В уплату долга

Глава 1_ Варя

- Тише-тише, - шепчу сестре в самое ухо, зажимая ей рот ладонью, - нас найдут.

- Ты нашёл их? - спрашивает мужчина до жути пугающим голосом, взвинчивая нервы до предела.

- Нет. Может, их нет дома, - отвечает другой.

- Его любовница сказала, что сегодня все будут дома.

Сколько их? Двое? Трое? Или вообще пятеро? От страха колотит так, что сердце готово выпрыгнуть из груди.

- Где твои дочери и документы, Георгий?

- Пошли к черту! – хрипит отец.

- Алло… Амир, здесь их нет… понял, всех убрать…

Сдерживаю рыдания изо всех сил. В страхе быть обнаруженными, я ещё крепче зажимаю рот сестре до боли в пальцах. Три оглушительных выстрела раздаются эхом по всему дому, заставляя меня вскрикнуть от ужаса.

Просыпаюсь вся в слезах, грудь бешено вздымается и опускается. Холодный пот липнет к спине. Каждую ночь один и тот же кошмар. Три выстрела, разрывающие тишину, словно крик боли, эхом отдаются в моей голове: Первый выстрел - Амир. Второй выстрел - Амир. Третий выстрел - Амир.

Дёргаюсь, когда в дверях замечаю Полину.

- Ты кричала. Опять приснился тот день? – заходит в комнату и ложится рядом, крепко обнимая.

- Да, - кладу руку себе на лоб и вытираю пот.

- Мне тоже иногда снится, что мы с тобой убегаем.

- Почему ты не говорила мне об этом? - спрашиваю, всматриваясь в темноту на потолке.

- Ты от своих кошмаров избавиться не можешь, ещё и мои тебе подкидывать? - чувствую, что она улыбается.

- Ты ж моя самостоятельная, иногда даже чересчур, - поглаживаю её по спине. - Давай спать, скоро на работу.

- Я нашла подработку. В ресторанчике, буду посуду мыть, - говорит сестра.

- Это хорошо, - зажмуриваюсь, чтобы не расплакаться. Ей в институт надо поступать, а не посуду мыть в ресторанах.

Чуть позже слышу, как Полина, свернувшись калачиком, сопит у меня подмышкой. А я так и не сомкнула глаз до утра.

Поднимаюсь в шесть часов и вялой походкой направляюсь в душ. Струи воды хлещут по лицу, смывая остатки тревоги и усталости, приводя чувства и мысли в порядок, прогоняя ночные кошмары. В зеркале вижу бледное отражение, под глазами залегли тени – эхо бессонной ночи.

Выхожу из душа, кутаюсь в халат. На кухне тихо, лишь слабое жужжание холодильника нарушает утреннюю тишину. Варю крепкий кофе, который поможет окончательно взбодриться. Выпив его, решаю пожарить любимые блинчики сестры.

Сняв последний блин со сковороды, тихонько направляюсь к Поле. Она по-прежнему спит, мирно посапывая в моей постели.

- Поля, вставай, - опускаюсь на край кровати и зацеловываю её щёки.

- Не хочу, - пробормотала она, укрываясь одеялом с головой.

- Ты просила разбудить, - стягиваю с неё одеяло и провожу ладонью по белоснежным волосам. - У тебя сегодня первый рабочий день. Я пожарила твои любимые блинчики, - добавляю весомый аргумент для пробуждения.

- Хорошо, уже встаю, - произносит сонно, потягиваясь.

Ухожу на кухню и накрываю стол. Поля приходит и сразу же начинает уминать блинчики с вишнёвым вареньем. Я наблюдаю за ней с улыбкой. Она ест так, словно не ела целую вечность.

- Нам, скорее всего, придётся съехать, - говорю я, а Поля застывает с блином у рта. - Продолжать снимать эту квартиру мы не можем, нам не хватает денег.

- Я ведь тоже устроилась на работу, денег станет больше, - отвечает она, опуская руку с блином, так и не откусив его.

- Нам всё равно не хватит, Поль, - смотрю на неё с тревогой. - Мы снимаем слишком дорогую квартиру. Сейчас мы можем себе позволить лишь маленькую однокомнатную квартиру на окраине.

- И снова придётся искать работу? – расстраивается она.

- Нет, будем оттуда ездить, - успокаиваю её.

- И во сколько надо вставать? В пять утра, а потом ещё два часа добираться! – возмущается она срывающимся голосом.

- Поль, у нас нет другого выхода.

- Я найду, найду, - вскакивает из-за стола и уходит в комнату.

- Поля, не смей. Я сама всё решу, - встаю и следую за ней.

- Меня и так достала эта жизнь. У нас ничего и никого нет. Мы даже не можем устроиться на нормальную работу. Ходим, постоянно оглядываемся. Я устала, - кричит она, размахивая руками.

- Ты думаешь, мне легко? Я тоже устала, но пытаюсь держаться и не делать глупостей, - говорю срывающимся голосом.

Полина разворачивается и смотрит на меня извиняющимся взглядом, губы её слегка поджимаются, а на глаза наворачиваются слёзы.

- Прости, - опускается на кровать. - Мне просто кажется, мы никогда не сможем выбраться из этого дерьма.

- Поля, мы живы, и это главное, - сажусь рядом и обнимаю её, а она всхлипывает.

- Давай позвоним дяде Мише, он должен помочь. Он был другом папы.

- Я уже думала об этом. Осталось найти его номер.

- Я могу попробовать найти, - с надеждой говорит она.

- Нет, Поль, я сама попробую. И это не будет быстро, имей в виду. Нам нужно быть осторожнее. И в конце месяца всё равно придётся съехать.

- Ладно, - вздыхает. - Пошли зарабатывать деньги, - вытирает слёзы ладонями.

Молча наблюдаю, как она, избегая моего взгляда, переодевается в джинсы и натягивает на себя толстовку. Схватив свой рюкзак, она выходит из комнаты и идёт в коридор.

Слишком быстро она согласилась.

Поднимаюсь с кровати и иду за ней.

- Поль, только без глупостей, пожалуйста. Нам и так проблем хватает.

- Не переживай, всё будет хорошо, - с улыбкой говорит она и выходит из квартиры.

Делаю два глубоких вдоха и иду собираться на работу, а внутри меня нарастает чувство тревоги.

Глава 2_ Варя

Влетаю в детскую школу танцев и, поздоровавшись с Колей, который смотрит за порядком, вихрем несусь к раздевалке. Через час занятия, а мне нужно вымыть три танцкласса. На ходу снимаю пальто и вешаю в шкафчик. Из спортивной сумки достаю легинсы, топ с футболкой и кроссовки. Скидываю свитер и джинсы, аккуратно убираю их в сумку и прячу её в шкафчике. Можно, конечно, оставлять сменные вещи здесь постоянно, но с нашей жизнью мы должны быть всегда наготове: схватил и побежал. Разбрасываться вещами нам не по карману. Каждая вещь бесценна.

- Варя, зайди ко мне, - слышу голос директрисы.

- Хорошо, - отвечаю, спешно натягивая легинсы. Накинув футболку поверх топа, я направляюсь к ней.

Захожу в кабинет и, как всегда, бросаю свой взгляд вдоль стены. На полках стоят статуэтки, штук десять, не меньше – каждая за первое место в танцевальных конкурсах. Стены увешены грамотами о достижениях и развитии её танцевальной школы.

Вот о чём я мечтаю всю свою жизнь, достичь всего этого. Закончив академию хореографии, я так и не успела открыть свою школу танцев.

Тяжело вздохнув, спрашиваю у Людмилы Николаевны:

- Что-то случилось?

- Варя, когда ты принесёшь документы? – строго спрашивает она, смотря поверх очков. - Мне нужно оформить тебя на работу.

Я невольно прикусываю щёку изнутри, словно пытаясь остановить поток нервных импульсов. Мозг лихорадочно заработал, выискивая правдоподобный ответ.

- Людмила Николаевна, мне вернули бланк на восстановление паспорта. Нашли какую-то ошибку. Теперь нужно сходить туда, переделать его и подать заново, - вру я, не моргнув глазом, но стыд жжёт изнутри, словно раскалённый уголь.

- Варя, у нас скоро проверка, и если узнают, что ты работаешь неофициально, мне влепят такой штраф, что тебе придётся работать бесплатно.

- А вы мне скажите, когда они приедут, и я просто не выйду в этот день.

- Варвара, ты ведь понимаешь, что я плачу тебе из своего кармана, а не из бюджета школы, - складывает руки на груди, подчёркивая серьёзность разговора.

- Понимаю, - бормочу я, опуская голову.

- Это, конечно, не большие деньги, но всё же. Ты мне обещала через месяц принести документы. Я тебя пожалела и согласилась, а прошло уже сколько? Полгода.

Молчу, не находя слов в своё оправдание.

Она садится в своё кресло и тяжело вздыхает, словно от безысходности, гася мои капли надежды.

- Даю тебе ещё месяц. Если не принесёшь документы, нам придётся попрощаться.

- Спасибо, - без особой радости произношу я.

Натираю зеркала до блеска, но блестят мои глаза - от слёз, которые предательски стекают по моим щекам. Как же я устала… Больше нет сил. Снова надо будет искать новую работу, унижаться, просить, чтобы взяли без документов.

Развернувшись к зеркалу спиной, скольжу вниз, медленно оседая. Утыкаюсь лицом в колени и начинаю горько рыдать от бессилия. Не могу больше это держать в себе.

