В постели с предателем

ПРОЛОГ

Наше время

- Мариш, чудесно выглядишь! Постройнела то как! Только не говори, что подсела на эту новомодную кето-диету?!

Новомодная…Как же. Моя диета стара, как мир. Развод называется. Килограммы слетают столь быстро, что не успеваешь даже замечать. Не зря каждый захудалый психолог из женских журналов яро советует женщинам, зацикленным на похудении, сместить фокус внимания. Так сказать, отбросить проблему лишнего веса на задний план, придумав себе проблему глобальнее. А мне вот и думать не пришлось. Муж постарался. Он у меня, как обычно, передовик!

- Ну рассказывай! – продолжает тараторить Олька не замолкая.

Пока пытаюсь сообразить, как избавиться от компании чрезмерно активной одноклассницы, она умудряется затянуть меня за столик крытого кафе и подозвать официанта.

- Это же сколько лет мы не виделись?! – пышет энтузиазмом Ольга и не соизволив дать мне ответить, продолжает: – Ой, много! Устану считать.

- Много, - киваю я, соглашаясь с её словами.

К нам подбегает мальчик-официант, принимает заказ и стремительно исчезает, оставляя меня в компании до ужаса любопытной Оли.

Сколько себя помню, Ольга всегда отличалась недюжинным оптимизмом, что иногда меня, прожжённого до мозга и костей реалиста, жутко бесило. Улыбчивая с рыжей копной кудряшек на голове и россыпью веснушек на носу, ярким солнышком она освещала любую даже самую унылую компанию. Я так не умела. Да и по правде сказать не пыталась.

- Какая-то ты жутко молчаливая стала, Мариш, - с нотками обиды в голосе тянет Оля.

Годы её ничуть не испортили. Всё такая же миловидная и кругленькая, словно аппетитная булочка. Мы и в школе её так все называли. Она не обижалась, лишь звонко хохотала отмахиваясь от местных задир. Себя Оля любила, несмотря на то, что имела приятные округлости.

- Рассказывать особо нечего, - пожимая плечами. – Работа, дети, собака. Всё как у всех. Заочно вот поступила. Захотелось высшее получить.

О да! Именно этим высшим образованием и журила меня свекровь. Мол на сессии свои катаешься в столицу, а мужик дома один одинешенек, сыновей воспитывает и быт тянет. Когда как ему ласка нужна, тепло и внимание. Подумать только! Раз в год целый месяц её любимый сын живет без жены и детям сопли вытирает. Своим детям!

А у него, между тем, нежная и трепетная натура. У оперуполномоченного капитана полиции. Каламбур, да и только.

- Какая ты молодец! А я вот после техникума дома осела. Щи, борщи, - тяжело вздыхает Олька. – Лёшка то как твой? Так в полиции и работает?

- Угу, - кивком благодарю официанта за чашку американо и делаю глоток, стараясь занять рот. Еще чего выдам сгоряча, что вовсе не входит в мои планы. Хотела бы я уметь руководствоваться холодным разумом, когда дело касается нашего развода. Но не всегда выходит. Пятнадцать лет брака забыть, увы, непросто. Очень непросто.

- Вы такая красивая пара! Всё время смотрела на вас и завидовала. Лёшка же в тебе души не чаял. Кружил вокруг тебя, а ты носом всё воротила.

Нож в сердце проворачивается несколько раз. Покрытые струпом раны расходятся, и пелена боли снова застилает глаза. Слишком мало времени прошло. Не готова я еще слушать такие вещи. Не готова! Черт бы побрал этого Лёшу!

- В прошлом году мой муж в очередной раз стал отцом, - произношу я с совершенно беспрестанным видом. Будто и не тревожит меня это больше. Не болит.

Я не знаю зачем, пытаюсь рассказать Ольге историю своего развода. Держала же в себе. Улыбалась всем назло. Никогда и никому своей слабости не показывала. А тут будто дамбу прорвало. И сильный поток чувств захотелось разделить хоть с кем-то, пока с головой не накроет и не захлебнусь окончательно.

У меня ведь и подруг нет. Разбросало нас всех по стране. Кто заграницу подался, кого яркие огни столицы, как тех мотыльков, приманили. Одна я осела в родном городе. Замуж вышла, сыновей родила. Нет, не жалею. Всё случилось, как должно было случиться. Но от этого ничуть не легче. Верно?!

- Поздравляю, Мариш! Дети – это такое счастье! – мечтательно тянет одноклассница.

– Счастье, - хмыкаю невесело я. – Только не моё, как оказалось. Ведь о его отцовстве я узнала буквально месяц назад...

Ольга меняется в лице. Наблюдаю, как окончательно затухает ослепительная улыбка девушки и плечи под гнетом услышанной информации опускаются.

- Боже, Марин. Прости. Я же не знала…Я…

Она тушуется и моментально замолкает. На тонкой бледной коже яркими пятнами расползается румянец.

- Да брось, - усмехаюсь, вяло отмахиваясь от её безосновательных извинений.

Уж точно не она виновата, что Алексей решил похерить наш брак, таким подлым способом. Целый год жить на две семьи, клясться мне в любви, уговаривать меня родить ему третьего ребенка…

Я так хотела дочку. Маленький цветочек в этом сугубо мужском царстве. Но странное необъяснимое чувство упрямо твердило: следует повременить. Жизнь только вошла в более-менее спокойное русло. Парни взрослые и почти самостоятельные, на работе повышение, еще немного и диплом. Я думала, что мы всё успеем, ведь впереди целая вечность…

Ненавижу! Всеми фибрами обожжённой изменой души. Каждой клеточкой своего тела. Ненавижу тебя, мой когда-то горячо любимый предатель.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Марина

Месяц назад…

- Мам, где носки? – голосит сын, своим далеко уже не детским голоском на всю квартиру.

Закатываю глаза и молчу, пытаясь словить дзен. Сложно, особенно когда у тебя в доме три мужика. Пусть и двое из них еще не достигли совершеннолетия. Впрочем, это нисколько не мешает им сметать с полок содержимое холодильника, как бравая футбольная команда.

- Мам, я форму найти не могу, - вторит старшему брату Мишка.

- Маааам…- единогласно вопят сыновья.

Не реагирую, пока топот ног не застигает меня с поличным на балконе с чашкой крепкого утреннего кофе. В нашей двухкомнатной квартире, оказывается, не так легко и спрятаться.

- Мам, ты что не слышишь? – возмущенно начинает Сашка, но замолкает, напоровшись на мой острый взгляд.

Миша предусмотрительно молчит, выглядывая из-за спины брата. Хоть где-то мои дети проявляют чудеса единодушия. Вот только стоит на горизонте замаячить компьютеру и очередной драки будет не избежать.

- Слышу, - киваю и делаю маленький глоток терпкого напитка.

Наш пёс породы кане-корсо мгновенно оказывается в гуще всех событий и, расталкивая младшеньких членов стаи, плюхает морду мне прямо на колени. Домашние хлопковые штаны моментально пропитываются собачьей слюной. Теперь только стирать.

