В плену их рук

Глава 1

Книгу я открыла в метро.

Ехать далеко, перегоны между станциями длинные и случайно попавшее в руки чтиво казалось неплохой возможностью скоротать время.

Не всё же сидеть безвылазно в социальных сетях.

Слившаяся в страстном объятии пара кокетливо взирала на меня с приторно-розовой обложки. Развевались волосы и широкая юбка героини, трепетала белая рубаха, распахнутая на груди героя, широкой, мускулистой и идеально эпилированной. Название было под стать.

«Плен его страсти».

На самом деле я не поклонница романов подобного толку. По молодости лет прочитала пару-тройку умыкнутых у мамы книг, больше из интереса к описанию этих загадочных постельных сцен, нежели из действительного увлечения жанром, а затем, удовлетворив любопытство, благополучно о них позабыла. Классика – ещё куда ни шло, но вот это вот всё… Однако бабуля, торговавшая книгами в переходе, выглядела до того несчастной, никем не замечаемой, что я вынырнула из бесконечного людского потока и купила первое, за что взгляд зацепился. А зацепился он за розовое непотребство.

Надо было взять раритетную кулинарную книгу.

Всё больше пользы было бы.

Откинувшись на твёрдую спинку сиденья, я открыла книгу. Прочитала первую страницу. Героине, благородной девице на выданье, надлежало в кратчайшие сроки найти себе мужа, а иначе ждала её страшная-престрашная участь зваться старой девой в двадцать с хвостиком лет.

Ужас-то какой.

Я перевернула несколько страниц.

Вот и герой. Красив, обаятелен, известен на весь высший свет как завзятый повеса, ловелас и едва ли не дьявол во плоти.

Угу, верю-верю.

Пролистнула ещё немного, пробежалась по тексту по диагонали.

В историю успел вмешаться молодой король и коварный демон-соблазнитель…

Какой ещё демон? Вроде роман исторический и демонов там быть не должно.

Внезапно яркий свет затопил мерно покачивающийся вагон. Я вскинула голову, посмотрела в окно напротив, предполагая, что электричка вышла из подземного тоннеля на наземную часть пути, но света почему-то оказалось чересчур много. Он стремительно заполнял пространство, поглощал всё и всех вокруг, бил по глазам. Не выдержав, я зажмурилась, отвернулась.

Момент, когда рокот движущейся электрички исчез, истаял в небытие, прошёл мимо меня.

И пропажу ощущения движения транспорта я хватилась не сразу.

Вот всё было, неизменное, как небо где-то вверху, и вот всё пропало, будто никогда не существовало вовсе.

Какое-то неуловимое мгновение я словно парила в пустоте, в слепящем белом ничто. Подумать о чём-либо, толковом и не очень, не успела, испугаться тоже. Лишь почувствовала, как сдавило горло.

А затем я упала.

Будто в вакууме болталась, пока некто невидимый не включил гравитацию, и та не притянула меня к ближайшей горизонтальной поверхности.

Поверхность оказалась твёрдой что камень и столь же холодной, негостеприимной. Я лежала на ней в позе морской звезды и жадно хватала ртом воздух, только сейчас осознав, что в ничто наблюдался дефицит кислорода.

Глаза открыла не сразу.

А когда открыла, сразу захотела закрыть.

Высоко вверху простирался стрельчатый свод, подсвеченный плавающими взад-вперёд золотистыми огоньками. Двигались огоньки самостоятельно, по неведомой хаотичной траектории, то сталкиваясь друг с другом, то расходясь, отчего свет дрожал, колебался и иногда мигал. Свод перетекал в серые каменные стены, замыкающиеся в относительно небольшое – особенно при такой-то высоте потолка – помещение, мрачное, пустынное и готичное донельзя. Посреди него я и лежала, прямёхонько на полу, видом своим ничем не уступающим стенам. Вокруг распростёртого моего тела горели оплывшие наполовину свечи, расставленные явно кругом, а за пределами трепещущих язычков стоял неопознанный тип в чёрном балахоне до пят. Низко надвинутый капюшон и рассеянное освещение скрывали лицо балахонистой личности, и оставалось только гадать, что он сумел рассмотреть в раскрытой книге, которую держал в руках.

