встал у меня на тебя.

— Не встал? — словила я болезненный укол в самое сердце и, чувствуя, что подбородок задрожал, все-таки уточнила. — Тогда какого черта я без трусов?

— Ну так ты их сняла.

— Сама?

— Ну насколько я понял, руками ты пользоваться умеешь.

— А ты почему без трусов тогда?

Глава 11 – На всю голову

Влад

— Добрый вечер, господа. Меня зовут Людмила, сегодня я буду рада обслуживать ваш стол. Что будете заказывать? — я оглядел пристально девушку с выдающейся «четверкой», пышной гривой рыжих волос и белоснежной улыбкой, украшенной небольшой щербинкой. Покачал головой туда-сюда и сделал вывод, что не хочу. Пусть обслуживает стол, меня не стОит. Ибо не стоИт.

— Мяса мне, — пробурчал я. — Стейк Тендерлойн, прожарка Medium Rare. И салат со страчателлой. Пить буду чай. Зеленый. Пожалуй, Моргентау. Вот его несите сразу. Литр!

— А мне Рибай, девушка. Прожарка Medium Well. Салат с копченой уткой. А еще отмените этому мальчику-зайчику его гребаный чай и принесите нам бутылочку Chateau Petrus, — раскомандовался мой друг, но я лишь скривился и спокойно его притормозил.

— Сань, осади.

— Ничего не знаю.

— Да я, блин, только отошел, — принялся тереть ладонями заросшую рожу лица.

— Ну отошел же. Мы с тобой почти месяц не виделись, Градов. Так что, Любочка...

— Людочка, — мило поправила друга официантка, но тот лишь отмахнулся.

— Неси вино. Плюс ассорти из паштетов и мясную тарелку.

— Поняла вас. Повторим заказ?

— Не утруждайся, милая, — улыбнулся ей лучезарно Санек, и девчонка вся пошла красными пятнами от такой чести. И тут же метнулась исполнять поручение. А мы остались наконец-то одни и минут пять молча смотрели друг на друга, да слушали, как сладкоголосо тянет со сцены молодая певичка кавер к теме из «Титаника».

— Ну и харя у тебя, Градов. Бухал всю ночь, что ли?

— Бухал, — не стал отрицать я. — Но не всю ночь, а все утро. Днем проспался и вот я тут. А ты?

— А я поехал на Днюху к Ершову, после того как ты меня в очередной раз со встречей продинамил. Там вцепил одного бизнес-партнера на свою голову и двух телок. Повезли их культурно драть в мои бани. На этом все.

— Ну рожа у тебя довольная до безобразия, — ухмыльнулся я.

— Ну еще бы. Я вхолостую не стреляю, — сыто погладил себя по стальному прессу Вельцин и растянул губы в улыбке, словно Чеширский Кот. — Только утром немного балаган пришлось разгребать. Оказалось, что этот придурок Гусев, ну с которым я туда зарулил, что-то со своей телкой не поделил и она от него чуть ли не голышом нарезала и скрылась с концами. Он там что-то порол, что она даже под машину попала, от него сматываясь, но моя охрана дело замяла, слава богу, и записи с камер подтерла. Не хватало поутру в новостных сводках мелькать, да имидж заведения портить.

— Дичь какая-то, — рассмеялся я, представляя всю эту картину, — может, она обнюхалась чего или обкурилась?

— А может, оба, — развел руками Вельцин, — она на ресепшене орала, как резаное порося, что ее насилуют и убивают.

— А что вообще за Гусев?

— Твоя теска, кстати. Да так, подрядчик мой, укладкой дорог у меня занимается и тротуарной плитки. Демпингует по-черному, но мне норм.

— А-а, вспомнил. Блондин такой слащавый, с мерзкими усиками, как у Кларка Гейбла.

— Да, — заржал Вельцин, — он их сбрил, кстати.

— Ладно. Раз мы начали сплетничать, как бабы, то рассказывай и дальше, — подпер я подбородок кулаком и приготовился внимать, но нас прервала Людмила, которая принесла нам закуски и бутылку вина, мастерски разливая его по бокалам и поглядывая с максимальным интересом, то на меня, то на моего друга.

— Блондинка попалась, — хмыкнул Саня, отпивая первый глоток и чуть прикрывая глаза, смакуя напиток, когда мы вновь остались одни. — Хорошая такая. Строптивая. Зубастая. Я бы с ней еще раз встретился, но ты же знаешь мои принципы.