- Ну Альф! Чистые брюки!

Собаке плевать на мои вопли. Он даже ухом не ведет, продолжая преданно заглядывать в глаза, будто пытаясь прокопать туннель в самые недра души. Вот и как на такого прихвостня злиться?!

Вздыхаю тяжело, махнув рукой на свои тщедушные попытки посидеть в тишине без участия шумного семейства и, отставив недопитый кофе, направляюсь решать срочные дела, которые имели дурацкую привычку никогда не заканчиваться.

Найти Сашины чистые носки, Мишке собрать форму для занятий по хоккею, насыпать корм Альфу, приготовить всем завтрак, а потом и обед с собой. А еще скоро муж с дежурства вернется, злой и голодный, как медведь-шатун.

Провожаю пацанов и выдыхаю. До возвращения Лёши есть примерно полтора часа, чтобы приготовить что-то вкусное, но для начала следует допить кофе, что давно покрылось тоненькой пленочкой. Остывший прогорклый напиток оставляет неприятное послевкусия во рту. Или дело не в кофе?!

Мне тридцать пять. У меня прекрасная семья, взрослые сыновья, любящий муж. Это ли не счастье?! Но ощущения какой-то безысходности гранитной плитой придавливает к земле.

А может я просто устала?! Работа, учеба на заочном отделении, быт. Кручусь как белка в колесе, стараясь поддерживать атмосферу уюта в доме, иногда напрочь забывая про себя. Даже вон набрала пятнадцать килограмм лишнего веса. По килограмму за каждый год брака.

В нашей с мужем спальне подхожу к зеркалу во весь рост, дотошно разглядывая себя сквозь легкий прищур. В одежде всё очень даже неплохо. Конечно, не стройная лань, какой была в двадцать лет, когда замуж за Лёшку выходила. Но и омерзительной толстухой назвать меня сложно, пусть иногда зеркала в примерочных говорят об обратном.

Хлопает входная дверь, звонко падают на тумбочку в прихожей ключи.

- Мась, я дома!

Подскакиваю, будто меня застали за чем-то жуть каким неприличным, одергиваю футболку на животе и направляюсь в коридор, чтобы встретить своего мужа с ночного дежурства.

- Привет, - улыбаюсь, любуясь супругом. – Мой руки и давай на кухню. Буду тебя кормить.

- Не хочу, - морщит нос Лёша. – Заточил шаурму по пути домой.

Муж у меня без излишней скромности красив. Высокий, поджарый, широкоплечий. Волосы русые, всегда коротко подстрижены. Ладони крупные, да и сам он далеко не доходяга. В период нашей бурной молодости все девушки были влюблены в него как кошки. Все, кроме меня…

Архипов треплет по голове, виляющего хвостом Альфа и, проходя мимо, оставляет дежурный поцелуй на моей щеке, скрываясь за дверями ванной.

Обычный совсем непримечательный день. Не первый раз муж приходит сытым после дежурства. И раньше его гастрономические измены меня особо не волновали. Тогда что сейчас внутри засело огромной занозой и противно так ноет?!

В носу стоит незнакомый запах. Слишком приторный и сладкий. И даже аромат чесночного соуса от Алексея, не может его перебить окончательно.

Дергаю головой и прекращаю препарировать взглядом дверной полотно. Все-таки Лёша живет и работает в социуме. И сходить с ума от какого-то незнакомого запаха по меньшей мере глупо.

Под чутким контролем Альфа, направляюсь на кухню, чтобы убрать приготовленную еду в холодильник и щелкнуть тумблер чайника. Надо садиться писать дипломную работу, пока позволяет время. Лучше уж занять мозг этим, чем ненужными ни мне, ни Лёше подозрениями. Склочной женой я никогда не была. Менять тенденцию тоже не собираюсь. Я доверяю мужу, как себе.

Слышу, как перестает литься вода в душе и Архипов, не заглянув на кухню, ретируется в спальню. Видимо, тяжелая ночка выдалась, раз сил у мужа не хватило посидеть со мной на кухне и немного поболтать.

Аккуратно заглядываю в спальню, тайно наблюдая за сопящим в подушку полуголым супругом и тихо прикрываю за собой дверь, шикнув на чрезмерно активного пса, что умудрился уже несколько раз довольно-таки громко врезаться в предметы окружающие его мебели.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Марина

Год назад

- Ты неси меня, река, за крутые берега, - подпеваем мы с Мишкой.

- Где поля…- бек-вокалом басит Лёшка, умудряясь не отвлекаться от дороги. Саша демонстративно закатывает глаза и втыкает в уши наушники.

- Где поля мои поля, - старательно вытягивает младший сын и с счастливой улыбкой наблюдает, как за окном проплывают каменные скалы и зеленые кроны деревьев.

- Где леса, - снова Лёша.

- Где леса мои леса…

- Мам, тут так клёво! Здорово, что ты придумала поехать нам всем вместе в Карелию на машине.

- Угу, - подает голос Саша. И как только услышал, о чем говорим?! Музыка в наушниках басит так, что мне на переднем сидении уши закладывает. – Это лучше, чем в деревне торчать.

Каждое лето Лёша отвозит сыновей к своей матери. Его отец держит крупную пасеку и лишние руки в таком деле никогда не помешают. К тому же, компанию им неизменно составляет Альф, которому только в удовольствие деревенские будни. Еще бы! Ешь себе вдоволь, да кур гоняй по огороду. Не жизнь – малина.

Вот и сейчас, оправляясь в небольшое путешествие, Альфа мы оставили на попечение Тамары Львовны. Она в этом проказнике души не чает. И после летних каникул непременно возвращает нам слегка покруглевшего пса, больше похожего на бочонок с медом, чем на собаку гладиаторов.

- Что-то раньше ты не жаловался, - журит сына Алексей. – Рвался каждое лето к бабушке.

- Это было раньше, - бубнит недовольно сын и отворачивается к окну, не желая продолжать дискуссию.

Мягко улыбаюсь и поглаживаю по плечу Лёшу, чтобы хоть немного сгладить возникшее между сыном и отцом напряжение. Переходной возраст – весьма сложный период не только в жизни детей, но в и жизни их родителей. Иногда стоит усмирить себя. Где-то прогнуться, где-то наоборот твердо стоять на своём. Мы не идеальные родители, но мы пытаемся ими быть. Как умеем.

- А мне нравится в деревне, пап, - щебечет Мишка. – И дед мёд вкусный качает.

В плане качки мёда Михаил у нас вообще передовик. По душе, ему это дело, хоть и на регулярной основе бедняга страдает от укусов пчел. Приходится собирать с собой сумку с антигистаминными препаратами и лицезреть в мессенджерах раздутую, но счастливую мордаху своего ребятенка.

- Смотрите какое озеро! – тычу пальцев в голубую гладь, что маячит где-то за деревьями. – Лёш, тормози. Давайте остановимся и сфотографируемся!