Вечная ложь. Обман хороших людей, что протягивали руку помощи. Постоянное бегство, прятки от невидимого врага. Даже полиция была куплена ими…

Три дня после побега мы жили в страхе. Жили в самых дешёвых отелях и питались едой из автоматов, боясь где-то засветиться. Наконец решили пойти в полицию, чтобы заявить обо всём. Пока мы ждали, Поля пошла в туалет и случайно услышала телефонный разговор следователя. Он кому-то докладывал: "Они у нас. Приезжайте".

Мы вылетели из участка, как пробки из бутылки шампанского. Запрыгнули в первый попавшийся автобус. Пять пересадок, смена одежды, причёсок – всё, чтобы запутать следы, избежать вездесущих камер. Так мы и оказались в этом городе, надеясь затеряться в нём.

- Варя, почему ты плачешь? - спрашивает Кира, поглаживая меня по голове.

С этим милым созданием мы познакомились, когда я только начала здесь работать. Она задерживалась после занятий, оттачивая свой танец для предстоящего выступления. В её движениях были явные ошибки, переходы нечеткие, и я решила ей помочь. Когда не было смены в баре, я оставалась вместе с ней после занятий и тренировала её.

- Я ушибла коленку, - отвечаю я, поднимая голову.

- Было очень больно? - она присаживается рядом.

- Да, очень, - вытираю слёзы, - но уже прошло, - пытаюсь ей улыбнуться.

Внезапно дверь распахивается, и в класс заходит Кирина группа.

- Это хорошо, что больше не болит. Не плачь, - Кира поднимается и бежит к своим подругам.

Схватив тряпку и средство для стёкол, выхожу в коридор. Мимоходом заглядываю в приоткрытую дверь свободного класса и замираю. Мужчина, прислонившись ладонью к зеркалу, увлеченно разговаривает по телефону. Моему возмущению не было предела. Я встаю ни свет ни заря и за гроши драю эти зеркала до блеска, а этот нахал вот так бесцеремонно их пачкает! Прежде чем успела обдумать свои действия, я влетаю в класс с криком:

- Руки убери!

Брови мужчины сходятся на переносице, и он резко вскидывает на меня свой недовольный взгляд, обжигая своими пугающими черными глазами. Мгновенно сковывая меня диким страхом. На его лице промелькнул хищный оскал, обещающий мне скорую расправу за такое наглое вторжение.

- Перезвоню, - отбивает он собеседнику.

Завершив вызов, он убирает во внутренний карман пиджака свой сотовый и двигается ко мне, окидывая оценивающим, пристальным взглядом. Паника захлёстывает с головой. Лучше бы я ещё раз начистила до блеска зеркала в классе, чем заглянула в эту бездну.

- Откуда, говоришь, нужно было убрать руки? – спрашивает он тихо, но в каждом слове скрытая угроза. – Отсюда? - Он резко хватает меня за шею и припечатывает к холодной поверхности двери. - Или отсюда? – Его пальцы впиваются в ягодицы, сжимая до острой боли.

Паника мгновенно сменяется обжигающей яростью. Кто дал ему право так разговаривать и прикасаться ко мне?

- Руки убери, - говорю, вкладывая в каждое слово своё презрение.

- Вот теперь ты можешь мне это сказать, - произносит он, отстраняясь и отпуская меня.

Глава 3_ Варя

Перед открытием бара идут приготовления: бармены заполняют полки бара, повара делают заготовки к заказам, а официанты, вместо уборщиц, убирают зал, жертвуя собственным временем ради хозяйской выгоды.

- Девочки, Света и Лена заболели, так что сегодня нагрузка двойная, - говорит Степан Анатольевич, листая свой блокнот.

- Оплата тоже будет двойной? – не удерживаюсь я.

- Конечно, - смеясь хрюкнул он, поднимая свои поросячьи глазки. - Чаевые в двойном размере.

Вот же свинья.

Фыркнув про себя, продолжаю натирать столик. Всегда так: обещает золотые горы, а в итоге выкручивается как уж на сковородке. Главное - чтобы клиенты остались довольны, а персонал - дело десятое, на них можно сэкономить. Ну, ничего, скоро откроемся, посмотрим, как запоет, когда к нему будут ходить посетители с недовольными лицами из-за несвоевременного заказа или хамства.

С заказами, может, ещё справимся, а вот не нахамить будет сложно. Форма здесь похлеще, чем в стрип-клубах. Короткая клетчатая юбка, рубашка без рукавов, кокетливые кошачьи ушки и громоздкие ботинки на платформе завершают этот развратный образ.

Ужас.

Бросив взгляд на часы, убеждаюсь, что до начала смены ещё достаточно времени, чтобы сделать один звонок. Пристроившись за самый дальний столиком, достаю из потёртой поясной сумки сотовый и, не мешкая, набираю по памяти номер лучшей подруги детства.

- Алло, - доносится её голос.

- Даша, привет, - шепчу, будто нас могут подслушать.

- Варя, это ты?! – визжит она от радости.

- Да, тихо ты.

- Боже, я думала, вас тоже убили, - выдыхает она с облегчением. – Я немного в курсе, что случилось. Слышала разговор отца.

- Нам удалось сбежать, - говорю ей, потирая лоб.

- Варечка, как я рада! - шмыгает носом. - Ты в курсе, что вы числитесь без вести пропавшими?

- Подозревала, - усмехаюсь я. - Кто всё разгребал? Отца похоронили?

- По разговору я поняла, что Михаил Сергеевич всем занимался, - шепчет она. - Ты видела их? Знаешь, кто это сделал? – начинает засыпать вопросами.

- Нет, - мотаю головой. – Мы ничего не видели, только слышали.

- Может, в полицию заявить?

- Пытались, но и оттуда сбежали. Нас хотели кому-то передать, но не служителям закона.

- Боже… - испуганно выдыхает она.

- Дашуль, можешь мне достать номер Михаила Сергеевича?

- Ты уверена, Варь? Он мне не нравится, - шепчет.

- Он был хорошим другом отца, я думаю, он нам должен помочь.

- А вы где? Хотя, не надо, не говори, - поспешно добавляет она. – Давай сделаем, так. Я постараюсь выяснить побольше о Михаиле Сергеевиче, и если ничего подозрительного не будет, постараюсь найти его номер.

- Хорошо, - отвечаю, еле сдерживая слёзы.

- Варь, у вас деньги есть? Давай скину или передам.

- Не надо, скидывать некуда, а передавать опасно. Мы подрабатываем понемногу в разных местах, на еду хватает.

- Понятно.

- Ладно, мне пора. И спасибо тебе, Дашуль.

- Пока не за что, - шмыгает носом. - Варь, ты хоть пиши иногда, что всё ок. Ладно?

- Постараюсь. Номер мой не записывай, а лучше выучи и удали.

- Поняла, всё сделаю. Люблю тебя!

- И я тебя, - сбрасываю вызов.

Выхожу в зал, и начинается ад. Заказ за заказом. Беготня к столикам, от столиков к бару, от бара на кухню и так по кругу.

Ближе к вечеру обстановка начинает накаляться, и хорошо выпившие посетители начинают буянить и приставать к официанткам.

- Эй, киска, подойди сюда, - зовёт меня парень, который сидит за моим столиком.

- Минуту, - бросаю через плечо.

Сгружаю грязную посуду на стол в кухне и бегу к шестому столику, вынимая из сумки блокнот с ручкой.

- Слушаю вас, - натягиваю улыбку.

- Посиди с нами, киска, - ухмыляется рыжий.

- Не могу, я работаю, - отвечаю твёрдо, чеканя каждое слово.

- Да ладно? - хохочет он вместе со своими дружками. - А мы думали, ты тут просто задницей вертишь.

Придурки.

Стараюсь не смотреть на них, но краем глаза вижу, как рыжий что-то шепчет своим дружкам, и они снова заливаются смехом. Глубокий вдох, медленный выдох.

- Вы будете что-нибудь заказывать? – спрашиваю немного грубо.

- Ты чего это, Киса, дерзишь? – хватает за запястье и со всей силы дёргает на себя.

Теряю равновесие и падаю на него, выставляя свободную ладонь вперед, упираясь в его плечо. Отчаянно пытаюсь вырваться.

- Отпусти, - шиплю сквозь зубы, чувствую, как боль пронзает запястье.

Он же, ухмыляясь, сжимает руку еще сильнее, почти до хруста. В глазах мелькает нездоровый блеск.

- А если не отпущу, что тогда? – скользит похотливым взглядом по моей груди и облизывается.

И тут моё терпение лопается, словно мыльный пузырь. Действую машинально, как учил отец, мой тренер по самообороне. Вкладываю всю ярость и бью основанием ладони прямо в нос. Хватка ослабевает, и я вырываюсь из его захвата.

- Сука! Да я тебя грохну, тварь!

И тут моя выдержка окончательно летит в тартарары. Хватаю со стола бокал с пивом и выливаю ему на голову. К счастью его дружки, заливаются от смеха, не обращая на меня внимания.

- Ты уволена! - орёт хозяин бара и указывает на выход.

- Да ради бога! – огрызаюсь в ответ, швыряю ручку на стойку и, не оборачиваясь, направляюсь в подсобку переодеваться.

Сменив форму на свою одежду, принимаюсь пересчитывать чаевые. Зарплату за эту смену мне теперь точно не видать, хоть это заберу. Поджимаю губы, отчаянно сдерживая слёзы. Сумма вышла смехотворная, хватит лишь на пару дней. Слезы предательски обжигают глаза. Ну и дура же я! Не смогла сдержаться. Из-за какой-то пьяной свиньи лишилась работы.

- Лёш, открой, пожалуйста, заднюю дверь, - прошу нашего грузчика, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

- А чего не через главную? – удивляется он.

