В прошлом. Наедине с тобой

Глава 1

Дэвид
Ты сидишь, привычно закинув ногу на ногу, и требовательно смотришь на меня. Я знаю, разговор серьёзный, но всё равно могу думать только об одном — как же круто, что эти чуваки-дизайнеры придумали облегающие футболки. Твоя просто бесподобна: этот вырез галочкой, открывающий ключицы, белая эластичная ткань, обтягивающая спортивное тело. Называй меня озабоченным, но когда на тебе эта футболка, я могу думать только о проступающих сквозь неё темных сосках с твоим диким пирсингом. Такой вот я, и тебе придётся смириться.
— Зачем ты опять пришёл? — спрашиваешь прищурившись.

Я только пожимаю плечами. На самом деле у меня не было конкретной цели. Я просто блуждал рядом, как это всегда бывает, и меня занесло сюда. Очень трудно было сопротивляться. С тобой в этом мире вообще мало что может конкурировать. Даже моя работа смело идёт лесом, когда дело касается тебя. Жаль только что теперь, мягко говоря, поздновато для этого.

— Джес, я скучал, — произношу я виновато.

Ты в ответ лишь закатываешь глаза. Соскакиваешь с высокого барного стула и заходишь за стойку. Выступающие соски пропадают под форменным жилетом бармена. Я вздыхаю с тоской. Смотрю, как ты с раздражением берёшься протирать свои бокалы мягким полотенцем. Кажется, это называется «обсессивно-компульсивное расстройство». Хотя ты скорее запустишь в меня бутылкой, чем признаешь, что у тебя могут быть проблемы. Я знаю, что это тупо, рассуждать о чужих проблемах, когда у самого крыша отъезжает весьма стремительно. Но так уж вышло, что ты меня беспокоишь больше, чем я сам. Даже сейчас, когда сделать уже ничего нельзя.

— Скажи мне, Дэвид, почему ты в середине дня просиживаешь свою пятую точку в баре? Неужели заместителю шерифа настолько нечем заняться?
В твоём голосе слышатся ядовитые ноты. Это одновременно и больно, и вызывает улыбку. На самом деле я просто рад возможности вот так увидеться и поговорить с тобой. И ничто, абсолютно ничто, не способно заставить меня думать и чувствовать по-другому.

— Прямо сейчас я занят важным делом, — хитро улыбаясь, отвечаю я. — Пытаюсь вернуть расположение самого близкого мне человека.

На секунду твои губы трогает едва заметная улыбка. От неё теплеет на сердце. Но ты быстро берёшь себя в руки и возвращаешь прежнюю суровость.

— Во-первых, глупо пытаться вернуть то, что никогда не терял. А во-вторых, так ли оно важно для тебя, моё расположение. Да и в целом, мои чувства, эмоции, вся моя жизнь, какой бы странной и нелепой она не была. Разве всё это сейчас имеет хоть какое-то значение?

Твои слова легки, они сказаны без намерения задеть за живое. И всё же мне больно слышать их. Ведь они, пусть непрямое, но свидетельство того, что я не справился со своей задачей.

— Прости, Джес, — произношу я, тяжело вздыхая. Ты трясёшь кудрявой головой.

— Не стоит. Тебе не у меня надо просить прощения, а у самого себя. Мне ведь теперь всё равно.

Ещё одна фраза будто нож в сердце. Я пытаюсь сдерживаться. Даже в мыслях мне хочется казаться более мужественным, чем я есть на самом деле. Ты устало вздыхаешь, поджимаешь губы, а затем отбрасываешь полотенце в сторону.

— Я не так много могу сделать для тебя, милый, — твой голос слегка смягчается. — Потому тебе придётся чётче формулировать свои вопросы.

Мне остаётся лишь удручённо кивнуть. Никогда не думал, что буду применять профессиональные навыки подобным образом. Даже сейчас, это кажется мне невозможным. Всё, что с тобой связано, неприкосновенно и незыблемо. Кажется, что если я залезу в это своими грязными лапами, то сделаю только хуже. Хотя, возможно, я просто трус, и боюсь причинить боль самому себе.

— Я знаю, что это непросто, ведь тебе всё ещё больно, — ты обходишь стойку и, оперевшись на угол локтем, становишься рядом со мной. — Но я знаю и ещё кое-что о тебе, Дэвид. Ты не сможешь найти себе покоя, пока не поймёшь, кто и за что убил меня?

Я смотрю в твои чёрные, как ночь, глаза с длинными ресницами. Хочется, как и прежде, коснуться их губами. А после прижать тебя к груди и никогда больше не выпускать из объятий. Но эхом в голове звучат твои слова «убил меня». Они возвращают меня в суровую реальность. Ту, где я сижу в своей машине на парковке перед выгоревшим наполовину баром. Возвращение это похоже на пробуждение ото сна в зимнее утро. Вокруг неуютно и холодно, и ты готов на всё, чтобы занырнуть обратно в сладкие дремотные объятия. Но чувство горечи и сожаления уже не дают вернуться. Дивное свидание с тобой в прошлом на сегодня закончено.

Полицейская рация издаёт характерный сигнал.

— Диспетчерская вызывает триста сорок седьмой… — раздаётся из динамика.

— Триста сорок седьмой на связи, — отвечаю я, морщась невольно.

— Вооружённое ограбление в двух кварталах от вас. Медики уже выехали…

— Принято, — говорю я и завожу мотор. Перед тем, как выехать с парковки, бросаю последний взгляд на то, что осталось от твоего бара. В голову приходит мысль, что именно так сейчас выглядит моя душа — чёрное пожарище, зияющее пустыми окнами.