Дружной гурьбой мы вываливаемся из машины, как только она останавливается на обочине дороги. Обрабатываю детей и мужа репеллентом, чтобы избежать нападения на семью всяких кровососущих насекомых и как вечный передовик всех культурно-массовых программ, направляюсь в самую гущу, чтобы вскоре выйти к скалистым берегам, раскинувшегося перед нами озера.

- Как красиво, - полной грудью вдыхаю свежий воздух и машу рукой своим парням, чтобы они присоединились как можно скорее. Я обязательно должна запечатлеть их на фоне этой прекрасной природы.

- Миша, Саша, вставайте сюда, - достаю телефон из кармана тонкой ветровки и начинают фотографировать мальчиков. Саша недовольно кривится и закатывает глаза, когда как Миша счастливо улыбается и даже пытается наставить рожки вредному старшему брату.

- Лёш, ты где там? – оборачиваюсь и вижу, что муж застрял возле машины и, отмахнувшись от меня, продолжает разговаривать по телефону.

Неужели что-то случилось?! Родители?! Альф?!

Невольно начинаю переживать и, убрав телефон, бросаю мальчикам:

- Осмотритесь здесь. Я сейчас. Только далеко не отходите. Саша, следи за братом.

Не слушаю возмущения, что уже готовы сорваться с губ старшего ребенка и поворачиваюсь обратно, держа свой путь к мужу.

Архипов не может наблюдать моего приближения, так как стоит спиной и что-то выговаривает собеседнику на том конце провода.

Я не вижу его лица, но волны агрессии распознаю моментально. Алексей чертовски зол.

- Я не могу её забрать сам. Ты же понимаешь…Да, срочно…Я не останусь в долгу…

Лёша оборачивается и, увидев меня, скоро сворачивает разговор, пряча телефон в карман джинсовых брюк.

- Всё в порядке? – неуверенно уточняю. – Кого ты не можешь забрать сам, Лёша?

- Мама ходила в больницу и подвернула ногу. Представляешь? – вздыхает муж. – Попросил Вадима съездить её забрать. Отца свалило давление, как назло.

Вадим – старший брат Лёши. Он только сошелся с бывшей женой, после своих многочисленных похождений, которые вскрылись для него так некстати. Поэтому, я хоть и не вмешивалась в его отношения с семьей, но все же немного недолюбливала брата мужа и старалась без необходимости не общаться с ним.

Впрочем, с его супругой Оксаной, отношения у нас аналогично не сложились с самого начала. Однако, какая-то женская солидарность во мне еще тлела, и я искренне сочувствовала ей. Вряд ли Вадим действительно завязал гулять. Скорее теперь прячется более умело.

- Надеюсь, что с Тамарой Львовной всё будет хорошо, - киваю и обнимаю любимого супруга за талию. – Пойдем? А то мальчишки сейчас утопят друг дружку.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Марина

- Ты что… замолкает на полуслове и опасливо косится на свой телефон в моей руке, словно на ядовитую змею, что вот-вот вонзит свои клыки в руку и впрыснет яд в кровоток.

О, нет, Лёшенька. Это уже сделал ты. Ловко и умеючи. И если сердце предательски сжималось и болело, как-то силясь оправдать сообщения на телефоне супруга, то разум был слишком холоден, отметая напрочь все оправдания.

- Читаю интереснейший опус, - хмыкаю насмешливо и кладу телефон на стол экраном вниз. – Рассказывай.

- Слушай, я не знаю, что ты там увидела, но это ничего не значит, Мась. Ты не так поняла…

- Рассказывай, - твердо настаиваю на своём, скрестив руки на груди.

Хочу спрятаться и пореветь вдоволь, но ледяная маска прикипела к лицу и глаза напрочь сухие. Ничего. Сейчас выведем на чистую воду любимого супруга, а уж потом можно будет орошать подушку слезами в одиночестве. Но только тихо. Ввязывать во все это детей не хочется, пусть и скорее всего чуть позже придется.

- Архипов, мы поговорим, как нормальные люди. Сядь и расскажи мне, наконец, правду. Я обещаю, что она ничего не изменит.

Не вру. Потому что мне хватило сообщений, чтобы изменить во мне абсолютно всё. Признание мужа, станет лишь еще одним доказательством в пузатую копилку фактов.

Лёша покаянно опускает голову и присаживается на другой конец стола от меня. Смотрит на свои сцепленные в замок ладони, не решаясь поднять взгляд. Мой всегда самоуверенный муж, сейчас больше походит на нашкодившего мальчишку лет пять. Испуганный и потрепанный, в ожидании материнского наказания.

Только вот незадача. Я не его мама. Не была ею и быть не собираюсь.

- Что ты хочешь услышать? – дрожат от волнения его голосовые связки.

- Ну, для начала, хотелось бы узнать, что за ребенок на фотографиях, которые тебе шлет некая Наталья? И почему, позволь уточнить, они скучают и ждут тебя?

На самом деле вопросов миллион, но эти уж слишком сильно обжигают кончик языка. Я хочу, черт возьми, просто знать правду! Пусть она будет отдавать полынью и горчить на языке. Переживу!

- Мальчик на фото…- начинает Лёша, но голос его предательски садится. Ему приходится прочистить горло и продолжить: - Мой сын. Наталья – его мать.

Бам! Бам! Бам!

Это моё сердце крошится и разбивается в дребезги, вместе с мечтами о светлом будущем и совместной старости с этим человеком.

Бам! Бам! Бам!

Оглушающим набатом в висках и болью в барабанных перепонках, правда проходится асфальтоукладчиком по мне. Я не думала, что когда-то мне будет так плохо. Ожидания оказались гораздо легче перенести, чем суровую реальность.

- Как давно? – губы немеют и не слушаются. Мне физически тошно и больно.

- Давно, - тихо окликается Алексей.

Теперь только так. Мой Лёшка остался в розовом прошлом, которое превратилось в острые осколки и теперь режут сетчатку глаз. На смену ему пришел Архипов Алексей Сергеевич. Чужой и далекий.

- Ему год. Мась…- вскидывает голову Архипов. – Я сделал всё возможное, чтобы он не родился! Но Наташа…

- И что же ты сделал? – уточняю, фиксируя взгляд в одной точке. Смотреть в лицо Архипова противно.

- Я расстался с ней…

Истерический смешок слетает с моих губ и я, закрывая лицо нервно подрагивающими руками, хохочу как ненормальная. Наверное, стоит вести себя тише, чтобы не разбудить пацанов, но сдерживать себя нет никаких моральных сил.

- Помогло? – выплевываю желчно, отнимая ладошки от лица.

Абсурд чистой воды.

- Да бля! – он вскакивает с места и шагами начинает мерить кухню, словно загнанный в стальную клетку зверь. – Виноват я! Виноват! Убей меня теперь!