- Да я там одного в нос ударила, и пивом его облила, - пожимаю плечами. – Скорее всего, караулит у выхода.

Глава 4_ Варя

Месяц подходит к концу, и нам пора собирать вещи, так как продлить аренду квартиры нам не на что. Две недели я провалялась дома. Мой вид оставлял желать лучшего – багровый, расплывчатый синяк изуродовал пол-лица. Появиться в школе в таком виде я просто не могла, распугала бы всех детей. Копчик и кисть до сих пор отзываются тупой, ноющей болью.

До сих пор не понимаю, как мне тогда удалось подскочить с места и запрыгнуть в автобус. Видимо, в моей крови было столько страха, что я всей боли не ощущала и поэтому смогла убежать даже от своего спасителя. Или не спасителя? Его короткое: «Поехали» испугало меня не меньше, чем те, кто напал. Куда поехали? Зачем?

Достаю спортивные сумки и начинаю складывать наши вещи. Одна сумка у нас всегда наготове, на случай, если вдруг снова придётся бежать в никуда.

Слышу, как хлопает входная дверь и следом топот ног. Выглядываю из-за створки шкафа и вижу в дверном проёме Полину:

- Привет, - говорит радостно. - Вещи можешь не собирать, я всё решила.

- В смысле решила? – захлопываю створку шкафа и пристально смотрю на сестру.

- Я нашла деньги и отвезла Тамаре Николаевне. Хватило на три месяца, и вот ещё остались, - кладёт деньги на комод.

Перевожу взгляд с неё к деньгам и обратно. Откуда у восемнадцатилетней девушки, моющей посуду в ресторане, такие деньги?

- Откуда деньги, Полина? – спрашиваю, еле сдерживая ярость, клокочущую в груди.

- Хозяин ресторана… оказался добрейшей души человек. Он дал в долг и будет из зарплаты вычитать. И ещё сказал, что я могу подрабатывать официанткой, у них они хорошо получают.

- И сколько тебе придётся работать официанткой, чтобы отдать этот долг?

- Не знаю, - пожимает она плечами.

- Полина, на каких условиях ты брала деньги в долг?

- Никаких. Сказал, просто будет вычитать из зарплаты.

- Сколько лет он будет вычитать, всю жизнь? - опускаюсь на кровать, закрываю лицо ладонями. - Когда ты начнёшь думать, прежде чем что-то делать? – срываюсь я на крик. - Ты взяла деньги и даже не обговорила условия!

- Я хотела как лучше! – в голове Полины звучат истеричные нотки.

- А вышло, как всегда.

Полина открывает и закрывает рот, словно выброшенная на берег рыба, но ничего не говорит. В глазах собираются слёзы от обиды, но жалости к ней я не чувствую ни капли. Скорее, наоборот, во мне клокочет желание придушить её собственными руками. Не выдержав моего испепеляющего взгляда, она резко разворачивается и, хлопнув дверью так, что задрожали стёкла, вылетает из квартиры.

Вибрация телефона вырывает меня из поглощающей злости. Потянувшись к тумбочке, беру телефон, надеясь увидеть имя Даши. Но на экране высвечивается неизвестный номер. Звонок обрывается, и тут же раздаётся снова. Немного подумав, решаюсь ответить:

- Алло.

- Варя, привет, это Таня из бара «Киски».

Холодок пробегает по спине. Откуда у неё мой номер? Его знают только Поля и Даша, я даже Людмиле Николаевне не решалась его давать. Но тут вспоминаю, что однажды мне пришлось позвонить напарнице, чтобы предупредить об опоздании, и как умоляла никому не говорить мой номер. Раз звонит сама, значит, слово сдержала.

- Привет. Что случилось?

- Тут эти приходили… которые к тебе приставали, помнишь?

Ритм сердца ускоряется до предела. Непроизвольно потираю левую сторону лица.

- Помню. И что они хотели? – спрашиваю я осторожно.

- Они просили денег тебе передать, за моральный и физический вред.

- Чего? – вырывается у меня, не веря своим ушам.

- Да. Они просили денег тебе передать, - повторяет она медленно.

- Мне не нужны их деньги! – выпаливаю я, хотя очень нужны. Но подозреваю, что это может быть ловушка. С чего вдруг эти отморозки решили заняться благотворительностью?

- Слушай, Варь, с ними был мужчина, такой высокий, темноволосый и очень красивый. Они явно его боялись и просили передать, что извиняются.

- С мужчиной? – в голове моментально всплывает образ мужчины, который меня спас.

- Да. В костюме и очень серьёзный.

Чёрт. Может, они действительно решил извиниться таким странным способом?

- Сегодня вечером приеду, - выпаливаю, пока не передумала.

- Ну и молодец, - радостно отвечает Таня. - Сумма не маленькая, - шепчет напоследок.

- Хорошо, - отключаю вызов.

А если это ловушка?

До самого вечера терзают сомнения, но всё-таки склоняюсь к тому, что надо рискнуть. Деньги нам очень нужны.

Пока собираюсь, возвращается Полина. Даже не спрашиваю, где она пропадала, знаю, что после наших ссор идёт гулять в парк и всё обдумывает.

- Ты куда? – взволнованно спрашивает она.

- Из бара звонили, сказали, те отморозки принесли деньги в качестве извинений.

- Я с тобой, - взволнованно произносит Поля.

- Нет, Поль, это может быть ловушка, - отрезаю твёрдо, стараясь пресечь любые возражения.

- Тем более. Я не пойду внутрь, просто понаблюдаю со стороны. Если что-то покажется подозрительным, сразу позвоню тебе.

Возможно, она и права. Взглянув на неё, понимаю, что она настроена решительно. Если не возьму, она просто увяжется следом.

- Если что-то пойдёт не так, ты сразу уедешь, поняла?

- Да, - кивнула она.

- Руки покажи, а то я тебя знаю, наверняка фиги в карманах крутишь.

Закатив глаза, она неохотно вынимает руки из карманов, демонстрируя ладони.

- Я поняла, - произносит твёрдо, но я всё равно прищуриваюсь.

- А теперь пообещай. А то потом скажешь, что ты всё поняла, но всё равно решила сделать по-своему, - она закусывает губёшки, задумавшись.

Я так и знала.

- Ладно. Обещаю, - наконец говорит она и распахивает входную дверь.

По дороге к бару обсуждаем план действий. И я искренне надеюсь, что Поля будет его придерживаться.

Оставив её на противоположной стороне улицы, я перебегаю дорогу и, оглядываясь, направляюсь к бару. Вроде никого подозрительного. Войдя внутрь, тут же сталкиваюсь с Таней.

Глава 5 _ Варя

Полгода спустя.

- Варя, подъем! Опаздываешь к Кире, - доносится сквозь сон голос Поли.

Я словно пружина вскакиваю с кровати и несусь в душ, действуя на автомате.

Пять месяцев назад мне всё-таки пришлось уйти из танцевальной школы. Двухнедельное исчезновение и невозможность предоставить документы были жирной точкой в решении Людмилы Николаевны. Но, сжалившись надо мной, она предложила дополнительно заниматься с Кирой - её родители как раз искали педагога. Она представила меня им как студентку пятого курса и настоятельно рекомендовала мою кандидатуру.

Признаться, я была удивлена этим предложением. Оказалось, она видела меня, когда я помогала Кире подготовиться к конкурсу. Она прекрасно видела мой интерес к танцам, занятиям и самой школе.

И вот, уже пять месяцев я занимаюсь с Кирой, вкладывая в нее всю душу. Скоро у неё соревнования, чем я очень горжусь.

Выйдя из душа, прямиком направляюсь на кухню, откуда уже доносится аромат кофе. Полина, с недоеденным бутербродом в руке, смотрит в одну точку, словно пытается разглядеть там ответ на мучащий её вопрос. Наливая себе кофе из турки, украдкой поглядываю на сестру. В последние дни она часто уходит в себя.

- О чём задумалась? – спрашиваю, присаживаясь напротив.

- Да так, - отмахивается она, - ничего серьёзного, - и придвигает ко мне тарелку с бутербродами.

- Поля!!!! – напрягаюсь, чувствую подвох.

- С Игорем поругалась.

- Понятно, - расслабляюсь, откусывая бутерброд.

Уже месяц Поля встречается с парнем. Я была рада. В свои восемнадцать ей просто необходимо общаться со сверстниками и хоть какая-то отдушина от груза проблем.

- Ты сегодня работаешь? – спрашиваю, бросив взгляд на часы.

Ставлю грязную посуду в раковину и иду в спальню одеваться. Полина следует за мной.

- Да, у меня вечерняя смена, - отвечает она, прислоняясь к дверному косяку.

- Не нравятся мне твои вечерние смены, - ворчу, открывая шкаф и доставая свитер и джинсы. Несмотря на то что сейчас первый месяц весны, холодный ветер не отступает.

- Зато платят нормально, - без особой радости отвечает Поля.

- Да, но возвращаться ночью домой… опасно, - достаю из шкафа спортивную сумку со сменной одеждой и направляюсь в прихожую.

- Меня Игорь встречает и провожает до дома, - говорит она, следуя за мной.

- Вы же поругались? – натягиваю сапоги, накидываю пальто и обматываю шею шарфом, пристально смотря на сестру.

- И что? Не бросит же он меня теперь, чтоб я одна ночью добиралась.

Что-то она темнит. Но времени на выяснение правды нет - и так опаздываю.

- Ладно, я убежала, - чмокаю её в щёку и выхожу.