Книга впечатляла.

Увесистая, громоздкая, в чёрной обложке, с желтоватыми страницами. Не чета случайно прикупленному любовному романчику, легонькому, тоненькому…

Роман исчез.

Вместе с сумкой.

Хорошо хоть, одежда на мне осталась.

Балахонистый тип поднял голову, чуть подался к свечному кругу, словно только сейчас обнаружив, что он не один.

– Ты ещё кто?

Голос мужской.

Удивлённый.

Неприятно так удивлённый.

Товарищ не в курсе, кого он жертвоприносить собрался? Внимательнее надо быть, батенька, при похищении…

Я приподнялась на локтях. Чувствую себя обычно, никаких признаков, что меня могли накачать снотворным или ещё какой дрянью, дабы беспрепятственно… похитить из метро? Из вагона движущегося состава, где, помимо меня, было полно народу? Не час пик, конечно, и в вагоне даже пара свободных мест оставалась, но… другие пассажиры ведь были?

Глава 2

Мы с Димом вернулись в павильон, где некромант собрал свечи и вместе с книгой положил в потрёпанную сумку. Выудил оттуда пожеванную грязную тряпку и наспех затёр значки. Одним взмахом руки развеял дорожки порошка на полу, вторым – растворил все огоньки, плавающие под сводом, кроме одного. Повинуясь резкому жесту, он подлетел к Диму, да так и замер над его плечом. Я молча наблюдала за спецэффектами и гадала, как он проворачивает все эти фокусы. И, главное, зачем?

Затем мы отправились в замок. Но двинулись не по мощёной дорожке, а по тропке, берущей своё начало с противоположной от входа в павильон стороны. Попетляли по вьющейся меж тёмных зарослей тропинке и вскоре упёрлись в каменную ограду. Прошли немного вдоль, пока огонёк не высветил неприметную дверцу в неровной стене. Дим распахнул створку и любезно пропустил меня вперёд. Заросли продолжились и по ту сторону ограды, разве что стали менее густыми.

Несколько минут ходьбы по тянущейся дальше тропинке и кусты с деревьями расступились, являя взору… замок. Внушительное, громоздкое сооружение в два-три этажа, с массивным донжоном и высокими, частью освещёнными окнами. К изогнутому подковой замку примыкал небольшой, мощённый камнем двор.

– Фига-се кто-то хоромы себе отгрохал! – присвистнула я.

– Это родовое гнездо дэ Белли, – пояснил Дим.

В замок мы вошли не через парадный вход, а через чёрный, ведущий, судя по запаху недавно разогретой еды, к кухне. На кухню Дим и завернул. Небрежно бросив сумку на пороге, включил свет и взмахом руки развеял следовавший за ним огонёк. Пересёк просторное помещение, обставленное под старину, и залез в холодильник, громоздкий не меньше замка, с двумя серо-стальными створками и несколькими камерами внутри. Загадочно погремел там чем-то, вылез с разочарованным выражением лица, перебрался к плите, заглянул под крышку стоявшей на конфорке глубокой сковороды. Выудил откуда-то деревянную ложку с длинной ручкой и, не затрудняя себя поисками тарелки и культурным накладыванием на оную, принялся за дело.

– Ты будешь? – спохватился Дим спустя минуту жадного поедания содержимого сковородки.

– Что?

– Есть. Если ты голодна, конечно. Мне обычно после ритуалов жра… есть охота.

– Нет, спасибо, – отказалась я, хотя желудок, реагируя на вполне себе аппетитный, заманчивый запах, напомнил, что сегодня он получил только круассан с кофе и то ещё утром.

А с утра уже прошло немало времени.

Нет уж, сначала деньги, а потом со стульями разбираться будем.

Я осмотрелась, но телефонов и вообще каких-либо современных личных вещей не заметила. Возможно, мобильник в сумке…

Но не факт.