Я прибываю на место преступления. Извлекаю пистолет из кобуры и иду в переулок, где по описанию свидетелей, позвонивших в полицию, произошло нападение. Там вижу двоих: седого мужчину, лежащего на земле и молодого парня в светлой рубашке, склонившегося над ним. Я рефлекторно снимаю пистолет с предохранителя и вскидываю его.

— Полиция Сан-Фернандо! Сэр, поднимите ваши руки над головой и отойдите от пострадавшего в сторону!
Парень вздрагивает, но делает в точности, как я сказал. Вытягивает руки и поднимается, а после медленно оборачивается. Ему на вид лет двадцать пять. Высокий. Белый. Тёмные волосы коротко острижены. Но главное — это его глаза, чёрные и насмешливые, совсем как твои. Из-за них, я даже не сразу понимаю, что не так. Но он даёт мне время, не торопит. Внезапно до меня доходит, что я совершил ужасную тупость, которую мне теперь будут припоминать в отделе до пенсии — я не признал другого заместителя, хотя тот был в униформе. Даже волосы после учебки ещё не отросли. Его новенький значок сияет на груди в солнечных лучах.

Глава 2

Я фиксирую для себя всё, что показалось значимым на месте преступления. Осматриваю труп и замечаю несколько пулевых ранений. Пара в плечо, одно в грудь и ещё одно в голову. Начинаю сомневаться, что это действительно ограбление. Ищу отстрелянные гильзы вокруг.

— Сэр, если вас интересуют гильзы, то вы их не найдёте, — говорит Палмер вытягивая руку с зип-локом перед моим лицом. — Стрелок всё тщательно убрал. Я нашёл всего одну под рукой погибшего.

Чувствую, как в висках появляется неприятное напряжение. Этот новичок явно решил выбесить меня в первый же день. Я выхватываю у него пакет и приглядываюсь.

— Девять миллиметров, — говорит он раньше, чем я успеваю подумать.

Я бросаю на него раздражённый взгляд исподлобья. Он в ответ улыбается с каким-то извиняющимся выражением на лице. Карие глаза поблёскивают совсем ещё юношеским задором. Я только вздыхаю глядя в них. Он либо чокнутый психопат, либо просто не отдающий себе отчёта наивный придурок.

Проверяю карманы убитого на наличие бумажника или документов. Чувствую напряжённый взгляд на себе. Понимаю, что и с этой частью осмотра места преступления он справился до моего прибытия.

— Ну, и что у нас? — спрашиваю, глядя на него требовательно. Палмер даже теряется на секунду.

— Ни документов, ни бумажника я не обнаружил, — отвечает он, опомнившись. — Но сдаётся мне, мы сможем отыскать их в ближайшей мусорке.

— Тоже заметил? — я смотрю на него как на ребёнка, отлично справившегося с заданием по математике.

— Да, — кивает он, довольный будто поисковый пес. Разве только хвостом не машет. — Свидетельница, вызвавшая полицию, назвала это ограблением, но это больше напоминает расправу.

Я тяжело вздыхаю и киваю соглашаясь. Смотрю на загорелое лицо убитого в россыпи старческих пигментных пятен. Мысленно ставлю десять из десяти, что он мексиканец. Только разборок с участием наркодилеров нам не хватало. Впрочем, может пронесёт. Поднимаюсь и оглядываюсь по сторонам, в поисках того самого окна, через которое свидетельница видела нападение. Бросаю на Палмера суровый взгляд и киваю в сторону нужной нам двери.

Проходит минут десять и переулок заполняется людьми. Эксперты-криминалисты приступают к работе. Первое впечатление, что произвёл на меня Палмер, проходит. Кажется, в присутствии других он способен говорить и выглядеть нормально. Может, мне просто показалось?

— Как вы говорите он сказал? — спрашивает он пожилую леди, что звонила девять-один-один.

— «Гони кошелёк, живо», — скрипучим голосом произносит она. — Ну, я сразу схватилась за телефон. Вы знаете, мне терять уже нечего, но хочется чтобы на улицах было безопаснее. У меня ведь внуки. Поэтому я не испугалась и сразу позвонила в службу спасения. А потом услышала: «Паф-паф!» Такой громкий звук, громче даже, чем от выхлопной трубы. Мне так жаль, что тот мужчина всё-таки погиб…

Женщина всхлипывает и утирает слёзы. Палмер сочувственно кивает.

— Вы сделали всё правильно, миссис Оберет. Просто есть вещи, на которые порой мы не в силах повлиять. Скажите, а вы запомнили, как выглядел нападавший?

Она задумывается на пару секунд, а потом начинает описывать преступника. Палмер быстро и размашисто записывает, задавая разные уточняющие вопросы. Я же иду к судмедэксперту Гарри. Вопросы мои к нему — лишь формальность. В целом, ситуация мне ясна, и его заключение меня вряд ли чем-то удивит.

После короткого диалога с Гарри я обхожу местные заведения. Показываю фото жертвы администраторам, расспрашиваю не видел ли кто-то его.

— Я знаю этого мужчину, — говорит молодая девушка, кассир, внимательно глядя на фото. — Он покупал у нас сегодня кофе. Я как раз только на смену заступила. А что с ним?

— На него напали неподалёку отсюда.

— Боже…

— Вы не помните, он расплачивался кредиткой?