До Кириного дома добираюсь за два часа. Они живут за городом, но оплата занятий покрывает дорогу. У порога меня встречает Мирослава, Кирина мама – длинноногая блондинка, облаченная в элегантный бежевый брючный костюм. В первый день она настояла на имени и «ты», сказав, что разница в возрасте у нас незначительна.

- Привет, замерзла? – распахивает она дверь, пропуская меня в дом.

- Привет. Немного, - улыбаюсь.

- Пойдём чаем угощу. Согреешься немного.

- Не надо. Я сейчас от танцев с Кирой согреюсь, - смеюсь.

- Успеешь, пошли, - она ведёт меня за собой. - Тимур вчера в командировку укатил, а мне скучно. Хоть с тобой поболтаю.

- А ты, кроме мужа, ни с кем больше не общаешься? - выпаливаю и тут же прикусываю язык. Варя, вот же блин!

- Общаюсь, - смеётся она, и я облегченно выдыхаю. - Но со змеиным клубком лучше общаться редко и нужно обдумывать каждое слово.

- Понятно, - улыбаюсь, стараясь скрыть смущение.

- Расскажи о себе, - Мирослава ставит на стол две чашки с дымящимся чаем и достаёт из холодильника пирожные.

- Да особо нечего рассказывать, - пожимаю плечами.

- Ты из этого города? – садится напротив меня.

- Нет, - кручу головой, - Наши родители умерли, и мы с сестрой переехали сюда. Вот теперь выживаем, как можем, - прикусываю губы, чтобы не расплакаться.

Мирослава вызывает какое-то странное доверие, и мне отчаянно хочется поделиться с ней, но я не могу себе этого позволить. Слишком рискованно.

- Мне очень жаль, - кладёт свою ладонь поверх моей и нежно сжимает.

- Я тоже не из этого города. Меня сюда Тимур привёз, - смеётся. – И вот теперь приходится выживать в змеином клубке.

Понимаю её, как никто другой. Я тоже терпеть не могла эти сборища. Все только мило улыбаются, а в душе всех ненавидят. Я любила проводить свободное время в своём танцевальном классе.

- Сколько лет твоей сестре?

- Восемнадцать. У нас разница пять лет.

- Хорошо, когда есть сестра или брат, - задумчиво произносит она. – А у меня никого.

- Ну как же? У тебя муж, дочь...

- Сейчас да, и я их безумно люблю, - она блаженно улыбается.

- Варя, ты пришла! – звонкий голос Киры заставил меня вздрогнуть. Она моментально запрыгивает ко мне на колени.

- Привет, солнышко, - крепко обнимаю её.

- Пошли скорее заниматься! - спрыгивает с моих колен и тянет за руку.

- Кира, дай Варе чай допить, - Мирослава произносит строго, но любя. - Подожди её в танцевальном классе, она сейчас придёт.

- Хорошо! – Кира лучезарно улыбается и убегает.

- Боже, Тимур её так балует, ни в чём отказа нет. Он даже свой спорт зал переделал под танцевальный класс.

- Это же прекрасно, - улыбаюсь. - У меня тоже дома был оборудованный класс.

- Варя, ты ведь не из простой семьи, верно?

- Нет, - тихо отвечаю и опускаю голову, складывая ладони и протискивая их между колен.

- Я не буду тебя ни о чём расспрашивать. Если захочешь, расскажешь сама. Просто знай, что мне можно доверять.

- Спасибо.

- Ладно, пойдём, а то Кира уже заждалась, - встаём и направляемся в танцевальный класс.

Два часа отрабатываю с большим удовольствием. Иду к автобусной остановке, наслаждаясь лучами солнца. В кармане начинает дребезжать телефон. Достаю и вижу номер Даши:

Глава 6_ Варя

Приехав по адресу, который прислала Полина, стою и смотрю на вывеску: Клуб «Подземелье». Даже до меня доходили слухи об этом месте. Это один из самых известных клубов, где вечерами проходят бои без правил, а после боя все веселятся на танцполе, стирая грани между победой и поражением.

Амир…одно лишь имя как ночной кошмар. Но таких Амиров – легион, хотелось верить, чтобы хоть как-то унять нарастающую панику.

Неужели судьба настолько жестока?

Глубоко вздыхаю и медленно выдыхаю. Тщетная попытка усмирить предательскую дрожь, сковавшую тело. "Все будет хорошо", - прошептала я, словно молитву, хотя внутренний голос отчаянно кричал об обратном.

Толкнув тяжелую дверь, вхожу внутрь. Лысый амбал с бычьей шеей окидывает меня взглядом с головы до ног. В уголках его губ заиграла похотливая усмешка.

- Я к Амиру Дамировичу, - стараюсь говорить твёрдо и уверенно.

- Новая ринг-герл?

- Кто? – хмурюсь, не понимая, кто это.

- Или официантка? – ухмылка стала ещё шире.

- Нет, - процеживаю сквозь зубы. - По личному вопросу.

В миг вся похоть схлынула с лица, уступив место настороженной серьёзности.

- Проходите. По лестнице на второй этаж, потом налево до конца.

Проскользнув мимо него, я оказываюсь в огромном зале, где с потолка свисает каскад цепей, рассекающих пространство и образующих зловещий коридор. Слева установлен ринг, окружённый трибунами, справа возвышается большой круглый бар, а вокруг него - танцпол. Прямо по цепному коридору вижу лестницу, ведущую на второй этаж.

- Малышка, заблудилась? – прозвучал грубый мужской голос.

Резко поворачиваю голову влево и вижу, как ко мне направляется здоровяк в одних шортах с полотенцем на шее.

- Нет. Я к Амиру Дамировичу, - произношу его имя как спасение.

Здоровяк притормаживает, а я ускоряю шаг, направляясь к лестнице.

Спешно перебираю ногами по ступенькам, ни разу не оглядываясь. Сердце бешено колотится в груди, отбивая лихой ритм панического танца. Поднявшись, поворачиваю налево и лечу прямо по коридору, боясь ещё кого-нибудь встретить. Атмосфера этого клуба пробирает до костей, заставляя внутренне содрогаться. Что Полина забыла в этом месте? Внезапно замираю, упершись взглядом в дверь с табличкой «Алиханов Амир Дамирович».

Делаю глубокий вдох и вхожу в кабинет. Первое, что бросается в глаза, панорамное окно во всю левую стену, из которого прекрасно виден ринг. Вдоль окна стоит диван, и два кресла расположенных друг напротив друга. В одном из кресел замечаю Полину.

- Систер! – восклицает она, вскакивая и подлетая ко мне, обнимая за шею.

- Ты в порядке? – спрашиваю, отстраняя её от себя.

- Да, - отвечает она и встаёт рядом со мной. Лишь тогда я замечаю напротив нас мужчину, сидящего вполоборота в кресле. Его локоть опирается о стол, а пальцы касаются виска. Взгляд прикован к белому листу бумаги.

- Твоя сестра полгода назад пришла ко мне и слёзно умоляла дать деньги на операцию для тяжело больной сестры, - дёргаюсь от властного голоса, который мне кажется до жути знакомым.

Что? Непонимающе поворачиваюсь к Полине, но она лишь опускает взгляд. Сжимаю челюсть до лёгкой боли, понимая, что она меня обманула, сказав, что ей дали в долг.

- Но сегодня, как выяснилось, сестра в полном здравии и даже способна отработать долг, - усмехается он.

- Сколько она взяла? – спрашиваю уверенно и дерзко.

Он медленно разворачивается к нам, бросая лист бумаги на стол, и я столбенею, встретившись с бездонной чернотой его глаз. Непроизвольно прикусываю язык – тот самый, который он когда-то хотел мне укоротить.

- Хм, - смотрит на меня строгим, пронзительным взглядом, полным равнодушия. Склоняет голову набок, и на его лице мелькает едва уловимая улыбка.

Узнал?

Прячу руки в карманы пальто, сжимая кулаки. Меня трясёт от его взгляда, в котором невозможно прочитать ни единой мысли.

О чём он думает?

Почему просто не назовёт сумму?

- Пятьсот тысяч, - произносит он. – Вот расписка, которую она написала сегодня, - пододвигает лист бумаги к краю стола.

- Сегодня? – хмурюсь, не понимая. Неужели она снова взяла в долг?

Подойдя к столу, подхватываю лист бумаги и скольжу по строчкам. Почерк, несомненно, принадлежит Полине, но вот фамилия…другая. Молодец. Но стоило мне заметить паспортные данные, кровь закипает в венах. Придушить хочется её прямо здесь и сейчас. Если он решит пробить её данные или, хуже того заявить на неё, нам точно будет конец.

- Пусть она отработает долг в клубе, мытьём полов и посудой, - выпаливаю я, и от моей наглости его брови взлетают вверх.

- Дело в том, что я больше не связываюсь с теми, кто меня уже обманывал, - процедил он, не сводя глаз с Полины.

- В следующий раз будете думать, кому и сколько даёте, - огрызаюсь я. Ей всего восемнадцать. Как, по-вашему, она должна вам их вернуть?

- Это уже не мои заботы, - произносит он сквозь зубы, испепеляя меня взглядом. – Я поверил ей, дал денег. А она воспользовалась моей добротой и обманула, да ещё и делилась своей схемой с другой официанткой.

Прикрываю глаза. Как можно быть такой идиоткой?

- У меня нет таких денег, чтобы вернуть долг.

- Знаю, твоя сестра мне тоже самое пропела, - усмехается. - Поэтому долг ты будешь возвращать не деньгами, - отбивает он жёстко, в голосе сталь, будто с трудом удерживает себя от того, чтобы не вырвать мне дерзкий язык.