— С чистенькими на один раз?

— Определенно. Такие бабы со второй встречи начинают имена совместным детям придумывать и выбирать свадебный наряд. А это все не про меня, — и в довершение своих слов провел пальцами по шее.

— Ясно все тобой, пахарь-трахарь, — потер я переносицу и зачем-то вспомнил свои приключения. Хотя обещал же себе напрочь табуировать эту тему и вообще стереть память к чертовой бабушке.

— Ну а ты чего такой грустный?

— Нормальный я.

— Вот и взбодрись. Грустной жопой радостно не пукнешь.

— Ой, заткнись, Вельцин, - покачал я головой.

— С кем пил-то? В одного, как заправский алкаш?

— Если бы, — вздохнул я и почувствовал, как наполнилась кровь адреналином.

— И кто она?

Простой вопрос вроде бы. А я тут же как на американских горках прокатился. С высоты и вниз, ощущая, как внутренности просятся наружу, а легкие забывают, как качать кислород. И прямо тот момент перед глазами четко встал, когда вошел в смотровой кабинет и на эту сумасшедшую глянул. И припух, кажется.

Красивая, как кукла фарфоровая. Брови вразлет, глазками зелеными хлопает, губки пресловутым «бантиком» дует. Волосы роскошные — густые и блестящие, как из рекламы. Короче, если коротко, то не баба, а огонь! А я ее за другую пациентку принял: Герасимову, что поколотил муж и на улицу, словно собаку, выкинул. Это потом оказалось, что Герасимова от осмотра отказалась и усвистела к своему ушлепку, а тогда... Мне хотелось тряхнуть эту дуру и спросить, какого черта она с такими модельными данными терпит махрового мудака?

Глава 12 – Кардинальные меры

Снежа

Целую неделю мы никак не могли увидеться с Викой. Сразу же после фееричного похода в ночной клуб и баню, подруга укатила к родителям в деревню. Меня звала поехать вместе с ней, но я пошла в отказ. Слишком стыдно мне было по горячим следам каяться в том, как эпически я облажалась.

А уж признаться, что у мужика на меня тупо не встал, так вообще было смерти подобно.

Но спустя семь дней меня попустило, и я все-таки перешагнула порог холостяцкой квартиры Крынской. А там уж плюхнулась в свое любимое кресло, откинула голову на его мягкую спинку, прикрыла глаза, а затем убитым голосом полюбопытствовала:

— Почем нынче сеанс психотерапии?

— Эх, Снежана, нам ли быть в печали?

— А я уже в ней, — буркнула и приоткрыла один глаз, взирая на подругу, чуть дуя губы. Ну так, чисто подчеркнуть свое убитое напрочь состояние.

— Так, может, вина?

— Не, я больше не пью.

— Ты меня пугаешь, подруга, — подошла ко мне Вика и дотронулась прохладной ладонью до моего лба. — Боже мой, да ты больна!

— Отрицать не стану, причем на всю голову.

— Снеж...

— Да, капец, блин, — скуксилась я и глянула на нее жалобно. — Но давай о грустном потом. Ты лучше мне скажи, как тогда отдохнула?

— Ой, — помахала Крынская ладонью перед своим носом, будто бы чем-то дурно запахло. — Да чего там рассказывать-то, подруга? Ну потрахалась я с этим бородатым недоразумением. Ну ничего так, вроде бы было. Поутру разбежались. На этом все.

— Он тебя хоть до дома довез? — прикусила я губу, жалея, что втянула Крынскую в эту во всех смыслах грязную историю.

— До соседнего. Не хватало мне еще, чтобы этот лысый жлоб знал, где я живу.

— Думаешь, он может сунуться к тебе?

— Нет, — решительно качнула головой Вика, — такие, как этот персонаж, за женщинами не бегают. Скорее, от.

— Тебе хоть понравилось?

— Ну, ничего так. Оргазм был, — принялась рассматривать маникюр подруга, а я охнула.

— Что прям настолько он был хорош? — и я даже с кресла приподнялась, пристально рассматривая пунцовое лицо Вики.

— Блин, — замялась она, а затем все-таки села напротив и судорожно стиснула тонкие пальцы. — Мне так стыдно, Неж. Я же никогда вот так не поступила бы, а тут... как помутнение разума какое-то. Бах — и меня уже имеют. Как так вышло, сама не понимаю. Так что, отвечая на твой вопрос, я скажу так: физически мне очень понравилось, но вот тут, за ребрами, мне так гадко еще никогда не было. Вывод? Я более не хотела бы встречаться с этим чертовым Вельским, дабы не вспоминать все то, что я ему позволила, словно низкосортная шалава.