— Кажется, да. Сейчас посмотрю, — девушка ненадолго залипает в экран кассового терминала. — Так, вот нашла. Вам ведь не нужен ордер для этого?

Она опасливо поднимает на меня глаза.

— Не хочу, чтобы у меня были проблемы потом.

— Вы содействуете офису шерифа в розыске опасного преступника — выполняете свой гражданский долг, — отвечаю я. Кассир неуверенно пишет мне имя на обрывке чека.

Я возвращаюсь на место преступления и нахожу Палмера.

— Мне удалось установить личность жертвы, — говорю я победным тоном. — Кассирша опознала по фотографии. Его имя Алехандро Херрера. Я уже позвонил в офис, они обещали найти контакты родственников.

— А у меня есть фоторобот убийцы, — отвечает он, как будто мы соревнуемся, и показывает карандашный рисунок на бланке. В портрете подозреваемого также угадываются характерные для мексиканцев черты. Ещё одна волна раздражения прокатывается по телу.

— Да иди ты… — недоверчиво усмехаюсь я. — Хочешь сказать, что ты только что сам нарисовал его со слов свидетеля? Ты, может, ещё и дактилоскопию на глаз в полевых условиях можешь сделать?

— Справедливости ради стоит сказать, дактилоскопия на глаз и делается, — отвечает он немного стушевавшись. — И если уж на то пошло, то отпечатки нам пока не с чего снимать. Оружие-то мы не нашли.

— Ладно, умник, — вздыхаю я. — Мы тут закончили. Остальное обсудим в офисе.

— Хорошо, сэр, — кивает он с готовностью. Я закатываю глаза.

— Можешь звать меня просто Дэвид.

Глава 3

Крис
— Добро пожаловать, заместитель Палмер, — шериф Грейсон жестом приглашает меня войти. Ему на вид лет шестьдесят. Он седой и грузный. Слышал, что в его офисе творится полнейший беспорядок. Я нисколько не удивлён, ведь он производит впечатление руководителя средней руки.
— Можно просто Кристофер, — отвечаю я и улыбаясь присаживаюсь на предложенный стул.

— Как угодно, — кивает Грейсон. — Весьма рад, твоему переводу, сынок. В наше захолустье редко приезжают толковые парни. В основном наоборот — каждый стремиться устроиться в городе побольше, с развитой инфраструктурой…
Я слушаю его, и мне почему-то кажется, что его радость по случаю моего приезда совсем не искренняя. Он словно пытается меня отпугнуть, чтобы я убирался обратно в свой Остин и не мешал им воротить их тёмные делишки. Впрочем, возможно, это всё моя фантазия, и шериф ни к чему такому непричастен.
— Надеюсь, ты у нас останешься, — продолжает он будто в подтверждение моей первой теории. — Поначалу коллеги, скорее всего, будут смотреть на тебя волком, но ты не принимай на свой счёт. Такие уж тут нравы. Особенно тяжело будет с Дэвидом.

— Заместителем шерифа Бронксом? — вырывается у меня невольно. Дрожь предвкушения перед встречей проходит по телу.

— Знаешь его? — удивляется шериф.

— Видел на стенде в приёмной, — отвечаю я спохватившись. Понимаю, что нужно быть осторожнее, если хочу сохранить в тайне истинную причину моего перевода.
Грейсон облегчённо выдыхает. Мне начинает казаться, что этот образ простака и недалёкого человека нужен ему специально для отвода глаз.
— В любом случае, будь к нему снисходительнее, — отведя взгляд, продолжает он. — Дэвид не так давно потерял кое-кого, потому сейчас не в лучшей форме. Как профессионал, он знает и делает своё дело. Но что у него на душе, одному только Богу известно.
При упоминании о потере я стискиваю зубы. Так и хочется обронить что-то гадкое на тему того, что этот Дэвид не очень-то и старался, чтобы эту потерю предотвратить. Но такую осведомлённость я уже не смогу объяснить портретом в прихожей. Приходится помалкивать.
— А вы не пробовали поговорить с ним или отправить его к психологу? — максимально безучастно интересуюсь я. — Просто если он не способен держать себя в руках, это может быть опасно при нашей работе. И не только для него самого, но и для остальных сотрудников.
— Все необходимые тесты он прошёл, — шериф разводит руками. — Ну, а насчёт разговора… мы пытались, но всё бестолку. Так что мой тебе совет, если хочешь наладить с напарником хорошие отношения, не спрашивай о том, что случилось.
— Постойте! С напарником? — нахмурившись переспрашиваю я. Тот кивает.