- Хорошо. Могу хоть завтра приступить. Только скажите, что я должна делать и какой срок?

- Работая в клубе, ты эти пятьсот тысяч будешь отрабатывать… - задумывается, словно просчитывая все плюсы и минусы. - Примерно год. Мне это надо?

- И как же тогда я должна буду отдать вам долг?

- Тебе крупно повезло, что ты в моём вкусе, - произносит он серьёзно, обжигая каждый изгиб моего тела, скрытого под пальто. - Ты будешь принадлежать мне. И делать всё, что я скажу.

- Что? Я не вещь, чтобы кому-то принадлежать.

Глава 7_ Амир

- Амир, - взволнованно произносит моя помощница, когда влетает в кабинет, - там Гром приехал… опять побитый.

Раздражение вспыхивает мгновенно. Сколько раз я говорил ей: «Прежде чем врываться, постучи!»?

- Это всё? – спрашиваю, ледяным тоном отрезая её энтузиазм, не отрывая глаз от документов.

- Да, - растерянно шепчет Алёна.

Ощущаю на себе её пристальный взгляд. И чего она ждёт? Ничего нового она не сказала. Руслан… вечно находит приключения на свою голову.

Надеяться, что я растаю от этой новости и разложу её прямо на своём столе? Сколько вместе работаем, а она всё питает иллюзии о взаимности. Не понимая главного: если я позволю себе это, она останется без работы. Не мешаю работу с личным.

- Тогда можешь закрыть дверь с той стороны, - поднимаю на неё убийственный взгляд.

Она выходит, а я поворачиваюсь к окну, выискивая взглядом своего лучшего бойца и друга. Руслан вымещает злость на боксёрской груше возле ринга. Держу пари, у него снова сотрясение после его приключений.

Тяжело вздыхаю. Сколько можно? Когда он уже угомонится?

Поднимаюсь из-за стола и покидаю кабинет, намереваясь вправить мозги этому безумцу.

В коридоре едва не сталкиваюсь с Алёной, выскочившей из своего кабинета, словно поджидая меня:

- Амир, ты обещал позвонить Косте! Ты забыл, что поставку алкоголя задержали на таможне? – выпаливает она скороговоркой, едва поспевая за мной.

Чёрт возьми! С этой девчонкой всё напрочь вылетело из головы.

- Нам на сегодня не хватит? – спрашиваю, не замедляя шаг.

- Боюсь, что нет. После боёв спрос на алкоголь взлетает вдвое. И мы это тоже обсуждали утром… - с упрёком говорит она.

Резко останавливаюсь и бросаю на неё предупреждающий взгляд, напоминая, с кем она разговаривает и что не стоит меня упрекать в чём-либо. Алена осекается, опуская взгляд, понимая, что перегнула палку.

Вот так-то лучше.

Спускаюсь по лестнице и набираю Костю.

- Привет. Выручай.

- Ну, привет. А спросить, как твои дела, друг? – усмехается он в трубку.

- Как твои дела, я и так знаю, каждое воскресенье обсуждаем.

- Ага, каждое воскресенье последней недели месяца? Ладно, что у тебя стряслось?

- Мне нужна партия алкоголя. Сейчас.

- Девочки сегодня будут? – вот же похотливый кобель.

- Будут.

- Ну, тогда отправляй машину на склад, сейчас позвоню им, предупрежу.

- Спасибо.

- Ты знаешь, каких я люблю.

- Знаю, всё устрою, - сбрасываю вызов.

- Отправляй машину на склад к Косте и выбери для него девочек из эскорта. Всё как обычно, - говорю Алёне, которая так и семенила за мной, только уже молча.

- Хорошо, - послушно отвечает она. – И тебе как обычно?

- Мне не надо.

- Не надо?- спрашивает, словно ей послышалось.

Останавливаюсь и поворачиваюсь к ней. В глазах явное удивление вперемешку с непониманием.

- Алёна, соберись и начни работать! С каких это пор мои слова стали для тебя ребусом?

- Я всё поняла, - проблеяла она.

Усмехнувшись, направляюсь в сторону ринга. В работе - кремень, её слушаются беспрекословно, даже побаиваются, а передо мной тушуется как малолетка.

Руслан уже сидит на скамье, понуро опустив голову и разматывая бинты с рук.

- Где опять на кулак случайно налетел? – спрашиваю, приближаясь. - Или ночью с лестницы решил головой вниз прокатиться? А может, бабушка приняла тебя за вора и отдубасила клюкой? – сажусь рядом с ним и упираюсь локтями о колени, поворачивая к нему голову.

- Или, или, - усмехается он. - Не поверишь, - поворачивается ко мне. – Сидел вчера в баре, и до меня докопались четверо. Ну и пришлось свою честь отстаивать.

- Может, хватит уже? Пора новую жизнь начинать.

- Вот именно, хватит, - рычит Руслан. - Не начинай.

- Амир Дамирович, вы что, Полину уволили? - подлетает Оля, заведующая официантками.

- Да, - поднимаю на неё взгляд.

- У неё сегодня смена, а заменить нам некем. Нужно было предупредить заранее, чтобы я кого-нибудь нашла.

- Предложи двойную оплату тем, у кого сегодня выходной, - бросаю я, еле сдерживая гнев. - И хватит бегать ко мне по каждому вопросу. Я тебя нанял, чтобы ты сама решала эти проблемы.

- Поняла, - пролепетала она испуганно и, резко развернувшись, уходит в сторону бара.

- За что ты уволил эту катастрофу? – интересуется Руслан.

- Было за что, - отрезал я, не намереваясь ни с кем это обсуждать.

Я сегодня пришёл в лютую ярость, когда услышал, как эта мелкая пигалица рассказывала другой официантке о том, какой я, видите ли, добрый и понимающий. И советовала ей придумать душераздирающую историю, чтобы выклянчить денег. А если не прокатит – так, мол, может, и девственность предложить. Знаем, проходили. Была уже одна такая у Кости. Потом выяснилось, что она её восстанавливала раз сто и проворачивала эту схему со всеми подряд. Долго мы потом ржали над нашим любителем быть первооткрывателем.

- За драку?

- И за это тоже.

Вообще, давно нужно было её уволить, но каждый раз брала жалостью, когда она со слезами в глазах твердила, как ей нужна эта работа.

- Не она же устраивала драки, - возражает Руслан, глядя на меня.

- Она их спровоцировала.

- Мне кажется, она даже не понимает, как у неё это получается, - смеётся он.

Я невольно зависаю, наблюдая , как мой друг за последний год впервые смеётся.

- Я отменю сегодня твой бой.

- Нет, ты этого не сделаешь, - улыбка тут же слетает с его лица.

- Гром, ты же понимаешь, какие могут быть последствия? Посмотри на себя! На тебе живого места нет! - рычу на него, чувствуя, как гнев поднимается волной.

- Если ты это сделаешь, я всё равно найду другой клуб.

Качаю головой, понимая, что он это сделает. И нам всем будет спокойнее, если Гром останется здесь, под нашим присмотром.

- Ладно. Готовься, - хлопаю его по плечу и ухожу к себе в кабинет, оставляя его наедине с клубящейся в душе тьмой.

Глава 8_ Варя

- О чём вы договорились, Варя? - спрашивает Поля, когда захлопывает дверь квартиры.

- Я переезжаю к нему… на три месяца, - снимаю пальто и вешаю на вешалку.

- Зачем? – испуганно спрашивает она.

- Отрабатывать долг, - усмехаюсь, доставая телефон и набирая номер Даши.

- Прости, - шепчет она, прислоняясь к стене, словно ища в ней опору.

- Алло… Даша.

- Что случилось? – тревожно спрашивает подруга.

- Мне срочно нужен миллион рублей.

- Хорошо. Я могу обналичить сегодня, у меня есть сбережения…

- Нет, - обрываю её. - Если ты обналичишь сразу такую сумму, у твоего отца могут возникнуть вопросы. Или, того хуже, тебя могут отслеживать. Ты первая, кого начнут проверять. Родственников у нас не осталось, друзья – следующие по списку.

- Ладно. Я буду снимать частями, а часть займу у кого-нибудь, потом им переведу.

- Спасибо. Даш, только постарайся это сделать хотя бы за неделю, не дольше.

- Я постараюсь.

Сбросив вызов, оставляю телефон на комоде и иду в спальню.

- Зачем ты согласилась? – спрашивает Поля, следуя за мной. – Мы же могли попросить у Даши?

- Даша не сможет сразу обналичить даже пятьсот тысяч. Когда человек всегда рассчитывается картой, внезапное снятие вызовет подозрение.

- Можно было попросить его подождать.

- Поля! - взрываюсь я, повышая голос. – Ты что, не слышала? Он не даёт второго шанса. Он учит тех, кто его кинул. У меня не было выбора. Нужно было хоть как-то выиграть время, пока мы не соберём эту чёртову сумму.

- И как ты собралась выигрывать время? – разводит она руками, в глазах плещется отчаяние.

- Я сказала ему… что девственница. Буду надеяться, что это его хоть немного задержит и даст мне время привыкнуть к нему. А за это время Даша сможет собрать деньги. Вернём долг и попрощаемся с ним.

«И с этой страной», ей об этом лучше не знать, иначе она ещё что-нибудь придумает. Как только деньги будут у нас, сделаю нам паспорта и куплю билеты в Италию. Там живёт мамина подруга, которая всегда присылает мне открытки на день рождения. Они были настолько красивые, что я однажды в интернете забила её адрес, чтобы представить, как она там живёт. И этот адрес я до сих пор помню.