— Прости, — встала я с кресла и пересела к Вике, чтобы обнять ее крепко-крепко, — это все я виновата.

— Да брось. Я же взрослая девочка.

— Но все равно.

— Ты лучше скажи мне, твои трусы сработали?

— Нет, — вздохнула я тяжко, но тут же заставила себя улыбнуться. — Но, может, оно и к лучшему, ведь мужики мне подвернулись, мягко говоря, не фонтан.

И я принялась вкратце описывать события, которые со мной приключились в ту злополучную ночь. Конечно, Крынская негодовала и советовала мне написать заявление на Влада под номером один за попытку изнасилования, но я только отмахнулась. В нашей стране, как бывает? Убьют — приходите. А до тех пор нет состава преступления. Что же до Влада под номером два, так тут Вика почему-то нахмурилась и прищурилась на один глаз.

— Ты точно уверена, что у вас ничего не было?

— Неточно, конечно, но с чего бы мужику отрицать подобное. Их же хлебом не корми, дай свой петушиный хвост распушить и похвастаться подвигами.

— Ты права, но...

— И вообще, он сказал, что у него на меня не встал, — зажмурившись, выпалила я.

— Так и сказал?

— Да.

— Вот урод!

— Как видишь, мне на них везет.

— А может, он того — заднеприводный? Или вообще импотент, а? Потому что, ну что за бред? Ты же красотка, Нежка! Как на тебя у нормального мужика не встать-то может?

— Не знаю, — грустно потянула я.

— Так, ладно. У меня к тебе дельное предложение, подруга: забыть этих гадов, как страшный сон и более никогда не вспоминать.

— Поддерживаю! А если мы еще когда-нибудь встретимся с ними, то просто пройдем мимо. И ни один мускул не дрогнет на нашем лице!

— Аминь! — кивнула Вика, и мы тут же крепко обнялись. — Хотя сомнительно, что в нашей резиновой столице мы еще когда-нибудь вдруг пересечемся. Что не может не радовать.

— Согласна.

Вот только уже спустя неделю, я чуть глаза свои не растеряла, когда в огромном супермаркете разминулась тележками с тем самым Владом, у которого на меня развилась устойчивая импотенция. Он стоял в проходе с кукурузными хлопьями, безупречный, словно топ-модель с подиума, и вчитывался в состав на пачке с моими любимыми шоколадными шариками. В очках. Господи прости, ему даже они шли невероятно.

Глава 13 – Добрый вечер!

Вика

— Скажи, что ты шутишь, Неж, — у меня даже голос охрип и руки задрожали. Я, конечно, всего могла ожидать от своей лучшей подруги, но такого пердимонокля с подвыпердвертом вот никак.

— Нет, я не шучу, — качнула головой Романова, и я впервые в жизни решила стать сентиментальной дурой и разреветься в голос.

— А как же я?

— Ну только не начинай, Вик, — вытянула губы трубочкой эта предательница.

— А я и не начинала еще, Нежка. Погоди вот у меня, я бутылку этого белого полусладкого допью и волосы тебе на голове драть буду. Бессовестная ты, бесстыжая!

И отвернулась от Романовой, принимаясь остервенело орудовать ножом, нарезая сыр-косичку и сырокопчёную колбасу на нехитрую закуску. Вот так, думала, мы сегодня найдем в календаре какой-нибудь крутой повод, возможно, сходим в клуб или караоке подрать горло.

А это женщина пришла и парой предложений все мне изнахратила.

— Это же не навсегда.

— Не разговаривай со мной, — буркнула я через плечо. — Я все еще тебя ненавижу.

— А сейчас? — хихикнула Романова.

— Да.

— И теперь тоже?

— Ничего не изменилось.

— И сейчас?

— Ну как ты могла? — развернулась я к ней и вперила в нее хмурый и максимально порицающий взгляд.

— Не знаю, — пожала она плечами, а затем вдруг принялась тараторить, как ненормальная, захлебываясь словами, — понимаешь, там девочка лежачая, после аварии. Ей всего семь, и она лишилась матери. Ей особенно одиноко сейчас и стыло. Такой ведь стресс, Вик. А я по второму высшему как раз психолог. Вот, а ты говорила, что не пригодится.