Ловлю ещё одну волну взволнованной дрожи. Значит, напарник? Ну, что ж, тем лучше для меня. Будет возможность узнать его поближе.
— Желаю успешной службы, сынок, — шериф поднимается и пожимает мне руку. — Кэсси выдаст тебе форму и проводит в оружейную. У нас тут всё скромно, зато как дома.
Я благодарю шерифа и иду следом за одним из заместителей. Пытаюсь, сформировать своё впечатление об этом Кэсси, но тот оказывается не таким разговорчивым, как Грейсон. Вот и первый претендент на попадание в список паршивых овец.
— У нас заместители шерифа работают в парах, — предупреждает он. — Ты попадаешь под начало Бронкса. Служебный автомобиль закреплён за ним. Звони ему и договаривайся, чтобы он забрал тебя.
Тон Кэсси сквозит безразличием или даже каким-то пренебрежением. Очень мило с его стороны, таким образом сбрасывать с себя ответственность. С другой стороны, это возможность для меня скорее наладить контакт с напарником.
В конечном счёте, я просто отправляюсь на вызов на личном авто. Не могу точно сказать, почему не решился ему набрать. Вся эта история с Джесси оказалась для меня слишком болезненной. Так что я бы предпочёл начать знакомство с Бронксом издалека. Шериф просил не спрашивать заместителя об утрате, но правда в том, что для меня гибель Джесси оказалась такой же болезненной. Отец запрещает говорить о том, что случилось. Вроде как, каждый сам выбирает свою судьбу. Но я считаю это чудовищной несправедливостью, за которую так никто и не ответил. И если у меня появится возможность докопаться до правды, я непременно использую её.
На парковке неподалёку от переулка, где произошло нападение, я оглядываюсь по сторонам и пытаюсь сориентироваться. Вижу собравшихся зевак на углу ближайшего дома. Вид у них встревоженный. Я понимаю, что близок к цели. Беру из машины сигнальную ленту и спешу к ним. При виде человека в форме, они расходятся. Мало кому хочется потом являться в суд в качестве свидетеля.
Замечаю человека, лежащего на земле в луже крови, и меня пробирает озноб. Заместителя Бронкса поблизости не видно. Я сомневаюсь, стоит ли мне соваться туда одному или лучше подождать. Ведь если его тачка тут, значит и сам он где-то рядом. Я надеваю перчатки и подхожу к телу. Прощупываю пульс, чтобы убедиться что мужчине уже не помочь. Замечаю странность — отсутствие парамедиков. Они обычно приезжают по вызову раньше или одновременно с нами. Но вот я здесь, и больше никого, словно это какая-то симуляция. Я решаю хотя бы оцепить переулок, делаю всё в точности по инструкции. Жду Бронкса, он не появляется. Но меня не покидает чувство, что за мной кто-то наблюдает. В голову закрадывается подозрение, что это такая своеобразная проверка. Шериф же не зря сказал, что нравы здесь крутые. Возможно, коллеги решили, как щенка, швырнуть меня в реку и посмотреть, выплыву я или нет. Поначалу эта идея кажется мне бредом. Но проходит ещё немного времени, и я всё больше начинаю в неё верить.
Неуверенно приступаю к осмотру места преступления. Стараюсь действовать аккуратно и подмечать всё, что может иметь хоть какое-то значение. У погибшего четыре огнестрельных ранения. Стреляли в него в упор с близкого расстояния, что характерно для ограбления. Но смущает количество выстрелов. К тому же стрелок целился в голову и в сердце, что больше похоже на умышленное убийство. Я осматриваю асфальт вокруг. Гильз от патронов не видно. Лишь чудом я нахожу одну и упаковываю в пакет. Ну, хоть что-то. Хотя если это и в правду проверка, то я вряд ли её прошёл.
— Полиция Сан-Фернандо! Сэр, поднимите ваши руки над головой и отойдите от пострадавшего в сторону! — слышится за спиной.
Я следую указаниям. Оборачиваюсь и вижу перед собой заместителя Бронкса. Ещё одна волна дрожи проходит по телу. Он выглядит в точности, как на фотографиях — брутальный, с суровым холодным взглядом. Ростом чуть ниже, чем я предполагал. Ниже даже, чем я, но всё равно удивительно харизматичный. Я даже в некоторой степени понимаю Джесси. На таких обычно и западают в подобной глуши. Чего только стоит его широкополая шляпа?
«Это он», — шепчет в голове мстительное чувство. Я мысленно успокаивающе поглаживаю его, будто дикого пса. У меня ещё будет время разобраться с Бронксом.

Глава 4

Я пытаюсь вести себя максимально невозмутимо. И от этого, кажется, Бронкс начинает нервничать. Это так забавно наблюдать, когда такой с виду невозмутимый и несгибаемый мужик вдруг начинает мямлить. Я замечаю, что ему трудно поддерживать зрительный контакт со мной. На аутиста он не тянет, так что осмелюсь предположить, что я напоминаю ему Джесси. Мы не слишком похожи, но некоторые находили у нас общие черты. Например, цвет глаз, что достался нам от мамы. Я намеренно стараюсь заставить заместителя Бронкса смотреть на меня. Не собираюсь щадить его. Он пока не заслужил этой самой пощады. Я хочу убедиться, что ему достаточно больно, чтобы простить его. Разумеется, если он непричастен к убийству Джесси.

В одном шериф оказался прав. Бронкс знает свою работу. Более того, он привык быть ведущим в команде. Он берёт ситуацию под свой контроль. Раздаёт указания мне и экспертам. Сам занимается поиском свидетелей, способных опознать убитого. К тому моменту, как криминалисты заканчивают свою работу, ему удаётся разузнать имя убитого мужчины. Мы сворачиваемся на месте преступления и выдвигаемся в офис. На парковке он странно оглядывается и спрашивает:

— Где твоя машина?

Я указываю на пикап припаркованный через дорогу. Бронкс смотрит на меня как-то странно.

— В чём дело? — спрашиваю я.

Тот качает головой, а затем поворачивается к полицейскому Форду, припаркованному позади него. И может мне кажется, но эта тачка выглядит иначе, чем та, что была на парковке, когда я приехал. И стоит она в другом месте. Мне хочется спросить заместителя Бронкса о той машине. Но я боюсь выглядеть наивным новичком, не понимающим каких-то элементарных вещей. В итоге я просто смотрю, как он садится в Форд и уезжает.