Дим увлечённо жевал, и я, пользуясь моментом, попятилась. Аккуратно обогнула сумку на пороге, стараясь не зацепиться за неё, развернулась и выскочила в коридор. Торопливо миновала его, поднялась по узкой лестнице, обнаружившейся в противоположном его конце. Лестница привела в зал, большой, пустынный и полутёмный. На одной его стороне разверзся холодный чёрный зев огромного камина, на другой убегала к витражному окну широкая деревянная лестница, покрытая тёмно-бордовой ковровой дорожкой. Резной свод с двумя колёсами старинных люстр терялся высоко вверху, ниже его в зал выходила открытая галерея.

Владелец хором постарался на славу. Замок выглядел внушительно не только снаружи, но и внутри, ни за что не скажешь, что построен он в веке нынешнем, а не несколько столетий назад. Оглянувшись на проём, за которым скрывалась ведущая на кухню лестница, я поспешила к её парадной товарке. Взбежала по ступеням, повернула на галерею.

– Полина! – Дим вылетел в зал, завертелся на месте, пытаясь понять, куда делась беглянка. – Полина, иди сюда немедленно!

Ещё бы скомандовал «К ноге».

Я отпрянула от обрамляющей галерею балюстрады и осторожно двинулась вдоль обшитой деревянными панелями стены. Если держаться в тени, то вряд ли из зала меня заметят.

– Полина! – гремел внизу совершенно негрозный некромантский глас.

Галерея перетекла в коридор с дверями по обеим сторонам. Я толкнула одну.

Заперто.

И следующая заперта.

На другой стороне коридора дела обстояли не лучше.

Поддалась лишь дальняя дверь. Я с разгону ввалилась в спальню, столь же просторную, как всё в замке, с обстановкой а-ля средневековые покои. Тяжёлые портьеры на окне задёрнуты, в камине потрескивало пламя, широченная кровать под балдахином разобрана в ожидании прихода хозяина. Я нерешительно сделала шаг вперёд, лихорадочно выискивая чёртов смартфон. Впрочем, ещё немного, и я на какой угодно телефон соглашусь, даже дисковый, лишь бы связь с нормальным миром была.

Дверь за спиной захлопнулась с громким, угрожающим стуком. Дёрнувшись, я обернулась и увидела возле створки мужчину.

Голого мужчину.

Ну да нестрашно. Ежа голым задом не напугать.

Даже когда задница эта, сиречь тело обнажённое, приятна глазу.

Но сколь бы подтянутой, скульптурной фигурой ни обладал замерший у двери высокий мужчина, он оставался потенциально опасной особью противоположного пола, с коей я закрыта в одном помещении.

Ничуть не озаботившись отсутствием одежды на себе, мужчина прогулялся по мне неспешным оценивающим взглядом. Глаза серо-голубые, будто озерная гладь в дымке, и отражалась в глубине их задумчивая, сдержанная заинтересованность, словно и увиденное пришлось ему по вкусу, и в то же время категорически лениво заморачиваться чем-то сверх медитативного разглядывания незваной гостьи. Короткие каштановые волосы топорщились влажным ёжиком, намекая, что мужчина только-только вышел из душа.

Глава 3

Фея-крёстная собирала Золушку на бал обстоятельно, со всем тщанием и толикой креативной мысли, без которой невозможно из ничего сделать шляпку, салатик и скандал. Волшебную палочку заменял рой перемигивающихся феечек, в обязанности коих входило превратить платье, выуженное из недр гардероба Ри, в бальный наряд.

Платье было алым что свежая кровь, с тугим сосборенным лифом и крошечными рукавчиками, функцию выполнявшими скорее декоративную, нежели практическую.

Низкое декольте прилагалось.

Фейки долго кружили вокруг платья, кое-как натянутого на меня, и лишь затем начали сосредотачиваться то на подоле, то на лифе. Они уплотнялись в светящуюся полусферу и тихо жужжали, колдуя над участками, подлежащими изменению. Неведомым для меня образом они удлинили коротковатый для моего роста подол, расставили лиф и поправили менее явные мелочи. От меня ничего не требовалось, только стоять спокойно и терпеливо ждать. Ри сидела в кресле у камина и бдительно следила за ходом перешивочных работ. Иногда по её знаку полусфера распадалась на отдельных крылатых существ, а Ри вставала и подходила ближе, дабы оценить полученный результат и внести коррективы.