- А если не задержит? – спрашивает Поля, усаживаясь на кровать.

- Тогда придётся отдавать долг, как договорились, - а сама об этом даже думать не хочу. Я что-нибудь придумаю.

Распахнув дверцы шкафа, вынимаю вещи и небрежно бросаю их на кровать. Затем иду в ванную, беру зубную щётку, расчёску, крем для лица, прокладки и, немного подумав, хватаю ещё крем для депиляции.

Как вообще в мою голову пришла мысль продать свою девственность, чтобы выиграть время? Иногда мне кажется, что страх не загоняет меня в угол, а наоборот, разжигает во мне безумную отвагу, толкая к краю пропасти.

Просить его дать нам время на сбор денег было бессмысленно. Он сразу дал понять, чего хочет: проучить сестру и, конечно же, меня - за мой острый язык. Такие, как он, не прощают ни малейшего намека на неуважение, тем более от женщин.

Вернувшись в комнату, кладу всё рядом с Полей.

- Я придумала! - восклицает она с лукавой улыбкой, вертя в руках пачку прокладок. – Скажи ему, что у тебя "эти дни".

- А если он захочет проверить?

- Ну и пусть проверяет! - подскакивает она с кровати. – Ты собирай вещи в сумку, а я сейчас вернусь.

Складывая вещи в сумку, пытаюсь унять дрожь в теле. С каждой сложенной вещью росло и крепло осознание: я сама себя загнала в мышеловку, угодив в лапы чудовищу. Какой здравомыслящий мужчина будет требовать уплаты долга через постель? Даже если его цель - проучить. Но разве нельзя было выбрать другой способ? Зачем же прибегать к унижению? У него что, проблемы с женщинами? Хотя, на первый взгляд, не скажешь. Для своего возраста он даже слишком хорош собой, безусловно, красив, но до одури властен. От этой мысли меня передёргивает. Ненавижу слепое подчинение. Женщина тоже имеет право на собственное мнение.

А кстати, сколько ему лет? Я бы дала ему тридцать пять, он старше меня на двенадцать лет. Хм..

О чём я вообще думаю!

- Держи, - вздрагиваю от неожиданности, когда Полина залетает в комнату, протягивая мне небольшую баночку с красной жидкостью.

- Что это?

- Искусственная кровь. Продаётся во всех магазинах для приколов.

- Точно, - слабо улыбаюсь, пряча баночку в сумку.

- На пять дней у тебя точно будет отмазка.

- Если он не любитель кровавых зрелищ, а с его работой велика вероятность, что он их как раз и… любит, - тяжело вздыхаю, надеясь, что я ошибаюсь.

- Не думаю. Он вполне адекватный мужчина. За мои проступки он никогда меня не увольнял, понимая мою ситуацию, что мне нужны деньги. И когда я слёзно просила денег на операцию для сестры, он мне их дал.

- Как ты вообще до этого додумалась?

- Мне Оля посоветовала к нему обратиться. Она подслушала мой разговор с девочками, когда я жаловалась на нехватку денег. Оля сказала, что можно предложить себя Амиру, и он щедро отблагодарит. Многие девочки этим воспользовались. Но мне не хватило смелости, и я решила попробовать надавить на жалость.

Теперь мне понятно, почему он согласился закрыть долг и дать ещё денег взамен на мою девственность. Мерзкий извращенец. Внутри всё похолодело от осознания неизбежности.

- Тебе не кажется, что ты слишком много болтаешь? Раз тебя подслушивают в самый неподходящий момент.

- Я хотела как лучше…

- А получилось, как всегда, - шепчу, тяжело вздыхая.

Застёгиваю сумку и поглядываю на Полину. Она, закусив губу, еле сдерживает слёзы, явно переживает из-за всего случившегося.

Сдерживаюсь из последних сил, чтобы не поддаться и не пожалеть её. Пусть прочувствует всю тяжесть ситуации, чтобы наконец научилась думать, прежде чем что-то делать, и понимать последствия своих действий.

Подхватив сумку с кровати, иду в прихожую. Полина тут же вскакивает с места и следует за мной.

Глава 9_ Варя

Дом Амира Дамировича потрясающий. Горизонтальные линии преобладают, повторяя контуры окружающего ландшафта. Широкая выступающая крыша словно парит над домом, защищая от палящего солнца и непогоды. Фасад облицован натуральным камнем песчаного оттенка. Окна, огромные, во всю стену, стирают грань между внутренним и внешним пространством, впуская в дом щедрый свет и живописные виды.

А самое потрясающее - это терраса. Она простирается вдоль всего фасада, а по периметру тянутся геометрические клумбы. Летом, наверняка, в них высаживают разнообразные цветы. Мебель из натурального дерева, плетеные кресла-качалки, диванчики с мягкими подушками.

- Дом с сигнализации снял. Можете проходить, - голос водителя отрывает меня от разглядывания.

- Хорошо, - шепчу, качая головой.

Поднимаюсь по ступенькам и слышу, как машина начинает отъезжать от дома. Обернувшись, провожаю её взглядом, и как только мышеловка захлопывается, захожу в дом.

На первом этаже просторная гостиная, которая объединена с кухней. Кухня расположена вдоль панорамного окна и дополнена островной частью. Обеденная зона находится между кухней и гостиной и служит своеобразным переходным пространством от одной части большой комнаты к другой. В гостиной установлен камин, над которым висит телевизор, а напротив него - огромный угловой диван.

Ещё на первом этаже тренажерный зал с бассейном, кабинет и две пустые комнаты. Я так понимаю, это гостевые спальни.

На втором этаже четыре спальни со своей гардеробной и ванной. Но только одна из них, самая большая, была жилой, видимо, это комната хозяина дома. В ней стоит огромная кровать и две прикроватные тумбочки.

- Отлично, и где же мне спать? – топаю ногой, осматриваясь по сторонам, словно из ниоткуда появится хотя бы софа.

Подхватив сумку, захожу в ванную. Ванная комната оказалась под стать спальне – просторная, с джакузи, душевой кабиной и двумя раковинами. Зеркало над раковинами отражало мое растерянное лицо. Да, шикарно, конечно. Но где, черт возьми, мне спать?

- Ладно, с этим разберёмся позже, - достаю из сумки баночку с кровью, проделываю задуманное и выхожу из ванной.

Снова окидываю взглядом спальню. Может, в гардеробной? Открыв дверь, замечаю забитые полки мужской одеждой. Дорогой, несомненно. Костюмы, рубашки, галстуки – все аккуратно развешано. Ни намека на подушку или одеяло. Чёрт!

Развернувшись, выбегаю из спальни, как из преисподней.

- Зачем ему такой огромный пустой дом? – бубню, спускаясь по лестнице.

В гостиной падаю на диван, утопая в мягких подушках. Камин, холодный и молчаливый, словно намекает на одиночество, царящее в этом доме. Большой телевизор на стене казался чужеродным элементом в этом царстве минимализма.

Притягиваю к себе пальто, которое кинула на диван, когда зашла в дом, и достаю сотовый.

- Ты уже приехала? – спрашивает Поля, как только отвечает на звонок.

- Да, - отвечаю, прикрывая глаза.

- Он дома?

- Нет. Я пока одна, - выдыхаю с облегчением.

- Варь, пиши мне. Я очень переживаю.

- Ладно, - нехотя отвечаю. Раньше нужно было переживать.

В животе предательски заурчало. На кухне я нахожу лишь несколько фруктов и бутылку минеральной воды. Съедаю яблоко, запиваю его прохладной водой и наблюдаю за тем, как солнце медленно опускается за горизонт, окрашивая небо в багряные и золотые оттенки.

В доме постепенно темнеет, и я начинаю ощущать тревогу. Тишина давит на уши, каждый шорох кажется подозрительным. Включаю телевизор, чувствую себя немного спокойнее.

В конце концов, сворачиваюсь калачиком на диване и пытаюсь заснуть. Но мысли о хозяине этого странного дома не дают мне покоя.

Внезапный хлопок двери вырывает меня из сна, пугая до мурашек. Сердце колотится в груди, словно птица в клетке. Сколько я проспала? Услышав медленные шаги, подскакиваю с дивана и судорожно натягиваю рукава водолазки на ладони, прихватывая их пальцами.

В гостиную не спеша скользит чёрная тень, становясь всё больше при приближении. В полумраке не сразу удается разглядеть очертания фигуры. Замираю, боясь пошевелиться, словно мышь перед удавом.

Теперь я вижу его. Высокий, широкоплечий, в чёрном пальто, которое идеально сидит на его мускулистой фигуре. Его взгляд пристальный и изучающий. Он молчит, и это молчание давит еще сильнее, чем тишина всего дома.

- Привыкаешь? - его голос низкий, бархатный, с едва уловимой угрозой. От него по коже бегут мурашки, и я невольно съеживаюсь.

- Стараюсь, - выдыхаю, пытаясь придать голосу твердость, но выходит лишь жалкий писк.

Он усмехается, и этот звук эхом разносится по гостиной. Он делает шаг вперед, и я инстинктивно отступаю назад, упираясь ногами в диван.

- Старайся лучше, - произносит он, и в его голосе слышится сталь.

С каждым его шагом я чувствую терпкий запах с примесью грейпфрута и чего-то неуловимо знакомого. Он обволакивает, заполняет собой все пространство, заставляя дрожать еще сильнее.

Он останавливается в паре шагов от меня, возвышаясь, словно темная скала. В его глазах пляшут тени, и я не могу понять, что в них отражается: гнев, презрение или… интерес? Я чувствую себя мышкой, попавшей в когти хищника, и не знаю, как вырваться из этой ловушки. Мой разум лихорадочно ищет выход, но находит лишь тупик.