- Не ори, - шиплю на пока еще супруга. Развод теперь лишь дело времени. Жить с этим человеком под одной крышей, спать в одной кровати, делая вид, что все прекрасно и хорошо, я уж точно не собираюсь. Это он разрушил нашу семью! Он, а не я!

- Прости, - замолкает. Ерошит ежик волос на голове, запрокидывает голову и смотрит в потолок долгим немигающим взглядом. – Я люблю тебя, Мась. Я оступился…

- Это так теперь называется?! Не знала.

- Сейчас ты воспринимаешь каждое моё слово в штыки, но пройдет время и всё наладится. Мы пройдем это вместе. Рука об руку. Я понимаю, что мои слова сейчас звучат паршиво…- в порыве не иначе горячки, Архипов оказывается рядом и пытается схватить меня за руку, но я дергаюсь и завожу их за спину.

- Не смей ко мне прикасаться!

Противно. Как же противно, Господи. Будто меня в грязи обваляли и сейчас она уродливым слоем липнет к моему телу и душе. Жаль, ванна мне тут не помощник. Эти нечистоты поможет соскрести с меня только время.

Всё это время он изменял мне, спал с ней, а потом возвращался ко мне в супружескую постель, гадко улыбаясь! Сволочь!

В груди горит огнем. Сердце вот-вот выскочит и мячиком от пинг-понга закатится куда-то под стол. Кто-то да наступил. Иначе ведь быть не может. Им же невдомек, что оно уже растоптано и избито. Оно бьется в смертельной агонии. Впрочем, нет. Не оно. Так умирает любовь.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Марина

Месяц назад

- Пошёл вон!

- Что? – явно не это ожидал услышать мой без пяти минут бывший супруг, после своей пламенной речи.

Краска схлынула с мужского лица, поражая своей бледностью. Наверное, я должна была пожалеть его, но жалости во мне не было ни на грамм.

- Собрал свои вещи, и чтобы утром духу твоего не было в нашей квартире. С детьми будешь объясняться сам, - поясняю я свою позицию.

- Но…- взглядом побитого жизнью пса смотрит он на меня. Для пущего эффекта не хватает только заплакать. Мерзость. – Ты же сказала, что между нами ничего не изменится?

- Ты сейчас серьезно? – вопросительно выгибаю я бровь. – Архипов, ты совсем умом не блещешь? Ты обманывал меня столько лет, принес эту грязь в нашу семью, постель! И сейчас серьезно полагаешь, что я прощу?! Сколько лет мы в браке?

- Пятнадцать…

- Именно. Пятнадцать лет, Лёша. И за пятнадцать лет можно было понять, что я не бессловесная жертва. Давай разойдемся, как цивилизованные люди. Хоть на это у тебя хватит порядочности?

- Мась, - падает ниц у моего стула, обхватывая руками ноги и утыкаясь лицом в колени. – Не могу без тебя. Прости. Всё что угодно сделаю, только прости. Я же умру! Слышишь? Повешусь, если ты меня выгонишь.

- Дешевые манипуляции, Архипов, - вздыхаю я. – Иди вешайся. Только в гараж, чтобы дети не видели. Веревку дать?

Люди, которые хотят покончить жизнь самоубийством, обычно не кричат об этом столь торжественно. А молча идут и вешаются, без излишнего пафоса, которым только и фонтанирует сейчас Алексей.

- Ты бессердечная стерва! – выплевывает он, поднимаясь с колен и отряхивая брюки. Будто и не валялся в моих ногах секунду назад умоляя о прощении. – Я уйду.

- Надо же. Какая радость.

- Но рано или поздно, ты поймешь какую ошибку совершила.

О нет, «родной». Ошибку я совершила, когда вообще решила связать свою судьбу с такой двуличной личностью, как ты. Но знала бы, где упадешь –непременно подстелила бы соломку.

Я крайне искренне верила, что мы счастливы. Любила его, рожала ему детей, вела быт, старалась заработать, чтобы стать ему опорой. Его надежным тылом.

Семейные вылазки на природу, общие отпуска, гомон наших детей – все это было теми самыми моментами, что я так бережно хранила в своей душе. Но и они не помешали моему мужу спустить все в трубу, лишив полноценной семьи своих сыновей.

А ведь в первую нашу встречу, я даже и подумать не могла, что выйду за него когда-то замуж. За этого вот надутого индюка и закоренелого бабника? Да никогда в жизни! Он ведь ни одной юбки никогда не пропускал и все как-то слишком легко ему доставалось, благодаря смазливой мордашке. Я же оказалась неким вызовом. Первая, кто не пал перед его чарами, лишь сморщив нос на нелепые и дурацкие попытки завоевать моё внимание.

В какой момент все поменялось? Наверное, когда он защитил меня от навязчивого ухажера, который не только не понимал слово: «нет», но и настойчиво пытался превратить его в четкое и конкретное «да».

Архипов продолжал мне не нравится, но тогда он показался меньшим из зол. А потом всё как-то слишком быстро закрутилось. И любовь пришла. Пусть не сразу, но пришла. Я думала, что ничего и никогда не омрачит наше счастье…. Наивная дура!

Лёша уходит собирать вещи, а я всю ночь сижу на кухне, тяну прогорклый кофе и ныряю в прорубь воспоминаний. Картинки яркого прошло калейдоскопом проносятся перед глазами. Да, я была счастлива с ним во многих моментах своей жизни. Но, видимо, где-то мы все же свернули не туда. Знать бы только где?!

Ко мне приползает сонный Альф и ложиться в ногах, своей массивной головой согреваю продрогшие голые ступни. На глазах дребезжат отголоски слез. Я не плачу. Нет. Просто соринка попала в глаз. Просто любовь умерла в муках.

Обвожу пустым взглядом кухню. Надо ремонт сделать. Обои совсем истрепались, да и гарнитур не мешает сменить. Кажется, он застал еще рождение Сашки. Столько дел, столько планов. Душа требует движения и перемен. Если уж запустился механизм переосмысления всей жизни. Вот так вот, резко и бескомпромиссно.

Причитать не вижу смысла. Мне пошел четвертый десяток, у меня двое детей, которым нужна адекватная мать. Надеяться на алименты Алексея явно не стоит.

Ох, Лёша-Лёша. Что же ты наделал?!

Рассвет наступает неожиданно. Слышу, как в спальне хлопают дверцы шкафов, шуршат пакеты и одежда. Звукоизоляция в таких вот панельках, как наша, оставляет желать лучшего.

- Вроде всё, - произносит Лёша, появляясь с маленькой спортивной сумкой в руках на пороге кухни.

- Хорошо, - киваю я холодно. – По поводу алиментов обсудим позже. Ладно? Если честно, никакого желания видеть тебя у меня нет.

- Даже так, - хмыкает супруг. – Сдается мне, ты только и рада, что я ухожу.

- А ты хотел, чтобы я убивалась? Не дождешься, - пожимаю плечами. – Выход сам найдешь? Альф – дома.

