Варвара-краса и другие чудеса

Пролог (сказочный)

В подводных чертогах Морского царя Чудия Юдовича Первого сияли под хрустальным потолком подводных чертогов тысячи огромных жемчужин. Золотые рыбы скользили меж хрустальных колонн, а за пиршественными столами сидели гости.

Чудий Юдович дочь замуж выдавал. Долго готовились к этой свадьбе. Варвара, дочь морского царя красоты была неписанной, такая затейница, что жениха ей подобрать было очень сложно. И богатыри приходили свататься, и земные цари, и даже короли заморские. Никто не оказался люб красе-девице. А Чудий Юдович сильно дочь любил. Ни в чём ей не отказывал.

Так и перебирала красавица пока не встретила на прогулке царевича. Сын земного царя Еремея, царевич Андрей. Красавец, волос кудрявый золотой, голос бархатный, глаз синий, плечи богатырские, характер … вот с характером, говорят не очень царевичу повезло. Люди сказывали, что сильно добрый, злые люди сказывали, что трусоват, а Варваре он понравился. Что она хотела, то Андрей и делал.

А самое главное даже сейчас на свадьбе, Варвара-краса, дочь царя, сияла красотой, а жених её, царевич Андрей, едва дышал от восторга, не мог на неё насмотреться.

Музыка звенела, кубки наполнялись, и, казалось, весь мир подводный и надводный благословлял союз двух миров — морского и земного.

Но вдруг дрогнул хрустальный потолок, трещинами пошёл, посыпались жемчужины теряя внутренний свет, и в трещину меж сводов ворвался огонь.

Из пламени выдвинулась тень — трёхголовый змей, глаза у каждой головы горели как шесть солнц. Его рев перекрыл и музыку, и журчание воды в фонтанах:

— Должок, Морской царь. Ты обещал мне дочь. И я пришёл за нею.

Иллюстрация к прологу

Вот такие вот чертоги у морского царя Чудия Юдовича

или вот такие

Глава 1 (настоящая)

Если честно, я думала, что худшее, что может со мной случиться в пятницу вечером, — это опоздать на автобус и тащиться пешком с рюкзаком за плечами. Но, как выяснилось, Вселенная обожает шутки похлеще.

Одним мигом я ещё стояла у ларька с шавермой, споря с продавцом о сдаче, а в следующий вдруг пошёл дождь, и даже не дождь, а ливень.

Я такого за все свои восемнадцать, почти девятнадцать лет ещё не видела. Вода хлестала стеной.

Я, попытавшись спрятаться за хлипкий козырёк шаурмячной, вмиг промокла до трусов. Рюкзак, я так полагаю тоже промок, потому что разом потяжелел так, что меня чуть было не унесло потоком, когда от потяжелевшего за спиной рюкзака, меня повело назад.

Торговец-гад сразу закрыл окошко, сдачу так и не вернул, а я попыталась, повернувшись к дороге, рассмотреть хоть что-то, куда можно было бы спрятаться. До ближайшего магазина надо было перебежать дорогу. Она не была широкая, всего два ряда, но вода, свергающаяся с неба, не позволяла увидеть, что там творится… и перебежать её можно было только на свой страх и риск.

И я всё-таки решилась. Всмотрелась в водяную стену, в надежде, что удастся рассмотреть горящие фары, подумала, что наверняка машины встали, пережидая наплыв стихии, и побежала.

Визга тормозов, как описывают в книгах, не было. Я только и успела. Что увидеть жёлтые, огромные как глаза дракона фары, и, почему-то боли от столкновения тоже не было, у меня вообще создалось впечатление, что я не под машину попала, а утонула.

Арт к главе

Вот и главная героиня, а вы что подумали? Варвара

Глава 2

— Отлично, — прохрипела я, задыхаясь. — Пятница удалась.

Пришла я в себя в каком-то странном месте, я всё ещё была мокрая, надо мной был круглый стеклянный потолок, покрытый странными круглыми светильниками, похожими на крупные жемчужины.

Дверь, обычная такая дверь из какого-то то ли пластика, то ли из камня, ну не будет же в самом деле кто-то дверь из камня делать?

Вдруг эта дверь отворилась и вошла старушка. Обычная такая деревенская бабка, в простом ситцевом платье и в платке.

Я откашлялась и всё-таки слегка хрипло спросила:

— Бабушка, здравствуйте, а где я?

— В подводном мире, — улыбнулась старушка, так как будто что-то обычное сказала.

Я, конечно, сразу подумала, что мест в больнице не было и меня временно в психиатрическое отделение положили. Ну, или я утонула, и теперь меня пытаются откачать, а мой воспалённый мозг рождает подобные диалоги.

И в том, и в другом случае лучше больше ничего не спрашивать, в первом случае, чтобы не злить сумасшедших, а в другом, чтобы не развивать собственное раздвоение личности.