Подгонка платья растянулась на добрый час.

После пришёл черёд нижнего белья. Мой бюстгальтер под такой вырез не годился категорически.

Потом туфель.

Туфельки под мой отнюдь не золушкин размер переделывались дольше всего – почти полдня.

Странная магия. Разве не проще палочку волшебную придумать и ею чудеса творить? Махнул раз – лохмотья в платье бальное превратились. Махнул два – и туфельки хрустальные появились.

За примерками, переделками и прочими хлопотами день и пролетел.

К назначенному часу я облачилась в изменённые вещи и наложила подходящий случаю макияж. Косметику принесла Ри, и ещё с полчаса ушло на выяснение, что есть что в реалиях этого мира и аналогом чего может служить. Волосы в кокетливые локоны уложили феечки. Завершила осовремененный образ Золушки загадочная красная конструкция, водружённая на мою голову и закреплённая путём завязывания ленты на затылке. То ли шляпка экзотическая, то ли иная разновидность местных головных уборов.

По крайней мере, внезапное моё безумие обошлось без корсетов, кринолинов и полудюжины нижних юбок.

Без десяти восемь Золушка была готова к отбытию на бал.

Только ни карету не подали, ни тыкву не принесли.

А вместо крысы, превращённой в кучера, объявился Дим.

Некромант постучался. И вошёл, лишь когда Ри разрешила.

– Где Фабьен? – возмутилась фея, бросив выразительный взгляд на часы на каминной полке.

– Сейчас будет. Полина, королевские резиденции считаются безопасными местами… для короля по большей части… однако и в них полно сюрпризов, подстерегающих тогда, когда меньше всего их ждёшь. Поэтому я принёс… – Дим повернулся ко мне, да так и замер, словно впервые увидев. И смешалось причудливо в пристальном взгляде и удивление, и восхищение, и какая-то растерянность.

Аж неловко стало.

– Что, совсем плохо? – я провела ладонями по бёдрам, разглаживая складки.

Ри уверяла, что всё хорошо и выгляжу я великолепно, но кто знает, в какую сторону дуют последние модные поветрия? Может, в таком наряде на аудиенцию к монаршей персоне лучше не соваться, примут ещё за даму облегчённого поведения.

– Да… нет… всё прекрасно, – смутившись, Дим отвёл глаза, помял чёрный мешочек, который держал в руках. – Отлично выглядишь… очень красиво.

– Правда? – усомнилась я.

– Что ты принёс? – вмешалась Ри.

– Принёс? – растерялся некромант и, спохватившись, растянул завязки мешочка. – А, да-да. Экранирующий амулет, – он вытряхнул себе на ладонь тонкого плетения серебряную цепочку с подвеской. – На всякий случай. Магов при дворе немало и ещё больше тех, кто может оплатить их услуги. Подбросят проклятье тишком, и гадай потом, от кого прилетело…

Отложив мешочек на столик, Дим шагнул ко мне. Я повернулась спиной к нему, он попытался обойти меня. Одновременно. В результате чуть не столкнулись носами, извинились и попробовали встать как надо. То есть я избушкой на курьих ножках развернулась обратно, а Дим зачем-то снова решил зайти со стороны леса, когда оная избушка уже повернулась к нему передом.

– Прости…

– Извини…

– Да что за день такой? – фея решительно реквизировала цепочку, зашла мне за спину и надела украшение на шею. Застегнула замочек и отступила. – Дел-то.

Выглядел амулет на редкость непритязательно: округлый чёрный камень с белыми вкраплениями, забранный в простенькую серебристую оплётку. Похож на снежный обсидиан, гладкий и прохладный на ощупь.

– Да… так о чём это я?

– Об амулете, – напомнила Ри.

– А, да-да, точно, – Дим посмотрел растерянно то ли на камень, то ли на мою грудь, подвеской дополненную, и махнул рукой в сторону обоих. – Значит, экранирующий амулет, тип третий, уровень пять дробь семь…

– Технические данные, которые ни о чём не говорят тем, кто далёк от амулетологии, – пояснила фея.