Командую собаке, которая уже собралась идти вместе с Архиповым. Ему же не объяснить, что хозяин уходит и будет тут лишь редким гостем. Пес рвется гулять, чтобы выпустить скопленную за ночь энергию.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Марина

Пятница. Долгожданный конец рабочей недели в этот раз, как назло, выпадает еще и на конец месяца. А это отчеты, от которых порядком болит голова, постоянная нервотрепка и спешка. Несешься будто на пожар, скрупулёзно считаешь каждую циферку, чтобы затем отхватить от руководства, что считала ты неправильно. Вот только как правильно – никто почему-то не объясняет.

Телефон на столе протяжно вибрирует, а после затягивает очередную новомодную лирическую песню про любовь на итальянском. Всё никак руки не дойдут снести этот рингтон к чертям собачьим. Была любовь, да сплыла. И веры ей больше нет.

Не отрывая глаз от экрана монитора, поднимаю трубку, даже не мазнув взглядом по дисплею, чтобы понимать, кто решил меня потревожить в столь ответственный момент в пятницу, еще и под конец рабочего дня.

- Мариш, привет, - звоним колокольчиком раздается голос Ольги.

Как-то мы сдружились, что ли…. Аккурат после последней встречи в кафе, где я не выдержала душевных стенаний и вылила ушат своих проблем на Олю. Было немного стыдно. Ныть я не привыкла, а тем более грузить почти что постороннего человека своими трагедиями. Правда, раньше и трагедии имели меньше масштаб.

- Какие планы на выходные? – тараторит, не дождавшись моего ответа.

Отвожу взгляд от монитора и, сжав двумя пальцами переносицу, прикрываю глаза, пытаясь снизить глазное давление.

- Да никаких особо, - тяну задумчиво. – Парни и Альф со своим отцом в деревню. А у меня диплом, сериал, ведерко мороженого.

- В общем скука, - заключает бывшая одноклассница. – Есть идея получше!

- Что может быть лучше пломбира и Бенедикта Камбербэтча* ?

- Резонно, - хихикает Оля в трубку. – Но все же позволь предложить? Дача, природа, шашлыки…симпатичные мужчины!

- Оля! – протяжно стону я. – Какие еще мужчины?

- Симпатичные. Я же сказала. Тебе развеяться надо, познакомиться с кем-то. Просто флирт ни к чему не обязывает. Ты молодая красивая женщина! А свет клином не сошелся на твоём Лёшеньке. Или простить удумала? – последнюю фразу почти шипит, чем несказанно удивляет меня.

Всегда казалось, что милая и добрая Оля не умеет изображать ядовитую кобру в брачный период. Ошиблась. Впрочем, мне ли не знать, как обманчивы могут быть наши ожидания?!

- Боже упаси, - отмахиваюсь. – Лёша теперь не моя проблема.

Развели нас относительно быстро. Дети на суде изъявили желание проживать со мной, а имущественных претензий у нас не было. Капля благородства в Лёше имелась. Свою долю в квартире он подарил сыновьям.

- Так и скитается по съемным? – как-то слишком участливо интересуется девушка, как для той что еще секунда назад брызгала ядом в его сторону.

- Наверное. Еще и свекровь всё никак не угомонится и не даст мне покоя. Бедный мальчик скучает, любит. Жить без нас не может. Как же. Не может. Резвым козликом бегает.

Тамара Львовна категорически не принимала наш развод. Названивала едва ли не каждый день, чтобы спеть очередную оду своему несравненному Лёшеньке. Клятвенно обещала, что сын еще всё осознал и больше ни-ни налево. Курс только на жену и сыновей. И если в последнее утверждение я с горем пополам поверила, то остальные клятвы были для меня каким-то миражом. Доверия к Лёше у меня больше не было. Это и оказалось ключевым.

«Да я её и на порог к себе не пущу, Мариш! И ребенка её внуком не признаю. Так и знай» - заверяла меня бывшая свекровь. Вот только на следующие выходные Наталья со своим сыном каким-то удивительным образом оказалась у свекров в гостях. Разведка в виде пацанов шустро донесла.

- Тогда тем более приезжай. Развеешься. Ну, Мариш…- Олька канючит, а я серьезно задумываюсь над предложением.

Собственно, почему бы и нет?! Я женщина теперь свободная, а провести ленивые выходные я еще смогу не единожды. Архипов, прикипев к роли примерного отца, железно проводил с мальчиками почти каждые их выходные.

- Ладно. Только не нуди. Приеду, - слышу счастливые громкие визги на том конце трубки и, улыбаясь, сбрасываю звонок, возвращаясь к своим баранам. Точнее отчетам.

Предвкушая отдых на природе, сдаю строгому начальству кипу бумаг и убегаю домой. По пути забегаю в магазин, чтобы купить парням чего-то вкусного к ужину, напевая себе под нос незамысловатую мелодию. Какое-то до одури прелестное настроение. Будто в предвкушении чего-то хорошего, прошлое тенью ускользает куда-то на задворки сознания.

Ускользает, чтобы вернуться резко и ударить тебе под дых. С размаху. Чтобы не думала, что пережила и переболела. Корчись теперь от боли и наслаждайся.

- Привет, - улыбается мне приветственно Лёша, стоит мне открыть входную дверь и переступить порог прихожей. – А мы тут с парнями ламинат решили постелить.

- Я думала ты забыл, - произношу слегка заторможено.

Может потому что я совершенно не ожидала его увидеть?! Напрочь забыла, что сама разрешила бывшему мужу оказать мальчикам помощь с небольшим ремонтом, который я затеяла. Да, Боже, я даже мастера уже нашла и деньги с зарплаты отложила…

- Как я мог забыть, Мась? Тебе же это важно. Я никогда не забываю о том, что важно тебе, - его проникновенная речь, наверное, должна дергать какие-то струны моей души, но вызывает лишь ироничный смешок на моих устах.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Марина

- Олюшка, вы скоро? Мясо почти готово!

Громоздкая мужская фигура появляется на горизонте садового участка и стремительно приближается к нашей дуэту, размахивая простым вафельным полотенцем в воздухе.

- Фух! Жара нереальная…

- Коля, познакомься – это Марина. Моя одноклассница. А это мой Николай, - воркует Оля и мимолетно прижимается к широкой груди мужа, чтобы мигом отпрянуть и зардеться, словно школьница.

- Очень приятно, - Николай подает ладонь для рукопожатия, когда как на дне его глаз плещется безудержное любопытство, которое он и не думает скрывать.

Меня передергивает. Ведь я вдруг всерьез начинаю размышлять, изменяет ли Ольге этот с виду добропорядочный семьянин.

Ужасные мысли. Недостойные. Я приехала сюда не для того, чтобы копаться в грязном белье чужой семьи. Но теперь на всех мужчин я не могла смотреть иначе. Все они для меня стали предателями. И от этого, наверное, слишком горько.

- Взаимно, - пожимаю крупную мужскую ладонь и отвожу взгляд, словно пытаясь оценить ландшафтный дизайн участка. – У вас тут очень уютно.