Но бабуся, как будто, так и надо, прошла в комнату и открыла шкаф, а там наряды совершенно не больничные, платья какие-то.

— Накось, переоденься, мокрой-то небось нехорошо.

И я вспомнила, что я мокрая, и сразу стало ощущаться, как одежда противно липнет к телу.

«Значит всё-таки утонула,» — подумала я.

— Ты не можешь утонуть — рассмеялась старушка, и я поняла, что произнесла это вслух.

— Это почему? — решила я всё-таки уточнить.

— Дочь владыки подводного мира не может погибнуть в воде.

«Значит всё же сумасшедший дом, — подумала я, — эх, бабку-то как жалко.»

И так мне стало её жаль, что я решила с ней поговорить:

— А вы кто бабушка?

— А я нянька морской царевны Варвары.

— Меня? — удивилась я, потому что меня звали Варвара, Варвара Чудова. Отчество правда было дедово, материного отца, потому как выросла я без отца, которого в глаза никогда не видела.

Но бабка снова рассмеялась:

— Нет, не тебя, ты же не царевна.

То, что я не царевна я знала, но вот то, что сумасшедшая бабка это с такой уверенностью говорит мне почему-то стало обидно.

—Да кто вам сказал? Может и царевна, — сообщила я этой сумасшедшей.

Бабка только головой покачала осуждающе.

А вслух сказала:

— Ты это давай, я покажу, где вымыться и переодеться. И времени нет, тебя ждёт Морской царь. Отец твой.

И несмотря на всю абсурдность ситуации, я вдруг ей поверила, потому что именно в этот самый момент, я закатила глаза, а над потолком проплыла стая акул.

Я перевела ошарашенный взгляд на бабку и спросила:

— Мы что под водой?

Та снова улыбнулась:

— Говорю же в подводном мире.

И я в первый раз в жизни хлопнулась в обморок.

Глава 3

К сожалению, очнулась я всё в той же комнате, с одной только разницей, бабуся, которая со стороны казалась маленькой, слегка сутулой деревенской бабусей, каким-то образом умудрилась затащить меня на кровать.

— Кушать надо лучше, — заявила мне бабуся, — вот и в обмороки валиться не будешь.

«Да, поесть я бы не отказалась, — подумала я, с тоской вспоминая шаурму, которую так и не успела заточить.»

— Бабушка… — начала я.

Но старушка меня перебила:

— Называй меня баба Арина.

В голову пришло:

— Арина Родионовна?

— Откель знаешь? — с подозрением покосилась на меня старушка.

А я и сама обалдела, но сохранила интригу:

— Интуиция.

Бабка на меня покосилась с подозрением. И тут в дверь постучали.

Баба Арина сразу занервничала:

— Ты это, Варя, давай ужо, сымай свои срамные штаны, и иди быстро приведи себя в порядок. Владыка ждёт.

Я решила, что раз уж я не могу пока вырваться из этого странного сумасшествия надо посмотреть, что там за Владыка такой, почему он себя моим папашкой объявил и почему это я тогда не царевна, если я его дочь.

В ванной всё было сделано по уму, но с подвывертами. Душ в виде большого рапана из которого, как из водопада бежала вода, стоило только встать прямо под него. Вода была комфортной температуры. Конечно, мне, после того, как я столько времени провела в мокрой одежде хотелось погорячее, но я не нашла регулятор, а вылезать и просить бабку помочь, не хотелось.

Были полотенца и даже сушилка. Её я обнаружила случайно. Потянувшись за полотенцем, пронесла руку мимо ещё одного рапана, а оттуда вдруг подул горячий воздух. Воздух рапан гнал не хуже дайсона, я и волосы посушила, и трусы стиранные высушила.

Была здесь и ванная, шикарная, у меня дома такого не было. Ну я, конечно, на хоромы не претендую, у нас с мамой нормальная такая малогабаритная хрущовка. Ванна там маленькая. А здесь прям почти бассейн. Жалко мне баба Арина времени совсем не дала, я только и успела, что быстро ополоснуться, ещё раз полюбоваться какими-то рыбами, проплывшими над потолком, и вышла, завернутая в полотенце.

На кровати лежала одежда.

— Это что? — спросила я, с удивлением разглядывая белую рубаху и красный сарафан с кокошником.

— Одежда, — удивленно ответила мне баба Арина.

— А нет что-нибудь более современного? — уточнила я, которая с пяти лет носила только штаны, потому что в платьях неудобно было лазать по деревьям, бегать и драться.

— Такого не носим, — гордо сказала старушка, и добавила, — надевай давай, а то Владыка наш крутенек, сейчас молодцов-утопленничков пришлёт и вытащют тебя в полотенце.