Вечером в офисе я всё же решаюсь подойти к нему, но для того чтобы дать ему свой адрес. Он не сразу понимает зачем, долго смотрит на меня, а когда до него наконец доходит он как-то странно отводит взгляд. Возникает неловкая пауза, которую я спешу заполнить несвязными разъяснениями дороги до моего дома.

— Я знаю, где это. Завтра утром заберу тебя, — прерывает меня он. Я вдруг осознаю, что на нас пялятся все, кто ещё остался в офисе.

— Спасибо, — говорю я и возвращаюсь за свой стол.

Ощущаю себя некомфортно. Кажется, будто коллеги всё ещё косо смотрят на меня. От этого я злюсь на Бронкса ещё больше. Он сказал, что я могу звать его Дэвид. А вот чёрта с два! Будет слышать «заместитель Бронкс» каждый грёбаный раз. Я подхватываю куртку и направляюсь к выходу.

— Крис! — окликает он меня. Я останавливаюсь, но не оборачиваюсь. — Ты был молодцом сегодня.

Сукин сын… Грудь сдавливает, а в глазах начинает свербить. Я киваю и толкаю дверь вперёд. Перед глазами улыбающееся лицо Джесси. В ушах эхом звучат слова: «Отлично справился, Крис! Ты был молодцом сегодня». Не надо быть умником, чтобы понять, от кого Дэвид подцепил эту фразу. Школьные соревнования, спортивные турниры в колледже… Кто всегда приезжал поддержать меня? Конечно, Джесси, единственный человек, которому было до меня хоть какое-то дело.

Я не выдерживаю и еду на место гибели Джесси. В заключении судебного медика сказано, что имело место отравление угарным газом. Согласно отчёту пожарных возгорание в баре произошло из-за неисправной проводки. Я не Господь Бог, и не знаю, как всё было. Но здравый смысл подсказывает, что в такой ситуации человек может погибнуть только в случае, если на момент возгорания уже находился без сознания.

Паркуюсь неподалёку от выгоревшего здания и осматриваюсь. Раньше я это место видел только на фото. Замечаю дорожные камеры на перекрёстке рядом. Задумываюсь, а были ли в материалах дела записи или хотя бы фото с этих камер. Я не видел дело полностью, но у отца был доступ. Сомневаюсь минуту-другую, но всё же решаю набрать ему.

— У тебя что-то срочное? — строго спрашивает он. Я невольно напрягаюсь.

— Не совсем. Просто хотел узнать, были ли в деле Джесси записи с камер видеонаблюдения? — говорю я взволнованно.

— Дай-ка подумать. Ты про то дело, которое закрыто за отсутствием состава преступления?! — с явным сарказмом отвечает отец. — Кажется, я уже говорил тебе, это был несчастный случай, болван! Ты вообще где сейчас?

— Неподалёку от того бара, — я сглатываю сухой ком в горле.

— Даже не думай туда соваться! — кричит он в трубку. — Не приведи Господь, тебя кто-то заметит там, и всё! Ты не избавишься от подозрений и в итоге завалишь нам всю операцию.

— Но, пап…

— Отставить, агент Палмер! Вам были даны чёткие указания, будьте добры их выполнить.

— Да, сэр, — отвечаю я нехотя. Чувствую, как последние силы покидают меня. Удивительно, как это получается у отца — полностью демотивировать, даже несмотря на то расстояние, что нас разделяет. На ватных ногах я возвращаюсь к автомобилю. Бросаю тоскливый взгляд на то, что осталось от бара.

— Эй, Джесси, и как же отыскать твоего убийцу, если отец запрещает мне предпринимать что-либо?

Заколоченные фанерой тёмные глазницы здания молча глядят на меня в ответ. Солнце садится, тени вытягиваются, и всё вокруг становится каким-то враждебным, зловещим. Разочарованный вздох вырывается из груди. Что ж, если я не могу совмещать оба дела, то придётся сначала заняться заданием отца.

Глава 5

Дэвид
— Нарисовал фоторобот, представляешь? Гребаный Да Винчи! И ведь мы смогли найти информацию об этом парне. Он был в базе осужденных.

Я заглядываю в твоё лицо и встречаюсь со строгим взглядом карих глаз. Весь пыл, с которым я до этого рассказывал про Палмера, тут же проходит. Начинаю соображать, что сделал не так. Может объятия слишком крепкие, или снова твои длинные волосы придавил? Чёрт, и почему даже в моём воображении быть рядом с тобой так волнительно и непросто.

— Дэвид, тебе обязательно в такой момент говорить о работе? — ты смотришь на меня исподлобья. Отодвигаешься обиженно в сторону, сгребая задом покрывало.

— Но ведь… — пытаюсь возразить я, но не нахожу весомых аргументов. Хочется поправить покрывало назад. Кажется, что тебе неудобно, но ты продолжаешь сидеть на этих складках.

— Ты весь вечер болтаешь о своём новом напарнике. Мне можно начинать ревновать?

— Да всё не так, Джес. Ты ведь знаешь, — так и не найдя нужные слова, я выпускаю тебя из объятий. — Просто он ведёт себя странно, понимаешь? Как будто не от мира сего. Всё время ходит, что-то ищет. Разговаривает сам с собой.

— Кого-то он мне сильно напоминает, — ты криво усмехаешься и поднимаешься. — Но знаешь, он ведь только перевёлся. Очевидно, что он будет глазеть по сторонам и разговаривать сам с собой, потому что больше просто не с кем. У него же нет здесь друзей или знакомых. А твои коллеги… Не обижайся, Дэвид, но они те ещё говнюки.