— Господи, женщина, успокойся. Лучше скажи, платят там хоть хорошо?

— Хорошо. Даже очень.

— И в чем подвох?

— За последние четыре месяца сменили шестого педагога. Девочка с характером.

— Понятно, тогда можно сильно с тобой не прощаться, да?

— Ну спасибо тебе, подруга, — нахохлилась Романова, — я думала, что ты обо мне лучшего мнения.

— Да нормального я о тебе мнения, просто избалованные дети — это же демоны во плоти. Вообще, не понимаю, как ты с ними ладишь.

— Точно так же, как ты с дебетом и кредитом, — развела руками в стороны подруга и подмигнула мне.

— У меня в кабинете тишь да гладь, божья благодать — цифры и отчеты. А ты добровольно на что подписываешься?

— Честно? Не знаю... Но здесь, в столице, я за месяц так себе работу приличную и не нашла. В школу я более не пойду, сама знаешь, какие там нравы дикие. А в нормальные семьи посреди учебного года не попадешь. Вот и поеду я, перекантуюсь там до сентября.

— Море — это решающий фактор, да?

— Ну чего ты мне допрос с пристрастием устроила, а? — вскипела Романова, я же только улыбнулась и разлила нам по бокалам ароматный напиток. А я смотрела на ее вдруг развившийся мандраж и бледные щеки, понимая, что, помимо всего прочего, есть еще что-то, что заставило мою подругу буквально бежать из города.

Почему так уверена? Да потому что Снежана Денисовна Романова была влюблена в столицу, в ее шум и гам, в ее сумасшедший ритм, в ее смог и бесконечные пробки. А тут нате — уеду к черту на рога, да еще и добровольно.

Но пытать я подругу не стала, потому что уважала ее личные границы и понимала совершенно четко: если Нежка мне чего-то не говорит, значит так надо, ну или просто еще не пришло на то время. А потому я быстро перевела тему разговора на более лайтовую. Ну как мне казалось.

— Трусы свои волшебные туда не забудь взять, авось с вдовцом с тем что-то выгорит, и ребенок вон уже готовый есть.

— Ну чего ты несешь, Крынская?

— А чего бы и нет?

— И нет! — как-то слишком жестко припечатала мне Снежана, а сама вмиг осунулась и такой серьезной стала, как никогда не была. — Хватит мне общения с мужиками. От них одно вредительство. Не хочу больше. Да и вообще, чего я там в этом браке не видела? Носки стирай, рубашки гладь, борщи вари, ублажай в постели, выгляди как топ-модель. А он чего меж тем делать будет? Славно на диване штаны протирать?

— Ну, если стандартный Петя Васечкин подвернется, то да.

— Вот. А мне только такие и светят, — залпом замахнула свой бокал вина Снежка и к моему потянулась, а затем в сердцах выдала, — потому что у порно-докторов на меня не встает!

— Да сдался тебе этот мудак прибабахнутый? — охнула я.

А сама вдруг ноги свела, вспоминая своего прибабахнутого мудака, потому что внезапно выхватила горячий удар в низ живота и раскаленную судорогу, пронзившую позвоночник. Аж до искр в глазах. Боже, черт бы побрал этого бородатого и лысого гоблина, но как же он умел пользоваться своим членом. И он — это единственное, что было прекрасно в этом борове по имени Александр Вельцин.

Я думала, что после ночи с ним ноги вместе не сведу без дополнительной помощи, так он меня ушатал. Как там говорят, и в хвост, и в гриву? Вот! Но как же было стыдно на утро в глаза его наглые смотреть и понимать, что он получил от меня все — буквально все, что хотел.

Глава 14 – Счастливого пути

Снежа

Открываю прогноз погоды на ближайшие десять дней Туапсинского района.

Тепло. Солнечно. Легкий ветерок с моря. Правда, по ночам еще зябко, но это не беда. Именно поэтому я взяла билеты до нового места работы за неделю до того срока, как мне нужно будет приступить к своим обязанностям. Хотелось подышать морской солью, вдоволь наслушаться криком чаек на ветру. Нагуляться. Возможно, даже помочь ступни в еще холодной воде Черного моря.

Отличный план, и очень хорошо, что у меня еще не до конца опустошилась заначка, откладываемая на худшие времена. Хватило снять себе недорогой номер в отеле и всего лишь в нескольких минутах от пляжа. А еще заказать парочку экскурсий в ущелья и на водопады.