Глава 4

Интересно, если я откажу воображаемому королю, меня казнят?

Или моё безумие всё же способно породить государство, где уже не отрубают головы за малейшее возражение монаршей персоне?

Люди вокруг расступились, в центре зала наметилось оживление. Сбросив на руки подоспевшего слуги мантию, король направился прямиком к нам. Вид у него был воодушевлённый донельзя и мчался он со скоростью кота, услышавшего, как ему сухой корм в миску насыпают.

– Тут, наверное, пора признаться… – начала я нерешительно.

– В чём? – осведомился Фабьен мрачно. – Не умеешь танцевать?

– Умею…

– Тогда в чём трудность?

– Я не теми танцами занимаюсь, не историческими. Я стрип-пластику преподаю… преподавала раньше, до пан…

– Дэ Белли, не возражаешь, если я украду твою прелестную избранницу? – король отодвинул с пути сопровождающего и подал мне руку. – Она так хороша, что я не могу удержаться.

Демон отчётливо скрипнул зубами, но не решился спорить с правителем из-за такой ерунды, как танец.

И руку я приняла.

Король немедля поднёс мои пальцы к губам, запечатлел на них поцелуй и потянул за собой. В центре зала освободили место, собравшиеся отступили к стенам, изучая монаршую избранницу с разной степенью интереса. Остановившись под десятками удивлённых перекрёстных взглядов, правитель повернулся лицом ко мне, приобнял за талию.

Надеюсь, сейчас вальс будем изображать, а не кадриль какую.

– Вы не назвали своё имя, лея, – жарко прошептал король мне на ухо.

– Полина, Фабьен же сказал, – я попробовала выдержать между нами расстояние, приличествующее вальсу, но монарх всё норовил прижать меня к себе вплотную.

– Он не назвал твоего полного имени, – чужой длани на талии спокойно не лежалось, она то поднималась вверх по спине, то рывком опускалась на поясницу.

– Я прибыла из… издалека. Из Павии… Тавии.

– Как занимательно. Будешь брать второго мужа?

– Что?

Заиграла музыка, торжественная, солидная и вальсу подходящая.

– Если наш нелюдимый демон твёрдо намерен соединить с тобой руки, то ты имеешь право взять себе второго мужа. Не знаю, как обстоят дела с многомужеством в этой отсталой Тавии, но в нашем цивилизованном королевстве женщина свободна в своём выборе, – королевское лицо озарил свет внезапно пришедшей в голову гениальной идеи. – А хочешь, я стану твоим мужем?

Танец начался.

Если, конечно, бессистемное кружение в центре зала можно обозвать гордым словом танец.

Король сжимал меня в чересчур тесных объятиях и практически тащил за собой по паркету, словно ребёнок игрушку. Я машинально переставляла ноги и пыталась поймать ритм, пусть бы понятия не имела, чем оно поможет, когда тебя тянут то в одну сторону, то в другую, не интересуясь, попадаешь ли ты в счёт или висишь мёртвым грузом на партнёре.

– День-деньской мне твердят, что мне следует жениться как можно скорее, продолжить славную династию Вильц, обеспечить её будущее и преемственность… и так далее, и тому подобная скукота. Мне почти тридцать и надо бы поспешить…

Что-то новенькое. Предполагается, что поспешить с деторождением следует женщинам, а мужчины, они и под полтинник ого-го какие орлы, к размножению хоть сию минуту готовые.

– Э-э, Ваше величество…

– Для тебя я просто Клайд, – проявил монарх чудеса великодушия.

Без Бонни?

Непорядок.

– Ваше… Клайд, я… немного старше вас… тебя, – решила я внести немного ясности.

– Пустяки. Ты старше, опытнее – это же замечательно, – ещё и бровями этак многозначительно поиграл.

То есть уточнять, что я не юный непорочный цветочек, бесполезно.