Без тебя на нашей огромной кровати пусто. Я до сих пор не научился тут засыпать и предпочитаю ночевать на диване в гостиной. Тебе, конечно, я в этом не признаюсь, потому что ты меня за это загнобишь.

— Трудно поспорить, — кивая говорю я. Ты разводишь руками.

— Из того, что ты рассказал о нём, я могу сделать вывод, что он неплохой парень, — ты вновь присаживаешься на край кровати. — Напоминает моего младшего. Почему бы тебе не дать ему шанс?

Я киваю и тянусь к тебе, пытаясь ухватить за бедро. Но ты вновь выскальзываешь из моих рук. Я бессильно падаю назад в ворох подушек. В носу начинает свербить от пыли. Всё же следует хоть иногда убираться. Или по крайней мере накрыть всё что не использую полиэтиленом. Мне в голову вдруг приходит, что я ничего не знаю о твоей семье. Вроде бы у тебя есть младший брат, и кажется он даже коп. Но других подробностей я не знаю. К сожалению. Не понимаю, почему так мало интересовался твоей жизнью. Это сильно угнетает.

Ты взбираешься на меня сверху. Садишься на бёдра и склоняешь на бок голову. Игриво улыбаешься, затем стягиваешь с себя футболку. Выдыхаю протяжно и медленно, глядя на твою обнажённую грудь. Ты касаешься моих джинсов, расстёгиваешь ремень. Какой же я жалкий, раз представляю себе такие вещи. Прикрываю глаза, но картинка никуда не исчезает. Я всё также отлично помню все твои поцелуи, каждое прикосновение.

Мелодия мобильного заставляет меня вздрогнуть. Твой образ стремительно исчезает, оставляя неудовлетворённость и лёгкое разочарование. Приняв их как данность я беру трубку.

— Доброй ночи, Дэвид. Не разбудил? — слышится в трубке голос судмедэксперта.

— Привет, Гарри, — прочистив горло отвечаю я. — Не сплю. Что стряслось?

— Коронер только что закончил с вашим сегодняшним клиентом, — отвечает он озадаченно.

— Только не говори мне, что ты всё ещё на работе, — вздыхаю я.

— Нет. Уже дома. Но был ещё совсем недавно, и всё ради тебя, паршивца.

Я представляю себе немолодое лицо Гарри с его характерной кривой усмешкой. Из всех коллег он с самого начала вызывал у меня наибольшее расположение. Наверное, нас в какой-то степени даже можно назвать друзьями. Если дружба между сорокалетним и шестидесятилетним мужиками вообще возможна.

— Ну, говори, не томи.

— Смерть наступила в результате огнестрельного ранения в голову. Стреляли из пистолета калибром девять миллиметров. Что примечательно, ранение в плечо в отличие от остальных оказалось проникающим.

— Пуля застряла в кости? — в нетерпении уточняю я.

— Так точно, сэр! — с улыбкой в голосе произносит Гарри. — Мы отправим её завтра на баллистическую экспертизу. Но я почти уверен, что стреляли из того же пистолета, что и во время разборок дилеров за территорию прошлой осенью. Пистолет старый, оставляет характерные царапины на оболочке пули.

— Спасибо, Гарри. Ты мне подкинул идею. Я как раз утром встречаюсь со вдовой и сыновьями погибшего. Если мне не изменяет память, одного из них пытались привлечь, как участника тех разборок.

— Рад, что сумел помочь, — довольно отвечает тот. — Кстати, как тебе новый напарник?

— Не знаю пока, — небрежно отвечаю я, размышляя над полученной информацией. — Еще не понял.

Видимо Гарри принимает мою небрежность за раздражение и неожиданно встаёт на защиту Палмера.

— Если хочешь знать, на меня он произвёл впечатление толкового парня. Почему бы тебе не дать ему шанс?

— Да что вы все повторяете мне одно и то же. Сначала Джес, потом ты… — я вдруг осекаюсь, понимая, что взболтнул лишнего.

— Надеюсь, ты просто оговорился, Дэвид, — грустно вздыхает Гарри. — Наверное, просто устал, вот и заплетается язык. Не буду тебя больше тревожить.

— Да, — смиренно соглашаюсь я. — Завтра созвонимся.

Я кладу трубку с ощущением, что меня только что разоблачили. Ты осуждающе смотришь на меня из дверного проёма. Кажется, нужно быть осторожнее.

Глава 6

Оказывается, что Крис живёт всего в двух улицах от меня. Небольшой домик с гаражом и лужайкой. Позади просторный двор. Идеальное тихое местечко для семьи с детьми или домашними питомцами. Интересно, как ему удалось найти общий язык с домовладельцем? Помню, как нам трудно было арендовать в этом районе что-то. Это при том, что я уже тогда был заместителем шерифа, и тебе всегда удавалось производить на людей приятное впечатление. Видимо, в его случае не обошлось без какой-то особой магии Палмера.

Я взбегаю по ступеням и звоню в дверь. Невольно оглядываюсь назад, пока жду. Место и правда тихое, даже рано утром машин тут немного. Я кошусь на серый пикап Палмера, припаркованный у гаража. Меня посещает мысль, что такой автомобиль ему совсем не идёт. Крису лет двадцать пять, он красавчик и щёголь. Его легче представить в яркой спортивной тачке, вроде Мустанга или Камаро. В своём пикапе же он, как мальчишка нацепивший огромные отцовские сапоги — выглядит одновременно и умилительно, и нелепо.

— Заместитель Бронкс? — слышу я из-за приоткрывшейся двери. Волна раздражения проходит по телу. Я ведь просил не называть меня так.