Молчание затягивается, и я чувствую, как пот скатывается по спине. Он смотрит на меня, словно сканирует, пытаясь проникнуть в самую душу. И мне кажется, что ему это удается. Я чувствую себя обнаженной под этим взглядом, беззащитной и уязвимой.

Неожиданно он протягивает руку и касается моего лица. Его пальцы холодные, словно лед, но от этого прикосновения меня словно прошибает током. Я вздрагиваю и смотрю на него снизу вверх.

- Ты очень красивая, - шепчет он, и его голос звучит уже не так жестко, как раньше. - Но красота – это лишь маска. Что скрывается под ней?

Глава 10_ Варя

Солнце нагло лезло в глаза, заставляя щуриться и неохотно возвращаться в реальность. Я застонала, переворачиваясь на другой бок, пытаясь спрятаться в складках диванной подушки, но тщетно. Лучи были неумолимы.

Попытка сесть закончилась провалом. Все тело ныло и протестовало против любых движений. Шея затекла в каком-то немыслимом положении, а спина предательски болела в районе поясницы. "Замечательно," – подумала я, – "спасибо тебе, Амир Дамирович".

- Долго спишь, - внезапно раздаётся над ухом хрипловатый голос.

Увидев возле себя Амира, я, вздрогнув, подскакиваю на диване, словно на батуте, и отползаю к спинке. Он, убрав руки в карманы, смотрит на меня сверху вниз. На его лице мелькает… раздражение. Не выспался, что ли? Хотя, это мне досталось не самое лучшее место.

- Я уснула только под утро, - произношу, словно оправдываясь.

- Диван не удобный? – усмехается.

- Диван удобный, но с подушкой и одеялом было бы лучше.

- А ещё удобнее без одежды.

- В пижаме, - уточняю.

- Сама сделала такой выбор, - приподнимает бровь.

- Не особо большой выбор был, - дерзко выпаливаю я.

Амир сжимает челюсти, и его зрачки расширяются, словно готовы поглотить меня целиком. В воздухе повисает напряженное молчание, прерываемое только моим учащенным дыханием.

- Ты всегда такая… дерзкая, — произносит он наконец, медленно вынимая руки из карманов. Его пальцы сжимаются в кулаки, но он явно сдерживается. - Может, хватит уже испытывать мое терпение?

Я чувствую, как по спине пробегает холодок, но отступать не собираюсь. Поднимаю подбородок, встречая его взгляд.

- А вы всегда такой… властный, — парирую, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

Амир шагает ближе, и я инстинктивно поджимаю ноги, пытаясь создать хоть какую-то преграду. Но он останавливается в шаге от дивана, наклоняется так, что его лицо оказывается на уровне моего.

- И что ты собираешься с этим делать? — шепчет он, и в его голосе звучит угроза, смешанная с чем-то еще, что я не решаюсь назвать.

Я замираю, чувствуя, как сердце бешено стучит в груди. Мой взгляд скользит к его губам, и я ловлю себя на мысли, что это была ошибка.

Он усмехается и садится рядом, на самый край дивана, сохраняя между нами небольшое расстояние. Его взгляд не отрывается от моего лица, словно он пытается прочитать мои мысли. Я чувствую себя загнанной в угол, но не отвожу глаз, стараясь показать, что не боюсь его. Хотя внутри все кричит об обратном.

Амир протягивает руку и касается моего лица, невесомо проводя пальцами по щеке к уголку губ. От этого прикосновения по телу пробегает дрожь.

- Что вы делаете? – говорю, чуть ли не взвизгивая.

- Рад видеть, что ты наконец проснулась, – усмехается. - Сегодня ты должна… – он достаёт из кармана пиджака какой-то листок и начинает читать, не глядя на меня. - Во-первых, убраться в моей комнате, особенно в ванной. Во-вторых, поменять постельное бельё. В-третьих, приготовить ужин к моему приходу. Буду примерно в восемь. В-четвертых… – он поднимает на меня взгляд, и в его глазах вспыхивает нетерпеливый огонек. – …В-четвертых, после ужина я бы хотел расслабиться в джакузи.

Я сижу, ошеломленная, не в силах произнести ни слова. Он действительно сейчас это говорит?

- Продукты привезёт мой водитель, - бросает взгляд на наручные часы.

- Постойте, - наконец выдыхаю я, обретая дар речи. - Вы что, правда считаете, что я буду это делать? - Внутри все кипит от возмущения.

Амир усмехается, и от этой усмешки в моем сердце зарождается еще больше злости.

- Ты принадлежишь мне. И должна делать всё, что я скажу. Такой был уговор?

- Да.

- Другим способом вернуть долг ты пока не можешь, верно? - спрашивает, скользя взглядом по моим ногам, задерживаясь между ног.

- Верно, – ещё сильнее сжимаю ноги, сглатывая ком в горле.

- Поэтому, чтобы не терять времени, ты пока будешь выполнять другие мои поручения. Заодно привыкнешь ко мне…

- Это все? – мой голос дрожал, но в нем уже звучала твердость.

- Что ты имеешь в виду? – его брови сходятся на переносице.

- Горох перебрать не надо? – выпаливаю, не сдерживаясь.

Говорю же, страх не загоняет меня в угол, а наоборот, разжигает во мне безумную отвагу, толкая к краю пропасти. Вместо того чтобы молча радоваться и без лишних слов сделать всё по списку совершенно безобидных дел, я ещё больше нарываюсь.

- Не стоит забывать свое место, Варвара, - гремит его голос. - Будь добра, выполняй свою часть сделки, - встаёт с дивана и хватается за ремень брюк. – Или можешь начать отрабатывать своим дерзким ртом.

- Я всё сделаю по списку, - выкрикиваю, выставляя руку вперёд, словно это может его остановить.

- Точно? – усмехается он. – Может, всё-таки ртом поработаешь?

- Нет, - кручу головой. – Я лучше уберусь, приготовлю ужин и подготовлю к Вашему приходу джакузи.

- К твоему, - цедит сквозь зубы.

- К твоему, - повторяю за ним.

Он подхватывает пальто с дивана и идёт к двери, оставляя меня сидеть ошеломленной, униженной и разъяренной.

- Бездушное чудовище, - бубню, стараясь не расплакаться.

Громкий хлопок двери заставляет меня вздрогнуть.

Поднявшись с дивана, чувствую, как в мышцах вспыхнула боль. Но боль в сердце была сильнее. И эта боль требовала мести.

Глава 11_ Варя

Вода струится по моему телу, смывая липкий осадок унижения и злости, которые словно въелись в каждую клетку.

В голове прокручиваются последние события, каждое слово, каждый взгляд. Ярость сменяется отчаянием, а затем – холодной решимостью.

Выхожу из душа, вытираюсь полотенцем и смотрю в зеркало на свое отражение. Бледное лицо, красные глаза, темные круги под ними. Я выгляжу жалко.

Одеваюсь в чистое белье, надеваю леггинсы и футболку. Собираю мокрые волосы в высокий пучок.

В голове зреет план. Месть должна быть изысканной, продуманной до мелочей. Нельзя дать этому самодовольному дьяволу ни единого шанса. Я сыграю роль послушной куклы, выполню все его поручения. Пусть наслаждается своей властью, пока не почувствует, как земля уходит из-под ног.

Внезапно в глаза бросается крем для бритья. Ухмылка трогает мои губы. Это лишь начало маленькой шалости, предвестник грядущей бури. Я осторожно выдавливаю в баночку порцию крема для депиляции. Легким движением смешиваю, выравниваю поверхность и возвращаю баночку на место. Пусть почувствует себя немного менее уверенным в себе.

Выйдя из ванной, решаю сразу позвонить Полине.

- Привет, - говорит она, как только отвечает на звонок.

- Привет. Что делаешь? – спрашиваю, заваливаясь на кровать и утопая в её мягкости, будто лежу на облаке.

- Пытаюсь найти работу.

- Не выходя из дома?

- В интернете.

- Деньги пока есть?

- Да.

- Хорошо.

- Он пришёл?

- Наш план сработал, - тяжело вздыхаю. – У меня есть пять дней на то, чтобы придумать следующий ход.

- Я тоже подумаю над этим.

- Ладно, побегу, у меня дела.

- Какие? – в голосе Полины слышится удивление.

- Убираться и готовить.

- Что? – она прыскает от смеха. – Вы разве об этом договаривались?

- Это оплата за пятидневный простой.

- Как-то странно, - задумчиво тянет она. - На жмота он не похож.

Весь день я занимаюсь уборкой и готовкой, стараясь не думать о его словах, о его взгляде и о том, что мне предстоит пережить. Но чем ближе восемь часов вечера, тем сильнее бьется сердце.

Достаю из духовки запечённую курицу, румяную и ароматную. Накрываю на стол, расставляя тарелки, бокалы, словно готовлюсь к празднику, а не к предстоящему испытанию. В каждом движении чувствуется нарастающее напряжение, как перед бурей.

Услышав, как хлопнула входная дверь, я разворачиваюсь и вижу, как входит он. Такой уверенный и невозмутимый. Встречаюсь с ним взглядом. И я тону в этой глубине черных глаз, пытаясь разгадать, чего мне сегодня ждать.

- Пахнет вкусно, – говорит он, сбрасывая пиджак на диван небрежным жестом. Я молча киваю, не в силах произнести ни слова.

Он садится за стол, накладывает себе большой кусок курицы и овощной салат. Я продолжаю стоять возле стола, наблюдая за ним. Внезапно он поднимает на меня свой взгляд, а потом переводит его на тарелку и хмурится.