– Я… – я торопливо перебрала причины, по которым короли женились – или не женились. – Я обычный человек…

– Я тоже человек… наполовину… или уже на четверть? Не помню, бабуля моя демона в мужья взяла или прадед на демонессе женился… – Клайд задумался, но надолго его мыслительной деятельности не хватило. – Ладно, не суть. Правящая династия Авии с незапамятных времён соединяет свою кровь с кровью демонов для укрепления рода. Здоровье там, большая продолжительность жизни, неотразимая внешность… как у меня.

– Я не… не знатного происхождения…

– Ты покорила моё сердце с первого взгляда, – пылко заверил король. – Едва увидев тебя, я понял, что не хочу в жёны никого другого, кроме тебя. На мгновение показалось даже, что я уподобился зверолюду и почуял твой чарующий аромат, манящий запах моей истинной пары… хотя оборотней в роду Вильц не водилось. Ты станешь моей женой, моей королевой и моей любовницей, и мы с тобой сольёмся в акте первозданного, феерического, дикого соединения наших потных, разгорячённых тел…

Я сошла с ума.

Совсем сошла, окончательно и бесповоротно.

Потому что ничем иным этот бред бредовый я объяснить не могла.

Музыка, к немалому моему облегчению, стихла, и мы с этим озабоченным остановились. В идеале галантный кавалер должен вернуть даму туда, где взял, но Клайд без Бонни лёгких путей не искал. Убрав руку с моей поясницы, он потащил меня к стене, возле которой на низком помосте стоял трон. И не железный какой, а обыкновенный, старинного вида стул с высокой позолоченной спинкой, обтянутый алой тканью.

Глава 5

В коридоре Ри обогнала меня и демона и ушла вперёд, что-то бормоча себе под нос. Вокруг неё начали вспыхивать озабоченно перемигивающиеся зелёные огоньки, превращающиеся в крошечных феек. Фабьен, наоборот, шаг замедлил, коснулся моего локтя, вынуждая остановиться и обернуться к нему.

– Как, ты говорила, называется твой мир?

– Земля.

– Кажется, ты упоминала, что он скорее техногенный, нежели магический? – демон изучал меня пристальным, пытливым взглядом заправского маньяка и спрашивал вкрадчиво, с этаким намёком непрозрачным, словно намереваясь подловить меня на лжи.

– Он вообще техногенный, без магии, – ответила честно. – А во все эти привороты, порчи и прочую эзотерику я не верю.

– Разве всё тобой перечисленное – не есть магия? – Фабьен подошёл вплотную ко мне.

– Не такая магия.

– А какая?

– Ваша магия, она вот такая, – я махнула рукой в сторону удалившейся Ри. – Видимая, эффектная, вся такая фэнтезийная… как в фильмах… или в книгах. А в реальном мире… в моём мире под настоящей магией подразумевается… некое незримое, недоказуемое воздействие на человека. Может, оно есть, а может, нет его на самом деле.

– Освобождённое и направленное проклятье подчас бывает невидимо обычному глазу, – выражение демонского чела в процессе выслушивания моих объяснений стало весьма занятным. Некоторых слов он не понял и туманные его представления о реальном мире ясности не обрели. – Тем оно и опасно. Впрочем, есть ещё одна вероятность.

– Какая же? – что-то не понравился мне тон, которым была произнесена последняя фраза.

– Ты – переносчик проклятья.

Переносчик чего?! Нет, переносчиком какого-нибудь земного вируса я быть могу, уж чего-чего, а добра этого у нас нонче навалом, но чтобы проклятья?

– Сжатые проклятья помещаются в сферу, энергетическую или стеклянную, в зависимости от степени самого проклятья и уровня мастерства мага, – Фабьен навис надо мной, что казалось удивительным при нашей небольшой разнице в росте. Я попыталась отступить и уткнулась спиной в препятствие. На сей раз в стену обыкновенную, деревянными панелями обшитую. – Заключённая в сосуд сила более стабильна и безопасна, её проще транспортировать и использовать, на неё не влияют сторонние источники и её можно продать любому желающему. В давние времена, – одна рука упёрлась в стену возле моей головы, – в качестве сосудов использовались не только стеклянные шары. В ход шли бутылки, кувшины, статуэтки из различных поделочных камней, драгоценные камни… да много что. И люди. Уже позднее конфедерация магов союзных королевств признала подобные опыты противоречащими идее сохранения и ценности всякой жизни. Но объявление их незаконными не означало, что о них вовсе позабыли.