— Доброе утро, Крис, — бросаю я в лёгком нетерпении. Замечаю, что он всё ещё в домашней одежде. Да, Боже… Неужели проспал.

— Я сейчас, — произносит он суетливо. Распахивает передо мной дверь и уходит в комнату.

Прохожу в полупустую гостиную. Обращаю внимание на коробки в углу. На них, будто на лежанке, дремлет черно-белый кот. Уловив моё приближение, он спрыгивает на пол и убегает в сторону кухни. Появляется чувство дежавю. Словно я вернулся в то время, когда мы только переехали в наш дом.

— Бетти, сейчас… — слышится голос Криса, а следом за них звук насыпания сухого корма в металлическую миску.

Я невольно иду на голос. Оглядываю идеально вылизанную кухню, и Палмера, на ходу затягивающего ремень на поясе брюк. На его лице паника и неловкость, будто его застали врасплох.

— Да не суетись, у нас достаточно времени даже, чтобы заехать за кофе, — пытаюсь успокоить я его.

Крис вроде бы кивает, но выглядит всё равно нисколько не бодрее, чем раньше. Я вдруг понимаю, что стоит мне смириться с каким-то его образом, он предстаёт передо мной другим. И всё-таки, несмотря на это, он не воспринимается мной как чужак. Это кажется странным.

После планёрки мы отправляемся навестить жену погибшего. Стоит нам припарковаться у её дома, как я замечаю молодого мужчину в окне. Ему на вид около тридцати. Вспоминается мой вчерашний разговор с Гарри.

— Крис, — я толкаю напарника в бок. — Будь начеку. Если я что и знаю о мексиканцах, так это то, что они никому не доверяют и всегда держат в доме хренову прорву оружия.

Тот кивает в ответ, невольно касаясь кобуры пистолета. Мы поднимаемся по дорожке до крыльца. Где-то на заднем дворе раздаётся двухголосый собачий лай. Едва я касаюсь, звонка, как дверь открывается. Молодая мексиканка с длинной косой смотрит на меня испуганными глазами.

— Нам нужна сеньора Херрера, — говорю я в надежде, что девушка понимает по-английски.

— Абуэлла (Бабушка)! — кричит она, оборачиваясь назад. Потом вновь поднимает на нас глаза.

Вскоре за её спиной появляется седовласая женщина с перепуганным лицом. Она предусмотрительно отсылает внучку назад, а сама выходит на крыльцо и прикрывает дверь.

— Буэнос тардес (Здравствуйте).

— Буэнос тардес, сеньора. Я заместитель шерифа Бронкс, это заместитель шерифа Палмер.

— В чём дело? Что-то случилось с Алехандро? — женщина беспокойно переводит взгляд с меня на Криса и обратно.

— Боюсь, что так, миссис Херрера, — произносит Крис металлическим голосом. — Ваш муж вчера был найден убитым в переулке рядом с Лесли Плаза. Нам не сразу удалось установить личность, потому мы сообщаем об этом только сейчас. Примите наши соболезнования.

Женщина некоторое время растерянно стоит, опустив взгляд. Я даже начинаю сомневаться, поняла ли она то, что сказал Палмер. В общении с эмигрантами языковой барьер довольно часто становится проблемой. Но потом вдруг она резко оседает на землю. Каким-то чудом Крису удаётся подхватить её под руку. В тот же самый момент рядом появляется мужчина, которого я видел в окне.

— Ма! — он довольно бесцеремонно отпихивает Криса и пытается увести мать домой.

— Погоди, Хулио, я должна знать, как это случилось, — произносит она сквозь всхлипы.

Парень бросает на нас неприязненный взгляд, а затем кивает, приглашая войти в дом. Вслед за ними мы проходим в просторную гостиную. Внучка жены убитого приносит женщине воды и снова уходит. Сын же остаётся рядом. Смотрит на нас волком. Я пересказываю им предварительную версию следствия — вооружённое ограбление. О том, сколько было выстрелов, пока решаю умолчать. Показываю фото на всякий случай. Женщина сквозь слёзы опознаёт мужа.

— Миссис Херрера, мы должны задать вам несколько вопросов, относительно того, что ваш муж делал в тот день, — говорит Крис.

— При всём уважении, заместитель, не думаю, что сейчас подходящее время! — возражает сын. — И какое то имеет значение, если это был грабёж?!

— Мы обязаны отработать все версии, — отвечаю я. Тот бросает на меня гневный взгляд.

— Я мало что могу сказать, — рассеянно произносит женщина, утирая глаза. — Они с Хулио уехали утром и больше я его не видела.

Мне становится ясно, отчего этот парень так возмущается. Он в этом деле претендует на место главного свидетеля, что ему совсем не по душе. Вопрос лишь в том, что это: обычная неприязнь ко всем, кто носит значок или нечто большее?

Глава 7

Крис
Холодная дрожь пробегает по телу от одного только взгляда этого мексиканца. Обычно семья и уважение к старшим для них очень многое значат. Но, к сожалению, я за свою недолгую жизнь видел достаточно примеров того, как деньги толкают на предательство самых близких. Подумав об этом, я невольно бросаю взгляд на Дэвида. Тот выглядит невозмутимо и уверенно. Трудно поверить, что он совсем недавно предупреждал меня о потенциальной опасности.

— Значит, вы оставили его и уехали по делам? — спрашивает он сына погибшего.

— Именно так я и сказал, — чуть раздражённо отвечает тот.

— Не припомните в каком часу это было?