- О да! Эти кусты я сам садил! – с непомерной гордостью произносит мужчина. – А какой мангал сварил…Ммм… Загляденье! Пойдем покажу, заодно познакомлю со всеми.

- Коль, ты иди, - улыбается Оля. – И собаку с собой забери. Мы сейчас тебя догоним.

- Граф, айда мясо жрать, паскудник, - Николай уходит, а следом за ним летит пес, услыхав заветную команду. Что-что, а поесть для любой уважающей себя собаки – святое.

- Ты не обращай внимание. Ладно? Он у меня рубаха-парень. Иногда перегибает, но в целом неплохой.

- Всё нормально, Оля. Не переживай. Пойдем я тебе помогу и будем наслаждаться выходными. У вас тут так хорошо. Чистый воздух, деревья, птички поют.

- Недалеко речка, - вставляет одноклассница.

- Тем более! Знала бы – непременно взяла купальник!

Салат на стол мы шустро дорезаем в две руки. Оля вручает мне салатницу и выпроваживает из кухни на задний двор, где уже вовсю слышен мужской гогот и заливистый собачий лай. Видимо, Граф нашел себе компанию по душе и сейчас отрывается по полной.

Замешкавшись у двери на задний двор, едва не впечатываюсь в высокого широкоплечего мужчину, который словно черт из табакерки возник на пороге. И если бы не злополучный салат, послуживший неким буфером, я непременно бы очутилась в крепких мужских объятиях.

- Красиво, - выдыхаю, поднимая глаза, чтобы понять, кого едва не сбила с ног.

- Согласен. Как в лучших романтических комедиях, - улыбается незнакомец и делает несколько шагов назад, освобождая проход. И только затем представляется: - Саша.

- Марина, - киваю и спешу скорее сбежать от этих глубоких карих глаз, что преследуют меня прямиком до накрытого стола, обжигая кожу в районе лопаток.

Впервые за пятнадцать лет семейной жизни, после рухнувшего брака за плечами, я вдруг посмотрела на мужчину и признала, что он красивый. Не смазливый парень, хоть и явно ему еще сорока нет, а именно по-мужски красивый. Статный, высокий, русоволосый. Про таких, как он - пишут книги и снимают сопливые мелодрамы. И мне отчего-то безумно стыдно, что я подметила это.

Да, я свободная женщина. Даже в разводе. Но так ли легко это принять, когда столько лет отчаянно хранила верность любимому мужчине?! Носила кольцо на пальце, как символ вашей вечной любви. Верила, наплевав на все попытки разума, открыть глаза на истинное положение дел.

- Ты чего застыла, как каменное изваяние? – интересуется Оля, материализуясь за моей спиной с двумя тарелками овощного ассорти.

- Задумалась, - пожимаю плечами и рассматриваю разношерстную компанию, собравшуюся у мангала.

Всего мужчин было двое, не считая Николая. Мой новый знакомый – Александр, который вернулся удивительно быстро и теперь то и дело бросал на меня странные взгляды. И еще один незнакомый мне брюнет, который помогал Коле переворачивать шампура с мясом на мангале.

- Это Сашка и Серега. Они с Колей сослуживцы.

- Твой муж при погонах? – как-то слишком остро реагирую я.

- Угу, - Ольга ставит тарелки на стол и, утащив с одной из них брусочек огурца, начинает хрустеть овощем, при этом улыбаясь. – У нас в городе или военные, или сидельцы. Другого не дано.

- ФСИН, МВД, - перечисляю я, но она лишь фыркает и отмахивается.

- Одна братия, Мариш. Тебе ли не знать.

Город у нас действительно слишком маленький, но на удивление напичкан под завязку военными частями и тюрьмами. Вооружены и опасны, так сказать. Кроме того, концентрация мужского населения гораздо выше, чем женского. Что непременно хорошо для холостых девушек, но не очень для меня. Вступать в новые отношения я уж точно не была готова, как бы Оля не уверяла в обратном.

- Серега в разводе, - стреляет глазами Ольга в брюнета. – Жена редкостная стерлядь оказалась. Только гуляла, да деньги с него тянула.

- А Александр? – интересуюсь и тут же прикусываю свой чертов язык.

- Ой, я не знаю. Коля говорил, что он недавно к ним в часть перевелся. Приехал один, снимает квартиру. Наверное, холостой. Будь ты его женой, отпустила бы такого красавчика в одиночестве в другой город? Уведут же.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Марина

Столь ошеломительная настойчивость не могла не восхищать, но только с одной стороны. А вот с другой немного коробила и пугала. Помнится, последний слегка навязчивый кавалер в последствии стал моим законным супругом. Тем самым, что так успешно несколько лет водил меня за нос.

- Отойди, пожалуйста, - прошу нервно, разглядывая осколки на дне раковины. Теперь придется покупать Ольге новую тарелку. Надеюсь, эта потеря не слишком огорчит одноклассницу.

- Как скажешь, - рокочет он и действительно отодвигается.

Вздыхаю от облегчения и только сейчас понимаю, что в непосредственной близости с этим мужчиной, я едва могла дышать. Словно чья-то невидимая рука сковывала горло.

Может я зря накручиваю себя? Ничего ведь катастрофически страшного не произошло. Мужчина просто проявил свою симпатию. Тогда почему я бегаю от него, как от прокаженного? Дурость.

Однако, внутренний голос противоречил разуму. Он с дотошностью самого придирчивого профессора университета, раз за разом макал меня с головой в лужу ответственности. Пусть Александр мне ничего особо и не предлагал. Кроме танцев, конечно.

- Тяжелый развод? – его взгляд обжигает спину и плечи, скользит ниже к ягодицам, ласкает ноги.

Мне надо бы повернуться и прекратить эту чрезвычайно волнующую пытку, но я продолжаю стоять каменным изваянием и гипнотизировать осколки, которые по-хорошему уже давно должны лежать в мусорном ведре.

- Бывало и хуже, - беру себя в руки и, повернувшись к Александру лицом, усмехаюсь. – Почему спрашиваешь? Есть аналогичный опыт?

- Я не женат, - отвечает Саша, пожимая плечами и засовывая ладони в задние карманы джинсов. А после добавляет: - И никогда не был.

Я почему-то верю ему. То ли потому, что хочу верить, то ли из-за столь молниеносной реакции, когда я задала вопрос. Человек же не может так правдоподобно врать, верно?! Или…

Архипов в моих глазах тоже был безгрешен и никогда мне не врал. Итог: годовалый сын и любовница. Как сказал бы мой старший сын: «комбо»!

- А что вы здесь делаете, голубки? – на кухню заходит Николай, на плече которого болтается пьяная Ольга. Вот у кого вечер действительно удался.

- Я разбила твою тарелку, - киваю в сторону раковины, словно пропустив мимо ушей её толстые намеки.