Про «утопленничков» мне сразу не понравилось, и я скрепя сердце натянула на себя рубаху, оказавшуюся мне до пят, и красный сарафан, тоже такой же длины.

Хорошо, что ещё трусы посушила под сушилкой в ванной, а то трусов этот наряд не предполагал, только панталоны. На всякий случай я их тоже надела. Какие-никакие, я а всё же штаны. На случай, если быстро бежать придётся.

Кокошник надеть у меня так и не вышло. Ну, не держался он у меня на голове. Любопытно, что завязок на нём не было, предполагалось, что ты его на голову надеваешь, и он там якобы должен держаться. Но у меня с головы он всё время падал.

Баба Арина прям расстроилась.

Мне её даже жалко стало:

— Может есть какие-то завязки? — спросила я.

— Да какие завязки, енто же вещь волшебная, она на голову сама надевается.

Но мне на голову кокошник надеваться отказался.

В общем взяла я кокошник в руку и пошла так. Бабка пока расстраивалась, не заметила, что сандалики, которые вместе с сарафаном полагались, я под кровать запихала, а натянула на ноги свои мокрые кроссовки.

— Ведите, баба Арина, к вашему Владыке, — с достоинством сказала я, вдруг ощутив себя героиней сказки. А что? Сарафан есть, кокошник тоже … почти есть, ещё бы с Владыкой разобраться.

До Владыки мы с бабкой дошли быстро, я даже ничего рассмотреть не успела, а всё потому, что его чертоги, так мне бабка сказала его дворец называется, были волшебными.

Вместо того, чтобы мне всё показать, бабка провела меня какими-то быстрыми переходами, и уже через шесть шагов мы оказались перед высокими хрустальными дверями, возле которых стояли красавцы такие, высокие, плечистые, в красных кафтанах и в лихо заломленных красных шапках. Блондины.

Я залюбовалась. А бабка ехидно так:

— Что утопленнички нравятся?

И только после этих слов я обратила внимание, что кожа у них бледная, а глаза мутные и белёсые. Стало не по себе, и я вздрогнула.

— Да не боись, — миролюбиво произнесла самая знаменитая няня, оказавшаяся вредной бабусей, — отвоевалися они, на живых девок не смотрють, всё больше на русалок заглядываются.

Двери открылись, и бабуся тычком в спину сопроводила меня в зал к Владыке.

«Вот интересно, он тут всё время сидит, — подумала я, — или иногда выходит?»

И вот вроде про себя спросила, мысленно, а в ответ кто-то очень ехидным голосом произнёс:

«Тебя-то как-то родил, как бы он это отсюда сделал?»

Я стала оборачиваться, но никого не увидела.

«Тихо ты, не жми так, сломаешь» — снова раздался внутренний голос, а я со страхом подумала, что у меня не просто сумасшествие, а в особой форме.

Внутренний голос заржал: «Попала в волшебный мир, а чудесам удивляется.»

И я обратила внимание, на кокошник и потрясла его

«Тихо ты, не тряси меня, жемчужинки слетят,» — ворчливо прозвучало у меня в голове.

— Подойди! — вдруг ворвался в мой внутренний диалог громогласный голос.

«Ой, Владыка, —испуганно произнёс кто-то у меня внутри, и шёпотом, как будто кто мог услышать то, что происходило у меня в голове, добавил, — не говори ему, что слышишь меня, и спрячь, но не потеряй, я тебе ещё пригожусь.»

Куда я могла спрятать кокошник? Но он вдруг скукожился, становясь маленьким, и я сунула его в карман, который был красиво нашит на сарафан.

Глава 4

Я смотрела на вновь обретённого родителя и думала: «Нет, ну бывают люди наглые, но вот таких я ещё не встречала.»

Владыка, видимо, воодушевлённый тем, что я молчу, между тем продолжил, пафосно так:

— Так ты свой долг закроешь.

И здесь меня прорвало:

— Какой долг, мужчина, вы вообще о чём?! Я вас впервые вижу. Срочно верните меня откуда забрали.

И вдруг из-за спины на меня его блондинистые «любители русалок» налетели, и противненько так зашипели:

— Ты как с Владыкой разговариваеш-ш-шь?!

И в спину меня тычут, своими палками. В смысле копьям, ну блин, «великий и могучий русский язык». Оружием, короче.

Ну я и обиделась:

— Пошли прочь, селёдки!

И что самое интересное, они резко развернулись и пошли.

Любопытно. И я решила проверить ещё раз:

— А ну стоять!

Утопленнички остановились, как вкопанные.

А я перевела глаза на Владыку:

— Ну что, мужчина, поговорим?

Владыка смотрел удивлённо:

— Вот значит, как, силу значит мою взяла…

Но вывод снова сделал не верный:

— Силу взяла, а расплачиваться не хочешь.