— Где-то в одиннадцать, точнее не скажу. Не следил за временем. К чему все эти вопросы?

— Вы оставили его неподалёку от места, где он впоследствии был убит, — нахмурившись отвечает Дэвид. — Я спрашиваю, потому что вы возможно могли видеть убийцу.

Миссис Херрера говорит что-то сыну по-испански, и тот закатывает глаза.

— Этот авторегистратор сломан, ма, — отвечает он, опасливо поглядывая на нас.

— И последний вопрос. Где вы были на момент убийства? — Дэвид выжидающе смотрит на парня.

— Я был на складе до самого вечера. Там есть камеры и куча свидетелей, — со вздохом произносит тот.

Я покидаю дом Херрера с чувством лёгкой растерянности и разочарования. Этот Хулио кажется мне подозреваемым номер один. Он последний, кто видел отца и не похоже, чтобы сильно скорбел из-за его гибели. Кажется, что он больше трясётся за собственную шкуру.

— Это он, да? — в нетерпении спрашиваю я Дэвида, едва мы садимся в машину.

— Не уверен. Сам же видел, на твой портрет он не очень похож. Но он точно причастен, — отвечает тот, задумчиво глядя на дом погибшего.

— Заметили, как он задёргался, когда речь зашла про авторегистратор? Там наверняка что-то есть. Жаль без ордера нам его не изъять.

Дэвид оборачивается и некоторое время молча смотрит на меня.

— А за то время, которое нужно нам для соблюдения формальностей, он может избавиться от записей, — произносит он наконец.

Я киваю и перевожу взгляд на дорогу.

— Подытожим, что у нас есть, — произносит Дэвид, прищурившись. — Калибр пистолета, из которого был застрелен Алехандро и внешность предполагаемого убийцы.

— Не густо, — произношу с досадой, а потом вспоминаю: — Коронер предоставит отчёт о вскрытии сегодня.

— Не думаю, что он сообщит нам что-то новое, — отвечает он. — Мы всё ещё не знаем возможных мотивов. Если это было ограбление, то всё просто.

— Но зачем тогда стрелку собирать гильзы? Тратить драгоценное время и рисковать?

— Мне тоже это кажется неестественным, — соглашается Дэвид. — Будто стрелок насмотрелся фильмов про наёмных убийц.

Мы ненадолго замолкаем, притормаживая на светофоре. Дэвид нервно барабанит пальцами по рулю. Совсем немного начинает казаться, что он не в духе.

— А вы обратили внимание на их дом? — спрашиваю я, припомнив нескромную обстановку в доме Херрера. — И у внучки хозяйки брюлики в серёжках.

— Нет, — качает головой Дэвид. — Я в этом мало понимаю.

— Я веду к тому, что семья их отнюдь не бедная, — продолжаю я. — Если вы ищете мотив для заказного убийства, то самый простой и очевидный — это наследство.

Замечаю сомнения на лице Дэвида. Отчего-то после этого мне самому эта идея перестаёт казаться такой уж удачной.

— В любом случае я собираюсь запросить информацию о состоянии погибшего, — добавляю после паузы. — А ещё об источниках дохода. Для менеджера закусочной он жил слишком обеспеченной жизнью.

—Действуй. А я планирую обойти ближайшие ломбарды. Вдова сказала у Алехандро были дорогие часы. Возможно, через них мы сможем выйти на стрелка.

— Думаете, он решил разжиться таким образом деньгами? — я смотрю на него с сомнением.

— Ты не думал, почему так много выстрелов? И это посреди бела дня в центре города.

— Считаете, у него нет опыта?

— Вполне, вероятно, — кивает он. — Сам подумай, и время, и место выбраны неудачные. Если это заказ, то исполнитель скорее всего игрок или наркоман. А такие не упустят возможности получить лишние двадцать баксов.

— Но ведь глупо, так их могут вычислить, — возражаю я.

— К счастью для нас умные преступники существуют только в кино. В жизни же наши клиенты, как правило, люди на грани отчаяния, — мрачно усмехается он.

Мне хочется спросить Дэвида, какой отчаянный шаг заставил убийц Джесси пойти на такое чудовищное преступление. Интересно, решись я на это, что бы он ответил?

Дэвид оставляет меня в офисе и уезжает. Я берусь изучать окружение погибшего и его банковскую историю. Как я и предполагал, его жалование на основном месте работы оказывается очень скромным. Однако помимо зарплатных чеков от закусочной, ему регулярно переводили довольно внушительные суммы частные лица. Имена и фамилии разные, но операции проходили через один и тот же банк. С этой информацией я отправляюсь к шерифу Грейсону. Тот настороженно выслушивает меня и на некоторое время задумывается.

— Я попробую связаться с банком и получить необходимые тебе данные, — говорит он немного нервно. — Кстати, где Дэвид?

— Заместитель Бронкс занимается поиском стрелка, — отвечаю я, чувствуя напряжение в воздухе.

Шериф поднимается из-за стола и, подойдя ближе, кладёт мне руку на плечо.

— Вот что, Кристофер, ты бы не оставлял его одного. А то мало ли что? — говорит он участливым тоном. Это сбивает с толку.

— Хотите, чтобы я помог ему с поисками? — уточняю я на всякий случай.

— Именно, — кивает он.

Я покидаю его кабинет с чувством, будто у того нет абсолютно никакого желания заниматься поиском заказчиков убийства. Возможно, это всё моё предвзятое воображение, но в его словах точно есть намёк, чтобы я не копал слишком глубоко.