- Ай, к черту! Коля купит новые. Да, милый? – хихикает она, на что Коля лишь молча вздыхает и закатывает глаза.

- А Сергея где потеряли? – вспоминаю об еще одном активном участнике наших посиделок, которого после танца с хозяйкой вечера никто не видел.

- В кресле уснул, - басит Николай и проходит через арку на кухне, ведущую в гостиную, чтобы спустя секунду унести свою ношу по красивой резной лестнице.

- Я заберу его и Графа. Иди отдыхай, - будто генерал, Александр раздает распоряжения и молниеносно скрывается за дверью, не проронив больше ни слова.

Я правда хочу возразить, но теряюсь. Никогда со мной такого еще не было. Словно вернулась в прыщавую юность, ощущая дикую неуверенность в своих силах и какое-то вздорное окрыляющее чувство одновременно. Слишком сложные химические процессы творятся в моём организме. И мне это жуть как не нравится.

Шустро домываю оставшуюся посуду, скидываю разбитую тарелку в мусорное ведро и спешу убраться как можно быстрее из кухни, чтобы больше не сталкиваться с Александром в очередной раз. Между нами невероятно много напряжения. Это пугает. Меня во всяком случае.

Выделенную мне комнату нахожу быстро. Принимаю душ, облачаясь в свою любимую шелковую пижаму в алое сердечко и даже закрываю на щеколду входную дверь. На всякий случай. Не то чтобы я считала Сашу настолько нахрапистым, но запертая дверь служит неким гарантом моего спокойствия.

Правда уснуть я все равно долго не могу. Прислушиваюсь к голосам в доме, ворочаюсь из угла в угол в огромной двуспальной кровати, мысленно проживая весь день заново и пытаясь анализировать. Выходит из рук вон плохо. Аналитик из меня так себе.

Утро встречает пением птиц у окна, синяками под глазами и веселым галдежом, что доносится из кухни. Кажется, я самая большая соня из всей честной компании. Даже Оля, что вчера явно перебрала свою норму, сидит за барной стойкой в относительно нормальном состоянии, цедит горячий американо и, прищурившись, наблюдает за громким мужским спором.

- Доброе утро!

- Доброе, - отвечай нестройный хор голосов. Парни возвращаются к спору, быстро теряя ко мне интерес. Оля продолжает щуриться. И только подойдя поближе я понимаю, что у одноклассницы попросту опухли веки после веселого вчерашнего вечера.

- Ничего не говори, - бубнит Ольга.

- Не буду, - прикусываю губу, стараясь не засмеяться. До того прискорбный вид у нашей Оль Санны.

- Твой американо, - раздается над ухом мужской голос и передо мной оказывается чашка ароматного кофе.

В немом удивлении вскидываю брови и кошусь на Александра, но он словно не замечает моих взглядов. Отворачивается и продолжает что-то бурно обсуждать с Сережей. Будто не он вчера препарировал меня своими темными глазами и кофе сегодня тоже не он принес. Мой любимый, между прочим.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Марина

- Откуда ты знаешь номер квартиры, где я живу? – налетаю злобной мегерой на курящего возле автомобиля Александра. Вид у меня явно еще тот. Растрепанная, злая, еще и наверняка красная как рак. Мечта всей жизни, а не женщина.

- Милый передничек, - хмыкает Саша с исследовательским интересом рассматривая розовые рюши на кухонном фартуке. – Садись в машину.

Я и не думаю сдвигаться с места. С чего вдруг? Я четко дала понять, что его попытки сблизиться не вызовут во мне никаких ответных эмоций. Идти на поводу у взбрыкнувшего гормонального фона я тоже не буду.

Да, он нравится мне. И притяжение у нас более чем взаимное, но…Но, но, но. Как много этих «но». Или я попросту усложняю ситуацию?!

- Ты же не хочешь, чтобы твои сыновья нас увидели, - тянет насмешливо, словно открытую книгу читая меня.

Нервно оглядываюсь на окна детской и, поджимая губы, иду на пассажирское сидение, чтобы еще раз доходчиво объяснить этому настырному мужчине, что между нами ничего быть не может.

«Пока не может» - включается в беседу ироничный внутренний голос, но я заставляю его замолчать.

Саша докуривает сигарету и, присев на водительское сиденье, поворачивает ключ в замке зажигания.

- Пристегнись. Покатаемся, - отдает он рубленые фразы с отсутствующим выражением лица.

- Я никуда не поеду. У меня дома дети.

- Им три года? – дергает бровью вопросительно.

- Нет, но…- я пытаюсь продолжить свою мысль, но резко замолкаю, вдруг осознав её бессмысленность. Выпускаю разом весь воздух из легких и оседаю в автомобильном кресле бесформенным кулем.

У меня взрослые дети. Они часто бывают дома одни и более того, возможно, даже не заметят моего отсутствия, уделяя всё своё драгоценное внимание компьютеру.

Однако я всё равно переживаю. Слишком сильно, наверное. И в какой-то степени даже чувствую вину перед ними. За предательство их отца и развод. Хотя, что-то мне подсказывает, что Архипов вряд ли испытывает аналогичные проблемы.

- Раз ты настаиваешь, - улыбается Саша и перегибается через меня, чтобы вытащить ремень безопасности и пристегнуть меня.

Немыслимо близко. Его парфюм щекочет обонятельные рецепторы и сердце ускоряет свой бег, выплясывая чечетку.

Мужчина отстраняется, продолжая загадочно улыбаться и выруливает со двора, оставляя после себя клубы пыли. Наблюдаю, как исчезает в зеркале заднего вида наша многоэтажка и перевожу взгляд на Александра, нервно покусывая щеку изнутри.

Отчего-то волнуюсь, будто перед первым свиданием. И вся напускная бравада, и злость исчезают в небытие, заставляя оголенные нервы дрожать от натяжения.

Боже мой! Мне тридцать пять, у меня двое детей, но я трусливым зайцем вжимаюсь в спинку сиденья, и сама себя не узнаю.

- Так и будешь молчать?

- Я задала тебе вопрос, но ты его проигнорировал, - пожимаю плечами и отворачиваюсь к окну.

- Я блефовал, - совершенно не в тему бросает Саша.

- В смысле?

- Я не знаю номер твоей квартиры. Я блефовал. Иначе никогда бы не вытащил тебя из твоей удобной и безопасной ракушки. Ты слишком много думаешь. Тот самый момент, когда горе от ума.

Задыхаюсь от возмущения, но противопоставить, как на зло, ничего не могу. Все мысли вылетают из головы, оставляя после себя девственно чистый лист взамен. И я глупо, как пластмассовая кукла хлопаю ресницами, поддерживая затянувшееся молчание.

Саша бросает на меня мимолетный взгляд и ухмыляется пуще прежнего, тем самым еще больше выбивая у меня почву из-под ног. Наверное, потому что снова прав. И меня это раздражает просто до жути.

- Отвези меня домой, - наконец, чеканю я.

- Нет, - коротко и ясно, без каких-либо пояснений.