— Да за что расплачиваться-то? — возмущённо спросила я этого «кредитора».

— За жизнь, — всё так же уверенный в собственной правоте произнёс этот царь морской.

— То, что вы стали моим биологическим отцом, вообще ничего не значит, — с не меньшей уверенностью произнесла я.

— А кто тебе сказал, что за твою жизнь? — усмехнулся «родитель», нехорошо усмехнулся, мне не понравилось.

Я промолчала, ожидая какой-нибудь подставы.

И дождалась.

— Цена, за которую ты мне должна – жизнь твоей матери.

Он слегка наклонил голову, отчего стал похож на большую обезьяну. Ну симпатичную, конечно.

— Не отдашь, мать больше не увидишь.

— Это как это?

— А вот так, — в тон мне ответил владыка, — мать твоя должна была утонуть, вернее так, она утонула, но я влил в неё часть своей силы, и всё это время она жива только благодаря мне.

А я начала думать, ну и как он до мамули доберётся, а этот гад, как будто мысли мои прочитал, снова «включил» водяной экран, на котором отобразилась моя мамулечка. Она шла по набережной, со своей подругой с работы, тётей Люсей.

Я усмехнулась:

— И что? Цунами-то у нас в городе не бывает.

И обратила внимание, что царь морской, как-то тоже нехорошо усмехнулся, и вдруг волны в реке стали вырастать, а мама с подругой, остановились и стали смотреть и тётя Люся, даже телефон достала, чтобы сфоткать «природное явление». И я вдруг поняла, что, если не отвечу прямо сейчас, смоет и маму, и тётю Люсю, и утопит их этот подводный ирод, по странной случайности оказавшийся моим отцом.

— Стой! — крикнула я, — я согласна!

И тут же я увидела, как волнение в речке стихло, а мама с подругой, развернулись и бурно обсуждая произошедшее, пошли дальше.

— Правильное решение, — удовлетворённо заявил мне папаша.

— Сволочь, — заявила я ему. Понятно, что от того, что я его обозвала, ничего не поменяется, но хоть душу отвела.

Вздохнула и оглядевшись, увидела у стеночки стульчики. Кивнула одному из утопленничков, так и стоявших истуканами:

— Эй ты, кучерявый, принеси стул.

И утопленник пошёл принёс мне стульчик, я присела, закинула нугу на ногу, хотя в сарафане это не сильно удобно было, и посмотрев на родителя, сказала:

— Рассказывайте, кто, что, когда и зачем?

Оказалось, что когда-то отец мой угодил в плен к Чернобогу, правителю Поганого царства. И чтобы выбраться оттуда пообещал Змею Горынычу дочь свою в жёны, когда та родится и вырастет. И забыл об этом.

А дочь его Варвара-краса выросла, и замуж собралась, и на днях свадьбу играли, а Горыныч возьми, да и явись за долгом.

Но папашка мой хитро… мудрый, он же Горынычу не какую-то конкретную дочь обещал, а просто дочь, и вот «вспомнил» обо мне, и мной решил с Горынычем рассчитаться.

Мне вот любопытно стало, эти сказочные цари все такие продуманные, или только мне повезло?

—И как я за него замуж выходить буду? — спросила я, — он же змей, а я змей боюсь.

Папашка вздохнул тяжело, но ответил, снизив голос так, что я его едва расслышала:

— Твоя задача к нему в замок отправиться, а я тебе порошочек дам, подсыпешь куда-нибудь и свободна.

«Отлично, — подумала, — из меня ещё и убийцу решили сделать.»

Но выхода пока не было, знал царственный гад, чем меня взять. Маму я ему не отдам, а то сделают из неё русалку, и будут за ней эти блондины утопленные увиваться.

Но решила, что возьму всё, что дадут, а там посмотрим, может змей не такой уж плохой, может с ним договориться можно.

И только ещё один вопрос меня сильно волновал:

— А вдруг Горыныч будет не согласен на замену?

Морской царь снова усмехнулся и сказал:

— Так тебе же лучше, значить долг мой аннулируется.

А я потёрла ручки:

— Организуем.

А папашка, видимо, заметив моё кровожадное выражение лица сразу меня расстроил:

— Ты там осторожнее, он крут на расправу, может и испепелить.

И хмыкнул:

— И, если так случится, то долг тоже аннулируется.

А я поняла, что папашке всё равно, что со мной будет, долг-то аннулируется в любом случае.

Значит, как всегда, снова сама за себя!

— И когда? — спросила я.

— Последний срок завтра утром, — сказал царь, и добавил, — приданное твоё уже готово, а порошочек, тебе отдадут перед переходом.

И рукой так взмахнул, и меня вместе со стулом вынесло из зала, только двери и захлопнулись.

Я обернулась и увидела бабу Арину.