– Я не магичка, – напомнила я.

– Сосуды выбирались из числа обычных людей. Маг от рождения наделён собственной силой и заёмную его тело отторгает. Магов возможно проклясть, но не сотворить из них сосуд для проклятья.

– Дим сказал, следов на мне нет…

– Их и не должно быть. Сила заключается в человека, а не человек закутывается в неё, словно в одежду. Живой сосуд не привлекает внимания и может казаться совершенно безобидным, не способным причинить вред, – вторая рука коснулась моих волос, неспешно, будто играя, перебрала золотистые, с рыжинкой, пряди. – Проклятье активируется спустя заданное время… или некое событие выступит спусковым крючком. Вариантов хватает. Сила вырывается на волю, исполняет своё предназначение… оставляя крайне мало от носителя. Проклятья первой или второй степени едва ли станут помещать в человека, а чем выше степень, тем оно смертоноснее.

– Это я уже поняла, – я вжалась в стену. Отодвигаться некуда, вокруг капкан рук и фокус с коленом вряд ли пройдёт во второй раз. – Но я здесь, значит, никакая сила… проклятье на волю не вырвалось.

– Однако повредить амулет оно могло, – лицо Фабьена оказалось как-то слишком близко для того, кто полагал меня ходячей бомбой замедленного действия. Его дыхание обжигало мои губы, и достаточно чуть-чуть податься вперёд, чтобы моя грудь уткнулась в его. – Неизвестно, что именно выставлено в качестве активатора.

С одной стороны, мог себе позволить, раз проклятья ему нестрашны.

С другой… неужели нет ни грамма здорового опасения за сохранность собственной шкуры?

– И при том оно не повредило мне? – попыталась я нащупать пробелы в его теории, опровергающие её нафиг.

– Надо проверить, – абсолютно серьёзно выдал демон.

И как он, стесняюсь спросить, проверять намеревается?

Как-как… обыкновенно.

Он меня поцеловал.

Настойчиво. Напористо. Грубовато. Он брал с наскока, без раздумий, и не считался с препятствиями. Зубы, стиснутые скорее машинально, нежели по иным соображениям, преградой не выступили. Меня вжали в стену, хотя, казалось бы, вжаться в неё ещё сильнее нельзя чисто физически, и пальцы, что минуту назад обманчиво-лениво перебирали пряди волос, впились в плечо. Надолго на нём не задержались, опустившись ниже, на вздымающуюся грудь. Обхватили полушарие, огладили этак оценивающе, неспешно в противовес жёсткому стремительному поцелую, смяли ткань футболки в очевидной попытке вытянуть её из-под пояса штанов.

Глава 6

Оборотень? Вот этот приятный мужчина?!

После давешнего замечания Дима об оборотнях и метках, а пуще того, знакомства с нервной Элрикой воображение рисовало зверолюдей не вполне адекватными существами, склонными к надуманным конфликтам на ровном месте и бросающимися на любого без повода. И упоминание Ри, что местная стая волков-оборотней обитает в отдельном поселении, лишь дополняло портрет нелюдимых диковатых отшельников, живущих скорее во власти животных инстинктов, нежели под влиянием человеческого разума и цивилизованного общества.

Нет, ну если оборотень работает продавцом в магазине, то рычать на всех и каждого из-за малейшей оплошности не станет, этак и без работы остаться можно.

– А ты не заметила? – удивилась Ри и сразу спохватилась: – Ой, прости, забыла, что ты прежде зверолюдов не видела.

– Почему же? Видела.

– Правда? Где?

– В кино. Это… что-то вроде спектакля, постановки, – пустилась я в объяснения. – Актёры согласно сценарию разыгрывают какую-то историю. Иногда она о нашем времени и нашем мире, иногда – о прошедших эпохах, иногда фантастическая… сказочная. То есть в реальности… в нашем мире нет оборотней, но можно представить другую вселенную, в которой они есть.

– А-а, знаю-знаю, – понимающе закивала фея. Глянула подозрительно на дверь магазина, взяла меня под руку и потянула вниз по улице.