- Ты уже поела? – спрашивает, откладывая вилку в сторону.

- Нет, - качаю головой.

- Так садись и поешь, - смотрит на меня с прищуром.

Я молча сажусь напротив него, беру кусочек грудки и накладываю салат. Бросив на него вопросительный взгляд, начинаю есть, стараясь сдержать улыбку. Он действительно подумал, что я могу его отравить?

Убедившись, что я ничего не подсыпала в еду, он начинает уплетать ужин с аппетитом.

За столом повисает тягучее молчание. Слышно только, как звякают приборы о тарелки. Я чувствую его взгляд на себе, пристальный и изучающий. Пытаюсь не смотреть в ответ, сосредотачиваясь на еде, но это бесполезно. Ощущение, что он сканирует меня насквозь.

Закончив ужинать, он откидывается на спинку стула и смотрит на меня, не мигая. В его глазах пляшут какие-то тени, непонятные мне.

- Ты подозрительно тихая? - голос звучит ровно, но я чувствую в нем скрытую угрозу.

- Устала, - отвечаю, не поднимая глаз.

- То есть, чтобы укоротить твой язык, нужно просто тебя загонять или хорошенько отрахать? – усмехается.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце, чувствуя, как лицо заливается румянцем.

Поднимаю на него взгляд и смотрю в его темные глаза, произнося сквозь зубы:

- Со вторым подсказать не могу, я девственница.

- Девственница… - задумчиво произносит он. – Сколько раз ты ею была?

- Что? – непонимающе переспрашиваю, хмуря брови.

Он ничего не отвечает, лишь пристально всматривается в мои глаза, словно пытается там что-то прочитать, потом говорит:

- Вот и проверим. Через пять дней, - усмехается, отпивая воду из бокала. - Я записал тебя к врачу. Пройдёшь диспансеризацию.

- Зачем?

- Я должен быть уверен, что ты чиста во всех смыслах.

- Бред.

- Даже элитные проститутки регулярно проходят диспансеризацию перед началом работы.

Я чувствую, как внутри все закипает от ярости. Его слова, словно пощечины, обжигают кожу. Кто он такой, чтобы так говорить со мной?

- Я не собираюсь никуда идти, - твердо заявляю, стараясь, чтобы голос не дрожал.

- Тебя никто не спрашивает, - отрезает он, - это не просьба, а приказ.

- Тогда попробуй заставить, - отвечаю, поднимаясь из-за стола. Смотрю на него с вызовом, готовая к бою.

Он поднимается следом, его взгляд становится еще темнее. Обходит стол, приближаясь ко мне, и я невольно отступаю. Он нависает надо мной, словно скала, и шепчет:

- Не стоит испытывать мое терпение. Ты ведь знаешь, чем это закончится.

Я сглатываю ком в горле, пытаясь сохранить самообладание. Он прав. Я знаю, чем это закончится. Но сдаваться я не собираюсь.

- Да, - выдавливаю из себя. - Я пойду, подготовлю джакузи.

Стиснув зубы, обхожу его и направляюсь в ванную.

Глава 12_ Варя

Отражение в зеркале бледное, испуганное, но в глазах горит огонь. Я включаю воду в джакузи и наблюдаю, как она наполняется. В голове уже был план, рискованный и безумный, но единственный, который мог принести мне хоть какое-то удовлетворение. Но до этого момента я сомневалась в его исполнении.

Достав из шкафчика пузырек с аромамаслом, выливаю в воду все содержимое. Затем добавляю горсть соли для ванн и заранее заготовленный красный перец. Наклоняю баночку с содержимым и немного отсыпаю, потом ещё чуть-чуть. Пусть почувствует на себе всю остроту моего гнева.

Он приходит, когда джакузи уже наполнено до краев, а воздух пропитан терпким ароматом. Его взгляд скользит по моему лицу, ища следы раскаяния или страха, но находит лишь пустоту. Я отворачиваюсь, делая вид, что проверяю температуру воды.

- Готово, - произношу ровно, поднимая на него взгляд.

Он начинает медленно расстёгивать рубашку с каким-то нарочитым спокойствием, словно желая доказать мне свое превосходство.

- Я пойду, - срываюсь с места, но он успевает схватить меня за локоть.

- Останься, - шепчет, притягивая к себе.

Освобождаю руку от его захвата и отворачиваюсь. Стараюсь не смотреть на него, сконцентрировавшись на пузырьках, кружащихся в воде.

Когда он погружается в джакузи, я замираю, ожидая реакции. Сначала ничего не происходит. Он расслабленно откидывается на спинку, прикрывая глаза.

- Помассируй мне плечи, - говорит тоном, не терпящим возражений.

Я медленно подхожу и, без лишних слов, начинаю массировать его напряженные плечи. Мои пальцы скользят по его коже, ощущая каждый мускул, каждое напряжение. От его тела исходит обжигающее тепло, которое волной передаётся мне, проникая вглубь и вызывая странные, волнующие спазмы внизу живота. Прикрываю глаза, пытаясь прекратить эти незнакомые ощущения, что пугают меня больше, чем сам этот мужчина.

- Что это? - шипит он сквозь зубы.

Амир резко хватается за край джакузи, поднимаясь на ноги. Его ягодицы и бедра пылают, словно обгорели на солнце. Прикрываю рот ладошкой, тщетно пытаясь сдержать смех. Еле удерживая равновесие из-за добавленного мной масла, он выбирается из бурлящей воды и несётся в душевую. Включает воду и намыливает тело гелем.

А я, как завороженная, неотрывно слежу за каждым его движением, каждым изгибом его тела. Взгляд скользит по широкой спине, по каждому рельефу, каждая мышца играет под струями воды. Капли стекают по накачанным плечам, по шее, исчезая в темных волосах. Он поворачивается, и я сталкиваюсь с его лицом, искажённым от злости.

Он выходит из душевой, обматываясь полотенцем, и смотрит на меня испепеляющим взглядом.

- Что это было? - спрашивает он с нажимом, указывая на джакузи.

- Я не знаю, может, масло испортилось, - пожимаю плечами, стараясь сохранить невозмутимый вид.

- Масло испортилось…, - тянет он, надвигаясь на меня. – Ну что же, придётся тебе ответить за свою оплошность.

Я отступаю назад, упираясь спиной в прохладную плитку стены. Сердце бешено колотится в груди, отчего дышать становится трудно. Его приближение ощущается как нарастающая волна жара, обволакивающая меня с головы до ног. Он словно хищник, загоняющий добычу в угол, а в его глазах пляшут опасные огоньки.

- Оплошность… – шепчу я, пытаясь выдавить из себя хоть каплю уверенности, но голос предательски дрожит.

Он останавливается в опасной близости, так что я чувствую его горячее дыхание на своей коже. Проводит пальцем по моей щеке, оставляя за собой мурашки.

- Ты действительно думаешь, что я поверю в эту чушь про масло? – его голос звучит как бархатный рык.

Я молчу, не зная, что ответить. Его взгляд проникает прямо в душу, словно сканирует все мои мысли и намерения.

Он резко хватает меня за руку и тянет за собой. Я спотыкаюсь, едва успевая за ним, пока он не останавливается посреди комнаты. Одним движением срывает с себя полотенце, и я невольно отворачиваюсь, заливаясь краской.

Амир берет мое лицо в свои руки и заставляет смотреть на него.

- Раз уж ты испортила мой отдых, то теперь ты обязана его исправить. - Он притягивает меня к себе, и наши губы сливаются в жарком, требовательном поцелуе.

Я пытаюсь сопротивляться, колочу его по плечам и пытаюсь укусить, но его сила слишком велика. Руки, наглые и властные, скользят по моему телу, вызывая дрожь и волнующие спазмы, те самые, которые я пыталась подавить в джакузи. Он притягивает меня к себе ещё теснее, и я чувствую, как его плоть твердеет и увеличивается. Вмиг волна возбуждения отступает, сменяясь ледяной паникой, которая душит меня, лишая воздуха.

- А теперь возьми в аптечке мазь от ожогов и намажь меня всего, - цедит он сквозь зубы, отстраняя за плечи.

- Где она? – пищу, пытаясь освободиться, но он ещё крепче сжимает мои плечи.

Его взгляд прожигает меня насквозь. Я отчаянно пытаюсь собраться с мыслями и сделать глубокий вдох.

- В шкафчике под раковиной, – чеканит он, не сводя с меня глаз. Его пальцы сильнее сжимают мои плечи, оставляя болезненные следы.

Я киваю и направляюсь к указанному месту.

Дрожащими руками открываю дверцу шкафчика. Внутри царит хаос из пузырьков, тюбиков и баночек. Паника нарастает, я не могу сосредоточиться на поиске нужной мази.

Чувствую его пристальный взгляд, прожигающий спину.

Наконец нахожу нужную мазь и возвращаюсь к нему, стараясь не смотреть на его обнаженное тело. Он по-прежнему стоит посреди комнаты, словно статуя, излучая силу и властность.

Подхожу к нему и выдавливаю небольшое количество мази на ладонь. Холодный крем касается его кожи, и он вздрагивает. Начинаю осторожно втирать мазь в его ягодицы.

Мои движения неуверенные, дрожащие. Каждое прикосновение вызывает волну мурашек по всему телу. Чувствую, как его взгляд прожигает меня. Он наблюдает за мной, словно хищник за жертвой.

Тишина становится невыносимой, ее нарушает лишь наше сбивчивое дыхание. Закончив с ягодицами, робко поднимаю глаза на него.