Понимаю, что дети скорее всего хватятся меня не скоро. Уходя, я обмолвилась, что ужин на плите. А я ушла к соседке, что живет этажом ниже и периодически приглашает меня на чашечку чего-нибудь горячительного. И это значит, что теперь я попросту в хитрой ловушке этого гада. И он может сделать со мной всё что угодно.

Нет, опасности от Александра я не чувствую. Точнее не той опасности, которую должна ощущать женщина, когда её похитил незнакомый мужчина и куда-то везет.

- Саша!

- Мне нравится, как ты произносишь моё имя. Очень интимно, - подмигивает мне этот подлец и добавляет. – Почти приехали.

Оглядываюсь по сторонам и понимаю, что мы где-то уже за городом. За окнами проплывают разлапистые ели, а за ними, чуть поодаль, голубые глади местечковых озер. Все они огромное наследие заброшенных песчаных карьеров, которых по области пруд пруди.

Сворачиваем с дороги, выезжая на убитую проселочную тропу и совсем скоро оказываемся почти у самого берега такого вот озерца.

- Решил меня утопить? – вырывается совсем некстати дурацкая шутка.

- Хотел устроить романтический вечер. В багажнике плед и сумка с едой, - поясняет Александр, выбираясь с машины.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Марина

«Выходи. Я подъехал»

Бросаю нервный взгляд на настенные часы. Саша приехал аккурат к началу обеденного перерыва. Как обычно ответственный и пунктуальный. Иногда даже слишком.

Крашу губы, распускаю волосы в спешке собранные на затылке заколкой, разглаживаю несуществующие складки на белоснежной блузке. Каждая встреча с ним ударом под дых. И снова неясное трепетное волнение в груди, совершенно неподходящее для женщины за тридцать.

Саша сидит в машине и нетерпеливо барабанит мальцами по рулю. Стоит мне только выскочить на крыльцо, как его внимательный взгляд магнитом липнет к моему телу и провожает меня вплоть до пассажирского сиденья.

- Привет, - тянется поцеловать, но я в очередной раз уворачиваюсь, подставляя щеку. Ему не нравится. Как-то раздраженно выдыхает, пытаясь натянуть улыбку на уста, но выходит из рук вон плохо, напоминая больше оскал.

Целый месяц тайных свиданий. Обеденные перерывы, выходные, когда мальчики уезжали куда-то с отцом или в деревню и любая свободная минута на телефоне. Меня всасывало в воронку отношений. Столь опасно и быстро, что я всячески оттягивала момент близости. Трусила. Находила тысячи отговорок и тщательно оберегала своё личное пространство от его поползновений. Мне казалось, что стоит нам очутиться в одной постели, как вся романтика разом рухнет, пеплом осыпаясь у моих ног.

На удивление, Саша оказался крепким орешком. Моя холодность явно его бесила, но отступать он и не думал. Наверное, я была неким вызовом для него. Или мне попросту этого хотелось.

Быть загадочной, сильной, независимой и под этой маской тщательно прятать влюбленную дурочку. Которая и хочет верить в сказку и в то же время не может. Разрывающий меня на части диссонанс.

- Куда едем? – уточняет Саша, выезжая с парковки.

- Мне нужны шкафчики на кухню. Я сделала замеры, заказала, надо привезти, - включаюсь в диалог, пристегиваясь.

Нагло использую мужскую силу. Совесть в сговоре. В конце концов и от поклонников должна быть хоть какая-то польза. Чем тратить деньги на доставку, эксплуатируем бесплатную рабочую силу. Собрать уж я как-то сама сподоблюсь. Если что и мальчики помогут. Или Лёша…

Архипову у нас, что мёдом помазано. И хоть он и съехался со своей зазнобой, видимо, надежда, что всё еще можно вернуть в нем не прекращала цвести буйным цветом.

За потугами бывшего мужа следить было забавно. Не то, чтобы я серьезно воспринимала его попытки вернуться, но Лёха был до умопомрачения старательным. Даже жаль, что столько энергии в своё время утекало полноводным потоком из семьи.

Только вот теперь все, кому не лень пытались меня ткнуть носом в хорошего и ответственного Лёшу. Который пытается спасти семью, а я неблагодарная стерва не вижу в упор своего счастья. Бред, да и только. Невдомек им, что предавший раз – предаст снова. Непреложная горькая истина.

Зря я ударилась в воспоминания о бывшем. Иначе, как объяснить, что стоит нам подъехать к мебельному магазину и выйти из авто, как знакомый мужской голос летит в спину и лопатки обжигает кипятком.

Оборачиваюсь. Прямо по курсу Лёша. Крейсеров разрезает пространство и широкими шагами направляется в нашу сторону, игнорируя присутствие Александра, который как-то безупречно быстро перемещает меня себе за спину.

Глажу напряженного защитника по плечу и обхожу, чтобы встретиться с бывшим мужем лицом к лицу. Занятная картина получается у нас. Этакий бермудский треугольник. Хотя, если учитывать, что в нашей драме гораздо больше действующих лиц, то скорее многоугольник. И углы в нем настолько острые, что пораниться раз плюнуть.

- Ма…- Лёша открывает рот выплюнуть своё фирменное: «Мася», но под моим взглядом резко переобувается. – Марина, привет.

- Привет, Архипов, - киваю бывшему мужу, перехватывая его ревнивые взгляды, которые точно пули пытаются изрешетить молчаливого Александра. – У тебя что-то срочное? Мы спешим.

- А это…? – не иначе на Алексея косноязычие напало. Глаза огнем горят, а рот лишь беззвучно открывается, как у рыбы.

Но я слишком долго знаю Архипова. Немыслимо долго. Он быстро берет себя в руки и выпаливает:

- Любовник твой?

- Не твоего ума дело, - чеканю холодно. – Это всё? Или ты еще что-то собираешься сказануть?

- Вот ты какая… Мать, называется.

- За языком следи, - Саша дергается вперед, но я хватаю его за предплечье и висну на нем, не давая наделать глупостей. Набить морду Лёше проще простого, но потом можно устать расхлебывать те неприятности, которые он непременно устроит. Чтобы жизнь мёдом не казалась.

- Саш, успокойся, - прошу еле слышно. – Он того не стоит.

По факту мне плевать, что думает обо мне бывший муж. Давно уже. Как-то резко отрезало меня от него и кроме холодного отвращения, ничего больше к нему я не испытываю. И испытывать не буду. В конечно итоге, не я разрушила нашу семью и потопталась по ней грязными ботинками. И не мне теперь слушать, что мать из меня хреновая. Какая уж есть. Другой точно не дано.

Наша небольшая перебранка притягивает взгляды прохожих. И я уже жалею, что вообще потратила свой обеденный перерыв и потащила Сашу забирать эти дурацкие шкафчики. Лучше бы посидели в каком-то кафе, чем теперь лицезреть, как становятся пунцовыми Лёшины щеки и шея.