– Может, вернуть её, пока не поздно? – предложила я.

– Как тебе угодно.

– Вдруг в этом подарке заложен некий тайный смысл, которого я по неведению не понимаю?

– Нет, – Ри с сомнением покосилась на шкатулку в моей руке и добавила: – Не должен.

– Не должен? – уж больно неуверенно оно прозвучало.

– Сколь мне известно, мастер Фёрст держит лавку в Торне, здесь же и живёт. Держится одиночкой, к стае не примыкает. Впрочем, он вроде и не из волков… уж больно высокий, крупный. Волки даже в человеческой ипостаси бывают помельче… а мастер прямо здоровяк.

– Так он сам делает… всё, что продаёт? – опешила я. Как-то иначе я представляла часовых дел мастера… и вообще человека, занимающегося подобными тонкими механизмами.

– Не всё, конечно. Оборотни склонности к магии не имеют. Поэтому Фёрсту со всей округи поделки разные свозят на продажу. Даже Дим как-то раз через него пару-тройку своих штучек сбывал. Эти игрушки… – на лице феи отразилось выражение лёгкого пренебрежения, искреннего недоумения, почему кто-то вовсе возится с вещами столь бесполезными. – Пойми правильно, они забавные, занятные… некоторые из них… но в большинстве своём это именно игрушки, не подходящие для маленьких детей, не интересные детям постарше и сущие безделицы для взрослых. Скажи на милость, кому нужен поющий механический соловей? Вот и получается, что проще эти безделушки свезти в одну лавку и там через посредника продавать.

– А шкатулка?

– Шкатулку, наверное, изготовил он сам. Не то чтобы я интересовалась подробностями, что он в мастерской своей собирает… но я и в лабораторию Дима без нужды не лезу, а то прихлопнет ненароком и жди потом, пока воскресить соизволит. Что до тайного смысла, то есть у зверолюдей традиция обмениваться с избранной парой символическими подарками прежде, чем дело до меток дойдёт. Если избранница не их роду-племени и ответную метку поставить не может, то её или его подарок эту метку заменяет. Тогда и подарок стараются найти такой, чтобы избранник из зверолюдов мог открыто его носить.

– Как обручальное кольцо?

Ри кивнула.

– И чтобы при смене ипостаси не мешал, не портился и не терялся. Поэтому кольцами никто, кроме людей, не обменивается – жутко неудобно. Вроде мы всё купили… отправляемся в Белли?

А есть выбор? Да и не один час прогулок по городу и магазинам сделали своё дело – я устала ходить и притомилась впитывать новые впечатления. Хотелось устроиться в тишине и покое, разобрать покупки, померить заново, шкатулку получше рассмотреть…

Ничего из этого списка выполнить не удалось.

По крайней мере, не сразу.

Мы с Ри переместились обратно в замок, поднялись в мою комнату и замерли на пороге, обнаружив в спальне Фабьена, сидящего в придвинутом к окну кресле.

– Куда ты её водила, Ри? – вопросил демон требовательно, не размениваясь на приветствия и прочие устные прелюдии. – Прямиком в столицу, модные салоны разорять?

– Ты на пакеты посмотри, – фея выразительно ими потрясла. – Так похоже, что мы только что оттуда?

Судя по мимолётному равнодушному взгляду, брошенному на коричневые бумажные пакеты без опознавательных знаков, разницы между упаковкой из магазинчиков Торна и столичных бутиков Фабьен не видел в упор.

– Да и скупердяй ты ещё тот, честной девушке развернуться не на что, – осуждающе добавила Ри и отнесла пакеты к свободному креслу.

Я бочком протиснулась следом, прошла к постели и поставила шкатулку, которую так и не выпустила из рук, на прикроватный столик. Пакет с нижним бельём положила на покрывало и натолкнулась на цепкий, обвиняющий взор.

– Что это?

– Что именно? – уточнила я на всякий случай. Пакет непрозрачный и содержимого не видно, да и ничего броского, соблазнительного я не купила. Всё исключительно удобное, практичное и для услаждения мужских взглядов не предназначенное.