Жалко только, что в пути мне предполагалось провести более двадцати часов, ведь самолеты в эту местность не летали. Но и это не все. Спустя семь дней отпуска мне нужно было проехать еще тридцать километров, чтобы добраться до элитного коттеджного поселка, где мне и предстояло учить девочку Злату уму-разуму.

Ее отец полностью оплатил мне дорогу, настояв на размещении в вагоне повышенной комфортности. Я же была безмерна ему за это благодарна. Плацкарт, конечно, весело и сердито, но красиво жить любили все. В том числе и я.

В конце концов, Романова я или где?

— Алло? — ответила я на входящий вызов.

— Снежана Денисовна, здравствуйте. Это Вадим Воронцов, вам удобно говорить?

— Да, Вадим, удобно.

— Отлично. Я вам отправил на почту некоторые поправки. Вас из гостиницы заберет не Олег, а другой водитель — Игорь. Номер я его там прописал, марка автомобиля и госномер те же.

— Спасибо, Вадим. Я все получила и уже отписалась вам, что информация принята к сведению. Наверное, интернет медленно работает.

— Наверное.

— Тогда до встречи.

— До встречи. Искренне надеюсь, что вы не передумаете и мы сработаемся.

— Ну что вы, Вадим, — отмахнулась я. — Уверена, мы со Златой подружимся.

— А уж я-то как...

На этой минорной ноте мы с новым работодателем и распрощались. А я наклонила голову и стиснула виски пальцами. Вика все увещевала меня не ехать работать к едва ли овдовевшему голодному мужчине, а я только отмахивалась, но причин своей бесстрашности не называла. Ибо это была не моя история.

Но да, Вадим Воронцов меня перед наймом успокоил. И заверил, что в его жизни давно есть любимая женщина, о которой его дочери Злате знать никак не стоит. Оно и понятно. Девочка всего лишь несколько месяцев назад лишилась матери. Какого ей будет узнать, что папа давно и безнадежно вляпался в новые чувства? А так родители просто корчили из себя счастливую семью уже довольно долгое время, дабы не травмировать хрупкую психику любимого чада.

Мрак.

Но я предпочла не думать лишний раз о чужой личной жизни, а сосредоточиться на своих делах. Домашних животных у меня не было, пару кактусов я отдала соседке по лестничной площадке Людмиле Петровне на содержание. Краны с холодной и горячей водой перекрыла. Проверила герметичность оконных проемов. Отключила полностью опустошенный холодильник. Еще раз устроила ревизию вещей, которые собиралась взять с собой на время пребывания в поезде: пижаму, мягкие тапочки, носочки, электронную книгу, в которую Вика накачала с десяток эротических романов. И наконец-то присела на дорожку, взирая на огромный чемодан и увесистый рюкзак, в котором я разместила все необходимое для путешествия.

А затем открыла приложение и вызвала себе такси до вокзала.

И спустя всего лишь десять минут двинулась в путь.

Но уже на перроне, прежде чем занять свое посадочное место, я встала как вкопанная и улыбнулась, ибо прямо передо мной стояла Виктория Викторовна Крынская с чертовым букетом белоснежных пионов и смотрела на меня, едва ли скрывая слезы в своих ясных глазах.

— Ненавижу тебя, Романова, — шмыгнула она носом.

— А я тебя люблю, — сжала я ее в своих объятиях настолько сильно, насколько могла.

— Ну не уезжай. Ну я тебя очень прошу!

— Не могу...

— Ты же мне как сестра, Нежка.

— Мы будем созваниваться и болтать каждый день, я тебе обещаю!

— А приехать к тебе можно будет?

— Ну, конечно.

— Ужас какой-то. И мне будет так тебя не хватать, подруга.

— Мне тебя тоже, Вик. И вот тебе запасные ключи от моей квартиры. — Я достала из рюкзака связку и протянула Крынской. — Мало ли чего.

— Буду бдеть, — кивнула она.

Мы обе прошли в вагон, разместили в отсеке для багажа мои чемоданы, а затем вышли на перрон, где в последний раз обнялись и пообещали, что будем на связи каждый день. И каждый час.

— Ты слишком часто глядишь на экран своего мобильного, — словно бы между делом спросила я, замечая дерганное состояние подруги.

— Я? Да нет, — отмахнулась Вика, — просто невыносимо смотреть на часы и понимать, что уже совсем скоро тебя не будет в этом городе.